Аргонавты белой мечты

[ГЛАВА XIX]

Согласно предписания командующего дружиной от 15-го апреля 1923 года, мне было приказано в кратчайший срок выехать с экспедицией из с[ела] Нелькан в г[ород] Охотск, для выполнения следующего задания:

1) Информировать Якутское областное народное управление о причине увода из Якутской области Сибирской добровольческой дружины и о создавшемся политическом, военном и экономическом положении.

2) Предложить Якутскому областному народному управлению выдать в моё распоряжение 250 тысяч рублей золотом или на эту сумму пушнины, для образования фонда Сибирской добровольческой дружины.

Прежде чем приступить к описанию этого чрезвычайно тяжёлого по времени года и в тоже время интересного похода, я вернусь несколько назад. По прибытии из Владивостока в п[орт] Аян, я командировал в г[ород] Охотск (на пароходе «Томск» в октябре месяце 1922 года) отряд в 50 человек с заданием разоружить прежний гарнизон, бывший из частей Бочкарёва, в силу того, что этот район был мною объявлен районом ближайшего тыла, и по чисто политическим соображениям.

С падением Приморского правительства, я неоднократно указывал на серьезное положение г[орода] Охотска, на оторванность Якутского народного областного управления, избранного областным съездом. В январе месяце на совещании в Нелькане, я настаивал на посылке в Охотск своего представителя с особыми полномочиями, так как начальнику гарнизона г[орода] Охотска, капитану Михайловскому, при создавшейся обстановке, не было возможности своими силами справиться с обширными задачами. Моего совета не послушали и только теперь с отходом дружины в Аян, где дружину ожидает голод, а для эвакуации не имеется средств, командующий убедился насколько моё указание относительно Охотска было своевременным и ценным и настойчиво просил меня спасти положение дружины и поехать в Охотск. Решение несколько запоздалое, но всё же я взялся, несмотря на трудность предстоящего похода.

20-го апреля 1923 года я, шт[абс]-капитан Васякин, поручик Попов, прапорщик Чудинов, унтер-офицер Боровков, гражданин Г. П. Грачёв (все изъявившие желание ехать со мною, по моему выбору) на 10 нартах, с продовольствием на 2 месяца, в виде валюты – мануфактура и порох, выступили из Нелькана. Проводники назначены 2-м съездом Нелькано – Аянского района тунгусов – тунгусы Павел Дьячковский и Николай Громов.

20-го апреля экспедиция выступила в 14 1/2 часов, переход 9 вёрст по проторенной дороге по левому берегу р[еки] Мая, лесом, снег слежалый, слегка мокрый, день пасмурный. Ночлег в лесу в палатке в 17 час[ов].

21-го апреля. Выступили в 11 час[ов], прибыли на ночлег в 15 час[ов]. Переход в 16 вёрст Дорога лесом. Всю дорогу шёл снежок.

22-го апреля. Выступили в 10 час[ов], прибыли на ночлег в 17 час[ов]. Переход 15 вёрст. Дорога тяжёлая, по реке Уй, которая во многих местах вскрылась, быстрое течение и глубина местами на несколько саженей. В одном месте нарты переправляли по тонкому льду на руках, люди на лыжах, оленей провели вброд, местами прокладывали дорогу по уцелевшему льду, прижавшись к высокому берегу, а внизу бурно несет свои воды река Уй, шли и по наледи – воды на четверть сверх льда. В пути натолкнулись на погибшего в реке сохатого (лося), под ним подломился лёд и животное попало в яму и не могло выбраться из неё.

23-го апреля. Днёвка.

24-го апреля. Выступили в 9 час[ов], прибыли на ночлег в м[естность] Монакан в 16 ч[асов] 30 м[инут]. Переход 15 вёрст. Переход тяжёлый. Большею частью шли обходом по лесу, через густой тальник, топорами прочищая дорогу, по глубокому снегу. Люди шли также по протокам, занесённым снегом, увязая по пояс, прокладывая дорогу заводными оленями и облегчёнными нартами.

25-го апреля. Выступили в 13 час[ов], пришли на ночлег в местность Юк-тандья в 20 часов. Переход 15 вёр[ст]. Движение по-прежнему медленное, благодаря истощению оленей и сильной их загрузке. Р[ека] Уй во многих местах вскрылась, течёт с большой быстротой, частые обходы по лесу. Проходили по мостику, настланному из тальника и ели – через щель в две сажени шириною. Глубина реки в этом месте более 4 саж[еней], нарты по мостику протаскивали на руках с помощью лямок, оленей проводили по-одиночке. Переправлялись около часу. В одном месте оторвалась глыба льда, которая под тяжестью нарт несколько погружалась в воду, а затем вновь подымалась. В общем путешествие очень занимательное, но крайне медленное и утомительное. Дни солнечные и тёплые. На бивуак приходили с мокрыми ногами. Настроение у всех бодрое. По ночам мороз до 5 градусов.

26-го апреля. Днёвка.

27-го апреля. Выступили в 13 час[ов], а в 17 часов при вторичном объезде реки, при подъеме на высокий и крутой берег, олени отказались идти и, в силу необходимости, пройдя всего лишь 4 версты (в среднем делали версту в час), заночевали. По дороге пало 4 оленя. Мною приняты следующие меры. Дьячковского еще вчера отправил на лыжах к себе домой, вверх по р[еке] Уй, верстах в 50–60 от нашего бивуака и просил его выслать нам навстречу свежих оленей. Дьячковскому в подарок жене и детям дали мануфактуры 22 аршина и ему лично фляжку спирта. Кроме того, сегодня высылаю вперёд к тунгусу Маркову взять у него оленей и, если его не окажется (тунгусы кочевой народ), то в спешном порядке дойти до юрты Дьячковского и поторопить его высылкой оленей навстречу нам. Настроение у меня начинает падать – путь далекий, по карте более 700 верст, а в моем распоряжении имеется только 1/2 месяца.

Положение экспедиции во всех отношениях в более благоприятных условиях, нежели находится в настоящее время Дружина. Помимо общего скверного настроения в связи с отходом и неудачами постигшими дружину, последнюю ожидает продовольственный кризис. Муки в Аяне осталось не более как на месяц, мяса нет совершенно. Надежда на охоту и рыбную ловлю. Мы же едим ежедневно вкусную и жирную сохатину (мясо лося), остальные продукты везём с собой. Дьячковский обещает снабжать нас мясом до сама го[рода] Охотска. В общем живём недурно.

После утомительного перехода, когда приходим на ночлег, устанавливаем палатку, заготовляем подстилку из еловых веток, пилим и колем дрова, ставим печь, – каждому найдется работа. И не пройдет и часу, как мы все разутые лежим на звериных шкурах в натопленной палатке, пьём чай и мирно беседуем о трудности пути или толкуем о том, что заложить в суп – крупу, лапшу или клёцки. Через часа 2–3 едим вкусный ужин из свежей сохатины (до 2–2 1/2 фунтов мяса на человека). Вместо хлеба едим лепешки, которые стряпаем ежедневно. И так каждый день.

28 апреля. Выступили в 17 час[ов], прибыли к юрте Маркова в 20 час[ов], переход 3 версты, по дороге пало 8 оленей. Тунгуса Маркова дома не оказалось, уехал на оленях в тайгу.

29 апреля. Днёвка. Шесть оленей пало на кормовище. У меня настроение начинает падать…

Бивуак на левом брегу реки Уй, куда переехали по воде на ветке (берестянка – вроде наших рыбачьих душегубок, только уже и значительно длиннее). Нарты оставлены на льду на противоположном берегу.

30 апреля. Днёвка. Олени не в состоянии идти. Предполагаю завтра весь груз отправить на берестянках в устье реки Челасин, а экспедиция на облегченных нартах двинется походным порядком. Жду с нетерпением Дьячковского, который должен выехать к нам на встречу со свежими оленями.

Ветряная холодная погода уже третий день. Холодно и… пасмурно на душе…

1-го мая. В 15 час[ов] груженые берестянки по р[еке] Уй, облегченные нарты по льду двинулись в путь одновременно. Берестянки быстро скрылись из глаз, но на 4–5 версте мы их оставили позади себя – берестянки чинились на берегу. Пришли на ночлег в 19 часов, переход 10 верст, бивуак на левом берегу р[еки] Уй в лесу. Ветер прекратился, стало тепло. Переходили вброд четыре раза, в одном месте нарты заливались водой, постели все промокли. Ночлег в м[естности] Дулли.

2-го мая. Вышли в 13 час[ов]. В 16 час[ов] нас нагнали берестянки с нашим грузом, (у устья реки Челасин). Дальше на берестянках плыть нельзя – лёд. Груз выгрузили на лёд, где он пролежит до завтрашнего дня. Олений транспорт ввиду тяжелой дороги остановил на часовой привал. Сами напились чаю и в 17 час[ов] двинулись дальше. В 19 час[ов] остановился на ночлег. Весь переход сегодня 9 вёрст. Прошли два брода. На бивуаке имеются пригнанные от Дьячковского шесть свежих оленей. Тунгусы говорят, что сделали самый трудный путь. Дальше пойдем по хорошей дороге и быстро. Через месяц, проводник уверяет, что дойдем до Охотска.

3-го мая. Днёвка в местности Дулли.

4-го мая. Выступили в 8 час[ов] утра, пришли на ночлег в м[естность] Делаткон в 19 час[ов]. Переход 18 вёрст. В пути делали большой привал – три часа, кормили оленей (место для остановок (привалов и ночлегов) в зависимости от кормовища, олени кормятся мхом). Дорога по реке Уй, по глубокому снегу. Люди и олени сильно утомлены. На бивуаке встретили П. Дьячковского, который послал навстречу нашему транспорту несколько свежих оленей, чтобы привезти на бивуак те нарты, олени которых пристали. На завтрашний день Дьячковский сменит всех оленей и экспедиция пойдёт на совершенно свежих оленях. По прибытии к Дьячковскому предполагаю послать нарочного в п[орт] Аян.

5-го мая. Выступили в 8 час[ов], в 12 1/2 час[ов] большой привал до 14 ч[асов] 30 м[инут], а в 18 часов 30 минут – ночлег в м[естности] Нерендакан. Переход 15 вёрст, дорога пресквернейшая. Большею частью шли по р[еке] Уй, по глубокому снегу. В одном месте проходили по льду, по по узкой ленте льда, прижатой к берегу, лёд в ширину нарты, а внизу подо льдом быстро текла река, глубина в этом месте около сажени. Много шли по лесу по пояс в снегу, пока не вышли к броду, а затем дорога шла всё время по реке или по глубокому снегу, шли по наледи, олени сильно измотались, одну нарту с мукой бросили в пути. Пошлю за ней с ночлега. На большом привале на высоком лесистом левом берегу реки Уй пили чай, сушили обувь, сидели босиком (солнце весеннее, на реке лёд, кругом снег. Начинается перелёт птиц, мимо нас изредка пролетали утки.

6-го мая. Выступили в 6 час[ов] утра и к 8 1/2 час пришли к табору Дьячковского. Переход 12 вёрст, по отличной дороге и на свежих оленях.

М[естность] Накку по р[еке] Уй. Уросса Дьячковского на горе Эселяндекан в сосновом бору. Семья его состоит из жены и семи человек детей. Уросса дырявая, отапливается железной печкой. Жена Дьячковского угостила нас чаем с закуской (сохатиновая губа, мозги и вяленое мясо). Муки у тунгусов нет, питаются одним мясом, едят по семи фунтов мяса в день. Я подарил Дьячковскому полпуда крупчатки.

В п[орт] Аян командующему Дружиной отправил нарочного с донесением. Сообщаю предполагаемый нами маршрут: по р[еке] Оман, через Джугджур к верховью р[еки] Ульи, перевал Тукчи и далее к устью р[еки] Кекра (м[естность] Энкан). Дальше предполагаем по морю. (Впоследствии маршрут изменил.)

7-го мая. Днёвка.

8-го мая. Переход 9 вёрст в м[естность] Гелендекан, дорога по р[еке] Уй и лесом, сносная.

9-го мая. Переход 25 вёрст, м[естность] Куринджа. На свежих оленях и по хорошей дороге. Командировал на реку Тюхту (приток р[еки] Уй) брата Дьячковского, Егора, и Якова Карамзина к уполномоченному Семёну Николаевичу Карамзину (назначенному П. А. Куликовским) с просьбой выслать вперёд тунгусов проторить дорогу через Джугджур к верховьям реки Ульи, а также выслать навстречу свежих оленей.

10-го мая. Переход 20 вёрст в м[естность] Ортука. Переход сделали в 6 часов. Ежедневно в полдень делаем большой привал (до 3-х часов), оленей отпускаем пастись, а сами обедаем.

К ночи вернулись Карамзин и Дьячковский, сестра Дьячковского привела 18 оленей. Уполномоченный С. Н. Карамзин выслал тунгусов на Джугджур с тремя нартами для проторения дороги.

11-го мая. Переход 15 вёрст. Тяжело было переходить через перевал Нельбочан. На самой вершине сделали 2-часовой привал. До перевала нас встретил С. Н. Карамзин и будет сопровождать до верховьев р[еки] Ульи. Здесь же отделились от нас якуты Артемьев, бывший начальник Алданского Партизанского отряда и бывший его партизан Сесылятин. Также осталась на р[еке] Тхата сестра Дьячковского. Переход с нами она сделала верхом на олене, по-мужски. Ночлег в м[естности] Нельбачан.

12-го мая. Переход 18 вёрст в м[естность] Чавыт. Перевалили через хребет Накучан, еще труднее предыдущего. На вершине собирали бруснику, над головами пролетел глухарь, ружья к сожалению были увязаны. По близости видели след медведя, повидимому недавно был на этой горе.

13-го мая. Переход 23 версты, перевали ли Джугджур, на вершине было очень холодно. Ночлег в верховьях р[еки] Ульи, в м[естности] Эймильсан.

Перевал через Джугджур совершился необычным способом.

Ввиду того, что не было дороги, – всё было занесено снегом, нагрузили тяжёлые нарты срубленными деревьями и штук двенадцать полудиких оленей поволокли эту «трамбовку» на вершину. По образовавшейся дороге двинулся затем и наш маленький отряд.

14-го мая. Переход 25 вёрст. Дорога отличная по р[еке] Улья, ехали рысью, люди сидели на нартах. Ночлег в м[естности] Эйката. Привала большого не делали. Утром простились с Карамзиным, который вернулся домой. Карамзин подарил экспедиции одного оленя на мясо. Поблагодарил его и тунгусов за оказанное содействие экспедиции. Оставил ему письмо с благодарностью. Дни холодные, по ночам небольшой мороз. Сегодня ложимся пораньше спать, чтобы завтра выйти часов в 4–5 утра и совершить переход, пользуясь утренниками.

15-го мая. В шесть часов – сделали переход по р[еке] Улья 27 верст. Вначале шли быстро по отличной дороге, по льду, но с 10 ч[асов] утра лёд и наст (снег) оленей и людей не выдерживали – лёд проваливался, нарты с грузом погружались в воду, люди шли почти по пояс в воде, продрогли и промокли. Надо пораньше вставать, а мы все и в особенности наши проводники тунгусы любят поспать.

16-го мая. Поднял тунгусов и экспедицию в 1 час ночи, в 4 ч[аса] 30 м[инут] двинулись дальше по р[еке] Улье. Прошли легко по льду 23 версты, в 11 ч[асов] утра расположились табором в м[естности] Тарыпах. Тунгус Громов сегодня убил сохатого весом 12 пуд[ов]. Это было очень кстати, так как у нас мясо на исходе…

17-го мая. Ночлег в м[естности] Лантахак. Прошли в 3 1/2 часа 11 вёрст. Ночь была тёплая, наст и лёд проваливались под людьми и оленями.

Я промок да пояса. Пришлось прекратить движете и в 8 ч[асов] 30 м[инут] утра остановиться на бивуаке в лесу на берегу р[еки] Улья. Завтра нас ждет сюрприз – на реке порог высотой «олахон» (большого) дерева, по заявлению Дьячковского. Нарты с грузом спускать будем на лямках, также по-видимому и людей, а оленей кружным путём горами. До устья реки останется 110–120 вёрст и до Охотска от устья морем 90 верст. Мы уже почти у цели, но остался самый тяжёлый путь, так как весна вступает в свои права и скоро ни на оленях, ни пешком – ни проехать, ни пройти нельзя будет. Поговариваем о плотах, среди нас нашелся специалист (Чудинов) по этому роду спорта – нас ничем не удивишь. Вот несколько смущает мучной вопрос, осталось 5 кулей муки…

18-го мая. Опять поднял экспедицию в 1 час ночи. Тунгусы нехотя и недовольные начали готовиться к переходу. В 4 часа выступили и к 10 час[ам] прошли по льду 26 вёрст. В четырёх местах бродили в реке выше колена, в одном месте я очутился в ледяной воде по шею. (Дул холодный северный ветер), я весь мокрый прошел до бивуака ещё несколько вёрст. Ночлег в 2-х верстах от порога. Сижу сейчас в тёплой палатке и пишу эти заметки в тетрадке, тоже сегодня пострадавшей, многие страницы слиплись. Пока простуды не замечается.

19-го мая. Днёвка. Весь день идет мокрый снег, дует южный ветер. Дьячковский отправился исследовать порог.

20-го мая. За ночь сильно подморозило, но вчерашний снег испортил дорогу и олени проваливались в снегу во многих местах. В течении 5 1/2 часов сделали только 10 вёрст и заночевали в м[естности] Уйянма (р[ека] Нянта). Порог прошли совершенно свободно. Сегодня ровно месяц как вышли из Нелькана. В общем погода нам благоприятствует и мы уже почти у цели. Вчерашнее мое купанье в ледяной воде прошло бесследно! – я совершенно здоров, даже нет насморка.

21-го мая. Ночью мороз, а днём весна. Пользуемся по-прежнему утренниками. Сегодня прошли 22 версты (5 ч[асов] 30 м[инут] – 10 час[ов]). Воды всё больше и больше, нарты, а следовательно и наше продовольствие и наши вещи купаются ежедневно. У всех, кроме меня, болят глаза от ослепительно яркого света, солнца и снега. Природа однообразная. С переходом Джугджура из деревьев преобладает лиственница, реже ель, часто встречается ползучий кедр, тальник и осина.

Попадается и берёза. Сосну оставили к западу от Джугджура. Берега р[еки] Ульи скалистые и очень красивые, скалы самых причудливых форм.

22-го мая. Отличная дорога на расстоянии 22-х вёрст. Шли по крепкому льду. Реку обходили лесом – в одном месте шли около часу по глубокому снегу, но благодаря утреннику наст затвердел и по снегу ехали как по твёрдому льду. В 10 ч[асов] 30 м[инут] остановились на ночлег. С полудня стало пасмурно, подул западный ветер, в воздухе пахнет сыростью. На мороз завтра рассчитывать нельзя, но встанем как всегда в 1 час ночи и двинемся в путь.

23-го мая. Дорога отвратительная. Люди, олени и нарты всё время проваливались в снегу, под снегом вода. Часто переезжали через реку, постельные принадлежности, а также наш груз сильно подмочены. Мы все промокли выше колена. В течении 6-ти часов (4.50–10 ч[асов]) с трудом прошли 10 вёрст и остановились на ночлег на правом берегу р[еки] Ульи.

Завтра предполагаю командировать в устье Грачёва и в качестве переводчика якута Ягодина с целью разведки, а также, если завтра не будет мороза просить выслать нам подмогу – оленей или собак, и выяснить возможность переброситься в Охотск – морским путём или по суше. От устья до Охотска считается 90 вёрст. Чувствуется страшная усталость, скорее бы добраться до места…

24-го мая. Мороза нет. Переход в 12 вёрст довольно тяжёлый. Шли четыре часа, большею частью по воде. Все промокли и продрогли. В 10 час[ов] остановились на бивуак на левом берегу р[еки] Ульи, в лесу. Пасмурно и холодно. Вперёд пока никого не высылал.

25-го мая. Переход 7 вёрст, шли всё время по колени в воде, олени едва тащутся, снег тает. Выступили в 6 ч[асов] остановились на ночлег в 11 час[ов]. Весь груз подмочен. Никак не можем дойти до устья р[еки] Давыхта, откуда останется до устья р[еки] Улья вёрст 45–50. Дьячковский уже третий день обещает нам Давыхту, сегодня заявил, что Давыхта потерялась.

Ложимся в 8 час[ов] вечера, встаем в 1 час ночи, не высыпаемся. В течении 4–5 часов мокнем в ледяной воде. Мясо кончается, муки осталось 2 1/2 кулька, селений по р[еке] Улье нет, а главное никак не можем дойти до устья р[еки] Ульи.

26-го мая. Прошли 10 вёрст (9 ч[асов] – 12 час[ов] 30 м[инут]). Я вышел в 6 ч[асов] 30 м[инут] пошёл берегом по снегу, делал в 1 час не более полуверсты, но с подходом партии сошёл на реку и до самого бивуака мок в ледяной воде выше колена. Сейчас лежу в палатке, платье сушится, сам взялся за дневник зафиксировать сегодняшний день. На берегу сорвал первый цветок – подснежник и вложил в свой дневник.

Мокнем каждый день, но пока на здоровье не отражается, даже насморком никто не страдает. Неизвестно, как холодные ванны отразятся на нас в будущем…

Сегодня солнечный день, туч на небе нет, надежда с восходом солнца на утренник, тогда сможем дойти до самого устья.

Завтра день Св[ятой] Троицы.

27-го мая. Надежда на утренник оправдалась, прошли довольно легко (5 ч[асов] 30 м[инут] – 10 ч[асов]) 18 вёрст, под конец перехода по привычке приняли ножную холодную ванну. Остановились на ночлег у устья р[еки] Давыхта, до которой наконец добрались. Давыхта вся вскрылась и дальнейшее путешествие наше на оленях, по-видимому прекратилось. Необходимо произвести исследование р[еки] Ульи. Возможно, что дальше продвижение будет на плотах. По реке Давыхта несутся бревна, корни деревьев, огромные глыбы льда. Все продукты на исходе, а потому наше внимание обращено на уток и чаек. Сегодня по приходе на бивуак, не переобуваясь, пока ставили палатку и готовили чай, я сошел на речку и, зарывшись в снегу, стал подкарауливать неосторожную птицу. Жертвы сегодняшней охоты – утка и чайка.

28-го мая. День Св[ятого] Духа, 7 час[ов] утра. Вещи все уложены, палатка снята, нарты увязаны, тунгусы ушли за оленями. Дьячковский взобрался на высокое дерево и наблюдает за местностью впереди. Я же, в ожидании результатов разведки, выслал вперёд на 5 вёрст к ущелью, где соединяются Давыхта и Улья, 3-х человек из экспедиции и взялся за карандаш. Результат разведки предвидеть не трудно – Давыхта шумит, за ночь значительно поднялась и грозит затопить остров, на котором мы сейчас находимся. Благодаря Давыхте и в реке Улье тоже заметно прибавилось воды, и надо предполагать, что ниже на р[еке] Улье льда совершенно нет. Кажется, что на оленях продвигаться не придется. Остается одно – выбрать удобное место на берегу р[еки] Давыхты (затон и поблизости соответствующий материал) и приступить к постройке плота. Построить плот сумеем, но как сумеем спуститься в устье реки Ульи на этом плоту – будущее покажет.