Апокалипсис 2060

Эпилог Начало света

К горе подъехала кавалькада машин, большинство из которых составляли роботы-грузовики и автобусы. Из первого кара вышел пожилой, но еще крепкий мужчина, неспешно оглянулся, посмотрел на синее небо, на солнце зависшее над мертвым лесом, на гору поднимающуюся вверх, на красивый, большой дом рядом с ней, обнесенный высоким забором и колючей проволокой, и чуть насмешливо поклонился повернувшейся к нему камере на столбе. Из кабины вслед за ним выскочил мальчик лет семи и встал рядом, доверчиво держась за твердую морщинистую руку. Из других машин тоже стали выходить люди, в основном, женщины в возрасте, но среди них мелькали юноши и девушки помоложе, а также совсем дети. Они вытащили одеяла, подушки из автобуса, корзинки с провизией и расположились на пикник на зеленой мягкой травке, которая покрывала мягким невысоким ковром всю землю.

— Иди, Дикий Бут, — симпатичная женщина осмотрела разложенную еду, подошла к мужчине и негромко произнесла. — Ирине привет передавай. Мы подождем здесь, а то она нас не любит, все прошлое вспоминает.

— Не любит она вас и правильно, — Дик задумчиво почесал в затылке. — Вас пусти, так вы и мужа уведете, народ женский такой, у вас это в крови. А меня терпит, потому что я хороший.

— Шагай, хороший ты наш, — женщина улыбнулась. — И за Максимкой следи, а то опять в какую-нибудь неприятность влезет.

— Само собой, присмотрю, — Бут зашагал дальше, спокойно глядя по сторонам. — Но разве сторож я внуку своему?

— Идите, сторожа, — засмеялась женщина. — Что стар, что мал, за обоими присмотр нужен. Если бы не Ирина, которая нас на дух не переносит, никуда бы вас одних не отпустила.

Дик посмотрел на мальчика, тот в ответ ему задорно подмигнул, и оба неспешно зашагали вверх по серпантину.

Вход в пещеру охраняли два огромных робота, вооруженные скорострельными пулеметами. Когда мужчина и ребенок подошли ближе, машины шевельнулись, направили оружие на людей, а из динамик на стене прозвучал голос автоматики:

— Закрытая зона. Проход запрещен. Ждите, когда к вам обратятся. О вашем приходе уже известно хозяевам. Ожидайте.

— Дед, — мальчик подергал Дика за руку. — Покажи, как они танцуют. Ну пожалуйста!

— Ты же видишь, роботы охраняют вход в пещеру, — покачал головой Бут. — Это серьезные железные парни, очень крутые, у них программа защищена от воздействия извне, иначе ими мог бы заправлять любой. Управлять ими со стороны невозможно, они никому не подчинятся.

— Дед, ну пожалуйста, — мальчик прижался к его ноге, заворожено глядя на стволы пулеметов, которые опускались и поднимались, следя за каждым его движением. — Обещаю, что буду слушаться целый день.

— Всего день? — Дик хмыкнул. — И только то?

— Этого для меня много, — ребенок вздохнул. — Целый день до ночи, устанешь быть хорошим. Ты бы сам смог больше?

— Я бы не смог, но мне и не надо, — Бут засмеялся и погладил мальчишку по темным волосам. — Вот вырастешь взрослым, станешь таким как я непослушным.

— Так это еще когда будет, — насупился Максим. — Дед, ну покажи, как танцуют эти роботы.

— Смотри, ты обещал слушаться целый день, — Дик задумчиво почесал в затылке, на мгновение прикрыл глаза, потом шагнул вперед. — Стой на месте.

Он поднял руку и медленно двинулся к роботам, те недовольно заворчали и нацелили на него оружие. Подойдя к ним примерно на пять метров, Бут остановился и поднял вторую руку, и вслед за ним обе машины тоже подняли руки вверх. А потом Дик начал танцевать, поворачиваясь, поднимая руки и ноги в быстром рваном ритме, и оба робота повторяли вслед за ним, слившись в одно целое с человеком. Это видение завораживало. Люди из колонны внизу, вылезли и, задрав голову, смотрели как наверху две огромных фигуры и одна маленькая танцевали необычный танец. Когда человек остановился и поклонился, а вслед за ним и роботы, начали аплодировать.

— Никак не могу привыкнуть к этому, — из зева пещеры вышла красивая женщина с васильковыми глазами и русыми волосами и подошла к мужчине. — Как тебе удается подчинить наших роботов, Дикий Бут?

— Я же бывший погонщик, Ирина, — Дик улыбнулся и поцеловал женщину в губы, и поцелуй этот вряд ли можно было назвать братским. Женщина охотно ответила, на мгновение прижалась к нему, потом отстранилась, погладив Бута по щеке. — Все, что имеет внутри себя процессор, слушается меня. А почему я и сам не знаю. Вероятнее всего это следствие того излучения, которое нас бомбардирует целыми днями. Среди спящих много тех, кто обладает странными талантами.

— Ты прав, Дик, — Ирина улыбнулась. — Даже я иногда чувствую в себе что-то необычное. Вот, например, я знала, что ты приедешь еще за два дня, и подготовила все, что тебе нужно.

— Но я даже не связывался с тобой, — удивился Дик. — Откуда ты могла знать?

— А ты проверь, — Ирина протянула Буту коммуникатор, на экране которого виднелся список разных вещей. — Думаю, будешь удивлен.

— Посмотрим, — Дик прочитал и почесал в затылке. — Все верно. Молодчина. Как твой муж?

— Работает, — женщина улыбнулась. — Сидит, корпит над новым роботом, обещает, что сотворит настоящее чудо. Девчонки с ним сидят, вместе что-то решают, меня прогнали, чтобы не мешала им. Явно, создадут что-то необычайное.

— Его роботам нет равных, — сказал Бут. — Ими управлять одно удовольствие, прямо чувствую, что до разума его творениям всего один шаг, и это будет высший разум, не человеческий. Ты умница, Ирина, и дети у тебя умные, мне даже жалко стало, что ты ушла от меня.

— Не жалей, так было надо, нам только кажется, что управляем нашей жизнью, на самом деле она управляет нами, — женщина посмотрела мальчика, который отошел в сторону к сухому дереву, зависшему над пропастью. — Твой сын?

— Внук, — с гордостью произнес Бут. — Сыновья у меня тоже есть такого же возраста, но Макс самый непослушный и мой любимчик. Он особенный.

— И что же в нем такого необычного? — Ирина нажала несколько кнопок на коммуникаторе, и из глубины пещеры выкатилась большая груженая тележка, за ней другая, потом третья, и все они покатились вниз по серпантину к колонне машин. Люди внизу оживились и стали перегружать детали машин из тележек. Правда, делали это большей частью роботы, которые подчинялись вихрастому мальчишке носящемуся между ними, который управлял ими без всякой техники. — Расскажешь?

— Он настоящее чудо, — Дик обнял женщину за плечи и чуть повернул, чтобы ей было лучше видно. — Смотри, что сейчас будет. Каждый раз смотрю и не могу надивиться.

Мальчик погладил дерево по морщинистой коре, потом по веткам, затем поднял руки вверх и стал что-то шептать. Огромный сухой ствол вздрогнул, по нему словно прокатилась волна, он задрожал мелкой дрожью, а потом на его безжизненных ветках неожиданно стали набухать неизвестно откуда появившиеся почки, из которых тут же показались зеленые листочки. Прошло все несколько мгновений, и дерево покрылось зеленой листвой, которую стал трепать неизвестно прилетевший с вершины ветер.

— Вот так, — Бут ласково улыбнулся мальчику. — Мы его называем друидом. У него растет все. Недавно он вырастил пшеницу из присланных из Кремлевского бункера семян, мы дадим тебе мешок, это зерно можно сажать в землю, и оно даст урожай.

— Это настоящее чудо! — на глазах женщины показались слезы. — Спасибо тебе, Дикий Бут, за него. Я не возьму с тебя ничего кроме этого мешка зерна, потому что ты дал мне сегодня гораздо больше. Ты вернул мне веру в то, что мои дети смогут жить в зеленом мире, где будут расти деревья и цветы.

— Не я, а он, — Дик погладил подошедшего мальчика по волосам. — Горе мое непослушное.

— Дед, я же обещал тебя слушаться, — пробурчал мальчик, беря Бута за руку. — Целый день! А ты все равно недоволен.

— Он обещал слушаться меня целый день, а это редкость, обычно он несносен и вреден как любой мальчишка в его возрасте, — Дик поцеловал Ирину в щеку. — Мы пойдем, у нас много дел.

— Привози его почаще к нам, Бут, и тебе всегда будет скидка, — женщина помахала им рукой. — У меня тоже родилась внучка, познакомим их, может из этого что получится?

— Может и получится, — Дик зашагал вниз по серпантину. — Мы с Максом неразлучны с тех пор, как его отец погиб. Так что приезжать буду с ним, поэтому не забывай о том, что сейчас сказала.

— Не забуду, ты же знаешь, как ты мне дорог — Ирина долго смотрела им в след, потом смахнула с глаз слезу и пошла обратно к пещере, оба робота отдали ей честь и настороженно замерли, провожая странных людей мощными телеобъективами. — Мы когда-то жили вместе и любили друг друга, я все помню.

— Я тоже, — Бут помахал рукой, взял мальчика за руку, и они пошли вниз. — Приеду теперь через полгода, мы собрались в Европу посмотреть, как там люди живут.

— Европа это хорошо, — женщина исчезла в темноте. — В следующий раз возьми меня с собой.

— Не люблю девчонок! — сказал мальчик, когда они прошли половину серпантина. — Они играть ни во что не умеют. Не хочу с ними знакомиться. Внучка какая-то. Может она дура?

— Этого не может быть, — Бут ласково взъерошил его волосы. — А тетя Ирина очень смелая и умная женщина, так что и внучка у нее такая же как она.

— Все равно все девчонки глупые! — фыркнул Максим. — И ничего не понимают.

— Не все, есть те, кто очень даже все хорошо понимает, — вздохнул Дик. — Например, твоя бабушка.

— Бабушка Анюта? — спросил Максим. — Она хорошая, добрая и умная, только я не люблю подземелье, где она живет, там на меня земля давит.

— Твоя бабушка не только умная, она еще и много чего умеет, — произнес Бут. — Ты же видел ее светокартины?

— От них мне хулиганить хочется, а ты потом ругаешься, — мальчишка вырвал свою руку и понесся вниз. — Надоело мне с тобой идти. Ты ходишь как старый робот!

— Ну да, — Дик улыбнулся. — А ты обещал слушаться…

— Я и буду, — Максим помчался вниз. — Но потом…

Внизу уже разгрузили последнюю тележку, забросили в нее мешок зерна и мешок кукурузы, и она начали подниматься обратно в гору. Когда Дик спустился, люди стали собирать одеяла и подушки.

— Уезжаем? — спросила все та же женщина. — Куда сейчас?

— В Европу, — улыбнулся Бут, посмотрев на голубое небо и на бело светило прилипшее к зениту среди белых облаков. — Хочу побывать в Италии. Там посеем пшеницу, часть отдадим местным, а сами поедем дальше. Этот мир можем изменить только мы, поэтому нравится нам или нет, но наша обязанность помочь ему.

— Не мы его разрушили, не нам его и восстанавливать, — покачала головой женщина. — Все, что происходит в этом мире, совершается вне нашей воли.

— Сначала разрушение потом созидание, — Дик смотрел как Макс остановился возле небольшой сухой рощицы, и она на глазах начала зеленеть. — Иногда для того чтобы создать, сначала следует что-то разрушить. Я вообще думаю, что этот апокалипсис требовался только для того, чтобы появились такие как он. — Бут кивнул в сторону Макса. — В этих детях новый смысл и другое понимание жизни. Они создадут иной мир, полный чудес и радости.

— Ты романтик, Дикий Бут, — женщина на мгновение прижалась к нему всем телом. — И ты все еще любишь бабушку этого несносного Макса, а она любит тебя. Даже немного завидно, хоть я вижу тебя каждый день, а она раз в полгода. Это главное, Дик.

— Что? — он непонимающе посмотрел на нее. — Что главное?

— Любовь, именно из нее рождаются чудеса.

— Из нее рождаются дети, а они действительно настоящее чудо, — Дик улыбнулся и крикнул. — Максим, в машину, мы уезжаем.

— Ну дед…

— Ты обещал.

Мальчик залез в кабину, прижался к Дику и прошептал.

— Ты самый лучший дед в мире, люблю тебя.

— И я тебя тоже люблю, — Бут погладил задремавшего Максима, на мгновение прикрыл глаза, и машина тихо и плавно тронулась с места, а в след за ней вся колонна. Он управлял машинами, даже на задумываясь над тем, как он это делает, ему не требовались манжеты, шлем и камеры, они просто слушались его и все. Таким талантом наградило его белое солнце нового мира.

— Перестань гневаться и оставь ярость; не ревнуй до того, чтобы делать зло, ибо делающие зло истребятся, уповающие же на Господа наследуют землю. Еще немного, и не станет нечестивого; посмотришь на его место, и нет его, — пробормотал он. — А кроткие наследуют землю и насладятся множеством мира…

— Дед ты чего такое сказал? — сонно пробормотал Макс, он уже уложил свою голову на колени деда и засыпал. — Непонятное что-то.

— Это из старой книги, в ней написано, что кроткие наследуют землю.

— А чего ее наследовать? Вон ее сколько. За всю жизнь не объедешь. И не кроткий я…

Последние слова мальчик пробормотал едва слышно, он спал, и ему снился новый, огромный мир, который подчинялся ему как огромный робот деду — безропотно и уважительно.