Слабость схлынула так же резко, как и возникла. Вернулись краски и тактильные ощущения, запахи стихли.
— Все нормально… — я выставила ладони и поспешно встала, пытаясь отгородиться от трех демонов. — Все нормально.
Они были серьезно взволнованы, как будто я и правда для них что-то значила.
— Кира… ты в порядке? — осторожно спросила Ивви.
— Говорю же, все нормально!
Моя напускная уверенность треснула, дала сбой. Не хочу показывать им страх. Да и чем они помогут? Заклятия — не их стезя. А если… если я больше не смогу убирать печати? Их надежды рухнут. Рухнут надежды Алекса…
— Извините. Мне надо побыть наедине.
Я буквально убежала от них, скрылась в едва освещенной уличным светом комнате, сделала на руке порез, закрыла глаза и начала заговор. Чтобы составить карту тела требовалось время. Вспыхивающие среди рун энергетические центры говорили, что я не умираю. Пока. Самодиагностика не заменит опытного врача, поэтому судить можно лишь поверхностно. Хаос оставил след в моем организме. Он может рассеяться сам или двинуться дальше, на этой стадии не понять. Может, я ошиблась, когда снимала печать с Ивви? Была недостаточно точна, недостаточно внимательна? Или же… причина в самом заклятье? Необходимо его проверить, тщательно изучить каждый элемент прежде, чем использовать снова.
Громкий стук в дверь.
— Я зайду?
Это все он… С ним моя жизнь катится под откос!
Я села на кровать и собиралась ответить, но полукровка открыл дверь не дожидаясь приглашения. Что ж, добро пожаловать. В темноте его силуэт казался еще более массивным и грозным. Демон подошел к кровати и положил на край скомканное розовое покрывало.
— Как ты себя чувствуешь? — спросил сдержанно.
— Сойдет.
— Мне отвезти тебя в больницу?
— Тогда мы вряд ли увидимся снова.
Мужчина недолго помолчал и после раздумий произнес:
— Решать тебе.
— А как же твой опекун?
— Ты не обязана. Если передашь заклинание, я смогу найти другого исполнителя, заставлю его силой делать то, что мне нужно.
— Значит, я — всего лишь исполнитель?
Вопрос прозвучал жалко. Я разозлилась на себя за мимолетную слабость.
— Что ты хочешь услышать? — бесстрастно продолжил Алекс.
Что я — не твое оружие, что я — не ключ и не мессия. Что я тебе нравлюсь.
— Мы отправимся завтра как и планировали, — горделиво вскинув подбородок заключила я. — А теперь хочу спать.
Нарочито взяла покрывало и улеглась, всем своим видом выпроваживая мужчину. Вопреки моим ожиданиям полукровка сел на пол у кровати и оперся на нее спиной.
— Останусь здесь. На случай, если приступ повторится.
В смысле “останусь здесь”? Чтобы я лежала натянутой струной и думала о нем? Чтобы шум его дыхания и слабый привкус специй в воздухе сводил меня с ума? Чтобы я металась между желанием коснуться его и желанием навсегда забыть о возможной с ним близости? Ведь всего полчаса назад мы могли заниматься любовью…
— Будешь сидеть всю ночь как сторожевой пес? — невольно съязвила.
Алекс повернул голову в мою сторону, и его глаза блеснули в отсвете луны.
— Эта кровать не рассчитана на двоих, — заметил он.
— Уверен?..
Сердце скакнуло, забилось сильнее. Понял ли он намек? Очевидно — да. Снова предлагаю себя, не зная, желанна ли. До чего же низко я пала.
— Дай правую руку.
Тон демона чуть смягчился. Он встал передо мной на колени, взял мою руку в свои, провел большим пальцем по ряду насечек на тыльной стороне предплечья, шрамам оставшимся после обучения ведьмовству, раскрыл ладонь со свежим порезом и парой вчерашних, достал из кармана брюк маленький пузырек и брызнул содержимым на рану, та зашипела и вспенилась от заживляющего зелья. Спустя пару секунд порезы исчезли.
— Нам нужно выспаться.
Сказал тихо и оставил меня в комнате одну. Это “да”, но позже? Или я принимаю желаемое за действительное? Может, он постарался отшить меня, не обидев? В одном он прав — мне действительно нужно выспаться.