Аспектика

Обратная сторона радуги: динамическая пустота

Глубокая осведомленность приводит нас к пониманию того, что основой всех проявлений и их высшей целью является пустота — из которой все вещи происходят и куда неизбежно возвращаются. Это альфа и омега, начало и конец, колыбель и могила всего, что существовало, что существует или когда-либо будет существовать. Это высшая истина нашего бытия, квинтэссенция нашего существования. В различных мистических, духовных и философских системах для определения пустоты существовали различные термины, но отношение к пустоте в них во многом перекликается.

• В индуизме — это Брахма.

• В даосизме пустота — это Дао.

• В буддизме и его ответвлениях дзен и чань используется термин «шуньята».

• Классическая Каббала использует термин «айн» (ничто или небытие).

• Современные оккультисты упоминают пустоту как «великое непроявленное».

• Рон Хаббард в сайентологии вводит термин «статика» (Static).

• Некоторые оккультисты и мистики идентифицируют пустоту с богом.

В рамках Аспектики я буду, наряду с некоторыми из приведенных выше обозначений, использовать термин «пустота» или более специфическую «динамическую пустоту».

В отношении акцентирования равенства пустоты и бога интересно отметить кабалистический численный анализ, о котором в своем дневнике упоминает Элистер Кроули: «На иврите Ал и Ла являются каббалистически идентичными в терминах их численного значения — 31. Ал означает «бог», а Ла означает «нет». Бог — это нет или ничто. Это не является отрицанием существования бога; но всего лишь означает, что Он — это ничто, которое способна постичь душа человека».

В классическом буддизме, в дзен и чань, она, как я уже упоминал выше, называется шуньята, а сущность просветления состоит в реализации состояния сознания, в котором она отражается во всем. Она является живой, лишенной массы, положения в пространстве, свободной от индивидуальности и личности. Она — матрица всех проявлений. В отношении шуньяты различается два уровня просветления. Уровень самосознания, на котором мир пустоты всё ещё отражается как бытие, отличное от выражаемого мира — мира формы и созидания, называется «слабое состояние Кеншо» ("weak Kensho state"). Высшая ступень просветления достигается, когда эти миры неразделимы, ощущаются как единое целое, без различия. Пустота является позитивной и живой подобно океану, который служит источником и основой всех недолговечных волн, возникающих в нем и неотделимых от него, хотя каждая из волн имеет своё индивидуальное кратковременное существование.

Практикующие на нижнем уровне посвящения переживают выражаемый мир и пустоту порознь. Такой дуализм является иллюзорным, но он исчезает только после более глубоких уровней непосредственного переживания истины, и единое отражается во всем. Филипп Капло (Phillip Kapleau) поясняет единство пустоты и выражаемого мира с помощью следующего сравнения. «Давайте представим, что вы ремесленник, создающий предметы из серебра, и что вы хотите изготовить маленькую статуэтку Будды. Когда вы расплавляете серебро, оно переходит в жидкое состояние, причем серебро практически имеет бесконечные возможности приобрести форму любого объекта — это и есть пустота, аморфность. Когда вы наливаете расплавленный металл в форму, и он затвердевает — это выражаемый мир формы. Давайте представим, что вы не удовлетворены формой своей статуэтки Будды, и желаете из того же самого серебра изготовить нечто иное. Вы расплавите статуэтку, и серебро снова возвратится в бесформенную форму пустоты. В терминах своего существования эта пустота не отличается от формы».

Современные каббалисты имеют почти совпадающее мнение относительно основных свойств пустоты как фундаментального выражения мира. Гэрет Найт (Gareth Knight), говоря о пустоте или о невыраженном, пишет: «До первоначального выражения существовало невыраженное, посредством которого сгущающиеся покровы негативного существования, наконец, достигли первоначально выраженной точки, сефера (Kether), первичного выражения проявляющейся вселенной».

«Невыраженное — это то, что есть до того, как что-либо существовало, и в которое возвратится всё, что существует. Это альфа и омега, начало и конец. Оно не является сущностью, которая может быть объяснена, так как находится вне границ рационального мышления. Это феномен, противоречащий разуму, поскольку он находится выше разума».

«Это также эмбрион космического яйца, из которого появляются созданные вещи. Это состояние, в котором противоположности согласовываются. Это идеальное начало, поскольку в нем полярности ещё не разделены, и идеальный конец, поскольку полярности снова соединены в целое. Это одновременно и первичный зародыш, и окончательный синтез всего того, что создано».

Хотя пустота и не может быть аутентично описана, но только пережита на опыте, Дион Форчун (Dion Fortune) попыталась описать её следующими словами «Непроявленное — это бытие в чистом виде. Мы не можем сказать, что оно не есть. Хотя и непроявленное, но оно есть. Это источник, из которого происходит всё существующее. Это единственная «реальность», единственная сущность. Это единственная неизменность; всё остальное — это случай и развитие. В отношении невыраженного мы можем сказать только следующее: «Оно есть». Это глагол «быть» возвратившийся к самому себе (существование существует!). Это состояние чистого «бытия» — без свойств и без прошлого. Всё, что мы можем сказать о нем, это то, что оно не является чем-либо из того, что нам известно, поскольку для нас, чтобы узнать что-либо, это что-либо должно быть выражено, а если оно выражено, то не является невыраженным. Невыраженное — это великое отрицание; в то же время оно представляет собой безграничный потенциал, который реально не возникал. Лучше всего оно может быть представлено межзвездным пространством».

Для того, чтобы описать практикующим процесс, в котором великое непроявленное появляется как первоначально выраженное (сефер), в своей книге «Мистическая Каббала» ("Mystical Kaballah") она рекомендует следующее описание: «Если бы человек имел возможность наблюдать, как раствор, нагретый до точки кипения, остывает и кристаллизуется, то он мог бы увидеть весьма полезный символизм сефера. Наполните посуду кипящей водой и растворите столько сахара, сколько может быть растворено, а когда раствор начнет охлаждаться, наблюдайте, как станут появляться кристаллы сахара. Если вы действительно сделаете это, а не только прочтете об этом, то будете способны размышлять о первоначальных выражениях, которые проявляются в форме существования из первичного невыраженного. Жидкость является прозрачной и не имеет формы, но внутри неё происходят изменения, и начинают появляться кристаллы, твердые, видимые и совершенно конкретной формы. Точно таким же образом мы можем представлять себе изменения вечного света небытия и кристаллизацию из него сефера».

Из данного и других подобных ему суждений следует, что пустота не является пустой в абсолютном смысле данного значения. Она, подобно всем словам человеческого языка представляет собой относительную концепцию, поскольку, когда бы мы не использовали термин «пустота», задается вопрос «Пустота от чего?». Шестой буддийский патриарх Хуай Нень (Hui Neng) указывал: «Когда я говорю о пустоте, не впадайте в заблуждение о том, что я говорю ни о чем. Вечная пустота вселенной содержит в себе бесконечное число форм, таких, как солнце, луна и звезды, так же, как и слов…миров небесных и миров преисподней, океанов и гор…Пустота содержит всё это, и всё это содержит пустоту нашего бытия».

Пустота служит динамической основой всего, что существует. Все явления в своей сущности являются пустыми и лишенными субстанции в том смысле, что они представляют собой лишь временные выражения в череде бесконечных трансформаций. Хотя пустота и лишена формы, но она дает форму всему существующему.

Постижение этой нереальности выраженного мира путем прямого переживания означает, в сущности, устранение дублирования, деления и противопоставления.

Динамическая пустота наводит на мысль о невещественной природе выраженного мира явлений, а также о взаимосвязи всех существ и вещей. Имея это в виду, Анагарика Говинда (Anagarika Govinda) предлагает термин «прозрачность» ("Transparency"), поскольку данный термин избегает ловушек чистого отрицания, устанавливаемых терминами вроде «небытие» и «ничто». Тибетская йога обычно сравнивает пустоту с пространством, поскольку оно содержит все вещи и события, и, одновременно, содержится в них всех. С учетом того обстоятельства, что пустота не может быть описана или определена, но только непосредственно пережита на опыте, в эзотерических системах прослеживается тенденция к использованию символов для косвенного выражения непроизносимого. Один из ключевых символов западной магической традиции, Святой Грааль, представляет собой совершенно очевидный символ пустоты. О нем упоминается как о вратах небесных или как о точке контакта с сверхъестественными или духовными мирами, позволяющей постичь божественное. Грааль, как пустой священный сосуд, является универсальным символом могущества и источником чудес. Такие сосуды, подобные женскому элементу космоса, найдены в ведической египетской и кельтской мифологии. Во многих мистических традициях Грааль — это кубок вдохновения, возрождения и обновления. Идеальной аналогией Грааля в алхимической традиции является философский камень или эликсир, создание которого означает соединение с богом.

Будто предвосхищая использование Грааля, Карл Густав Юнг (Carl Gustav Jung) писал, что Священный Грааль — это символ жизни, присутствующий в нашем времени. Поиски Грааля — это поиски истины и самого себя. В контексте Аспектики мнение Юнга имеет важное значение — поиски Грааля представляют собой метафору, а путешествие, целью которого является возрождение бесплодной земли, это восстановление цельности бытия.

Мы ненадолго остановимся на динамической пустоте как конечной цели всех наших устремлений и выражений, без претензии на философские размышления, хотя соблазн такого подхода очень велик. Меня интересовали существенные последствия сознательного погружения в это состояние посредством идентификации, которая в моей системе не имеет ни глубины, ни результатов, как это имеет место в дзен, в чань и в классическом буддизме, где некоторые мыслители различают от 17 до 18 типов шуньяты (начиная со «собственной пустой пустоты» до «великой пустоты» и «абсолютной пустоты»).

Пустота, к которой мы стремимся, как к конечной цели, не имеет негативного смысла, но является освобождением от столкновения интересов и ограничений, состоянием спонтанной восприимчивости, в котором мы получаем доступ к глубочайшей реальности. Пустота как мегистостелос — высшая цель любой цепи целей, не является термином нигилистической философии; это исчерпание концептуальных размышлений и противоположных, взаимно исключающих полярностей, и, одновременно, принятие высшей и неизмеримой реальности, которую невозможно определить, и которую можно пережить только в состоянии гнозиса.

Для пустоты в этом значении некоторые практикующие используют термин «пустота изобилия» ("Emptiness of Abundance"), поскольку это всеохватывающая и всё созидающая пустота. В метафизическом смысле — это изначальная основа всего существующего, матрица, порождающая всё, что имеет своё выражение. Поэтому, возможно, наиболее близким к истине является следующее определение динамической пустоты, которого я придерживался во время работы с техниками Аспектики: динамическая пустота — это отсутствие концепций, идей и материи, одновременно и начало, и конец всего, что существует. Если мы хотим пережить пустоту вместо того, чтобы ощущать её как относительный термин, мы должны посредством техники цепи пройти процесс созидания, разрушения и нового синтеза. Сознательно создавая и разрушая переживания целей в цепи целей, двигаясь в обоих направлениях, мы осознаем, что все переживания по своей сути представляют пустоту. Завершая один одиночный процесс за другим, аспект за аспектом, мы, наконец, впитаем всё в сущности нашего бытия, которое и есть пустота.

Слово «материя» происходит от латинского слова "Mater", то есть мать. Выраженный материальный мир представляет мать, а невыраженный мир — это отец. Для непосвященного человека подобный дуализм налагает тиранию разделения. Во время процесса нашего движения по цепи вместе с пустотой, которой мы уже ранее достигли и которая пропитывает выражаемый мир, мы провозглашаем пришествие мистического брака отца и матери и скорое окончание дуализма. В этом нет ни зацикленности на проявлениях материального мира, ни, с другой стороны, навязчивых попыток в отношении духовного бытия извлечь себя из него, поскольку в нем проясняется восприятие единого и неделимого.

Почему состояние, с которым мы работаем, называется динамической пустотой? Потому, что мы отождествляемся с ней, и затем используем её для продвижения по цепи целей. В нашем подходе имеется очевидное противоречие, поскольку динамическая пустота по своей природе статична — это Брахма или всеобъемлющая основа всего существующего в выраженной вселенной и наша глубочайшая сущность. Тогда как же мы можем её использовать?

Некоторые полагают, что это невозможно. Один известный оккультист в письме, которое он мне послал, предположил, что невозможно использовать пустоту, поскольку это глубочайшая сущность нашего бытия, и в ней отсутствует дуализм — тот, кто, использовал бы её и то, что использовалось бы — они вместе и есть пустота: «Трудно ответить на ваш вопрос, поскольку человек не может «использовать» пустоту; человек и ЕСТЬ ПУСТОТА. Если вы рассматриваете пустоту как нечто, что вы можете использовать, то превращаете её в объект, но она никогда не может быть таковым. Это «я», это один единственный субъект, чистое самосознание. Такое самосознание не является вещью и невозможно превратить его в объект, даже в форме пустоты.».

В абсолютном смысле всё это правильно. Тем не менее, такая возможность существует, поскольку мы не используем глубочайший уровень пустоты (вспомните, что мастера дзен говорят нам о существовании 18 уровней пустоты). То, что динамическая пустота может быть использована как ключевой элемент в процессе интегрирования отдельных аспектов в бытие в целом ясно показано в технике Аспектики. При движении по цепи целей один из наших аспектов доставляется в пустоту как в его конечную цель, цепь целей распадается, и аспект снова объединяется с пустотой, от которой он когда-то отделился. Отождествляясь с пустотой, человек осознает свою собственную сущность, от которой он отделил себя очень давно. В этот короткий период отождествления с пустотой всё обстоит так, будто его насквозь пронзили лучи осознания её как его собственной неотъемлемой сущности, и это озарение длится достаточно долго. Когда он возвращается назад, вниз по цепи после такого просветления (на всем протяжении цепи он путешествует по самосознанию), то становится в значительно большей степени осведомленным о способе разрушения косвенных целей, их изменения и создания синтеза более высокого уровня.

Задаваемый вопрос состоит в следующем: является ли достижение состояния пустоты по своей природе гнозисом или непосредственным переживанием истины? Или же это просто яркое явление, пиковое переживание Абрахама Маслова (Abraham Maslow's Peak Experience), или нечто иное. Это особенно важно для людей, участвующих в изменении гностических интенсивов, и часто ощущающих, что, посредством обмена информацией, сознание освобождает себя от умственной массы, то есть, от содержимого, и что, в один конкретный момент, они входят в состояние пустого самосознания. Одновременно, они были проинструктированы наставником о том, что состояние пустого самосознания не является гнозисом, но такое состояние является наиболее предпочтительным для того, чтобы испытать гнозис.

Для менее искушенных практикующих состояние пустоты, достигнутое посредством техники Аспектики иногда идентично непосредственному переживанию истины, достигаемому путем медитации или гностического интенсива. Иногда оно имеет признаки пикового переживания, упоминаемого Масловым. Наиболее часто это процесс спокойной интеграции отдельного аспекта бытия, то есть процесс решения для структуры целей, которая распадается при реализации цели. Для людей, пребывающих в стабильном состоянии самосознания, в состоянии меуны, достижение пустоты приводит к расширению самосознания. Они не могут получить классическое переживание гнозиса, который получали раньше во время интенсивов, поскольку всегда НАХОДЯТСЯ в этом переживании. Я фундаментально рассматриваю данный вопрос в разделе «Опыт гнозиса и Аспектика».

На макроуровне при наблюдении развития атмана достижение высшей цели является концом его эволюции и уходом из этой проявленной вселенной. На микроуровне каждый из наших аспектов проходит свою духовную эволюцию и всегда стремится к своей высшей цели, которая состоит в соединении с пустотой микрокосмоса или человеческого бытия. Каббалист Вильям Грей (William Grey), будто зная о некой форме такого достижения цели, писал в своей книге «Лестница просвещенности» ("Ladder of light"): «Постижение только части истинного значения небытия (айна) означает переход в новое бытие». И далее:

«Если его «я» (ани) может стать его «не-я» (айном), то оно может быть ВСЕМ. Когда айн и ани равны, то мы действительно достигаем полного самовыражения. Бездуховные люди растрачивают жизнь за жизнью, хватая куски материи, полагая, что они становятся больше и значительнее посредством подобных временных приобретений. Посвященный признает величайшую важность достижения НЕБЫТИЯ в истинном смысле этого значения и жертвует время жизни ради этой жизненно важной задачи».

«Пока мы не узнаем, как оценивать и воспринимать концепцию Ничего (Nil-Concept) и её истинную ценность, и не откроем, как жить посредством неё, мы не осуществим своё продвижение на Пути наилучшим образом. В этом действительно главное различие между философскими мировоззрениями Востока и Запада. Восточные системы осознали важность концепции Ничего, а немногие западные сделали на её основе многое, если исключить безнадежную путаницу с постижением или приближением к её смыслу. Каббала занимает своё высокое место над существованием в целом и, таким образом, оставляет последующие исследования отдельным, посвященным. Все должны искать свой собственный путь к Ничего».

Мой путь в данный момент пролегает через технику Аспектики, хотя многие истории и сходные метафоры в мистических традициях Востока указывают на персонажей, которые познали полезную ценность пустоты.

В одном древнем предании говорится о царстве, переживавшем бедствия, так что люди поверили, что ничто уже не спасет его, кроме величайшего жертвоприношения богу в главном храме царства. Богатые люди принесли золото и даже человеческие жертвы, но всё оказалось напрасным. Наконец, ко входу в храм подполз старый слепой нищий и подняв вверх свои пустые ладони, сложенные в форме чаши, начал молить: «О, Всемогущий, я могу предложить тебе только ничто. Возьми ничто, ведь это всё, что у меня есть!». Эта молитва была услышана, и бедствия прекратились. Смысл этой притчи состоит в наивысшей ценности пустоты.

В другом предании говорится о следующем: однажды жил вор, укравший драгоценный камень с иконы в священном месте. Священники, смотрители храма, были очень огорчены, но глава их ордена сказал: «Глупый вор взял лишь то, что будет везде вызывать беды и преступления вследствие людского безумия. Он не похитил наше величайшее сокровище, поскольку кто же может украсть всю пустоту? Вы являетесь большими преступниками, чем он, укравший драгоценность, так как без всяких оснований вы отказались от нашего величайшего и бесценного сокровища!».

Подходя к пустоте с другой точки зрения, мы можем сказать, что её ценность состоит в том, что она является психологической серединой или точной нулевой точкой между полярностями. Это абсолютная неподвижность внутри движения. Это сущность бога и человеческого бытия. Пытаясь описать её, мы только играем словами. Кто когда-либо сумел описать запах розы или звук трубы? Как написано в священном китайском тексте: «Дао не может быть описано словами. Если мы опишем его, тогда это не Дао». Слова имеют значения до тех пор, пока они могут вдохновить индивидуума на поиски собственных ощущений, и, если это достигнуто, то действительно происходит некое чудо.

Вильям Грей далее говорит о пустоте: «Тенденции нашей цивилизации заставляют нас ошибочно рассматривать ничто и, поэтому, мы должны изменить свою установку в отношении него.

Мы обесцениваем пустоту за свой собственный счет, поскольку она — универсальный элемент, высшая цель и сингулярный источник всей энергии. Когда мы достигаем духовного состояния достаточно высокого для того, чтобы направлять энергию из пустоты, мы становимся «подобием бога». Когда мы можем увидеть ничто во всем, то всё становится для нас возможным».

Можно сказать так: человек не может познать нечто, но только что-то. Поэтому мы должны стать никем, самосознающим с помощью ничто и посредством ничто. Это подобно свету без зрительного ощущения. Все духовные системы ищут способы достижения пустоты. Все школы Вечной философии стремятся к пустоте, независимо от имени, которым они называются, начиная с простейших методов опустошения самосознания и доходя до наиболее изощренных ритуалов очистки психических пространств.

Л.К. Бекетт (L.K. Bekett) своей работе «Размышления о пустоте и современной физике» ("Thoughts about Emptiness and modern Physics") пишет: «Все величайшие мистики прошлого, которые достигали уровня, на котором они становились осведомленными о том, что «бог» (Шива или Аллах) — это человеческая мысль, основываясь на идее о некоей разновидности супербытия, созданной в форме человека, осознавали в моменты глубочайшего озарения, что за каждым явлением существует состояние, которое не может быть осмыслено никак иначе, кроме как «ничто» или «пустота».

В одном из древнейших текстов рода человеческого «Ката упанишад» ("Kata Upanishad"), написано: «По ту сторону ощущений существуют предметы; по ту сторону предметов существует душа; по ту сторону души — разум; по ту сторону разума — великий атман; по ту сторону великого атмана существует ничто, то есть конец, конечная цель».

Лао Цзы (Lao Tzu) в «Дао дэ цзин» ("Tao Te Ching") пишет: «Всё под куполом небес развивается из того, что есть. То, что есть развивается из того, чего нет».

В даосизме пустота — это дао — сосуд жизни, из которого в каждый момент времени выходит то, что существует, и куда оно возвращается. Рассуждая о пустоте в понимании даосизма, Лилиан Силбурн (Lilian Silburn) пишет: «Она не пуста и тогда снова в ней есть ничто, в том смысле, что в своем истинно нерастворенном состоянии она неустанно всасывает в себя различия и характеристики. В ней удовольствия и боль исчезают как снежинки, падающие в море и расплавляющиеся в нем без следа».

Пустота, ничего, незыблемость — это единственно истинная сущность, вечное бытие. Всё прочее — это равновесие видимых величин в уравнении, которое, в итоге, равняется нулю. Такая мысль является чуждой и ранее пугающей для западного мышления. Однако, в пустоте нет ничего такого, что могло бы нас испугать. Это вовсе не мрак, бессознательный, забытый и мертвый. ЭТО — полное самосознание. Это я, это ты, это мы, это всё, что существует. В ней всё является возможным. Это источник бесконечных возможностей выражения. Из неё происходят наши характерные черты, наша личность и весь соответствующий опыт. Когда мы возвращаемся в неё, потеря индивидуальности не происходит, хотя я и исчезает, поскольку пустота — это и всеобщая индивидуальность, и всё остальное.