Ассистентка темного мага

Глава 2

ГОД НАЗАД

Дэррэл Картер относился ко мне нейтрально. Ну, как к пустому месту. Это нормальная для него тактика. У него никогда не было любимчиков, он одинаково ненавидел всех студентов.

Ровно до дня сдачи квалификационного экзамена…

…Дверь с глухим стуком ударилась о стену, и Мэнни вылетел из кабинета. В прямом смысле слова вылетел. Ногами вперед. Через весь коридор. Как пробка из бутылки.

– Незачет, господин Ирби, – донесся желчный голос профессора Картера, помноженный магией.

Мы проводили летящего Мэнни жалостливыми взглядами. Видимо, пытался попросить неприступного преподавателя о пересдаче, за что и поплатился.

– Следующая. Госпожа Фэй Виккори, – позвал всё тот же голос.

Я переступила порог аудитории. Внутри поселилась кромешная темнота, разве что слабые огни магического пламени помогали сориентироваться в пространстве и не переломать ноги на пути к партам.

Наводящий ужас на всё живое Дэррэл Картер стоял в углу, скрестив на груди руки. Облаченный в угольно-черную форму, источающий тяжелую энергетику, давящий одним только присутствием. Его силуэт был едва различим во мраке. Мне пришлось напрячь зрение, чтобы рассмотреть преподавателя.

Я заняла место за первым столом и попыталась сосредоточиться. Хотя бы зубами стучать не так отчетливо.

– Задание вам известно, госпожа Виккори. – Профессор говорил четкими, отрывистыми фразами. – У вас есть две минуты, чтобы погрузиться в мысли любезно предоставившего себя адепта и описать всё, что вы увидели. Итоговый балл будет зависеть от глубины образов. Начали.

Так. Сомкнуть веки. Сконцентрироваться на аурах всех, кто присутствует в аудитории. Видеть не глазами, а магией (поэтому здесь и нет света; мы должны опираться только на свои ощущения). Я чувствовала, что за последней партой кто-то сидит. Но он был так сильно окутан маревом, что я даже не понимала: девушка или парень.

Профессор Картер накладывал превосходные чары.

Сегодняшний экзамен на квалификацию считался одним из самых сложных. Да что там! Треть адептов вылетало после него (почти как Мэнни, только не из кабинета, а из академии, со свистом).

Задание не самое сложное. Первокурсники – а тренировались мы исключительно на первом курсе – ещё не умели накладывать на свой разум охраняющих чар, а потому их воспоминания были доступны всем желающим. Мы-то, выпускники, делали это так же естественно, как моргали.

Но проблема заключалась в том, что мало влезть в мысли – их нужно правильно истолковать. Этому и обучал последний год на занятиях профессор Картера. Даже не так. Не обучал – вдалбливал муками, слезами и неприличной руганью.

Я не имела права облажаться.

Но, как назло, никак не могла нащупать ауру сидящего. Не зацепиться за неё. Не потянуть на себя. А значит, и не влезть внутрь.

– Минута тридцать секунд, – словно специально (не удивлюсь, если специально!) напомнил профессор, отвлекая, руша едва построенное заклинание.

Да что ж такое!

Как будто блок стоит!

Я попыталась изловчиться, но разум первокурсника оставался под защитой. Напряглась – ничего. Создала усложнённую формулу – пустота.

– Одна минута.

Сердце забилось чаще, и дышать стало тяжелее. Времени совсем не осталось, а ведь нужно ещё покопаться в мыслях и вычленить необходимые образы, заложенные туда преподавателем.

– Тридцать секунд.

Да помолчите, пожалуйста!

Всё моё естество сжалось в тугую спираль. Мысленно я представила, как пробиваю блок, наложенный на мысли адепта, как луплю по нему магией, не заботясь о том, насколько грубым будет вторжение. Плевать на качество, пусть мне поставят низший балл за технику, главное – выполнить задание.

Удар за ударом.

Получилось!

Я прорвалась в чужую голову как сквозь хрупкое стекло. Влетела со всего размаху. Погрузилась целиком.

Но вместо четких, понятных мыслей передо мной предстало нечто смутное, расплывчатое. Не образы – отголоски чужой памяти, настолько глубоко запрятанные, что выплывают из пепельного тумана забытья и вновь погружаются в него.

…Алая пелена перед глазами…

…Сумрак…

…Чей-то крик…

…Женский плач…

… Хриплый, сорванный голос…

…Блеск лезвия…

…Вспышка желтого цвета…

Всё исчезло так же внезапно, как и появилось.

Я вновь сидела в аудитории, и мои виски разрывались от дикой боли. Мои внутренности словно перемололи мясорубкой, а после слепили в плохенькую котлетку. Такую неказистую, жилистую. Но, кажется, всё получилось.

Я пройду этот квалификационный экзамен, и меня не выгонят из академии на последнем году обучения.

Ура! Победа!

Так. Рано радоваться.

Как детально описать увиденное? Что за дичь запрятана в голове предоставленного студента? Он перечитал приключенческих романов?

Впрочем, я не успела даже открыть рта.

– Вы с ума сошли, госпожа Виккори? – медленно уточнил профессор Картер.

– Э-э-э, вроде нет, – ответила глупо.

И тут до меня дошло.

Кажется, я влезла в сознание не первокурсника, а самого профессора.

Но это же невозможно. Его разум защищен тройным блоком, как и у каждого взрослого, уважающего себя мага. Тем более это же сам Дэррэл Картер! Мужчина, который лично разработал дисциплину по защите разума, который охранял самого императора.

Да к нему высшие магистры обращаются за помощью в разблокировке сознаний!

– Свободны, – глухо проговорил он.

– Я не сдала?..

– Свободны! – резче, злее.

Вышла в коридор, дрожа всем телом, и дверь захлопнулась за моей спиной, едва не хлопнув меня по лопаткам. Со всех сторон начали доноситься вопросы взволнованных сокурсников:

– Ну что?

– Ты как?

– Получилось?

– Тяжело было?

Меня дергали за рукав свитера, теребили за плечо. Кто-то даже пощелкал перед лицом пальцами. А я стояла, оглушенная непониманием, испуганная, совершенно разбитая.

Меня отчислят. Непременно. Прямо сейчас. За злостное вторжение в разум Дэррэла Картера, за нарушение всех правил, установленных в академии.

Копаться в голове преподавателя.

Немыслимо.

Внезапно дверь вновь отворилась, точно перед нами распахнулась сама бездна.

– Сто баллов, госпожа Виккори, – сообщил профессор Картер так, будто ему было мучительно больно произносить мою оценку. – Следующий.

Он выплюнул имя очередного бедолаги. Но я ослепла и оглохла одновременно. Мои ноги подкосились, очки сползли на кончик носа и чуть не рухнули на пол.

Что?..

Сто баллов?..

Не может быть.

Но это была не победа – нет, поражение. Жесточайшее.

Потому что с того дня его отношение ко мне изменилось, и весь оставшийся год, весь последний курс господин Картер измывался надо мной с особым садизмом.

Он любил повторять, что на сто баллов его экзамен не способен сдать даже он сам, а потому моя оценка вызвала недоумение у всех без исключения сокурсников. Меня подозревали в подкупе, мне намекали даже на то, что сдала я экзамен «телом».

Но после, осознав, что профессор Картер гоняет меня по материалу последних семи лет как бездомную псину, ребята успокоились. Так себе фаворитка преподавателя, у которой синяки под глазами от вечного недосыпа. Они, конечно, спрашивали, что я такого особенного сделала, но я как-то интуитивно закрыла тему и никому не рассказала о тех образах, что сумела выковырять из головы Дэррэла Картер.

Мы никогда не обсуждали увиденное, да и чего там ожидать?

Господин Картер – ветеран Зимней войны, восемнадцатилетним мальчишкой попавший на фронт. Ему знакомы смерть и страдания, как и блеск лезвий, как и смертоносные вспышки. Он прошел всю войну и вернулся в академию уже не студентом, а преподавателем – за особые достижения ему выдали диплом с отличием без сдачи экзаменов.

Я просто погрузилась в одно из его воспоминаний, должно быть, не самое приятное. Он не смог простить меня за такое самовольство. Но из академии выпустил, не попросил ректора об отчислении; за что ему спасибо, конечно.

В общем, нам было что скрывать даже без сегодняшнего покушения.

Было, за что ненавидеть друг друга.

Чем мы с успехом и занимались.

***

СЕЙЧАС

Хорошая новость: я закончила с этими бесовыми курсовыми работами в срок. Плохая: на ужин не успела, да и вымоталась безбожно. Глаза в кучку от объема бреда, описываемого студиозами. Начинаю понимать, почему преподаватели так сильно не любят первый курс. Да там же неопытность, помноженная на наглость!

Некоторые вообще копировали целые главы учебников, выдавая за собственные мысли – не учли только, что за годы обучения я эти конспекты наизусть выучила и могла по памяти зачитать в любое время суток.

В общем, я оставила тетрадки в предбаннике профессора (доступа в кабинет у меня не было, а сам он где-то шлялся) и решила подышать свежим воздухом. Так сказать, напитаться им за неимением другой пищи.

Мне нравилось бродить по огромному внутреннему двору, по всем этим закоулкам, по парку с фонтаном в виде огромной рыбины, изо рта которой льется ледяная вода. Раньше я любила прятаться в тени берез, изучая материалы, готовясь к очередному экзамену. Сейчас могла позволить себе просто ходить с важным видом (как-никак настоящий помощник преподавателя!) и вспоминать, как хорошо тут было без всяких взрослых проблем.

На допрос меня, кстати, так и не вызвали. Начала закрадываться мыслишка: а может, не только я должна молчать о нападении, но и сам Картер не посчитал нужным сообщить о нем хоть кому-либо? Но это же ненормально. А как тогда найдут и накажут преступника?

Впрочем, моё дело маленькое. Помалкивать да по сторонам смотреть – вдруг меня захотят порешать как лишнего свидетеля. Поэтому я обвесилась защитными заклинаниями как гирляндой. На всякий случай. Вдруг что.

Знать бы, что за идеи в голове профессора Картера. Но кто мне расскажет. Надеюсь, он осознает, что творит, не рассказав о нападении.

С другой стороны…

– Фэй!!!

Мою мысль прервал дикий, почти первобытный крик из каких-то кустов. Я в ужасе подпрыгнула и обернулась на источник ора. Ко мне бежал, размахивая руками Мэнни Ирби. Тот самый, который провалил квалификацию у профессора Картера и был выпнут из кабинета вперед ногами.

Вообще-то полное имя моего бывшего сокурсника Мэнниабр, сказывались южные корни, но никто так не называл. Потому что ну какой он величественный –иабр, он же Мэнни. Большой, чудаковатый весельчак с крупными руками и тяжелыми чертами лицами.

– Фэй! – радовался он встрече и улыбался так широко, что губы грозились треснуть. – Не может быть! Привет, красотка! Да иди же ты сюда, не тушуйся!

Старый знакомый хлопнул меня по спине, а затем сжал в объятиях такой силы, что я на секунду задохнулась.

После проваленного экзамена Мэнни оставили на второй год. Повезло, что его отец – важная шишка в министерстве образования. Всех остальных за неуд на квалификационном экзамене исключали без возможности восстановления. Оно и правильно в какой-то мере. Кому нужен колдун, не сумевший пройти даже на минимум?

Но обидно, что вся жизнь может пойти под откос из-за одного экзамена. Я этого никогда не понимала. Ведь бывают разные причины. Кто-то банально испугался, голова отключилась, и все знания растерял.

Вон, я сама была в секунду от неудачи. Да и, если честно, экзамен завалила, потому что взобралась в голову не к первокурснику, а к преподавателю.

К Мэнни это, конечно, не относилось. Его голова никогда не включалась. Он первоклассно пил горячительные напитки и кадрил девиц, а всё остальное шло мимо.

– Представляешь, в этом году я сдал квалификацию у этого уродца, Картера, – первым же делом похвастался парень.

– Поздравляю! Сколько баллов получил?

Я видела фамилию Ирби в списке выпускного года, но особо не задумалась над тем, что это тот самый Мэнни, а значит, он совершил невозможное.

– Тридцать, – смутился парень, – но этого хватило, чтобы пройти дальше. Короче, всё нормально, теперь осталось доучиться и можно в министерство, папка пообещал должность подобрать пожирнее. Надеюсь, не с бумажками возиться заставит, не люблю я эту чушь.

М-да, многие начинающие маги душу бы продали за «возню с бумажками». Устроиться в одно из пяти министерств было практически невозможно. Либо ты глубоко «свой», с кучей связей, либо тебе несказанно повезло, и ты будешь держаться за место всеми конечностями, работая по двадцать часов в сутки с редким перерывом на сон.

Но завидовать Мэнни – или злиться на него – не получалось. Он же простодушный, о чем думает, о том и говорит. Вообще не фильтрует сказанное. Не понимает, что такими словами обижает тех, кто выстрадал диплом, а не может устроиться даже заштатным магом. Ибо не берут.

Это только кажется, что после академии тебе все дороги открыты. В реальности же свободных мест не так много, а за особо лакомые должности колдуны даже дуэли устраивают (что вообще-то после Зимней войны строго запрещено).

– Слушай, а пойдем в кафетерий? – Мэнни рукой хлопнул по впалому животу. – Я дико проголодался после занятий, а на столовскую бурду даже смотреть не могу. Пообщаемся, расскажешь мне, чем занималась последний год.

– Если честно, я на мели, зарплата только в конце неделе. Иди сам.

– Фэй, ты чего как неродная? Я угощаю. Заодно сплетнями последними поделимся. Ну, чего думаешь?

Бывший сокурсник посмотрел на меня сурово, из-под нахмуренных бровей.

Моего мнения он уже не спрашивал, а тащил в отдельно стоящее у южных ворот одноэтажное здание, любимое студентами побогаче. Нам-то, простым смертным, было жалко спускать стипендию на сытый желудок, поэтому я сюда захаживала нечасто, исключительно по большим праздникам.

Преподаватели, кстати, питались в кафетерии бесплатно. В отличие от их ассистентов (ни на что, конечно, не намекаю, но попахивает дискриминацией). Вот и сейчас за дальним столиком щебетала профессор-травник, а с ней горячо спорил о чем-то главный целитель академии.

Мы присели в центре зала, и Мэнни взялся заказывать за нас обоих, чтобы, цитирую, я не вздумала взять чего подешевле. Кажется, он планировал скупить всё меню по списку.

– Я столько не съем, – шепнула ему, когда официантка, записав заказ, ушла.

– Я съем, – беззаботно отмахнулся парень. – Мои тренировки подразумевают полноценное питание. Не парься. Расскажи лучше, как тебя угораздило оказаться у Картера? Регина подставила, да? Свалила на тебя этого психопата и ушла? Коза она, конечно.

С Региной у Мэнни были личные счеты – подружка отказала ему несколько лет назад, и с тех пор они балансировали на грани между приятельством и ненавистью.

– Ну, она попросила помочь, – поправила я аккуратно, пока парень не разошелся в осуждении. – Я не в накладе. Будет хорошая строчка в резюме, да и платит он нормально.

– Не оправдывай ты его. Картер чокнутый. – Мэнни поморщился. – Я отцу какой год говорю: гнать его надо взашей. Он над студентами реально издевается. Я один реферат семь раз переписывал, ему не нравилось вообще всё. Тьфу.

К нам подошла официантка с огромным подносом и начала расставлять многочисленные блюда. Вскоре стол оказался забит закусками, салатами и десертами. Спасибо Мэнни, хоть супов не набрал. Я смотрела на это великолепие с легким ужасом. Десяток человек можно накормить.

– Селин, скажи, что Картер – поехавший тип? – Мэнни дернул официантку за ярко-желтый фартук.

Видимо, это его однокурсница. Выпускные курсы часто подрабатывают в академии. Девушка смутилась и пробурчала под нос:

– Мы не можем обсуждать руководство… на рабочем месте.

Ага, понятно. Стоит ей снять фирменную блузку кафетерия, как она начнет поливать господина Картера грязью. Понимаете, куда я вляпалась? Он же бесит вообще всех кругом!

Ненадолго мы прервались на поглощение пищи. Я уминала салат с яблоком и курицей, а Мэнни поглощал пасту с морепродуктами.

– Слушай, – вдруг заговорил он. – А ты можешь как-нибудь… ну… с баллами похимичить, а то меня отец пообещал из дома выгнать, если средний будет меньше шестидесяти.

Так, начинается.

Салат стал невкусным, как и смородиновый молочный коктейль. Прям-таки гадким.

Надо было сразу догадаться: дружбой здесь и не пахнет. Мэнни решил купить себе хорошие результаты по сходной цене: покормил, и хватит с меня.

– Прости, но Картер лично перепроверяет все работы. Мне иногда кажется, он даже самому себе не доверяет. Если я поставлю тебе незаслуженную оценку – уволит сразу же.

– Блин, жалко. – Мэнни почесал в затылке. – Как бы нам придумать, чтобы он не заметил. Хм. Ладно, подумаем, варианты точно есть. Да не смотри на меня так злобно. Я тебя не ради этого пригласил. Реально соскучился.

Я немного ещё позлилась, но вроде бы бывший сокурсник действительно не замышлял ничего такого. Он продолжал есть, не жуя, громко смеяться и вспоминать какие-то общие истории из прошлого, о которых я давно забыла.

Остаток блюд попросил завернуть с собой и отдал мне.

– У тебя же в спальне есть холодильник? – уточнил, вручая объемный пакет с контейнерами.

– Есть.

– Во, туда и положишь, – обрадовался Мэнни. – Тебя проводить? – уточнил парень, расплачиваясь по счету.

– Нет, сама дойду. Спасибо тебе большое. За всё.

– Да ладно, всегда рад поболтать с адекватным человеком. Давай как-нибудь повторим? Или в город выберемся? – он отмахнулся и вдруг притянул меня к себе, сжимая в неизменно крепких объятиях.

Разумеется, именно в этот момент входная дверь отворилась, и на пороге появился профессор Картер. Клянусь, в зале резко потемнело, будто кто-то затянул непроницаемыми шторами стены.

Дэррэл Картер уперся взглядом в нас, стоящих посреди зала и обнимающихся, медленно перевел его на пакет с недельным запасом продуктов. Он не сказал ни слова, прошествовав мимо нас, но мне почудилось – только что я стала неприятна профессору ещё сильнее.

Если это вообще возможно.

Неужели он так отреагировал на Мэнни? Или на что? На прилюдные обнимания? На то, что я дружу с сыном министерской шишки? Или что меня снабжают бесплатной едой?

Да пошел ты лесом, профессор.