Айрис

ГЛАВА XX

– Ты соображаешь, что говоришь?

– Конечно. Я намерена отдать тебе половину ранчо. Ты имеешь на него такие же права, как и я.

– Но ты ничего не знаешь обо мне. Я могу оказаться никудышним управляющим. Откуда ты знаешь, что я не попытаюсь обокрасть тебя и не приберу к рукам все ранчо?!

Айрис рассмеялась.

– Ты не можешь быть худшим владельцем, чем я. Кроме того, если я выйду замуж, я, возможно, передам тебе все ранчо.

Конечно, Айрис не собиралась этого делать, но сейчас не могла удержаться от соблазна помечтать о том, что когда-либо сможет освободиться от тяжелого бремени беспокойства за стадо.

– Я бы хотел осесть, – сказал Карлос. – Быть свободным, как вольная пташка, далеко не так хорошо, как думают многие.

– Лично я не нахожу ничего интересного в этом, – подхватила девушка, – ведь никогда не знаешь, где будешь спать. Никогда не знаешь, что будешь есть. Не говоря уже о крыше над головой.

– Не очень-то сладкая жизнь у бродяг, верно?

– Совсем несладкая. Если я когда-нибудь избавлюсь от этого проклятого стада, я куплю себе большой дом, найму повара и экономку, накуплю себе нарядов. – Она окинула взглядом свой сильно поношеный и запыленный костюм. – Я не хочу больше носить эти ужасные тряпки.

– Ты можешь позволить себе это. Ты богата.

– Ошибаешься. Отец был почти разорен. Все, что у меня осталось, здесь. Как ты думаешь, почему я отправилась в Вайоминг? Именно поэтому я рассчитываю на твою помощь. Кроме того, половина всего по праву принадлежит тебе.

– Но по завещанию ты всем владеешь.

– Неважно. Ты такой же ребенок отца, как и я.

– Ты и так невероятно щедра, если предлагаешь мне стать управляющим. Мне не нужно большего.

– Нужно.

– Ты уже говорила кому-нибудь о своем решении?

– Нет. А почему ты спрашиваешь?

– Обдумай все еще раз хорошенько. Ты можешь быстро выйти замуж, и твой супруг не согласится с тем, что ты отдаешь свое наследство полуграмотному мексиканскому бродяге.

– Не смей себя так никогда больше называть, – сердито возразила девушка. – Ты Карлос Ричмонд. Твоя мать была первой женой моего отца. Она умерла, когда тебе было пять лет.

– Но ты же знаешь, что это неправда.

– Меня это не волнует. Так я собираюсь говорить людям. А сейчас нам пора возвращаться. Если бы только я могла поменять седло на постель! Временами я начинаю жалеть, что не последовала совету Монти.

– Какому совету?

– Сесть на поезд и встретить вас в Чейни.

– Почему же ты не последовала этому совету?

– Потому что спятила и никак не хотела упускать из виду этих глупых коров – все мое богатство.

Айрис посмотрела на стадо. Перед ней было море голов. Тысячи темных теней начинали сливаться в одну. Большинство животных медленно передвигалось по пастбищу. Некоторые, уже наевшись, весело резвились, особенно телята, освободившиеся от материнской опеки. То тут, то там виднелись лежащие, уставшие в пути коровы, тоже уже наполнившие желудки сочной, спелой травой.

В дозоре обычно находились три человека, но сейчас Айрис заметила лишь одного. Это был уже знакомый девушке певец заунывных песен. Мрачный речитатив, вероятно, не тревожил животных, но зато действовал на нервы хозяйке. К счастью, певец удалялся. «Может, удастся заснуть прежде, чем он вернется?» – подумала Айрис.

– Интересно, кого-нибудь волновала бы моя судьба, не имей я стада, – вполголоса, скорее для себя, спросила девушка.

«Всегда найдется кто-то, кто позаботится о такой красивой девушке, как ты», – прозвучало у нее в голове.

Ей показалось, что эти слова прошептал Монти. Да, скорее всего, кто-нибудь действительно найдется, но это будет не Монти. И даже если это будет Монти, он все равно не будет о ней так заботиться, как все заботятся о Бетти.

На протяжении всего пути Айрис давала себе клятвы вернуться однажды в Сан-Луис и расквитаться с людьми, которые отвернулись от нее в тяжелый момент ее жизни. Она снова подумала об огромном доме, множестве слуг, вечеринках и нарядах. Удивительно, но сейчас ей уже не так всего этого хотелось. Городская суетная жизнь отступала и казалась ей такой же чуждой, как раньше казалась жизнь на ранчо, с коровами.

Кочевая жизнь начинала нравиться. Девушка по-прежнему уставала, но тело уже не так болело по утрам, привыкло. Айрис полюбила простор, ей понравилось просыпаться до рассвета, чувствовать себя полной сил и энергии. Открытые, безбрежные пространства прерии нравились ей, привлекали, хотя и пугало одиночество.

Айрис не собиралась становиться женой поселенца, но в настоящий момент готова была на все, готова была все отдать за то, чтобы жить с Монти на небольшом ранчо.

И еще она хотела уметь вкусно готовить. Ведь Монти покинет ее, если она не научится готовить.

Монти наконец-то смог расслабиться. Он находился в двадцати футах позади зарослей дикого виноградника и только что завершил дело, следуя зову природы, застегнул брюки и… стал невольным свидетелем беседы Айрис и Карлоса.

Молодой человек не мог справиться с изумлением и растерянностью. Его глубоко поразил тот факт, что Айрис собиралась отдать брату половину своего наследства. Он знал, что она была щедрой, но то, что девушка собиралась сделать, граничило с самопожертвованием. Ее подарок сразу делал ее беднее на восемьдесят тысяч долларов, не говоря уже о пятнадцати тысячах будущего дохода. Это неминуемо должно было сказаться на ее привычном образе жизни. Становилось все более очевидным, что это уже была не та Айрис, которая два месяца тому назад отправилась в Вайоминг.

Девушка менялась прямо на глазах, но Монти слишком старательно убеждал себя в том, что она похожа на свою мать, приписывал всем ее поступкам корыстные намерения. У него мелькнула мысль, что он не знает Айрис. Может, он действительно видит не то, что следует, не замечает очевидного, настраивает себя против нее, и зря?

Но это не давало объяснения тому, что женщина, отдающая половину своего состояния в руки незаконнорожденного сына своего отца, у которого нет никаких прав на эту половину, собиралась вернуться в Сан Луис и вести там прежнюю праздную жизнь. Не объясняло это и тот факт, как женщина, рискующая жизнью из-за стада, отправившаяся в такую тяжелую дорогу по дикой прерии, могла находить приятное в светских вечерах и интересное в модных магазинах. И уж совсем трудно было понять, как женщина с таким сильным характером могла довольствоваться ролью «светского мотылька».

Так какова же подлинная Айрис? Конечно, она уже многому научилась. Но все же не настолько, чтобы справиться одной с ранчо в диком и необжитом краю. Может быть, именно поэтому она отдавала Карлосу половину наследства?! Но ведь она просто могла бы нанять на это место надежного управляющего.

Монти понимал, что тратит зря время, размышляя об Айрис. Все равно их дороги разойдутся. Поэтому ему нужно постараться держаться от этой женщины подальше. И заглушить воспоминания о ее нежной, теплой коже, об аромате, исходившем от нее. Отказаться от воспоминания о ее очаровательной улыбке и смеющихся, искрящихся глазах, о рыжих волосах, в которых при свете дня играют солнечные лучи. Он должен забыть об упругости и отзывчивости ее тела, которое он сжимал в объятиях, забыть о сладости поцелуев…

И, конечно же, никогда тогда не повторится ночь любви! Ему придется заставить себя забыть все это, упрятать в прошлое. Раньше Монти без всякого труда выбрасывал женщин из головы. Но сейчас никак не мог избавиться от чувства, что пришли иные времена.

В последующие дни Айрис старательно и долго убеждала себя в том, что Монти любит ее. Она снова и снова напоминала себе, что его поведение обусловлено единственным побуждением: не повредить ее репутации в глазах ковбоев. Но как хотелось, чтобы он был более откровенным и менее сдержанным. Девушку уже совершенно не волновало, что кто-нибудь узнает о ее чувстве. Как не пугало и то, что ковбои могут узнать, что они с Монти уже занимались любовью.

Но Монти, очевидно, все это очень волновало. Он стал не похож на себя, потерял самообладание. Даже Тайлер обеспокоился состоянием брата.

Когда Айрис вернулась в лагерь, Бетти готовила индейку, Айрис, даже понятия не имела, как подойти к такой коварной птице, поэтому решила подождать с просьбой об обучении готовить. Она пристально наблюдала за Бетти.

– Я кажусь вам высокомерной? – спросила девушка Бетти.

– Конечно, нет, – ответила молодая женщина, удивленно посмотрев на Айрис. – Что заставило вас задать такой странный вопрос?

– Ну, ко мне не подходит никто из мужчин – я им не нужна.

– Да вы все это придумали, – успокоила девушку Бетти и снова принялась за птицу.

– Да нет. Я начала замечать это уже давно, но в последнее время мое положение еще ухудшилось. Стоит мне попробовать заговорить с кем-либо из ковбоев, как от меня шарахаются как от чумной.

Торопливыми шагами к женщинам подошел Зак и бросил к ногам Бетти охапку дров.

– А вот и парни. Монти шкуру с них спустит, если они не уберутся отсюда, – сказал юноша, кивнув в сторону приближавшихся ковбоев. – Я буду рад, когда вы наконец-то доберетесь до Доджа. Пока вы здесь, мы тратим вдвое больше дров, – заметил он, обращаясь к Бетти и совершенно не осознавая грубости своей реплики.

– Сожалею, что заставила вас похлопотать. Но Монти был так добр ко мне… Приготовить его любимое блюдо – это единственное, чем я могу отплатить за его доброту.

– До вашего появления он ел то, что готовил Тайлер, и не умер.

– Но он так любит индейку! А чтобы ее приготовить, требуется много дров.

Когда Монти подстрелил эту индейку, он был так горд, будто открыл золотую жилу. Но Тайлер остался равнодушным: едва взглянув на птицу, он тут же заявил, что собирается делать тушеную говядину, а если Монти хочет отведать индейки, то ему придется готовить птицу самому. Естественно, Бетти вызвалась приготовить любимое блюдо Монти.

– Что ты имел в виду когда говорил, что Монти сдерет шкуру с ковбоев? – поинтересовалась Айрис у Зака.

– Он никого и близко к тебе не подпускает. Если кто-либо из парней заговаривает с тобой, он тут же пресекает всякую попытку разговора. Как ты думаешь, почему он ходит с такой кислой миной, словно у него зубы болят? Хотя обычно он так много смеется, что действует на нервы Джорджу. А Роза однажды за бурное веселье в наказание выгнала его из дома на целую неделю.

Замечание Зака подняло настроение Айрис на весь день. Однако, как ни присматривалась девушка к выражению лица своего любимого, ничего особенного она не заметила: Монти часто ходил по лагерю темнее тучи.

Правда, он оживал, когда находился рядом с Бетти. Тогда улыбки и комплименты сыпались из него как из рога изобилия.

Это задевало Айрис, но она ничего не могла изменить. И отчетливо поняла, наконец, что втайне желала, как и Зак, чтобы они поскорее добрались до Доджа.

Айрис твердо решила поговорить с Монти. Даже не закончив завтрака, она велела Заку подавать лошадь, и в ту минуту, когда Монти вспрыгнул в седло и направился к стаду, она уже ехала за ним.

– Я хочу с тобой поговорить, – сказала Айрис, пытаясь перекричать грохот копыт. Пришлось даже слегка столкнуть лошадей, чтобы заставить юношу обратить внимание на нее.

– О чем? – Монти пустил свою лошадь рысью.

– О Карлосе.

– Подожди до вечера: сейчас я очень занят. Но Айрис не отставала.

– Я не хочу ждать до вечера, так как не хочу, чтобы нас подслушивали.

– Но у меня действительно нет времени на…

– Может быть, мне стоит попросить Бетти поговорить с тобой вместо меня?

Монти резко повернул лошадь и оказался лицом к лицу с Айрис. Он открыл было рот, чтобы отпустить язвительную шуточку, но застыл, словно молнией пораженный красотой девушки. Они виделись ежедневно, и уже нужно было привыкнуть к тому, что она прекрасна. Но каждый раз прелесть Айрис воспринималась по-новому, и заставала его врасплох.

Ни у кого на свете не было таких бездонных зеленых глаз. Только когда обильные, возрождающие зелень к жизни весенние ливни омывали травы равнины, можно было увидеть этот необычный яркий зеленый цвет. Он иногда появлялся на закате солнца, когда безбрежное море трав, переливающееся бархатистыми волнами, сливалось с голубоватой линией горизонта, окрашивая зелень в густые, насыщенные тона. Цвет надежды, цвет обновления жизни.

Какое-то обещание светилось в этих глазах. Монти не понимал, как возникло подобное ощущение. Ни опаляющее пламя рыжих волос, ни пугающая порывистость нрава не затмевали того волнения жизни, которое сверкало, переливалось в девушке. И которое невозможно было отвергнуть.

Наверное, поэтому Монти, столько раз порывавшийся уйти, все же возвращался.

– Какое отношение ко всему этому имеет миссис Крейн?

– Никакого. Но для нее у тебя всегда находится свободное время.

– Она не отрывает меня от работы.

– Потому что у нее нет необходимости скакать за тобой, чтобы ты выслушал ее, уделив каких-нибудь пять минут, – вспылила девушка.

Монти невольно вспомнил о том, сколько раз он сам хотел поговорить с Айрис, просто посидеть с ней рядом. И сколько раз готов был завязать себе глаза, чтобы не смотреть на нее. Если бы только девушка могла знать, как легко он терял голову, как легко ей добиться от него всего, что ей нужно…

– Мне казалось, ты хотела поговорить о Карлосе.

– Да. Я хотела узнать о его отношениях с Солти.

– Не могу сказать, что твой брат преуспел. Ему вряд ли можно доверить стадо.

Айрис постаралась подавить вспышку раздражения.

– А Солти сказал мне, что доволен Карлосом.

– Он всегда был слишком добр.

– Карлос многому бы смог научиться, если бы ты был к нему добрее и более расположен.

Монти с удивлением посмотрел на Айрис.

– Я что, по-твоему, похож на школьную матрону?

– Нет, но…

– Или ты думаешь, что я отправился в это путешествие только затем, чтобы выполнять твои прихоти?

– Конечно, нет, но…

– Едва твоя нога ступила на землю Техаса, как у тебя, видно, уже готов был список, что я должен сделать. Ты хотела, чтобы я сопровождал тебя до Вайоминга, отвечал за твое стадо, защитил тебя от Фрэнка, находил отбившихся коров, спасал тебя, чинил твой фургон и…

– Я никогда не просила тебя делать все это.

– … и чтобы я спас твой скот от индейцев. А теперь ты хочешь, чтобы я научил твоего брата управляться со скотом.

– Он станет моим управляющим, когда мы доберемся до Вайоминга, – объяснила девушка. – К тому же я собираюсь отдать ему половину стада.

– Знаю, и думаю, что ты совсем с ума сошла.

– Ты знаешь? – как эхо отозвалась пораженная Айрис.

– Я случайно слышал, как ты сообщала ему об этом несколько дней тому назад.

Айрис едва сдерживала негодование.

– У тебя нет для меня и нескольких минут, но у тебя есть время, чтобы красться за мной тайком и подслушивать мои разговоры?!

– Ничего подобного. Вы застигли меня… ну… я просто… Я ходил в кусты, – смущенно произнес юноша. – А вы разговаривали поблизости. Я не мог уйти незамеченным.

– Поэтому ты притаился и подслушивал.

– Тебе бы больше понравилось, если бы я выскочил из кустов, на ходу натягивая штаны?!

Айрис усмехнулась про себя, но все же никак не могла успокоиться.

– Ты должна все же еще раз обдумать свое решение, – посоветовал Монти. – Я бы на твоем месте отделался от Карлоса.

– Но ты не на моем месте, не забывай.

– Тогда, по крайней мере, найми опытного управляющего – пусть он обучит Карлоса.

– Все, что я прошу тебя сделать, так это только позволить брату работать с тобой. Тогда, находясь под твоим руководством, он и сам всему научится. Монти тронул лошадь с места.

– Мы продолжим этот разговор, не так ли?

– Если ты настаиваешь.

– Я всего лишь стараюсь смотреть правде в глаза, – ответил Монти. – Не уверен, что ты готова сделать то же самое.

– Разве тебя это удивляет? – ответила девушка, направляясь вслед за ним. – Женщины не любят признавать свои ошибки.

– Но управлять ранчо – нелегкое дело.

– Но и не такое трудное, как ты говоришь. Любой глупец, купивший несколько коров, может смело называть себя скотоводом.

– Ну да, тогда любой глупец, купивший лодку, может называться капитаном, – вспыхивая, съязвил юноша. – Но уверен, что ты потребовала бы от него намного больше, прежде чем спустилась бы на борт его судна.

Снова Айрис разозлила Монти, хотя вовсе не хотела делать этого.

– Я прошу тебя только научить Карлоса управлять стадом, – повторила девушка, когда они въехали под тень одинокого дуба, росшего в ложбинке между двумя холмами. – Это не потребует от тебя много усилий.

– Потребует.

– Ладно. Тогда давай заключим сделку: я возьму на себя заботу о миссис Крейн, и тогда у тебя появится время на Карлоса.

Глаза Монти подозрительно сузились.

– Так кто тебя беспокоит, Карлос или Бетти?

– Карлос, конечно, и только он. Тебе же тогда не придется переживать за миссис Крейн. Тем более, что все мужчины из кожи вон лезут, опекая ее.

– Да ты завидуешь! – В глазах Монти вспыхнули злобные огоньки. – Ты обладаешь красотой и богатством, которых никогда не имела эта несчастная женщина, и ты ей завидуешь!

Айрис спешилась и снизу посмотрела на Монти.

– Я обладаю гораздо большим, нежели красота и богатство. Но это, видимо, не оказывает должного действия на тебя.

– Что ты хочешь сказать? – Монти тоже спешился, оказавшись между двумя лошадьми.

Айрис не собиралась сейчас выяснять отношения, но накопившаяся за несколько дней обида требовала выхода, и девушка не смогла совладать с собой.

– Я хочу сказать, что после нашей ночи в лагере команчей ты делаешь все возможное и невозможное, чтобы избегать меня. Ты готов все бросить и убежать в Техас, только бы не уделять мне даже пяти минут. Если бы я знала, что эта ночь так расстроит тебя, я отпустила бы тебя спать в вигвам вождя.

– Мне следовало спать у порога.

– Да, но ты же не спал там.

– Не спал.

– И?

– Что «и»?

– Это я хочу тебя спросить, что произошло.

– Я тебя предупреждал, что не смогу заснуть рядом с тобой.

– Но ты же сейчас в лагере находишься всего лишь в нескольких футах от меня и засыпаешь довольно спокойно.

– Я уже говорил и еще раз говорю тебе, что ничего не могу обещать.

– А я и не прошу тебя давать обещания! – Айрис готова была вымаливать его обещание, но чувствовала, что сейчас совсем неподходящее время для этого. – Я просто хочу, чтобы вернулись прежние отношения. Мне нравилось ужинать, сидя рядом с тобой, нравилось обсуждать прошедший день и дела. Мне нравишься ты, Монти. И мне нравится быть рядом с тобой.

Истина в ее горячечном высказывании перемежалась с ложью, но девушка не могла говорить иначе, чтобы не выдать свое глубокое чувство любви к этому человеку, особенно сейчас, когда он, казалось, не испытывал к ней ничего, кроме с трудом скрываемого физического влечения.

– Та ночь была ошибкой, – натянуто и как-то неуверенно произнес Монти, стараясь не встретиться с Айрис взглядом.

Никто никогда не заставлял ее так страдать! Айрис отдала Монти самое сокровенное, что никогда не отдала бы другому, а он отвергает ее! Сердце бешено забилось, девушке казалось, что она задыхается.

Еще совсем недавно Айрис была бы удивлена и обижена подобным поведением Монти Рандольфа, но не испытывала бы такой острой боли. Еще год назад она бы просто постаралась доказать ему, что он ей безразличен. И она придумала бы тысячу способов, как заставить этого человека раскаяться.

Сейчас же девушка проводила целые дни в размышлениях о том, как возродить интерес Монти к себе, анализировала свои и его поступки, искала ошибки.

Однако она не собиралась умолять его о любви. И хотя ее гордость и самоуважение были на грани полной утраты, все же кое-что от них пока оставалось. Глаза Айрис наполнились слезами, и она отвернулась, пытаясь скрыть эти слезы обиды.

– Я не думала, что мое присутствие вызовет у тебя такой протест. Я не хотела… Но уже поздно об этом говорить. Что сделано, то сделано. Я возвращаюсь в свой лагерь. Но буду тебе очень признательна, если ты позволишь Карлосу…

Монти обошел лошадь, приблизился к Айрис, взял девушку за плечи и повернул к себе лицом. У нее не хватило сил на сопротивление, но она постаралась склонить голову, чтобы он не увидел слез.

– Ты ошибаешься, если думаешь, что, проведя ночь в твоих объятиях, я не захочу повторить это снова и снова. Я был глупоцом, надеясь, что смогу забыть все и что воспоминания о нашей ночи любви не будут преследовать меня.

И Монти поцеловал ее. У Айрис не было сил сопротивляться. Она знала, что ей надо бы собрать всю силу воли и оттолкнуть его. Чувствуя его жаркие объятия, ощущая, как пламя его желания опаляет ее, она понимала, что обрекает себя на новые мучения. Айрис пыталась убедить себя, что эти объятия не могут вызвать трепета в ее теле, что сила этих жадных рук не более, чем иллюзия. Но сердце предательски торжествовало над разумом, и Айрис чувствовала, как тает в огне любви.

Руки Монти напомнили о волшебной ночи в вигваме. Она снова испытала блаженство от того, что Монти страстно желал ее. И снова Айрис поверила, что его любовь не исчезла с восходом солнца. И снова вспомнила, какое наслаждение можно испытать от любви такого великолепного мужчины.

Сила воли быстро покидала девушку. Если она не сможет уйти сейчас, то это не удастся никогда. И она будет обречена на страдания.

С трудом Айрис вырвалась из объятий Монти.

– Не думаю, чтобы ты страдал из-за меня. Со мной ты никогда не был таким ласковым, как с Бетти.

Монти попытался снова обнять девушку, но она снова отстранилась.

– Ты просто завидуешь Бетти.

– Нет, – возразила Айрис, отводя глаза, – Просто мне обидно видеть, что общество другой женщины нравится тебе больше, чем мое.

Она не рискнула добавить, что ей очень обидно также видеть, как он обращается с другой женщиной почтительно и доброжелательно, так, как никогда не обращался с ней. Ведь Бетти была в критическом положении, и это прозвучало бы совсем мелочно и эгоистично.

– Я уже говорил, что не могу давать никаких обещаний.

– А я говорила, что не прошу обещаний.

– Тогда чего же ты хочешь?

Ей хотелось, чтобы он любил ее так же сильно, как она любила его, чтобы каждую минуту он мечтал проводить рядом с ней. Чтобы он считал ее самым дорогим человеком на земле. Но, к сожалению, он уже сказал, что это невозможно. Что же оставалось? Собственное достоинство. Ничего другого, кроме этого призрачного состояния, Айрис уже не имела. И она заставила себя посмотреть прямо в глаза Монти.

– Я хочу, чтобы ты обращался со мной как с Бетти. – Не понимаю.

– Каждый день я встаю на рассвете, завтракаю, сидя на земле. Целый день провожу в седле, помогая перегонять стадо. Каждый вечер я возвращаюсь в лагерь чуть живая от усталости, не помню часто ела я или нет. Время от времени я даже ночью охраняю стадо наравне с мужчинами. Но я по-прежнему чувствую себя обузой. А стоило появиться Бетти, как тут же все бросились исполнять все ее желания. Все стараются угодить ей. Почему?

Монти выглядел очень растерянным. – Вы такие разные.

– Знаю. Ты мне уже говорил, что я богатая и красивая, а она бедная и одинокая. Но ко мне относятся так, словно все наоборот.

– Мужчины не знают, как себя вести с такими женщинами, как ты. Во всяком случае, обычные мужчины. В тебе слишком много всего непонятного, что отпугивает их. Зато они хорошо понимают Бетти. Она одна из них.

Айрис не знала, кто из них сошел с ума – она или Монти. Но более глупого объяснения в жизни не слышала.

– Ты хочешь сказать «из нас»?

– Нет. Я держусь в стороне от тебя потому, что мне надо разобраться в своих чувствах. А рядом с тобой я просто не могу этого сделать. И никогда не мог, даже тогда, когда ты была еще маленькой феей.

– Неправда, – смущенно проговорила Айрис, чувствуя, как ее обдает жаром.

– Ты была притчей во языцех у всей округи, – улыбнулся Монти. И хотя улыбка получилась какой-то вымученной, Айрис нашла ее обворожительной.

– Ты хотел еще что-то сказать? – робко попросила она.

– Да.

– Что?

– Мы не подходим друг другу. Холодок прогнал тепло от улыбки.

– Что это значит?

– У нас разные цели и желания.

– Откуда ты знаешь о моих желаниях? Ты же никогда не спрашивал меня о том, что я хочу.

– Зато я слышал, что ты говорила Карлосу. О доме и слугах…

Айрис хотела убедить Монти в обратном, но не была уверена, что он станет слушать.

– И тогда ночью, в вигваме, ты хотела чего-то другого?

– А ты разве не хотел другого?

– Ты красивая женщина, Айрис. И ни один мужчина не смог бы отказаться от тебя, но это не значит… – Казалось, слова застревали у него в горле.

– Значит, что та ночь была для тебя просто любовной интрижкой.

– Я не это хотел сказать.

– Но ты думал так. Ты ради меня не собираешься отказываться от других женщин, не собираешься жениться, заводить детей и взваливать на себя заботу о семье.

Выражение ужаса на лице Монти было красноречивее всяких слов.

Айрис подняла голову и расправила плечи: чувство гордости не позволит ей показать, что ее сердце разбито.

– Мне нужен человек, который готов сделать для меня гораздо больше, чем просто присматривать за мной, когда есть соответствующее настроение. Ты научишь Карлоса управлять ранчо, а я обещаю не требовать и не ждать от тебя ничего больше.

Айрис вскочила в седло и галопом понеслась прочь.

Монти тронулся было вслед за ней, но остановился. Если бы он поехал за девушкой, это было бы равносильно признанию, что он хочет жениться на ней. Нет, Монти не хотел отвергать эту чудесную, желанную женщину, но и не был готов сделать такой ответственный шаг.

Монти глубоко страдал, но, как ему казалось, так лучше: ведь Айрис не должна знать о его подлинных чувствах к ней. Зачем давать ей надежду? Ведь он сам ничего еще не решил.

Но не лгал ли он себе?

Когда Айрис вернулась в лагерь, Бетти готовила клецки и куропатку.

Девушка изумленно посмотрела на нее, не веря своим глазам.

– Монти постоянно жалуется, что ему не дают нормальную еду, – пояснила женщина. – Тайлер, конечно, превосходный повар, но Монти больше нравятся простые блюда.

– Она заставила меня ползать на четвереньках между деревьями, – прохныкал Зак. – Ты когда-либо пробовала поймать куропатку с помощью плаща? – Юноша закатал рукава и показал боевые царапины. – Надеюсь, Монти подавится.

– Ты тоже сможешь попробовать. Тут на всех хватит.

– Вы не знаете, как Монти ест то, что ему нравится, – заявил Зак. – Он забирает кастрюлю и съедает все один. Никому не дает.

Айрис не смогла подавить недобрые чувства к этой женщине. Как бы хорошо было повернуть время вспять, чтобы Бетти снова оказалась в прерии, и ее спас кто-нибудь другой.

Сможет ли она когда-нибудь стать такой, как эта женщина?

Бетти всегда думала о других, всегда кому-то помогала, делала мелкие, чисто женские дела. Это была женщина, которую учили быть просто женщиной, а не светским украшением.

Бетти не умела быть украшением. А Айрис не знала ничего другого.

Но она собиралась научиться всему. Она собиралась доказать Монти Рандольфу, что она не просто избалованная богатая женщина, интересующаяся только собой, своим богатством и благополучием. Хотя с детства мать учила девушку быть настоящей светской красавицей. Айрис не хотела так жить. Но окончательно она взвесила все «за» и «против» и убедилась в правильности выбора только с появлением Бетти.

Следовало бы благодарить судьбу за то, что она преподала хороший урок. Но Айрис в который раз заметила, что воспринимает идеальную Бетти со смешанным чувством досады и недовольства.

Айрис объехала все стадо, разыскивая Карлоса. И неожиданно натолкнулась на Джо.

– Ты не видел Карлоса? Нигде не могу найти его. В хвосте стада было грязно и пыльно, но Джо, казалось, не замечал этого, тогда как Айрис задыхалась.

– Он поутру уехал с Монти. Монти сказал, что если Карлос собирается стать твоим управляющим, то он должен научиться разведывать дорогу.

Айрис очень удивилась: она и думать не могла, что Монти откликнется на ее просьбу после всего того, что он ей наговорил.

– Похоже, для тебя это новость, – заметил Джо. – Монти же сказал, что это твоя идея. Это ты ведь хотела, чтобы Карлос научился управлять скотом.

За время пути Айрис наслушалась всякого и научилась ругаться. Сейчас, сказав Джо пару слов, она осталась очень довольна собой.

Джо засмеялся.

– Я думал, тебе нравится Монти, что ты считаешь его чуть ли не своим ангелом-хранителем.

– Не богохульствуй, – осадила его девушка. – Я всегда полагала, что Монти настоящий джентльмен. Но теперь я узнала его получше.

– Вот и хорошо. Терпеть не могу, как ты смотришь на него как кот на сметану.

– Я никогда так не смотрела на него! – зло ответила Айрис. – На самом деле я его не выношу. И если уж честно говорить, ненавижу. И его, и коров, и ранчо, и пыль, и бесконечное мычание, и зловоние.

С какой стати она должна любить все это, подумала девушка, ведь все равно ее любовь не заставит Монти ответить на ее чувство. Этот человек лишил ее чести и доброго имени, а теперь хочет уйти в сторону.

– Посмотрим, как ты с таким настроением выдержишь зиму в Вайоминге.

– Еще неизвестно, останусь ли я там до зимы.

– Что ты хочешь сказать? – переспросил Джо. Презрительная усмешка на его лице исчезла, уступив место напряженному вниманию.

Айрис была слишком поглощена мыслями о том, как досадить Монти, и поэтому не обратила внимания на перемену, произошедшую в Джо.

– Я намерена остаться в Додже и позволить Карлосу довести стадо до Вайоминга. Возможно, он будет управлять ранчо, а я уеду в Сан-Луис. Или в Чикаго. Или в Нью-Йорк.

– Зачем?

– Чтобы найти себе мужа. Самого богатого, самого красивого, самого щедрого мужа в мире. А затем вернусь и докажу Монти, что на нем свет клином не сошелся и что он далеко не так хорош, как считает себя.

Айрис удовлетворенно улыбнулась. Чем больше разыгрывалось ее воображение, тем с большим удовольствием она представляла, как Монти попадет в свою же ловушку.

– Это не очень хорошая идея, – заметил между тем Джо.

– А мне она кажется великолепной, – категорически заявила девушка.

– Всем этим богачам с Запада нужна женщина их круга…

– Ну, может быть, я и не так богата, как они, – призналась Айрис, – но в обществе занимаю то же положение.

– Не знаю. Да будь ты даже так же богата, как сам Джон Джекоб Эстор, все же ни один из этих высокомерных чванливых светских господ не пожелает жениться на незаконнорожденной.

– О чем ты говоришь? – с удивлением спросила девушка. В словах Джо не было смысла, и ей показалось, что она что-то недопоняла.

– Ты внебрачный ребенок, – отчетливо повторил Джо, чтобы у Айрис не осталось и тени сомнения в сказанном. – Твоя мамаша в свое время удрала со смазливым дешевым клерком из галантерейного магазина. Через месяц он ее бросил. А Роберт Ричард женился на ней только для того, чтобы покрыть позор.

Айрис оцепенела. Казалось, она перестала что-либо воспринимать вообще.

– Это неправда, – наконец удалось ей выдавить из себя.

– Еще какая правда. Не веришь мне, спроси у Монти.

– Монти знает?

– Конечно. Все Рандольфы знают.