Апокалипсис наоборот

Глава 4

– Эй, есть кто дома?

Я активно махал руками перед лицом паренька, сидевшего у стены. Бледным таким лицом, будто у него кто-то помер. Хотя… Я обернулся и удостоверился в том, что не ошибся. И что нужно в будущем быть внимательнее. Начало диалога явно ввело моего собеседника в натуральный ступор.

Что-то я совсем забыл, как с людьми общаться. Когда сидишь на диванчике в гордом одиночестве, оно как-то не особо заметно, честно говоря. Ну что я, людей не видел? Видел. Языками владею? Более или менее, хотя некоторые обидчивые дамы стремились доказать обратное. Злые языки, знаете ли, всегда хотят как-то опорочить доброе имя моё. Как-то так со школы ещё повелось, что контактов с некоторыми людьми найти не получается. А ведь я стараюсь!

– Так-с, что ж мне с тобой делать… – задумчиво сказал я.

Один из стоявших позади мертвецов при этом почесал себе затылок.

Сидевший передо мной парень выглядел, как обычный школьник. Ладно, не совсем школьник, а скорее выпускник, только-только вышедший из ворот любимого учебного заведения. Пухленькое лицо без признаков интеллекта. Я в принципе не понимаю, как он может так уж сильно на лице отпечатываться. Очки не в счёт. Брюнет, военная форма на нём явно была ему чуть великовата. Видать, со снабжением у наших сейчас совсем плохо. Интересно, кого мне сейчас считать нашими?

Я потянулся, чтобы потрясти школьника за плечо, но он очень резво отстранился от меня, попутно врезавшись головой о стену. Сильно же он перепугался, вообще ничего не соображает. Я снова помянул лежащий рядом труп и горестно выдохнул.

– Хорош уже убегать, не кусаюсь. Я из этих, из веганов! – максимально добродушно выпалил я, поднимая палец вверх.

Двое мертвецов позади меня также подняли пальцы к небу, а одна рука просунулась через разбитое окно.

Мой собеседник никак не отреагировал на попытки установить с ним контакт, да и в целом усиленно делал вид, что он часть интерьера. Да, живая и, возможно, говорящая. Хотя насчет последнего я уже начинаю сомневаться.

Итак, что мы им её м в сухом остатке? Один выживший, один свеже-невыжившый. Я, конечно, не детектив, но суть происходящего была ясна и без применения аналитических навыков. Группа выживших куда-то шла, напоролась на молчунов. Хотя нет, скорее сначала они волков встретили. Иначе они б просто дальше по дороге побежали, а не стали в зданиях прятаться. Дальше, видать, уйти им не удалось. Опытного растерзали, молодняк остался на десерт. А я, судя по всему, тот самый злой официант, который уносит не начатое блюдо.

– Слушай, молодчик, – решил немного нажать голосом. – Я-то может и дружелюбный, а вот эти ребятки, – я обвел пальцем стоящих позади молчунов, – были бы весьма рады, если бы ты присутствовал на их званом обеде. В качестве главного блюда. Веганство – это, конечно, гуманно, но, пока ты ведёшь себя как овощ, мне все больше хочется уйти. Хочешь остаться с моими друзьями наедине?

Парень встрепенулся и упорно замотал головой из стороны в сторону, всеми силами выражая свое несогласие. Идея растормошить его была не самой перспективной, но зато быстрее всего пришла ко мне в голову. Так что, надеюсь, мои отсутствующие навыки практической психологии позволят пареньку хоть немного прийти в чувства.

– Так-то лучше, – я позволил себе расслабиться и сел к стене напротив парня. – Как звать тебя?

– Е-е-егор, – едва выдавил он. Надеюсь, парень не сделался заикой.

– А прозвище какое?

– Нету, – тихо сказал Егор.

– Как так-то? – моё лицо в этот момент выражало вселенское недоумение, вот прям чувствовал. – Даже я знаю, что сейчас они у всех должны быть. А ведь я с самой Катастрофы людей живых не видел!

– Так это, – парень как-то нехорошо покосился на лежащий неподалеку труп, – Не успели…

– Ну, значит будешь Консервой, – я стукнул себя кулаком в ладонь. Всегда так делаю, когда в голову приходит отличная идея.

Ещё пара мертвяков позади повторили мой жест. Один безрукий даже попытался сделать это в паре с товарищем, но оба потеряли равновесие и с грохотом свалились на землю, отчего Егор резко вжался в стену. Разумеется, он сильно треснулся головой и тихо застонал.

– Ай… Почему Консерва? – спросил он, шипя от боли. Кажется, парень начал понемногу отходить от шока.

– А ты посмотри вокруг, – я вновь обратил внимание собеседника на толпящихся рядом зомби. Часть из них переминались с ноги на ногу, многие пускали слюни на пол и буквально пожирали глазами Егора, не забывая про останки его погибшего товарища. – Думаю, они согласны с моим выбором. Корм на ножках, самодвижущийся стратегический запас питательных веществ. – я слегка хихикнул. По подбородку потекли слюнки.

– А что….

– Приятно познакомиться, Консерва, – перебил я Егора, протягивая руку для рукопожатия, – Меня можешь звать Умником!

Я постарался дружелюбно улыбнуться. Егор тут же вжался в стенку и очень быстро зашевелил губами. Да он… молится! Странно, я вроде следил за питанием и не должен разлагаться. Рука моя благополучно пожала воздух.

Нет, так дело не пойдёт. Свою единственную возможность социально адаптироваться я не упущу! Ишь чего удумал, молчит он тут. Мне же столько всего надо от него узнать… Каково положение дел в мире, сколько выживших и как они справляются. Я уже молчу про самые важные вопросы, вроде месторасположения ближайшего бара! Даже представить страшно, когда я в последний раз выпивал в хорошей компании. Да хоть в какой-то! Так ведь совсем мозги потерять можно, хе-хе…

Проследив за взглядом Консервы, я уперся в мертвеца у меня за спиной. Миловидную когда-то девушку, которая теперь стала бы звездой трэш-хорроров. Если бы их до сих пор снимали. Милое девичье платьице было измазано в крови, а на теле были видны язвы и парочка рваных ран. Однако всё это меркло и блекло в сравнении с её лучезарной улыбкой. Зубов не хватало, изо рта капала слизь, а между зубов виднелся ещё не прожёванный глаз, судя по всему, принадлежащий остывшему трупу военного.

Немного осмотревшись, я увидел ещё с десяток таких же улыбок. Теперь понятно, чего парень так в стенку вжался. Хорошо ещё, что портки менять не пришлось! Мне бы, наверное, пришлось. Но это между нами.

– Так, боец, хорош прохлаждаться. Давай-ка выйдем отсюда, а то людно как-то, – я постарался быть максимально дружелюбным. Надо бы уйти из этого стада, а то малой вообще разговаривать разучился.

Егор не стал сильно сопротивляться, когда я предложил покинуть общество молчунов. Напротив, он проявил невиданную до этого активность. Я даже не успел понять, как он на ноги встал. Только вот уже через два шага его решимость куда-то улетучилась. В проходе все ещё стояла толпа зрителей.

– Хватит булки мять, ты не в хлебном и не в борделе, – подбодрил я Консерву, после продолжив уже громче: – эй, народ, а ну разошлись!

Мертвецы с явной неохотой отступили на шаг к стенке, иногда просто сваливаясь на неё. Егор попытался снова застыть, но получил живительного пинка и начал шевелить ногами в направлении выхода.

Мне же нужно было слегка задержаться. Мой внутренний хомяк буквально требовал пройтись по карманам военного, напоминая про отсутствие наказания за мародёрство. Разумеется, так орать он мог только в условиях апокалипсиса, голода или невыносимой скуки. Таким вот образом в мои бездонные карманы перекочевал старенький ПМ с запасной обоймой. Нож я сначала не хотел брать, у меня их с собой и так много, но хомяк все же нашел аргументы. “Запас карман не тянет”, как говорят хомяки.

Хотелось, конечно, пройтись по карманам основательнее, но Консерву жалко. Он же там один, с молчунами… Чего доброго, ещё соображать нормально начнет, глядишь и убежит. Без собеседника останусь!

Напоследок я решил не играть в благородство и оторвал приличный кусок плоти от мертвого военного, пока Егор не видел. Ему уже не пригодится, а у меня от всего этого стресса жутко разыгрался аппетит.

– Да ты прям спортсмен, – сказал я Консерве. Догнать его я сумел только на выходе из здания. Он стоял в неплотном кольце из молчунов, глядя куда-то вперед по улице.

– Чего ты там увидел? – я подошел поближе.

– Тварь, – коротко ответил он, указав пальцем куда-то вглубь толпы.

Действительно, тварь там была. Заражённый волк с отстреленной передней лапой тихо скулил, переминаясь на оставшихся конечностях. Под ним, будто лужа с бензином, переливалась на солнце аппетитная смесь из крови, гнили и слюнок. Кто считал её аппетитной – история умалчивает. Мало ли на свете всяких гурманов.

– Это они твоего напарника так? – с любопытством спросил я, откусывая кусок свежего мясца. М-м-м, на курочку похоже.

– Сожрали Кадета, ублюдки, – глаза парня горели злостью. Что, в целом, не удивительно. Он будто хотел пристрелить волка взглядом, чтобы лишний раз не тратить патроны.

Мой внутренний психотерапевт крайне отчётливо подсказал прекрасный выход из ситуации. Банальная и скучная месть. Консерву немного взбодрит, пар выпустит. Я же буду тем самым римлянином, которому все лишь бы хлеба да зрелищ.

Будто чувствуя мои мысли, где-то рядом промелькнула тень Брута.

– Да уж, умирать больно, я помню. Слушай, – сказал я, откусывая ещё кусочек свежего мясца, – А хочешь прибить эту тварь?

– Как? – Консерва даже не оборачивался на меня. Ну и слава богу! Не люблю, когда на меня смотрят во время еды.

– Так просто подойди да в голову выстрели. Пистолет я у тебя видел, к голове приложи да выстрели. К её голове, конечно, – я попытался скрасить обстановку шуткой.

– А брыкаться не будет? – шутка не зашла, Егор был предельно серьезен.

– Шарик, сидеть! – проорал я, после вновь обращаясь к Егору, – давай, иди уже.

Волк очень неловко сел на задние лапы. Даже скорее рухнул, поливая слюной неухоженный асфальт. Егор уже пробирался через толпу к своей цели, которая медленно водила взглядом за парнем. Волк не убегал и больше не скулил, лишь в глазах его застыла все та же бесконечная злоба.

Достигнув своей цели, Консерва достал пистолет из кобуры и уверенно направил его в голову твари. Даже отсюда чувствовалось, как он напряженно дышит. В последнюю секунду он даже зажмурился, и спустил курок.

Выстрела не было.

Пару раз чертыхнувшись, Егор снял пистолет с предохранителя. Я тем временем давился мясом со смеху, стараясь не задохнуться. Тоже мне, первый мститель на районе. Такую пафосную сцену обломал!

Пока я занимался вопросами выживания, наконец раздался выстрел. Я поднял взгляд наверх и застал изумленного Консерву, который снова пристально меня рассматривал. Судя по его круглым глазам, он не был готов увидеть мое перепачканное кровью лицо. Неловко вышло…

– Кто ты такой, Умник? – спросил Егор, вскидывая пистолет и наводя его на меня.

Я миролюбиво поднял руки вверх. Кровь от мяса начала стекать по руке. Больше десятка мертвецов из толпы вскинули руки к небу, один даже положил в руки голову соседа.

Удивительно, что он только сейчас заметил. Я уж было подумал, что собеседник у меня того. Тугой на извилины. Видимо, отсутствие опыта и практики сыграло со мной злую шутку, и я не смог отличить идиотизм от банального стресса. Или парень просто наивный и невнимательный, такое тоже возможно. Очень даже возможно.

Что ж, какой у меня есть выбор? Могу соврать, только вот что-то ничего правдоподобного в голову не лезет. Не похож я на гениального ученого, который изобрел эликсир невидимости против мертвецов. Вместе с плёткой послушания, наручниками покорности и прочими непотребствами из дома моего соседа. Съехать с темы можно было раньше, но сейчас уже не получится. Делать это под дулом пистолета было бы достаточно глупо. Попросить молчунов его скрутить? Тогда зачем спасать было, они ж наверняка захотят попробовать его на зубок. Да и разговаривать он тогда точно не захочет. А раз не захочет, то какой в этом смысл? Черт, неприятное чувство, когда на тебя оружие направляют. Что ж, придётся говорить правду.

– Такой же мертвец, как и они, – я обвёл руками площадь, на которой сейчас находилось не меньше сотни молчунов. Правда так правда. Надо же как-то выстраивать доверительные отношения.

Одна рука медленно потянулась к капюшону и скинула его, демонстрируя отсутствие куска головы и мои навыки врачевания. Точнее, мои кривые руки и отсутствие медицинского образования, сделавшие из меня Франкенштейна со стальной макушкой. Кажется, я видел, как Егор при виде меня сглотнул. Может, даже мысленно перекрестился.

– Тогда почему я не должен тебя пристрелить?

– Эх… – я почему-то догадывался, что все пойдёт именно по этому сценарию. – Начнём с того, что это не нужно в первую очередь тебе.

– С чего бы это?

– Без меня ты отсюда не выберешься.

– Допустим, – после небольшой паузы ответил Консерва, осматриваясь вокруг и оценивая ситуацию. Пытаясь оценить, через призму шока и стресса. Только сейчас я заметил, что рука с пистолетом дрожит.

– Во-вторых, – продолжил я, – я вообще-то тебя спасти хотел. Вегетарианец, помнишь? Людей не убиваю.

– А это что? – пистолет указал на шмат мяса, от которого на земле уже была небольшая лужица крови.

– Так ведь не я его убил, – невозмутимо ответил я.

– Но ты жрёшь человечину! – рука с пистолетом активно заплясала, а в голосе Егора появились истеричные нотки.

– Не жру, а кушаю, – так же спокойно поправил я, – кушать-то хочется.

– Но ведь так нельзя! – теперь это уже точно был крик.

– И что ты мне предлагаешь? Живых есть или у них еду отбирать? – кажется, мой вопрос снова ввел паренька в ступор, – Консерва, ну что ты как маленький. Я – человек практичный, – эту фразу я специально выделил голосом. Парень должен понимать, что я не какой-то чокнутый монстр, как ему могло показаться. – Если есть припасы, то я предпочитаю их использовать. Времена нынче, знаешь ли, суровые. Ты же грабил магазины?

– Грабил, – слегка растерянно произнес Консерва. Он явно не ожидал, что ему начнут кидать ответные претензии.

– Мародёрствовал, чтобы близких прокормить? – я перешёл в словесную атаку, оказывая на собеседника моральное давление. Не мастер в этом, знаете ли, но вроде получается.

– Было дело…

– Тогда в чём между нами разница? Парень, успокойся уже. Хотел бы сожрать тебя – давно бы сожрал. Или просто пришел бы на пару минут позже. Может, опустишь уже пушку и спокойно поговорим?

Егор задумался. Руки его по-прежнему тряслись, но взгляд стал чуть более осмысленным. Мы смотрели друг другу в глаза несколько мучительно долгих секунд, после чего он медленно начал опускать оружие.

– Гав! – донесся из толпы писклявый лай.

Звук раздался почти что из-под ног Егора. Бедный парень с перепугу нажал на курок, всадив пару пуль в безрукого пенсионера и, кажется, гаишника. Последнему пуля попала в колено, отчего рухнул лицом вниз. На асфальте осталась подгнившая кашица из содержимого его головы. Даже через толпу был слышен мерзотный чавкающий звук, с которым он впечатался в асфальт. А ведь многие в том, прошлом мире, мечтали увидеть нечто подобное. Да уж, блюстителей порядка у нас в стране не особо жаловали. Даже думать не хочу, как сейчас пахнет асфальт…

– Отставить огонь! – рявкнул я. Консерва рефлекторно вытянулся по стойке смирно, – это свои.

– Кто? – не понял Егор, озираясь по сторонам.

Я жестом указал на маленькую помесь собаки и радиоактивного таракана, что выбежала к нам из толпы. Пёс уже успел сделать вокруг меня несколько кругов и сейчас сел возле правой ноги, всем своим видом демонстрируя преданность. Показушник, обычно он таким не страдает, зато хотя бы Консерву как врага не воспринимает. Хорошо, что сам нас нашел, я уж думал искать придется.

– Это Брут, – я показал рукой на пса, – он тоже не кусается, – я хотел улыбнуться, но вовремя себя одёрнул. Не в толпе.

– А, это, почему Брут? – Егор подошёл чуть поближе и спрятал пистолет. Он с интересом наблюдал за чихуа, сидевшем возле меня.

– За заслуги перед родиной, – максимально серьёзно сказал я, будто выдаю государственную тайну.

– А-а-а, понятно, – протянул Егор. Вот ничего он не понял, зуб даю. Притворяется.

– Ну что, пойдёшь в гости? – сделал я рукой приглашающий жест, – не особо горю желанием в толпе общаться, знаешь ли.

– Давай, с радостью отсюда свалю, – ответил Егор, решительно поправляя лямки своего рюкзака.

***

– Так, значит, ремонтом занимался? – спросил я.

Мы шли по лесной тропинке, соединяющей два поселка. Могли бы, конечно, пройти и по асфальтированной, но уж больно она разбита. Да и так вышел бы крюк в пару километров. Для машин это, конечно, плёвое дело, а вот ножками топать в такую даль было бы неприятно.

– Да, вышку ремонтировали, но после напоролись на стадо мертвецов и пришлось разделиться, – ответил идущий рядом Егор.

– Не мертвецов, а молчунов! – поправил я.

– Почему?

Брут всё время болтался у нас под ногами, периодически оббегая окрестности по малому и большому кругу. Когда я попросил его охранять нас, то явно не ожидал такой прыти. Ум её т удивлять, крысенок плешивый! Это я с любовью, если что.

– Ну, знаешь, так как-то позитивнее. Я же тебе уже говорил, что людей с самой Катастрофы не видел. Кто был рядом? Правильно, молчуны. А теперь представь: каждый день рядом с тобой постоянно находятся не упокоенные мертвецы, которым не хватило денег на билет Харону, – на лице Консервы на секунду промелькнуло непонимание, но я не стал заострять внимание на его необразованности. Видать, историю в школе прогуливал, – И вот ты проводишь в их компании дни, недели, месяцы… Весело ли тебе будет?

– Явно не очень, – задумчиво сказал Консерва, глядя перед собой.

– Вот и я о том же. А когда рядом с тобой просто много неразговорчивых ребят, это, знаешь ли, ощущается чуть иначе. Позитивнее, что ли. Правда, поговорить не с кем, сам понимаешь.

– Ты поэтому не перестаёшь болтать? – спросил Егор, но тут же осёкся. Видать, воспитанный.

– Да, тут ты прав, – я сделал вид, что не заметил, – Отшельником быть, между прочим, тяжело.

– Да… Слушай, а как у тебя это получается? – Консерва склонил голову на бок, изображая неподдельное любопытство.

– Что «это»?

– Ну, с мертве… молчунами? – вовремя исправился Егор.

О боже! Вот оно, вот оно! Настал мой звёздный час!

Я слегка замедлился, начав прихрамывать на одну ногу. Немного прочистил голос, мне понадобится сделать его чуть более низким. Не останавливаясь, я повернул голову к Егору.

– У меня большой опыт, я всю жизнь работаю с идиотами.

Парень замер на месте. Видимо, ступор – это его любимое состояние. Он немного покрутил головой, приводя мысли в порядок, и поднял глаза на меня. Даже весенний лес будто бы замер, хотя Брут уже давно распугал всех птиц в округе, так что замирать было нечему. Лишь ветер стих, обнажая окружавшую нас тишину.

– Это же сейчас была цитата?

– Она самая, – не стал отрицать я.

– Из… той самой игры? – глаза Консервы вновь изображали удивление. Второе его любимое состояние сегодня.

– Разумеется, – ответил я и кивнул.

– Да вы, сударь, задрот, – спокойно сказал Егор.

– Все мы не без греха, – ответил я и подмигнул.

Спустя пару секунд тишины мы оба громко рассмеялись. Нервное напряжение чуть спало, когда мы нашли какой-то эмоциональный контакт. Видимо, это сближает куда сильнее, чем спасённая жизнь.

Что ж, Сашка, ты умудрился откопать себе собеседника. Столь желанного все эти месяцы, проведенные в одиночестве. Доволен ли ты? Да, пожалуй, доволен. Паренёк молод и эмоционален, ему не хватает жизненного опыта… Короче, такой же, как и я. Может чуть менее уверенный в себе, да к тому же ещё не потерял способность удивляться этому миру. Чудесная способность, доступная лишь тем, у кого мало чего происходило в жизни. Я вот после смерти совсем перестал чему-либо удивляться. Самое удивительное уже произошло.

Отношение Егорки ко мне было тоже весьма странным. Разумеется, он меня опасался. Боялся ли? Не уверен, но тоже возможно. Тем не менее я его спас, и вроде даже кое-как убедил в своей белости и пушистости. Периодически я всё ещё чувствую его взгляд, как он опасается меня. Ожидаемо, какое уж тут доверие. Только познакомились, считай. Тем не менее, эти бессмысленные разговоры ни о чем помогли. Ему – отвлечься и понять, что я скорее всего человек. Мне – вспомнить, как быть человеком.