Апофеоз синего будильника

Бурболки малиновые, —

как груши апельсиновые.

Листья их зеленые,

корешки ядреные!

Пусть говорят: «Ботва».

Я не согласен с ними.

Стихи мои гениальные

не втискиваются в рифму!

О жизни размышляю,

Меня не понимают.

Дураки, кретины,

мозги из глины.

(…)И думаю я:

взять бы ее, да…

И тут являются маниакальные фантазии

о всяческом безобразии:

сюрреализм и анатомия,

и всякая аллегория.

Стойте, однако:

не нанять ли профессионального маньяка?

В баню иду заброшенную,

снегом красным припорошенную.

Как известно она —

пристанище железного ведуна.

Мойдодыр был ржав и стар.

Скрипнув краном, он сказал:

«Пахнет русским духом,

и аппетитным ухом».

Ухо кепкой я прикрыл,

а тогда заговорил:

«Ты послушал бы меня.

Есть мне дело до тебя».

Подобрел Мойдодыр,

и меня угостил:

болтами, гайками,

вкусненькими Ваньками.

Едва узнал я в блюде друга —

голова, два зуба.

Пиджак в крови,

носки в пыли.

Как сюда он угодил?

Видно, мимо проходил.

Эх, бедняжка!

Лишняя фляжка…

Волосы рыжие — в супе,

пальцы — в кетчу пе.

Больно видеть…

Но и хозяина не обидеть

Садимся за стол:

хлеб-соль…

Пробую ухо,

почку из брюха.

Сок пьем томатный,

глаз едим ароматный:

с укропом, чесночком,

перчиком да лучком.

Уши недосолены,

но зато — румяные!

Какая вкуснятина!

Слов нет и рифмы тоже…

И вновь возвращаясь

к теме винегрета.

Лучше ли компота

рыбная котлета?

Это — как посмотреть.

А лучше — съесть.

И то и другое,

как первое так и второе.

Сага о Мойдодыре —

самая известная в мире,

и при этом актуальна,

потому что события реальны.

Даже Бармалей с Лимпопо

знает его.

Кто он таков? —

Друг Колобков.