Аукцион

– Это здорово же! – попытался изобразить восхищение Алексей. Но получилось скверно – голос хрипел, голова раскалывалась, ужасно хотелось спать…

– Да, это прекрасно. Я просто к тому, что жизнь непредсказуемая штука. Утром ты без ничего, почти голый, но затем неожиданно – хоп! И случился подарок… Я так рад. Это прекрасно! Очень хотелось поделиться с тобой этими чувствами. Но ладно, прости, друган. Отдыхай.

В трубке раздались гудки.

Уже проваливаясь в сон, Леха подумал, что было бы неплохо утром прийти работу похмельным, ничего не делать, а к вечеру получить премию. Наверное, это хотел сказал Петя?

Конечно, он проспал. Но не сильно. Не хватило только времени чтобы поесть и прийти в себя. Помыться, одеться успел – уже хорошо!

Не успел Алексей войти в рабочий кабинет и неуклюже поставить портфель на стол, как Вячеслав Львович все понял.

– Погулял, хлопчик, – рассмеялся он.

– Я… – попытался оправдаться Алексей, но старый юрист примирительно поднял руки вверх:

– Не стоит. Мне все и так понятно. Сегодня особых дел нету, поэтому отправляйся домой до вечера. Выспись, приведи прическу в порядок. А затем у тебя будет важная встреча.

– У меня? – нахмурился Леша. Голова соображала туго.

– У меня пока все нормально с речью, – хмыкнул адвокат и подобнее устроился на рабочем кресле, раскрыв свежий номер «Оппозиционера». – Ну и рожа, – пробормотал он. Отчего-то Алексей догадывался, о ком говорил шеф. – Смотри-ка! Лимпопо подал в отставку. «Не могу терпеть лживые и необоснованные обвинения!» – пояснил бывший глава Департамента имущественных отношений дел оборонного строительства. И сел на заднее сидение своей роскошной иномарки. Легко отделался. Могли сделать из него стрелочника… Ха! Однако же еще не вечер, господа! – на последних словах Вячеслав Львович достал сигару из кармана

– Так что за встреча? – Алексей так и продолжал стоять у своего рабочего стола.

– А! Да… Может чаю? Ты как вообще? – вид у Вячеслава Львовича был участливым.

– Нормально, – выдавил улыбку Алексей.

– Весь бледный… В общем, там на встрече будет не безызвестный тебе мсье Фушо с партнерами. Они хотят обсудить один спорный вопрос, им нужны юридические советы чуть ли не по догме права. А я, как ты сам знаешь, хорошо разбираюсь в технических вещах да людских душах, но право уже подзабыл. А ты пока еще учишься… Ну доучиваешься в смысле. Теория – твой конек.

– Им правда нужна теория? – удивился Алексей. А откуда начальник знает про Фушо? Может, тот, когда звонил и просил о встрече, что-то упомянул о самом Алексее? Да нет, глупость какая-то…

– А почему нет? Когда хочется сделать все красиво, многие начинают рыть с самых глубин. Даже если решения лежат на поверхности. Так что не ударь в грязь лицом, покажи все, на что ты способен.

– А во сколько встреча и где? – спросил Леша, вытерев испарину со лба.

– Тебе позвонят. Давай, иди. Приведи себя в порядок.

Алексей не стал больше ничему удивляться и о чем-то спрашивать. Голова болела, мысли превратились в тягучее желе, нужно было топать домой, поспать еще пару часов.

Как только молодой юрист вышел из бюро, заиграл сигнал входящего вызова мобильного телефона. Ну вот еще… Несмотря на нестабильное состояние, Леша не стал повторять ошибок и посмотрел на дисплей. Звонил Костя.

Ох как не вовремя… Этот не сдастся – будет звонить, а телефон отключать нельзя. Вдруг пропустишь важный звонок? Придется потерпеть…

– Да, привет, – замогильным голосом ответил Алексей.

– Здорова! Что с тобой? – Костя говорил бодро, вопрос не содержал даже тени интереса.

– Да не выспался. Чего ты хотел?

– Помнишь, я тебе говорил о собрании Движения «Ваши»? – Костя начал говорить еще до того, как Леша ответил.

– Нет, не помню. Прости, я сейчас вообще не очень соображаю, – честно признался Алексей.

– Ну не важно. В общем, оно пройдет завтра. Ты придешь? Обещался.

– Обещался? – усмехнулся Алексей. Подлая уловка, надо сказать. – Ну, раз так говорил, значит, приду. Во сколько?

– В восемь. На улице Ярких зорь, дом 19, квартира 17. Не опаздывай. До встречи.

Костя отключился.

***

До вечера Алексей отошёл от похмелья, успев даже немного освежить теорию права. Вроде бы шеф не шутил, говоря о догме. И даже если это был сказано образно, всяко хуже не будет.

Ближе к восемнадцати за Алексеем приехала иномарка. Пустая, забрала только его. Фушо встретил Алексея уже на месте встречи – он стоял у входа и смерил вышедшего из машины молодого человека заинтересованным взглядом.

– Сидишь рядом и помалкиваешь, – коротко сказал он.

– Как скажете, – пожал плечами молодой юрист.

Вошли, поднялись, прошли в зал, где сидело трое. Вокруг больше никого. Заняли свои места. Обменялись взглядами с участниками встречи. В это время принесли бокалы, разлили вино, принесли что-то из еды – маленького размера, но на красивой посуде.

– Вчера был на дегустации вин, – нарушил напряженную тишину полный мужчина с проседью на висках. Круглые затемненные очки он держал ближе к кончику длинного носа – видимо, страдал возрастной дальнозоркостью. Короткие темные волосы были аккуратно зачесаны наверх, тем самым оставляя открытым высокий гладкий лоб. Отчего-то кожа на лице этого человека неестественно блестела в свете тусклых ламп. – Надо сказать нам были представлены изысканные экземпляры.

– Лучше бы вы посетили дегустацию женщин, – без всякой улыбки отозвался высокий молодой брюнет с совершенно бесстрастным бледным лицом и прямой спиной. Как отметил про себя Алексей, он постоянно смотрел на часы и нервно подергивал себя за подбородок.

– А вы еще молоды, чтобы старшим делать замечания, – фыркнул мужчина в очках, доставая сигару из перламутрового портсигара, украшенного блестящими камнями.

– Достаточно молод, чтобы замечать проблемы старших, – уголки губ молодого человека едва дернулись. Затем он вскинул руку и провел ею по темным как смоль длинным волосам, спадавшим ему на плечи.

– Вы посмотрите, – хмыкнул третий. Плотный мужчина средних лет с золотой цепью на шее в светло-бежевом пиджаке с черной рубашкой под ним. Без галстука. Человек имел короткую стрижку, почти под ноль, загорелое незапоминающееся лицо и улыбку, полную золотых зубов. – Да у счастливого наследника есть зубки…

Ни один мускул на лице брюнета не дрогнул.

– Очень острые, – спустя минуту сказал он и гадко улыбнулся. Наверное, более мерзкой мины Алексей еще никогда не видел – бритый человек с цепью тут же стал серьезным, а помощник адвоката поежился словно от холода.

Фушо продолжал молчать, полностью погруженный в содержимое своего бокала – он держал его чуть выше уровня своего лба и что-то пытался высмотреть в рубиновой жидкости. Но освещение было совершенно неподходящим – в царившем полумраке можно было рассмотреть ровным счет ничего!

– Но все же вы зря насчет дегустации, – снова решился разрядить атмосферу толстяк. – Весьма интересное занятие, если его ведет высокий профессионал. Привычные вещи подаются в совершенно новом виде. А если еще некоторые сорта попробовать с различными фруктами или тем паче сырами…

– Я не пью, – сухо проговорил брюнет и тут же отпил вина из своего бокала. Признать, это противоречивое действие сбоило Алексея с толку. – Но все сказанное вами вполне подходит к дегустации женщин.

– Возможно, – примирительно поднял руки ценитель вин.

– По мне так лучше водки и женщин ничего не бывает, – усмехнулся бритоголовый. – А как вы месье Фушо?

– Люблю вино, но не все. Женщин… тоже люблю. Некоторых, – при этих словах франт оторвался от созерцания бокала, мельком посмотрел на Алексея и обратился к остальным: – Вы не против участия специалиста в нашем диалоге?

– Какого рода? – нахмурился толстяк.

– Юрист.

– Не слишком ли молодой? – цокнул языком обладатель золотой челюсти.

– Достаточно молодой, – тут же вставил слово брюнет и подмигнул Алексею.

Тот смущенно улыбнулся.

– Ладно. Ближе к делу. Я хотел бы закончить вечер не в вашей, уважаемые господа, компании, – без обиняков заявил человек с золотой цепью на шее. – Я не совсем понял причину нашей с вами встречи. Месье Фушо?

– Как обычно, говорим о деньгах, – пожал плечами франт.

– Однако вы говорили другое по телефону. Что-то о государстве.

– А не безразлично ли как это называть? – взмахнул рукой молодой брюнет. – Вы словно не поняли – дегустация ли вин, или женщин…

– Все равно говорите об удовольствии, – кивнул Фушо.

– Но деньги совсем другое, – не согласился толстяк.

– Для кого как, – осклабился бритоголовый.

– К делу, – доселе рассеянное лицо Фушо приобрело серьезное и напряженное выражение. – Имеется мысль приобрести Город N в свое непосредственное владение. Да, не удивляйтесь так открыто, господин Шереметьев, – месье посмотрел на толстяка, у которого удивленно дернулись брови. – Разве не тем же самым вы занимаетесь уже много лет? Просто прикрываете это разными словами – бизнес, инвестиции, спонсорство, благотворительность. Как бы вы не старались обозвать ваши дела другими словами, суть остается одна – вы покупаете власть и значение в этом Городе. Но вам постоянно мешают всякого рода… должностные лица и приближенные хозяева. Куклы и пустословы на самом деле, но имеющие свойство ставить занозы в интимных местах…

– Месье Фушо, что же ты? Решил купить нашу Родину? – усмехнулся бритоголовый.

– А что есть Родина? – нахмурился франт.

– Уклоняешься от ответа, – поджал губы носитель цепи.

– Нисколько. Ваш вопрос не имеет четкости. Без четкости я не могу дать вам содержательный ответ, – возразил Фушо. – Но если вы хотите знать, я всего лишь менеджер. Поучаствовать в покупке желают мои доверители.

– Вот как… Тогда что же у нас? Торги? – ехидно усмехнулся молодой наследник.

– Алексей, что ты скажешь относительно торгов в юридическом смысле? – неожиданное обращение франта вывело помощника адвоката из ступора. Ему ранее приходилось слышать много чего необычного, но слова Фушо просто выбили его из колеи. Но на вопрос он тут ответил просто и по памяти:

– Торги в нашем законодательстве имеют две основные формы – конкурс и аукцион. В первом случае выигрывает лучшее предложение по условиям, во втором важна только цена…

– Что же вы хотите предложить Родине, господин Волков? – перебил Алексея франт. – Какие лучше условия? Быть может свою стать или знания? Острое желание умереть за обездоленных и убогих? Или вы очередной идеолог посткоммунизма или новоимперализма? – Фушо говорил тихо, размеренно, но с таким напором, что Алексей заметил как молодой брюнет сжал резные подлокотники стула из красно дерева. – Или вы решили спасти мир?

– Но… – хотел было вставить толстяк, но Фушо не позволил:

– Мы будем говорить с вами только о покупке. За лучшую цену. Сложность вопроса заключается только в том, что нужно купить в Городе N, чтобы он стал собственностью… Нашей. Или одного из нас.

– Людей. Их души, – тут нашелся, что ответить бритоголовый. – Нужно купить людей.

– Весьма ненадежный актив, – покачал головой толстяк. – Уж вы мне можете поверить… Я потратил немало сил и… средств на завоевание душ многих людей в этом городе. Увы… пока они едят, они готовы делать вид, что слушают. Но как только взять с тебя нечего, меняют подающего и свои взгляды.

– Однако у властей неплохо получается владеть душами и без денег… – улыбаясь, заметил брюнет.

– Но мы можем воздействовать только деньгами, – отрезал франт.

– Подожди, Фушо, а от чего ты решили, что нам это нужно? – встрепенулся вдруг бритоголовый. – Я, например, давал присягу, служил когда-то. Мне совсем нет нужды покупать Родину… Она – народ!

– И даже применительно к алмазному карьеру? – Фушо не смотрел на обладателя золотых цепи и зубов, но хорошо почувствовал, как тот дернулся. – Не будем перечислять вслух, что именно вы там делаете. Но эти действия – не что иное, как захват того, что принадлежит народу. Или вы считаете, что, покупая Родину понемногу, вы не участвуете в том, чему я лишь предложил дать название и провести в рамках инвестиционного проекта? Молчите… Это к лучшему.

– Быть может надо продолжить? Покупать недвижимость, землю, объекты… Скупим все, создадим совет попечителей или внесем все в уставной капитал акционерного общества, назначим управляющего.

– Алексей? – не глядя, обратился к молодому человеку Фушо.

– С точки зрения права, это не будет обладанием государством, – пробормотал помощник адвоката, смущаясь неловкости своих слов перед такими могущественными людьми.

– Ха! Закон. Вы собрались купить государство и рассуждаете о законах? – рассмеялся золотозубый. – Что этот парнишка тут делает вообще?

– Парень дело говорит, – не согласился брюнет и снова подмигнул Алексею. – Без законных оснований любая покупка – пустая трата денег.

– Законные основания? Да что вы несете в само деле! Послушайте. Я в этом не участвую. Бред какой-то! – взмахнул руками бритоголовый и вскочил из-за стола.

Глаза толстяка беспокойно забегали из стороны в сторону. Он смотрел то на Фушо, то на удаляющегося носителя золотой цепи.

– Господин Шереметьев? – поднял вверх брови месье Фушо, поглядев на толстяка.

– Вы знаете… Я забыл, что у меня скорая встреча. Важная. Мне, пожалуй, надо идти. Вино отличное. Правда, я с собой не взял наличные…

– Не стоит беспокойства! – поднял руку Фушо.

Обладатель старинной дворянской фамилии ретировался быстрее, чем кто-либо мог ожидать от его полного тела.

Следующим засобирался молодой брюнет. Он ничего не сказал. Просто кивнул франту и вышел.

– Возбудитель заразы! – процедил сквозь зубы Фушо. – Ну что, как они тебе?

– Если честно, то… я ничего не понял.

– Конечно! Именно поэтому я тебя и позвал, – удовлетворенно кивнул франт и посмотрел на часы. – Встреча длилась даже дольше, чем я ожидал. Скряги. Могли бы и поменьше украсть моего времени.

– Вы считаете, что все прошло удачно? – еще сильнее смутился Алексей.

– Более чем, более чем, – улыбнулся Фушо.

– Но ведь они…

– Услышали все, что должны были. Если не возражаешь, мы оставим это. Спасибо за твое участие, я рассчитаюсь с твоим шефом позже. До встречи.

Возвращаясь уже поздно под вечер домой по пустынным улицам, Алексей поймал себя на мысли, что беспрестанно думает над словами Фушо. Они казались ему настолько загадочными, что уяснение их смысла вполне могло стать целью глубокого исследования. Действительно, порой всякие несуразности настолько абсурдны, что начинают походить на нечто суразное. Но главное не потерять ощущение реальности, а вот молодой мечтательный помощник адвоката, кажется, начал придумывать себе больше, чем было на самом деле…

Хотя, если честно, не менее тяготило юного правоведа то, как пренебрежительно отнеслись к его участию во встрече. В противоречие словам Фушо необходимость законов и уже тем более их понимания, предпринимателями было оценено весьма посредственно. Словно говорили о каких-то проблемах с доставкой или нет… вернее с упаковкой.

Зазвонил телефон. Надо сказать, не очень вовремя. В этом районе Города лучше без нужды не светить аппаратом – обладателем могли заинтересоваться весьма неприятные личности.

– Да? – снова не поглядев на экран, ответил Алексей.

– Привет, друг! Я тут решил начать бизнес!

Конечно, это был Петя. Хотя у него отчего был более хриплый голос, чем обычно, но по настрою и задору в словах Леша сразу же узнал своего непоседливого друга.

– Где-то я уже слышал это, – пробормотал Леша и почувствовал укол стыда. Он что-то совсем позабыл их с Валерой идею бизнеса. Но ради справедливости стоит вспомнить, что Валера так и не перезвонил до сих пор.

– Короче, в общем, тут вопрос в том, чтобы продать пару сотен тон металла. У тебя есть, кому продать?

Алексей опешил:

– Слушай, ну прямых контактов точно нет. Могу спросить знакомых…

– Надо, надо узнать. Половину комиссионных тебе. Замутим дело, братка! Все будет О.К.! Ладно, я побежал. Время-деньги!

Алексей задумчиво спрятал трубку в карман. Отличное предложение. Осталось узнать у друзей-юристов, кому хочется купить пару сотен тон металла…

***

– Слушай, Степа, а ты не боишься, что твои покровители рано или поздно с тебя потребуют сполна? – спросил Алексей, опрокидывая очередную рюмку горячительного.

– Не понял тебя, – нахмурился Степа. Его хитрые глаза беспокойно забегали. Небрежным движением руки он поправил неряшливую челку из пары волос на лбу.

– Ну что ты начинаешь. Сам же знаешь, что данные, эм, гости с юга не просто так благосклонны к тебе, – ухмыльнувшись, начал разъяснять Алексей. Мельком посмотрел на Андрея, он увидел в его глазах молчаливый укор. Мол, зачем ты об этом говоришь и так прямо? Ну, вообще, Андрей всегда был весьма осторожным в словах. Даже если глубоко презирал человека. Однако возможная польза сполна перебивала все возможные «если» и «на самом деле».

– Ты о моих тесных взаимоотношениях с… – прищурился Степа.

– Ага, – перебил его Алексей. Кто-то подбежал и налил ему очередную стопку. Вокруг танцевали разные люди, выпивали, веселились. Родители уехали на дачу, поэтому как в известной песне Алексей закатил изрядную вечеринку. В те дни ему казалось, что эти пьяные общения так важны и перспективны. Смешно, пару лет спустя он не всех мог вспомнить, кто приходил. – Ты из-за своих южных друзей в последнее время позволяешь себе не снимать трубку, когда я звоню, сливаться со встреч, по сути, делаешь выбор в пользу общения с ними. И не спорь. Сам знаешь, что я прав. Да, конечно, ты сейчас уже начальник отдела, студент по сути, пускай и магистрант. Я, конечно, ни в коем случае не принижаю твоих заслуг и твою хитрость, но ты ведь знаешь, что протекция со стороны южан тебе сильно помогла…

Степа улыбнулся. Эту улыбку Алексей запомнит навсегда. Тогда он не понял, что она означала, и лишь спустя время сможет понять ее значение.

– Ну, значит, такова будет плата. И я готов.

За окном резво проносились машины, рассекая стену сплошного дождя, обрушившегося на город. Алексей едва успел добежать до места встречи, едва не промокнув до нитки… Б-р-р. Погода порой была непредсказуемой в этом городе. Можно было выйти и улыбнуться лучам теплого солнца, а спустя пару сотню метров попасть под нещадный ливень.

Степа с Андреем опаздывали. Надо сказать, в последние полгода они делали так регулярно при встречах с Алексеем. Конечно, каждый раз находилась тысяча причин, почему так получилось и, самое важное, почему Алексей должен принять это как данность. Однако помощник адвоката прекрасно понимал, что это значит – они делают все вдвоем. Алексей – лишь третий.

А когда-то было наоборот. Они все делали втроем, делались радостями и печалями, когда начали работать, то без устали обсуждали рабочие дела друг с другом, взахлеб травили байки, переходя затем к обсуждению сокурсниц и их возможной роли в жизни каждого. Но затем что-то стало неуловимо меняться. Словно прочертили невидимую грань. Ребята стали отдаляться от него, чаще не отвечать на звонки, не приходить на встречи.

Алексей усиленно думал, что он сделал не так, в чем ошибся…Конечно, порой даже одно неловкое слово может разрушить казавшееся несокрушимым здание дружбы, возводимое многие годы. Но в этом случае вряд ли дело было в конкретных словах.

– Привет, – небрежно бросил Степа, протянув вялую руку. Рукопожатие Андрея было как всегда крепким и совершенно нейтральным. Как и он сам.

– Здорова, мужики, как дела? – улыбнулся Алексей. Он был рад старым друзьям, несмотря на все, что происходило между ними.

– Отлично! Смотри, – как-то нехорошо улыбнулся Степа и протянул Алексею скомканную бумагу.

Помощник адвоката открыл ее и бегло прочила: «Приказ. От n-го числа nnnn-го года, генерального директора N-го общества назначить Степана Ивановича Степанова вице-президентом».

– Вот видишь какие! – расплылся в улыбке Степа. Алексей запомнил теперь уже вторую улыбку товарища. Столь же многозначительную…

– Поздравляю! Ты добился того, чего хотел! – передал листок Алексей. Признаться, его голос звучал пресно. Много лет спустя Степа признается, что всегда был уверен в зависти Алексея к нему. Однако зависти не было. Было всегда откровенное непонимание, в чем существенная разница между ними. Ведь в учебе между ними не было никогда особых различий, шли работать рано вместе, вместе пробивались со дна.

– Не всего. Это лишь ступенька, – улыбнулся Степа.

– А у тебя как дела, Андрюха?

– Все в порядке. Работа, работа, работа.

– Кроме нее что-нибудь есть еще? – усмехнулся Алексей.

– Ну, зал, пиво в пятницу, – совершенно серьезно ответил Андрюха. – Диплом дописываю. Нам скоро защищаться, помнишь?

– Да помню, конечно… – несколько грустно сказал Леша.

– Ты-то, небось, дописал уже все, зубрила, – ехидно заметил Степа.

– С чего ты взял? Да и когда я успел стать зубрилой?! – недовольно заворчал Алексей.

– Как на работе-то у самого?

– Да все вот бегаю в помощниках, – махнул рукой Алексей. Принимая бокал пива от официантки, он поймал на себе лукавый взгляд Степана.

– И что, зарплату не подняли? – спросил он, подмигивая Андрею.

– Не-а, все ссылаются на что-то…

– Да ладно тебе! Заливаешь. Вон даже Андрюхе подняли, а ты все типо бедный, – от души рассмеялся Степа.

– Я не вру. Совершенную правду тебе говорю, – грустно сказал Алексей. – Думаю, дело какое-то начать.

– Какое? – продолжая улыбаться и коситься на Андрея, поинтересовался Степа.

– Да черт его знает, посмотрел пару вариантов. Интернет-магазин свой по продажи чего-нибудь.

– Чего-нибудь ты и заработаешь, – тут же сделав важное выражение лица, заявил Степа. Андрей тоже серьезно покивал. Будто они заранее обговорили как будут реагировать на слова Алексея.

– Ну а что делать еще? На работе можно прозябать сколько угодно, денег не заработаешь ни черта. Ходил по собеседованиям. За ту зарплату, что я хотел бы, во мне хотят видеть киборга. А деньги-то не самые большие. Квартиру на них не купишь. Даже на первоначальный взнос копить придется пару лет… Но тут прям…

– Странно ведь, на факультете нам казалось, что у тебя столько перспектив, столько перспектив…– словно прослушав сказанное Алексеем, пробормотал Степа.

Глоток пива тут же встал у Алексея в горле. Слова Степы так и въелись ему под корку, принявшись подобно вирусу цепляться за отдельные кластеры его сознания, обволакивать ячейки памяти, производят килобайты ядовитой информации.

Разговор на этом как-то сошел на нет. Обсудили последние события в мире политики, что-то о женщинах, машинах, футболе. Выпили еще пару пинт пива, и Алексей поспешил сослаться на еще важные дела и ушел. За спиной он слышал тихие смешки.

Воистину, дружба – штука временная. Она является следствием различных обстоятельств, сводящих вместе совершенно независимых друг от друга людей. Поначалу дружба кажется столь важным и естественным явлением, но затем, с годами, когда исчезают сведшие друг с другом обстоятельства, когда пропадают потребность друг в друге, когда появляться нечто, что стоит больше дружбы, та самая последняя начинает тухнуть. И вроде бы она еще дорога как память, и ты стараешься не замечать трупный запах постепенно переходящий в невыносимую вонь разложения, тащишь на себе этого мертвеца, пока наконец не сбросишь бренные останки, не пожелав даже похоронить по человечески. К черту. Пускай высохнут под солнцем и сгниют в дожде. То, что мертво, уже не сможет больше воскреснуть.

***

«Как стало известно, в Думу внесен новый законопроект об уважении органов государственной власти. Согласно правилам предлагаемого закона, каждый гражданин Города Nдолжен уважительно и с наиболее приятным выражением лица разговаривать с занимающими государственные должности лицами, а также по возможности благоприятствовать их хорошему расположению духа при обращении к ним за получением государственных услуг. В пояснительной записке разработчики указывают на чересчур предвзятое отношение к государственными служащим, навязанное враждебными Отечеству силами и средствами масс-медиа, которое выражается в особенно невыносимом моральном давлении на служителей государства. Предполагается, что уважительное отношение к госслужащим позволит улучшить качество оказания государственных услуг. Вопрос о том, как должны себя вести с чиновниками лица, которым было незаконно отказано в предоставлении государственных услуг или надлежащем выполнении возложенных на должностных лиц полномочий, инициаторы новации предпочти оставить без комментариев».

Волшебные новости.com

«Известный борец с сексуальными меньшинствами и по совместительству депутат Думы Валерий Довлатов сегодня заявил, что в повышении цен на продукты виноваты, в том числе, «противные богу и нравственности добропорядочного гражданина привычки некоторых формально-граждан использовать нетрадиционные способы удовлетворения аморальных потребностей друг друга». Вместо того, чтобы служить своей Родине и без устали пахать на заводах, они, по словам Валерия Довлатова, просто напросто проедают взращённые истинными сынами Отечества продукты и не дают никакого потомства. В результате получается, что строительный материал (еда) расходуется без всякого выхлопа и тем самым, конечно, повышает дефицит на продовольствие и вместе с ним и цену».

Заметки замечательных людей.FM

«Серьезными сроками тюремного заключения закончилось дело о нападении на полицейских на Алексеевском рынке. Сегодня суд приговорил двух приезжих из солнечных республик ближнего зарубежья к 20 годам заключения. Не помогли ни признание вины, ни сотрудничество со следствием. Данное решение суда станет прецедентным для рассмотрения схожих ситуаций, поскольку ранее нарушителям, особенно из ближнего зарубежья, назначались условные сроки, либо четыре-пять лет лишения свободы в колониях общего режима».

Новости права

«До настоящего момента остается неясным, кто совершил ночью наезд на пешеходов в центре города на дорогой иномарке. Как сообщалось ранее, в результате инцидента погибла женщина с ребенком и их знакомый. По словам начальника дорожной полиции, по неизвестным причинам камеры видеонаблюдения в этой части города оказались выключенными в связи с профилактическими работами. Среди же очевидцев, изначально указывавших на явную принадлежность транспортного средства одному из известных сыновей высокопоставленного чиновника, оказались провокаторы оппозиции. В настоящее время они задержаны и уже дают признательные показания в совершении ряда уголовных преступлений».

Чрезвычайные события Online

«В связи с потасовкой в магазине быстрого обслуживания между поп-звездой Евгением Луговица и простым гражданином возбуждено уголовное дело. По словам пресс-секретаря Евгения, после произошедшего известный артист получил моральную травму и в настоящий момент консультируется со своим психотерапевтом. Драка оказала на музыканта чересчур большое влияние – он совершенно не понимает причин нападения на него. Между тем свидетели произошедшего в один голос утверждают, что Луговица пытался купить сигареты, минуя большую очередь, и один из граждан сделал ему замечание. В ответ Евгений оскорбил человека и приказал своим охранникам проучить его. Мы будем дальше следить за ситуацией»

Газета «Общественный контроль»

«В одном из пригородов Города N, пытаясь спасти упавший в выгребную яму телефон, погибли двое. Как сообщается с места происшествия, одна из местных жительниц случайно уронила в уличный туалет дорогостоящий аппарат, недавно подаренный ей мужем. Пытаясь спасти его, супруг опустился на дно выгребной ямы и потерял сознание. Попытавшуюся спасти его мать постигла та же участь. К моменту прибытия спасательных служб, оба человека погибли от удушья».

Журнал «Современник»

«Вчера в одном из известных ресторанов прошла церемония вручения премий молодым предпринимателям. За успехи в развитии своего бизнеса успешные и дерзкие начинающие бизнесмены получили право на хорошие кредиты и ссуды от самых именитых банков города. В первую тройку вошли Павел Алешин, внук известной певицы Наталии Алешиной, Евгений Хохловский, сын предпринимателя Хохлова по кличке «Зверь», и Наталия Имилина, жена престарелого владельца Интернет-империи Виктора Дельмаша. Также отмеченные лица были награждены ценными подарками».

Предприниматель.com

***

Глава Города стоял за трибуной и мощным голосом вещал перед Думой. Выполняя возложенную на него функцию, он доносил до парламента свое бюджетное послание. Как и прежде, основной задачей являлось привлечение инвестиций в ключевые отрасли экономики, борьба с коррупцией, повышение конкурентоспособности товаров отечественного производства, создание эффективного аппарата государственного устройства. Особый акцент делался на необходимости повышения престижа научной деятельности, необходимости развития исследований в области фундаментальной науки, развития научных кадров, пресечения «утечки мозгов».

– И это будут крутить все телеканалы еще неделю, – цокнул языком Ахмед Заринов. – Повышение качества наших товаров.... Это чего? Нефти что ли? Интересно. Эй, Ключевский! Не спите, слышите? Владимир Васильевич вас отсюда не видит, но попадете в камеры – неловко будет.

Сонный глава МВД вскинулся, выпрямился в кресле, кажется, даже втянул в себя щеки с животом, но продержался недолго. Спустя несколько минут он снова раздулся, сгорбился, и его снова поняло к земле.

– Хорошо хоть не храпит, – процедил сквозь зубы Заринов. – Боткин, не хотите провести с товарищем разъяснительную беседу?

– Никакого желания, – бесстрастно ответил глава Службы Безопасности.

– Негоже спать во время выступления Главы! – с укоризной посмотрел на Боткина Заринов.

Тот ответил немигающим взглядом бесцветных глаз.

– Зато не наболтает лишнего, – ответил он.

– Ясно. Что там с Лимпопо? – сделав вид, что не обратил на произнесенные слова никакого внимания, поинтересовался Заринов.

– Это какое к вам имеет отношение? – поинтересовался Боткин.

– Самое прямое. Мне очень интересно как наша Служба Безопасности разбирается с расхитителями государственного имущества. От этого напрямую зависит моя деятельность по проектам.

– Разбираемся. Там нарисовался новый фигурант. Или вернее фигурантка.

– Фигурантка, значит. Занятно! Все беды из-за любви, сказал однажды кто-то. А как насчет министерства здравоохранения? Что-то я не вижу нашу дорогую парочку. Уж министру экономического развития стоило бы послушать бюджетное послание.

– А вы не в курсе? Жаль, – отрезал Боткин.

– Их отправили в командировку, на экономический форум, – шепнул на ухо Заринову министр информационных технологий, товарищ Шпац. Третий за последние полгода. На этом посту не очень долго держались, надо сказать. Чересчур инновационная и ответственная должность была. От всех, кто ее замещал, ожидали быстрых чудес, которые отчего не происходили.

Заринов благодарно кивнул, но на министра не посмотрел. Все равно скоро поменяют.

– Ну, что вещал наш царь-то?

– Ничего нового. Все для протокола.

– Я все по тому же делу. Просят дать зеленый свет проекту. Фигурки уже на доске расставлены. Некоторое уже даже засуетились.

– Бросили псам кость?

– Как и было велено.

– Хорошо. Начинайте. Только не спеша. Сейчас параллельно готовятся события, без которых у этого спектакля не будет декораций.

– Спектакля, господин?

– Не важно. Ты свое место помни и не лезь дальше. Усек?

– Конечно, господин.

– Все, уйди с глаз. У меня и так сердце болит.

– За что болит-то?

– Как за что? За Родину, конечно. Пошел вон.

***

– Привет, – в трубке прозвучал усталый голос Валеры.

– О! Я думал, ты не позвонишь уже… – Алексей внутри очень обрадовался звонку. Наконец-то можно будет поговорить о деле! Вопросов-то осталось обсудить целую уйму…

– Да? А я должен был? – вполне откровенно удивился следователь.

– Ну… как минимум обещал перезвонить, – внутри Алексея все опустилось. Так же быстро, как возникла радость. Нехорошее чувство заскреблось на душе. – Кроме того, мы с тобой собирались кое-что обсудить по поводу совместного дела.

– Дело, – скептически процедил сквозь зубы Валера. – Вот у замначальника Перекопского района крутая иномарка последней модели. Откуда только? Непонятно. А ты говоришь, дело. Надо пару тракторов арендовать да сдать в субаренду. Думаю, это хороший вариант.

– Ты смотрел что-то по этому поводу? – нахмурился Алексей.

– Да. Когда-то. Ну, а что могло измениться? Ладно. Сегодня не спал из-за дежурства. Созвонимся.

– Пока, – последние слова Леша произнес уже безразличным гудкам.

Вот и поговорили за бизнес.

***

Написав очередной процессуальный документ, Алексей решил передохнуть и почитать новости в Интернете. Да, как и все остальные офисные работники в течение своих скучных часов в стеклянно-бетонных склепах бизнес-центров. Конечно же, все так делают, пускай говорят обратное.

Среди новостей было как обычно много политики и другой невразумительной болтовни. Также кое-что о принятии Думой законов, суть которых описывающий очередную законодательную новинку журналист не понимал, но старательно пытался описать разнообразными эпитетами один туманнее другого. Также несколько статей посвятили очередным конкурсам, наградам, победителям в сфере искусства. Имена лауреатов и счастливых обладателей различных позолоченных/хрустальных/стеклянных предметов и прочей бутафории Алексею были незнакомы. Да и широкой публике тоже. Но рассказывалось о них с нарочитой важностью и легким намеком, мол, стыдно не знать таких людей. И вроде они все такие старые и дряхлые, что явно видели еще фараонов… Явно уважаемые мастера! Ну, и конечно же, огромная часть материалов содержала в себе сообщения о всевозможных происшествиях, причем с разной степенью детализации. В одних чуть ли не с гастрономическим пиететом описывалось, сколько капель слюны вытекло из раскрытого рта самоубийцы-висельника, а в других сухо сообщалось о гибели нескольких человек ужасной смертью при невыясненных обстоятельствах. Но имело в новостях еще кое-что пикантное.

Очень часто журналистам кажется, что они могут не только сообщать новости, но и давать им оценку. Действительно, почему бы приправить события комментариями? Всякий человек формирует мнение о происходящем. Только в случае с новостями дополнения от себя имеют весьма грустное свойство превращаться в россказни для неискушенных умов, не способных вовремя отличить, когда речь идет о цветах, а когда о предпочтении цвета или его оттенков отдельным человеком.

Надо сказать, нынче это входило в моду. И по телевизору, и в газетах, в Интернете. Особенно по телевизору.

Но сейчас Алексей кликнул по заголовку статьи, посвященной недавней череде убийств, прокатившихся по городу. Несколько отцов семейств хладнокровно убили своих жен и детей, а затем либо сбросились с высоты, либо попытались неумело скрыть следы преступления и попались тепленькими в руки служителей порядка. Это действительно жуткие события, им нет ни оправдания. Они ужасны с любой стороны или точек зрения без дополнительных слов.

Однако пытливому уму журналиста захотелось покопаться в причинах произошедшего, вскрыть подкорку. И подробно, красочно, по всем законам искусства письма изложить читателю. Только не просто факты. А видение этих фактов. Свое видение.

Журналист подробно поведал, что все убийцы были безработными или частично занятыми, при этом все имели высшее образование, ранее имели хороший опыт работы по специальности, занимали различные должности, в том числе руководящие, но в какой-то момент жизнь у них пошла под откос: потеряли работу, начали употреблять алкоголь, заниматься «разведением рыбок и котов», встречаться с разными странными личностями, и просто бездельничать, поскольку не хотели идти на должность ниже той, что ранее занимали. За это их активно пилили родные, те еще сильнее закладывалии еще больше бездельничали. И вот в какой-то момент стали монстрами.

Действительно, просто в какой-то момент стали монстрами. Ах, нет, вы не то хотели сказать… Вернее в какой-то момент проявилась истинная сущность, отсутствие человеческого! Прошлые годы жизни и достижений, оказывается, были просто завесой перед истиной личиной чудовища! Вот оно, как оказывается! И так долго никто не мог разглядеть в этих паскудах самое низменное и ничтожное, гадкое, отвратительное, ужасное…

Алексей закрыл статью. Несколько минут он молча смотрел в монитор. Затем вспомнил, как его оштрафовали за распитие спиртных напитков в парке. Отчего интересно, возникли эти воспоминания? Может, от того, что это было самое плохое, что на взгляд общества, сделал Алексей в своей жизни. Может, просто некорректное сравнение. Хотя… а не дыхание ли это монстра где-то в глубине пока что чистой и незапятнанной души?

Ладно, прочь посторонние мысли. Надо доделать работу, чтобы к вечеру отправиться на… Да. Надо выполнить данное Косте обещание.

***

Собрание политического кружка «Ваши» проходило у Кости на квартире. В целом не очень большой, но с очень вместительной гостиной.

Алексей услышал жаркие звуки споров, еще подходя к парадной. А точнее к подъезду. Видимо, из-за большого количества посетителей в помещении стало жарко, и все окна на третьем этаже добротного кирпичного дома были открыты настежь. В них же торчало несколько фигур. Кто-то неудачно поставил жестяную банку, и она упала вниз, на чей-то балкон. Долетевшие до земли брызги вперемешку с руганью расплескались неподалеку от входной двери дома.

Пару раз безуспешно позвонившись в домофон, Алексей набрал Костю на мобильнике. Активист снял с третьего звонка:

– Сейчас открою, звонись.

На лестнице политический галдеж приобрел объем и оттенки. Явно кто-то был раздражен, кто-то пытался защищаться, а третьи безуспешно взывали к разуму и фактам. Были, правде четвертые, которые молчали. В смысле, не приводили никаких аргументов, а просто смеялись, обсуждали последние новости, пили пиво. Всегда весело в тусовке большого количества народа.

В пролете между вторым и третьим этажом стояло несколько молодых людей с девушками. Они активно курили и распивали спиртное. Среди смеха и бессвязных фраз, больше похожих на флирт, Алексей разобрал что-то о будущем Города и Главе. В общем и целом все представлялось в негативе. Когда Алексей протискивался между ними и перилами, разгоряченные алкоголем молодые мужчины одарили гостя не самыми дружелюбными взглядами. Дверь в квартиру была открыта.

В коридоре стояла девушка с парнем – последний прислонил ее к стене и активно целовал в губы. Интересно, это точно политическое собрание или оргия? Впрочем, еще не совсем понятно, что Костя вкладывал в каждое из этих понятий.

Пока Леша снимал обувь, мимо него из комнаты в комнату прошло несколько человек. Никто даже не обратил внимания на вновь пришедшего. Не вышел встретить и хозяин. Зато куда-то дальше по коридору пробежала девушка, звонко смеясь, а за ней парень с хищным взглядом и без брюк. Все интереснее и интереснее.

Алексей быстро нашел место сбора – вторая комната направо от входа. Оттуда несся основной звуковой фон разыгравшегося действа.

Стоило переступить порог, как в нос ударили запахи пота и алкоголя. Сидевшие кружком люди активно потребляли пиво, кто-то вино, и жарко спорили. Естественно, большинство из них взмокло от духоты и усердия. Более менее сохраняли вид только девушки, хотя некоторые вели себя весьма вызывающе, без тени такта расставив ноги и активно жестикулируя руками. Каждый пытался донести какую-то мысль.

На зашедшего в комнату Алексея никто не обратил внимания – уж слишком высокий градус был у дискуссии.

Костю Леша сразу не заметил – несмотря на права хозяина, он сидел в общей массе, почти не выделяясь, и молчал. А вот речь держало несколько неизвестных Алексею человек. При этом один из них очень смахивал на вышибалу из клуба. Одетый в спортивный костюм с банкой пива «Степан Пролетарий» в руке, он с яростью нападал на щуплого парнишку в коричневом костюме и большими очками с темной оправой. Естественно с модной стрижкой и выщипанными бровями.

– Я вот у тебя спрашиваю, интеллигенция, что стоит твоя Родина? – говорил здоровяк, махая огромной ручищей. Его визави постоянно следил за ее перемещениями, очевидно опасаясь ненароком попасть под тяжелый взмах. Тогда бы парнишку в пиджачке уже не собрали бы. – Почем фунт крови моей и моих близких? А? Ты можешь ответить, интеллигенция?!

В поддержку здоровяка раздались бессвязные крики.

– Не понимаю, причем здесь это. Какие ваши аргументы? – залепетал оппонент, но тут же был перебит:

– Да все ты понимаешь, интеллигенция. Просто не можешь сказать всю правду. О Родине говоришь тут, ни разу не примерив солдатского сапога, не отнюхав сортиры в казарме, ни холодной земли в окопах… Кто ты? Хотя бы что ты? Всю жизнь отсидев в теплой квартире, наблюдая жизнь по телевизору. Откуда ты знаешь, что такое Родина? О какой свободе ты говоришь, интеллигенция?

– Я здесь родился! И жил! И среди дворов гулял. И учился с утра до ночи! – вдруг взвился парниша в пидажчке. – И пускай не топтал окраины Города в сапогах, я работал со школы и зарабатывал себе на хлеб! И знаю, что такое труд, тяжелый труд, пускай и обделила меня природа природной статью. А что делал ты? Служил значит, а что потом? Пил пиво с дружками во дворе и не давал прохода студенткам?

– Так вот ты как заговорил? – вспыхнул здоровяк и вскочил на ноги. – Ты решил теперь на личности перейти? Так давай я сейчас по твоей личности… – громадный парень затряс кулаком, и у оппонента отхлынула кровь от лица.

– Тише, тише, Егор! – вступил все же в дело Костя. Он подошел к вышибале, покровительственно положил руку ему на плечо, попросил сесть. – Никто никого не хотел обидеть. Просто вы не хотите услышать друг друга. Каждый из нас живет в этом Городе и с разных сторон видит нашу действительность.

– Действительность, разные стороны, – забурчал здоровяк, усаживаясь обратно. – Интеллигенция! Жрете сидите, что народ растит и строит.

– А что ты растишь и строишь? – последовал вопрос из зала. Алексей не заметил того, кто сказал.

Вышибала было вскинулся, рыская взглядом среди окружающих, ища спросившего, но, не увидев цели, смутился.

– Я сейчас в отпуске, – пробормотал он.

Тут же послышалось несколько смешков. Здоровяк вскочил, швырнул банку (к счастью пустую) в ближайших слушателей и вылетел прочь из комнаты. От летевшего снаряда участники дискуссии ловко увернулись и жестянка хлопнулась о стенку, разбрызгав не самые дешевые обои остатками пива. Костя только недовольно поджал губы.

– А вот интересно, кстати, к вопросу о взаимопонимании слоев населения нашего Города… – завел неожиданно тему неизвестно как затесавшийся среди молодых старичок в льняном костюме с козьей бородкой и кустистыми седыми бровями.

– Давайте опустим эту тему, Антон Геннадьевич, – поморщился Костя. – Уж слишком необъятна и широка она, чересчур научная что ли. Вернемся лучше к вопросу о проблемах законодательства. Я вот вижу, подошел наш практикующий юрист, Алексей. Да, вот этот скромный молодой человек у входа. Думаю, он сможет поддержать наш разговор. Вот Абрам Ано ранее начал говорить о неконституционности большинства наших законов, явно работающих против Родины и ее интересов…

– Да, а именно в части государственного управления и регулирования экономики, – продолжил зачин Кости парниша в пиджачке. Видимо, его и звали Абрам. Ано.

– Так, а в чем суть то? – послышался вопрос из зала.

– Ну, например, взять тот же запрет бутылок! Разве это конституционно? – всплеснул руками Абрам.

– А что, в Конституции есть что-то о бутылках? – последовал смешок кого-то из зрителей.

– Знамо есть, – рассмеялся старичок. – Никто не отменял свободы собраний!

Комната громыхнула смехом, и в воздух поднялись кружки с банками со звонкими тостами «за нас», «за встречу»! Хохотали молодые люди. Девушки кокетливо смеялись, в воздух чепчики… Нет, полетела только шляпа. Кажется, ее подбросил удачно пошутивший старик с козьей бородкой.

– Нет, если шутки в сторону, – продолжил Абрам. В отличие от других, он не смеялся, – то такие меры идут в разрез с принципами рынка и свободной торговли, защитой права собственности и правом беспрепятственного использования своих способностей к предпринимательству и труду. Ну, где это видано, чтобы в цивилизованных странах запрещали бутылки, борясь с алкоголизмом?

– Действительно, с ним бороться надо потреблением! – снова пошутил старичок, сорвав очередную порцию смеха.

– Ну отчего же потреблением! Можно обложить алкогольное производство налогом, можно потребовать выполнять социальную функцию… В чем, собственно, отличается производство алкоголя от всего остального? Вы хотите сказать лимонады со снеками более полезны для здоровья?

– От них хоть не спиваются… – хлебнув пива, возразил зритель.

– Но вот как раз, помимо спивания есть целый ворох способов убить себя медленно! И это не проблема сама по себе…

– Ладно! Что ты завел тему об алкашке? Больная тема для нашего Города. Давай о чем-то другом. В чем ты видишь еще незаконность?

– Ну, а сближение церкви с государством? У нас прямо сказано, что власть светская…

– А что, ежели государственные люди стали ходить в храм божий, от того власть более святая стала? – недоуменно покачали головами несколько молодых людей.

– Так не в этом же суть… Проблема в способе воздействия на людей. Святое эксплуатируется, словно…

– Ай! Да что вы заладили! – вскочил низкорослый пузатый мужичок в поношенном костюме и кроссовках. – Законы у них! Видели бы вы, что твориться на выборах в районы! Вы тут о бутылках, а такого беспредела я еще не видел. На бюллетенях разжигают мангалы для шашлыков, а считают присланные из Администрации цифры. Иногда даже для верности добавляет. А вдруг чего, еще соберут меньше, чем в других районов за нужные партии.

– Да, слыхали мы это, в «Оппозиционере» писали.

– Брехня там одна.

– Да чего это брехня? Я сам участвовал в этом.

– А чего молчал?

– Кому говорить-то было? Чтоб меня в автозак закрыли вместе с митингующими?

– Трус.

– Вы говорите выборы. А что твориться на госзакупках? А вы слышали, что Лимпопо натворил?

– Да все от безделья и пьянства! Никто ничего не хочет делать, не хотят работать, пахать!

– А ты работаешь?

– У меня свой бизнес!

– Папа подарил?

– Нет! Я все сам.

– Ага, в двадцать лет? Понятно.

– Не хочешь – не верь!

– И даже не собираюсь.

– Да вы посмотрите, что твориться на рынке продуктов питания. Цены растут не по дням, а по часам!

– А налоги, налоги-то!

– И все от засилья родственничков и друзей Главы. Те своих кумов натаскали. Сидят, кайфуют, а другие проливают кровь и пот.

– Ты что ль проливаешь?

– А разве нет? Да, я не таскаю грузы, но по восемь проклятых часов своей жизни теряю на работе!

– Так уволься.

– Спасибо за совет. Можете засунуть его обратно.

Обсуждение переросло в галдеж и склоку. Алексей стоял в стороне и наблюдал за происходящим с нескрываемым отвращением. Участвовать в этой сваре интеллигентных алкоголиков ему совсем не хотелось. Осталось только улучить момент, чтобы…

– Болтуны, – с чувством проговорил парень справа от Алексея. Тот тут же повернул к нему голову – рядом с ним стоял ничем не выразительный гость из ближнего зарубежья. Таких сотни, нет, тысячи, можно увидеть на стройках Города, за уборкой мусора, за… черт знает, чем еще. Совершенно типичная внешность, знакомый акцент. Однако взгляд и осанка совсем не такая, как у среднего гастарбайтера. И одежда такая же приличная как у всех, без вызова или намека.

Некоторое время парень еще понаблюдал за происходящим, но затем отошел от стены и встал в самый центр. Споры тут же стихли, все взгляды устремились к нему. Он же с достоинством оглядел сидевших, особого задержался на Абраме, а затем медленно заговорил, почти без акцента:

– Вы говорите, власть плохая. Вы говорите, вам должны, а не дают. Вы говорите, что работаете, а ничего не получаете. Вы говорите, все нарушают закон. Но что вы сделали, чтобы стало иначе? На митинги ходили? Пили за свержение строя? Впадали в депрессию от бед государства? На форумах строчили тысячи бессвязных текстов? Что вы сделали? Нет, постой, – поднял он вверх сухой палец, прерывая попытку возражений от Кости. – Я довольно слушал вашу болтовню, удели теперь и мне минуту.

По-моему, вы желаете видеть только то, что хотите. Живете завтра, закрывая глаза на сегодня и стараясь забыть вчера. Словно в бреду проводите каждый день, считая, что настоящее – всего лишь страшный сон, а каждый из вас прекрасен и умен, незаслуженно обижен и не замечен.

Мой дед приехал сюда работать на стройке, моя бабка мыла сортиры в кафе и барах, где похожие на вас могли оставить за вечер столько, сколько их с дедом семья с тремя детьми проедала за неделю. Мой отец работал садовником и сторожем, а я теперь обслуживаю усадьбу, чтобы мой сын получил однажды образование и начал работать клерком в банке. И каждый из нас несет копейку в эту землю, умирая каждый день, чтобы дань новую жизнь своим детям. И, заметьте, это не наша Родина. Но страна, где мы живем и будут жить наши потомки.

А что же хотите вы? Вольностей и золота? Хотите богатства и власти? Хотите сбросить тех, кто сейчас у кормушки и грабить сами? Хотите таких же красивых девочек на заднем сидении роскошных авто? Где ваши предложения, где ваша готовность умереть на посту, несмотря на сыплющийся пепел из жерла извергающегося вулкана? Болтовня. И жажда. Неутомимая жажда, рождающая миражи.

На этом парень махнул рукой и вышел прочь, провожаемый тишиной. Следом за ним умыкнул и Алексей. Нечего было больше делать среди поверженных на поле брани. Остался только смрадный дух.

***

На следующий день Алексей встретился со знакомым писателем. Он обещал ему это встречу, но часто откладывал, ожидая, что она выйдет занудной и скучной. Так, собственно, и получилось. Последние полчаса Лёша сдерживал себя от того, чтобы все же встать и распрощаться, когда его собеседника понесло на откровение…

– Ты знаешь, я никогда не ждал подарков от судьбы. Хотя нет, неправильно тебе говорю. Ждал, конечно. Тихо, потаённо, почти незаметно для себя, – сказал писатель, раскуривая сигарету. – Но рассматривал их в качестве возможного, а не единственного варианта.

– Не понял, поясни, – нахмурился Леша, отхлебнув холодного пива. Мимо прошелестела юбкой официантка и молодой человек невольно отвлекся на нее. Та невзначай обернулась и, заметив взгляд, кокетливо улыбнулась.

Писатель хорошо видел это поведение Алексея, и дожидаясь, когда его внимание вернется к нему, молчал. Тот понял, что получилось неловко, и сконфузился.

– Извини. Как-то само, – краснея, улыбнулся Леша.

– Да я понимаю, что тебе нет дела до моих проблем…

– Ну, что! Не говори так! Это неправильно! – на автомате скороговоркой начал заверять Алексей.

Писатель поднял раскрытую ладонь вверх.

– Не стоит, – затушив сигарету и сморщившись от окутавшего лицо дыма, сказал писатель. – Когда-то я отчаянно заблуждался в людских душах, теперь же я могу читать их, не открывая глаз. Этот разговор единственный и последний у нас с тобой. Хотя я и изливаю душу, тебе тоже будет, о чем задуматься. Ты делаешь еще только первые шаги. Я же успел истереть ноги в кровь.

Алексей поморщился, он уже работал не меньше двух лет…

– Так вот. Мой отец был из бедной семьи. Ни о чем особенно не мечтал, в целом плыл по течению. Поступить на ВУЗ ему откровенно повезло, закончить его – не меньше, а откровенный фарт дал возможность впрыгнуть в поезд, несший на золотые рудники. Тогда у нас многое изменилось. В более менее сознательном возрасте я увидел, как поднимаются из грязи в князи. В моем сознании появилось стойкое убеждение, что иначе быть не может, если что-то делаешь. Так должно быть, так правильно. Ведь при всех удачах моего отца он никогда не сидел на месте – работал, учился, подрабатывал. Был в теме, в общем. Закономерность происходящих случайностей никто не отменял. Однако было одно «но».

Писатель закурил очередную сигарету, жестом подозвал к себе официантку и заказ еще эль. Сразу литр, чтобы не ждать лишние минуты.

– Отец мой трудился, не зная, что у него что-то получиться. Просто так его воспитали – без труда, как говориться, не выловишь и рыбку из труда. У него не было ожиданий, не возникало некоторых требований к жизни в зависимости от пота и крови, которые он вложил. Он просто шел, живя каждым днем, не питая иллюзий и не заглядывая далеко в будущее. И сам факт того, что у него получилось, не связался в его голове с какой особенностью его личности, либо ситуацией. Он просто воспринял это как должное его труду и занятости. То есть, в нем сложилось ощущение справедливости в том, что он неглупый и трудолюбивый получил награду от жизни.

Официантка довольно оперативно принесла пива и в очередной раз поймала взгляд Алексея. Тот про себя отругал за неуважительное поведение, но чертовка была так хороша… Писатель выждал паузу, потом продолжил:

– Я же вступил на путь с совсем другой идеологией. Труд должен быть вознагражден, а активность и инициативность востребована и оплачена. То есть, надо работать, и труд обязательно, даже всенепременно принесет успех. Если же нет, то что-то не так. Где-то механизм справедливости будет нарушен чем-то или кем-то. И я бросился с головой в учебу и работу. Пропадал в библиотеках, выступал на занятиях, хватался за все предложения, лез во все дыры, которые не закрывали. Пошел работать с начала второго курса, на третьем зарабатывал больше своих сокурсников, почти что работал одни из всех их, пока многие занимались всякой ерундой или откровенной халтурой.

– Девушка! Можно мне еще пива, пожалуйста… – крикнул Алексей, стараясь не задерживать взгляд на официантке.

– И я работал честно, упорно, откровенно. Но в какой-то момент стал понимать, что никто не собирается открывать мне дорогу к золотым рудникам. Нет, что ты. Чем упорнее я бился в стены, тем крепче они становились, тем больнее саднили мои раны. От меня требовали все больше, меня обвиняли все грознее, меня ненавидели все чаще. А я каждый раз не понимал почему.

– То есть, – перенимая бокал пива, Алексей на этот раз даже не посмотрел на девушку.

– А что именно? Не понятно разве? Я работаю, работаю, а зарплата не растет. Жду, жду. Спрашиваю, плохо работаю? Нет, говорят, хорошо. Жду, жду. Потом прихожу, спрашиваю: плохо работаю? Нет, говорят, хорошо. Тогда я спрашиваю, а где повышение? А тебе, спрашивают, нужно разве? Мы думали, тебе и так хорошо. Тогда я удивленно поднимаю брови и задаю вопрос: а мне, по вашему, совсем не хочется хорошую машину и квартиру? А они мне в ответ: так ты всего и сразу хочешь! Надо поработать еще. Я говорю, а ничего, что я на вас самоотверженно пашу три с лишним года? Нет, говорят, этого мало. Работай еще. Тогда я им: идите-ка вы ко всем чертям. Пойду искать тех, кто оценит мой труд.

Писатель затушил сигарету и закурил новую.

– И я шел в другие место, затем еще в одно, следом в третье. И везде я натыкался на один и тот же подход. А вокруг меня люди, зачастую занимавшиеся улыбками и смешками, поднимались, покупали машины. А я работал и недоумевал: доколе? Отчего же вы, сволочи, не хотите заметить мой труд, мои старания, мою перспективность?! За что вы ставите передо мной стены? Где я не там свернул, что я не так сделал, куда я не так посмотрел?

– В ответ мне молчание и недоумение от тех, кто зачастую просто когда-то закончил университет, поступил на работу, был в меру активным и молчаливым, и в какой-то момент просто бум… и все пошло на лад. Понимаешь?

– Лишь от части, – покачал головой Алексей.

– Я считал, что есть четкие связи между тем, что я тружусь и работаю, и тем, что происходит вокруг меня и со мной. Что успех и удача обязательно последуют за тем, кто везет. Но… есть еще множество, я бы сказал, огромное количество факторов, которые остались за гранью моей идеологии. А именно отношения людей ко мне, их страх передо мной, их комплексы, их ожидания, их желания. Помимо прочего, экономическая ситуация, политика, просто стечение обстоятельств. Моя внешность, мои слова в тот или иной период времени. Магнитное поле, действие звезд… В общем, целый набор всевозможных обстоятельств, которые окружают меня. А сколько таких парней, которые мечтают выбиться? О! Десятки, сотни тысяч. И что, теперь каждому надо раздать должное? Увы нет. Если каждый будет получать по труду, мы начнем жить в идеальном мире. А в идеальном мире деньги не нужны. Парадокс, не правда ли?

– То есть ты хочешь сказать, что…

– Что не нужно формировать в голове отношения должного в жизни. Ничто и никто не гарантирует тебе, что твой труд будет вознагражден, что твои усилия будут компенсированы, а успех обязательно найдет тебя. Нет. Завтра ты можешь просто не дойти до дома. А ведь ты так старался стать лучше, красивее, сильнее… Стечение обстоятельств и закономерность происходящих случайностей – два пересекающихся друг с другом закона, в которых наши волевые действия выполняют роль переменных, но никак не определяют формулу. В этой формуле очень много других исходных данных и не факт, что вся сумма твоих усилий и стремлений в какой-то части этой математики не будет помножена на ноль. Вот и все.

Писатель замолчал, допивая свое пиво. Алексей молчал, сокрушенный. Он не мог согласиться со всем, что сказал писатель, он даже мог поспорить, наверное, с каждым вторым, возможно, третьим словом, но… Чудовищная сила сказанного придавила его, не позволяя что-то возражать. Нет. Для монолита пережитой реальности пустые слова были лишь бессильным воздухом.

– Девушка, будьте добры счет, – сказал писатель проходившей мимо официантке. – Спасибо за разговор. Мне стало легче, а тебе… стоит поразмышлять.

– Ты спешишь?

– У девчонки скоро закончится смена. Она сказала это посетителям за соседним столиком. Советую тебе приударить за ней. А смысл и суть нашей встречи за сим исчерпались. Мы давно уже с тобой живем в разных полюсах, и не стоит нам уверять друг друга в неразлучной дружбе. Звони, если что-то будет нужно. Я же позвоню тебе в таком случае обязательно.

***

После странной встречи с писателем, Алексею позвонил Саша, предложил присоединиться к нему. Молодой юрист был уже навеселе, поэтому легко согласился.

– Сейчас спою, – усмехнулся Саша.

– В смысле? – смутился Алексей, и его отчего-то бросило в жар.

– Ну, мы же в баре караоке! Чего лясы точить, когда можно спеть? Ну, или зачитать кое-что из моего старого репертура. Ану-ка! Братец! – Александр обратился к державшему в руках микрофон посетителю бара. – Дай-ка мне эту штуку. Спасибо. Раз-раз! Вроде работает. Включите какой-нибудь небыстрый минус. Да, Сереж, ты понял, о чем я говорю. Эг-хм… – диджей по имени Сергей включил односложную грустную музыку с равномерными битами, и Александр негромко начал ритмично говорить: – Постой, друг, остановись немного. Подожди. Побудь со мной, что забыл ты впереди?

Не беги, что…. там тебя так сильно манит?

А, помнишь, недавно

Хотели уехать автостопом в другие страны?

Помнишь, мы мечтали открыть новые звезды?

Покорить миры, ну или просто остров!

Мечтали жить вечно,

Ненавидеть и любить,

Да так, чтобы

Хотелось жизнь заново прожить!

Но что же случилось?

Время для нас остановилось.

Вроде мы были только завтра,

Но уже вчера.

Я вижу, как морщины, рассекают лицо,

Кажется, все будет вот-вот,

А уже прошло.

Так что же ты ищешь там, впереди?

Отчего не смотришь, себе под ноги?

Почему вытираешь… подошвы сапог

Об белую простынь.

Подожди, друг, остановись немного. Подожди.

Побудь со мной…

Пока Саша изливал свои жизненные страдания, Алексей стоял у стойки и грустно наблюдал за происходящим.

Богатый и неглупый человек чуть ли не рыдал перед микрофоном, предвкушая очередную порцию дорогого алкоголя в ближайшее время и сладкое похмелье в кровати за пару сотен тысяч. Несчастный, полный грусти и тоски…

Но в то же время честный, не пытающийся казаться кем-то большим, чем есть – богатым пьяницей. Десятки других из его круга предпочитают придавать себе вид важных, деловых людей прежде чем напиться до беспамятства на деньги, которые им никогда в жизни не заработать.

– Классно читает, – поделилась неожиданно своими мыслями девушка сбоку от Алексея.

Тот повернулся в ее сторону и удивленно вскинул брови. Эта была та самая красотка Арина из клуба.

– Привет! -воскликнул он.

Девушка мило улыбнулась и отвела взгляд.

– Привет, – небрежно кинула она.

– Неожиданная встреча, – нахмурился Алексей, сделав очередной глоток обжигающего напитка.

– Неужели? Вряд ли. Я здесь часто.

– Да? А чего ты тут делаешь?

– Как и все выпиваю, – усмехнулась девочка и показала парню наполовину пустой стакан со следами губной помады.

Алексей поморщился. Глупый вопрос он, конечно, задал…

– А вообще танцую, – добавила она после недолгого молчания. – Здесь в том числе. Это моя работа. Хотя нет, скорее мое призвание! Я обожаю танцевать!

Молодой человек оглядел фигурку Арины в ее откровенном платье с открытой спиной и глубоким декольте. Обожает танцевать, значит.

– Классно, когда работа нравится, – улыбнулся Алексей. – Я вот насчет своей не уверен совсем.

– Ну, так поменяй ее, – хлопнув глазами, посоветовала красавица.

Алексей снисходительно улыбнулся:

– Тут не все так просто, все же это профессиональная среда, здесь…

– П-ф-ф! Это все отговорки для слабаков и трусов. Я вот не занимаюсь тем, чем не хочу и всегда бегу от этого. Я счастлива! Обожаю каждый свой день.