Архангельск — Северодвинск

Стратегия развития морской медицины

Арктическое главное региональное

направление национальной морской

политики России

В статье рассмотрена стратегия развития морской медицины на одном из шести главных региональных направлений национальной морской политики России — Арктическом, включающем в себя территории 8 субъектов Российской Федерации (Мурманской области, Архангельской области, Ненецкого автономного округа, Чукотского автономного округа, Ямало-Ненецкого автономного округа, Республики Коми, Республики Саха (Якутия), Красноярского края), а также земли и острова, расположенные в Северном Ледовитом океане. Арктическая зона Российской Федерации — это почти три с половиной квадратных километров территорий (пятая часть территории страны) с общим населением свыше 2,3 миллиона человек, что составляет около 52% арктического населения планеты. Представлены показатели здоровья населения Арктической зоны России и факторы, влияющих на них. Рассмотрены приоритетные направления развития морской медицины в приморских арктических субъектах Российской Федерации.

Ключевые слова: морская медицина, национальная морская политика России, стратегия, Арктика, Арктическая зона России, приморские арктические регионы, Северный флот, Северный морской путь.

17 июня 2015 г. Президентом Российской Федерации была утверждена новая редакция Морской доктрины Российской Федерации.

При этом Президентом Российской Федерации особое внимание было обращено на то, что впервые в документ в области национальной морской политики были включены положения чисто социального характера.

Эти положения посвящены развитию морской медицины, как одному из наиболее эффективных направлений сохранения человеческого потенциала морских отраслей России.

Сохранение человеческой жизни и здоровья на море, в соответствии с Морской доктриной, отнесено к одному из национальных интересов Российской Федерации в Мировом океане.

В качестве одного из основных принципов национальной морской политики России и одной из долгосрочных задач в области морской деятельности определены сохранение и защита трудовых ресурсов российского флота, развитие систем мониторинга состояния здоровья моряков [17].

Национальная морская политики России помимо федеральной составляющей включает шесть главных региональных направлений: Атлантическое, Арктическое, Тихоокеанское, Каспийское, Индоокеанское и Антарктическое.

Основу национальной морской политики на Арктическом направлении составляет:

снижение уровня угроз национальной безопасности Российской Федерации и обеспечение стратегической стабильности в Арктическом регионе;

укрепление военно-морского потенциала Российской Федерации, развитие сил, войск и средств Северного флота;

укрепление экономического потенциала Российской Федерации путем расширения использования природно-ресурсного потенциала континентального шельфа;

создание условий для деятельности российского флота, российских нефтегазодобывающих и газотранспортных компаний в арктических морях, в акватории Северного морского пути, а также в северной части Атлантики;

содействие реализации арктическими странами соответствующих прав и обязанностей, обеспечивающих устойчивое развитие региона;

развитие Северного морского пути;

развитие системы обеспечения поиска и спасания людей и системы предотвращения и ликвидации последствий аварийных разливов нефти на море в арктическом регионе;

стимулирование использования энергосберегающих и экологически чистых технологий, а также проведения научных исследований по этим направлениям;

упрочение лидирующих позиций Российской Федерации в изучении и освоении морских пространств Арктики [1, 2, 17, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31].

На заседании межрегиональной общественной организации «Ассоциация полярников» от 22 мая 2017 г. председатель комиссии «Арктическая медицина» член-корреспондент РАН И. П. Бобровницкий, выступая с докладом, отметил, что Арктическая зона Российской Федерации — это почти три с половиной квадратных километров территорий (пятая часть территории страны) с общим населением свыше 2,3 миллиона человек. В российской Арктике проживает около 52% арктического населения планеты.

К сухопутным территориям Арктической зоны Российской Федерации относятся:

— Территория Мурманской области.

— Территория Ненецкого автономного округа.

— Территория Чукотского автономного округа.

— Территория Ямало-Ненецкого автономного округа.

— Территории муниципальных образований «Город Архангельск», «Мезенский муниципальный район», «Новая Земля», «Город Новодвинск», «Онежский муниципальный район», «Приморский муниципальный район», «Северодвинск» (Архангельская область).

— Территория муниципального образования «Воркута» (Республика Коми).

— Территории Аллаиховского улуса (района), Анабарского национального (Долгано-Эвенкийского) улуса (района), Булунского улуса (района), Нижнеколымского района, Усть-Янского улуса (района) (Республика Саха (Якутия)).

— Территории городского округа города Норильска, Таймырского Долгано-Ненецкого муниципального района, Туруханского района (Красноярский край).

— Земли и острова, расположенные в Северном Ледовитом океане, указанные в Постановлении Президиума Центрального Исполнительного Комитета СССР от 15 апреля 1926 г. «Об объявлении территорией Союза ССР земель и островов, расположенных в Северном Ледовитом океане» и других актах СССР.

Для реализации «Стратегии развития Арктической зоны Российской Федерации и обеспечения национальной безопасности на период до 2020 года», утверждённой Президентом Российской Федерации 8 февраля 2013 года (далее — Стратегия), Минэкономразвития России разработана новая редакция государственной программы «Социально-экономическое развитие Арктической зоны Российской Федерации на период до 2020 года и дальнейшую перспективу» (далее — Программа). В Программе оставлены только мероприятия внеотраслевого характера, которые нельзя отнести по сути и содержанию к другим госпрограммам отраслевой направленности, сфокусированы усилия на развитии арктической инфраструктуры с использованием подхода по управлению Арктической зоной Российской Федерации через опорные зоны.

Для решения проблем арктической медицины Стратегия предусматривает:

модернизацию объектов социальной инфраструктуры, включая организации здравоохранения;

обеспечение доступности и повышение качества оказания медицинской помощи населению, в том числе путём совершенствования первой помощи и первичной медико-санитарной помощи в местах традиционного проживания и традиционной хозяйственной деятельности населения Арктической зоны Российской Федерации, использования транспортных средств повышенной проходимости и воздушных судов для осуществления санитарно-авиационной эвакуации больных, развития технологий для осуществления дистанционных консилиумов врачей;

развитие видов медицинской помощи, направленных на сохранение и укрепление здоровья населения, устранение вредного влияния факторов среды обитания, предупреждение возникновения и распространения заболеваний, раннее выявление их причин и условий развития, а также формирование и реализация программ здорового образа жизни;

проведение комплексных научных исследований по изучению опасных природных явлений, разработка и внедрение современных технологий и методов их прогнозирования в условиях меняющегося климата;

прогноз и оценка последствий глобальных климатических изменений, происходящих в Арктической зоне Российской Федерации под влиянием естественных и антропогенных факторов, в среднесрочной и долгосрочной перспективе;

изучение влияния на здоровье населения вредных факторов окружающей среды, научное обоснование комплекса мероприятий, направленных на оздоровление среды обитания населения и профилактику заболеваний;

организация комплексных международных научно-исследовательских экспедиций для изучения окружающей среды (ледовой обстановки, уровня загрязнения морских вод, морских экосистем) и влияния на неё наблюдаемых и прогнозируемых климатических изменений;

разработка единой национальной системы мониторинга состояния и загрязнения окружающей среды Арктической зоны Российской Федерации, синхронизированной с аналогичными международными системами.

Для комплексного решения задач в сфере здравоохранения на Арктическом главном региональном направлении национальной морской политики России на заседании межрегиональной общественной организации «Ассоциация полярников» 22 мая 2017 г. принято решение о создании в структуре ассоциации общественной комиссии «Арктическая медицина» (далее — Комиссия).

Задачами Комиссии являются:

взаимодействие с органами исполнительной власти и субъектами Российской Федерации, Российской академии наук по формированию ведомственных целевых программ, дорожных карт развития арктической медицины;

участие в разработке технических заданий и конкурсной документации на выполнение актуальных НИР и НИОКР по заданию Минобрнауки России, Минздрава России, других заинтересованных ведомств и фондов;

экспертные функции при оценке проектов развития арктической медицины, разработанных и выполненных научными и образовательными организациями;

разработка предложений по взаимодействию с иностранными партнёрами и участие в реализации проектов по международному сотрудничеству в сфере развития арктической медицины;

организация российских и международных научных конференций, форумов, симпозиумов по проблемам развития арктической медицины;

привлечение спонсоров и издание научных трудов, научно-популярной литературы, санитарно-просветительных брошюр, плакатов, разработка интернет-сайтов, порталов и другой продукции, формирующих культуру здоровья и здоровый образ жизни у населения Арктической зоны Российской Федерации;

издание научного журнала «Russian Journal of Arctic Medicine».

Развитие заболеваний человека в суровых природно-климатических условиях арктических регионов происходит на фоне сниженной резистентности и дизадаптации организма к неблагоприятным экологическим факторам, в первую очередь, к холоду, гипоксии и фотодесинхронозу [5]. Дополнительными неблагоприятными факторами являются последствия глобального изменения климата, приводящие к росту количества дней в году с аномальными погодными условиями и потеплению (которое, в частности, сопровождается распространением ранее несвойственных для северного региона инфекций и инсектной аллергии); повышенная гелиомагнитная активность; химическое и радиационное загрязнение почвы и атмосферного воздуха [31].

Существенную проблему представляет сложность организации медико-санитарного обеспечения деятельности работников вахтовых форм труда, профилактики профессиональных заболеваний лиц, трудящихся на предприятиях с вредными условиями производственной среды.

Качество медицинского обслуживания и его доступность, а также лекарственное обеспечение населения в большинстве районов Арктической зоны России не соответствует тому уровню, который необходим для сохранения здоровья работающих и проживающих в экстремальных природно-климатических условиях людей.

Качество оказания медицинской помощи страдает также и по другим причинам:

очень низкой плотности населения и труднодоступности поселений для транспортной сети;

оттока трудовых ресурсов (особенно высококвалифицированных, в том числе и медицинских кадров), в южные районы России и за границу;

несоответствия сетей социального обслуживания характеру и динамике расселения, в том числе в здравоохранении;

критического состояния большинства объектов жилищно-коммунального хозяйства, недостаточной обеспеченности населения чистой питьевой водой;

низкого качества жизни и санитарно-гигиенической образованности среди коренных малочисленных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока, проживающих на территории Арктической зоны Российской Федерации [10, 31].

На международном арктическом форуме «Арктика — территория диалога», прошедшем 29—30 марта текущего года в Архангельске, на сессии «Арктика — территория здоровья» с участием Министра здравоохранения Российской Федерации Вероники Игоревны Скворцовой предложены приоритетные направления развития здравоохранения в приморских субъектах Арктической зоны России, на основании комплексного анализа показателей здоровья населения и факторов, влияющих на них, проведённого специалистами Высшей школы организации и управления здравоохранением (Улумбекова Г. Э.):

поэтапное увеличение государственного финансирования здравоохранения;

приоритеты расходов — здоровье мужчин и здоровье детей и подростков, а также федеральная программа по восстановлению фельдшерских пунктов;

продолжение мер по комплексной охране здоровья населения, в том числе с участием глав регионов, муниципальных образований, а также работодателей;

развитие санитарной авиации и телемедицины;

непрерывное повышение квалификации медицинских кадров;

доступные лекарства в амбулаторных условиях.

Такие выводы сделаны на основании комплексного анализа состояния здравоохранения в арктических регионах России и стран мира.

По данным Г. Э. Улумбековой, в за- и в приполярье проживает 10,7 млн. граждан, из них в России — 7,3 млн., в северных землях Европы — 2,3 млн., в Исландии — 0,3 млн., в Канаде — 0,12 млн., в Аляске (США) — 0,7 млн. (табл. 1)

Ожидаемая продолжительность жизни в арктических регионах России в 2015 году и ближайшие годы (средневзвешенный показатель — 70,3 года) — на 8 лет ниже, чем в северо-западных территориях Канады и на Аляске и на 11 лет ниже, чем в скандинавских странах. Ожидаемая продолжительность жизни мужчин в арктических регионах России (средневзвешенный показатель — 64,8 года) — на 11 лет ниже, чем в Северо-Западных территориях Канады и на 13—14 лет ниже, чем в скандинавских странах.

Младенческая смертность в арктических регионах России (средневзвешенный показатель — 6,1 случая на 1000 родившихся живыми) на 15% ниже аналогичного показателя в северо-западных территориях Канады и почти на уровне Аляски. Смертность детей в возрасте от 0 до 14 лет в арктических регионах России (средневзвешенный показатель — 70,5 случаев на 100 тысяч населения соответствующего возраста) почти на уровне Аляски, но в 2,7 — 4 раза выше, чем в скандинавских странах.

Факторами, влияющими на ожидаемую продолжительность жизни, помимо экологии и образа жизни населения, являются существующая система здравоохранения и валовой внутренний продукт на душу населения.

Существует положительная корреляционная связь между ростом валового внутреннего продукта и продолжительностью жизни. Так, по данным Гарвардского университета, увеличение продолжительности жизни на один год даёт 4% роста валового внутреннего продукта [10].

Валовой внутренний продукт на душу населения по арктическим регионам России в 2015 году или ближайшие годы (средневзвешенный показатель — 37 тысяч долларов) на уровне северных территорий скандинавских стран, но в 2 — 2,4 раза ниже, чем соответственно в Аляске и Северо-Западных территориях Канады (кроме Ненецкого автономного округа и Ямало-Ненецкого автономного округа) (табл. 2).

Валовой внутренний продукт на душу населения в заполярных и приполярных регионах (тысяч долларов)

По данным С. А. Бойцова, большое значение для ожидаемой продолжительности жизни имеет образ жизни населения, неправильное питание, потребление алкоголя, распространенность курения, недостаточное потребление овощей и фруктов, высокий индекс массы тела, недостаточная физическая активность (табл. 3) [11].

Так, потребление алкоголя (литры чистого этанола на душу населения в возрасте от 15 лет и старше) в России в 2015 году и ближайшие годы в среднем на 23% выше, чем в Финляндии и на 27% выше, чем в США, и на 40% выше, чем в Канаде (табл. 4).

Доля курящего населения (старше 15 лет от всего населения) в арктических регионах России значительно выше, чем в арктических регионах других стран.

Большое влияние на ожидаемую продолжительность жизни населения оказывает экологический фактор. Так, загрязнение атмосферного воздуха в арктических регионах России (средневзвешенный показатель — 0,77 тонн/человек) в 6,4 раза выше, чем в среднем по Российской Федерации и самое высокое в Норильском районе Красноярского края — в 90 раз выше (табл. 5).

Особое влияние на ожидаемую продолжительность жизни населения оказывают государственные расходы на здравоохранение. В 2015 году, по данным Г. Э. Улумбековой, средневзвешенный показатель подушевых государственных расходов на здравоохранение по арктическим регионам России составил 0,8 тыс. долларов, что в 4,1 раза ниже, чем в Канаде и в 5,5 раза ниже, чем в скандинавских странах. При этом прямая пропорциональная зависимость между финансированием здравоохранения и ожидаемой продолжительностью жизни установлена в диапазоне подушевых расходов от 300 до 2000 тысяч долларов.

Однако само по себе повышение размера подушевого финансирования здравоохранения не гарантирует эффективность системы здравоохранения (табл. 6).

Обеспеченность практикующими врачами по арктическим регионам России (средневзвешенный показатель — 4,2 на 1000 населения) на 16% ниже, чем в Норвегии, но на 17% выше, чем в Исландии и Финляндии и на 62% выше, чем в Аляске и Канаде.

Обеспеченность койками по арктическим регионам России (средневзвешенный показатель — 8,1 на 1000 населения) на 40% выше, чем в скандинавских странах и в 2 — 3,7 раза выше, в Канаде и Аляске.

Государственные расходы на лекарственные средства в амбулаторных условиях на душу населения по арктическим регионам России в среднем в 5,5 раза ниже, чем в скандинавских странах и Канаде. А общие расходы населения и государства на лекарственные средства в арктических регионах России в 2 раза ниже, чем в скандинавских странах и Канаде.

По данным министра здравоохранения Архангельской области А. А. Карпунова, заболеваемость населения Арктической зоны Российской Федерации во всех её субъектах превышает среднероссийский уровень (уровень общей заболеваемости в Российской Федерации в 2015 году составил 1602 промилле, уровень первичной заболеваемости — 779 промилле) (табл. 7).

В структуре общей заболеваемости населения всех субъектов Арктической зоны Российской Федерации доминируют болезни органов дыхания. На втором месте — болезни системы кровообращения, кроме Ненецкого и Ямало-Ненецкого автономных округов, где вторую позицию в структуре общей заболеваемости занимают болезни костно-мышечной системы. Третье место в структуре общей заболеваемости принадлежит болезням костно-мышечной системы, за исключением 3-х субъектов РФ (Ненецкого и Ямало-Ненецкого автономных округов, Республики Саха (Якутия)), где данную позицию занимают болезни системы кровообращения, пищеварения и мочеполовой системы соответственно.

Важная роль в изучении и медицинском обеспечении Арктики принадлежит Федеральному медико-биологическому агентству (ФМБА), осуществляющему функции:

медико-санитарного обеспечения работников предприятий отдельных отраслей промышленности, в том числе морских отраслей, с особо опасными условиями труда и населения отдельных территорий;

санитарно-эпидемиологического надзора в области химической, биологической и радиационной безопасности;

профессиональной подготовки медицинских специалистов;

организации и проведения ведомственного контроля.

Задачу медико-санитарного обеспечения в Арктической зоне Российской Федерации выполняет ряд медицинских организаций ФМБА (с запада на восток): Мурманский многопрофильный центр им. Н. И. Пирогова, МРУ №118 в г. Полярные Зори, ЦМСЧ №120 и МРУ №120 в г. Снежногорске, ЦМСЧ №58 и МРУ и ЦГЭ №58 в г. Северодвинске, Северный медицинский клинический центр им. Н. А. Семашко в г. Архангельске, Западно-Сибирский медицинский центр, Сибирский клинический центр, МСЧ №4, в г. Билибино в Чукотском автономном округе.

Так, Мурманский многопрофильный центр им. Н. И. Пирогова осуществляет медико-санитарное обеспечение сотрудников ФГУП «Атомфлот» Государственной корпорации по атомной энергии «Росатом», 35 СРЗ — филиала АО ЦС «Звёздочка», филиала «СевРАО» ФГУП «Предприятие по обращению с радиоактивными отходами «РосРАО», Мурманского морского пароходства.

Развитие Северного морского пути обусловило активизацию участия специалистов медицинских организаций ФМБА в этом процессе. Медицинскими специалистами Северного медицинского клинического центра им. Н. А. Семашко в 2015—2016 гг. выполнено 7 арктических рейсов (Певек, Сабетта) продолжительностью 479 суток, с июля 2011 г. по январь 2014 г. осуществлялось медицинское обслуживание работников нефтяной платформы «Приразломная».

В Северодвинске медицинскими специалистами ЦМСЧ №58 и МРУ и ЦГЭ №58 осуществляется медико-санитарное обеспечение более 42 тысяч работников, а также федеральный государственный санитарно-эпидемиологический надзор предприятий Российского государственного центра атомного судостроения (АО ПО «Севмаш», АО ЦС «Звёздочка»). Благодаря этой работе число случаев профессиональных заболеваний за последние 10 лет снизилось с 101 до 64 случаев в год, а заболеваемость на 10000 работающих сократилась с 25 до 15 в год.

ФГБУЗ «Центральная медико-санитарная часть №120», дислоцированная за Полярным кругом на Кольском полуострове, осуществляет медико-санитарное обеспечение трудящихся СЗЦ «СевРАО» филиала ФГУП «РосРАО «Государственной корпорации «Росатом», судоремонтного завода «Нерпа» — филиала АО ЦС «Звёздочка», а также населения, проживающего в закрытом администравно-территориальном образовании (ЗАТО) г. Александровск (г. Гаджиево, г. Полярный, г. Снежногорск), ЗАТО г. Заозёрск, ЗАТО г. Островной. Создание клинической структуры за Полярным кругом, включающей специалистов по вопросам промышленной и экстремальной медицины и профессиональной патологии, оказание медицинской помощи во время арктических рейсов, углублённые медицинские осмотры граждан, чей труд связан с особо опасными условиями труда, — все эти факторы обусловили высокую эффективность здравоохранения — с 2013 по 2016 год не зарегистрировано ни одного нового случая профессионального заболевания.

В Чукотском автономном округе в г. Билибино медико-санитарное обеспечение работников филиала АО «Концерн Росэнергоатом» — Билибинская атомная станция, условия труда на которой требуют специального санитарно-гигиенического контроля и лечебно-профилактического сопровождения, осуществляет МСЧ №4. Это около 800 работников станции, сотрудников ОАО «Атомэнергоремонт», филиала №42 ФГУП «Атом-охрана», в том числе 423 сотрудника атомной станции с особо опасными условиями труда.

Задачи обеспечения радиационной безопасности населения, проживающего в арктических регионах, радиационной безопасности персонала, работающего на объектах ядерного наследия России, а также личного состава Северного флота, чья военно-профессиональная деятельность связана с ядерными энергетическими установками и источниками ионизирующих излучений, аварийная готовность и реагирование обусловливают необходимость развития радиационной и военно-морской гигиены [14, 15].

Важными мероприятиями, направленными на развитие радиационной гигиены, являются:

введение в штат воинских частей, соединений, органов управления медицинской службы, подразделений ЦГСЭН, военно-морских клинических госпиталей флотов, участвующих в потенциально опасных работах по перезарядке реакторов атомных энергетических установок кораблей, врачей-специалистов по радиационной гигиене;

введение в штат военно-морских клинических госпиталей Северного и Тихоокеанского флотов, принимающих участие в медицинском обеспечении перезарядок реакторов атомных энергетических установок кораблей Военно-морского флота, специальных отделений для оказания первичной специализированной медико-санитарной помощи лицам с радиационными поражениями;

создание методического руководства проведением радиационно-гигиенических обследований радиационно-опасных объектов, занятого на них персонала, исследований продуктов питания и воды, объектов внешней среды;

восстановление специализированного учебного подразделения (кафедры) по подготовке специалистов по радиационной гигиене в Военно-медицинской академии им. С. М. Кирова;

оснащение ЦГСЭН и радиобиологических лабораторий пунктов базирования кораблей с ядерными энергетическими установками современной аппаратурой радиационного контроля;

переработка устаревших руководящих и нормативных документов в сфере радиационной безопасности.

В целях повышения уровня взаимодействия в области сохранения человеческого потенциала приморских регионов России как на федеральном, так и на региональном уровнях, в 2015 году принято решение о создании секции «Морская медицина» в научно-экспертном совете Морской коллегии при Правительстве Российской Федерации.

В состав секции вошли 43 эксперта, представляющих Минздрав России, Минобороны России, ФМБА России, Росздравнадзор, Министерство Российской Федерации по делам гражданской обороны, чрезвычайным ситуациям и ликвидации последствий стихийных бедствий, Пограничную службу ФСБ России, региональные министерства и департаменты здравоохранения, а также ректоры медицинских ВУЗов, видные деятели науки в области медицины.

В обеспечение реализации Морской доктрины в качестве приоритетной задачи в сфере сохранения человеческого потенциала определена Министром обороны Российской Федерации генералом армии С. К. Шойгу поставлена задача по подготовке проекта Концепции развития морской медицины Российской Федерации до 2030 года (далее — Концепция).

Основные подходы, заложенные в проект Концепции, поддержаны Морской коллегией при Правительстве Российской Федерации в ходе совместного заседания президиума Государственной комиссии по вопросам развития Арктики и Морской коллегии при Правительстве Российской Федерации 28 сентября 2016 г. в г. Санкт-Петербурге.

В настоящее время активно проводится подготовка указанной концепции. В августе текущего года проект концепции будет направлен на согласование в заинтересованные федеральные органы исполнительной власти и главам 22-х приморских субъектов России. В декабре 2017 года проект Концепции будет доложен на заседании Морской коллегии при Правительстве Российской Федерации с дальнейшим представлением на утверждение руководству государства.

В соответствии с принятыми концептуальными подходами, значительное внимание уделяется развитию морского медицинского потенциала в Арктической зоне.

С учетом развития Северного морского пути, наращивания группировки войск на Арктическом направлении, развития добычи полезных ископаемых в Арктической зоне и иных факторов, влияющих на состояние здоровья человека в Арктике, указанное направление является одним из самых актуальных в настоящее время [3].

Силовой основой национальной морской политики России на Арктическом региональном направлении является Северный флот [4], поэтому развитие военно-морской медицины данного региона имеет особое значение [16, 19].

На организацию медицинского обеспечения воинских частей и подразделений в Арктической зоне Российской Федерации оказывает влияние совокупность факторов. Это и экстремальные природно-климатические условия, включая постоянный ледовый покров или дрейфующие льды в арктических морях, и низкая устойчивость экологических систем, и высокая ресурсоемкость и зависимость материально-технического обеспечения от поставок из других регионов России. Кроме того, организация медицинского обеспечения войск и сил Северного флота зависит от очагового характера промышленно-хозяйственного освоения территорий, низкой плотности населения, слабого развития сети организаций муниципальной и региональной систем здравоохранения, труднодоступного характера местности, слабого развития сети транспортных коммуникаций, сложности выбора и приспособления площадок для развертывания подразделений медицинской службы, медицинских организаций, разобщенности направлений действий группировок войск и сил [16].

Эти факторы оказывают существенное влияние на организацию лечебно-эвакуационного обеспечения сил и войск Северного флота, при этом особое значение приобретает авиамедицинская эвакуация больных и пострадавших из отдаленных подразделений [15, 19].

Для организации эвакуации раненых и пораженных из арктической зоны ФГКУ «1469 Военно-морской клинический госпиталь» Минобороны России (г. Североморск Мурманской области) имеет мобильные врачебно-сестринские реанимационно-хирургические бригады, модули медицинские вертолетные и самолётные.

Авиамедицинская эвакуация из арктических частей и подразделений осуществляется вертолётами и самолётами Ан-26 и Ан-12 с использованием модулей медицинских в главный госпиталь флота г. Североморск, а затем, если это необходимо, в центральные военно-медицинские организации в г. Москву (ГВКГ им. Н.Н.Бурденко, ЦВКГ им. А.А.Вишневского, ЦВКГ им. П.В.Мандрыка) или г. Санкт-Петербург (Военно-медицинская академия им. С. М. Кирова). В восточной части Арктической зоны России авиамедицинская эвакуация из арктических частей и подразделений осуществляется вертолётом МИ-8 МТ в Булунскую ЦРБ (п. Тикси, Булунского улуса (района) Республики Саха (Якутия)), а затем, при необходимости, самолётами (АН-26, Ан-12, ИЛ-18, Ил-76) в окружные военные клинические госпитали (г. Чита, г. Хабаровск). При этом плечо эвакуации может составлять от 500 до 2500 километров, время эвакуации — несколько часов.

Сегодня в Арктике Минобороны России реализованы уникальные инженерные и строительные решения по размещению арктических частей и подразделений, в том числе и медицинских пунктов. Медицинские пункты оснащены современным медицинским оборудованием. В том числе комплексами для телемедицинских консультаций [12, 13].

Анализ особенностей медицинского обеспечения воинских частей и подразделений Арктической зоны Российской Федерации [19] позволяет сделать ряд выводов:

1. Медицинское обеспечение войск и сил в Арктической зоне Российской Федерации осуществляется в условиях значительной удаленности от континентальной части, военно-медицинских и гражданских лечебных организаций, ограниченности медицинских ресурсов и возможности оказания медицинской помощи в тяжелых природно-климатических условиях, затрудняющих полеты авиации.

2. Экстремальное климато-физиологическое воздействие природы Крайнего Севера на организм человека снижает резервные возможности здоровья военнослужащих, а условия замкнутого и ограниченного пространства существенно влияют на адаптационный потенциал и резервные возможности военнослужащих.

3. Вероятность возникновения у военнослужащих в Арктике острых тяжелых неотложных критических состояний (тяжелых травм, отравлений, коматозных состояний, острой хирургической патологии и др.) обусловила необходимость усиления медицинских пунктов островов врачами анестезиологами-реаниматологами и хирургами специализированных отделений лечебных организаций Министерства обороны Российской Федерации.

4. В связи с особыми условиями лечебно-эвакуационных мероприятий, значительным напряжением функциональных систем организма необходимо медицинское освидетельствование военнослужащих (ВВК), убывающих в Арктическую зону с последующими углубленными медицинскими осмотрами для исключения хронических заболеваний, способных привести к возможному развитию острых неотложных ситуаций.

5. Медико-психологическая реабилитация является необходимой составляющей восстановления здоровья военнослужащих после пребывания на островах Арктической зоны с обязательным направлением в санаторно-курортные комплексы Минобороны России.

Стратегия развития морской медицины в Арктической зоне в интересах не только военнослужащих, но и всех трудящихся в морских отраслях, а также населения, проживающего в арктических приморских субъектах Российской Федерации, предусматривает необходимость внедрения современных технологий [8], в частности, совершенствование системы медицинских консультаций.

Одним из средств реализации указанного положения для плавсостава должно стать создание Морского медицинского консультационного центра, задачами которого будут:

1. Обеспечение возможности преодоления изоляции от внешнего мира как пострадавшего (больного или раненого), так и капитана, ответственного за оказание ему помощи.

2. Снижение необходимости эвакуации пострадавшего, которая, хотя и бывает иногда важной, но является по существу опасной и дорогостоящей.

3. Оказание помощи в принятии соответствующего решения спасательно-координационным центрам, которые чаще первыми выходят на контакт с капитаном судна в трудной ситуации.

Такой консультационный центр должен стать структурным элементом Национального центра морской медицины.

На Национальный центр морской медицины должны быть замкнуты региональные центры морской медицины приморских субъектов Арктической зоны Российской Федерации.

Стратегическое развитие морской медицины в Арктической зоне предусматривает реализацию ряда направлений: водолазной медицины, радиационной и морской гигиены, медицинского обеспечения морской авиации, региональных научно-технических программ, направленных на сохранение и укрепление здоровья населения приморских субъектов и целый ряд других важных задач.

Так, развитие водолазной медицины предполагает решение проблемы оптимизации организационно-штатной структуры подразделений, содержащих в штате врачей-спецфизиологов, комплектования должностей по специальности «Водолазная медицина». Необходима выработка единого межведомственного подхода к координации служебной деятельности данных специалистов.

Огромное значение для развития морской медицины в Арктической зоне имеет создание трёхуровневой системы оказания специализированной гипербарической помощи.

Проблема, связанная с созданием технологии гипербарической медицинской помощи возникла из-за отсутствия в стране барокамер, имеющих необходимые технические средства для ее реализации.

Особенно остро вопрос оказания гипербарической медицинской помощи стоит при проведении спасательных операций по оказанию помощи личному составу аварийных подводных лодок, водолазам сил специальных операций, действующих в удалении от пунктов основного базирования, экипажам и пассажирам при разгерметизации летательных аппаратов, лицам, пострадавшим от минно-взрывных травм, в том числе, при террористических актах [18].

Задача разработки и создания технологии гипербарической медицинской помощи решалась на протяжении последних 17 лет. Выполненные комплексные научно-исследовательские работы позволили специалистам ВМФ определить научно-обоснованные и практически реализуемые требования к элементам разработанной технологии и режимам использования технических средств при оказании гипербарической медицинской помощи [6, 20, 21, 22, 23, 24]. Сегодня можно констатировать, что в России создана трёхуровневая система оказания специализированной гипербарической помощи, идёт её дальнейшее развитие (табл. 8).

На основе использования кислородо-подогреваемых смесей внедрены новые высокоэффективные методики выведения из гипотермии и восстановления физической работоспособности спасателей при проведении аварийных работ. Ряд созданных средств не имеют аналогов в мире или превосходят их по своим техническим характеристикам.

Барокомплекс «Спаситель» обеспечивает возможность проводить длительные режимы лечения, как на воздушных, так и гелиевых смесях, включая созданную в ГНЦ РФ Института медико-биологических проблем РАН новую технологию лечения отсроченных форм декомпрессионных заболеваний.

Комплексы функционируют в Гаджиево, Северодвинске, Североморске, Вилючинске, Владивостоке, Санкт-Петербурге, Севастополе, Кубинке, Северобайкальске. В 2018—2020 годах нами планируется их поставить в Петропавловск-Камчатский, Североморск, Севастополь.

Требуется проработка вопроса развития системы оказания специализированной гипербарической помощи в центральной и восточной частях Арктической зоны Российской Федерации на период до 2030 года.

Развитие системы медицинского обеспечения морской авиации Арктической зоны планируется путём оснащения в ближайшие годы морской авиации Северного флота современным модулем высотным гипобарическим «Эдельвейс», что решит вопросы тренировок лётного состава и военно-лётной экспертизы, а также совершенствования организационно-штатной структуры медицинской службы объединений, соединений и воинских частей морской авиации флотов.

Важным направлением развития морской медицины на Арктическом региональном направлении является реализация научно-технических программ в приморских субъектах Арктической зоны Российской Федерации.

Например, в Архангельской области на протяжении более 20 лет успешно реализуется региональная научно-техническая программа «Здоровье населения Европейского Севера России», последняя редакция на 2013—2017 годы. Данная программа взаимоувязана с научно-технической программой Северного государственного медицинского университета «Медицинские аспекты стратегии развития Арктической зоны Российской Федерации на период до 2020 года» и положены в основу Стратегии развития Архангельской области до 2030 года.

Аналогичные программы имеются и в других арктических субъектах России. Так, по данным губернатора Ямало-Ненецкого автономного округа Д. Н. Кобылкина, в округе успешно реализуется пилотный проект «Школьная медицина», утверждена и реализуется Стратегия развития здравоохранения Ямало-Ненецкого автономного округа до 2030 года, промежуточные результаты которых планируется обсудить на Арктическом медицинском форуме в ноябре 2017 года в Салехарде.

Такие программы позволяют реализовать национальную морскую политику России в арктических регионах в области сохранения и укрепления здоровья работающих на объектах морской деятельности, а также населения, проживающего на территории приморских арктических субъектов Российской Федерации, добиться установленных целевых показателей здоровья на среднесрочный и долгосрочный периоды.

Важным направлением развития морской медицины является восстановление технической готовности и модернизация морских госпитальных судов. В настоящее время в состав Военно-Морского Флота входят три морских госпитальных судна: на Тихоокеанском флоте — «Иртыш», на Северном флоте — «Свирь», на Черноморском флоте — «Енисей». Технически исправно и частично модернизировано морское госпитальное судно «Иртыш». Остальные два судна требуют ремонта и модернизации. В соответствии с поручением Министра обороны Российской Федерации на основании Плана выполнения мероприятий по пяти программным указам Президента Российской Федерации до 2020 года все три судна должны пройти капитальный ремонт и модернизацию и использоваться флотами до 2030 года. К этому времени в соответствии с Государственной программой вооружения до 2050 года будут построены три морских госпитальных судна ледового класса нового типа на смену старых.

Развитие морских госпитальных судов может осуществляться по трем направлениям:

1. Первый вариант — ремонт старых морских госпитальных судов и строительство новых.

2. Второй вариант — при строительстве новых морских транспортных судов предусмотреть их переоборудование в морские госпитальные суда при необходимости.

3. Третий вариант — закупка Министерством обороны готовых транспортных судов и переоборудование их в морские госпитальные суда.

Этот вопрос активно прорабатывается и будет решен в ближайшее время. Медицинская служба Главного командования ВМФ склоняется к первому варианту. Морские госпитальные суда можно использовать не только по прямому назначению, то есть для медицинского обеспечения группировок сил в дальней морской зоне. Но и для медицинского обеспечения сил и войск в Арктике, оказания помощи населению при гуманитарных катастрофах, в труднодоступных населённых пунктах на островах и побережье северных морей вдоль трассы Северного морского пути, трудящимся на объектах морской деятельности в Арктической зоне, а также медико-психологической реабилитации летного состава морской авиации при длительных походах.

Учитывая достаточно широкие возможности судового госпиталя по оказанию первичной специализированной медико-санитарной помощи, морские госпитальные суда при оснащении их системой удалённых телемедицинских консультаций могут успешно выполнять функцию плавучего морского медицинского консультационного центра.

Реализация концепции развития морской медицины на Арктическом главном региональном направлении национальной морской политики России на среднесрочный и долгосрочный периоды осуществляется путём решения нескольких стратегических задач, нескольких стратегических векторов развития: диверсификационного роста, интегрированного роста, рыночное, инновационное, экологическое, образовательное, мультидисциплинарное, программно-целевое.

Конечно, это разделение условно, все эти стратегические направления тесно связаны между собой и оказывают друг на друга взаимное влияние, но такое деление позволяет систематизировать работу, конкретизировать задачи развития морской медицины в Арктике.

Так, для реализации стратегии диверсификационного роста нами разработаны и включены положения по развитию морской медицины, в том числе в Арктической зоне Российской Федерации, в утверждённые документы и разработанные проекты документов стратегического планирования государства, такие как:

1. Указ Президента Российской Федерации от 20 июля 2017 года №327 «Об утверждении основ государственной политики Российской Федерации в области военно-морской деятельности на период до 2030 года»;

2. Проект Федерального Закона «О государственном управлении морской деятельностью в Российской Федерации»;

3. Проект «Стратегия развития морской деятельности Российской Федерации до 2030 года».

Вопросы медицинского обеспечения готовятся к включению в планируемый к разработке проект Федерального Закона «О поисково-спасательном обеспечении морской деятельности Российской Федерации».

Реализация данных стратегических направлений развития национальной и региональной системы здравоохранения, включая её морской кластер, обеспечит сохранение человеческого потенциала морских отраслей России, дальнейшее повышение доступности и качества медицинской помощи населению приморских арктических регионов, устойчивое улучшение демографических показателей в Арктической зоне Российской Федерации.

— Селин В. С. Экономическая политика в арктических проливах / В. С. Селин, М. В. Иванова, А. С. Козьменко // Морской сборник, 2016. — №12. — С. 54 — 59.

— Румянцев Г. Е. Перспективы развития инфраструктуры арктической морской транспортной системы / Г. Е. Румянцев, Г. В. Лебедев // Морской сборник, 2016. — №8. — С. 36 — 43.

— Селин В. С. Современное оборонно-экономическое позиционирование России в арктических акваториях / В. С. Селин, Козьменко С. Ю. // Морской сборник, 2016. — №7. — С. 38 — 43.

— Красавкин В. К. Штаб Северного флота (1916 — 1998). Историко-документальный очерк / В. К. Красавкин, В. Н. Филоненко / Под общей ред. адмирала И. И. Налётова. — Санкт-Петербург, 1999. — 460 с.

— Сезонная динамика физиологических функций у человека на Севере / Под ред. Е. Р. Бойко. Екатеринбург: УрО РАН, 2009. — 222 с.

— Баротерапия в комплексном лечении и реабилитации раненых, больных и поражённых. Материалы IX Всеармейской научно-практической конференции с международным участием / Под ред. А. А. Мясникова. — СПб.: ВМедА, 2015. — 104 с.

— Горшколепов О. И. Санаторно-курортное дело в Вооружённых Силах Российской Федерации / О. И. Горшколепов / Под ред И. М. Чижа. — Москва: Воениздат, 2002. — 158 с.

— Перспективные технологии медицинского обеспечения Вооружённых Сил Российской Федерации / Материалы научно-практической конференции. — СПб.: ВМедА, 2013. — 192 с.

— Евдокимов Г. Судоходство в Арктике и государственная программа развития судостроения в РФ на 2015—2030 гг. / Г. Евдокимов, Н. Высоцкая // Морской сборник. — №5, 2014. — С. 54 — 59.

— Астахова А. Регион в помощь / А. Астахова // Здравоохранение России, 2016. — №2. — С. 32—33.

— Морозов С. Сергей Бойцов: «Наука может многое, но сохранить своё здоровье может только сам человек» / С. Морозов // Здравоохранение России, 2016. — №2. — С. 52—53.

— Медицинское обеспечение сил флота в условиях Кольского Заполярья / Материалы научно-практической конференции медицинской службы Северного флота. Северодвинск, 2012. — 144 с.

— Медицинское обеспечение сил флота в условиях Кольского Заполярья / Материалы симпозиума по морской медицине Севера России и научно-практической конференции медицинской службы Северного флота. Североморск, 2016. — 160 с.

— Актуальные вопросы охраны здоровья военнослужащих / Материалы II-го Балтийского военно-медицинского форума. — Калининград, 2013. — 86 с.

— Состояние и перспективы развития службы медицины катастроф Министерства обороны Российской Федерации / Материалы Всероссийской научно-практической конференции. — Москва, 2011. — 112 с.

— Солдатов Е. А. Медицинское обеспечение в Арктике: 2015 / Е. А. Солдатов, А. С. Голота, А. А. Корнилова, А. Б. Крассий, К. К. Левандо, М. Л. Чувашев, Р. А. Шалахин // Военно-медицинский журнал, 2016. — Т. 337. — №5. — С. 44 — 51.

— Морская доктрина Российской Федерации на период до 2030 года // Морская политика России. — Москва: «Морское Информационное Агентство», 2014. — №10. — С. 5 — 11.

— Черкашин Д. В. Ингаляционные отравления при пожарах на подводных лодках Военно-морского флота: особенности лечебно-диагностического подхода / Д. В. Черкашин, В. В. Чумаков, А. В. Чумаков, С. Л. Гришаев, А. А. Мясников, А. Е. Зайцев, Р. Г. Макиев, Г. Г. Кутелев, С. В. Ефимов // Вестник Российской Военно-медицинской академии, 2015. — №3 (51). — С. 22 — 27.

— Материалы Всеармейской научно-практической конференции «Совершенствование организации медицинского обеспечения личного состава Военно-Морского Флота в условиях дальнейшего строительства и развития ВС РФ» // Вестник Российской Военно-медицинской академии, 2013. — №4 (44). — Приложение. — 44 с.

— Мясников А. Ан. Определение устойчивости водолазов к декомпрессионному газообразованию / А. Ан. Мясников, А. Ю. Шитов, В. И. Чернов, И. И. Жильцова, А. Ю. Юрьев, А. Ал. Мясников // Военно-медицинский журнал, 2013. — №2. — С. 45—50.

— Руководство по гипербарической медицине // Под ред. С. А. Байдина, А. Б. Граменицкого, Б. А. Рубинчика. — М.: ОАО «Изд-во Медицина», 2008. — 560 с.

— Семко В. В. Экспериментальные водолазные погружения на глубины до 500 м / В. В. Семко // Индифферентные газы в водолазной практике, биологии и медицине: Материалы Всерос. конф. — М., 15—16 ноября 1999 г. — М.: Слово, 2000. — С. 128—132.

— Чумаков А. В. Метод длительного пребывания под повышенным давлением: история развития, направления исследований, перспективы применения / А. В. Чумаков // Экология человека, 2010. — №18. — С. 17—21.

— Гришин В. И. Кислородно-гелиевые дыхательные смеси / В. И. Гришин, А. Т. Логунов, Н. Б. Павлов, Е. А. Ильинская, И. А. Берзин, А. Б. Белова. — М.: «Нептун XXI век», 136 с.

— Куроедов В. И. Национальные интересы России в Мировом океане / В. И. Куроедов, М. В. Московенко // Морской сборник. — №1, 2015. — С. 42—47.

— Боякова С. И. Северный морской путь: исторический опыт, современное состояние и проблемы / Современная Арктика: опыт изучения и проблемы / С. И. Боякова. — Якутск, 2005. — С. 34—53.

— Ивченко Б. П. Обеспечение национальной безопасности при освоении минерально-сырьевой базы шельфовых месторождений Арктики / Б. П. Ивченко, В. Л. Михеев, Б. А. Смыслов и др. — СПб.: ИД «Петрополис», 2011.

— Козьменко С. Ю. Национальные интересы России и экономика морских коммуникаций в Арктике / С. Ю. Козьменко, В. С. Селин, А. А. Щеголькова // Морской сборник, 2014. — №8. — С. 45 — 50.

— Козьменко С. Ю. Северный морской путь: развитие арктических морских коммуникаций / С. Ю. Козьменко, В. С. Селин, А. Н. Савельев, А. А. Щеголькова // Морской сборник, 2015. — №8. — С. 40—46.

— Нефть и газ Арктики//http://pro-arctic.ru/28/05/2013/resources/3516.

— Румянцев Г. Перспективы развития инфраструктуры арктической морской транспортной системы / Г. Румянцев, Г. Лебедев // Морской сборник, 2016. — №8. — С. 36 — 43.

— Тихонов Д. Г. Арктическая медицина / Д. Г. Тихонов. — Якутск: Изд-во ЯНЦ СО РАН, 2010. — 317с.

— Благинин А. А. Актуальные вопросы медицинского обеспечения авиационных специалистов в арктическом регионе / А. А. Благинин, А. В. Вислов, И. Н. Лизогуб // Военно-медицинский журнал, 2015. — №1. — С. 50—54.

— Мельник С. Г. Основные концептуальные подходы к профилактике заболеваемости летного состава корабельной авиации палубного базирования / С. Г. Мельник, А. О. Чулаевский // Военно-медицинский журнал, 2013. — №8. — С. 35—43.

Андреевский крест корабельные священники Русского флота

книга-исследование написана по Благословению отца Николая — настоятеля храма поселка Ульяновка (Саблино) Ленинградской области

Смирнов А. А.

«Перед лицом смерти всякое сомнение и неверие отходят совсем и все поголовно обращаются к Богу».

(Иеромонах отец Петр — корабельный священник крейсера Балтийского флота

«Дмитрий Донской» перед Цусимским боем. Май 1905 года.)

АВТОРСКОЕ ВСТУПЛЕНИЕ

Александр Смирнов

Член Союза писателей России, Действительный член Русского Географического Общества.

В море атеистов нет. Когда над палубой корабля нависает волна с высотой в небоскреб, или скорлупку твоей субмарины сверху давит такой же «небоскреб глубины» — тут уж самый идейный политработник или сноб-атеист начинает молить Всевышнего о спасении. Даже сейчас, в начале ХХ1 века, при сверхсовременных системах навигации и связи, при всевидящих спутниках и оперативных службах спасения гибнут в море надводные суда и подлодки. А то и пропадают бесследно со всем экипажем. И только Господь знает, что с ними в действительности приключилось. Это в мирное время. А в военное, к непредсказуемому буйству стихии, присоединялись клинок или пуля от абордажной партии неприятеля, ядро или снаряд, выпущенный по твоему кораблю с чужого борта, минное заграждение, бомба, сброшенная с вражеского самолета. Словом, молись моряк о спасении души и в мирное время и в военное. Во все времена и на всех флотах мира. Вот только о тех, кому в такие дни исповедовался и причащался русский моряк — кто и когда вспоминал из историков?

В начале Х1Х века русский флот направил более 10 кругосветных экспедиций под началом командиров и почти всех будущих адмиралов: Беллинсгаузена, Лазарева, Крузенштерна, Лисянского, Головнина, Коцебу, Врангеля, Литке, Путятина, Сарычева… Кто-нибудь может сказать были ли в составе экипажей священники и какими они были? Оставили ли после себя воспоминания о необычайных плаваниях?

Кто из священников Александро-Невской Лавры и всей русской церкви совершил первое в ее истории кругосветное плавание? Как его звали? Как сложилась его судьба потом? Кто из русских священников отслужил первый в истории человечества и всех конфессий мира молебен у открытых берегов Антарктиды в январе 1820 года? Ведь это не только географическое, но и религиозное открытие, но оно осталось без внимания со стороны православных идеологов, писателей, журналистов. А разве часто вспоминали священников, погибших на русских броненосцах в Цусимском сражении? Или служивших свою священную службу на кораблях Порт-Артурской эскадры?

Похоже, эти вопросы никогда не интересовали не только светских историков флота, причем даже до-революционной эпохи, но и историков русской церкви. Интеллектуалов с флотскими эполетами, очарованных таинствами масонства или пораженных бациллами нигилизма, «корабельные попы» интересовали лишь как средство поддержания дисциплины матросов — нижних чинов. Словом, «поп» — служит только холопам, мужикам. А историки церкви — почти все люди штатские, сухопутные и далекие от флотской службы.

Впрочем, удалось найти одно исключение: в 1914 году в Петрограде была издана исследовательская работа профессора Духовной академии Александра Васильевича Смирнова «История флотского духовенства». Увы, он мне ни с какого боку не родственник, могу только мечтать о состоявшейся реинкарнации (хотя это и не совсем по-христиански). В той работе была исследована и описана лишь исторический период корабельного духовенства в годы царствования Петра 1. И все. Уже после 1992 года были опубликованы небольшие статьи о корабельных священниках русско-японской войны.

Священник любой церкви, а корабельный в особенности — это и живое, ходячее доказательство для моряков бессмертия души. Если совсем просто — доказательство гарантии для каждого служивого загробной жизни. Это в мирном уюте, без ежедневного риска, кабинетный умник разглагольствует о высших материях. А когда смерть вот рядом — хохочет в реве надвигающейся штормовой волны, не до теорий. Ведь ежели Бога нет, то нет и церкви и священники зачем?

А то, что это «живое свидетельство» блюет при качке, в картишки режется с офицерами и любит не только кагор и не только по святым праздникам — так это мелочи жизни. Особенно когда по тебе сейчас даст залп всем бортом вражеский флагман. И матросская жизнь, на этом, может и кончиться.

Служба священнослужителя на боевом корабле русского флота, особенна не только риском в бою, дискомфортом в шторм, но и сложностью его поведения при исполнении различных флотских традиций на борту. Вот пересекает парусный шлюп или броненосный крейсер экватор, и моряки празднуют «День Нептуна». Праздник всеобщий и веселый! Но явно и не христианский. Как тут быть корабельному иеромонаху? Если он умен, то примет участие и не будет отрекаться от всеобщего церемониального омовения. Перекрестив перед этим и ряженного «Нептуна» и «русалок», понимая, что этот «языческий» праздник — лишь веселое представление, не более. А если Бог умом великим не наградил?

В январе 1916 года броненосец «Пересвет» в Тихом океане пересекал экватор, возвращаясь из Японии в Россию. Матросов очень развеселила картина: молодые мичмана тащили, отчаянно вырывавшегося дородного корабельного иеромонаха к искусственному бассейну, «на суд» бога морей Нептуна с русалками… И при этом молодые офицеры кричали — «Покрестим, покрестим «попа!» Батюшку в чем был: в рясе, с наперсным крестом, швырнули в воду под гогот команды и он, с мокрой бородой, как кот из лужи, отряхивался на палубе. После чего потребовал, что бы его списали с корабля. Ясно, что обмоченный священник не вызывал у свидетелей унизившего его конфуза, религиозного почтения. И командир корабля, и старший офицер не пресекли буйства своих молодых подчиненных — флотская традиция, что поделаешь… И это не единственный нюанс корабельной церковной службы.

Смысл этой книги, для современных священников, моряков российского флота еще и осознание того, что русский флот ЕДИНСТВЕННЫЙ в мире и в истории который трижды сражался за православных единоверцев. При Императоре Павле 1 эскадра адмирала Ушакова освобождала от французского владычества греческие острова населенные православными. При Николае 1 в русско-турецкую войну 1828—1829 гг. Черноморский флот вступился за православных угнетаемых турками-мусульманами. При Императоре Александре II-м в 1877—1878 гг. русские моряки-черноморцы освобождали от мусульманского ига православных болгар.

Что православный корабельный священник — не только собеседник в офицерской кают-компании, утешитель раненых и больных матросов, отпевающий убитых и умерших, исполнитель церковных обрядов…. Но и равный участник морских сражений, великих географических открытий, вершитель военно-морской политики державы.

Глава 1. Православие до-петровского ВМФ Московской Руси

Читателям убежденным, что до Петра 1 у русского государства, имевшего естественный выход к Белому, Каспийскому морю, не было своего регулярного морского флота — совет — эту главу не читать и сразу перейти к следующей. Для тех же, кто решил читать дальше…

Флот и русское государство — ровесники. Естественно, что как и любой флот мира русский имел свой корабельный флаг. С конца XV-го по конец XVII-го века над мачтами русских кораблей поднимали по-сути икону Святого Николая Угодника — православного Святого, покровителя путешествующих и моряков. Только икона сия была сделана не из дерева или металлов, а из полотнища. Возможно, что из этого и пошел обычай освящать каждый спускаемый на воду корабль — освящать плавучее сооружение из дерева и металла несколько странновато, а вот икону, пусть и на ткани — понятное дело. В доказательство вероятности этого предположения можно привести многочисленные изображения и описания хоругвей древнерусских князей, — которые сплачивали русские дружины на поле брани.

Кстати, тогда становится ясно, почему белое знамя над черноморскими «чайками» запорожских казаков называли «Морским Миколой» — малороссийский вариант именования православного Святого. Великороссы вышивали лик небесного покровителя на ткани красного или синего цветов. Так было и во времена царствования Царей Ивана III-го, Ивана Грозного, первых Романовых…

Более того, в первом русском Морском Уставе — «О корабельной ратной науке», изданном в Москве Корабельным Приказом в 1667 году, среди 34-х статей артикульных одна — 25-я была открыто религиозной. Краткая была статья, но строгая, как боевой приказ: «Никто ж да дерзнет кляститься, или имя Божье втуне именовати.» (Запрет на богохульство прописан, а вот меры наказания нет). Видимо, если не автор, то редактор русского Морского Устава 1667 года глава Корабельного Приказа боярин А. Л. Ордин-Нащокин был столь искренне верующим человеком, что допускал нарушения данной статьи Устава русскими моряками, лишь в виде исключения. А как в Уставе прописать исключения?

Любопытно и то, что прославляемый всеми историками «петровский» морской Устав темы православной веры не касается ни словом.

Кстати, Афанасий Лаврентьевич Ордин-Нащокин — глава Корабельного Приказа был первым и последним морским министром России, за все историю существования флота, который закончил свои дни смиренным иноком Крыпецкого Иоанно-Богословского монастыря на родной псковской земле.

И совсем неожиданная страница в истории: связь финансов РПЦ и строительства русского регулярного флота при царе Алексее Михайловиче. Клятвенные Запреты церковных Соборов направленные против старообрядцев датированы 1656-м и 1667 годами. Как раз в эти годы начиналась судостроительная программа для войны со Швецией за балтийское побережье. Патриарх Никон призывал казаков и московитов — «Идти на Стокгольм морем!» Но война стоит денег. Откуда их было взять, если царская казна была истощена? А из церковных закромов. К началу раскола «старая» РПЦ была «государством в государстве». В ее хозяйственном обороте находилось 37 000 дворов и 44 000 мужиков (не считая детей и жен), которые не платили налогов в царскую казну. Это не считая недополученных налогов от «церковных» рыболовецких флотилий и рыбообрабатывающих предприятий, магазинов и лавок, мыловарней и солеварней… Банк наличности у последнего старообрядческого Патриарха Иосифа составлял 28 400 рублей — по тем временам сумма астрономическая! Вот в схватке за эти капиталы и грянул раскол, а не вовсе из-за споров в разночтении богослужебных книг (почти в поголовно неграмотной стране это никого массово не волновало) и о том, сколькими пальцами креститься — двумя или тремя?

Большая часть «церковных рублей» и была направлена Царем и Патриархом Никоном на строительство кораблей на государственных судоверфях. Наконец в Славяно-Греко-Римской академии — в учебном заведении далеко не светском, учили и кораблестроению и мореплаванию, откуда и были приняты преподаватели в Морскую академию Петром 1.

В эпоху оккупации древнерусских архивов лютеранами — выходцами из немецких земель — а это практически весь XVIII-й век, было украдена или уничтожена масса исторических документов. Мы теперь вряд ли узнаем, были ли священники при балтийской эскадре времен Ивана Грозного на балтийском острове Борнхольм? При учрежденной его Указом Каспийской флотилии «правительственных стругов»? На кораблях времен царя Алексея Михайловича «Фредерик» и «Орел» — находились ли священнослужители? Мы об этом не только не знаем. До этого времени этот вопрос открыто и громко не задавали не только историки русского флота, но и историки русской церкви. И можно бесконечно стенать вопросом — почему?

Глава 2. Корабельная церковь при Царе-антихристе

Когда церковные иерархи пришли к «помазаннику Божьему» Государю Петру 1 Алексеевичу с просьбой разрешить им избрать нового Патриарха, взамен умершего, то «плотник на троне» выхватил из ножен свой морской кортик и вонзил в столешницу. И крикнул: «Вот вам Патриарх!»

Даже если это одна из легенд о Петре 1, то она очень характеризует его отношение к вере своих предков и своего народа. А чего стоят «Всепьянейшие и Всешутейшие Соборы» с циничной пародией на таинства православной церкви — это уже не историческая байка, а исторический факт. Есть вещи, которыми не шутят. Тем более Цари.

Лично мне очень импонирует версия о подмене сына царя Алексея Михайловича в Европе во время Великого посольства, выдвинутая учеными Фоменко и Носовским. Их оппонентам никак не доказать того, что этого не может быть! Фотографий в те времена на удостоверения не клеили, ТВ и интернета не было, и массовых портретов вождей в те годы по Красной площади демонстрации не носили. Да и их ретушировали художники. Людей лично общавшихся с юным наследником престола до его отъезда в Европу и сотни не набиралось… Заменить их — не велика проблема. А сговор родовой аристократии: Ромодановского, Голицына — с воротилами Амстердамской и Лондонской Торгово-финансовыми компаниями (прабабушек современных ТНК) очень и очень вероятен. Вот и нашли в странах «Евразийского Союза» конца XVII-го века отдаленно внешне похожую фигуру. И начались «великие преобразования»…. Сначала родовая русская аристократия, предав страну, думала, что обхитрила британских и голландских джентльменов… А когда им начали стричь бороды и вотчины — уже было поздно. Процесс пошел и стал уже необратим.

Но кем бы ни был человек, вошедший в историю под именем Петр 1 — первый Император Всероссийский: сумашедшим и психопатом, двойником из Голландии, спившимся Петей Романовым — все это предположения. Факта два: адмирал российского флота и бомбардир Петр Михайлов — был принят в Англии (по другим данным в Голландии) в масонскую ложу с градусом посвящения Первого мастера ложи «Нептун». И второе, был, как минимум — вероотступником.

Его предки на царском троне свято оберегали «территорию православия» — ни при Романовых, ни при династии Рюриковичей представители иных конфессий не получали таких привилегий на территории страны, тем более в ее столице. Первая лютеранская церковь была построена в городе уже через год после его основания — в 1704 году. А едва Санкт-Петербург получил статус столицы, с 1711 года, на берега Невы «высадился десант» из европейских церковников. В 1717—1719 гг. в Петербург прибыли первые голландский и англиканский пасторы. В 1723 году прибыл священник реформатской церкви. Годом позже французский кюре и немецкий пастор. Ясно, что они духовно окармляли не православных строителей Петербурга, а иностранцев и они так же верующие люди. Но не слишком ли густой толпой иноверцы поперлись в Россию с Запада при Петре 1? Что касается флота, то его «основатель» не только сменил лик Святого Николая Угодника на русском морском флаге на Андреевский крест. Он пошел дальше — этого Святого «русский» царь вообще… запретил. После своего возвращения из Европы. Так протестантский пастор, обосновавшийся в Петербурге, восторженно писал домой о «тлетворном влиянии Запада» на русского царя:

«В Голландии и в Германии он узнал, какая вера наилучшая, истинная и спасающая, и крепко запечатлел это в своем уме. Мы не ошибемся, если скажем, что Его Величество представляет себе истинную религию в виде лютеранской. Система обучения в школах совершенно лютеранская (надо полагать, что имелось в виду первое „светское“ учебное заведение основанное Петром 1 — Морская академия — где будущих готовили офицеров и адмиралов) и юношество воспитывается в правилах нашей истинной религии. Что касается до призвания Святых, то Его императорское величество указал, что бы изображение Святого Николая нигде не ставили в комнатах, что бы не было обычая, приходя в дом, сначала кланяться иконам, а потом хозяину. Чудеса и мощи уже не пользуются прежним уважением.»

Вопрос обожателям «деяний» Петра 1 — для чего их кумир начал войну против веры своих предков и своего народа? Одно дело — гарантировать в новорожденной столице равенство религий для ее жителей. Другое — вытеснять православие из домов, из жизни своих поданных? Вторая байка — после поражения под Нарвой Петр повелел колокола православных храмов с колоколен поснимать и перелить в пушки. Кто не верит автору — проверьте сами через интернет. Кому лень — знайте, что технология металлургии не позволяет колокольный металл использовать для производства артиллерийских орудий. Причина была в другом: в начале XVIII-го века на Руси храм был и местным «клубом» и местным «сельсоветом» и даже местом знакомств будущих супругов. А церковные колокола были часами-курантами (звонили к заутренней, к обедне, к вечерней молитве — как селянин мог узнать точное время суток особенно в зимней темноте — по часам на руке что ли?) и средством массовой информации местного значения. Колокола радостно трезвонили в праздники, траурно в дни скорби и били в набат при пожаре и тревоге. Сняли их с колоколен и вся православная округа «ослепла» и «оглохла». Весьма странный поступок для православного Царя Всея Руси. И абсолютно логичный для ставленника оккупантов на троне.

Судя по воспоминаниям о жизни Петра 1 после его возвращения из Великого посольства, он перестал быть православным. А далее — простор версий: тайно перешел в лютеранскую или англиканскую веру, посвящен в масонскую ложу. Последнее реальнее всего — поскольку «вольные каменщики» презирают любую церковь, любую религию. И пользуются церковью лишь для потребности в своих нуждах, не более.

Одной из таких потребностей царя-масона стало присутствие корабельного священника на всех кораблях его флота. Об этом он подписал Указ от 8 апреля 1719 года: что бы на каждом, абсолютно на каждом корабле под Андреевским флагом был священник! И 15 мая 1719 года он испустил на флот «Инструкцию флотским иеромонахам — пункты, что служат на флоте» (всего пунктов было 11). Мысль в целом здравая, даже странно, что от Петра 1 исходила. Ниже будет описано, как она реализовывалась на практике. Осмыслим другое: регулярный флот, как нам рассказывают штатные историки «родился» в 1696 году. А его «папа» до призыва на флот православных священников додумался лишь спустя 23 года. Почти четверть века без них обходились? Нет, конечно, нельзя не предположить того, что «царь-плотник», протрезвев после пьянки, с очередным немецким булочником или голландским шкипером, не подумал — а чего это у нас уже 23 года на кораблях попов нету?! Быть по сему! (По правде говоря, архивы свидетельствуют, что запросы на священников на корабли отправлял и адмирал Крюйс и Меньшиков и сам Петр, но это не имело статус требований царского Указа. Тот же Корнелий Крюйс в письме еще от 1701 года требовал, что бы в состав экипажа каждого корабля был включен священник. Так Адмиралтейств-коллегия своим решением от 1 января 1717 года повелела иметь в своем штате « 1 протопопа, 3 попов, 3 дъяконов, 3 подъячих и пономоря». Кстати, пренебрежительное значение слово — «поп» приобрело лишь во второй половине х1Х века, когда умы интеллигентов поразил нигилизм. А в начале XVIII-го века «поп» — было самым обычным обозначением профессии священнослужителя.

Но, если всерьез, то у истинных хозяев «петровского» флота —протестантов, личный состав его был православный. И становился все более не управляемым.

Князь Долгорукий — посол в Дании, писал царю о том, как «птенцы гнезда Петрова» — моряки-балтийцы срамно отличились в Копенгагене в 1711 году: « …такие люди на фрегатах, делают стыд такой, чего здесь не видано. Непрестанно пьяны, валяются по улицам, дерутся, ходят все чуть не наги — сами они ярыжки кабацкие собраны». Такие прогрессивные моряки могли попасть в Европу только через «окно», в «дверь» войти не могли бы — на ногах не стояли. То есть дисциплина на флоте Петра 1 была хуже, чем на пиратских каперах Карибского моря, там хоть царствовал «сухой закон» во время плавания. А с чего ради морякам было блюсти себя? Почитайте сами текст «Морского устава» утвержденного «Петром Великим» — подсчитайте, сколько статей в нем о том, за что моряка можно было казнить? Или подвергнуть наказаниям — по-сути пыткам?

До сих пор не понятно, почему на «петровском» флоте не случилось своего «Потемкина», почему православные матросы не вышвырнули за борт своих мучителей — иностранных офицеров, которые еле-еле говорили по-русски? И не вздернули на нок-рее иноверцев-амиралов, что, не скрывая, относились к ним как к говорящему скоту?

Ответ один — - моральное разложение экипажей было уже таково, что даже на организацию восстания не было ума, энергии и воли. А самый тупой русофоб в командирской каюте понимал, что если выполнять статьи «петровского» Устава буквально, то на корабле скоро останется только он один и трюмные крысы. Остальные либо буду перевешаны согласно статьям Морского Устава о наказаниях, либо сбегут быстрее крыс.

Поскольку угрозы повешения и лупцевание «кошками» по спинам помогали мало, кто-то подсказал царю воздействовать на православных матросов проповедями батюшек, дескать, всякая власть от Бога — терпите и подчиняйтесь, дети мои.

Отличительной чертой практически всех Указов Петра Великого — была невозможность их реального исполнения. Корабельный священник — - это не батюшка провинциального деревенского прихода. Во-первых, он должен быть хотя бы «ограниченно годным к военно-морской службе». Никто лазать по вантам его бы не заставлял и из пушек палить так же. Но дряхлых, больных и старых священников отправлять служить на боевой корабль бессмысленно, даже если их и не укачивает. Во-вторых, корабельный священник не может не пройти, хотя бы самый минимальный курс военно-морской подготовки иначе он будет выглядеть посмешищем в глазах команды, а какой уж тут авторитет?

Великого реформатора ничуть не волновало откуда Настоятель Александро-Невской Лавры Архимандрит Феодосий Яновский, получив его Указ, сможет набрать сразу несколько десятков, это минимум, корабельных священников? Еще за год до сего печального Указа — в январе 1718-го из Псковской епархии просили прислать на флот 10 иеромонахов, только летом в Петербург приехали всего четверо.

А царский Указ был строг и точен: для службы на кораблях уже в 1719-м году требовалось откуда-то найти 29 иеромонахов и 2 обер-иеромонаха. А спустя два года на флот требовали уже 40 священников.

Знакомство с архивами Императорского МИДа доказывает, что и до этого Указа, в «петровском» флоте нуждались в «духовных пастырях» для православных нижних чинов. Так в письме адмирала-лютеранина Крюйса Петру 1, отправленном им с Балтийского флота в 1704 году отмечается, что «надобно на 7 галер 7 попов и на 100 бригантин — 3 попа, есть только 2». Для лютеранина Крюйса православные священники на русских кораблях воспринимаются в исключительно уничижительном определении — «попы», и являются кем-то из штатного расписания экипажа. Они должны быть, но для чего адмиралу и самому не очень понятно.

Впрочем, это убеждение не только иноземца-чужака Крюйса, но и рожденного православным генерал-адмирала Апраксина. 24 августа 1710 года в возглавляемый им Корабельный Приказ (структура созданная еще Ордин-Нащикиным на Руси за 43 года до этого дня, а Адмиралтейств-Коллегия появилась намного позже) был направлен вдовый священник — иеромонах Иван Антонов. Так, по крайней мере, мы узнали, кто из священников благословлял русских моряков на победу под Гангутом и, вероятно, в других морских баталиях Северной войны. А сухопутному генерал-адмиралу Апраксину лично, сей «поп» был и не к чему. 9 мая 1714 года из Корабельного Приказа на флот была спущена инструкция, регламентирующая священную службу всевышнему «корабельных попов»:

«Келейные правила должны читать тихо в своей каюте, никого не отвлекая, дабы чтением партикулярным помех в делах общих и корабельных не делали».

То есть сиди святой отец в своей каютке и на глаза не попадайся и под ногами не путайся своей рясой! Что бы не видно тебя было и не слышно…

Хотя еще за два года до Указа от 1719 года Петр 1 требовал держать на кораблях флота 39 иеромонахов. Требовать-то требовал, но где же их было-то взять? В том же году для экипажей всех прамов и бомбардирских судов Балтийского флота служил службу един-единственный иеромонах Антоний.

Высшие чины Церкви не смогли обеспечить военно-морской флот империи обученными в семинариях и годными по состоянию здоровья кадрами. И потому на корабли Балтийского флота стали отправлять провинившихся иеромонахов. Наказанием для них становилось пожизненная бессменная служба на кораблях, «вечное обывательство на флоте». Решение по делам преступников принимал церковный суд. Так, отправился в ссылку на море представитель древнего дворянского рода Паисий Бартенев «за самовольное принятие монашества в бытность учеником навигацко-математической школы». Не захотел служить под Андреевским флагом офицером, все равно будешь служить, но уже священником! Пока не помрешь. Туда же отправился «Исайя Волошин за укрывательство неприличных против персоны Его Императорского Величества слов, сказанных некоторыми казаками». Вольные станичники публично поносили царя, а некий Волошин не стал доносчиком и наказанием ему стала пожизненная служба на корабле. А служба там была не сахарная — в вечной сырости, зимой в холоде, летом в жаре и духоте, при изнуряющей морской качке…

А священников еще и штрафовали, если они пропускали корабельную церковную службу. Один раз пропустил — штраф рубль, второй — штраф два рубля. Это при их-то копеечном жаловании, 10 целковых в год! Даже если не смог встать из-за болезни или укачало — все равно штраф. Если священник служил в нетрезвом состоянии — выпил в сырости и холоде чарку водки (на деревянных парусниках XVIII-го века парового отопления не было, а печи не топили из-за боязни пожаров, летом же на Балтике и без зимы холодно) — его после такого третьего «греха» могли судить в Духовном суде и лишить сана.

Не приходится удивляться, что низшие церковные чины от корабельной службы бежали, как черт от ладана. После 1719 года не удавалось найти священников для корабельной службы, минимально грамотных и здоровых. На флот священнослужителей отправляли обманом и похищением — итог Указа Царя-Антихриста. Прямо как российских призывников в середине 90-х гг. ХХ века. Так иеромонах Алексий — казначей Казанского архиерейского дома приехал в Александро-Невскую Лавру по денежным делам, а его отловили и повелели «быть в корабельном флоте иеромонахом». Он был вынужден все же отслужить одну навигацию, пока Казанскому Митрополиту не удалось «выцарапать» своего казначея обратно. Архимандрит Соловецкого монастыря Варсонофий в 1720-м году только чудом избежал службы на флоте. Естественно, что возник «кадровый голод» на священников: уже в 1721 года Архимандрит Лавры отказывал самому Меньшикову в исполнении царского Указа. В 1722 он требовал на флот 9 священников, а их не было. В 1723 году из Адмиралтейств-Коллегии в Синод прислали требование: в Котлинскую эскадру в 30 линкоров и фрегатов (общее число моряков 14 000 православных) прислать священников, ибо их всего 6. Тогда еще 6-х отправили на флот из петербургских храмов, а из Лавры пришлось мобилизовать еще 16 иеромонахов. (Представляете чувства петербургских верующих — пришли на заутреннюю молитву… А храм закрыт — все ушли… на флот! Но даже и тех, кого удавалось назначить на корабли «петровская» власть обманывала во всем. По указу Государя денежное содержание корабельного попа определялось в 30 рублей подъемных, а 9 рублей и 8 алтын и 4 деньги — годовой оклад. Диакон Кирион Голубовский служивший сразу на трех бомбардирских судах Балтфлота — «Гангут», «Юпитер» и «Дондер» получил эти деньги только спустя 4 года службы. И то не от государевой казны, а их ему собрали из родной Смоленской епархии.

Интересно, что пасторов лютеранских церквей Петербурга сия мобилизация не касалась, хотя офицеров-протестантов на кораблях было полно). Даже тех священников, что как-то прижились в экипажах, сановные лица переводили с корабля на корабль, как полюбившихся юнг. Так, в 1721 году сам Меньшиков требовал перевода иеромонаха Авраама Вологодского (Галицкого) с фрегата «Сант-Яков» на фрегат «Карлс-Крон-Ваген». К лицам духовного звания «Божий Помазанник» Петр 1 относился, как к крепостным холопам. В июле 1721 года именным Указом царь повелел обер-иеромонаху Стефану Пребыловскому быть на кораблях в Ревеле. А в 1722-м Настоятелю Воскресенского монастыря архимандриту Лаврентию Горке приказал отбыть окармлять экипажи судов Каспийской флотилии. Даже не интересуясь сложностями немедленного их отбытия для паствы и монастыря. Словно юнге приказал сбегать за бутылкой рома.

Так чего было удивляться тому, что низшие церковные чины массово «косили» от флотской службы, прямо как российские призывники конца ХХ века. А высшие погрязли в том, что сейчас называется коррупцией. Судите сами… Первенствующий иеромонах Котлинской (Кронштадтской) эскадры Балтфлота Маркель Радишевский (из преподавателей Киевской духовной академии) в 1725 году продал в Риге серебрянного лома и первосортного жемчуга на сумму 1461 рубль. По тем временам в России на эти деньги можно было купить приличное имение. Но «хранитель святости и духовности» накупил на эти огромные средства… личных предметов европейской роскоши. А серебро и жемчуг он воровал с окладов древних русских икон Псковского Печерского монастыря, когда служил в нем архимандритом. А дальше, все было по современному сценарию. Радишевского долго держали под следствием… потом отпустили. Простили. И даже назначили… ректором Новгородской Духовной академии. (Комментарии, как говорится, излишни). Пока рядовые корабельные священнослужители терпели холод, качку, рискуя быть смытыми штормовыми волнами, обер-иеромонах Котлинской эскадры Маркель Радишевский (как-то не очень по русски-православно звучит имя «духовного отца») имел хорошее жалованье (15 рублей в месяц — не мало по тем временам), порционные деньги (на питание), каюту на флагмане, персональную шлюпку с гребцами (вроде прикрепленного автомобиля с шофером) и юнгу-слугу. А еще, опять же по именному Указу Государя Радишевскому — «гастарбайтеру русской церкви» — предписывалось «над подчиненными иеромонахами быть первым иеромонахом». Из 17 пунктов состояла инструкция отписанная лично царем весьма сомнительному «обер-иеромонаху», в числе которых предписывалось «отбирать у флотских офицеров суеверные книжицы творящие тщету христианскому спасению». Видимо, отбирал священник-вор исправно, за что все прощалось. Каков поп — таков приход! Каков был Петр 1 — таковы и были вокруг него кадры. Ибо в данном случае, они как раз ничего не решали.

Помимо «церковного плавсостава» Петр 1 «натворил великих дел» и в береговой службе. 5 мая 1722 года Петр 1 подписал «Регламент об управлении Адмиралтейством и верфями», где в одном из пунктов утверждал:

«Во всяком госпитале (обязать их иметь в каждом порту) надлежит иметь церкви и одного священника, который будет отправлять службу Божию, исповедовать и причащать больных.»

Но их надо было еще и лечить. Помимо докторов требовался младший медицинский персонал. В морские госпитали требовались санитарки, сиделки. И его осенила идея — направить на сию службу монахинь из женских православных монастырей! Для кого как, а для автора этой работы это аргумент в пользу того, что человек, подписавший такой Указ 12 февраля 1723 года — не был кровным сыном царя Алексея Михайловича. Надо было не иметь никакого представления о сущности службы монахинь православных монастырей, что бы надеяться на добрый результат от этого решения. Даже с протестантско-практической точки зрения. И обещанное царское жалование «сестер» не увлекло служить сиделками при пьяных и разгульных матросах во флотских госпиталях — хотя обещал царь платить хорошо: 7 рублей старшей монахине, 5 рублей в год младшей. Идея была столь абсурдной, что сменившая на престоле Петра 1 его супруга Екатерина 1 (сама далеко не святая, мягко говоря) была вынуждена своим Указом от 1 августа 1725 года отменить очередное самодурство «Великого реформатора».

Читатель, уже утомился от перечня дат, цифр, рябит в глазах от имен священников, названий кораблей… Все это имело смысл только для одного — для духовной опоры и утешения экипажам в тяжелой морской службе. Увы. Главного-то и не было. Петр 1 принуждал к службе священнослужителей, но исполнять церковные обряды моряков он принуждал наказанием: нижних чинов лупцеванием «кошками» по спинам, а офицеров — денежными штрафами и угрозой разжалования в рядовые. Пропуск офицером богослужения в корабельной церкви карался штрафами: на 1-й раз — 25 копеек, дальше — дороже. Если офицер в третий раз появлялся в корабельной церкви на молебен в нетрезвом виде — его разжаловали в матросы. Даже если после вахты в ледяной шторм он успел глотнуть чарку водки, что бы не слечь от простуды. Это не возможно было исполнить в дальнем походе, конечно. Но вот что интересно, за игру во время богослужения в третий раз в карты или в кости офицера, так же лишали чина и должности.

До-петровская Русь, ее флот и церковь — все они, конечно, не было образцом святости. Но не могу представить, как офицеры Корабельного Приказа боярина Ордин-Нащокина во время молитвы священника режутся в картишки…. Да еще не по одному разу.

Ну, а в петровском флоте православных матросов убеждали в вере ударами по спинам, так что бы в кровь! Что удивляться тому, что после Петра 1 в русском флоте к церковной службе стали относиться на флоте как к нудной, опасной формальности. Веру заменил обряд.

ЗАБЫТЫЕ ПОДВИЖНИКИ ВЕРЫ.

В августе 2014 года исполнилось 300 лет Гангутской битве, морскому сражению Северной войны 1700—1721 годов, состоявшемуся в Балтийском море между русским и шведским флотами. Битва эта закончилась славной победой российского флота. Но никто никогда не интересовался — а был ли на флагмане русской эскадры в тот знаменательный день 7 августа 1714 года корабельный священник? А были ли они на кораблях русского флота на завершающем этапе Северной войны? На флагманах эскадр, выходивших в бой, наверное, имелись, а на других судах? Увы, нет не только ответов, но и сами-то эти вопросы доселе не поднимались. А ведь далеко не все же флотские иеромонахи были подневольными неучами или циничными ворами. /…/

Книга, получилась не столь объемна, как вся военно-морская история Русской Православной церкви за 200 лет потому, что больше состоит из вопросов, чем ответов. Но эти вопросы ранее вообще никто не задавал. Если об участии иеромонахов в морских сражениях начала ХХ века хоть как-то упоминалось то, то о кругосветках и о подавлении революционного движения на флоте вообще ни словом. А причина проста и банальна… До конца Х1Х века, в России, да и вообще в мире, вся официальная переписка (в том числе в Синоде) велась …писцами перьями. Сотни «Акакиев Акакиевичей» столетиями скрипели пером в канцеляриях, а позже их каракули отправляли на хранение в архив. И хранятся они не в привычных картонных архивных папках с машинописными страницами, а свернутые в «трубочку». До сих пор в архивах есть тысячи «единиц хранения», которые как свернули писцы екатерининских времен — так с тех пор их никто и не разворачивал, не читал… Поэтому 90% исследователей работают с печатными источниками XVIII — X1X-х веков, набранных печатным шрифтом. А в эти времена типографии и редакции газет и журналов были в руках лиц, мягко говоря, к православию равнодушных. Относительная известность роли священников в русско-японской и в 1-й мировой войне — объясняется большей грамотностью населения Империи и распространению тех же пишущих машинок.

Еще одна важная причина малоизвестности этой темы: ведомственная разобщенность архивов и исследователей. Архивы священного Синода, Петербургской Епархии и Александро-Невской Лавры редко интересны историкам флота. Архив ВМФ редко посещают историки русской церкви. А атеистическое подсознание исследователей — выпускников «советской» научной школы, несовместимость темы только утверждает.

В научном мире знают, как важно точно и правильно сформулировать вопрос и вектор исследовательской работы. Тема роли корабельных священников русского флота в его истории автоматически наводит на аналогичные вопросы, связанные с историей флотов противника? Были ли пасторы на кораблях шведского флота в годы Северной войны? Мусульманские имамы на кораблях турецкого флота — ведь с русским он воевал на протяжении четырех веков? Пасторы англиканской церкви на кораблях британского флота (особенно, когда его корабли обстреливали Соловецкий монастырь, например?) Пасторы на кораблях кайзера Вильгельма, когда в октябре 1917-го они сражались с русским флотом у Моонзундского архипелага? Наконец, в Цусимском сражении на кораблях японского флота были свои священники? Эта тема интереснейшая: довелось прочесть опубликованные на русский язык воспоминания лейтенанта японского флота атаковавшего на миноносцах русскую эскадру в Порт-Артуре в январе 1904 года… Потрясла одна фраза погибшего японского моряка, описывающего торпедную атаку на русский броненосец:

«Меня охватила такая ярость, от которой можно было принять христианство».

То есть мы, православные, считаем себя самыми кроткими, смиренными и богобоязненными, а в глазах иноверцев выглядим по-другому. Но главное: и Цусима и Синоп и Наварин и Гангут — это сражения не только флотов, кораблей и моряков, но и схватки церковных конфессий и религий. А победы русского флота — это еще и победы православия. В прошлом. И задача для флота грядущего ХХ1 века.

Атеист: — Как можно в эпоху космических полетов, атомной энергии, клонирования животных и скоро человека, верить в какого-то Бога?

Верующий: — А если ваши близкие окажутся в реанимации, между жизнью и смертью…

Атеист (перебивая запальчиво) — Да не дай Бог!

Это не анекдот и не выдуманная специально байка, а случайно подслушанный диалог реальных людей. Верующих читателей он только позабавит. Остальных… Это в мирной, сытой, безопасной жизни можно сколько угодно упражняться в логических размышлениях. А приблизиться кончина — своя или близких — бегом бегут в храм, свечки ставить, или зовут священника. И не важно из церкви какой конфессии.

Священнослужитель — Патриарх ли, Папа Римский или шаман в диком племени Заполярья, пустынь Австралии или сельвы Амазонки — это «связной» между этим миром и ТЕМ. И не важно, как его представляют люди в земной жизни — от «края вечной охоты» и «долины духов предков» — до сверхмодной ныне интерпретации форм жизни потустороннего мира — мыслящего сгустка энергии (души). Главное, все верят в то, что со смертью тела жизнь продолжается.

Сейчас институт корабельных священников восстановлен в российском ВМФ. Им приходится тяжелее, чем иеромонахам эскадры адмирала Рожественского — все же почти 80 лет атеистического (точнее безбожного) воспитания нации сделали свое. Кроме того, на современных кораблях российского флота служит немало мусульман, что было редкостью в начале ХХ века и есть даже представители иудаизма, что было абсолютно невозможно 100 лет назад.

Для моряков РФ: мусульман и иудеев — православный батюшка на боевом корабле под Андреевским флагом сегодня — это не агитатор «конкурирующей фирмы», а свидетель бренности земного бытия. Доказывающего, что перед смертью и Создателем нашего мира все равны.

Для православных «по наследству», то есть моряков — внуков и правнуков православных славян — корабельный батюшка — это еще и носитель идеи своего национального мира.

Возможно, что православное сознание, как носитель национального русского духа и даст «второе дыхание» институту корабельных священников в ВМФ России ХХ1 века.

ПРИЛОЖЕНИЯ:

1) Воспоминания о 1-м кругосветном плавании 1803—1806 гг. отца Гедеона.

2) Отрывки из дневника отца Аввкакума с фрегата «Паллада».

3) Воспоминания священника с крейсера «Рюрик» отца Алекся Овчинникова.

4) Воспоминания священника с крейсера «Дмитрий Донской» о Цусиме.

5) Воспоминания отца Зиновия — священника госпитального судна «Орел».

«Русские» ГЛАВКОМЫ иностранных флотов

Белоэмигранты из России — в массовом сознании до сих пор — либо печальные парижские таксисты, либо циники-официанты в ресторанах Харбина. Во всяком случае, это изгнанники, чей пожизненный удел тяжелый физический труд и низкий социальный статус. Якобы это все рабы роковой судьбы, балансирующие у черты суицида в тоске ностальгии. Все это не было так, особенно в среде белоэмигрантов-моряков военного флота России. По статистике самоубийств среди них… Из списка 1893 чинов Морского ведомства царской России, оказавшихся после 1922 года в эмиграции, руки на себя наложили 16 человек. Только шестеро в этом списке потомственные дворяне, кадровые офицеры царского флота, остальные — «скороспелки» 1 мировой войны, слабонервные интеллигенты волей обстоятельств надевших морской мундир. Среди самоубийц из императорского флота не было ни одного адмирала. Зато более сотни белоэмигрантов из под Андреевского флага продолжили военно-морскую службу в иностранных флотах мира, десятки дослужились до адмиральских чинов. В период между двумя мировыми войнами ХХ века моряки-эмигранты из России служили в ВМФ Великобритании, Франции, Германии, Испании, Китая, Румынии, Югославии, Бельгии, США, Чехословакии, Литвы, Латвии, Эстонии, Польши, Финляндии, Парагвая.

В Морском кадетском корпусе на Васильевском острове подготовили до 1917 года, не подозревая об этом, Главкомов флотов 8 стран мира. Неожиданная страница в летописи Морского корпуса им. Петра Великого и в истории российского флота. И еще более неожиданный факт и для современных идеологических недругов русского государства.

В современном Израиле есть общественный военно-морской музей созданный энтузиастами, когда-то служившими в военно-морском флоте СССР. Неизвестно, правда, имеется ли среди его экспозиций фотопортрет 1 главкома военно-транспортного флота еврейского государства, принявшего свой адмиральский пост в 1947 году? Потомственного русского дворянина Александра Александровича ТЮФЯЕВА, занесенного ветром судьбы на берега Палестины.

В среде офицеров российского флота первые евреи появились вскоре после краха Российской Империи. Но карьеры под Андреевским флагом сделать, просто не успели. И так сложилось, что к 1947 году, когда стали вооружать морские транспорты, идущие с грузами в порты Палестины, кадровых флотских офицеров «под рукой» не оказалось.

Кроме бывшего лейтенанта Черноморского флота, бывшего морского летчика 1 мировой войны, выпускника Морского корпуса 1910 года — Александра Тюфяева. Ас военно-морской авиации в войне с Турцией, кавалер боевых орденов, в том числе Святой Анны с надписью «за храбрость». Между мировыми войнами — капитан океанского сухогруза румынского торгового флота, не раз пересекавшего Атлантику. Выбор был достойный!

Увы, главкомом израильского флота, бывший лейтенант русского был совсем немного. Спустя два года «дедушку» сместили «внуки» и отправился он командовать портовым буксиром в Калифорнии.

В Польше традиционно не любят вспоминать о чем-либо добром и ценном из России. Наша страна, вне зависимости от ее государственной формы, для варшавской элиты — заведомо плоха. А уж в Российской Империи, по ее убеждению, поляки существовали, чуть ли не в режиме лагеря смерти Освенцима.

Тем не менее, к ноябрю 1917 года под Андреевским флагом служили и не тужили один генерал-майор флота, четыре контр-адмирала, 26 офицеров (один из них награжденный орденом Святого Георгия 4-й степени и золотым оружием «за храбрость») — чистокровные поляки. После признания Европой суверенитета польского государства именно выпускники Морского кадетского корпуса и Морского инженерного училища создавали «с нуля» ВМС Польши. На своей родине 11 из них стали адмиралами, 40 офицерами флота.

Польский ВМФ в течении ХХ века возрождался дважды. В 1919-м и в 1947 годах. И так уж случалось, что каждый раз Главкомами «возрожденного» флота становились выпускники Морского кадетского корпуса.

Первым в ХХ веке адмиралом польского флота стал бывший капитан 2 ранга русского Императорского флота, выпускник Морского корпуса 1902 года — Георгий Владимирович СВИРСКИЙ.

Военный флот социалистической Польши в 1947-м возглавил старший лейтенант русского флота, выпускник Морского корпуса 1913 года — Владимир Владимирович ШТАЕР. В 1-ю мировую он сражался с кайзеровским флотом в составе средиземноморской эскадры союзников-англичан. Заслужил два боевых ордена, исполняя присягу, данную им царю Николаю II-му. В сентябре 1939-го капитан 1 ранга польского флота Штаер — герой обороны побережья от гитлеровских ВМС. В 1946-м — выпускник Морского корпуса — контр-адмирал Польской Народной Республики.

Имущественное наследство, полученное поляками от флота царя Николая II-го, в сравнении с числом боевых кораблей, оборудованных военно-морских баз, крепостей, судоверфей ставших собственностью финского флота — невелико. Всего два посыльных судна. Зато по части кадров — панове были богаты, как никто. А кадры, как известно, решают все.

После ноября 1917 года Финляндия получила от ленинского Совета Народных Комиссаров не только признание государственного суверенитета, но и богатейшее наследство от Императорского Балтийского флота.

Его главная база — Гельсингфорс, ставший Хельсинки. Военный порт и сеть береговых укреплений в Або. Целый флот боевых и вспомогательных кораблей, которые революционные балтийцы не смогли или не сочли нужным вывести в Кронштадт. Из этого всего предстояло создать флот Суоми. Но чьими руками? И чьими знаниями?

Во флоте Российской империи коренные финны не испытывали дискриминации. Юным финским романтикам были открыты двери Морского корпуса и путь к погонам офицера флота.

Неудивительно, что первым в истории ХХ века главкомом финского ВМФ стал лейтенант русского флота, выпускник Морского корпуса 1909 года — Георгий Яльмар Хеккерт. Правда, более чем этим фактом в своей биографии он не прославился. Неудивительно, что финским политикам понадобился кто-то более опытный.

Вторым главкомом в истории финского флота стал «русский» немец. Капитан 1 ранга русского флота, аналитик Морского генштаба, автор исторического труда «Босфор и Дарданеллы» Густав фон Шульц. Потомок тевтонов родился и созрел на Руси и обрусел настолько, что вошел в число «ястребов-панславистов» доказывавших, что Россия просто обязана отвоевать у турок черноморские проливы. После революции пассионарный каперанг осел в Финляндии и сменил малоизвестного и безынициативного экс-лейтенанта Хеккерта. Но ненадолго. Но финны должны быть благодарны этому странному «русском» немцу. Уйдя с поста Главкома флота, Шульц организовал и возглавил в стране Суоми службу военно-морского резерва. Где проходили профессиональную подготовку военные моряки запаса. В Финляндии ветеран 1 мировой войны фон Шульц напишет мемуары о своей войне с кайзеровским флотом — «С английским флотом в 1 мировую войну (воспоминания представителя русского флота при Гранд-Флите)». И еще дважды контр-адмирал финского флота фон Шульц одевал военную форму, честно воюя с флотом своей родины — России (в 1939-1940-м и в 1941-1944-м гг.) ставшей Советским Союзом.

Среди финнов есть один-единственный человек, военный моряк, в ХХ веке заслуживший орден Святого Георгия 4-й степени. Это третий по счету Главком ВМФ Суоми — Ирье Ильмори Роос. Лейтенант русского флота и выпускник Морского корпуса 1914 года.

Даже сердца флегматичных финских дам трепетали при виде молодого, белокурого, стройного Главкома. Сын финского нотариуса из порта Або своей волей резко сменил курс своей жизни. Факт — в январе 1916 года молодой лейтенант Роос получил из рук Командующего Черноморском флотом адмиралом Эбергардом орден Святого Георгия 4-й степени. Подобного примера история финского народа не знает. Став Главкомом финского флота, Роос не боялся принимать приглашения на встречи выпускников Морского корпуса или Георгиевских кавалеров, которые устраивались эмигрантами в Хельсинки. Не стеснялся проявлять свою расположенность к России и к русскому народу. Возможно, что за это и поплатился. Он погиб при невыясненных обстоятельствах странной смертью в августе 1926 года и по стране и по «эмигрантской» Европе не затихали подозрения об отравлении.

Высочайшее благоволение лично от самодержца Николая II-го получил, за два года до начала мировой войны, будущий четвертый по счету Главком ВМС Финляндии — выпускник Морского корпуса 1911 года — лейтенант Балтийского флота Ахиллес Сурандер. До того дня, когда он встал в строй под финским флагом, будущий адмирал Финляндии прослужил на знаменитых кораблях царского флота: линкоре «Слава», крейсере «Аврора», эсминце «Сторожевой»…

Пятым по счету главкомом ВМС Суоми стал исследователь Арктики, один из немногих финских парней, чье имя отмечено на карте Тихого океана. Капитан 1 ранга русского флота — Яльмар Викторович фон Бонсдорф, окончил Морской корпус с поощрительной премией им. Адмирала Нахимова в 1891 году. И входил в число самых перспективных гидрографов России. С 1892 по 1894 гг. мичман фон Бонсдорф в составе гидрографической экспедиции подполковника Андреева участвовал в описи восточной части Северного Ледовитого океана и северной части Тихого. В Японском море до сих пор есть две «банки» открытые им и отмеченные его именем. В 1 мировую уже каперанг фон Бонсдорф командовал эсминцем «Стремительный» на Черноморском флоте. Правда, в морской бой с турецким флотом 45-летний гидрограф самостоятельно не рвался, мечтая о созидательной работе гидрографа.

Это все о высшем уровне командования ВМФ Финляндии. Разумеется, среди офицерского корпуса ее флота было немало выпускников Императорского морского корпуса, особенно немцев по национальности. Точное их число, пока назвать нельзя.

Удалось найти данные о только двух наиболее колоритных из них: братьях-лейтенантах русского флота Геральде и Бернгарде Графах (это не аристократический титул, а фамилия. — примеч. Автора).

По части русофобии конкурирует с поляками национальная элита Латвии, Литвы и Эстонии. Согласно закону психологии: мы любим людей за добро принесенное нами. И ненавидим за зло, которое им причинили. От России после 1917-го и 1991-года республики Прибалтики получили даром имущества, в том числе морского, на миллионы золотых рублей. Один Таллиннский морской порт, сколько стоил, построенный в свое время усилиями всего Советского Союза, в первую очередь за счет РСФСР… Потому столь богата и прибалтийская ненависть к России.

После Финляндии, Эстония стала второй республикой по объему ценностей, которые она получила от исчезнувшего царского Балтийского флота. Правда, эстонцы могли упрекнуть Российскую Империю в том, что в отличии от литовцев и латышей, к 1917 году эстонцев было не густо в среде военных моряков Николая II-го.. Поэтому, начиная с 1918 года высшие командные посты в ВМФ Эстонии, с согласия адмиралов кайзеровского флота, занимали немцы — бывшие офицеры царского флота. А после краха Германской империи «русским немцам» и вовсе некуда было податься — они остались служить новой родине. Кто же был первым в истории эстонского флота Главкомом — об этом источники разнятся. Более всего можно утверждать, что это был Зальц Гюнтер — выпускник Морского корпуса 1910 года. Он привлек под морской флаг Эстонии большую группу бывших офицеров царского флота. И таллиннские политики приняли их, поскольку военно-морские базы и корабли, доставшиеся им от России, могли управляться только русскими.

Литовская республика была столь мала, что разделения ее вооруженных сил на рода войск не требовалось. Тем более, что боевых кораблей и военно-морских баз от Российской Империи ей не перепало. Военным и морским министром Литвы долгое время был капитан 2 ранга русского флота Федор Юльевич ДОВКОНТ. Кадровый военно-морской разведчик, выпускник Морского корпуса 1907 года. В годы 1 мировой войны Довконт служил в разведотделе на штабном корабле Балтфлота «Россия», затем был прикомандирован к русскому экспедиционному корпусу во Франции. Международные связи, приобретенные им в годы Великой войны, помогли быстро подняться в верха военно-политических кругов Литвы и занять пост военного министра. В 1940 году он лишился своего поста, но до занятия территории Литвы частями РККА, успел стать послом Литвы… в Аргентине.

Точное число офицеров из России, продолживших военную службу в Литве неизвестно. Но было бы неправильно не упомянуть еще одну колоритную фигуру — инженер-полковника литовской армии Федора фон Рейнгарда. Выпускника Морского корпуса 1904 года, порт-артурца, капитана 1 ранга и преподавателя кораблестроительного факультета Николаевкой военно-морской академии.

ВМФ Латвии был самым сильным среди всех флотов прибалтийских республик. И в его списках удалось найти 8 бывших офицеров царского флота и еще двое стали в Риге адмиралами. Должности, которые они занимали, говорят сами за себя. Начальник службы связи латышского ВМФ, начальник школы инструкторов, инженер-механик дивизии траления, инженер-механик штаба эскадры… — все получили образования и опыт службы под Андреевским флагом. Один из них, бывший мичман Иван Зарин, ставший каперангом в Риге, уже во второй эмиграции — в Копенгагене написал интересные воспоминания «15 лет в Латвийском флоте» (изданные в эмигрантском «Морском Сборнике» за 1958—1960 гг.). Нач. штаба латышского и контр-адмиралом флота был герой обороны Порт-Артура, капитан 1 ранга русского флота граф Арчибальд Кайзерлинг — выпускник Морского корпуса 1901 года.

Естественно, что и первым в истории латышского флота Главкомом стал мичман Черноморского флота, выпускник Морского корпуса 1915 года — Федор Юльевич СПАДЕ, К моменту столь высокого назначения новоиспеченному адмиралу исполнилось всего… 28 лет. Для мичмана возраст солидный, но грудь его украшал орден Святой Анны с надписью «за храбрость». Сию награду мичман Спаде, получил из рук вице-адмирала Колчака в Севастополе. А герой-адмирал боевыми орденами не разбрасывался.

В 1940 году адмирал Спаде не успел или не захотел покинуть Латвию. Был арестован органами НКВД и после 1953 года направлен на вечное поселение в Казахстан.

Главком Спаде имел претензии к советской власти и НКВД, но никак не к русскому народу, за интересы которого храбро воевал на Черном море в Великую войну.

* * *

Эти строки важно осмыслить тем читателям, кто прочел статью до конца. Сейчас, когда офицеры современного Балтийского флота по делам службы соприкасаются со своими коллегами из Латвии, Литвы, Эстонии, Польши и Финляндии, слышат упреки в адрес нашей родины — они могут контрударом информационно-идеологической войны спросить:

И если у них возникнет интерес —

расскажите о прочитанном.

Холодные воды Норвежского моря

Никитин Е. А.

Ежели мореходец, находясь на службе,

претерпевает кораблекрушение

и погибает, то он умирает за Отечество,

обороняясь до конца против стихий,

и имеет полное право наравне с убиенными воинами

на соболезнование и почтение его памяти от сородичей.

В. М. Головнин,

флота капитан-командор

Северное машиностроительное предприятие «Севмашпредприятие», г. Северодвинск, за годы работы изготовило на своих верфях десятки подводных лодок для Военно-морского флота Советского Союза и Российской Федерации. Трагическая гибель подводных лодок К-278 «Комсомолец» в 1989 году и К-141 «Курск» в 2000 году получила наибольший общественный резонанс.

Евгений Александрович Никитин — профессор, полковник медицинской службы, автор книги «Холодные глубины»

Своё видение тех трагические события представляет ветеран-подводник, доктор медицинских наук, профессор, заслуженный деятель науки Российской Федерации, полковник медицинской службы в отставке Никитин Евгений Александрович. Автор, опираясь на многолетний опыт медицинского обеспечения походов подводных лодок, пользуясь редкими архивными документами (материалы уголовного дела, истории болезней спасенных членов экипажей, акты судебно-медицинской экспертизы и т.д.) и многочисленными отечественными и зарубежными публикациями, представил описание действий экипажей в последние часы перед гибелью боевых кораблей.

7 апреля 1989 г. в 11 часов 04 мин в 7-м отсеке подводной лодки К-278 «Комсомолец» возник пожар, который принятыми мерами локализовать

не удалось, и в 17 ч 15 мин лодка затонула на глубине 1500 м.

Силами подошедших в район бедствия советских судов были спасены 27 членов экипажа подводной лодки.

Погибли 42 человека.

Корабль и экипаж

Атомная подводная лодка (пла) К-278 проектировалась в соответствии с тактико-техническим заданием, разработанным сотрудниками 1-го ЦНИИ военного кораблестроения Министерства обороны СССР и утвержденным в 1966 г. Технический проект большой атомной торпедной опытовой подводной лодки был утвержден в 1972 г.

Подводная лодка «Комсомолец» зимой с поднятыми флагами расцвечивания

Этапы жизни корабля

По классификации боевых кораблей подводная лодка называлась большой атомной торпедной опытовой подводной лодкой и имела следующие основные характеристики:

— длина 121,9 м;

— длина прочного корпуса 96 м;

— диаметр прочного корпуса наибольший 8 м;

— ширина наибольшая 11,5 м;

— водоизмещение 5780 т;

— водоизмещение полное подводное 7820 т;

— скорость надводная — 14 уз, подводная — 30 уз, экономическая — 15 уз;

— автономность 90 сут;

— отсеков семь: 1 — торпедный, 2 — аккумуляторный, 3 — Главный командный пункт (Центральный пост) 4 — реакторный, 5 — вспомогательных механизмов, электротехнический, 6 — турбинный, 7 — кормовой;

— предельная глубина погружения 1000 м, рабочая глубина 800 м.

Швартовка подводной лодки «Комсомолец»

Советская подводная лодка с тактическим номером К-278 за рубежом имела условное наименование «Mike», а на ВМФ СССР в 1988 г. ей было присвоено наименование «Комсомолец». Среди подводников, проектировщиков и кораблестроителей она именовалась не иначе как «Плавник» до периода широкого освещения в прессе обстоятельств ее гибели под названием «Комсомолец».

Глубоководное погружение на 1000 м пла «Комсомолец» с 1-м экипажем на борту и успешное проведение испытаний на этой глубине всей корабельной техники, систем и вооружения 4 августа 1985г. явилось событием не только для отечественного судостроения, но и рекордом для подводных лодок.

Вернувшийся с испытаний корабль посетил командующий Северным флотом адмирал И. М. Капитанец. Он поздравил всех с успешным проведением главных испытаний, назвал экипаж перед строем экипажем героев и приказал представить всех его членов к государственным наградам.

Наградные листы на членов экипажа были оформлены и переданы командующему флотом. Однако награждение героев-подводников не состоялось. Возразило политуправление флота, которое не увидело заслуги экипажа в покорении боевой подводной лодкой тысячеметровой глубины, возможно, потому, что, кроме политработника В. И. Кундрюкова — штатного замполита командира корабля, в списке представленных к наградам не было ни одного политотдельца. Не поняли работники политуправления, что рождался качественно новый подкласс подводных кораблей, которые существенно увеличат мощь флота и решат ряд проблем, стоящих на пути повышения боеготовности подводных сил ВМФ1.

2-й экипаж капитана 1 ранга Е. А. Ванина сформирован в июне 1984г. При этом личный состав электромеханической боевой части (БЧ-5) должен был состоять из десяти офицеров и десяти мичманов.

Капитан 2 ранга Е. А. Ванин

В дальнейшем без согласования с бюро-проектантом и без согласия с заводом-изготовителем численность экипажа пла увеличилась до шестидесяти четырех человек, а в связи с трудностями в комплектовании мичманским составом и в целях экономии денежных средств техники-мичманы были заменены матросами срочной службы.

На боевой службе восемь офицеров корабля были в звании лейтенанта (т.е. более 25% офицерского состава) и служили на подводной лодке менее одного года после окончания училища. Командир дивизиона живучести капитан 3 ранга В. А. Юдин по специальности инженер-турбинист, так же как и другой офицер дивизиона — лейтенант А. В. Зайцев, прапорщик Ю. П. Подгорнов и двое из трех матросов находились в должности менее одного года.

Состав экипажа пла «Комсомолец»

* В звании не ниже старших лейтенантов.

** Старшины срочной службы.

*** Перед походом на борт пла были приняты запасы провизии, белья, теплой одежды и другого имущества на 69 человек.

Такое структурное изменение в составе экипажа автоматически снижало его потенциальные возможности в профессиональной подготовке и в особенности при проведении фактических мероприятий по борьбе за живучесть корабля. Широкая кампания по пропаганде грамотных действий экипажа, начатая в прессе после гибели пла еще задолго до первичных выводов правительственной комиссии, была направлена на то, чтобы скрыть недостатки, связанные с комплектованием экипажа, обслуживанием подводной лодки, решением социальных вопросов. Отсюда складывалось впечатление, что «в экипаже перед выходом в море отсутствовал как полноценная боевая единица дивизион живучести» (Романов Д. А., 1993), что нарушало требования ст. 173 «Руководства по борьбе за живучесть пл»: «Выход в море запрещается… при неукомплектованности подготовленным личным составом».

Флагманские специалисты дивизии и флотилии подводных лодок утверждают, что экипаж Е. А. Ванина перед походом отработал в требуемом объеме задачи по борьбе за живучесть корабля. Однако это не помешало заместителю главного конструктора корабля Д. А. Романову достаточно категорично заявить в своей книге, что «… зная состав командования дивизии, в которой находилась подводная лодка „Комсомолец“, смею утверждать, что никто из флагманских специалистов дивизии не знал материальную часть этой лодки в объеме, достаточном для качественной приемки задач по борьбе за живучесть» (Романов Д. А., 1993).

Капитан 1 ранга Б. Г. Коляда.

Считаю, что экипаж был подготовлен хорошо как в вопросах боевой подготовки, так и в вопросах борьбы за живучесть. Техническое состояние подводной лодки на момент выхода на боевую службу в феврале 1989 г. нареканий не вызывало.

Вице-адмирал в запасе Е. Д. Чернов.

Большой процент молодых п недостаточно отработанных офицеров (27%) не мог положительно влиять на потенциальные возможности экипажа как по руководству личным составом, так и по эксплуатации технических средств корабля в целом.

В числе 21 мичмана, вышедших в поход в составе 2-го экипажа (некомплект 5 мичманов восполняли старшины и матросы срочной службы), Ю. А. Бродовский, С. В. Замогильный, С. С. Бондарь, Э. Д. Кононов и Ю. Ф. Капуста не проходили переподготовку на технику погружения глубоководной подводной лодки, а прапорщик Ю. П. Подгорнов даже не сдал положенных зачетов.

Начальник политотдела дивизии подводных лодок капитан 1 ранга Т. А. Буркулаков принял участие в походе в связи с тем, что был вынужден «ввести в должность» назначенного внезапно, накануне выхода в поход, нового заместителя командира корабля но политической части капитана 3 ранга Ю. И. Максимчука.

Мичман В. С. Каданцев.

В январе-феврале 1989 г. в нашем экипаже возник конфликт с заместителем командира по политической части капитаном 3 ранга Терновским. Кончилось все это тем, что на партийном собрании было вынесено решение Терновского на боевую службу не брать.

Прапорщик Ю. П. Подгорнов.

В то время как К-278 с 1-м экипажем находилась в море, наш экипаж нес дежурную и вахтенную службу, выполнял различные работы по городку. Лично я несколько раз стоял дежурным но казарме. Велась ли в этот промежуток времени подготовка к выходу на боевую службу и какая именно, я сказать не могу.

Приняв 10 февраля 1989 г. пла К-278 у 1-го экипажа, 11 февраля 1989 г. 2-й экипаж вышел на ней в море на контрольный выход. Как и во время сдачи курсовых задач, так и во время контрольного выхода я занимался только изучением материальной части своего заведования и корабля. Поэтому я не могу сказать, как проходил этот выход и какие нюансы были при сдаче курсовых задач.

Непосредственно перед выходом на боевую службу у меня состоялась беседа с капитаном 1 ранга Ваниным. Ванин знал уровень моей подготовленности, и поэтому я сказал ему, чтобы решение о том, брать или не брать меня на боевую службу, принимал он. Ванин сказал мне, чтобы я не переживал и сдавал все положенные зачеты и что у меня все получится. В дальнейшем я был поставлен нести вахту на торпедной палубе 1-го отсека. Перед тем как я стал нести вахту на торпедной палубе, непосредственно Ванин принимал у меня зачеты по вооружению. Забегая вперед, могу сказать, что примерно на десятые сутки боевой службы у меня был разговор с Юдиным, который сказал мне о том, чтобы за время боевой службы я постарался сдать все зачеты на самостоятельное управление с тем, чтобы в дальнейшем мог уже самостоятельно нести вахту трюмным.

Экипаж представлял собой многонациональный коллектив. В него входили представители шести национальностей: русских 48 человек (69,7%), украинцев 15 (21,7%), белорусов — 2, армян — 2, грузин — 1, литовцев — 1.

По социальному происхождению 31 человек (44,9%) из семей рабочих, 9 человек (13,2%) из крестьян, 19 человек (27,5%) из служащих, 10 человек (14,4%) из военнослужащих.

На поход в экипаж было прикомандировано 10 человек (6 офицеров, 1 мичман и 3 матроса); из них 5 человек — на вакантные штатные должности:

— капитан 3 ранга Ю. И. Максимчук — заместителем командира по политической части;

— капитан 3 ранга А. М. Испенков — командиром электротехнического дивизиона;

— старший лейтенант медицинской службы Л. А. Заяц — начальником медицинской службы;

— мичман Э. Д. Кононов — старшим специалистом-делопроизводителем;

— матрос С. П. Головченко — коком-инструктором;

и 5 человек сверх штата:

— капитан 1 ранга Б. Г. Коляда — заместитель командира дивизии подводных лодок;

— капитан 1 ранга Т. А. Буркулаков — начальник политотдела дивизии подводных лодок;

— старший лейтенант С. П. Богданов — офицер особого отдела Комитета государственной безопасности СССР;

— матрос А. Ю. Корытов — рулевой-сигналыцик;

— матрос А. Ю. Шинкунас — радиометрист.

Заместитель начальника службы радиационной безопасности Северного флота капитан 2 ранга В. А. Шикин.

Характеризуя начальника химической службы 2-го экипажа капитан-лейтенанта В. Л. Грегулова, я могу сказать то, что он является грамотным специалистом, который был практически готов к самостоятельному выходу в морс, хотя и шел впервые. Особенность его была в том, что он был не всегда решительным и не мог отстоять свое мнение.

Капитан-лейтенант В. А. Грегулов отвечал за подготовку всей химической службы корабля, а в заведовании у него находилась система радиационного контроля КМК-1, приборы радиационного контроля и средства защиты органов дыхания. За техником-химиком мичманом С. Л. Черниковым закреплена система электрохимической регенерации воздуха, приборы газового анализа и стационарная система дезактивации.

Полковник медицинской службы В. В. Чумаков. Психологическое тестирование личный состав 2-го экипажа пол командованием капитана 1 ранга Е. А. Ванина непосредственно перед походом (28 февраля 1989 г.) не проходил, так как это не предусмотрено руководящими документами. Психофизиологическое и психологическое обследование экипажи пла проходят во время обучения или межпоходовой подготовки в учебных центрах ВМФ.

По данным А. Д. Улитовского (1995), на пла «Комсомолец» многие физиолого-гигиенические показатели заранее предопределялись конструктивными особенностями, связанными с основной характеристикой лодки — ее глубоководностью. Имели значение и некоторые другие моменты.

Например, на отдельные факторы обитаемости наложились отрицательные стороны, связанные с длительным созданием пла, в частности, внедрением современных боевых и технических средств, повлекших за собой увеличение штатной численности экипажа. Так, от стадии эскизного проекта до момента передачи корабля флоту штатная численность экипажа увеличилась почти в два раза. В походе, который завершился трагедией, на борту пла было 69 человек вместо 57 положенных по штату. Увеличение штатной численности экипажа на завершающих этапах создания пла негативно сказалось на таком важном факторе обитаемости, как размещение личного состава, оцененном как «относительно дискомфортный».

Характерными особенностями размещения личного состава на пла «Комсомолец» являлось несоответствие номенклатуры помещений структуре общих площадей, выделенных под обитаемые помещения, и резкое уменьшение (до 2,8м²) удельной площади на одного человека вместо установленных нормативами.

67 человек имели штатные спальные места во 2-м отсеке, для двоих места отдыха были оборудованы в 1-м отсеке.

Отрицательным моментом в формировании фактора размещения явилось отсутствие на корабле с такой большой автономностью ряда важных общественных помещений: столовой личного состава, салона офицеров, спортивного зала и др. Вследствие этого кают-компания использовалась фактически только для приема пищи и просмотра кинофильмов, а проводить в ней другие мероприятия, в частности занятия по физкультуре, было невозможно.

Теснота в каютах, недостаточное расстояние между палубой и подволоком, обусловленное конструкцией прочного корпуса, а также небольшое расстояние между койками первого и второго ярусов и наличие трехъярусных коек во всех 6-местных каютах не позволило в необходимом объеме использовать эти помещения для активного отдыха. В итоге подводники в походе большую часть времени проводили сидя (время вахт и приема пищи) или лежа на койке (сон и пассивный отдых). Размещение всех жилых, общественных, медицинских и других помещений в одном отсеке и большинства боевых постов (БП) в смежном с жилым отсеке привело к резкому ограничению двигательной активности подводников, что не могло не отразиться отрицательно на состоянии здоровья и работоспособности членов экипажа. Отсутствие спортивного зала и элементарных условий для поддержания двигательной активности и профилактики сенсорной депривации и монотонии повышает роль фактора размещения в развитии неблагоприятных изменений в функциональном состоянии подводников в 90-суточном походе, который на пла «Комсомолец» мог быть признан удовлетворительным только при автономности до 70 суток.

Продольный разрез подводной лодки «Комсомолец»

Отсеки: I — торпедный; II — жилой;

III — Главный командный пункт (Центральный пост); IV — реакторный; V — электротехнический;

VI — турбинный; VII — вспомогательных механизмов;

1 — тамбур-шлюзы; 2 — всплывающая спасательная камера; 3 — торпедные аппараты; 4 — реактор

Однако следует отметить, что расположение жилых, общественных, медицинских, продовольственных и санитарно-бытовых помещений в едином отсеке соответствовало современной концепции повышения живучести и выживаемости личного состава пла в экстремальных условиях.

ХРОНИКА СОБЫТИЙ

7 апреля 1989 г. советская атомная подводная лодка «Комсомолец» находилась на боевой службе в Норвежском море. Подводная лодка шла на глубине 386 м со скоростью 8 уз.

Координаты: 73°40» сев. шир., 13°30» вост. долг.

На вахте по боевой готовности №2 находилась третья боевая смена, заступившая в 8 ч 00 мин.

Вахта на ГКП:

— командир корабля капитан 1 ранга Е. А. Ванин;

— вахтенный офицер — помощник командира капитан-лейтенант А. Г. Верезгов;

— вахтенный механик — командир дивизиона живучести капитан 3 ранга В. А. Юдин;

— мичман Г. В. Ковалев, капитан-лейтенант С. А. Дворов, лейтенант А. В. Третьяков, старший мичман В. В. Ткач, мичман В. В. Геращенко, старший лейтенант С. Е. Марков, капитан-лейтенант Ю. Н. Парамонов.

Вахтенные:

1-го отсека — мичман С. Р. Григорян,

2-го отсека — старший матрос Е. Э. Вершило,

4, 5, 6-го отсеков — мичман В. В. Колотилин,

7-го отсека — старший матрос Н. О. Бухникашвили.

Вахтенный журнал

(выписки приводятся дословно)

11.06. Аварийная тревога! Всплытие на глубину 50 м. Подан ЛОХ2 в 7-й отсек.

11.08. В 7-м отсеке старший матрос Бухникашвили.

11.16. Всплыли в надводное положение. Поднят перископ. Нет связи с кормой.

11.21. Пожар в 4-м отсеке. Горит пусковая станция насоса.

11.27. Открыты 1-е и 2-е запоры. На «Корунде» появился очаг открытого огня. Загазованность в ЦП повышается. В районе 7-го горит.

11.34. Увеличивается крен на левый борт. Продут главный балласт, крен 8°.

11.37. Передан сигнал аварии. Потушен «Корунд».

11.41. Увеличивается крен.

11.43. Креп выправляется.

11.45. Передано три сигнала аварии. Квитанций нет3.

11.58. Всем, у кого есть связь, выйти на связь с центральным постом. С 4-м связи нет. Приблизительно в 4-м девять человек.

12.10. В районе 7-го по правому борту масляные пятна, травит воздух.

12.10. Передано восемь сигналов аварии, квитанций нет.

12.11. В 1-м обстановка нормальная. Водород, кислород и углекислый газ в норме, состояние личного состава хорошее.

12.12. Головченко, Краснов во 2-м отсеке потеряли сознание. Переключить их в ИДА, включить кислородный баллон (приказание из ЦП).

12.15. Перенести личный состав 2-го отсека, потерявших сознание, наверх. ВСК4 готова принять четыре человека.

12.18. Личный состав в аппаратной 4-го. Личный состав из аппаратной выйти не может. Вышли Юдин, Третьяков. В 5-м люди в тамбур-шлюзе не могут открыть двери. Подняты в ВСК Краснов, Головченко. Грундуль поднялся сам. Во 2-м, 3-м замерить газовый состав. Давление снять с 4-го, 5-го, вывести личный состав. Открыть люки 4-го и 5-го помещений.

12.25. Получена окончательная квитанция на сигнал аварии.

12.33. Из 4-го отсека переведены два человека: Махота, Валявин. Поднялись наверх.

12.48. В 1-м: водород — 0,4, кислород — 23%. Обстановка нормальная; Рубка связи осмотрена. Замечаний нет. В 1-м закрыт разобщительный но ВВД5-200. С 5-го информации нет. 12.53. Отключена ВВД-200 в корму и в нос. 12.55. Махота включился в ИП-66. Валявин в ИДА-59, идут в 4-й и 5-й. Плохо мичману Геращенко в ВСК. Разбить стекло тамбур-шлюза для выравнивания давления с 5-м отсеком.

13.00. Подсчитать всех людей. Нагружен редуктор ВВД-200. Готов к пуску дизель.

13.05. Работает водоотлив дизеля. Доставлены из 5-го:

Волков, Ткачев, Козлов, Дворов, Замогильный, Шостак. Кулапин в 5-м включен в ШДА. У него нет ИДА. Живой.

13.08. В ШДА в 5-м — Бондарь по левому борту. Шесть человек из 5-го наверх.

13.27. Выведен из 5-го Кулапин. Начался сеанс связи. Идет персонально в наш адрес. Нет пульса у Кулапина, поднят наверх.

13.33. Слюсаренко, Федотов, Дворов, Валявин пошли в корму. Принята нагрузка на ДГ7.

13.39. Состояние ГЭУ8: заглушен реактор всеми поглотителями, АЗ, КР9, на нижних концевых выключателях. Температура 1-го контура 75 °С, давление 1 го контура 105 кгс/см²… производится расхолаживание… Полностью отсутствует управление ГЭУ. У Кулапина пульса нет.

13.40. Дворов потерял сознание в 3-м отсеке. Бондарь — в 3-м отсеке в тамбур-шлюзе.

13.41. В 5-м людей нет. 5-й осмотрен. Вышли Валявин, Слюсаренко, Федотко, Вершило. В 1-м отсеке: Григорян, Анисимов, Кожанов, Сперанский. Во 2-м отсеке: Марков, Грегулев. Бондарь поднялся наверх (без сознания).

13.56. Слюсаренко, Третьяков — страхующие; Юдин, Апанасевйч — аварийная партия в 6-й отсек. Передано РДО №1310.

14.02. Кулапин и Бондарь умерли; заключение врача.

14.07. Передан повторно РДО №13. В трюме 2-го 5,6 г/м³СО. Дымится по правому борту, где обратимый, ВПР, по левому борту видимость лучше. На средней палубе 2—3 г/м³СО. 14.12. Прибыли Юдин, Федотко, Слюсаренко, Апанасевич. Температура перегородки 6-го отсека более 70 °С, войти невозможно.

14.15. Переснаряжены ИП-6, в 5-й для дачи ЛОХ в 6-й отсек убыли: Юдин, Апапасевич, Слюсаренко.

14.18. Установлена связь с самолетом на УКВ.

14.20. Дан ЛОХ в 6-й отсек из 5-го, Прибыли капитан 3 ранга Юдин, матрос Апанасевич; мичман Слюсаренко не ходил.

14.32. … УКВ «Комар» поставлен на «маячок».

14.40. Визуально обнаружен самолет. Дымит, заходит с левого борта, обозначая свое место, 4-моторный.

14.41. Выключен «маячок» «Комара». ИЛ-38 классифицирован.

14.42. Включились в ИП-6 Юдин, Испенков. Идут в 5-й отсек для остановки обратимого, контроля температуры носовой переборки 6-го отсека.

14.45. Остановлен обратимый 5-го. Самолет сбросил буй.

14.49. У переборки в корме 3-го СО — 5 мг/м³ Развернут пост перезарядки ИП. Использованные ПДУ11, ИП выброшены за борт (регенеративные патроны12).

14.57. Начато вентилирование 4-го отсека его вытяжным вентилятором.

15.02. Передано РДО №14.

15.12. Задраены вытяжные захлопки 4-го отсека. Начали вентилирование 5-го отсека через люки 3-го и 4-го отсеков вытяжным кормового блока.

15.18. Передано на самолет: поступления, воды нет. Пожар тушится герметизацией. Воздух только в одной группе ВВД.

15.29. Температура переборки 6-го отсека более 100 °С.

15.32. Получена окончательная квитанция на РДО №14.

15.37. Начался сеанс связи.

15.38. Нам передано: пл находится в 100 км, идет к нам ходом 14 уз.

15.39. Поступило в наш адрес персональное новое РДО. Каданцев, Юдин включились в ИП-6, ушли в 5-й отсек для замера там СО.

15.57. Пришли из 5-го Каданцев, Юдин. Температура переборки 6-го отсека 115°С. СО замерено — 7 мг/м3.

16.12. Каданцев, Юдин включились в ИП-6. Пошли в 5-й отсек для замера температуры кормовой переборки 5-го отсека.

16.24. Пришли Юдин, Каданцев. Температура 111 °С кормовой переборки 5-го отсека. Наблюдаются удары, похожие на взрывы в районе 6-го и 7-го отсеков. Предположительно регенеративные патроны. В 6-м отсеке 10 банок, в 7-м — 11 банок.

16.25. В 1-м — водород 1%, кислород 23,5%, самочувствие личного состава удовлетворительное.

16.40. Крен 6° на правый борт. Дифферент 1,5° на корму.

16.42. Приготовиться к эвакуации. Исполнителям сдать секретную литературу. Приготовить секретную литературу к эвакуации.

16.46. Разгерметизирован 1-й отсек. Подготовить аккумуляторную яму к вентилированию.

На этом ведение вахтенного журнала атомной подводной лодки «Комсомолец» закончилось навсегда. Как он оказался на берегу?

Весьма примечательным является тот факт, что черновой вахтенный журнал велся на бланке «Книга медицинских записей роты».

/… конец цитируемого отрывка/

23 августа, среда

В стране объявлен траур…

Большинство родственников погибших подводников согласились с тем, что их тела надо поднимать вместе с лодкой. Несмотря на это, операция по эвакуации, была предпринята. Для этой цели был заключен договор с норвежской компанией «Халибертан», использована глубоководная платформа «Регалия», а также привлечены водолазы России. ЦКБ «Рубин» разработаны маршруты осмотра отсеков, технологические вырезы в прочном корпусе кормовых отсеков. Резка прочного корпуса проводилась иглообразной струей воды под давлением в тысячу атмосфер с добавлением порошкообразного алмаза.

Обнаружено двенадцать тел погибших. Поиски остальных затруднены сорванным и разрушенным оборудованием внутри отсеков. Мешавшим проходу, в отдельных случаях делая его непроходимым, а также мутной водой. Операция по подъему тел погибших длилась восемнадцать дней (с 19 октября по 8 ноября 2000 г.). Все двенадцать тел удалось извлечь из прочного корпуса 9 отсека ПЛА, поместить их в металлическую клетку и поднять на поверхность. В 00 часов 17 минут 8 ноября 2000 года операция по подъему тел была завершена. При этом водолазы отсняли 150 видеокассет.

25 октября при осмотре и идентификации тел обнаружена записка в одежде капитан-лейтенанта Дмитрия Колесникова. Вот почти полный текст письма — с момента катастрофы прошло меньше часа:

«В 9 отсеке 23 человека. Самочувствие плохое. Ослаблены действием угарного газа. Давление повышается. Кончаются регенеративные патроны. При выходе на поверхность не выдержим декомпрессии. Не хватает ремней на индивидуальных дыхательных аппаратах. Отсутствуют карабины на стопорах. Протянем еще не более суток.

15.45. Здесь темно писать, но на ощупь пробую. Шансов, похоже, нет: процентов 10—20. Будем надеяться, что хоть кто-нибудь прочитает. Здесь списки личного состава, который находится в 9 отсеке и будет пытаться выйти. Всем привет. Отчаиваться не надо».

Судьба адмирала

В 2018 году исполняется 125 лет со дня рождения адмирала Льва Михайловича Галлера — одного из самых уважаемых адмиралов российского флота.

Лев Михайлович Галлер родился 17 (29) ноября 1883 года в Выборге (Великое княжество Финляндское, Российская империя) в семье потомственного дворянина, кадрового офицера царской армии, начальника Кронштадтского инженерного управления, полковника (впоследствии генерал-майора) Михаила Фердинандовича фон Галлера и Юлии Рихардовны Паукер. Лев Михайлович был крещен в лютеранской церкви и получил имя Лев Юлий Александр Филипп.

С детства Лев Галлер мечтал поступить в Морской корпус. После окончания с отличием тифлисской гимназии и сдачи экзамена он был определен в младший специальный класс Морского Кадетского корпуса, который закончил мичманом (1 сентября 1902 года -21 февраля 1905 года). 27 апреля 1905 года Л. М. Галлер был назначен вахтенным начальником крейсера II ранга «Азия» в плавании по Балтийскому морю, а В 1906 году он — мичман 12-го Ее Величества королевы эллинов флотского экипажа. Позже он стал первоклассным артиллеристом.

Адмирал Российского флота Лев Михайлович Галлер

Начало его службы пришлось на трудное время: потеря престижа военно-морского флота после поражения в Русско-японской войне, волнения в матросской среде. Затем — революционные события начала 1917 года и Моонзундское сражение 4 октября 1917 года, в котором Л. М. Галлер, уже капитан 2 ранга, участвовал как старший офицер на линкоре «Слава», который был затоплен, чтобы воспрепятствовать проходу германской эскадре в Финский залив. В сентябре 1917 года вызванный в Центробалт Л. М. Галлер узнает, что команда эскадренного миноносца «Туркменец-Ставропольский» просила назначить его командиром корабля, и 19 октября 1917 года Л. М. Галлер принимает командование от капитана 2 ранга Чаплина. Выбор Л. М. Галлера перехода на сторону большевиков, хотя он не принял идеи революции, был определен его стремлением служить Родине и народу, «чтобы вокруг не происходило». Он подписывает контракт, где в одном из пунктов обещает «честью и верно служить в военном флоте…».

В феврале—мае 1918 года эскадренный миноносец «Туркменец—Ставропольский» участвовал в знаменитом Ледовом походе и без повреждений пришел в Кронштадт. В Гражданскую войну он принимал участие в подавлении белогвардейского мятежа на фортах Красная Горка и Серая Лошадь, в боях против английских кораблей на Балтике, а также в отражении наступления армии генерала Юденича.

В 1921 году Л. М. Галлер временно назначен начальником штаба Морских Сил Балтийского моря, а позже утвержден в этой должности и провел большую работу по восстановлению разрушенного флота. Л. М. Галлер считает необходимым использовать, прежде всего, те ресурсы, что есть в наличии, восстанавливать все корабли, которые не устарели и могут быть использованы для обороны морских рубежей. Осенние маневры 1922 года, в основу которых был им положен бой на минно-артиллерийской позиции против превосходящих корабельных сил противника, были успешно проведены.

С октября 1925 года Галлер находился на полугодичной учёбе в Военно-морской академии на Курсах усовершенствования высшего начальственного состава (КУВНАС). Появилась возможность в спокойной обстановке многое переосмыслить, ознакомиться с новейшими материалами учёных академии по военному искусству, более глубоко изучить опыт применения флотов в Первой мировой войне.

В апреле 1926 года Л. М. Галлер вновь назначен начальником штаба Морских сил Балтийского моря. Он работает, не считаясь со временем. Всю свою энергию и знания он посвящал главному — боевой учебе. Особое внимание при этом уделял отработке организации взаимодействия линкоров с артиллерией фортов, с самолётами и с торпедными катерами, а также бою на минно-артиллерийской позиции. Уже тогда он мечтал о создании в будущем океанского флота, в котором гармонично сочетались корабли всех классов, подчёркивая важность иметь свою (морскую) авиацию

С лета 1932 года и до конца 1936 года флагман флота 2 ранга Л. Галлер возглавлял Краснознаменный Балтийский флот. Из года в год нарастала мощь флота: его состав пополнялся кораблями и самолетами новых типов, модернизировалась и усиливалась береговая оборона, осваивалась новая военная техника. Одновременно с этим росло и набиралось опыта новое поколение флотских командиров. Лев Михайлович обладал особым умением находить способных людей. Он учил их, продвигал по службе, давал возможность проявить себя на самостоятельной работе. И они отвечали ему глубоким уважением.

«Любимец флота» — так назвал свой очерк о Льве Михайловиче Галлере адмирал Ю. А. Пантелеев — огромное внимание уделял работе с людьми, подготовке и воспитанию командных кадров. Он был хорошо известен и уважаем моряками на всех флотах нашей страны. Адмирал Ю. А. Пантелеев в своих мемуарах «Полвека на флоте» рассказывает о своих встречах с Л. М. Галлером и, в частности, отмечает его внимательное и уважительное отношением к каждому человеку, знание дела и высокую культуру. Авторитет его был непререкаем.

С 1937 года Л. М. Галлер — заместитель начальника Морских Сил Наркомата обороны СССР, с 1938 года — начальник Главного морского штаба, а с 1940 года он — зам. наркома ВМФ по кораблестроению и вооружению. В этот период обстановка на флоте, как и повсюду, складывалась тяжелая. Начались повальные аресты на флоте ни в чем не повинных людей — бывших офицеров старого флота, а затем и тех, кто окончил училища в советское время. Л. М. Галлер делал все возможное, чтобы защитить кадры балтийцев. В этом ему помогали руководящие политработники флота, как правило, из большевиков-матросов.

В октябре 1940 года Л. М. Галлер был назначен заместителем Наркома по кораблестроению и вооружению. Вместе с наркомом ВМФ адмиралом Н. Г. Кузнецовым Л. М. Галлер разработал и внедрил в жизнь систему оперативных готовностей, которая строилась по новому Боевому Уставу Морских Сил (БУМС-37). Флот встретил Великую Отечественную войну более подготовленным и организованным, нежели другие виды Вооруженных Сил. Рискуя карьерой, а, возможно, и жизнью, вопреки указанию вышестоящих начальников, Н. Кузнецов отдал приказ о начале боевых действий в случае нарушения немцами морских и воздушных границ в зоне ответственности флота. Благодаря этому в первые дни войны не было потеряно ни одного корабля.

В годы войны Лев Михайлович занимался самыми острыми проблемами флота. Это борьба с неконтактными минами, судоремонт и перевод кораблей с Тихого океана на Северный флот. В 1943 году под его руководством началась приемка кораблей от США и Англии, а также подготовка там наших экипажей. Большое место в его деятельности занимали непростые проблемы, связанные с получением боевых кораблей и вооружения по программе «ленд-лиза» у союзников, координацией совместных усилий по созданию новых образцов вооружения, обменом информацией в этой области.

По окончании войны надо было восстанавливать военно-морские базы и судоремонтные заводы, приступать к ликвидации минной опасности на всех наших морях. Разработанный под руководством Н. Г. Кузнецова и Л. М. Галлера проект послевоенной программы кораблестроения на 1946—1955 год был представлен правительству 25 августа 1945 года. Он предусматривал строительство авианосцев как основной силы надводного флота и разработку новых проектов всех классов кораблей с учетом особенностей современной войны на море. Однако министерство судостроения не поддержало проект.

В 1946 г. Л. М. Галлер был снят с должности зам. наркома ВМФ по кораблестроению и вооружению и в 1947 году назначен начальником ВМА кораблестроения и вооружения им. А. Н. Крылова.

Вскоре последовал донос капитана 1-го ранга В. Алферова, сотрудника одного из военных научно-исследовательских институтов. Честолюбивый доносчик обратился с письмом лично к Сталину, сообщая о том, что по указанию руководства ВМФ союзникам во время войны была передана секретная авиационная торпеда, и, тем самым, был нанесен ущерб обороноспособности страны. Письмо попало к Берии и Булганину.

19 декабря 1947 года адмирал флота Н. Г. Кузнецов, адмиралы Л. М. Галлер и В. А. Алафузов, вице-адмирал Г. А. Степанов были обвинены в том, что во время войны передали Англии и США военную информацию, утратив бдительность, раскрыли «секреты» минного вооружения советского флота. Состоялся показательный «суд чести», который на флоте окрестили «судом без чести», а затем дело было передано в Военную коллегию Верховного суда СССР. Обвиняемые держались с достоинством, старались своими показаниями помочь друг другу. Лев Михайлович, взяв вину на себя, заявил, что допустил политическую ошибку.

В итоге, адмиралы В. А. Алафузов и Г. А. Степанов получили по 10 лет лишения свободы, Но Кузнецов был фигурой слишком известной в мире, поэтому «учитывая его большие заслуги в прошлом» его разжаловали до звания контр-адмирала без уголовного наказания.

А Лев Михайлович Галлер, несмотря на заслуги перед страной, отмеченные 3 орденами Ленина, 4 орденами Красного Знамени, орденом Красной Звезды, 2 орденами Ушакова 1 степени (самой почетной военно-морской наградой); медалями; польским орденом «Крестом Грюнвальда I степени»; орденами Российской империи: «Орденом Святого Станислава II степени», «Орденом Святой Анны III степени», «Орденом Святого Станислава III степени», был осужден 10 февраля 1948 года. Он был лишен звания, наград и приговорен к тюремному заключению сроком на 4 года. Содержался он в казанской тюрьме в общей камере с уголовниками. Все случившееся глубоко потрясло 65-летнего старого моряка. Вскоре у него начался туберкулез, а затем не выдержала и психика. 12 июля 1950 года он умер.

Известно, что Л. М. Галлер похоронен на Арском кладбище в Казани, но место его захоронения не найдено. В 1999 году на Арском кладбище в торжественной обстановке был установлен памятник на символической могиле.

13 мая 1953 года Л. М. Галлер был полностью реабилитирован и восстановлен в звании адмирала, посмертно.

Казалось бы, в судьбе Льва Михайловича Галлера не было ярких героических подвигов, но вся его жизнь — это настоящий подвиг служения Родине. Его талантом и самоотверженным трудом к 1941г. был создан сильный ВМФ СССР. Многое он успел сделать для флота и после войны.

Человек чести, безукоризненных моральных принципов, самоотверженного труда, бесконечной преданности делу таким был Л. М. Галлер и таким останется в нашей памяти.