Авантюрист

- Жив, - без удивления сказал я.

- Еле успел за борт сигануть. Достал их?

- Да, обе точки. Глянем?

- Хорошо.

Тот достал из ножен на бедре неплохой нож, я двинул вперёд, дозарядив свой карабин, тот сторожась, отстав метров на пять, следом. Шли как надо, от дерева к дереву. Уже вскоре осматривая карабин «Маузера», пулемёта мы не нашли, Евгений сказал:

- Шестеро их было, в старых кирзачах и устаревшей форме ХБ, без погон. Двое тут, четверо ушли, и пулемёт унесли. Зеки. Явно беглые, как думаешь?

- Глушилка мне не нравится, как бы не война, а мы не в курсе.

- Может быть. В село надо. Хм, карабин на вид как новый, с консервации. Ещё следы кирзачей, и у этих на ногах… тут недалеко часть кадрированная, пехотная дивизия должна развернутся, там на складах такого добра немецкого хватает. Я с прапорщиком служу, знаю. Как бы не оттуда всё это добро. А насчёт войны, Геннадьич, это не паникуй, просто учения.

- Я не паникую, мне просто всё это не нравится.

- Идём к байдарке, - заканчивая обыскивать тело стрелка, сказал тот. - В село надо, и поскорее. Там у наших у всех по два-три ствола, отобьются, но если зеки и бронетехнику взяли, считай хана.

- Ты неправильно ставишь приоритеты, - сказал я. - Нужно эту четвёрку догнать, леса они похоже не знают, и загасить. Дел натворят, видно же, что дикие, из отморози, а тут работы на час.

- Да, согласен, идём по следам. Я слева - ты сперва.

- Добро.

Нагнали мы тех, кто по нам стрелял, через двадцать минут, сидели и загнано дышали, действительно по лесу, особенно такому, ходить они не умели. У пулемётчика явно ремень был с кобурой, сняли с тела перед тем как уйти, я нашёл кобуру с пистолетом «ТТ», в вещмешке одного из убитых. Как раз что пулемёт нёс. А что, мы же сразу стрелять начали, правда не обговорили один момент. Язык нужен. Всех и положили. Даже расстроился. Быстро обыскав и забрав всё оружие и вещмешки, мы двинули обратно загруженные. У тех был «МГ», четыре карабина «Маузер», три пистолета «ТТ» и «ППШ». Старые склады. Я думал такое вооружение давно переплавили на заводах, новое сделали. А тут в глуши до сих пор хранят. Что по байдарке, та дождалась нас с моим ранцем, оружие сложили в кустах, замаскировали, я сделал вид что маскировку навожу и всё в хранилище убрал, а так байдарку повыше подняли, есть одна группа, может и вторая встретится, а на воде мы уязвимы, так что побежали по берегу. Часа три и будем на месте. А байдарку и ранец я тоже в хранилище убрал, когда Евгений отвлёкся, возвращаться не хочу потом, всё своё ношу с собой, так и бежали. Оба выносливые, до села без передышки и отмахали. Порядка пятнадцати километров. Вот так осторожно выходя на опушку, замерли. Охотник вооружился трофейным карабином, сотня патронов при нём и два пистолета на ремне. Я себе тоже один «ТТ» взял, и сейчас мы в мой цифровой бинокль изучали сильно побитое село с пепелищами. Бинокля у банды не было.

- Опоздали, - не сказал, скорее простонал Евгений. - И дом мой уже догорел. А катер?

- Не туда смотришь. Вон у старого бронетранспортёра, «шестидесятки», трое стоят в цифровом камуфляже и с новейшим оружием.

- О, вижу. А этим тут ещё что надо?

- Это японцы. Справные вояки. Кстати, как-то зажали меня на своих островах. Семь-ноль в мою пользу. А вот рядом мелкий тип, что всё вертится, шилозадый, это уже солдат армии США. Десантник похоже. Остальные, это уже наши, бандиты. Похоже зону освободили и не одну. Прав ты про военный городок кадрированной дивизии. Взяли они склады, оттуда всё.

- Значит, война?

- Языка брать надо, - не стал я отвечать на очевидный вопрос. - Как раз из этих, не наших… О, а неплохая у них электроника, засекли нас. Валим.

Что происходит, непонятно, засекли видимо мой бинокль, на оптику аппаратура сработала, ну сами бегать за нами солдаты НАТО не стали, отработали из башни бронетранспортёра, там «КВПТ» стоял, довольно точно, хотя расстояние чуть больше километра. Мы в присядку, уходя за стволы вековых деревьев, в некоторые с громким стуком впивались пули, ушли в глубь леса и отбежали, выйдя на опушку в другом месте. Как и ожидалось, погони не высылали, тут местных поди найди, так, шугнули, показывая кто тут хозяин.

- Как дома себя ведут, - сказал местный охотник, когда мы по-пластунски вышли на опушку в другом месте. Бинокль уже не использовали.

- Рабов набрали, - покусывая травинку, сообщил я.

- Где?

- Вон в том сарае, дальнем амбаре. Двое стерегут.

- А, сейчас вижу. Похоже с девками развлекаются.

- Да, видимо так.

- А эти цифровые не участвуют.

- Дома не все сгорели, треть где-то, может и участвуют, мы же не видим. Кстати, крутые у тебя односельчане, вон отсюда вижу корму сгоревшего «бээмп».

- Наши могли.

Вообще боевой и военной техники в селе я видел немного, было два «БТР-60», четыре «БМП-1», и шесть грузовиков, из них четыре «ЗИЛ-131», и два «ЗИЛ-157». Старые склады. Причём один «ЗИЛ» в комплектации штабной машины, ещё один это топливозаправщик. Остальные для перевозки личного состава и грузов.

- Что делать будем?

- Ночи ждать надо, я хорошо вижу, без прибора ночного виденья, ножом поработаю. Да и вообще проблем не вижу, ночью у меня полное преимущество, у этих шансов никаких. Заодно сельчан твоих освободим, ну и языка возьмём.

- Добро. Хм, не рассмотрю, что там за копошение на лугу. Вроде мужики моего села. Далеко, не вижу.

- Мне кажется могилу они копают, тоже плохо вижу, но кучу земли рассмотрел. Погибшие с обеих сторон есть, хоронят. Это странно, видимо цифровые приказали, бандиты бы просто в реку тела сбросили, и ваших, и своих. Замри!

Тот замер, шаря глазами по округе в поисках опасности. Кстати, село находилось с другой стороны речки. Мы на противоположном берегу. Я же изучал точку в небе.

- Прекрасно, у них коптер в небе, военный вроде. Наверное, какая разведывательная модель. Надеюсь у неё нет оборудования ночного виденья и тепловизора. Хотя наоборот, надеюсь, что есть, приберём как трофей ночью. Всё, давай, отползаем, нужно отдохнуть до наступления темноты.

- Я подежурю, - кивнул Евгений, поняв намёк.

Ночью я один буду работать, тот мне особо не помощник. Евгений в курсе, что как охотник я покруче его, выше на класс, вот и не сомневался, раз говорю, что смогу вырезать всю банду и цифровых, освобождая его сельчан, тех что выжили, значит сделаю. Банда тут небольшая на мой взгляд, полторы сотни, хотя конечно поди пойми. Командуют ими цифровые, не больше десятка. Штабная машина работает, значит, у них связь есть, хотя белый шум продолжал стоять. Ну это логично, смысл им ещё для себя частоты глушить? Оставили лазейки и пользуются ими. Сами мы не стреляли, хотя целей хватало, банда вела себя довольно беспечно, некоторые даже купались, хотя вода тут не сказать, что тёплая, ледяная даже. Да и цифровых достать мы могли. Только не стоит, на выживших сельчанах могут отыграться, лучше не злить и спокойно дождаться ночи. Рюкзак при мне был, за спиной висел, я скинул его, отстегнул скатку пенки, расстелил подстилку, разделся и вскоре уже спал в спальнике. Будил меня Евгений однажды, мы кстати поели, припасы у меня были. За час до наступления темноты разбудил. Мы быстро добрались до опушки, наблюдая, как рыча мощным мотором тяжёлый танк «Т-10» крутится на улочках, уродуя покрытие улиц, пока не встал у одного из целых домов, где и затих.

- Не знал, что они ещё сохранились.

- Что за танк? - спросил местный охотник. - Я служил в охране военного аэродрома. Не разбираюсь.

- «Тэ-десять», старая машина, но опасная. Один из последних тяжёлых танков, выпущенных Союзом. Послевоенная техника. Дальше выпускали единые.

Танк не один пришёл, с колонной грузовиков, которые охраняли ещё одна «БМП» и один «бэтр», тоже «шестидесятка», было двенадцать грузовиков, два из них наливняки.

- Я больше рекой пользовался, дорог местных не знаю. Куда они могут идти? - спросил я напарника.

- На ночь глядя они не пойдут, тут заночуют. А так четыре пути. Одним они воспользовались, пришли с военного городка кадрированной дивизии. Ещё три, одна на Вокруту, туда же дорога идёт к ракетчикам. Там поворот есть. Это на север дорога. Потом поворот на юг, там другие сёла и два военных городка, артиллеристы и ещё одни ракетчики, хотя дорога убитая, только на таким армейских грузовиках и проедешь. Ну и третья, к ближайшей железнодорожной станции. Километров сорок до неё. Там деревня рядом с ней. Больше дорог у нас нет.

- Ясно, возвращаемся.

Я снова устроился в спальнике и быстро уснул, у меня это легко. Хотя знаете, подумать есть о чем. Я ведь вижу на два метра глубины и работаю в этих краях лет пятнадцать. Это я к тому, что помимо археологических находок находил и следы работы военных строителей. Помнится, в одной из жизней я нашёл бункер НКВД, и целая деревня там выживала некоторое время. Просто я ещё десяток скрытых и замаскированных бункеров нашёл в глухих местах. Сначала случайно нашёл, потом уже специально искал. Одиннадцать если быть точным, все многоуровневые. Семь видно, что посещают время от времени, те заполнены запасами, новейшая техника в гаражах. В общем, следят чтобы в порядке были, видимо на балансе. Четыре других полностью законсервированы, хотя часть запасов и техники осталось, это в основном были бункеры для выживания в случае ядерной войны, жилые, вмещают от трёх до десяти тысяч жителей. Зависит от того что нашёл, и два бункера как раз не так и далеко. Один из них из тех, что обслуживают. Так что где укрываться в случае ядерной войны, мы же не знаем точно, что происходит, мне есть где. Да и о гибели я своей давно не переживал. Ну убьют, и что? Новое перерождение и новая жизнь. Однако быстро покидать эту пока не хочется. Мне интересно что происходит, и пирамида та странная интересует очень. И если что страшное произошло, то кто виноват? М-да, мой выстрел в Андропова был. Впрочем, я бы ничего не менял, всё равно бы его шлёпнул.

В этот раз не сам проснулся, Евгений поднял, как и договорились, через два часа после наступления темноты. Банда должна расслабится, уснуть. У того часы дорогие, водонепроницаемые, купание не повредило, так что я собрался, вернул всё в ранец и на него, и дальше мы разошлись. Тот ниже по течению переплывёт реку и будет ждать сигнала, а я пошёл выше по течению. То, что нас могут ждать, мы оба понимали, как и то что наверняка подходы минированы. Растяжки или «Клейморы» стоят. Я уже убрал ранец и карабин в хранилище, нечего тяжести носить, и убедившись, что коптер стал смещаться ниже по течению, значит, Евгений переплывал, и оператор дрона его засёк, я на одеяле мигом перелетел через реку, и пока Евгений отвлекал охрану, быстро стал работать. Источник полный вот и сворачивал шеи бандитам, зачистил эту сторону села. Кстати, и всю боевую технику захватил, оператор дрона оказался в штабной машине. Там было несколько новейших единиц оборудования, что как-то подключили к энергосети и антенне. Оказалось, у цифровых два коптера было, один сменял другого, пока второй на зарядке, тарахтел мобильный генератор, так что с неба округа всегда под контролем. Офицера цифровых взял. В общем, половина банды нет в живых, но я пустой, так что сел у штабной машины, там без сознания связанный офицер. Его вызвали, когда движение на реке засекли. Причём, оба каптера я прибрал, второй тоже спустил. В хранилище они, новейшие разведывательные машины, самому пригодятся. Пятнадцать минут и полный источник, и начал быстро зачищать дома и строения села. Взор показывал где живые. Никого не пропустил. Заодно и Евгения освободил. Его взяли, десяток с приборами ПНВ, трое цифровых и шестеро местных было. Скрутили, и связали. Как раз допрашивали, когда я появился и раздался хруст. Шеи свернул. И вовремя появился, те трое цифровых уже беспокоились, связь со штабом пропала. Так что развязал Евгения, сильно ему повредить не успели, но шёл, хотя и хромал, морщась.

А там освободили его односельчан, и те начали прибирать оружие и технику. Генератор запустили, некоторое уличные фонари загорелись. Молодые парни были, да и мужики постарше послужили, некоторым техника знакома оказалась. Почти три сотни человек освободили, причём обнаружили десяток военных, избитые, но живые. Там старлей, он из интендантов, командовал сбором добра. А на окраине, я глянул, действительно погибших хоронили, и вперемешку, и своих, и бандитов. В общем, сельчане не медлили, быстро без слёз и сомнений, люди суровые, собирали вещи из того что уцелело, грузили в машины, оставаться тут не захотели, Евгений и глава поселения, он выжил, участкового вот застрелили, решили перебиться к военным, вместе пережить большую беду легче. Мне же было не до них, вёл допрос офицера. Один работал, на опушку отнёс и там опрашивал, чтобы не мешали местные. Они, кстати, всю технику забирали, даже танк, формировали для некоторых полноценные экипажи, а где и просто перегонять хотя бы. В пришедшей недавно колонне были боеприпасы и еда, тут и топливо. Куда-то нужно было угнать всё это. Да, всё я выяснил у офицера. Тот капитаном оказался, одной из десантных дивизий США. Мне хватило получаса, так что чиркнув тому по шее ножом, до позвонков достал, острый нож, вытирая на ходу руки платком, я вышел на свет и подошёл к группе, что тут командовала, глава поселения был, Евгений, смурной, его родные погибли, и старлей, решали вопрос двигаться сейчас или как рассветёт. А двинуть хотели к артиллеристам. Они ближе были. Часть машин разгрузили от боеприпасов, женщин и детей грузили, своих машин тут мало было, почти все повреждены или сгорели. Лодок немало, это да, но часть банда уже куда-то угнала.

- Что узнал, Терентий Евгеньевич? - спросил глава поселения. - Правду бандиты говорили, что нет уже городов? Москвы нет?

Он меня тоже хорошо знал, в его доме не раз ночевал. Тот всегда уважительно со мной общался, как и я с ним, мы одного возраста были, это Евгений, тридцатилетний молодчик. Мы с ним на ты были. Да и общались больше и чаще чем с главой.

- Да, правду. Нанесли массированный удар более чем двумя тысячами ядерных боеголовок. По крупным городам несколько. Москве три одновременно. Сначала первой волной зенитную нашу оборону вынесли, потом второй по городам. Подрывали на высоте полукилометра. Хотели уничтожить, а не заразить всё.

- Это как? - заинтересовался Евгений.

- У Хиросимы и Нагасаки, также подорвали на высоте, уничтожив города и жителей, а люди там живут и радиация не высокая. Удар для испепеления и уничтожения, а не для заражения. Эти земли те хотят прибрать себе. Почти восемьдесят миллионов так испепелили. А вот Север и Дальний Восток не трогали. Сюда разными путями забрасывали агентов, год уже, потом за месяц до начала боевые подразделения, по десять-пятнадцать. С пассажирских рейсовых самолётов, или с моря тихо. Вроде этой группы капитана, они тут с мая. Высадили с подлодки, дальше ночами на лодках шли по рекам. Японцев взяли, там многие у нас жили, языки знали, особенности культуры. Японцам обещали часть Дальнего Востока и Камчатку. Уже наши земли поделили. Агенты уже нашли где военные городки и зоны, своих людей на зоне заимели, что и сформировали боевые группы. Дальше снаружи в заранее спланированный момент ударили цифровые, уничтожая охрану и освобождая зека. Потом вели их к военным складам, зачищали там, и давали грабить. Из согласных на них поработать формировали боевые подразделения, а тем, кто хотел уйти, выдали устаревшее оружие и снаряжение. Они тоже вполне в планы входят, будут творить беззакония, расстраивая тылы. Те, кто на нас вышел и обстрелял, как раз из таких, что решили отдельно от цифровых счастья поискать. И не думайте, что это только тут происходит, нет, по всему Северу и Дальнему Востоку. Тут больше десяти тысяч солдат, в основном японцев и американцев, европейцы с другой стороны действуют. Канадцы у Архангельска, и Мурманска. И да, мы ответили, и ещё как. Не смотря на мощную зенитную оборону, США уже не существует, Японии по сути тоже. Капитан в бешенстве был, на такую ответку они никак не рассчитывали, надеялись на свою зенитную оборону. Однако, несколько десятков военных баз уцелели, да и центр управления, и сюда дополнительные силы перекидывают. Воздухом. Планы не меняют. Но ракетчики наши не дают, те немногие что уцелели, так что сейчас идут наземные бои. Наши голову не заморачивали, и били в ответ мощно. Хотя конечно треть систем ответного удара такие группы выбили, но и оставшегося хватило. Испепеляли города Европы и США, и удары по земле были. Нашим пофиг заражена земля или нет. Так что румыны, болгары, и турки, да и поляки, сейчас к нам толпами лезут с заряжённых земель. Там бардак, капитан на связи с центральным штабом, в курсе дел. Да и у нас не лучше. Из свежих новостей. К артиллеристам идти не стоит, их взяли. Вот ракетчики в окружении бьются, почти двухтысячная группировка там против них работает, туда эта колонна и шла, усиление, да и боеприпасов подкинуть. В Воркуте идут городские бои. Там население восстало, смогли оружие добыть и отбиться. Пока паритет. Ну и таких мелких банд вокруг немало. Все лагеря освобождены.

- Беда-а, - только и протянул глава села, когда осознал, что вокруг происходит. Остальные в прострации были, пока ещё осмысливали.

- Предлагаю идти к ракетчикам, они тут самая крупная сила и у них подземный бункер, куда спустили свои семьи, а сами держат военный городок в обороне. И им действительно нужна наш помощь. Ракетные комплексы у тех мобильные, ездят по тундре и гасят все попытки взять небо под контроль, только боеприпасы закончились, есть запас в военном городке, а он блокирован. Как противник возьмёт небо, а такое будет, всё хорошо организовано, наступит хана, не отобьёмся, а сейчас шанс есть, и не слабый.

- Но две тысячи?

- Не в одном же месте, пробьётся, да и я помогу. В одно рыло две сотни боевиков и цифровых уничтожил в селе, думаете там не справлюсь? Расчищу. Не только проход, но думаю всю банду положу. Надеюсь успею сработать за одну ночь, иначе разбегутся.

- А глушилка? - спросил старлей.

- Кстати, да. Глушилки тут в космосе, специально над нашей территорией двенадцать спутников держат, они и работают. Мощные. Если ракетчикам дать наводку, собьют?

- Должны, у нас «Панцири» тут, достанут, - задумался старлей. - Если противник потеряет над ними контроль, не хотелось бы на десятилетия без радиосвязи оставаться.

- Согласен.

- Ладно, едем к ракетчикам, - решил глава. - Получается утром выезжать нужно, как раз к вечеру у них будем. Если ничего не случится и никого не встретим.

- У меня карта, тут на всех мостах охрана и посты. Так что будет по ходу дела уничтожать.

- Добро, - сказал глава поселения, изучая карту, к нему и старлей подошёл, глянул на метки.

Дальше сборы закончились, выставили охранение, и легли спать. Вооружение всё разошлось, даже женщинам выдали. Многие действительно пережили насилие, бандиты себя ни в чём не ограничивали. К слову, удалось подобрать экипажи к танку, трём «БМП», и на всю остальную технику водителей. Я себе отжал один из трёх «бэтров», у него ход плавный из-за независимой подвески, да и плавать умеет. Заправил машину до полного, внутрь побольше боеприпасов к штатному вооружению, и тоже лёг спать. А прямо на броне, в спальнике. На рассвете и двинем. И как-то не спалось, хотя с этим у меня никогда проблем не было, я понимал горе сельчан, Евгения, многие потеряли близких, но и я не железный чурбан, у меня в Москве родные, дети. Я тоже потерял немало. Алексеевск цел, Чистополь наверняка тоже, но по Казани два прилёта было. И я не знаю живы ли они, а нужно выяснить и выясню, но сначала тут закончу, сделаю островок безопасности, куда с родными прибуду. По Северу и Дальнему Востоку ядерными боеприпасами не били, обычными только. Ха, а я как будто готовился ко всему этому. Интересно в центральных областях Союза и в южных республиках тоже анархия? По Центральным не скажу, но в Южных и на Кавказе наверняка, увижу своими глазами через несколько дней, а пока спать.

Организован отъезд был толково, спарка из главы села и интенданта как оказалось отлично работала. Обеды на печах приготовили, позавтракали, и двинули в путь. Всю скотину с собой забрали, коров, и остальных. Сами пешком шли, а скотина в машинках, ну кроме коров. Моя «бэтр» двигался далеко впереди, на пять километров дальше дозора, моя задача была сносить кордоны и охрану мостов и переправ. И ехал я один, мне свидетели не нужны. Вот пока крутил руль, не спеша двигаясь по укатанной дороге, не сильно убитой, тут иногда грейдеры проходят, равняют, размышлял. Да со старлеем поговорил, откуда он со своими бойцами взялся. Те как один шофера. Тот колонну вёл, со станции, причём куда вёл, не говорил, секретно, подозреваю что в один из скрытых бункеров, приготовленных для выживания начальства и ценных специалистов. Взяли их банально, машина ГАИ, «уаз», как потом выяснилось, с переодетыми бандитами. Остановили сигналом жезла. Пусть гражданская автоинспекция, всё же встали, а тут от кустов рывок и их всех из кабин повыдергивали. Бескровный захват, побили слегка, чтобы знали за кем сила, закинули связанных в кузов «стопятьдесятседьмого» и привезли сюда. Допросить наспех успели, сломали бы, тот это честно говорил, но не успели, наступила ночь, и я освободил. Насчёт груза тот и не скрывал, припасы разные, армейские рационы. Бандиты радовались, узнав, что за груз, и угнали куда-то его колонну, тут в селе его машин не было. Солдаты не знали куда груз, разгружают на площадке и уезжают, а вот уже ответственные лица вскрывают замаскированные люки, и спускают на склады груз, всё отработано. Причём, американский офицер знал о том бункере, спалили как раз доставкой таких грузов, выследили. Это и сообщил старлею, тот поморщился и кинул, принимая информацию. Бункер те не брали, как закончат с основным планом вторжения, возьмут область под контроль, может и выделят людей, из своих, цифровых, пускать в бункер людей из банд, даже если проверенные и полностью преданные, те не собирались, для себя оставили.

Остановив броню, убирать с дороги не стал, оставил урчать на холостом ходу, оба газовских движка не громко тарахтели. Глушить не стоит, машина наспех была выведана с долгой консервации и с ней стоит ещё поработать. Могу не завести. Позже сделаю. Сам покинул машину, уйдя в лес, и на одеяле полетел к броду, тут он усиленный, гравием засыпали дно, моста нет, и там пост, как указано на карте капитана. Как раз в его зону контроля входят, его подчинённые тут, из зеков, цифровых нет. Так что знал тот, кто тут и сколько. Ударил я со спины, на максимальной скорости подлетел и быстро отработал телекинезом. Одиннадцать зека, плюс двое экипаж «БРДМа». Тоже наспех выведен с консервации, экипаж ещё с ним работал. Никакого капонира нет, машину просто загнали на опушку и замаскировали ветками, хоть это догадались сделать, окопов тоже нет, не солдаты они, бандиты, так что посворачивал шеи и быстро слетал за своей «шестидесяткой». Поэтому, когда появился дозор, опознался, те в лесном туннеле корму моего «бэтра» видели и лежавшие тела охраны. Ты были в устаревшей форме без знаков различия, двое так в камуфляжных комбинезонах «Берёзка», я прибрал, мой размер. Вооружены автоматами «АК-74» и «АКМ», один «ПКМ» и один «РПГ-7». Пистолеты у всех. Другого вооружения не было, видимо не нашли умеющих. Я особо ничего не брал, всё есть, и пока дозор принимал трофеи, покатил дальше. Как раз колонна появилась. Надеюсь найдут ещё одного водилу на «БРДМ». В дозор и сунут, всё же специализированная разведывательная машина. Трофеи так себе, сильно устаревшее. Да и есть у меня это всё, даже «шестидесятка». Надо бы тот пустой бункер неподалёку навестить, разгрузить часть техники и припасов, да и можно набирать что интересное. А то было две тонны свободного и считай нет, немало интересного набрал с цифровых. Но качается дальше.

Вот так я и зачищал по-тихому посты и охрану, расчищая дорогу, даже встретил автоколонну, везли раненых. Это от ракетчиков. Я и её взял, всех раненых безжалостно добил. Тут не до закона или сантиментов, или ты или тебя. Другого не дано. Да и не подписывал я никакие конвенции, поэтому сотня раненых и была умерщвлена. А ракетчики держатся, это они молодцы. К слову, машины опознал старлей, из двух десятков семь его. Там особо и не морщились, покидали тела на обочину, и включили технику в колонну. Часть машин на буксир взяли, уже не хватало шоферов. Вот так спокойно, с обедом и ужином, без паники и суеты, мы и добрались до городка ракетчиков, уже раскаты боя слышно. Хм, там и артиллерия работает. Интересно чья? Пушки бьют, вроде миномёты. Похоже банда тут серьёзно вооружена, хотя потери и несёт. Мы же встали и стали ожидать наступления темноты. Для начала у нас не было связи с ракетчиками, и связи цифровых у нас нет, отрезали. Коды не прошли, и нам не передали новые для работы станции, так что всё. Да особо и не надо, ещё не хватало чтобы нас слушали. На этой шифрованной волне их штаб сидит, сразу поймёт, что чужие работают их станциями. А пока их группа пропала со связи, насторожились конечно, но паники не поднимали. Как стемнело, я покинул группу, та в обороне стояла, да в тылу у банды. Пока не обнаружили. Троих дезертиров даже перехватили, коим на цветных воевать надоело. Да и гнали их в атаку как на убой. У противника с этой стороны штаб, целый взвод цифровых при целом майоре, половина японцы, тут же артиллерия, две «Акации», дальше миномёты, но немного, мало спецов для них, остальные вокруг городка сосредоточены. Начал я именно со штаба и цифровых, две медиации и почти семьсот человек отправились на тот свет. У них тут и санитарное подразделение с ранеными было, тоже под ликвидацию.

А потом вокруг городка прошёлся. Чисто сработано, но было ещё кое-что. Когда почти закончил зачищать, то заметил движение в стороне, слетал на одеяле, это оказались солдаты в нашей форме, при двух офицерах. Старшим майор был, командир мобильного ракетного зенитного комплекса. Боезапас не доставляют, вот и выяснил что городок в осаде, выслав для этого разведку. Комплексы оставил под слабой охраной, собрал силы и повёл на помощь своим. У них тут семьи - дети. Соединились и добились деблокады. Так что узнав, что деблокированы, защитники были счастливы. У городка была всего рота охраны, от неё едва взвод остался, женщины брали оружие и вставали в строй, потом что за ними только дети. Бойцы автороты или хозподразделений тоже воевали. Много погибло и ранено, медики работали без устали, но пополнение прибыло. Наших сельчан, сразу ставили в строй. Временно призвали, пока обстановка не проясниться. Один из штабных офицеров узнавая военные учётные специальности, отправлял их на пополнение сильно потрёпанных подразделений, особенно роты охраны. Хотя бы два взвода сформировать и бронероту за счёт трофеев. Командир базы полковник, тот сразу вошёл в курс дела, он тоже от пленных только узнал, что происходит, потому сельчан и мобилизовал, почти семьдесят человек в строй, даже главу посёлка. Тот ротный старшина в запасе. Трофеи собирали, убитых бандитов и цифровых сносили, могилу большую копали. Одного офицера заинтересовало то, что смерть у всех была по одной причине. Я в тень ушёл, не говоря, что это я тут поработал. Хотя всё равно узнали. Ракетчики суетились, доставали со склада под землёй ракеты, и под охраной, тут и трофейную броню выделили, повезли к батарее. Вообще у этой части четыре таких мобильных батареи и две стационарных пусковых, шахты. Одну мобильную батарею те потеряли, это точно, цифровые навели, немногие выжившие вышли на батарею майора Филатова, того самого, что помощь к своим вёл к городку. С остальными пока связи не было. Так что Филатов торопился пополнить свой БК, и ссаживать самолёты противника. Он на пятьсот километров всё видел. Гражданских кого в бункер, кого в хозчасти, в повара, посудомойки или там прачки. Нашлась работа всем. Вообще не мы одни сюда выходили, по одиночке, семьями, банды творили на этих малонаселённых территориях беспредел, вот и бежал народ. Как стихли бои и стали выходить.

Я же, убедился, что тут порядок, тихо ушёл. Полковник знал своё дело, уже изучал данные по спутникам на верху, но где вражеские, что глушат, тот не знал, решил бить все. Глядишь, и достанут нужные. Впрочем, вычислить вражеские оказалось легко, один молодой лейтенант-ракетчик подсказал, они висят над этой территорией, и глушат, остальные висят на орбите и планета под ними крутится. Вот и получается, те что неподвижны, это и есть их цель. И в зоне доступа локатор четыре таких цели видит, его как раз починили после обстрела, и они их достанут. Так что готовили пусковые.

Улетел я банально на вертолёте, на «Белл», сел недалеко, там удобная полянка была от бункера, туда заросшая дорога вела. Ну да, стройка же шла, немало материала завезли, и рядом железнодорожная станция. Я обычно так и искал, километров на восемьдесят от станций, и иногда были такие скрытые под землёй находки. Так вот, оставил половину запасов в бункере, пустой склад для этого подобрал, снова всё проверил, поправил маскировку, и когда вышел к поляне, решил к Воркуте слетать. Ночами проредить банды, а особенно цифровых, это они тут воду мутят, проверил рацию, как там ракетчики отработали или нет? Пуски я видел. Чисто. В смысл глушилок нет, и в эфире множество переговоров. Сканер мощный, а импортный, у цифровых и взял, и сел на линию, послушал. Все, кто получил возможность выйти на связь, сейчас общались, о своих бедах рассказывали. Хм, два военных городка в осаде, из последних сил держатся, нужно помочь. В Воркуте легче, там народу больше. Кто-то смог объединить их. Вроде генерал в отставке командовал, так что поднялся в воздух и полетел срочно в сторону ближайшей военной части, тут интенданты и связисты стояли. Цифровым кровь из носу нужно их взять, там мощная антенна и система глушения связи, накроет довольно немалые территории. Как стемнело, уже подобрался на одеяле. Дальше медитация и поработал. Да так же. Легче всего шею свернуть телекинезом. Тут почти семисот бандитов и три десятка цифровых были. Зачистил всех и сразу полетел к следующему городку, час полёта, и успел до темноты тут поработать. Лично к военным не выходил, но по рации представившись как спецура, сообщил, что они деблокированы, нападающие ликвидированы, пусть убирают трупы и приберут технику и вооружение. То, что стрельба стихла со стороны осадников, те видели, тут ещё я. Не верили. Сначала разведку высали, убедились, что так и есть, делом занялись. Даже благодарить вслед успели, хотя я уже улетел ко второй части. Это пока всё.

А следующую неделю я просто по этой области носился, прибирая в закрома то что мне нравилось, оружие и технику, сейчас это всё больше и больше ценится. Воркуту и окрестности отлично подчистил, почти двадцать тысяч на тот свет спровадил, из них около тысячи цифровых, их тут много было. Первой целью были именно цифровые, и только потом сами бандиты. Впрочем, если видел их без своих хозяев, всё равно зачищал. Причём, не стоит всех зека под одну гребёнку равнять, среди защитников Воркуты полтысячи бывших зека были, из тех что цифровые освободили, нормальные парни и мужики ушли на сторону гражданских и местных представителей власти, отлично понимая, что тут другие сидельцы будут творить. Некоторые с боевым опытом, хорошо воевали. Воркуту зачистили и по окрестностям уже работали, начали помогать военным ближайших частей. Те где городки и склады были захвачены, я ночами чистил их от бандитов и освобождал семьи военных и их самих, если где живыми держали. Те быстро вооружались и вступали в строй. Так что область окрепла, власть взял генерал-лейтенант в отставке Миронов. Лётчик он. Но командовал хорошо, ему все подчинялись в области, ракетчики теперь тоже. Я с ним общался, неплохой генерал, благодарил за помощь, задумчиво меня рассматривая. Я же стал очищать дальние военные городки и склады. Один раз чуть ошибка не вышла, группа армейцев в спальниках спали в лесу у дороги, оказалась наши, как раз спецура. Тоже чистками занимались, без техники, на своих двоих были. Три десятка крепких профессионалов из внутренних войск. Пообщались, документы у меня в порядке, и разбежались.

На этом я закончил, тут военные уже сами дальше работали, и не без успехов, и гидросамолёт, на бреющем, тут везде локаторы и радары, летел к своим. Сначала в Алексеевск загляну, тем более по пути, а там и до Москвы. Вроде одна из дочек в пионерском лагере должна быть. Надеюсь жива. Нужно найти. Пока летел, дважды под обстрел попадал, «зушками» работали. Хорошо не попали, со снижением уходил. Снова военные склады, и части, захваченные противником. Садился рядом, прилетал на одеяле и работал. На обоих освободил военных и их семьи. Измордованных, с женщинами понятно, что сделали, так что дальше сами, свободны. Одни стали собираться, перебраться к соседям хотят, а другие оборону у себя строили. Сил едва хватало, но хватало. Пусть сельских к себе зазывают, обещая безопасность, людей в строй ставят, я так посоветовал, и улетел. Видите, постепенно работаю. Когда могу, помогаю, когда меня обстреливают – мщу. Как бы то ни было, но за две ночи всё же добрался до Татарской АССР. Сел на воды Камы. И тихо выбрался на берег пляжа. Тишина. Ну и я и побежал неспешно в сторону дома, патрули милиции видел, дважды, дружинников, вот их аж трижды, но всё тихо. Жители спали, и это видно. Ба в порядке, Взор показал, что спит, двое правнуков у неё гостят, это брата. В общем, будить не стал, чего тревожить, лёг на веранде. Тотошка, мелкая псина, взяли взамен умершего от старости Малыша, лениво гавкнул, но и всё. Как-то легко уснул, и хотя до рассвета три часа оставалось, сон был спокойный.

Утром сам проснулся на шум. Мне обрадовались, хотя то что я в доме, не знали. Пообщались, пока бабушка блины пекла. Слухи, что происходит, уже ходят, война, да ещё ядерная. От Казани мало что осталось. Так что народ замер в тревожном ожидании, кто-то военкомат штурмовал, мол, когда призывать будут, но от командования никаких приказов не поступало, в эфире белый шум, телевизор и радио на работают, если это командование вообще осталось. Хотя телефон работал, но только местная связь, обрывы в разные стороны, города недоступны. У военкома своя связь, специальная, но и там молчок. Хотя военком своей властью призвал сотню молодых парней из села и окрестных деревень, из недавних демобилизованных, роту сформировали, проживают пока в общежитии техникума, как раз рядом с военкоматом. Пока не вооружали, но чем было, арсенал в подвале здания милиции имелся, хватит как раз на роту. Вот так поев, газ и электричество пока было, что удивительно, только связь отсутствовала, я нашёл в телефонном справочнике номер дежурного военкомата, набрал и стал ожидать. Гудки длинные, пока с той стороны не взяли трубку.

- Дежурный военкомата Алексеевского района, прапорщик Кладов.

- Терентий Глазов, доктор исторических наук, археолог. Я на Севере был, только что от Воркуты, там серьёзные бои идут, американцы и японцы работают, освободив зоны и поставив зеков под ружьё, захватив ближайшие воинские части. Отбились, но с потерями. В общем, ночью вылетаю на Москву, а пока тут, есть тема для разговора с военкомом. Есть разведданные. Был язык, пленный офицер армии США.

- Подождите минуту.

В динамике пощёлкало, но уже через минуту трубку взял военком, представился, подполковником был, и прямо спросил:

- Вы где сейчас?

- Комсомольская пятьдесят два, бабушку навестить залетел. Я местный. Ночью дальше.

- Высылаю машину.

Общаться по телефону тот явно не желал. Ничего, пообщаемся. С начала войны уже тринадцать дней прошло, ох надеюсь, что из моих кто-то жив. Впрочем, если кто выжил, выживут и дальше, а я найду. Хотя поторопится конечно стоит. Попрощавшись с бабушкой, племянниками, обещал ещё навестить, после Москвы, я собрался, камуфляж, карабин в руки, ранец за спину, а что, я в экспедиции и все разрешения и допуски имею. Снаружи уже посигналили, так что в сопровождении мелкоты, да им восемь и шесть лет, вышел, и прошёл к «уазику», за рулём боец сидел, так что закинул на заднее сидень ранец, сам спереди сел и велел везти к командиру. А там оказывается всё начальство собирается, и заводов, и предприятий, главы района и села были. В зале для совещания все собирались. Поздоровавшись, оружие я сдал на входе, да и ранец оставил, со многими знаком был, тоже местные, так что кратко описал, что со мной было на Севере. Без описания как летал и давил банды и цифровых. Главное, что сообщил тот капитан-пиндос, информацию и по войне, и вообще, как идёт. Информация устарела на восемь дней, но до сих пор актуальна. Те и так немало знали, беженцев на дорогах хватало, но тут уже сконструированная разведывательная информация. Как я понял, вопрос не стоял идти и кого-то бить, призовут, будут турок и поляков бить, а пока нужно озаботится безопасностью своего района. Слушая этот шум разговоров, хотя друг друга не перебивали, просто общались, делали предположения, две женщины из начальства больше молчали, вот я и сообщил:

- Отсидеться не получаться, поляки, турки и болгары с румынами дойдут и до вас, сильно ослабленными, но дойдут. Хотя ваше предложение усилить меры безопасности, тут согласен. Могу помочь с боевой техникой, сильно устаревшей, но с консервации. Нужно ещё в порядок привести, но зато уже на ходу и с боеприпасами.

- Что есть? - прямо спросил военком.

- Пять «ЗИЛ-сто тридцать один» забитых боеприпасами и снарядами, плюс один топливозаправщик. Потом «маталыга», на броне «зушка» стоит, пять боекомплектов к ней. Из брони, три «БМП-один», «БТР-шестьдесят» и «БРДМ». Весь боезапас к ним в грузовиках. Ну и пятьдесят автоматов, «АКМ», пятьдесят карабинов «СКС», десять «РПК» и десять «ПК». Ещё десять «РПГ-семь» дам с запасом выстрелов. Миномёт есть, батальонный, полсотни выстрелов. Если миномётчики найдутся, он ваш.

- Есть миномётчики. Берём.

- Хорошо. Ещё есть сто пятьдесят комплектов устаревшей солдатский формы, летний комплект, отдельно знаки различия.

- Отлично, не все форму сохранили, будем оснащать, - кивнул подполковник, это его тема для разговора. - Где это всё?

- В лесу. Возьму ваш «УАЗ», там и передам. Мне самому ещё принять всё нужно. Знакомые перегоняют, вот и отжал часть техники. Всё равно не вся учтена.

- С кадрированной части? - проявил проницательность военком.

- Ага.

- Я своего помощника с вами пошлю.

- Нет-нет, без свидетелей встреча. Приму, тогда приезжайте и принимайте уже от меня. Неужели я не помогу родному селу и не повышу безопасность его?

- Ещё и на мост выделять людей.

Про что глава района говорит, я понял. Когда я уже выучился в институте, работал в поле, чуть в стороне от причалов где раньше паромная переправа была, построили мост, дамбу долго поднимали, но сделали. Мост стратегического значения, и под охрану его брать нужно обязательно, как я понял, там сейчас наряды милиции на охране. Но правильнее передать нужно армейцам, которых как раз усилят бронетехникой, что я подарю. Вот с топливом проблем нет, месторождения нефти рядом, добыча и перерабатывающий завод работают штатно, развозят по бензоколонкам. Чуть цены выросли, но это местные химичат, так что тут островок советской власти сохранился, это точно. Я задумался, и сел на место, уже встал, собираясь уйти, а тут интересная идея пришла в голову.

- Что-то забыл? - спросил местный хозяин.

- У меня тут вопрос, но к главе района.

- Что? - повернулся тот ко мне, ему как раз на ухо что-то помощник шептал, но что я скажу, того явно интересовало больше.

- Власть. Наша автономная республика потеряла главу и столицу, вместе с полумиллионом жителей, остальные, что выжили и которых спасли, раненых и обожжённых, да и радиация поработала, ждут, когда появится власть. Сейчас в анархию ничего не скатилось по той причине, что все держатся за островок спокойствия, привычку спокойной жизни. Власти нет. Да, есть районы вроде нашего, но тех, кто стоит выше и правит всей республикой, их нет. Почему бы вам не взять на себя это, если другие не осмелились? Вы станете главой республики, у вас есть замы по военной части и правоохранительной, ваш военком и начальник милиции, остальные помощники. Сообщите всем, хоть по телефону, где есть связь, хоть посыльными, что орган власти в республике временно теперь тут, в Алексеевском. А что временно, то постоянно. Дальше поднимаете всех, военных, кадрированные части пополняете призывниками и мобилизованными, везде на въезде в республику блокпосты, проверять въезжающих, охраняя границы, чтобы предотвратить анархию, если её еще нет.

- Уже пошла, - кивнул начальник милиции.

Все с интересом меня слушали, с ОГРОМНЫМ интересом.

- Так и я о чём? У вас есть шанс подняться, так пользуйтесь этим. Возьмите под контроль республику, очистите завалы в городах, сколько нам прилетело? Казань? Челны? Альметьевск?

- Одиннадцать городов накрыли, - тихо сказал военком. - Все пожарники туда уехали, разбирать завалы.

- В этом и дело. Берите под контроль железные дороги, военных, что сейчас сидят и не знают, что делать, ставьте зачади. Вон, цены уже на бензоколонках растут, милиция есть, пошлите комиссию для проверки, по рукам бейте. Нефть и бензин, важный ресурс, возьмите все скважины и перерабатывающий завод под особый контроль и охрану. Как возьмёте, точнее вернёте власть, нашей советской стране, можно после мобилизации, отправьте вооружённые части, например, сформировав полноценную дивизию, на юг. Сначала понятно разведку, выйти на тех из наших, что бои ведут, изучить обстановку, чтобы наши не влетели в засаду или ещё что. Там тяжело, орды захватчиков сдерживают, думаете там забудут, что именно мы, Татария, пришли первыми на помощь? А помогать нужно, не удержим и до нас дойдут, сколько мы продержимся? Нужна помощь соседа и чувство локтя, иначе хана. Или вон, на Севере уничтожили спутники ракетами, так неужели нет в республике таких частей? Найдите и отдайте приказ, чтобы знали, что делать и у вас будет радиосвязь по всей республике.

- Мы подумаем, - кивнул глава района. - Вы идите, боевая техника нужна.

Кивнув, мысль свою в голову местной власти я закинул, те сидели с таким видом: а что, так можно было? Вон, военком ушёл вглубь себя, я чуть не визуально видел, как тому упали генеральские погоны. Тот уже возвысил себя. Они ещё думали, но они уже были согласны, и самым первым это понял именно глава. Пусть тот заштатным районом правил, но вскочить в кресло руководителя республики мог, и хотел. Так что меня проводили и уже началось серьёзное совещание руководящего органа, который похоже превращался в республиканский. Я же забрал карабин и ранец, и вышел во двор, машина уже ждала, тот же «уазик» с железной крышей. Я сел спереди, ранец на заднее сиденье, карабин на пол поставил, между ног стоял, держал его, дальше стал показывать куда ехать. Да к лесу, объехали, минут за десять, и добрались до противоположной опушки, дальше свинарники, но мне туда не надо. Вот и велел тому возвращаться, и привезти сюда зама военкома, что и будет всё принимать. Тот укатил, а я стал доставать технику. Сначала боевую, «БМП», потом колёсную, стрелковое оружие стопками в стороне, но без ящиков, место экономил, потом вязанки формы и кирзовых сапог. Батальонный миномёт, и грузовик к нему, тот же «ЗИЛ-131», полный кузов мин. Как я узнал, та сотня призванных, это по сути комендантская рота, призвали и пока сами не знали, что с ними делать, пока использовали на охране объектов, ночные патрули. Те дружинники которых видел ночью, это и были солдаты комендантской роты. А тут ещё призывать надо, на бронетехнику, подразделения формировать. В общем, найдётся куда пристроить. Убедившись, что тут всё что обещал выдать, довольно кивнул. Между прочим, половину своих запасов отдал. Подумал, ещё раз подумал, и достал танк. «Т-64», без динамической защиты, но уже снятый с консервации, и рядом грузовик полный снарядов. Вот теперь точно половина запасов ушла. А тяжёлая броня нужна. Ещё раз покосившись, горестно вздохнул и достал ещё один «ЗИЛ», тут уже полный кузов припасов, с прицепленной к нему ротной советской походной кухней. Тоже нужна.

Я даже минут десять подождал, от нечего делать системы танка приводил в порядок Силовой Ковкой и телекинезом. Внутрь уже убрал три комбинезона и три шлемофона. Ключ на надгусеничной полке оставил, сам танк закрыл. Тут и послышался шум множества моторов. Обернувшись, рассмотрел знакомый «уазик», за ним шло четыре автобуса, полных бойцов. Автобусы разных организаций, судя по эмблемам. В основном «пазики» были. В легковом вездеходе было два офицера, меня удивило поведение молодого лейтенанта, причём танкиста, что бегал вокруг танка и радостно вопил. Подошедший капитан Соломин, зам военкома, пояснил:

- Мы его командиром первого взвода комендантской роты поставили, а он танкист, в отпуске после выпуска из казанского училища, вот и застрял у нас. Думали на взвод «БМП» поставить, а тут танк. Будет и танком командовать, и всей бронетехникой. Ладно, давай принимать.

С капитаном двое старшин из мобилизованных были, вот они достали тетради, и мы начали приёмку, лейтенант уже открыл танк, переоделся в комбез, позвал ещё троих бойцов, видимо знал, что те служили на чём-то подобном, и принимал сначала сам танк, потом остальную технику. Вердикт, машины выводили с консервации наспех, много работы предстоит, но он вернёт всё в строй. Я же передавал грузовики, вещевое довольствие. Кстати, когда закончили, один старшина сел на два цинка, стопкой стояли, и стал подзывать бойцов, выдавать форму. У тех парадная форма сохранилась со службы, а это не то, полевая нужна. Тут не простая ХБ, а «афганка», такую форму особенно спецназ ГРУ любит. Обрадовались и тридцати камуфляжным костюмам. Так потихоньку и выдавали, и оружие тоже, заносят в отдельный лист номера оружия и кому выдано. Бойцы расходились, работали иголками с нитками, пришивали знаки различия, подворотнички, это не мои, старшина выдал. Видать рассчитывал на это, продуманный. Все водители, что принимали грузовики, получили «СКС». Остальным кто-что, по специальности. Да и не всё ушло, ещё призыв будет. А когда закончили, всё передал, половина роты уже была в форме, заканчивала чистку оружия, та в консервационной смазке, снаряжали. Сержанты, командиры отделений, командовали. Тем, кому форма не подошла, чуть позже будут подгонять по фигуре. Или сами, или в Дом Быта, где швейный цех. Один старшина про это мельком сказал. Да сами скорее всего. Оружие все получили, уже урчала моторами часть техники, выезжая на дорогу. Автобусы тут были. Некоторые шофера помогали с «БМП», там одну никак запустить не могли, чихала, дымила, и всё. Что по оружию, так легко выдали, то что в милиции, оно подотчётное, там ответственные лица, а это так получили, да и вооружить солдат надо, комендантская рота есть, а кроме кулаков и отбиваться нечем, если что случиться, пока до здания милиции подбежишь, пока получишь, пока снарядишь. В общем, своё это своё.

Автобусы отправляли назад, я так понял, пока тут развернут временный летний лагерь роты, будут всё в порядок приводить, форму перешивать, да ещё новый призыв, миномётчики нужны, солдаты для бронетехники, зенитчики те же. Я же, сообщив, что отвозить меня не нужно, сам ушёл вглубь леса, на полкилометра где-то, тут густой малинник нашёл, дальше подстилку, спальник, разделся и уже вскоре спал. Отпустили меня легко, конечно горячо поблагодарили за такой подарок, но и только. Главное вопросы неудобные не задавали, мол, откуда это, где взял? Достал, своим помог, и спасибо на этом. Это порадовало. А как стемнело, перебрался к берегу реки, и взлетев, полетел на самолёте к Москве. Прямой рейс, тут чуть больше восемьсот километров и буду на месте. За ночь доберусь.

***

Захрипев, я сделал первый глоток воздуха, и очнувшись, с некоторым трудом открыл глаза. Слабость, сумбур в голове, и ярость. Снова перерождение. А в прошлом мире было так здорово, и ещё, я так и не поработал с пирамидой, не было времени вернутся, дела закрутили так, что не вывернешься. Надеюсь в этом мире она есть и рабочая. Оставил на потом, через год как всё отрясётся вернусь к этому. Не сложилось. Была третья волна ракет с ядерными боеголовками. Выпустили всё что осталось, наша прореженная ПВО, которую мы активно восстанавливали, многое пропустила. Впрочем, и у нас оружие возмездия в большинстве уцелело и было перезаряжено, и в ответ наверняка полетели сотни, тысячи ракет, эти удары испепелили целые народы. Это уже удар на уничтожение был. А я погиб по своей глупости. Ну вот зачем предлагал сделать Алексеевск столицей республики?! Она ведь стала. Видимо противник отслеживал ситуацию у нас со спутников, тех что остались, и четыре ракеты к нам. Две перехватили ПВО, а две… Было очень больно и жарко. Впервые я испепеляюсь в ядерном взрыве. Новый опыт.

Ладно, думаю стоит по порядку рассказать, пока я осваиваю новое тело и пытаюсь понять, что с ним, и где я вообще, какое время. Хотя бы по визуальному осмотру постараюсь определится. Хотя, куда попал, я быстро понял, расслышал совсем рядом тарахтение автомата, «МП-40», и голоса на украинском суржике. Замечательно, или война ещё идёт, Вторая Отечественная, или после неё, под налёт банды националистов попал. Приоткрыв глаза, я понял, что нахожусь в светёлке, большой комнате какой-то хаты, открыты окна, развиваются белые занавески. Значит лето, тепло было. Хата вся побита, множество повреждение, на полу два дымных следа, видимо ручные гранаты закинули. Это понятно, битого стекла в хате я не вижу, всё взрывной волной и осколками наружу вынесло. Никого больше не видел, только тело мальца, в которое я попал, лежало на полу прижавшись правым боком к сундуку. Нашпигованное осколками тело, и я уже определился, одна рана на голове, кровь залила правый глаз, она и дала мне возможность занять тело, ещё в боку печёт и в левой ноге ноет. Лужица крови, часть протекло через щели вниз, в подпол. Если он тут есть. Печка, белённая, в оспинах от осколков, ещё щепа выбита из стен и мебели, сорванная с одного из четырёх окон занавеска. Хотя вторая ещё висит. Похоже налёт карателей. Если так, дом сожгут, и мне не жить. Нужно выбираться, но слабость такая, что я руками с трудом шевелю, какое ползти, сил на это нет точно.

Тут раздался хруст, скрип досок, и открылась дверь в комнату. Зашли двое в чёрном, в военной форме. Каратели, значит война, а не послевоенное. Там те в такой форме предпочитали особо не ходить, полувоенную любили. Те меня сразу увидели, я от двери на отрытом месте лежал, вот один и указал на меня стволом карабина «Мосина».

- Смотри, живой щенок. Быстро бегал.

- Значит сейчас будет мёртвым, - ответил второй, наводя на меня какую-то винтовку. Кажется, французская.

Оба были пьяны, глаза пустые, жуткое впечатление. Как роботы. Убьют ребёнка и тут же забудут. А жить хотелось. Я вообще жизнь люблю, во всех её перерождениях.

- Дяденьки, не стреляйте. Я видел, как комиссары золото зарыли. Из банка. Я покажу.

Вот теперь жизнь в глаза появилась, интерес и жажда наживы. Причём, говорили те на русском, наши предатели, те что на суржике продолжали снаружи переговариваться, удаляясь и приближаясь.

- Брешет, - неуверенно сказал второй.

- Проверить-то не мешает. И не поспрошаешь, жизнь едва держится, нажмёшь и помрёт.

- В воду меня с головой дяденьки, я приду в себя.

- Сначала скажи где закопали, там подумаем, - велел второй.

- Нет, вы меня обманите. Устал я, усну и не проснусь.

Угроза сработал, те переглянулись и засуетились у моего тела. Они меня перевязали бинтами и вынесли наружу. На корыто я даже не взглянул, там всем телом не погрузишься, а вот бочка с водой для полива, как я её понял, вполне подошла. Вода там зацвела, как я вижу, живность завелась, плавала, но те без раздумий вперёд ногами опустили меня в бочку. Точнее всё первый делал, второй постарше, командовал. Я успел осмотреться во дворе, пока несли. Да, налёт карателей на деревню, в два десятка хат. Похоже, Украина. Степи вокруг. А дом в центре. Никто особо не обращал внимания, что делает эта парочка. Слышались женские и девичьи крики, насилие совершается. В большой сарай уже загнали часть жителей, подпёрли бревном, солому носили к стенам. Классика. По стандарту работают. Я же с головой окунулся в воду. Первая же попытка и есть инициация. Я даже под водой немного посидел на дне бочки, медитируя, набирая те крохи пси-сил, что мне нужны. Десять секунд и те выдернули меня из воды.

- Живой, а ты говоришь утоп.

Тех крох пси-сил мне хватило свернуть этим двоим шеи. Правда всё потратил. Зато меня успели посадить рядом с бочкой, на перевёрнутое деревянное ведро. Ручьем с меня вода текла, я был в холщовых серых брюках и рубахе, всё пропитано водой и кровью. Сверху бинты, что также промокли, я продолжил медитацию. Пять минут, пока тихо, в этот сад никто не заглянул, уже осмотрели, безопасным считали. Накопленного за эти пять минут мне хватило чтобы открыть хранилище. Десять тонн. Отлично. Да и Взор на двенадцать метров работает. Сразу же запустив маятник, на это секунд десять потребовалось, я отправил оба тела в хранилище. Попахивало от них, но нужно убрать, а то кто заглянет, а тут такое в моих ногах. На кого подумают первым и выместят злость? Да и вообще укрыться стоит, только я на грани сознания плаваю, от кровопотери, да и ран, но некогда собой заниматься. Приметив на верёвке два половичка, видимо сушили, но дальности телекинеза хватало, напомню он работает на дальности Взора, двенадцать метров, и притянул себе. Даже под себя, и взлетев, перелетел к сараю, поднявшись на сеновал, высоты хватило и тут стал медитировать. Пять минут, и меня отвлекли, один из карателей нашёл молодую девку, четырнадцать, или пятнадцать, вытащил из укрытия за волосы, и лапая по всем местам, под её обречённый визг, затащил на плече как раз в сарай, где я был, забираясь на сеновал по лестнице. Эстет, блин. Свернул тому шею, отчего каратель скатился вниз, уронив на себя ношу, а девке сказал:

- Охраняй меня, я сил набираюсь. Если кто появится, толкнёшь.

Вообще я потратил мизер из того что накопил, на убийство третьего карателя, так что пустил пси-силы на два дела, высушил бинты, а то мокрые, кровь не сдерживали, уходила помалу, и провёл диагностику. Как раз хватило. Головы, бока и ноги. В боку оказывается две раны с осколками. Вообще вокруг беспредел стоит, а я тут собой занимаюсь, понимаю, как это со стороны выглядит, поэтому объясню непонятливым. Если меня вырубит, и сам погибну, и другим не помогу, в мизере, но нужно себя подлечить, так что девка в тему, пусть сторожит. Поэтому я на все пятнадцать минут в медитации был, пока источник не заполнится. Потом занялся раной на голове, подлечил, не так болела и сознание меньше плавало, прояснилось, потом бок, извлёк осколки, и чуть приживив, убрав практически кровопотерю, но тут много работы на потом, и теперь ногу. Тоже кровопотерю убрал. Ну и стволовые клетки заставил работать, чтобы кровь вырабатывали. От этого жутко захотел есть, но снова стал медитировать. Кстати, глянул на девицу. Рядом сидела, дрожала, но крепко пистолет сжимала. Да, боров, что её тащил, видимо из командиров, на ремне только кобура с «Парабеллумом» была. Причём, он не взвезён, выстрелить та не сможет. Это, наверное, даже хорошо, шуметь нельзя. Вот так снова пятнадцать минут медитация и я готов к труду и обороне. Мизер с собой сделал, но уже не свалюсь, только поесть бы.

- Я всё, сил набрался. Спрячься в соломе. А я видел наших разведчиков, покажу им как лучше к бандитам подобраться, они их убьют. Прячься.

Та ещё и не хотела, я даже рассердился, но всё же закопалась в соломе. Убедившись, что ту не видно, глубоко ушла, я спустился на коврике вниз, забрав две гранаты у борова, и вылетел наружу, по пути убив шестерых карателей. Выбирал тихие и неприметные места, чтобы не сразу тела обнаружили. Часть оружия прибрал. Карабин «Маузер», и винтовку «Мосина», также ремень с кобурой и пистолетом «ТТ». Залетел в дом где очнулся, пошарил Взором у печки, быстро нашёл съестное, и вот так питаясь, летая низенько у плетня, и работал по карателям. Я уже понял, что их тут не так и много, не взвод, но и не рота. Два взвода где-то, шесть грузовиков, и один броневик. Легковых и бронетранспортёров не было. Причём, броневик наш, пушеный «БА-10М». Когда пси-силы закончились, то и каратели тоже, закончилось. Я ещё успел убрать в хранилище броневик, и один грузовик, самый новый на вид французский «Ситроен», главное тент новый, не дырявый. С остальных канистры снял, припасы все и часть боеприпасов, и всё хранилище полное. Ну и освободил наших из сарая.

Сам лежал на половичке у ворот сарая, и сказал:

- Наши разведчики тут были, всех карателей убили. Они ушли, велели тела спрятать, машины угнать, и прибраться. Иначе другие каратели приедут и отомстят.

Взрослые были, даже несколько мужиков призывного возраста. Надеюсь последуют совету. Погибло в деревне с десяток человек, я тела видел, видимо сопротивлялись, остальным повезло выжить. На этом всё, выложился и потерял сознание. Причём без шуток, действительно выложился и потерял.

Очнулся в следующий раз от покачивания, быстро открыв глаза, тут же зажмурившись, солнечные лучи отрывающегося от горизонта Солнца в глаза били, и чуть позже осмотрелся. Я на телеге был, и мы куда-то ехали, рядом шли люди. Я приметил несколько знакомых лиц, успел запомнить, как те выбегали из сарая и разбегались. Не все, те кто остался, собирая оружие с тел бандитов, меня услышали. Значит, догадались, в деревне лучше не оставаться, и те расходились. Вот только куда идти, степи вокруг. Или лес где есть, и он укроет?

Тут на своём лбу я почувствовал слегка прохладную ладонь. Чуть повернув голову, посмотрел на женщину в платке, не знакомая, в первый раз вижу, тоже рядом шла с телегой, с некоторой тревогой поглядывая на меня, спросила:

- Очнулся, Терентий? Как себя чувствуешь?

Я уже окинул себя Взором, обнаружив, что раздет, и бинты сменили самодельные повязки, меня перебинтовали, и это хорошо, заботятся. Накрыт сверху лоскутным одеялом.

- Пить хочу. И кушать.

- Значит, на пути к выздоровлению.

Меня напоили из кувшина, он где-то в голове стоял, а я обнаружил что среди скарба и вещей, полная телега, ещё две светлые макушки торчат. Кроме меня на телеге ехали две девочки, лет четырёх. Дальше я признался, что никого не помню, память вообще отшибло, вызывая оханье вокруг, информация быстро распространилась и эта женщина, что рядом шла, всё и описала. Эмпатия показала, что не лгала, кое-где не договаривала, но не лгала. Значит так, семилетний Терентий, ну ещё бы, я бы удивился если бы было по-другому, жил в Винницкой области в деревушке, расположившейся на берегу Южного Буга, уже второй год. С сорок первого, когда его ещё совсем малыша нашли в обломках «полуторки». Он единственный кто выжил после бомбёжки, с тяжёлой контузией, но без царапинки. Говорил, что фамилия Юрьев, а мама директор магазина. Это всё что знал малыш. Его и приютила эта женщина, Наталья Сергеевна, которая сама четырёх детей имела. Вот те скорее выживали в оккупации. А сейчас начало лета сорок третьего и до освобождения ещё целый год. Что такое каратели и что те делают, уже известно по всей области, поэтому те, кто по умнее, бросая хозяйства, все уже знали, кто не бросил, потом всех пожгли заживо, забрав что могли, уходили в другие населённые пункты, к родственникам, чтобы перебедовать. Потому что всё равно нагрянут и пожгут их. Кто в леса. В Винницкой области леса были, укрыться могли. Не все ушли, кто-то остался, собирали тела убитых бандитов, и технику куда-то угнали, убирали следы нападения. Их судьба незавидна, жить в страхе. Неделю, месяц, а потом к ним всё равно придут и спросят. А не у вас ли пропали наши комрады? Такой случай не первый, и даже не десятый, за этот год каратели уж больно всерьёз взялись за деревенских. Немало на месте деревень теперь пепелища. А вот Наталья Сергеевна решила, что рисковать детьми не будет, это было тяжёлое для неё решение, оставить хату, всё хозяйство, но она перешагнула через себя и смогла. Страх испытанный в сарае, слыша, как стены обкладывают дровами, остался в её душе, он и подтолкнул бежать.

Выяснил, что идём в лес. Некоторые к родственникам собрались податься, чуть позже наша небольшая группа станет ещё меньше, а вот мы и ещё две семьи, шли в не такой и большой лес, но всё же не роща. Причина выбора именно его, недалеко крупное районное село и там у Натальи Сергеевны, да и у остальных, были родственники. Помогут. А пока нужно добраться, выкопать землянки, успеть вскопать и посадить огород, и хотя бы овощи высадить, запас с нами. Начало июня, может и успеет прорасти, на зиму. Хотя те, кто уходят по родственникам, делают ошибку. Аусвайсы есть у всех, как немцы узнают, что те своих карателей потеряли, и в такой-то деревне, найдутся те, кто доложит, отправят запрос по другим населённым пунктам, а все новички у старост регистрируются, и вот так выловят. Может просто допросят, может в лагеря, может и шлёпнут. План «Ост»-то выполнять нужно, его никто не отменял. Я стал уговаривать Наталью Сергеевну повернуть в сторону фронта, мол, он сейчас у Днепропетровска стоит, недалеко, я ночью переведу через передовую к нашим, но та видимо сильно надеялась на помощь родственников, мотнула головой в отказе. Тут зимовать будем. Жаль. Ладно, не в моём сейчас состоянии привередничать. Я уже проверил источник, полный, успело набраться пока без сознания был, сильная слабость, голод притушил, пока общались та размочила в воде два кусочка лепёшки, и дала мне поесть. Так что, по сути сыт был. Вот так и стал лечиться. Самая серьёзная рана на голове, потом в боку, там внутренние органы травмированы, и нога, так что лечимся. Поэтому пока мы катили, один раз вставали на обед, в сухомятку, огня не разжигали, я плотно занимался головой, и ранами на боку. Кстати, следы старой контузии были, убрал их. Думаю, до моего попадания Терентия головные боли мучили.

Всё же я чуть подлечил голову и больше боком занимался, он меня беспокоил больше, поэтому, когда стали устраиваться на отдых, время обеда, в нашей группе всего десяток человек осталось, остальные в пути отпочковались, ушли к другим деревням, я неплохо подлечил бок, обе раны, но был сильно голоден, постоянно есть хотелось. И не достать незаметно добычу из припасов карателей. Тут на нашу семью на полгода не экономя было. Пока обедали, нормально познакомился со всеми. Значит так, были две близняшки, Аня и Ольга, четырёх лет, потом Даша десяти и Андрейка двенадцати, это дети Натальи Сергеевы. Русские они. У Андрейки правая рука в косынке. Перевязана. Я изучил руку Взором, сломана, это его когда каратели ловили и тащили сарай, сломали, и сказал что не правильно вправлена рука. Вот когда на обед встали ему и вправляли, мать и другая женщина, Олеся Михайловна. Вот она чистая украинка. Я помог телекинезом, только потянули и кость встала как надо, дальше привязали руку крепко к палке. Порядок. Еды мало, хотя покормили вдосталь, но для лечения маловато, так что убрал критические моменты, но и только. Что по другим семьям, остались Олеся Михайловна с дочкой пяти лет и две еврейки, сёстры, лет тридцати и двадцати пяти, обе пережили насилие, у старшей дочки, две, десяти и восьми лет. С нами две коровы, десяток кур, вязанками на телеге. Свиней не было, их картели частью в машины, часть заколоть успели, и готовились пожарить на вертеле, все женщины из этого мяса варили тушёнку полночи, горшочки с нею в телеге были, потому сейчас уставшие. А как закончили, так и вышли. Я также к еврейкам апеллировал, уговаривал повернуть в сторону фронта, мол, дойдём за пару месяцев, а там переведу ночью. И эти нет, у них тут тоже родственников хватало.

Знаете, к вечеру этого же дня, удалось уговорить. А нас остановили на пустой дороге трое полицаев, на телеге ехали, тормознули, проверив аусвайцы, и стали копаться в нашей телеге, с радостными восклицаниями доставая горшочки с тушёнкой, перенося к себе. Нас банально грабили, да ещё поглядывали на евреек, а те красивые, с понятным интересом. Те и так с трудом шли, на силе воли, ещё эти тут.

- Чтобы вас бог покарал! - воскликнул я, внутренне задыхаясь от смеха.

Да от того что было. Один полицай, крепкий такой, боров, удивлённо матерясь, схватился за нож на ремне, и нанёс два быстрых удара подельникам, наповал, в печень бил, а потом упал лицом вперёд, на острие ножа, пробив своё сердце. И всё это под его испуганный мат. Наши застыли в шоке, пока я не крикнул:

- Быстро, снимете с них всё ценное и в телегу, тела подальше в поле утащите, чтобы не сразу нашли. Телега их теперь наша добыча, и уезжаем.

Всё сделали быстро, вот оружие не тронули, побоялись при себе иметь, а ну снова полицаи проверят, найдут и хана. В принципе, правильно сделали. Именно еврейки и уговорили остальных. Даже как-то легко, те и сами в сомнении были. Поспрашивали меня, я поклялся, что проведу на нашу территорию, и мы немного вернулись обратно, там овраг с кустарником был и речушкой, развели костерок, и встали на отдых. Похлёбка булькала. Все вымотались. Ура, идём к передовой. Видать поняли, что шансы выжить только на той стороне. Все поели и уснули, а мне не спалось, медитировал и лечился, раз материал появился, да и поел из припасов карателей, быстро восстанавливаясь. Причём, дважды полный источник использовал на Андрейкиной руке. Приживил кость, быстрее восстановится, нам же лучше. Так вот, стоит описать что в прошлой жизни было, а то как-то мельком всё прошло.

От Алексеевска я тогда полетел к Москве. Два дня потратил пока не нашёл одну из дочерей. У Ржева та была, в лагере для беженцев. По спискам нашёл. Правильно я предположил, в лагере та пережила удары. Вот её сестра и мать не выжили, были в Москве. А первая жена с сыном, неожиданно оказались живы, хотя я уверен был, что те погибли. Уже когда вернулся в Алексеевск, привёз дочку, она младшей была, то те позвонили. Та у родителей была, дозвонилась из-под Горького, родители в селе жили. Они на море были, отдыхали, а тут война, перекладными до дому неделю добирались, пока не смогли это сделать, с немалыми приключениями, и даже дозвонились и сообщили о себе. А меня в Алексеевске задержали, поставили замом главы республики, всё же его пусть и временно, утвердили, и стал замом по науке. Как учёный с мировым именем. На мне все музеи, университеты, чтобы не потерять наследие, найти учёных, археологов, восстановить структуру. Так что работы непочатый край был, и занимался я этим создав свой штаб из многих сотрудников. Два месяца без передышки работали, а тут этот третий удар. Да и что я видел? Заработала воздушная тревога, по селектору доклад по воздушным целям, а по рации приказ пройти в бомбоубежище, я только удивлённо поднял голову, второй раз тревогу слышу, в первый раз был пробный запуск, когда установили, а тут яркая вспышка, такая яркая, что глаза выжгло, дальше не стало ни меня, ни здания где я был. Хана Алексеевску. Всё так быстро произошло, что я даже не успел провести процедуру принятия наследия. Да чтобы после перерождения я снова имел немалый размер хранилища. Поэтому и начинал сначала, с десяти тонн. Да пофиг, давно рукой махнул. Накачаю. А такие планы были, чёртовы пиндосы. А может и не они. Поди знай кто ударил. И уже не узнаю.

Как видите, были причины чувствовать вину за собой. Однако, что сделано, то сделано, всё и всех я потерял, и новая жизнь. Так что грыз галеты, ветчину из консервных банок ложкой заглатывал, и активно лечился. Как рассвело, а неплохо поработал, закончил с боком практически. Вылечил обе раны, только свежие шрамы остались, две другие раны пока особо не трогал. Не кровят и ладно. Тут остальные начали просыпаться, деревенские, рано встают, я знаю, сам так жил, и не раз. Пока девчата и Андрейка живностью занимались, кормили и поили, старшие приготовили на котелке, это из их запасов, новую похлёбку. Даже сдобрили её тушёнкой. Из того горшка, что полицаи вчера открыли и пробовали. Да и бутерброды сделали. Немного лепёшек напекли. Вот так поев, мы двинули дальше, а я уснул. Теперь можно, всю ночь не спал, охранял всех. Так и сказал, чтобы не беспокоились, что много сплю. Надо и мне отдохнуть, а на телеге неплохо укачивает и хорошо засыпаю.

Очнулся я в полдень. Скорее даже проснулся. Телегу тряхнуло на яме. Оказалось, на обед вставали, но меня не будили, а сейчас остановились, минут на десять, отдохнуть и меня покормить. Тоже похлёбка с лепёшками была. Мы уже оказывается оставили нашу деревню в стороне и шли именно на Днепропетровск. Как раз вышли к трассе что на Умань идёт. Вообще движения на трассе, мы по обочине шли, оживлённое, но мы как невидимки, за весь день нас никто не остановил и не проверил. Никто телегу и лошадь полицаев не опознал. Это хорошо. Те к слову из того районного села, куда мы и шли, рядом устроится. По документам узнали. Видимо это и стало тем камешком, что стронуло лавину решения всё же идти к фронту. Даже схватились за такое ненадёжное обещание, что я дал. Ну кто ребёнку верит, да ещё что память потерял? Не особо убедил, думаю и сами хотя перебраться к нашим. Ничего, я действительно собирался помочь. Рядом мурлыкала кошка, а с нами три кошки и две собаки было, кошек в корзине держали, повязанной платком, чтобы не сбежали, вот я и принимал пищу. Меня Даша кормила, на неё возложили это дело. А поев, двинули дальше, другие тоже пополдничали, раз стоим. А ушли от деревни недалеко, километров на двадцать от силы, по моим прикидкам это нам такими темпами месяца полтора идти. Да нормально, хранилище качается, у передовой пополню припасами, продовольствия накоплю, чтобы было что есть у наших. Там, между прочим, тоже голодно. Тонн пять-шесть накопить должен, там видно будет.

Я немного поработал с раной на голове, улучшив её состояние, проголодался и дальше не стал лечить, до ужина ещё далеко. А сам задумался. Да о своих планах. До конца войны скорее всего буду с Натальей Сергеевной, и убедившись, что у них всё в порядке, дальше покидаю их и отправлюсь на Север. К пирамиде. В прошлой жизни не смог с ней поработать, что бесит, так в этой сделаю. А кто мне помешает помимо моего желания? Вот и я думаю, что ничто. Только подготовится нужно. Места там опасные, оружия запас имею, даже броневик, избавляться от него и не подумаю, вещь нужная. Также грузовик. Он не только средство передвижения, но и передвижной дом, в походе самое то, но нужно ещё оснастить. А то в кузове бочка с бензином, да ящики со снарядами и патронами к броневику. Вообще, что я имею. Броневик, боекомплект полный, весны сорок второго года выпуска, уже убедился по маркировкам, видать под Харьковом взяли, потом грузовик, осени сорок второго года выпуска, тент целый, а это важно. Шесть канистр с запасами бензина, и бочка ещё. Полная. Сорок снарядов к броневику, шесть цинков с патронами к винтовке «Мосина». Из лёгкого стрелкового оружия, «МГ-34», винтовка и карабин «Мосина», карабин «Маузера», «ППШ» и «МП-40», шесть пистолетов разных моделей, и запас патронов к ним. Карателей по остаточному принципу снабжают, чего только не было, вот и выбрал привычное мне. Два десятка ручных гранат. Ну и припасов, пол кузова грузовика. Я там и две тушки свежеразделанных свиней считаю, их прихватил. Это всё. Кузов грузовика я освобожу, нужна кровать, постельное, утварь и посуда. Много что, и это я собираюсь добыть у немцев, пока мы на оккупированной территории. Вот такие планы. Всё что есть нужное, выкинуть не могу, жаба душит. Для начала неплохо, но я ещё доберу.

Спать не хотелось, выспался, с трудом дождался ужина, а всё, проехали километров пять и свернули к берегу озера, встали на ночёвку. Расстелили одеяла под телегами, костёр развели, готовили кашу похоже. В общем, дальше не идём. Меня немного удивило то, что за день без происшествий всё прошло, но надеюсь так и дальше будет. Хотя честно говоря сомневаюсь. Наконец утолил голод, сосущее чувство в желудке пропало. Когда стемнело, уже все спали, многие вымотались и устали. Да весь день шли, еврейки ехали на второй телеге, они её себе взяли, там их скарб, разместили груз с одной по двум телегам. Меня уже обиходили, утки не было, обломок крынки использовали, обмыли, так что убедившись, что те спят, пси-лечением отправил в более глубокий сон, полная медиация и снова на руку Андрейки. Хватит пока, кость уже срасталась, на тридцать процентов где-то, а то заподозрят, что быстро лечится. Сам я перебрался на одеяло, снова медитация, и взлетев, полетел к дальнему селу, что по дороге впереди нашего маршрута, на горизонте едва-едва, но видно. Ничего я там брать не собираюсь, не гадь там, где ночуешь, а то утро взбудораженные немцы и полицаи всех дёргать будут. Нет, такого мне точно не надо. Просто из готового у меня галеты и консервы, остальное готовить надо, а это не быстрое дело. Отлетел я от своих на километр, тут овражек приметил, вот на дне его и развёл два костра, воды набрал уже, два котла подвесил, ту сборные железные детали были, втыкаешь в землю острым концом и трубу на две рогатки. На трубе оба котла по десять литров и висят, для них и были. Всё с карателей взял. В одном котле сварил мясную похлёбку, куски мяса с одной из свиных туш срезал, картошка и овощи были. Во второй кашу.

Ну и перебрал остальные припасы, Взор здорово помогал, нашёл десяток краюх хлеба и солёного сала с чесноком, кило десять набралось. Вполне свежего и духовитого нашёл. Наделал бутербродов и убрал на будущее в хранилище. Ещё тесто замесил и лепёшек напёк, мука и карателей была, хотя и немного, полмешка. Зато соли почти мешок. Что-то многовато. Вот так приготовил, разлил по тарелкам, у меня с десяток их, плюс два советских красноармейских котелка, тоже у карателей нашёл. Ну и убрал всё в хранилище. А в селе всё же я побывал, тут и там незаметно хаты посетил. У кого один кусок сала увёл, нашёл и копчёного, у кого краюху хлеба. Не всё брал, по одному, но накопилось неплохо. Бывал только в тех домах, где видел, что полицаи живут, там внимательно изучал что есть. Эти богато жили, побольше брал, но также по минимуму, чтобы сразу не заметили пропажи. У одного в подполе Взор показал непочатый ящик с советской тушёнкой. Интересно, а год выпуска сорок третий. Это откуда он? Партизанам скидывали и попали полицаем? Вполне может быть. Ящик на месте остался, а то что тот пуст, хозяева узнают не скоро, когда решат вскрыть. К слову, у того же полицая, подозреваю старшего в селе, нашёл Взором мешком с советскими дензнаками, в банковских ещё упаковках, полмиллиона рублей где-то пачками. Видимо по привычке скрал, а тут золото нужно запастись, драгоценности. Впрочем, и то, и то у него тоже в трёх тайниках было, всё забрал.

Так и вернулся к лагерю. Те спят, подумав, до рассвета часа три, достал грузовик и занялся им. Освободил и отмыл кузов, снаряды вернул в хранилище, а ящики пока в сторону. На дрова они. Ну и поработал с машиной, та почти десять тысяч километров накатала, пробег не такой и большой, но обслужить и кое-где обновить детали, стоит, чем и занялся. Броневик глянул мельком, тот тоже серьёзно обновить нужно, эксплуатировали его нещадно, много проблемных мест было, но нечего, времени пока едем много, ночами восстановлю, приложу сил. А под утро и спать лёг, даже часа два поспать успел, меня разбудили, покормили, уже каша была готова, и мы покатили дальше.

Следующие три дня, к моему удивлению, мы так и катили по трассе на Умань, не привлекая внимания, даже полицаи особо на нас не смотрели. Да и мало их было, видать где-то срочно задействовали. Однако это счастье не могло длится вечно. Мы как раз село очередное проехали, там и железнодорожная станция была, когда на перекрёстке шестеро полицаев и три немца на посту увидели. Мы к ним не спеша катили. Я сидел, облокотившись о мешки со скарбом спиной, как их увидел, ну вот задом почуял неприятности. Сам я уже второй день сажусь, и даже вчера вечером начал ходить, чуть голову для виду кружило, хромал, но начал ходить, что радовало Наталью Серегину до слёз. Хорошая женщина. То, что раны я все заживил, как раз вчера и закончил, и сейчас приводил к телу к идеалу, понятно никому говорить и не думал. Просто показывал быстрое выздоровление. Вон Андрей тоже, осторожно, но рукой иногда пользовался. Без натуги, где придержать надо, кости на руке на семьдесят процентов срослись, я уже не вмешивался, дальше сами зарастали. Занимался только собой, поэтому не до техники, хотя всё стрелковое оружие обслужил и почистил. К слову, выкинул кило на двести того, что мне не нужно, закончив перебирать трофеи, освобождая хранилище. Да и качается оно, на полтонны уже есть свободного. Вот ехали, ехали, а тут это. Мы насторожились, переглядываясь, и я сказал, успокаивая:

- Если что отберут, отдайте без криков, а ночью всё вернётся. Я боженьку попрошу.

Те повздыхали, видеть не я один неприятности ощущал, но без слёз, действительно отдали всё. Да те остановили, согнали с телег детей, меня тоже, и закопались в вещах. Всё переворошили. Все три немца с удовольствием дегустировали тушёнку, они её себе всю забрали, а полицаи, переворошив скарб, покидывали на пыльную обочину, забрали обе телеги и коровы, сообщив, что те реквизируется на нужды германской армии. Так что собрали всё что брошено, сложили удобнее и пошли дальше. Документы проверили наши, но не заинтересовались, видимо информация о погибших карателях ещё не дошла до кого нужно, хотя их наверняка уже ищут. Я сам шёл, все загружены были, даже Андрейка мешок с курами нёс, я один свободен был, и так хромая шёл. Ушли мы от села, до заката успели, километров на пять. С двумя передышками, вещей хватало, там даже пуховая перина была, но ничего, справились. Там и встали на отдых. Бабы поревели, но это нормально. А как усыпил всех, полетел обратно к селу на одеяле. Пора возвращать своё и брать компенсацию. Долетел можно сказать со свистом… Ну тихо ветер шуршал, так что не сильно преувеличиваю. Село спало, кое-где свет горел, несколько полуночников по улочкам прошло, а я искал своё добро. А тут же и станция железнодорожная, небольшой узел, заглянул, и обнаружил Взором в одном из вагонов, полицай сторожил, колбасы, сосиски и даже сливочное масло с шестью головками сыра. Их отдельно в коробках перевозили. А у меня места нет, что там полтонны. Я чуть не взвыл. В общем, прикинул всё и понял. Техники я себе ещё найду, её вокруг много, а вот такую находку, вот так на шару найти, куда сложнее. Так что грузовик и броневик на одной из улиц в ряд машин поставил, в кузов бензин и снаряды, и вернулся к вагону. Полицай быстро умер, а все восемь тонн содержимого вагона, убрал в хранилище. Как раз ушло, пятьдесят кило свободного осталось.

Дальше уже конкретно искал своё, нашёл и телеги, и лошадей, и коров. Забрал их. Нашёл и полицаев, и тех трёх немцев с поста, умертвил, с помощью ножа, шеи решил не ломать, след, забрал что у нас отобрали, загрузил провизией, я у полицаев увёл два мешка свежемолотой муки, третий ко мне в хранилище. Как раз заняло оставшееся свободное место. Горшки с тушёнкой нашёл, жалкий остаток, и вот так покатил к нашим. Лошади кстати свежие, другие, я молодых взял, а не тех стариков, что ранее были. Добрался до своих, разбудил, и пока те радостные охали, встречая свою животину, сказал:

- Боженька наказал полицаев, померли они. Как бы погоню не выслали, уезжать сейчас надо.

Так что загрузились, и мы поспешно уехали, дети, да и я, спали. А возницы, катили, нахлёстывая лошадей. Действительно свежие, укатили за ночь на двадцать километров, пока не ушли с дороги и не встали отдыхать на берег речушки. Повезло, что попалась. А это немало проехали. Утром, другие женщины, пока Наталья Сергеевна и одна из евреек спали, приготовили завтрак, дали лошадям отдохнуть часа три, запрягли и дальше двинули. А поиски серьёзные развернули, грузовики с солдатами проскакивали, самолёт в небе крутился. Найти где-то свободный смогли. Это что, содержимое вагона командующему охраны тыла везли, и теперь ожидали порки за потерю? Хотя, я оставил технику на улице, но не забыл заминировать. В кабину каждой сунул по канистре с бензином, к ним гранату прикрутил, наши «Ф-1», и медную проволоку к дверцам, потянут и взрыв. Там без замедления, сразу подрыв. Да нет, вряд ли, пока убитых найдут, пока тревогу поднимут, когда ещё обратят внимание, что техника не их и залезут внутрь? Однако надеялся, что подрывы будут. Ухали далеко, если дымы и были, уже не видно. Возвращать техники за вот так живёшь, не хочется, а яркий фейерверк оставить за спиной ещё как хочется, вот это я как раз и не прочь. Жаль сразу сжечь не мог, тихо надо было уйти, а так был доволен, и своё вернул и довольно ценные припасы для войны добыл. Размен считаю в мою пользу. Правда, не выкладывал на общий стол. Если немцы даже учуют у нас запасах колбасы, то представить страшно что будет. Нет, рисковать не буду, позже, может быть, но не сейчас.

А так к обеду мы ушли на второстепенные дороги, подальше от главной трассы, тут поспокойнее. Конечно не прямая трасса, с которой мы ушли, покататься придётся, но зато безопаснее. Если только какие шальные полицаи встретятся, но против них у меня разговор короткий. И следующую неделю действительно спокойно доехали до Умани, объехали её, снова на трассу вышли и двинули по ней. Причём теперь у нас две телеги и пролётка с двумя конями. Нагнали нас дня два назад четверо полицаев со спины, приказали остановится. Ещё одни бандиты. И тут нашёлся доброволец, что из автомата застрелил троих своих подельников, и в ужасе орущий сунул горячий ствол в рот, и застрелился. Телекинез рулит, а у нас новые трофеи. Пролётка с вещмешки и запасами. Всё прибрали, оружие снова не взяли, тела спрятали в кустах, и покатили дальше. Олеся Михайловна с дочкой на пролётке ехали. Бросить, да тем даже в голову такое не пришло, не смотря на опаску опознания этой пролётки и коней. А вот на меня стали задумчиво поглядывать, похоже связали действиях тех со мной, крестились, в эмоциях в мою сторону появилась опаска. Даже как-то неприятно.

Хранилище качается, закончив с модернизацией тела откровенно получал удовольствие от путешествия. Даже пару раз рыбалку устраивал и не стоит даже сомневаться, рыбы добыл достаточно и была она пожарена на противне и уха отварена. Вкусно. Запасов немного оставалось, но до Днепропетровска точно хватит. По трассе на него мы всего километров сто проехали за три неполных дня, когда снова неприятность. Новый пост, отобрали всё, в этот раз и всех коров и даже кур. Объяснение то же, на нужды германской армии. Ночью я всё вернул, кроме одной коровы, её забить и разделать успели. Тушу забрал. Поэтому и ушли в сторону от трассы, там всё же действительно безопаснее. Всех немцев и полицаев, где вещи нашёл, и тех что с поста, уничтожил. А свидетели, они нас видели и могли навести. Вот дальше без особых проблем доехали до берега Днепра. Всего трое уничтоженных полицаев. Один раз одиночка и второй раз двое выехали на нас верхом из-за рощи. Коней забрали, сёдла в телеги. Нечего было пытаться нас ограбить. Украинцы, по говору с западных областей. Тот что одиночка, русак, из наших предателей. От деревни нагнал. Тоже поживится хотел. Днепропетровск был почти в пятидесяти километрах справа, слева до Кременчуга около семидесяти, может чуть больше, когда мы на берег Днепра вышли. А что, я разведку ночами проводил, изучая куда лучше ехать, а то в этих полевых дорогах быстро забудешься. У мостов в городах я сам не хочу появляться, вот и нашёл случайно эту понтонную переправу. Правда, ею пользуются немцы, но заплатим, да курицы хватит, и нас пропустят в свободный момент. Мы к вечеру подъехали, я решил нужно рискнуть, подъехали, благо как раз дорога опустела, и больше знаками попросил унтера из охраны пропустить нас, показывая связанную курицу. Тот два пальца показал. Многовато конечно, но нам не до жиру, пропустил бы. Сбегал за второй, и тот пустил на мост, задумчиво поглядывая на наших коней и добро. А так по берегу чуть ниже по течению спустились и там встали на отдых. Переправа хорошо охранялась, хотя и видно, что недавно развёрнута, дорогу не сильно убить грузовики и танки успели, взвод пехоты на охране и по зенитной батарее с двух сторон. И наши о переправе знали, свежие следы бомбёжки были, и чуть дальше обломки сбитой «пешки».

Пока готовили ужин, уже привычно за это время разворачивая лагерь, я сказал:

- Видели, как немец смотрел на лошадей? Дальше не проедем, отберут и уже не вернёшь, боженька не поможет. Теперь только ночами едем, а днём отдыхаем и спим. Думаю, отдохнуть нам надо, пару дней тут постоим, а потом как стемнеет, поедем.

Я рыбы наловил, крупных довольно, плотву и лещей, часть пожарили, часть засолили в чугунке, кусками, на завтра. Я выдал соли. Уже стемнело, час как, мы у костра сидели, негромко пели песни, уже традицией стали, когда я тихо сказал:

- На нас кто-то пялится из кустов, тех дальних. Кажется, это наш лётчик, сбитый. Андрей, сходи за ним, покормим.

За последний месяц я потихоньку, но взял власть в нашей группе, даже Андрей уже не возражал на это, хотя в первое время было дело, возмущался. Так-то официально старшей у нас Наталья Сергеевна, но все знали кого та слушала, и как показал опыт, правильно делала, ни разу не ошибся. А за ней и остальные так повторять стали. Поэтому и Андрей, а косынку и бинты на руке тот уже не носил, встал и направился к кустам. Дошёл, лётчик скрылся с глаз, они явно о чём-то поговорили, и вернулись уже вдвоём. Тут на него наши бабы и налетели со слезами радости, свой, пусть слегка потрёпан, небрит, но свой. Лейтенант, судя по погонам. Даже малые слабо понимая, что происходит, тоже того за ноги обнимая, цеплялись за галифе и ревели в три ручья. Мы с Андреем за этим наблюдали с лёгким охренением. А вот лейтенант ничего, стойко держался. Я пока в тарелку накладывал два куска жареной рыбы и полкуска лепёшки. Из готового у нас только это осталось. Хотя котелок подвесили, чаю попьём, заварка моя, я килограмм выдал Наталье Сергеевне, и та прятала мешочек как величайшую ценность. Тут это действительно ценность, наконец от лётчика наши отстали, смотрели как тот жадно ел, ну и он сообщил, что с бомбардировщика, штурман, командир погиб, стрелок серьёзно ранен, тут недалеко, в бреду. Похоже заражение пошло.

- Боженька поможет, - кивнул я.

Сбили их дальше от Днепра, они сюда тянули, потом пешком. В общем, стрелок на той стороне, а река не мелкая. Форма у того сырая была, это да. Я поговорил с офицером, сказал, что мы ночью двигаемся, возьмём обоих с собой, но днём спать раздельно будем, чтобы если на нас немцы или полицаи вышли, не застукали их. Тот план вполне принял. А пока решили переправить сержанта сюда, выдали лейтенанту топор, Андрея в помощь, и те отойдя подальше, почти на километр, начали рубить сухие ветки для плотика. Приправлять раненого будем. А Олеся Михайловна, она одна умела плавать, уплыла на ту сторону с узелком на голове, и найдя, лейтенант точно описал где оставил, покормила стрелка, без сознания, но глотал. Лепёшки на молоке. Две коровы, молока вдосталь, кружками пьём, каши варим, вот лейтенанту тоже налили. Под утро, едва успели до рассвета, переправили стрелка. Тот действительно плох, их пять дней как сбили, тут уже не воспаление, а гангрена пошла. Так что усыпил всех, лошади и коровы пасутся в стороне, я приглядываю, без охраны оставлять нельзя, куры тоже бегают и клюют жучков, их долго связными держать нельзя, и занимался сержантом. Три полные медитации, но вытащил обломки, кажется часть фюзеляжа самолёта, часть осколки от снаряда, почистил рану и стал убирать гангрену, кромсая омертвевшие ткани. В общем, к обеду, стабилизировал того. Всё, дальше уже сам вылечиться, даже наложил свежие бинты. У меня было несколько бинтов в запасе, с немцев, вот один и наложил. У того две раны, на бедре и ниже колена, икра подрана, забинтовал. Теперь только время ему поможет.

Дальше разбудил Дашу, а что, Андрейка всю ночь работал, а она спала, велел искупаться, чтобы сон прогнать, и охранять нас, особенно лошадей и коров, и сам спать. И да, лётчики от нас в ста метрах в кустах спали, типа они не с нами, и мы не с ними. А так неплохо привели эти два дня на берегу Днепра, мы планы не меняли, отдыхали, купались, рыбачили, засолили рыбы в запас, будем жарить в пути, когда захотим, и ночью двинули дальше. Пока отдыхали, я носился полуголый, раны уже всё, зажили, для всех я восстановился, только багровые шрамы остались. Штурман выяснил откуда они, да и почему мы тут, и только скулами играл. Сержант уже в себя пришёл, чем порадовал лейтенанта, румянец на щеках, сам ел. Вот его усадили, полулёжа, на пролётку, тут ход плавный, и так не спеша покатили дальше. Как сообщил штурман, до наших по прямой где-то сто пятьдесят километров, и их нужно пройти. Ну или чуть меньше. Так и двигались, ночами по тридцать километров, иногда тридцать пять проходили. Днём вроде и не прятались, это лётчики в стороне устраивались, с лошадьми и коровами поди спрячься, их пасти на травке нужно, но особо нами не заинтересовались, да и дороги тут второстепенные. И вот за пять дней мы прошли немалое расстояние, до передовой недалеко, где-то километров десять, уже громыхание слышно, рядом немецкие пушки били. А мы в овраг спустились и тут устроились. Лётчики как обычно в сторонке, ждали, когда ужин готов будет. Костёр мелкий я развёл, бездымный, привлекать дымом к нашей стоянке врагов я не хотел. Однако именно по запаху готовящейся похлёбки нас и нашли. Причём, наши же. Разведка той советской стрелковой дивизии, что на этом участке оборону держали, лейтенант пришёл, пообщались. Старшим у разведчиков тоже лейтенант был, только младший. Да и было их всего семеро, с радистом. Они ещё осуществляли корректировку ударов нашей артиллерии.

Стоит отметить, что офицер-разведчик был в корне с нами не согласен, не проведём мы телеги и живность, расстреляют нас, тут сплошная оборона, окопы, но мы бросать нажитое не желали. Да и я сколько сил приложил для сохранения. Пройдём. Я даже доски заготовил положить, и по ним над окопами провести повозки. В общем, тот рукой махнул, но своим сообщение чуть позже отправил, у них шифрованная связь, чтобы с той стороны ждали. На позициях какого полка мы пройдём тоже сообщил. Дальше те убежали, у них своё задание, а мы отдыхали, поели, а разведку тоже покормили, и спали. А ночью двинули к передовой. Причём, я был недоволен, а тем, что за полтора месяца на пять тонн накопил свободного места в хранилище, а ничего интересного вокруг прибрать не нашёл. И на одеяле не полетаешь, я веду колонну, бросать нельзя, мы прошли почти до самой передовой, обойдя миномётную позицию, там дальше оставил своих, я на одеяле метнулся к окопам, и снял не только часовых и наблюдателей, но и свернул шеи вообще больше сотни солдат, что спали в окопах, на участке в триста метров, так что вернулся, доски мы положили, проехали, забрали с собой, и дальше. Коровы к задкам телег привязаны. Вообще животные тоже привыкли двигаться по ночам. А дальше свои. А мы по минному полю проехали, только мины объехали. Я сбегал, нормально опознались, ждали нас, так что снова доски, свои использовали, и перебрались на ту сторону. Тут уже ждали. Санитары с носилками забрали раненого, лейтенант тоже ушёл, его к особистам увели, а нас в тыл, километра на два, в овраг, где полевая кухня стояла. Вот тут и стали мы устраиваться.

На передовой шум, бои, перестрелка, детей пугали, артиллерия работает, а это тех уничтоженных немцы обнаружили, вот злость на нас и срывали. Час почти ждали, пока стихнет. Дальше успокоилось, снова тишина, и спать легли. Я своих усыпил, а сам метнулся на одеяле к немцам. Вот-вот рассветёт, надо успеть. Я там вроде полевую кухню недалеко от миномётчиков заметил, может припасы найду? Всё точно, была кухня, уничтожил поваров, те как раз допекали очередную порцию хлеба в самодельной печи, весь хлеб прибрал, сотню буханок, включая те, что из печи, горячие, потом в землянке нашёл склад припасов. Да так, небольшой, ротный, но несколько мешков со свежими овощами, а конец августа уже, да с крупами, забрал, как и ящики с разными консервами. Да на две тонны где-то всего добычи. Одной картошки двенадцать мешков было. И сразу метнулся обратно, а всё, светлело. Едва успел. Даже лёг и в одеяло завернутся. Ну всё у своих, скоро двинем в тыл. Надо вещевой рынок найти, а то одежда у меня та же, в которой очнулся, её отстирали от крови, прорехи зашили, но как была рваниной, так и оставалась. Замены не было. Обуви тоже. Да и не до того было. Тут и уснул.

Проснулись не от шума боя, ну так ленивой перестрелки, а повар нас поднял, на кухне каша готова была и тот нас покормил. Дальше особисты нами занялись. Ну детей не брали, а вот всех старших опросили. Записали как картели в деревне действовали, и остальные, пока к своим не вышли. Подивились нашим приключениям. Всех врач осмотрел, долго изучал раны мои, качал головой. Видно ж что не зашивали, так заросли. Аусвайсы забрали, наши их сохранили, и выдали справки от своей части, что мы проверены и идём в тыл. А вот трофеи забрали, это телегу и пролётку. Правда, то что это теперь наше имущество, признали, выдали справки об изъятии, по ним после войны владельцам имущества вернут такое же. Нашу телегу не тронули, на неё всё перегрузили, и мы покатили в тыл. Обе коровы тоже. Откуда две, когда одну забили? Так у немцев и увёл по замене. Забыл сказать.

Мы только на дорогу выкатили, надо подальше ехать, благо проверку прошли благополучно и странные моменты особистов если и заинтересовали, то заострять внимание на этом те не стали, а тут вдруг Наталья Сергеевна закричала:

- Саша!

И тут же кинулась куда-то в сторону, за ней чуть помедлив, Андрейка и Даша. Только малые остались на телеге, не понимая, что происходит, но чуть позже и те соскучились и рванули следом, видят, как остальные обнимают крепкого на вид сержанта, с двумя медалями и орденом «Красной Звезды» на груди. А тут штаб дивизии рядом, мы мимо проезжали, и построение было, торжественное награждение отличившихся, и вот среди тех, кто был удостоен награды, и оказался отец Андрейки и остальных малых, муж Натальи Сергеевны. Вестей по понятным причинам от которого не было с сорок первого. Как призвали, так и всё. Да, ошарашены были всё, фотограф от Политуправления щёлкнул пару раз фотоаппаратом, особисты заинтересовались, но понимали, что это просто случайность. Этот сержант у них с зимы воюет, как из госпиталя с пополнением пришёл. Вон третью медаль за дело заработал. Понятно, что никуда мы не поехали дальше, да и комдив дал отцу семейства двое суток увольнительной. Так что тот с нами познакомился, остальных он знал, в одной деревне жили, тоже обнимались. Причём, тот сообщил, что в дивизии, в обозе другого полка, служит ещё один из их деревни, случайно встретились, и Олеся Михайловна тому была золовкой. Так что и за ним отправили, дав сутки увольнительной.

Я старался малых отвлечь, что залипли на отце, а тот с женой уединится хотел, в общем удалось за двое суток не один раз, а так в основном с детьми и женой проводил время. В пяти километрах от передовой мы на опушке леса встали. Два дня эти как-то мигом пролетели. И мы взяли номер военной почты обоих сельчан, двинули дальше в тыл, обещали писать. Ну я вряд ли, скоро расстанемся. Проехали за день километров двадцать, пока не встали на ночёвку. Я же собрал старших и пока готовилась похлёбка, Даша присматривала, она за это время очень неплохо научилась готовить на костре. Вот и сообщил, что нашёл у полицаев деньги, и предлагал честно разделить их между собой. Мол, на новый дом и хозяйство хватит. И достал сто тысяч рублей. Вышло по тридцать пять тысяч на семью. Еврейки там как одна семья. Те конечно удивлены, радостно ошарашены были, но отказываться не стали, припрятали деньжата, и мы стали устраиваться на ночь. А идти решили к Воронежу. Там встанем. Как устроимся, сразу отпишутся отцу семейства в дивизию.

Оторвавшись от травы, на одеяле взлетел, и от опушки рощи, пока ещё тепло было, полетел прочь от села. Мы ушли от передовой километров на сто, глядя на разруху вокруг, немцы отступая уничтожали всё что могли. Вышли к узловой станции, у которой раскинулось вполне целое село. Тут и решили устроится. Два дома купили, а в продаже больше не было. Ладно хоть не развалюхи, вполне крепкие, с сараями и садами. Не хуже, чем те что бросили. Еврейки не остались, уехали с детьми на поезде, у них родня в Ярославле. Тётка у них жена главного инженера завода. Пока Наталья Сергеевна и Олеся Михайловна на зиму закупались, тёплую одежду, припасы, овощи, чтобы зиму пережить, я достал плотную иллюзию, мужчины похожего на меня, изобразил сцену, что отец нашёл сына. Тот был в форме майора-интенданта. В общем, тот отблагодарил Наталью Сергеевну, выдал колбасы несколько кругов, головку сыра, и припасов ещё. Очень благодарил, но сына забрал. Те со слезами на глазах махали мне вслед руками, отец торопился, его эшелон в тыл уходит, поэтому и не затянулось. Да и я не мог больше двадцати минут иллюзию держать. Хорошо ещё патруль неизвестным майором не заинтересовался. На самом деле мы шли за эшелон, там иллюзия был развеяна, и я убежал за территорию села, укрывшись в роще. А что, у меня уже четыре тонны свободного, качается. Нужно пополнить и можно где зимовать. Жаль одежду мне закупить не успели, только ситцевая синяя рубаха, свежая, по размеру, была приобретена. Только начали закупки делать, да с сельчанами знакомится. Правда, участковый нас на контроль взял, были на оккупированной территории длительное время. В общем, я и двух дней не пробыл с ними, после покупки домов, как вот так технично покинул их. Главное убедился, что те устроились, дома на другой стороне от станции, будут бомбить, надеюсь не заденет, и решил, что мне пора.

За эту ночь я пролетел сто восемьдесят километров по прямой, держась подальше от населённых пунктов или крупных скоплений техники и армейских подразделений. Передовую уже перелетел и практически находился в глубине тыла противника. Километров на шестьдесят ушёл. Нашёл отличное место, берег речки, тот порос ивами, неплохое место для днёвки. Главное, я на оккупированной территории, а остальное следующей ночью решать буду. Я планирую тут задержатся. А вообще зиму хочу пережить в Крыму, его там уже освобождают, в следующем году точно освободят. Ну или в Сочи. И дальше буду просто жить. А вот весной вылечу в сторону Севера, к Воркуте, там дальше уже доберусь до пирамиды. Помню маршрут. А чего время тянуть, возраст мне не мешает. Это сейчас смысла лететь нет, первая неделя сентября заканчивается, я там просто не долечу. Нет снаряжения, одежды, даже палатки, так что всем этим я буду тут пополнятся. Проживу я там длительное время, и не факт, что по окончанию тёплого сезона, когда наступит осень и зима, а там она ох суровая, что я покину те края. Если уж буду изучать, то до конца, а значит и к этому нужно подготовится. Даже буржуйку иметь неплохо бы в запасе. Вообще очень меня разбирало любопытство по этой пирамиде. Я записал символы, что там светились на беговой дорожке, в блокнот, они кстати повторялись, длинная строка и снова сначала. На запрос похоже. Три символа я узнал, они из старых египетских символов, хотя одна немного не точная, другая из скандинавских рун. Хотя может просто похожи, не имеют ничего общего кроме схожести, бывает такое.

День прошёл удачно, никто не будил, лежал в тени, на одеяле, накрывшись другой полой. Из постельного кроме него ничего у меня не было. Ха, так я ещё и летаю на нём. Однако для того и прибыл чтобы это изменить. Причём я знаю у кого это буду брать. У полицаев, причём уничтожая их. Те неплохо пограбили, вот и буду отбирать себе то, что мне лично пригодится. Ранее я шёл с колонной женщин и детей, а тут уже можно не сдерживать себя, боязни отдачи нет. Так что поработаем. Может весной ещё поработаю. Да наверняка, перед тем как отправлюсь за на Север. Знаете, мне, наверное, проще через Печорское море добраться до пирамиды, там от берега от силы километров двести, тогда как придётся от юга немало непроходимых мест пересекать. Хотя пофиг, я же не на самолёте, на одеяле буду лететь. Неделя и на месте, как покину ближайшую к месту железнодорожную станцию. А что, отсюда на одеяле лететь? Да ну к чёрту, проще использовать попутные поезда.

Вот так размышляя, я окунулся, а прохладная уже вода, хотя солнце в зените и жарит, время часа два дня. После этого позавтракал, и покинув место постоя, просто пешком пошёл к дороге. А чего сидеть, скучно. В хранилище всё давно перебрал, все ёмкости готовой едой наполнены, так что занять себя нечем. Тело тоже в полном порядке. Хотя шрамы… Да, такую примету нужно убрать. Я снова отошёл к берегу, вот и дело себе нашёл, тут другие ивы росли, и устроившись в тени, стал убирать шрам на виске, там часть под волосами. Источник полный, вот его весь до нуля спустил. Тот практически исчез, побелел сильно, медитация, и снова пустил на голову, пока полностью не убрал шрам. Вещь - это пси-лечение. Искупавшись ещё раз, полежал на горячем песке голышом, загорая, и новая медитация, и лечение, в этот раз на ноге убирал. Я обычно с закатанными по колено штанинами хожу, чтобы низ обтрёпанный не показывать, вот и видны багровые шрамы на ноге. Когда стемнело, я полностью на ноге убрал и почти закончил убирать следы на боку. Ничего, следующим днём уберу и начну менять внешний вид. А тут достал одеяло из хранилища, взлетел, и набирая скорость и понёсся к ближайшему селу. Деревни меня особо не интересовали, там полицаи если и есть, то не самые богатые. Причём, стоит отметить что на днёвку я как раз остановился на трассе Умань-Днепропетровск, рядом с которой мы не так и давно шли, но меня здесь не было. Искал сёла на шару. Карт-то нет. Первый населённый пункт, мелкая деревня, не то, летим дальше. Даже то что улица забита техникой, меня не остановило. Слева виднелась насыпь железной дороги, там время от времени проходили составы.

Вот следующим было село, километрах в тридцати от прошлой деревни, станция правда тут проходная, но запасной путь имелся, сейчас пустой. Изучил местный вокзал, склады. Нет, буржуек не нашёл, везде кирпичные печи стоят для обогрева. Кое-что интересное присмотрел, но брать пока не стал. Ладно, теперь село. Чую находки меня ждут, и столько, что эти четыре тонны, к слову четыре тонны и двести двадцать семь кило на данную минуту, мне даже и не хватит чтобы всё вывезти. Значит, буду брать самое необходимое. Поискав, взял полицая что сонный шёл домой, по виду с дежурства, допросил, и тот сообщил где дом местного старосты и начальника полиции. Как я и думал, в селе целый взвод полицаев был, местной комендатуре подчинялись, у той ещё взвод солдат имелся, почему-то румын. Да не важно, тело полицая к забору, чтобы до утра никто не наткнулся, его старую винтовку, вроде итальянская, рядом положил. Мне она не интересная. Даже в виде коллекции. А сам к старосте, решил с него начать. Да, награбить тот за это время успел изрядно, об этом и покойный полицай говорил, если старший полицай тут из украинцев, из Львова, как и костяк его взвода, остальные разный сброд, включая местных добровольцев, то староста местный житель, причём достаточно молодой парень, тридцать три года. Агрономом был в местном совхозе. Ну, какие мотивы его повели работать на немцев не знаю, но хапал тот всё до чего мог дотянутся. Даже за взятки решал многие вопросы. Я в курсе что некоторые старосты и полицаи работали на партизан, тут дам шанс, я же не убивец моральный какой, спрошу. Эмпатия подскажет врут мне или нет. Это и решит его судьбу.

Разбудил, тот с молодыми девахами спал в роскошной двуспальной кровати, да, с двумя, их я усыпил ранее пси-лечением. Вопрос был задан, и мне солгали, поэтому свернул шею и оставил лежать. Допрашивать мне его не надо, я тут не за этим, Взор мне показал всё интересное, так что начинаю сбор трофеев. Первым делом роскошная медвежья шкура, что в сундуке лежала свернутой. Достал, с разочарованным видом, и помял шерсть, густая, и вздохнул, такую вещь испортили. Она лёгкой была, что не должно быть. То есть зимой на лапник не постелешь и на ней не поспишь. Декоративная скорее, подарили думаю старосте. Для лета как подстилка годится, но не более. Отряхнул и убрал в хранилище. Дальше закопался в сундуках, доставая что там было. Два одеяла зимних, на вате, чистое постельное бельё, два шерстяных одеяла, в стопке подушек выбрал две на пуху. В шкафу висел отличный овечий полушубок, светло-жёлтый такой, командирский, новенький. Плюс меховая шапка. Валенки на подловке. Подгоню валенки под свой размер, остальное на будущее. Всё это забрал. Припасов немного, квашеной капусты. На полтонны всего. Больше особо не брал, самое необходимое интересовало. Дальше к полицаю полетел. Того часовой охранял, у крыльца бродил, снял его, потом проник в дом. У полицая прям звериное чутьё было, проснулся как я влетел к нему в комнату, схватившись за кобуру в изголовье, на и этом тот и умер. У него кстати на двери растяжка стояла, классическая граната «Ф-1», я снял её телекинезом, прибрав. Самому пригодится когда-нибудь.

Полицай меня порадовал просто отличной полуторной панцирной кроватью, тяжёлая конечно, но матрас именно для неё сшит. Запасное постельное бельё тут же в шкафу нашёл. Убил я главполицая, скинув на пол, так что не замаралось. А вы два месяца на улице под телегой поспите, тоже роскошь захотите для сна, и кровать меня полностью удовлетворяла. Почистил от прошлого владельца пси-силой, аж пыль поднялась, убрав её в сторону, а кровать в хранилище. В остальном на семьсот килограмм я тут набрал добра и половину веса занимала кровать с матрасом. Именно самое необходимое. После этого облетев других полицаев, зачистил от них и румынских солдат село. Нет, ничего интересного для Севера тут нет. Я разочарован. Может к финнам метнуться? Они на таком зимнем снаряжении собаку съели. А что, это мысль, пока тепло и заморозков нет, лучше к ним. И спальники зимние у них сто процентов есть. Я обдумал всё так и эдак, и кивнул сам себе. И чего я сразу про них не вспомнил? Так что помедитировал, и под тревогу в селе, нашли покойников, полетел обратно к фронту, забирая в сторону Ленинграда. Летим туда. Или полностью на одеяле, или используя как попутный какой эшелон. Правда, Ленинград ещё в блокаде, меньше года и освободят, но облечу стороной, главное есть цель, летим туда. Я пролетел от силы километров шестьдесят, когда светать начало, так что ушёл от трассы, в сторону, нашёл неплохое место для днёвки, и вскоре уже спал. Сытый и довольный.

Следующие четыре ночи я летел к Москве. Уже прохладно ночами, а я легко одетый. У полицаев детской одежды не было, если и находил, не мой размер, хотя зимние ботинки на каучуковой подошве и на меху, явно только одну зиму проносили, мне были как раз. Ну на размер больше, и это не страшно. А в Москву для того и лечу, приодеться. Там выбор большой. Уже сезон начался, осень, должны на рынках выкинуть в продажу тёплые вещи, вот и закуплюсь. Как раз под в полночь четвертой ночи оказался на территории Москвы и устроился в городском парке рядом с одним из крупнейших вещевых рынков. Я там в разных жизнях не раз покупки делал. Вот так шкуру расстелил, подушку под голову и закутавшись в одеяло, вскоре уже спал.

Разбудило меня хихиканье рядом. Дёрнувшись, я проснулся и увидел две детские мордашки в паре метрах, что меня с интересом изучали. Девочки лет пяти, чёрненькая и светленькая. Видимо гуляют тут с мамой или с кем из родственников. Те смеясь убежали, а я быстро собрался, глянув на наручные часы, десять утра, я по Московскому времени живу, так что поправив одежду, направился к входу. Там умылся в фонтане, и уже будучи на улице, приметив парикмахерскую вскоре, зашёл. Очередь отстоял, но полубокс мне сделали, а то шапка волос. Такая куча на полу появилась. Зато внимательно себя в зеркало осмотрел, до этого как-то не до внешности было. Правильное лицо, светлые волосы, зелёные глаза. Вполне симпатичный паренёк, слегка припухлости, но позже, пропадут. Кстати, до стрижки я серьёзно так напоминал одного киногероя, молодого Энакина из саги Лукаса. Эта сага и в прошлой жизни была, я смотрел с детьми. А постригли, схожесть практически сошла на нет. Парикмахер ещё и брать меня не хотел, деревенский мальчишка в дырявых штанах и босой. Рубаха ещё более-менее, но тоже деревенского пошива, однако я продемонстрировал монеты, показывая, что платежеспособен. Тот сразу плату взял, потом уже постриг, так что покинув помещение, на улице отряхивая волосы на ходу, так и дошёл до входа на рынок. А дальше уже достал незаметно иллюзию, в тупичке, без свидетелей. Занялся покупками, а то вид деревенского простачка уже поднадоел. Пора менять имидж. Много покупок я не делал, осенне-весеннюю уличную одежду два комплекта, на свой размер и по старше на год, домашней также, свой и постарше. Пальто было и теплая кепка, купил их, обувь неплохая. Нательное бельё наконец-то, носки. Поискал зимнюю одежду, пока мало выкладывали на прилавки, но были. Нашёл дублёнку своего размера, хотя это сложно было, шарф шерстяной, ватные штаны, да ещё одни с начёсом, валенки, шапку-ушанку, свитера, вязанные шерстяные перчатки и носки. В общем, готовился к зиме. Ну там по мелочи ещё пробежался, бытовая мелочь для жизни. На этом точно всё. Покинул Москву, сначала на трамвае, одет я уже прилично был, там дальше пешком, и прочь от города. Как раз по дороге на Новгород. А как стемнело, рванул прочь на одеяле. С каждой ночью, всё холоднее и холоднее становилось, и это чувствовалось. Хотя листья и трава вокруг ещё зелёные, только-только некоторые желтеть готовились.

Чтобы добраться до финнов, мне потребовалось пять ночей, но я справился. Передовая позади. Со скуки уничтожил всех солдат на дистанции километра на передовой. Да и сильно недолюбливаю я их. Дальше банально взял финского интенданта, за остаток ночи допросил, тот перед смертью и покаялся на каких складах хранится то, что меня так интересует. К этому моменту у меня тонна накачалась, снова четыре тонны свободного, так что добрался до складов хранения зимней амуниции, её уже готовились передать в войска, и стал изучать что есть там на этих складах. Они кстати не вблизи фронта располагались, я только на следующую ночь до них добрался, после допроса интенданта. Одно я понял, военное снаряжение мне не совсем подходит, оно усреднённое и по качеству довольно среднее, хотя я и не сказал бы что низкое. А мне нужны индивидуальные, не побоюсь этого слова эксклюзивные образцы. Если проще, тут нужен магазин для туристов и скалолазов. Дорогие товары в них. Однако и на складах я добра на две тонны набрал. Тут действительно было многое из того, что мне было нужно, и я искал. Не зря прилетел сюда. Для начала самая важная вещь, что вызвала у меня вопль восторга, а всё равно ничего никто не услышит, всех часовых и караул в подсобке я уничтожил. Это была кибитка на санном ходу. Одна лошадь вполне утянет, едва пятьсот кило весит, но что это такое. Это передвижные сани, для обогрева и сна. Внутри две койки по бокам, вход с кормы, справа печка, дымоход снаружи, оконце со стороны возничего, но эта кибитка серьёзно утеплена, пол, стены, потолок. Я думаю в ней и в минус сорок будет комфортно, если печку раскочегарить. Столик у окна, можно пищу принимать. Под койками ящики для вещей. Таких кибиток на складе полсотни было, для небольших групп диверсантов, что в советские тылы ходят. Шесть новеньких, недавно сделали, никто не пользовался. Вот из них и отобрал лучшую по сборке.

Потом спальники и подстилки, они свёрнутые в рулоны на стеллажах лежали, пользованное не смотрел, их помыли, почистили, где надо заштопали, но меня они не интересовали. Нашёл и новые, пару зимних было, вот и взял, и пару подстилок. Потом уже на соседних стеллажах нашёл и летние спальники. Новые. В войска передать не успели, тёплый сезон закончился. Тоже парочку прихватил. Нашёл буржуйку, свежая сборка, если землянка или ещё что, тоже пригодится, будет где поставить. Зимнюю палатку, утеплённую специальным материалом подобрал, и летнюю, обе человек на десять по размеру, койку армейскую и постельное бельё, два складных стола и пять складных стульев. Унты самого малого размера, были и такие, зимнее обмундирование. Накидки камуфляжные, от летних, осенне-весенних, до зимних. Серьёзно своих снабжают финны. Хотя думаю это для элитных войск, а не для простых солдат. Да уверен даже. Однако три с половиной тонны как-то набралось, хотя на две рассчитывал. Я по трём складам шуровал, интересное отбирая. После этого сжёг все склады вокруг, и вылетел к Хельсинки. Хочу там найти магазин для туристов, подобать себе что нужно. Успел до рассвета пролететь едва ли километров пятьдесят и выбрав в густом хвойном лесу удобное место, достал кибитку и решил обновить её. В ней спать буду. К слову, я подумывал лыжи убрать, какой-никакой, а вес имеют, однако достав, понял, что так удобнее, по сути поставка, чтобы кибитка ровно стояла. Подумаю ещё. Поэтому поужинал, даже немного подтопил печку внутри, сухих веток собрал тут же в лесу, и вскоре уснул. Да, я пока летел от тех складов к Хельсинки, ещё обнаружил три группы складов, и их сжёг, поэтому немного задержался. Задержка на час всего, но была. Не без этого. Что ещё, тут густой ельник, но найти меня можно, случайно наткнувшись, я особо на это не рассчитывал, но даже если такое по закону подлости и произойдёт, и что? Подумают, что свои, подойдут, а там дальше дело телекинеза, и от количества противника зависит. Так что я особо не опасался, включая диких животных. Снаружи оббита кибитка крепкой рейкой из сосновых плашек.