Аокумо - Голубой паук. 50 японских историй о чудесах и привидениях - читать бесплатно онлайн полную версию книги автора Екатерина Рябова (сост.) (Истории о героях) #6

Истории о героях

Хэно и Косаку

^{(Префектура Акита)}

О том, как Хэно за одну ночь создал озеро

Давным-давно в деревне Мидзунаси жил молодой крестьянин по имени Хэно. Ростом он был больше двух метров, и силища у него была необыкновенная. Говорили, что он силен, как сто человек. Он возделывал поле, рубил деревья в лесу. По вечерам Хэно обычно отправлялся за хворостом. До позднего вечера он рубил хворост и возвращался домой с огромной охапкой, которую под силу было поднять разве что пятерым силачам. Иногда он отправлялся резать траву. Вооружившись острым серпом, он мог нарезать пять огромных охапок.

Однажды вечером Хэно, как обычно, отправился рубить хворост. Он переправился через речку, протекавшую неподалеку от его дома. И тут ему захотелось остановить воды быстрой реки и сделать здесь озеро. А уж если что придет в голову Хэно, никто и ничто его не остановит. Решил Хэно отложить рубку хвороста до завтра и стал сооружать запруду. Словно пушинки, он поднимал огромные камни, складывая запруду, вырывал с корнями деревья, мешавшие строительству, и пересаживал их на другое место. К утру работа была завершена.

Жители деревни только диву дались при виде такого чуда. За ночь на пустом месте возникло озеро, белые гребешки бежали по волнам. На берегу озера были посажены плакучие ивы. Красота, да и только. Крестьяне были очень довольны.

— На берегу мы можем выращивать сочный рис.

— В озере мы можем разводить карпов. Что же за силач сделал им такой подарок? Никто не сомневался в том, что это дело рук Хэно.

О том, как Хэно и Косаку одолели горную кошку

Как-то раз вечером Хэно по своему обыкновению отправился рубить хворост.

Ночь в горах была безмолвной, ни звука вокруг. Лишь стук топора Хэно нарушал тишину и отдавался эхом в горах. Связав хворост в три огромные вязанки, Хэно почувствовал голод, он сел на землю и принялся за еду.

И тут он услышал, как звук чьих-то тяжелых шагов медленно приближается к нему. Хэно стал напряженно вглядываться в темноту. Не похоже ни на медведя, ни на кабана. А может, это какая-нибудь нечистая сила? От этой мысли у Хэно все внутри похолодело, но, не показывая вида, он продолжал есть свой ужин. Шаги раздавались все ближе и ближе, и, наконец, из чащи показалось что-то большое и черное.

— Эй, Хэно! Я черт, живу в этих горах. Как почуял запах твоего ужина, слюнки потекли, хочется попробовать. Не угостишь меня?

В ночной тишине голос прозвучал так громко, словно по огромному колоколу ударили. Даже такой смельчак и силач, как Хэно, испугался. Пригляделся он и увидел, что перед ним стоит страшный черт три метра ростом, поросший густой, жесткой, как металлические иголки, шерстью, с глазами, красными, как тлеющие угли. Хэно молча насадил рыбу, которую ел, на кончик ножа и протянул черту. Черт схватил нож и проглотил рыбу целиком. Съев рыбу, он сразу же притих и, волоча ноги, скрылся в чаще.

На следующий день черт вновь пришел клянчить ужин. Та же история повторялась семь дней подряд. Наконец Хэно не выдержал и спросил у черта:

— Послушай, почему ты приходишь сюда каждый вечер?

Тогда черт рассказал ему вот что. Прежде он жил на горе, что находится неподалеку отсюда. Однако как-то раз в эти места забрела огромная горная кошка и разрушила жилище черта. Семь дней и семь ночей они сражались, но черт так и не смог одолеть горную кошку. Кошка не удовольствовалась этой победой и начала буянить на всех окрестных горах. Дошло до того, что черту и пропитания стало взять негде. Может быть, сказал черт, такой силач, как ты, Хэно, сможет одолеть эту злодейку.

— Ну, приятель, озадачил ты меня. Каким бы сильным я ни был, раз ты не справился с горной кошкой, как же я смогу ее победить? — сказал Хэно. Смотрит он на черта, а тот поник, глаза, красные, как тлеющие угли, стали гаснуть, жесткая, как железные иголки, шерсть жалко обвисла. Всхлипывая, черт сказал Хэно:

— Сто человек не сравнятся с тобой по силе.

— Сказал же я тебе, нет — значит, нет. Разве что тебе поможет какой-нибудь умелый охотник-матаги.

И тут Хэно вспомнил об известном в этих местах ма-таги по имени Косаку. Был он мал ростом, но о его удали ходили легенды. Рассказывали, что Косаку ничего и никого не боится — ходил на гору Мориёси, где жили ужасные демоны, и охотился на горе Цуюкума, где было полным-полно оборотней. Говорили даже, что он прямой потомок самого Бандзи Бандзабуро — прародителя народа матаги. Якобы от него Косаку достался чудесный свиток — настоящее сокровище. Если перед тем, как идти в горы на охоту, помолиться перед этим свитком, то любой выстрел убьет зверя наповал. А если развернуть этот свиток и произнести: «Наму Амида Буцу», то всякая нечистая сила, встречающаяся на пути, трясется от страха и убегает прочь. Косаку точно должен справиться с горной кошкой. Когда Хэно сказал об этом черту, тот от радости заплакал в три ручья.

На следующий день Хэно отправился навестить Косаку и сказал ему о своей просьбе. А уж Хэно Косаку отказать не мог. Положил он за пазуху чудесный свиток, взял в руки ружье, и они отправились в путь.

Подойдя к горе, он, по обычаю матаги, совершил омовение холодной водой, поднял ко лбу свиток и произнес, обращаясь к горным божествам:

— Божество Дайсин, божество Косин, божество Кон-нити-но Косин, божество Торисин, спасите меня и охраните от напасти. Наму Амида Буцу!

Несколько раз Косаку повторил молитвенные слова, и они эхом разнеслись среди гор. Хэно послушно повторил молитву. Заходящее солнце освещало охотников красным светом.

Наконец, Косаку обернулся к Хэно и кивнул ему. Охотники молча стали подниматься на гору. Навстречу им вышел черт и повел вглубь гор, указывая дорогу. Черт напряженно сопел носом, зыркая глазами по сторонам. За ним по пятам шел Хэно. А замыкал шествие маленький Косаку. Ночь спускалась на землю, и, наконец, угрожающая темнота обволокла все вокруг.

Неожиданно над головами путников пронеслось нечто черное. Откуда-то сверху на них посыпались мелкие камни и щебень, шагу ступить невозможно. Черт заметался, вот-вот убежит прочь. Хэно защищается руками от камней. Вдруг огромная лапа ударила Хэно и черта. И Хэно, и черт, оба роста немалого, от этих ударов согнулись пополам.

И в тот же момент лапа с острыми, словно у медведя, когтями вцепилась в плечо Косаку и подняла его на верхушку дерева. Черт и Хэно закричали, но ничем помочь Косаку не могли. И тут прозвучал выстрел. Косаку свалился с дерева. А вслед за ним с душераздирающим воплем на землю шлепнулось нечто черное. Этот вопль многократным эхом отозвался в ночных горах.

Наконец, Косаку рискнул подойти и рассмотреть напавшего. Рукой он поманил Хэно и черта. Это была огромная горная кошка. Она уже испустила дух, но из груди все еще хлестала кровь.

— Посмотрите на ее шкуру, жесткая, словно сосновая кора, — сказал Хэно охрипшим голосом.

— Горная кошка обмазалась сосновой смолой, затем обвалялась в песке, затем вновь обмазалась смолой и вновь повалялась в песке. Оттого и шкура стала твердой, как сосновая кора. Такую ни ножом не проткнешь, ни пулей не прострелишь.

Косаку прижал руку к свитку, спрятанному за пазухой, и содрогнулся от пережитого.

О том, как Косаку превратился в утес

Косаку был храбрецом из храбрецов — ни медведь, ни самый ужасный оборотень ему не страшен. Единственным, кого побаивался Косаку, была его собственная жена. Характера она была вспыльчивого, Косаку и слова ей поперек не смел молвить. Вот и оставалось ему лишь брать свое ружье и бродить по горам.

Как-то раз в июне, в пору посадки риса, Косаку в поле помогали соседи. Среди матаги ему не было равных, но когда дело касалось вспахивания рисового поля или посадки риса, у Косаку все из рук валилось, и ничего толком не выходило. Решил Косаку пойти в горы и поймать оленя, чтобы отблагодарить соседей за помощь. Взяв своего пса, он отправился на гору Ани, где водились олени. Если бы он рассказал жене, куда именно идет и зачем, может быть, она бы и не растревожилась. Но поскольку Косаку сказал ей только, что направляется в горы, она места себе не находила. «Куда это он на ночь глядя собрался?» — с беспокойством думала она.

И тут к ее дому подошла соседка и, решив позлить и без того вспыльчивую жену, сказала:

Тут жена совсем от ревности голову потеряла. Взгляд ее случайно упал на чудесный свиток, лежавший подле алтаря, Косаку забыл его дома. Раз он оставил свиток дома, значит, его слова про охоту — просто россказни. Ревниви-ца схватила свиток и, вырыв яму на заднем дворе, зарыла его в землю.

Прошла ночь, наступило утро, а Косаку так и не вернулся. Промчались семь дней и ночей, и в конце седьмой ночи свиток вылетел из земли, превратился в огненный шар и унесся в небо. Жена была удручена содеянным. Она услышала от соседей, что Косаку превратился в утес на горе Цуюкума. Его пес тоже превратился в утес и стоял, как и в прежние времена, подле своего хозяина.

Обезумев от горя, жена побежала к той горе, куда ушел Косаку, и хотела было подняться на нее, но остановилась.

Никому еще не удалось вернуться живым и невредимым с этой горы. Ее в народе звали Фуки-но яма — «Гора — не вернешься», лишь Косаку до поры до времени удавалось охотиться там. Но даже и он, в конце концов, превратился в утес, что же говорить об обыкновенной женщине.

Если бы она не закопала свиток… Но сожалеть о своей глупости было уже поздно.

А утес Косаку и его верного пса и по сей день чернеет на горе Цуюкума.

Черти с горы Кёдзя

Чтобы задобрить чертей, жители окрестных деревень с наступлением осени приносили к их логову дары нового урожая — рис, бобы и сакэ.

Однажды осенью черти, посчитав, что им поднесли недостаточно много подарков, с воплями и криками спустились с горы, переправились через реку Минэёси и стали носиться по округе и вопить:

— Подавайте нам сакэ! Подавайте нам молодых девушек!

Черти не только отобрали и без того небогатый в том году урожай, но и учинили ужасные безобразия. В одной семье они похитили новорожденного младенца, лишив рассудка его мать. Из другого дома они увели молоденькую девушку. Третий дом они сожгли дотла, лишь оттого, что не понравился прием, оказанный им. Жизни не стало жителям деревень. Собрались они на сходку, чтобы решить, как им быть дальше.

Ведь чтобы дойти до логова чертей, нужно перебраться через перевал Забвения — Бонъярисан. Известно же, что кто бы там ни оказался, забывает о том, куда путь держит и откуда пришел. А если и перейдешь благополучно через перевал, на пути окажется заводь Жизни, Иноти-но фути. Стоит лишь оступиться и упасть в ее воду, тут тебе и конец. Даже если из этой переделки выйдешь, то черти могут тебя убить. Стоит черту лишь пальцем ударить человека, как тот переломится напополам.

— Что же нам делать? — крестьяне глубоко вздохнули и замолчали. И тогда раздался голос:

— Я пойду, — это был молодой крестьянин по имени Синсаку, самый бедный в деревне. А затем раздался еще один решительный голос:

— И я пойду, — это был младший брат Синсаку.

Братья взвалили на спину по бочонку сакэ, взяли множество подарков и отправились в путь. Идут они по горной дороге, поднимаются на перевал. И вдруг чувствуют, что перед глазами словно дымка стелится, и голова тяжелеет.

— Братишка, держись, мы пришли на перевал Забвения, — сказал старший брат.

— Я иду за тобой, брат, — ответил младший.

Переговариваясь между собой, и не давая другому впасть в забытье, братья продолжали свой путь. Но тут им невыносимо захотелось спать.

— Брат, помоги, глаза слипаются, — сказал младший, — старший схватил его за плечи и встряхнул хорошенько. А затем и младший попинал старшего, чтобы тот не заснул. Вот так, словно сквозь облака, братья перебрались через перевал. Однако испытания на этом не закончились. Им предстояло еще пройти по самому краю скалы, под которой блестела заводь Жизни. В голове по-прежнему был туман, уставшие ноги дрожали от напряжения и тяжести груза.

Цепляясь за камни, они ступали шаг за шагом по кромке скалы. Синяя заводь под ними манила своим блеском, словно зазывала погрузиться в нее. А братья продолжали медленно продвигаться вперед. Сколько прошло времени, никто не знает. Им захотелось отцепиться от скалы и упасть в заводь. Но тут они услышали оглушительный рев падающей воды.

— Наконец-то! Водопад Сироито! — закричали братья в один голос.

Это означало, что испытание заводью закончилось. Поднимая столб белых брызг, переливаясь всеми цветами радуги, водопад ревел прямо перед ними. Братья припали губами к холодной, как лед, воде, смыли пот со лба. Усталость как рукой сняло, и с новыми силами они продолжили путь.

— Ну, черти, теперь, сколько бы вас ни было, мы с вами справимся, сказал младший брат, потирая руки.

— Посмотри-ка лучше наверх, — ответил ему старший.

Младший поднял голову и на несколько мгновений потерял дар речи. В скале прямо над ними разверзла свою пасть страшная пещера. Это и было логово чертей…

Решимость, с которой они добирались сюда, тотчас пропала. Стоя на пороге пещеры, они и пошевелиться не могли. Однако, собравшись с силами, братья как ни в чем не бывало закричали:

— Славная сегодня погодка!

— Мы из деревни, сакэ и гостинчики принесли. Черти, увидев бочонки с сакэ за спинами братьев, несказанно обрадовались:

Вскоре в пещере шел пир горой. Черти пили сакэ и драли глотки, распевая застольные песни. Братья делали вид, что тоже пьют вместе с чертями и уже порядком под хмельком, а сами между тем потихоньку выливали свое сакэ на землю. Братья затянули песенку:

Ваша пирушка

Не уступит никакой другой,

А хозяева могут выпить больше

Чем самые веселые выпивохи.

Черти несказанно обрадовались похвальбе и продолжили пить, петь и веселиться. Наконец, черти напились до беспамятства, попадали на землю и громко захрапели.

Тут братья вытащили из-за пазухи короткие мечи, зарубили всех чертей и вернулись в деревню.

История о том, как брат с сестрой победили чертей

^{(Район Тохоку)}

В давние времена в одной деревеньке у подножья горы жили брат с сестрой.

Когда брат был еще совсем маленьким, дети лишились обоих родителей, поэтому старшая сестра заменила ему мать. Что бы ни делали брат с сестрой, куда бы ни шли, они всегда были вместе.

Когда сестра сеяла куриное просо, младший брат удобрял поле, когда сестра полола сорняки, брат помогал ей, а из цветов, выросших вместе с сорняками, плел сестре веночки.

— Сестрица, сестрица, смотри как много там каштанов, — радостно восклицал брат, и сестра с улыбкой собирала упавшие на землю плоды.

— Братец, нам не стоит уходить далеко в горы. Говорят, там живут страшные черти, — говорила сестра с беспокойством, но брат, увлекшись, бежал все дальше и дальше, пока не потерял сестру из виду.

Тут он услышал пронзительный крик сестры:

— Братец, братец, спаси меня!

— Сестрица, что случилось? Сестрица! Продираясь сквозь чащу, брат побежал в ту сторону, откуда послышался крик.

— Сестрица! Сестрица! — кричал брат, пока не охрип, однако все без толку, сестру он больше не слышал. Лишь деревья шелестели на ветру.

— Сестрица! Сестрица! — продолжал шептать брат. Споткнувшись о корень дерева, он упал и разодрал себе руки и ноги. Однако мальчик не сдался и снова пустился бежать. И тут он увидел, что на одной из ветвей кустарника висит платок с головы его сестры. Взял он его и быстро побежал вперед. На ветке вяза он увидел красный лоскуток от кимоно сестры.

«Она где-то поблизости», — решил брат и направился дальше в горы.

Старые толстые деревья плотно сплелись ветвями так, что и солнечного света не видно. У брата дыхание от страха перехватило, но должен он сестру отыскать во что бы то ни стало.

И вдруг он вышел на широкую поляну, посреди которой стоял большой дом. Такого огромного и роскошного дома мальчику ни разу в жизни видеть не доводилось.

Подбежал мальчик к Черным воротам и увидел, что на столбе висит рукав от кимоно сестры.

— Здесь, здесь прячут мою сестрицу, — брат хотел войти в ворота, но, задрав голову, увидел, что ворота караулит огромный Черный черт. Брат отбежал к дереву неподалеку и спрятался под ним.

«Что же мне делать?» — задумался мальчик.

Черный черт лежал как раз поперек ворот, загораживая путь. Послышался раскатистый храп. Черт крепко спал.

«Ну, нужно действовать», — решил мальчик и, подкравшись на цыпочках к черту, стал тихонько проползать мимо него. Случайно он задел ногой черта.

— Что за гадкая мышь! Спать не дает, — пробормотал черт спросонья, но, повернувшись на другой бок, мирно заснул.

У мальчика от страха сердце в пятки ушло. Согнувшись в три погибели, он на четвереньках прополз Черные ворота.

Успешно преодолев первые ворота, он увидел, что впереди стоят еще одни — Синие ворота. Там на карауле был Синий черт.

«Что же мне делать?» — вновь призадумался брат. Он отбежал к дереву неподалеку и спрятался под ним. Синий черт лежал как раз поперек ворот, загораживая путь. И тут брат услышал громкий храп. Черт крепко спал.

«Ну, нужно действовать, — решил брат, — на сей раз буду проползать очень осторожно». Он согнулся и начал медленно проползать, но вновь задел черта.

заснул.

Так мальчику удалось проскочить незамеченным и

Синие ворота.

Но перед ним было еще одно препятствие — Красные ворота, которые охранял Красный черт.

— Что же за наказание! И здесь черт! Что же мне делать? — с отчаянием сказал мальчик.

Как и возле предыдущих ворот, черт лежал как раз поперек дороги и громко храпел. Как и предыдущие разы, мальчик осторожно стал проползать мимо, но вновь задел черта.

Так мальчику удалось проскочить последние ворота живым и невредимым. Миновав третьи ворота, он оказался возле порога дома. И тут он обнаружил соломенные сандалии своей сестры. В доме было тихо, не доносилось ни единого звука.

— Сестрица! Сестрица! — стал шепотом звать сестру мальчик, и тут из внутренних комнат вышла сестра. Она жива! У брата от радости сердце быстро заколотилось.

— Братец, как же ты нашел меня? Это дом чертей. Если они найдут тебя здесь, то съедят. Быстрее, пока они не заметили тебя, спасайся, беги домой!

— Ни за что. Я пришел сюда, чтобы спасти тебя. Без тебя я отсюда не уйду.

— Тогда спрячься пока сюда, чтобы черти ничего не заподозрили, сказала сестра, показывая на большую бельевую корзину, которая стояла в углу комнаты.

— Сиди тихо. Вот-вот должен вернуться главный черт, — продолжила она, помогая брату забраться в корзину.

И в тот же момент на пороге показался главный черт, он нес на спине огромную, как утес, вязанку хвороста. Жесткая, как металлические иголки, шерсть топорщилась во все стороны. Взяв из очага тлеющий корень дерева, он, словно факелом, принялся освещать все уголки дома, приговаривая:

— Человечий дух, человечий дух.

— Эй, женщина. Человечьим духом пахнет. Кто здесь прячется? — спросил он сестру.

— Да никого здесь нет, — отвечала она.

— Вранье! Если никто не приходил, почему пахнет человеком?

Главный черт выбежал в сад и принялся разглядывать листву криптомерии.

— Женщина! Вот я тебя и поймал на обмане. Посмотри-ка сюда. Кто-то, проходя здесь, стряхнул с ветвей росу. Кто-то прячется в доме!

Громко фыркая, черт стал бегать по комнате и обнюхивать все вокруг. Подошел он к корзине в углу комнаты, в которой прятался мальчик, и увидел, что из-под крышки торчит кончик пояса от кимоно.

— Женщина! Я нашел, — и с этими словами черт открыл крышку корзинки и, схватив мальчика, вытащил его наружу.

— Простите меня! Это мой единственный брат. Не троньте его! — закричала сестра.

— Не шуми, женщина, — сказал главный черт, и широко открыв рот, так что задние клыки видны, рассмеялся.

— Сейчас я съем тебя, мальчик, — сказал он брату. Сестра быстро придумала план, как спасти брата, и кинулась к черту.

— Вы же самый главный черт, наверняка не проиграете, меряясь силами с простыми смертными.

— Что правда, то правда! — самодовольно кивнул черт.

— А попробуйте поравняться силами с моим маленьким братцем. Если он проиграет, можете делать с нами, что захотите.

Главный черт и полакомиться мальчиком хочет, но и доказать, что в любом состязании выйдет победителем, тоже хочет.

Сестра тотчас же побежала на кухню и принялась готовить ужин. Взяла она две огромные чашки, а в чашку брата вложила еще одну, маленькую. И в нее положила риса с горкой. В огромную чашку главного черта она положила много-много риса, плотно примяла его, положила еще и опять примяла, и так несколько раз. Черт еще и половины не успел съесть, а брат уже рисинки со дна подчищает.

— Ну и дела! Мальчишка выиграл на сей раз. Но, как говорится, побеждать, так трижды. Теперь посмотрим, кто быстрее съест жареные бобы. Тот, кто проиграет, пойдет на сладкое.

Сестра принялась жарить бобы в огромном чане. Для братца она приготовила мягкие бобы, чтобы глотать их было легко. А в кушанье черта она добавила мелкие камешки. И в этом состязании победа досталась мальчику.

Черт несказанно удивился и сказал:

— Ну и дела! Опять мальчишка победил. Но постойте-ка. У нас есть еще одно состязание. Отдохнем ночью, а завтра, с утра пораньше, потягаемся в рубке деревьев. Тот, кто проиграет, станет завтраком!

Только черт улегся, как тут же послышался оглушительный храп. Сестра между тем принялась точить топорик для брата, блестит лезвие, как месяц в небе. А топорик черта она затупила камнем, от лезвия не больше прока, чем от железной палки.

Только стало светать, сестра разбудила черта.

— Проснитесь, проснитесь скорее. Пора состязаться, деревья рубить.

— Эй, мальчишка. Ты тоже просыпайся. В этот раз победа будет за мной.

Взяв топорики, они оба вышли в сад и стали рубить большие толстые деревья. Черт старается, изо всех сил машет топориком, а мальчик спокойно рубит себе дерево и рубит.

Топорик мальчика, остро заточенный сестрой, врезается в дерево, как в масло, а затупленный топорик черта лишь кору с дерева соскребает.

— Опережу мальчишку и съем, опережу и съем, — кричит черт и из последних сил колотит тупым топором по стволу. По лбу пот градом течет, а он не сдается, все колотит и колотит. И тут сестра подбежала к мальчику и шепнула ему на ухо.

— Братец, братец, заруби своим топориком черта. Быстрее, быстрее!

Черт, забыв об осторожности, продолжал колотить по стволу и не заметил, как мальчик подкрался к нему со спины. Брат изо всех сил ударил топором черта по шее, и его голова покатилась по земле.

После того, как главный черт был убит, все остальные черти напугались недюжинных сил брата и сестры. Черный, Синий и Красный черти бухнулись на колени и взмолились о пощаде.

Брат с сестрой забрали из дома чертей все богатства, спрятанные там, и, взвалив их на спины, отправились в родную деревню.

Брат, который благодаря хитрости сестры сумел победить чертей, сделался потом старостой деревни, и они жили долго и счастливо.