Аватар. Трилогия

Пролог

Форестер прожил в Шедоудейле всю свою сознательную жизнь, и в недавней битве против объединенных сил Зентил Кипа, он, как истинный патриот, участвовал в защите моста через Ашабу — реку, протекающую через западную границу долины. Сейчас он был занят тем, что вместе со своими друзьями и соседями, грузил тела на телеги и пытался опознать погибших жителей долины. Имена усопших, произносимые тучным воином, в список заносил один из жрецов Латандера, который умел писать почти также хорошо как и Лхаэо, писец покойного Эльминстера.

«Это Мелтан Элвентри, сын Нельдока», — уверенно произнес воин, схватив мертвого парня за руки. После перекладывания первой дюжины трупов, воин перестал чувствовать всякую жалость. Сейчас, когда число переложенных им мертвецов, среди которых были и его близкие друзья и даже родственники, достигло полусотни, он вообще перестал что-либо чувствовать, лишь изредка отмечая, когда какое-нибудь тело оказывалось либо чересчур тяжелым, либо наоборот легким.

«Бедный мальчик», — вздохнул жрец. Приблизив лицо к восковой дощечке, находившейся у него в руках, он неторопливо занес имя сына фермера. «Нельдок будет убит горем».

«У него есть еще один сын», — холодно произнес Форестер, забрасывая тело в телегу, стоящую рядом. «Знаешь Раймон, я думаю тебе нужно относиться к этому более спокойно. Ведь Латандер — Бог Обновления, так? Ты должен быть рад, что все эти люди получили возможность начать все заново».

Раймон не придал значения сарказму Форестера и пробежался глазами по списку. «Так много совсем молодых парней», — тихо произнес он. «У них была впереди целая жизнь».

Положив Мелтана Элвентри на телегу, могучий воин остановился и смахнул со лба слипшиеся, длинные волосы. Как и все остальные люди, которые были заняты сбором трупов, Форестер был покрыт потом и кровью, и пропитался запахом дыма и смерти. Вытерев руки о грязную, пыльную тунику, он обвел взором выжженную местность вокруг себя.

Над лесом неподалеку от Шедоудейла нависла серо-голубая дымка. Огни, запылавшие из-за неумелого обращения войск Бэйна с магией и огненными стрелами, погасли, благодаря странному дождю, неожиданно низвергшемуся с небес, однако леса все еще продолжали дымить. Форестер даже не удивился, когда над долиной появился огромный глаз, из которого вытекла единственная слеза, в итоге спасшая город и лес от полного уничтожения. Как-никак боги бродили по Королевствам, и подобные чудеса стали чуть ли не обыденной вещью в этом мире. Слеза, упавшая с небес, едва ли произвела на жителей долин большее впечатление, чем недавнее нападение армии, возглавляемой самим Богом Раздора.

Точнее, жители Шедоудейла, как и большинство мужчин и женщин, населяющих континент Фаэрун, чувствовали себя беспомощными, почти не осознающими тот хаос, что окружал их с момента Прибытия. В этот день, все боги были изгнаны с Планов и вынуждены стать аватарами, обосновавшись в различных местах Королевств. С этого самого момента, все, что люди считали неизменным, стало выходить из-под контроля.

Солнце перестало двигаться по обычному пути. Иногда оно совсем не всходило над горизонтом, в другие дни в небе появлялось сразу четыре светила. В какой-то миг с небосвода начинал падать снег, затем внезапно вместо этого начинали сыпаться кошки и собаки. Растения, животные и даже люди стали абсолютно непредсказуемы — иногда превращаясь в прекрасные, магические вещи, иногда обретая образы вызывающих отвращение существ.

Что хуже всего, древнее искусство магии стало полностью ненадежным, и даже опасным для тех, кто пытался пользоваться им. Маги, одни из тех, кто был обязан предотвратить загадочный хаос поглотивший королевства, превратились лишь в его испуганных предвестников. Большинство людей, связанных с магией, нашли убежища, в которых они могли размышлять над этой проблемой, а те, кто был настолько безрассуден, что попытался использовать заклинания, обнаружили, что они стали еще более непредсказуемыми, чем солнце. Пошли даже слухи, что Мистра, Богиня Магии, была мертва и магия никогда больше не будет такой, как была раньше.

Даже великий Эльминстер, самый могущественный маг во всех Королевствах, пал жертвой хаоса. Он был мертв, предположительно убит двумя незнакомцами, которые якобы вместе с ним защищали Храм Латандера. Все население маленького городка требовало, чтобы незнакомцы были наказаны и Эльминстер был отомщен. Это преступление было единственной каплей во всем этом водовороте хаоса, с которой могли совладать жители Шедоудейла.

Большинство людей принимали хаос как часть своей нынешней жизни. Мужчинам и женщинам населяющим Фаэрун потребовалось всего несколько дней, после появления богов, чтобы понять, что они не обладают властью над миром. Поэтому фермеры вновь вернулись к своим посевам, а ремесленники к своим занятиям — несмотря даже на то, что растения изредка разговаривали с ними, или, например, их инструменты внезапно превращались в стекло и разлетались на кусочки.

В Шедоудейле, жители долины узнали о готовящемся нападении Зентил Кипа, своего древнего врага с Севера, и встали на защиту своих домов. Множество храбрых людей обрело свою смерть в тот день, и если бы не помощь Рыцарей Миф Драннора и Всадников из Мистлдейла, то возможно сам Шедоудейл мог пасть жертвой этой войны. Но жителям долины удалось прогнать захватчиков. Сейчас, как и после любой битвы, выжившие были вынуждены посвятить себя захоронению мертвых и восстановлению разрушений.

Торговый путь, ведущий из Шедоудейла на северо-восток, был заполнен горожанами и солдатами, которые направлялись в лес, чтобы собрать трупы и разобрать ловушки, которые они устроили для зентильцев. Дорога вилась через выжженный лес и на ее долю выпало большая часть разрушений.

Некоторые люди, соединив вместе несколько лошадей, растаскивали баррикады, другие, как Форестер, были заняты погрузкой тел на телеги. Большинство раненых жителей долины уже были убраны с поля боя, но иногда под грудой мертвых тел попадались и живые люди.

Форестер понял, что смотрит на кучу тел и потряс головой, словно пытаясь выбросить из головы горькие мысли. Потерев грязную, потную шею, воин обернулся к следующему трупу.

«Эй, Раймон! Мне нужна твоя помощь», — позвал он жреца. «Этот слишком тяжел для меня».

«Кто это?» — тихо спросил жрец Латандера. Его лицо и вьющиеся белые волосы были покрыты пеплом и потом.

«Я думаю это Улман Ульпхор. Нет, погоди… это не Улман, это Бертил», — пробормотал воин, вытаскивая меч из руки покойника и покрепче обхватывая его. «Я думал, что он не умел обращаться с оружием».

«А он и не умел», — вздохнул жрец. «Но оружие было выдано каждому, кто не успел покинуть город до битвы».

Раймон аккуратно положил плоский кусочек дерева, на котором крепилась восковая дощечка и палочка для записей, на телегу. Эта скрижаль содержала все имена занесенные Раймоном. Позже он перепишет все данные на пергамент. Обычно он делал это в своей комнате в Храме Латандера, однако сам храм был уничтожен во время битвы. От этих неприятных мыслей жрецу стало не по себе.

«Давай, покончим с этим», — пробасил Форестер. «Не хочу остаться здесь, когда стемнеет».

Раймон схватил тяжелый труп за ноги и помог воину погрузить его в вагон. Едва жрец успел снова взять дощечку и палочку для записей, над лесом пронесся вой. Раймон нервно осмотрелся вокруг, но Форестер лишь усмехнулся и вытер руки о тунику.

«Всего лишь падальщик… какая-нибудь большая кошка или волк, привлеченный запахом крови». Форестер покачал головой и повернулся к следующему телу. Это был юный зентильский воин, облаченный в черные доспехи Зентилара, солдата регулярной элитной армии Зентил Кипа. Воин схватил тело и отволок его к обочине дороги, где оно будет лежать, пока его не подберут люди Зентила. Но едва Форестер повернулся к жрецу, зентилец издал легкий стон.

«Проклятье!» — прошипел Форестер. «Он еще жив». Он подошел к бессознательному зентильскому солдату, попутно вынимая кинжал, и одним молниеносным движением перерезал ему глотку. «Одним больше, одним меньше».

Раймон кивнул, соглашаясь, и подал знак еще одному жителю долин, чтобы тот подошел и помог перевезти телегу дальше по дороге. Форестер сел на задник телеги, а жрец устало поплелся за ним, проверяя и перепроверяя свой список. Однако не успели они проехать и нескольких ярдов, как услышали за своей спиной дикий крик. Раймон повернулся и увидел как над трупом, только что убитого зентильского солдата, парит призрак.

«Ты заплатишь за это!» — вскрикнул фантом, зло уставившись на человека, который убил его. «Все Долины заплатят!»

Форестер потерял равновесие и плюхнулся на дорогу. Раймон попытался помочь воину подняться на ноги, но прежде, чем они успели пошевелиться, призрак подплыл к ним. Форестер заглянул в тусклые, злые глаза мертвого солдата и пробормотал молитву.

Однако Раймон не желал столь смиренно принимать свою судьбу. «Прочь!» — вскрикнул жрец, выставляя перед собой свой святой символ — светлый деревянный диск с изображением восходящего солнца. «Повелитель Латандер, Бог Возрождения и Обновления, помоги мне изгнать это порождение мрака назад, в Царство Мертвых!»

Призрак лишь рассмеялся, а Форестер осознав, что с легкостью может смотреть сквозь мертвого солдата на обоженные деревья и землю, испытал легкое головокружение. Он подумал о том, чтобы добраться до своего кинжала, но понял, что против призрака тот будет бесполезен.

Призрак широко улыбнулся. «Иди, иди ко мне, латандерит. Боги здесь, в Фаэруне, а не на Планах. Повелителя Миркула больше нет в Царстве Мертвых, так что тебе не удастся загнать меня в пустующий ад. К тому же, я что-то не вижу твоего бога поблизости, с чего ты решил, что на твои молитвы кто-то откликнется?»

Вокруг Форестера, Раймона и призрака собралась небольшая толпа жителей долины. Некоторые из людей обнажили свое оружие, но большинство просто стояли, с интересом наблюдая за развернувшимся представлением. Один из них, худощавый вор с крючковатым носом, одетый в темный плащ, пробрался через толпу и встал рядом с Форестером.

«Ну и что ты собираешься делать с нами?» — спросил Сайрик у призрака, широко разведя руками. «Никто из собравшихся здесь не боится живых зентильцев. А мертвых уж и подавно».

Форестер взглянул на Сайрика. Этот темноволосый вор был его командиром на протяжении всей битвы за Шедоудейл. Сайрик был выдающимся лидером и смог одержать победу над отрядом зентильской кавалерии, который возглавлял могущественный маг, Фзул Шембрил. Однако, несмотря на то, что сам Форестер считал Сайрика прекрасным человеком и героем долины, многие относились к вору с подозрением из-за его дружбы со жрецом и чародейкой, которых подозревали в убийстве Эльминстера.

Внезапно, Раймон, который все еще размахивал своим святым символом, и Форестер, который по-прежнему сидел на земле и пытался дотянуться до своего кинжала, ощутили как их обдало волной ледяного воздуха. Призрак метнулся к Сайрику. Вор прищурил глаза, настороженно вглядываясь в приближающееся создание. Призрак широко расставил руки, намереваясь обхватить Сайрика.

Однако произошло нечто неожиданное — призрак пролетел сквозь вора, который лишь рассмеялся ему вслед.

«Ты не настоящее порождение тьмы», — с довольной ухмылкой произнес Сайрик. «Ты лишь очередной плод хаоса охватившего Королевства». С этими словами вор отвернулся и пошел своей дорогой.

Призрак, явно обидевшись на такое пренебрежение, вновь закричал, на сей раз еще громче и дольше, чем в первый раз, но на него больше никто уже не обращал внимания. Большинство людей вернулись к своим делам, некоторые направились к городу. Раймон помог Форестеру подняться на ноги, и тот тотчас поспешил следом за Сайриком. Призрак же, жалобно хныкая, просто растворился в воздухе.

«Как… как ты узнал?» — спросил изумленный Форестер.

Сайрик остановился и обернулся к воину. «Ты заметил, чтобы кто-нибудь бежал прочь? Ты почувствовал себя старее?»

Лицо Форестера изобразило полнейшее замешательство. «Старее? Нет, конечно. Разве я выгляжу старше?»

«Нет. Именно поэтому я и понял, что это не настоящий призрак. Настоящий призрак, который появляется, когда умирает поистине злой человек, настолько ужасен, что любой взглянувший на него кажется постаревшим лет на десять. Также призраки излучают страх». Сайрик заметил, что воин все еще не понимает его и потряс головой.

«За то время, что прошло после сражения у моста, никто не стал выглядеть старше, к тому же ни один из людей не убежал. Поэтому я и предположил, что этот призрак ненастоящий».

Форестер все еще выглядел смущенным, но медленно кивнул головой, словно все понял. Сайрик нахмурился. Эти тупые обитатели долин просто идиоты, — подумал он. «Слушай», — наконец произнес вор, — «Мне некогда давать тебе лекции о всякой нежити и иже с ней. Мне нужно найти Келемвора. Мне сказали, что он пошел в эту сторону около двух часов назад».

«Он был здесь», — ответил Форестер, — «но некоторое время назад он ушел в лес. С тех пор я его больше не видел».

Сайрик выругался и направился в заросли.

«Будь осторожней!» — крикнул Форестер вслед удаляющемуся Сайрику. «Мы недавно слышали как из леса доносились крики какого-то дикого зверя».

Наверняка это была пантера, — подумал Сайрик. По крайней мере это означало, что Келемвор был неподалеку. Вор извлек свой меч и осторожно ступил в лес.

Дым, поднимающийся от тлеющих деревьев был настолько густым, что Сайрику иногда становилось трудно дышать. Из его покрасневших глаз катились редкие слезы, оставляя на его грязном лице полоски. Вор прищурился, продолжая пробираться через заносы деревьев и паутины корней, окружавших его.

После часовой прогулки на восток, вор заметил, что воздух расчистился и дышать стало гораздо легче. Внезапно, на одной из веток крупного кустарника, он заметил небольшой клочок черного меха. Едва он приблизился к нему, чтобы рассмотреть получше, как с южной стороны до него донесся треск сломанной ветки, затем еще один. Не медля ни секунды он нырнул за ближайшее дерево и крепче сжал рукоять своего меча.

Через две минуты мимо укромного местечка Сайрика пробежал зентильский лучник, сильно истекающий кровью. Он тяжело дышал, его ноги и руки едва слушались его. Через каждые два-три шага он тревожно оглядывался через плечо.

Сайрик начал взбираться на дерево, надеясь избежать встречи с тем, что преследовало юного лучника. Сайрик проделал половину пути и в его голове всплыли воспоминания о Паучьем Лесе, где Сайрик также пытался спастись от гигантских пауков, взобравшись на дерево. Пожалуй, это я зря, — подумал он.

Прежде, чем вор успел спрыгнуть на землю, из-за деревьев выпрыгнула большая черная пантера и бросилась на север, вдогонку за зентильским лучником. В прекрасных изумрудных глазах создания, промелькнувшего мимо Сайрика, читалось некое подобие злой радости.

«Кел», — пробормотал Сайрик и начал спускаться с дерева. Затем с севера до него донесся короткий, резкий вскрик, за которым последовал рев разъяренной пантеры, расправляющейся со своей жертвой.

Внутри Сайрика все перевернулось, в нем проснулась жалость к Келемвору Лайонсбэйну, могучему, опытному воину, который был его спутником вот уже целый год. Келемвор, как и Адон, жрец Сан, и Миднайт, энергичная, черноволосая чародейка, были его спутниками, когда им пришлось спасать Богиню Магии. Сейчас Адон и Миднайт, которых ждал суд за убийство Эльминстера, были заточены в подземелье Спиральной Башни, а сам Келемвор шатался по лесам в шкуре пантеры. Но воин не умел контролировать свое превращение в эту тварь.

Семья Лайонсбэйнов была проклята.

Давным-давно, один из предков Келемвора во время одной из битв предал могущественную волшебницу, соблазнившись чужим сокровищем. Умирая, волшебница прокляла Лайонсбэйна так, чтобы он не смог ничего делать, если он мог извлечь из своего поступка хоть какую-то выгоду. Тем не менее, спустя некоторое время, проклятие изменилось. Теперь Лайонсбэйн не мог ничего сделать, если это было не в его интересах. Чтобы помочь другому, он должен был получить какую-нибудь награду. У Келемвора не было выбора, кроме как стать черствым наемником — иначе он был бы вынужден превращаться в монстра, который должен кого-то убить!

Интересно, что вызвало проклятье к жизни на сей раз? — подумал Сайрик, пробираясь через густой подлесок.

Неожиданно Сайрик вышел на небольшую полянку, на которой лежала пантера с окровавленной пастью. Перед ней валялось растерзанное тело зентильского солдата. Пантера, едва заметив приближение Сайрика, напряглась, делая попытку подняться на ноги и грозно оскалила пасть. Сайрик предусмотрительно поднял меч и сделал шаг назад.

«Кел, это я, Сайрик! Не подходи! Я не хочу причинять тебе вред».

Пантера издала громкий рык и припала к земле, словно готовясь к прыжку. Сайрик продолжал медленно отступать, пока наконец не уткнулся спиной в ствол дерева. Он решил, что если пантера бросится на него, то он будет вынужден ее убить. Пантера была готова прыгнуть в любой момент, но вместо этого она замерла, отбросила голову назад и издала долгий, протяжный вой.

Сайрик смотрел как мех пантеры медленно разошелся и тварь широко распахнула рот. Из глубин создания показались две руки, которые обхватили челюсти и раздвинули их еще сильнее. Затем раздался резкий противный звук и все тело пантеры, начиная с пасти, разошлось на две половинки.

На траву, рядом с грудой животной плоти, которая несколько мгновений назад была пантерой, рухнуло дрожащее, обнаженное, человекоподобное создание. Сайрика охватила волна благоговейного страха. Хотя он уже однажды видел превращение Келемвора из пантеры в человека, в Тилвертоне, вор испытывал сейчас одновременно и восхищение и отвращение. Он не мог оторваться от этого зрелища. Вскоре создание на земле приняло полностью человеческий облик.

«Кого… кого я убил на этот раз?» — тихо спросил Келемвор. Он попытался подняться, но был слишком слаб для этого.

«Зентильского солдата. Защитники города будут лишь благодарны тебе». Сайрик снял свой плащ и набросил его на плечи Келемвора. «Что стало причиной твоего превращения, Кел?»

«Эльминстер», — сказал Келемвор, слабо тряхнув головой. «Он обещал избавить меня от проклятия, если я буду сражаться за Шедоудейл. Но, если Эльминстер мертв, я не смогу получить моей награды». Воин обвел взглядом зентильского воина и вздрогнул. «Я рад, что это оказался не один из жителей долины».

«Почему? Они ничем не отличаются от зентильцев». Сайрик бросил сердитый взгляд на воина. «Ты знаешь, что я только что видел? Я видел Форестера, здорового дуболома, который сражался на нашей стороне у моста. Он перерезал глотку беспомощному зентильскому воину, даже не подумав о том, чтобы взять его в плен».

«Запомни Сайрик, это война». Воин согнул руки. Решив, что его силы уже вернулись к нему, он оттолкнулся от земли. «Ты ведь не хочешь сказать, что жители долины будут заботиться о раненых врагах. К тому же, все эту кашу заварили сами зентильцы. Они получили то, что заслужили».

«Значит, по-твоему, Миднайт и Адон тоже заслужили заточения в Спиральной Башне, где они ждут, пока эти людишки признают их виновными в смерти Эльминстера?» — вскрикнул Сайрик. «И ты, и я, мы оба знаем, что они не убивали этого старика. Причиной этому должно быть стало неудачное заклинание или может, постарался сам Бэйн. Но горожанам нужен кто-то, кого бы они смогли обвинить, поэтому они признают наших друзей виновными во всех смертных грехах!»

«Это ложь! Лорд Морнгрим обещал, что суд будет честным. Справедливость восторжествует».

Потрясенный Сайрик, некоторое время стоял молча. Когда он вновь заговорил, его голос был низким, почти угрожающим. «Морнгрим даст горожанам то, чего они жаждут. Правосудие здесь будет таким же как и во время казней в Храме Бэйна в Зентил Кипе».

Келемвор отвернулся от вора и направился в подлесок. «Мне нужно найти мою одежду и доспехи. Ты идешь?»

Едва воин растворился в густых зарослях, Сайрик тихо выругался. Ясно как божий день, что Келемвор был одурачен той видимостью законности и правды, которую жители Шедоудейла сами для себя и создали. «Значит мне придется разобраться с этим самому», — произнес вор и направился вслед за воином.

Суд

Миднайт окружала абсолютная темнота. Возможно когда-то эта комната была каким-то складом или огромным чуланом. Короткий взгляд, который она бросила на убогое помещение, когда ее и Адона притащили сюда, почти ничем не помог ей. Факел, который держал в руке их тюремщик, не давал достаточно света, чтобы полностью осветить комнату, и Миднайт уже начала думать, что стены, потолок и пол камеры, были специально закрашены в черный цвет, чтобы дезориентировать ее.

Для того, чтобы она не могла читать заклинания ей заткнули рот и связали руки, но словно нарочно, забыли про глаза. В этой темной комнате она явственно ощущала как ее грызет жуткое чувство полной изоляции. Лишь дыхание Адона напоминало ей, что она находилась в этой камере не одна.

Несколько веревок накрепко связывали руки и ноги за спиной чародейки. Ее лодыжки и запястья, также были связаны, так что она могла лишь неуклюже касаться пальцами своих ног. Единственным более-менее удобным положением было лежать прислонившись половиной лица к полу. По крайней мере так ей удавалось изредка заснуть на час или около того. Но даже и тогда ее тело буквально ныло от постоянной боли.

Спустя несколько первых часов пребывания в этой черной комнате, первоначальная паника чародейки начала испаряться, заменяясь страхом. Неужели о ней забыли и оставили здесь умирать. Вновь и вновь она пыталась закричать, но ее жалкие приглушенные стоны оставались без ответа. Изредка она слышала как в темноте ворочается Адон. Миднайт не знала, был ли жрец в сознании или нет. С того момента как их взяли под стражу у Храма Латандера он не произнес ни слова. Чародейка знала, что у жреца во рту не было кляпа, и если он не говорил, то это возможно было из-за того, что он был без сознания или еще не отошел от шока.

Размышляя над тем, что пришлось пережить ей и ее друзьям с тех пор как менее месяца назад они покинули Арабель, она удивлялась почему она сама не перенесла подобный шок. Вначале ее одарила Мистра, Богиня Магии, вручив ей кулон с частью своей собственной силы. Затем, из-за пропажи двух Скрижалей Судьбы — древних артефактов, на которых были записаны имена всех богов и сферы их влияния, все божества были изгнаны с Планов. Затем Миднайт вместе с Келемвором, Сайриком, Адоном и избранным аватаром богини отправились на спасение Мистры из лап Повелителя Бэйна, Бога Раздора.

Когда они спасли Мистру, богиня забрала силу, которую даровала Миднайт и попыталась вернуться на Планы, использовав для этого Небесную Лестницу. Эта лестница, как и множество подобных ей, были тропинкой между Планами, домами богов, и Королевствами. Но прежде, чем Мистра смогла взобраться по Небесной Лестнице и добраться до своего дома в Нирване, ее остановил Повелитель Хелм, Бог Стражей.

Хотя Мистра пыталась убедить Хелма пропустить ее, бог не позволил ей пройти, пока она не достанет Скрижали Судьбы. Все закончилось схваткой, и так как Хелм все еще обладал божественной силой, он с легкостью смог остановить низверженную богиню. В конце концов, Мистра была убита, но перед своей смертью она успела отдать Миднайт кулон с наставлением найти Эльминстера в Шедоудейле и отыскать пропавшие Скрижали Судьбы, пока Королевства окончательно не поглотил хаос.

За время путешествия через охваченные безумием земли Фаэруна, Миднайт и ее спутники успели крепко сдружиться. Чародейка стала любовницей Келемвора, а Сайрик и Адон стали ее близкими друзьями. Хотя она и чувствовала себя лишь пешкой в играх богов, до этого момента ее жизнь складывалась весьма удачно. Не то, что у Адона.

Для жрецов, кризис в котором оказался весь Фаэрун с ночи Прибытия был особенно мучителен. Жрецы могли использовать свои заклинания лишь когда они были не дальше чем в миле от своего божества.

Что еще хуже, они видели как их божества, чтобы выжить, были вынуждены облачиться в смертную оболочку. Теперь боги испытывали на себе все недостатки смертной формы. Но Адон похоже принимал все это как очередную волю богов.

Так было до тех пор, пока герои не покинули Тилвертон.

В тот самый день на Адона напал один из последователей Гонда с кинжалом и сделал на его лице глубокий порез. Так как Миднайт и ее друзьям, спасаясь от разгневанной толпы, пришлось в спешке бежать, то они не смогли доставить жреца к целителю. Так на лице Адона появился уродливый шрам. Некоторые могли принять его за доказательство храбрости. Однако Адон был служителем Леди Сан, Богини Красоты.

Внезапно Адон ощутил себя, словно он был забыт Сан, которая, словно прогневалась на него из-за того, что он сделал что-то не так и теперь наказывает его. Некогда жизнерадостный жрец превратился в угрюмого и замкнутого человека. Миднайт надеялась, что их помощь в спасении Долин от армии Зентил Кипа вернет Адона к жизни, но происшествие у Храма Латандера, когда Эльминстер и Миднайт сражались с Бэйном, лишь усилило депрессию жреца.

И если я не смогу доказать, что Эльминстера убил Бэйн, а не мы, — подумала Миднайт, — ситуация может стать еще более плачевной.

Миднайт вновь и вновь прокручивала в голове события недавней схватки в храме, пытаясь не упустить ни малейшей детали. Она знала, что должен был быть какой-то способ доказать, что она и Адон не убивали мудреца, просто она пока не может наткнуться на него.

За дверью раздался шум — это звенела связка ключей. Тяжелая дверь распахнулась, и в камеру хлынул яркий слепящий свет факела, вынуждая Миднайт закрыть глаза.

«Вытаскивайте их». Голос был сильным и звучным, но в нем чувствовался оттенок боли. «И поосторожнее».

Миднайт почувствовала как ее подхватили сильные руки и она раскрыла глаза. С обеих сторон ее держали стражники. В дверном проеме стояла могучая фигура, в одной руке у нее был факел, в другой — палочка для ходьбы, увенчанная маленьким серебряным драконьим черепом.

«Она дрожит», — сказал один из стражников, поднимая Миднайт с пола. Чародейка испустила сдавленный крик боли, и стражники замешкались.

«А чего ты ожидал?» — резко произнес человек, стоящий в дверном проеме. «Вы скрутили ее словно животное. У нее же болят все конечности».

Пока Миднайт тащили вперед, и она цеплялась ногами за каменный пол, она смогла рассмотреть покрытое шрамами и синяками лицо старого воина. Она не узнала его, хотя его острый пронзительный взгляд голубых глаз сразу запал ей в душу. Когда Миднайт протащили мимо него, он слегка нахмурился.

Чародейка заметила, что в коридоре находилось еще больше стражи. Двое из них вошли в черную комнату и вытащили Адона. Затем заключенных протащили по наклонному коридору мимо целого ряда камер, который закончился в обширной комнате, где располагался стол и три стула.

«Вытащите кляп», — приказал главный, помогая стражникам усадить Миднайт на большой деревянный стул.

«Но она могущественная чародейка! Не забывай, что она смогла убить самого Эльминстера», — вскрикнул короткий, светловолосый стражник, отскакивая от Миднайт. Другие стражники потянулись за оружием. Адон просто стоял там, где его оставили стражники, его взгляд был абсолютно пуст.

Старый воин нахмурился. Его голубые глаза пылали гневом. «Кто-нибудь удосужился ее покормить или принести воды?»

«Нет», — пробормотал светловолосый стражник. «Риск…»

«Тебя не должно это волновать», — громыхнул старый воин. Он вышел из-за стула и заглянул чародейке в глаза. «Она знает, что я здесь, чтобы помочь ей».

Стражники обменялись подозрительными взглядами.

«Быстро!» — закричал старый воин. Едва повысив голос, воин ухватился за спинку стула и зашелся приступом неконтролируемого кашля. Несмотря на свое впечатляющее телосложение, этот человек еще не окончательно оправился от какого-то недуга.

Стражник вынул кляп изо рта Миднайт, и она стала жадно хватать воздух. «Воды… воды, умоляю», — едва прохрипела Миднайт. Старый воин кивнул и стражник принес ей ковш с холодной водой.

«Разрежьте веревки на ее ногах», — приказал голубоглазый человек. «Она не сможет творить заклинания с помощью своих ног. К тому же, я должен буду доставить ее на суд». Приказ был исполнен без промедления, и Миднайт заметно расслабилась, вновь чувствуя как к ее онемевшим ногам побежали ручейки крови.

«Я Турбал», — сказал старый воин, когда Адон был усажен рядом с Миднайт. «Я начальник стражи. Очень важно, чтобы вы внимательно выслушали каждое мое слово. Меньше чем через час, эти люди отведут вас в приемные комнаты Лорда Морнгрима, нашего правителя. Там вас будут судить за убийство Эльминстера Мудрого».

«Вы должны рассказать мне все что знаете. Я должен знать любую малейшую деталь, чтобы построить должную защиту». Турбал с силой сжал череп дракона на палочке для ходьбы, словно боролся с приступом боли.

«Почему ты помогаешь нам?» — удивленно спросила Миднайт.

«Я был ранен во время задания в Зентил Кипе и большую часть времени, что вы находились в долине, провалялся в забытье. Именно поэтому, Лорд Морнгрим решил, что я буду беспристрастен и честен в этом вопросе».

«Но Эльминстер был твоим другом», — сказала Миднайт. Ее взгляд скользнул по Адону, который тусклым отсутствующим взглядом смотрел на стену за Турбалом.

«Эльминстер был не просто моим другом», — ответил Турбал. «Он был другом для всех Долин и каждого, кто любит свободу и знание во всем Фаэруне. Любой, кто знал его, может поклясться в этом. Это все играет против вас. Время поджимает. Вы должны рассказать мне вашу версию всей этой истории».

В течение всего следующего часа Миднайт вспоминала все мельчайшие детали ее общения с престарелым мудрецом. В основном она описывала события, которые повлекли за собой смерть Эльминстера в Храме Латандера, но настоящая история ее знакомства с магом началась, когда Мистра отдала ей на хранение кусочек своей силы.

Миднайт закрыла глаза и начала вспоминать подробности нападения Бэйна на Храм Латандера. «Для того, чтобы справиться с Бэйном, Эльминстер попытался вызвать могущественную силу с другого плана», — начала она. «Но что-то пошло не так и заклинание исказилось. Разлом, возникший в результате этого, позволил Мистре — или, если быть точной, частичке сущности Мистры — сбежать из магической пелены, что окружает Фаэрун».

«Но ведь ты сказала, что Мистра погибла в Замке Килгрейв в Кормире?» — спросил Турбал.

«Да, так оно и было. Но когда Хелм уничтожил ее аватара, то должно быть ее энергия была поглощена магической пеленой. Когда она появилась, то скорее походила на магического элементала». Миднайт откинула голову назад, позволяя уставшим мышцам ненадолго расслабиться, прежде чем продолжила вновь.

«Но даже Мистра не смогла спасти Эльминстера от Бэйна. Прежде чем Черный Повелитель был уничтожен, он успел загнать Эльминстера в разлом. Адон и я пытались спасти его, но не смогли». Миднайт открыла глаза и заметила, что Турбал смотрит на жреца.

«Ну, Адон», — произнес старый воин, — «Что ты скажешь? Ты пытался спасти Эльминстера?»

Пока Миднайт рассказывала о нападении Бэйна на храм, Адон хранил абсолютное молчание. Жрец, сидел сложив руки на коленях. Изредка он пытался вытянуть руку и прикрыть шрам на лице, но стражник быстро одергивал его. Когда Турбал обратился к Адону, жрец медленно повернулся в его сторону и молча уставился на него стеклянным взглядом.

Турбал покачал головой и пробежался рукой по редеющим русым волосам. «Его молчание ставит нас в еще более невыгодное положение», — сказал он. «Ты можешь заставить его говорить?»

Миднайт посмотрела на юного жреца. Человек, который сейчас находился перед ней, лишь отдаленно напоминал жреца, которого она встретила в Арабеле. Лицо Адона было бледным, светлые волосы спутаны, чего он никогда не допускал до своего ранения. Однако больше всего Миднайт беспокоил безжизненный взгляд его некогда сверкающих зеленых глаз. «Нет», — тихо вздохнула она. «Пожалуй будет лучше, если на все вопросы буду отвечать я».

«Ну хорошо», — сказал Турбал. Он поднялся из-за стола и кивнул стражнику, тотчас подошедшему к чародейке. Не успела Миднайт крикнуть в знак протеста, как ей снова вставили кляп. «Мне жаль», — сказал Турбал, — «Но я вынужден подчиняться приказам. В городе бояться твоей силы, и Лорд Морнгрим не может позволить, чтобы из-за твоих заклинаний во время суда произошел какой-нибудь неприятный инцидент».

Заключенных провели наверх Спиральной Башни. Они миновали каменную арку и были вынуждены остановиться в центральном коридоре башни, пока Турбал переговаривался о чем-то с одним из стражников. Коридор шел от главного входа и простирался на две трети длины всей башни; он был настолько широк, что по нему одновременно могли пройти пять человек.

Затем дверь из приемной комнаты Морнгрима распахнулась, принеся с собой хор гневных протестов. Под гул огромной толпы, собравшейся в наскоро сооруженном зале суда, пленников провели через всю комнату. Несмотря на могучие каменные стены крепости, можно было различить как с улицы доносятся разгневанные голоса простых горожан, сливающиеся с общим гулом. Все слушание грозило обернуться провалом.

Во главе комнаты располагался помост, на котором, перед небольшим аналоем, стоял Лорд Морнгрим. Позади него сидело собрание из благородного сословия. Правитель долин так крепко сжимал края аналоя, пока пленников, по узкой лестнице вели на помост, что у него побелели костяшки пальцев. Турбал проследовал за пленниками и занял свое место подле Морнгрима, с левой стороны.

Из толпы выступила Шторм Силверхэнд, известная искательница приключений и бард, и направилась к Морнгриму, встав от него по правую руку. В ее серебристых волосах играл дневной свет, дополнявшийся мерцанием нескольких факелов, разбросанных по всему залу, а в серо-голубых глазах легко можно было прочитать ярость, кипевшую в ней. Шторм и Шарантир, рейнджер из Рыцарей Миф Драннора, обнаружили Миднайт и Адона, лежащих невредимыми у разрушенного Храма Латандера. Также они обнаружили части тела, которое должно быть принадлежало Эльминстеру, вместе с клочком одежды от его халата и страницами от одной из магических книг мудреца.

Едва пленники преклонили колени перед Морнгримом, шум толпы в приемной комнате достиг своего апогея. На суд собралась большая часть выжившего населения Шедоудейла, и поэтому и зал суда, и площадь перед башней были до отказа забиты разгневанными мужчинами и женщинами, проклинавшими Миднайт и Адона. Страже Морнгрима едва удавалось удерживать беснующуюся толпу.

Стоявший среди первых рядов Келемвор, с болью в глазах смотрел на израненное тело своей бывшей возлюбленной, преклонившей колени перед Морнгримом против своей воли. Воин разглядел холодное, сдержанное выражение правителя долин и понял, почему его просьба о личной встрече накануне вечером была отклонена. Ярость Морнгрима из-за потери ближайшего друга была очевидна, хотя он и пытался отложить в сторону свои личные чувства и казаться беспристрастным.

Морнгрим вознес руку, и в зале воцарилась гробовая тишина. «Мы собрались здесь, чтобы исполнить наш священный долг, а не ради того, чтобы выть как голодные псы в холодную ночь. Будем вести себя как цивилизованные люди. Эльминстер не хотел бы видеть нас в такой личине».

Среди толпы пополз шепот, но, едва зародившись, умер, сменившись низким, резким смехом одного-единственного человека. Келемвор обернулся влево и, что было сил, пихнул Сайрика в бок. «Заткнись, идиот!» — прошептал воин.

Сайрик презрительно усмехнулся и тряхнул головой. «Дождись завершения суда, Кел. Тогда мы посмотрим, что ты думаешь об их пафосных обещаниях о справедливом суде».

Сайрик вновь обернулся к помосту и обнаружил, что привлек внимание Лорда Морнгрима. Сделав вид что извиняется, Сайрик слегка поклонился. В толпе вновь раздались разгневанные шепотки, но Морнгрим вознес обе руки, чтобы успокоить народ и громко прокашлялся.

«Миднайт из Дипингдейла и Адон, жрец Сан, вы обвиняетесь в убийстве мудреца, Эльминстера», — начал Морнгрим.

Слова Морнгрима разбили воцарившуюся тишину словно хрупкий кристалл. Призывая к спокойствию, правитель долин извлек свой меч и вознес его высоко в воздух. На клинке заиграли огни факелов и на какой-то миг показалось, что меч превратился в некое мистическое оружие, искрящееся, тяжелое и несгибаемое. Стража также извлекла свои мечи и вознесла в воздух. Разгневанные крики тотчас смолкли.

«Справедливость восторжествует», — произнес Морнгрим. «Я клянусь в этом!» Затем раздались одобрительные возгласы и прежде чем продолжить, Морнгриму вновь пришлось успокаивать толпу. «Это военный суд», — объявил он. «Поэтому здесь не будет присяжных. Являясь правителем этих земель, я беру вынесение приговора на себя».

«С тех пор как магия стала неподконтрольной, мы не смеем заглядывать в разум обвиняемых. Мой приговор будет основан лишь на фактах». Морнгрим жестом указал на сереброволосую женщину, стоявшую рядом с ним. «Предоставляю слово обвинению».

Шторм Силверхэнд вышла вперед. «У нас имеется два неоспоримых факта. Первый — тело было обнаружено в Храме Латандера. По правде говоря оно было изуродовано до неузнаваемости, но рядом с ним были обнаружены обрывки одежды Эльминстера и страницы из одной из его магических книг». Бард повернулась к толпе. «Поэтому я смею предполагать, что наш защитник, великий мудрец Эльминстер, пропавший во время минувшей битвы, был убит».

Шторм Силверхэнд повернулась к пленникам и махнула рукой в их сторону. «Второй факт — эта парочка была замечена выбегающей из храма за несколько мгновений до того, как магические силы сравняли его с землей». По залу пронесся очередной всплеск эмоций разгневанной толпы.

В отличие от Морнгрима, Шторм не стала дожидаться пока толпа вновь успокоиться. «По-моему вполне очевидно, что эти двое являются истинными убийцами нашего доброго друга», — возвысив голос, прокричала она в толпу. Миднайт попыталась протестовать, но хорошо подогнанный кляп не позволил ей издать даже небольшого крика.

«Стойте!» — закричал Турбал, взмахнув своей тростью. Капитан стражи обернулся к Морнгриму. «Мы не должны считать этих людей виновными заранее. Мы собрались здесь, чтобы выяснить что же произошло на самом деле, а не для того, чтобы устраивать самосуд над этими людьми!»

Толпа неодобрительно загудела, выражая явное недовольство речами Турбала. Сайрик посмотрел на Келемвора, но воин был слишком поглощен созерцанием событий, происходящих на помосте. Турбал покачал головой и вернулся на свое место, а Морнгрим ударил рукоятью меча по аналою.

«Если подобное повторится еще хоть раз, то суд пройдет за закрытыми дверями!» — выкрикнул правитель долин. Толпа тотчас смолкла, а стражники с рвением принялись вылавливать крикунов, но пожелавших прекратить шум.

«Обвинение вызывает Раймона из Храма Латандера», — объявила Шторм, и вперед, сопровождаемый стражником, вышел белокурый человек, облаченный в красные одеяния с золотой отделкой.

«Расскажите нам, когда вы в последний раз видели Эльминстера живым», — произнесла Шторм.

Жрец нахмурился, словно вспоминая что-то, затем начал говорить. «В день Битвы за Шедоудейл я должен был охранять Храм Латандера до появления Эльминстера».

«Охранять? От кого?» — спросила Шторм. «Чего могли опасаться твои собратья жрецы?»

Раймон нахмурился, словно ему задали абсолютно нелепый вопрос. «В этот же день, чуть раньше, на Храм Тайморы было совершено нападение. Мы все были потрясены произошедшим до глубины души. Жрецы Тайморы были безжалостно убиты, храм осквернен, а на стенах, кровью жертв, выведен символ Бэйна. Также пропали все целебные снадобья, хранившиеся в Храме Тайморы».

«Поэтому вы опасались, что нечто подобное могло произойти и с вашим храмом?»

«Да, именно так», — произнес Раймон. «Эльминстер сказал, что ему нужно сделать в храме нечто важное. Он пообещал, что защитит храм в наше отсутствие».

«Даже если для этого ему придется пожертвовать своей жизнью?» Шторм наклонилась к жрецу.

Турбал шагнул вперед, жестом давая понять, что он протестует. «Она заставляет его говорить то, что ей хочется услышать. Пусть он сам говорит за себя!»

Глаза Морнгрима вспыхнули недобрым огоньком. «Шторм, продолжай».

Сереброволосая бард нахмурилась и отошла от Раймона. «Когда Эльминстер пришел к храму, он был один?» — через некоторое время спросила Шторм.

Покачав головой, жрец указал в сторону заключенных. «Нет. С ним были эти двое».

«Можете вы попытаться описать настроение Эльминстера в тот момент?»

Раймон, казалось, не ожидал подобного вопроса. «Вы серьезно?» — почти беззвучно прошептал он.

«Смею вас уверить, никто еще не был так серьезен как я», — мрачно произнесла Шторм.

Жрец шумно сглотнул. «Он был слегка раздражен, но не более чем обычно, ведь он все же Эльминстер».

В толпе раздалось несколько смешков, однако лицо Шторм по-прежнему оставалось непроницаемым. «Можно ли сказать, что Эльминстер был чем-то взволнован? Не огорчало ли его присутствие подсудимых?»

Раймон выглядел очень серьезным. «Я не знаю, что было причиной его беспокойства. Однако с уверенностью могу сказать», — быстро произнес жрец, указывая на Адона, — «Когда я собрался уходить, тот, что со шрамом, остановил меня и сказал, что солдаты Бэйна заплатят за то, что они сделали со служителями Тайморы».

Шторм кивнула. «У меня есть последний вопрос. Считаете ли вы, что подсудимые виновны в убийстве Эльминстера?»

Турбал бросился к Морнгриму. «Милорд, все это уже зашло слишком далеко!»

Черты правителя долин потемнели. «Как далеко это зашло, буду решать только я». Морнгрим повернулся к жрецу. «Отвечай на вопрос».

Жрец с явной ненавистью посмотрел на пленников. «Если бы я мог обезглавить их, здесь и сейчас, то сделал бы это с большим удовольствием. Множество людей, многие из которых едва переступили порог детства, погибли, защищая этот город. Пока герои отдавали свои жизни во имя свободы своих близких, эти двое, словно насмехаясь, лишь оскверняли их жертву!»

«Я закончила», — произнесла Шторм, занимая свое место подле Морнгрима.

Прежде чем заговорить, Турбал внимательно осмотрел жреца. «Вы видели, чтобы жрец со шрамом, либо эта женщина причинили Эльминстеру какой-либо вред?»

«Мы лишились дома! Нам придется отстраивать храм заново…»

«Отвечайте на вопрос», — невозмутимо произнес Турбал.

Раймон затрясся от гнева. «Больше я ничего не скажу».

«Благодарю вас», — сказал Турбал. «Вы можете быть свободны».

Один из стражников взял Раймона под руку и повел его прочь. Жрец вырвался из его хватки и обернувшись, произнес, — «Они виновны и заслуживают смерти!»

«Достаточно!» — решительно произнес Морнгрим, и тут же еще двое стражников подхватили Раймона под руки.

Толпа пришла в неистовство. Пока Раймона тащили прочь, проворные стражники успели выхватить из толпы еще нескольких ярых крикунов и выдворили их из зала суда. Шум на улице неумолимо нарастал.

Сайрик присел на скамью и взъерошил голову. И ради этого мы рисковали своими жизнями, — подумал вор. Мы спасли этот город лишь ради того, чтобы нас в нем же и судили.

Затем внимание Сайрика привлек Адон. Жрец сидел с наиглупейшим выражением лица и казалось совершенно не осознавал всю серьезность сложившейся ситуации. Его рот не был заткнут кляпом, но он и не требовался, так как Адон предпочитал молчать и так. Ну, скажи хоть чего-нибудь, ты жалкий болван! — подумал Сайрик. Если не ради себя, то хотя бы ради Миднайт!

Но Адон продолжал хранить обет молчания, даже когда на допрос был вызван Лхаэо. Перед судебным заседанием, стоял зеленоглазый и рыжеволосый юноша. С величественным выражением лица и поистине королевской осанкой, Лхаэо внимательно посмотрел на Шторм Силверхэнд. «Я писец Эльминстера», — произнес Лхаэо твердым голосом.

«Когда Миднайт и Адон впервые появились у башни Эльминстера, то их сопровождал Хавскгард, действующий капитан стражи». Лхаэо взглядом обвел толпу. «Также с ними были Келемвор и Сайрик».

«Не можете ли вы припомнить — во время беседы Эльминстера с чародейкой, Миднайт, происходило что-нибудь необычное?» — спросила Шторм.

Лхаэо с трудом проглотил комок, застрявший в горле. «Эльминстер упомянул, что это была его не первая встреча с Миднайт. Он говорил что-то о каменной пустыне».

«Там где в небе, незадолго до прибытия этой четверки в Шедоудейл, была замечена странная аномалия», — напомнила Шторм. «Вам что-нибудь известно об этом?»

Лхаэо посмотрел в глаза Миднайт и увидел в них настоящее отчаяние. Тотчас в его памяти всплыли воспоминания об Эльминстере, который неожиданно телепортировался из башни, и вернулся уже после полуночи, бормоча что-то о Заклинании Смерти Гериона.

«Ничего такого, что я мог бы припомнить», — произнес Лхаэо и Миднайт прикрыла глаза в знак благодарности. «Я бы хотел, чтобы в судебном протоколе было записано, что я считаю, что Эльминстер до сих пор жив».

Из толпы раздалось несколько разгневанных криков.

«Всем собравшимся хорошо известно насколько вы были близки с мудрецом, Лхаэо», — сочувственно произнесла Шторм. «Я думаю, что не будет преувеличением сказать, что тебе он был словно отец». Шторм заметила, как у Лхаэо напряглись черты лица. «Но не позволяй чувствам взять верх над здравым разумом».

Шторм наклонилась и подняла оторванные куски от халата Эльминстера и страницы его древней магической книги. «Это ведь принадлежало Эльминстеру, не так ли?» Лхаэо медленно кивнул. «С трудом можно поверить, что твой хозяин расстался с этими книгами по собственной воле. И, что важнее всего, во что уже совсем нельзя поверить, так это в то, что он позволил уничтожить Храм Латандера. Если бы он был жив, то, безусловно, сдержал бы обещание, данное им жрецам».

Прежде, чем продолжить, бард взяла некоторую паузу. «Какое дело было у Миднайт к Эльминстеру?»

«Она сказала, что вместе с символом веры богини, доставила последние слова Мистры».

«Значит она не только убийца, но еще и еретик!» — вскрикнула Шторм, и толпа вновь взорвалась.

«Хватит!» — выкрикнул Морнгрим, и зрителям вновь пришлось успокоиться. «Шторм, держи себя в руках, или я буду вынужден заменить тебя!»

Толпа замерла.

«Вас не было у Храма Латандера?» — спросила Шторм, вновь повернувшись к писцу.

«Нет», — тихо произнес Лхаэо. «Эльминстер отослал меня к Рыцарям Миф Драннора. Так как магическая связь с Востоком была заблокирована, то я, вооружившись охранными заклинаниями Эльминстера, всю ночь находился в пути».

«Значит, вы покинули город в тот же день, когда прибыли незнакомцы», — твердо произнесла Шторм.

«Это так», — произнес Лхаэо.

«Было ли возможно, что Эльминстер не доверял незнакомцам и таким образом попросту пытался защитить вас от них?» — спросила Шторм.

Лхаэо замешкался на мгновение, явно не ожидая такого подвоха от Шторм. «Не думаю», — медленно произнес писец. «Нет, на него это совсем не похоже».

«И все же вы редко сопровождали его во время его многочисленных путешествий по Королевствам. Почему?»

Глубоко вздохнув, писец отвел взгляд от барда. «Я не знаю», — тихо произнес он.

«У меня больше нет вопросов». Шторм отвернулась от горящих зеленых глаз писца. Уже изрядно вспотевший Турбал, сдавил свою трость, медленно поглаживая рукоять в форме драконьего черепа.

«Почему Эльминстер позволил Миднайт и Адону остаться в его башне?» — спросил Турбал.

«Эльминстер доверял им и чувствовал, что они могут оказаться очень полезны в Битве за Шедоудейл», — ответил Лхаэо.

«Эльминстер сам сказал вам это?» — произнес Турбал.

«Да, и пока жрец исследовал древние рукописи, Миднайт помогала мудрецу читать некоторые из его заклинаний».

«Выглядел ли он испуганным либо относился к Миднайт и Адону с подозрением?» — осведомился Турбал.

«Нет», — сказал Лхаэо. «Вовсе нет. Как раз наоборот».

С замиранием сердца, Турбал задал свой следующий вопрос. «Богиня Мистра мертва?»

Шторм вскочила с места, намереваясь опротестовать его вопрос, но Морнгрим вернул ее на место и попросил писца отвечать.

«Мертва она или нет, я сказать не могу, но если верить Эльминстеру, то богиню постигла ужасная судьба». Лхаэо вздохнул и склонил голову.

«Как повел себя Эльминстер, когда объявилась Миднайт и сказала, что у нее есть послание от богини? Не прогнал ли он ее, не рассмеялся от подобных нелепых мыслей?», — решительно произнес Турбал. «Нет, он был абсолютно уверен в ее честности и служению Королевствам». И Турбал, и писец на некоторое время замолчали, погрузившись в тягостные раздумья.

«Если у тебя все, Турбал, то думаю, с этим свидетелем мы можем закончить», — произнес Морнгрим.

Лхаэо молча покинул свое место и вернулся в зал. Затем вперед вновь вышла Шторм и вызвала тучного стражника с карими глазами, Ирака Донтеля.

«Той ночью, когда было совершено нападение на Храм Тайморы, именно ваш отряд патрулировал тот район. Вы были первым, кто вошел в храм и обнаружил тела служителей и осквернение в самом здании», — произнесла Шторм.

«Нет», — рявкнул Ирак. «Это не так». В мгновение ока он кинулся мимо стражников, схватил Адона за плечо и поднял с колен. «Когда мы туда приехали, там уже находился он!»

«Оставь его в покое!» — произнес Морнгрим, и тотчас стражники, стоявшие за подсудимыми направили свои арбалеты на свидетеля. Адона, который по-прежнему был абсолютно безразличен к своей судьбе, тотчас отпустили на пол. «Что это доказывает, Шторм? Ты пытаешься найти какую-то связь между нападениями на эти два храма?»

«Вот эта связь!» — выкрикнула Шторм, указывая на Адона. «Этот человек был на месте событий в обоих случаях. Они сказали, что он жрец Сан, Богини Красоты, но взгляните на его лицо. Даже если не брать в расчет его уродливый шрам, он с трудом подходит на роль жреца. Я более чем уверена, что Адон из Сан и Миднайт из Дипингдейла являются союзниками Черного Повелителя, и по-настоящему они преданы лишь этому злобному божеству и Зентил Кипу. Вот мотив убийства Эльминстера!»

Толпа взорвалась яростным гулом. «Убить их!» — выкрикнул кто-то.

«Да!» — закричала женщина. «Смерть прислужникам Повелителя Бэйна!»

Морнгриму самому едва удавалось сохранить самообладание. «Хватит!» — приказал он.

«Нет!» — закричала Шторм, оборачиваясь к Морнгриму. «Чьими именами представилась эта четверка стражникам, когда они впервые прибыли в долину?»

Келемвор вздрогнул. Когда они прибыли в Шедоудейл, то, чтобы попасть в город, они использовали поддельные документы. Воин был уверен, что в хаосе, вызванном нападением армии Бэйна, это факт будет забыт.

«Они использовали чужие имена… украденные документы. И если я не права, то почему жрец не скажет хоть что-нибудь в свое оправдание?» Шторм стояла прямо напротив Адона. «Говори, убийца! Расскажи нам все, что ты сделал с Эльминстером!»

Адон даже не поднял глаз, он просто смотрел куда-то вдаль и едва похныкивал. «Сан», — наконец выдавил он и вновь замолчал.

«Турбал, у тебя есть еще свидетели?» — осведомился Морнгрим.

«Я вызываю Келемвора Лайонсбэйна», — произнес Турбал, и по его приглашению воина вывели из толпы и провели на место для допроса. «Ты возглавлял восточную оборону у Краг Пула, там, где армия Бэйна понесла наиболее ощутимый урон и где была завоевана победа над нашим общим врагом. Но все же ты прибыл в Шедоудейл в компании подсудимых. Расскажи нам, вкратце, как ты познакомился с обвиняемыми».

«Миднайт и Адон надежные друзья и союзники, и их преданность Долинам и всем Королевствам не может вызывать никаких сомнений», — уверенно произнес Келемвор.

«Скажи, чтобы он отвечал на поставленный вопрос», — произнесла Шторм, поворачиваясь к Морнгриму.

Келемвор посмотрел на поразительную, сереброволосую женщину, и пока он рассказывал историю о своей первой встрече с Миднайт в Арабеле и причинах, которые привели их в Долины, его взгляд так и оставался прикованным к ее серо-голубым глазам.

«Значит, это было деловое знакомство», — произнес Турбал. «До встречи в Арабеле ты не был знаком с ней».

«Нет, не был», — произнес Келемвор. «Но с тех пор я узнал ее достаточно хорошо».

«Он же наемник до мозга костей», — вставила Шторм. «Без награды, он не пошевелит и пальцем».

Задумчиво потерев подбородок, Морнгрим заговорил. «А если бы тебя не вызвали Келемвор, если бы тебе пришлось давать показания в пользу Миднайт лишь по собственной доброй воле, стал бы ты свидетельствовать в ее защиту?»

Воин вздрогнул, его лицо заметно потемнело. Лгать в пользу Миднайт было бескорыстным поступком, за который ему бы не нашлось награды. И это бы вызвало проклятие к жизни.

«Отвечай на вопрос», — произнес Морнгрим.

Келемвор посмотрел на Миднайт, глаза которой были расширены от ужаса. С тяжелым сердцем, Келемвор повернулся назад, к Морнгриму. «Нет», — произнес он.

«Вопросов больше нет», — резко произнес Турбал, с омерзением отворачиваясь от воина. Шторм лишь улыбнулась и отпустила Келемвора.

Воин молча прошел назад в толпу. Сайрик внимательно посмотрел на Келемвора, пока тот шел к нему. В глазах своего друга вор отчетливо читал поражение. По каким-то причинам, Сайрику было приятно осознавать, что наконец-то Келемвор понял, что вор был прав, нелестно высказываясь о жителях Шедоудейла.

«Уже прошло много времени, Турбал». Морнгрим оперся руками на аналой. «Есть у тебя еще свидетели?»

«Только вы, милорд», — тихо произнес Турбал.

Морнгрим удивленно посмотрел на старого воина. «Ты в порядке? Думаю пора заканчи…»

«Я вызываю Морнгрима Амкатру», — отчетливо произнес Турбал. «По законам Долин, ты не имеешь права отказаться от дачи свидетельских показаний, если ты только не желаешь окончить суд и освободить подсудимых».

Глаза правителя долин запылали от злобы, но внешне Морнгрим лишь кивнул и спокойным голосом произнес, — «Хорошо. Спрашивай».

«Где был Повелитель Бэйн на протяжении всей битвы за Шедоудейл?» — спросил Турбал.

Морнгрим слегка вызывающе вздернул свою голову. «Я не понимаю, что ты имеешь в виду».

«Бэйн возглавлял атаку через лес от Вунлара. Наши разведчики могут подтвердить это. Я могу вызвать их, если ты пожелаешь». Турбала вновь разобрал приступ кашля и он согнулся перед аналоем.

«В этом нет необходимости», — произнес Морнгрим. «Атаку возглавлял Бэйн».

«У Краг Пула, прежде чем защитники долины обрушили на армию Бэйна деревья, Черный Повелитель исчез», — уверенно произнес Турбал. «У меня есть свидетели и этому».

«Продолжай», — нетерпеливо произнес Морнгрим.

«В следующий раз Бэйна уже видели неподалеку от фермы Джаэли Силвермэйн. Черный Повелитель появился перед тобой, Морнгрим Амкатра, он пытался убить тебя. Тогда тебя спас Майхер Хавскгард, оттолкнувший тебя в сторону и занявший твое место. Это так?»

«Да», — ответил Морнгрим. «Хавскгард пожертвовал свою жизнь во имя Долин».

«Куда направился Повелитель Бэйн после этого?» — спросил Турбал. «Разве ты не был абсолютно беззащитен? Разве не мог он убить тебя на том же самом месте, несмотря на жертву Хавскгарда?»

«Я не знаю», — неловко пробормотал Морнгрим. «Возможно».

«Но он не тронул тебя, вновь исчезнув», — произнес Турбал. «Вероятно, внимание Бэйна привлекло что-то еще». Капитан зашелся очередным приступом кашля. Морнгрим лишь нервно постукивал пальцами по аналою.

«Со мной все в порядке», — произнес Турбал, и прежде чем продолжить, сделал глубокий вдох. «А теперь, скажи, где находился Эльминстер на протяжении всей битвы за Шедоудейл?»

«В Храме Латандера», — ответил Морнгрим.

«Почему?» — спросил Турбал. «Почему его не было в первых рядах нашей армии? Почему он не стал помогать нашим воинам отражать нападение армии Бэйна?»

Морнгрим покачал головой. Он не знал ответа на этот вопрос.

«Разве Эльминстер не упоминал многократно, что настоящая битва развернется в Храме Латандера?» — спросил Турбал.

«Да, но никогда не объяснял, что это значит», — сказал Морнгрим. «Возможно он предвидел, что подсудимые представляют опасность и хотел увести их как можно дальше от настоящей битвы…»

Турбал вознес руку. «Я предполагаю, что настоящая битва развернулась в храме, куда направился Бэйн, и где был убит мудрец Эльминстер».

Шторм тут же вскочила со своего места и замахала руками. «Все это лишь беспочвенные домыслы. У нас нет никаких причин считать, что Бэйн был в Храме Латандера».

Турбал поморщился и повернулся к Морнгриму. «Прежде, чем ты сможешь осудить заключенных, ты должен раскрыть мотивы для их преступления. Шторм Силверхэнд считает, что они были шпионами Бэйна. Однако для подобных заявлений у нас нет никаких доказательств. Перед судом, я разговаривал с заключенной, Миднайт, и она утверждала…»

Морнгрим вознес свой кулак. «Меня не волнует, что она утверждала!» — оборвал он Турбала. «Она могущественная чародейка, достаточно могущественная, чтобы убить Эльминстера. Мои приказы не подлежат обсуждению: ей не было дозволено разговаривать, с кем бы то ни было!»

«Тогда как она сможет защитить себя?» — закричал Турбал.

«Откуда нам известно, что она не наложила на тебя какое-нибудь заклинание, о котором ты даже и не подозреваешь и теперь дергает тебя за нужные ниточки?» — спросила Шторм.

«Ты слишком доверчив, друг мой, и ради твоего же блага, мы вынуждены попросить тебя сложить свои полномочия защитника этой парочки».

«Ты не можешь сделать этого!» — закричал Турбал и двинулся к Морнгриму.

«Ты ошибаешься. Я не могу позволить, чтобы слуги Бэйна, вновь причинили тебе вред». Морнгрим подал сигнал двум стражникам. «Присмотрите за ним. Турбал явно находится под воздействием некой могущественной магии. Те стражники, что находились на посту, когда Миднайт было позволено говорить, должны быть освобождены от своей должности и дожидаться моего решения. Уведите его».

Турбал попытался сопротивляться, но был слишком слаб, чтобы справиться с двумя крепкими стражниками.

Морнгрим вышел из-за аналоя и обратился к толпе. «Я видел и слышал все, что мне требовалось», — произнес Морнгрим. «Мудрец Эльминстер был нашим другом и защитником до самой своей смерти. Лишь его безграничное доверие к другим людям привело его к его кончине. Однако, все мы собравшиеся здесь не так слепы и наши глаза могут узреть правду».

«Повелитель Бэйн был трусом. Он бежал с поля битвы, испугавшись, что наши войска разобьют его армию. Вот почему мы не можем выяснить, где он находился во время битвы. Если Эльминстер все еще жив, то он бы появился перед нами в эту же самую секунду. Но этого не произойдет. Мы не можем вернуть старого мудреца назад, но в наших силах успокоить его измученную душу, наказав его убийц».

В зале суда воцарилась гробовая тишина. Морнгрим замолчал на мгновение и оглянулся на дворян, сидевших за помостом. Как и все остальные собравшиеся в комнате, они смотрели на правителя долины, ожидая его решения.

«Завтра на рассвете, во внутреннем дворе Спиральной Башни, Миднайт из Дипингдейла и Адон, жрец Сан, будут преданы смерти за убийство Эльминстера Мудрого. Стража, увести заключенных». Морнгрим встал на свое место, а стража схватив Миднайт и Адона, вздернула их на ноги. Толпа разразилась одобрительным свистом и криками.

Сайрика поглотила волна беснующихся горожан, но в последний момент, растолкав окружающих его людей, вор успел разглядеть, как Миднайт и Адона выводят из зала суда в кольце плотной охраны.

Справедливость восторжествует, — говорил Морнгрим. Слова правителя Шедоудейла эхом отдавались в голове Сайрика, пока он пробирался мимо последних из стражей Морнгрима. Подобравшись поближе к правителю долины, Сайрик подумал как быстро он сможет вытащить свой кинжал и перерезать глотку ненавистного Морнгрима.

Морнгрим Амкатра ощутил, как за его спиной словно пронесся легкий ветерок, но когда он повернулся, то успел разглядеть лишь спину худощавого, темноволосого человека исчезающего в водовороте толпы.

Вновь слившись с толчеей возбужденного народа, Сайрик раздумывал, почему он в последний момент изменил свое решение и пощадил жизнь человека, который приговорил Миднайт к смерти. Есть другие способы вернуть мой долг Миднайт и заставить заплатить этих идиотов, — подумал Сайрик. К тому же толпа неминуемо растерзает меня. А я еще не готов к смерти.

Как раз наоборот, — подумал вор. Как раз наоборот.

Бог Смерти потянул свою костлявую правую руку к частице красной энергии. Едва усмехнувшись, павший бог, поднес частицу к одно-футовой обсидиановой статуэтке человека, зажатой в его левой руке. Последовала вспышка яркого белого света, это статуя поглотила энергию, и Повелитель Миркул взглянул на безликую фигурку — внутри нее неистово мерцала красная дымка.

«Да, Повелитель Бэйн», — произнес Бог Смерти потрескавшимися, черными губами. «Вскоре ты вновь будешь одним целым». Миркул вновь усмехнулся и погладил резную голову статуэтки, словно это был маленький ребенок. Дымка замерцала яростным красным свечением.

Миркул осмотрелся вокруг и тяжело вздохнул. Вокруг него проплывали расплывчатые образы реального мира. Фермерский дом, в котором он сейчас стоял, был темным, холодным и убогим. Низкий потолок лоснился от копоти домашнего очага. По полу туда и сюда сновали крысы, ловко лавируя между ножками изуродованных деревянных столов и полусгнивших скамеек. Под грязными шкурами каких-то животных спало двое людей.

Однако Повелителю Миркулу, Богу Болезни и Смерти, это место было вполне по душе. Оно словно являлось небольшим святилищем, посвященным ему. Но, по правде сказать, Миркул не мог сполна насладиться этим зрелищем. Сейчас он находился на Границе Нематериального Плана, области параллельной плану на котором существовали Королевства и люди обитавшие в них. С Границы Нематериального Плана все окружающее Миркула — мебель; грызуны; грязные, спящие крестьяне — выглядело лишь как призрачная пелена. И даже если бы храпящий фермер и его жена проснулись, то даже при всем желании не смогли бы разглядеть или услышать Миркула.

«Если бы только они могли увидеть меня», — пожаловался ссохшийся человек черной статуэтке. «Я мог бы испугать их до смерти. Как бы это было приятно». Миркул замолчал на некоторое время, обдумывая какой эффект могло произвести его тело, покрытое гнилой, полуразложившейся плотью с пустыми, горящими глазницами, на людей. «Их трупы идеально бы дополнили столь славную картину».

Энергетический сгусток зашипел и изогнулся дугой. «Да, Повелитель Бэйн. Последний осколок твоей сущности поблизости», — прошептал Бог Смерти. Бросив последний взгляд на убогую лачугу, Миркул шагнул сквозь нереальную стену и оказался в призрачных лучах лунного света, заливавшего местность чуть южнее Хиллсфара. Бог Смерти вздрогнул. Убогая лачуга представлялась для него куда более спокойным и приятным зрелищем.

Накинув на голову капюшон своего черного плаща, Повелитель Миркул ступил в воздух, словно взбирался по невидимой лестнице. На Границе Нематериального Плана гравитация не действовала на него, и с легкостью можно было понять, что он разглядывал сейчас, вглядываясь в темноту над призрачными холмами и домами. Через некоторое время Миркул смог разглядеть, как вдалеке мерцает последняя частица сущности Повелителя Бэйна.

«Там лежит последняя часть от Бога Раздора». Миркул поднял статуэтку и повернул ее головой в сторону осколка, пульсирующего в миле от них. Тут же из статуэтки вылетели крошечные вспышки красных и черных молний, ударив Бога Смерти в руки. Миркул почувствовал запах паленой плоти.

«Если я выроню тебя, Повелитель Бэйн, ты вновь упадешь на Материальный План, назад в Королевства». Крошечные вспышки молний заметно поутихли. «К тому же я не стану восстанавливать твою сущность. Ты больше никогда не будешь одним целым — ты останешься заложником этой статуэтки».

Заметив, что молнии поутихли, и статуя вновь обрела свой черный первоначальный цвет, Миркул победно улыбнулся. «Я рад служить тебе Повелитель Бэйн, но не желаю, чтобы мной понукали». Статуэтка осталась черной, и Бог Смерти неторопливо направился к последней частице сущности Бэйна. После часовой прогулки низверженные боги наконец добрались до своей цели.

Этот кусочек Бога Раздора напоминал огромную, кровавую снежинку, шириной почти в три фута. Она была самой большой и сложной из всех тех, что Миркул успел обнаружить до этого. Как странно, — подумала высохшая фигура. Каждый кусочек не похож на предыдущий. Однако этот самый замысловатый из всех. Похоже, что это его душа…

Бог Смерти пожал плечами и поднес статуэтку к снежинке. Как и много раз до этого, последовала яркая вспышка света и частица сущности бога исчезла внутри фигурки. Однако на этот раз статуэтка не перестала светиться, пульсируя красными и черными цветами замысловатого узора. В разуме Миркула раздался громкий, пронзительный крик, заставляя его сморщиться от боли.

Я вновь жив! — закричал Бог Раздора в разуме Миркула. Я вновь одно целое! Внезапно на гладкой поверхности лица статуэтки, появилась пара горящих глаз и злобная, клыкастая пасть.

«Прошу, Повелитель Бэйн, не так громко. У меня из-за тебя раскалывается череп», — проскрежетал Бог Смерти. «Я рад, что мой план удался».

Как ты нашел меня? Как ты узнал, что я не был уничтожен?

«Я следил за событиями у Шедоудейла. Когда в храме появилось это жалкое подобие Леди Мистры, мне стало ясно, что богов нельзя уничтожить, нас можно лишь рассеять». Повелитель Миркул улыбнулся. «И поэтому, когда твой аватар был уничтожен, на Границе Нематериального Плана я обнаружил одну из частичек твоей сущности и начал искать остальные». Бог Смерти слегка склонил свою голову и попытался заглянуть в обсидиановую статуэтку. «Ты сейчас чувствуешь себя абсолютно целым?»

Да, Миркул, я в порядке. Ты понимаешь, что ты сделал? Голос в голове Миркула вновь усилился, заставив Бога Смерти вздрогнуть от неожиданности. Ты пересек Планы! Ты победил Повелителя Ао! Мы сбежали из Королевств и можем теперь отправиться домой и обрести нашу истинную мощь! Глаза у статуэтки расширились от возбуждения.

«Нет, Повелитель Бэйн, боюсь, что это не так. Я уже был готов сдаться, когда обнаружил, что ты был рассеян в эфир. Я думал, что Повелитель Ао закрыл нам доступ ко всем существующим планам». Миркул потер костлявой рукой полусгнивший подбородок. «Я ошибался».

Ошибался?

«Да», — воздохнул Миркул. «Как удалось выяснить моему высшему жрецу, на Границе Нематериального Плана не живет ни один из богов, и поэтому у Ао не было причин, чтобы запретить нам посещать это место. Конечно, из-за того, что магия по-прежнему неподконтрольна, погибли трое из моих магов, которые пытались обнаружить частички твоей сущности и послать меня сюда, чтобы забрать их». Бог Смерти слегка поклонился, огласив округу хрустом полуразвалившегося позвоночника. «Но я не мог позволить тебе страдать здесь».

Прошу тебя Миркул, избавь меня от своего подхалимства. Все-таки ты нуждаешься во мне, чтобы я проложил путь на небеса, по которому ты последовал бы за мной.

Миркул нахмурился. Некоторое мгновение он раздумывал над тем, чтобы отправиться дальше за Границу Нематериального Плана и выбросить статуэтку в Глубины Нематериального Плана. Оттуда Бэйн уже никогда бы не смог вернуться в Королевства или к себе домой. Но через мгновение он отбросил эту мысль.

Бэйн был прав. Миркул нуждался в нем. Но не потому, что Богу Смерти не хватало смелости или решительности. Миркул хотел, чтобы Бог Раздора возглавил атаку на небеса потому, что это было очень опасно, а Богу Смерти совсем не хотелось быть уничтоженным.

Поэтому Миркул лишь раболепно улыбнулся и вновь слегка поклонился обсидиановой статуэтке. «Разумеется, ты прав Повелитель Бэйн. Пришло время покинуть это место, чтобы мы могли найти тебе нового аватара и воплотить в жизнь твои планы».

Как мы вернемся в Королевства?

«Похоже, что за пределами Материального Плана, магия более стабильна. Я смогу произнести заклинание, которое мгновенно доставит нас домой». Бог Смерти поднес статуэтку к своему лицу и вновь улыбнулся, на сей раз так широко, что кожа в уголках рта не выдержала и слегка расползлась. «Я лишь жду твоего приказа».

Спиральная Башня

В ту самую ночь, когда был уничтожен храм Латандера, ловушки, размещенные Эльминстером по всей Спиральной Башне, начали выходить из строя. Проходы внутри башни, которые с помощью иллюзий были замаскированы под стены, иногда становились видны вновь, и в течение всего первого дня после Битвы у Шедоудейла, люди проходили сквозь них без всяких инцидентов. Однако в эту ночь, один из стражников, зашедший в один из таких проходов, погиб на месте, оказавшись запертым внутри внезапно затвердевшей иллюзорной стены.

За пределами башни, факелы, пылавшие жуткими бело-голубыми огнями, нещадно чадили или внезапно так ярко вспыхивали, что ослепляли любого, кто осмеливался смотреть на них напрямую. Любая попытка убрать факелы оканчивалась неудачей, так как руки простых смертных попросту проходили сквозь факелы, словно их и не существовало.

Туман, который скрывал верхние уровни башни и служил, для защиты строения от магического наблюдения, также претерпел метаморфозу. Сейчас, дымка, клубившаяся вокруг башни, превратилась в нескончаемый, режущий ухо крик. Чтобы хоть как-то спастись от жуткого шума, на верхних этажах пришлось закрыть все ставни, дополнительно забаррикадировав их мебелью.

На дальнем конце конюшен, среди деревьев скрывался Сайрик, полностью облаченный в черные одеяния. Хотя сейчас стояла глубокая ночь, но вор все же различал стражу, стоявшую у северо-восточного входа в башню, неподалеку от кухни. Всю последнюю ночь, что он провел в доме Морнгрима, в тот день, когда были арестованы Миднайт и Адон, Сайрик внимательно изучал план башни. Щедро потчуя мрачных стражников золотом и вином, он выяснил все, что ему было необходимо узнать, чтобы составить свой план.

У главного входа одновременно дежурило с полдюжины стражников, и еще множество патрулировали остальной периметр башни. Охрана у моста через Ашабу была значительно ослаблена, в основном из-за того, что большая часть строения ныне покоилась на дне бурлящей реки. Подкупленный Сайриком стражник стоял на западном берегу, но когда придет время, он должен будет оказаться на самом северном окончании моста, выясняя причину «незначительного нарушения порядка», позаботиться о которой Сайрик предоставил самому стражнику.

Еще один стражник, который находился относительно недалеко от сарая для лодок, время от времени выглядывал через проемы из самой башни, дабы убедиться, что ночь не скрывает притаившихся опасностей. Рабочие, которые иногда задерживались в лодочной мастерской за полночь, специальным приказом были распущены по домам, чтобы они могли хорошо отдохнуть перед казнью убийц Эльминстера, на которой ожидалось большое скопление народа.

За стенами башни, на верхних уровнях было собрано большое количество личной стражи Морнгрима, которая этой ночью должна была охранять своего повелителя. Магические обереги, которые обычно защищали правителя долины, были слишком непредсказуемы. Более того, суд вновь озадачил Морнгрима местонахождением Повелителя Бэйна, и он не на шутку боялся за жизнь своей жены и ребенка, опасаясь мести Черного Повелителя.

Сайрик был уверен, что и нижние этажи башни, там, где ожидали своей казни Адон и Миднайт, также были хорошо охраняемы. Но Сайрик хорошо подготовился к «штурму» Спиральной Башни. Он был вооружен парой кинжалов, ручным топориком, несколькими мотками темной веревки, небольшой черной трубкой, и навыками, которые можно было развить, тренируясь лишь в Воровской Гильдии Зентил Кипа.

Внезапно, факелы, окружающие башенную стену, ярко сверкнули, и улицу озарила серия искрящихся вспышек. Стражник изверг вереницу проклятий. Прижавшись к стволу ближайшего дерева, с затаившимся дыханием, Сайрик ожидал неминуемого провала. Когда факелы вспыхнули, он оказался в поле зрения одного из стражей.

Стражник, светловолосый юноша, напомнивший Сайрику Адона, потер глаза. Быстро метнувшись под укрытие конюшни, Сайрик краем глаза уловил отблеск пары глаз, но не замедлил своего бега. Добравшись до укрытия, он вздохнул с облегчением, поняв, что пара огромных глазных белков принадлежит блуждающей в темноте пони.

«Эй, ты!» — позвал глубокий, старческий голос. «А ну возвращайся сюда!»

Пони направилась к воротам из конюшни, и внутри строения зазвучали шаги конюха. Сайрик извлек один из своих кинжалов и пригнулся, готовясь броситься на человека и заставить его замолкнуть, прежде чем он поднимет тревогу. Внезапно раздался второй крик — это из-за угла вывернул светловолосый стражник.

«Манкструм! Похоже у тебя тут беглец», — крикнул стражник. «Тебе следует быть повнимательней!»

Человек из конюшни прошел мимо пони и остановился в дверном проеме, явно не замечая темную фигуру, притаившуюся в тенях всего в нескольких ярдах справа от него. Сайрик не мог видеть стражника, и поэтому не мог сказать, заметили ли его или нет. Также он не смел обернуться, но так как не раздалось криков тревоги, то он решил, что ни стражник, ни конюх его все же не увидели.

«А, это маленькая красавица, что Морнгрим обещал твоей дочери на прошлой неделе», — произнес Манкструм. «Не хочешь зайти и взглянуть?» Сайрик крепче стиснул рукоять кинжала.

«Нет, сейчас не могу», — ответил стражник. «Возможно, после смены».

«Все нормальные люди в это время уже будут спать!» — произнес Манкструм, взмахнув на стражника рукой, словно разгневанный родитель.

«Значит, тебе придется проснуться», — бросил стражник, засмеявшись над собственной шуткой, и затем внезапно согнулся в приступе мучительного кашля.

Манкструм покачал головой и повел пони назад в глубь конюшни. Досчитав до двадцати, Сайрик медленно посмотрел через плечо и вновь увидел кашляющего стражника. Человек стоял к нему спиной. Сайрик слегка изменил свою позу и искусным движением руки, метнул кинжал.

Лезвие вошло точно в шею светловолосого стражника и со странным булькающим, сдавленным криком, он рухнул на землю.

Сайрик подождал, высматривая, не привлек ли крик стражника нежелательных свидетелей. Спустя мгновение, вор быстро прополз к входу для слуг, туда, где лежал мертвый человек.

Можешь не благодарить, что я помог тебе справиться с кашлем, — мрачно подумал Сайрик, поворачивая труп, чтобы извлечь свой кинжал. Сайрик взял широкую доску, валявшуюся неподалеку, и положил ее рядом со стражником. Отмотав три куска веревки с груди, Сайрик расположил их горизонтально, и затем поместил на них доску. Затем вор перекатил труп на доску, укрепил веревки вокруг его груди, живота и бедер. Последним штрихом, Сайрик поставил мертвеца в вертикальное положение, так, чтобы его было видно и с башни, и из конюшни.

Сайрик вошел в альков, за которым располагалась дверь для слуг. Оглянувшись назад на конюшню, вор увидел, что внутри строения мирно горел свет, а значит его действия не привлекли ненужного внимания. Затем он перевел взгляд вверх, туда, где несколькими часами ранее он вынул из стены большой каменный блок. Выемка не была заделана. Сайрик бесшумно взобрался по стене в это углубление, сделал вдох, и, дотянувшись до двери одной из ног, с силой ударил в нее.

Спустя мгновение из-за двери донесся приглушенный голос. «Сегерт?»

Сайрик нахмурился, опустил ногу и вновь пнул дверь, на этот раз добавив несколько покашливаний. Вновь укрывшись в выемке в потолке, Сайрик наблюдал как дверь распахнулась и в альков вышел приземистый человек с седыми усами.

«Сегерт?» — вновь позвал стражник, направляясь к неподвижной фигуре, прислонившейся к стене чуть снаружи алькова. Сайрик приготовился к прыжку, но внезапно замер, услышав, как из башни донесся голос второго стража.

«Проблемы, Маркриг?» — высоким, прерывистым голосом спросил второй страж. Сайрик едва мог различить черты юного стража, замершего в дверном проеме.

«Думаю, нет», — раздраженно произнес стражник с седыми усами. «Лучше возвращайся-ка на свой пост. Мы продолжим твою тренировку позже».

«Есть, сэр», — произнес другой стражник и поспешил прочь.

Маркриг покачал головой и шагнул вперед. «Ну а теперь, Сегерт, объясни в чем дело? Ты ведь знаешь, что отпуска по болезни не положено до тех пор пока не будут казнены заключенные. Я говорил тебе это…»

Сайрик расслабил ноги, позволяя своему телу упасть вниз под силой притяжения. Вор приземлился точно на плечи седобородого стража и резко крутанул вбок, пока не услышал звука ломающихся костей. Маркриг упал на дверь, едва не захлопнув ее. В порыве слепой паники, Сайрик отпустил стражника и просунул ногу в верхний угол дверного проема. Тяжелая деревянная дверь со всего размаху въехала в его ступню, и вор, едва подавив крик боли, вытащил ногу из сапога и приземлился рядом с трупом.

Сайрик оттащил тело Маркрига от двери и затем опустил свой сапог в нижнюю часть дверного косяка. Затем вор размотал последний кусок веревки и с его помощью пристроил труп Макрига, наподобие предыдущего. Расположив тело, Сайрик наконец вошел в башню.

Служебный коридор тянулся в обе стороны, прилежно следуя изгибам башни. Сайрик понимал, что ему было необходимо найти стражника, с которым только что разговаривал Маркриг. Юноша не станет ждать своего наставника вечно. Когда старик не вернется, он несомненно поднимет общую тревогу.

Внезапно с правой стороны от Сайрика раздалось громыхание стальных мисок и чье-то негромкое ругательство. Последовав на шум, вор оказался у входа на кухню. Знак, изображенный над проходом ясно говорил о том, что этот проем не подвергся магическому хаосу. Он осторожно выглянул из-за угла. На кухне, в полутьме стоял юный стражник. Тусклое оранжевое сияние ручного фонаря мягко освещало его. Стражник, стоя спиной к двери, и словно последний сластена, за обе щеки уплетал из миски шоколад, покрытый вишнями и кремом.

Приготовив кинжал, Сайрик стал приближаться к стражнику. Как просто, — подумал вор. Внезапно он заметил, что юноша смотрит на тени, мерцающие на сверкающей металлической поверхности миски, но было уже поздно.

Стражник резко развернулся, метнув при этом металлическую миску. Она с силой ударила Сайрика в лицо, но вор успел поймать ее, прежде чем она успела звякнуть о пол. Юноша повернулся и бросился бежать, чудом избежав брошенного клинка Сайрика. Кинжал не попал в цель, с глухим стуком врезавшись в противоположную стену.

Вытащив свой ручной топорик, Сайрик бросился на стражника, с силой ткнув ему в спину коленом. Услышав хруст ломающегося позвоночника, Сайрик довольно ухмыльнулся.

Поднявшись с уже мертвого человека, Сайрик осмотрелся вокруг. Поставив перевернутые стулья на места, и подтерев разлитый шоколад, Сайрик подтащил тело к ступеням, ведшим в овощехранилище и спихнул его туда. Затем вор подобрал фонарик и вернулся в коридор.

Вспоминая план башни, Сайрик обогнул северную стену, прошел сквозь череду взаимосвязанных комнат, и добрался до юго-восточного коридора, ведущего к лодочному сараю. До сих пор информация, которую получил Сайрик, была абсолютно верна. В дальнем конце коридора стоял всего один стражник. Однако, разглядывая почти семифутового стражника, Сайрик почувствовал себя слегка неуютно. Это был Форестер, человек, который находился под его командованием во время защиты моста через Ашабу.

Форестер резко развернулся, но узнав вышедшего из теней Сайрика, тут же расслабился.

«Меня прислали на смену тебе», — улыбнувшись, произнес Сайрик. «Ты нужен на верхних этажах».

«Но я пришел сюда только что», — сказала Форестер, приближаясь к Сайрику. «Где ты был весь день? Я посылал человека, чтобы он предупредил тебя о встрече в „Старом Черепе“…»

Форестер даже не вскрикнул, когда кинжал Сайрика пронзил его сердце.

Все идет по плану, — подумал Сайрик, волоча тело по коридору. Вор напомнил себе, что битва была всего два дня назад. Все равно рано или поздно это произошло бы с Форестером.

Спрятав труп, Сайрик вернулся и начал искать секретный вход в подземелья башни. Следуя четким указаниям своего осведомителя, Сайрик нажал верхнюю грань двадцать восьмой деревянной панели, считая от западной двери. Ничего не произошло.

Сайрик нахмурился, затем отсчитал полдюжины шагов, присел на корточки, и заметил небольшой проем в стене, чуть выше основания пола. Подсунув кинжал в щель, вор услышал, как какой-то механизм работал то вперед, то назад, по мере того как он слегка двигал рукоятью своего кинжала. Дверь все еще не открывалась.

На плечи Сайрика словно навалился тяжелый груз, и он понял, что стражник, который снабдил его информацией, забыл предупредить, что оба потайных устройства должны быть приведены в действие одновременно. Сайрик вытащил второй кинжал, вновь отсчитал панели, и одновременно с нажатием кинжала в щели у пола, метнул клинок в верхнюю кромку нужной деревянной панели.

Рукоять кинжала врезалась в панель. Затем раздалось легкое шипение и дверь распахнулась, впуская в коридор холодный воздух подземелья. Сайрик вернул себе свой кинжал и направился в темноту, держа клинок наготове перед собой.

Если верить информации его осведомителя, этот длинный, извилистый коридор вел в заднюю часть подземелья, туда, где располагались камеры. Потайной ход был построен на случай, если главный вход в подземелье окажется по какой-либо причине заблокированным. Единственный стражник, если он не сможет дотянуться до сигнальных гонгов, мог быстро выбраться по этой лестнице на поверхность и позвать на помощь.

Сайрик продолжал спускаться вниз по лестнице пока, наконец, не достиг площадки со второй дверью. Вор знал, что в тот момент, когда он будет открывать дверь, его могли заметить, но его не волновал одинокий стражник, расположившийся рядом с сигнальным гонгом в дальнем конце коридора у камер. Однако, после этого наблюдательного поста, коридор делал резкий поворот вправо, переходя в обширную залу, где сидело еще шестеро стражников, очевидно занятых игрой в кости. Они так громко препирались, что Сайрик уже отсюда мог слышать их голоса.

Сайрик извлек из-за пояса маленькую черную трубку, затем, с помощью оставшегося кинжала, открыл металлическую крышку на ее конце. Намотав на пальцы пояс из ткани, он осторожно прикоснулся к острию Шипа Гаеуса.

Осведомленный информант Сайрика провел много времени, исследуя разрушенную лабораторию какого-то алхимика и продавая свои находки на черном рынке. Шип Гаеуса был очень редок, возможно, единственен в своем роде, и Сайрик иронично улыбнулся, вспомнив, что заплатил за него золотом Морнгрима.

Прошло несколько мгновений, прежде чем Сайрик смог полностью взять себя в руки. Сделав глубокий вдох, он поднес трубку к губам и резко распахнул дверь. Стражник смотрел в сторону Сайрика и незамедлительно вскочил, готовый поднять тревогу. Вор с силой дунул в трубку и лишь взглядом проводил крошечный дротик, угодивший стражнику в горло.

Раненый стражник тотчас замер и закатив голову, рухнул назад на стул. Сайрик дождался пока стражник вновь не посмотрел на него, затем жестами приказал ему покинуть свой пост и подойти поближе. Стражник подчинился и неловко встал со стула.

«Слушай меня внимательно», — прошептал Сайрик, кладя руку стражнику на плечо. «Лорд Морнгрим прислал меня за одним из заключенных, которых должны казнить на рассвете — темноволосой чародейкой. Он хочет допросить ее. Отведи меня к ней».

«Я должен доложить своему капитану…»

«На это нет времени», — быстро произнес Сайрик. «Говори как можно тише. Ты же не хочешь разбудить остальных заключенных?»

Большинство камер были забиты наемниками, которые вступили в ряды армии Бэйна, а затем, когда битва была проиграна, сдались в плен. До Сайрика донесся звук шагов, заставляя его напрячься.

Из-за железных прутьев ближайшей камеры высунулась пара грязных рук, и из темноты показалось темное, потное лицо. Заключенный усмехнулся, затем кивнул Сайрику и жестом показал Сайрику идти дальше.

«Вперед», — сказал Сайрик. Стражник провел его мимо двадцати камер располагавшихся по северной стене коридора. Наконец стражник остановился напротив чулана, расположенного рядом с последней камерой и открыл дверь.

«Жди здесь», — сказал Сайрик, заметив что руки стражника потянулись к тяжелой деревянной двери. «Если кто-нибудь спросит, я около шести футов росту, с огненно-рыжими волосами, крепкой фигурой и странным иностранным акцентом».

«Конечно», — покорно пробормотал стражник. Его голос не выражал абсолютно никаких эмоций.

«Опиши меня», — прошептал Сайрик, вглядываясь в лицо стражника. Тот описал вора точь-в-точь как ему он ему и сказал. Удовлетворенный тем, что дротик сработал так как ему его осведомитель и обещал, Сайрик отдал стражнику последние указания и подождал пока тот вернется на свой пост.

Вор осторожно распахнул дверь, боясь, что посторонний звук мог привлечь внимание остальных стражей. Сайрик медленно обвел комнату взглядом и увидел, что объект его поисков лежит на боку в самом углу комнаты.

«Миднайт», — прошептал Сайрик, войдя в комнату и принимаясь за оковы, удерживающие темноволосую чародейку. Кляп он решил вытащить самым последним. «Говори шепотом», — предупредил он.

Как только Миднайт наконец освободилась от кляпа, она сделала глубокий вдох, затем посмотрела на своего сокамерника. Жрец сидел, прижав колени к груди и спрятав в них свое лицо.

«Адон!» — прошептала Миднайт. Чародейка потерла свои руки и ноги, пытаясь вернуть онемевшим членам былую чувствительность.

«Ты можешь встать?» — прошептал Сайрик поднимаясь на ноги и направляясь к двери. «Мы должны уходить».

«Мы должны забрать Адона», — настойчиво прошипела Миднайт, подползая к жрецу.

«У тебя видно не прошел шок от суда», — сказал Сайрик. «Оставь его».

Обхватив жреца за плечи, Миднайт хорошенько встряхнула его. Мутными, налитыми кровью глазами, Адон посмотрел вверх, но казалось словно юный жрец и не замечает своих друзей. Он просто смотрел на стену за спиной Миднайт.

«Он конченый человек!» — прошипел Сайрик. «К тому же он предал тебя, не произнеся на суде ни слова в вашу защиту». Вор бросил нервный взгляд в коридор, но пока ни один из стражей не заметил открытой двери.

«Нет!» — хриплым от страха и боли голосом заявила Миднайт.

«Каждый миг промедления подвергает нас дополнительному риску», — зло произнес Сайрик. Он отвернулся от двери, схватил Миднайт за руку и попытался поднять ее на ноги.

«Отстань от меня», — захныкала Миднайт, но она была слишком слаба, чтобы сопротивляться настойчивости Сайрика.

«Я пришел лишь ради тебя!» — прошипел Сайрик.

«Ты заберешь нас обоих, или я стану кричать до тех пор, пока сами боги не узнают, что ты находишься здесь!» — предупредила Миднайт. «Разве ты не видишь, что он болен?» Чародейка пробежалась рукой по спутанным волосам Адона.

«Я вижу лишь его трусость», — зло произнес Сайрик. «И ничего более. Но если тебе действительно так уж дорога его жизнь, даже после всего того, что он сделал, я вынужден признать, что у меня нет выбора».

Миднайт отскочила назад, когда вор с пугающей яростью набросился на оковы Адона. Сильно поранив запястья Адона из-за спешки свои кинжалом, Сайрик перерезал последний узел и, схватив жреца за шиворот, поднял его вверх.

На другом конце коридора, стражник, находящийся под воздействием наркотика, лишь глупо смотрел, как Сайрик вытаскивает Адона из темной комнаты. За вором появилась Миднайт.

Миднайт приходилось сражаться за каждый шаг, и к тому времени как они дошли до лестницы, ей стало еще хуже. Сайрик подумал было о том, чтобы сбросить Адона вниз по лестнице, в надежде, что тот сломает себе шею, но Миднайт находилась рядом, словно предчувствуя намерения вора.

«Где Кел?» — выдохнула Миднайт, с трудом взбираясь по крутой лестнице.

Сайрик медлил с ответом, раздумывая какая ложь лучше подойдет в этом случае. «Он отказался присоединиться ко мне. Сказал, что не может идти против правосудия».

«Правосудия!» — пораженно вскрикнула Миднайт.

«Я говорил ему, что он был просто слепцом», — пожав плечами, ответил Сайрик. Вор ждал реакции Миднайт. Когда ее не последовало, он решил, что эта ложь вполне устроила чародейку — по крайней мере, на первое время.

На верхней ступеньке, Сайрик увидел мягкое мерцание факела горевшего в коридоре и подумал, не стоит ли ему предупредить Миднайт о непроизвольно закрывающихся проходах. Однако, в последний момент передумал, втайне понадеявшись, что стена появится как раз в тот момент, когда в проходе будет находиться Адон.

Протолкнув жреца через проем первым, Сайрик быстро последовал за ним. «Поторопись», — прошипел он в темноту. Миднайт, собравшись с последними силами, быстро прыгнула в коридор, едва не налетев на вора.

В конце коридора, Сайрик посмотрел через наблюдательное окошко, дабы убедиться, что в лодочной мастерской по-прежнему все было спокойно. Пока Сайрик возился с дверью, открывая ее ключом, который он забрал с тела Форестера, Миднайт помогала ему поддерживать Адона.

В лодочной мастерской все было тихо. Единственными доносившимися звуками было тихое плескание волн Ашабы и негромкое поскрипывание деревянных лодок. Сводчатые древесные потолки навесов для лодок и целая флотилия различных суден, пришвартованных неподалеку, озарялись свечением множества бело-голубых факелов.

Всю дорогу до небольшого ялика, плавно покачивающегося на волнах в дальнем конце двора, Сайрик представлял, как замечательно было бы поджечь все эти лодки. Хаос, который последовал бы за этим, послужил бы хорошим прикрытием для их отступления. С уничтожением флотилии Морнгрима, переправа через реку была бы достаточно затруднительной, и это обезопасило бы их от возможной погони.

Однако, к большому сожалению Сайрика, у них не было времени, чтобы воплотить в жизнь столь продуманный план.

Сайрик остановился перед яликом и быстро осмотрелся вокруг. «Ты можешь прочитать заклинание, Миднайт? Возможно, нам придется отвлечь внимание».

Миднайт покачала головой. «Нет, сначала я должна его изучить, к тому же моя магическая книга осталась в Башне Эльминстера».

Сайрик вновь хотел заговорить, когда до него донесся легкий шум шагов. Кто-то переходил с лодки на лодку, тщательно избегая скрипучих причалов. «Что ты думаешь об этой лодке?» — произнес Сайрик, широко взмахнув правой рукой, надеясь, что это отвлечет внимание от молниеносного движения левой руки, в которой уже появился один из его кинжалов. Внезапно вор развернулся в сторону нежданного гостя.

Миднайт перехватила руку Сайрика, прежде чем кинжал покинул ее. На башне вспыхнул один из факелов, и герои обнаружили, что перед ними стоит писец Эльминстера, Лхаэо. Миднайт тихо выдохнула его имя, и юноша с каштановыми волосами ловко перепрыгнул с носа лодки на пирс. На плече писца покоился увесистый мешок, но он нес его без особых усилий. На его плечах был накинут свободный черный плащ.

«Тебе еще, что тут надо?» — прошипел Сайрик, подозрительно осматривая юношу.

«Я не собираюсь выдавать вас, если тебя волнует именно это», — прошептал Лхаэо, затем аккуратно опустил мешок на пристань. «Вы можете себе только представить, как был бы раздосадован Эльминстер, если бы первой вещью, которую он узнал по возвращению домой, было, что вас казнили за его убийство?»

«Но, Лхаэо, мы видели как Эльминстер погиб», — уныло произнесла Миднайт. «Он провалился в тот жуткий разлом». Адон слегка вздрогнул, но ничего не сказал. Он попросту смотрел на лодку, медленно раскачивающуюся на неспокойных волнах.

Лхаэо потер свой подбородок. «Я не верю в это», — произнес писец, открывая свой мешок. «По правде сказать, Эльминстер исчезал и прежде — много раз. Я бы узнал… почувствовал…если бы его и вправду больше не было с нами».

«Если ты не хочешь остановить нас, тогда зачем же пришел сюда?» — тихо буркнул Сайрик. Он все еще держал кинжал, направляя его на писца. «Если ты не заметил, то мы слегка торопимся».

Лхаэо нахмурился и, отведя кинжал Сайрика в сторону, подошел к Миднайт. «Я здесь, чтобы помочь тебе. Это последнее, что я могу сделать после суда».

Писец жестом показал Миднайт заглянуть в мешок. «Здесь твоя книга, а также немного провизии». Лхаэо залез в мешок и извлек прекрасный шар, мерцавший янтарным цветом. С тех пор как Миднайт видел этот шар в последний раз в кабинете Эльминстера, на поверхности стекла появились странные руны, а золотое основание, изукрашенное замысловатыми узорами, было покрыто изумительной, искрящейся бриллиантовой пылью.

«Ты помнишь это?» — спросил Лхаэо, протягивая сферу Миднайт. На лице писца играла легкая улыбка.

«Да», — ответила Миднайт, протягивая руку, чтобы погладить мерцающий шар. «Сфера устроена так, что разобьется, если поблизости от нее окажется какой-либо могущественный магический предмет».

«Это должно помочь тебе отыскать Скрижали Судьбы», — тихо произнес Лхаэо и положил сферу назад в мешок.

Миднайт и Сайрик казалось, были шокированы, но Лхаэо продолжал улыбаться. «У Эльминстера нет тайн от меня. Он даже сказал мне, что первая скрижаль находится в Тантрасе».

«Нам пора идти», — прошипел Сайрик Миднайт. «Ты можешь рассмотреть свой мешок с подарками и попозже». Вор схватил Адона и потащил его к лодке.

«И последнее», — прошептал писец, снимая с плеча еще один небольшой мешок и протягивая его чародейке. Она заглянула в него — внутри лежала небольшая металлическая бутылочка.

«Дымка восторга», — пояснил Лхаэо. «Идеально подходит для отключения большой группы стражников, без причинения им вреда». Сайрик толкнул Адона в лодку и начал отвязывать ялик.

«Ты рисковал собой, пытаясь спасти нас!» — пораженно произнесла Миднайт. Из лодки выглянул Адон, и могло показаться, что на мгновение его взгляд остановился на писце.

Лхаэо лишь фыркнул и отвернулся, с выражением негодования на лице.

Миднайт схватила Лхаэо за плечо и вновь повернула к себе лицом. Выражение лица писца, было серьезным, почти жестким. «Почему?» — спросила она. «Если горожане узнают, то непременно убьют тебя».

Лхаэо выпрямился, и казалось, его голос стал немного глубже. «Я не могу допустить, чтобы тебе причинили какой-либо вред. Я не могу мириться с такой пародией на правосудие, миледи». Писец взял руку Миднайт и поцеловал ее. «Эльминстер верил тебе и позволил помогать в храме. Ты должно быть стоишь его доверия».

Сайрик бросил в их сторону злой взгляд. «Миднайт, мне придется оставить тебя здесь, если ты не поторопишься!»

«Он прав», — тихо произнес Лхаэо. «Ты должна идти».

Миднайт забралась в лодку. Лхаэо помог Сайрику освободить последнюю веревку, удерживающую судно и оттолкнул его от берега. Затем, взмахнув рукой на прощание, Лхаэо исчез в темноте.

Сайрик сел на весла в центре лодки, оказавшись спиной к Миднайт. Принявшись грести, вор вынужден был постоянно смотреть в отсутствующий взгляд жреца, который казалось, словно нарочно избегал злых взглядов Сайрика. Используя перекрестный метод гребли, который он выработал за долгие годы путешествий, Сайрик начал медленно вести лодку, но к его удивлению она шла не так быстро, как он рассчитывал.

«Что тут, черт возьми, происходит?» — выругался вор, вглядываясь в воду. «Неужели сели на мель?» Сайрик опустил руку в холодные воды Ашабы и тотчас понял, что было не так. Вода текла в другую сторону, вынуждая его грести против тока реки, хотя они и направлялись вниз по течению, прочь от Шедоудейла.

Сайрик выругался и шлепнул веслом по воде. Лодку накрыла небольшая волна, обдав при этом Адона и Миднайт. От неожиданности чародейка вскрикнула, но жрец так и не пошевелился.

Сайрик посмотрел на Адона и вновь выругался. «Этот кусок мяса лишь ненужный нам балласт», — зло произнес он и плеснул Адону водой в глаза. «Из-за него мне только труднее грести».

Горбоносый вор вновь сел на весла, а Миднайт, взяв плащ, принялась вытирать Адону лицо. «Я знаю, Адон, ты слышишь меня», — прошептала чародейка. «Я позабочусь о тебе. Я не дам тебя в обиду».

Когда Адон промолчал, Миднайт лишь нахмурилась и принялась еще усиленнее вытирать его лицо. Она не заметила соленых слез, смешавшихся с холодными каплями Ашабы.

Келемвор почти всю ночь стоял в продуваемом ветрами внутреннем дворе. О сне не могло быть и речи. К тому же воин был не один. Страже было приказано следить за внутренним двором до самой казни Миднайт и Адона, к тому же небольшая толпа шумных зевак решила также остаться на ночное дежурство. Наблюдая за весельем горожан и слушая их шутки о предстоящей казни, Келемвор в глубине души был сильно раздосадован. Праздничная атмосфера, предшествующая смерти была попросту неуместна.

Во внутреннем дворе появились рабочие, которые начали собирать помост для предстоящей казни. При этом виде огни злости, пылающие внутри Келемвора, превратились в настоящую вспышку ярости. Наблюдатели тотчас принялись обсуждать форму помоста. Он состоял из двух круглых платформ, двигающихся, словно противоположные шестерни, чтобы любой желающий мог получше рассмотреть жертв. Из центра платформ выходили столбы с грубыми, металлическими крючьями к которым должны были крепиться запястья и лодыжки приговоренного к казни. В центре каждого столба по всей его длине располагались круглые отверстия. Келемвор с трепетом осознал, что должно быть через эти отверстия палачом будут просунуты шипы, которые затем вонзятся в тела осужденных — его бывших друзей. Это должна была быть медленная, ужасная смерть.

Келемвор еще не знал, что будет делать, когда наступит время казни. Он чувствовал, что каким-то образом должен загладить свою вину перед Миднайт, которой не смог помочь на суде. Но все же все доказательства против Миднайт и Адона предъявленные на суде были столь убедительны, что воин даже не думал о том, что его друзья и в самом деле могли быть невиновны. Он допускал возможность, что Миднайт потеряла контроль над каким-либо могущественным заклинанием и таким образом, сама того не желая, убила Эльминстера.

Едва на горизонте засияли первые признаки рассвета, как в отдалении появилась вереница сумрачных красноватых огней. Келемвор осмотрелся и увидел, что стоит рядом с парочкой стражников, с трудом пытавшихся скрыть свою зевоту.

Внезапно со стороны Спиральной Башни донеслись тревожные крики, и стражники за считанные доли секунды привели себя в состояние боевой готовности.

«Заключенные!» — крикнул кто-то из башни. «Они сбежали!»

«Келемвор, давай с нами!» — крикнул один из стражников, тучный молодой человек, направлявшийся к Спиральной Башне. «Нам сейчас нужен каждый человек!»

Жители долин все еще думают обо мне как об одном из своих, — понял Келемвор, следуя за стражей к главному входу в башню. Дверь, ведущая в подземелья, была распахнута настежь, и Келемвор на пару с тучным стражником бросились на лестничную площадку. Там скопилась уже довольно большая толпа народу. Протолкнувшись через кучу народа, Келемвор внезапно остановился, увидев скорбные лица Лорда Морнгрима и Турбала.

Причина их скорби сидела на маленьком стуле в конце коридора ведущего к тюремным камерам. Келемвор внимательно изучил полное блаженства выражение, застывшее на лице мертвого человека, затем перевел взгляд ниже, чтобы осмотреть рукоять короткого меча, торчавшего из его шеи. Меч был вонзен с такой силой, что острие клинка, прошив стражника насквозь, вошло в известковый раствор, скрепляющий камни между собой.

«Кто его убил?» — рявкнул Келемвор. Его слова нарушили тишину, царившую на лестничной площадке, и все повернулись в его сторону.

«Он сам убил себя», — произнес рыжеволосый стражник, нервно раскачивающийся на ногах. «Когда я пришел сменить его, то на его шее была небольшая ранка. Когда я поинтересовался, что же с ним произошло, то он поведал мне историю о парне, который был здоровым, примерно как Форестер. Также он сказал, что у него были рыжие волосы, как и у меня, а также необычный акцент».

Стражник на какой-то миг прекратил раскачиваться и обернулся к Морнгриму. Правитель кивнул, и стражник продолжил свою историю. «Он сказал, что этот человек спустился по задней лестнице и по приказанию Лорда Морнгрима забрал заключенных». Рыжеволосый стражник замолчал на миг, затем вновь начал раскачиваться. «Поведав мне все это он достал меч, улыбнулся и вонзил его себе в горло, точно в том месте где была небольшая ранка! Вот так все это и произошло. Я клянусь!»

Вновь наступила тишина, нарушаемая лишь криками заключенных голосящих в своих камерах. Один из голосов выделялся особенно.

«Я видел!» — кричал грязный, темноволосый наемник. «Я все видел!»

Морнгрим отвернулся от трупа и направился к камере заключенного.

«Накройте его чем-нибудь», — приказал Турбал, взмахнув своей палочкой для ходьбы, и последовал за своим повелителем к камере. Келемвор шел за ним следом.

«Что ты видел?» — спросил Морнгрим.

«Э-э-э, не так быстро!» — произнес заключенный, свесив руки с прутьев решетки. «Что я получу взамен?»

Морнгрим схватил заключенного за руку и с силой дернул на себя. С нечеловеческим криком, наемник врезался в проржавевшие железные прутья. Молниеносным движением меч Морнгрима покинул свои ножны и тут же замер, зависнув над запястьем заключенного.

«Ты сможешь оставить свою руку при себе», — выкрикнул Морнгрим. «Говори живо, а не то я раскромсаю тебя на куски, и начну прямо сейчас с этой руки!»

Заключенный посмотрел в налитое кровью лицо правителя Шедоудейла и быстренько выложил все, что видел прошлой ночью.

«Сайрик», — произнес Келемвор, склонив голову. «Это, должно быть, был Сайрик!»

Внезапно с вершины лестницы раздались крики. «Здесь еще тела! Форестер мертв!»

«Пойдем со мной», — сказал Морнгрим Келемвору, и они вместе поднялись по лестнице, пересекли коридор и вошли в комнату для аудиенций, где вершился суд. Посреди комнаты стоял низенький, лысый стражник. Его меч был наготове, словно он в любую секунду ожидал каких-либо неприятностей. Пока стражник вел правителя и воина вверх по лестнице к задней части помоста, его маленькие пухлые руки заметно дрожали. На задней стене висели занавеси с изображением герба Морнгрима. На одной из красных штор, внизу, виднелось небольшое пятно. Тело Форестера была оставлено прямо за троном Морнгрима.

«Пятно заметила служанка, Каллиопа», — тихо пробормотал лысый стражник.

Правитель затрясся от гнева. «Обыскать башню», — сильно сжав руки, произнес Морнгрим. «Я хочу знать, кто еще… пропал».

В течение одного часа весь план Сайрика был раскрыт, а также была обнаружена пропажа лодки. У Морнгрима подозрение вызвал стражник дежуривший на мосту. Неподалеку именно от его поста были обнаружены тела Сегерта и Маркрига. Стражник был отправлен в подземелье для допроса.

«Похоже это на дело рук твоего друга?» — сказал Морнгрим, склонившись над телом Сегерта и указав на рану на шее трупа.

«Он не был мне другом», — произнес Келемвор, осматривая ранение. «Да, это похоже на работу Сайрика».

Тут крики раздались и со стороны кухни, и Келемвор вместе с Морнгримом вернулись назад в башню. Там они обнаружили повара указывающего на ступени, ведущие в кладовую. Среди разделанных туш мяса на огромном крюке болтался юноша, только начинавший свою карьеру стражника. Его бледное лицо все еще было измазано в шоколаде и вишнях.

«Пойдем со мной», — сказал Морнгрим, но Келемвор и не пошевелился, потрясенно разглядывая труп юноши. Правитель мягко положил руку воину на плечо и отвернул его от тела. «Нам нужно поговорить», — тихо произнес Морнгрим и повел Келемвора в свой кабинет.

Двое людей взобрались по лестнице, и на первой лестничной площадке правитель долины открыл большую деревянную дверь и жестом пригласил Келемвора проледовать внутрь. Кабинет Морнгрима был невелик, но очень уютен. По всей комнате была расставлена мебель из какого-то темного дерева, а на стенах висели светлые гобелены. Сквозь небольшое, единственное окошко пробивались слабые рассветные лучи.

Правитель уселся на стул и принялся нервно теребить руки. «Мне нужен кто-то, кто смог бы найти их, Келемвор. Тот, кто верен принципам Долин — свободе, правосудию, чести — и тот, кто знает, как найти этих мясников сотворивших такое с моими людьми». Морнгрим внезапно замолчал, но продолжил теребить руки.

Келемвор не знал что сказать. Миднайт, Адон и Сайрик уже очень давно ловко обманывали его и использовали в своих интересах. Лишь только этим можно объяснить то, что они покинули долину без него. Возможно, они все-таки и были настоящими убийцами.

«Ты хорошо послужил Долинам», — через некоторое время произнес Морнгрим. «Ты замечательный человек, Кел. Я думаю, тебя просто ввели в заблуждение». Правитель перестал теребить руки и встал.

«Да», — ответил Келемвор, пробежавшись рукой по волосам. Он сидел напротив правителя на большом стуле с высокой спинкой. «Похоже на то».

«Ты провел с ними много времени», — сказал Морнгрим, медленно подходя к воину. «Ты знаешь ход их мыслей. Ты можешь иметь какое-нибудь представление, куда они могли отправиться».

«Возможно», — пробормотал Келемвор.

Морнгрим замолчал на мгновение, затем опустил руку на плечо Келемвора. «Я хочу чтобы ты выследил преступников и вернул их в Шедоудейл. Я дам тебе дюжину верных людей, включая проводника, который знает здешний лес».

«Лес? Но они отплыли на лодке», — удивленно воскликнул Келемвор.

«Думаю, на воде они будут оставаться не долго. Единственный путь для достижения их цели проходит по земле», — вздохнув, произнес Морнгрим. «Ты возьмешься за это дело?»

Келемвор резко откинул руку правителя со своего плеча и вскочил с места. Но прежде чем он успел произнести хоть одно слово, дверь в комнату распахнулась, и в комнату ворвался Лхаэо. «Лорд Морнгрим, простите меня!» — выкрикнул писец, рухнув на колени перед правителем. «Я не знал! Я верил в их невиновность! Но они пролили невинную кровь и омыли в ней мои руки!»

«Успокойся!», — произнес Морнгрим, протягиваясь вниз и обхватывая Лхаэо за плечи. «Расскажи нам все».

Преданный писец Эльминстера вздохнул и заглянул в глаза Морнгрима. «Как я уже сказал на суде, я думал, что Эльминстер был все еще жив. Я… я отправился к башне, чтобы помочь чародейке и жрецу сбежать прежде, чем их казнят… Но Сайрик опередил меня». Лхаэо вновь склонил свою голову и спрятал лицо в ладонях. «Я позволил им сбежать… Нет. Я помог им сбежать. Я отдал Миднайт ее магическую книгу… и еще несколько вещей».

Морнгрим нахмурился и повернулся к Келемвору. Воин беззвучно стоял над писцом, его лицо не выражало абсолютно никаких эмоций.

«Я должен был догадаться, что стража внутри башни уже мертва», — внезапно зло произнес Лхаэо. «Ведь нас должны были заметить и поднять тревогу. Я никогда бы не подумал, что они…» Писец вздрогнул и посмотрел на Келемвора. «Я никогда не смогу простить себя за то, что произошло!»

Морнгрим пытался сохранять хладнокровие, но злость на его лице читалась также ясно как волны от камня брошенного в спокойную прозрачную воду. «Убийства произошли до того, как ты пришел, Лхаэо. Ты не должен винить себя».

Лхаэо вздохнул и вновь склонил голову. «Ты должен заключить меня в камеру».

Морнгрим отошел от писца. «Считай, что ты находишься под домашним арестом», — спокойно произнес Морнгрим. «Ты не должен покидать Башню Эльминстера, за исключением случаев, когда тебе будет необходима еда и питье. Таково мое последнее слово».

Писец встал с пола, склонился перед повелителем и повернулся, собираясь уходить. «Да и еще кое-что», — произнес Морнгрим, прежде чем Лхаэо успел покинуть комнату. «Ты не знаешь, куда отправились преступники?»

Писец обернулся. Келемвор мог видеть, как побелело его лицо, а в глазах начала закипать злость. «Знаю», — выдавил Лхаэо сквозь стиснутые зубы. «Они отправились в Тантрас».

Морнгрим кивнул, но у Келемвора еще оставался один вопрос. «Подожди, Лхаэо. Ты только что сказал, что думал, что Эльминстер все еще жив. Ты больше в это не веришь? Ты думаешь, что Адон и Миднайт… убили его?»

До этого горбившийся писец, внезапно выпрямился и расправил плечи. Когда он заговорил, его голос был едва громче шепота. «После того, что они сделали в башне, я считаю их хладнокровными убийцами. Хуже того, они обманули такого замечательного человека как Эльминстер. И как ты, Келемвор. Он должны ответить за то, что сделали!»

Морская Нимфа

В своих мыслях Сайрик убивал Адона уже несколько сотен раз. За время путешествия вниз по Ашабе, вор не раз представлял себе, как он бьет жреца веслом и наблюдает как тело этого слабовольного, бесхарактерного человека медленно тонет в потоке реки. Но сладкие грезы Сайрика всегда нарушались внезапным, нежелательным вторжением реальности. Это случалось, когда Адон начинал рыдать, и Миднайт тут же пыталась успокоить его, поглаживая волосы и шепча на ухо какие-то слова. В подобные моменты Сайрик просто закипал от гнева и начинал придумывать очередной кровавый способ убийства Адона.

Однако, несмотря на это путешествие вниз по реке было тихим и спокойным. Так как они почти не общались, то у героев оставалось достаточно времени на собственные размышления. Вскоре наступил полдень, и живот Сайрика с удовольствием напомнил ему о желанном обеде. У них было достаточно еды, которую они взяли с собой из Шедоудейла, но она выглядело далеко не самым лучшим образом. Поэтому вор, несмотря на позывы желудка, все же не решился приняться за пищу.

Миднайт разделяла мнение Сайрика. Пока она, сидя на носу лодки, внимательно изучала свою магическую книгу и интенсивно отгоняла надоедливых москитов, в ее разуме также изредка просыпалась мысль о еде.

«Еще несколько часов и я начну сходить с ума», — наконец произнесла Миднайт, громко хлопнув книгой. «Нам нужно что-нибудь поесть».

«Тебе никто не мешает», — прохрипел Сайрик, пересохшим от полуденного солнца, ртом.

Миднайт нахмурилась. Она была голодна, но ей хотелось, чтобы Сайрик также отдохнул и поел вместе с ней. С тех самых пор как они покинули Шедоудейл, Сайрик ни разу не позволил ей сесть за весла, и лишь фыркал и махал головой, когда Миднайт предлагала в качестве гребца кандидатуру Адона. «Тебе нужно отдохнуть, Сайрик. Почему бы нам не выбраться на берег и не поесть чего-нибудь?»

«Потому что жители долины могут догнать нас, а я не горю желанием попасть к ним в руки», — произнес Сайрик. Миднайт скрестила руки на груди и вопросительно уставилась на вора. Вор нахмурился и отвернулся от черноволосой чародейки прочь. Однако когда он оглянулся через плечо, то вздрогнул от неожиданности, увидев, что Адон протягивает ему большой кусок хлеба. На лице жреца мелькнула теплая, глупая улыбка.

«Пошел прочь от меня!» — вспыхнул Сайрик и ударил жреца по лицу наотмашь. Адон опрокинулся назад, выронив хлеб. Лодка угрожающее накренилась, когда Сайрик потянулся за веслом, которое он выпустил из рук, а Адон тем временем забился в самый дальний угол лодки, если только у крошечного ялика вообще мог быть какой-либо дальний угол.

«Черт тебя побери!» — выругалась Миднайт. Она перелезла через Сайрика и подошла к Адону. Жрец весь дрожал, прижав колени к груди. В его глазах мерцала странная смесь из страха и злости.

«Зачем ты это сделал?» — крикнула Миднайт Сайрику, обнимая жреца за плечи.

Сайрик подумал о том, чтобы нагрубить, но вместо этого лишь нахмурился и промолчал, наблюдая, как Миднайт убирает волосы с лица юноши. Адон сложился в клубочек и, прикрыв лицо руками, начал раскачиваться взад и вперед, напевая какую-то неизвестную песню.

«Отвечай мне!» — прошипела Миднайт. Она приблизилась к Сайрику и заглянула в его глаза.

Вор молчал. Он не мог придумать ответа, который Миднайт смогла бы принять. Еще с самого начала их путешествия в Арабеле, Сайрик видел в жреце лишь обузу. С тех он почти не изменил своего взгляда. Жрец не мог пользоваться своими заклинаниями, поэтому как целитель он был абсолютно бесполезен. Воинские навыки Адона, когда ему приходилось вступать в битву, были неплохими, но не выдающимися. Мы прекрасно могли бы обойтись и без него, — подумал Сайрик. Именно поэтому я его и ненавижу. Я просто не нуждаюсь в нем.

«Расскажи мне о Тантрасе еще раз», — вздохнул Сайрик, желая как можно скорее переменить тему разговора.

Адон перестал раскачиваться и посмотрел вверх на Миднайт. С его лица испарилась вся злость, и теперь черты жреца излучали лишь страх. Не говори ему, — прошептал Адон в глубине своего разума. Он не должен этого знать.

Однако Миднайт похоже не заметила выражения на лице Адона. Чародейка перстала поглаживать спину жреца и перевела взгляд вниз, на дно лодки. «Там спрятана одна из Скрижалей Судьбы. По крайней мере, именно это поведал нам Эльминстер у Храма Латандера перед битвой с Бэйном».

Лицо Сайрика стало абсолютно непроницаемым. «А где она спрятана в Тантрасе?»

«Эльминстер этого не знал». Чародейка вздохнула и посмотрела на вора. «Все что мудрец успел нам сказать… прежде чем умер… то, что одна из скрижалей спрятана там».

При упоминании смерти Эльминстера Адон вновь начал нести какую-то бессмыслицу и раскачиваться. Сайрик бросил на жреца хмурый взгляд. Он вероятно бы вновь ударил Адона, если бы только на его пути не сидела Миднайт. «Ну, и как мы сможем ее найти? Я даже не представляю себе, как она выглядит».

Миднайт вздрогнула. Когда Мистра, Богиня Магии, попытавшись проникнуть на Планы без Скрижалей Судьбы, была уничтожена, то она даровала Миднайт возможность видеть артефакт. Теперь скрижали и смерть ее бога были неразрывно связаны в разуме чародейки. «Они выглядят как простые глиняные дощечки», — вздохнув, произнесла Миднайт. Она закрыла глаза и в ее разуме тотчас всплыл образ Скрижалей Судьбы. «Они чуть менее двух футов в высоту. На каждом из них выбиты руны, отражающие имена всех богов и их обязанности. Руны магические и мерцают бело-голубым светом».

Сайрик попробовал представить скрижали. Однако каждый раз, когда он попытался сформировать их образ у себя в разуме, в его сознание врывались мысли о том, что он мог бы сделать с Скрижалями Судьбы, или, если сказать точнее, какой силой они могли бы его наделить. Вор представлял себя могущественным правителем, командующего армиями, достаточно мощными, чтобы сравнять с землей непобедимые силы Короля Азуна из Кормира. Скрижали дадут мне власть, и я буду делать что захочу, — подумал вор. Наконец-то я смогу сам распоряжаться своей жизнью!

«Сайрик?» — тронув вора за плечо, произнесла Миднайт. «Давай пока забудем об этих скрижалях. Хорошо?»

Сайрик нахмурился. «Да, да. Как скажешь». Вор задумался на мгновение, затем попытался выдавить дружескую улыбку. «Нам нужно что-нибудь поесть. Если мы собираемся добраться до Тантраса, нам понадобится много сил». Адон слегка захныкал.

Миднайт слегка расслабилась и кивнула. «Я рада, что ты согласился. Нам вновь нужно действовать совместно, как друзья».

Сайрик направил ялик к берегу. На побережье рос густой лес, и когда они подплыли достаточно близко, Сайрик спрыгнул в воду. Вор направил лодку в тень большого, ветвистого дерева. Спрятав ялик среди выступающих корней, Сайрик помог Миднайт перебраться на берег.

Почувствовав под собой твердую опору, Миднайт обернулась к ялику и вытянула руку. «Давай, Адон».

Жрец не пошевелился.

«Адон, быстро вылезай из лодки!» Миднайт повысила голос и уперлась руками в бока. Жрец задрожал, затем встал на ноги.

«И захвати нам еды, пока ты еще не вылез!» — крикнул Сайрик, осматривая берег в поисках более подходящего местечка для лагеря.

Адон наклонился и поднял самый маленький холщовый мешочек, лежавший у него в ногах. Передав его Миднайт, он схватился за другую руку чародейки и выбрался из лодки.

«Какая хорошая маленькая собачонка!» — произнес Сайрик высоким, насмешливым тоном. У жреца тут же поникли плечи.

«Ну хватит!» — выкрикнула Миднайт. «Почему ты продолжаешь издеваться над ним?»

Вор пожал плечами. «Когда он начнет вести себе как настоящий мужчина, то тогда и я буду относиться к нему соответственно. Но не раньше». Сайрик поднял небольшой камешек и сел на корточки.

«Нет нужды быть таким жестоким», — сказала Миднайт. «Когда тебя ранило на равнине, перед Тилвертоном, Адон остался с тобой. Он делал все, чтобы помочь тебе. Теперь ты можешь вернуть ему этот долг». Чародейка бросила мешок с едой на землю.

Вместо ответа, Сайрик наклонился вперед, схватил мешок и начал усиленно в нем копаться. Внутри грубой холстяной сумки, вор обнаружил тщательно завернутое сушеное мясо и фляги, наполненные медом. «По крайней мере, когда мы попали в засаду на равнине, ты могла видеть мои раны. Ранения Адона лишь в его голове».

«Это не делает их менее болезненными», — холодно произнесла Миднайт. «Ты хотя бы мог попытаться быть более любезным… если наша дружба хоть что-нибудь значит для тебя. Небольшое сочувствие тебя не убьет».

Сайрик посмотрел вверх и увидел Адона прислонившегося к дереву к которому была привязана его лодка. Одной из рук он обвивал узловатый и витиеватый ствол дерева. Взгляд жреца был полон опасений, и он стоял, словно был готов в любой момент при виде малейшей опасности отпрыгнуть прочь.

Порывшись в мешке с припасами, Сайрик выудил из него кусок хлеба и поднес его жрецу. Адон тщательно вытер руки о край туники. Весь дрожа, он осторожно вытянул их вперед и взял хлеб у вора. Жрец казалось был настолько потрясен предложением Сайрика, что казалось вот-вот зарыдает. «Спасибо», — произнес Адон низким, надломленным голосом. «Ты был очень любезен».

«Да», — пробормотал Сайрик, обменявшись взглядом с Миднайт. «Я слишком любезен».

Затем, в абсолютной тишине, они быстро перекусили. Когда с едой было покончено, Сайрик подошел к лодке и вытащил весла. Затем он поднес их к древесному пню и положил рядом на землю. Далее он обшарил окрестности, пока наконец не нашел упавшую ветку, толщиной с его бедро. Разбив сук на две равных половины, он воткнул каждую из них по бокам от пня. И, наконец, он присел рядом и установил весла, используя воткнутые по бокам сучья в качестве уключин лодки.

«Ты практиковалась с посохом», — сказал Сайрик, подводя Миднайт к пню, — «поэтому тебе будет достаточно легко освоить основные движения гребли».

«Подожди, Сайрик», — раздраженно произнесла Миднайт, выдернув руку из его хватки. «Я плавала на лодках и прежде. Тебе не нужно учить меня».

«Но ты знаешь, как следует грести правильнее всего, знаешь наиболее эффективную технику?» Так и не дождавшись ответа, Сайрик вновь схватил ее за руку и усадил на пень. «Если ты будешь грести неправильно ты лишь утомишь себя и от тебя больше не будет никакой пользы. Садись и возьми весла».

В течение следующих пятнадцати минут, Сайрик учил Миднайт правильной технике гребли. Чародейка была способной ученицей, и вскоре Сайрик предоставил ей возможность практиковаться в одиночестве.

Прислонясь к небольшому валуну и поигрывая одним из кинжалов, Сайрик заметил, что Адон смотрит на весла. «Ты будешь следующим жрец. Я хочу, чтобы лодка двигалась как можно быстрее».

Адон медленно кивнул, и на его лице заиграло слабое подобие улыбки. Сайрик продолжал смотреть на жреца еще несколько секунд, но, внезапно осознав, что его руки непроизвольно сжались в кулаки, тотчас отвернулся от жреца. «Миднайт сможет научить тебя позже, когда мы сделаем остановку на ужин».

После этого герои быстро собрали вещи, и Сайрик с особой тщательностью скрыл следы их пребывания на берегу. На весла села Миднайт, и вор, казалось, слегка расслабился, увидев, что чародейка уловила правильную технику гребли. К тому же, Адон и Миднайт также почувствовали себя несколько лучше. Однажды жрец даже рассмеялся, когда Сайрик потянувшись, после особенно долгого зевка, едва не вылетел из ялика.

За то время пока гребла Миднайт, лодка достигла участка реки, где, казалось, течения не было вовсе. Это на некоторое время облегчило усилия чародейки, но внезапно течение возникло вновь — и, конечно же, все еще в неверном направлении. Хотя это и не прибавляло положительных эмоций, но путешественники старались не падать духом. Однако это было достаточно трудно, и к тому времени, когда Сайрик направил лодку к берегу для ужина, в отряде вновь начались размолвки.

Когда они пристали к берегу, Сайрик принялся за разведение небольшого костра, а Миднайт решила окунуться в реке, чтобы освежиться после утомительной полуденной гребли. Адон сидел на берегу и, задумавшись, бесцельно болтал веточкой в воде. Но едва чародейка ступила в ледяную воду Ашабы, ее ногу разрезала острая боль. Издав резкий крик, она едва не рухнула в воду.

Пока она отчаянно пыталась сохранить равновесие, Сайрик был уже около нее. «Что случилось?» — спросил вор, помогая чародейке выбраться на берег.

«Я не знаю», — выдохнула она сквозь стиснутые от боли зубы. «Похоже, меня что-то ударило». Миднайт почувствовала, как ногу разрезала очередная вспышка боли. Взглянув вниз, чародейка заметила, что под поверхностью воды мечутся какие-то темно-красные, мерцающие огоньки. Когда в спокойной до этого воде Ашабы проснулся к жизни и третий кроваво-красный светлячок, пришел черед вскрикнуть и Сайрику.

Адон тем временем, вытянув вперед руки, мерил берег шагами. «Вылезайте», — тихо повторял он вновь и вновь.

Миднайт и Сайрик со всех ног бросились к берегу. Вода вокруг них вспенилась, и теперь уже в ней плавало с дюжину странных кроваво-красных огоньков. К тому моменту, как чародейка и вор с помощью Адона выбрались на берег, их число увеличилось вдвое.

Пока Миднайт обрабатывала множество крошечных ранок на ногах, жрец стоял над ней и довольно улыбался. Сайрик склонился над краем воды, его рука была направлена в сторону реки, готовая выхватить их обидчика. Он молниеносно погрузил руку в воду, выдернул ее и отошел от берега. Когда он разжал ладонь, на землю упала крошечная, извивающаяся рыбка. Острая как бритва пасть мерцающего существа была размером с половину его туловища, которое казалось, словно горело от выпитой у жертв крови.

«Река!» — выдохнула Миднайт, указывая на Ашабу. Бурлящая вода просто кишела от целых косяков мерцающих паразитов, которые нападали друг на друга.

«Их там должно быть тысячи!» — произнес Сайрик, вновь подходя к краю. «Я могу различить их косяки». Вор замолчал на мгновение, затем с саркастичной улыбкой повернулся к Миднайт. «Весьма напоминает горожан после твоего суда в Шедоудейле».

«Я ничего не вижу кроме мерцания», — ответила Миднайт, отворачиваясь от вора.

«У меня очень хорошее зрение, и я прекрасно вижу даже ночью», — ответил Сайрик, наблюдая, как рыбы раздирают друг друга на кусочки.

Миднайт даже не посмотрела на вора. «Совсем как Келемвор», — рассеяно произнесла она, начав собирать лагерь.

«Ты все еще думаешь о нем?» Внезапно голос Сайрика стал холодным, словно ледяная речная вода. «Что с тобой?»

«Сайрик, я признательна тебе за то, что ты сделал для меня и Адона», — вздохнула Миднайт. «Если бы не ты, то я уже давно была бы мертва. Но по отношению к Келемвору я что-то чувствую, что-то, что не могу объяснить». Чародейка покачала головой и бережно уложила магическую книгу в мешок.

Сайрик молчал. Все его внимание казалось, было поглощено созерцанием мерцающих паразитов. На поверхности реки растекалось огромное кровавое пятно.

«Даже в Шедоудейле, перед битвой, Кел отказался остаться со мной», — произнесла Миднайт. «Затем, на суде, я была уверена, что погибну, и…»

«Адон, почему бы тебе не окунуться?» — крикнул Сайрик, жестами подзывая жреца к себе.

«Сайрик, не начинай снова», — устало повысила голос Миднайт, затягивая завязки на заполненном мешке. «Почему ты вообще разговариваешь со мной, если даже не хочешь выслушать, что я хочу сказать?»

«Знаешь, чего я больше всего хочу?» — рявкнул Сайрик, в его глазах отражалось кроваво-красное мерцание от рыб. «Добраться живым до Тантраса. Эти скрижали очень важны, и вместе мы сможем найти их». Он повернулся к Миднайт, но казалось даже после того, как он отвернулся от реки, в его глазах осталось красное мерцание.

Адон перебрался к Миднайт поближе и сейчас сидел, скрючившись у ее ног. Жрец смотрел на Сайрика, словно вор был каким-то жутким монстром, выбравшимся из леса. Миднайт перестала собирать вещи и остановилась, покачивая головой. «Даже с помощью Эльминстера, мы едва смогли победить Бэйна. Втроем нам придется очень тяжело».

Сайрик улыбнулся. «Во время путешествия к Шедоудейла тебе удалось несколько впечатляющих фокусов с магией. С твоих пальцев слетали заклинания, которых ты никогда даже не учила, а губы шептали слова, которых ты никогда прежде не знала». Вор встал и развел руками. «У тебя одной есть сила необходимая нам — при условии, что мы будем держаться от богов подальше. И даже тогда…»

«Сила была заключена в кулоне Мистры», — пробормотала Миднайт. «А он был уничтожен в Храме Латандера. Силы, о которой ты говоришь, больше нет».

«А с тех пор ты пробовала хоть одно заклинание?» — спросил Сайрик, подходя к чародейке. «Откуда ты знаешь, что силы, заключавшиеся в этой безделушке, покинули тебя?»

«Я не хочу стать причиной еще одной катастрофы», — резко возразила черноволосая чародейка. «Магия все еще нестабильна. Я не стану пользоваться заклинаниями, пока на это не будет крайней необходимости».

«И это единственная причина для отказа от их использования?» — спросил Сайрик. «Или это то, чего ты боишься больше всего?»

«Я больше не на суде». Миднайт подняла свой мешок и перебросила его в лодку, но прежде чем она вновь успела подойти к Адону, Сайрик схватил ее за руку.

«Ответь мне на один вопрос», — произнес вор. «Как ты смогла выжить во время разрушения храма? Я был на руинах и осмотрел каждый клочок на том месте, где нашли тебя и Адона. Там повсюду была разруха, однако на тебе не было ни единой царапины».

«Просто мне улыбнулась Таймора», — пробормотала Миднайт, вырываясь из рук вора.

Внезапно Адон встал со своего места и подошел к Сайрику. «Таймора мертва», — прошептал он. «Все боги мертвы». Затем жрец подошел к лодке и забрался внутрь, оставив Миднайт и Сайрика удивленно глазеть на него.

«Лишь магия может быть причиной тому, что произошло в храме, Миднайт», — наконец произнес Сайрик. «Твоя магия. Я не знаю как, но ты обрела часть силы кулона. И чтобы вернуть Скрижали Судьбы нам понадобится эта сила».

«Почему ты так жаждешь найти эти скрижали?» — спросила Миднайт, поднимая мешок с едой и перебрасывая его в лодку к Адону.

«Потому что другие жаждут их. Многие другие. Это делает их очень ценными». Сайрик обернулся к реке.

Кроваво-красное пятно исчезло. «Возможно даже бесценными».

«А что насчет предупреждения Мистры?» — спросила чародейка. «Она сказала, что для того, чтобы боги смогли вернуться в свои владения, а в королевствах вновь воцарился мир и покой, скрижали должны быть возвращены на Планы, Повелителю Ао».

«Если Повелитель Ао согласится заплатить достойную цену, тогда я с радостью отдам их ему. Но до той поры, это лишь простой вопрос выживания». Сайрик загасил небольшой костер, и лагерь погрузился во тьму.

«Но это безумие!» — прошипела Миднайт.

Сайрик придвинулся к чародейке. «Нет… совсем нет. Мы сражались с богами, Миднайт. Мы видели их смерть. Они больше не пугают меня». Сайрик замолк на мгновение, затем улыбнулся и прошептал, — «На самом деле боги не так уж сильно отличаются от тебя… или меня». Даже во тьме Миднайт могла различить, как сверкают глаза вора.

Чуть менее чем через четверть часа герои вновь оказались на залитой лунным светом реке. Миднайт провела большую часть ночи, сидя на носу лодки и думая о том, что ей сказал Сайрик о богах и их силе.

Чародейке почти не удалось поспать этой ночью, однако, следующая пара дней прошли тихо, так что Миднайт несколько раз удалось подремать и днем. Понемногу и сам Адон стал более отзывчивым. Когда в очередной раз Миднайт пришлось сесть за весла, жрец держал ее магическую книгу открытой, так что она смогла изучать ее, переворачивал страницы и по просьбе чародейки находил необходимые заклинания.

Сайрику уже порядком надоели сушеное мясо и сыр, поэтому он решил наловить рыбы, сидя на носу ялика. Хотя у него и не было лука и стрел, вор привязал рукоять своего кинжала к швартовой веревке и с первых трех бросков поймал каких-то трех больших плоских рыб. Но Сайрик казалось все равно был разочарован, словно в этой рыбалке он не чувствовал настоящего вызова своим навыкам.

За два дня путешествия, если не считать еще одного ялика встретившегося им после того, как они миновали Мистлдейл, Адону, Миднайт и Сайрику не попалось больше ни одного судна. Когда приблизился вечер и небо окрасилось в янтарный оттенок, Адон заметил, что рядом с их яликом плывет кучка золотистых водорослей, вероятно прилипших к дну их суденышка.

Жрец слегка наклонился над краем борта и, опустив руку в воду, погрузил ее в сплетения водорослей. Их форма была очень похожа на человеческие волосы, увлекаемые сильным потоком. В памяти жреца всплыли воспоминания о сладких поцелуях и ласках, которыми его награждали множество женщин, и на его лице расплылась довольная улыбка.

«Что он делает?» — спросил Сайрик с носа лодки.

Миднайт оторвалась от гребли. «Он просто улыбается», — тихо произнесла чародейка и тоже улыбнулась. «Я рада видеть его счастливым».

Жрец, зачарованный притягательностью водорослей, едва заметно кивнул. Но внезапно Адон напрягся, почувствовав под своей рукой что-то твердое. Жрец пригляделся сквозь золотистую, искрящуюся воду и увидел, что рядом с лодкой плывет прекрасная юная женщина с полупрозрачным телом. Золотистые водоросли на поверку оказались ее волосами. Пока Адон наблюдал, женщина, прекрасная словно богиня, распахнула свои глаза песочного цвета, улыбнулась жрецу и обвила его руку своими ладонями.

Внезапно женщина высунулась из воды так, что у Адона перехватило дыхание, а Миднайт едва не выронила весла. Сайрик выхватил кинжал и пригнулся в защитную стойку, но, наблюдая за золотоволосой женщиной, вор ощутил, как из его тела улетучивается любая злость и страх. Кинжал медленно выскользнул из руки Сайрика и с характерным звуком упал на дно лодки.

Женщина, высунувшаяся из воды по пояс, продолжала плыть рядом с лодкой. Она была облачена в прозрачное бело-золотое платье, которое идеально прилегало к ее точеному, божественному телу. Кожа ее была бледной, почти прозрачной, и сквозь ее силуэт можно было различить очертания береговой линии. На ее плечи был наброшен белый платок.

«Кто вы?» — спросила она неожиданно звучным голосом. Ее слова казалось, эхом отражались от поверхности реки.

Миднайт перестала работать веслами и ровным голосом произнесла, — «Я Миднайт из Дипингдейла». «Мои спутники — Сайрик, позади меня и рядом с тобой, Адон».

Женщина улыбнулась. «Не хотите… поиграть?»

Едва она произнесла эти слова, как поверхность реки слегка вспенилась. Ялик тревожно закачался на неспокойных волнах. «У нас нет времени на игры», — произнесла Миднайт, вновь берясь за весла. «У нас есть важные дела».

Золотоглазая женщина засмеялась, поднимая руки к лицу и нежно проводя пальцами по губам. «Ах, как это захватывающе звучит», — пробормотала она. «Но, я все же думаю, что вы должны остаться со мной».

Воздух, окружающий лодку, наполнился крошечными, янтарными вспышками. Воля Адона и Сайрика казалось, внезапно была скована бледнокожей женщиной. Они оба стояли, таращась на нее, пока лодка раскачивалась все сильнее и сильнее.

Миднайт бросила взгляд на своих зачарованных спутников, и внезапно поняла, с кем им довелось столкнуться — с нереидой, морской нимфой, странным созданием с Элементального Плана Воды. И было похоже, что слышанные чародейкой легенды об этих капризных морских существах также были недалеки от истины. Любой человек, взглянувший на нимфу, оказывался плененным ее чарами.

Прежде чем чародейка успела разрушить чары нимфы, за ее спиной раздался внезапный рев, и повернувшись, Миднайт увидела, что прямо перед лодкой в воде образовался огромный туннель. Опасаясь, что лодку может увлечь на дно реки, Миднайт быстро обернулась назад к золотоволосому созданию. «Если ты убьешь нас, мы не сможем играть в твои игры», — крикнула Миднайт.

«Я могу играть с вами, независимо от того живы вы или мертвы», — произнесла нимфа, хихикнув, и погладила лицо Адона. «В этом нет никакой разницы».

В отчаянии, Миднайт подняла один из мешков с вещами. «Мы можем дать тебе то, что обладает могущественной магией. Но, только мы знаем, как использовать это».

Внезапно, когда ялик уже был готов провалиться в туннель, тот исчез также внезапно, как и появился. Лодку сильно качнуло, и героев окутал глубокий туман. Ни Адон, ни Сайрик так и не оторвали своего взгляда от женщины.

«Покажи мне», — пробормотала нимфа. Она полностью поднялась над поверхностью воды и подошла к лодке. Существо казалось, словно скользило по волнам, и ее ноги ни на миг не отрывались от вод Ашабы.

Теперь у Миднайт было время, необходимое для произнесения заклинания, но она решила им не пользоваться. Если бы только в мешке было хоть что-нибудь, что я смогла бы использовать против этого существа! — в отчаянии подумала Миднайт. Или, что еще лучше, что-то, что я смогла использовать, чтобы схватить платок! Если легенды не врали, то согласно им душа нимфы была заключена именно в этом кусочке ткани. Если бы Миднайт смогла завладеть им, то ей удалось бы взять контроль над ситуацией в свои руки.

«Покажи мне!» — закричало золотоволосое создание, и в тот же миг река проснулась к жизни. Внезапно вода сформировала дюжину мерцающих зеркальных отражений нимфы. Двойники нереиды встали по обоим бокам небольшого ялика и схватили его за борта, полностью остановив на месте.

Когда золотоглазая нимфа подплыла поближе, Миднайт заметила, что она была создана не из плоти и крови. Под изящными чертами существа скрывались потоки искрящейся, вихрящейся воды вперемешку с проблесками крошечных молний. Внутри тела нимфы было заключено мерцание ясного неба, слегка колеблющегося при передвижении существа. Это зрелище напомнило чародейке свет, проходящий сквозь огромную глыбу льда. Миднайт занесла свои руки, чтобы произнести заклинание. «Постой!» — вскрикнул чей-то слабый голос и Миднайт, обернувшись, увидела Адона протягивающего руки к нимфе. Золотоглазое существо казалось заинтересованным и осталось стоять на своем месте. «Ты так прекрасна», — тихо прошептал Адон. В покрытом шрамами разуме жреца тотчас всплыли воспоминания о Сан Огневолосой, Богине Красоты, богине, которой он однажды служил.

Нимфа улыбнулась и протянулась к нему, проводя рукой по его волосам. «Я и вправду прекрасна», — произнесло существо. Внезапно ее черты начали расплываться словно воск, тающий под напором пламени. С ее лица исчезли юность и красота, оставив вместо себя образ морщинистой старухи. «А сейчас?» — спросила нимфа.

Адон казалось слегка выпрямился, и на его черты упал солнечный свет, осветив шрам покрывавший его лицо. «Нет никакой разницы», — произнес он.

Черты нимфы снова растеклись, пока их место вновь не заняли очертания прекрасной юной женщины. «Ты влюблен в меня», — сухо произнесла она. «Ты сделаешь все, что я скажу».

Однажды, когда Адон, Миднайт, Келемвор и Сайрик, спасая Богиню Магии, очутились в руинах Замка Килгрейв, Бог Раздора наслал на героев видения их самых сокровенных желаний. Адону привиделась Сан Огневолосая — и он едва не погиб из-за этой иллюзии. Его спасло лишь вмешательство друзей.

Сейчас, когда Адон смотрел в чарующие, прекрасные глаза нимфы, что-то глубоко в его разуме вернуло воспоминания об той иллюзии. Жрец почувствовал как задрожала его нижняя губа. «Нет…», — произнес он. «Не в это раз». Молниеносным движением Адон сорвал платок с плеч нимфы.

«Нет!» — вскрикнуло существо, пытаясь вырвать платок из рук жреца. В этот момент водные двойники нимфы подняли лодку над поверхностью воды.

Адон упал на Миднайт и они оба рухнули на дно ялика. Сайрик же все также продолжал стоять на корме лодки. Миднайт, увидев рядом с собой кинжал Сайрика, схватила оружие и вырвала платок из рук Адона.

«Опусти лодку!» — закричала Миднайт, обмотав платок вокруг острого лезвия.

В тот же миг ялик вновь рухнул на воду. Сайрик упал назад, неловко ударился головой и затих. Нимфа закричала от боли. «Прошу вас!» — жалобно завопило существо. «Не трогайте мой платок!»

«Я думала, что ты хочешь поиграть», — холодно произнесла Миднайт.

На какой-то миг единственным звуком доносившимся до слуха Миднайт и Адона, было легкое бурление воды. Внезапно их обволок густой туман. Жрец повернулся и увидел как ближайший из двойников нимфы искривил свое лицо в жуткой гримасе и угрожающе зашипел.

«Отзови своих слуг!» — потребовала Миднайт, надавив кинжалом на платок. «Отпусти нас с миром!»

Водные двойники издали несколько булькающих стонов и разлетелись кучей брызг. Нимфа прищурила свои золотые глаза и, внезапно, ялик вновь обрел свободу движения.

«Адон, садись на весла!» — закричала Миднайт, когда поток реки развернул лодку и потащил вниз по течению. Жрец схватил весла и попытался взять лодку под контроль.

В этот момент Сайрик пришел в себя и сел на корточки. Внезапно нимфа метнулась к вору, схватила его за руки и попыталась вытолкнуть из лодки. Однако прежде, чем существу удалось выполнить свой план, Адон крепко схватил Сайрика за правую лодыжку.

В этот момент Миднайт погрузила кинжал в платок.

Нимфа тотчас замерла на месте, ее тело сотрясла неистовая, болезненная дрожь. Наконец существо издало пронзительный, жалобный вздох и рухнуло в воду.

Адон затащил Сайрика назад в ялик. Пока жрец, улыбаясь, стоял над ним, Сайрик потирал свою голову и ошеломленно оглядывался вокруг, пытаясь вспомнить, что же произошло с ним после появления нимфы.

Прекрасный белый платок в руках Миднайт постепенно стал черным и начал крошиться. Чародейка посмотрела в воду, но нимфы там уже не было, она вернулась на Элементальный План Воды. Покачав головой, Миднайт выбросила разлагающийся в ее руках платок в Ашабу и еще долго наблюдала, как быстрый поток уносит его прочь.

Полумертвый Фзул Шембрил лежал на разодранном матрасе и, сквозь полуразрушенную крышу заброшенной фермы, расположенной на оккупированной Зентиларом территории Даггердейла, наблюдал за угасающим отблеском послеполуденного неба. Несмотря на поражение армии Бэйна при Битве у Шедоудейла, жители долин не стали прогонять своих противников из ближайшего поселения к западу. На какое-то время Фзул мог чувствовать себя в безопасности.

Неужели эта жалкая лачуга станет моим последним пристанищем? — подумал он. Я, могущественный жрец Бога Раздора, лидер Зентарима, второй по старшинству после Маншуна, должен умереть в этом вонючем, выжженном сарае на захваченной территории. На какой-то миг Фзул представил, что Зентарим, могущественная, секретная организация преданная Богу Раздора, могла послать кого-нибудь на его поиски. Однако, при этой мысли жрец лишь мрачно улыбнулся и отбросил ее, уверенный, что многие в Зентариме были бы рады видеть его мертвым.

«Во всем виновата наша самоуверенность!» — произнес вслух рыжеволосый жрец, хотя поблизости никого не было. «И твоя жадность, Бэйн. Твое безумие и твоя жадность…»

Фзул попытался пошевелиться, но не смог. Каждый раз, когда он пытался забыть о ране полученной при атаке на Шедоудейл, боль в груди вновь и вновь набрасывалась на него словно огромная, жестокая сторожевая собака.

Высший жрец Бэйна впал в бред, как это часто происходило с ним в последние несколько дней, и в его разуме вновь всплыли события минувших дней. Внезапно Фзул вспомнил, что Темпус Блэкторн, бывший помощник Бэйна, погиб, став жертвой нестабильной магии. Тогда Бэйн разделил обязанности Блэкторна между Фзулом и его соперником, Семеммоном из Даркхолда.

Переполненный планами о том, какую выгоду может принести его новое назначение и как он сможет укрепить свое влияние, Фзул принял новую должность с таким энтузиазмом, которого не испытывал уже в течение многих лет. Но его энтузиазм иссяк очень быстро, едва он выяснил секреты бога во плоти. Черный Повелитель был вынужден есть, пить и спать, как и все остальные люди. Рань бога и он будет истекать кровью, как и обычный человек. Фзул же, к своему разочарованию, должен был исполнять все человеческие потребности его хозяина и ценой своей жизни защищать секреты Черного Повелителя.

Мысли Фзула беспорядочно метались по всем уголкам его разума. Внезапно всплыли воспоминания о подготовке к Битве у Шедоудейла, и Семеммон был избран в помощники Повелителя Бэйна во время перехода через Вунлар. Фзулу было поручено возглавить отряд из пяти сотен людей. С ними он должен был пересечь мост через Ашабу и захватить Спиральную Башню.

Однако защитники Шедоудейла уничтожили мост, не позволив отряду Фзула насладиться легкой победой. Что еще хуже, когда мост рухнул, жрец оказался в ловушке на западной стороне, отрезанным от большинства своих сил. Затем худощавый, крючконосый, темноволосый лидер защитников моста послал в грудь Фзула стрелу. Высший жрец рухнул с моста в воду, где его, вместе с горсткой остальных выживших, подхватил необычный поток. Небольшой отряд солдат находился вместе, пока они не выбрались на берег и не обнаружили группу Зентилара, которая была выставлена наблюдать за подъездными путями.

Раны рыжеволосого жреца сделали его путешествие назад в Зентил Кип невозможным; Фзул знал, что ни за что не выживет в столь длительной поездке. Ферма была ближайшим убежищем, которое зентильские солдаты смогли найти.

«Во имя тебя я проливал свою собственную кровь, и ты бросил меня!» — закричал Фзул. «Будь ты проклят, Бэйн!»

Сейчас, вынужденный вверить свою жизнь в руки своих подчиненных, Фзул лежал на куче грязной соломы и пытался прогнать мысли о приближающейся смерти. Всматриваясь сквозь полуразрушенную крышу в янтарное небо, высший жрец внезапно понял, что свет стал более ярким и сильным. Наконец цвет неба приобрел кроваво-красный оттенок, и темноту фермы разрезали лучи света, словно кто-то распахнул до того запертое окно.

«Приди ко мне!» — закричал Фзул, пытаясь встать, несмотря на дикую боль в груди. Внезапно на грудь Фзула опустилась иссохшаяся рука и мягко опустила его назад. Высший жрец обнаружил, что смотрит в лицо, которое скорее могло принадлежать трупу оставшемуся на поле битвы, нежели живому существу.

«Зентилар! Ко мне!» — закричал Фзул, пытаясь отползти от ужасного, разлагающегося создания, положившего свою руку на его грудь. От крика у жреца наступил приступ сильнейшей боли.

Ссохшаяся фигура зловеще улыбнулась. «Увы, Фзул Шембрил, Высший Жрец Бэйна, силы Зентилара, стоявшие неподалеку от этой лачуги… исчезли». Он убрал свою руку с груди жреца. «Я думаю, что ты знаешь кто я?»

«Наконец-то ты пришел за мной», — прошептал Фзул и закрыл глаза.

«Нет нужды быть столь мелодраматичным», — произнес Миркул. «Рано или поздно все люди ощущают мое прикосновение. Но твое время ступить в мое царство еще не пришло».

Фзул попытался скрыть свой страх. «Что ты хочешь мне предложить?» Бог Смерти поднял свою костлявую руку и постучал по своей бледной белой коже. Звук был высоким и резким. «Ты должен рассмотреть не мое предложение», — вздохнул Миркул. «Я здесь, ну скажем в качестве представителя твоего повелителя и божества, бессмертного Бога Раздора».

Высший жрец выдавил короткий смешок. «Посмотри на меня — я едва не испускаю дух», — произнес Фзул. «Что может хотеть от меня Повелитель Бэйн?»

«Во время Битвы у Шедоудейла, в Храме Латандера был уничтожен аватар Повелителя Бэйна», — спокойно произнес Миркул. «Ты был избран в качестве новой оболочки сущности Повелителя Бэйна». Бог Смерти обвел взглядом разрушенную лачугу и вновь улыбнулся.

«Но мои раны…», — начал Фзул.

«Они для бога ничто. Тебя могут вылечить и ты будешь жить в славе, о которой мечтал всю свою жизнь», — вздохнул Миркул, вновь поворачиваясь к высшему жрецу. Черты жреца отразили волнение. Миркул покачал головой так, что на его щеке лопнула кожа. «Избавь меня от своих сомнений. Твоя забота о собственном благе всем хорошо известна».

«Почему тогда Бэйн попросту сам не возьмет меня?» — произнес Фзул. Высший жрец вновь попытался сесть, но не смог. «Думаю, не стоит упоминать, что я не смог бы ему помешать».

«Если Повелитель Бэйн сам завладеет тобой, то твоя внешность и воспоминания могут подвергнуться опасности. Черный Повелитель хочет уподобить твою сущность его, но он не может сделать этого без твоей помощи», — сказал Миркул, зевнув.

Боль в груди Фзула была просто ужасна, и жрец едва мог дышать. «Почему… почему он не пришел сам?» — произнес он между вдохами.

«Он пришел», — усмехнувшись, произнес Миркул. «Оглянись вокруг».

Кроваво-красная дымка, которую Фзул вначале принял за небо, вплыла в лачугу сквозь пролом в потолке и зависла перед высшим жрецом.

«Смерть или жизнь?» — спросил ссохшийся человек. «Выбор за тобой».

Фзул смотрел как красная пелена засияла ярче, затем начала пульсировать в одном ритме с его сердцем. Из недр красного облака вспыхнуло черное пламя.

«Я хочу жить!» — закричал Фзул, когда пламя взметнулось высоко в воздух. Черная энергия скользнула в его тело сквозь рану в его груди.

«Жаль, я так и знал, что ты не откажешься», — вздохнул Бог Смерти, отступая назад и наблюдая, как корчится тело Фзула. Из открытых глаз, носа и рта высшего жреца вырвались полосы черного и красного света.

Высший жрец почувствовал, как немеет его плоть по мере того, как темная сущность Бэйна все дальше и дальше проникает в его тело. Потоки крови, бегущей по венам Фзула замедлились и в тот момент, когда злое божество взяло верх, замерли совсем. Затем, когда божественное сплелось с человеческим, все внутренности жреца словно смешались. Фзул почувствовал, как внутри него набирает силу злость Бэйна, и ему понравилось это чувство.

Однако приятные ощущения длились недолго. Внезапно сознание Бэйна прорезала резкая боль — перед Черным Повелителем обнажились все его воспоминания и желания. Затем также внезапно боль стихла, и в разуме жреца зазвучал голос Бэйна.

Даже не думай о том, кто из нас владеет твоим телом, — прогрохотал Бог Раздора. От тебя не требуется многого. Подведи меня, или попытайся восстать хоть раз, и я уничтожу тебя.

К Фзулу вернулись ощущения, и он смог почувствовать прохладу ночного ветерка, задувавшего сквозь крышу. Сколько еще это продлится? — подумал он, и попытался произнести этот вопрос вслух. Фзул почти не удивился, когда его слова так и покинули его рта.

Из далекого уголка своего собственного разума высший жрец наблюдал, как его рука поднялась перед его глазами. Рука согнулась и сжалась в кулак, затем раскрылась и прошла над окровавленной грудью. Тотчас рана исчезла, и Фзул осознал, что он пытается сесть.

«Миркул», — произнес Черный Повелитель голосом высшего жреца. Он сел на потрепанном соломенном матрасе и потянулся. «Обслужи меня».

«В этом больше нет нужды, Повелитель Бэйн», — поклонившись, спокойно произнес Миркул. «Как только я доставлю тебя в Зентил Кип, тебе самому придется заниматься собственными делами. Лучше начать прямо сейчас».

Черный Повелитель недовольно нахмурился. «Ты зашел слишком далеко, Миркул! Я не потерплю подобного непослушания!» Едва Бог Смерти поклонился еще раз и расставил свои руки, Повелитель Бэйн подумал о том, чтобы ударить ссохшееся божество. Или возможно, — подумал он, — мне следует произнести заклинание. Конечно не очень могущественное, но что-нибудь достаточно сильное, чтобы показать Миркулу кто здесь главный.

Глядя сквозь глаза, которые больше не были послушны ему, Фзул попытался закричать. Бэйн мог уничтожить их обоих, если бы попробовал заклинание, и оно обратилось на них!

«Помни свое место», — рявкнул Бэйн. Миркул кивнул и Фзул вновь обнаружил себя в самом дальнем уголке своего собственного разума.

«Мои извинения, Повелитель Бэйн», — пробормотал Бог Смерти. «Для меня это было очень трудное и напряженное время. Ты готов вернуться в Темный Храм в Зентил Кипе?»

Бэйн пробежался руками по телу своего аватара. Свое предыдущее воплощение он превратил в нечто большее, чем простой человек, ужасное создание с острыми когтями и жесткой, обуглившейся кожей, проникнуть сквозь которую могли лишь самые острые клинки. В бледной, уязвимой плоти высшего жреца Черный Бог чувствовал себя очень некомфортно. Миркул долго настаивал, что этот выбор правилен, считая, что люди будут больше доверять богу, если он будет выглядеть как один из них. Бэйн, хотя и с большой неохотой, но все же согласился с доводами Миркула. Помимо всего, его предыдущая тактика — попытаться привести войска в подчинение запугиваниями — обернулась несомненным провалом. После поражения у Шедоудейла, ему вновь было необходимо обрести доверие своих последователей.

Бог Раздора заметно вздрогнул, осознав, что вся его сила в Королевствах заключалась лишь в его последователях. Эта мысль была ему отвратительна. «Да», — через некоторое время выдохнул Черный Повелитель. «Доставь меня в Зентил Кип».

Создав магические ворота, Миркул отошел в сторону и жестом пригласил Бэйна последовать вперед. Сквозь портал, Черный Повелитель различал, кажущиеся заброшенными, улицы Зентил Кипа. Бэйн шагнул сквозь проем. Через мгновение Черный Повелитель стоял в темном, кишащем крысами переулке. Один из карманников издал дикий крик, когда рядом с ним появился аватар Бэйна. Чумазый вор тотчас в панике бросился прочь из переулка.

«Итак, все начинается снова, Миркул», — произнес Бэйн, оглядывая виднеющиеся вдалеке частично выстроенные башни его храма. Так и не дождавшись ответа, Черный Повелитель обернулся и увидел, что портал уже закрылся и Бога Смерти, рядом с ним, больше не было.

Неважно, — подумал Бэйн, покидая переулок. Пока Миркул хорошо служил ему.

Бэйн брел сквозь город, стараясь избегать встреч с бедными и бездомными бродяжками, попадавшимися ему навстречу. Звуки, которые могли быть только стонами людей, ставших жертвами воров или работорговцев, раздавались почти из каждой тени, заставляя Бэйна ускорять свой шаг, пока, наконец, он не побежал по улице, не сводя взгляда с башенок своего храма. Миновав последний поворот и приблизившись к храму, Бэйн заметил, что впереди стоят несколько стражников.

«Стража!» — закричал Черный Повелитель голосом Фзула, затем остановился, ожидая пока к нему приблизится один из стражников.

«Тебе не дадут здесь бесплатной еды!» — рявкнул стражник, разглядывая на изодранной одежде аватара символ Бэйна — черную руку на красном фоне. «Проваливай прочь!»

«Разве ты не узнал меня, Дир Ашлин?» — спросил Бэйн, пробежавшись рукой по копне рыжих волос на своей голове.

Стражник прищурился и вгляделся в уставшего, мрачного человека, облаченного в разорванные остатки формы командира. Рубашку рыжеволосого человека покрывала кровь, а лицо было покрыто потом и грязью. Но даже кровь и усталость не смогли долго скрывать черты Фзула Шембрила от стражника. «Л-л-лорд Фзул!» — вскрикнул Ашлин, опуская свой меч.

«Собственной персоной», — рявкнул Бог Раздора. «Проведи меня внутрь. После битвы я прошел весь путь от Шедоудейла».

«Ты хотел сказать, бойни», — пробормотал Ашлин, оборачиваясь спиной и направляясь к входу в храм.

Черный Повелитель хотел убить стража на месте, но что-то внутри него — возможно, Фзул — подсказало, что сейчас на резню не было времени. Сейчас Бог Раздора должен был восстанавливать свое царство.

Когда они вошли в частично построенный Темный Храм, Повелитель Бэйн был поражен количеством работы, проделанной с тех пор, когда он был здесь последний раз. К несчастью, из-за Битвы у Шедоудейла большинство людей, занимавшихся постройкой храма, погибло. Сейчас, не считая стражи, раненых, которым удалось выжить после путешествия из Шедоудейла и горстки яростных верующих, храм был пуст.

«Кто наблюдает за храмом сейчас, когда Бэйн исчез? Я думаю, что эти обязанности на себя возложил Семеммон», — произнес Бэйн, остановившись у окна.

Ашлин пожал плечами. «Семеммон был ранен во время битвы. Некоторые из наших людей видели, как он полз куда-то в сторону. С тех пор о нем больше ничего не известно».

По спине аватара пробежала дрожь. «Значит город вновь в руках недоучек!» — рявкнул Бог Раздора. Сжав руки в кулаки, Бэйн повернулся к стражнику. «Лорд Чесс?»

«Да», — пробормотал Ашлин. «Бэйн исчез, ты и Семеммон также пропали, а Маншун где-то затаился — поэтому Лорд Чесс больше не видел причин достраивать храм и прекратил работу. Ходят слухи, что Чесс, этот вонючий орк, хочет превратить это место в публичный дом!»

Аватар напрягся. «Я бы хотел увидеть Лорда Чесса», — рявкнул Черный Повелитель. «Сегодня ночью». Бог Раздора вновь отвернулся к окну и обвел взглядом грязные, мощеные камнем улицы вокруг Темного Храма.

«Слушаюсь, Лорд Шембрил», — произнес Ашлин и повернулся, чтобы уйти.

«Стой! Я еще не отпускал тебя!» — выкрикнул Черный Повелитель, не поворачиваясь от окна. Стражник тотчас замер на месте. «Я хотел бы видеть еще кое-кого…»

В течение нескольких следующих часов, Бэйн сидел в своих личных покоях, скрытых позади тронной комнаты и готовился к встрече. Черному Повелителю были доставлены церемониальные одеяния, которые Фзул оставил в своих покоях перед самой битвой. К тому времени как начали прибывать его гости, он успел принять ванну и облачиться в свои наряды.

Когда шум доносящийся из тронной комнаты перерос в рев, Бэйн открыл небольшое потайное окошко и прислушался к толпе. Члены Зентарима — Черная Сеть Бэйна, как некоторые называли их — хранили молчание. Люди Лорда Чесса, высшие чины города и начальники стражи, наоборот, вовсю высказывали свое мнение.

«Повелитель Бэйн покинул нас!» — кричали они. «Городом должен править Лорд Чесс!»

«Бэйн предал нас!» — восклицал другой голос. «Он завел нас в западню в Шедоудейле, а затем оставил на растерзание жителям долин!»

Группа стражников, стоявшая ближе всего к окошку Бэйна, поддержала эти слова одобрительными возгласами. Пора появиться на публике, — подумал Бог Раздора. Сейчас, когда они выскажут все свои аргументы, мне будет не трудно взять контроль над ситуацией в свои руки.

Едва аватар Бэйна появился из-за большого черного трона, стоявшего во главе комнаты, как многие из криков стихли. Однако в комнате все еще стоял гул от негромких переговоров, изредка перемежающихся бранью или угрозами. Черный Повелитель поднял руки Фзула, и все переговоры тотчас умолкли. «Я здесь, чтобы вновь сплотить Зентил Кип!» — закричал аватар.

Бэйн медленно подошел к черному трону. Затем обернулся к толпе, которая теперь хранила абсолютное молчание, и сверкнул широкой, злобной улыбкой. Наконец он опустился на трон.

По комнате прокатилась волна вздохов и яростных криков. «Это немыслимо!» — крикнул темноволосый жрец. «Неужели нас вытащили из домов в середине ночи лишь для того, чтобы мы стали свидетелями подобного святотатства? Чем ты можешь объяснить свой поступок, Фзул?»

«Кровью», — произнес рыжеволосый жрец, вновь вознося руки. «Я отвечу на твои слова кровью. Так как я не Фзул Шембрил, хоть и нахожусь в оболочке его тела. Я твой повелитель и хозяин, и ты склонишься передо мной!»

Темноволосый жрец закричал, схватившись за глаза, и тут же рухнул на землю. Разум жреца наполнили картины мира под правлением Бога Раздора. Реки Фаэруна покраснели от крови, а сама земля содрогнулась под поступью могучих армий Бэйна. И там, среди опустошения и разрухи, жрец увидел себя, покрытым кровью и сокровищами побежденных врагов.

Встав на колени, жрец опустил руки и открыл мерцающие, кроваво-красные глаза. «Бэйн вернулся!» — вскрикнул он. «Наш бог вернулся, чтобы освободить нас!»

«Все мои дети познают мою славу», — сказал Бэйн, и через мгновение вся комната оказалась заполненной криками последователей, узревших картины завоевания и власти. Смотря сквозь кроваво-красную дымку, служившей напоминанием об их истинной преданности, почитатели Бэйна стояли перед своим господином, ожидая приказов.

«Вначале мы должны выяснить силу наших врагов. Отзови наших шпионов из Шедоудейла», — закричал Бэйн, указывая на одного из высших чиновников, стоявшего рядом с троном. «Я хочу выяснить судьбу тех, кто противостоял мне в Храме Латандера. Если Эльминстер или эта черноволосая служка Мистры все еще живы, я хочу, чтобы их доставили ко мне!»

Министр обороны склонился перед Черным Повелителем, затем мгновенно вылетел из комнаты. «Конечно, Повелитель Бэйн», — шептал министр вновь и вновь, торопясь покинуть тронную комнату.

«А сейчас мы должны обратиться к населению Зентил Кипа», — прорычал Бог Раздора и вновь обернулся к толпе. «Прежде чем мы сможем достигнуть нашей славы, должны быть рассеяны недовольство, страх и смятение нашего народа».

«Этой ночью мы обойдем все улицы города и распространим весть о моем возвращении. Огни надежды, что пылают в ваших глазах, разгорятся в настоящее адское пламя. Вместе мы развеем сомнения народа и ступим в новый век!» Комната заполнилась криками благодарности и преданности Черному Повелителю. Бэйн позволил скользнуть по своему лицу легкой улыбке. Вновь он держал своих последователей в железной хватке.

Когда безумие достигло своей верхней точки, Бог Раздора занес сжатый кулак и вновь заговорил. «Вместе мы победим там, где в одиночку проигрывают даже боги!»

Бэйн встал с трона и прошел к центру комнаты. Постояв несколько мгновений среди своих кричащих последователей, он вывел толпу из храма и повел ее в ночь.

Погоня

До окончания леса оставалось еще около часа пути, и Келемвор и его люди едва могли дождаться окончания медленного передвижения по заполненной преградами территории. Взошло солнце, и последний из магических кристаллов, которыми их снабдил Лхаэо, погас. Свет от кристаллов разгонял тьму ночи и позволял Келемвору и его подчиненным не на миг не прекращать своего продвижения вдоль реки. С того момента как они покинул Шедоудейл, всадники лишь дважды останавливались на отдых и каждый раз, он длился всего несколько часов.

Келемвор протянул руку к небольшому мешочку, привязанному к его поясу, и слегка встряхнул его. Воздух огласил перезвон золотых монет. Несколько людей покосились на наемника, затем, заметив, что Келемвор бросил на них сердитый взгляд, отвели глаза в сторону.

Интересно, сколько монет получили Сайрик и Миднайт за обещание работать против Долин? — подумал Келемвор уже в четвертый раз за день. Наверно с ними расплатились, когда мы были в Тилвертоне.

Отпустив мешочек, Келемвор обвел взглядом людей, которых Морнгрим послал с ним. Все они не представляли собой ничего выдающегося. Воин рассматривал их как обычных обитателей фермерского городка — он считал их недалекими, но преданными. Эти люди не делали ничего выдающегося с тех самых пор, как они покинули Шедоудейл, но это было и к лучшему.

Единственным сюрпризом для Келемвора стало то, что Морнгрим настоял на включении в отряд Ярбро, юного стражника, который невзлюбил Келемвора и его спутников еще с того момента, когда они впервые появились в Шедоудейле. Но если преследователи хотели догнать своих жертв, то они должны были выступать немедленно. Поэтому у Келемвора не осталось времени на споры и он, хотя и с большой неохотой, согласился.

«В этом задании нужен трезвый ум», — сказал Морнгрим, когда Келемвор готовился отправиться в погоню за своими бывшими друзьями. «Твоя ярость может застлать твой разум. Я хочу, чтобы преступников доставили живыми, если только конечно не будет иного выбора». Правитель долины замолчал на мгновение, затем перекинул воину мешочек с золотом. «Ярбро проследит, чтобы рассудок взял верх».

Келемвор фыркнул. «Ярбро» и «рассудок» были почти несовместимыми вещами. Скорее, похоже, что Морнгрим хотел, чтобы кто-нибудь приглядывал за мной, — подумал воин. Он натянул поводья, и его лошадь перепрыгнула через упавшее дерево. Келемвор вновь осмотрелся вокруг и вздохнул. По крайней мере, все остальные люди казалось, заслуживали его доверия.

В качестве проводника Морнгрим выбрал Террола Утхора, ветерана нескольких битв против дроу, человека прекрасно разбирающегося в древних обычаях эльфийских кланов, которые некогда провозгласили леса вокруг Шедоудейла своей собственностью. Утхор был приземист, коренаст, на вид ему было около тридцати лет. Он обладал серо-голубыми глазами и черными волосами, заглаженными назад.

Остальных людей в отряде Келемвора сплачивали обычные узы ненависти к беглецам. Гурн Бестли, пятидесятилетний дровосек с копной седых волос, во время Битвы у Шедоудейла потерял двадцатилетнего сына. Кохрен и Ланкс были жрецами Латандера. Кохрен был высок, и его голову венчал единственный хвостик из темных волос. Ланкс был среднего телосложения, с редкими, вьющимися светлыми волосами и тусклыми карими глазами. На одеждах обоих жрецов были изображены символы их божества.

Бурсус, Кабал и Джорах были солдатами, видевшими смерть своих друзей и товарищей во время битвы. Из этой троицы старшим был Кабал, с седой бородой и густыми пепельными бровями. Бурсус выделялся усталым взглядом пронзительно черных глаз и сильно загорелой кожей. Джорах был самым худощавым с растрепанными, золотисто-каштановыми волосами. Все трое владели луками в равной степени, как и мечами, и также они везли с собой несколько луков и запас стрел для остальных членов отряда.

Миккел и Карелла были владельцами рыболовного ялика, на котором сбежали заключенные. Никто не знал их вторых имен, но по внешнему виду они могли бы быть братьями. Их лица были красными от солнца, а телосложение вполне неплохим для простых рыбаков. У обоих головы были острижены наголо. Даже одеты они были одинаково. Единственным предметом, который отличал их друг от друга, была искрящаяся призма, болтавшаяся в правом ухе Миккела.

Так как путешествие через густые заросли вдоль Ашабы было не богато на события, Келемвор даже не представлял себе, как эти люди поведут себя во время схватки. Не то, чтобы он волновался за их боевые навыки. Битва против армии Бэйна дала Келемвору вполне адекватное представление о воинской доблести жителей долин. И все же воину не давал покоя вопрос — насколько эффективно сможет работать кучка преследователей сообща?

«Пока мы не наткнемся на отряд зентильцев или дикое животное, которое будет настолько глупым, что нападет на нас, или тех мясников, которых мы преследуем, мы не узнаем как поведут себя наши люди в драке», — лицемерно произнес Ярбро, когда Келемвор поведал о своих мыслях второму по старшинству человеку в отряде. «Думаю, не стоит волноваться об этом», — добавил солдат. «Когда мы догоним эту ведьму и ее друзей, то объединим наши усилия».

Даже сейчас, когда он ехал через лес вместе со своим отрядом, Келемвор не был столь убежден словами Ярбро. Или возможно он понимал, что солдат был прав — больше всего воина беспокоила та ненависть, которая должна будет объединить их, едва они настигнут Адона, Сайрика и Миднайт.

Келемвор прогнал эти мысли из своей головы. Я все делаю правильно, — произнес он сам себе. Они предали меня. Они убили Эльминстера и других ни в чем неповинных людей.

Воин пришпорил свою лошадь и поспешил вниз по тропе. Его люди также последовали его примеру, и вскоре отряд покинул лес и оказался на краю равнинной местности Мистлдейла. До сих пор им не повстречалось ни оного признака ялика или беглецов. Если им только не улыбнется удача или они не придумают чего-нибудь радикального, то они вскоре могли потерять свою добычу.

«Стойте!» — крикнул Келемвор, подняв руку. Когда все его люди собрались вокруг него, воин продолжил, — «Здесь мы должны решить, куда нам следует ехать дальше».

«Будем продолжать двигаться вдоль реки», — зло произнес Ярбро. «А что нам еще остается? Оставаясь на месте, мы лишь теряем драгоценное время. Мы должны как можно скорее пересечь Мистлдейл. Здесь равнина, и…»

«Дорога к Стоячему Камню», — спокойно перебил его Келемвор. Воин спешился и расстегнул куртку. «По дороге мы сможем двигаться гораздо быстрее, нежели по равнине».

Гурн почесал копну седых волос. «Но дорога идет на северо-восток, удаляясь от реки».

Келемвор покопался в своей седельной сумке и извлек из нее кусок сушеного мяса. «А также поворачивает на юг и ведет к Мосту Блэкфезер. Мы знаем, что они продвигаются вдоль по реке и направляются в Скардейл. Они неизбежно должны будут миновать мост».

Ярбро выругался. «Откуда нам знать, что они уже не проплыли мост?» Раздались одобрительные шепотки в его поддержку.

«А мы этого и не узнаем», — произнес зеленоглазый воин, засунув кусок мяса в рот и вновь забравшись на лошадь.

«Кел прав», — произнес Террол Утхор. «Мы никогда не догоним их, если будем продолжать двигаться вдоль реки. За этой долиной, начинаются густые леса, которые тянутся до самого Баттлдейла. Настолько густые, что временами нам придется спешиваться и плестись на своих двоих».

Келемвор улыбнулся и повернул свою лошадь на восток. «Значит решено. Наш проводник выбрал нам путь». Воин пришпорил свою лошадь и поскакал на восток, к дороге. Некоторые из людей покосились на Ярбро, который вновь выругался, затем прикрикнул на лошадь и отправился вслед за Келемвором. Оставшиеся люди последовали за ним.

Прошло совсем немного времени, прежде чем отряд выбрался на широкую, хорошо утоптанную дорогу, которая вела от северного Хиллсфара к Тилвертону, Арабелю и даже великом Сюзаилу на юге. Для Келемвора открытая дорога несла с собой сладкий запах свободы и избавления. Казалось, расположение духа улучшилось даже у спутников воина.

Однако к полудню жаркое солнце растопило все радужное настроение отряда. Как это часто бывает в подобных путешествиях, вскоре люди начали отпускать злобные шутки, придумывая новые и изобретательные способы убийства сбежавших преступников. Больше всех на этом поприще трудился Ярбро.

В течение всего дня Келемвор злился все больше и больше. Если Морнгрим думает, что эти люди смогут быть справедливыми, — подумал воин, — тогда он настоящий глупец! Это толпа кровожадных убийц, ничем не отличающаяся от безумных фанатиков из Тилвертона, пытавшихся убить Миднайт, Сайрика, Адона и меня, лишь потому, что думали, что их Бог Кузнецов желает нашей смерти.

Келемвор понимал, что должен напомнить своим людям о приказе Морнгрима, о том, чтобы заключенные были возвращены в Шедоудейл живыми, но не мог. Вместо этого он молчаливо размышлял, не желая спорить с угрозами и хвастовством разгневанных людей. Чем дальше они ехали, тем более безумными и жестокими становились их высказывания.

Посмотрев на озлобленных, ругающихся людей, которых он вел за собой, он вспомнил слова Сайрика о «правосудии», которое жители долины могли предложить Миднайт и Адону, и впервые с того времени, как Лхаэо ворвался в комнату Морнгрима, Келемвор задумался о верности принятого им решения.

Воин вновь и вновь возвращался к этой мысли в течение целого дня, пока, наконец, солнце не опустилось за спины охотников, и дорогу впереди подернули первые признаки приближающейся ночи. Они не пополняли запасы еды уже в течение нескольких дней, и Келемвор был рад, что у них появилось дело, которое могло, наконец, отвлечь разумы его людей от кровожадных грез.

Воин подал знак всем остановиться. «Нам нужно пополнить припасы», — произнес воин, слезая с лошади. «Возможно, в этой части Королевств земля еще не оказалась под воздействием всеобщего хаоса и нам удастся поймать достойную добычу».

Поделив своих людей на три части, Келемвор повел Бурсуса, Джораха и Террола в южную сторону, а тем временем Миккел, Карелла и Гурн отправились на восток. Ярбро, жрецы Латандера и оставшийся солдат, Кабал, остались сторожить лагерь.

Полчаса спустя, когда на землю опустились первые сумерки, а над лесами нависло темно-голубое одеяло, из леса показались Келемвор и его отряд. Они несли с собой тушу оленя, которого убил Джорах одной-единственной стрелой.

Спустя несколько минут после этого, с северной стороны леса показались Миккел и его люди. В своих руках они несли тощую тушку кролика. Однако радость быстро исчезла с его лица, едва он увидел добычу Келемвора. При виде Миккела, уныло стоящего со своей добычей в руках, охотники рассмеялись, затем пригласили присоединиться к их трапезе. Затем отряд перекусил свежим мясом оленя и расселся вокруг костра на самой окраине леса.

Пусть и не отдохнув, но хорошо отужинав, преследователи закопали останки оленя и вновь выехали на дорогу. На какой-то миг Келемвор испытал чувство товарищества, с которым он никогда прежде не связывал этот мрачный, жестокий отряд охотников. Всю ночь, пока они двигались по дороге к Стоячему Камню, в воздухе звучали истории о былых приключениях, вымышленных или реальных.

Однако, как и прежде, на передний план беседы вновь вышла Миднайт и ее сообщники, и тотчас вся видимость цивилизованности рассеялась, сменившись на очередные угрозы и ругательства. Келемвор понял, что неважно сколь сильно он хотел думать иначе, на самом деле его людей по настоящему скрепляла лишь ненависть к преступникам, которых большинство из них даже не видели.

К тому времени как охотники достигли Стоячего Камня, луна стояла уже довольно высоко. На этом месте дороги расходились, одна шла на северо-восток к Хиллсфару, а другая вилась на юг, минуя город Ессембра, к Мосту Блэкфезер. Камень представлял собой огромный, блестящий квадрат, вздымающийся в воздух на добрых двадцать футов. У основания были нанесены полосы эльфийских рун, вившихся по всем четырем сторонам монолита.

За камнем скрывалась небольшая площадка, кусок коричневатой земли в форме полумесяца, лишенный всякой растительности. Деревья за Стоячим Камнем не были похожи на другие, когда-либо виденные кем-либо из отряда по эту сторону Великой Пустыни, лежащей далеко на западе. Основания деревьев были жутко искривлены, их корни выдавались вперед и погружались в землю, словно пальцы старого скряги в груду золота. Древесные кроны росли в стороны от камня, причудливо изгибаясь в середине ствола и располагаясь параллельно земле, вместо того, чтобы гордо расти вверх. Деревья были бледного рыжеватого цвета, с редкими желтыми чахлыми листьями.

Некоторые из людей явно нервничали из-за того, что им приходилось так близко находиться к Стоячему Камню, известному тем, что он содержал большие запасы магии, которая, как известно, в последнее время была не очень надежна. Других же волновало соседство руин Миф Драннора, лежавших недалеко на севере. И вправду, истории о созданиях, которые бродили по землям вокруг разрушенного города, сильно беспокоили многих людей. Однако, охотники сильно устали и когда отряд разошелся во мнениях, то путем голосования, несмотря на страхи, было решено разбить лагерь рядом с камнем. Келемвор, Ярбро и Бурсус, один из лучников из долины, первыми встали на дежурство. Хотя Ярбро больше не проявлял по отношению к Келемвору явной враждебности, воин все еще не доверял юному стражу. К воину подсел Бурсус и они перевели взгляд на загадочный камень, стоявший неподалеку от них. Его поверхность отражала мягкое сияние лунного света и пляшущие язычки их костра.

«Кое-что я никак не могу понять», — вздохнул Бурсус, повернувшись лицом к воину.

«И что же?» — спросил Келемвор, рассеяно ковыряясь палкой в костре и наблюдая, как в воздух взмывают крошечные искорки.

«Убийцы, за которыми мы гонимся, когда-то были твоими друзьями. Ты сражался на их стороне». Лучник замолчал на миг. «Разве тебе не трудно?»

Глаза воина остановились на огне. «Они предали меня», — буркнул Келемвор. «Они лгали мне с самого начала». Он повернулся, чтобы увидеть Ярбро и обнаружил, что стражник внимательно наблюдает за ним.

«Я не должен сомневаться в тебе», — кивнул Бурсус. «У тебя не меньше причин для мести, чем у любого из нас. А может даже и больше».

Мести? — подумал Келемвор. Неужели, это единственная причина, из-за которой я отправился в это путешествие? Наверное, нет. Миднайт даже не дали возможности защитить себя на суде. Правосудие не восторжествовало… и эти люди, безусловно, не захотят видеть, чтобы с Миднайт, Сайриком и Адоном обошлись по справедливости.

Келемвор выругался про себя и тряхнул головой. Когда он вновь посмотрел вверх, то заметил, что Ярбро все еще смотрел на него, лишь с тем маленьким отличием, что на лице стража застыл необычный, хитрый взгляд.

«Да, Бурсус», — прошептал Ярбро, не сводя глаз с Келемвора. «У него гораздо больше причин прикончить эту ведьму, чем у нас всех вместе взятых». На лице стражника появилась легкая ухмылка.

Смотря в глаза Ярбро, Келемвор решил, что он не позволит своим людям навредить Миднайт и ее спутникам… если это будет в его силах. Он не мог помешать охотникам или помочь своим бывшим друзьям напрямую. Это бы вызвало к жизни проклятье. Но он мог заставить своих людей выполнять приказы Лорда Морнгрима. Как-никак за это ему было заплачено.

Внезапно в деревьях за спинами охотников раздался резкий треск. Келемвору не составило большого труда расслышать звук. Этот звук услышали все часовые и сразу же обернулись к Келемвору в ожидании приказов.

Воин замер на мгновение, затем из леса за их спинами донесся звук ломающихся веток и шуршащих под ногами листьев.

«Разбуди остальных», — прошептал Келемвор. «Будем надеяться, что это какое-нибудь безобидно животное, привлеченное светом костра». Воин медленно встал и извлек меч.

Ярбро встал рядом с Келемвором. «Погаси огонь», — невозмутимо произнес зеленоглазый воин. Юный стражник подчинился без лишних вопросов, чем немало удивил Келемвора. Когда Ярбро затушил пламя из леса донеслось еще больше звуков. Стоя на открытой поляне, озаренной светом огня, охотники становились легкой целью. Если наблюдатели в лесу имели враждебные намерения, то они лишь потеряют часть своего преимущества. Все же прикрытие леса давало скрытым существам явное преимущество. Келемвор приказал своим людям как можно быстрее собрать свои вещи.

«Если у нас осталось хоть одна капля разума, мы должны добраться до коней и убраться отсюда подальше, кто бы здесь ни был», — произнес Келемвор, одной рукой забрасывая мешок на лошадь, и слегка помахивая мечом во второй.

Внезапно из леса донеслось хрюканье и, одна из лошадей, заржала от страха и взвилась на дыбы, сбросив наездника, Джораха, на землю. Затем обезумевшее животное бросилось в сторону Мистлдейла и скрылось в ночи. Затем послышался свист, словно шепот внезапного порыва ветерка и Гурн, седовласый дровосек, хмыкнув, повалился на землю.

Один из людей, Карелла, находился рядом с Гурном, со стороны площадки в форме серпа, находившейся ближе к Мистлдейлу. Он спрыгнул с лошади и бросился на помощь к дровосеку. Гурн лежал на животе и дергался в агонии. Из задней части шеи у него торчал трехдюймовый дротик. Карелла нагнулся, схватил дровосека за руки, и попытался забросить на лошадь.

«Келемвор!» — закричал Карелла. «Они используют дротики. Они могут быть отравленными. Они…»

Он так и не успел докончить свои слова, так как ему в лицо попал дротик, и пройдя сквозь щеку, застрял у него в языке. Несмотря на охвативший его ужас, Карелла сразу же понял, что дротики были не отравлены. Он ничего не чувствовал кроме неописуемой боли. Карелла выпустил Гурна и, схватившись за лицо, упал на землю. Едва он попытался вскочить на ноги, как в его горло попал еще один дротик, и, дергаясь в агонии, он завалился на спину, пока, наконец, смерть не забрала его в свои объятья.

Из леса донесся грубый, фыркающий смех. Впервые за все время Келемвор смог разглядеть среди деревьев лица нападавших. Существа отличались большими, бледными глазами, расположенными над свиным рылом. Воин тотчас понял, с кем пришлось столкнуться охотникам — орки. По крайней мере, целая дюжина.

«На дорогу!» — закричал Келемвор и развернул своего скакуна. Из-за деревьев вылетело несколько дротиков и две или три стрелы с черным оперением. Кабал помог Джораху вспрыгнуть на его лошадь, и двое лучников ринулись вслед за Келемвором.

Почти у самого центра площадки, вскрикнул Миккел, заметивший падение Кареллы. Они были друзьями с самого детства и почти все время проводили вдвоем. Миккел бросился на помощь своему другу, но Ярбро схватил загорелого рыбака за спину и потащил к лошадям. Все то время, пока они взбирались на лошадей, вокруг них свистели стрелы.

Но никто не смог остановить Террола Ултхора, и он бросился к Карелле. Однако едва проводник склонился над павшим рыбаком, из темноты просвистела стрела, поразив Террола в грудь. Проводник издал тихий стон и молча повалился на землю.

Из леса на площадку вырвалось пятеро орков, облаченных в грязные, проржавленные доспехи, с мечами наперевес. Двое тотчас бросились к телам поверженных людей, а остальные трое направились к Кохрену и Ланксу, двум жрецам Латандера, которые все еще возились со своими седельными сумками.

«Оставьте свои книги!» — закричал Бурсус, скача во весь опор к южной дороге. «Поторопитесь! Мы…» Ногу воина прошила черная стрела, пригвоздив его к собственной лошади. Сжав зубы от боли, Бурсус подстегнул коня и помчался вслед за Келемвором. Из леса появилось еще пятеро орков, эти в руках несли луки. Вслед Бурсусу пронеслось несколько стрел и множество проклятий на Оркском.

Келемвор натянул поводья и остановился на повороте дороги. Вскоре к нему присоединились Кабал и Джорах, скакавшие на одной лошади. Потом появились Ярбро и Миккел. Охотники некоторое время молчали, вслушиваясь в удаленные ругательства орков. Лишь Келемвор понимал, что значат эти слова, но все всадники заметно дрожали. Несмотря на различия в языках, смысл угроз был очевиден.

Еще через секунду появилась лошадь Бурсуса. Черноволосый охотник кривился в седле от боли в раненой ноге. Джорах спрыгнул с седла и взял скакуна Бурсуса под уздцы.

«Латандериты…» — прошептал Бурсус. «Спасите их!» Лучник попытался поднять руку, чтобы указать назад на Стоячий Камень, но не смог. Кабал спешился и осмотрел рану в ноге Бурсуса.

Келемвор повернул свою лошадь в противоположную сторону. «Вперед», — произнес он. «Жрецы потеряны. Мы не сможем вытащить их из лап орков».

Ярбро извлек свой меч и посмотрел на Келемвора. «Иногда орки оставляют своим жертвам жизнь… на некоторое время». Юный страж замолчал на мгновение. Миккел также достал свой меч, а Кабал спрыгнул с седла. «Мы возвращаемся за ними». Келемвор закрыл глаза. Даже если бы он и хотел, то не смог вернуться за жрецами. Попросту было не в его интересах рисковать своей жизнью ради них. «Делай что хочешь, Ярбро. Я не стану тебе помогать». Воин слез с лошади и направился к деревьям. «Я подожду вас здесь».

«Я присмотрю за Бурсусом», — произнес Джорах. «Я попытаюсь извлечь стрелу и перевязать ногу». Худощавый лучник повернулся к Келемвору и сплюнул, затем повернулся к остальным. «Если конечно у тебя Ярбро не будет для меня другого приказа».

Юный стражник прищурил глаза и несколько мгновений изучал Келемвора. «Да… думаю, сейчас я должен взять командование в свои руки, так?» — медленно произнес Ярбро. «Отлично, Джорах». Стражник пришпорил свою лошадь и направился к Стоячему Камню. «Но присматривай за Келемвором». Ярбро, Кабал и Миккел, крича и улюлюкая, поскакали вниз по дороге. Когда воины обогнули поворот, до Келемвора донеслось несколько воплей и криков на Оркском, затем наступила тишина нарушаемая лишь треском ломающихся кустов, словно кто-то бежал через лес. Это конец, — подумал Келемвор, сидя под деревом и наблюдая, как Джорах вытаскивает стрелу из ноги Бурсуса и перевязывает его рану. Я не смогу остановить этих людей от убийства Миднайт, Сайрика и Адона.

Воин пнул камень, и тот скатился в дорожную колею. Все было бы так просто, если бы не мое проклятье! Я бы смог делать то, что считаю правильным. Я мог бы отказаться от этой охоты. Но это было невозможно, и Келемвор знал это. В тот момент, когда он бы встретился с Миднайт, Адоном и Сайриком, он нарушил бы свое обязательство перед Лордом Морнгримом и потерял бы награду, обещанную ему в качестве стимула для его поисков. Он мог бы отправиться в путешествие без награды — но это, безусловно, пробудило бы проклятье к жизни. Тогда Келемвор превратился бы в пантеру, до тех пор, пока кого-нибудь не убьет.

Джорах повернулся к Келемвору и нахмурился. Келемвор видел, что в глазах лучника пылает ненависть. На какой-то миг он испугался. Похоже, что они могут убить и меня, тоже, — внезапно понял Келемвор. Для этих людей я ничем не отличаюсь от Миднайт.

Однако он не успел, как следует, поразмыслить над этой идеей, так как на дороге послышался стук копыт. Воин вскочил на ноги и подошел к своей лошади. Если орки захватили коней, то они, несомненно, попытаются догнать остальных и всадить в них пару-тройку стрел.

Но по дороге ехали не орки — это был Ярбро и двое лучников. За собой они вели еще одну лошадь без всадника. Все трое блестели от пота, и у Кабала на руке красовался отвратительный порез, но все же они были живы. Джорах помог им спешиться и Ярбро незамедлительно подошел осмотреть Бурсуса.

Едва Джорах и Кабал усадили Бурсуса на коня, Ярбро с обнаженным мечом подошел к Келемвору. «Орки бежали. Также как и ты, трус!» Юный стражник поднес меч к Лицу Келемвора. «Я должен был бы убить тебя прямо сейчас, но ты нам понадобишься в качестве живого щита при следующем нападении. С этого момента ты будешь ехать впереди отряда. Один».

Келемвор оттолкнул меч стражника в сторону. «И кто оказался прав насчет жрецов?» Ярбро зарычал и его меч мелькнул в сторону груди Келемвора. Однако Келемвор с легкостью отвел его удар в сторону своим клинком, и так сильно, что Ярбро отлетел в сторону на несколько футов. Джорах, Кабал и Миккел обнажили свои мечи.

«Видишь?» — прошипел Ярбро, убирая меч. «Ты жив лишь только потому, что я так сказал». Остальные также вложили свои клинки в ножны. Келемвор отвернулся и стал готовить свою лошадь к очередному долгому переходу.

Поездка к Мосту Блэкфезер для Келемвора была долго и молчаливой. Отряд остановился в Эссембре лишь чтобы пополнить припасы и позволить местному целителю взглянуть на ногу Бурсуса. Рана оказалась не очень серьезной и, после нескольких припарок, Бурсус снова был в строю. Всю дорогу Келемвор ехал далеко впереди основного отряда, искренне надеясь, что кто-нибудь решится напасть на них сзади.

Зеленоглазый воин знал, что даже если жители долины попадут в засаду, он не пошевелит и пальцем, чтобы спасти их. Сейчас его удерживало лишь золото Морнгрима и его обещание, но даже и это было для него слабым стимулом.

Келемвор ожидал, что шок от потери их друзей испортит отряду настроение, остудит их злой настрой. Он даже надеялся, что они прекратят обсуждать способы пытки Миднайт, Адона и Сайрика. Но Ярбро и остальные, — даже Бурсус, едва он оправился, — вновь целыми днями развлекали себя тем, что придумывали новые способы умерщвления друзей Келемвора.

Изредка Ярбро догонял Келемвора и чтобы поиздеваться над ним, рассказывал последние придумки. Воин все время молчал, но никогда не останавливал юного стражника. Наконец охотники добрались до Моста Блэкфезер. Спрятав лошадей в лесу на северном берегу Ашабы, они устроились на мосте. Пока все остальные устраивали лагерь, Келемвор встал на северном конце моста и громко прокашлялся. «Теперь ваш лидер Ярбро», — начал воин, — «И по праву. Однако, я должен вам кое-что сказать». По лагерю пробежался гул шепотков. Ярбро подозрительно осмотрел Келемвора, затем кивнул своим людям, давая понять, что они могут выслушать воина.

Когда все повернулись в его сторону, Келемвор продолжил. «Я должен напомнить вам о приказах Лорда Морнгрима». Ярбро нахмурился. «Наш приказ гласит, что мы должны задержать Миднайт, Сайрика и Адона и доставить их в Шедоудейл, где они ответят за свои преступления. Они должны быть захвачены живыми, если только не будет иного выбора».

Казалось, охотники хотели прожечь воина своими ледяными взглядами. Его слова были восприняты спокойно и без всяких эмоций.

Келемвор знал, что его речь не произвела никакого эффекта, но он должен был попытаться. Замолчав, воин медленно прошелся назад к своей лошади и начал распаковывать вещи.

Прошел почти час томительного ожидания, и охотники начали тревожиться. Миккел спросил, — «Что если они уже проплыли здесь?» Лучник пнул камешек, валявшийся под ногами и проводил его взглядом, пока тот не упал в Ашабу.

«Невозможно», — резко произнес Ярбро, пытаясь успокоить скорее себя, нежели своих людей. На самом деле было вполне вероятно, что они уже опоздали. Их добыча могла быть уже за многие мили от них, возможно уже даже в Скардейле.

Келемвор, сидевший на северном конце моста, почувствовал, как при вопросе лучника его сердце забилось быстрее. Ради всех богов, — подумал Келемвор, — пусть так и будет!

Бог Раздора призвал свою чародейку, Тарану Лир. Спустя мгновения в обширную тронную комнату в храме бога в Зентил Кипе, вошла прекрасная юная женщина, облаченная в черный халат. Ее длинные, белокурые волосы были изящно уложены и скреплены серебряной сеткой. Вокруг ее стройной талии был обвязан красный пояс, стягивающий халат, из-под которого мелькали стройные, изящные ноги. Ее глаза светились таинственной, глубокой синевой.

«Милорд», — промурлыкала Тарана сладким, мелодичным голосом. «Я к вашим услугам».

«Я вызвал тебя, чтобы открыть магический портал в Скардейл», — произнес Бэйн. «Я хочу связаться с нашим гарнизоном».

«Разумеется», — прошептала Тарана и тотчас начала читать заклинание. Чародейку не беспокоила нестабильность магии. Повелевая силами, которые однажды могли уничтожить ее, она испытывала необъяснимое возбуждение и трепет. Риск был неотъемлемой частью ее воспитания, и магический хаос, царивший с момента Прибытия, позволил раскрыться многим ее талантам — как и безумию.

Пока чародейка читала свое заклинание, Черный Повелитель предусмотрительно отошел в сторону. В воздухе возник пылающий портал, и сквозь него Бэйн увидел трех людей в одежде солдат, сидевших вокруг деревянного стола. По наличию костей и монет, раскиданных на поверхности стола, можно было понять, что они играли. В данный момент солдаты делали ставки.

«Господа!» — рявкнул Бэйн. При звуке его голоса солдаты тотчас замерли. Новости о том, что Бэйн овладел телом Фзула, достаточно быстро добрались до Скардейла, и из прошлых встреч с высшим жрецом, солдаты прекрасно помнили голос Фзула.

«Повелитель Бэйн», — произнес коренастый, рыжебородый солдат по имени Кнопф, быстро выдвигая свой стул и поднимаясь из-за стола. Остальные солдаты, Кадео и Фрост поспешили последовать его примеру.

«Я вижу, что вы были „заняты“», — произнес Бэйн, указывая на стол.

Едва Черный Повелитель глянул на кости, лицо рыжебородого солдата сделалось пепельно-серым. «Наша оккупация долины проходит очень спокойно», — сказал Кнопф, пытаясь умиротворить своего повелителя.

На самом деле оккупация Скардейла шла очень спокойно уже в течение нескольких лет. Не так давно Лашан Аумер-саир, юный, жестокий правитель долины с помощью своих армий, захватил Харроудейл, Фезердейл и Баттлдейл. Но империи Лашана не было суждено просуществовать достаточно долго. Для того чтобы остановить экспансию Скардейла был создан союз между Долинами, Кормиром, Сембией и даже Зентил Кипом. Теперь каждое из королевств, предоставившее свои войска против юного лорда, обладало своим гарнизоном в городе. Как и в остальных гарнизонах, контингент Зентил Кипа был ограничен до двадцати всадников. Баланс сил в гарнизонах Скардейла менялся изо дня в день, но это почти никак не влияло на общее положение дел в осажденном городе.

«Другими словами мы топчемся на месте!» — взорвался Бэйн. «Я рассчитывал, что вы будете в Скардейле делать гораздо больше, нежели играть в кости и хранить мир!»

«На самом деле лишь на прошлой неделе мы вступили в небольшую стычку с кормирскими солдатами», — пробормотал Кадео, пытаясь слабо улыбнуться.

«Есть пострадавшие?» — азартно произнес Бэйн.

«Кадео сломал одному из них палец», — пробормотал Кнопф, указывая на юного солдата со светло-желтыми волосами. «Боюсь, Повелитель Бэйн, в последнее время здесь совсем нет развлечений».

«Я вижу», — медленно произнес Бэйн. «Похоже, нам придется тут кое-что исправить. Где Джембрин Даррок?»

«Лорд Даррок?» — спросил Кнопф. Он нервно перемялся с ноги на ногу, затем погладил бороду.

«Если это тот напыщенный титул, который он выдумал для себя, тогда да, „Лорд“ Даррок», — рявкнул Бог Раздора. «Найдите его и немедленно приведите сюда! Я жду».

Бэйн скрестил руки, наблюдая, как три солдата мгновенно выскочили из комнаты. Отвернувшись от магического портала, он слегка склонил голову и посмотрел на чародейку. «Думаю, что с каждой минутой, что портал остается открытым, ты рискуешь все больше».

«Никаких проблем», — ответила Тарана. Ее глаза сузились в маленькие щелочки, а на лице сверкнула безумная улыбка, искажая иллюзию ее изысканной красоты. «Я наслаждаюсь опасностью».

Спустя мгновение, перед порталом появился могучий, загорелый человек. Его кожа выгорела почти до черноты, а все лицо покрывали уродливые ожоги. Часть обезображенного лица скрывали густая борода и усы. Черный шлем с небольшой маской, который был предусмотрительно снят в знак уважения к Черному Повелителю, надежно укрывал от посторонних глаз и прочие ожоги убийцы. Остальные гарнизоны настоятельно требовали, чтобы Даррок носил шлем все время, пока находится в городе, так как внешний вид убийцы вызывал у детей Скардейла ночные кошмары.

«Я живу, чтобы служить тебе, Повелитель Бэйн», — произнес Даррок сиплым голосом. Убийца слегка поклонился, не позволяя своему взгляду покинуть магический портал ни на миг.

«Да, Даррок, я знаю это», — низким голосом ответил Бэйн. «И это знание радует меня — особенно в свете того, что я собираюсь тебе поведать». Бог Раздора зло улыбнулся.

«Мои шпионы проинформировали меня, что чародейка, черноволосая служка Мистры, которая противостояла мне в Битве у Шедоудейла, направляется к Скардейлу. Она путешествует вниз по Ашабе». Бог Раздора замолчал на мгновение и спрятал улыбку с лица. «Захвати ее… живой. Я прибуду в Скардейл, чтобы допросить ее лично».

Даррок нахмурился и поклонился вновь. «Как пожелаете, Повелитель Бэйн», — твердо произнес он. «Как я смогу найти ее?»

«Это не моя забота!» — закричал Бог Раздора, сжав правую руку в кулак. «Если ты, „Лорд“ Даррок не можешь взяться за это дело, тогда скажи мне об этом сейчас, чтобы я смог найти кого-нибудь более подходящего».

«В этом нет необходимости, Повелитель Бэйн», — ответил убийца. «Я найду ее».

Черный Повелитель вновь улыбнулся. «Хорошо. Ты сможешь найти ее на самой Ашабе. Мне известно, что ей наперерез к Мосту Блэкфезер направляется отряд жителей долины. Думаю, тебе следует начать оттуда». Бэйн повернулся к Таране и взмахнул рукой. «Да, кстати», — произнес Бог Раздора, когда магический портал начал постепенно сокращаться. «С ней еще двое. Делай с ними, что пожелаешь…»

Портал исчез и Даррок обнаружил, что смотрит на круглый, блестящий щит, висящий на стене солдатской казармы. Он вновь нахмурился и направился к двери.

Покинув наскоро построенный барак, Даррок позволил солнцу осветить свое лицо лишь на короткий миг. Затем до него донесся звук шагов и он опустил маску. Поприветствовав бледнокожего воина из Хиллсфара кивком головы, убийца молчаливо двинулся вдоль улицы. Пока он шел, он позволил себе осмотреть портовый город, развернувшийся перед ним.

Скар, глубокое ущелье, из-за которого город и получил свое название, лежал к северу. Порт Ашаба, городская гавань, располагалась к югу, на другом конце города. Между двумя этими достопримечательностями ютилось множество домов — от крепких хижин, где обитал рабочий люд Скардейла, до заброшенных лачуг и мастерских, которые еще со времен войны находились в различной стадии запустения. Также присутствовали и огромные товарные склады, где хранились припасы для кораблей, готовящихся пересечь Драгон Рич. Один из таких складов и был тем местом, куда направлялся Даррок.

Стражники, стоявшие перед входом, завидев убийцу, тотчас разошлись в стороны. «Лорд Даррок», — верноподданнически произнес один из стражей, распахивая тяжелую деревянную дверь перед зловещей фигурой облаченной в черное.

«Я уезжаю через час вместе со своими помощниками. Извести их», — произнес Даррок стражам, прежде чем отпустить их и войти в склад.

Склад почти пуст. Расшатанная, полуразрушенная лестница вела к открытой опускной двери на верхней площадке. Сквозь проем пробивался одинокий луч света, озаряя доспехи, лежавшие в центре нижней комнаты, насыщенным, мрачноватым блеском, который делал их почти привлекательными. Однако, при ближайшем рассмотрении, внешний вид доспехов, покрытых рядами острых шипов, казался скорее призрачным, почти черным. Вскоре в эти доспехи должны будут облачиться Даррок и двое его наиболее преданных людей.

Рядом с доспехами лежали три роскошных кожаных седла. Это были истинные произведения искусства, но они были гораздо больше, чем обычные седла. Пока Даррок поджидал своих спутников, он развлекал себя тем, что проверял доспехи и будущий курс.

В течение следующих пяти минут в пустом, гигантском складе появилось еще двое убийц. Даррок поприветствовал их молчаливым кивком и направился к доспехам. Остальные последовали за ним. Вскоре все трое были облачены в жуткие, смертоносные кольчуги.

«Призовите ваших скакунов», — произнес Даррок, вытаскивая толстую металлическую цепь, болтавшуюся на его шее. На ее конце сверкал черный кулон, вырезанный в форме небольшой лошади с красными мерцающими глазами.

Все три убийцы одновременно вознесли одинаковые кулоны и медленно повторили череду могущественных команд. По комнате заметались черные и красные молнии. В центре склада высоко в воздухе появилось клубящееся голубое облако, сопровождающееся ядовитой пахнущей дымкой.

Внутри облака появилось три пары мерцающих красных глаз и до убийц донеслось тяжелое, устрашающее цоканье копыт. Приближались их скакуны.

Из клубящейся расщелины выскочила одна, затем вторая, и, наконец, третья черная гигантская лошадь. Под копытами животных полыхнул огонь, а ноздри сверкнули оранжевым светом. Могучие черные жеребцы заржали, обнажая множество идеально белых клыков.

«Вы в нашей власти!» — закричал Даррок, протягивая кулон в сторону одного из жеребцов. «Повелитель Бэйн дал нам власть, чтобы вызывать вас с Планов в наше подчинение!» Жеребцы вновь яростно заржали, выдохнув из ноздрей клубы дыма.

Убийца направился в сторону созданий, но скакуны не могли помешать людям оседлать их. Специальные магические кулоны, которыми Бэйн снабдил Даррока и его людей, давали им полный контроль над потусторонними тварями.

Даррок развернул своего жеребца и направил его к могучим двойным дверям впереди склада. Скакун взревел и пнул створки своими могучими пылающими копытами. Двери распахнулись, и трое убийц выехали на улицу. При виде жутких тварей, некоторые из горожан закричали от страха, некоторые сразу упали в обморок.

Даррок рассмеялся и пришпорил своего жеребца, заставляя животное взмыть в воздух. Через несколько минут все трое убийц неслись по небу к Мосту Блэкфезер, оставляя за собой огненный след.

В тот же день, чуть ранее, Сайрик решил перетащить ялик по суше, дабы миновать опасные пороги лежавшие впереди, в том месте, где Ашаба, выгибаясь, вела на юго-запад, и прежде, чем снова вильнуть на северо-восток, порождала два притока. Миднайт рассматривала беснующуюся и бурлящую воду и испытывала чувство облегчения оттого, что они не стали пытаться миновать преграду на лодке. По всему берегу, наполовину погруженные в воду, лежали упавшие деревья. Они походили на ссохшиеся серые руки с тысячами костлявых пальцев. Вдалеке из воды вздымались огромные, острые камни, перед которыми собирались буруны пены.

По обеим сторонам Ашабы, словно часовые, тут и там вздымались могучие стволы древних деревьев. Однако, изредка встречались и небольшие просветы, возможно оставленные рыбаками или другими путешественниками. К одной из таких небольших полянок на восточном берегу Сайрик и направил ялик. Едва герои приблизились к мелководью, Сайрик приказал остальным немедля выбираться из лодки и толкать ее к земле.

Сайрик также покинул лодку, и общими усилиями герои затащили ялик на берег. Сразу от полянки начиналась небольшая тропа, шедшая вдоль берега. Очевидно, они были не первыми, кто не осмелился бросить вызов беснующемуся потоку.

«Какое-то время нам придется тащить лодку», — произнес Сайрик, забирая свой мешок из ялика. «Эта тропа должна привести нас к окраине леса. Мы можем идти вдоль Ашабы, затем срезать путь через Баттлдейл и за излучиной вновь спуститься на воду». Вор взял паузу, чтобы вытереть пот со лба. «Всем все ясно?»

Миднайт вздрогнула. «Ты не должен разговаривать с нами словно с малыми детьми, Сайрик. Нам абсолютно ясен твой план». Черноволосая чародейка схватила свой мешок с магической книгой и перекинула его через плечо.

«Неужели?» — произнес Сайрик, затем отвернулся и пожал плечами. «Возможно…»

Миднайт положила руку на плечо Сайрика и слегка сжала его, затем прислонилась к нему лбом. «Сайрик, я твой друг. Если тебе нужно поговорить, то я готова выслушать тебя».

Вор с явным раздражением вывернулся из объятий Миднайт, словно ее пальцы были паучьими лапами. «Мне не нужно ни с кем разговаривать», — резко бросил он. «К тому же, тебе не понравилось бы то, о чем я хотел бы сказать».

Адон стоявший позади Миднайт и Сайрика, задрожал и забрался в лодку. Жрец прижался лицом к коленям и зажмурил глаза. Миднайт сделала шаг в сторону лодки, но тут же остановилась, заметив что Сайрик напрягся, словно готовился напасть на Адона. Инстинктивно, чародейка встала перед вором, загораживая собой дрожащего жреца.

«Сайрик, ты можешь сказать мне все что захочешь», — взмолилась Миднайт. «Разве ты еще не понял этого до сих пор? Когда ты был ранен, там, в Тилвертоне, ты столько всего рассказал мне о себе, о той боли и страданиях, что владеют тобой. Я знаю твои секреты, и я…»

«Не изводи меня!» — прошипел Сайрик, в ярости делая движение в сторону Миднайт. Горбоносый вор указал на Миднайт правой рукой, взметнув пальцами словно кинжалами. Чародейка медленно попятилась назад.

«Я… нет», — прошептала Миднайт. Она заглянула в глаза Сайрика и вздрогнула. В его взгляде появилось что-то пугающее, что-то, чего она прежде никогда не замечала.

«Я тоже знаю твои секреты», — рявкнул Сайрик. Он стоял всего в нескольких дюймах от чародейки. «Не забывай этого, Ариэль!»

Чародейка не смела и шевельнуться. Сайрик узнал ее настоящее имя во время путешествия в Шедоудейл. Обладая этими знаниями, вор, если бы захотел, мог с помощью могущественного мага захватить власть над ее душой. Миднайт знала, что она должна была бы испугаться, но она испытывала лишь злость.

«Ты ничего не знаешь обо мне!» — закричала чародейка и отвернулась к лодке. Адон встал со своего места и протянул руку в сторону чародейки.

«Я знаю тебя», — тихо произнес жрец и подошел к Миднайт. Затем он указал на Сайрика, который все еще бросал злые взгляды на темноволосую чародейку. «И тебя я тоже знаю, Сайрик».

Вор нахмурился, затем отвел взгляд и направился к просвету. «У нас впереди долгая дорога. Если мы собираемся идти дальше, то должны выступать прямо сейчас». Через несколько секунд вор прокашлялся и заговорил вновь. «Так мы идем, Миднайт?» — спросил он.

Чародейка заметно вздрогнула. «Мы идем. Пошли, Адон».

Улыбнувшись чародейке, Адон собрал оставшиеся вещи и выбрался из ялика. И он, и Миднайт повернулись к Сайрику, все еще стоявшему в нескольких ярдах от них. Пробормотав что-то, вор подошел к ялику и схватился за переднюю часть. Миднайт и Адон взялись за корму, и общими усилиями герои подняли лодку, оказавшуюся на удивление легкой. Почти целый час они брели вдоль реки, лишь изредка перебрасываясь несколькими словами, да и то, когда в этом была острая необходимость.

Как вор и предполагал, вскоре герои выбрались из леса и двинулись прямым путем в обход порогов. Вскоре впереди замаячили приземистые холмы Баттлдейла, покрытые буйной зеленой травой. Над долиной гулял тихий шелест ветерка, и до слуха изредка доносился гул отдаленной реки.

Через некоторое время герои наткнулись на тропу, петлявшую между склонами холмов и решили следовать по ней. По обеим сторонам от путешественников земля почти отвесно вздымалась до самых вершин холмов, постепенно переходя в нежные, зеленые шапки лугов. По небу тянулись ленивые, пухлые облака.

Прогулка пешком была достаточно утомительна, но все же это был словно глоток свежего воздуха, после монотонной гребли на Ашабе. Герои продвигались уверенным, размеренным шагом и вскоре после полудня они вновь оказались неподалеку от реки.

«Неподалеку должна находиться Заводь Ивена», — уверенно произнес Сайрик. «Река здесь обычно очень спокойна, но кто знает как поведет себя она на сей раз? Будьте готовы ко всему».

Герои вышли на берег и опустили лодку. Миднайт сильно вымоталась и все ее мускулы нестерпимо ныли. Она присела рядом с яликом. Адон опустился рядом с ней. Вор тотчас скрестил руки на груди и нетерпеливо затопал ногой.

«Что ты хочешь от меня?» — закричала Миднайт. «Ты хочешь, чтобы я прочитала заклинание, которое мгновенно доставило бы нас в Тантрас? Об этом я могу только мечтать. Сейчас я бы с большим удовольствием оказалась в царстве Миркула, нежели вновь поплыла по Ашабе». Чародейка прикрыла лицо руками. «Но похоже у нас нет иного выбора».

Миднайт встала и направилась к вору. «Мы такие же равноправные члены отряда как и ты. И я не знаю, кто назначил тебя главным в этом путешествии». Сайрик попытался возразить, но Миднайт перебила его.

«Я больше не хочу быть бездушным обозом, Сайрик. Как и Адон. Если ты хочешь продолжать один, тебя никто не останавливает. Мне жаль, что я не смогла оправдать твои ожидания. Я пыталась быть твоим другом, но похоже этого тебе недостаточно».

У Сайрика опустились руки. Он не мог ничего сказать, да и не хотел, чтобы унять боль Миднайт. Это не имело для него никакого значения. Сайрик жаждал Скрижали Судьбы. Он желал власти и славы, которые они разжигали в нем. Все остальное попросту блекло перед необходимостью самому распоряжаться своей судьбой, и обладание скрижалями могло дать ему такую возможность.

Сайрик с самого рождения был рабом, и так и не смог ощутить себя свободным человеком, до тех пор пока, незадолго до Битвы у Шедоудейла, не столкнулся со своим бывшим наставником из Воровской Гильдии и не лишил его жизни. Всю жизнь его сдерживали призрачные оковы рабства. Однако сейчас у него была цель, поиски, ставшие смыслом его жизни. И если ему удастся выполнить то, что он задумал, никто в целом свете уже не сможет быть властным над ним. Оковы будут сброшены раз и навсегда.

Однако Сайрик понимал — для того, чтобы добраться до Тантраса и найти первую Скрижаль Судьбы ему была необходима помощь Миднайт, и возможно даже Адона. Он не мог допустить чтобы его план провалился из-за мелочной злобы чародейки.

«Я… прошу прощения», — солгал Сайрик, сталкивая лодку на воду. «Ты права. Я был настоящим эгоистом. Но это лишь потому, что… я тоже испуган». Миднайт улыбнулась и обвила вора руками.

«Я знала, что ты вновь станешь прежним, Сайрик!» — радостно произнесла она. По-прежнему улыбаясь, Миднайт отпустила вора, помогла Адону забраться в ялик и забросила свои пожитки на дно суденышка. «Мы все делаем одно общее дело».

Но ни Миднайт, ни Адон не видели выражения лица Сайрика, тянувшегося за своими вещами. Его лицо исказила странная улыбка — улыбка рожденная не счастьем, но победой. И презрением.

Герои направились к Заводи Ивена, Адон сидел на носу лодки, болтая рукой над поверхностью воды. Жрец любовался быстрыми, стремительными линиями потока разрезающими сине-зеленую воду, при этом слегка хмурясь. «Направление течения впереди изменяется», — тихо произнес Адон. Однако его слова затерялись среди шума реки и жрец был вынужден вновь повторить их.

Сайрик повернул голову и обвел взглядом обширное озеро разившееся далее вниз по реке. Адон был прав; течение менялось. В том месте, где река вливалась в озеро, вздымалась стена белоснежной пены, скрывавшая за собой вихрящийся хаос.

Заводь Ивена превратилась в один огромный водоворот!

Вор бросил взгляд на оба берега и понял, что им не удастся пристать к земле до того, как их подхватит поток и водоворот опрокинет суденышко. Единственным шансом на спасение было направить лодку по внешним протокам бушующей воды и потом попытаться вырваться из них.

Вор выкрикнул приказы Миднайт и Адону, но его слова канули в реве воронки. По мере того, как они приближались к центру бушующего водоворота, Адон словно зачарованный смотрел на воду, будто увидел в ней что-то знакомое. Миднайт же наоборот, казалась парализованной страхом. Лишь благодаря неимоверным усилиям Сайрика, герои вскоре миновали барьер мглы, в том месте, где река впадала в озеро. Несмотря на то, что они полностью вымокли, ялик не успел набрать много воды.

Миднайт была выдернута из своего паралича брызгами ледяной воды. Однако она не смогла сдержать крик, увидев как в центре некогда безмятежной Заводи Ивена, разверзается огромная, зияющая пасть водоворота.

Сайрик не слышал ее. Ялик неистово швыряло на внешнем периметре бурлящей воронки, и над всем этим росла стена бешеного рева, доносившегося из центра водоворота. Вор вытащил из воды правое весло, пытаясь успокоить лодку, но крошечный ялик, который упорно тащило в сторону водяного ада, продолжал вертеться и крениться.

На какой-то миг ялик замер на гребне волны водоворота и герои смогли заглянуть в его глубины. На самом дне воронки мерцало слепящее бело-голубое свечение. Используя весла как руль, Сайрик попытался успокоить раскачивающуюся лодку, но хлипкое суденышко продолжало неистово крениться. Героев окружила густая мгла и теперь они лишь изредка улавливали образы удаленного берега. Лодка подпрыгнула, на мгновение оторвавшись от воды, и Миднайт едва смогла сдержать приступ морской болезни, упорно рвавшейся наружу. Сайрик боролся с веслами, отчаянно ругаясь на весь свет. По лицу же Адона, вглядывающегося в клубящийся водоворот, неожиданно побежали слезы.

«Прошу, Сан!» — закричал перепуганный жрец, едва не вывалившись из лодки, отчего ялик нещадно бросило в сторону. Сайрик тотчас посмотрел через плечо.

«Можешь успокоить его?» — закричал Сайрик, затем вновь схватился за весла, чтобы погасить волнения, возникшие в результате неловких телодвижений жреца.

«В чем дело, Адон?» — закричала Миднайт. «Что ты видишь?»

Адон хныкнул, затем заговорил, тихо, так что его едва было слышно сквозь рев водоворота. «Эльминстер в разломе. Я хочу спасти его, но не могу дотянуться».

К Миднайт тотчас вернулись воспоминания об их последних мгновениях в храме. Аватар Бэйна был побежден, и во взрыве уничтожившем его, исчезла и сущность Мистры. Во время битвы, Эльминстер был затянут в клубящийся водоворот, который он сам и создал. Ни Миднайт, ни Адону так и не удалось спасти старого мудреца до того, как закрылся разлом.

«Я… я пытался спасти его!» — закричал Адон. «Я пытался сотворить заклинание. Но Сан отказалась глуха к моим мольбам. Она бросила меня и позволила погибнуть Эльминстеру!»

«Это была не твоя вина!» — вскрикнула Миднайт. Каркас лодки начал безжалостно трястись под яростным напором вздымающейся воды.

Адон повернулся к Миднайт. Хотя его глаза и были красными от слез, Миднайт смогла разглядеть в его взгляде ясность, вспышку осмысленности, которая уже давно отсутствовала у него. «Это моя вина», — спокойно произнес жрец. «Я был недостоен. Я заслужил, чтобы моя богиня забыла обо мне». Адон перевел дух, закрыл глаза и указал на уродливый шрам на своей щеке. «Я заслужил это!»

Лодка вновь яростно дернулась, бросая жреца вперед. Миднайт обхватила его и подняла на ноги. Затем она посмотрела на Сайрика и увидела, что тот все еще борется с одним веслом, используя его в качестве руля. Лодка уже проделала около половины пути по внешнему периметру водоворота, и казалось, перестала приближаться к центру.

Миднайт схватила второе весло. «Что я могу сделать?» — закричала чародейка. «Чем я могу помочь?»

Сайрик кивнул в сторону южного края водоворота. Там Заводь Ивена вновь открывалась в Ашабу. «Нам нужно вырваться из петли!» — закричал Сайрик. «Иначе мы тут останемся навечно!»

Чародейка опустила весло в воду. Адон также схватился за дергающийся конец весла, и сообща им удалось зафиксировать этот импровизированный руль на одном месте. Совместными усилиями у героев получилось вырвать ялик из цепких лап водоворота. Через миг они уже миновали вторую завесу из пены и поплыли вниз по течению, прочь от заводи Ивена, к Скардейлу.

Очевидно водоворот каким-то образом нормализовал обычное течение реки и сейчас она текла как ей и было положено. Едва они немного удалились от Заводи Ивена, Миднайт издала радостный крик, довольная тем, что осталась в живых. Однако остальные похоже не разделяли ее чувств. Сайрик лишь бросил зловещий взгляд в сторону Адону и тотчас отвернулся от жреца, тихо сидевшего на носу лодки.

Вскоре нашему партнерству придет конец, — подумал вор. Я ошибался, думая, что нуждаюсь в этих глупцах, чтобы добраться до Тантраса! Сайрик посмотрел на Миднайт. Он едва удержался, чтобы не произнести вслух, — они едва не убили нас в этом водовороте своими жалобами, в то время как я рискуя своей шеей, спасал их!

Герои еще в течении нескольких часов продолжали спускаться по Ашабе. Миднайт развалилась на корме, Адон молча любовался потоком с своего места на носу лодки, а Сайрик продолжал работать веслами. Наконец вор увидел, как вдалеке над рекой нависает огромный деревянный мост. «Мост Блэкфезер!» — крикнула Миднайт.

«Возможно мы сможем там передохнуть», — тихо произнес Адон, переводя взгляд на мост.

Однако, едва они приблизились к мосту, Миднайт уловила на нем какое-то смутное движение. Она быстро вызвала в памяти заклинание огненного шара, но заметив, что фигуры на мосту принадлежали людям, промедлила с принятием решения. Заклинание могло исказиться и уничтожить ялик. Или могло достигнуть цели, и тогда могло оказаться, что Миднайт ранила отряд безобидных рыбаков или таких же путешественников как и они сами.

Ее сомнения стоили дорогого.

Сайрик также заметил движение на мосту, но также он различил и вспышку солнечного света, отразившегося от стали. К трем людям стоящим на мосту присоединилось еще двое. У всех было оружие. Вор обернулся к Миднайт и крикнул, чтобы она произносила свое заклинание.

На мосту, с натянутыми луками, готовясь выпустить стрелу при малейшей возможности, стоял Келемвор и отряд из Долины.

Мост Блэкфезер

Выжившие члены отряда преследователей с луками наизготовку заняли свои позиции на мосту. Келемвор стоял рядом с Ярбро, не отводя взгляда от вод Ашабы. Ялик быстро приближался в их сторону и уже можно было различить как внутри него суетятся трое людей.

«Ты только погляди на них!» — крикнул Ярбро, готовый выпустить стрелу. «Они пытаются развернуться, но им не удастся сделать это в этой части реки — течение слишком быстрое». Юный стражник был бледен, а глаза налились кровью. Он так долго ждал этого момента.

Пришло время убивать.

«Я могу различить их», — крикнул Келемвор. Внизу, на реке, Миднайт, Сайрик и Адон отчаянно пытались направить свою лодку к берегу. Воин бросил взгляд на мост. Остальные люди, как и Ярбро, едва могли сдержать свою радость, натягивая тугую тетиву лука. «Никто не стреляет без моего приказа!» — раздался крик Келемвора.

Несколько людей засмеялось, а Ярбро резко обернулся к воину. «Ты больше не командуешь нами. Теперь здесь приказываю я!»

Келемвора бросило в жар. «Нам было приказано захватить пленников, а не убивать при первой возможности».

«Если только не будет иного выбора», — рявкнул Ярбро и вновь обернулся к реке. «А теперь либо бери в руки лук, либо проваливай отсюда!»

Маленькую лодку неистово швыряло в яростном потоке, все попытки беглецов развернуть ялик оканчивались неудачей. Келемвор посмотрел на Миднайт и почувствовал как в его груди словно сжался какой-то комок.

Я не могу сделать этого! — понял воин. Я попросту не могу позволить этим безумцам убить моих друзей… и мою любовь.

Засмеялся Джорах, стоявший в нескольких футах от Келемвора. «Пусть выбираются на берег… если смогут. Я не хочу, чтобы река унесла их мертвые тела. Мы можем набить их и подвесить подобно тем пугалам, что стоят по дороге к Зентил Кипу». Бурсус и Кабал усмехнулись и одобрительно закивали головой.

«Да, так мы дадим знать любому зентильскому псу мечтающему захватить Долины, что будет с ним посмей он к нам сунуться», — согласился Бурсус. Раненый лучник прохромал к Джораху и хлопнул юного, рыжеволосого парня по плечу.

«Давайте прикончим их», — произнес Миккел. Сейчас, когда он смотрел вниз на рыболовный ялик, в его памяти всплыли воспоминания о тех бесчисленных днях, что он провел на этой лодке вместе со своим партнером.

Ялик был уже в радиусе досягаемости. Люди на мосту увидели как Адон встал на ноги и схватил Сайрика за руку. Вор резко ударил жреца и тот повалился на дно. Падая, юный жрец задел борт, и Миднайт и Сайрик не смогли удержать равновесия в сильно накренившейся лодке.

Миднайт, закричав, рухнула в воду и тотчас скрылась под водой, словно к ее ногам был привязан тяжкий груз. Адон также упал в Ашабу и скрылся под ее поверхностью. Сайрик отлетел в другую сторону, где его подхватил поток и потащил вниз по течению.

«Огонь!» — закричал Ярбро, и в сторону лодки полетел смертоносный ливень.

«Нет!» — заорал Келемвор, но было уже поздно. Миднайт и Адон уже исчезли из поля зрения, а Сайрик то и дело появлялся и исчезал в сильном потоке. Вор пытался скрыться под поверхностью воды, но мог бороться с течением. С берега тянулись ветви огромного, мертвого дерева упавшего в воду, и вор, проплывая мимо, попытался ухватиться за них. Едва он повис там, на миг оторвавшись от вод Ашабы, как всего в дюйме от его лица свистнула стрела. Сайрик инстинктивно разжал руки и нырнул под воду.

Под поверхностью реки, Миднайт, чувствуя как ее сковывает стальная хватка паники, отчаянно молотила руками и ногами. Внезапно из глубин тьмы к ней приблизилась огромная тень — жрец, плывущий в ее сторону. В его глазах читался неподдельный страх.

Мы утонем, если я срочно не придумаю чего-нибудь! — внезапно поняла Миднайт. Чародейка вытянула руку в попытке ухватиться за что-нибудь, дабы остановить свое беспорядочное барахтанье в стремительном потоке. Тотчас в ее руке оказался целый букет водорослей. Внезапно в разуме Миднайт словно само собой всплыло заклинание.

Отбросив в сторону свои страхи, Миднайт произнесла заклятье и выпустила водоросли из рук. Прежде, чем она успела обернуться и создать воздушную оболочку вокруг Адона, все пространство вокруг нее заполнилось огромной сферой наполненной воздухом. Оболочка также окутала и Адона, который сейчас лежал на животе и словно рыба, попавшая на сушу, ловил воздух ртом.

«Спасибо, Миднайт», — прохрипел жрец и перекатился на спину. «Ты спасла мою жизнь… уже в который раз».

Миднайт слабо улыбнулась, но тут же ее лицо исказила гримаса ужаса — воздушный пузырь пришел в движение и стал быстро всплывать к поверхности. «Мистра, помоги мне!» — закричала чародейка, увидев как всего в двенадцати ярдах от нее навис мост. С моста тут же полетел новый град стрел, и до ее слуха донеслись проклятия людей, увидевших что стрелы отскакивают от оболочки не причиняя вреда.

На мосту, Келемвор отошел от остальных людей в сторону. Воин смотрел на беснующегося от разочарования Ярбро, который продолжал выкрикивать приказы остальным охотникам. Отряд превратился в банду убийц, едва ли отличающихся от орков, которых они встретили у Стоячего Камня. Воин слегка расслабился. Миднайт смогла спасти себя, тем самым освободив его от необходимости самому предпринимать какие-либо действия.

Когда воздушная сфера проплывала под мостом, все больше приближаясь к южному берегу, один из лучников сбежал на берег и поднял большой камень. Едва оболочка показалась с другой стороны моста, он уже поджидал, держа камень занесенным высоко над своей головой. Остальные члены отряда оставались на своих местах, держа луки наготове.

Миднайт, проплывая под мостом, посмотрела вверх. Внезапно увидела Келемвора склонившегося над краем моста и ее сердце на миг словно замерло. Лишь на какой-то миг все внимание чародейки оказалось прикованным к ее бывшему возлюбленному. Поэтому, она совсем не ожидала, когда сверху на нее обрушился огромный камень. Булыжник отскочил от поверхности сферы, но Миднайт все же потеряла концентрацию и оболочка рассыпалась вспышкой сверкающих брызг. Чародейка и жрец нырнули под воду, недалеко от берега, но и также не так далеко от моста.

Я должен помочь ей! — в отчаянии подумал Келемвор, увидев как разлетелась оболочка. В тот же миг воин издал ужасный, пронзительный крик. Остальные охотники выпустили свои стрелы в сторону Миднайт и Адона, но крик Келемвора сбил их прицел. Трое из охотников обернулись, чтобы увидеть как, лязгнув, на мост упал нагрудник Келемвора. Миккел и Ярбро были слишком заняты своими жертвами, чтобы обернуться.

Джорах, Кабал и Бурсус взирали как Келемвор издал протяжный, утробный рык и обхватил лицо руками. Затем они увидели как по телу воина прошла дрожь. Все выглядело так словно все это время внутри него кто-то был и сейчас он пытался вырваться на свободу. Келемвор рухнул на колени, запрокинул голову и издал еще один крик. В тот же миг из его груди вырвалась черная, лоснящаяся лапа неведомой твари.

Голова Келемвора лопнула. В тот же миг, освободившись от человеческой плоти, на свободу вырвалась пантера с мерцающими зелеными глазами и огромной пастью, наполненной острейшими клыками. Спустя мгновение от Келемвора остался лишь кусок окровавленной кожи, которая также вскоре исчезла. Воин решил помочь Миднайт не требуя за это никакой награды, тем самым разбудив проклятье.

«Заткните ему пасть или убейте!» — крикнул Ярбро не оборачиваясь назад. Юный стражник взял на прицел голову Миднайт, которая в этот миг начала взбираться на южный берег. Ярбро охватило возбуждение, и он замер на миг зная что сейчас судьба ведьмы в его руках, зная что он был ее судьей и палачом. И приговором будет смерть, — подумал Ярбро, готовясь выпустить смертоносную стрелу.

Внезапно за его спиной раздался ужасающий, нечеловеческий рев и он вздрогнул от неожиданности. Он тотчас выпустил стрелу, но она прошла над головой Миднайт, не причинив ей никакого вреда. Юный стражник обернулся и увидев пантеру, на миг подумал, что он оказался в каком-то ужасном кошмаре, воплотившемся в его уставшем от недостатка сна разуме. Однако и все остальные члены отряда, стоявшие рядом с ним, также с ужасом взирали на ревущую пантеру.

Ярбро и Кабал находились между пантерой и остальными охотниками, которые сейчас начали пятиться к северному концу моста. Келемвора нигде нет, — подумал юный стражник, несмотря на то, что вся одежда и доспехи воина лежали в куче рядом с пантерой.

Ярбро уставился в зеленые, мерцающие глаза твари. Они были так похожи на глаза Келемвора. В тот же миг юный стражник понял, хоть в это и было невозможно поверить, что Келемвор и пантера были одним целым! В тот же миг, едва животное прыгнуло в сторону Кабала, ближайшего из охотников, Ярбро, спасая свою жизнь, перемахнул через край моста и нырнул в воды Ашабы.

Над Мостом Блэкфезер и Ашабой раздались крики о пощаде. Двое оставшихся лучников, Бурсус и Джорах, подняли свои луки и двинулись вперед. Миккел же наоборот застыл от страха и беспомощно опустил оружие. Пантера резко подняла окровавленную пасть и прыгнула в сторону Бурсуса и Джораха, словно почувствовала их замысел.

Дрожащими руками Джорах едва нацелился и спустил стрелу. Она пролетела выше и чиркнув о мост, пролетела дальше. Худощавый, рыжеволосый лучник схватил еще одну стрелу, но воспользоваться ей так и не успел.

Стоявший следом за Джорахом Бурсус, увидев, что пантера несется в его сторону, попытался взять себя в руки. Черноглазый лучник взял тварь на прицел и спустил стрелу. Однако пантера, прежде чем броситься на Джораха, в самый последний миг метнулась вправо. Черная тварь сбила лучника всем своим весом, затем протянула свою пасть к глотке Джораха.

Бурсус с ужасом смотрел на существо, но продолжал пятиться, протягивая руку за очередной стрелой. Его руки дрожали словно его хватил паралич — он нащупал стрелу в тот самый миг, когда пантера оторвалась от мертвого человека лежавшего у ее лап. Бурсус остановился и начал накладывать стрелу на тетиву. Однако, прежде чем Бурсус успел выпустить очередную стрелу, пантера вновь взревела и лучник увидел в ее пасти кровь и куски плоти. От этого зрелища он окончательно замер от страха, и этого замешательства хватило, чтобы тварь прыгнула с трупа Джораха. Черноглазый лучник увидел, как над ним нависает огромная пасть с клыками и затем он погрузился во тьму.

На северном конце моста, Миккел медленно пятился прочь от пантеры, его лук был опущен набок. Однако, он едва успел сделать полдюжины шагов, когда пантера обернулась и посмотрела в его сторону.

Зеленоглазый монстр потянулся от предвкушения и медленно направился к рыбаку. От человека исходила сильная аура страха и зрелище его паники лишь еще больше раздражало пантеру, наполняя ее еще большей яростью.

Миккел бросил свое оружие и направился к краю моста. Внимание пантеры привлекла призма, болтающаяся в ухе рыбака и тварь впилась взглядом в загорелого, лысого человека. Ярость пантеры медленно отступала, ее ограниченный разум померк перед разноцветным танцем света и она медленно направилась в его сторону.

Миккел заметив, что пантера замедлила свое продвижение в его сторону, тут же бросился бежать и перемахнул через край моста. Последовала последняя яркая вспышка света отразившегося от призмы и человек исчез. Пантера метнулась к краю моста и оперлась передними лапами о перила, тщетно пытаясь отыскать свою жертву, которая уже затерялась в бушующем речном потоке. Животное взревело и вновь встало на четыре лапы.

В деревьях позади южного окончания моста, Миднайт и Адон с ужасом вслушивались в раскаты рыка пантеры, находившейся всего в нескольких дюжинах ярдов от них. Они сгрудились под деревом и вглядывались в воду в поисках Сайрика. Через некоторое время гневный рев пантеры сменился болезненным воем, и беспокойство Миднайт об их собственном выживании и растущая печаль от смерти Сайрика тотчас отошли на задний план перед тревогой за Келемвора. На нее нахлынуло чувство вины, наполняя ее душу ужасными чувствами. Человек, который вызволил меня из Спиральной Башни возможно уже мертв, а меня больше заботит этот наемник-оборотень, который возглавлял людей открывших на меня охоту! — выругалась про себя чародейка.

«Сайрик», — прошептала Миднайт, зарывшись лицом в руках. «Я дала ему умереть!» — произнесла она. «Я должна была спасти его! Я должна была…»

«Не казни себя», — тихо произнес Адон. «Ты сделал все что смогла». Жрец обнял Миднайт за плечи. На мосту вновь взревела пантера.

«Келемвор!» — выдохнула Миднайт. Оттолкнув Адона, она молниеносно вскочила на ноги.

Юный жрец схватил чародейку за руку и потянул назад, на землю. «Не суйся туда!» — прохрипел Адон. «Мы не можем видеться с ним пока он в образе пантеры. Нам не остается ничего иного кроме как ждать».

Миднайт и Адон еще некоторое время прождали в лесу, дрожа от холода в промокших одеждах. Хотя Миднайт и горевала о потере Сайрика и переживала за Келемвора, сердцем она понимала, что Адон был прав. Иногда события выходили из-под контроля и ты не мог ничего с этим поделать.

Тебе оставалось лишь ждать пока все уладится само собой.

Если бы я только могла поблагодарить Адона за его мудрые слова, — подумала Миднайт обернувшись к жрецу. Адон сидел у прогнившего пня сжавшись в комок, его глаза были закрыты, словно он спал. Однако, по измученному выражению его лица, Миднайт поняла, что сейчас жрец вновь переживает смерть Эльминстера в храме. Она придумывала множество предлогов, чтобы начать с ним беседу, но тут же отбрасывала их.

Наконец она решилась положить руку на плечо жреца. Когда он поднял глаза, чародейка тепло улыбнулась и произнесла, — «Адон, ты должен прекратить винить себя за то, что произошло в Храме Латандера!»

Адон нахмурился, подобрал ноги к груди и обвив их руками, отвернулся в сторону. «Ты не знаешь что произошло там», — прошептал Адон, раскачиваясь вперед и назад, не сводя взгляда с бурной реки.

Миднайт вздохнула и опустилась на землю рядом с Адоном. «Мы не знаем наверняка погиб ли старый мудрец в том разломе. Возможно Эльминстеру удалось спасти себя», — произнесла чародейка, гладя жреца по спине. «Лхаэо казалось был уверен в том, что его учитель остался в живых. Эти слова дают нам надежду».

Когда Адон не обратил на слова Миднайт никакого внимания, черноволосая чародейка взяла жреца за подбородок и заставила его посмотреть ей в глаза. «Мы должны надеяться, Адон». Вновь взревела пантера, и в уголке глаза Миднайт блеснула слеза. «Ведь это все что у нас осталось, разве нет?»

Адон взглянул в глаза Миднайт. «Но Сан…»

«Я знаю», — тихо произнесла Миднайт. «С этим тяжело смириться. Когда погибла Мистра…»

Адон оттолкнул Миднайт и вскочил на ноги. «Сан не мертва!» — крикнул жрец, пятясь от чародейки.

«Я не имела в виду ее», — вздохнув, произнесла Миднайт. Чародейка поднялась на ноги и взяла правую руку Адона в свои ладони.

«Если кто и мертв, то это я — в глазах Сан», — прошептал Адон. Он провел рукой по шраму и вздрогнул. «Я стал проклятым как и Келемвор. Я был отвергнут за мои поступки и этот ужасный шрам — мое наказание».

«Какие поступки?» — спросила Миднайт. «Ты один из самых верующих жрецов которого я когда-либо знала. Что ты мог сделать не так, чтобы заслужить такой шрам?»

Адон вздохнул и отвернулся от чародейки. «Я не знаю… но это должно быть нечто ужасное!» Жрец положил руку на шрам и склонил голову. «Это наказание самое худшее из всех тех которым меня могла подвергнуть Сан. Некогда я был привлекателен и прославлял имя Сан. Сейчас, люди завидев меня, отворачиваются в сторону или смеются вслед».

«Я никогда не отвернусь от тебя, Адон», — тихо произнесла Миднайт. «Я никогда не высмеивала тебя. Шрамы на твоей плоти можно исцелить, и если Сан не нуждается в тебе, тогда возможно она не заслуживает твоей веры. К тому же, меня больше волнуют шрамы, что скрыты внутри тебя».

Где-то неподалеку вновь взревела пантера.

Адон обернулся, в его глазах пылал гнев. «Думаю, стоит помолчать», — раздраженно произнес жрец. «Нельзя чтобы Келемвор услышал нас».

Миднайт кивнула. Было ясно, что ее замечание о Сан задело Адона, и она не хотела продолжать обсуждать эту тему. По крайней мере, пока. Они провели почти целый час не обмолвившись и словечком, вслушиваясь в бурление реки и рев пантеры на мосту. Наконец, рев смолк и они поняли, что Келемвор вновь обрел свою человеческую форму. Миднайт и Адон вышли из своего укрытия и приблизились к мосту.

Однако они не ожидали, что на мосту их застанет подобная сцена кровавого побоища. Келемвор лежал на животе в центре моста. Он был обнажен и все его лицо закрывали пряди спутавшихся волос. Вокруг лежало четыре растерзанных трупа. По всему мосту, залитому кровью, были разбросаны куски плоти, словно животное, в которое превратился Келемвор, стаскивало все трупы в одно место.

К Адону вернулись воспоминания о жрецах, что пали от рук шпионов Бэйна в Храме Тайморы незадолго до Битвы за Шедоудейл и он почувствовал как у него подкашиваются ноги. Однако, усилием воли подавив приступ тошноты, он вытер вспотевший лоб и двинулся к первому трупу. Взяв мертвого человека за руку, он подтащил тело к краю моста и выбросил его в Ашабу.

«Морские пучины поглощают наши истерзанные тела, чтобы души наши смогли совершить свой полет», — прошептал Адон, когда тело Бурсуса поглотила река. «Да обретешь ты мир, которого не получил на этой земле».

Пока Адон совершал свой обряд, Миднайт подтащила тяжелый доспех Келемвора ближе к воину и склонилась над ним. Внезапно она встала и сбегала в лагерь охотников за одеялом, которое тут же набросила на своего бывшего возлюбленного.

«Не разбуди его», — произнес Адон, подтаскивая второй труп к краю моста. Жрец замер на мгновение и обвел взглядом окрестности. «До тех пор пока я не закончу. Так… будет лучше».

Миднайт кивнула, и указала на кинжалы, торчавшие за голенищем сапога у мертвеца. «Забери его оружие».

Адон едва не поперхнулся и его лицо исказила гримаса ужаса. «Я ни за что не украду у мертвого», — произнес жрец.

Миднайт встала со своего места и отошла от Келемвора. «Возьми их оружие, Адон. Нам они нужны больше, чем тем существам, что обитают на дне реки».

Жрец не пошевелился. Он просто стоял над трупом охотника, его рот был слегка приоткрыт. Миднайт подошла к остальным телам и собрала с них оружие. После того, как чародейка забрала оружие, Адон произнес последнюю молитву и скинул трупы в Ашабу. Хотя он и не знал, имеют ли какой-нибудь смысл его слова за пределами мира живых, Адон знал, что не произнеси он их, то сожалел бы об этом всю свою оставшуюся жизнь.

Едва воды Ашабы поглотили последнее тело, как Келемвор начал шевелиться.

«Миднайт!» — позвал Адон с конца моста, указывая на воина. Прекрасная, черноволосая чародейка подошла к Келемвору и положила руку на его, покрытое испариной, лицо. Внезапно воин распахнул глаза и схватил Миднайт за руку.

Предплечье чародейки разрезала боль. «Кел!» — вскрикнула Миднайт, пытаясь выдернуть руку из стальной хватки воина.

Первый миг Келемвор выглядел потрясенным, затем в зеленые глаза воина начали возвращаться прежние искорки разума. Не отпуская руки чародейки, он слегка ослабил хватку.

«Миднайт!» — прошептал Келемвор дрожащими губами. «Ты жива!» Хватка воина ослабла еще больше и Миднайт перестала вырываться.

«Да, Кел», — тихо произнесла Миднайт. Чародейка заглянула в глаза воина и увидела в них боль и смущение.

Келемвор отвернулся от Миднайт, закрыл глаза, и прильнул губами к ее руке. «Я сделал ужасную ошибку. Я едва не причинил тебе боль».

К воину приблизился Адон. Миднайт лишь улыбнулась и посмотрела на жреца.

«Они… мертвы?» — спросил Келемвор, все еще не открывая глаз и не поворачиваясь к Миднайт. «Они все мертвы?»

«Здесь было четыре тела», — произнес Адон, накидывая покрывало на плечи воина. «Мы видели как еще двое прыгнули с моста в реку».

Келемвор открыл глаза и удивленно уставился на жреца. «Адон», — тихо произнес воин. «Ты тоже жив. А Сайрик?»

Миднайт покачала головой. «Я его не видела с того момента как перевернулся наш ялик — вероятно река забрала его жизнь».

Приподнявшись на одной руке, Келемвор провел второй по волосам Миднайт. «Мне… жаль», — произнес он. Миднайт повернулась, чтобы взглянуть на воина, но он уже стоял на ногах, осматривая мост. Келемвор увидел пятна крови, оружие, собранное в кучу, и его собственный доспех. Больше ничего.

«Держу пари, что Ярбро удалось сбежать», — зло произнес Келемвор.

«Он первым спрыгнул с моста», — пробормотал Адон, подавая воину рубаху, что Миднайт принесла из лагеря охотников. «Я видел как он прыгал в тот момент, когда я добрался до берега».

Келемвор громко выругался. «Он либо вернется в Эссембру за подкреплением, либо направится в Скардейл, чтобы предупредить о нашем приближении. В любом случае у нас будут неприятности. Жители долин жаждут видеть тебя, Сайрика и Адона мертвыми, хотя Морнгрим и приказал им доставить вас назад в долину, чтобы вы понесли ‘справедливое’ наказание». Келемвор замолчал и обернулся к Миднайт. «В любом случае, я уверен, что теперь мое имя будет добавлено в список виновных».

Воин замолчал, продолжая одеваться в принесенную одежду. Когда он был готов, он протянул руки и обхватил лицо Миднайт. «Почему ты бросила меня в Шедоудейле?»

Внезапно Миднайт охватила такая ярость, что она вырвалась из рук воина. «Бросила тебя! Ты отвернулся от Сайрика, когда он просил тебя помочь нам!» Чародейка отбила руку воина, вновь потянувшегося к ней и встала рядом с Адоном.

Келемвор горько усмехнулся. «Что тебе рассказал Сайрик?»

Миднайт колебалась некоторое мгновение. Смахнув прядь волос, она вновь ощутила ту боль, которую почувствовала впервые услышав предательские слова Келемвора. «Что ты не можешь идти против правосудия».

Келемвор кивнул. «Сайрик хорошо подобрал нужные слова, не считаешь? Он знал тебя», — рявкнул воин, отворачиваясь от своих друзей. «Он знал, что нужно сказать, чтобы ты поверила ему».

«Он солгал?» — пораженно произнесла Миднайт. «Ты никогда не говорил этого?»

«Я сказал это до суда», — пробормотал воин, склонив голову. «Я думал, что вас оправдают. Если бы я только знал, то непременно нашел какой-нибудь способ спасти вас».

Адон покачал головой. «Что ты имеешь в виду? Ты не знал о планах Сайрика?»

Келемвор резко развернулся, в его глазах пылал гнев. «Во имя всех душ в Царстве Миркула, что я тебе пытаюсь сказать?» Воин сделал глубокий вдох. «Сайрик никогда не говорил мне о побеге. Я узнал о нем лишь на следующий день… когда начали находить тела».

Миднайт и Адон с ужасом посмотрели друг на друга. «Какие тела?» — спросила Миднайт. В ее душе зарождался темный, сковывающий страх. Еще даже до того, как Келемвор рассказал ей об убитых стражниках, она поняла, что Сайрик посвятил ее не во все подробности своего плана.

Пока Келемвор рассказывал о кровавом следе, который они вместе с Морнгримом обнаружили в Спиральной Башне, он внимательно изучал лицо Миднайт. Воин надеялся что чародейка не сможет скрыть свое чувство вины, если напрямую услышит о произошедших убийствах. Пока он рассказывал ей о совершенных преступлениях, чародейка медленно бледнела, а ее взгляд отражал удивление и ужас.

«Я… я не знала», — запнувшись произнесла Миднайт и вновь посмотрела на Адона. Жрец был хмур, и лишь его взгляд говорил о ярости кипевшей внутри него.

Келемвор вздохнул. Они и вправду невиновны, — подумал он, довольный тем, что впервые за многие годы он сделал что-то правильное, что действительно хорошее. «Я знаю это, Миднайт», — наконец произнес Келемвор. «Но тебе не показалось странным, что вы смогли сбежать столь легко?»

«Он сказал нам, что пользовался Шипом Гаеуса», — произнес Адон. Когда на лице Келемвора отразилось замешательство, жрец продолжил. «Это магическое оружие. Ты укалываешь кого-нибудь шипом — точнее дротиком — и он делает все, что ты ему прикажешь». Келемвор подумал о юном стражнике, проткнувшем себя и вздрогнул от ужаса.

«Мы думали, что используя этот шип, он обманул всю стражу». Миднайт сложила руки и крепко обняла себя. Спустя миг она повернулась к воину. «Ты уверен, что это был Сайрик? Не мог кто-нибудь еще сделать это?»

Келемвор покачал головой. «Мы оба знаем, что это был Сайрик. Кто еще это мог быть?»

«Я… я не знаю», — вздохнула Миднайт. «Но ведь может быть, чтобы это был кто-то другой? Той ночью в башню мог забраться другой убийца. Он мог застать стражу под воздействием яда шипа или…»

Чародейка замолчала и сделала глубокий вдох. «Мог один из стражей сделать это? Возможно он хотел скрыть свою собственную невнимательность. Или возможно он хотел… Я не знаю, что он мог хотеть…» Глаза Миднайт застилали слезы.

Келемвор протянул ладонь и взял Миднайт за руку. Обняв ее, он не выпускал ее все время пока она плакала. Внезапно она отпрыгнула от него. «Нет», — произнесла Миднайт. «Я не хочу в это верить!» Келемвор упер руки в бока. «Миднайт, факты говорят…»

«Мне все равно, что говорят факты или ты!» — закричала черноволосая чародейка. «Я не стану обвинять нашего друга подобно тому, как жители долины обвинили Адона и меня в убийстве Эльминстера!»

Адон положил руку на плечо чародейки. «Миднайт, ты знаешь, что это сделал он. Если бы ты ему не помешала, он убил бы и меня». Жрец повернулся к воину. «Сайрик болен, Кел. Похоже, что он сошел с ума», — решительно произнес Адон. Затем он умолк и посмотрел в бурлящую реку. «Возможно, даже лучше, что сейчас он мертв».

Миднайт медленно подошла к краю моста. «Нет, Адон. С Сайриком все было бы в порядке, если бы нам удалось добраться до Тантраса и отдохнуть. Ты знаешь, что на самом деле он был хорошим человеком. У него просто не было шанса доказать этого».

В разуме Келемвора всплыли воспоминания о том зле, что он сделал сам себе в прошлом, о поступках, которые заставляло делать его проклятие и поступках, которые он лишь сваливал на проклятие. Воин подошел к Миднайт и обнял ее. «Возможно, он просто боялся сделать что-нибудь правильно», — произнес он. «Этот же самый страх едва не остановил меня от твоего спасения».

Взглянув в глаза Миднайт, Келемвор вздохнул и был вынужден отвести взгляд. «Я стоял рядом с башней, ожидая рассвет, чтобы вновь увидеть тебя», — произнес воин. «Я не знал, что буду делать. Но подозреваю, что когда тебя вывели наружу, я не смог бы сдержать себя от попытки спасти тебя, даже если бы это и стоило мне жизни. Я стоял там, ожидая того момента, когда я пойму, что мне нужно делать».

«Затем были обнаружены тела, и я позволил Морнгриму убедить меня, что вы виновны, что ты и Адон убили Эльминстера и стражников». От слов Келемвора Адон слегка хныкнул, и воин замолчал на мгновение. «Было гораздо проще поверить им, нежели сделать то, что я считал правильным».

«Однако, после того, как приблизилась ваша лодка и я увидел кем на самом деле являлись мои спутники, я понял, что должен сделать свой выбор». Воин обернулся и посмотрел на кровавые пятна растекшиеся по всему мосту. «Моя реакция была такой какой и должна была быть».

«Значит ты веришь, что мы невиновны?» — тихо спросила Миднайт.

«Да,» — прошептал Келемвор и поцеловал Миднайт в губы. Когда он оторвался от чародейки, то заметил Адона, склонившегося над грудой оружия собранного с мертвых тел охотников. Внезапно он показался ему очень уставшим, даже изнуренным. «Что с ним такое?» — спросил Келемвор.

Миднайт рассказала Келемвору все, что произошло в Храме Латандера, особенно подробно остановившись на том, как Адон пытался спасти Эльминстера из разлома. «Из-за этого шрама и происшествия в храме, Адон уверен, что Сан отвергла его», — заключила чародейка. «Для него все выглядит так, словно был разрушен весь его мир».

«Все же он должен был выступить на суде, чтобы защитить вас обоих», — прорычал воин. «Его молчание лишь укрепило Морнгрима в его решении».

«Не кори его за это, Кел», — улыбнувшись, произнесла Миднайт. «К тому же суд уже окончен. И ты знаешь, что он заплатил за свое молчание на нем… и даже больше». Чародейка обернулась и направилась к Адону. Когда воин последовал за ней, она добавила, — «Сайрик так и не смог проявить к нему сострадания. Если я смогла простить его, тогда и ты сможешь сделать то же самое».

Келемвор обдумал слова чародейки, затем присел по другую сторону от груды оружия, напротив жреца. «Наши жизни зависят о нашей способности рассчитывать друг на друга, Адон. Нас будут разыскивать».

«Я знаю это», — резко бросил Адон, упрямо пряча свой взгляд от Келемвора. Вместо этого жрец вертел в руках один из клинков.

«Мы направимся в Тантрас, Адон, но жители долины могут попытаться поймать нас. Также они могут попытаться убить нас. Можешь ли ты поклясться своей жизнью, что будешь помогать нам?» — спросил Келемвор.

«Своей жизнью…», — хрипло произнес Адон. «Если такова цена, то — да, я поклянусь своей жизнью. Возможно тем самым я смогу искупить то, что я сделал». Жрец нагнулся и поднял топор. Несколько мгновений, нахмурившись, он рассматривал его, затем отбросил в сторону. «Я найду возможность».

«Спасибо, Адон. Нам нужна твоя помощь», — произнесла Миднайт и направилась в сторону лагеря охотников. Келемвор мгновенно последовал за ней. Они могли слышать скрежет металла — это Адон поднимал одно оружие за другим и бросал его назад в кучу.

«Охотники спрятали лошадей в лесу, неподалеку от лагеря. Нам нужно забрать несколько скакунов, собрать вещи и как можно быстрее отправиться в сторону Тантраса», — произнес воин.

Миднайт остановилась и обернулась к Келемвору. «Ты ничего не забыл?» Келемвор улыбнулся и покачал головой. «Твоя награда», — произнесла Миднайт.

Воин внешне заметно напрягся и указывая на кровавые следы на мосту, заговорил. «Я преступник, меня разыскивают не только за то, что я помог тебе, но и за то, что я убил людей. Проклятье просыпается к жизни, лишь если я действую в несобственных интересах. Сопроводить тебя до Тантраса, где мы сможем укрыться от наших преследователей — или даже вернуть Скрижаль Судьбы, которая может покрыть все наши издержки — все это определенно в моих собственных интересах. Я не хочу, чтобы всю оставшуюся жизнь я провел в статусе наемника. Так жить нельзя».

«Понятно», — тихо произнесла Миднайт.

Келемвор нахмурился и прикрыл глаза. «Но это не меняет моего отношения к тебе», — прошептал он. «Просто я смотрю на вещи именно с этой точки зрения. К тому же, так все выглядит гораздо проще».

«Ну», — вздохнула Миднайт. «Значит, нам стоит оставить все как есть — так гораздо проще».

Келемвор бросил на нее резкий взгляд, и впервые за долгое время увидел ту озорную ухмылку Миднайт, что так часто замечал во время путешествия в Шедоудейл. Он засмеялся и обнял ее за талию. «Пойдем», — произнес воин и они направились к концу моста.

«Адон!» — позвала Миднайт. «Мы уходим».

За спиной мага послышался звук шагов. Затем до их слуха донеслось бряцанье стали и они обернулись, чтобы увидеть Адона собирающего разбросанное оружие.

«Да брось ты его!» — крикнул Келемвор. «Возьмем только самое необходимое». На воине уже висел его двуручный меч, но он также решил прихватить топор, лук, и запас стрел. Миднайт подобрала парочку кинжалов. Адон долго разглядывал кучу оружия, пытаясь найти достойное оружие. Он умел обращаться с боевым молотом и цепом, однако его сан жреца осуждал использование режущего оружия. А все оставшееся оружие было режущим.

«Ну выбери себе хоть чего-нибудь», — наконец произнес Келемвор, его терпение явно подходило к концу. Затем герои быстро покинули мост и углубились в лес. Через несколько минут Келемвор привел своих друзей к месту, где охотники спрятали своих скакунов. Лошади исчезли.

«Ты уверен, что это именно то место?» — спросил Адон, оглядываясь вокруг.

«Это ясно как божий день всем, кроме тебя, жрец. Раскрой глаза!» — резко ответил Келемвор. Адон мигом отскочил от воина, а Миднайт нахмурилась. Келемвор прокашлялся. «Я хотел сказать, что здесь видны следы лошадей и того, кто забрал их — отпечатки и сломанные ветки». Воин ударил кулаком в дерево и выругался. «Это должно быть Ярбро. Теперь у него все золото, что Морнгрим заплатил мне. Нам придется отправиться в Скардейл пешком».

Пока герои готовились покинуть лес, Адон отчаянно боролся с двумя тяжелыми мечами, выуженными им общей кучи. Черты Миднайт исказила тревога. «Адон, где ты оставил мою книгу и те предметы, что нам дал Лхаэо?»

Жрец выронил мечи и отпрянул в ужасе. «Я… я оставил их на мосте».

«Простите…»

У Келемвора опустились плечи, и он уже было открыл рот, чтобы выдать целую череду нелицеприятных выражений в адрес жреца, но увидев испуганное, почти детское выражение на лице Адона, он сумел подавить свой гнев. «Пойди, сходи за ними», — спокойно произнес Келемвор, едва не срывающимся от гнева голосом.

Когда Адон побежал назад к мосту, воин положил свой лук рядом с брошенными Адоном мечами и вместе с Миднайт пошел к мосту. «Ты же знаешь, он пытается», — промурлыкала чародейка, обвив Келемвора руками.

«Не сомневаюсь», — громыхнул Келемвор, пытаясь не улыбнуться.

«И ты тоже пытаешься», — сказала Миднайт. «Я ценю это».

Воин и чародейка выбрались из леса и на середине моста увидели Адона, склонившегося над холщовым мешком, который он спас из реки. Вероятно он проверял его содержимое.

Остановившись у северного конца моста, воин позвал Адона. «Пойдем, жрец! У нас мало времени!» Миднайт слегка вздрогнула от неожиданного крика Келемвора.

Внезапно Адон встал, сумка болталась в его руках, и не сводя взгляда с восточного горизонта, указал на небо. Солнце находилось за спиной жреца, так что он мог ясно видеть как по небу с востока быстро приближаются три фигуры.

На северном конце моста, Келемвор покачал головой. «Что он…»

Затем воин увидел то, что привлекло внимание Адона. В сторону моста летели три человека, облаченные во все черное. Они следовали вдоль русла реки и скакали на огромных эбеновых скакунах, за которыми по небу тянулся огненный след.

На мосту, Адон словно прирос к своему месту. Когда всадники приблизились, он смог разглядеть их более отчетливо. Доспехи всадников были абсолютно черными с острыми краями, из различных частей доспехов торчали шипы, размером с кинжал. Лица всадников были скрыты шлемами. Но более жуткими, нежели пугающие доспехи загадочных всадников, были их кони. Существа, которые несли их на своих спинах были найтмарами — могущественными и смертоносными скакунами с другого плана.

По мере того, как всадники приближались все ближе, герои смогли разглядеть их оружие. Один был вооружен огромной косой, которой он словно нехотя поигрывал в воздухе. Другой нес в руке болос — два тяжелых шара соединенных между собой прочной серебряной цепью. Однако внушительный человек во главе отряда, который больше остальных был под стать своему ужасному скакуну, размахивал тяжелым, двуручным палашом черного цвета, на поверхности которого были выгравированы кроваво-красные руны.

С северного конца моста раздался крик Миднайт, — «Адон, беги! Убирайся с моста!»

Келемвор схватил чародейку и потащил ее в сторону леса. «Нам нужно спрятаться в зарослях», — произнес воин. «Возможно они еще не заметили нас».

Чародейка уперлась пятками в землю и вырвалась из объятий Келемвора. «Но они заметили Адона!» — зло крикнула Миднайт. «Мы не можем бросить его».

«Глупо жертвовать собой. Пусть лучше Адон бежит к нам, в безопасность, вместо того, чтобы мы сами неслись навстречу опасности вместе с ним», — произнес Келемвор. Воин знал, что они столкнулись с тремя смертельными врагами. Его острое зрение — единственный положительный эффект его проклятия — уже позволило ему разглядеть кровавое пятно, расположенное над сердцем всадников — символ Бэйна. «Ты совсем не изменился!» — крикнула Миднайт, отбегая в сторону моста. «Ты заботишься лишь о себе!»

Всадники были всего в пятнадцати футах от Адон и быстро приближались. Миднайт бежала с северного конца моста, крича Адону, чтобы тот бежал прочь. Жрец стоял неподвижно, в руке он сжимал мешок с янтарной сферой из башни Эльминстера и книгой Миднайт. Его лицо не выражало никаких эмоций, он стоял в центре моста подобно каменной статуе.

Прежде чем Миднайт успела добежать до Адона, всадники ринулись вниз. Первый из наездников, тот что бы с мечом, направил своего найтмара прямо на жреца, выставив клинок перед собой. За несколько мгновений до того, как меч должен был пронзить тело Адона, всадник внезапно взмыл вверх, промчавшись над жрецом. Двое других наездников пролетели по бокам от Адона. Жреца смял порыв ветра, но он не отступил ни на шаг. Однако, когда всадники пролетали мимо, Адон выронив мешок из рук, схватился за заднюю ногу одного из жутких скакунов.

«Адон, нет!» — вскрикнула Миднайт, но было уже поздно. Тело жреца взмыло в воздух над мостом.

Найтмар, за ногу которого ухватился Адон, издал дикий крик и попытался стряхнуть жреца. Вокруг рук Адона, обжигая их, плясали язычки пламени, вылетающего из-под копыт существа, но жрец не ослаблял хватки.

На северном окончании моста, Келемвор замер, пораженный неожиданным поступком Адона. Воин наблюдал как жрец начал взбираться на круп скакуна, не обращая внимания на яростное брыкание существа.

В первый миг, как только Адон взмыл в воздух, он едва не разжал руки из-за ужасного запаха от шкуры найтмара, но он смог преодолеть вонь и сконцентрировался на более важных вещах. Ему было необходимо помочь своим друзьям — и возможно тем самым оправдать себя в их глазах. Он начал взбираться к всаднику, надеясь сбросить убийцу и завладеть его скакуном.

В воздухе, Варро, убийца с косой, засмеялся, увидев это зрелище. «Тряхни его хорошенько, Даррок!» — закричал Варро. «Нам не нужна его жизнь как только мы захватим женщину!»

Другой убийца пришпорил своего скакуна и пронесся мимо своего друга с косой. «Пусть развлечется, Варро!» — произнес Седжанус, прекратив размахивать своим болосом. «К тому же, Даррок возможно захочет сохранить жизнь этому уродцу со шрамом. У них есть кое-что общее!»

Правя скакуном, за которого отчаянно цеплялся Адон, Даррок не обратил внимания на замечания его спутников. Его неожиданный пассажир был полностью в его власти. Направляя своего скакуна по петле назад к мосту, Даррок удивлялся насколько просто ему удалось справиться со своим заданием.

Отыскать чародейку и ее спутников было детской забавой. Путь, который избрали путешественники, был хорошо известен. Все, что оставалось убийцам это следовать вдоль Ашабы пока они не наткнутся на свою жертву. Но что было еще более замечательно — герои не прятались вдоль берега, а в открытую стояли на мосту, где их и заметили Даррок и его напарники. Это было просто словно всадить стрелу в заключенного опущенного в яму.

Келемвор бросился к Миднайт, однако им руководили совсем не альтруистические мотивы. Если убийцы захватят или убьют Миднайт и Адона, то они ни за что не оставят его в живых. Воин попросту спасал свою жизнь. Оценив свои возможности, воин выругался. Они могли остаться и сражаться под прикрытием леса, однако Миднайт и Адон лишили его такой возможности, и теперь Келемвор был уверен, что вскоре они, подобно жителям долины, будут мертвы.

Стоящая рядом с Келемвор, Миднайт сосредоточилась на заклинание, которое уже было готово сорваться с ее губ. Когда всадники подлетели поближе, Миднайт поняла, что она может ранить Адона, поэтому решила направить заклинание на всадника с болосом, слегка отставшего от остальных, и выпустила огненный шар. Перед дрожащими руками чародейки образовался потрескивающий, бело-голубой сгусток энергии, затем он разлетелся. Казалось больше ничего не произошло.

Седжанус, заметив, что чародейка на мосту пытается сплести заклинание, направленное на него, ощутил приступ тихой паники. Когда она закончила его чтение и заклинание казалось, провалилось, убийца засмеялся и занес болос над головой. Он приготовился метнуть оружие и спутать женщине руки, прежде чем она вновь попытается выкинуть подобный фокус.

Стоявшая на мосту Миднайт пораженно уставилась на пылающий скимитар, зависший над головой ее жертвы. Больше никто его не видит, — поняла она, созерцая магический меч — прямой результат заклинания Скимитар Шаеруна, если она не ошибалась — который преследовал Седжануса. Заклинание Миднайт исказилось и по ошибке вызвало к жизни силы, управляющие скимитаром. Чародейка мигом сообразила, что и из этого можно извлечь выгоду. «Взять его!» — прошептала она и скимитар опустился.

Седжанус, находившийся в сотне футов над Ашабой и всего в дюжине ярдов от чародейки, почувствовал как его сковала сильнейшая боль. Его охватил приступ агонии, пронизывающей каждый нерв его тела. Он начал конвульсивно дергаться, и его скакун, озадаченный его поведением, нырнул вправо и понесся в сторону облаков.

В тот момент, когда заклинание Миднайт поразило Седжануса, Келемвор отошел от черноволосой чародейки в сторону и, обнажив меч, приготовился к встрече с Варро, убийцей с косой. Когда черный скакун был всего в двадцати футах от Келемвора, он раскрыл свою клыкастую пасть и выдохнул мерзко пахнущее облако.

Когда Варро оказался всего в дюжине футов от воина, он занес косу и приготовился нанести удар по мечу противника. Убийца склонился с левого бока найтмара, который взмыл вверх и вправо. Варро, находившийся всего за несколько футов от того, чтобы раскромсать свою жертву надвое, был поражен тем, как воин, бросившись вперед, нанес сокрушительный удар по оружию убийцы и приземлился на мост, откатившись в сторону. Направив своего скакуна на восток, над мостом, убийца пораженно посмотрел на свое оружие.

«Ты заплатишь за это, пес!» — разъяренно закричал Варро, отбрасывая разбитую косу в реку. Убийца натянул поводья и извлек меч. Чудовищный скакун под ним развернулся, но едва Варро показался повернут лицом на запад, к солнцу, он пораженно уставился на Даррока, который вместо нападения, попросту завис в воздухе над мостом. Это было одновременно и пугающее, и прекрасное зрелище — величественная фигура в черном на фоне ослепительного солнечного шара. В руках у Даррока болталось тело жреца, над головой которого убийца занес свой меч.

«Игры окончены!» — крикнул Даррок. «Варро, оставайся на месте!»

Варро натянул поводья и уперся пятками в бока своего скакуна; найтмар взревел, но остановился. Келемвор, с бешено колотящимся сердцем, замер на месте, а Миднайт двинулась к центру моста.

Найтмар Даррока выдохнул облако дыма и фыркнул. Убийца взмахнул мечом и крикнул, — «Сдавайтесь или ваш друг умрет! Решайте!»

Келемвор услышал крик за спиной и обернулся. В небе, на востоке, третий всадник, Седжанус, медленно приближался к мосту. «Что тебе нужно от нас?» — крикнул зеленоглазый воин.

Найтмар Даррока взревел и Адон неловко перевернулся в воздухе. «Я здесь не для того, чтобы отвечать на твои вопросы», — крикнул убийца. «Нас послал Повелитель Бэйн, Бог Раздора. Мы здесь, чтобы сопроводить вас на встречу с Черным Повелителем в Скардейле».

«Да, и это все?» — крикнул Келемвор и лишь плотнее обхватил рукоять меча. «Спасибо, но мы пожалуй откажемся. Можешь передать Бэйну, что мы сожалеем».

Даррок ослабил хватку на Адоне и жрец слегка скользнул в сторону земли. Прежде чем жрец упал, убийца вновь поймал его. «Не испытывайте судьбу, глупцы. У вас нет выбора!»

«Мы пойдем с тобой», — крикнула Миднайт. Чародейка вытянула руки со скрещенными пальцами над головой, чтобы убийца мог видеть, что она не пытается плести заклинание. «Ты победил».

Келемвор пораженно уставился на Миднайт, затем отвел взгляд и опустил меч. «Это безумие!» — прошептал воин. «Как только Бэйн переговорит с нами, нас убьют».

Миднайт вздохнула и обернулась к воину. «Возможно. Но мы не можем позволить им убить Адона сейчас,» — произнесла она. «Возможно позже у нас будет шанс на побег».

«Ах, ну конечно!» — бросил Келемвор. «Будет лучше, если мы попытаемся сбежать. Тогда, прежде чем нас прикончить, у них будет возможность вновь поохотиться за нами!» Воин наклонился и поднял тяжелый мешок с книгой Миднайт.

Миднайт лишь промолчала и переведя взгляд на Даррока, кивнула. «Мы готовы», — произнесла чародейка. Всадники начали снижаться.

Скорпионы

Сайрик медленно продирался сквозь густые заросли на северном берегу Ашабы. Низкий подлесок хорошо скрывал его трясущееся, измокшее тело от посторонних глаз. В этот момент до вора донесся звук найтмаров зависших в небе над мостом и он еще некоторое время наблюдал как убийцы увозят с собой Келемвора, Миднайт и Адона.

Мне повезло, что я не с ними, — подумал вор. Точнее, мне повезло, что я вообще жив!

После того, как стрела охотника вынудила его отпустить хватку на дереве, Сайрика заволокло под воду мощным подводным течением. Единственное, что оставалось вору это хвататься за вязкое дно и стены русла реки. Когда он наконец выбрался на поверхность воды, то оказалось, что он уже миновал мост.

Сайрик укрылся под выступом берега и молча наблюдал за развернувшимися на мосту событиями. Он видел как лопнула защитная оболочка Миднайт, а Келемвор превратился в пантеру и растерзал охотников. От ярости животного удалось спасти двум людям — юному, белокурому стражнику, с которым они встретились еще в Шедоудейле, и загорелому, лысому человеку без рубашки. Сайрик не ведал об их дальнейшей судьбе.

Крючконосый вор видел как Миднайт и Адон выплыли на поверхность и затем выбрались на противоположный берег. Сайрик, заметив, что Миднайт удалось спастись испытал некое чувство облегчения, однако оно тут же исчезло, едва он понял, что Адон также выжил. Одно лишь упоминание о слабовольном жреце приводило вора в бешенство. Что было еще хуже он никак не мог понять почему Миднайт защищала его. Благодаря их глупости, теперь я наконец понял, что без них мне будет гораздо лучше, — подумал вор взбираясь по берегу. И по тому, как повел себя Келемвор во время стычки с убийцами — Он сдался! — вор добавил воина в список людей, которые были слишком чувствительны, чтобы им можно было доверять.

И все-таки вор чувствовал некое раскаяние из-за того, что он не мог помочь Миднайт сбежать от убийц Бэйна. Она должно быть разочаровалась во мне, — внезапно понял вор и тут же разозлился сам на себя. Почему его вообще должны были волновать чувства чародейки! В любом случае, — решил он, — куда бы ее ни сопровождали, она вероятно думает, что я мертв.

Возможно так было лучше. Между вором и чародейкой были сильные узы дружбы — по крайней мере до путешествия по Ашабе — и Сайрик знал, что эти узы можно легко использовать в своих планах. Несмотря на то, что его не волновала судьба Адона, Сайрик не мог и подумать о том, чтобы навредить Миднайт. Она знала о нем такие вещи, которые не знал ни один смертный. И все же он понимал, что может доверять ей, что она ни за что не предаст его. Когда того потребует ситуация, Сайрик был уверен, что его дружба не будет столь непоколебимой как у чародейки.

Вор осторожно раздвинул ветви, загораживавшие путь и начал взбираться на насыпь. Сайрика встретили густые заросли леса невиданной высоты, результат физического и магического хаоса охватившего Королевства. Это было единственное объяснение присутствию небольшой рощи в том месте, которое, если верить его картам, до этого было абсолютно пустынным. Хотя в воздухе и не было слышно звуков, обычно сопровождающих присутствие чужака в лесу — или знаков, говоривших о присутствии двух оставшихся охотников — Сайрик очень опасался быть обнаруженным пока он был безоружен.

Взобравшись на самую вершину насыпи, Сайрик неожиданно наткнулся на белокурого стражника, Ярбро. Юноша был без доспехов, вероятно, он их сбросил, чтобы они не мешали ему плыть. Однако у него все еще был его меч, и сейчас он был направлен на горло Сайрика.

«Похоже, что все-таки правосудие восторжествует», — прошипел Ярбро, схватив вора за руку и швырнув его на землю.

Сайрик уже хотел было метнуться на Ярбро в отчаянной попытке прикончить стражника, когда слева от него хрустнула ветка. Краешком глаза он заметил загорелую кожу лысого охотника — второго, которому удалось спастись с моста. Миккел поднял лук и наложил стрелу.

«Вы совершаете ошибку!» — взвизгнул Сайрик. Вор быстро перебирал длинный список лживых и наполовину правдивых оправданий в которые могли бы поверить охотники. «Я такая же жертва как и вы», — наконец произнес он дрожащим голосом.

Меч Ярбро замер на короткий миг. Лицо юного стражника исказила ухмылка. «Неужели?» — рявкнул он. «И позвольте узнать почему же?»

«Прикончи его!» — рыкнул Миккел. «Убей его, чтобы мы могли поскорее отправиться в Скардейл и поймать остальных!» Рыбак угрожающе шагнул в сторону вора.

«Подожди», — произнес Ярбро. «Еще успеем. Я хочу услышать как этот презренный убийца будет оправдываться перед нами».

«Эта ведьма околдовала меня. Сделала своей марионеткой. Моя воля не принадлежала мне… до этого момента». Вор поднялся на колени и посмотрел на Ярбро. «Подумай. Я помог спасти Шедоудейл от войск Бэйна. Отряду под моим командованием удалось прикончить более двух сотен солдат Бэйна. Я лично выпустил стрелу в Фзула Шембрила, высшего жреца Бэйна. Зачем бы я стал нападать на него, будь я шпионом Черного Повелителя?»

«Возможно ты метил на его место», — усмехнулся Миккел. «Всем известно, что убийство в Зентил Кипе является самым лучшим способом занять более теплое местечко».

Сайрик задрожал от едва сдерживаемого гнева. «Если бы не я, то в Спиральной Башне уже давно хозяйничали бы войска Бэйна!»

«Это старая песня». Ярбро сделал вид что зевает и словно ненароком вновь приставил кончик меча к глотке Сайрика. «Совсем недавно ты убил с полдюжины наших людей и помог чародейке и жрецу сбежать из Башни у Ашабы». Стражник замолчал на мгновение, ожидая ответа Сайрика. «Ты же не станешь отрицать этого?»

«Нет», — пробормотал Сайрик.

Миккел кивнул и вновь поднял свой лук. «Тогда ты должен умереть!» — произнес Ярбро. «Именем Морнгрима, правителя Шедоудейла, я привожу приговор в исполнение!»

Ярбро начал отходить от Сайрика. Вор перевел взгляд на Миккела, который был готов спустить стрелу, направленную в его сердце. Сайрик знал, что если сейчас он чего-нибудь не предпримет, то через миг будет мертвецом. «Это все ведьма!» — закричал крючконосый вор. «Вы видели, что она сделала с Келемвором! Она обратила его в пантеру, безмозглую тварь!»

Ярбро тотчас замер, а Миккел опустил лук. «Откуда тебе об этом известно?» — спросил стражник, вновь подходя к вору. «Ты был в воде. Ты не мог видеть то, что происходило на мосту».

«Так и есть», — спокойно ответил Сайрик. «Черноволосая ведьма поведала мне все, что собиралась сделать, когда ялик приблизится к мосту. Я попытался остановить ее и жреца, поэтому лодка и перевернулась». Сайрик замолчал на мгновение и сделал глубокий вдох. «Тем не менее, ей удалось произнести заклинание, поэтому ваши люди и погибли».

Миккел подошел к Ярбро. «А вдруг он говорит правду?»

От надежды сердце Сайрика забилось быстрее, и вор незаметно издал вздох облегчения. Глупцы попались на наживку. Они были у него в руках. «Да! Вам необходимо остановить ее!» — крикнул Сайрик, поднимаясь на одно колено. «Миднайт околдовала меня до того, как вы захватили ее у Храма Латандера».

«Но ты не виделся с ней после битвы до самого суда», — произнес Ярбро. «Как она могла наложить на тебя заклятье?»

«Мне не нужно было быть рядом с ней, чтобы она могла произнести заклинание», — прошептал Сайрик. Вор положил руку на бок, на рану, которую он получил в северном Кормире. «Я был ранен еще до того, как мы оказались в Шедоудейле, и чародейка забрала оружие — на котором осталась моя кровь». Хотя вор и не знал как в действительности работала магия, он был прекрасно осведомлен о человеческой природе и слухах, чтобы придумать некое жуткое заклинание и напугать охотников. «Она испробовала крови с оружия. Позже, это позволило ей завладеть моей душой. Она вынудила меня делать то, за что в обычной жизни я бы ни за что не взялся!»

Ярбро посмотрел на лысого рыбака, затем вновь перевел взгляд на Сайрика. Вор склонил голову.

«Вы должны поверить мне — я жажду отомстить ей не меньше, чем вы», — гневно произнес Сайрик не поднимая взгляда. «Там, в башне, она и жрец лишь смеялись, наслаждаясь криками умирающих. Они рассказывали истории о том, как они обманом заманили Эльминстера в Храм Латандера и там убили его».

Лицо Ярбро побелело от злости. Сайрик посмотрел на охотника. Еще одна песчинка в этой куче песка не помешает, — решил вор. Она должна склонить чашу весов в мою сторону.

«Жрец хвастался тем, как он провел шпионов Бэйна в Храм Тайморы. Это был он, кто омыл руки в крови убитых жрецов и нарисовал на стене символ Бэйна». Миккел пораженно открыл рот, но Сайрик не унимался. Вор уже стоял на ногах и протягивал руки к охотникам. «Они убийцы и их следует непременно отыскать и казнить за совершенные ими преступления!»

Сайрик замолк на миг, затем понизил голос и заговорил. «И если вы захотите убить меня после того, как мы найдем их, я не стану вам препятствовать», — пробормотал вор. «Все что мне нужно перед смертью это услышать предсмертные крики этих двух монстров!»

Ярбро и Миккел отошли от вора. Стражник опустил меч, а рыбак лук. Сайрик улыбнулся и опустил руки на плечи охотников.

«Тогда пойдем с нами», — произнес Ярбро. «Вместе мы отыщем ведьму и заставим ее заплатить!»

Сайрик не мог поверить в свою удачу. Эти глупцы поверили в его безумную историю! «Она уже на пути в Скардейл», — произнес вор. «У слуг Бэйна должно быть был приказ спасти их. Мы должны следовать за ними в город».

Сайрик и охотники углубились в лес на сотню ярдов, следуя вдоль реки. Там они обнаружили рыбацкий ялик, наскочивший на толстую ветку. Было ясно, что этой посудине больше не суждено плавать. Миккел некоторое время задумчиво разглядывал лодку, вспоминая о славных деньках, что он провел вместе со своим напарником, Кареллой. Столкнув лодку с сука, рыбак проводил ее взглядом, дождавшись пока она не сгинула в Ашабе.

«Тогда выбираемся на дорогу», — произнес Ярбро и направился назад в лес. Сайрик тотчас последовал за стражником, а вскоре к ним присоединился и Миккел. Сразу после того, как им удалось выбраться на берег, Ярбро и Миккел наведались в свой лагерь. Там они взяли трех лошадей — по одной себе, и еще одну для перевозки поклажи. Остальных лошадей они развязали и прогнали вниз по дороге, прочь от моста. Сейчас, двое выживших охотников, а вместе с ними и Сайрик, вернулись к животным и погрузили на них свои вещи.

Когда они уже были готовы тронуться в путь, Сайрик подметил, что Ярбро и Миккел были сильно измотаны. Отсутствие сна с того момента как они покинули Стоячий Камень и нервное напряжение нескольких последних часов утомили их до предела. Однако, Сайрик был наготове, и понимал, что больше всего его спутникам необходим отдых. Поэтому вор решил, что ему необходимо слегка поднажать на них, чтобы у них не было ни единого шанса на привал.

«Мы должны двигаться как можно быстрее, чтобы поймать их до того, как они пробудут в Скардейле слишком долго», — торопливо произнес Сайрик, вскакивая в седло. «Если они доберутся до города раньше нас, то у них будет шанс затеряться в толпе, или возможно они успеют нанять лодку до Зентил Кипа. Тогда нам уже ни за что не достать их».

Охотники согласно кивнули. «Ты поедешь впереди», — произнес Ярбро, взбираясь на своего скакуна. «Пока мы не дадим тебе оружия… и не забывай, что наш клинок направлен в твою спину».

Сайрик пнул свою лошадь. «Разумеется. Будь я на вашем месте, то поступил бы абсолютно также. Все что я прошу, это дать мне возможность отомстить, когда придет время».

«Хорошо», — произнес Миккел, пытаясь подавить зевок. «Это мы тебе обещаем».

Сайрик чувствовал, что Ярбро не до конца поверил в его историю. Однако, это не имело никакого значения. Они сохранили вору жизнь. Как только отряд расположиться на ночной отдых, Сайрик возьмет контроль над ситуацией в свои руки. После того, как он разберется с уставшими, ослабшими людьми, он заберет их припасы и направится в Скардейл.

После часа быстрой езды, всадники покинули лес и перед ними раскинулись обширные просторы Фезердейла. Оглянувшись назад, Сайрик был мысленно готов к тому, что таинственный лес исчезнет, как в сказке, или деревья начнут расти с невиданной скоростью, преследуя их. Однако, ничего подобного не произошло.

Всадники покинули реку, дабы следовать по самому короткому пути в Скардейл. Спустя еще час езды по занудным равнинам Фезердейла, Сайрик заметил, что в их сторону мчится небольшой отряд всадников. «Что будем делать?» — спросил вор, слегка повернувшись в седле.

«По крайней мере не будем с ними ссориться», — резко произнес Ярбро. В его голосе слышались нервные нотки.

Сайрик натянул поводья и остановил свою лошадь. «Мы можем попытаться проехать мимо, но тогда они могут принять нас за трусов или преступников и погнаться за нами».

Юный стражник нахмурился. «Помолчи секундочку! Я пытаюсь что-нибудь придумать», — грубо крикнул Ярбро.

«У нас мало времени», — продолжил Сайрик. «Если мы поскачем прямо сейчас, то у нас все еще может быть шанс на спасение».

«Мне показалось, что миг назад ты был рад встрече с ними», — озадаченно произнес Миккел. Он остановился рядом с Сайриком.

Крючконосый вор улыбнулся. «Так или иначе, но оба выбора таят опасность. Есть много…»

Ярбро яростно дернул головой. «Да заткнись ты! Я не слышу собственных мыслей!» Миккел неодобрительно посмотрел на юного стражника.

Вор улыбнулся. Отлично, — подумал он. Пусть эти деревенщины ссорятся между собой — мне это только на руку. Сайрик повернулся к Ярбро. «Разумеется», — снисходительно произнес он. «Чтобы разобраться в этой ситуации, тебе необходима свободная голова. Если бы я был таким решительным…»

«Да заткнись ты наконец!» — рявкнул Ярбро. «У меня из-за тебя уже голова раскалывается!»

«Из-за меня?» — кротко произнес Сайрик. «У меня и в мыслях не было ничего подобного, уверяю тебя». Вор отвернулся и замолчал.

Спустя мгновение, Ярбро обнажил меч и положил его на колени. «Мы не станем предпринимать каких-либо действий», — произнес он, явно довольный своим решением. «Мы останемся здесь и попросту посмотрим, что они намереваются предпринять». Через некоторое время всадники уже были всего в сотне ярдов от охотников. Уже можно было различить их темные одеяния, и Сайрик сразу же определил их принадлежность. «Зентилар», — уверенно произнес вор. «Возможно лишь блуждающая банда. Я сомневаюсь, что у них есть какое-либо особое поручение. Все что заботит их сейчас — это как остаться в живых».

Охотники напряженно ожидали пока всадники приблизятся к ним. Если они поведут себя правильно, то смогут избежать стычки с превосходящей их числом бандой. Однако, все могли испортить их испуганное выражение лиц и слегка дрожащие голоса.

Отряда зентильцев остановился в пятидесяти футах от Ярбро, Миккела и Сайрика. Вперед выехал вожак отряда, плотный, черноволосый человек. «Я Тизак, главарь Отряда Скорпионов. Это мои люди — Рен, Крокстон, Эклес, Праксис и Слэйтер».

Когда Тизак называл имя каждого из членов отряда, те кивали в ответ. Все они были загорелыми от беспрестанной езды под палящим солнцем, а одежда была потертой и грязной. Окинув отряд быстрым взглядом, Сайрик заметил, что один из членов отряда, Слэйтер, на самом деле была женщиной.

Тизак скрестил руки и в воздухе повисла неловкая тишина.

Сайрик склонился к Ярбро. «Думаю, тебе нужно что-то сказать», — прошептал вор.

Ярбро тронул коня. Когда он проезжал мимо вора, тот с сожалением взглянул на рукоять его меча. Разумеется, Сайрик не станет действовать, пока Миккел находится за его спиной.

Белокурый стражник прокашлялся. «Я Ярбро… охотник из Долины. Со мной Миккел и Сайрик». Пауза была слишком долгой, чтобы зентильцы не обратили на нее внимания.

Тизак обвел взглядом голые равнины, окружающие отряды и слегка усмехнулся. «Неужели нынче охотятся на равнине? Вы заблудились? Не можете найти путь домой?» Ряды зентильцев взорвались диким хохотом.

«Они смеются над нами», — хрипло прошипел Миккел.

«Это лучше, чем если бы они напали на нас», — прошептал Сайрик рыбаку.

Вожак банды некоторое время созерцал охотников, затем обернулся к своему отряду. Рен, жилистый, золотоволосый юноша, кивнул и Тизак улыбнулся. «Вы направляетесь в Скардейл?»

«Верно», — произнес Ярбро. «И мы торопимся, если вы не возражаете».

«Не так быстро», — послышался голос Рена. «Скажите, на кого вы охотитесь? Вы прошли долгий путь выслеживая свою жертву».

Миккел двинул свою лошадь мимо Сайрика. «Мы хотим лишь продолжить свой путь», — резко произнес рыбак. «Вы дадите нам проехать?»

Тизак вскинул руки. «А мы-то тут при чем?» Зентилец подал сигнал своему отряду приблизиться. «Я не знал, что вам требуется наше разрешение».

Сайрик тихо выругался. Было ясно, что отпускать их не собираются.

Ярбро обернулся к Миккелу и Сайрику. «Прикройте меня», — произнес стражник, слова застревали у него в глотке. Ярбро, Миккел и Сайрик бок о бок направились к зентильским воинам.

Когда отряды поравнялись, Эклес, широкоглазый зентилец с огненно-рыжими волосами, смачно харкнул на землю перед лошадью Миккела. «Я бы плюнул на тебя, но это была бы напрасная трата слюны», — произнес воин, приблизившись к загорелому рыбаку.

Миккел застыл в своем седле. «Зентильский пес!» — резко выругался он.

«Что это было?» — крикнул Тизак, поднимая руку. Отряд Скорпионов замер на месте.

«Он назвал твоего человека ‘зентильским псом’!» — спокойно произнес Ярбро и потянулся за мечом. Бандиты также быстро последовали его примеру.

Сайрик быстро оценил обстановку. Он все еще находился между Ярбро и Миккелом. Зентильцы разбились на пары — впереди находились Тизак и Эклес, за ними шли Крокстон и Праксис, и замыкали колонну Рен и Слэйтер. Бежать некуда, — пронеслась мысль в голове вора, — и оружия у меня тоже нет.

Эклес, удерживая палаш в правой руке, пробежался левой по своим рыжим волосам. Воин трясся от гнева, — «Ну, Тизак?»

Черноволосый главарь Отряда Скорпионов медленно посмотрел на свою банду. «Прикончите их», — невозмутимо произнес он.

Схватив лошадь за гриву, Сайрик приготовился.

«Ты покойник!» — вскрикнул Эклес и пришпорил коня. «Покойник!»

Сайрик соскочил с коня еще до того, как был нанесен первый удар. Он приземлился на землю рядом с Крокстоном, рыжебородым человеком с квадратной челюстью и густыми бровями. Увидев падение Сайрика, зентилец лишь скривил губы, но не став тратить время на вора, бросился к Ярбро. Промчавшись мимо стражника, Крокстон со всего размаху приложил его в лицо тыльной стороной латной перчатки. Ярбро слетел с лошади и приземлился неподалеку от Сайрика. Вор заметил как в налитых кровью глазах Ярбро кипит ненависть.

Слэйтер, единственная женщина в рядах банды, неторопливо вытащила арбалет и направила его в лицо Миккела. Она едва ли старше Миднайт, — подумал Сайрик, наблюдая как она берет рыбака на прицел, — однако она выглядит столь же потрепанной как и любой воин-мужчина. Ее брови были полностью сбриты, а волосы острижены накоротко. Губы, которые могли быть пухлыми и чувственными, были ссохшимися и потрескавшимися. Улыбнувшись уголком губ, она приготовилась прикончить рыбака.

Эклес промчался мимо Миккела и нанес удар мечом по руке. Крокстон и Праксис окружили Сайрика и Ярбро. Битва была окончена.

«Подождите!» — вскрикнул Рен. «Что в том веселого, если мы просто прирежем их? Давайте дадим им шанс… и уж тогда прикончим!» Золотоволосый зентилец обернулся к своему главарю. «Что скажешь, Тизак?»

«Не возражаю», — произнес черноволосый воин, по его лицу расползалась хищная ухмылка. «Что ты предлагаешь?»

Рен указал мечом на Миккела. «Ты — слезай с лошади».

Рыбак и не пошевелился. Рен подался вперед в стременах и указал на Слэйтер, все еще направлявшей арбалет на Миккела. Рен улыбнулся, обнажая рот, полный полусгнивших зубов. «Если я прикажу ей ранить тебя, то ты будешь умирать долго и мучительно. Я же предлагаю тебе шанс на спасение».

Ярбро выплюнул кровь изо рта. «Слезай с лошади, Миккел. Давав послушаем, что они нам предложат».

Все молча наблюдали как рыбак медленно слез с коня и сел на землю.

Воспользовавшись тем, что все были увлечены новой жертвой, Сайрик начал медленно отползать прочь. Внезапно его внимание привлек пронзительный свист. Вор посмотрел вверх и увидел, что Слэйтер перенаправила арбалет в его сторону. Кивком головы она указала на Ярбро, и Сайрику невольно пришлось вернуться к стражнику.

«Значит трус решил бросить своих друзей», — рявкнул Рен, оборачиваясь к Сайрику. «Похоже, что своей шкурой ты дорожишь больше всего».

«Разумеется», — тихо прошипел Сайрик.

«Во имя черного сердца Бэйна!» — удивленно вскрикнул другой зентилец. «Хоть кто-то из них говорит правду!» Говорившим был Праксис, человек с песочными волосами и серо-стальными глазами, и в данный момент он, сидя на коне, нависал над Ярбро и Сайриком. «Возможно нам даже удастся поразвлечься».

«Это не развлечение!» — резко оборвал Эклес, нервно пробежавшись рукой по волосам. «Когда имеешь дело с жителями долины, то в развлечение это превращается лишь когда ты находишься на арене». Внезапно он обернулся к Сайрику. «А тебе известно, что мы делаем с такими почтенными людишками как ты на арене?»

Заглянув в глаза Эклеса, Сайрик заметил в них легкий оттенок безумия, и внезапно он понял, что знает выход из этого затруднительного положения. «Я прекрасно знаю Зентил Кип», — произнес вор, сощурив глаза. «Это место, где я родился». И оба охотника, и Тизак одновременно вскрикнули, — «Что?» Сайрик ухмыльнулся и неторопливо кивнул. «Я тайный агент Черной Сети. Я был пленником этих людей, так что если вы меня прикончите, они скажут вам лишь спасибо».

«Чем ты можешь доказать правдивость своих слов?» — рявкнул Рен. «Поведай нам что-нибудь, что может быть известно лишь агенту Зентарима».

«То, что я могу вам сказать зависит от того, насколько высокое положение вы занимаете в нашей организации», — тихо произнес Сайрик. «И уж ни В КОЕМ СЛУЧАЕ это не зависит от количества угроз в мой адрес или силы вашего крика».

Миккел выругался и покачал головой. Ярбро не столь спокойно воспринял «разоблачение». Белокурый стражник пригнулся к земле и закричал, — «Ты мерзкий лжец!» Прежде чем кто-либо успел среагировать, стражник бросился на Сайрика. «Именно ты все это время бы шпионом!»

Пока Ярбро отчаянно пытался дотянуться до горла Сайрика, к нему подбежал Крокстон и, схватив за волосы, оттащил в сторону. «А ну кончай!» — прикрикнул рыжебородый солдат и отбросил Ярбро в сторону.

Сайрик едва смог скрыть свою улыбку. Он мог с легкостью защититься от нападения Ярбро, но предпочел выждать, надеясь, что один из зентильцев придет к нему на помощь. Хотя ему и не нравилась идея вступить в союз с подонками из Зентил Кипа, Сайрик признавал, что это было гораздо лучше, нежели валяться посередине Фезердейла с располосованным горлом.

Тизак спрыгнул с коня и подошел к Ярбро. «Он был вашим пленником?» — спросил черноволосый Зентилец угрожающим голосом.

«Почему же еще я единственный был без оружия?» — спросил Сайрик, встав слева от Тизака. Вор потирал свою шею, пытаясь показать, что нападение стражника оказалось куда более серьезным нежели это было на самом деле.

«Заткнись», — рявкнул Тизак, обернувшись к Сайрику. «Тебя никто не спрашивал… по крайней мере пока». Он вновь повернулся к Ярбро. «Ну так скажи мне, это правда?»

Ярбро уронил голову на грудь. «Я должен был прикончить его в тот самый миг, когда впервые увидел его!» — прошипел стражник. Вор лишь улыбнулся.

Ярбро вновь дернулся к Сайрику, но тут уже и Крокстон, и Праксис выставили свои мечи на его пути. «И почему он был вашим пленником?» — мрачно поинтересовался Тизак, схватив Ярбро за воротник и обернув к себе.

Ловко вывернувшись из хватки Тизака, Ярбро обернулся к вору, в его глазах кипел необузданный гнев. «Этот подонок убил шестерых королевских стражников в Спиральной Башне в Шедоудейле», — прошипел стражник. «Затем он помог сбежать двум убийцам приговоренным к смерти за убийство Эльминстера Мудрого».

Сайрику хотелось кричать от радости. С каждым словом этот глупец заставлял его выглядеть все лучше и лучше в глазах зентильцев!

Среди рядов бандитов пробежал шепоток. «Значит, вы из Шедоудейла», — прошипел Крокстон. «Надо было сразу сказать. Тогда бы мы просто прикончили вас на месте и не стали бы терять драгоценного времени».

Тизак нахмурился и взмахом руки заставил всех умолкнуть. «Я слышал, что Эльминстер был мертв. Но… где остальные преступники?»

«Да», — взвилась Слэйтер. «Мы бы хотели поблагодарить их!»

Лицо Ярбро перекосилось, и он бросил в сторону женщины гневный взгляд. «Они сбежали», — прошептал он через некоторое время. «Их спасли убийцы Бэйна».

«Не говори им больше ничего», — произнес Миккел, покачав своей лысой головой, отчего его серьга в ухе заиграла отблесками света.

«Значит ты шпион Повелителя Бэйна?» — спросил Тизак, оборачиваясь к Сайрику.

«Угу», — твердо произнес крючконосый вор. «Я был вором…»

«Однажды став вором остаешься им навсегда», — вставила Слэйтер. Она усмехнулась своей попытке подшутить над Сайриком, однако никто не оценил ее усилий по достоинству, тем более Сайрик. Он долгие годы скрывался от своего прошлого и стало казаться, что это ему удалось. Теперь же единственным шансом на спасение оставалось вновь вернуться в свое прошлое и принять его.

Сайрик нахмурился и продолжил. «Я обучался у Марека, одного из членов Воровской Гильдии Зентил Кипа. Это он посвятил меня во все премудрости шпионского ремесла». Он обвел зентильцев взглядом и заметил, что они внимательно прислушиваются к каждому его слову, ожидая когда он совершит ошибку.

Тизак приподнял густую черную бровь. «Марек? Я слышал это имя. Довольно пожилой человек?»

«Именно так», — произнес Сайрик.

«Что он поведал тебе, вор?» — спросил Эклес, нервно поерзав в седле.

«А что известно тебе?» — усмехнулся Сайрик. «Не думаешь же ты, чтобы я поведал хоть сколько-нибудь ценную информацию человеку похожему на тебя?»

Зентилец недовольно рыкнул и Тизак придвинулся к Сайрику поближе. Вор мысленно представил сколько времени ему понадобится, чтобы дотянуться до оружия Тизака. Пока он созерцал меч черноволосого зентильца, его привлек солнечный отблеск от арбалета Слэйтер. Сайрик понял, что стрелу ему не обогнать и слегка расслабился.

«Думаю, что благоразумнее всего будет все рассказать нам», — мягко произнес Тизак. «Особенно, если тебе дорога твоя собственная шкура».

«Нет», — решительно отверг Сайрик. Он обернулся к остальным, — «Я давал слово одному Повелителю Бэйну. И приказы я получал тоже от него. Все что я узнал, станет лишь его достоянием».

При словах вора зентильцы нервно поежились. По крайней мере на риск я пошел вовремя, — подумал Сайрик. Теперь, прежде чем прикончить меня, они несколько раз подумают.

Тизак убрал меч в ножны и вновь неспешно приблизился к Сайрику. «Ну, хорошо», — произнес черноволосый воин, — «Черный Повелитель в теле Фзула Шембрила поджидает нас в Скардейле». Он замолчал и обвел взглядом свой Отряд Скорпионов. «У тебя будет шанс повидаться с ним, Сайрик».

Вор одновременно обрадовался и ужаснулся. Не только потому, что он предстанет перед Богом Раздора, который несомненно прикончит его, но и потому, что новым аватаром бога был человек, которого Сайрик тяжело ранил еще во время Битвы за Шедоудейл. Во рту у вора пересохло, едва он оживил в памяти образ стрелы, летящей в грудь Фзула у моста через Ашабу.

Тизак отошел от Сайрика и охотников и обратился к своему заместителю. «Какие у тебя будут мысли, Крокстон? Я имею в виду насчет наших гостей».

«Пусть они дерутся друг с другом», — рявкнул рыжебородый воин. «Того кто выживет мы отпустим. Но сначала ему придется прикончить своего дружка».

«Прекрасно!» — взревел Тизак и вернулся к своему скакуну. Покопавшись в седельной сумке, Тизак извлек свежее красное яблоко. Зентилец тут же вгрызся зубами в сочный плод. Смачно чавкая, он произнес, — «Наш новый друг тоже поучаствует в игре. Ведь правильно натренированный зентилец не должен иметь никаких проблем с двумя жалкими псами из Шедоудейла. Что скажешь, Сайрик?»

Вор посмотрел на Ярбро и Миккела и кивнул. Если они должны умереть, чтобы я жил, то я только за. «Дайте мне оружие и мы быстро покончим с этим», — прошипел он. «Но помните, Повелитель Бэйн узнает об этом».

«Хммм», — задумался Тизак, потирая свой подбородок. «Я не хочу, чтобы тебя ранили, но…»

Эклес, начавший терять терпение, рявкнул, — «Если он действительно служит Черному Повелителю, то Бэйн защитит его и не даст погибнуть в этой схватке!»

Остальные зентильцы одобрительно закивали головами, соглашаясь с Эклесом. «Так и порешим», — произнес Тизак. Черноволосый воин склонился к Сайрику и прошептал, — «Похоже у тебя нет иного выбора, дружище. Я должен просить тебя присоединиться к игре». Он помолчал некоторое мгновение и добавил, — «Я не хотел причинить тебя вреда. Не забудь упомянуть об этом в своем рапорте».

Сайрик посмотрел на главаря отряда и кивнул. «Отведите лошадей в сторону и освободите нам пространство».

Тизак бросил взгляд на Крокстона. «Забери оружие у этих двоих».

Когда лошади были отведены в сторону, Отряд Скорпионов образовал круг вокруг сражающихся. Миккел сразу же попятился прочь от Ярбро и Сайрика. «Мы не можем сделать этого!» — произнес, дрожащим от страха голосом, рыбак. «Прошу тебя, Ярбро! Даже если мы сможем убить шпиона, они будут требовать чтобы мы схватились друг с другом. А затем они прикончат выжившего. Мы должны драться с ними, а не между собой!»

Слэйтер, все еще державшая палец на спусковом крючке арбалета, рассмеялась, — «Да, иди сюда, сразись со мной».

На лице Ярбро застыло решительное выражение. «Хотя вы вероятно и убьете меня за это, но я не подниму руку на своего друга», — произнес стражник, оборачиваясь к Сайрику. «Однако, прежде чем отправиться в царство Миркула, я с радостью прикончу эту мразь».

Метнувшись в сторону Сайрика, Ярбро попытался дотянуться до вора. Темная, худая тень с легкостью миновала юного стражника. Ярбро выругался и последовал за ней. Он вновь протянул руку к Сайрику, но вор снова опередил его, избежав его хватки.

«Глянь как скачут!» — крикнул Крокстон. Рыжебородый воин наклонился и поднял лук Миккела. Улыбнувшись зловещей ухмылкой, он бросил лук в центр круга. «Думаю, это расшевелит их еще больше».

Миккел, находившийся ближе всех к оружию, быстро присвоил лук себе. В тот миг, когда Сайрик вновь увернулся от Ярбро, рыбак взмахнул луком над головой вора. Сайрик поднырнул и сделал ответный выпад открытой рукой.

В том месте, куда пришелся удар Сайрика, лук с резким звуком разломился на две части. Миккел, словно пораженный, какую-то долю секунды смотрел на оружие, но вору хватило и этого, чтобы вырвать сломанный лук из его рук и воткнуть зазубренную деревяшку рыбаку под челюсть. С расширившимися от ужаса глазами, Миккел начал медленно оседать на землю. В тот же миг, Сайрик подхватил лук, откатился в сторону, и припав к земле, обернулся к Ярбро. Стражник в порыве ярости прокричал что-то совсем неразборчивое.

«Ну, давай!» — подстегивал его Сайрик, размахивая окровавленным обломком лука. «Я воткну эту палку тебе в глотку так быстро, что ты этого даже не заметишь. Сдавайся и я обещаю тебе быструю смерть».

«Ты убил его!» — завопил Ярбро.

«Ах, вот в чем дело», — произнес Сайрик. «Похоже ты не слишком то жаждешь разделить судьбу своего приятеля».

Ярбро вновь двинулся в сторону вора. «Если ты не будешь скакать и встанешь на месте, то я покажу тебе как дерется настоящий мужчина!»

Со стороны зентильцев раздался смех. «Да, Сайрик», — подала голос Слэйтер. «Стой на месте, чтобы этот пенек помог тебе избавиться от твоей головы!»

Главарь Отряда Скорпионов стоял справа от Сайрика, со скрещенными на груди руками. «Да вор, дай нам почувствовать вкус его крови!» — крикнул Тизак. «Помучай его перед смертью».

Вор выдавил из себя улыбку. «Это будет слишком просто!» — рявкнул Сайрик, думая о том, как побыстрее закончить этот спор, прежде чем зентильцы устанут и подкинут Ярбро меч или еще что-нибудь.

Ярбро, с перекошенным от гнева лицом, яростно бросился на вора, — «Я прикончу тебя!»

Вор с легкостью избежав атаки, ударил Ярбро в живот. «Тебе это не надоело?» — поинтересовался Сайрик, обогнув стражника и шлепнув его луком по затылку. Вор улыбнулся, заметив, что Ярбро с большим усилием выдерживает боль, и отбросил лук в сторону. «Я дам тебе фору», — рявкнул Сайрик. «Ты можешь отбежать на пятьдесят ярдов, прежде чем я побегу за тобой».

Ярбро с непониманием посмотрел на крючконосого вора.

«Дай ему сотню, Сайрик!» — крикнул Рен.

Сайрик поклонился золотоволосому воину. «Даю тебе сотню ярдов», — произнес Сайрик. «Давай, беги к реке. Возможно я не успею тебя поймать прежде чем ты доберешься до воды. Тогда ты сможешь спастись и предупредить обо мне все Королевства».

Глаза Ярбро застилал пот. В том месте, куда пришелся удар Сайрика, вздулась огромная шишка, и с каждым шагом его голова словно раскалывалась на сотни маленьких кусочков. «Будь ты проклят!» — прошипел Ярбро. «Если я выживу, я прикончу тебя и любого зентильца, встретившегося мне на пути!»

Среди Скорпионов раздался неодобрительный гул, и Сайрик лишь плотнее стиснул зубы. Ярбро испытывал их терпение, которое и так уже было на исходе. Если Сайрик не докажет воинам, что он один из них — а именно жестокий, кровожадный зентильский шпион — он может и не дожить до Скардейла. Этого нельзя было допустить. «Две сотни ярдов», — твердо произнес Сайрик. «Это мое последнее слово». Когда стражник так и не пошевелился, вор нахмурился и рявкнул, — «Беги, черт тебя побери! Это твой единственный шанс. Я не сделаю и шага, пока ты не отбежишь на две сотни футов».

Ярбро затаил дыхание. «Но они сделают», — прошептал стражник, мотнув головой в сторону зентильцев.

«Скорпионы!» — позвал Сайрик. «Окажете ли вы мне такую честь? Я дам ему две сотни футов форы, и вы останетесь на месте».

«Хорошо», — согласился Тизак. Остальные также подтвердили свое согласие.

Сайрик зловеще улыбнулся. «Беги. Это твой единственный шанс. Беги, сейчас же!»

На лице белокурого стражника застыла последняя гримаса чистой ненависти и обернувшись, он бросился бежать. Зентильцы расступились, пропуская беглеца, а Сайрик тем временем неторопливо подошел к краю кольца. Ярбро не успел сделать и двенадцати шагов, как вор выхватил кинжал из сапога Праксиса и метнул его. Клинок вошел в нижнюю часть спины Ярбро, обдав его волной слепой боли. Затем стражник рухнул как покошенный.

Сайрик обернулся к пораженным зентильцам. «Пойдемте, он еще жив». Пока вор приближался к неподвижно лежащему Ярбро, он понимал, что следующие несколько мгновений будут решающими. Обернувшись спиной к Отряду Скорпионов, он становился уязвимым для их атаки. С каждым проделанным шагом, его уверенность в своих силах росла — бандиты покорно следовали за ним. Каждый миг, что болт Слэйтер оставался на ложе арбалета был небольшой победой.

Вор склонился над дергающимся телом охотника.

«Ты обещал…», — выдохнул Ярбро, перекошенным от боли ртом. «Ты обещал!»

Сайрик явственно ощутил как по спине пробежала дрожь. «Но я не шел за тобой, Ярбро. Я не сдвинулся и с места. Это был всего лишь кинжал». Стражник начал стонать, и Сайрик почувствовал как в его душе закипает водоворот гнева.

Зентильцы собрались вокруг вора и его жертвы, а Сайрик встал и пошел прочь. «Подожди-ка!» — громыхнул Эклес. «Ты еще не прикончил его».

Сайрик замер и прикрыл глаза. «Все кончено», — прошипел он. «Оставьте его здесь умирать».

«Он может сбежать», — рявкнул Крокстон, сжимая руки в кулаки. «Ты не зентильский шпион, если оставишь его так! Ты не…»

Им все мало, — выругался про себя вор. Но я сделаю, что от меня требуется. Сайрик обернулся, его лицо не выражало абсолютно никаких эмоций. «Дайте мне кинжал», — резко попросил он и пошел назад к Ярбро.

Сопровождаемый пытливыми взорами зентильцев, Сайрик медленно подошел к страдающему стражнику и встал перед ним на колени. Вор заглянул в наполненные страхом глаза Ярбро и почувствовал что внутри него словно что-то умерло, словно в его душе погасла какая-то крошечная искорка. «Ты сделал бы то же самое для меня,» — прошипел Сайрик. Он перевернул Ярбро животом вниз и молниеносным движением перерезал сухожилия на лодыжках.

Встав над скорчившимся от боли охотником, Сайрик воткнул кинжал в землю рядом с Ярбро и пошел прочь. «Теперь он не сможет сбежать», — зло бросил вор, приблизившись к притихшим зентильцам.

Пока Отряд Скорпионов готовился к отбытию в Скардейл, Слэйтер подошла к телу мертвого рыбака и на миг склонилась над ним. Издав хриплый смешок, она вырвала серьгу в форме призмы из уха мертвого рыбака. Пока женщина мародерствовала над трупом Миккела, Ярбро продолжал кричать от боли.

Сайрик оседлал одну из лошадей охотников и подъехал к Тизаку. Разобрать, что было написано на лице вора, было невозможно. Наконец главарь зентильского патруля выдавил из себя ухмылку. «Я уверен, что Повелитель Бэйн будет рад видеть тебя, когда мы доберемся до Скардейла», — произнес черноволосый человек и протянул руку Сайрику. Вор помедлил, затем протянул свою руку в ответ.

«Добро пожаловать в Отряд Скорпионов», — усмехнулся Эклес, проезжавший в этот момент мимо Сайрика и Тизака. И с этими словами зентильцы тронулись в долгий, трудный путь до Скардейла, который еще долго оглашался криками умирающего стражника.

Скардейл

Все то время, пока убийцы летели назад в Скардейл, Миднайт старалась использовать с умом. Хотя большую часть времени она и притворялась спящей, чародейка, умело пользовалась тряской от езды, чтобы скрывать свои движения запястьями, лодыжками и лицом на протяжении почти всего путешествия. Небольшой кусочек металла прикрепленный к седлу, позволял Миднайт разглядеть путы, удерживающие ее на месте. Путешествие было длинным и утомительным, и к тому времени как отряд подлетел к Скардейлу, чародейка смогла добиться определенного успеха.

Вскоре после восхода солнца найтмары оказались в таком расположении, что Миднайт смогла привлечь внимание Адона. С помощью жестов рук она попыталась дать понять жрецу, что она пытается избавиться от своих пут. Чародейка знала, что Адон видел ее, но даже если он и понял то, что она пыталась сообщить ему, то не подал вида.

Когда наконец впереди замаячил город, герои поняли, что меньше всего на свете они хотели бы оказаться именно в этом месте. Над различными частями города в небо протянулись густые столбы черного дыма. В гавани, герои могли различить несколько огромных костров, с жадностью пожиравших некоторые крупные корабли. Что было еще хуже, по всей береговой линии курсировало множество зентильских галер с рабами.

«Город в осаде!» — крикнул Даррок. «Скардейл на пороге войны!» Он занес меч над головой и подал знак остальным убийцам поторопиться. Бандиты пришпорили своих скакунов, едва не загоняя их, но все же прошло еще около получаса прежде чем они добрались до самого города.

Найтмары летели над городом, а убийцы лишь смеялись от наслаждения. Здания пылали. Улицы были завалены трупами, и в нескольких местах еще кипела битва. Однако, герои заметили, что самые крупные и красивые дома, на которых был изображен символ Бэйна, были нетронуты пожаром. По улицам, не встречая сопротивления, маршировали вооруженные войска, облаченные в черные доспехи Зентилара, регулярной армии Зентил Кипа.

Варро подлетел к Дарроку. «Нужно бросить пленников в камеру», — произнес убийца. «Тогда мы бы смогли помочь Зентилару в уничтожении остальных гарнизонов — если конечно они уже не разобрались с ними».

Даррок кивнул, и всадники направили своих найтмаров прочь из центра города, в сторону гарнизона Зентилара, располагавшемуся в предместьях Скардейла. Полдюжины строений окружала наскоро выстроенная стена, венчавшаяся убогим фортом. Товарный склад, в котором Даррок и его приспешники призвали своих найтмаров, располагался чуть снаружи от вновь выстроенной стены гарнизона. Несколько воинов Зентилара, стоявших на страже у стен, заметили приближение убийц и приветствовали их радостными криками.

Келемвор был поражен той грацией и уверенностью, с которой массивные найтмары спустились на улицу. Как только убийцы обрели опору под ногами, Даррок спешился и раскрыл двери склада. Убийцы заехали внутрь старого деревянного строения и стащили пленников со скакунов. Варро, ласково разговаривая со своим найтмаром, быстро отвязал Келемвора от седла, но оставил веревки связывающие его ноги и руки.

Даррок приблизился к Миднайт, которая сидела абсолютно спокойно. Чародейка сжала лодыжки как можно плотнее, и убийца похоже не заметил, что путы на ее ногах были потрепаны и почти разорваны. Миднайт бросила взгляд на Адона и жрец слегка разъединил руки, давая чародейке понять, что и он освободился от веревки. Миднайт почувствовала прилив бодрости, и не смогла сдержать улыбки.

Думаю, пора начинать, — решила Миднайт, когда Даррок направился к морде огромного, вороного скакуна. Сплетя пальцы словно в молитве, Миднайт занесла руки и со всей силы ударила скакуна. Существо всхрапнув от неожиданного удара взвилось на дыбы, отбросив передними ногами убийцу на землю.

Миднайт дернула руки в стороны и веревки на запястьях разорвались. Чародейка спрыгнула с найтмара, приземлившись позади него, на полу. Черноволосая чародейка быстро развязала веревки вокруг лодыжек и вытащила кляп изо рта. Она была свободна!

Спустя лишь секунду после атаки Миднайт, Адон попытался проделать тоже самое и с Седжанусом. Найтмар второго убийцы также дико взревел, и Адон также оказался на свободе. Но Седжанус оказался проворнее Даррока. Убийца умело избежал гнева своего скакуна, проворно откатившись в сторону. Однако, от жертвы его отделяло испуганное животное, так что Адон успел развязать путы на ногах и освободиться.

Келемвор был не столь удачлив.

В тот миг, когда Адон пнул скакуна Седжануса, Варро стащил Келемвора со скакуна и отбросил воина на пол. Конечности Келемвора были все еще связаны. Третий убийца потянулся за кинжалом, но Миднайт уже плела заклинание. Повинуясь инстинкту, Келемвор откатился в сторону. Он не имел понятия какое из заклинаний читала Миднайт, как и не имел представления сработает оно как положено или исказиться.

Миднайт плела заклинание сна — вокруг ее рук образовалось облачко бело-голубого света, слегка колыхнулось и тут же исчезло. Секундой позже, в тот самый миг, как Варро извлек свой кинжал и приготовился к броску, в полутемном пространстве торгового склада раздался грохот и какая-то невидимая сила ударив в грудь убийце, отбросила его на полсотни футов. Варро впечатался в заднюю стену склада с такой силой, что его шипованая броня пробила деревянную стену, пришпилив убийцу на месте.

Миднайт и Адон бросились к Келемвору, но Даррок и Седжанус уже стояли на ногах, готовые преградить им путь.

«Бегите!» — крикнул Келемвор, скрипя зубами от борьбы с путами. «Со мной все будет в порядке!»

«Я в этом сильно сомневаюсь», — прошипел Даррок, возвышаясь над зеленоглазым воином. Убийца извлек свой меч.

Миднайт помедлила какой-то миг, решая стоит ли ей произнести еще одно заклинание. Заклинание, которое она бросила на Варро, исказилось, но тем не менее помогло ей. Однако, Миднайт сомневалась, что она будет столь же удачлива и во второй раз.

«Да брось ты его, Даррок!» — крикнул Седжанус, занося болос над головой. «Он никуда не денется. Надо схватить ведьму! Ведь нас посылали за ней!»

«Бегите, черт побери!» — закричал Келемвор. Даррок не мешкая приложился ему сапогом в голову. Воина накрыла волна боли и он потерял дар речи.

Адон схватил Миднайт за руку и потащил ее к открытой двери склада. «Сейчас ты ему не поможешь!» — на ходу выдохнул Адон. «Мы вернемся за ним!»

На лице Миднайт застыло отчаяние, но она позволила Адону потащить себя за ним. Яркие солнечные лучи, пробивающиеся сквозь дверной проем, едва не ослепили чародейку и жреца. Внезапно до Миднайт и Адона донеслось шипение болоса Седжануса.

«Вниз!» — крикнула Миднайт, увлекая Адона на пол. Болос просвистел всего в нескольких дюймах над головами героев и исчез в дверном проеме.

Схватив Адона за руку, Миднайт вскочила на ноги и дернула жреца с пола. Они быстро преодолели остававшееся до двери расстояние, но тяжелая поступь убийц уже настигала их по пятам.

Оказавшись на улице, Миднайт вспомнила, что зентильский гарнизон находился слева, поэтому недолго думая она бросилась вправо. Пыльная улица, на которой оказались чародейка и жрец, по всем признакам должна была вести к центру города. Все дальше углубляясь в трущобы Скардейла, они слышали как нарастали звуки стычек на улицах, а за их спиной раздавались крики убийц и Зентиларов из гарнизона.

Герои мчались сквозь извилистый поток кривых улочек, выискивая хоть какое-нибудь убежище. Они бежали, пока дорога не пересеклась другой улицей, образуя перекресток в виде буквы Т. До Миднайт и Адона доносились крики Зентиларов, так что о том чтобы повернуть назад не могло быть и речи. Улица петлявшая налево была завалена трупами и мусором из сожженных домов. Справа улицу перегораживала огромная перевернутая повозка, а в соседнем с ней здании яростно бушевал огонь. Из-за густого дыма, заволакивавшего дорогу, было невозможно разглядеть, что творилось по ту сторону повозки.

«Зентилары все еще преследуют нас!» — прохрипел Адон. «Куда нам бежать?»

«Как далеко они?» — прошипел голос слева от Миднайт. Миднайт резко обернулась и увидела как один из трупов поднял голову. «По твоему выражению лица, я смею предположить, что они наступают вам на пятки».

«Покойник» поднялся на ноги и тщательно стряхнул с себя пыль. Его дорогая лилового цвета одежда была вся в дырах и пятнах застывшей крови, а желтые сапоги, благодаря пятнам засохшей грязи, казались почти коричневыми. На его лицо был накинут капюшон с темно-красным обрамлением, из-под которого выбивались спутанные пряди длинных, золотистых волос. Он был вооружен коротким мечом и кинжалом. На его лбу красовался огромный, уродливый пунцовый рубец.

«Тогда прошу за мной», — весело произнес незнакомец, знаком приглашая Миднайт и Адона последовать за ним. «Ну не стойте же на месте. Вы и так привлекли ко мне нежелательное внимание. Думаю сейчас самое время удирать, и как можно скорее».

Миднайт оглянулась назад и увидела, что к ним приближались Седжанус, Даррок и несколько Зентиларов. Хотя было видно, что убийцы торопятся изо всех сил, их тяжелые доспехи позволяли им лишь идти быстрым шагом. Зентилары же, едва завидев чародейку и жреца бросились к ним со всех ног. Даррок, заметив, что герои побежали вслед за золотоволосым человеком, остановился и направился назад в гарнизон.

Миднайт бросила взгляд через плечо и заметила, что Даррок отказался от погони. «Он пошел за своим скакуном!» — выдохнула чародейка, лишь сильнее сжимая руку Адона.

Через несколько сотен ярдов, их проводник нырнул за угол, в переулок между двумя большими зданиями. Едва тени переулка поглотили их, Миднайт и Адон поняли, что оказались в тупике. Миднайт уже было открыла рот, когда мужчина обернулся, улыбнулся, и произнес, — «Если нам суждено погибнуть вместе, я бы хотел знать ваши имена».

«Я Миднайт из Дипингдейла. Это Адон, жрец…»

«Адон», — прошипел жрец, прикрывая рукой свой шрам. «Просто Адон».

«Прекрасно», — ответил человек, пробежавшись рукой по длинным, золотистым волосам. «Меня зовут Варден». Он отвернулся, но Адон схватил его за руку.

«Почему ты помогаешь нам?» — спросил жрец.

Варден вновь обернулся, улыбка исчезла с его лица. «За вами охотятся Зентилары, так?»

Миднайт и Адон кивнули. Несколько Зентиларов пробежали мимо переулка. Трое беглецов, затаив дыхание нырнули в тени. К счастью ни один из солдат не остановился, чтобы обследовать переулок.

Варден кивнул в сторону улицы, где только что пробежали солдаты. «Этого достаточно». Адон отпустил его руку. «Теперь давайте избавимся от ваших тупоголовых преследователей, чтобы мы могли побеседовать в менее… напряженной обстановке».

Адон и Миднайт последовали за Варденом, который углубился в тени. Вскоре золотоволосый мужчина привел их к боковой двери в одно из зданий. Он ее толкнул, но дверь оказалась заперта.

В этот миг в переулке появился Седжанус с болосом в руке.

«Ненавижу работать когда на тебя давят обстоятельства», — прошипел Варден, выуживая из рукава небольшой набор отмычек.

«Ты вор?» — пораженно выдохнула Миднайт.

«Уверяю вас, что я наделен Воровской Гильдией всеми правами и полномочиями», — произнес Варден, вставляя одну из отмычек в замок. «Я подозреваю, что этот глупец приближается к нам».

Миднайт оглянулась назад, в сторону выхода из переулка и увидела, что Седжанус, размахивая болосом над головой, медленно приближается в их сторону. Убийцу от жертв теперь отделяло чуть менее восьмидесяти футов. «Иди ко мне, моя маленькая ведьмочка!» — позвал Седжанус. «Я не хочу доставлять Повелителю Бэйну поврежденный товар. Сдавайся, и я обещаю, что позже отблагодарю тебя».

Вздрогнув, Миднайт вновь посмотрела на вора. «Ну быстрей же!» — подстегнула она его.

«Есть! Готово!» — вскрикнул Варден. Внутри замка послышалось несколько щелчков и вор протянул руку к дверной рукоятке. Втолкнув молниеносным движением Миднайт и Адона в полутемное помещение, Варден с силой захлопнул за собой дверь. Затем до них донесся разочарованный крик Седжануса и скрежет болоса по двери.

В полутьме загроможденного зала, Варден отчаянно пытался обнаружить блокирующий механизм на внутренней стороне двери. Ему понадобилось всего несколько мгновений, чтобы найти нужный рычаг и заблокировать тяжелую дубовую дверь. «Это задержит его на какое-то время», — усмехнулся вор, оборачиваясь, чтобы разглядеть покрытое пылью, заброшенное помещение. «Итак, что у нас здесь имеется?»

Главную комнату освещал тусклый желтый свет, источником для которого служила огромная дыра в потолке, частично прикрытая полусгнившими досками. Комната оказалась достаточно длинной, с обветшалыми лестницами и крошащимися балконами, обвивавшими здание по внутреннему периметру. Большую часть помещения занимал огромный дубовый стол, с местами прогнившей и покоробленной поверхностью.

Хотя края комнаты были скрыты глубокими тенями, Варден мог различить, что стены обрамляют как минимум двенадцать экземпляров различных доспехов. Все были сильно проржавленными, и частично неполными. Над каждым комплектом висело оружие, большей частью сломанное либо погнутое. Миднайт показалось, что она расслышала приглушенный шепот дюжины голосов, но лишь усмехнулась своим страхам, решив что это должно быть было всего лишь завывание ветра, задувающего сквозь щели.

«Похоже, что мы забрели в какой-то старый зал для собраний», — произнес Варден, направляясь к щиту на стене. Если на этом щите и был когда-либо герб, то он уже давно стал добычей времени. «Судя по оружию и доспехам, помещение должно быть принадлежало какому-то ордену рыцарей — возможно даже паладинам», — добавил вор.

Тут за дверью раздался громкий треск, и до Миднайт донеслась ругань Седжануса. Миднайт и Адон быстро обвели комнату взглядом в поисках другого выхода. Не заметив ничего похожего, чародейка обернулась к вору, в ее глазах отчетливо читалась паника. «Где нам спрятаться?»

Варден рассмеялся. «Нам нужно убежать, а не спрятаться. В любую минуту, зентильцы пробежавшие вниз по улице, вернуться назад, чтобы отыскать своего главаря». Вор замолчал и осмотрел комнату. «Если мы спрячемся здесь, то можем считать себя покойниками».

Седжанус вновь влетел в дверь. «Ты не сможешь сбежать от меня, ведьма!» — проревел убийца.

«Ничего другого он сказать не мог», — усмехнулся Варден. «У этих зентильцев нет абсолютно никакого воображения!»

«Это очень тонкое наблюдение», — сердито бросил Адон. «Но лучше бы ты использовал свое воображение, чтобы найти другой выход».

Варден прислонился к стене и пожал плечами. «Не имею ни малейшего представления, где он может быть».

«Что значит не имеешь ни малейшего представления?! Тогда зачем ты завел нас сюда?» — закричала Миднайт.

«Чтобы не встретиться с вашими друзьями снаружи», — рявкнул Варден, указывая на дверь. «Поверь, мне известно об этом месте не больше чем тебе. Начинайте обыскивать стены».

За дверью вновь раздался удар. На этот раз деревянная дверь слегка расщепилась и ее петли вогнулись внутрь. Когда Миднайт приблизилась к стене зала, у одного из доспехов она вновь расслышала шепот. Похоже, что он исходил из проржавленного экземпляра пластинчатой кольчуги. Варден и Адон, также разбредшиеся по залу, тоже слышали странные голоса.

«Сражение», — прошептал погнутый доспех. «Мы жили и умирали ради сражения».

Справа от Адона, набор древних доспехов с огромной дырой на богато украшенном нагруднике обернулся к жрецу. «Мы отдали свои жизни во имя добра и справедливости. Борясь с обстоятельствами, мы не раз спасали своих хозяев. Мой лорд был убит в Анаурохе. Они вернули меня назад, чтобы я служил памятником его величию».

Варден, недоверчиво покосившись, начал медленно отступать назад, но одна из кольчуг обмотала свой рукав вокруг его руки. «Я пала у подножия Ледника Белого Дракона, не защитив своего лорда от удара дубины гиганта». Вор попытался вырваться от призрачной кольчуги, но та держала крепко. «Мы служим силам добра», — прошептал голос из кольчуги. «Кому служите вы?»

По всей комнате доспехи, скрипя, сошли со своих пьедесталов и схватились за проржавленные мечи и алебарды. Кольчуги распухли, словно были одеты на невидимых рыцарей, и шагнули в центр комнаты. «Да, кому вы служите?» — проскрежетала дюжина призрачных голосов.

«Мы-мы служим во имя добра во всех Королевствах», — закричала Миднайт. Доспехи замерли на миг, и в зале наступила тишина. Кольчуга отпустила Вардена, и вор поспешил вернуться к Миднайт. Адон медленно пересек комнату, качая головой.

«Весь мир сошел с ума!» — вздохнул жрец. Однако, прежде чем кто-либо успел ответить, дверь ведущая в переулок разлетелась на кусочки, и в комнату влетел Седжанус.

«Во имя Бэйна, что здесь происходит?» — поразился убийца, обводя взглядом десять комплектов доспехов с оружием наперевес, готовых к битве. В тенях по краям комнаты, неполные или поврежденные доспехи взмахнули своими погнутыми, ржавыми руками и обернулись к Седжанусу.

«Твой доспех выдал тебя, слуга тьмы!» — проскрежетал доспех с дырой в нагруднике и занес свой изогнутый меч.

Седжанус нервно рассмеялся. «Маленькая ведьма, это твои проделки?» Миднайт не ответила, но она и ее спутники спрятались за надвигающийся доспех.

«Рожденный в огне!» — прошептал один из наборов доспехов, хватая алебарду и указывая рукоятью на убийцу. Седжанус бросил взгляд влево и увидел, что к нему приближается второй комплект доспехов.

«Это безумие!» — рявкнул Седжанус и метнул болос в доспех с алебардой. Тот легко отвел бросок с помощью алебарды в сторону и продолжил надвигаться на убийцу. Седжанус обнажил меч. «Я устал от твоих игр, чародейка. Прекрати все сейчас же или ты заплатишь за свою дерзость!»

Едва они отошли в дальний конец зала, Варден склонился к Миднайт и прошептал, — «Твоих рук дело?»

Миднайт нахмурилась и решительно покачала головой, — «Нет. Это что-то другое, возможно какая-то древняя магия, которая дремала здесь до нашего пришествия».

Адон схватил Вардена за рукав и указал в самый темный конец комнаты. Там, в тенях, скрывалась небольшая деревянная дверь, плотно забитая досками. «Мы можем сбежать через ту дверь, пока убийца будет разбираться с доспехами», — произнес Адон и повернулся к двери.

Внезапно сверху раздался звук ломающихся досок, на пол посыпался деревянный потолок и в комнату хлынул поток солнечного света. Герои нырнули под огромный стол. Седжанус и ожившие комплекты доспехов замерли, устремив свои взгляды к крыше.

Там, зависнув в воздухе над дырой в потолке, на найтмаре восседал Даррок. Своими пылающими копытами жуткое создание крушило доски прикрывавшие дыру. Очевидно, что Даррок очень хотел пробраться внутрь помещения. Ему была нужна Миднайт.

«Уходим!» — крикнул Варден, хватая Миднайт за руку. «Прикройте головы».

Воспользовавшись замешательством возникшим из-за появления Даррока, Варден, Миднайт и Адон выскочили из-под стола и протиснувшись между двумя ожившими доспехами, ринулись к двери, ведшей в переулок. Седжанус, вокруг которого все плотней стягивалось кольцо доспехов, лишь взревел от ярости.

«Даррок, чародейка уходит!» — крикнул Седжанус, парируя выпад одного из проржавленных доспехов. В тот самый миг, когда герои вырвались в переулок, Даррок взмыл в воздух. Из дома доносился лязг стали, перемежающийся с гневными криками Седжануса.

Герои мчались вниз по переулку к улице, и в этот миг над их головами раздался храп и ржание найтмара. Миднайт посмотрела вверх и увидела Даррока зависшего над крышами. «Переулок слишком узок для него, но на улице мы окажемся у него в руках», — крикнула чародейка. «Мы вернулись к тому с чего начинали!»

«Мы же не можем торчать здесь весь день», — воскликнул Варден.

Миднайт обернулась к вору. «Убийцами нужна лишь я», — решительно произнесла черноволосая чародейка. «Отведи Адона в безопасное место. Пока я буду находиться здесь, Даррок не станет преследовать вас».

«Не глупи!» — рявкнул Варден, хватая Миднайт за руку и пытаясь протащить ее вперед. «Я знаю, что ты хочешь попытаться произнести заклинание! Это не менее безумно…»

Миднайт уперлась левой ногой в землю между ногами Вардена, и оттолкнула вора на стену переулка. Вор впечатался в стену с такой силой, что замер словно пораженный.

«Никогда не хватай меня так!» — рявкнула Миднайт, затем отскочила от вора. «Я сама знаю, что лучше. Теперь идите!»

Адон подошел к Миднайт и положил руку ей на плечо. «Нет», — мягко произнес жрец. «Мы должны верить Вардену». Адон помолчал какой-то миг и посмотрел на убийцу, все еще парящего над переулком. «Мы не должны разделяться».

У Миднайт больше не осталось аргументов. Она какой-то миг оценивала их положение, затем последовала за Адоном и Варденом вниз по переулку. На выходе на улицу, вор остановился и обернулся к чародейке.

«Я знаю куда нам нужно бежать», — прошептал Варден. «Нам нужно добраться до переулка расположенного отсюда через пять складов». Вор посмотрел вверх и увидел найтмара снижающегося на улицу. «Бегите!» — крикнул он и вынырнул на улицу заваленную трупами.

«У нас твой любовник, Миднайт!» — крикнул Даррок, когда найтмар приземлился на землю и понесся вслед за чародейкой и ее спутниками. «Сдавайся сейчас же или он заплатит за твою глупость!»

Бросив взгляд через плечо, Миднайт заметила, что Даррок, пока ходил за скакуном, успел прихватить новое оружие. В руках убийца держал черную сеть, достаточно большую, чтобы опутать человека. Убийца был уже не в более чем двадцати футах от Миднайт, когда Варден нырнул во внезапно разверзнувшийся переулок.

Метнувшись по узкой тропке вилявшей между двумя полуразрушенными зданиями, Варден взобрался по расшатанным ступеням и нырнул в открытое окно. Миднайт и Адон свернули в переулок как раз в тот миг, когда вор пролетал в оконный проем. В тот же миг Даррок метнул сеть. Металлические нити лишь жалобно царапнули угол здания, а герои тем временем уже пролезали через окно.

Внутри здания герои обнаружили себя в маленькой комнатке заваленной бумагой. Помещение выглядело так, словно в нем пронесся ураган, расшвырявший по всем сторонам куски пергамента. Варден лежавший в центре этого беспорядка, резво вскочил на ноги. В углу комнаты, скрестив ноги, сидел почти лысый седой человек лет шестидесяти на вид.

Варден заметив старичка радостно поприветствовал его. «Гратус!» — счастливо вскрикнул вор, не сдерживая улыбку. «Мой хороший друг и партнер, Гратус!»

Старик поднял взгляд. Его одеяния почти в точности повторяли одежду Вардена — лиловые штаны и рубаха с желтыми сапогами — исключение составлял лишь капюшон, который попросту отсутствовал. Едва Гратус разглядел вора, его черты исказила мука и боль. Старик всплеснул руками, отчего бумага полетела во все стороны.

«Варден, ты все еще жив!» — выражение лица Гратуса быстро сменилось на гневное. «Убирайся прочь! Каждый раз когда я тебя вижу, меня поджидают лишь одни проблемы!» — прокаркал старик. Заметив, что бумаги из его рук разлетелись во все стороны, Гратус попытался собрать их.

Улыбка на лице Вардена стала еще шире. «Не могу этого отрицать, особенно учитывая мое нынешнее положение», — произнес вор, бросая затравленный взгляд на окно. «Но я был бы признателен, если бы ты перестал хныкать и помог нам!»

Адон стоявший у окна, высунул голову наружу, — «Даррока пока не видно».

«Вероятно он пошел за остальными зентильцами, чтобы отрезать нам все пути отступления», — уверенно произнес Варден.

«Прошу прощения», — подал голос Гратус. «Кажется вы упомянули имя ‘Даррок’? Черные, шипованые доспехи и еще ездит на жутком, омерзительном коне с пылающими копытами?»

Миднайт глубоко вздохнула. «Да, за нами гонится именно он». Чародейка подошла к Адону, бросив нервный взгляд на окно.

«Да брось ты», — пытаясь выглядеть бодро, произнес Варден, обращаясь к Гратусу. «Не все так плохо. Мы уже победили одного из друзей Даррока».

Гратус вытянул вперед свою морщинистую руку. «Отлично!» — резко произнес он и разжал один палец. «Вы разобрались с одним». Старик замолчал и разжал второй костлявый палец. «Даррок несомненно бродит где-то поблизости». Затем Гратус медленно разжал третий палец, — «Но где третий убийца? Даррока всегда сопровождают двое».

Миднайт отвернулась от окна и остановила взгляд на старике. «Когда мы сбежали, я бросила в него заклинание. Вероятно он до сих пор болтается на стене склада неподалеку от зентильского гарнизона».

«Маг!» — вскрикнул старик поднимаясь с пола. «Так вот кого ты мне привел, Варден. Еще одного мага!»

«Что значит, ‘еще одного мага’?» — спросил Адон.

Варден попытался увильнуть от ответа изобразив на лице очередную улыбку. «Да, ничего особенного», — произнес вор. «Иногда разум Гратуса подводит его, вот и все».

Старик выпрямился. «Тупица! Расскажи им!» Гратус уперся руками в бока. «Я и пальцем не пошевелю, пока ты не расскажешь».

Варден вздохнул и разочарованно покачала головой. «Мой… бывший знакомый был магом». Когда вор заговорил, с его лица исчезли малейшие признаки веселья.

Гратус выразительно кивнул. «Обратите особое внимание на слово ‘был’», — хмыкнул старикан, указывая пальцем на Вардена.

Вор обернулся к старику. «Я не виноват, что Дави попытался зажечь факел используя магию! Это было слишком глупо с его стороны».

Гратус усмехнулся. «Никому из вас не довелось повидать огненный столб взмывший к небесам с неделю назад?» — спросил старик.

«Мы только что прибыли в город», — ответил Адон.

Гратус кивнул и продолжил. «Вы бы видели лицо Дави перед…»

«Вы можете травить свои байки позже», — рявкнула Миднайт. Чародейка тряслась от едва контролируемого гнева. «Сейчас нам нужна ваша помощь. Даррок может вернуться в любую секунду. И уверяю вас, он будет не один».

Варден протянул руку в примирительном жесте, пытаясь успокоить Миднайт. «Гратус, думаю нам нужно вернуться в гарнизон». Вор обернулся к Миднайт и Адону. «Мы торгуем здесь в Скардейле, однако в связи со сложившейся ситуацией мы решили, что будет благоразумно попросить защиты у сембийского гарнизона», — объяснил Варден.

Старик кивнул. «Это мне подходит». Гратус помедлил, затем лениво отбросил груду бумаги в сторону. «Если только конечно прекрасная леди магии не захочет использовать свою могущественную силу против убийц и между делом не превратит Скардейл в дымящиеся развалины. Я слышал однажды о маге, который уменьшил территорию вокруг Арабелем до…»

«Как нам туда попасть? Я имею в виду сембийский гарнизон?» — рявкнул Адон. «И прошу тебя, поторопись, прежде чем зентильцы не решили ворваться в это строение».

Гратус посмотрел на Вардена. «Какой нетерпеливый», — вздохнул старик. «Ты рассчитываешь, что мы просто выскочим отсюда на улицу и прогуляемся до гарнизона? Думаю зентильцы не заставят себя долго ждать».

Теперь даже Варден начал терять терпение. «Так как мы сможем выбраться отсюда?» — раздраженно произнес он.

Гратус криво улыбнулся, обнажив целый ряд пожелтевших зубов. «Я сидел в этом месте, копаясь в бумагах, потому что до меня дошли слухи, что старое правительство выкопало под городом целую сеть секретных туннелей».

Миднайт не смогла сдержать саркастичного смешка. «И ты рассчитываешь, что карта будет валяться здесь, поджидая пока ее найдет какой-нибудь старый мошенник, который смог забраться сюда?»

Гратус продолжал улыбаться. «Почему бы не спрятать ее у всех на виду?» — произнес старик. «Вот что я думаю».

«Именно поэтому ты и не правишь этим городом», — рявкнул Варден. «Мы живем в слишком тяжелое время, чтобы полагаться на слухи, Гратус».

Старик, не обращая внимания на замечание Вардена, продолжал улыбаться. «Я сделал несколько интересных открытий». Гратус извлек из-за пояса несколько бумаг и взмахнул ими. «Как например эти планы для предполагаемой системы канализации…»

Миднайт, метнувшись вперед, протянула руку к пожелтевшим, смятым пергаментам. «Дай их сюда!» — рявкнула чародейка. Изучив планы, Миднайт покачала головой и улыбнулась. «Если верить этим бумагам, то вход в туннели должен находиться прямо под этим зданием».

«Совершенно верно», — самодовольно произнес Гратус. «Если правительство все же построило эту систему туннелей, то входы должны находиться во всех общественных зданиях. Это здание использовали для хранения различных документов».

«Похоже твоя удача не покидает тебя, старик», — произнес Варден, неверяще покачивая головой.

«Удача!» — воскликнул Гратус, сжимая руки в кулаки. «Почему-то я больше не чувствую себя виноватым за то, что оставил тебя мертвым на улице, когда на нас напала банда Зентиларов».

«Я собирался упоминать об этом», — невозмутимо произнес вор. «К тому же ты не мог знать, что я был жив. Я всего лишь отключился на некоторое время». В этот момент Варден потрогал рубец на лбу. «По крайней мере пока зентильцы думали, что я мертв, я был в безопасности».

Гратус помрачнел при этих словах Вардена, затем повернулся, чтобы покинуть комнату. «Ты не знал?» — пробормотал старик, направляясь в коридор. В открытое окно донесся голос Даррока, раздававшего приказы Зентиларам. «Эй вы, быстрее! Мы же собрались убраться отсюда!»

Миднайт и Адон следуя за Варденом и Гратусом спустились на два пролета обветшавшей лестницы и оказались в подвале строения. Добравшись до места, старик взял карту из рук Миднайт и вновь внимательно рассмотрел ее. «Вход в туннели должен быть прямо здесь», — произнес Гратус, указывая на огромный, пустой шкаф.

Герои отодвинули дубовый шкаф в сторону на несколько футов и обнаружили за ним тонкий лист дерева, который скрывал за собой небольшой, темный проем.

Варден несколько мгновений размышлял над словами Гратуса, которые он произнес перед тем как покинуть верхнюю комнату. «Я не знал что?» — наконец спросил вор, когда они все уставились в темный провал туннеля.

Гратус нахмурился, но так и не обернулся к вору. «Обычно зентильцы раскалывают черепа своим жертвам, чтобы убедиться, что те не притворяются», — объяснил старик. «Когда ты упал, я решил что ты мертв… или вскоре умрешь».

Варден побелел как мел, а Миднайт не смогла сдержать дрожь. Реалии войны, — напомнила себе Миднайт. Она едва отвернулась от туннеля, как наверху раздался громкий треск, и до Адона вновь донесся голос Даррока, раздающего приказы.

«Я могу ошибаться», — невозмутимо заметил Гратус, протягивая руку к факелу, висевшему рядом с дверью. Он быстро извлек свой кремень и запалил старый деревянный факел. «Но если я прав, то думаю мы доберемся до сембийского гарнизона к наступлению сумерек».

Варден, приняв факел из рук Гратуса, шагнул в туннель. Миднайт и Адон обменялись взглядами и последовали за сембийцами в темноту.

Тряхнув головой, чтобы отбросить в сторону прядь спутавшихся волос, Келемвор осмотрел камеру. Это была небольшая серая комнатка с каменной стеной за спиной и решетками по остальным трем сторонам. Впереди, за прутьями решетки, виднелся слабо освещенный коридор с двумя стражниками. Руки и ноги воина были закованы в цепи, позволявшие ему отходить от задней стены всего на пару футов.

Наверху раздались шаги, медленно приближающиеся по наклонному каменному спуску. Затем в коридор вошел рыжеволосый человек, облаченный в черный доспех и остановился перед его камерой. Воин узнал этот доспех — в такой же был облачен Бог Раздора в подземельях Замка Килгрейв. Рядом с рыжеволосым стояла прекрасная белокурая женщина, облаченная в элегантный черный халат с красным поясом, отделанным бриллиантами. На ее лице играла порочная улыбка.

«Келемвор Лайонсбэйн», — пробормотал Повелитель Бэйн. «Думаю, ты помнишь меня». Из ножен на поясе бог извлек меч прекрасной работы.

«Твои псы называют тебя ‘Повелитель Бэйн’, но если это правда, то ты изменился», — невозмутимо произнес воин. «Теперь ты не так уродлив, как тогда, когда тебя победила Мистра в Кормире».

Меч дрогнул в руке Черного Повелителя. «Не заставляй меня пожалеть, что я не прикончил тебя сразу!» — взревел Бэйн.

Келемвор вздрогнул. Даже если это был и не Бэйн, то даже этот самозванец все равно полностью владел ситуацией. Возможно лучше его пока не сердить. «Что тебе нужно от меня?» — спокойно спросил воин.

«Я хочу сделать тебе предложение. Хорошенько обдумай свой ответ, так как от него может зависеть твоя жизнь», — проурчал Бэйн, лязгнув мечом по прутьям решетки.

«Я ожидал подобного предложения от того, кто угрожает мечом закованному в цепи, безоружному человеку», — улыбнувшись, произнес Келемвор. Воин посмотрел на Бэйна и заметил, что в его глазах пылают кроваво-красные огоньки.

Рыжеволосый прищурил глаза. «Не пытайся разжалобить меня. Я знаю о тебе все, Лайонсбэйн. Возможно ты забыл, что я был в твоем разуме, когда ты и твои жалкие дружки нагрянули ко мне в Замок Килгрейв».

Келемвор вздрогнул. Перед ним действительно стоял Бог Раздора. Больше никто не мог знать, что Бэйн завладел его разумом и вызвал у него иллюзии, основанные на его самых сокровенных желаниях, и все это ради того, чтобы он не мог спасти Леди Мистру.

«Ах, ты вспомнил», — отметил Бэйн. «А ты помнишь предложение твоего мертвого дядюшки?» Воин бросил на Бэйна злой взгляд. «Ты можешь избавиться от проклятия Лайонсбэйнов, Келемвор — сможешь стать настоящим героем».

Склонив голову, зеленоглазый воин отвел взгляд от Черного Повелителя. «Что тебе от меня нужно?» — повторил Келемвор.

Бэйн вздохнул. «Тогда перейдем к делу. Как ты уже наверное мог догадаться, ты меня не интересуешь».

«Откройте камеру», — приказал Бэйн, убирая меч в ножны. Через мгновение дверь распахнулась и Бэйн встал всего в нескольких футах от воина. Белокурая чародейка следовала за ним по пятам.

Бэйн зловеще улыбнулся и опустил руку на плечо воина. «Мне нужна чародейка… Миднайт. Ты знаешь ее как никто другой во всех Королевствах», — промурлыкал Бог Раздора. «А я знаю тебя. Я знаю о тебе все и, поверь, это не пустые слова. Там, в Замке Килгрейв, перед моими глазами пронеслась вся твоя жизнь».

Келемвор посмотрел в глаза аватара и медленно кивнул. «От тебя, наемник, мне нужна информация», — ледяным голосом произнес Бэйн. «Я хочу знать о каждом случае, когда Миднайт использовала силу, которую ей даровала Леди Мистра».

«Ты имеешь в виду кулон?» — спросил Келемвор. «Голубой кулон в форме звезды, который Мистра дала Миднайт?» Воин замолчал и облегченно вздохнул. «Он пропал. Был уничтожен во время Битвы у Шедоудейла. Больше у Миднайт нет никаких подарков от Мистры, так что можешь за нее больше не волноваться».

Бэйн вспомнил последние секунды в Храме Латандера. Даже несмотря на то, что он забрал кулон у чародейки, она все еще могла произносить заклинания огромной силы. Возможно Мистра, которая стала магическим элементалем, отдала свои силы Миднайт напрямую. Или возможно Миднайт обладала силой гораздо большей нежели подозревали ее друзья.

«Я хочу, чтобы ты рассказал мне в деталях о каждом разе, когда она использовала магию, начиная с момента Прибытия», — произнес Бэйн с легким оттенком злости. «И я хочу знать куда она направляется».

Значит она сбежала! — внезапно осознал Келемвор. Убийцам не удалось поймать ее. «Мне ничего не известно о ее планах», — резко произнес воин и отвернулся от Бога Раздора. «К тому же, почему я должен помогать тебе?»

Рука Черного Повелителя метнулась с молниеносной скоростью, отбросив голову Келемвора набок. «Если ты мне солжешь, то последствия будут очень болезненными». Бэйн отступил от воина и вновь ухмыльнулся. «К тому же, рано или поздно ты все равно расскажешь мне правду. Так что, давай не будем зря тратить мое и твое время. Мне совсем не хочется сдирать с тебя кожу живьем».

Белокурая чародейка прошла мимо Бэйна и протянула руку к месту удара на лице Келемвора.

«Если ты откажешься», — словно невзначай заметил Бог Раздора, — «Я позволю Таране забрать твое тело, затем разум, и в конечном итоге, твою жизнь». Бэйн прикрыл рот рукой, пытаясь подавить зевок. «Она чародейка и может войти в твой разум, также как это сделал я в недалеком прошлом».

Воин выдернул голову из нежных объятий Тараны. «Магия слишком нестабильна», — резко бросил он. «Подобное заклинание может прикончить нас обоих».

«Ты прав», — рассмеявшись, проворковала Тарана. «Но это так романтично, не считаешь?»

Келемвор взглянул в глубокие голубые глаза чародейки и почувствовал, что проваливается в бездонную яму безумия. Она с радостью прикончит нас обоих, — осознал воин. Он вздрогнул и вновь перевел взгляд на Бэйна. «Какую награду ты предложишь за мою помощь? Ты знаешь, что мое проклятие не позволит помочь тебе без достойной оплаты».

Бог Раздора улыбнулся. «Прежде чем мы назначим цену, друг мой, ты должен знать, что от тебя мне потребуется нечто больше чем простая информация». Прежде чем продолжить, Бэйн провел рукой по своим огненным рыжим волосам.

«Я предполагаю, что Миднайт собирается отправиться в Тантрас, надеясь разыскать там одну из Скрижалей Судьбы, которые я и Повелитель Миркул выкрали с небес». Бог Раздора отвернулся от Келемвора. «Разумеется, она не сможет найти ее. Она спрятана очень тщательно, там, где ее никто не станет искать».

«Хватит играть со мной, Бэйн. Если ты собираешься убить меня, как только я дам тебе нужную информацию, ты можешь рассказать, где ты прячешь свою скрижаль», — рявкнул Келемвор.

«Убить тебя?» — усмехнувшись, спросил Бэйн. Он вновь обернулся к воину.

Келемвор нахмурился. «Разве не это моя награда — быстрая смерть?»

Вновь с лица Черного Повелителя исчезли все эмоции. «Я не хочу убивать тебя, Лайонсбэйн. Я хочу нанять тебя, чтобы ты выманил Миднайт из ее убежища, а затем доставил мне Скрижаль Судьбы из Тантраса».

Келемвор был поражен и это явно читалось на его лице. «Но почему я? У тебя должно быть целая армия верных последователей, которые с радостью бы выполнили для тебя это задание». Воин замолчал и внимательно вгляделся в Бэйна. «И если уж на то пошло, почему ты сам не отыщешь Миднайт и не заберешь Скрижаль Судьбы?»

«Она нашла прибежище в сембийском гарнизоне. Чтобы захватить ее мне пришлось бы проводить целую военную операцию против сембийцев. Было бы потеряно много людей, да и к тому же она могла бы сбежать, воспользовавшись общей неразберихой». Бог Раздора нахмурился. «С другой стороны, ты мог бы выманить ее из убежища и завести в умело расставленную западню».

Келемвор отвел взгляд от бога, но Тарана схватила его за подбородок и вернула голову на место. Ее руки были холодны словно могила.

Бог Раздора какое-то мгновение разглядывал воина. «Жизнь Миднайт принадлежит мне, вне зависимости от твоего решения», — уверенно произнес Бэйн. «Неважно, что ты станешь делать, но она будет у меня в руках. Ведь я же, как-никак, бог». Рыжеволосый человек шагнул к Келемвору. «Никогда не забывай этого».

«Разумеется», — невозмутимо произнес Келемвор. Оковы врезались в плоть воина, и боль тотчас учтиво напомнила ему о тяжести его положения. Если он не станет помогать, Бэйн несомненно прикончит его, и это положит конец его мечте прожить нормальной жизнью, хотя бы несколько лет.

И Келемвор знал, что Бог Раздора мог захватить — нет, всего лишь хотел захватить — Миднайт, вне зависимости от того, станет он ему помогать или нет. Но воин любил чародейку. По крайней мере так ему казалось. И вряд ли была такая цена за которую он мог бы продать это чувство.

«Ты до сих пор так и не услышал моего предложения», — произнес Черный Повелитель, словно читая мысли Келемвора. «Ты должен знать это прежде, чем принять решение».

Воин заглянул в кроваво-красные глаза бога во плоти. Бэйн придвинулся к нему, и в его глазах Келемвор разглядел свое отражение.

«Я предлагаю конец твоим мучениям», — прошептал Бэйн. «Делай как я говорю, и я избавлю тебя от проклятия Лайонсбэйнов!»

Слова Бэйна поразили Келемвора словно удар булавы. На какой-то миг чувства воина смешались и в его разуме плыла лишь одна мысль об избавлении от проклятья. Спустя миг, Келемвор вновь собрал все мысли в кулак и сосредоточился на Черном Повелителе.

«Моя семья пыталась покончить с проклятьем нашего рода на протяжении целых поколений. Откуда мне знать, что ты сдержишь свое обещание?» — низким натянутым голосом спросил воин. «Сумку с золотом я могу чувствовать и видеть. Ее вес успокаивает проклятье. Обещания, подобные твоему, являются моей мечтой, но не более. После того как я сделаю всю грязную работу, ты сможешь изменить своему слову».

Улыбнувшись, Бэйн провел рукой по лицу. «Ты забыл, что разговариваешь с богом», — произнес Бэйн, фальшивая улыбка тотчас исчезла с его губ. «Я не предлагаю того, чего не смогу дать». Падший бог отвернулся от воина и попытался подавить закипавшую ярость. Когда он обернулся, на его лице вновь играла улыбка.

«Ты знаешь как заключаются сделки, Лайонсбэйн. Ты прожил всю жизнь, задумываясь должен ли человек держать данное однажды слово». Бог Раздора замолчал и обвил руку вокруг глотки Келемвора. «Вот почему я знаю, что ты выполнишь свою часть сделки после того, как я избавлю тебя от проклятья».

Сердце Келемвора бешено застучало. «После?»

«Разумеется», — решительно произнес Бэйн. «Я не ожидаю, что ты станешь служить мне, если твое проклятье останется при тебе».

«Но как ты сможешь избавить меня от проклятья? Многие пытались и уходили ни с чем», — затаив дыхание спросил Келемвор.

«Ты опять забыл, что я бог!» — рявкнул Бэйн, слегка сжав свою хватку на горле Келемвора. «Для меня нет преград».

С губ Келемвора сорвался тяжелый вздох.

«Ты сомневаешься в слове Бога Раздора?» — поразилась Тарана. Она отошла от воина, доставая из складок халата небольшой кинжал. Бэйн покачал головой и Тарана тут же спрятала его обратно.

«Моя семья обращалась к богам в прошлом», — произнес Келемвор.

«Но ни один из проклятых членов семьи Лайонсбэйнов никогда не верил в бога прежде», — ответил Бэйн, убрав руку с горла воина. Бог Раздора нежно погладил лицо воина.

«Вот в чем разгадка», — промурлыкал Бэйн. «Боги не благосклонны к тем, кто верит не всецело. Возможно ты не мой последователь — по крайней мере, пока — но ты знаешь кто я. Ты веришь в то, что я Черный Повелитель, Бог Раздора, как и в то, что я говорю».

Келемвор медленно кивнул.

«Этого достаточно. Эта вера все, что мне нужно», — мягко произнес Бэйн. «И конечно же, твой ответ». Низвергнутый бог замолчал и вновь отвернулся от воина. «Подумай хорошенько, Келемвор Лайонсбэйн. Одно задание, и в обмен исполнение твоей мечты. Или ты предпочтешь умереть здесь? Решай».

Белокурая чародейка подошла к Черному Повелителю и вместе они стали ждать ответа Келемвора.

Роковые Решения

Казалось, что уже целую вечность Миднайт и Адон следуют за Варденом и Гратусом сквозь секретные туннели, что вились под улицами Скардейла. Наконец они добрались до тупика. В глазах чародейки, заметившей заложенный кладкой проход, отразилась паника. Она знала, что это был лишь вопрос времени, прежде чем Даррок обнаружит вход в туннели и последует за ними. И меньше всего на свете чародейке хотелось оказаться пойманной в ловушку под городом, в туннелях кишащих убийцами.

«Не стоит волноваться», — успокаивающе произнес Гратус. «Глянь-ка вверх».

В нескольких футах над головой старого торговца начиналась вертикальная лестница из стальных скоб. Оттолкнув Гратуса в сторону, Варден схватился за нижнюю скобу. Затем подтянувшись на руках, он начал взбираться вверх и тут же издал стон, врезавшись головой в потолок туннеля. Убрав голову в сторону, Варден с облегчением увидел, что верхняя крышка люка была откинута в сторону.

Сквозь грязный ковер, скрывавший собой дыру, в туннель пробивался слабый дневной свет. Варден осторожно извлек кинжал и прорезал в ковре небольшую дыру. Не выдержав такого обращения, часть материи шлепнулась вниз и в колодец хлынул поток света. Когда дыра стала достаточно большой, вор просунул голову наружу и оглядел комнату. С удивлением Варден обнаружил, что они попали в некое подобие заброшенной таверны.

По всей комнате, которую заливал свет, струившийся сквозь окна и многочисленные дыры в стенах, было разбросано несколько столов. Все помещение, включая плешивый желтый коврик, из которого сейчас выглядывал Варден, было покрыто пылью и мусором.

«Похоже, все чисто», — прошептал вор, повернув голову в туннель. «Однако, думаю нам следует поторопиться. Я не знаю, где мы оказались».

Выругавшись после того, как Адон подсадил его, Гратус начал взбираться по лестнице. Затем вылезли Миднайт и Адон. Оказавшись в помещении, герои заметили, что Варден пригнулся у одного из окон и сейчас осматривает окрестности.

«Я думаю мы недалеко от бывшего кормирского гарнизона». Вор замолчал и обернулся к Миднайт. «Мы недалеко от места, где скрываются уцелевшие солдаты из остальных гарнизонов. Зентилары называют их ‘Сембийское Сопротивление’».

«Думаю, это затеяли сембийцы», — усмехнулся Гратус, направляясь к дальней стене таверны. Они бесшумно скользнули в переулок и начали продвигаться в сторону укрытий сембийцев.

На улице перед таверной жизнь почти замерла. Отряд возглавил Варден, в то время как Гратус, используя свое знание Скардейла, направлял отряд к секретному аванпосту. Время от времени им встречались солдаты сил сопротивления, но они узнавали Вардена и Гратуса и не создавали лишних проблем.

Наконец Варден и Гратус остановились перед останками выжженной лавки мясника. Почерневший остов здания стоял словно мертвые деревья, а вся бывшая лавка ныне была завалена грудами мусора. Гратус осторожно прокрался к груде обуглившегося дерева на которой красовалась вовсе неприметная дверь и легонько стукнул пять раз.

Через мгновение до Миднайт донесся приглушенный голос, потребовавший назвать пароль. Гратус склонился, и почти коснувшись двери лицом, прошептал, — «Друзья Сембии».

Дверь, слегка скрипнув, приотворилась и из-за нее выглянул стражник. «Ну и дела», — прошептал он, — «Да ведь это Гратус! И Варден с тобой! Так значит вы живы!» Дверь распахнулась. «Ну заходите же! Быстрей!»

Герои быстро протиснулись сквозь дверной проем и обнаружили за ним почерневшие от огня ступени, спускающиеся в затхлый подвал. Спустившись герои подождали пока стражник установит на двери обязательные, в таких случаях, ловушки и затем направились к небольшому лазу в одной из стен. «Не бойтесь», — произнес он, обернувшись к Адону и Миднайт. «Он ведет в наше потайное укрытие».

Пройдя вниз по небольшому наклонному спуску, Миднайт и Адон очутились в каменном туннеле, который сильно смахивал на тот, по которому они сбежали от Даррока и Зентиларов. По обеим стенам висели факелы, освещая унылые серые стены и Миднайт смогла разглядеть, что солдаты, попадавшиеся им по пути были облачены в униформу разных стран. Некоторые из них отдыхали, прислонившись к стене, другие сидели на ящиках с провизией, оттачивая оружие либо играя в кости.

«Ждите здесь», — произнес Варден. «Я пойду переговорю с Бартом, командиром нашего отряда». Тепло улыбнувшись, вор направился к занавеси внушительных размеров, перегораживающей туннель в нескольких футах впереди.

Прошло еще около двух часов прежде чем Миднайт и Адон получили аудиенцию с Бартом. Так как никто из воинов не попытался заговорить с чародейкой или жрецом, они провели время расценивая шансы на спасение Келемвора и обсуждая все, что произошло с ними с тех пор как они встретились в Кормире.

В какой-то миг беседа прервалась, и Адон обвел взглядом туннель и уставших, грязных солдат. Только сейчас он заметил, что они разделились на группы — кормирцы сидели с кормирцами, люди из Хиллсфара со своими и так далее.

Вторжение зентильцев мало изменило Скардейл, — со вздохом подумал жрец. Когда-то это было процветающее, милое место… по крайней мере до правления Лашана.

В сущности, Скардейл не так уж и давно пытался создать собственную империю. Под предводительством Лашана Аумерсара, юного деятельного правителя, Скардейл собрал армию и даже смог завоевать некоторых своих соседей. Но вторжение в Харроудоейл, Фезердейл и Баттлдейл привлекло внимание других вечных врагов Скардейла — Хиллсфара, Долины, Сембию, и даже Кормир и Зентил Кип.

В конечном итоге объединенными силами союзников Лашан был остановлен под Мистлдейлом и Дипингдейлом и империя юного дворянина рухнула столь же быстро как и расцвела. Вскоре войска союзников заняли сам Скардейл, однако Лашану удалось сбежать и по всей видимости он скрывается до сих пор. Чтобы в будущем предотвратить возможные конфликты, каждый из союзников разместил в городе свой гарнизон.

Гарнизоны сражались друг с другом в течение многих лет по малейшему поводу, превратив город в зону постоянных военных действий. Теперь же, когда чаша весов склонилась в сторону Зентил Кипа, — с горечью подумал Адон, — солдаты так и не сплотились, чтобы спасти свой город; вместо этого, они кучкуются словно банда воров в темном переулке. В любой миг они могут наброситься друг на друга. Подобные тягостные размышления сильно печалили Адона.

Когда герои наконец встретились с Бартом, догадки Адона о мелочности солдат обрели под собой почву.

«И вы рассчитываете, что мы на это пойдем?» — воскликнул Барт, его обычно смуглое лицо приобрело пунцовый оттенок. Солдат был крепкого телосложения, с кудрявыми черными волосами и густыми усами.

«Я и не ожидала, что вы согласитесь», — рявкнула Миднайт, сжимая ладошки в кулаки. «Я предлагаю вам шанс отбросить силы Бэйна. Возможно, пока вы сидите в этих каменных мешках, вы в безопасности, но на сам деле вы такие же заключенные Зентилара, как если бы томились у них в подземелье!»

Барт откинулся на спинку стула, похоже единственного во всем туннеле, и окинул чародейку и ее друзей скептическим взглядом. Пока он обдумывал план Миднайт по спасению Келемвора, в его глазах читалось явное презрение.

Глупо улыбнувшись, Гратус обратился к лидеру сопротивления. «У чародейки есть свой интерес. К тому же, мы не можем сунуться дальше в туннели без страха, что нас не схватит зентильский патруль. Я даже…»

«Перестань думать только о себе, старый мошенник», — прервал его Варден. «Вероятно даже сейчас, пока мы говорим, спутник Миднайт подвергается бесконечным пыткам. Возможно, он уже мертв. Бэйн намеревается раздавить Скардейл своими черными сапогами. Меньшее, что мы можем сделать — нанести тирана чувствительный удар».

«Хватит!» — рявкнул Барт, махнув на Вардена жилистой, грязной рукой. «Твой энтузиазм излишен. Мы уже послали гонцов в Сембию, чтобы предупредить о нападении. Нам нужно лишь дождаться подкрепления. Затем мы атакуем зентильцев. Но не раньше». Сембиец замолчал на секунду, выковырнув с помощью кинжала кусочек еды изо рта. «Любые активные действия в нынешней ситуации приведут к напрасной трате сил и людей».

«Тогда есть еще одна причина», — произнесла Миднайт. Она ненавидела лгать, но Барт попросту не оставлял ей другого выбора. «Бэйн завладел магическим предметом, который мы везли в Тантрас для Эльминстера Мудрого». Лицо сембийца вытянулось, так что она едва не проткнул щеку кинжалом. Миднайт улыбнулась и продолжила. «Этот предмет — янтарная сфера, обладающая невиданной силой. Если Бэйн узнает, что это такое и как с ним управляться, он получит в свое распоряжение почти неограниченную власть и сможет с легкостью вас отыскать».

В глазах сембийского командира мелькнула паника. «Возможно я мог бы выделить вам нескольких человек», — медленно произнес Барт, еле ворочая языком в пересохшем рте. «Скажи, с помощью этой сферы, ты сможешь уничтожить гарнизон Зентил Кипа?»

Он не хочет помогать мне бескорыстно, — подумала Миднайт, — ну что ж, страх безусловно, вскоре убедит его, что он должен мне помочь. «Нет», — ответила Миднайт, изобразив на лице великую скорбь. «Такое под силу лишь богу или человеку с силой бога».

Барт слегка побледнел. «Если моим людям грозит опасность, то я пожалуй выделю вам пару людей. Они помогут вам вернуть магическую сферу… и вашего друга». Сембиец прочистил горло и отер со лба предательски выступивший пот.

«Мы вам безмерно благодарны», — произнесла Миднайт.

Барт сделал жалкую попытку улыбнуться. «Да, пожалуй вам стоит отправиться прямо сейчас. Мы же не хотим, чтобы… ваш друг подвергался излишней опасности?» Миднайт кивнула, и выругав про себя сембийца, вывела своих друзей в туннель, где отдыхали солдаты.

Прошло еще около часа прежде, чем прибыли солдаты выделенные в помощь Миднайт. Соорудив из нескольких ящиков импровизированный стол, герои превратили часть туннеля в подобие комнаты для военных совещаний. По всему полу были разбросаны карты Скардейла и прилегающих территорий. Поверхности карт, вероятно украденных из одной из торговых лавок, были испещрены торговыми маршрутами и различными заметками, касающимися торговли, что делало их почти непригодными к использованию.

В тот момент, когда Миднайт, Адон, Гратус и Варден склонились над картой порта, к ним приблизились двое юношей, облаченных в грязную, бесформенную одежду. Один из воинов — высокий, темноволосый парень с бледной кожей, шагнул вперед. Он выглядел устало, под глазами у него залегли круги. «Я Вулстан. Это Тимон. Мы оба из Хиллсфара».

У второго воина также были темные волосы, и вдобавок неровный нос, который вероятно был уже не один раз сломан. Однако, выглядел он куда бодрее своего друга.

Миднайт встала, — «Добро пожаловать в нашу кампанию». Затем она представила себя и своих спутников. «Спасибо, что вызвались нам помочь».

Солдаты озадаченно переглянулись, затем вновь уставились на Миднайт. «Вызвались?» — недоверчиво спросил Вулстан. «Ты это серьезно?»

Варден рванулся вперед, его лицо было хмуро как никогда. «Ты хочешь сказать, что вам было приказано помочь нам?» Вулстан почувствовал себя неловко и отвел взгляд.

Вор обвел взглядом остальных солдат в туннеле. «Неужели здесь никого, у кого бы хватило мужества сразиться с зентильцами и отвоевать Скардейл?» — крикнул Варден так, чтобы услышали все собравшиеся.

«Не совсем», — сухо произнес Тимон, присаживаясь рядом с Варденом. «Но приказ есть приказ, и ты увидишь, что ни Вулстан, ни я не станем отлынивать от наших обязанностей».

Варден понурил голову и вернулся к картам. «Думаю от вас нам понадобятся все ваши усилия», — вздохнул Адон, положив руку на плечо Тимона.

Вулстан фыркнул и закатил глаза, — «Избавь нас от своих проповедей, жрец». Затем воин подошел к Миднайт. «Просто расскажите нам, что вы намереваетесь предпринять».

Адон прищурив глаза, уже было открыл рот, как Гратус, опередив его, вскочил с места и громко прокашлялся. «Ну, нам предстоит преодолеть несколько преград», — заметил старый торговец. «Не стоит забывать, что зентильский гарнизон вероятно переполнен солдатами Бэйна. Поэтому, чтобы избежать толкучки, зентильцы наверняка разместились и в остальных захваченных гарнизонах».

Вулстан, пробормотав что-то себе под нос, рявкнул, — «Иными словами, ты хочешь сказать, что как только мы отсюда выйдем, спрятаться нам больше будет негде».

Гратус, не обратив внимания на замечание солдата, продолжил, — «Однако, мы сможем укрыться в одном из частных домов». Старый торговец провел рукой по лицу и задумчиво потер подбородок. «Люди Скардейла заявили, что будут соблюдать нейтралитет. От них помощи можно не ждать. Но у меня есть друзья, которые возможно смогут нам помочь».

«Зентилары рыскают по всем улицам», — добавила Миднайт, — «и я не удивлюсь, если по крайней мере один из убийц Бэйна прочесывает город по воздуху».

«Значит наша первая проблема заключается в том, чтобы добраться до зентильского гарнизона», — невозмутимо постановил Варден. «Что будем делать?»

«Это же очевидно», — ответил Гратус, потерев рукой свою пролысину. «Заберемся внутрь, вернем вещи Миднайт и спасем ее друга. Затем надо будет просто придумать как оттуда поскорее убраться».

«По крайней мере на словах все выглядит просто», — мрачно пробормотал Вулстан.

«А не могут ли зентильцы ожидать нас?» — добавил Адон. «Я имею в виду, что Зентилар может подготовить ловушку. Они окажут нам незначительное сопротивление, пропустят в гарнизон, а потом, не прилагая лишних усилий, захватят в плен».

Гратус нахмурился и сел на стул. «Ну, и что ты предлагаешь?» — спросил старик. «Стоит ли нам тогда вообще браться за это невыполнимое задание?»

Миднайт бросила на него уничтожающий взгляд. «Мы делаем это потому, что должны!» — рявкнула чародейка. «И ты забыл упомянуть то, что может склонить чашу весов в нашу сторону. То, чего зентильцы совсем не ожидают».

Адон поднял глаза. «Магия!» — едва слышно выдохнул он. «Но Бэйн же забрал твою книгу».

«Я еще помню одно заклинание», — улыбнулась Миднайт. «То, что я заучила перед тем как нас захватили».

Варден закачал головой и отчаянно махая руками, попытался возражать. Двое солдат бросили взгляд на выход из туннеля, а Гратус нервно почесал за ухом. «Если ты собралась телепортировать нас через полгорода», — сердито бросил старик, — «то меня можешь сразу вычеркнуть из своего списка».

«Нет», — ответила Миднайт. «Это было бы форменным безумием. Мы бы могли оказаться внутри камня или под Ашабой». Солдаты из Хиллсфара нервно переглянулись и нахмурились.

«Любое заклинание таит в себе опасность», — произнес Варден. «Нет никаких гарантий…»

«Сама жизнь не дает нам никаких гарантий», — прервал его Адон, ощупав свой шрам на щеке. «Позволь ей договорить».

Тимон кивнул. «Хотя я и боюсь услышать, что задумала чародейка, но думаю, что по крайней мере мы должны ее выслушать».

Варден нахмурился. «Ну хорошо, хорошо… можешь продолжить», — развел руками вор.

«Это заклинание невидимости», — произнесла Миднайт, ее губы расползались в задорной улыбке. «Оно создает покров невидимости на десять футов во все стороны. Если оно сработает, то мы будем невидимы до тех пор пока не вступим в бой. А так как мы не станем нападать, то с легкостью минуем город».

«Я все еще…», — начал было Варден.

«Хватит!» — рявкнул Вулстан, подходя к Миднайт. «Тут больше не о чем спорить. Я как и вы не тороплюсь попасть в объятья смерти раньше времени, но если мы будем в безопасности, тогда я за то, чтобы дать чародейке ее шанс».

Тимон, Гратус и Адон также подтвердили свое согласие кивком головы, лишь один Варден, в глубокой задумчивости, отвел взгляд. «Прекрасно. Выходим тотчас», — произнесла черноволосая чародейка. «Да… нам вероятно стоит сообщить о наших планах Барту». Герои не мешкая направились к командиру.

Сембийский лидер был воистину шокирован словами Миднайт. «Дай мне хотя бы несколько минут, прежде чем ты начнешь читать свое заклинание, чтобы я мог убрать стражу от входа в туннели», — пробормотал воин. «Хорошо, что у нас есть другой вход».

После того, как Барт отозвал стражу из подвала лавки мясника, герои прошли через туннель и приготовились покинуть убежище. У основания лестницы Миднайт собрала компоненты, необходимые для заклинания. Из кармана она извлекла небольшой кусочек смолы арабики, который она хранила специально для этого заклятья. Затем у каждого из членов отряда она взяла по одной ресничке. Наконец чародейка соединила ресницы со смолой и начала читать заклинание.

Гратус и Варден обменялись нервными взглядами. Солдаты из Хилссфара старались не смотреть на чародейку, думая о чем угодно, лишь бы не о том, что могло случиться. Адон же, наоборот, стоял рядом со своей подругой и невозмутимо улыбался. По выражению лица жреца можно было решить, что если заклинание исказиться и прикончит их всех, он даже смерть примет с радостью.

Выровняв дыхание, Миднайт окончила чтение заклинания. Как чародейка не пыталась, она не могла припомнить ни одного заклятья, которое бы сработало так как надо с момента их побега из Шедоудейла, однако она искренне молилась, чтобы сейчас все пошло как надо — ради Келемвора. Вскоре Миднайт начало окружать бело-голубое сияние. Все остальные, закрыв глаза, притихли, а свет усилившись, заполнил всю комнату, и исчез.

Гратус обвел помещение взглядом. «Ничего не произошло!» — облегченно выдохнул старик. «И мы все еще живы!»

В тот же миг, Миднайт заметила как из лаза между туннелем и подвалом высунулась взъерошенная голова Барта. На его лице читалось полнейшее изумление. Губы Барта беззвучно шевелились, и чародейка не выдержав, наконец рассмеялась.

«Что с тобой?» — спросил Вулстан приближаясь к Миднайт. «Я все еще вижу тебя. Похоже заклинание не сработало, но почему ты смеешься?»

Адон указал на Барта и все обернулись в его сторону. «Я… я слышу вас», — прошептал он, — «значит заклинание подействовало. Эй, вы здесь?»

«Мы просто проверяем надежность заклинания», — произнесла Миднайт и воин слегка отпрянул, ударившись головой о верх лаза. «Вперед, не будем терять время», — произнесла чародейка и герои покинули убежище.

Миднайт и ее спутники шли сквозь город, а Гратус, останавливаясь время от времени, указывал на различные дома, чьи хозяева, если потребуется, могли впустить их внутрь. «У Лашана в городе есть друзья», — отметил Гратус, когда они миновали очередной такой дом. «И многие из них не поддерживают объявленный нейтралитет Скардейла».

«Меня уже долго мучает один вопрос, Гратус», — тихо произнесла Миднайт. «Чем ты занимаешься в Скардейле? Ты не маг, не воин, да и на вора совсем не похож. Как ты сводишь концы с концами?»

«Насчет вора, я бы не был столь уверен», — усмехнулся Варден.

Гратус склонился к Миднайт. «Я был Министром по Связям с Общественностью у Лашана», — прошептал он. «Город отправил меня на пенсию и не стал выдавать солдатам, подобным этим двоим олухам из Хиллсфара, на том условии, что я буду держать язык за зубами и не стану распространять слухи о возможном возращении Лашана. Нынче же, я продаю обувь».

Вулстан расслышавший отрывок речи старого торговца, быстро подошел к нему. «Если тебе дорога твоя жизнь, старик, то советую прикусить свой язык», — рявкнул воин.

«Значит слухи правдивы… у людей из Хиллсфара совсем нет чувства юмора», — съязвил Гратус.

Вулстан потянулся к мечу, но напарник быстро остановил его. «Даже и не думай!» — предупредил его Тимон. «Мы не можем допустить, чтобы исчез щит невидимости. Едва мы нападем на кого-нибудь… или на что-нибудь… мы станем видны для окружающих».

Адон шагнул между Гратусом и Вулстаном и посмотрел на чародейку. «Если кто-нибудь из нас совершит нападение, то заклинание исчезнет с нас всех?» — тихо спросил жрец.

Варден взял Гратуса за руку и подтолкнул к Миднайт. «Я не удивлюсь, если мы останемся невидимыми навсегда», — ухмыльнулся вор.

Миднайт побледнела. Она даже не задумывалась над тем, что заклинание может сработать слишком хорошо.

«Представьте себе только, какое состояние сможет нажить себе в этом городе вор, наделенный невидимостью», — продолжил Варден, улыбнувшись впервые за последние несколько часов.

Слева замаячило Хранилище Документов, в котором Миднайт и Адон чуть раньше встретили Гратуса. Здание выглядело точь-в-точь каким они его запомнили при первом посещении, если не считать, что у входной двери стоял одинокий Зентилар.

«Я боялся, что они спалят это место», — прошептал Гратус, едва они миновали стражника. «Нужно будет забрать оттуда еще пару бумаг».

Они дошли до конца квартала, затем приняли вправо. Сразу же за поворотом герои увидели торговый склад, куда привезли их убийцы, и маячивший за ним зентильский гарнизон. Как они и ожидали по улицам разносились пьяные песни вовсю гуляющего гарнизона. За внешней стеной ярко освещенного форта скучало несколько стражников.

«Бэйн должно быть разрешил своим солдатам отпраздновать победу», — тихо произнесла Миднайт, нырнув в переулок рядом с торговым складом.

«Да уж, после битвы у Шедоудейла он повел себя со своими войсками несколько иначе, бросив их в самый разгар битвы», — заметил Адон. «Не удивлюсь если поражение Черного Повелителя несколько уменьшило его амбиции…»

«Сомневаюсь», — ответила Миднайт. «Возможно он попросту осознал ценность своих войск. В любом случае мы сможем использовать это против него».

«Ты хочешь сказать, что знаешь как нам попасть внутрь?» — спросил Варден, проведя рукой по белоснежным волосам.

«Прежде чем думать о гарнизоне, вначале необходимо проверить склад», — ответила Миднайт, оборачиваясь к Вардену. «Нужно обойти вокруг здания и проверить нет ли у него запасных дверей».

Герои медленно двинулись вдоль стены склада, стараясь прижаться к ней как можно ближе. Дважды мимо них проходили отряды зентильских солдат, распевая вульгарные песни и отпуская сальные шуточки, но ни один из них даже не заподозрил, что всего в нескольких ярдах от них застыло шестеро нарушителей.

В задней части склада Варден обнаружил еще одну запертую дверь. Вор не мешкая извлек свои отмычки и спустя миг дверь перед ними гостеприимно распахнулась. Варден медленно заглянул внутрь.

«Похоже мы вовремя», — прошептал Варден. «Кажется здесь никого нет». Герои бесшумно скользнули внутрь строения, стараясь держаться поближе к Миднайт, чтобы не оказаться за пределами зоны действия заклинания.

«Закрой дверь», — прошипела Миднайт, едва они оказались внутри.

Вулстан подошел к двери, затем остановился и пригляделся к замку. «Похоже, что он запирает в обе стороны», — произнес вор, жестом приглашая Миднайт взглянуть на дверь.

Миднайт кивнула, извлекла кусочек смолы, оставшийся после заклинания и передала его солдату. «Залепи этим механизм. Тогда дверь не захлопнется на замок и если нам понадобится сбежать, мы не окажемся в ловушке».

Вулстан и Варден с удивлением посмотрели на чародейку.

«Этому фокусу меня научил один мой старый друг», — произнесла Миднайт, невольно вспомнив Сайрика. Внезапно на чародейку нахлынули мрачные мысли и на какой-то миг ее переполнила скорбь. Чародейка прикрыла глаза и, тряхнув головой, взяла себя в руки. Сайрик мертв, и я ничего не могу с этим поделать. Но Келемвор еще жив и нуждается в моей помощи. Сейчас нет времени для печали. Потом, все потом.

Из задумчивого состояния Миднайт выдернул Гратус, взявший Миднайт за плечо. «А это не то, что ты ищешь?» — спросил старик, указывая на тень в двадцати футах слева от двери.

Миднайт напрягла зрение. Что-то мелькнуло в лунном свете. Вроде как крошечные вспышки янтарного света.

«Этого не может быть!» — выдохнула она, бросаясь к свету. Адон опередил ее, склонившись над слегка приоткрытым походным мешком.

«Миднайт, они здесь!» — радостно вскрикнул жрец. «Сфера и твоя книга! Все здесь!»

«Должно быть убийцы попросту забыли о них из-за нашего побега!» — произнесла Миднайт, подхватывая мешок.

«Не забыли», — прогремел голос из темного дальнего угла склада. «И надеялся, как видим, небезосновательно, что вы тоже о них не забудете». Даррок вышел из тени, осветившись бледным лунным светом, струившимся сквозь окно. На сей раз он был без доспеха, а на его лице не было обычной маски, скрывающей его уродство.

Миднайт едва не лишилась дара речи, разглядев лицо убийцы, и на какой-то миг она испытала некое подобие жалости к этому человеку. Затем она почувствовала как мешок начинает выскальзывать из ее рук и она усилила хватку. Внезапно она поняла, что когда она произносила заклинание, сумки с ней не было, а значит убийца видел ее!

«Спасибо, что подсказала где ты есть», — рявкнул Даррок, извлекая свой червленый меч. Убийца направлялся прямо к Миднайт. «Я уже долго поджидаю тебя здесь».

Даррок приблизился к Миднайт, в то время как остальные рассыпались по сторонам, стараясь не выйти из зоны действия заклинания, и в то же время не задеть убийцу. Миднайт бросила мешок на землю, стараясь избежать атаки убийцы, но Даррок сделав ложный выпад, схватил чародейку за волосы, заставив ее закричать от боли.

Внезапно на голову убийце опустилась деревянная доска, вынудив его от неожиданности выпустить чародейку. В тот миг, когда Миднайт вывернулась из хватки Даррока, каждого из героев окружила бело-голубая аура и заклинание невидимости спало.

За спиной убийцы, с деревянной доской в руках, стоял Гратус. Даррок, стиснув рукоять червленого меча, закричал от боли и гнева. Едва Варден успел схватить старика за плечи и отдернуть назад, меч убийцы мелькнул словно молния. Клинок воткнулся в грудь Гратуса и из раны хлынул поток крови.

Миднайт в ужасе отскочила в сторону. Убийца сделал шаг в сторону черноволосой чародейки, но тут же рядом с ней возник Адон и схватил ее за руку. «Бежим!» — прошипел жрец, подталкивая чародейку к двери.

Даррок было бросился за ней, но дорогу ему заслонили двое солдат из Хиллсфара с обнаженными клинками. «Ну, давай, зентильская свинья. Посмотрим насколько ты хорош в поединке с равным врагом!» — усмехнулся Тимон.

Вулстан бросил взгляд на Миднайт, — «Забирай свои вещи и беги отсюда!» Миднайт помедлила мгновение в дверях, затем подхватила мешок и бросилась прочь из склада. Варден уже подтащил раненого торговца к двери, когда к нему на помощь пришел Адон и они втроем выскользнули из склада. Скрывшись в тенях, они побежали прочь от зентильского гарнизона и прежде, чем хотя бы один из упившихся солдат понял в чем дело, они уже были далеко.

«Вставай!» — крикнул стражник, лязгнув мечом по прутьям решетки.

Зеленоглазый воин был мгновенно выдернут из сна, однако сделал вид, что просыпается с неохотой, широко зевая и потирая глаза. У клетки Келемвора стояло двое стражников, но воин не хотел дать им понять, что его задело их бессердечие и внезапное появление.

Также воин знал зачем они разбудили его. На свое предложение Черный Повелитель потребовал немедленного ответа, но Келемвор настоял, что для того, чтобы принять верное решение ему нужно время и уединение. То, что Бэйн согласился, стало для Келемвора настоящим сюрпризом. Но теперь пришло время давать ответ.

И коридора донесся приглушенный звук приближающихся шагов, и по выправке солдат, Келемвор тотчас догадался кто на сей раз пожаловал к нему в гости.

«Ты обещал дать мне время до рассвета», — холодно заметил Келемвор, едва Бэйн остановился перед его камерой.

«Обстоятельства изменились. Ты должен дать ответ сейчас. Надеюсь, ты успел обдумать мое предложение», — отрезал Бэйн. Сталь, звучавшая в голосе низверженного бога, дала Келемвору понять, что что-то явно разозлило его.

«Только о нем и думал», — ответил Келемвор, поднимаясь на ноги и устремляя взор в кроваво-красные проблески, танцевавшие в глазах Черного Повелителя.

Это была правда. Даже в своих снах воин мечтал об освобождении от проклятья. Келемвор часто представлял себя героем, человеком, который совершает благородные поступки без какой-либо награды за свои деяния. Но всякий раз на его пути возникало проклятье. Без тени сомнения воин верил, что Бэйн сможет исполнить свое обещание. Бог Раздора мог воплотить его сны в реальность.

Единственным препятствием на пути к освобождению оставалась Миднайт. Если Келемвор согласится на условия Бэйна, то тем самым предаст доверие и чувства чародейки. Но Миднайт сама много раз предавала меня, — с горечью подумал Келемвор.

Пытаясь оправдать уже принятое решение, воин вспомнил все обиды и мелкие оскорбления чародейки. Она бежала из Шедоудейла. Без него. Хотя ее слова у Моста Блэкфезер и казались искренними, но Келемвор вдруг осознал, что знаком с Миднайт всего несколько недель.

Внезапно Келемвор задумался, насколько хорошо в действительности он знает черноволосую чародейку. Воина больше не волновало, совершила ли Миднайт те самые преступления в которых ее обвинили жители Шедоудейла. Он ни на секунду не сомневался, что она не имеет к ним никакого отношения. Но сейчас его терзал другой вопрос — действительно ли Миднайт любила его?

«У нас ночью были гости», — словно ненароком обронил Бэйн, вырывая Келемвора из его течения мыслей.

«Кто?» — спросил Келемвор, делая шаг к прутьям решетки.

Бэйн прищурил глаза и усмехнулся. «А как ты думаешь, болван? Миднайт и ее сообщнички. Она была здесь, чтобы вернуть свою книгу и остальные вещи». Бог Раздора замолчал, словно над чем-то раздумывая, затем улыбнулся. «Однако, спасти тебя она не пыталась».

Воин облегченно выдохнул. «Похоже, что чародейке вновь удалось обвести тебя вокруг пальца, иначе тебя бы здесь не было».

В глазах Черного Повелителя вспыхнул гневный огонек. «Она сбежала не прежде, чем один из ее дружков был ранен и еще двое убиты. Не переоценивай себя, Келемвор. Миднайт рано или поздно умрет. При твоем участии это произойдет лишь быстрее и, таким образом, я могу свести потери в своих рядах к минимуму».

Мелко играешь, Бэйн, — подумал воин. Ты действуешь не как бог, а как жалкий военачальник. Однако, сведения данные Бэйном о визите Миднайт в зентильский гарнизон, ответили на некоторые вопросы, затаившиеся в уголках разума Келемвора.

«Хорошо», — твердо произнес Келемвор. «Я принимаю твои условия».

Черный Повелитель улыбнулся. «Наконец ты прислушался к своим чувствам. В твоем положении нет ничего более ценного, чем жизнь», — прошипел Бэйн. «Много же тебе понадобилось времени, чтобы осознать это».

Воин кивнул. «Я найду и завоюю ее доверие. Я смогу убедить ее, что сам смог сбежать из плена. Затем… я разберусь с ней при первой возможности». Келемвор замолчал и пробежался рукой по волосам. «Потом, я отправлюсь в Тантрас и заберу спрятанную там Скрижаль Судьбы. В обмен на все это ты снимешь проклятье с рода Лайонсбэйнов».

«Все верно», — произнес Бэйн, жестом приказав стражнику открыть камеру.

Келемвор отступил от двери. «Теперь, когда мы пришли к соглашению, ты можешь сказать мне, где спрятана Скрижаль Судьбы?»

«Ты должен обладать верой», — ответил Бэйн с некоторой холодностью. «Ты все узнаешь после того, как доставишь Миднайт. Сейчас у нас есть еще одно дело, с которым не стоит затягивать».

Сердце Келемвора на миг замерло и тотчас забилось с бешеной скоростью. Он не мог скрыть своего волнения, когда дверь распахнулась и Бог Раздора ступил в его камеру.

«Стражник, дай мне свой меч», — резко приказал Бэйн. Внезапно огоньки мерцающие в глаза Бэйна показались настолько яркими, что казалось, были способны осветить коридор, даже если бы на стене не было ни одного факела. Стражник беспрекословно подчинился. Низверженный бог занес меч над своей головой.

Огни, пылавшие в глазах Бэйна, начали распространяться по его туловищу, и вскоре уже все его тело было скрыто кроваво-красным свечением. Затем Черный Повелитель перешел к чтению какого-то сложного заклинания. Внезапно меч полыхнул огнем. Бог, усилив голос, яростно взмахнул мечом и все его тело начало колебаться словно змеиное.

Молниеносный выпад мечом, и вот уже Келемвор едва не вскрикнул от боли — клинок рассек его туловище, от грудины до живота. Воин перевел взгляд на разорванную одежду и ошметки своей плоти, внезапно почувствовав приступ дикой слабости. Однако, он изо всех сил пытался удержаться на ногах. Даже умирая, он ни за что не хотел припасть перед Бэйном на колени.

Разорванная плоть воина начала пузыриться, и Келемвор едва не закричал от ужаса, увидев как из зияющей раны показалась черная голова пантеры. Тварь пыталась вырваться наружу, разрывая его плоть и доставляя ему воистину адские мучения. Но это невозможно! — вертелась единственная мысль в разуме Келемвора. Затем весь мир вокруг Келемвора превратился в жгучую вспышку мучений, затмивших все его чувства, кроме боли. Тварь выбиралась наружу, но в то же время убивала Келемвора изнутри.

Помещение огласил громкий звериный рык, и Келемвор почувствовал как из него вырвалось что-то невероятно тяжелое и мощное. Тотчас боль ослабла, и в следующий миг Келемвор увидел Бэйна обхватившего голову пантеры обеими руками. Резким, нечеловечески быстрым движением, бог свернул животному шею.

Воин перевел взгляд вниз, на свою грудь. С благоговейным трепетом он наблюдал как его изуродованная плоть начинает затягиваться, раны заживали с невероятной скоростью.

«Готово», — невозмутимо произнес Бэйн и швырнул тело пантеры к ногам Келемвора. Затем он обернулся и покинул камеру. «Отмой его, скажи где найти чародейку и отправь в путь».

«Нет!» — едва слышно прохрипел Келемвор.

Бэйн обернулся, в его глазах блеснул недобрый огонек.

«Все должно выглядеть так, словно мне удалось сбежать», — произнес воин и рухнул на пол, рядом со все еще теплым трупом пантеры.

Черный Повелитель улыбнулся. «Отлично», — прошипел он. «Но знай, Келемвор, если ты вдруг решишь изменить данному слову, я узнаю об этом. Мои шпионы найдут тебя, где бы ты не прятался, а потом прикончат». Бог Раздора замолчал, и по его лицу расползлась еще одна злобная ухмылка. «Или», — добавил он, — «Я засуну в тебя назад эту тварь, а может и еще чего похуже». Затем его улыбка расползлась еще шире. «То, что будет вытащить гораздо больней, чем эту пантеру. Запомни это».

Воин кивнул. «Я на меньшее и не рассчитывал», — произнес Келемвор. «Будь я на твоем месте, то сделал бы тоже самое. Не волнуйся, я исполню наш договор».

«Это могло бы стать началом долгого и плодотворного сотрудничества», — произнес Бэйн, удаляясь по коридору. «Привези мне ее живой, Келемвор. Если это будет возможно».

Келемвор вздрогнул и медленно встал на ноги. Выбираясь из клетки, он даже не взглянул на стражников. «Разумеется», — прошептал воин, следуя за Черным Повелителем по коридору.

Новый Главарь

Путешествие через восточные долины для Отряда Скорпионов выдалось тяжелым и длинным, однако зентильцы были хорошо обеспечены припасами и привычны к трудностям подобных путешествий. Вскоре Сайрик выяснил, что Скорпионы были посланы к Хаптут Хиллу, на поиски могущественного артефакта, о котором упоминали останавливающиеся в Зентил Кипе путешественники.

Свое задание Отряд Скорпионов получил еще до Битвы за Шедоудейл, когда Повелитель Бэйн хватался за любую возможность отыскать артефакт, способный вместить его магическую силу. Однако, из-за неразберихи, творившейся во время и после битвы, о Скорпионах, как и об их задании, в Зентил Кипе позабыли — до тех пор, пока не понадобилось стянуть в Скардейл все имеющиеся в наличии войска. Однажды ночью, с отрядом связалась новая чародейка Бэйна, Тирана Лир, и отряду были выданы новые приказы. Все их усилия у Хаптут Хилла оказались пустой тратой времени.

Спустя два дня, после того как Сайрик присоединился к их отряду, Скорпионы наткнулись на небольшой сембийский патруль и были вынуждены вступить в схватку. Для вора это была великолепная возможность познакомится с боевыми навыками его новых спутников, как и для них оценить его. Битва была скоротечной и яростной, и в рядах Скорпионов не обошлось без потерь. Был убит Крокстон, хотя Сайрик не был уверен, сразила ли его рука зентильца или сембийца. К большому удивлению Сайрика, за храбрость, проявленную в схватке, Тизак, с одобрения Слэйтер, и равнодушного молчания со стороны остальных, назначил вора своим заместителем. Хотя некоторые, как например, Эклес, были явно недовольны решением Тизака.

На следующий день после стычки с сембийцами, Скорпионы наткнулись на один из многочисленных зентильских патрулей, направляющихся в Скардейл. Тизак сразу же взял командование разъединенными кучками воинов и воров на себя. Возражать ему никто не решился.

Сайрик скакал рядом со Слэйтер и в его разуме одновременно роились тысячи мыслей. Однако, большую часть времени он рассеянно созерцал яркие отблески солнца, играющие на серьге в форме пирамидки, болтающейся в правом ухе женщины, которую она сняла с трупа Миккела. Искрящийся, радужный свет побрякушки словно помогал Сайрику позабыть обо всех своих проблемах и страхах.

Вдалеке вилась изрезанная линия горизонта, изборожденная острыми выступами скал, а земля под ногами представляла из себя странную смесь серо-зеленого камня с вкраплениями породы рыжей глины. Путь всадников пролегал через местность, усеянную невысокими, бесплодными холмами. Впереди виднелись горы с иззубренными трещинами вдоль гребня, переходящие в изогнутые проломы, которые вились на протяжении многих миль. Сайрику вдруг представилось, что он смотрит на скелет могучего гиганта, который вероятно жил еще до того, как Фаэруном стали править боги.

Должно быть это тело бога, возвышающегося над Королевствами, — подумал он, разглядывая горный хребет. Высокого, способного дотянуться до небес, не обремененного телом из плоти и крови, как остальные смертные.

Внимание вора вновь привлекла игра света серьги, и теперь, когда отряд Зентиларов насчитывал около трех сотен мечей, Сайрик понял, что он, как и Слэйтер, был зачарован призмой.

Крючконосый вор с удовольствием наблюдал за радужными переливами цветов, внимательно разглядывая каждую грань фигурки. Огоньки оживали на короткий миг и тут же меркли. Как и человеческая жизнь, — подумал он. Прошла и о ней тут же забыли. Сайрик же жаждал большего. Он подумал о богах, которые из-за своих мелочных интриг, рискнули самым ценным что у них было — даром бессмертия. Вор ощутил как внутри него растет презрение к божествам, подобным Бэйну и Мистре, которые впустую растратили свои силы.

Сайрик попытался отбросить эти гнетущие мысли. Стоял жаркий, душный полдень и даже легкий ветерок не спасал от невыносимого зноя, преследующего отряд на протяжении всего пути вдоль Ашабы. Жара, словно чьи-то теплая, липкая вата, обволакивала плоть Сайрика, выдавливая из нее последние капли влаги.

Обернувшись вокруг и заглянув в незнакомые лица, Сайрик внезапно понял, что все эти Зентилары, отправились в Скардейл по одному единственному слову Черного Повелителя. Почти каждый из них, не задумываясь, отдаст свою жизнь, если того потребует Бэйн. Невероятно, что все эти люди решились, пусть и временно, но все же решились, оказаться под руководством Отряда Скорпионов. К тому же, вор совсем не ожидал от Тизака подобный прыти в дипломатическом искусстве. Сайрику всегда казалось, что главарь Скорпионов не был способен не то, что руководить отрядом, но и воплотить в жизнь даже самый продуманный план.

Смахнув пот, залившийся в глаза, вор вновь обратил свое внимание к призме. Вспышки света казалось, зарождались бесконечно, и едва умирала одна, как ее место занимала другая. Мысли Сайрика перетекли к Тизаку. У каждого человека есть свое слабое, уязвимое место, которым можно было воспользоваться. Но есть ли оно у Тизака? — задумался вор. Ехавшая впереди Слэйтер, протянула руку к призме и нежно погладила ее, невольно вызвав на губах вора улыбку. Пожалуй, он нашел способ выяснить это.

Час спустя Тизак отправился побеседовать с командиром отряда из Тасселдейла, тащившегося в тылу их небольшой армии. С Тизаком отправился и Рен. Сайрик выехал вперед и жестом показал Слэйтер последовать за ним. Впередсмотрящим был Виллингейл, один из зентильских шпионов из Харроудейла, и Сайрик сказал остальным, что он и Слэйтер подменят его на некоторое время.

«Ну и зачем тебе понадобилось подменять Виллингейла?» — спросил Слэйтер догоняя вора. Сайрик сразу не ответил, чем вызвал удивление на лице женщины. «Так что тебе в действительности от меня нужно?»

«Я столь предсказуем?» — спросил Сайрик, отводя взгляд от женщины.

Слэйтер лишь ухмыльнулась. «Не спрашивай, если не хочешь получить ответа», — ответила она.

Слегка усмехнувшись, Сайрик смахнул пот со лба. «О боги, как же жарко!»

Слэйтер нахмурилась и опустила руку на приклад арбалета. «Если тебе захотелось кому-нибудь излить свою душу, то я пожалуй вернусь в строй», — рявкнула она.

«Я лишь хотел понаблюдать», — зло бросил Сайрик, обернувшись к Слэйтер.

Женщина посмотрела на него с подозрением. «Что ты имеешь в виду?» — спросила она.

«Я бы хотел узнать о Скорпионах как можно больше», — твердо произнес Сайрик заглянув женщине в глаза.

«Позволь я угадаю», — ответила Слэйтер, погладив гриву лошади. «На самом деле тебя интересует Тизак?»

А она гораздо умнее, чем кажется, — подумал вор. «Ну, в общем да», — согласился Сайрик, стараясь придать своему лицу невинное выражение. «Меня немного смутило его поведение. Как впрочем, и твое».

Сайрик заметил, что сумел заинтересовать Слэйтер. «Поясни», — бросила она.

«Ты рекомендовала меня в его заместители, в то время как при желании могла сама занять это место. Почему ты так поступила?» — спросил Сайрик, вновь смахнув пот с лица.

Слэйтер злобно ухмыльнулась. «Я попросту хочу выжить. Люди в Отряде Скорпионов на этом месте долго не задерживаются».

Хотя Сайрик и сделал вид, что был поражен, но на самом деле он был чрезвычайно доволен словами женщины. Похоже ее не нужно было долго уговаривать, чтобы она поведала истину. Это могло пригодиться. «Да…», — наконец произнес вор. «Смерть Крокстона мне показалась довольно странной. Кто до него занимал это место?»

«До него?» — рассеянно переспросила Слэйтер, отмахнувшись от назойливой мухи. «Эрскин».

«И что с ним случилось?»

«Умер», — ответила Слэйтер. «Еще что-нибудь?»

«Его прикончил Тизак?» — ахнул Сайрик, возможно слегка переигрывая. «Но почему?»

Женщина лишь пожала плечами. «Кто его знает? Мы возвращались из Хаптут Хилла. Тизак, Эрскин, Рен и Крокстон отправились подстрелить дичи для обеда. Когда они вернулись, Эрскина с ними уже не было. Нам сказали, что произошел несчастный случай. Мол, они разделились, чтобы охватить как можно большую территорию, и Рен метнул копье в Эрскина… по ошибке. Затем мы похоронили его, и отряд продолжил свой путь».

Крокстона они даже не удосужились похоронить, — подумал Сайрик. «Но если они сказали правду?» — предположил вор.

Прикусив уголок губы, Слэйтер горько вздохнула. «От Эрскина всегда были одни неприятности. Он был знаком с Тизаком много лет, еще до того как образовался наш отряд. Он был глуповат и любил пошуметь, позволял себе такие вольности, на которые бы не отважился ни один член нашего отряда. Эрскин презирал смерть, пока однажды она не пришла за ним. По правде говоря, мы все были рады избавиться от него».

«Зачем ты рассказываешь мне все это?» — помолчав спросил Сайрик. Вор знал, что знает ответ на этот вопрос, но хотел чтобы Слэйтер сама ответила, тем самым ступив на избранную им тропу.

Женщина несколько мгновений разглядывала вора, затем бросила взгляд на следовавших за ними зентильцев. «Тизак слаб», — твердо произнесла Слэйтер. «Он не прирожденный воин. Все его мечты связаны с тепленьким местечком в Черной Сети. Из-за того, что он боится нарваться на засаду, нам приходиться терять в пути слишком много времени. Пока мы доберемся до Скардейла, война может закончиться. Если нет, то мы будем вместо схватки, мы будем вынуждены защищать жизнь Тизака. Другие воины, те что последуют за своими храбрыми командирами, обретут славу и честь громя врагов нашего Повелителя Бэйна», — рявкнула Слэйтер, вновь опустив руку на приклад арбалета.

«И что ты собираешься делать?» — спросил Сайрик, вновь стараясь выглядеть как можно более невинно.

«Не будь занудой!» — прошипела Слэйтер. «Ты не слишком силен в искусстве лжи, и неважно что тебе кажется совсем обратное».

Сайрик взглянул вперед. Вскоре они поравняются с Виллингейлом, впередсмотрящим.

«Я знаю тебя Сайрик. Ты вор и убийца. И ты очень честолюбив», — произнесла Слэйтер. «Если хочешь — можешь обманывать остальных, но не меня. Сделав это, я могу помочь тебе… и себе».

Женщина потрепала коня за гриву и произнесла, — «Однако подходящий момент может выдаться только во время битвы у Скардейла. Все, что мы можем сделать, это дождаться пока вражеский меч не снесет Тизаку голову».

«Отлично», — произнес Сайрик, сбрасывая маску невинности. «А если такой момент выдастся гораздо раньше?»

Женщина прищурила глаза и обвела вора взглядом, словно впервые видела его. «Тогда мы ухватимся за него», — ответила Слэйтер. «После этого ты выделишь мне отряд. Тридцати солдат вполне хватит. Если ты окажешься не столь мягок как Тизак, то мы не окажемся врагами. Затем я поведу своих солдат в бой, а ты будешь волен делать все, что пожелаешь. Согласен?» Женщина смотрела прямо в глаза Сайрика, ожидая его ответа.

«По рукам!» — через миг ответил Сайрик, вернув Слэйтер взгляд.

Виллингейл был уже совсем рядом, так что Сайрик предпочел прекратить беседу. В этот миг тяжеловооруженный зентильский воин обернулся и подал им знак поторопиться. «Рад, что вы выбрались ко мне, сэр», — поприветствовал Виллингейл Сайрика. «Теперь мне не придется возвращаться к главному отряду для доклада». Он вытянул руку. «Там на горизонте что-то есть».

Вор проследил за направлением руки Виллингейла и увидел как в отдалении светится яркий свет. Горная возвышенность по правому флангу зентильцев не создавала достаточной защиты от предполагаемой опасности. Точнее, на три сотни ярдов во все стороны не было ни одного природного укрытия, где они могли бы, в случае необходимости, занять оборону.

«Это может быть западней», — произнес Виллингейл, почесав грудь. «Враг может поджидать нас вон на том хребте. Впадины в нем могут скрыть до сотни людей и больше».

«Возможно», — ответил Сайрик. «Но зачем предупреждать нас? Почему бы просто не дождаться нас и застать врасплох? Нет, тут явно что-то другое».

«Это может быть всего лишь солнечный зайчик… или очередное проявления хаоса царящего в природе», — отметила Слэйтер, дернув поводья. «По крайней мере светится ровно, без перебоев».

«Мы поскачем назад и сообщим об этом Тизаку», — решил Сайрик. «А ты оставайся на месте и продолжай наблюдать, и дай нам знать, если заметишь еще что-нибудь подозрительное. Новый приказ получишь, когда остальные поравняются с тобой».

Виллингейл кивнул, и Сайрик и Слэйтер поскакали к главному отряду. Через некоторое время женщина заметила, — «А ведь засада может быть как раз той возможностью, которую мы ищем, Сайрик».

«Пусть даже за это придется заплатить жизнями солдат, а возможно и нашими?» — мрачно спросил Сайрик. «У нас еще будет шанс. К тому же, у нас есть еще одна проблема — Рен. Он так хорошо смешивается с толпой, что я едва успеваю за ним следить. И похоже, настоящим заместителем Тизака является именно он. При составлении нашего плана действий, мы обязательно должны учитывать и его».

Вор и воин добрались до передовой линии зентильских сил. Там их уже поджидали Тизак и Рен. Главарь Скорпионов дрожал от едва сдерживаемого гнева.

«И чем вы можете все это объяснить?» — взревел Тизак, взмахнув рукой так, словно кидал игральные кости.

Сайрик перевел взгляд на Слэйтер, затем назад на Тизака. «Я не понимаю. Что мы должны объяснить?»

«Вот только этого не надо», — рявкнул Тизак. «До меня дошел слух, что вы двое покинули ряды, и поэтому я был вынужден вернуться на передовую и все выяснить самолично. Наказание за дезертирство…»

Лицо вора стало твердым словно камень. «Разве я не твой заместитель?»

Тизак вздрогнул. «И что это меняет? Ты ничем не отличаешься от любого из Зентиларов».

«Ты ошибаешься», — зло бросил Сайрик. «Мой долг, как твоего заместителя, во время твоего отсутствия следить за четким исполнением солдатами твоих приказов».

Темные глаза зентильского главаря превратились в узенькую щелочку.

«Виллингейл двигался слишком близко от главного отряда», — продолжил Сайрик, указывая на солдата. «Он не Скорпион и не знает требований, предъявляемых тобой к впередсмотрящему». Вор замолчал на мгновение и улыбнулся. «Разумеется мы оба знаем, что если Виллингейл был в зоне видимости нашего отряда — а так оно и было — то он был слишком близко к нам для эффективной разведки. Слэйтер и я указали ему на эту ошибку». Вор вновь замолчал. Однако, на этот раз, он перевел взгляд на женщину. «Как раз в этот момент он и указал нам на странное свечение на горизонте… так, Слэйтер?»

Рен склонился к главарю и что-то прошептал ему на ухо. «Что за свечение?» — спросил Тизак, выслушав Рена. «Что является его источником?»

Сайрик вынужден был изобразить на лице замешательство. «Мы не знаем», — произнес вор. Затем он поведал то, что им со Слэйтер удалось разглядеть и их точки зрения на эту проблему. «Я приказал Виллингейлу оставаться на месте, пока мы не доберемся до него».

Черноволосый главарь провел рукой по спутанным волосам и по-волчьи оскалился. «Хорошо», — пробормотал он, махнув Рену. «Объявить привал. Возможно там ничего и нет, но прежде чем мы отправимся дальше, кто-то должен провести разведку».

Зентильский главарь обернулся к вору. «Сайрик, так как у тебя сегодня проснулось излишнее рвение, то я поручаю тебе… и Рену, выяснить что вызвало это свечение. Слэйтер останется со мной. Скачите на юг, вдоль гряды, пока не наткнетесь на источник света».

Сайрик заглянул в хмурое лицо Рена и его сердце на миг замерло. Глаза воина были ледяными, почти безжизненными. Рен смотрел на Сайрика так, словно перед ним был ходячий труп. Приказ Тизака означал смертный приговор, и Сайрик понимал это не хуже Рена.

«Будьте там осторожней. Было бы очень жаль, если бы из-за всех этих разломов и выступов, с кем-либо из вас произошел несчастный случай», — произнес Тизак, продолжая зловеще ухмыляться. Рен кивнул и показал Сайрику следовать вперед.

«Разумеется», — радостно бросил Сайрик, сделав вид, что не догадался об истинном смысле приказа. Тем не менее, пнув свою лошадку, он пробурчал, — «Прощай, Тизак… Слэйтер».

Рен последовал за вором, но едва они успели отдалиться от отряда на сотню футов, до них донеслись крики Тизака и Слэйтер. Сайрик обернулся, удивленный… и в тот же миг заметил, что со стороны востока, в сторону Тизака и Слэйтер, вращаясь в воздухе, приближается сверкающий кусок стали.

В мгновение ока крючконосый вор извлек кинжал и метнул его в воздух. Клинок Сайрика разрезал воздух рядом с смертоносным осколком, который был едва больше самого кинжала. Внезапно в воздухе раздался металлический лязг. Хотя звук был едва различим, почти неслышим, но Сайрик все же вздрогнул.

Это кинжал Рена отклонил стальной осколок в полете. Слэйтер и Тизак были в безопасности.

Вор расслабился и переключил свое внимание на Рена. Зентилар обращался с клинком не хуже Сайрика и вор был благодарен, что они были временно отозваны со своего «задания».

Его первоначальный план заключался в убийстве Рена, затем он бы сбежал через южную сторону гряды и направился к Ашабе. Но без лошади и припасов у него были очень слабые шансы. Окажись Тизак мстительным и прикажи нескольким солдатам выследить его, то его шансы были бы равны нулю. О возвращении в отряд с мертвым Реном не могло быть и речи. Тизак, не задумываясь, прикончил бы Сайрика. Поэтому, так как поездка к гряде была проигрышным вариантом, вор понимал, что должен использовать представившийся ему шанс.

Слэйтер пораженно смотрела на землю в шести футах от себя, где валялся двухфутовый обломок стали. Она посмотрела на разочарованное лицо Сайрика, затем обернулась к Рену, — «Прими мою благодарность».

«Я здесь, чтобы служить», — ответил белокурый Зентилар скрипучим и низким голосом.

Тизак пристально вглядывался в горизонт. «Что это, черт побери, было?» — спросил он, заметно потрясенный.

Рен спрыгнул с коня и протянул руку за своим кинжалом и металлическим осколком. Воин поднял свое оружие, но в тот миг, как ладонь Рена дотронулась до стального обломка, раздалось шипение. Зентилар тут же отдернул руку.

«Проклятье!» — проревел он. «Он горячий!»

«Должно быть не обошлось без мага», — прошипел Тизак, пытаясь вновь обрести, оставившую его на миг, уверенность. «Никто бы не смог метнуть этот кусок стали от самой гряды. Это слишком далеко».

Вор неосознанно подумал о Миднайт, но тут же выругал себя за подобные мысли. Чародейка не была настолько глупой, чтобы в открытую противостоять трем сотням воинам Зентилара. Внезапно вору на ум пришла замечательная мысль. «Если это был маг, то это объясняет свечение», — вслух заметил Сайрик.

Внезапно над зентильскими войсками мелькнула тень, и повсюду раздались пораженные вздохи. Рука Сайрика инстинктивно метнулась к рукояти кинжала и он задрал голову. Там, в небе, клубилось облако искрящегося света. Прищурившись, Сайрик понял, что хотя он и смотрит на солнце, его взор загораживает завеса из стальных обломков. Отблески света отражались от бесчисленного количества граней штормового облака образовавшегося из металлических осколков.

«Что это?» — сорвавшимся голосом вскрикнул Тизак. Зентильский главарь протянул руку и хлопнул Слэйтер по плечу, пытаясь привлечь ее внимание. Женщина вжалась от прикосновения Тизака, едва сдерживая себя, чтобы не схватить его за руку, сбросить с коня и перерезать ему глотку.

Вместо этого Слэйтер взвизгнула, — «Не трогай меня!» — и отбросила руку Тизака.

«Тизак!» — пробормотал Рен, в его голосе явно читалась тревога. «Какие будут приказы?»

С небес, словно с кончика подтаявшей сосульки, упал единственный осколок. Тизак оторвал взгляд от небосвода и прикрыв затылок руками, зарылся головой в гриву лошади. Из-за спины черноволосого главаря раздался крик.

«Он попал Сайку в ногу!» — заорал кто-то.

Некоторые из зентильских солдат разорвали строй, рассыпавшись по всей равнине. «Здесь негде спрятаться!» — раздался чей-то голос, по рядам прокатилась волна испуганных криков.

Сайрик посмотрел на трясущегося от страха главаря Зентиларов. «Рен прав!» — рявкнул вор, когда Тизак медленно приподнял голову. В Сайрике закипел гнев смешанный с презрением к трусу и он крикнул, — «Ты должен отдать приказ!»

Тизак уже было открыл рот, как с неба низвергся еще один осколок, на сей раз в районе передовых рядов отряда, там где собрались Скорпионы. Кусок металла попал в плечо Праксиса, взвывшего от агонии, едва острый кончик стали показался из задней части руки.

«Я… я горю!» — закричал Праксис, из раны клубился черно-серый дымок. Солдат попытался вытащить осколок, но эти попытки лишь вызывали еще большую боль.

Сайрик и Рен обернулись к остальным зентильцам, пытаясь успокоить их и попутно ожидая приказа от Тизака. В рядах царил хаос и лишь отдельные командиры пытались успокоить вверенных им подчиненных.

«Всё… мы мертвы!» — прошептал Тизак, подняв глаза к небесам. «Нам некуда бежать!»

Сайрик поровнял свою лошадь с Тизаком. Затем схватив черноволосого главаря за шиворот, он хорошенько встряхнул его. «Не говори этого!» — прошипел вор. «Ты теряешь контроль над людьми». Сайрик был удивлен, что Рен даже не попытался остановить его.

«Лезвия!» — вскрикнул Тизак. «Их слишком много и они становятся все больше! Смотри!»

Бросив взгляд на небо, Сайрик заметил, что облако сверкающих стальных клинков медленно начало свой спуск.

«Вперед!» — едва слышно пробормотал Тизак.

С неба упало с полдюжины осколков. Те из Зентиларов, у которых были щиты, сейчас отчаянно пытались отвязать их от спин или седел. Из задней и центральной части отряда донеслись крики.

Сайрик посмотрел на Слэйтер. «Что он сказал?»

Рен бросила на вора злой взгляд. «Тизак приказал скакать! Мы должны добраться до южной гряды до того, как начнут падать осколки!» Белокурый воин лягнул свою лошадь и вслед за ним бросилась большая группа солдат.

Дождь из металлических осколков усиливался. В рядах то и дело раздавались крики, множество Зентиларов были уже мертвы или смертельно ранены.

«Вперед!» — закричал Тизак, словно только что осознал грозившую им опасность. Пришпорив своего коня, черноволосый главарь помчался к гряде.

Через какие-то секунды, Сайрик оказался втянутым в дикую скачку в сторону темно-рыжей гряды. Тень, отбрасываемая облаком стали, сгущалась, и казалось, словно преследовала зентильскую армию.

Зентилары у меня за спиной, — задумался Сайрик. Внезапно его задумчивость переросла в страх. Он почувствовал себя одиноким и уязвимым перед надвигающейся ордой солдат. Вор вжал плечи и стал вслушиваться в окружающие звуки, понимая, что ливень из стали может решить всего его проблемы в один миг.

Вор сосредоточил все свое внимание на гряде, хотя и думал, что их бешеная скачка была абсолютно бесполезна. Одна из расщелин выступающая из извилистых холмов манила, вырастая все больше и больше, ее черная тень разверзалась перед солдатами словно пасть голодного животного. Все больше и больше зентильских всадников падало от осколков. Те, кому повезло, умирали сразу, другие же, что еще живыми падали с лошадей, были затоптаны копытами скакунов своих товарищей.

Наконец Сайрик, и все еще ехавшая рядом с ним Слэйтер, добрались до входа в расщелину, где уже собрались Рен и часть зентильских войск. Вокруг метались лошади без седоков, отчаянно пытавшиеся избежать горящих осколков металла. По количеству раненых или бесхозных лошадей у входа в расщелину, Сайрик прикинул, что в разломе успело укрыться с сотню людей.

Но внутри десятифутовой расщелины царил тот же хаос что и на равнине. «Но это бессмысленно!» — крикнул Сайрик. И в тот же миг в шею его лошади вонзился стальной осколок. Животное взвилось на дыбы, сбросив вора на землю. Однако, к счастью, вор был достаточно близко к расщелине, так что всадники ехавшие позади, уже замедлили шаг. Тем не менее, вор сильно тряхнуло при падении и он на мгновении потерял ориентацию.

Прежде чем он успел издать хоть слово в протест, Слэйтер схватила его за руку, и они вместе с толпой солдат влетели в темный, прохладный разлом. Оказавшись в расщелине, Сайрик подхватил щит с чьего-то затоптанного тела и поднял его над головой. Слэйтер, которая была чуть выше вора, была вынуждена слегка пригнуться. Женщина и вор оказались в толпе горячих, потных тел, и каждый раз когда его толкали или ударяли, Сайрик громко ругался.

«Они совсем не думают головой!» — крикнул вор Слэйтер, которая вслушивалась в отчаянные крики зентильцев и шипение падающих осколков. Ливень из стали все усиливался. Стены ущелья замедляли полет металла; многие обломки вначале попадали в камень и уж затем падали вниз, обжигая, но не убивая солдат. Но некоторые из осколков падали точно вниз, сея в рядах смерть и порождая в ущелье жуткое предсмертное эхо.

«Используйте щиты!» — крикнул Сайрик. К нему присоединилась и Слэйтер. Тут же вора окружило с дюжину солдат, ожидавших его приказов, их глаза были расширены от страха. Но слова Сайрика похоже также пронзали хаос, как клинок незащищенную плоть. «Используйте щиты! Если у вас нет щита, закрывайтесь трупами!»

Все больше солдат прислушивалось к словам Сайрика и подчинялось его приказам.

«Сомкните щиты, затем…» Внезапно горящий кусок металла пробил его щит, а вместе с ним и руку Сайрика, вырвав из его горла нечеловеческий крик. Раздалось шипение, и крючконосый вор почувствовал как горит его плоть. Сжав зубы, он обернулся к Слэйтер. «Возьми мой щит».

Женщина тут же исполнила его приказ. В тот момент, когда вор вытащил руку из щита, вокруг него сомкнулась группа из почти полусотни человек со щитами над головой.

«Отдайте щиты самым высоким!» — крикнул Сайрик, держась рукой за почерневшую рану. «Те, у кого нет щитов, пригнитесь!»

Осколки продолжали падать, но теперь стоны раненых и крики умирающих заглушал стук ударяемых щитов. Разумеется, изредка тот или иной обломок стали пробивал щит, а вместе с ними и руку, но никто не жаловался.

Сайрик оторвал полоску от своей рубашки и обмотал ее вокруг раны на руке. «Не думайте о боли!» — крикнул он. «По крайней мере вы останетесь живы!» Затем он двинулся сквозь ряды людей, чтобы отдать приказы другой части войска, и Слэйтер все время следовала за ним по пятам. «Те, кто не держит щиты, помогите раненым. Забудьте о мертвых — им уже не помочь! Если хотите выжить — поднимайте их щиты!» — крикнул Сайрик, хлопая людей по спине и подбадривая остальных.

Затея Сайрика сработала. По всему разлому стояло более сотни Зентиларов со щитами, соединенными над головами в защитную цепь.

В какой-то миг, когда Сайрик присел отдохнуть, Слэйтер, перевязав его рану, поинтересовалась, как же ему пришла в голову мысль объединить щиты.

Вор улыбнулся, или, по крайней мере, попытался улыбнуться. «Однажды довелось штурмовать замок… правда, очень давно. Это называется ‘черепаха’», — произнес вор. «Она позволяет укрыть войска от горячего масла, которое льют на голову атакующим, защитники города, ну или, например, от града стрел». Он посмотрел на человека, прикрывающего его своим щитом. «Это ведь так просто».

«Сайрик!» — раздался из толпы низкий, хриплый крик.

Вор обернулся и увидел что к нему пробирается Рен. Его рубаха была разорвана, а из множества ран сочилась кровь.

«Тизак мертв», — громыхнул белокурый солдат. «Когда пришло время заглянуть смерти в лицо, он повел себя как последний трус».

Они оба встали и молча созерцали друг друга, ожидая пока окончится ливень. Постепенно шум осколков бьющих по щитам уменьшился и наконец совсем смолк. Однако осталось шипение все еще раскаленных кусков стали, негромкий говор выживших людей и крики раненых. Солдаты начали опускать щиты, но Сайрик приказал им вновь поднять их, пока не отдаст другого приказа.

Вор обернулся спиной к Рену. «Если Тизак мертв…», — начал Сайрик.

«Значит теперь ты наш главарь», — подхватил Рен и слегка склонил голову. «Я живу, чтобы служить».

У вора закружилась голова. Сайрик быстро расценил возможность передать командование кому-либо еще, но тогда бы его пришлось отдать Рену, что наверняка бы означало его, Сайрика, смерть. Как и обычно, крючконосый вор был уверен, что у него не было права выбора. «Но кому ты служишь, Рен?»

Воин нахмурился. «Как я уже сказал, я живу, чтобы служить. Ты спас людей. И возглавить их тоже должен ты». Рен замолчал на мгновение и провел рукой по своему грязному, покрытому кровью, лицу. «У тебя нет причин опасаться меня… по крайней мере, сейчас».

Вор сделал вид, что не заметил последнего замечания. «Отведи меня к телу Тизака», — тихо произнес Сайрик.

Двое людей с некоторым трудом преодолели небольшое расстояние сквозь барьер из щитов. Наконец Рен указал на труп, лежавший в десяти футах от последнего Зентилара с щитом. Хотя уже сгущались сумерки, Сайрик отчетливо разглядел, что тело Тизака, почти рядом с сердцем, было пробито стальным осколком. И вор заметил еще кое-что — у Тизака была перерезана глотка. Не слишком похоже на работу осколков, — подумал Сайрик, оборачиваясь к Рену.

Вор вышел из-под щитового прикрытия и взглянул в чистое небо. Повсюду вокруг были разбросаны металлические обломки, некоторые из которых еще шипели. Рен последовал за Сайриком и присоединился к новому главарю двух сотен зентильских солдат, переживших смертоносный ливень.

«Скажи мне», — произнес вор, едва Рен приблизился к нему, — «что за секрет был у Тизака, что ты так яро хранил его?»

Рен перевел взгляд на тело Тизака, и заговорил лишь мгновение спустя. «Недавно он стал бояться, что кто-нибудь узнает, что он сделал в небольшом храме Бэйна к северу отсюда». Воин посмотрел на Сайрика. «В молодости Тизак был очень горяч, и по глупости решил поднять бунт против Черной Сети, так как та не пожелала принять его в свои ряды в качестве жреца. Он совершил набег на храм и прикончил уединившегося там зентильца. Если бы в Зентариме прознали про это…»

«Это бы стоило ему головы», — завершил вор и рассмеялся. «Ну и глупец был же этот Тизак! Его поступок мог высоко поднять его в глазах многих влиятельных людей в Зентил Кипе».

Солдат нахмурился и потупил взгляд. Сайрик улыбнулся и прошептал, — «Я совершил множество поступков гораздо хуже Тизака, Рен. Но тебе не нужно защищать мои секреты. Я сам позабочусь о них». Белокурый воин лишь нахмурился еще сильнее, и вор отвернулся от него. «Подождем еще двадцать минут, затем пошлем разведчиков».

Сайрик выдержал паузу и посмотрел вниз на тело Тизака. «А затем ты объявишь меня новым главарем», — гордо произнес вор и направился к остальным солдатам.

Побег

«Тут кое-кто хочет повидаться с тобой», — тихо произнес Варден, заходя в небольшую комнатку, где скрывались Миднайт и ее спутники.

Миднайт оторвала взгляд от магической книги, покоившейся на расколотом ящике, и посмотрела на людей, стоящих в дверном проеме.

«Келемвор!» — выдохнула Миднайт, не сводя взгляда с воина, шагнувшего в яркую полосу света, отбрасываемую единственным фонарем в комнате.

«Паршиво выглядишь», — произнесла Миднайт, пробежавшись глазами по кандалам, все еще свисающим с ног воина. Она попыталась улыбнуться, но губы предательски задрожали. «Как ты…»

Но едва зеленоглазый воин шагнул к Миднайт, на пути у него встал Варден. В тот же миг, трое других членов сопротивления — старик, женщина, владелица дома, и похожий на головореза сембийский солдат, перекрыли все выходы из комнаты.

«Похоже, что сбежав из одного плена, я угодил в другой. Могу я присесть?» — спросил Келемвор, указывая рукой на свободный стул подле черноволосой чародейки. Миднайт кивнула и подождала, пока воин, совершив серию коротких шажков, которые можно было бы назвать забавными, если бы не серьезность его положения, добрался до стула. В тусклом отблеске фонарного света, Миднайт едва могла различить каждый шрам, порез, синяк и ожог, покрывавший тело Келемвора. Его одежда превратилась в лохмотья, и Миднайт вспомнила о том миге, в Замке Килгрейв, когда она впервые призналась воину о своих чувствах. Тогда Келемвор выглядел гораздо лучше.

Руки воина задрожали и он пробормотал, — «Я не ел уже много дней. Если вы собираетесь пытать меня, то могу я сперва хоть чего-нибудь поесть?»

Пожилая женщина тотчас прошла к двери. «Все равно мне нужно проведать Гратуса», — прокаркала она и покинула комнату.

«Как думаешь, как он нас нашел?» — спросил сембийский солдат у Вардена.

Подняв глаза, Келемвор бросил на солдата злой взгляд. «Если ты действительно хочешь это знать, можешь спросить у меня», — рявкнул воин. «Я услышал как во время разговора один из стражников упомянул это место как одно из возможных укрытий сил сопротивления. Они думали, что я не выживу и поэтому разговаривали в открытую, словно меня рядом не было, точь-в-точь как вы делаете это сейчас».

Все находившиеся в комнате, включая Адона, уставились на Келемвора, решая насколько правдивыми могли оказаться слова воина. Однако у Миднайт не возникло никаких сомнений в искренности своего бывшего возлюбленного. «Ну, снимите же вы наконец с него эти кандалы или нет?» — крикнула чародейка, обводя взглядом всех собравшихся в комнате.

«Мы не можем», — пробормотал старик, проводя рукой по своей лысой макушке.

«Он прав, Миднайт. У нас нет никаких доказательств…», — начал Варден.

Миднайт вскочила с места и бросила на Вардена сердитый взгляд. «Какие еще доказательства вам нужны? Келемвор наш союзник… мой друг». Чародейка замолчала на миг, и внезапно ее голос сорвался на крик. «Если вы не освободите его, то это сделаю я».

«Но он пришел прямо из гарнизона Бэйна», — воскликнул старик. «Он мог привести сюда целую стаю Зентиларов!»

Воин обречено склонил голову и вздохнул. «Мне не нужно было бы приводить их сюда. Они и так уже знают где вы», — пробормотал Келемвор.

Старик покачал головой и обвел комнату взглядом. «Тогда почему они не нападут на нас?» — спросил он саркастично. «Ведь мы все еще здесь».

«Послушайте меня», — решительно произнесла Миднайт, прежде чем воин успел открыть рот. «Я хочу, чтобы ему сняли оковы и принесли еду. Немедленно. Или я произнесу заклинание, которое разрушит все это здание до самого основания».

В воздухе повисла неловкая тишина, затем старик поднялся и пробормотал, — «Ты выиграла, чародейка. Мы сделаем как ты хочешь. Но знай, что я больше не потерплю угроз с твоей стороны».

Варден извлек свои отмычки и быстрым движением отомкнув замки на оковах ног воина, отскочил в сторону.

«А теперь руки», — попросила Миднайт.

Адон поднял руку, призывая вора не торопиться исполнять просьбу Миднайт. «Не если ты ошибаешься?» — спросил он. «Что если он здесь, чтобы захватить тебя?» Жрец указал на воина и добавил, — «Он был нашим другом… когда-то. Но это уже не первый раз, когда он может привести к нам врага».

Черноволосая чародейка помедлила мгновение, затем обернулась к жрецу. «Ты должен доверять мне, Адон. Я знаю, что Келемвор не причинит нам зла». Жрец склонил голову и чародейка тихо произнесла, — «Варден, открой остальные замки».

Варден нахмурился и отвел взгляд в сторону. «Ну, хорошо», — пробормотал вор, выполняя просьбу чародейки.

Оковы с жалобным лязгом упали на пол и Миднайт вздохнула с облегчением. «Теперь я хочу, чтобы вы оставили нас на минутку», — попросила Миднайт у остальных собравшихся в комнате.

«Об этом не может быть и речи», — произнес старик, делая несколько шагов вперед.

«Прошу», — вскрикнула Миднайт. «Сделайте как я прошу и мы больше не причиним вам неприятностей. Мы уйдем. Теперь, когда Келемвор вернулся, мы можем уйти».

«Прекрасно», — рявкнул старик. «Если ты этого хочешь, пожалуйста».

«Хочу», — ответила Миднайт, оборачиваясь к воину.

«Мы будем за дверью», — произнес Адон, бросив недобрый взгляд на Келемвора. Через мгновение жрец, Варден, старик и сембиец покинули комнату.

«О, Кел», — вскрикнула Миднайт, бросившись на шею воину. «Ты даже не представляешь как я рада видеть тебя». Она поцеловала его в щеку и отвела волосы с его лица. «Ты в порядке?»

«Все будет нормально», — ответил он, выпрямляясь на стуле. Миднайт подарила ему поцелуй, затем поняв, что он не ответил на ее ласки, отпрянула назад. Что-то было не так.

Чародейка нахмурилась и заглянула Келемвору в глаза. «Что случилось? Что они с тобой сделали?»

«По-моему это очевидно», — рявкнул Келемвор, обводя взглядом запекшуюся кровь на своей одежде. Затем воин встал и пнул оковы, валявшиеся у него в ногах. «Я не хочу говорить об этом. По крайней мере, сейчас».

«Мы пытались спасти тебя», — произнесла чародейка. «Но не смогли добраться до гарнизона. Нас обнаружил Даррок…»

Внезапно Келемвор все понял.

«Кел, я так боялась за тебя. За нас обоих», — всхлипнула Миднайт, по ее щекам градом катились слезы. «Нам нужно выбираться из этого города».

«Это будет тяжело», — отстранено заметил Келемвор, обводя взглядом маленькую комнатку. По правде говоря он понял, что смотрит на что угодно, только не в глаза чародейки.

Миднайт никак не могла понять, почему Келемвор был так холоден и далек. Все могла объяснить злость, но похоже его гнев не был направлен на нее. Возможно это были последствия от недавнего заточения. Она заглянула в его глаза и поняла, что ошибается. Тут было что-то другое. Должно быть Варден и Адон были правы.

«С тобой что-то произошло, Келемвор. Ты знаешь меня достаточно хорошо, чтобы понять, что можешь мне доверять, что бы это ни было». Чародейка замолчала и посмотрела на дверь. «Если боишься, что другие могут подслушать нас, можешь прошептать мне на ухо», — произнесла Миднайт.

«Тут не о чем говорить», — произнес Келемвор, выдавив усталую улыбку. «Просто мне нужно поесть и отдохнуть. У тебя слишком разыгралось воображение».

Миднайт пристально посмотрела в его глаза. Воин лгал.

«Думаю, ты прав», — холодно произнесла чародейка, отворачиваясь от Келемвора. «Варден знает как выбраться из города, но нам понадобится твоя помощь. Ты поможешь нам?»

Лицо воина отразило мгновенное замешательство. «Ну, разумеется».

«Значит решено», — сухо произнесла Миднайт, извлекая свой кинжал из ножен. «Ты предал нас!»

Келемвор и не пошевелился, когда кончик кинжала Миднайт нашел его горло. Чародейка остановила руку в самый последний момент.

«Ты связан своим проклятием, Келемвор», — прошипела чародейка. «Ты ведь не можешь помогать без обещания награды. Однако, когда я попросила тебя помочь нам выбраться из города, ты ничего не потребовал взамен. Значит тебе уже кто-то заплатил… чтобы ты завел нас в ловушку!»

Воин прикрыл глаза и глубоко вздохнул. «Ты ошибаешься. Даже насчет проклятья».

«Что?» — вскрикнула Миднайт, на ее лице отразилось полнейшее замешательство. «Проклятья больше нет? Кто избавил тебя от него?»

Воин покачал головой, внезапно его рука метнулась вперед и обхватила запястье Миднайт. Вывернув руку, он заставил чародейку выронить кинжал. Затем, резко крутанув Миднайт вокруг оси, Келемвор сбил ее с ног и обвил шею своей рукой. Прежде чем чародейка успела упасть, Келемвор подхватил ее свободной рукой и прижал ее руки к телу. В тот же миг в комнату ворвались Адон и Варден.

Белокурый вор на ходу извлек кинжал, а Адон занес боевой молот, который ему подарил старик, когда они впервые пришли в этом дом. «А ну отпусти ее, зентильский пес», — крикнул вор.

«Не раньше, чем скажу то, что хочу сказать!» — рявкнул воин. «Так что стойте и слушайте». Адон шагнул вперед, но Келемвор лишь крепче сдавил чародейку. «Если сделаешь еще один шаг, я сломаю ей шею», — произнес воин.

Когда вор и жрец успокоились, Келемвор начал свой рассказ. «Бэйн послал меня сюда, чтобы я завоевал ваше доверие. Я должен был вывести вас из укрытия, а затем доставить Миднайт Черному Повелителю».

Адон выругался и сплюнул под ноги Келемвору. «Сколько он тебе заплатил, Кел? Во сколько ты оценил наши жизни?»

Миднайт попыталась вырваться, но Келемвор вновь лишь усилил хватку. «Бэйн избавил меня от проклятья», — прошипел он. «Но я солгал Бэйну, также как и он мне. Я никогда бы не выдал вас ему. Я хочу вместе с вами отправиться в Тантрас, помочь завершить это чертово дело… потому что вы мои друзья». Воин замолчал и ослабил хватку на Миднайт. «Безо всякой оплаты. Просто потому, что вы мне не безразличны».

Келемвор отпустил Миднайт и отошел назад. Чародейка упала вперед, на колени, спиной к воину. «Я хочу верить тебе, Кел. Я не знаю, можно ли доверять тебе после всего, что произошло… но я верю тебе».

«Но это нелепо!» — вскрикнул Варден, делая движение в сторону воина. «Ведь он хотел убить тебя».

«Вряд ли», — тихо произнес Адон, опуская свой молот. «Он мог убить ее задолго до того, как мы ворвались в комнату, Варден». Жрец посмотрел на Келемвор, взор которого был затуманен слезами. «Я как и ты знаком с муками, Кел. Мои не похожи на твои, но тот кто страдает, знает что значит хотеть положить конец своей боли». Адон подошел к Келемвору и опустил руку ему на плечо. «Возможно, чтобы положить конец своим мукам, я бы тоже солгал богу».

В этот момент в комнату влетел солдат и парочка стариков, владеющих этим домом. Они замерли в двери, и Варден испустив проклятье, обернулся к ним. «Все в порядке», — рявкнул он.

«Ну, чем быстрее вы уйдете отсюда, тем будет лучше», — прокаркала старуха, занося в комнату еду на подносе. Затем все, за исключением Адона, Келемвора и Миднайт, покинули комнату.

Пока воин ел, вся троица проводила время за разговорами. И хотя с ними не было Сайрика, этот небольшой кусочек времени, проведенный ими в убежище, был одним из самых счастливых моментов за последнее время.

Час спустя, после непродолжительных сборов и приобретения лошадей и припасов, герои покинули убежище. Варден поехал рядом с Келемвором, впереди отряда. Вор знал наикратчайший путь по городу, а воин знал как избежать встречи с Зентиларами. Оставив лошадей в трех кварталах от пристани, оставшуюся часть пути герои прошли пешком. Осмотрев окрестности порта, Келемвор почувствовал себя уверенней. Несмотря на то, что Зентилары были и здесь, они не могли как следует следить за всей территорией порта. Героев от «Королевы Ночи», галеры, которую Зентилары использовали для доставки нелегальных товаров, отделял всего один часовой.

«Если мы ходим прорваться, то нам понадобиться быстрая и прочная посудина», — произнес Варден, разглядывая эбонитовую галеру. «А что может быть надежней лучшего корабля Бэйна?»

На баке, капитан галеры избивал хлыстом огромного, полуобнаженного человека с белокурыми волосами, прикованного к мачте. Раб изрыгал на своего истязателя поток проклятий и угроз, и на какой-то миг герои смогли разглядеть его лицо. У него отсутствовал один глаз, словно ему его выбили во время битвы.

«Ну что, хватит?» — спросил капитан, опуская хлыст.

«Освободи меня!» — завопил раб. «И я вырву твои руки. Затем я оторву тебе голову и…»

Разъярившись, капитан вновь взмахнул хлыстом. Раб так и не успел окончить свою угрозу. Облаченный в черное, капитан хлестал раба до тех пор, пока человек не рухнул на колени, а его голова не запрокинулась назад. «Бьорн Одноглазый отомстит тебе», — пробормотал раб и потерял сознание.

«Оттащи его вниз», — приказал капитан галеры одному из трех Зентиларов, стоявших тут же на баке. «Мы продолжим наш разговор… после того, как я вернусь из Скардейла. Мне нужна девчушка, чтобы снять напряжение!»

Стража утробно рассмеялась и потащила раба прочь.

Келемвор обернулся к Миднайт. «Возможно ты могла бы…»

Ледяной взгляд чародейки не позволил Келемвору довести свою мысль до конца. «Даже если бы мне и удалось сыграть шлюху, то это получилось бы у меня из рук вон плохо. К тому же, наверняка эти люди знают описание моей внешности».

«Поблизости есть только одно заведение подобного рода, и его хозяин мой хороший друг», — тихо произнес Варден. «Мы можем взять его там».

Келемвор проводил взглядом капитана галеры, невысокого, крепкого человека с густой черной бородой, который, покинув галеру, приблизился к одинокому часовому, неподалеку от героев.

«Надо напасть на него из тени и тем самым избавить себя от лишних хлопот», — произнес Адон, слегка приподнимая молот, чтобы придать своим словам весомости.

Слова Адона несколько удивили Келемвора. «Я сам разберусь с ним», — произнес воин, улыбнувшись жрецу. «Но только, если по пути к заведению друга Вардена, представится подходящая возможность».

Герои попытались следовать за капитаном галеры, но коротышка, словно нарочно держался самых охраняемых улиц. Через несколько минут они потеряли его.

«Не имеет значения», — пробормотал Варден, едва герои остановились в темном переулке. «Как я и думал, он направляется в сторону таверны „Жирный Теленок“».

Вор знал кратчайший путь и вскоре герои оказались позади таверны, в темном, грязном переулке. «Ждите здесь», — прошептал Варден. Вор обогнул таверну и растворился в ее внутренностях.

Пять минут спустя, задняя дверь распахнулась и на пороге, ухмыляясь от уха до уха, появился Варден. «Добрый вечер и добро пожаловать в „Жирного Теленка“», — гордо продекламировал вор, пропуская героев внутрь. «Чем могу вам помочь?»

Келемвор пропустил всех вперед себя, затем закрыл дверь. Комната, в которой они оказались, была очень маленькой. Ее украшали прекрасные, разноцветные полотна ткани, свисавшие со стен и потолка. Комната ярко освещалась фонариками и на лицах героев заиграли мягкие красные и голубые тени. Обстановку комнаты завершали несколько стульев, стол и кровать.

«Капитана галеры зовут Отто», — поделился новостями Варден. «Моя невеста должна привести его сюда с минуты на минуту». Он обернулся к Келемвору, плюхнувшемуся на стул. «Будьте осторожней, не заденьте девушку».

Миднайт засмеялась. «Ты собираешься жениться?»

Варден пожал плечами. «Я должен был что-то сказать ей, чтобы она участвовала в моих безумных затеях — подобным этой». Он замолчал и улыбнулся. «К тому же, владелец этой таверны, ее отец. В этой семье водятся деньги».

За дверью раздался какой-то шум и Келемвор, стоявший ближе всех к двери, жестом показал всем молчать. Остальные герои рассыпались по стене, так чтобы любой вошедший не мог сразу заметить их. Дверь распахнулась, впустив с собой кислый аромат дешевого вина, звуки веселья и подвыпившего капитана галеры.

Капитан Отто, ввалился в комнату опираясь на руку прекрасной женщины, облаченной в яркое, золотистое платье, плотно облегающее ее идеальную фигуру. Ее золотисто-каштановые волосы идеально сочетались с ее нарядом. На ее руках, шее и груди искрилось несколько драгоценных украшений. Ее черты были прекрасны и она полностью завладела вниманием капитана галеры.

Келемвор ухмыльнулся. Женщина была на его стороне двери. Но едва войдя в комнату, она вскрикнула, споткнулась и упала вперед. Капитан галеры инстинктивно согнулся и Келемвор опустил на его голову стул. В тот же миг Варден захлопнул дверь и запер ее на замок.

«Мне нужно кольцо и церемония», — произнесла золотовласка Вардену. «И слышать не хочу о том, чтобы сбежать среди ночи и жениться в Зале Записей. Ты меня понял, Варден?»

Вор было открыл рот.

«Кроме того, ты должен бросить свой воровской промысел. Ты никогда не сможешь меня убедить, что этот достойный способ зарабатывать себе на жизнь. Я думаю ты можешь учиться у папули, а затем…»

«Заткнись и поцелуй меня», — произнес Варден, хватая женщину за талию и привлекая к себе. Их губи сошлись в долгом поцелуе, так что Келемвор успел оттащить Отто к кровати и водрузить его на нее.

Невеста Вардена вздохнула. «Я думала что мы с тобой поговорим о нашем будущем, прежде чем оно наступит».

Варден ухмыльнулся и обернулся к героям. «Это Лиана».

Женщина слегка поклонилась и кивнула на Отто. «Что ты собираешься делать с ним?»

«Вопрос, малыш, должен звучать так, ‘что вы собираетесь делать с ним?’» — произнес Варден.

Адон молча созерцал возлюбленных. Было время, не так давно, когда он наслаждался той игрой, что вел сейчас Варден — любовника и глупца. Лиана поймала взгляд жреца и заметив его шрам, едва заметно вздрогнула. Адон уже привык к подобной реакции людей, но все же вдоль его спины пробежал легкий укол боли. Он отвернулся, чтобы открыть дверь и проверить переулок.

Двадцать минут спустя, Варден и Лиана держа капитана галеры за руки, подтаскивали его к кораблю. К ним тут же приблизился часовой и капитан пробормотал несколько бессвязных слов. От коротышки устойчиво разило дешевым вином.

«Перебрал, бедняга», — произнес Варден, так чтобы его расслышали герои, спрятавшиеся в нескольких ярдах от них. Часовой рассмеялся, отпустил несколько сальных шуток и пропустил троицу дальше.

«Ишь ты, какая штучка», — присвистнул стражник, заметив что Лиана смотрит на него с порочной улыбкой на губах. «Если ты зайдешь на этот корабль, то мы тебя больше никогда не увидим. Ни один парень на борту ни за что не отпустит тебя!»

Лиана плавно скользнула к часовому, оставив Отто на попечение Вардена. «А какой у меня есть выбор?» — просила Лиана, порхая вокруг часового. Стражник обернулся, чтобы встретиться глазами с Лианой, потеряв из вида проход к кораблю. В тот же миг, Келемвор и остальные отделились от теней и подбежали к Вардену, чтобы помочь с Отто. Лиана запрокинула голову, пробежалась руками по волосам, затем плавно провела ладонью вдоль соблазнительной, бархатной кожи шеи, и наконец к вырезу на груди.

Часовой издал легкий стон.

Вардену и остальным хватило этого времени, что бы затащить Отто на борт «Королевы Ночи». Едва Миднайт, Келемвор и Адон спрятались, как Варден подал голос, — «Прекрасная леди, он слегка тяжеловат для меня одного, и на берег он спускался не за мной, смиренным слугой, а за вами!»

Келемвор покачал головой, чувствуя, что вор явно вошел во вкус и сейчас вовсю наслаждается затеявшейся игрой.

Лиана попрощалась с часовым и по возвращении с корабля, пообещала заглянуть к нему. Направляясь к кораблю, женщина старалась выглядеть как можно более легкомысленно и спокойно, хотя упрямая дрожь в руках никак не хотела униматься.

Герои протащили капитана галеры на нижнюю палубу, где томились рабы. Бьорн Одноглазый сидел на палубе и сыпал проклятья. Внезапно прямо к его ногам рухнуло тело капитана галеры и он едва не подпрыгнул с места от неожиданности. Келемвор улыбнулся рабу и откинул подол мундира капитана, под которым дожидалась своего часа огромная связка ключей.

«Не ожидал увидеть подобной картины сегодняшней ночью?» — тихо произнес Келемвор, отвязывая связку от пояса капитана и перебрасывая ее Бьорну.

«Он был жестоким надсмотрщиком», — раздался гневный голос. «Он избивал нас хлыстом без всякой на то причины».

«Никто не мог избежать его наказания», — крикнул другой раб.

Волна недовольства росла, но внезапно в воздухе раздался резкий, металлический скрежет открываемого замка и крики смолкли. Бьорн встал, слегка покачнувшись, но все же гордо и прямо. Раб оказался почти на целую голову выше самого высокого из героев.

Схватив капитана галеры за волосы, Бьорн заставил его смотреть ему в глаза. «Помнишь мое обещание?» — громыхнул гигант. Затем раб взял железный ошейник с цепью и сомкнул его на глотке Отто. «Думай об этом». Затем одноглазый обернулся к героям. «Вы пришли чтобы освободить нас? Зачем? Что вы хотите взамен?»

Воин улыбнулся и потрепал свои волосы. «Добраться до Тантраса. А затем корабль ваш», — ответил Келемвор.

Бьорн пристально посмотрел на воина своим единственным глазом. Затем на его лице загорелась улыбка и он бросил ключи следующему рабу. «По рукам», — согласился Бьорн и обвел взглядом остальных рабов. «А что вы скажите?» Воздух заполнил одобрительный гул, постепенно перешедший в скандирование имени нового капитана «Королевы Ночи», Бьорна Одноглазого.

«Кто из вас вновь хочет увидеть звезды?» — спросил Бьорн. Рабы поддержали своего капитана одобрительными возгласами.

Спустя мгновение на борту «Королевы Ночи» между рабами и несколькими зентильскими моряками завязалась стычка, которую тотчас заметил часовой. Через мгновение на пристани была поднята тревога.

На корабле, Келемвор увидел как жрец оглушил одного из Зентиларов своим молотом. Солдат был все еще жив и жрец уже было занес оружие для второго удара, когда Келемвор остановил его. «Надо оставить нескольких заложников. Возможно у них есть информация, которая может нам пригодиться!» — произнес Келемвор, опуская руку жреца.

«Тогда нам лучше посадить их на место рабов», — подал мысль жрец. Затем он перевел взгляд на пристань и поморщился. В их сторону уже бежало несколько солдат.

«А они оказывается гораздо проворнее, чем я ожидал», — крикнул Келемвор, оборачиваясь к Бьорну. «Делайте свое дело. Только вытащите нас отсюда!»

Стычка с Зентиларами находившимися на борту оказалась очень короткой. Несмотря на их выучку и отменное оружие, Зентилары не смогли справиться с превосходящими силами рабов.

Когда битва была окончена, капитан Бьорн приказал всем свободным рабам насесть на весла. Ночной воздух наполнился ритмичным боем там-тама и подобрав якорь, «Королева Ночи» вышла в открытые воды.

Вскоре, после того как они покинули пристань, Миднайт бросилась к Келемвору, — «Смотри!»

В погоню за беглецами из доков выплывали две галеры Бэйна.

«Прекрасно!» — крикнул Бьорн, узнав о преследовании. «Эти псы не оставляют нам выбора. Разворачиваемся и примем бой!»

Через мгновение на корабле забурлила кипучая деятельность, и «Королева Ночи» пошла на перехват зентильских кораблей. Катапульты наполнили всем, что попалось под руку, включая трупы зентильцев, которых еще не успели выбросить за борт.

Когда «Королева Ночи» подошла ближе, по паническим крикам, раздавшимся с вражеского судна, Келемвор решил, что зентильцы вряд ли были готовы к подобной стычке. Вероятно большая часть экипажа осталась на побережье, отмечая взятие Скардейла вместе с командой «Королевы Ночи» и остальными войсками Бэйна.

«Идем на таран!» — крикнул Бьорн, в его единственном глазе зажглась безумная искорка.

Корабли столкнулись, и в борту зентильского корабля образовалась огромная дыра. «Королева Ночи» развернулась, и пока второй зентильский корабль подбирал выживших, она полетела в сторону Драгон Рич. Но прежде чем галера успела оставить между собой и зентильскими кораблями с сотню ярдов, с капитанского мостика раздался крик. Келемвор поднял глаза и увидел, что в воздухе, над галерой, зависла жуткая тень.

Келемвора обдало холодом, едва он понял, что вероятно Бэйн раскрыл его предательство. В воздухе на своем найтмаре возвышался Седжанус, готовый в любой миг ринуться вниз на галеру. Болос убийцы неистово вращался в воздухе. Воин перевел взгляд на бак и увидел, что Миднайт готовится бросить заклинание.

«Миднайт, уходи сейчас же оттуда!» — крикнул Келемвор, но было слишком поздно. Болос с шипением разрезал воздух. Через мгновение оружие должно обхватить туловище Миднайт и сбить ее в воду. Похоже, что Седжанус наконец сможет получить свою пленницу.

Внезапно рядом с чародейкой возник Варден и оттолкнул ее в сторону. Болос обвился вокруг шеи белокурого вора и до Миднайт донесся звук ломающейся кости. Варден замертво рухнул через борт.

«Нет!» — в ужасе вскрикнула Миднайт. В разуме чародейки тотчас всплыли воспоминания о Сайрике, смытом волнами Ашабы. Она вновь занесла руки. Ее пальцы задвигались с молниеносной скоростью и слова так быстро слетали с губ, что походили на бессвязную речь.

Убийца расправился в седле найтмара и на миг замер на одном месте. Слишком поздно он осознал свою ошибку. С рук Миднайт слетел виток света и ударил в воду под Седжанусом. Однако, было похоже, что заклинание не сработало так как нужно. Приказав своему скакуну снижаться к жертве, убийца направился к «Королеве Ночи».

Но в тот миг, когда Седжанус начал свой спуск, из темной зеленой воды рядом с галерой, вырвалось множество огромных, черных шупалец. Вытащив кинжал из-за сапога, убийца перевел взгляд вниз и перед его глазами предстало жуткое зрелище. В его сторону тянулась дюжина извивающихся, слизистых конечностей.

Это всего лишь иллюзия, — подумал Седжанус. Они не смогут причинить мне вреда.

Но он ошибался.

Шупальца обвили убийцу и его скакуна и осторожно, неторопливо разорвали их на части. Когда последний из чудовищных отростков исчез в черных водах Драгон Рич, Миднайт рухнула на палубу. Несколько небольших кусочков доспеха Седжануса, которые на миг остались на плаву, исчезли под толщей окровавленной воды.

Прошло много часов, а Миднайт, как и Лиана, так и не могла отойти от потери Вардена. К полудню следующего Миднайт и Келемвор уединились в специально выделенной для гостей каюте.

Чародейка все еще была потрясена случившимся. «Как я могла сотворить такое?» — спросила она, входя в каюту.

«Он заслужил смерть», — холодно произнес Келемвор. «Убийца не чувствовал угрызений совести. Его не волновала боль, которую он доставлял тем, кого оставлял за собой. Ты оказала Королевствам большую услугу».

«Я не это имела в виду», — произнесла Миднайт. «Заклинание. Оно должно было вызвать огненный шар. Это было все на что у меня хватило времени, когда мы оказались в убежище сембийцев. Но произошло что-то еще. Что-то совершенно другое».

Келемвор пожал плечами. «Магия нестабильна, помнишь? Мы ведь оба знаем об этом».

Миднайт покачала головой, пытаясь отбросить нежелательный вопрос, вертевшийся у нее в голове с момента последнего происшествия. «Неужели это все?» — спросила чародейка.

Келемвор отчетливо ощутил как в голосе Миднайт прозвучали тревожные нотки. «Да», — заверил он черноволосую чародейку. «Что еще может случиться?»

Миднайт вздрогнула. «Хватит болтать», — сказала она, привлекая к себе воина. «Мы слишком долго не виделись, чтобы тратить время на разговоры». Келемвор поцеловал ее и улыбнулся. «Я же говорил, что для нас всегда найдется время», — мягко напомнил он ей.

Они покинули каюту лишь на следующий день. На палубе они заметили Адона разговаривающего с Лианой. Жрец нежно обнимал женщину за плечи и указывал рукой куда-то вдаль. Лиана понюхала цветок, который крепко сжимала в руке, затем склонилась за борт и устремила взгляд на восток, в сторону Скардейла, и того места, где темные морские воды поглотили тело Вардена.

«Я прощаю тебя», — тихо произнесла она и бросила цветок в воды Драгон Рич.

Тантрас

Бэйн был в ярости. Новости о захвате «Королевы Ночи» и побеге Миднайт из Скардейла, привели Черного Повелителя в такое состояние, что он целый день отказывался говорить с кем бы то ни было. Сейчас, находясь в одиночестве в своих покоях в Скардейле, низверженый Бог Раздора что-то бормотал себе поднос, изредка изрыгая жуткие проклятья.

Внезапно двери в его покои распахнулись и в комнату вошла чародейка, Тарана Лир. Белокурая безумица едва сдерживала свое волнение.

«Почему ты осмеливаешься беспокоить меня, когда я приказал оставить меня в одиночестве?» — рявкнул Бэйн, сжимая руки в кулаки.

Чародейка глубоко вдохнула, пытаясь отдышаться. «Тебя желает видеть один человек, Повелитель Бэйн. Он ждет за дверьми».

«Человек?» — раздраженно спросил Бэйн. «Не бог?»

Белокурая чародейка с удивлением посмотрела на Черного Повелителя. «Бог, Повелитель Бэйн?»

Бог Раздора закрыл глаза, пытаясь подавить свой гнев. «Лишь присутствие другого бога могло бы стать причиной достойной того, что ты оторвала меня от моих раздумий. Но никак не смертного!»

«Я думаю с этим смертным тебе стоит переговорить», — промурлыкала Тарана, раскачиваясь на ногах взад и вперед.

Сжав подлокотники трона, Бэйн сморщился, — «Я не верю тебе, чародейка, но так уж и быть, веди его сюда».

Таран Лир быстро проскакала широкую комнату и распахнула двери. «Он готов принять тебя», — проворковала она у двери.

В комнату вошел худой, темноволосый человек, и чародейка сразу притворила за ним дверь.

Бэйн вскочил с трона, внезапно испугавшись, что Фзул может вновь обрести контроль над своим телом.

«Ты!» — яростно закричал жрец, и в разуме Бога Раздора всплыл образ Сайрика посылающего в его тело стрелу у моста через Ашабу. Гнев жреца подавил сознание Черного Повелителя, загнав его в самые дальние уголки его разума. Фзул кинулся к чародейке. «Дай мне свой кинжал!»

Сайрик стоял неподвижно, хотя его лоб покрылся плотным слоем пота. «Повелитель Бэйн, ты должен выслушать…»

Фзул выхватил оружие у Тараны и направился к вору. «Нет, не Бэйн, болван! Это я Фзул Шембрил сегодня отведаю вкус твоей крови».

Крючконосый вор отпрянул от рыжеволосого жреца. Меньше всего Сайрик ожидал схватки с Фзулом. Он был уверен, что когда Бэйн выбрал жреца в качестве своего аватара, то полностью подчинил себе разум Фзула.

Фзул сделал выпад и Сайрик метнулся в сторону, стараясь избежать удара. Но его ограничивали стены помещения и одно неверное движение означало смерть. Сайрик не мог рисковать, извлекая свое оружие. Если он убьет аватара Бэйн, то последующий взрыв может разрушить весь город или, что еще хуже, в качестве нового аватара бог может выбрать его тело. И совсем уже никуда не годилось то, что белокурая чародейка что-то бормотала, похоже готовясь бросить заклинание.

Рыжеволосый жрец сделал ложный выпад влево, затем метнулся вправо, обрушившись на Сайрика. Оба человека покатились по полу. Вор с силой ударился головой об каменную плиту, и Фзул занес свой кинжал над правым глазом Сайрика. Внезапно он замер. Глаза жреца вновь запылали красным, и Бэйн, заглянув в расширенные, наполненные паникой зрачки Сайрика, сухо улыбнулся.

«Ярость Фзула иногда удивляет меня», — отстранено произнес Черный Повелитель, слезая с Сайрика и возвращая кинжал чародейке. «Его ненависть сильнее чем у многих богов. Исключая меня, конечно».

«В этом нет никакой необходимости, Повелитель Бэйн», — произнес Сайрик, поднимаясь на ноги.

Бэйн повернулся спиной к Сайрику и взобрался на трон. «Я не ожидал вновь увидеть тебя, вор», — заметил Бог Раздора.

«В донесении моих убийц сообщалось, что ты мертв. Разумеется, в последние дни, моим убийцам едва ли можно доверять».

Сайрик покачал головой и на его лице отразилось искреннее удивление. «Подожди-ка. А где Фзул?» — пораженно спросил вор.

Бог рассмеялся и хлопнул себя по лбу. «Жрец сражается за свободу… здесь. Видишь ли, мы заключили сделку. Он делает кое-что для меня. А я позволяю ему сетовать на свою судьбу и проклинать мир. Правда, иногда он выходит из-под контроля». Черный Повелитель замолчал на миг, затем улыбнулся. «Я накажу его позже», — произнес он, скорее для себя, нежели для окружающих.

Задержав взгляд на стене, Бэйн вслушивался в крики Фзула, в которых он клялся отомстить всем и вся. Затем бог обернулся назад к вору, улыбки на его лице словно и не бывало. «Ты облачился в мои цвета, Сайрик».

Вор посмотрел на мундир Зентилара, который он получил в Отряде Скорпионов. «Похоже на то», — рассеяно ответил Сайрик.

«Зачем ты пришел сюда, вор?» — спросил Бэйн. «Ты должен знать, что большее на что ты можешь рассчитывать это медленная, болезненная смерть. Ведь ты был в союзе с силами, которые искали моей смерти и падения моей империи».

«Больше нет, повелитель Бэйн», — твердо произнес Сайрик. «Я пришел в Скардейл с двумя сотнями верных мне Зентиларов».

«А, понятно», — усмехнулся Бэйн. «Ты хочешь захватить принадлежащую мне власть? Могу я называть тебя Лорд Сайрик?»

Крючконосый вор стоял абсолютно неподвижно, протягивая ладони к богу. К Сайрику приблизилась чародейка и прищурившись, заглянула в его лицо. Затем она обошла его вокруг, рассматривая со всех сторон.

«Я не намереваюсь противостоять тебе», — произнес Сайрик, не обращая внимания на кружащую вокруг него женщину. «Я хочу предложить тебе свои услуги».

С губ Черного Повелителя слетел короткий смешок, а запертый на задворках его разума Фзул, отчаянно закричал.

Ему нельзя доверять, — кричал жрец Черному Повелителю. Он предаст нас. Вор уничтожит нас обоих!

Чтобы подавить сознание Фзула, Бэйн наслал на него множество иллюзорных ужасов. Из-за твоей наглости, когда я закончу, сделаю его твоим командиром, Фзул! — мысленно усмехнулся бог.

Бог перевел взгляд на смертного стоявшего перед ним. «Скажи, почему я должен поверить тебе?» — рявкнул Бэйн. «Твой проклятый друг Келемвор уже сыграл со мной в эту игру. Мы заключили сделку, от условий которой он отказался при первой же возможности. Где гарантии того, что ты не поступишь подобным образом?»

При упоминании имени воина, Сайрик вздрогнул. Возможно его бывшие союзники были все еще живы. Однако, он быстро отбросил все мысли о Келемворе и Миднайт в сторону и вернулся к вопросу Черного Повелителя. Ответ был очевиден. «Никаких», — твердо произнес вор.

Бэйн приподнял одну бровь. «По крайней мере, это честно». Бог Раздора замолчал, затем встал со своего трона. «Чтобы заслужить мое доверие, ты должен рассказать мне о чародейке».

Сайрик рассказал Черному Повелителю все, до последней капли. Он поведал Бэйну почти обо всем, что произошло с того момента, когда он впервые встретил Миднайт в Арабеле, и до того момента, когда они разделились у Ашабы.

«Это интересно», — произнес Бэйн, прогуливаясь взад и вперед перед троном. «Я склонен считать, что ты говоришь мне правду».

«Так и есть», — произнес Сайрик. «Чтобы добраться сюда живым, мне пришлось пройти через многое». Вор улыбнулся и поведал историю своих приключений с момента, когда Ярбро и Миккел нашли его на берегу Ашабы и до нынешнего времени. Тарана стояла рядом с вором, скрестив руки на груди. Каждый раз, когда в рассказе Сайрика проскакивала жестокость и кровопролитье, безумная чародейка сжимала себя крепче.

Пока Сайрик заканчивал свою кровавую историю, Бэйн стоял лишь покачивая головой. «За последние несколько недель ты предал все, что некогда было для тебя дорого. Что я могу предложить тебе взамен этого?»

«Силу и власть», — подчеркнуто бросил Сайрик. «Силу и власть, которые способны за один день сотрясать целые империи».

Губы Черного Повелителя дрогнули от удивления. «Твои слова принадлежат скорее сопернику, нежели союзнику, вор».

Сайрик сделал шаг к трону Бэйна. «Королевства огромны, Черный Повелитель. Когда ты завоюешь их все, то тебе не составит большого труда отдать одно маленькое королевство мне. К тому же, истинный бог не должен тратить свое время на ничтожные заботы всего мира». Вор замолчал и сделал еще один шаг к Богу Раздора. «Дай мне королевство, которым я смогу править».

Черный Повелитель был просто ошеломлен. «У тебя есть дар убеждения, Сайрик. Возможно твои навыки будут полезны, так что я не прикончу тебя на месте, хотя это было бы забавно». Бэйн жестом подозвал чародейку. «Скажи, чтобы Даррока освободили от пыток и привели ко мне. Мы дадим вору шанс проявить себя».

Тарана поклонилась и грациозно покинула комнату.

Когда она ушла, Бэйн подошел к вору. «Теперь, когда моя безумная помощница оставила нас, не хочешь ли ты рассказать мне о чародейке еще что-нибудь?»

В разуме Сайрика вспыхнуло имя. Истинное имя Миднайт. Слова так и рвались наружу, но он сдержал их в себе. С этими знаниями, Черный Повелитель сможет захватить душу Миднайт в один миг, а Сайрик не был уверен, что ему это было нужно. По крайней мере не сейчас.

«Нет», — твердо ответил Сайрик, взглянув в глаза бога. «Больше ничего».

Дверь в комнату распахнулась и перед Черным Повелителем предстал Даррок, закованный в цепи. Взглянув на изуродованное лицо убийцы Сайрик вздрогнул. Затем он понял, что ожоги были старыми, а новых шрамов было совсем немного.

«У меня сегодня хорошее настроение, Даррок. Хотя думаю долго это не продлится», — произнес Бэйн убийце, затем вернулся на трон. «У меня есть для тебя задание. Ты отправишься в Тантрас вместе с этим вором и будешь наблюдать за его бывшими союзниками. Ты их прекрасно знаешь… ведь именно их ты сопровождал в Скардейл».

Даррок сжал кулаки и склонил голову. Однако, прежде чем убийца перевел взгляд на пол, Сайрик заметил, как в глазах Даррока мелькнула жгучая ненависть.

Бэйн продолжил. «Как я уже говорил тебе ранее, чародейка нужна мне живой. Жрец не представляет для меня интереса. Что касается воина, Келемвора Лайонсбэйна, я хочу, чтобы его голова оказалась на воротах это здания как можно скорее. Я ясно выразился?» — резко произнес Бэйн.

«Да, Повелитель Бэйн», — ответил Даррок.

«У тебя есть вопросы?» — спросил Бэйн, не услышав подтверждения от Сайрика.

Вор кивнул, бросил взгляд на Даррока, затем вновь перевел его на Бэйна. «А что если они узнают месторасположение… артефакта, о котором мы говорили? Что если они попытаются забрать его из Тантраса?»

Бэйн нахмурился и сдавил подлокотники своего трона. «Тогда, Сайрик, они все должны умереть».

Прошло два дня с того момента, как герои покинули порт Скардейла на украденной галере. По ночам на горизонте, в той стороне, куда держала курс «Королева Ночи» появлялось мерцающее пятно. Никто не мог объяснить причин появления загадочного света, но по мере приближения путешественников к городу, свечение становилось все ярче и ярче. Если не считать странного света, то путешествие через Драгон Рич оказалось небогатым на события. По верхней палубе то и дело шныряли рабы, наслаждаясь теплыми солнечными лучами игравшими на их лицах. Адон, как и обычно, был замкнут. Миднайт проводила время, разрываясь между изучением книги с заклинаниями и чудесными, незабываемыми моментами любви с Келемвором.

Миднайт никогда еще не видела воина столь счастливым, хотя его изредка беспокоила мысль, что проклятье может вернуться. Хотя чародейка также была счастлива, она не знала насколько Келемвор жаждал вновь вернуться к жизни искателя приключений. Временами ей казалось, что он не захочет идти вместе с ней в Тантрас, а пожелает остаться на корабле вместе с Бьорном и его командой. Вскоре эта мысль стала навязчивой. Подобные разногласия однажды уже вбили между ними клин, в Шедоудейле, и она не хотела, чтобы подобное повторилось вновь.

Наконец, она решилась поговорить об этом с Келемвором. Это произошло когда они стояли у бака, вглядываясь в быстро приближающуюся изрезанную линию берега, за несколько часов до полудня.

«Я с тобой», — просто ответил Келемвор. «Я не вижу для себя иной судьбы, чем быть рядом с тобой». Через мгновение он посмотрел на чародейку, его лицо приняло серьезное выражение. «С другой стороны, тебе похоже уготована великая судьба. Твой путь определен самими богами».

«Но быть рядом со мной, следовать за мной как я следую за своей судьбой, разве это не еще одно проклятье, Кел?» — мрачно спросила Миднайт.

Воин обнял ее и поцеловал.

«Я люблю тебя», — тихо произнесла Миднайт. Слова слетели с ее губ прежде, чем она осознала, что хочет сказать.

«И я тебя», — прошептал Келемвор и вновь поцеловал ее. Несколько мгновений возлюбленные стояли рука об руку. «Скоро доберемся до земли», — наконец вздохнул воин. «Нужно предупредить Адона».

Десять минут спустя, Миднайт и Келемвор нашли Адона на палубе. Там же к ним присоединились Лиана и Бьорн. Вдалеке виднелся Тантрас.

«Он не такой большой как Скардейл, хотя отличается не сильно», — нарушил тишину Бьорн. «Вы уверены, что вам нужно именно туда?»

«У нас в Тантрасе есть дело», — мрачно произнес Адон.

Час спустя «Королева Ночи» вошла в гавань Тантраса. Огромная каменная гряда, выступающая в Драгон Рич, образовывала природную защиту порта и кораблям приходилось заходить в доки через отверстие в южной части стены. Порт охраняло множество огромных катапульт, разбросанных по внутренней каменной стене. Гавань был заполнена кораблями, и дозорный просигналил «Королеве Ночи» поднять флаг.

«Суши весла!» — приказал Бьорн, затем обернулся к героям. «У нас нет флага, поэтому мы не можем плыть дальше. До берега вы можете добраться на шлюпке. Они не станут интересоваться нами, если мы высадим вас и уйдем в море».

«Отлично», — согласился Келемвор и хлопнул капитана по спине. Каждый из героев получил по сумке с припасами, а их кошельки были наполнены золотом из хранилища зентильского корабля. Затем по веревочной лестнице герои спустились в шлюпку. Миднайт, казалось, нервничала, оказавшись в маленькой лодке и старалась ни на секунду не отводить взгляда от берега. Келемвор вспомнил, что ей довелось пережить на Ашабе и нежно обнял ее руками.

«Я сяду за весла», — решил Адон, не став беспокоить возлюбленных. Жрец перерезал веревку, удерживающую шлюпку и посмотрел вверх на «Королеву Ночи», где им вслед махал капитан. Затем лодка медленно поплыла в сторону Тантраса.

«Если бы мы остались с Бьорном, то могли бы начать все с начала», — произнесла Миднайт, глядя вслед удаляющейся галере.

«Сомневаюсь», — ответил Келемвор. «Мы бы уже через месяц перегрызли бы друг другу глотки».

«Ты такого низкого мнения о наших отношениях?» — спросила Миднайт, искренне удивившись.

«Не совсем», — произнес воин, обнимая ее за талию. «Нам обоим нужно, чтобы над нами нависала опасность и была дорога, по которой можно было бы идти вперед. Это делает жизнь более волнующей».

Миднайт горько усмехнулась. «Я разговаривала с богами и видела их смерть, была судима за убийство самого могущественного мага Долин, и приговорена к казни. Я едва не утонула в Ашабе, и меня, словно собаку, преследовали солдаты безумного бога. И знаешь, я бы не отказалась отдохнуть от всего этого».

Когда лодка приблизилась на сотню ярдов к причалу, дозорный указал героям на небольшую бухточку, неподалеку от северного окончания гавани. Едва путники успели выпрыгнуть из лодки и пришвартовать ее, как к ним подошла процессия из нескольких человек, включающая в себя двух солдат, вооруженных мечами и арбалетами. На их груди красовался символ Торма — латная рукавица.

«Прошу вас, сообщите о цели вашего визита», — произнес человек средних лет со скучающим выражением на лице.

Миднайт поведала все, через что им пришлось пройти в Скардейле, хотя утаила истинную причину их прибытия в Тантрас.

«Если вы враги Черного Повелителя, то весь Тантрас ваш союзник. Меня зовут Фалкнер», — счастливо поведал им человек.

Шагнув на причал, Келемвор обернулся к Фалкнеру и спросил, — «Что за странный свет появляется в небе по ночам? Мы видели его с нашего корабля, еще когда были на полпути от Скардейла!»

«По ночам?» — спросил Фалкнер и фыркнул. «В Тантрасе больше не бывает ночей. С самого момента Прибытия, когда перед нами явился Повелитель Торм, Бог Верности».

«Нет ночей? Это должно быть сбивает с толку», — пробормотал Келемвор.

«Тантрас — город вечного света», — добавил Фалкнер и пожал плечами. «Наш бог установил для нас дневные часы; он наполнил наши сердца верностью, а разумы мудростью. В этом нет ничего необычного».

Миднайт заметила, что Адон слегка дрожит. Был это страх или ярость, но юный жрец явно был потрясен словами Фалкнера. Затем жрец отвернулся и молча отошел от делегации.

«Вы должны извинить Адона», — произнесла Миднайт, испугавшись, что поведение Адона может оскорбить солдат. Вперед шагнул еще один член делегации.

«Не стоит беспокоиться», — произнес солдат по имени Сиан. Это был юноша с черными бровями и темными, вьющимися волосами. «Более чем очевидно, что ваш друг был жрецом. Как давно он потерял надежду?»

Пока они медленно шли за Адоном вдоль доков, Миднайт рассказала как Адон был ранен от руки последователей Гонда в Тилвертоне, как он потерял веру в себя и Богиню Красоты, которой он служил большую часть своей короткой жизни.

Сиан кивнул. «Теперь, когда боги бродят по Фаэруну, а не по Планам, многие потеряли свою веру. Возможно ваш друг обретет необходимый ему мир в нашем прекрасном городе».

Миднайт почувствовала как у нее в мешке за спиной дрогнула сфера Эльминстера. «Боюсь, нам некогда отдыхать», — произнесла Миднайт, и вместе с Келемвором и делегации направилась к главным строениям Порта Тантраса. Когда они добрались до места, там их уже поджидал Адон и дозорный.

В течение следующих нескольких часов герои приобрели чистую одежду и разузнали план города. Тантрас, как и большинство городов, был защищен стеной. Стена окружала город, в итоге утыкаясь в каменное побережье. С северной стороны располагалось несколько башен, там же находилась и Цитадель Тантраса. Храм Торма — главное здание с момента появления бога — располагалось в северной части города, и большинство улиц вели туда под большим уклоном. В южной оконечности города возвышалась могучая колокольная башня, с примыкавшим к ней военным комплексом, делая эту территорию недоступной для обычных жителей. Также в городе находилось несколько заброшенных храмов, и неподалеку от колокольной башни, место поклонения Мистре.

«Больше ничем особенным Тантрас похвастаться не может», — завершил Сиан.

«Не совсем», — спокойно подметил Адон. «Все выглядит так, словно вы готовитесь к войне».

Сиан прищурил глаза и окинул жреца пытливым взглядом. «Вы ведь только что прибыли из Скардейла, разве нет? У нас есть несколько рапортов, которые лишь подтверждают ваши слова о состоянии дел в городе. Если Зентил Кип и Повелитель Бэйн хотят захватить новые территории и расширить свою империю зла, то почему вы считаете, что они успокоятся, завладев лишь половиной Драгон Рич?»

«Это всего лишь предположение», — холодно ответил Адон. «К тому же я не думаю, что Торм сможет защитить вас».

«Город был построен, когда в нем не было ни одного божества», — произнес Сиан. «Торм прибыл совсем недавно. Присутствие нашего бога может сдержать любого врага, но наши жители и без этого готовы сражаться за свои жизни».

«Я заметила в городе несколько лагерей беженцев», — произнесла Миднайт, стараясь как можно быстрее сменить тему разговора.

«Хаос, поглотивший Королевства, вынудил некоторых из наших соседей искать защиты в нашем городе», — ответил Сиан. «Другие бежали на юг в Рэйвенс Блафф или на север в Калаунт. С тех пор, как в Хлинтаре прошла чудовищная буря, открывшая могилы нескольких тысяч бывших обитателей города, он почти заброшен. Скелеты восстали из своих могил и теперь в городе правят мертвые».

Десять минут спустя герои оказались на улице, которая шла параллельно порту, затем поворачивала на юг и уводила в деловой район. Мимо героев прошествовала группа бродячих мимов и артистов, изобразивших с полдюжины различных непристойных комедий и мрачных трагедий. Герои попытались проигнорировать их, но артисты оставили их не раньше, чем герои расстались с несколькими золотыми монетами.

Также вдоль улицы шел торг, и торговцы во все горло расхваливали свои товары. Судя по тому, как шли у них дела, можно было сказать, что хаос воцарившийся в Королевствах повлиял на их дела в худшую сторону. Однако Келемвор просто присматривался, а Миднайт купила несколько шнурков для волос. Адон направился к закусочной расположенной на открытом воздухе.

Жрец заказал себе странно выглядящую комбинацию хлеба, нарезанного мяса и острого красного соуса с кусочками черного перца. «Неплохо», — похвалил жрец торговца и передал деревянную миску Келемвору, который также решился попробовать это блюдо.

«В десяти кварталах отсюда есть таверна, там еще утром были свободные места», — шепнул торговец героям. «Вам стоит поторопиться, если не хотите ночевать на улице».

Жрец заплатил за еду и поблагодарил торговца за информацию. Затем герои отправились на поиски таверны. Заблудившись три раза, и каждый раз получая новые указания, которые еще больше заводили их в центр города, герои наткнулись на таверну «Ленивая Луна». Едва они вошли, как перед ними возник молодой человек в красной рубахе с золотой оторочкой.

«Надолго ли пожаловали к нам?» — спросил паренек, деловито поинтересовался он.

«Мы еще не знаем, но это должно покрыть все издержки», — мрачно произнес Келемвор и бросил в руку парня несколько монет. «Нам нужны две комнаты», — добавил воин. «По крайней мере до конца недели».

Таверна не отличалась архитектурными изысками и походило на большинство заведений подобного рода. На первом этаже размещалась большая питейная комната, кухня и склад, на следующих двух этажах располагались комнаты для постояльцев. Рядом с пареньком, в углу, стоял щит с символом Торма.

Юноша настоял на том, чтобы донести вещи героев, хотя было очевидно, что ему с большим трудом удается сохранить равновесие, провожая Келемвора, Миднайт и Адона по спиральной, деревянной лестнице, что вела на третий этаж таверны. Отпустив парня и осмотрев свои комнаты, герои встретились внизу. До ужина еще было далеко, так что народу было еще не много.

«Вот мы и добрались», — произнес Келемвор. «Тантрас». Воин глубоко вздохнул. «Миднайт, как мы узнаем как выглядят эти скрижали? И главное — что мы будем с ними делать, когда найдем?»

«Если найдем», — мрачно произнес Адон, барабаня пальцами по грязной крышке стола.

«Обязательно найдем», — решительно заметила Миднайт, переводя взгляд на жреца. «Когда мы окажемся рядом с предметом, обладающим огромной магической силой, как например, Скрижаль Судьбы, сфера обнаружения, которую нам дал Лхаэо, должна разбиться». Чародейка замолчала и обернулась к Келемвору. «А что касается их внешнего вида, то последнее послание Мистры у Замка Килгрейв содержало в себе и их изображение. Они сделаны из глины и в высоту не достигают и двух футов. Их поверхность испещрена пылающими бело-голубыми рунами и они излучают мощную магию».

«Но магия ненадежна», — буркнул Келемвор, взмахом руки показывая официантке принести ему эля. «Откуда ты знаешь, что эта сфера вообще сработает? И где нам тогда искать? Мы не сможем на своих двоих облазить весь город. Он слишком велик для нас». Зеленоглазый воин нахмурился и отвел от друзей взгляд. «К тому же, Бэйн наверняка послал за нами своих шпионов. Его люди могут забрать скрижаль, еще до того как мы найдем ее».

Миднайт провела ладонями по лицу и посмотрела в открытый дверной проем. Солнечный свет, заливавший улицу, светил также ярко как и в момент их прихода в таверну. «Если верить людям, встретившим нас в доках, мы сможем искать при дневном свете. По крайне мере это сработает против большинства шпионов Бэйна».

Официантка принесла эль воина, и герои молча дождались пока она оставит их. Однако, едва она отошла, Келемвор грохнул кулаком по столу и прошипел, — «Нам нужно спать. Ведь ты же не хочешь оказаться уязвимой только из-за того, что будешь слишком уставшей, чтобы защитить себя? Нам нужно придумать что-то получше, нежели бесцельно рыскать по городу в надежде случайно наткнуться на это чертову скрижаль».

«И что ты предлагаешь?» — рассердилась Миднайт, усталость в ее душе вылилась в мрачные тона ее слов.

Воин вздохнул и прикрыл глаза. «Первое — мы должны разделиться», — произнес Келемвор. «Так мы охватим большую территорию».

Чародейка покачала головой. «У нас есть только один предмет способный обнаружить скрижаль. Если у меня будет сфера, то что вы станете делать?»

Келемвор не обратил внимание на гневный оттенок слов Миднайт и попытался взять себя в руки. «Я попытался разговорить Бэйна, чтобы он рассказал мне где спрятана Скрижаль Судьбы. Он не пожелал говорить мне напрямую, но упомянул что-то о ‘обладании верой’. Я не знаю что это может значить, но это наверняка очень важная подсказка».

В разуме Адона тотчас мелькнула мысль и жрец улыбнулся. «Храмы», — просто произнес он. «Бэйн упомянул слово ‘вера’. Это необычно для бога в эти дни». Адон провел рукой вдоль шрама. «А Фалкнер сказал, что в городе есть несколько заброшенных храмов. Должно быть Скрижаль Судьбы спрятана в одном из них».

«Это уже похоже на начало», — произнесла Миднайт. «Что касается твоего второго вопроса, Кел, с Дощечкой Судьбы мы можем сделать только одно. Эльминстер говорил, что по всему Фаэруну разбросаны Небесные Лестницы, которые ведут на Планы. Видеть и осязать их могут лишь боги или люди подобные Эльминстеру. Смертные же могут бродить прямо под ними и никогда не узнают об их присутствии».

Миднайт замолчала, осторожно взвешивая каждое свое следующее слово. «Я видела две Небесных Лестницы, и думаю, что мы должны принести Скрижаль Судьбы к одной из них и отдать ее Хелму. Но сначала, один из нас должен побеседовать с Тормом. Он знает где расположен ближайший путь на Планы». Чародейка замолчала и опустила руку Адону на плечо. «За это возьмешься ты. Как опытный жрец…»

Адон вскочил из-за стола так, что стул отлетел в сторону. «Нет!» — закричал он, привлекая внимание остальных посетителей таверны. «Я не могу разговаривать с богом!»

По комнате пробежали взволнованные шепотки, и при виде испуганного, сжавшегося в комок жреца, у Миднайт сердце облилось кровью. «Ты должен», — наконец произнесла черноволосая чародейка. «Келемвор будет искать для нас пути отхода, так чтобы, когда мы найдем скрижаль, мы смогли быстро покинуть Тантрас».

Воин сделал внушительный глоток эля. «Да», — буркнул он. «Мы должны предполагать, что Небесная Лестница может оказаться довольно далеко от города. Если нет — что ж, тогда нам повезло. Но в любом случае мы должны быть готовы ко всему».

У жреца дрожали руки, а кожа приобрела пепельно-серый оттенок. Однако увидев, что посетители таверны смотрят на него, Адон поднял стул и быстренько примостился за столом.

«Я намереваюсь вернуть Скрижаль Судьбы на Планы», — Миднайт столь решительно произнесла это, что испугала даже Келемвора, хотя он и не мог понять почему. «Это единственный шанс покончить с безумием охватившим Фаэрун. Что касается наших нынешних планов, мы должны немедленно приступить к поискам. Встретимся здесь через два дня».

«Ты забыла только об одном», — тихо произнес Адон, прикрыв лицо руками.

«О чем же?» — спросила Миднайт.

«Скрижалей Судьбы две», — горько ответил Адон. «Что произойдет если ты предстанешь перед Богом Стражей лишь с одной из них и он спросит тебя о судьбе второй?»

«Я скажу ему правду», — спокойно ответила Миднайт. «У Хелма нет оснований причинять мне боль».

Адон выдавил нервный, натянутый смешок. «Странно», — произнес жрец. «Помнится Мистра пыталась сделать то же самое… прежде чем Хелм разорвал ее на мелкие кусочки». Адон встал из-за стола и покинул комнату.

Вскоре Миднайт и Келемвор последовали его примеру и направились к себе в комнату. Едва герои добрались до лестницы, в «Ленивую Луну» вошел седобородый менестрель с арфой в руках и подошел к стойке бара.

«Мы не занимаемся благотворительностью», — рявкнул хозяин таверны. «Если тебе нужно бесплатное жилье, советую тебе обратиться в местную богадельню».

Герои отвернулись и поднялись по лестнице, менестрель при этом ни на секунду не спускал с них взгляда. Лишь после этого седобородый вновь обратил свое внимание на хозяина таверны.

«У меня есть деньги, но мало терпения», — сухо произнес менестрель, раскрывая ладонь, в которой красовалась целая пригоршня золотых монет.

«Надолго ли останетесь?» — тотчас проворковал хозяин сладким голосом.

Менестрель нахмурился. «Мне не нужна комната. Мне нужна информация. Что ты можешь рассказать мне о парочке, только что поднявшейся по лестнице?»

Хозяин оглянулся вокруг, убедившись что их никто не подслушивает. «Это зависит от того, насколько это ценно для вас», — лукаво прошептал он.

«Достаточно ценно», — произнес менестрель, подбрасывая на ладони монетки. «Ценнее, чем ты можешь себе вообразить».

Жадно потерев руками, хозяин таверны ухмыльнулся, — «Да? У меня богатое воображение».

«Тогда расскажи мне все», — тихо произнес менестрель, передавая золото хозяину таверны. «У меня мало времени, а узнать надо многое…»

Храмы и Колокола

Герои попрощались у входа в таверну «Ленивая Луна». Миднайт поцеловала Келемвора в пятый и последний раз, и нежно отвела волосы с его лица. Теперь, когда проклятья не существовало, его гордые, мужественные черты, сделались менее суровыми. Однако, сегодня на них лежала печать сомненья и тревоги.

«Возможно, нам все-таки лучше оставаться всем вместе», — произнес Келемвор. «Мне не нравится, что тебе придется рисковать своей жизнью…»

Чародейка прикрыла пальцами губы Келемвора и спокойно произнесла, — «Не забывай, что рискуем мы все. Лучше всего нам забрать то, за чем мы пришли и поскорее убраться отсюда. Ты ведь прекрасно понимаешь, что разделившись мы скорее добьемся успеха».

Воин взял руки Миднайт в свои. «Конечно», — буркнул он и поцеловал ее пальцы. «Береги себя».

«Это ты то говоришь мне беречь себя?» — усмехнулась Миднайт и попрощавшись с Адоном, пошла прочь от таверны «Ленивая Луна». Она прошла два квартала на юг, пока не наткнулась на одноэтажное строение из серого камня, в котором напрочь отсутствовали окна. Над потертой дверью виднелась табличка, гласившая, — «Пристанище Бедняков».

Чародейка толкнула частично приоткрытую дверь, но та не поддалась. Сперва она подумала, что дверь застряла, но затем сквозь щель, увидела, что на полу лежит чья-то рука. Из строения донесся тихий стон и Миднайт сильнее надавила на дверь. Ее усилия сопроводил звук тела, перекатывающегося по полу. Как щель между дверью и стеной оказалась достаточно широкой, Миднайт скользнула внутрь строения.

«Пристанище Бедняков» освещалось несколькими небольшими факелами, расставленными в железных кольцах, прикрепленных к металлическим подставкам. По комнате были расставлены с дюжину железных кроватей. В комнатушке, занимавшей всего несколько сотен квадратных футов, ютилось около семнадцати мужчин, женщин и детей.

Миднайт посмотрела вниз, на человека лежавшего у самой двери. Ему уже шел четвертый десяток, и он был облачен в тунику, некогда вероятно принадлежавшую стражнику, однако на том месте, где должен был быть официальный знак, красовалась огромная дыра. На ногах у него были одеты сандалии из грубой кожи, а руки он словно младенец прижимал к груди.

«Могу я помочь тебе?» — мягко спросила Миднайт, склонившись над человеком. Внезапно тот атаковал, его движения оказались на удивление быстрыми. Миднайт упала назад, избегая удара и поняла, что в руке человек держал большой, проржавленный гвоздь. Чародейка отползла назад, как можно дальше от нападавшего. Однако, он не пытался вновь напасть на нее, лишь прижимал гвоздь к груди и таращился на пол.

Миднайт почувствовала как кто-то подхватил ее за локти и поднял на ноги. Чародейка обернулась и оказалась лицом к лицу с женщиной средних лет и мальчиком, который вероятно был ее сыном. Оба были одеты в белые одеяния добровольцев, ухаживающих за бедняками.

«Что вам здесь нужно?» — неприветливо спросила женщина, скрестив руки на груди.

«Мне нужен человек, который хорошо знаком с городом», — ответила Миднайт. «Вот я и подумала…»

«Вы подумали, что сможете найти здесь дешевую рабочую силу», — резко прервала ее женщина. «Для подобного найма правительство создало офис на улице Хиллера. Думаю, будет лучше, если вы отправитесь туда».

Миднайт бросила на женщину угрюмый взгляд. «Я думала, что смогу найти здесь жителя города, который осведомлен о его традициях и обычаях лучше, чем какой-то надоедливый правительственный рабочий». Она замолчала и указала на бедняков, — «К тому же я пыталась помочь».

«Вам не терпится устроить здесь побоище?» — тихо прошипела женщина. «Если вы предложите здесь кому-нибудь золото, то они перегрызут за него друг другу глотки. Уходите».

«Подожди! Я могу сделать это», — произнес мальчишка, едва Миднайт повернулась, чтобы уйти. «Когда я не нахожусь здесь, то работаю на правительство. Однако, они забирают часть моего дохода. Как насчет небольшого договора только между нами двумя?»

«Это было бы прекрасно», — ответила Миднайт, оглядывая парнишку прищуренным взглядом. «Наше соглашение будет в силе до тех пор, пока от твоих вопросов не завянут мои уши».

«Вот как?» — произнес мальчишка в притворном гневе. На вид ему было не больше шестнадцати зим, но он был высок и силен, с густыми, черными волосами доходившими ему до плеч. «Личное дело? С этим у меня нет никаких проблем, до тех пор пока цена будет соответствующей».

Миднайт улыбнулась и паренек повернулся к женщине. «Сможешь меня подменить, мама?» — спросил он, едва не задыхаясь от энтузиазма.

«Подменить тебя? Лучше бы я этого никогда не слышала», — произнесла она. «Исчезни и чтоб больше я тебя не видела. Если хоть один из городских жителей придет за тобой, я скажу что ты навещаешь свою безумную тетушку».

Несколько минут спустя Миднайт и мальчишка оказались на улице. «Кстати», — жизнерадостно произнес паренек, — «Меня зовут Квиллан. А ты так и не назвала своего имени».

«Так и есть», — твердо ответила Миднайт.

Квиллан присвистнул. «Ну что ж, если ты не хочешь называть своего имени, можно я буду называть вас ‘миледи’?»

Миднайт вздохнула. «При необходимости, да. Главное не забывай про наше соглашение. Все вопросы задаю я».

Уголок рта мальчишки приподнялся в задорной ухмылке. «Держу пари, что ты вор, пожаловавший в наш город, чтобы грабить слепых».

Миднайт остановилась и посмотрела на парня. Она явно была разозлена.

«Я просто пошутил», — быстро произнес Квиллан. «И все же», — произнес он, когда они вновь двинулись по улице, — «Если ты вор, я не стану помогать тебе».

Миднайт нахмурилась. «Я не вор, но хорошо плачу тебе. Просто делай свое дело и между нами не будет никаких конфликтов».

Квиллан улыбнулся и смахнул прядь волос с лица. «Откуда ты хочешь начать?» — спросил он.

«Как насчет городских храмов», — ответила Миднайт, стараясь казаться как можно более равнодушной. «Любое известное место поклонения».

«Ну, это просто», — произнес Квиллан. «Можно начать с Храма Торма. Это как раз…»

«Думаю его я смогу найти и без проводника», — произнесла чародейка, указывая на прекрасные шпили возвышающиеся на севере.

На лице Квиллана отразилось некоторое замешательство. «Разумное замечание», — робко произнес паренек. «Тогда пойдем на рынок. Это неподалеку и там есть небольшой дом для служб».

Двое шли молча некоторое время. По мере приближения Миднайт и Квиллана к рынку, толпа стала заметно увеличиваться. Вскоре до чародейки донеслись запахи готовящейся еды и крики людей спорящих о ценах и торговцев, пытающихся завлечь покупателей.

«Чуть выше, вправо расположен магазин мясника», — произнес Квиллан, едва они вошли на торговую площадь. «В здании расположен храм Ваукины, Богини Торговли. Тебе что-нибудь известно о ней?»

Миднайт пожала плечами. «Очень мало. Я что-то припоминаю насчет золотоволосой женщины со львами в ногах».

«Они говорят, что в таком образе она появляется среди нас. Правда, я не видел ее в городе», — саркастично произнес паренек, — «Поэтому не могу сказать правда это или нет. Вместо этого Тантрас был благословлен Повелителем Тормом».

Чародейка удивилась сарказму мальчишки, особенно, если вспомнить о восторженных отзывах о присутствии Торма, которые она слышала в доках. «Разве ты не поклоняешься Торму?» — спросила Миднайт.

«Не всегда, лишь когда возникает необходимость», — ответил Квиллан.

Лучше сменить тему разговора, — решила Миднайт, заметив злость прозвучавшую в голосе Квиллана, при упоминании имени божества. «Что ты можешь рассказать мне о Храме Ваукины?» — спросила чародейка.

«Там перед входом располагались статуи Ваукины и ее львов. Одного изо львов приобрели Тормиты, чтобы украсить свой новый храм. Что стало с остальными статуями мне неизвестно».

За разговором они пересекли всю торговую площадь. Миднайт остановилась перед лавкой мясника, выжидая пока толпа немного не поредеет, прежде чем войти внутрь. Она обернулась к Квиллану и опустила руку на его плечо. «Надеюсь, что деньги, которые я тебе плачу, заставят тебя относиться к оказываемым тобой услугам более ответственно, нежели ты относишься к богам».

Прежде чем парень успел ответить, за спиной чародейки раздался голос. «Ответственность? Давненько я не слышал этого слова в Тантрасе. С тех самых пор как здесь объявился Торм!»

Чародейка обернулась и увидела перед собой старика с седыми волосами и жидкой бородкой. В руке он держал небольшую арфу, и проводя по ней рукой он извлекал чудные звуки возвышающиеся над гомоном толпы.

«Ответственность», — повторил старик. «Это слова напомнило мне об одном стишке, что я слышал в Уотердипе. Не хотите послушать? Оно очень тонкое и в нем скрыт большой смысл, уверяю вас».

Миднайт вгляделась в менестреля, тщательно изучая его черты. На миг ей показалось, что она уже где-то видела этого человека.

Менестрель посмотрел на нее, затем спросил, — «Ты хорошо себя чувствуешь? Тебе не нужен целитель? Или юная леди предпочитает эпическую балладу или романтическую историю, которая успокоит ее усталые нервы?» Голос менестреля был мелодичным и ласкал слух.

Чародейка покачала головой. «Прошу прощения», — тихо произнесла она. «Просто вы напомнили мне кое-кого».

Менестрель провел рукой по волосам, затем улыбнулся. «Да? Верно показалось», — улыбнулся старик. Он наклонился к Миднайт и прошептал, — «Открою тебе небольшой секрет. Мы старики кажемся вам молодым все на одно лицо».

Внезапно глаза менестреля расширились от удивления. «Слева, красавица!» — крикнул он, указывая своим костлявым пальцем на ее пояс.

Бросив взгляд в ту сторону, Миднайт увидела как к ее кошельку тянется чья-то опытная рука. Ее левая рука оказалась на кошельке в тот же миг, что и рука карманника, в то время как правая сжалась в кулак. Со всего размаха чародейка приложила несостоявшегося вора в лицо.

Желтобородый преступник отлетел в сторону, им споткнувшись о пару старушек, растянулся на мостовой. Миднайт тот час направилась к нему, и Квиллан не мешкая вскочил на него.

Менестрель же просто стоял и наблюдал за разворачивающимися событиями.

«Сегодня не твой день, ворюга!» — крикнул Квиллан, упираясь коленом в спину вора и придавливая его к мостовой. Ловко схватив руки карманника, черноволосый паренек умело скрутил их у него за спиной. Склонившись над ухом вора он прошипел, — «Не дергайся, если не хочешь остаться инвалидом!»

Вор перестал дергаться, когда вокруг него, Квиллана и Миднайт собралась толпа горожан. Торговцы и крестьяне сыпали на него оскорбления вперемешку с подгнившими фруктами. Затем сквозь толпу продрался толстяк с красным лицом и короткими черными волосами. Это был мясник, владевший помещением бывшего храма, в руке у него красовался окровавленный топор.

«Да никак это Квиллан Денцери», — крикнул мясник, искренне удивившись. «Что у тебя сегодня есть для меня, парень?»

«Посмотри сам», — ответил Квиллиан, извлекая из-за пазухи вора три кошелька с деньгами.

Мясник занес топор в правой руке. «А не тот ли это вор, что щипал моих посетителей последние две недели?» Левой рукой мясник подхватил карманника за волосы и грубо дернул вверх. «Тебе известно, скольких клиентов стоили мне твои выходки? Мои постоянные покупатели стали бояться приходить сюда, и большая часть из них стала ходить за товаром к этому головорезу, Лояну Трею, что в южной части города».

«Прекрасно!» — прохрипел вор. «Отпусти меня и я буду работать у его лавки. Тогда твои покупатели вернуться к тебе!»

Мясник покачал головой. «Ну уж нет». Он посмотрел на Квиллана. «Парень, разогни ему правую руку, чтобы я смог отрубить ее. Это будет ему хороший урок».

«Прошу!» — взмолился вор. «Не делайте этого! Я верну все деньги и больше никогда не появлюсь здесь!»

«Ха!» — фыркнул мясник. «Такие как ты скажут что угодно, лишь бы спасти свою шкуру. Воры все одинаковы». Мясник занес свой топор и толпа ахнула, все как один. «Стой спокойно, чтобы я смог побыстрее покончить с этим и вернулся к своим делам. Обещаю это будет быстро. Однако, я не могу обещать, что ты ничего не почувствуешь».

«Подожди!» — крикнула Миднайт, бросившись к мяснику.

Из толпы, менестрель наблюдал со все нарастающим интересом. Рука мясника зависла в воздухе, яркий солнечный играл на лезвии его топора.

«Ты же одна из его жертв», — громыхнул мясник, слегка расслабившись. «Разве ты не хочешь, чтобы восторжествовала справедливость?»

Чародейка приблизилась к мяснику и прошептала, — «Оглянись вокруг. Если тебе так дорого твое дело, тогда остановись и подумай о том, что ты хочешь сделать. Ты действительно хочешь, чтобы все эти милые господа и леди вспоминали твою лавку, как место, где ты покалечил вора?» Чародейка заметила как злость на лице мясника сменилась тревогой. «Каждый раз думая о тебе, они будут вспоминать этот случай. Какого тогда мнения они будут о тебе?»

Мясник обвел толпу взглядом и его плечи опустились. Некоторые лица были взволнованы, но большинство были шокированы. Практически никем не замеченный, менестрель, наблюдавший за чародейкой, озорно улыбался. Но мясник понял, что чародейка была права: если он причинит вору вред, то лишится всего, что нажил за долгую жизнь. «Но он вновь примется за старое», — буркнул мясник, опуская топор.

«Разумеется», — произнесла Миднайт. «Так он добывает свое пропитание. Но это не имеет значения, потому что он не настолько глуп, чтобы вновь соваться в этот квартал. Если у него есть хоть немного мозгов, он даже сообщит своим собратьям по ремеслу, что твоя лавка вне зоны их работы». Черноволосая чародейка обернулась к вору. «Что скажешь на это?»

«Скажу! Я сделаю все как говорит леди!» — пролопотал воришка.

«Тогда проваливай», — рявкнул мясник и показал Квиллану отпустить карманника. «И скажи всем в Воровской Гильдии, чтобы они больше не появлялись в лавке Бирдмира!»

Перед Миднайт вновь возник менестрель. «Прекрасная леди, я напишу песню во славу твоей мудрости и храбрости». И прежде, чем Миднайт успела ответить, менестрель отвернулся и растворился в толпе.

Толпа быстро вернулась к своим обычным делам, а мясник обратился к Миднайт. «Похоже, теперь я твой должник», — произнес он. «Как насчет месячного запаса лучшего мяса от Бирдмира?»

Чародейка улыбнулась. «Благодарю, но я бы приняла нечто менее ценное», — учтиво ответила Миднайт. «Я интересуюсь историей и хотела бы разузнать как на месте бывшего Храма Ваукины появилась твоя лавка».

«Очень просто», — произнес Бирдмир. «Это здание продало мне правительство».

На лице чародейки отразилось удивление. Она совсем не ожидала услышать подобного ответа. Однако, быстро оправившись от удивления, продолжила расспрашивать мясника. «А не оставили ли последователи Ваукины здесь каких-либо артефактов или книг?»

«Ах, вот оно что», — произнес Бирдмир, уверенный, что наконец понял интерес чародейки. «Ты ведь коллекционер?»

Миднайт улыбнулась, заметив Квиллана вертевшегося поблизости, явно, чтобы подслушать беседу. «Так и есть», — произнесла чародейка слегка громче, чем было необходимо. Квиллан покраснел и тотчас отвернулся.

Мясник понимающе кивнул и повел Миднайт и Квиллана в заднюю часть бывшего храма, минуя несколько комнат отведенных под хранилища и рабочие места. Они достигли верха лестницы, где Бирдмир взял факел и проводил чародейку и ее юного проводника в подвал.

Едва Миднайт спустилась вниз, в маленькую, грязную комнатку, забитую различным хламом из бывшего храма, ее встретил жуткий запах плесени. По всему полу были разбросаны отсыревшие деревянные ящики вперемешку с разбитыми надгробными плитами.

«Как вы понимаете, часть из оставшегося здесь я продал», — произнес Бирдмид, смахнув паутинку с лица. «Но многие из предметов не представляют из себя никакой ценности. Разумеется, уничтожить их было бы настоящим святотатством, поэтому я сложил их все здесь. Кое-кто пытался вывезти их отсюда, но я не позволил. Просто считаю это неправильным».

Миднайт отбросила в сторону один из ящиков и едва не вскрикнула от неожиданности, увидев, что на нее смотрит прекрасная, светлокожая женщина. Лишь через мгновение она осознала, что смотрит на статую Ваукины, Богини Торговли. У ее ног лежал один из двух львов некогда украшавших вход в храм.

Чародейка извлекла из своей сумки сферу обнаружения и понесла ее к статуям. У нее не было причин считать, что Бэйн станет прятать Скрижаль Судьбы в ее первоначальном виде. Наверняка, скрижали были очень умело замаскированы.

Но когда сфера дотронулась до статуи ничего не произошло. Чародейка методично обследовала весь подвал, надеясь на чудо. Однако, когда она дотрагивалась до очередного предмета из храма, результат был тем же самым. Магическая сфера обнаружения оставалась темной и невредимой.

Все время пока Миднайт ходила по подвалу, Бирдмир и Квиллан с интересом следили за ней. «Нашла чего-нибудь интересное?» — наконец произнес мясник, все его внимание было приковано к янтарной сфере в руке чародейки.

Разочарование Миднайт явно читалось в ее голосе, когда она убрала сферу, — «Жаль, но ничего».

Бирдмир кивнул. «А что конкретно ты ищешь?»

Чародейка выдавила улыбку. «Не могу точно сказать, но когда найду, узнаю».

Покидая лавку, Миднайт поблагодарила Бирдмира за терпение. Затем черноволосая чародейка и ее проводник вновь оказались на улице.

«Что это была за штуковина?» — спросил Квиллан, стараясь казаться как можно менее заинтересованным. «Этот желтенький шарик, которым ты махала вокруг. Это магия?»

«Никаких вопросов», — отрезала Миднайт. Она остановилась и схватила мальчишку за руку. «Сколько раз тебе повторять, что лучше тебе ничего не знать? Где наша следующая остановка?»

«Уже скоро ужин. Я думаю мы можем зайти в игорный дом „Темная Жатва“, где мы могли бы немного…»

Миднайт чуть сильнее сдавила руку юноши. «Квиллан, за те деньги, что я плачу тебе, я рассчитывала, что ты будешь воспринимать меня более серьезно. Я не собираюсь бесцельно болтаться, посещая забегаловки вместо того, чтобы…»

Юноша вывернулся из рук Миднайт. «Для ученого у тебя маловато терпения».

Миднайт промолчала.

«Мне случайно довелось узнать, что в игровых залах „Темной Жатвы“ почти каждую ночь собираются последователи Баала, Бога Убийств», — буркнул Квиллан, потирая свою руку. «Если тебе нужно что-то особенное — а думаю это тебе и нужно — тебе стоит направиться туда».

«Возможно я недооценила тебя», — устало заметила Миднайт, пытаясь заставить свой голос звучать как можно более ровнее. Баал был союзником Миркула, а Бэйн украл Скрижали именно с помощью Миркула. «Значит идем в „Темную Жатву“».

Они прошли три квартала на юг, затем свернули на восток, к игорному дому. Миднайт посмотрела на слепящее око солнца — его расположение не поменялось с того самого момента, как она попала в Тантрас.

Миднайт перевела взгляд на игорный дом и не была удивлена тем, что приземистое, одноэтажное здание оказалось окрашено в кроваво-черные тона. Вид «Темной Жатвы» наверняка бы порадовал шпионов Черного Повелителя и последователей Баала, Бога Убийц.

Однако, едва Квиллан взялся за ручку входной двери, Миднайт поняла как глупо было появляться в месте посещаемое союзниками Бога Раздора. «Подожди, я передумала», — остановила чародейка Квиллана. «Мы перекусим где-нибудь еще. Вернуться сюда мы всегда успеем».

Юноша пожал плечами и отошел от двери. «Как скажете, миледи. Мы можем пойти на юг, в другую таверну. Заодно по пути можем осмотреть руины Храма Сан».

При упоминании Богини Красоты, Миднайт подумала об Адоне. Впервые с момента расставания с друзьями у «Ленивой Луны», чародейка была рада, что отправилась по храмам без них.

Квиллан быстро провел Миднайт через несколько улиц. Через десять минут они уже стояли у разрушенного храма. «Он выгорел всего несколько недель назад», — поведал юноша чародейке. «Ходят слухи, что жрецы сами уничтожили это место, дабы досадить Тормитам. Сразу после этого происшествия все Саниты покинули город». Миднайт достала сферу и прошлась по обугленным останкам храма. И на этот раз ее ждало разочарование. Через несколько минут бесплодных поисков, она обернулась к Квиллану, — «Почему Саниты ушли?»

«Не знаю», — ответил парень. «Но можно узнать. В известных кругах Таверна Куррана именуется как „Болтливый Язык“. Несколько правильных вопросов и ты сможешь узнать все что пожелаешь». Миднайт покачала головой. «Еще одна таверна? Подозреваю, что ты хочешь направить меня туда только ради того, чтобы я купила тебе ужин». Когда Квиллан пожал плечами, чародейка улыбнулась и произнесла, — «Ну ладно. Веди меня к своему языку».

Квиллан повел чародейку на запад, в небольшую таверну, расположенную в нескольких кварталах от порта. Таверна была забита до отказа, а доносившийся из нее смех можно было слышать за целый квартал. Чтобы занять место за стойкой, Миднайт пришлось протолкнуться между парочкой отдыхающих солдат с символом Торма на груди. Квиллан благоразумно решил дождаться ее за спиной.

Изучив жилистого, загорелого человека за стойкой, чародейка усмехнулась. Прошло уже много времени, с тех пор, как она путешествовала в одиночку и посещала шумные, зловонные таверны, подобные этой. И хотя она прекрасно помнила все злачные словечки, которыми пользовались в компании грубых, невежественных деревенщин, ей очень не хотелось прибегать к ним. Она попросту хотела задать вопросы, получить нужные ответы и пойти своей дорогой. Хотя подобная мысль не могла прийти ей в голову еще три месяца назад, когда она считала себя ‘дикой’ искательницей приключений.

Пока Миднайт размышляла над этими мыслями, хозяин таверны оперся локтями на стойку и склонился к ней. Его зловонное дыхание и налитые кровью глаза мгновенно сбили ее с толку. «Что закажешь?»

«Это зависит от того, что за отраву ты предлагаешь под видом лучших элей», — ответила Миднайт.

Человек слегка склонил голову. «Боишься так напиться, что станешь жертвой моего обаяния?»

Хотя Миднайт и было что ответить, она поняла, что начинает уставать от этой игры. Ей следовало бы покончить с этим и попросту спросить о нужной информации, но чародейка понимала, что так она ничего не выяснит. «Если на то пошло, то я предпочла бы быть мертвой, нежели пьяной».

«Или мертвой пьяницей!» — прыснул один из двух стражей, что стояли по бокам от Миднайт. Лишь через некоторое время он понял, что больше никто не смеется.

Выдавив легкий смешок, Миднайт произнесла, — «Дай мне двойную порцию того же, что и у него. Затем я бы хотела у тебя кое-что спросить».

«Я много могу чего рассказать», — буркнул хозяин таверны, вытаскивая большую красную бутылку из-под стойки.

«Я в этом не сомневаюсь», — вздохнула Миднайт. «Но меня интересует выжженое строение в нескольких кварталах отсюда. Кажется, это бывший храм Сан. Я бы хотела узнать почему жрецы Сан покинули такой прекрасный город как Тантрас. Ведь они все-таки поклоняются красоте».

Хозяин таверны засмеялся, прижимая бутылку к груди. «Мне об этом немного известно. Они пришли сюда в своих модных нарядах, разговаривая словно толпа чертовых поэтов. Я позволил им остаться лишь потому, что у них было чем заплатить».

«Звучит так, словно у них очень даже симпатичное божество», — отметила Миднайт, проведя пальцем по грязной стойке. «Но я все еще не понимаю почему они покинули город».

Хозяин таверны фыркнул. «Тяжело соперничать с храмом у которого под рукой есть собственный бог. Едва Торм объявился в городе, их посещаемость резко упала и те последователи, которые были настолько глупы, что продолжали службы…»

Внезапно стражники вскочили с места и отбросили стулья на пол. Тотчас в таверне воцарилось гробовое молчание, а стражники бросили на хозяина таверны злобные взгляды. Стражник, находившийся от Миднайт по правую руку и уже порядком шатавшийся от выпитого спиртного, опустил руку на рукоять своего меча.

Миднайт посмотрела на хозяина таверны и заметила что его лицо исказил страх. Он моментально схватил бутылку и выплеснул ее содержимое на пол. «Похоже, что вино кончилось», — произнес хозяин таверны. «Еще что-нибудь?»

«Только хорошо приготовленный ужин для меня и моего племянника», — произнесла Миднайт.

Паренек воспринял это как сигнал к действию. «Квиллан Денцери», — произнес юноша, отчаянно тряся одного из стражей за руку.

«Денцери», — рассеянно пробормотал вояка. «Думаю, что я однажды встречался с твоим отцом. Хороший человек. Прекрасный солдат. Это его сестра?»

«Моя тетушка по материной линии», — произнес Квиллан. «Ученая. Ну, вы знаете их любознательность».

Стражник посмотрел на Миднайт, засмеялся и отвернулся в сторону. Жизнь снова закипела в таверне и чародейка и ее гид были препровождены за их столик. Пока они дожидались еду, Миднайт присматривала за стражниками, но ни один из них так и не посмотрел в ее сторону.

После того как они перекусили, они покинули таверну и Квиллан отвел Миднайт к небольшому, неказистому заброшенному зданию, расположенному неподалеку от таверны. «Обычно здесь встречались почитатели Илматера, Бога Терпимости», — поведал паренек. «Город наложил на храм налоги, которые жрецы не смогли выплатить. Когда они не заплатили, городская стража перевела их в дом для нищих. Некоторые из них до сих пор живут в „Пристанище Бедняков“».

Миднайт вспомнила человека, набросившегося на нее с гвоздем и вздрогнула. «Что за налоги?» — тихо спросила чародейка.

Квиллан пожал плечами. «Когда весть о том, что в городе появился Торм распространилась по округе, в Тантрас хлынули Тормиты со всего Фаэруна, принося в пожертвования тонны золота. Разумеется правительство не могло упустить возможности погреться за чужой счет. Через некоторое время город приказал почитателям Илматера заплатить столько же, сколько и Тормиты или убираться прочь. Можешь сама догадаться, что произошло дальше».

«Как несправедливо», — отметила чародейка оборачиваясь к своему проводнику. «В некоторых местах храмы полностью освобождены от налогов». Миднайт замолчала на миг, чтобы вновь собраться с мыслями. «Как далеко отсюда место поклонения Мистре?» — наконец спросила она.

«Не очень далеко», — жизнерадостно откликнулся Квиллан. «Это в конце южной части города, неподалеку от гарнизонов».

После долгой прогулки, Квиллиан привел чародейку на небольшой холм, по которому пролегала узкая дорожка из камня, почти вытершаяся от времени. Вскоре эта тропа вывела их прямо к месту поклонения Мистре.

Оно представляло из себя простую каменную арку, окруженную осыпавшейся каменной стеной, высотой в несколько футов. По всему периметру располагалось несколько входов. Приказав Квиллану оставаться на месте, Миднайт обошла стену вокруг, внимательно разглядывая место поклонения. Затем она вошла внутрь и остановилась перед небольшой, белой статуэткой Леди Таинств, расположенной под аркой. Хотя ей хотелось, но Миднайт не смогла заставить себя преклонить колени и помолиться прежде чем обследовать это место с помощью сферы обнаружения. Она выбежала из каменного круга и остановилась.

«Ты больше не ребенок», — прошептала она себе, затем извлекла сферу и вновь приблизилась к месту поклонения. Едва она подошла поближе, сфера слегка вздрогнула.

Отзвук заклинаний, которые могли быть произнесены многие годы назад, — подумала Миднайт. Черноволосая чародейка отвернулась от строения. Внезапно ее внимание привлекла большая башня с колоколом. «Что это?» — спросила она у проводника, указывая на башню.

«Место, где обычно играют дети», — произнес парень, пытаясь подавить зевок. «Легенда гласит, что этот колокол был создан великим магом, Айленом Аттрикусом. Он был одним из основателей Тантраса. Также в ней говорится, что когда он умер столетие назад, ему было около тысячи лет». Парень поднял с земли камушек и скатил его по наклонной мостовой.

«Он сам выковал этот колокол, и камень за камнем построил башню», — продолжил Квиллан. «Затем он наложил заклинание из-за которого в колокол не может позвонить ни один смертный. Затем он написал на колоколе какое-то пророчество, но эту надпись не смог расшифровать ни один городской ученый». Парнишка пожал плечами и подавил еще один зевок. «Все что я знаю, так это то, что колокол висит здесь уже сотни лет. Говорят, что он однажды прозвенел и вроде как спас город, но я в это не верю».

«Почему?» — спросила Миднайт.

«Потому, что в это верят только местные маги, а маги никогда не говорят правду», — засмеялся парень. Чародейка нахмурилась. «Я хочу взглянуть на нее», — мрачно произнесла она.

С губ Квиллана сорвался легкий присвист. «Это Запретная Территория, там расположены гарнизоны армии. Обычно туда никого не пускают». Он замолчал и улыбнулся. «Но они знают меня из-за отца. У нас с тобой у обоих темные волосы и смуглая кожа. Возможно они пропустят нас, если мы снова сыграем в тетушку и племянника».

«Тогда вперед», — произнесла Миднайт.

«Есть одна проблема», — остановил ее Квиллан, взяв Миднайт за руку. Морган Лайсмур, капитан, который обычно пропускает нас, отбыл из города до завтрашнего утра. Если я попрошу кого-нибудь еще, то возникнут вопросы, на большинство из которых ты не захочешь отвечать. Закончив говорить, парень попытался подавить третий зевок, но не смог.

Пробежавшись рукой по волосам, Миднайт отвела взгляд в сторону. «Сейчас нам явно не решить эту проблему», — вздохнула она. «Тебе стоит отдохнуть. И попытайся добыть нам на завтра лошадь. Так дело пойдет быстрей».

Едва Квиллан отвернулся и направился в сторону дома, Миднайт опустила руку к нему на плечо и произнесла, — «Спасибо за твою помощь, племяшка. Жди меня у „Ленивой Луны“ незадолго до завтрака».

«Хорошо, миледи», — счастливо бросил паренек. «Кстати, прежде чем отправиться спать, советую купить темную маску. Без нее будет очень трудно заснуть».

Миднайт почти целый час добиралась до таверны. Квиллан вновь попрощался с чародейкой и затем покинул ее. От Келемвора и Адона не было никаких новостей, поэтому чародейка попыталась расслабиться и заснуть.

После почти часового ворочания в постели, Миднайт оделась и отыскала хозяина таверны. Подобострастный, улыбчивый человек по имени Фаресс, выдал чародейке ночную маску, расставшись с ней за цену целой кружки эля, что для кусочка грубой ткани с привязанным шнурком было весьма почетно.

Прежде чем отойти ко сну, Миднайт попыталась почитать свою магическую книгу. Когда эта попытка провалилась, она села за небольшой столик в углу комнаты и написала послания Келемвору и Адону. Затем она заснула и после нескольких часов беспокойного сна, проснулась от стука в дверь.

«Это я, Квиллан Денцери, миледи», — раздался голос из-за двери. «Вы проспали».

«Я буду через минутку», — пробормотала Миднайт и поспешно облачилась в свои одеяния. Вскоре чародейка и ее проводник продолжили свое путешествие, и провели весь день посещая заброшенные храмы и различные тайные места поклонений. Однако ни в одном из них сфера не проявляла иной активности, за исключением небольшого подрагивания. В конце дня, Миднайт и Квиллан направились к военному посту в южной части города. Там они наткнулись на Моргана Лайсмура, высокого, человека с песочного цвета волосами, который по возрасту вполне мог годиться проводнику в отцы.

«Эй, да никак это сам Квиллан Денцери», — весело встретил их Морган. Когда проводник Миднайт поведал свою историю о вновь обретенной тетушке и ее поисках, солдат лишь вздохнул. «Ты знаешь, я ненавижу отказывать тебе в чем-либо, парень. Но есть определенные правила и я вынужден их соблюдать».

Юноша покачал головой и указал на Миднайт.

«Ее могут в любой момент отозвать домой, Морган. Возможно это единственный шанс за всю ее жизнь».

Морган поднял глаза к небу и вновь вздохнул.

«Ну хорошо. Проезжайте», — произнес Морган, затем приказал стражникам пропустить Миднайт и ее проводника.

Всю дорогу до колокольной башни, расположенной в полумиле вниз по дороге, Миднайт и Квиллан не проронили ни слова. Они миновали несколько бараков и были вынуждены дважды ехать окольным путем, чтобы не наткнуться на солдат, занятых тренировкой. Однако, вскоре перед ними возвышалась Башня Айлена Аттрикуса.

Башня представляла из себя обелиск из серого камня. В основании памятника начиналась винтообразная лестница, приводившая к серебряному колоколу на вершине. Сам колокол обдувался прохладным полуденным ветерком, задувавшим через большие окна по обеим сторонам от него. Разглядывая башню, Миднайт почувствовала в спине странное покалывание. Ощущение было таким, словно по спине чародейки нежно постукивали тысячи пальцев с острыми ноготками. Едва чародейка спрыгнула с лошади, как тут же поняла что происходит.

«Берегись!» — крикнула Миднайт и швырнула мешок в сторону. Квиллан бросился на землю. Сумка, приземлившись в двадцати футах от входа в башню, замерцала ярким янтарным светом. На миг показалось, что она охвачена огнем, и затем сфера обнаружения беззвучно разлетелась на кусочки. Мешок лопнул словно мыльный пузырь, и от беззвучного взрыва каменная дверь в башню почернела.

Миднайт подошла к Квиллану. Парень сидел на корточках, но едва она протянула руку, она попятился от нее.

«Ты не сказала мне, что ты одна из них!» — крикнул он, отодвигаясь от Миднайт еще дальше.

«Одна из кого?» — раздраженно спросила Миднайт.

«Ты маг! Твое вонючее ремесло могло прикончить нас обоих!» — крикнул Квиллан и вскочил на ноги. «Я знал, что тебе не стоит доверять!»

Чародейка отвернулась от парня и посмотрела на башню. Я могу позволить себе потерю проводника, — подумала она. Но не Скрижаль Судьбы… и по поведению сферы, она может быть совсем рядом!

Но сфера взрывается при приближении к любому предмету, обладающему достаточной магической силой, — с горечью вспомнила чародейка. Она могла взорваться из-за этого чертова колокола. Она направилась к двери и Квиллан крикнул ей вслед, — «Нам нужно уходить! Кто-нибудь может решить, что ты пыталась взорвать колокол!»

«Можешь уходить», — не оборачиваясь прошипела Миднайт. «Я должна увидеть, что находится внутри башни».

В башне, Миднайт встретила абсолютная тишина. Звуки, доносившиеся из гарнизонов, даже шум ветра, дующего с Драгон Рич, все это внезапно исчезло. Чародейка выглянула в дверь, и увидела как шевелятся губы Квиллана, выкрикивающего предупреждения, но его голоса она не слышала. Отвернувшись от парня, Миднайт обследовала интерьер башни и не нашла ничего, кроме ступеней, которые вели к колоколу. Она взобралась наверх башни.

В конце идеально выбитых, безупречных каменных ступеней, чародейка вгляделась в надпись на колоколе. Санлар, Учитель Миднайт из Дипингдейла, настоял, чтобы Миднайт занималась изучением древних наречий. Сообщение было странной смесью из множества языков, но напомнило чародейке о ребусах, которые составлял для нее Санлар много лет назад. А затем, пока она разглядывала отдельные письмена и слова, надпись засветилась бело-голубым светом, и Миднайт обнаружила, что с легкостью может ее прочесть. Она гласила:

Чародейка спустилась вниз и вышла из башни, раздумывая над этими словами. В тот миг, когда она покинула башню, на нее обрушилась целое созвездие различных звуков. Квиллан уже сидел на лошади и подвел скакуна Миднайт к башне.

«У меня был трудный день и я рассчитываю получить достойную плату», — зло бросил парень. «Теперь давай уберемся отсюда, прежде, чем нас поймают».

«Веди», — твердо произнесла Миднайт, взбираясь на лошадь.

Чародейка и ее проводник вернулись к посту, где их уже поджидал Морган. Он махнул им рукой, пропуская без лишних слов, и парочка ехала еще целый час, прежде чем кто-либо из них заговорил.

«Можешь не волноваться — я буду хранить молчание», — сухо бросил Квиллан, даже не глядя на Миднайт. «Не хочу иметь с магами ничего общего, если этого можно избежать». Через мгновение он добавил, — «Я чувствую, что вас впереди ждут тяжелые времена, миледи. Постарайтесь, чтобы с вами рядом не оказались не в чем неповинные люди».

«Буду иметь в виду», — произнесла Миднайт, разозлившись на то, что какой-то мальчишка учил ее жизни. Хотя ее с Квилланом разделяло меньше десяти лет, ей казалось, что с тех пор, как два месяца назад она воззвала к Мистре на Тропе Калантера, прошли уже целые столетия. За последние несколько недель она пережила слишком многое, чтобы быть обруганной мальчишкой, который возможно за всю свою жизнь не отъезжал от Тантраса больше чем на сто миль.

Всадники подъехали к таверне «Ленивая Луна» и Миднайт расплатилась с Квилланом, накинув ему пару золотых за непредвиденный случай со сферой. Темноволосый парень удалился без лишних слов и Миднайт вошла в таверну.

Поднявшись в комнату, она поискала не оставил ли кто из ее спутников каких-либо сообщений. Жрец не прочитал ее записки, но под его дверью лежало письмо, подписанное жрецом Торма. Это была коротенькая записка, в которой Миднайт и Келемвору сообщалось, что с их другом все в порядке.

Воин же наоборот, похоже совсем недавно побывал в комнате, забрав сообщение оставленное для него Миднайт. Взамен он оставил клочок бумаги с двумя наспех нацарапанными словами.

Сайрик жив.

Пергамент выпал из дрожащих рук чародейки, плавно опустившись на пол. С безумно колотящимся от страха сердцем, Миднайт стрелой вылетела из таверны.

Темная Жатва

Герои попрощались у входа в таверну «Ленивая Луна». Миднайт поцеловала Келемвора в пятый и последний раз, и нежно отвела волосы с его лица. Келемвор заглянул в ее темные прекрасные глаза и почувствовал как по спине пробежал холодок.

Я не могу потерять ее вновь, — подумал воин, затем произнес, — «Возможно, нам все-таки лучше оставаться всем вместе. Мне не нравится, что тебе придется рисковать своей жизнью…»

Чародейка прикрыла пальцами губы Келемвора и слегка улыбнулась, — «Не забывай, что рискуем мы все. Лучше всего нам забрать то, за чем мы пришли и поскорее убраться отсюда», — произнесла она, — «Ты ведь прекрасно понимаешь, что разделившись мы скорее добьемся успеха».

Воин взял руки Миднайт в свои. «Конечно», — буркнул он и поцеловал ее пальцы. «Береги себя».

Чародейка отпустила саркастичное замечание, и попрощавшись с Адоном пошла вниз по улице.

Келемвор обернулся к Адону. «До следующей встречи», — произнес он жрецу, хотя все еще не мог отвести взгляда от Миднайт. «Адон?»

Ответа не было. Келемвор обернулся и увидел, что жрец уже пересек улицу, затерявшись в толпе. Воин пожал плечами и направился в сторону доков. Первые несколько часов Келемвор попросту изучал береговую линию и знакомился с несколькими крупными торговыми кораблями, стоявшими в Тантрасе на якоре.

Если все провалится, мы можем наняться на один из кораблей в команду, — подумал Келемвор, хотя эта идея ему совсем не понравилась.

Параллельно Келемвор исследовал торговые склады, но после того, как его несколько раз выставили за дверь, он отказался от этого. Вместо этого он пошел вдоль доков на юг, вглядываясь в воды Драгон Рич. На горизонте к небу поднималась длинная багрово-синяя полоса. В ближайших городах солнце должно быть уже село.

«Странное зрелище, не правда ли?» — раздался голос за спиной воина. Келемвор обернулся и оказался лицом к лицу с человеком в ярком мундире с болотного цвета глазами. Человек был на несколько лет моложе Келемвора, и носил светлую, тщательно подстриженную бородку. Его брови представляли из себя одну сплошную линию, распростершуюся вдоль всей ширины лица, а улыбка носила печать загадочности.

«Странное? Это не идет ни в какое сравнение с тем, что я видел совсем недавно», — ответил Келемвор. «В какой-то степени оно даже привлекательно».

«От этого постоянного света люди сходят с ума», — вздохнул человек. «Для многих он хуже, чем самая черная, непроглядная тьма, когда-либо опускавшаяся на Фаэрун».

Воин улыбнулся и вспомнил те ужасы, с которыми ему пришлось столкнуться в Ущелье Теней, по дороге в Шедоудейл. «Причины для беспокойства у тебя появится, когда холмы этого города поднимутся, чтобы смять между собой его обитателей».

Человек рассмеялся. «Ты говоришь с такой уверенностью, словно видел подобные ужасы своими глазами».

«И не только их», — произнес Келемвор с легким оттенком грусти.

«Невероятно», — человек протянул свою руку воину. «Я Линал Алприн, начальник Порта Тантраса».

«Келемвор Лайонсбэйн», — представился воин, пожимая протянутую ему руку.

Начальник порта покачал головой и вздохнул. «С момента появления богов на Фаэруне я все время был привязан к Тантрасу, но за последние несколько недель я видел такие вещи, в которые еще год назад я бы ни за что не поверил».

Алприн и Келемвор некоторое время стояли на пристани, делясь историями о магическом хаосе и непостоянстве природы, свидетелями которых они стали со дня Прибытия. Примерно через час начальник порта обернулся к воину и спросил нет ли у него каких либо планов на ужин.

«Ну», — ответил Келемвор, — «Я хотел вернуться в таверну».

«Я этого не слышал», — весело бросил Алприн. «Мы отправимся ко мне домой, где я познакомлю тебя со своей женой и мы сможем поболтать за ужином». Начальник порта улыбнулся и добавил. «Разумеется, если ты не будешь против».

«Это было бы неплохо», — произнес Келемвор. «Буду премного благодарен».

Алприн обвел взглядом доки. На них глазели двое стражей и несколько моряков. «Тут вдоль улицы расположено несколько торговых лавок», — торопливо произнес он, указывая на юг. «Следуй по этой дороге, пока не доберешься до места, где продают разные шляпы. Жди меня там. Я должен купить жене подарок».

Затем Алприн покинул воина и растворился в толпе. Келемвор еще с десять минут покружил по докам, затем направился вниз по торговой улице. Единственное место, где продавали шляпы называлось «Лавка Изящества Мессины». Воин почувствовал себя несколько неуютно стоя среди рядов женской одежды, и редкие взгляды, бросаемые на него женщинами, собравшимися на улице рядом с лавкой, чтобы поделиться последними слухами, лишь усиливали его беспокойство.

В конечном итоге, Келемвор заметил седобородого менестреля, стоявшего у соседней лавки и изредка бросавшего на воина внимательные взгляды. Как только он уже было собрался подойти к нему и завести разговор, в него буквально влетела прекрасная, сереброволосая женщина. Она казалась напуганной и правую половину ее прекрасного лица покрывал огромный синяк. Вцепившись в воина, она взмолилась, — «Прошу вас, помогите мне. Он сошел с ума!»

Прежде, чем Келемвор успел произнести хоть одно слово, перед женщиной появился юноша со сжатыми кулаками.

«Это моя собственность», — рявкнул парень на Келемвора. «Убери от нее свои лапы».

Воин пригляделся к человеку и почувствовал как в нем растет отвращение. Человечишка был низким и худым, и был облачен в простую коричневую рубаху, чем-то всю заляпанную. По тому как от него разило, Келемвор также понял, что он был сильно пьян.

«Не вздумай подойти ближе», — произнес Келемвор, а голос в его голове воскликнул, — Проклятье! Что если оно не пропало? Он поморщился и прогнал эти мысли прочь. Сейчас вполне подходящий случай, чтобы выяснить это, — решил зеленоглазый воин.

Неряшливый коротышка несколько секунд стоял молча, явно потрясенный словами воина. «Поди прочь», — наконец произнес. «Это моя женщина».

«Она похоже так не считает», — рыкнул Келемвор. Он обвил талию женщины своей рукой и нежно придвинул ее к своему боку. Затем извлек меч. Безупречно отполированный стальной клинок ярко сверкнул на солнце. «Знаешь, что я тебе скажу. Мы с тобой будем драться за нее, здесь и сейчас».

Человек обвел потрясенным взглядом клинок Келемвора, заглянул в ледяные глаза воина, и остановился на испуганном лице сереброволосой женщины. Затем пьянчужка свесил голову, отвернулся и пошел прочь. Как только коротышка скрылся из виду, Келемвор убрал меч и повернулся к женщине.

«Я знаю таких людей», — пробормотал воин. «Сейчас он испугался, но он обязательно вернется за тобой». Воин извлек кошель с золотом. Взяв женщину за руку, он отсыпал ей на ладонь немного золота и нежно сомкнул ее пальцы. «Купи билет на следующий корабль отходящий в Рэйвенс Блафф».

Из глаза сереброволосой женщины скатилась слеза. Она кивнула, поцеловала воина и поспешила на север, затерявшись в толпе. Келемвор почувствовал такое удовлетворение, какого он не испытывал с детства, с тех пор, как проклятье Лайонсбэйнов впервые возникло в его жизни. Если я все же еще проклят, то проклятье дремлет… по крайней мере, пока.

Внезапно рядом с Келемвором возник менестрель. «Юная прелестница могла попросту обмануть тебя», — вздохнул менестрель. «Однако, ты все равно поступил хорошо. Не многие бы стали помогать незнакомцу».

«Хороший поступок сам по себе может быть наградой», — тихо произнес Келемвор и обернулся к менестрелю. Лицо старика обрамляла длинная, белая борода, а глаза были окружены множеством бесконечных морщинок.

«Я слышал в Уотердипе великую трагедию о юной любви и темной страсти», — произнес старик, заглядывая Келемвору в глаза. «Некоторые говорят, что история заканчивается ужасно. Другие видели счастливый конец. Я могу спеть ее для тебя, если хочешь».

Менестрель провел рукой по струнам арфы и открыл рот, чтобы начать повествование своей истории. Однако, прежде чем он произнес хоть одно слово, старик внезапно остановился и протянул открытую руку.

Воин улыбнулся и положил на протянутую ладонь золотую монету. «Пой, менестрель».

«Келемвор!» — раздался голос, и воин обернулся влево, где к нему приближался Алприн. Когда Келемвор обернулся назад к менестрелю, старика уже простыл и след.

«Ты выглядишь взволнованным», — заметил Алприн, подходя к Келемвору.

Воин нахмурился, вглядываясь в толпу в поисках менестреля. «Не взволнованным, друг мой. Лишь немного раздосадованным. Я хотел послушать историю, обещанную мне одним старичком. Теперь я никогда ее не услышу».

После покупки шляпки для жены Алприна, Келемвор и начальник порта направились на восток, в центр города, затем свернули на север. Вскоре перед ними возник небольшой, одноэтажный домик. Алприн спрятал красную шляпку с отделкой из розового шелка за спину и вошел в здание.

«И как поживает сегодня моя бедная, покинутая жена?» — крикнул Алприн с порога.

«Ей было бы гораздо лучше, если бы ее муж проводил с ней хоть немного времени», — раздался голос в ответ. Спустя мгновение, владелица голоса, невзрачная женщина с прямыми черными волосами и смуглой кожей, предстала перед мужчинами. Едва Алприн показал ей шляпку, она издала тихий вскрик восхищения.

«Это тебе, любовь моя», — засмеялся начальник порта, надевая шляпку на голову жены и одаривая ее поцелуем.

«А это кто?» — подозрительно спросила женщина, указывая на Келемвора.

Алприн нервно прокашлялся. «Я пригласил это человека к нам на ужин, дорогая», — невинно произнес начальник порта.

«Я могла догадаться», — раздраженно бросила она. Затем на ее лице засияла улыбка и она взяла Келемвора за руку. «Я Мойра. Если вы друг моего муж, то добро пожаловать в наш дом».

Час спустя, вкушая самый прекрасный ужин, что ему довелось отведать с тех пор как он покинул Арабель, Келемвор рассказывал о множестве странностей, которые ему довелось поведать в недавних путешествиях. Тем не менее он был осторожен и не разглашал причины, подвигшие его на странствие по Фаэруну.

«Какое сумасшествие тебе довелось повидать», — восхищенно поразился Алприн и обернулся к жене. «Подумай только, Мойра, мы с тобой могли бы отправиться в путешествие и сами повидать все эти поразительные вещи».

«Почему бы тебе просто не покинуть город, когда захочется?» — спросил воин, с наполовину набитым хлебом ртом.

Мойра тут же вскочила с места и начала прибирать на столе. Лицо Алприна приняло серьезное выражение. «Келемвор», — мрачно произнес он, — «Если я смогу обеспечить для тебя и твоих спутников безопасный отход, вы покинете Тантрас при первой возможности?»

«Это я и собирался сделать… в конечном итоге», — произнес воин. «Но почему тебе так не терпится отправить меня?»

«Люди исчезают», — прошептал Алприн. «Хорошие люди».

Мойра выронила металлический кубок и он шумно звякнул об пол. Алприн наклонился, чтобы помочь своей жене убрать разлившуюся воду и она прошептала, — «Он может быть одним из них! Следи за своими словами!»

«Что за люди пропадают?» — спросил Келемвор, делая вид, что не расслышал замечания Мойры. «Чужестранцы, как я?»

Алприн покачал головой, передавая жене тарелку. Мойра бросила на него гневный взгляд, схватила блюдо и ушла на кухню. «Я не обвиню тебя, если после того, как ты услышишь мою историю, ты посчитаешь меня сумасшедшим», — пробормотал начальник порта.

«Ты вовсе не похож на безумца», — произнес Келемвор.

«Пропал мой друг, Манаком», — начал Алприн. «Недавно он был здесь, а на следующий день пропал. Ни стража, ни правительство не захотели и слышать об этом. Из городских книг исчезли все записи о нем. Я попытался выяснить, что с ним произошло. Через несколько часов на меня напал банда грабителей и избила меня до полусмерти. Я пытался сопротивляться, но их было слишком много». Алприн замолчал и посмотрел на кухню, где его жена мыла посуду. «У Мойры было в запасе несколько целебных снадобий, которые нам подарили на свадьбу. Если бы не они, то я наверняка был бы уже на том свете».

«А разве жрецы Торма не могли помочь тебе? Ведь их бог рядом, а значит у них есть сила исцелять», — произнес Келемвор.

«Сила, но не желание», — буркнула Мойра, входя в комнату и вытирая руки и фартук.

«Как ты думаешь, кто мог похитить твоего друга?» — тихо произнес Келемвор.

Алприн покачал головой. «Я не знаю. Но у меня есть мысли на этот счет. Будет лучше, если я не буду впутывать тебя во все это».

Келемвор рассмеялся. «Ты впутал меня уже просто упомянув об этом. Можешь смело говорить мне, что у тебя на уме. По крайней мере, если не хочешь сказать кто стоит за этим, можешь рассказать мне, что ты сам думаешь по этому поводу».

Алприн вздохнул и кивнул головой. «Я думаю, что кто-то втихую устраняет тех, кто верит в иных богов, нежели Торм. До меня дошли слухи, что некоторые жрецы, как Манаком, отказались уйти из города и были убиты», — произнес начальник порта. «И кто бы не похитил Манакома, он наверняка думает, что я слишком много знаю и буду разнюхивать, пока не раскрою их заговор».

Воин покачал головой. «Тогда почему бы им попросту не похитить и тебя?»

«Потому, что это вызовет ненужные подозрения», — прошептала Мойра. «Алприн слишком известен и его исчезновение поднимет слишком большую шумиху. А им это сейчас нужно меньше всего».

Алприн покачал головой. «Но если ты и твои друзья будете вынюхивать в округе про различные религиозные артефакты, чем вы и занимаетесь по твоим словам, то это наверняка привлечет их внимание». Начальник порта замолчал и смахнул со лба пот. «Я не смог спасти своего друга. Но возможно я смогу спасти тебя, Келемвор».

Келемвор начал подниматься из-за стола, но Мойра опустила руку на его плечо. «Останься», — твердо произнесла Мойра. «Возможно мы подвергаем тебя опасности, просто болтая с тобой. Меньшее, что мы можем для тебя сделать это позволить переночевать у нас».

Алприн улыбнулся. «В любом случае, я уже не помню, когда мы вот так с Мойрой травили с гостями байки за полночь. И если ты останешься, то я смогу дать тебе имена некоторых людей, которые смогут вывезти вас из Тантраса. Я лично знаком со многими капитанами, останавливающимися в этом порту».

«И возможно ты сможешь уговорить моего мужа, чтобы мы с ним тоже покинули этот город», — прошептала Мойра, склонившись к уху воина.

Келемвор вздохнул и сел обратно на стул. «Хорошо, я остаюсь».

Келемвора разместили в комнате, которая отводилась под детскую, до тех пор, пока Мойра не узнала, что не сможет иметь детей. Он хорошенько выспался, и когда проснулся несколько часов спустя, выяснил, Алприн уже отправился в порт. Мойра накрыла для воина завтрак, и они вдвоем побеседовали еще немного. Однако, вскоре Келемвор вернулся в таверну «Ленивая Луна», где он обнаружил послание Миднайт. В нем его возлюбленная сообщала о своих успехах за прошедший день. Также она поведала о странных событиях происходивших в храмах по всему городу.

Келемвор дочитал записку, затем покинул таверну не оставив ответа. Замечания Миднайт касающиеся храмов в Тантрасе казалось совпадали с предположениям начальника порта о заговоре. Однако, прежде чем впустую беспокоить чародейку, ему хотелось выяснить как можно больше, поэтому он отправился на поиски информации. В его разуме постоянно крутились последние слова из записки Миднайт.

«„Темная Жатва“ опасна. Избегай ее всеми способами. Все объясню позже…»

В порту, Келемвор отыскал Алприна и узнал от него, что для него и его спутников была зафрахтована небольшая галера из Калаунта. Капитан был суеверным человеком, но вполне заслуживал доверия, и корабль должен был стоять в порту как минимум еще несколько дней. Алприн настоял, чтобы ни один из членов экипажа до самого отплытия не был извещен о дополнительных пассажирах.

Удовлетворенный этими мерами, Келемвор поинтересовался у Алприна о организованной преступности в Тантрасе и «Темной Жатве».

«Они значат одно и тоже», — сплюнул Алприн, нервно оглянувшись вокруг. «Город не трогает этот игорный дом лишь по одной причине — некоторые из их шпионов добывают там свою информацию. Это самая мерзкая дыра во всем городе, зловонная лужа порочности и нечистой веры».

Внезапно воин понял почему Миднайт сказала ему избегать «Темную Жатву». Однако, Келемвор считал себя опытным профессионалом и бывалым искателем приключений. И еще он знал, что для того, чтобы в темных делах добыть нужную информацию, нужно пообщаться с преступниками, даже если для этого придется окунуться в настоящие отбросы общества.

«И с кем будет лучше пообщаться там на предмет необходимой информации?» — прошептал Келемвор. «Нужен человек, который прекрасно осведомлен обо всем преступном мире этого города».

Алприн пробежался взглядом по лицам дюжины людей расположенных в радиусе ста футов от него. Похожt они не привлекли ничьего внимания. «А почему ты спрашиваешь?» — подозрительно поинтересовался Алприн, проведя рукой по своему обветренному лицу.

«Я не могу обсуждать с тобой причины, которые привели меня и моих друзей в город», — произнес Келемвор. «Я лишь прошу тебя доверять мне». Воин взялся рукой за деревянные перила, затем облокотился на них.

Алприн вздохнул и покачал головой. «Ты говоришь как Манаком». Он отвернулся от воина. «Слушай, я думал мы уже обсудили это прошлой ночью. К тому же нам не стоит разговаривать о подобных вещах на улице. Опасность слишком велика. Нужно дождаться ночи».

«Я не могу столько ждать», — зло бросил Келемвор, привлекая нежелательные взгляды случайных свидетелей. «Прости меня», — тут же прошептал он. «Но сегодня ночью может быть слишком поздно для того, что я собираюсь сделать».

Начальник порта обернулся к воину, затем прислонился к перилам возле него. «Мне это не нравится», — кисло произнес Алприн. «Но если ты собираешься наведаться в „Темную Жатву“, то тебе следует отыскать человека по имени Сабинус. Он занимается контрабандой и у него есть связи в правительстве и среди Тормитов. Теперь иди. Я и так сказал тебе слишком много. Если кто-нибудь узнает…»

«Не узнает», — улыбнулся Келемвор, хлопнув начальника порта по спине. «Ты настоящий друг и я благодарен тебе. Ну и разумеется, за мной должок».

«Тогда верни его, убравшись из этого города целым и невридимым», — буркнул Алприн и пошел прочь, тревожно оглядывая толпу.

Келемвор кивнул и покинул гавань. Воин быстро продвигался по улицам, останавливаясь лишь для того, чтобы уточнить путь до игорного дома «Темная Жатва».

Час спустя, воин стоял перед одноэтажным черным строением. Теперь он мог понять почему это зрелище повергло Миднайт в такой шок. Даже само здание выглядело мрачно и зловеще. Келемвор подавил дрожь и вошел внутрь.

«Вас ожидают?» — спросил толстый, уродливый человек, едва воин оказался внутри здания.

«Хорошие новости всегда приходят неожиданно», — рявкнул Келемвор. «Просто скажи Сабинусу, что владелец Кольца Зимы здесь и страстно желает освободиться от лишнего имущества».

Толстяк фыркнул. «У тебя нет имени?»

«Сабинусу не нужно мое имя. Ему нужно лишь знать то, чем я владею», — рявкнул Келемвор.

«Жди здесь», — произнес стражник, подозрительно осматривая воина. Затем толстяк растворился за двустворчатой дверью. Когда двери распахнулись, коридор наполнился азартными криками игроков и смеха, затем створки также быстро сомкнулись, унеся с собой все звуки.

Несколько минут спустя стражник вернулся и жестом приказал Келемвору следовать за ним. Они вошли в игорный дом и на воина обрушились звуки разнузданного веселья. В помещение находилось пять шестов на которых извивались танцовщицы из далеких стран, и некоторые из них прыгали по столам, дразня мужчин и выпрашивая у них деньги.

Игроки делали ставки, которые иногда стоили им жизней, но чаще жизней другим. На столе, между двумя стариками, лежала прекрасная женщина, а они бросали кости, чтобы выяснить, кто будет владеть ею сегодняшним вечером. За другим столом сцена была обратной — две женщины играли на мускулистого мужчину с золотыми волосами.

Вся комната была пропитана запахом вина и гниющего мусора. По полу носились какие-то странные твари. Келемвор почувствовал как его ноги коснулось что-то пушистое, и он заметил как от него метнулся, поглощая все что падало на пол, комок из шерсти и когтей. Он не мог даже представить себе, что это было за существо.

Однако, воина наконец подвели к столу Сабинуса, и он удивился насколько юным был этот достаточно известный человек. Контрабандисту едва можно было дать семнадцать зим. Он носил коротко остриженные рыжие волосы, а его красная кожа почти не отличалась от цвета его волос. И хотя выглядел он молодо, но его словно окружала аура темной мудрости — наподобие той, что окружает старые секреты прошлого и древние, полусгнившие проклятые артефакты. Контрабандист жестом пригласил Келемвор присесть. Воин принял его приглашение и положил руки на стол, открытыми ладонями вверх, что являлось обычным знаком доверия.

«Ты заинтересовал меня», — прошипел Сабинус. «Но не вздумай зря тратить мое время. В Драгон Риче пропало множество болванов, подобных тебе, которые не смогли подтвердить свои слова делом».

«Я и не смел подумать о том, чтобы тратить твое драгоценное время», — солгал Келемвор. «Я принес тебе кое-что ценное».

Контрабандист слегка поерзал на своем месте. «Мне доложили. Кольцо Зимы это не тот предмет, который так просто можно достать. Я думал, что оно было утеряно».

«То, что утеряно, всегда может быть найдено. Теперь давай не будем попусту молоть языками и перейдем ближе к делу», — твердо произнес Келемвор парню, убирая руки под стол.

Сабинус оскалился мрачной улыбкой. «Хорошо. Перейдем к делу. Мне это нравится». Рыжеволосый контрабандист качнулся на стуле, едва сдерживая волнение. «Если у тебя есть кольцо — покажи его».

«Ты думаешь я взял его с собой? Ты верно принял меня за простофилю с базара?» — резко спросил Келемвор.

«Это зависит от того насколько ты глуп», — рявкнул паренек. «А ты глуп настолько, что смеешь лгать мне о такой важной вещи? Кольцо Зимы это власть. С его помощью Королевства можно погрузить в ледяной век. Выжить смогут лишь сильнейшие, или те кто будет готов к катастрофе». Сабинус пробежался рукой по волосам.

Келемвор прищурил глаза и наклонился к контрабандисту. Двое стражей напряглись и потянулись за кинжалами, но Сабинус остановил их. «Я могу сообщить тебе точное место, где спрятано кольцо. Я могу рассказать какие опасности поджидают на пути к нему и как их избежать», — произнес Келемвор.

«Что тебе нужно в обмен?» — осторожно спросил Сабинус.

Я хочу, чтобы ты сказал мне, где находится Скрижаль Судьбы, — саркастично подумал воин. А вслух он произнес, — «Информация. Мне нужно знать почему последователи Сан, Илматера и остальных богов, кроме Торма, были изгнаны из города… и по чьему приказу».

«Возможно это я смогу тебе сказать», — пробормотал Сабинус. «Расскажи мне побольше о Кольце Зимы. Твои слова развяжут мне язык и освежат мою память». Парень наклонился вперед.

Келемвор нахмурился. Он подумал о ледяном чудовище, которое охраняло кольцо и всех тех людях, которые погибли от его лап. Затем зеленоглазый воин поведал Сабинусу все, что он знал.

В другом конце зала, в темном углу, за Сабинусом и Келемвором наблюдали двое людей. Один из них носил черную маску с прорезями для глаз. Второй был худощав и смугл, и чувствовал себя довольно странно, наблюдая как воин все больше увязает в расставленной для него паутине.

«Сабинус хорошо справляется со своей ролью», — произнес Сайрик откидываясь в тени.

«Не нравится мне все это», — буркнул Даррок. «Не больше, чем быть переправленным через Драгон Рич в ящике, который скорее напоминал гроб».

«Ты даже не разу в него не залез, пока мы не добрались до берега», — резко произнес Сайрик. «Ты что суеверен? Ты действительно думаешь, что полежав один день в гробу, на следующий день ты сделаешь свой последний вздох? Если это так, то тебе следовало сказать об этом раньше».

«Нет», — рыкнул убийца и опустил руку к кинжалу. «Я подвел своего бога и должен заслужить прощение. Но я не хочу видеть эти ящики снова!» А еще я хотел бы видеть тебя мертвым, вор, — подумал он.

Сайрик покачал головой и засмеялся. «Ну сколько раз тебе объяснять? С твоим лицом мы бы никогда не пробрались в город. У тебя уже сложилась репутация, Даррок. Ты столь известен, сколь известен может быть убийца. Ящики и связи Сабинуса в доках были единственным способом пробраться в Тантрас не поднимая тревоги».

Даррок отвел взгляд. Даже несмотря на то, что его лицо скрывала маска, Сайрик мог сказать, что убийца над чем-то задумался.

«Смотри. Сабинус куда-то уводит его», — отметил Сайрик, поднимая свою бутылку и делая глоток темного, горького эля. «Они направляются вниз, к арене. Тебе лучше поторопиться. Келемвору не понадобится много времени, чтобы понять что его предали, и тогда он попытается сбежать». Вор опустил свой эль и улыбнулся. «И если это случится снова, Бэйн будет очень недоволен тобой».

«Нами обоими», — напомнил Даррок вору и поднялся с места.

«Пусть тебе улыбнется удача», — произнес Сайрик убийце, отправившемуся вслед за Келемвором и Сабинусом в южную часть игорного дома. Там, воин и контрабандист прошли через небольшую дверку и спустились по спиральной лестнице. Ступени привели в темную комнату, беспросветную дыру, которая казалось с жадностью поглощала все отблески света, отбрасываемые фонариком Сабинуса.

Чувства воина были настороже, и мускулы готовы к действию. «Говоришь, твои записи хранятся здесь внизу?» — нетерпеливо рыкнул Келемвор, пытаясь сосредоточиться хоть на каком-нибудь предмете в темной комнате.

«А где еще я могу хранить их?» — засмеялся контрабандист. «По сути у меня есть один документ с печатью и подписью, которые вполне могут заинтересовать тебя. Это приказ на казнь».

Внезапно перед Келемвором и Сабинусом выросли очертания просторной, светлой площадки, и в тот же миг во тьме загорелось с дюжину факелов, освещая ловушку, в которую так неосторожно угодил Келемвор. В тот же миг воин осознал, что подвал игорного дома представлял из себя некое подобие арены, с площадкой посередине и балконами, откуда наблюдатели могли смотреть за происходящим. Также воин заметил, что в помещении собралось уже почти с сотню людей.

«Приказ на твою казнь!» — крикнул Сабинус, стремительно бросившись к дверному проему в стене. Прежде чем Келемвор успел броситься за ним, его внимание привлекла яркая вспышка света. Он посмотрел вверх и увидел, что на лестнице стоит громила в маске.

«Даррок», — прошипел Келемвор. Тем не менее воин тотчас взял себя в руки и занял защитную стойку, грациозно извлекая меч. Изуродованный убийца молча спустился по лестнице, твердо сжимая в руке свой червленый меч с кроваво-красными рунами.

Убийца был облачен в темную кожу, с металлическими ободами на лодыжках, бедрах, поясе и бицепсах. Достигнув пола арены, Даррок вознес руки и скрестил их между собой. Едва его запястья соприкоснулись, раздался резкий звук и металлические ободы превратились в полосы острой стали. Одним движением Даррок сорвал с себя маску и отбросил ее на землю.

Келемвор отпрянул назад, потрясенный обезображенным лицом убийцы. Толпа, до этого момента хранившая молчание, взорвалась и на двух противников внизу, посыпались крики и насмешки. Воин вошел в белый квадрат, шириной в тридцать футов, и убийца последовал его примеру. В безумном взгляде Даррока не осталось и единого намека на человечность.

Внезапно Даррок метнулся вперед, его черный меч описал в воздухе замысловатую дугу. Убийца двигался словно молния, танцуя вокруг Келемвора и нанося смертоносные удары. Даррок успевал отпрыгнуть прежде, чем у Келемвора появлялся хотя бы единый шанс на ответ.

Боги! — подумал Келемвор. Где он тренировался? Собственное мастерство Келемвора во владении клинком было весьма высоким, но убийца был настоящим мастером.

Убийца шагнул назад, затем развернулся и со всей силы ударил Келемвора в живот. Келемвор уклонился от удара, его волосы на миг прикрыли ему лицо. Даррок вновь развернулся, на этот раз взмахнув клинком.

В воздухе завертелось несколько черных волос с седыми прожилками. С молниеносной скоростью Даррок схватил их в руку.

«Это должна была быть твоя шея, мразь», — произнес убийца вытягивая перед собой пучок волос. «Можешь начинать молить о пощаде!»

Толпа взревела. «Ставлю двадцать монет на обезображенного уродца!» — крикнул один из зрителей.

«Пятьдесят на мерзкую тварь со шрамом!» — крикнула какая-то женщина, и затененные балконы взорвались смехом.

Разгневанный насмешками, Даррок взревел и со всей силы рубанул сверху. Келемвор парировал удар своим клинком и тени, окружающие арену, разрезал дождь из искр. И все же сила удара заставила Келемвора опуститься на колено.

«Пролей его кровь, ты уродец!» — крикнул один из зрителей.

«Покажи на что ты способен или мы прикуем тебя у входной двери в игорный дом, чтобы отпугивать детей!»

«Я убью тебя, когда найду, маленькая ведьма», — прошипел Даррок, разворачиваясь и прикладываясь рукоятью меча по лбу Келемвора. Воин упал назад, и убийца нанес удар, оставивший на груди Келемвора кровавый порез.

Келемвор подумал о том, чтобы бежать, но знал, что для того, чтобы покинуть «Темную Жатву» он должен был сначала прикончить Даррока. Зеленоглазый воин игнорируя обжигающую боль в груди, подбросил меч высоко в воздух и бросился на убийцу. Взгляд Даррока лишь на мгновение задержался на мече, но Келемвору этого хватило, чтобы пнуть его в бок и подобрать упавший на землю меч.

С противным звуком меч воина пробил колено и ногу убийцы. Кончик клинка вошел в плоть всего на дюйм, но этого было вполне достаточно, чтобы обездвижить его ногу. Даррок перенес вес тела на здоровую ногу, отпрыгнул в сторону и рухнул на пол.

Толпа с замиранием сердца смотрела как Келемвор бросился на поверженного убийцу. Клинок воина просвистел сквозь воздух, но убийца откатился в сторону и сделал ответный выпад. Из плеча воина хлынул струя крови. Испугавшись, что верно направленный удар Даррока может рассечь его артерию, воин пригнулся, инстинктивно прижав одну руку к порезу.

Потеря одной ноги лишь слегка замедлила Даррока. Убийца воткнул свой меч в пол, поднялся на здоровую ногу и навис над Келемвором. За долю мгновения до того, как стальная полоска на лодыжке Даррока должна была перерезать глотку воина, Келемвор откатился в сторону.

В тот миг когда Даррок упал на него, Келемвор успел занести свой меч. Плоская часть клинка убийцы ударила воина по лицу, но Келемвор сосредоточил всю свою силу на единственном взмахе меча. Потом Келемвор почувствовал как его оружие пробило плоть и кости в груди убийцы. Воин упал на белый пол и Даррок рухнул поверх него.

Келемвор попытался пошевелиться, но ему в лоб уперлось острие на левой руке убийцы. Меч воина оказался зажатым весом тела Даррока. Воина охватила паника, когда он попытавшись освободить свои руки, увидел, что в нескольких дюймах от его лица двигается острая полоса стали. Он посмотрел вверх и увидел всего в нескольких дюймах от себя обезображенное лицо Даррока. Убийца попытался заговорить, но вместо этого у него изо рта полилась кровь. Лицо Даррока упало, и Келемвор понял, что убийца был мертв.

На балконах началась какая-то суматоха, и воин услышал что на арену кто-то выбежал. С Келемвора стащили труп и воин откинул голову назад. Открыв глаза, Келемвор сосредоточил свое внимание на балконе перед собой. Он совсем был не готов к тому, что его там поджидало.

Рядом с мерцающим факелом стоял Сайрик, и потрясенно смотрел на окровавленного воина. На какой-то миг взгляды двоих встретились, и на лице крючконосого вора расплылась зловещая ухмылка. Перед Келемвором кто-то прошел, на миг перекрыв ему поле зрения. Когда воин вновь посмотрел на балкон, то вора там уже не было.

Приземистый, почти полностью лысый дварф помог воину подняться на ноги. Поднявшись на неверных ногах, Келемвор понимал, что должен попытаться поймать Сайрика. Но также воин знал, что вор, как и Сабинус, уже были далеко. «Настоящий чемпион!» — крикнул лысый дварф, затем обернулся к Келемвору. «Что желаешь? Золота, женщин, власть, секреты? Только скажи и все это будет твоим. На нашей арене не было ничего подобного уже много лет».

«Секреты», — устало прошипел Келемвор.

«Тогда прошу, следуй за мной», — произнес дварф. «Мы вылечим твои раны и расскажем тебе, все что ты хочешь знать».

Двадцать минут спустя Келемвор узнал, что клинок Даррока ранил его не очень серьезно, и он уже восстановился от потери крови. Он зашел в ближайшую конюшню и купил лошадь, так как был слишком слаб, чтобы пешком идти в гавань, а затем в таверну.

По пути в доки, воин пытался сдержать свою злость, чтобы она не помешала ему выполнить то, что он задумал. В «Темной Жатве» Келемвор узнал, что в исчезновениях о которых упоминал Алприн замешан городской чиновник по имени Дунн Тенвелз. Также Тенвелз издал указ, по которому любые религиозные артефакты, которые не были вывезены из города или спрятаны в хранилища, должны быть конфискованы. Большинство из этих предметов ныне заперты в хранилище, которое находится «под рукой Торма».

Если Скрижали Судьбы были спрятаны в одном из храмов Тантраса, существовала возможность, что Тенвелз невольно прихватил и их, не подозревая об их истинном значении. Человека следовало допросить, а хранилище обыскать. Но сначала Келемвор должен был разобраться кое с кем еще: Сайриком.

Воин сделал вывод, что вор вероятно вступил в союз с Черным Повелителем. Но Келемвор не хотел, чтобы предатель смог сбежать к своему хозяину. Должно быть сейчас Сайрик спешил на корабль, на котором он прибыл в Тантрас. Да, — твердо решил воин, — я должен найти эту посудину, поймать Сайрика, и прежде чем снести ему голову, выудить из него все планы Черного Повелителя.

В порту, Келемвор попытался найти Алприна, чтобы тот помог отыскать ему зентильский корабль, но начальника порта нигде не было видно. Воин порасспросил местных и выяснил, что Алприн получил сообщение, которое так переполошило его, что он тут же умчался, словно за ним по пятам гнался огненный гигант.

Воин молча отошел в сторону, размышляя над тем, что могло так всполошить начальника порта. «Алприн», — вслух произнес он, внезапно поняв, что вероятно произошло. «Только не его жена!»

Келемвор бросился к своей лошади и поскакал к дому Алприна. Когда Келемвор приехал все здание было в огне, но он все же смог подобраться поближе, чтобы заглянуть сквозь открытое окно. Алприн лежал на полу, под его головой растекалась лужа крови. Мойра лежала рядом с ним. Рука покойника нежно обнимала тело его жены. Позади их тел, на стене, было оставлено сообщение.

Я был предан. Это мое возмездие.

На улице собралась испуганная толпа, призывающая принести ведра, чтобы потушить огонь прежде, чем он переметнется на соседние дома и лавки. Келемвор прижал руки ко рту и бросился прочь от горящего здания. В этот миг все мысли о Сайрике отступили перед скорбью.

Жутко потрясенный, воин вернулся в таверну «Ленивая Луна» и нацарапал Миднайт три слова. К этому моменту, воин понял, что на то, чтобы отыскать зентильский корабль у него нет почти никаких шансов. Сайрик сбежал. На этот раз. Поэтому все свои мысли воин переключил на имя, которое он узнал в «Темной Жатве» и отправился на поиски Дунна Тенвелза.

В течении многих часов воин изучал Цитадель Тантраса и прилегающие строения. Сначала дорога привела его к цитадели, сердцу правительства Тантраса. Затем он пришел к Храму Торма. Здесь дорога кончалась, и Келемвор понял, что ему даже не стоит пытаться соваться в хорошо охраняемое место поклонения в поисках убийцы.

Вернувшись в Таверну «Ленивая Луна», Келемвор застал там Миднайт. Чародейка буквально сходила с ума от тревоги.

«Я провела полночи в доках, пытаясь разыскать тебя», — крикнула Миднайт, бросаясь воину на шею и целуя его.

«Что значит эта твоя записка?» — прошептала Миднайт, отходя от воина и вытирая слезы в глазах.

«Именно то, что в ней написано. Сайрик жив и он пытался убить меня. Я видел его и не сомневаюсь, что он снова попытается добраться до меня… или тебя», — произнес Келемвор и начал мерить комнату шагами. «Адон у себя в комнате? Нам нужно покинуть таверну и ненадолго спрятаться. Неподалеку от доков есть трущобы, там мы привлечем гораздо меньше внимания».

«Адон еще не вернулся», — произнесла Миднайт.

Келемвор побледнел. «Он все еще в храме?»

«Да, а что?» — опустившимся голосом спросила чародейка.

Бросившись к двери, Келемвор показал Миднайт следовать за ним. «Мы должны отыскать его. Адону угрожает опасность от рук Тормитов. Все объясню по дороге!»

Миднайт кивнула и последовала за воином, задержавшись лишь для того, чтобы захватить мешок со своей магической книгой.

Торм

У входа в Таверну «Ленивая Луна», Адон посмотрел на прощающихся Миднайт и Келемвора. Забота, которую проявляли влюбленные друг к другу была очень трогательной. И все же жрец понимал, что поиски в городе были очень опасны и они могли больше не увидеться вновь. Но это был самый лучшее решение. Миднайт и Келемвор могли искать скрижаль где угодно, и им не нужно было бы заботиться об Адоне.

«Адон», — тепло улыбнулась Миднайт, отрывая жреца от его раздумий. «Не беспокойся, с нами все будет в порядке».

«Как скажешь», — пробормотал жрец.

Миднайт крепко пожала его руку. «И перестань жалеть себя», — прошептала она, затем отвернулась и пошла вниз по улице. Келемвор проводил чародейку взглядом, а Адон тем временем перебежал улицу и растворился в толпе.

Жрец рассчитывал, что его поход в Храм Торма окажется вполне пустяковым делом. Во время своих путешествий, Адон не раз встречался со служителями других богов и прекрасно разбирался во всех тонкостях протокола по обращению к жрецам из соперничающих религиозных конфессий. Вытянутые вперед руки с простертыми вверх ладонями и отведенными, как можно дальше в сторону, большими пальцами, прочти всегда воспринимались как знак мирных намерений. Показав этот знак и произнеся, — «Под солнцем есть место для всех», — жрец вполне мог получить доступ к большинству храмов.

Но когда жрец Сан миновал Цитадель Тантраса, он почувствовал, что проникнуть в храм Торма может оказаться не такой просто задачей. Когда Адон проходил, люди бросали на него полупрезрительные взгляды и тут же отводили глаза в сторону, делая вид, что не замечали его. Другие тыкали в его сторону пальцами и перешептывались между собой. Чем ближе становились стены храма, тем больше стражи маячило в окрестностях. Адону казалось, что он направляется не к месту служения, а в военный лагерь.

Шпили цитадели впечатляли, но Адон рассчитывал, что их изящество поблекнет перед перестроенным Храмом Торма, живого бога. Однако, он замер как пораженный, оказавшись перед трехэтажным зданием, окруженным защитной стеной и несколькими воротами. В качестве сторожек служила парочка простых одноэтажных башенок с закрытыми дорожками между ними.

Снаружи каждой из башенок стояли воины с символом Торма на груди. Адон приблизился к первой паре вооруженных стражников, выполнив ритуальное приветствие и объявил себя последователем Сан. Хотя юному жрецу и было больно говорить, что он служит Богине Красоты, но он понимал, что представившись заезжим жрецом, он получит доступ в храм гораздо быстрее.

Ответного приветствия от воинов не последовало. Вместо этого, один из стражей умчался с места, чтобы известить своего командира. Затем появилось еще двое стражников, и Адона отвели в одну из башенок, где подвергли тщательному допросу. Различные жрецы и члены городского правительства задавали Адону множество вопросов, начиная с того, чем он увлекался, когда был мальчишкой и кончая его взглядами на всевозможные философские проблемы. Адон старался как мог, но когда он поинтересовался с чем связано подобное обращение, то так и не получил объяснения. Что было еще более странно, самый главный вопрос — цель его визита в храм — во время беседы так ни разу и не всплыл.

«Зачем все это нужно?» — потребовал Адон у пятого опрашивающего, скучного чиновника, который смотрел на жреца темными, полуприкрытыми глазами. Уже прошло несколько часов после ужина, и жрец начал жалеть, что ничем не перекусил, прежде чем покинуть «Ленивую Луну».

«Почему ты служишь Сан?» — спросил скучный человек у Адона уже в пятый раз, затем заглянул в кусок пергамента, покоившийся перед ним на столе.

«Я больше не отвечу ни на один вопрос, пока мне не объяснят что здесь происходит», — решительно произнес Адон, скрестив руки на груди. Чиновник вздохнул, поднял кусок пергамента, и шаркая ногами, покинул унылую, каменную комнатку. Из-за двери донесся лязг стального засова. Теперь, когда дверь была заперта, а окно зарешечено толстыми, железными прутьями, Адон понял, что пытаться бежать отсюда будет бесполезно. Поэтому он устроился поудобней и принялся ждать.

Прошло почти шесть часов, прежде чем дверь в комнату распахнулась и на пороге появился человек в одеяниях жреца Торма. Представившись, Адон исполнил ритуал приветствия и стал ожидать ответа.

«В Тантрасе нет храма Сан», — произнес лысый Тормит, не обращая внимания на опущенные глаза и открытые руки Адона. «За нами следит Повелитель Торм. Он для нас все. Наш бог устанавливает для нас дневные часы; наполняет наши…»

«Сердца верностью, а разумы мудростью. Все это я уже слышал», — прервал его Адон, срывая с себя личину спокойствия. Он встал с места и шагнул в сторону лысого человека. «Я хочу знать, почему я подвергаюсь этому оскорбительному допросу».

Тормит прищурил глаза, и его черты стали холодными и безжизненными. «У тебя нет никакой причины находиться в храме посвященном Торму, Адон, жрец Сан. Тебя незамедлительно проводят отсюда».

Едва лысый жрец отвернулся, Адон смог подавить свой гнев. «Подожди!» — позвал юный жрец. «Я не хотел оскорбить тебя».

Лысый человек обернулся, на его лице играла презрительная усмешка. «Ты не практикующий жрец. Об этом мне уже доложили», — произнес человек. «По сути, у тебя нет причин, чтобы посещать любое из священных мест».

Адон почувствовал как его сердце забилось быстрее от гнева и замешательства. Во время допроса он ни разу не упомянул о своей недавней потере веры.

Должно быть лысый человек заметил смятение в глазах Адон, так как сразу добавил, — «Вопросы, которые мы задавали тебе, позволили нам с большой точностью сделать о тебе соответствующие выводы. Мы прочитали тебя также легко, как любую из книг в нашей библиотеке».

«Что еще вы узнали обо мне?» — с тревогой спросил Адон. Если из его ответов Тормиты хоть что-нибудь узнали о Скрижалях Судьбы, то Миднайт и Келемвор могли оказаться в опасности.

Жрец Торма подошел к Адону и встал прямо напротив него. «Ты вызываешь подозрение. Шрам на твоем лице появился недавно. И тебе от нас что-то нужно».

«Я ищу встречи с Повелителем Тормом», — произнес Адон, встретившись со взглядом Тормита, полным отвращения и ярости.

Лысый жрец попытался скрыть свое удивление наглостью Адона, но с треском провалился. «Это серьезная просьба и ее не так легко исполнить. К тому же, почему Бог Верности должен встречаться с таким неверующим мерзавцем как ты?»

«А почему бы и нет?» — спросил Адон, пожав плечами. «Я был свидетелем таких событий, которые могут понять и объяснить лишь боги».

Лысый человек приподнял одну бровь. «Например?»

Адон отвел взгляд. Жрец понимал, что должен очень осторожно подбирать каждое слово. «Скажи Богу Долга, что я видел Повелителя Хелма, стоящего у вершины Небесной Лестницы. Я слышал как страж произносил слова предостережения низверженным богам».

Губы лысого человека скривились в гневе, и он занес руку, словно намереваясь ударить Адона. Внезапно он остановился. Тормит постоял так с секунду, затем выдавил из себя слабую улыбку. «Так как ты принес эти знания Торму, возможно старшие захотят с тобой поговорить еще». Лысый человек нежно взял руку Адона и вывел его из комнаты. «Пойдем. Мы найдем тебе место для сна в барраках снаружи храма. Может пройти некоторое время, прежде чем мои наставники смогут переговорить с тобой».

Эту ночь Адон провел на теплой кровати в здании распложенном за пределами храма. Обычно эти кровати предназначались для стражников, но по крайней мере этой ночью, свободных коек оказалось больше чем солдат. На самом деле поспать Адону удалось совсем немного. Большую часть времени он провел размышляя над своим отношением к богами воскрешал в памяти последние моменты Эльминстера в Храме Латандера.

Во время своей бессонницы, Адон невольно прислушивался к беседе двух стражников, стоявших на воротах. Если ему удавалось собраться, то он мог расслышать фрагменты их беседы, доносившейся до него сквозь открытое окно. Большая часть разговора касалась женщин или выпивки, но некоторые из высказываний все-таки заинтересовали Адона.

«Мне хватило бы и одним глазком повидать лицо Повелителя Торма. Я слышал, что есть такие, кто даже притрагивался к его одежде…», — благоговейно произнес один из стражей.

Голос был таким набожным, охваченным таким благоговейным трепетом, что Адон почувствовал, что ему сейчас станет дурно. Неужели бы и он звучал так, если бы перед ним появилась Сан? Некоторое время назад возможно, но не сейчас.

Несколько минут спустя, перед бараками остановилось еще двое. «Опасные речи ведешь!» — произнесла женщина испуганным голосом. «Не вздумай, чтобы тебя кто-нибудь услышал. Хочешь сгинуть подобно остальным?»

Наступила тишина, затем вновь раздался чей-то голос, — «Я слышал разговоры о нескольких людях, что служат Огме, Богу Знаний. У меня есть их имена и адреса. С благословения Повелителя Торма к концу недели…»

«Не стоит беспокоить Повелителя Торма по таким пустякам, друг мой!» — раздался другой голос. «Просто скажи мне все, что тебе об этом известно. Я прослежу за всем сам…»

Наконец, примерно за час до рассвета, прямо у окна Адона остановился кто-то еще. «Он никогда не узнает», — зычно рявкнул человек. «Повелитель Торм не понимает что происходит, так как слишком долго отсутствовал в этом мире. Он ни за что не должен узнать, что происходит». Затем человек исчез.

Когда наступил рассвет, Адон внезапно понял, что в бараке он был не один. У изголовья его кровати стоял жрец. Поднявшись с койки, Адон поприветствовал его и когда жрец также поприветствовал его, он почувствовал огромное облегчение. Этот Тормит был очень высоким, его длинные седые волосы были идеально расчесаны и доходили почти до бровей. Глаза жреца были небесно-голубого цвета, а улыбка столь теплой и дружественной, что Адон тотчас расслабился.

Адон внезапно понял, что его волосы были не расчесанными, грязными и взъерошенными, и тут же попытался пригладить их одной рукой. Жрец с умилением посмотрел на него. Адон лишь рассмеялся и оставил эту пустую затею.

«Моя одежда помялась, волосы спутались и не ел я со вчерашнего дня», — со вздохом произнес Адон. «Полагаю, что я с трудом похожу на жреца Сан».

Жрец опустил руку на плечо Адона и выведя его из барака, провел его мимо сторожевых башенок на дорогу ведущую к Храму Торма.

«Не беспокойся, Адон», — утешительно произнес жрец. «Мы не станем судить о тебе по твоему внешнему виду. Что касается завтрака, я распорядился, чтобы нам накрыли в моих личных покоях, где мы сможем спокойно переговорить. Мы перекусим и расскажу тебе все, что ты хочешь знать».

Адон и седоволосый жрец вошли в храм через ворота. Дверь обрамляли тысячи каменных латных рукавиц, и проходя мимо них, Адон почувствовал некоторую тревогу. Жрецу, потерявшему веру, казалось, что каменные руки вот-вот протянутся и схватят его, чтобы в дом Бога Долга не вошел ни один человек без веры. Разумеется ничего подобного не случилось.

Двое людей прошли вдоль длинного коридора, из которого выходило множество дубовых дверей. На каждой из дверей, из-за которых доносилось пение и молитвы, была изображена латная рукавица.

Вскоре коридор раскололся на два диагональных прохода, углублявшихся в разные стороны на двадцать футов. Эти маленькие коридоры оканчивались дверями. Жрец свернул налево, проследовав до конца прохода, где открыл блестящую дубовую дверь. Она распахнулось со скрипом, обнаружив за собой небольшую комнатку. Пол кельи был в основном застлан соломенными матрасами, а стены покрывали рисунки посвященные Богу Долга.

Здесь их уже поджидала обещанная седоволосым жрецом еда, и Адон не долго мешкая примостился на полу. На большом плоском блюде лежал ломоть теплого хлеба, кусок сыра и свежие фрукты. Пока Адон с аппетитом уминал еду, Тормит молча стоял над ним, пристально наблюдая за его поведением. Заметив, что жрец не сводит с него взгляда, Адон отложил еду и подождал пока седоволосый не произнесет молитву.

Адон тут же вновь приступил к еде, а жрец присел напротив него. Первые слова седоволосого человека повергли жреца в шок.

«Ты не боишься возмездия за то, что не произнес молитву над едой?» — тихо спросил Тормит.

Адон побледнел, и поперхнулся небольшим кусочком сыра. Когда он наконец прокашлялся, то решительно покачал головой.

Жрец подался вперед. «Значит это правда, Адон, что ты больше не жрец».

Поняв, что это лишь очередной допрос, Адон почувствовал как у него начинает кружиться голова. Он положил кусок хлеба, который он ел, назад на блюдо.

Седоволосый человек нахмурился. «Жрец без веры это ничто, а твоя вера очень слаба». Он замолчал и заглянул Адону в глаза. «Ты пришел сюда в поисках верного пути? Именно поэтому ты сочинил эту безумную историю о послании для Повелителя Торма?» — с грустью спросил жрец.

«Возможно», — прошептал Адон. Он попытался изобразить на лице стыд, чтобы скрыть все нарастающий страх.

Жрец широко улыбнувшись, обхватил Адона за плечи. «Ты только что сделал первый шаг на пути к Повелителю Торму, Богу Долга. Сегодня ты можешь спокойно ходить по всему храму. Ты можешь заходить за любую дверь, на которой изображен символ Торма. Все остальные для тебя недоступны… пока». Тормит замолчал и улыбка исчезла с его лица. «Если ты не будешь соблюдать эти правила, то тебя ждет суровое наказание. Я уверен, что понимаешь это».

Жрец вновь улыбнулся, но теперь Адон почувствовал что в этой улыбке было что-то угрожающее.

Юный жрец прочистил горло и попытался улыбнуться в ответ, но не смог. «Ты так и не сказал как тебя зовут», — произнес Адон.

«Тенвелз», — довольно произнес Тормит. «Дунн Тенвелз, высший жрец Торма. Ну а теперь расслабься, друг мой Адон. Ты не должен чувствовать страха и печали за стенами этой комнаты». Жрец встал и развел руки в стороны. «Пока ты здесь, тебя хранит рука Повелителя Торма».

Тенвелз помог Адону подняться на ноги, затем хлопнул его по плечу. «Сейчас я должен покинуть тебя», — произнес седоволосый жрец. «Есть другие дела, требующие моего внимания». После ухода Тенвелза Адон еще некоторое время побыл в комнате, затем провел все утро и полдень наблюдая за различными ритуалами, которые были столь похожи друг на друга, что вскоре надоели жрецу. Всю свою юность Адон был путешественником. Однажды он был свидетелем языческому ритуалу выполнявшегося на краю трясущегося вулкана, и это зрелище было одновременно прекрасным и пугающим. Хотя жрец и отдавал должное великолепно организованным ритуалам, проводимым последователями Торма, он не был впечатлен.

В середине дня Адон отправил в «Ленивую Луну» записку для Миднайт. Затем он забрел в покрытый бурной растительностью сад на задворках храма. В центре этого торжества природы красовалась прекрасная статуя золотого льва, который казалось словно нехотя смотрит на Адона, решившего присесть на каменную скамейку.

Жрец сосредоточился и попытался собрать воедино все что он видел и слышал с тех пор как вошел в ворота храма почти сутки назад. Было очевидно, что вокруг происходило что-то зловещее, и походе Повелитель Торм об этом даже не догадывался. Как и все низверженные боги Бог Долга зависел от человеческого аватара. Но также Торм был заперт во дворце, куда могли проникнуть лишь его самые верные почитатели. Адон вздрогнул и прикрыл глаза.

«Боги уязвимы как и мы все», — пробормотал Адон через некоторое время.

«Я давно подозревал это», — небрежно произнес чей-то голос в ответ. Жрец открыл глаза, обернулся и увидел очень красивого мужчину. Его волосы были рыжими с проблесками янтаря. Аккуратно подстриженная борода и усы лишь подчеркивали его сильную, гордую челюсть. Голубые глаза с проблесками пурпура и черноты смотрели на Адона с неподдельным интересом. Смотреть в лицо этого человека было все равно, что смотреть на заходящее солнце.

Человек тепло улыбнулся. «Я Торм. Мои последователи зовут меня ‘Живой Бог’, но как тебе уже известно, я лишь один из многих богов блуждающих в эти дни по Фаэруну». Человек протянул руку в латной рукавице жрецу.

У Адона опустились плечи. Перед ним стоял не бог. Это был лишь еще один жрец, вновь пожелавший подвергнуть его очередному испытанию.

«Хватит издеваться надо мной!» — рявкнул Адон. «Если это очередное испытание…»

Торм лишь слегка нахмурился, затем указал на статую льва. Внезапно сад огласился ревом, и золотой лев прыгнул к рыжеволосому человеку. Торм нежно погладил голову животного и тварь покорно легла у ног низверженного бога. Торм обернулся к Адону, — «Этого доказательства тебе достаточно?»

Жрец лишь покачал головой. «Есть много магов, которые с легкостью могут повторить этот фокус», — твердо произнес он.

Торм нахмурился еще сильнее.

«И хотя твой бог находится неподалеку», — добавил Адон, — «ты или безумец или глупец, что вызываешь эту иллюзию. Магия слишком опасна, и я не желаю рисковать своей жизнью оставаясь в твоей компании». Жрец встал и пошел прочь.

«Во имя всех Планов!» — воскликнул Бог Долга. «Ты даже не можешь себе представить как давно никто не осмеливался бросать мне подобный вызов! Я помимо всего прочего еще и воин и уважаю такую силу духа!»

Адон фыркнул. «Прошу, хватит смешить меня, маг. Я не желаю больше выслушивать твоих насмешек».

Глаза бога потемнели и золотой лев рыкнув, поднялся на ноги. «Хотя я и ценю подобную силу духа, Адон, но я не потерплю неповиновения».

Что-то подсказало Адону, что он совершил ошибку, разозлив рыжеволосого человека. Он посмотрел на Торма и увидел как в его глазах гневно мечутся пурпурные и черные искорки. Также в этом взгляде жрец увидел силу — силу и знания, которые далеко превосходили те, которыми могло обладать любое смертное существо. В этот момент Адон понял, что смотрит в глаза бога. Жрец склонил голову. «Я прошу прощения, Повелитель Торм. Мне казалось, что вокруг тебя всегда находится свита. Я не рассчитывал встретить тебя одного, без охраны, прогуливающимся в саду». Живой бог почесал свою бороду. «Ага. Похоже, ты наконец поверил в мои слова».

Адон вздрогнул. Вера? — с горечью подумал он. Я видел как богов уничтожали словно свиней на рыночной площади. Я видел, как божества, которым поклоняются люди всего Фаэруна действовали как жалкие деспоты. Нет, — понял жрец. У меня нет ничего общего с верой… но я вижу силу там, где она есть. И я знаю, когда нужно склонить голову, чтобы спасти свою собственную жизнь.

Бог Долга улыбнулся. «Я оставил на троне свою иллюзию. Она покоится там, раздумывая над чем-то. Я сказал, что нахожусь в плохом расположении духа и накажу любого, кто посмеет побеспокоить меня», — произнес Торм.

«Но как ты проник сюда? Неужели тебя никто не заметил?» — спросил Адон, поднимая голову.

«Алмазные коридоры», — ответил Торм. «Они начинаются в центре храма и ведут в каждую комнату. Они сделаны в виде лабиринта, так что пройти по ним могут лишь немногие». Низверженный бог замолчал и потрепал гриву льва. «Я слышал, что у тебя есть для меня послание… что ты видел Повелителя Хелма». Бог присел на скамейку, и лев медленно опустился у его ног.

Жрец поведал всю историю, за исключением убийств, совершенных Сайриком и слов Эльминстера о том, что одна из Скрижалей Судьбы спрятана в Тантрасе.

«Бэйн и Миркул!» — прошипел Торм, когда Адон закончил свою историю. «Я должен был догадаться, что за исчезновением скрижалей стоят эти двое псов. И Мистра мертва, ее сила вся развеяна по всей магической пелене, окружающей Фаэрун! Жуткие и шокирующие новости». Бог Долга прикрыл глаза и вздохнул. Адон почти физически ощущал скорбь низверженного бога.

В сад зашел человек, но заметив Адона и Торма тут же бросился назад в храм. Бог Долга казалось не заметил появления и быстрого исчезновения человека, но Адон не упустил этого. Он знал, что очень скоро весь сад будет кишеть Тормитами.

Бог открыл глаза. «Я очень сожалею, что не могу помочь тебе в спасении Королевств», — произнес Торм. «Я нужен здесь. У меня есть долг перед моими последователями». Бог Долга опустил руку на изуродованную щеку жреца, — «Однако кое в чем помочь я тебе могу. Чтобы изгнать мрачные мысли, которые терзают тебя, доставляя невыносимую боль, ты должен заглянуть в свое сердце. Кем ты был прежде, чем принял духовный сан?»

Жрец отпрянул от прикосновения бога словно от огня. «Я был… никем», — прошептал он. «Сидел на шее у родителей. И у меня не было настоящих друзей».

«Но в твоей жизни уже появились друзья», — отметил Торм, вновь улыбнувшись. «Из того, что ты мне поведал, чародейка и воин верны тебе. А это самое главное. В ответ ты должен любить и уважать их, всеми силами помогая им. Но ты не сможешь сделать этого, если будешь поглощен своими собственными печалями».

Торм сжал свою руку в кулак. «Не трать свою жизнь на жалость к себе, Адон, ведь если твое сердце будет отягощено печалью, ты не сможешь верно послужить своим друзьям… или богу», — произнес бог.

До Адона донеслись голоса. Жрец наклонился к Богу Долга.

«Спасибо за твою мудрость, Повелитель Торм», — прошептал Адон. «Теперь позволь мне вернуть долг и помочь тебе. В храме и Тантрасе все не так, как выглядит на самом деле. Вокруг тебя собрались силы, которые могут разорвать город на куски. Ты должен повнимательнее приглядеться к своим жрецам и выяснить, что они делают, чтобы служить тебе. Не все они делают с открытым сердцем».

Голоса раздались совсем рядом и в тот же миг в сад вошло с дюжину высших жрецов, тотчас припавших на колени перед Тормом. Тотчас бога окружили бесконечным потоком проблем, которых требовали его немедленного вмешательства. Торм поднялся, улыбнулся Адону и повернулся к ближайшему входу в храм. Затем он в сопровождении золотого льва и толпы жрецов покинул сад.

Несколько минут спустя, Адона забрали из сада и заперли в темной комнатушке безо всякой мебели. Эта помещение напомнило жрецу камеру, в которой содержали его и Миднайт в Спиральной Башне, но он постарался отбросить эти грустные мысли в сторону. Прошло несколько часов, прежде чем молчаливый, угрюмый стражник соизволил принести ему пищу.

«Я не голоден», — пробормотал Адон, хотя его живот был совсем иного мнения. «Забери еду и скажи почему меня здесь заперли».

Стражник оставил еду и молча удалился. Час спустя Адон все же прикончил слегка зачерствевший ломоть хлеба и кусок сыра. Вскоре после этого в комнату вошел уже знакомый седоволосый жрец, на его губах играла притворная улыбка.

«Тенвелз!» — вскрикнул Адон, вскакивая на ноги.

«Похоже у тебя был день, полный приключений», — произнес жрец. Тон с которым он разговаривал скорее подходил для маленького ребенка. Адон почувствовал себя жутко оскорбленным. «Не хочешь поговорить об этом?»

«А что тут можно сказать?» — отрезал Адон. «Я поговорил с Тормом. Теперь я могу уйти. Почему твоя стража смеет задерживать меня?»

«Моя стража?» — произнес Тенвелз с притворной улыбкой. «Вообще-то это стража Торма. Они служат Богу Долга и выполняют лишь его волю».

«Значит меня заперли здесь по его приказу?» — произнес Адон, делая шаг в сторону жреца.

«Не совсем», — признал Тенвелз, проведя рукой по груди. «Тебя здесь вовсе не запирали. На твоей двери нет замка, и рядом нет ни одного стражника». Жрец замолчал и распахнул дверь. «Разумеется, существует опасность, что ты заблудишься в лабиринте Торма прежде, чем сможешь отыскать выход. Это было бы очень прискорбно. О многих заблудившихся в алмазных коридорах так больше ничего и не слышали».

Адон посмотрел на пол. «Я понял», — уныло произнес он, затем сполз по стене и сел на корточки.

«Вот и молодец», — самоуверенно произнес Тенвелз, его улыбка сверкнула в полутемной комнате. «Отдохни хорошенько. Через несколько часов я вернусь за тобой. У тебя назначена встреча с Высшим Советом Торма».

Жрец покинул комнату и Адон еще некоторое время размышлял над безвыходностью своего положения, затем погрузился в глубокий сон без сновидений. Несколько часов спустя Тенвелз вернулся с двумя стражниками. Адон крепко спал и жрецу, чтобы разбудить его, пришлось несколько раз грубо встряхнуть его за плечи.

Пока Адон следовал за жрецом по коридору в его голове начал созревать план. Жрец решил, что едва они покинут коридоры, он должен выхватить у одного из стражников оружие и с боем проложить себе дорогу из храма. Он знал, что это было верное самоубийство, но это было гораздо лучше быть казненным втайне. Поэтому Адон внимательно наблюдал за стражниками и всю дорогу строил из себя глупца. Хотя Тенвелз и заметил идиотское поведение юного жреца, но сам Адон чувствовал, что стражники заметно расслабились.

Адон уже собрался напасть на ближайшего стражника, когда увидел, что в конце коридора стоит седобородый старец с арфой в руках. Жрец тотчас схватил факел со стены, и вырвавшись от Тендейлза и стражников, бросился к старику. Седоволосый жрец отдал приказ, и стражники тотчас побежали вслед за Адоном.

«Эльминстер!» — крикнул Адон, мчась по коридору. «Ты жив!»

Старец поднял тревожный взгляд. Он был занят спором с другим жрецом Торма, и увидев что на него мчится полуочумевший от радости Адон, несказанно удивился. Он тут же нахмурился и замер в ожидании.

Юный жрец остановился прямо перед ним. Горящий факел обдал лицо менестреля теплом и светом, а жар от пламени заставил седобородого старца невольно попятится. И хотя Адону показалось, что он узнал этого человека, при ближайшем рассмотрении оказалось, что старец лишь напоминал Эльминстера. Жрец уже было собрался отвернуться, как заметил, что нос старика начал таять прямо у него на глазах.

«Эльминстер!» — поризнес Адон, слегка дрогнувшим голосом, и в этот момент стража Тенвелза добралась до него.

Менестрель оглянулся вокруг, оценил смущение Тормитов, и прежде чем кто-либо осознал что он делает, произнес заклинание. Воздух слегка затрещал, и коридор заполнился мерцающей голубовато-белой дымкой.

«Все вы проводите меня и Адона из храма и выведете из цитадели. Затем вы вернетесь и будете вести себя так, словно ничего не случилось», — приказал Эльминстер. Тенвелз, двое стражников и жрец покорно кивнули.

Мудрец улыбнулся. Заклинание всеобщего внушения сработало! Это было первое заклятье за последнее время сработавшее так как нужно. Старый маг решил, что вероятно некоторую стабильность магии придало присутствие аватара Торма, и поблагодарив Богиню Удачи, указал Тормитам проследовать вперед.

Адон стоял как пораженный, его взгляд был полон потрясения и облегчения. «Эльминстер, что ты здесь делаешь?»

«Уверяю тебя, что не спасаю свою никчемную шкуру», — буркнул маг, вытирая капли воска с носа, — «К сожалению, ты не оставил мне иного выбора». Эльминстер пошел вслед за Тормитами. Когда Адон не сдвинулся с места, он повернулся и произнес, — «Заклинание подействовало и на тебя. Если будешь тут стоять как статуя, то я сам определю твой дальнейший путь, и уверяю, тебе он совсем не понравится».

Адон не мешкая бросился вслед за мудрецом. Разум жреца заполнился воспоминаниями. Адон лишь знал, что он был рад видеть Эльминстера целым и невредимым. По его щекам текли слезы радости.

«Убери со своего его лица эту глупую улыбку и вытри слезы», — буркнул Эльминстер, когда они, покинув коридоры, оказались во внутреннем дворике храма. «Не стоит привлекать к нам излишнее внимание».

«Но у меня столько вопросов…», — затаив дыхание начал Адон.

«Они могут подождать», — отрезал Эльминстер.

Следуя указаниям мудреца, они уже через несколько минут оказались в нескольких кварталах от Храма Торма. Как только Тенвелз и его люди отправились назад, мудрец и Адон попытались затеряться в толпе.

Еще через несколько минут активного толкания в толпе, Адон обернулся к Эльминстеру и спросил, — «Ну, а сейчас-то, ты можешь ответить мне?»

«Нет, никаких вопросов, пока мы не окажемся в безопасности», — произнес Элминстер.

Радость Адона быстро уступила место гневу. Схватив мудреца за руку, жрец заставил старика остановиться на месте. Они находились на главной улице, которая вела к самой высокой из башен цитадели и с этого места можно было легко различить золотые шпили строения. По обеим сторонам улицы располагались многочисленные лавки.

«Послушай меня, дедуля», — рявкнул жрец. «Мы не будем в безопасности пока находимся в Тантрасе. Совет Торма пошлет на наши поиски своих шпионов. Это место, где мы сейчас стоим ничем не отличается от других, так что можешь все рассказать мне прямо здесь».

«Отпусти меня», — невозмутимо произнес Эльминстер, его глаза слились в две щелки, словно у кошки перед прыжком. «Затем я скажу тебе все, что ты хочешь узнать».

Адон выпустил руку мудреца. «Скажи мне, что случилось с тобой в Шедоудейле в Храме Латандера. Я думал, что ты погиб… и что виноват в этом я», — произнес Адон. Он почувствовал как в нем закипает гнев, и добавил, — «Ты даже не можешь себе представить, через какой ад мне пришлось пройти из-за тебя!»

«Я уже представил», — вздохнул Эльминстер и отвернулся от жреца. «Тогда считай, что разлом поглотил меня». Внезапно раздался крик, — «Адон!»

Жрец узнал голос Миднайт, и обернулся вокруг, выискивая чародейку взглядом. Внезапно жрец спохватился и резко обернувшись вокруг, схватил старого мудреца за руку. Маг уже готов был затеряться в окружающей их толпе.

«На этот раз ты не сбежишь», — произнес Адон. Эльминстер лишь нахмурился и скрестил руки на груди.

Наконец подошла Миднайт, и следом за ней Келемвор. Едва увидев Эльминстера, чародейка обвила мага руками, едва не раздавив его в своих объятиях. Старец что-то пробормотал в знак протеста и вырвался из ее рук.

«Я ни на секунду не верила в это!» — вскрикнула Миднайт, отпуская мудреца. «Мне показалось, что я видела тебя вчера, но я убедила себя, что выдаю желаемое за действительное». По лицу черноволосой чародейки градом катились слезы.

«Никогда больше этого не делай!» — крикнул Эльминстер, указывая на арфу, про которую он едва не забыл.

Келемвор также был удивлен увидеть Эльминстера живым и здоровым, но чувствовал по этому поводу не радость, лишь злость. «У тебя очень музыкальный голос», — саркастично заметил воин. «Только плохо, что ты используешь его лишь, чтобы доставлять нам неприятности».

Адон отошел на несколько футов и устремил на мудреца взгляд. Внезапно его черты исказил порыв едва сдерживаемого гнева. «Ты даже не сообщил нам, что жив. Ты жестокосердечный старый канюк. Из-за твоих чертовых поисков мы рискуем своими жизнями…»

«Эти поиски на вас возложила Леди Мистра», — напомнил Эльминстер жрецу. «Я лишь помогал вам в пути».

«За наши головы назначена награда», — тихо произнесла Миднайт. «Меня и Адона едва не казнили в Шедоудейле по обвинению в твоей смерти».

«Это обвинение снято», — пробормотал Эльминстер, потирая шею и приглашая героев проследовать за ним. На них уже начали оглядываться прохожие и герои согласились, что буде лучше найти более уединенное местечко.

«Я был в Шедоудейле», — добавил мудрец. «Вас больше не подозревают в моем убийстве. Но все еще остаются шесть стражей, погибших во время вашего побега. За это вам все же придется ответить».

«Ты шпионил за нами», — уверенно заметил Келемвор. «Поэтому-то ты и оказался здесь. Ты проверял нас».

«А что еще я должен был делать?» — буркнул Эльминстер. «Если все обвинения против вас имеют под собой почву, то вы с трудом подходите на роль чемпионов Мистры и всего Фаэруна».

Келемвор объяснил, что в убийствах виноват Сайрик, и Миднайт и Адон не имеют к ним никакого отношения. Также воин отметил, что Сайрик переметнулся на сторону Черного Повелителя.

«Ты не можешь знать этого наверняка!» — огрызнулась Миднайт, бросив на воина гневный взгляд. «Когда ты появился в нашем убежище в Скардейле, тебе самому пришлось сделать вид, что ты работаешь на Бэйна, чтобы получить свободу. Возможно Сайрик оказался в подобной же ситуации». Чародейка обернулась к Эльминстеру. «Я никогда не считала его повинным в убийствах, в совершении которых его обвиняют, и в истории Шедоудейла были случаи, когда осуждали ни в чем неповинных людей».

Адон скрестил руки на груди, и его глаза расширились от удивления смешанного со страхом, — «Сайрик жив? Тогда мы станем его следующими жертвами, Миднайт!»

Черноволосая чародейка покачала головой. «Адон, у нас нет доказательств…»

Жрец остановился прямо посередине улицы. «Сайрик очень опасен, Миднайт. И не только для нас. Ты, конечно же, должна была понять это после нашей поездки по Ашабе!»

«Не останавливайтесь», — прошептал Эльминстер, оглядывая толпу в поисках стражей или жрецов Торма. «У меня есть неподалеку убежище, где вы сможете продолжить свой спор».

Адон подошел к Келемвору, но Миднайт взяла Эльминстера за руку. «Мы пойдем, но сначала, расскажи нам, что произошло в Храме Латандера», — потребовала чародейка. «Адон и я были уверены, что ты погиб. Как ты смог выжить в разломе?»

Эльминстер обвел героев тяжелым взглядом. «Это обязательно обсуждать прямо сейчас?»

«Да», — произнес Адон. «Именно сейчас».

Мудрец закатил глаза, указав героям на ближайший переулок. «Из-за нестабильности магической пелены, которая окружает все вещи, моя попытка создать Глаз Вечности обернулась провалом. Когда я обследовал разлом, то оказалось, что заклинание открыло врата в Геенну, жуткое место, наполненное ужасными, кошмарными существами».

Мудрец замолчал и выглянул на улицу. «Я знал, что закрыть разлом можно только с другой стороны, так как там магия не подверглась такому сильному хаосу и мои заклинания наверняка бы сработали. Я позволил разлому затащить меня в Геенну, и оказавшись там, я произнес заклинание и закрыл врата. Правда оставалась еще одна проблема».

«Ты оказался заперт в другом мире?» — ужаснулась Миднайт.

«Сбежать с Плана Геенна, где создала свой дом, Ловиатар, Госпожа Боли оказалось вовсе не простым делом. Я был вынужден прокладывать свой путь через толпы импов, мефитов и других злостных тварей». Эльминстер вздрогнул и потер руки. «К счастью я нашел такое место, куда боялись забредать даже эти монстры. Много столетий назад Мистра благословила на этом плане небольшой клочок земли».

В конце улицы из толпы вынырнул жрец Торма, и Эльминстер вновь двинулся по дороге. «Когда я вернулся в Шедоудейл», — бросил он на ходу через плечо, — «мне ничего не оставалось, кроме как собрать воедино все кусочки головоломки. И вот я здесь, трачу свое время болтая с вами. А стража тем временем готовится к охоте на нас».

Всю дорогу до укрытия Эльминстера герои обсуждали свои открытия. Келемвор не мог поверить, что Адон и мудрец держали Тенвелза в руках и позволили ему уйти. Но когда жрец рассказал, какой пост занимает Тенвелз в храме Торма, Келемвор наконец сложил все кусочки головоломки вместе.

«Высшие жрецы Торма выпирают из города любого, кто поклоняется другому божеству», — прошептал воин. «Затем они захватывают заброшенные храмы и делают их своей собственностью».

«Вот почему Саниты сожгли свой храм дотла, вместе со всем, что не смогли унести», — добавила Миднайт. «Они попросту не хотели, чтобы все это досталось Тормитам!»

Адон нахмурился и взъерошил свои грязные, спутавшиеся волосы. «Значит большинство артефактов изъятых в городе должно быть ныне покоятся в Храме Торма».

«Точно!» — воскликнул Келемвор. «И если, как мы подозреваем, Бэйн замаскировал скрижаль и спрятал ее в одном из храмов, то вероятно Тормиты даже не догадываются, что попало им в руки! Должно быть когда Тенвелз увидел ее, то принял за очередную безделушку».

«Все как я и подозревал», — отметил Эльминстер, внимательно разглядывая героев. «И именно по этой причине я был в храме сегодняшним утром».

«Значит ты тоже так считаешь?» — с удивлением прошептала Миднайт.

«Да, Миднайт. Я думаю, что вы правы», — согласился седобородый маг. «Скрижаль Судьбы спрятана в Храме Торма…»

За последние пять дней порт Скардейла стал свидетелем такой бурной деятельности, какой тут не наблюдалось за все последние пять месяцев. Похищение «Королевы Ночи» стало причиной больших изменений в городе. Штаб-квартира Бэйна из зентильского гарнизона была перенесена в порт, и каждый корабль был взят под непосредственную охрану войск Черного Повелителя.

Помещение внутри самого большого здания порта, превратилось в комнату для военных совещаний. Все помещение было завалено картами и схемами, на каждой из которых были нанесены отметки, указывающие перемещения войск. Сейчас Бэйн сидел во главе огромного, полированного стола, заваленного подобными картами. И все время, пока Бог Раздора выслушивал объяснения и протесты своих генералов, Тарана Лир, стояла позади него.

Вояка по имени Хептон, стоявший к низверженному богу ближе всех, потер виски, сложил руки и тут же оперся на стол. «Повелитель Бэйн, вы должны подтвердить слухи, которые бродят в наших рядах касаемо Тантраса. Неужели вы собираетесь мобилизовать наши силы вновь, ведь мы лишь недавно захватили Скардейл?»

«Это было бы непростительной ошибкой», — вмешался Виндлинг, генерал из Цитадели Ворона. Среди зентильских лидеров пробежал согласный шепоток.

«Хватит!» — крикнул Бэйн, ударив кулаком по столу. Звук треснувшего дерева заставил всех тотчас умолкнуть. Лишь негромкий безумный смех Тараны около минуты наполнял комнату.

«Битва у Шедоудейла обернулась провалом», — заметил Бэйн, прищурив глаза от гнева. «Проигрыш, конечно был неожидан, а потери гораздо больше тех, что мы могли себе представить». Бог замолчал и обвел генералов взглядом. «И в то время, как мы ценой лишь малой крови захватили Скардейл, это лишь вопрос времени, прежде чем армии Сембии и Долин попытаются вернуть себе город».

Генералы согласно кивнули. Бэйн разжал кулак и встал со стула. «Если мы бросим наши силы на Тантрас, то наша победа здесь окажется пустой тратой времени. Я вполне осознаю, что главная часть наших сил должна остаться в Скардейле». Бог Раздора улыбнулся и провел рукой по своим рыжим волосам. «Но я бог. А боги умеют то, что не доступно смертным».

Двери распахнулись и в комнату ворвался Сайрик. Бэйн посмотрел на него, слегка сморщившись. Фзул, внутри разума Черного Повелителя, при виде крючконосого вора, закричал в гневе.

Сайрик обвел комнату взглядом т понял, что допустил ошибку, прервав важно совещание. Вор быстро склонил голову и подался назад. «Повелитель Бэйн, я не хотел мешать…»

«Ерунда!» — фыркнул Бог Раздора. «Ты не прервал ничего важного». Генералы переглянулись и начали медленно подниматься со своих мест. «Я еще не сказал, что наша встреча окончена», — рявкнул Бэйн и зентильские лидеры тотчас сели обратно.

«Повелитель Бэйн, я зайду позже», — быстро произнес Сайрик, заметив гнев в глазах генералов. Этих людей лучше было не злить.

«Я слушаю твой рапорт», — нетерпеливо крикнул Бэйн. «Докажи моим генералам, что ситуация в Тантрасе под нашим полным контролем».

Сайрик неловко хмыкнул. «Я не могу сделать этого».

Бэйн подался вперед, грохнув кулаком по столу. Треснувшее дерево заскрипело под весом бога. «Что случилось?»

«Даррок мертв. Келемвор убил его», — произнес Сайрик, все еще склонив голову. «Убийца выдал потрясающий бой, но воин обманул его».

«Почему ты не убил Келемвора?» — спросил Бэйн.

«После провала Даррока, мне оставался только один выбор. Я должен был вернуться к тебе и сообщить, что Келемвор, Миднайт и Адон находятся в Тантрасе». Вор вновь нервно поежился, надеясь, что припасенная у него на этот случай информация, сможет умиротворить Бога Раздора — хотя бы на какое-то время. «И ты должен знать, Повелитель Бэйн, Тантрас похоже готовится к войне».

В комнате раздался гул удивленных голосов. Бэйн посмотрел на взволнованные лица своих генералов. «Приготовьте корабли и посадите на них столько Зентиларов, сколько сможете!»

«Нет!» — вскрикнул Хептон. «Это смертельная ошибка!»

«Молчать!» — взорвался Бэйн. «Очевидно новости о нашей победе в Скардейле добрались и до Тантраса. Горд готовится к обороне, и если мы дадим им время, они несомненно призовут своих соседей на помощь». Черный Повелитель склонился к Хептону и рявкнул, — «Я хочу, чтобы мой флаг взвился над Тантрасом в течение одной недели. Я так хочу. Ты меня понял?»

Хептон слабо кивнул, и генералы, поднявшись со своих мест, начали покидать комнату. Сайрик облегченно выдохнул и обернулся, чтобы также покинуть помещение.

«А ты, Сайрик, останься!» — рявкнул Бэйн. Черный Повелитель жестом подозвал Сайрика поближе. Тарана вцепилась в спинку стула Черного Повелителя.

«Можно я убью его для тебя, Повелитель Бэйн?» — спросила Тарана, мечтательно закатив глаза.

«Нет», — отстранено произнес Бэйн, и прежде чем заговорить вновь, дождался пока последний из генералов покинул комнату. Едва двери закрылись, Бэйн прошептал, — «Отряд Скорпионов все еще под твоим командованием, Сайрик?»

Крючконосый вор кивнул и слегка улыбнулся. Похоже новости о приготовлении Тантраса к войне направили мысли низверженного бога в другое русло.

«Я хочу, чтобы ты и твои люди стали моими персональными телохранителями. Но знай», — жестко произнес Бэйн, опустив руку на плечо Сайрика, — «Если с тела Фзула упадет хоть один волос, то следующим телом, в которое я вселюсь, будет твое. И я уже не буду столь великодушным, как я был с Фзулом. Твой разум будет полностью уничтожен. Это надеюсь понятно?» Бог Раздора с такой силой сдавил плечо вора, что у того едва не треснули кости.

Скривившись от боли, Сайрик кивнул, и тут же поспешил прочь из комнаты.

Черный Повелитель обернулся к своей чародейке и указал на дверь. «Запри дверь, и затем вызови ко мне Повелителя Миркула», — приказал Бэйн и сел на стул.

Чародейка проверила дверь и затем произнесла заклинание. В воздухе раздалась короткая вспышка, и перед Черным Повелителем завис желтый череп Бога Мертвых.

«Поздравляю с победой в Скардейле», — произнес Миркул, и отделенная от тела голова слегка поклонилась.

«Это не имеет значения», — проворчал Бэйн. «Мне нужно разобраться с проблемами в Тантрасе. Я возьму часть своего флота и…»

Бог Мертвых зловеще улыбнулся, обнажив целый ряд сгнивших зубов. «И я должен буду сыграть в этой битве свою роль», — уверенно произнес он.

«Мне нужна сила, которую ты дал мне в Шедоудейле, жизненная сила душ мертвых», — произнес Бэйн, барабаня пальцами по столу. «Ты можешь организовать это?»

«Чтобы пробудить такую магию, мне необходимо, чтобы погибло множество людей», — подозрительно произнес Миркул, потирая грудь. «В Шедоудейле ты пожертвовал своими войсками. Кто на этот раз заплатит за силу, которую я дам тебе?»

Бог Раздора несколько мгновений сидел тихо, вновь и вновь раздумывая над этой проблемой. Разумеется он не мог вновь использовать своих солдат и жрецов для заклинания Миркула, и все же души должны были быть близки к нему по своему мировоззрению, иначе они могли выйти из-под контроля. Внезапно Черного Повелителя осенило.

«Убийцы», — прошептал Бэйн. «Убийцы все это время подводили меня. Они подвели меня в Паучьем Лесе, в Скардейле, а теперь и в Тантрасе. За это, все убийцы Королевств должны умереть и обеспечить меня необходимой мне силой!»

Бог Мертвых рассмеялся. «Ты стал столь же безумен как твоя помощница. Убийцы слишком ценны для меня».

«Ценны?» — удивленно спросил Бэйн. «Но почему?»

Бог Мертвых нахмурился, и когда он сделал это, его скулы выступили из-под его сгнившей кожи. «Они обеспечивают мое царство новыми душами».

«Ах, да… Царство Мертвых», — сухо произнес Бэйн. «Ты там недавно был?» Тарана хихикнула.

Миркул некоторое время молчал. Когда он заговорил вновь, в его скрипучем, замогильном голосе зазвучали ледяные нотки. «Я пришел сюда не для того, чтобы выслушивать то, что и так очевидно. Разумеется, мы оба не можем попасть в наши царства».

«Но тогда любая мера, которая может помочь нам вернуть наши законные дома на Планах не может считаться крайней или бесполезной, так?» — заметил Бэйн вставая с места.

«Только, если эта мера не будет напрасной тратой времени», — буркнул Миркул. Черный Повелитель тем временем подошел к парящему изображению Бога Мертвых.

«Я хочу вернуть Скрижаль Судьбы, которую я спрятал в Тантрасе, Миркул!» — вскрикнул Бэйн. Черный Повелитель пожалел, что его Бога Мертвых нет сейчас с ним рядом, чтобы он мог ударить его за его дерзость. «Если они отыщут скрижаль, против меня — против нас, могут выступить могущественные силы. В Шедоудейле, я был слишком самонадеян, и заплатил за это большую цену. Я скорее умру, чем вновь перенесу такой позор!»

Миркул некоторое мгновение обдумывал слова Черного Повелителя. Его невыразительное, высохшее лицо, замигало, вызвав у Бога Раздора приступ едва контролируемой паники. Наконец изображение обрело полную силу, и Бэйн расслабился. Еще прежде, чем Бог Мертвых заговорил, по его глазам Черный Повелитель понял, что Миркул решил помочь ему.

«Если ты так уверен в себе, я помогу тебе вернуть скрижаль», — произнес Миркул, слегка кивнув.

Бэйн попытался вести себя самоуверенно. Пожав плечами, он словно невзначай, произнес, — «Я не сомневался, что ты поможешь мне».

«Еще как сомневался», — резко проскрипел Миркул. «Я захотел тебе помочь лишь по одной причине. Я рад видеть, что ты больше не лезешь вслепую туда, о чем тебе ничего не известно». Бог Мертвых замолчал и устремил на Бэйна свой ледяной взгляд. «Но ты должен принять во внимание одну вещь: В следующий раз ты можешь не дождаться моей помощи, Повелитель Бэйн».

Бог Раздора кивнул, пропустив угрозу Миркула мимо ушей. Затем на лице Черного Повелителя замерло притворное выражение тревоги, — «Баал будет недоволен, если ты прикончишь всех его последователей».

«Бога Убийства я возьму на себя», — произнес Миркул, потерев подбородок. «Я свяжусь с тобой, когда все будет готово». Повелитель Костей замолк на мгновение, затем добавил, — «У тебя есть какие-нибудь идеи по поводу того, где ты будешь содержать жизненную энергию душ?»

Бэйн промолчал.

В глазах Миркула блеснул гнев. «Твой человеческий аватар в Шедоудейле не смог выдержать нагрузки, а ритуал, который ты хочешь, чтобы я исполнил, даст тебе гораздо больше энергии, чем в прошлый раз!» Бог мертвых покачал головой и вздохнул. «У тебя еще осталась та статуэтка, в которую я собирал твою сущность на Границе Нематериального?»

«Да», — произнес Бэйн, на его лице застыла печать смущения.

«Вот что ты должен сделать», — произнес Миркул. Повелитель Костей быстро описал целый ряд инструкций и заставил Бога Раздора и его безумную чародейку повторить их несколько раз. Затем, когда Бог Мертвых наконец убедился, что Тарана и Бэйн были готовы к ритуалу, он прикрыл глаза и его изображение исчезло вспышкой серого света, оставив после себя облачко вонючего, черно-желтого дыма.

Скрижаль Судьбы

В полутемной комнате, в окружении дюжины своих самых верных последователей и жрецов, Повелитель Миркул созерцал пятиэтажный помост изготовленный специально по его требованию. В воздухе парили изумрудные и черные мраморные плиты, образовывая ступени лестницы, каждая из которых была новым шагом к одному из пяти ритуалов, которые собирался исполнить Повелитель Костей, чтобы уничтожить всех убийц на Фаэруне и даровать Бэйну силу их украденных душ.

Откуда-то неподалеку до Бога Мертвых донеслись крики пытаемых душ, молящих об освобождении. Услышав их, Миркул вздрогнул и подумал о своем потерянном доме, Замке Костей в Гадесе. И хотя звуки, которые сейчас доносились до слуха Миркула, принадлежали неверным последователям несшим наказание, Повелитель Костей все же с радостью наслаждался ими.

«Жрецы, мы приступаем», — произнес Миркул, вознося свои костлявые руки и вступая на первую ступень. Тут же приблизился люди в халатах с капюшоном и передали в руки низверженного бога остроконечные скипетры, сделанные из костей. Затем фигуры в халатах преклонились перед Миркулом, вознеся подбородок и обнажив шею.

Глухим, скрипящим голосом низверженный бог начал бормотать ритмичные слова. Через несколько мгновений к нему присоединились люди в халатах у ног. Когда голоса слились в единый мотив, Миркул несколькими взмахами скипетров, один за одним, распорол горло всем людям. Трупы в агонии повалились на пол, их рты распахнулись в безмолвном протесте.

Вдалеке от потайного укрытия Миркула, Повелитель Бэйн томился в ожидании в одном из огромных заброшенных складов порта Скардейла. Неподалеку от Бога Раздора стояла Тарана Лир, а также Сайрик с пятью Скорпионами, личной охраной Бэйна. По бокам от крючконосого вора стояли Слэйтер и Эклес. Все Скорпионы были тяжеловооруженны.

В центре склада, словно детская игрушка, стояла безликая обсидиановая статуя. Весь пол вокруг фигурки был покрыт множеством различных рун — странные, мистические символы начинались на статуе и покрывали каждую пядь пола склада.

«Ну же, Миркул, сколько можно ждать», — пробормотал Бэйн, и в этот миг за окном промелькнула какая-то тень. Черный Повелитель в предчувствии посмотрел на статуэтку, и в следующее мгновение, через потолок, ворвался столп клубящегося янтарно-зеленого света и окутал обсидиановую фигурку.

«Наконец!» — воскликнул Бэйн, воздев кулаки в воздух. «Теперь у меня будет настоящая сила…»

В то же самое время, за много миль от Скардейла, у основания гор к западу от Сюзаила, за длинным прямоугольным столом, который некогда верой и правдой служил бывшему лорду Замка Демблинг, заседал совет из двенадцати человек. Сам Лорд Демблинг и вся его семья были мертвы, зарезаны Огненными Клинками, тайной организацией убийц, которые поклялись убить Короля Азуна IV из Кормира и выбрали небольшой замок у границы его королевства в качестве базы для операции.

Главарь собравшихся, темноглазый, курносый человек по имени Родерик Тем, уже устал от вечных перебранок, которые разрушали все попытки превратить его банду убийц в прибыльное предприятие.

«Господа, этот спор нас ни к чему не приведет», — произнес Тем, хлопнув рукоятью своего кинжала по столу, чтобы привлечь внимание приятелей.

Прежде, чем он успел произнести еще что-либо, глаза Тема расширились и тело замерло. Из груди курносого убийцы вырвался янтарно-зеленый свет и словно вспышка молнии, взвился к потолку. В течении нескольких секунд, мистический огонь пронзил сердце каждого из его приятелей и все убийцы, мертвые, повалились на пол.

По закоулкам Урмласпайра, города в Сембии крался Самирсон Ярт. Он только что вышел на след свой жертвы и извлек кинжал. Ярт был наемным убийцей с впечатляющим послужным списком. Ни одной из его намеченных жертв не удавалось избежать стали его клинка. Ярт уже забрал столько жизней, что заслужил внимание даже своего бога, Повелителя Баала.

Сегодня убийца наслаждался охотой. Его жертвой был цирковой актер, на которого пало подозрение в романе с женой одного из высокопоставленных городских чиновников. Наниматель Ярта, внешне спокойный, кроткий человек по имени Смедс, пообещал удвоить плату за дело, если убийца сможет принести ему еще теплое сердце актера.

Ярт проводил свою жертву взглядом, когда она выпрыгнула из открытого окна канцелярии. Убийца последовал за юношей в затемненный переулок. Здесь он нагнал свою жертву и увидел как в глазах зажатого в угол юноши промелькнул страх. Ярт занес свой кинжал.

Внезапно из груди убийцы вырвался слепящий янтарно-зеленый огонь и его клинок звякнул о мостовую в нескольких футах от его жертвы. Самирсон Ярт провалил свой первый контракт.

На другом конце Королевств, в городе Уотердип, Баал, жестокий Лорд Убийства, испытал такое, чего никогда не ощущал доселе. Бога Убийц наполнило невероятное чувство потери, и на короткий миг он познал, что такое страх. Выбежав из своих покоев, низверженный бог отыскал Дилена Шурлифа, убийцу, который считался его самым верным помощником. Однако, едва Баал открыл свой уродливый рот, коридор заполнился янтарно-зелеными вспышками. Шурлиф вскрикнул так, словно душа его отходила от тела. В тот же миг Баал осознал, что только что произошло.

На складе, в Скардейле, обсидиановый аватар вырос до пятидесяти футов в высоту, и все еще продолжал увеличиваться в размерах. В помещение вливался гигантский, равномерный поток янтарно-зеленого света, наполняя черную статуэтку.

Бэйн словно зачарованный смотрел на фигурку, которая вскоре должна будет стать его новым аватаром. «Миркул готовится к последнему шагу», — прошептал Черный Повелитель Таране. Чародейка подалась назад, жестами показывая Скорпионам сделать то же самое.

Слэйтер, стоявшая рядом с Сайриком, выругалась, почувствовав как трясутся ее руки. «Бэйн находится в контакте с Миркулом», — прошептал Сайрик. «Вот откуда он знает, что происходит».

Бог Раздора воздел руки и его окружил поток янтарно-зеленого огня. «После того, как я покину этот аватар, его плоть будет слаба, а разум дизориентированным. Тарана, ты останешься со Фзулом и будешь защищать мои интересы в Скардейле».

«Я отдам свою жизнь…», — вскрикнула Тарана.

«Я знаю», — пробормотал Бэйн, взмахом руки останавливая клятвы безумицы в преданности. «И когда-нибудь это случится. Утешься этим, а сейчас я покину тебя».

Изо рта Фзула вырвалось кроваво-черное облако, и прокладывая свой путь по линии янтарно-зеленого огня, устремилось к обсидиановому аватару. Рыжеволосый жрец слегка застонал и обмяк на руки Тараны. Сущность Бога Раздора вплыла в огромную статую и окрестности огласил нечеловеческий крик. Этот крик пронесся над всем Скардейлом, едва не оглушив тех, кто стоял в складе.

Статуя медленно подняла руки, и продолжая кричать, новый аватар Бэйна обхватил голову. Из рук, груди, ног и головы обсидиановой статуи вылезли острые шипы, подобные тем, что были на доспехах Даррока. Наконец клубящийся поток прекратил заплывать в комнату и статуя сменила свой цвет с янтарно-зеленого на кроваво-черный.

На безликой голове аватара, появился злобный, плотоядный рот и пара мерцающих красных глаз. Бэйн прекратил кричать и взглянул на свои руки.

«Пустота», — произнес он голосом, который без сомнения мог принадлежать только богу. «Мой мир пуст. Мое тело…»

Сайрик пораженно взирал на Бога Раздора, его сердце было готово выскочить из груди. Неважно какова будет цена! — подумал крючконосый вор. Но чтобы обладать такой силой, когда-нибудь я сражусь с созданиями, подобными Бэйну.

Внезапно Черный Повелитель рассмеялся, заполнив склад пугающим, глухим ревом. «Я бог! Наконец, я снова стал богом!»

Огромный, обсидиановый аватар Бога Раздора бросился вперед, пробив переднюю стену склада словно пергамент. Все Скорпионы, за исключением Сайрика, помогли Таране вытащить Фзула из склада прежде, чем рухнула крыша.

Зентилары оказались на улице как раз в тот момент, когда Бэйн достиг порта. Бог Раздора стоял на побережье Драгон Рич и смотрел в сторону Тантраса. Теперь низверженный бог был уверен, что уже ничто не сможет остановить его на пути к Дощечке Судьбы.

Внезапная смерть или исчезновение всех последователей Баала, которые посещали «Темную Жатву» — а точнее, всех убийц, которые проживали в Тантрасе — несказанно обеспокоило Тенвелза и всех остальных членов Совета Торма. Услуги убийц, несмотря на их богохульные высказывания, были очень ценны, и теперь члены совета не могли найти ни одного человека, готового за невысокую плату прочесывать город в поисках еретиков.

Однако у совета были и другие проблемы. Между его членами нередко вспыхивали споры о том, что должен ли Торм быть извещен об их попытках взять город под контроль. Но Тенвелз в который уже раз повторял совету, что Бог Долга лишь недавно переселился в тело смертного и может неадекватно воспринять их меры по обращению населения в их веру и очищения города от неверующих. Фактически, члены совета все как один выступали против Тенвелза. Продолжалось это до тех пор, пока он не выступил с предложением нанять для обращения или устранения людей убийц.

Затем, те из советников, кто не согласился с планом Тенвелза, также были устранены. Высший жрец отдал приказ на эти убийства с такой же легкостью, с которой он приказал убить начальника порта и несколько дюжин других упрямцев. Но самое главное заключалось в том, что Тенвелз на самом деле верил, что с помощью этой резни, он действительно исполняет волю Повелителя Торма.

Тенвелзу только сообщили, что его люди разобрались с небольшой сектой служителей Огмы, как внезапно пришел приказ, что его вызывает к себе Повелитель Торм. Покинув комнату, жрец с легким сердцем и знанием того, что все что он сделал за многие годы было во славу его бога, отправился в зал для аудиенций. Также он знал, что Торм наверняка собирается поблагодарить его за все это. Как-никак Скрижаль Судьбы была надежно спрятана в хранилище храма, и когда город сплотится за спиной единого Бога Долга, он, высший жрец Торма, вручит ее своему божеству. Затем его бог сможет с триумфом вернуться на Планы, и за ним последует целый город его самых верных последователей.

При этой мысли Тенвелз даже позволил себе улыбнуться. Но едва седоволосый жрец вошел в личные покои Торма, обнаружив там большое скопление народа, улыбка тут же слетела с его лица. Когда он узнал лица всех двенадцати членов совета и их помощников, его сердце на миг замерло. За его спиной шумно захлопнулись двери и он замети, что в углу стоят пятеро стариков, их глаза пылали от гнева.

Служители Огмы, — промелькнула гневная мысль в разуме Тенвелза. Последователи Бога Знаний живы! Меня обманули!

Также в комнате присутствовало множество тяжеловооруженной стражи. Сам Повелитель Торм восседал на своем троне, латной перчатке из камня с вытянутой параллельно полу ладонью. Возле его ног метался золотой лев, которого Бог Долга оживил во время беседы с Адоном. Эту статую Тенвелз лично приказал установить в саду, после того, как забрал ее из заброшенного храма Ваукины.

Лев взревел и Торм подался вперед, обращаясь к своим последователям. «Я даже не знаю с чего мне стоит начать», — рявкнул Бог Долга тяжелым голосом. «Мое разочарование и гнев нельзя оценить по человеческим меркам. Если бы я узнал о тех ужасах, которые совет творил от моего имени, в то время, когда я был на Планах, я бы данной мне властью сжег бы этот храм до самого основания».

Тенвелза пробила дрожь. Ему захотелось бежать, но жрец понимал, что бежать было некуда, и спрятаться тоже было негде.

«За прошедшие три дня, смертный, который служит моим аватаром, помог мне разобраться в сложившейся ситуации», — произнес Торм, грохнув по трону рукой в латной перчатке. «Пока он восседал на моем троне, я, в теле моих настоящих последователей, отправился в город и собственными глазами увидел положение дел в Тантрасе». Торм замолчал и стиснул зубы. «То, что я выяснил, ужаснуло меня до глубины души. Нет того наказания, которым бы совет мог искупить свою вину, но знайте — вы все будете наказаны».

У Тенвелза подкосились ноги и он рухнул на колени. Все остальные члены совета тотчас последовали его примеру. Скрижаль Судьбы, — в отчаянии подумал Тенвелз. Возможно он еще не знает о ней! Еще есть шанс оправдать наши деяния!

«Все что мы делали — мы делали во имя тебя», — воскликнул седоволосый жрец. «Во имя твоей славы, Повелитель Торм!»

Торм метнулся с трона, и зал огласил рев золотого льва. Несколькими прыжками бог пересек весь зал и схватив Тенвелза за глотку, поднял его в воздух.

«Как ты смеешь!» — крикнул Бог Долга. Удерживая жреца левой рукой, Повелитель Торм занес правую для удара.

Тенвелза окатила волна совершенного страха и он выпалил, — «У нас есть Скрижаль Судьбы, Повелитель Торм!»

Торм несколько мгновений пристально изучал смертного, затем отбросил его на пол. «Как ты смог достать ее?»

«Она была спрятана в хранилище под храмом. Я нашел ее в ночь Прибытия, когда по небу метались огненные шары и один из них, который нес твою сущность, упал на храм. Тогда я еще не знал, что это такое, но…»

«Тогда я рассказал тебе настоящую причину появления богов на Фаэруне, и ты осознал величие и власть этого предмета», — произнес Торм, прикрыв глаза. «Что ты хотел сделать с дощечкой, Тенвелз? Хотел продать тому, кто больше заплатит? Возможно Бэйну и Миркулу?»

«Нет! Пощади меня», — взмолился Тенвелз. «Позволь нам доказать тебе свою верность, Повелитель Торм. Все что произошло, было сделано во имя тебя!»

Бог вздрогнул и посмотрел на Тенвелза. Дрожащий жрец пластался в ногах Бога Долга. «Прекрати повторять это», — прошептал Торм. «Ты ничего не знаешь о моих желаниях».

Низверженный бог сжал руку в рукавице в кулак, развернулся и направился к трону. Он сел на место и попытался подавить гнев, но не мог перестать трястись от ярости. Внезапно Торм осознал размах ущерба причиненного Тенвелзом и его извращенными планами. Все это время, когда Королевства раздирал хаос и страдали невинные, Бог Долга обладал средством все исправить, исполнить свой долг перед Повелителем Ао. И его же собственные жрецы скрывали его от него, предположительно для его же блага.

Торм обвел взглядом перепуганных жрецов и охваченных благоговейным страхом стражников, и впервые посмотрел на себя их глазами. Для них я лишь очередной ничтожный деспот, — осознал Бог Долга. Я лишь могущественный тиран, иони сделают что угодно, лишь бы угодить мне.

«Мы хотели вернуть тебе скрижаль, когда придет подходящее время. Мы…», — запричитал Тенвелз.

«Молчать!» — крикнул Торм. «Где сейчас находится Скрижаль Судьбы?»

«В хранилище», — тихо произнес Тенвелз. «Чтобы замаскировать скрижаль, я наложил на нее иллюзию, и к тому же она находится под охраной магических оберегов».

Бог Долга встал и указал на Тенвелза. «Ты и твой совет помещаются под стражу до тех пор, пока я не решу, что с вами делать», — рявкнул Торм. «Стража уведите…»

В комнату ворвался гонец с обезумевшим взглядом. «Повелитель Торм! На горизонте зентильские корабли! Они направляются в нашу сторону!»

Все жрецы как один пораженно вздохнули и поднялись с колен. Гонец, заметив золотого льва у ног Бог Долга, перестал двигаться в его сторону. «Продолжай», — произнес Торм. «Что еще ты хотел сказать?»

Гонец вдохнул поглубже и вновь заговорил, ни на секунду не сводя глаз со льва. «Драгон Рич пересекает кое-что еще. Черный гигант, больше пятидесяти футов росту и он облачен в шипованный доспех, как у убийц Черного Повелителя!»

«Бэйн!» — вскрикнул Торм. Лев взревел и вскочил на ноги. «Он идет за Дощечкой Судьбы!»

Низверженный бог некоторое время стоял молча, обдумывая затруднительное положение в которое попал город. «Вызовите всех моих последователей. Я хочу встретиться с ними на улице у храма в течении одного часа».

«Мы твои последователи!» — воскликнул Тенвелз, делая шаг в направлении Бога Долга.

Торм посмотрел на своего бывшего высшего жреца. «Через час у каждого из вас будет шанс доказать это». Махнув стражникам, бог добавил, — «Отведите их в храм. Затем прикажите солдатам готовиться к защите порта от зентильских кораблей. Черным Повелителем я займусь сам».

В течении следующего часа бог обдумывал свой план и ждал пока соберутся все его последователи. Вскоре он стоял на помосте, обводя взглядом множество жрецов и воинов. Рядом же, закованный в кандалы, стоял Совет Торма.

«У нас мало времени», — произнес Бог Долга. «Сейчас вы должно быть все уже знаете, что вскоре наш город столкнется с силами Зентил Кипа. К нашему порту в форме гигантского воина приближается Повелитель Бэйн, завоеватель Скардейла, Бог Раздора и Тирании». Бог замолчал и прислушался к испуганному, потрясенному шепоту толпы. Спустя мгновение, он добавил, — «Я могу остановить Бэйна. Но чтобы сделать это, мне понадобится сила, получить которую я смогу, лишь благодаря вашей вере… и жертве».

Толпа зашумела сильнее и чтобы успокоить ее, Торм вознес свою руку в латной перчатке. «Мой аватар первым предложил мне свою сущность». Взгляд Бога Долга наполнился глубокой печалью. «Если вы хотите спасти Тантрас от уничтожения, вы должны последовать его примеру и исполнить свой долг».

С этими словами Торм вонзил свои руки в грудь аватара и вырвал его сердце. Пошатнувшееся тело аватара Торма окутал стремительный поток небесно-голубой энергии. Также в него попал и золотой лев, прохаживающийся у его ног. Когда огни исчезли, перед последователями Торма предстал золотой человек более девяти футов в высоту. У него была львиная голова, а все тело потрескивало от бурлящей внутри него энергии.

«Вы должны исполнить ваш долг», — взревел Торм новой пастью своего аватара. «Боли не будет. Я не причиню страданий верующим в меня. Вам нужно лишь принять судьбу и все пройдет незаметно».

Раздалось множество криков последователей, — «Забери нас, Повелитель Торм!»

С выражением полного блаженства на лице последователи рухнули на землю. С их слегка приоткрытых губ слетела небесно-голубая дымка и устремилась к Богу Долга. Торм развел руки, поглощая души, которые постепенно теряя свою форму, превращались в однообразную массу пульсирующего света. Аватар с головой льва впитал энергию, начиная светиться. Вскоре весь храм был завален трупами, а над ними возвышался низверженный бог, золотой аватар которого теперь достигал почти пятидесяти футов в высоту. Энергия душ потянулась к богу, едва весть о его слове распространилась по городу. Среди тех последователей, которые еще не расстались со своими жизнями были и Тенвелз со остальными членами совета.

«Какая красота», — заплакал один из жрецов, взирая снизу вверх на золотого аватара. «И все же как сильно я бы не желал присоединиться к Повелителю Торму, он ни за что не примет мою жизнь!»

«Какими мы были глупцами!» — вскрикнул Тенвелз. «Прости нас, Повелитель Торм! Прими нашу жертву! Позволь доказать нашу верность!»

Аватар взглянул вниз на членов совета. Он чувствовал их желание присоединиться к нему и почти ощущал муку, которую они испытывали теперь, осознав свои проступки.

Торм прикрыл глаза и развел руки. В тот же миг Тенвелз и остальные члены Совета Торма умерли, и их жизненная энергия душ перетекла в объятия аватара. Бог Долга поглотил поток, издал глубокий, громкий рык, и проломился через заднюю стену храма, отправившись на поиски Бога Раздора.

На борту «Аргента», зентильской триремы, стоял Сайрик и молча вглядывался в горизонт. Вор не рассчитывал так быстро вернуться в Тантрас, но приказ Бэйна был однозначен. Слэйтер и еще несколько других Зентиларов, находившихся под командованием Сайрика получили приказ оставаться в Скардейле, но большая часть людей вора были направлены на «Аргент», вынужденные отправиться за Бэйном. Своим помощником Сайрик назначил Далжела, командира одного из отрядов Зентиларов, присоединившихся к Скорпионам до смерти Тизака. Укутавшись в свой черный плащ от сильного ветра, Далжел потрепал свою густую, черную бороду.

«Ты не должен волноваться», — произнес Далжел. «В нашей победе не может быть никаких сомнений, ведь атаку возглавляет сам Повелитель Бэйн».

«Разумеется», — сухо ответил Сайрик. Заметив, что Далжел смотрит на него, вор решил успокоить воина. «Мы умоемся кровью наших врагов».

Далжел все еще не отводил взгляда. Сайрик задумался на мгновение, затем осознал свою ошибку. «Если мы с ними столкнемся, то придется вырезать весь Тантрас. Приказы Повелителя Бэйна принять не так легко, и не важно желаем ли мы нападать на этих псов».

Далжел отвел взгляд. «Ты был там, когда Бэйн обрел тело своего нового аватара?»

«Был», — ответил Сайрик и почувствовал как по всему телу разливается тепло. «Это было воистину потрясающее зрелище, я бы даже сказал вдохновляющее».

Далжел кивнул. «Я слышал, что в ритуале принимали участие трое бехолдеров вызванных из Зентил Кипа и сам Повелитель Миркул».

«Это небольшое преувеличение», — произнес Сайрик и подошел к Далжелу, чтобы рассказать все что он видел.

Достигнув гавани, обсидиановый гигант вынужден был войти в Драгон Рич с восточной стороны Скардейла, в то время, как зентильский флот — четыре парусника, три галеры с таранами, и «Аргент» — покинули порт Ашаба с юга. Триремы славились своей скоростью и отменной маневренностью, поэтому не было ничего удивительного в том, что «Аргент» обогнал остальной флот и миновал юго-восточный мыс Скардейла как раз в то время, когда гигантский аватар Бэйна погрузился в воду.

Солнце стояло высоко в зените, прямо над головой гиганта. Искрящийся белый свет обволакивал неземное создание слепящей аурой. Однако несмотря на это, Сайрик мог различить кроваво-черную дымку клубящуюся внутри дымчатого тела.

За все время путешествия из вод Драгон Рича лишь изредка появлялись плечи и голова Бога Раздора. Волны разгоняемые Бэйном не позволяли флоту подойти к нему слишком близко, поэтому бог шел все время далеко впереди остального флота.

Сейчас, когда Сайрик рассказывал Дажелу об истории рождения обсидианового аватара, двухдневное путешествие зентильского флота подходило к концу. Бэйн отделился от главных сил и забрал с собой два корабля, готовясь напасть на Тантрас с севера, там где находился храм Торма. Черный Повелитель объяснял это тем, что он хотел уничтожить Торма и тем самым повергнуть Тантрас в пучину хаоса.

Но Сайрик знал, зачем богу понадобилось нападать на город с той стороны. Бэйна интересовала лишь Скрижаль Судьбы, и вор догадывался, что она наверняка должно быть была спрятана где-то неподалеку от Храма Торма.

«Аргент» получил приказ занять позицию у северного окончания порта Тантраса, ближе всех остальных кораблей к месту предстоящего нападения Бэйна. Приказ «Аргента» гласил не предпринимать никаких действий, пока в этом не будет крайней необходимости.

Однако, у Сайрика были свои планы.

Убежище Эльминстера оказалось убогой лачужкой, расположенной в бедняцком районе Тантраса. Большую часть последних трех дней герои провели там, скрываясь от жрецов Торма. Они убивали время, составляя план по вызволению первой Скрижали Судьбы.

«Я считаю, что нам нужно просто ворваться туда и взять силой», — саркастично буркнул Келемвор, изучая острие своего клинка. Внезапно воин встрепенулся, вспомнив что-то из рассказа Адона о Храме Торма. «А что насчет главной комнаты для богослужений в центре здания? Хранилище может быть там».

Эльминстер уставился в потолок, рассеянно перебирая пальцами бороду. «Ты звучит словно простофиля, за которого я всегда тебя принимал, Келемвор», — вздохнул мудрец. «Скрижаль наверняка находится в алмазных коридорах, о которых Торм упоминал Адону и куда его упек Тенвелз».

Воин пробубнил в адрес старого мага какую-то грубость, но прежде чем Эльминстер успел ответить, слово взяла Миднайт. «Так как мы тогда сможем добраться до скрижали?» — спросила черноволосая чародейка. «Если мы телепортируемся…»

Мудрец всплеснул руками. «Слишком опасно», — оборвал он. «Из-за нестабильности в пелене, ты можешь обнаружить себя в миле под землей или где еще похуже. Ты можешь даже оказаться в другом конце Королевств, например в Уотердипе… правда вам так и так вскоре туда отправляться».

«Ты упоминаешь Уотердип за последние несколько дней уже во второй раз», — сердито произнес Адон. «Почему ты так уверен, что вообще захотим туда пойти?»

Миднайт прищурила глаза. «Да. Ты упоминал Уотердип, когда мы были на рынке. Почему?»

Эльминстер что-то пробормотал себе под нос, затем посмотрел на чародейку. «Неподалеку от Уотердипа, в Городе Мертвых, находится вторая скрижаль», — вздохнул старый мудрец. «Я узнал это из… надежного источника во время моего пребывания на Планах. Но заслуживаете ли вы или нет возможности отыскать обе скрижали…»

Келемвор со всей силы ударил по хилой стене лачуги. «Нет!» — крикнул он, взглянув на Миднайт. «Мы не станем гоняться за второй дощечкой. Какой нам от этого толк? Пусть старый маг сам вызволяет свой артефакт».

«А ведь ты так и остался наемником, Келемвор», — произнес Эльминстер. «Если тебе нужна награда…»

«Не говори мне о награде», — вскрикнул Келемвор. «Теперь, когда я свободен от своего проклятья, мной движут иные мотивы — как, например, благополучие Миднайт и наше совместное будущее. К тому же, если бы я намеревался заключить сделку, то ты был бы последним человеком на всем Фаэруне к которому я обратился. Во время нашего последнего договора ты изменил данному слову».

«Я был лишен возможности помочь тебе», — буркнул Эльминстер. «Если бы ты дождался моего возвращения вместо того, чтобы заключать сделку с Черным Повелителем, возможно я и был бы впечатлен твоей речью».

«Мы отыщем вторую Скрижаль Судьбы», — мягко произнесла Миднайт, опуская руку на плечо Келемвора. «Но лишь потому, что это наш долг и наш выбор. Я отказываюсь быть пешкой в играх богов».

В разуме Адона всплыли слова Торма о долге и дружбе. Он встал с места: — «Мы должны выждать несколько дней, и уже только потом попытаться достать скрижаль. Пусть они подумают, что мы покинули город. Затем мы сможем добыть артефакт и направиться в Уотердип».

«Но это так и не объясняет, как мы вытащим Скрижаль Судьбы из хранилища храма… если только она вообще там», — произнес Келемвор и герои вновь возобновили свой бесконечный спор.

Они все еще продолжали спорить о том, как достать скрижаль, когда с улицы донесся крик. Герои выбежали из убогой, обветшалой лачуги и увидели как внезапно весь город погрузился в хаос. Последователи Торма, выбегали из домов, на ходу одевая на себя одежду и кулоны с изображением бога.

Адон схватил гонца и спросил что происходит. Когда жрец вновь обернулся к друзьям, его лицо было бледно как никогда. «Это Торм», — произнес Адон срывающимся голосом. «Он просил всех своих последователей собраться у храма. Ему нужна их помощь, чтобы сразиться с Повелителем Бэйном, который в этот момент приближается к Тантрасу».

Герои тотчас направились к Храму Торма. Пока они шли через город, они обнаружили, что улицы завалены телами, хотя ни на одном из трупов не было ни одной раны. По городу метались сверхъестественные ветры, возносящие в сторону храма странные, небесно-голубые сгустки энергии.

«Смотрите!» — произнес Келемвор, указывая на юношу на другом конце улицы. Человек был облачен в одеяния жреца и прежде, чем рухнуть на землю, он успел выкрикнуть, — «Во славу Торма!» Из его тела вырвался поток небесно-голубого пламени, тут же подхваченный сверхъестественным ветром.

«Нам лучше отыскать коней и поторопиться к храму», — предложил Эльминстер, указывая на конюшню. Слуга и владелец конюшни лежали на улице, мертвыми. Герои взяли четырех скакунов и помчались по извилистым улицам так быстро, как только могли.

Взглянув на шпили цитадели и стоящий за ней храм, Миднайт и ее спутники увидели невероятное зрелище. Над строениями возвышался золотокожий гигант с головой льва. В сторону монстра дули ветры, принося с собой небесно-голубые огни, некогда бывшие душами Тормитов. Гигант отвернулся от храма, устремив свой взор на северное побережье Тантраса, за гряду холмов и стену, защищавшую город.

«Это же Торм!» — воскликнул Эльминстер. «Он создал нового аватара для битвы с Бэйном».

«Нам лучше добраться до храма прежде, чем начнется заварушка», — произнесла Миднайт. «Если Торм проиграет, Бэйн несомненно доберется до скрижали». Чародейка пришпорила коня и потрусила вниз по улице.

Через несколько минут Миднайт, Келемвор, Адон и Эльминстер миновали цитадель и спешились у настежь распахнутых ворот Храма Торма. Охраны на постах не было и сторожевые башенки были пугающе пусты. В самом храме также нависла зловещая тишина, ярко контрастирующая со звуками постоянной службы, которые описывали Адон и Эльминстер. И как герои и ожидали, все помещения были завалены трупами.

«Они отдали свои жизни во имя Торма», — тихо произнес Адон. «Как и те, кого мы видели на улицах». Жрец покачал головой и проводил отряд к келье Тенвелза.

«Если хранилище находится в храме», — рассудил жрец на ходу, — «тогда вход в него должен находиться в покоях высшего жреца».

Но едва Адон подошел к двери в комнату Тенвелза, за его спиной раздался голос стражника. «Эй вы! Куда это вы направляетесь?»

«Идите вперед», — прошипел Эльминстер. «Я позабочусь о нем. Ваша задача отыскать хранилище».

Миднайт остановилась, пытаясь возразить, но Келемвор схватил ее за руку и втолкнул в комнату Тенвелза. Адон захлопнул дверь за спиной воина. «Быстрее», — произнес жрец. «Ищите потайную дверь».

Пока Миднайт и остальные искали дверь, все это время до них из коридора доносился смех Эльминстера вперемешку с хохотом стражника. Миднайт хотела приоткрыть дверь, но Келемвор оттащил ее. «Просто найди дверь», — буркнул он. «Затем сможешь побеспокоиться о старике».

«Но здесь нет никакой двери», — наконец не выдержал Адон.

«По крайней мере такой, которую мы смогли бы заметить», — кисло заметил Келемвор, усаживаясь напротив двери в коридор.

Миднайт положила на пол свою сумку с магической книгой и обвела келью взглядом. «Ты прав. Почему это мы решили, что Тенвелз выставит дверь всем напоказ? Она наверняка скрыта магией!»

Воин быстро встал с места, и герои вновь обошли комнату, постукивая по стенам. Наконец, в центральной части одной из стен, Келемвор наткнулся на пустоту. «Я бы сказал, что дверь прямо за этой стеной».

Адон и Миднайт внимательно осмотрели этот участок. Жрец нахмурился и покачал головой, но чародейка так легко отступать не хотела. «Я думаю, для того чтобы скрыть проход было использовано заклинание изолирования», — произнесла она. «Но как нам узнать это наверняка?»

Миднайт знала, что единственным ответом могло быть другое заклинание, но ее пугала сама мысль об использовании магии, даже самого простого заклинания. После событий в Храме Латандера, Миднайт жутко боялась, что каждое следующее ее заклинание могло ранить… или даже убить одного из ее друзей. Размышляя над этой проблемой, чародейка вспомнила последние слова Мистры во время Битвы у Шедоудейла.

Используй силу, которую я дала тебе.

Миднайт вздохнула и склонила голову, — «Вы, оба, отойдите как можно дальше к двери». Затем она подошла к стене, на которую указывал Келемвор.

«Не делай этого», — взмолился воин. «Ты же не знаешь, какие могут быть последствия».

«И никогда не узнаю, если не попробую», — ответила Миднайт. «К тому же, мы прошли весь этот путь не ради того, чтобы отступить сейчас».

Чародейка произнесла заклинание для обнаружения магии. С рук Миднайт сорвался бело-голубой поток энергии и ударился в стену. Несколько мгновений ничего не происходило, затем стена начала трястись. Скрытый дверной проем взорвался тысячью осколков энергии, которые разлетелись по всей комнате и правое око Миднайт осветилось кристально белым светом.

Миднайт, вся дрожа, стояла перед дверью. «Кажется я вижу ее», — произнесла она, покачнувшись на ногах. «Я вижу дверь в хранилище».

Но то, что видело чародейка выглядело очень странно, словно две различных картинки были наложены одна на другую. Если Миднайт открывала оба глаза, то видела лишь расплывшееся пятно. Однако, едва она закрыла правый глаз, все стало на свои места — перед ней была лишь каменная стена.

Но когда она прикрывала левый глаз, то легко могла различать секретную дверь. По сути, когда она смотрела лишь этим глазом, все физические объекты, как пол, стены и даже ее друзья, казались лишь призрачными тенями. Вещественной казалась лишь магия заклинания изолирования.

Келемвор шагнул к своей возлюбленной. «Нужно дождаться Эльминстера!»

«Нет, Кел», — тихо произнес Адон останавливая воина за руку. «Пусть Миднайт берет все в свои руки».

«Так и есть, мы не видим дверь из-за заклинания изолирования», — заметила Миднайт, прикрыв левый глаз рукой. Ее голос был низким и отдаленным, словно она только что очнулась ото сна. «Думаю, я могу открыть ее».

Чародейка прикоснулась к стене. Внезапно Келемвор и Адон увидели как в стене появилась дверь, через мгновение распахнувшаяся. По ту сторона секретного прохода герои увидели большую комнату залитую тусклым светом.

«Я вижу там несколько магических ловушек», — устало произнесла Миднайт. «Тенвелз постарался на славу». Чародейка вступила в прихожую хранилища.

Прежде, чем кто-либо успел среагировать, дверь за ней захлопнулась.

Прихожая представляла собой небольшую комнатку, десять футов в длину и десять в ширину, освещенную небольшими фонарями в форме шара, расположенными по углам помещения. Больше чародейка различить ничего не могла, по крайней мере левым глазом. Комната была абсолютно пуста, за исключением огромной мозаики с изображением латной перчатки на северной стене и большой ромбовидной опускной двери в центре пола.

Однако, когда Миднайт обвела комнату правым глазом, она увидела, что над крышкой люка и в случайных местах по всей комнате было раскинута обширная паутина различных заклинаний. Они свисали с потолка и стен словно пряди шелка, пересекаясь и мерцая. Многие из заклинаний Миднайт смогла узнать.

Больше всего магии было наложено на дверь, чтобы защитить то, что за ней хранилось от воров. Один из оберегов поднимал тревогу, если была поднята крышка люка. Другой создавал облако тумана, которое закрывало всю комнату и ухудшало видимость. Третий запирал дверь с помощью магии. Но когда Миднайт взглянула на запирающее заклинание правым глазом, она лишь улыбнулась. В самой пелене магии был выведен пароль Тенвелза.

Она внимательнее изучила запирающее заклинание, дабы убедиться, что оно не усилено другим заклятьем. Чародейка обнаружила, что несколько других оберегов, включая сигнал тревоги и облако тумана, были связаны с запирающим заклинанием. Должно быть пароль отключал несколько заклинаний, связанных с замком, а возможно и все.

Но не все обереги размещенные Тенвелзом на двери были так безобидны как заклинание тревоги. Миднайт различила оглушающую магию, также здесь было огненное заклятье, вызывающее пламенную вспышку. Но что было хуже всего, на замок было наложено заклинание слабоумия. Если оно срабатывало, то уничтожало разум мага, понижая его или ее интеллект до уровня грудного ребенка и излечиться можно было лишь с помощью другого могущественного заклинания. Потайная дверь из кельи Тенвелза вновь распахнулась и в проходе появилась седобородая голова Эльминстера. «И чем это ты здесь занимаешься? Я сказал, что ты должна найти дверь, но не открывать ее!»

Едва старый мудрец сделал шаг в комнату, Миднайт заметила как напряглось сплетение из нескольких заклинаний. «Нет», — вскрикнула чародейка. «Эльминстер, не входи сюда. Из-за тебя сработают ловушки Тенвелза!»

Эльминстер замер и обвел комнату взглядом. «Какие ловушки? Я ничего не вижу!» — пробормотал он.

«Это магические обереги. Я не знаю почему, но я могу видеть их», — произнесла Миднайт, не сводя взгляда с паутины заклинаний.

Эльминстер удивленно воздел брови и медленно погладил свою длинную, белую бороду. «Говоришь, что можешь видеть заклинания? Можешь рассеять их?»

Миднайт проглотила комок, застрявший в горле. «Я не знаю», — тихо произнесла она. «Но я попытаюсь». Подумав мгновение, она добавила, — «Думаю, будет лучше, если ты подождешь за дверью. Если что-нибудь пойдет не так и заклинание… исказиться, то Адону и Келемвору понадобиться твоя помощь. Иначе им будет не добраться до обеих скрижалей».

«Неужели нельзя придумать что-нибудь другого?» — крикнул Келемвор из комнаты жреца.

Миднайт услышала как вздохнул Эльминстер. «Она права», — мрачно произнес старый мудрец. «Нам остается лишь подождать».

Келемвор выругался, и Миднайт живо представила как он мечется по комнате Тенвелза. Адон же, наоборот, спокойно стоял у двери. «Удачи», — тихо произнес жрец. Затем Эльминстер исчез из прохода и до Миднайт донесся звук закрываемой двери.

Никогда я еще не была так далека от магии, — вздохнула чародейка. Однако, с тех пор, как магия стала нестабильна ни одно из моих заклинаний не исказилось слишком серьезно. Я не посылала по случайности молнии в своих друзей и до сих пор жива сама. По крайней мере, пока.

Черноволосая чародейка вздохнула поглубже и произнесла слова, с помощью которых Тенвелз отпирал магический замок. «Долг превыше всего».

Паутина заклинаний вздрогнула и натянулась. Золотая пелена магического замка на мгновение вспыхнула и тут же пропала. Большинство остальных оберегов также исчезли. После того, как все закончило мерцать, над входом в хранилище осталось всего два заклинания.

Оставшиеся заклятья были неполными, в тех местах, где они должны были соединяться с остальными оберегами, зияла пустота. Хотя чародейка и не смогла узнать ни одного из них, она разглядела прочные черные нити натянутые по всей комнате. Они являлись частью заклинания слабоумия, которое она обнаружила раньше.

Закрыв глаза и сконцентрировавшись, Миднайт вызвала в памяти заклинание для рассеивания магии. Чародейка понимала, что у нее очень мало шансов на успех, т. к. Тенвелз для защиты своего хранилища наверняка воспользовался услугами очень могущественного мага. Понимая, что Богиня Магии не может слышать ее, она тем не менее вознесла безмолвную молитву Леди Мистре и произнесла заклинание.

Зеленая паутина заклинания, которое Миднайт не смогла распознать, исчезло сразу же. Однако, черные нити магии слабоумия молниеносно обвили чародейку. «Нет!» — вскрикнула она, и в отчаянии вновь произнесла заклинание рассеивания. Комнату заполнила вспышка бело-голубого света и в тот же миг заклятье слабоумия растворилось в воздухе.

Миднайт осторожно приоткрыла ромбовидную дверь. Сразу за ней начиналась железная лестница освещенная двумя магическими шарами. Чародейка неторопливо спустилась в хранилище и оказалась в окружении сокровищ вывезенных из храмов Тантраса. Золотые и платиновые блюда, серебряные подсвечники и прекрасные иконы были заботливо разложены в различных ящиках. На стене висел бесценный гобелен с изображением Богини Торговли. И где-то в тесной маленькой комнатке, спрятанная от посторонних глаз, дожидалась своего часа Скрижаль Судьбы.

Миднайт знала, что скрижаль замаскирована, но с помощью своего необычного зрения могла с легкостью обнаружить артефакт. Чародейка прикрыла левый глаз и обвела комнату взглядом. Из небольшого ящичка, в углу комнаты, полыхнул яркий красный свет и Миднайт тотчас бросилась к нему. Одним движением она содрала крышку с длинного стального контейнера. На какое-то мгновение она различила иллюзию, которую Тенвелз наложил на скрижаль — большой, закованный в броню кулак. Затем из ящика вырвался яркий поток света, на миг ослепивший ее и заставивший сделать несколько шагов назад.

Через мгновение зрение черноволосой чародейки восстановилось. Ее правый глаз вновь вернулся в свое обычное состояние, и она больше не могла различать мерцание магии. Мир вокруг стал таким, каким он был и всегда. Чародейка заглянула в ящик и там лежала Скрижаль Судьбы.

Она подняла артефакт и увидела, что он точь-в-точь соответствует тому образу, который ей передала Мистра перед своей смертью. Скрижаль была чуть меньше двух футов в высоту и вся испещрена мерцающими рунами. Аккуратно держа артефакт в руке, Миднайт повернулась и осторожно взобралась по железным ступеням в прихожую.

Едва Миднайт вошла в келью Тенвелза, Келемвор бросился к ней и Миднайт протянула ему артефакт. «Это не скрижаль», — воскликнул воин. «Ты принесла какую-то безделушку!»

Миднайт опустилась на матрас. Внезапно она поняла смысл замечания воина и рассмеялась. «Это иллюзия», — выдавила она между приступами смеха. «Просто забудь про иллюзию и ты увидишь, что из себя представляет скрижаль».

Адон и Эльминстер тоже подошли к Миднайт, и некоторое время герои стояли, разглядывая скрижаль. Миднайт наконец перестала смеяться и с помощью Адона и Келемвора поднялась на ноги и убрала скрижаль в мешок, к своей магической книге.

Келемвор стиснул чародейку, на его лице заиграла озорная улыбка. «Теперь, пока ничего не произошло, нужно поскорее покинуть это место!»

Эльминстер нахмурился и покачал головой. «Прежде, чем вы отправитесь в Уотердип, вы должны сделать кое-что еще. Вы помните, что произошло, когда Хелм и Мистра схватились на Небесной Лестнице, неподалеку от Замка Килгрейв?»

«Этого не забудет ни один из нас», — ответила Миднайт, набрасывая мешок с книгой и Дощечкой Судьбы на плечо. «Опустошение, которое протянулось на многие мили вокруг».

Адон медленно кивнул. «И если боги захотят покончить друг с другом…»

«Тантрас будет уничтожен», — завершил Келемвор.

Миднайт обернулась к мудрецу. «Возможно есть способ спасти город, даже если Торм и Бэйн схватятся друг с другом. Колокол Айлена Аттрикуса. Однажды колокол уже звонил…»

«Я знаю», — прервал Эльминстер, на его губах играла легкая усмешка. «Легенда гласит, что колокол обладает силой развернуть над городом магический щит, который спасет Тантрас от разрушения». Он повернулся и выбежал из комнаты. «Мы должны немедленно мчаться туда!»

Герои выбежали вслед за Эльминстером и догнали его лишь, когда он остановился у входа в храм. «Но колокол расположен на вершине южного холма Тантраса», — указала Миднайт. «Отсюда до этого места добираться несколько часов, и то, если мы загоним лошадей. Аватары вцепятся друг другу в глотку задолго до того, как мы окажемся там».

Эльминстер отошел от героев и начал совершать руками странные жесты. «Это произойдет, если мы поскачем».

Мудрец произнес заклинание так быстро, что герои даже не успели запротестовать. В воздухе возник замысловатый бело-голубой светящийся щит, тут же поглотивший их всех. Когда Келемвор понял, что маг произносит заклинание, его охватил приступ паники, и боязни, что Эльминстер попытается телепортировать их к Башне, и он схватился за Адона. Но когда старый мудрец закончил чтение заклинания, герои обнаружили, что все также стоят возле входа в Храм Торма.

«Вы готовы?» — спросил мудрец. Герои смущенно переглянулись. Мудрец нахмурился, — «Миднайт, возьми их за руки».

Черноволосая чародейка исполнила просьбу Эльминстера. Келемвор хотел было запротестовать, но подавился словами, так как в этот самый момент седоволосый мудрец взял Миднайт за руку и герои воспарили над землей. Через несколько секунд они уже летели над городом.

«Надеюсь это заклинание не подведет на полпути к башне!» — крикнул Адон.

Эльминстер указал на запад. Там, зловеще возвышаясь над городской стеной, стоял золотой аватар Торма, ожидая, когда из вод Драгон Рич появится Бог Раздора. «Нам приходится рисковать», — мрачно произнес старый мудрец. «Боги не станут ждать, пока мы заберемся на башню».

Когда Сражаются Боги

Эльминстер и герои летели над Тантрасом, созерцая тот хаос, что охватил город. По улицам носились люди. Служители Торма все еще продолжали умирать, отдавая все новые души — небесно-голубые вспышки света, Богу Долга.

Войска Тантраса также были при деле. Солдаты пытались направить бегущих людей как можно дальше от аватаров, в сторону южного гарнизона. В гавани к битве готовились корабли и портовые катапульты. Небольшой зентильский флот, не пытаясь пробиться в доки, остановился вне зоны действия метательного оружия.

Келемвор никогда не летал прежде, и разреженный воздух вызвал у него небольшой приступ головокружения. Зеленоглазый воин взирал на небо и размышлял, как близко он сейчас находится от облаков и как далеко ему лететь до земли, если заклинание Эльминстера подведет их.

Для Адона полет также был в новинку, но жрец смотрел не на небо, а на город. Ему вдруг стало очень интересно — неужели? взирая с небес на Фаэрун боги видят то же самое? Мир, наполненный тысячами крошечных существ, отчаянно суетящихся на бренной земле? Жрец вздрогнул и прикрыл глаза.

Миднайт оглянулась на храм и увидела Торма, стоящего на побережье Драгон Рич, на краю высокого обрыва. Из воды вылезала огромная, черная тень покрытая шипами. Мысли чародейки вернулись к битве Мистры с Хелмом у Замка Килгрейв, и на душе у нее стало очень неспокойно. Именно в этот миг Миднайт поняла, что Мистра была не последним божеством, смерть которого она увидит прежде, чем Скрижали Судьбы будут возвращены Повелителю Ао.

Эльминстер же сосредоточил свой взгляд впереди, думая лишь о поддержании заклинания полета.

Наконец они миновали место поклонения Мистре и впереди замаячила башня, в которой находился Колокол Айлена Аттрикуса. Еще через несколько минут они стояли у основания большого, каменного обелиска.

Миднайт обернулась на север. Торм все также стоял на месте, наблюдая, за выбравшимся на берег, Бэйном. «Битва пока не началась», — вскрикнула чародейка. «У нас еще есть время!»

Седоволосый мудрец бросился ко входу в башню, показывая Миднайт следовать за ним. Однако, едва они вбежали в башню, их встретила гробовая тишина. Эльминстер озадаченно оглянулся вокруг.

Не тратя времени на пустые объяснения, Миднайт посмотрела вверх, отыскивая взглядом веревку. Та оказалась привязанной рядом с колоколом, на высоте почти ста футов над ними. Выругавшись про себя, чародейка бросилась к наклонной, вьющейся лестнице, ведущей к колоколу. Достигнув вершины Миднайт выглянула в окно и увидела, что Черный Повелитель уже приближается к золотому аватару Торма. Быстро размотав веревку, она сбросила конец мудрецу.

Ну звони же, скорей! — мысленно вскрикнула Миднайт, отчаянно жестикулируя Эльминстеру, чтобы тот дернул за веревку. Из окна она видела как обсидиановый гигант подходит к Торму все ближе и ближе. В двери появились Келемвор и Адон, явно смущенные внезапно воцарившейся тишиной.

Эльминстер махнул Миднайт, чтобы она спускалась вниз. Старый мудрец не имел представления как работал колокол и несомненно не хотел подвергать чародейку неоправданному риску.

Миднайт уже почти слетела вниз по ступеням, когда мудрец обвил веревку вокруг запястья руки и со всей силы потянул на себя.

Ничего.

Эльминстер попытался вновь, но колокол был беззвучен. Он даже не пошевелился. На помощь магу пришли Келемвор и Адон и они все вместе дернули за веревку. И снова ничего.

Вспотевший, покрасневший от усилий, Эльминстер, стиснул зубы и указал на Миднайт, которая только что спустилась с лестницы. Оттолкнув Келемвора и Адона, старый мудрец потянул конец веревки чародейке.

Миднайт кивнула и взяла веревку, которая оказалась очень холодной. Когда она посильнее стиснула конец вспотевшими руками, ей показалось, что они словно охвачены ледяным пламенем. Она подумала о тысячах людей в городе, которые могли погибнуть из-за Торма и Бэйна, и о тех, кто уже отдал свою жизнь. В ее дрожащих руках была сила, которая могла спасти весь город. Миднайт затаила дыхание и со всей силы дернула за веревку.

Звон, прозвучавший внутри башни вышел таким слабым, что на какой-то момент Миднайт испугалась, что это ей привиделось. Затем чародейка ощутила как сверху потянул поток холодного воздуха. Она посмотрела вверх — колокол был окружен прозрачной янтарной дымкой. На поверхности колокола заиграли проблески черных молний и тут же вырвались сквозь окна башни.

«Обычно им не стоит доверять, но похоже, что на сей раз пророчество сбылось!» — воскликнул Эльминстер, хлопнув в руки. «Спасти город может только женщина».

Келемвор и Адон бросились к дверному проему и проводили взглядом черные молнии, разлетевшиеся во все стороны на двести футов. Внезапно вспышки замерли, словно наткнулись на какую-то преграду. Затем молнии создали замысловатую сеть из арок, изогнувшихся до земли, образовав некое подобие остова огромного купола. И, наконец, янтарная вспышка отделилась от колокола и начала заполнять проемы между арками, пока вся местность вокруг башни не оказалась окружена магическим щитом.

Зеленоглазый воин подбежал к краю купола, нашел камень и бросил его в преграду. Булыжник отскочил от янтарной завесы, словно ударился в обычную стену. Однако герои все еще могли видеть, что творится в городе, и Адон заметил, что аватары все еще стоят на севере, за защитной стеной Тантраса.

Эльминстер также смотрел на барьер, но изнутри башни. Затем он обернулся к Миднайт, которая стояла прикрыв глаза, так и не выпустив конца веревки. Она чувствовала себя так, словно из ее тела выпили всю силу, до последней капли. «Мы в безопасности?» — едва слышно спросила она.

«Мы — да, но город — нет!» — воскликнул Эльминстер. «Нужно попытаться еще раз! Колокол должен зазвонить в полную силу, его звук должен разлететься по всему городу».

Вспотевшая Миднайт посмотрела на колокол и выпустила конец веревки, которая безвольно обвисла у ее ног. Если я подведу, на моих руках будет кровь всех жителей Тантраса, — подумала она. Но в прошлый раз я отдала все силы, а колокол едва зазвучал.

Миднайт вздохнула. Долг превыше всего, — кисло напомнило она себе, посмотрев на мешок, в котором лежала Скрижаль Судьбы. Затем чародейка отбросила все посторонние мысли и взялась за веревку.

Эльминстер отвернулся от Миднайт и выглянул в дверной проем, в другую часть Тантраса.

На другом конце города, на краю обрыва у Драгон Рич, друг напротив друга стояли Торм и Бэйн. Оба аватара были уже около сотни футов в высоту. Они стояли безмолвно изучая друг друга, внезапно на губах Черного Повелителя заиграла холодная улыбка.

«Повелитель Торм», — снисходительно произнес Бэйн. «Мои шпионы доложили мне, что ты находишься в Тантрасе, но я, признаюсь, не ожидал столь впечатляющего приема».

«Неужели?» — прорычал Бог Долга.

«Тебе нужно быть чуть скромнее», — вздохнул Бэйн.

«Ты украл Скрижали Судьбы?» — рявкнул Торм. Голос бога эхом разнесся над городом. «Ведь это из-за тебя весь мир погрузился в хаос!»

«Ну, не я один достоин твоей похвалы», — невозмутимо ответил Бэйн. «У меня были помощники. Я уверен, что ты уже знаешь, что с кражей мне помог сам Повелитель Костей. Кто знал, что Ао примет все так близко к сердцу и по сути решит судьбу этого мира?»

Бог Долга сжал кулаки и сделал шаг в сторону Бэйна. «Ты безумен», — рыкнул он. «Разве ты не понимаешь, что натворил?»

Торм занес правый кулак над своей головой. В воздухе раздалась вспышка света и на его руке появилась металлическая перчатка. Затем гигант с головой льва взмахнул кулаком и в его кисти, словно из воздуха, возник огромный, пылающий меч. И наконец, Бог Долга слегка изогнул левую руку, и тут же на ней появился щит с изображением его символа. Торм сделал еще один шаг и занес меч для удара.

Бог раздора спокойно посмотрел на него и лишь вздохнул. «Ты даже не представляешь себе, Торм, во что ты ввязываешься. Если ты уничтожишь меня, твое жалкое укрытие будет стерто с лица Фаэруна».

Торм замер на миг, затем сделал еще один шаг. «Ты лжешь».

Бэйн рассмеялся и от его смеха затряслись крыши ближайших домов. «Глупец, я видел смерть Мистры в Кормире. Она пыталась вернуться на Планы и Хелм попросту уничтожил ее». Обсидиановый аватар замолк и улыбнулся. «А когда она умерла, волна энергии уничтожила все живое на мили вокруг. Премилое, должен тебе сказать, было зрелище».

Пораженный Торм не мог найти подходящих слов, так что Бэйн продолжил свою тираду. «Я пришел, чтобы забрать одну вещь, которую я не так давно спрятал здесь. Позволь моим солдатам забрать то, что принадлежит мне и я уйду», — солгал Черный Повелитель. «Зачем нам сражаться, если все можно решить мирным путем».

«То, что принадлежит тебе?» — спросил Торм, наконец очнувшись от шокирующих известий. «Ты имеешь в виду Скрижаль Судьбы, которая оказалась в моем храме?»

Бэйн искренне удивился. Если все это время скрижаль была у Торма, почему он попросту не вернул ее Хелму? — задумался темный бог. Хотя, сказать по правде, пока скрижаль оставалась на Фаэруне, а не в руках Ао, это не имело никакого значения. «Я сам спрятал Скрижаль Судьбы в твоем храме, за несколько часов до того, как Ао изгнал нас из наших домов», — произнес Бэйн, потаясь казаться беззаботным. «Я подумал, что будет забавно спрятать вещь, украденную неверным слугой в храме Бога Долга».

Торм лишь сильнее стиснул рукоять меча. «Поворачивай назад, Бэйн. Я не позволю тебе получить скрижаль. Она принадлежит Ао и моим священным долгом…»

Бэйн фыркнул. «Прошу тебя, Торм, избавь меня от своих занудных речей о долге. Ты слишком хорошо меня знаешь, чтобы понять, что твои призывы к чести меня совсем не трогают».

«Тогда, нам больше не о чем говорить, Повелитель Бэйн», — отрезал Торм. «Если ты не уходишь, то лучше защищайся».

Бэйн едва успел шагнуть назад, как воздух перед его грудью разрезал клинок Торма. Бог Раздора материализовал в руке черный щит, едва успев отбить второй выпад Торма. Едва щит и меч нашли друг друга раздался оглушительный взрыв и оба предмета разлетелись на кусочки энергии, растаяв в воздухе.

Бэйн тут же бросился вперед и врезался в Торма. Бог Долга едва успел поднять щит, чтобы защитить себя от смертоносных шипов выступающих из обсидианового аватара, но сам щит раскололся от удара. Бог Раздора и Бог Долга споткнулись, перелетев через двадцатипятифутовую стену окружавшую Тантрас. Гиганты врезались в Храм Торма, разрушив часть здания.

Бэйн продолжал толкать Торма через останки храма, выбивая из него огромные куски камня. Откуда-то неподалеку до Бога Долга донеслись негромкие крики. Торм решил, что это должно быть было несколько людей оставшихся в храме и его охватила паника.

Бог Долга ударил Бэйна в глотку. Когда Бог Раздора откинулся назад от силы удара, Торм еще несколько раз ударил в то же самое место. Бэйн почувствовал как на его шее образовалась небольшая трещина, и в отчаянии он вытянул руку, пытаясь перехватить железный кулак Торма.

В то же самое время Бог Долга раскрыл свою могучую пасть и навис над лицом Черного Повелителя. Бог Раздора отскочил назад, пытаясь избежать смертоносных золотых зубов, и пасть Торма схватила лишь воздух в том месте, где только что была шея Бэйна. Заметив, что Черный Повелитель потерял равновесие, Торм пнул обсидианового гиганта в грудь ногой, вытолкнув за полуразрушенную городскую стену. Бог Раздора словно спиленное дерево рухнул на землю, вызвав в Тантрасе и его округе небольшое землетрясение.

Торм встал над Бэйном и занес свой железный кулак. Черный Повелитель попытался сопротивляться, но шипы в его доспехе прочно засели в земле. Кулак Торма вновь обрушился на горло Бэйна и крошечная, почти неразличимая трещинка слегка расширилась. В воздух просочился узенький лучик красно-желтого света.

Но за этот удар пришлось заплатить свою цену и Торму. Пока Бэйн молотил руками и ногами, отчаянно пытаясь защититься от нападения Бога Долг, один из шипов Черного Повелителя проколол руку Торма. Аватар с головой льва взревел от боли и отпрянул назад, хватаясь за раненое место.

Отскочив от Черного Повелителя Бог Долга внезапно ощутил жуткую слабость. Взглянув на рану, он увидел как через нее вытекает поток небесно-голубого света. Торм отвел взгляд от раны как раз вовремя, чтобы встретиться с кулаком Черного Повелителя.

Ошеломленный таким переломом, Торм пропустил еще один удар. После повторного удара, Бог Долга сделал ответный выпад и прошелся по лицу Черного Повелителя обратной стороной кулака. Голова Бэйна запрокинулась назад и от лица откололся небольшой кусочек обсидиана. Бог Раздора инстинктивно поднес руку к ранению. В отполированной поверхности своей ладони, низверженный бог уловил отражение крошечной струйки янтарно-зеленого огня выбивающегося из пролома. Издав яростный крик, Бэйн прыгнул вперед и сбил Торма.

Оба аватара перевалились через край утеса. Во время падения они расцепились. Бэйн, прежде чем приземлится на каменистое побережье, дважды ударился о горный склон. Торм, заработав еще одну дырку в плече от шипов Бэйна, вытянул руки, и пытаясь замедлить свое падение, выворотил целое дерево с корнями. Разумеется его попытка оказалась тщетной и рухнул на пляж в нескольких сотнях ярдов от Черного Повелителя. Однако для аватаров это было не расстояние.

Торм поднялся первым. Поднявшись, он увидел, что вдалеке, на якоре, стоят два корабля под зентильскими флагами. К побережью, чуть выше по береговой линии, направлялось несколько лодок. Бог Долга поклялся, что прикончит каждого попавшегося ему в руки зентильского захватчика… как только разберется с их хозяином.

Черный Повелитель начал вставать только сейчас. Оторвав голову от песка, Бэйн взглянул вниз и увидел, что в его груди появилась новая трещина, из которой струилась кроваво-черная дымка. «Ты глупец», — прошипел Бог Раздора. Он посмотрел вверх и увидел возвышающегося над ним Торма.

Над головой Бог Долга держал огромный булыжник, который был настолько велик, что золотому аватару, чтобы его удержать требовалась помощь обоих рук. «Ты должен заплатить за свои грехи», — решительно произнес Торм и обрушил булыжник на голову Бэйна. Камень, не выдержав, разлетелся на кусочки, но большая часть головы Бэйна оказалась раздробленной. В ответ, Бэйн пронзил ногу Торма одним из своих шипов на руке. Торм отпрянул назад, из его ран струился поток жизненной энергии душ.

«Я умираю!» — воскликнул Бэйн, пытаясь подняться на ноги. Глаза Черного Повелителя вспыхнули кровавым светом и он пригнулся к земле. «Давай, Торм. Мы вместе посетим царство Миркула».

Прежде, чем Бог Долга успел отскочить, Черный Повелитель бросился к нему и схватив его за плечи, прижал к себе в смертоносном объятии. Тело золотого аватара пронзила дюжина шипов и Торм взревел от боли.

Гиганты несколько мгновений шатались из стороны в сторону, поддерживаемые лишь друг другом. Внезапно Бэйн рассмеялся, глухо и утробно, и этот звук разнесся на многие мили над Драгон Рич. Торм заглянул в глаза Черного Повелителя, затем раскрыл свою клыкастую пасть и медленно сомкнул ее на глотке Бэйна.

Тотчас смех Бэйна оборвался.

На южном холме Тантраса, Миднайт выпустила веревку из рук. В этом не было никакого смысла. Она пыталась заставить зазвучать Колокол Айлена Аттрикуса вновь, но не смогла.

«Пробуй еще!» — рявкнул Эльминстер, не сводя взгляда с неба Тантраса.

«Эльминстер, я не могу», — воскликнула Миднайт, едва держась на ногах от усталости.

Старый мудрец не отводил глаз от странных огней сиявших над городом. Казалось, хрупкие оковы реальности были разбиты — по всему небу змеились странные энергетические линии. Центр этой паутины находился прямо над местом, где сражались аватары, принимая форму кружащегося вихря, вздымающегося к облакам. В нем небесно-голубые проблески переплетались с янтарными, зелеными и кроваво-черными прожилками. Души последователей Черного Повелителя и Бога Долга сражались за Тантрас даже после своей смерти.

На город начали падать огромные, пылающие метеоры. Некоторые из них стирали с лица земли строения, другие топили корабли. Адон увидел, как один из раскаленных шаров, пробил дыру в борту зентильского корабля, который сперва вспыхнул словно факел, а затем пошел ко дну Драгон Рич.

Еще один метеор влетел в желтый купол, защищающий башню с колоколом. Хотя он и не смог добраться до героев, но отскочив от магической стены, рухнул прямо в толпу испуганных жителей Тантраса, которые увидели щит и теперь толпами скапливались вокруг него. В безмолвной ярости Келемвор наблюдал, как метеор убил две дюжины людей и ранил в несколько раз больше.

Эльминстер, находящийся внутри башни, почувствовал как екнуло его старческое сердце. «Ты должна попробовать вновь», — медленно произнес мудрец, оборачиваясь к черноволосой чародейке.

Миднайт, с веревкой в руках, упала на колени. «Разве ты не можешь телепортировать часть беженцев под защиту купола?»

«Магия не может проникнуть через этот барьер», — произнес Эльминстер. «Ты должна знать это».

Старый мудрец замолчал и подошел к Миднайт. Он помог ей подняться и опустил руку на ее плечо. «Миднайт», — произнес Эльминстер, столь мягким тоном, что едва можно было поверить, что он принадлежит своенравному старому магу, — «Лишь ты одна сможешь справиться с этим делом. В тебя верила сама Мистра. Пришло время оправдать ее ожидание. Ну, а теперь утри слезы и сосредоточься на спасении города».

С этими словами старый мудрец повернулся и вышел из башни. Миднайт воздела глаза к колоколу и представила себе как он звонит. На какой-то миг ей даже показалось, как колокол раскачивается вперед и назад, наполняя округу игривым перезвоном. Она закрыла глаза, но образ остался. В этот миг, Миднайт наконец поняла причину тишины, владевшей башней, до того как зазвонил колокол. Лишь полностью абстрагировавшись от окружающей среды и полностью сосредоточившись на звоне колокола, лишь тогда чародейка могла надеяться, что он зазвенит.

Короткое мгновение, Миднайт ни о чем не думала. Ничего не чувствовала. И даже перестала дышать.

Затем черноволосая чародейка взяла веревку и Колокол Айлена Аттрикуса зазвонил вновь, так громко, что едва не оглушил ее. Башня замерцала ярким желтым светом и на Миднайт окутал поток жуткого холода, поглотив ее с головой. В башне вспыхнули волны желтой энергии и черные молнии, и тут же сорвались к куполу, защищавшему героев. Стены магического щита раздались вширь, быстро поглотив весь Тантрас и его перепуганных жителей.

Миднайт подбежала к двери башни, не в силах отвести взгляда от расширяющегося купола. Однако, она увидела, что после южного холма, продвижение магического щита начало замедляться. Она вновь забежала внутрь и схватилась за веревку. Чародейка дернула еще раз, не обращая внимания на жуткий холод и оглушающий звук. Она дергала за веревку вновь и вновь, не жалея себя. Самое главное было спасти город.

Но все же Миднайт была лишь слабой женщиной, и через некоторое время, показавшееся ей целой вечностью, ее руки безвольно обвисли и она рухнула на пол, жадно хватая воздух ртом. Когда чародейка, через пару секунд вновь открыла глаза, над ней уже стояли Эльминстер, Келемвор и Адон.

Зеленоглазый воин припал на колени, обвив Миднайт руками. «Город под куполом», — произнес Келемвор. «Ты справилась».

«Я бы не был так в этом уверен», — прошептал Адон, обернувшись к двери.

Жрец увидел, что щит продолжал расширяться, но еще не достиг цитадели и Храма Торма. Внезапно раздался оглушительный взрыв, во много раз перекрывший звон колокола. Над северным холмом города возник огромный, черный силуэт, внутри которого метались кроваво-красные всполохи энергии. За этим монстром возвысился другой силуэт, небесно-голубого цвета, с янтарной сердцевиной, горевшей словно маленькое солнце.

В один миг незащищенная часть города, где были расположены цитадель и Храм Торма, оказалась охваченной волной пламени. От нестерпимого жара земля почернела, а воды Драгон Рич закипели и начали испаряться. Все зентильские корабли тотчас взорвались, унеся жизни всех солдат Бэйна.

На побережье, к северу от города, на камнях лежали изувеченные и обуглившиеся тела двух аватаров. Обсидиановый гигант Бэйна был разбит во многих местах, его голова лежала в нескольких ярдах от тела. Золотокожий аватар Бога Долга был разорван на куски, взирая безжизненными глазами на сущности богов, зависшие над побережьем.

В небе мерцающие сущности Бэйна и Торма взмывали вверх, увлекаемые вихрем, возникшим из освобожденных душ их последователей. Вихревая воронка поглотила мерцающие, клубящиеся сущности богов и воздух разрезала ослепляющая белая вспышка. Души Бога Раздора и Тирании и Бога Долга и Верности встретились в едином вихре. Воронка поглотила божеств и крики тотчас смолкли. Оба бога были мертвы.

В Башне Айлена Аттрикуса, Келемвор и Адон подняли Миднайт на ноги. Рука об руку они покинули каменный обелиск, сопровождаемые Эльминстером. Вокруг башни собралась толпа жителей Тантраса, внезапно притихшая, едва герои показались из башни.

Увидев, что люди успели спастись от разрухи, которая поглотила северное побережье, Миднайт улыбнулась. Но приглядевшись поближе, она увидела в их глазах благоговейный трепет, от которого ее бросило в дрожь. Их лица выражали ту же смесь страха и обожания, которую чародейка видела на ликах тех, кто отдал свои жизни Торму.

Она попросила Келемвора и Адона оставить ее на пару мгновений наедине со старым мудрецом. Едва ее друзья отошли в сторону, Миднайт обернулась к Эльминстеру, — «Что тебе известно о моих способностях?»

«С тех пор, как ты впервые появилась на пороге мое дома в Шедоудейле, я понял, что ты особенная. Что касается природы твоих способностей или для каких целей ты можешь использовать их, здесь я тебе помочь не могу». Эльминстер помолчал и улыбнулся. «Я думаю, Мистра благословила тебя. Возможно Совет Магов в Уотердипе захочет выслушать твою историю и дать пару дельных советов. Если хочешь, я могу замолвить за тебя словечко…»

Миднайт вздохнула и покачала головой. «Неужели тебе обязательно издеваться над нами, изводя своими постоянными намеками, Эльминстер?» — спросила чародейка. «Если вторая Скрижаль Судьбы в Уотердипе, значит мы пойдем в Уотердип. Просто скажи мне правду: Ты знаешь, где именно в Уотердипе спрятана скрижаль?»

Мудрец лишь покачал головой, — «К сожалению, нет».

«Это существенно осложняет дело», — мрачно отметила Миднайт. «Но не сильнее, чем при поисках первой скрижали». Чародейка подняла мешок с дощечкой и забросила его на плечо.

«Это точно», — рассмеялся Эльминстер. «Осложняет, но не делает его невыполнимым». Он отвернулся от чародейки и обвел город взглядом. «Но мы можем обсудить это позже, а пока у нас есть более важные дела».

Эльминстер указал на беженцев, раненых метеорами. Келемвор и Адон уже ходили среди раненых, пытаясь оказать посильную помощь. Миднайт улыбнулась, наблюдая за своим возлюбленным и жрецом.

Чародейка перевела взгляд на небо. Вихрь исчез, и сквозь желтый купол пробивались лучи яркого солнечного света. Миднайт слегка приоткрыла рот от удивления, заметив, что расположение солнца слегка изменилось. На самом деле, небо уже темнело. К вечеру, постоянный свет, сиявший над Тантрасом с момента Прибытия стал лишь воспоминанием. Пожалуй, так даже лучше, — решила Миднайт и вместе с Эльминстером направилась к беженцам.

Эпилог

Со смертью Торма и Бэйна в северной части Тантраса, где раньше стояла цитадель и Храм Торма, образовалась огромная воронка. Каменное побережье Драгон Рич, к северу от города, стало гладким словно стекло и большая часть откоса ведущего к берегу была разрушена взрывом. В камнях были вплавлены прожилки янтарного, красного, голубого и серебряного цвета, образуя причудливые узоры на гладкой поверхности побережья. Накатывающие волны омывали обломки аватаров, разбиваясь о край блестящего пляжа.

Через несколько часов после исчезновения магического купола, Миднайт и Эльминстер отправились к руинам, образовавшимся после сражения богов. Но едва он приблизились к воронке, на чародейку навалилась жуткая слабость и она упала на колени. «Эльминстер», — только и успела она вскрикнуть, затем все вокруг закружилось и Миднайт бес сознания рухнула на землю. Седоволосый мудрец также ощутил странную слабость. Он тут же подозвал паренька с коротко остриженными рыжими волосами, который бродил по останкам Храма Торма.

«Эй, парень!» — крикнул мудрец, жестом подзывая парня. «Помоги мне перенести эту женщину».

Юношу недовольно сморщился, но исполнил просьбу мудреца. Затем они вместе с Эльминстером отнесли Миднайт назад к краю руин, где осторожно опустили на землю. Юноша встал рядом с интересом разглядывая черноволосую женщину. «Ты можешь идти,» — произнес Эльминстер. «Спасибо за помощь, но дальше я справлюсь сам».

«Что?» — спросил юноша. «Ты даже не заплатишь мне за помощь?»

Мудрец что-то пробормотал себе под нос, дал рыжеволосому пареньку золотую монету и вернулся к Миднайт. Когда юноша удалился, Эльминстер почесал бороду, обдумывая ситуацию. «Здесь что-то не так», — пробормотал он, извлекая свою трубку.

Через несколько минут, Миднайт очнулась от едкого дыма источаемого трубкой старого мудреца. Откашлявшись, он собралась с мыслями, — «Что случилось?»

«Я думаю, что на этой местности любая магия гибнет», — ответил Эльминстер. «Здесь не сработает ни один магический предмет и сюда не сможет войти ни один маг».

«Но разве такое возможно?» — спросила Миднайт, садясь на землю. «Я думала, что магическая пелена покрывает каждую пядь Королевств».

Эльминстер вздохнул и вытащил трубку изо рта. «Раньше так и было», — произнес он, помогая Миднайт подняться на ноги. «Однако с момента Прибытия все изменилось. Вероятно смерть богов пробила в магической пелене дыру. А может быть, это лишь очередное последствие магического хаоса».

«Неужели в Королевствах есть еще места, где магия мертва?» — спросила Миднайт, возвращаясь к лошадям.

«Да», — произнес старый мудрец. «Кое-где они гораздо больше, чем это».

Прежде, чем взобраться на лошадь, Миднайт еще раз обвела руины взглядом, полным страха. «Можно ли как-нибудь восстановить магическую пелену?» — прошептала она.

Эльминстер отвел взгляд, так ничего и не ответив.

Двадцать минут спустя, Миднайт и седобородый мудрец достигли порта. Келемвор и Адон поджидали их на пирсе, где они впервые встретились с Алприном. Несколько последних дней жрец и воин провели помогая вооруженным силам Тантраса восстанавливать порядок в городе. Они служили в патрулях, чтобы предотвратить мародерство и помогали размещать раненых во временных госпиталях установленных вокруг города. Они даже работали на стройке, восстанавливая несколько жизненно важных магазинов.

Сейчас, завидев свою возлюбленную, воин крепко сжал ее в своих объятьях. Они не отпускали друг друга, пока Эльминстер не кашлянул демонстративно.

Старый мудрец обернулся к Миднайт. «Я очень рад нашей беседе, но боюсь я должен покинуть вас. Моего внимания требуют неотложные дела. Я вскоре встречусь с вами снова, в Уотердипе».

«Подожди!» — вскрикнула Миднайт, едва мудрец отвернулся и пошел прочь. «Ты не можешь уйти просто так!»

«Да?» — спросил Эльминстер на ходу, даже не поворачиваясь к героям. «Почему же?»

«Потому, что снова посылаешь нас на опасное задание. Ты должен быть с нами, чтобы помочь!» — крикнул Келемвор. Эльминстер остановился и обернулся.

«Вы должны понять, что ваша миссия очень важна для всего Фаэруна, но есть и другие, не менее важные, дела!» — отрезал Эльминстер. «Я нужен в другом месте, но вы снова встретитесь со мной в Уотердипе».

Не произнося больше ни слова, Эльминстер пошел вглубь города. Никто даже не попытался остановить его.

Миднайт, Келемвор и Адон стояли, молча созерцая корабль на котором они собирались покинуть Тантрас. Спустя мгновение, Миднайт улыбнулась, — «Мы многого добились, особенно, если учесть, через что мы уже прошли. Мне почти не терпится поскорей оказаться в Уотердипе».

Адон, обернулся к Драгон Рич и нахмурился. «Я лишь смею надеяться, что Сайрик был на одном из уничтоженных зентильских кораблей».

Миднайт покачала головой. «Он жив. Я просто знаю это».

«Это ненадолго», — рыкнул Келемвор, опуская руку на рукоять своего меча. «Пока я не добрался до него».

Лицо Миднайт потемнело. «Ты должен дать ему шанс все объяснить…»

«Нет!» — отрезал Келемвор, отворачиваясь от женщины. «Ты не сможешь убедить меня, что действия Сайрика в „Темной Жатве“ были обусловлены чужой волей. Ты не видела, как он удивился, узнав, что я выжил в расставленной им ловушке. И ты не видела улыбку на его губах, когда он увидел мои раны».

«Ты ошибаешься», — холодно произнесла Миднайт. «Ты плохо знаешь Сайрика».

«Я знаю это животное, лучше чем ты можешь себе представить», — рявкнул Келемвор. Воин обернулся, в его глазах пылал гнев. «Может быть тебя Сайрик и сумел убедить своей ложью, но я уже давно понял, что ему верить нельзя. Когда мы встретимся в следующий раз, выживет только один из нас».

Адон кивнул. «Кел прав, Миднайт. Сайрик представляет собой угрозу не только для нас, но и для всего Фаэруна. Ты помнишь как он вел себя на Ашабе? Ты можешь представить, что произойдет, если он наложит свои руки на Скрижали Судьбы?»

Миднайт отвернулась от Келемвора и Адона и пошла на корабль. Крепко обняв мешок с Дощечкой Судьбой и магической книгой она взобралась на борт.

Громко выругавшись, Келемвор бросился на корабль за чародейкой. «Поторопись, Адон», — сердито бросил он. «Наша чародейка решила, что пора отправляться в путь».

Адон бросил последний взгляд на Тантрас и вспомнил слова Торма, произнесенные им в саду храма. На лице жреца расплылась улыбка. Да, — подумал, — я знаю, что должен делать. Мои друзья нуждаются во мне. Адон помедлил мгновение, и проведя рукой по волосам, присоединился к Келемвору и Миднайт.

Из тени отбрасываемой торговым складом, что располагался неподалеку от причала, за погрузкой героев наблюдал рыжеволосый паренек, не так давно оказавший помощь Эльминстеру. Едва Адон взобрался на борт, как юноша бросился к небольшой лодке неподалеку и растолкал дрыхнущего в ней мускулистого человека.

«Я уж начал думать, что ты не появишься», — буркнул лодочник, потерев бородавку на носу.

«Тебе платят не за то, чтобы ты думал. От тебя требуется сдвинуть эту кучу прогнившего дерева с места», — отрезал паренек. «Ты знаешь куда плыть». Он взобрался на борт и мускулистый человек, достав пару весел, принялся энергично грести.

Вскоре лодка покинула гавань и начала продвигаться вдоль южного побережья Тантраса. В нескольких милях дальше, в небольшом гроте ее поджидала черная трирема. Приблизившись к кораблю, рыжеволосый паренек посигналил, и взобрался на борт.

Его уже ожидал капитан «Аргента».

«Сабинус», — радостно поприветствовал Сайрик рыжеволосого паренька. «Какие новости ты принес мне?»

Контрабандист поведал все, что слышал и описал корабль на котором герои покинули Тантрас. Рассмеявшись, Сабинус продемонстрировал Сайрику золотую монету, которую дал ему Эльминстер.

Сайрик улыбнулся. «Ты отлично справился и заслужил достойную награду».

«Мне опасно оставаться в Тантрасе», — сказал Сабинус вору. «Ты обещал отвезти меня подальше отсюда».

«И я исполню свое обещание», — произнес Сайрик, положив руку на плечо контрабандиста. «Я всегда их выполняю».

Сабинус так и не услышал, как кинжал Сайрика покинул ножны, но тут же рухнул от резкого удара в шею. Вор пырнул контрабандиста еще раз и перекинул через борт. Рыжеволосый парень умер еще не долетев до воды.

Сайрик посмотрел вниз на тело. «Ничего личного», — пробормотал он. «Но ты мне больше не нужен».

Отвернувшись, крючконосый вор подозвал своего помощника и приказал следовать за кораблем на котором отплыли герои. В ответ, Далжел отсалютовал своему капитану и отдал соответствующие приказы членам команды.

Чуть раньше, этим же днем, когда Сайрик увидел, что над городом клубится странный вихрь, он приказал команде «Аргента» выйти в Драгон Рич, подальше от сражающихся аватаров. Экипаж и корабль выжили лишь благодаря этому приказу. Сайрик понимал, что благодарность его людей за их спасение хорошо послужит ему в будущем.

Вор устремил свой взгляд на кроваво-красное солнце заходящее над Фаэруном. Он подумал о своих бывших друзьях и о том, что поведал ему Сабинус об угрозах Келемвора и комментариях Адона. Но кое в чем, — с горечью подумал крючконосый вор, — воин и жрец правы.

Сайрик уже много дней назад решил, что когда он в следующий раз встретит Миднайт и ее друзей и они посмеют встать у него на пути, он ни за что не пощадит их.