Айси

ГЛАВА 7

— И что же тебе подсказали вопросы, поставленные Городом? — Свен задумчиво и чуть раздраженно теребил свою короткую, но уже многострадальную бороду; по-моему, такого рода любопытство, мягко говоря, нескромно.

— Я бы тоже назвал это нескромным, если бы знал, что вопросы задают люди, — спокойно ответил Такэо, — но поскольку они заданы НЕ человеком, в них нет и капли нескромного любопытства. Я не увидел здесь ничего, кроме разумного интереса к одной из важнейших сторон жизни человека. Мне непонятно другое: почему Город так заинтересовало именно это?

— Послушайте, ребята, а который теперь час?

— Двенадцать.

— Три.

Ответили Свен и Такэо одновременно. И с удивлением уставились друг на друга.

— А на моих уже шесть вечера, и я умираю от голода, — улыбнулся Николай, — Страус, миленький, спаси меня, а…

— Выходит, Город выполнил нашу просьбу, — Такэо, расслабившись, сидел в своем кресле, рассеянно глядя куда-то в угол кают-компании. — Мы пробыли там разное время, а вышли одновременно. А как ты догадался об этом?

— Да просто случайно глянул на часы Свена и увидел, что по его времени мне еще рано есть, а есть хочется зверски. Дальше, думаю, понятно?

— Вполне, — улыбнулся Такэо, — но если это так, то нужно попробовать задавать ему вопросы.

— Прошу к столу, все стынет, — заявил Страус.

— А я как-то не проголодался. — Свен с улыбкой смотрел на Николая, уписывающего ароматный борщ.

— Я попросил бы вас впредь находиться в Городе одинаковое время, а то один голоден как волк, второму, видите ли, не до еды, а третий и вовсе сыт. А мне как быть прикажете? — спросил Страус.

— Я, пожалуй, сейчас пойду отдохну, а им ты посоветуй еще раз прогуляться в Город на полчасика, только чтобы Такэо вернулся через три часа: а Свен через шесть часов. Так они меня и нагонят, — засмеялся Николай.

— Да, я сейчас пойду еще раз в Город. А ты, Свен?

— Нет, мы еще не были за Городом, я пойду на восток, а ты, Страус, пожалуйста, направь киберов на запад до океана и одного — обследовать острова.

— Я-то направлю, это не проблема. Только и вам поесть бы не помешало, опять начал канючить Страус.

— Хорошо, хорошо, уговорил, — сжалился Свен, — сотвори нам по паре бутербродов к чаю.

— Будет вам по паре бутербродов к чаю, — бодро ответил Страус и замолчал.

— Ты хочешь добраться до зоны повышенной гравитации?

— Да. Хочу посмотреть, что… — И Свен замер с открытым ртом.

— Вот это бутерброды! — восхищенно сказал Такэо. На большее его не хватило.

Перед ним на столе красовались две полуторалитровые кружки горячего чая и четыре бутерброда, каждый величиной с книгу большого формата. Такэо смотрел на них и, казалось, ощущал в руках вес подобного фолианта. Бутерброды, конечно, были легче, но все-таки…

— Ты что, издеваешься над нами? — расхохотался Свен.

— Да-а-а… — Такэо, не прикасаясь, внимательно рассматривал гигантские творения Страуса. — Двумя руками твой бутерброд держать надо!

— И вовсе я не издеваюсь, — возмутился Страус. Просто я думал, что вам необходимо как следует перекусить.

Шесть гигантских творений исчезли в недрах стола, и их место заняли две нормальные чашки и четыре просто больших, но вполне приемлемых размеров бутерброда.

— Ну это же совсем другое дело, — успокоился Свен, принимаясь за еду.

— Другое дело, другое дело, — ворчал Страус, пока они ели, — о них заботишься, а они…

— Ну вот видишь, — вдруг заявил он совершенно другим голосом, когда Свен заканчивал второй бутерброд. — А если бы я сразу поставил перед тобой эти, ты бы первый возмутился: почему, мол, такие большие, а на фоне тех они прошли вполне нормально.

Такэо едва успел поймать последний кусок, вылетевший от хохота изо рта. Свен же, изо всех сил сдерживая смех, попытался скорчить обиженную гримасу, но в конце концов, не выдержав, тоже расхохотался.

— Ну молодец. Страус, ну удружил! — с трудом выдавил он из себя сквозь смех. — Да ты у нас стратегом становишься.

— С вами кем только не станешь, а то так и будете голодными ходить, как малые дети. — Страус был явно доволен своей выдумкой, которая, несмотря на простоту, так резко подняла настроение обоих.

— Наши сбо-о-ры недолги… — бодро фальшивил Свен, влезая в РКР.

Но Такэо с какой-то суеверной, болезненной настороженностью относился к подобным скачкообразным изменениям настроения. Он глубоко верил в чересполосицу жизни и всегда опасался, что чем выше и острее будет плюсовой пик, тем глубже и безнадежней может оказаться минусовой провал. И последнее всегда служило пресловутой ложечкой дегтя.

Они вышли вместе и молча стояли под голубым айсианским небом. День уже перевалил за половину, но до заката было еще далеко.

Из соседнего ангара неслышно выплыла капля пилотируемого модуля и через несколько секунд неподвижно повисла перед Свеном.

Такэо проводил его взглядом и, повернувшись, не спеша побрел в сторону Города.

«Надо попробовать, — думал он, мерно раздвигая коленями стебли высокой нежно-зеленой травы. Идти по этой степи было одно удовольствие. — Надо попробовать. Как говорили раньше: «За спрос не бьют в нос». Здесь, впрочем, кто его знает, но попробовать все равно надо».

Ему не давала покоя тайна прошлых поколений айсиан. Почему о них умалчивают? Почему скрывают все, что не связано с последним поколением? Как жили до него?

С этим он и хотел войти в Город. Он надеялся, что его вопросы будут услышаны. Ведь желание пробыть внутри разное время и выйти одновременно Город выполнил.

Такэо оставалось пройти еще метров пятнадцать, и тут он увидел, что вход открыт. Это несколько удивило и насторожило его. Раньше вход открывался, когда до стены было уже рукой подать.

— Странно, — сказал он вслух и заметил, что за первой видна вторая открытая дверь. — Очень странно. К чему такая спешка?

А в душу неприятным холодком сочилось предчувствие беды. Ему почему-то очень хотелось ускорить шаги, как можно быстрее оказаться в Городе, но, не понимая причин этого, он изо всех сил сдерживал себя, продолжая идти все тем же размеренным, неспешным шагом. По мере приближения к двери усиливалось ощущение опасности и одновременно, откуда-то из глубин подсознания, поднималась уверенность в том, что беда грозит не ему. И он, все ускоряя и ускоряя шаги, почти бегом проскочил обе двери и остановился в маленьком круглом зале. Он даже не успел сесть в кресло, как оказался висящим в воздухе, именно такое создалось впечатление: ничего вокруг, только он — и рядом парящее в пространстве кресло. Под ним до самого горизонта, пылающего красками утренней зари, простирались заброшенные поля. Вверху, высоко в небе, висели легкие бело-розовые облака. Все было переполнено тишиной и покоем. Не ощущалось движения.

И вдруг что-то изменилось вверху. Такэо почувствовал, как ледяная лапа ужаса сжимает сердце: из глубин утреннего голубого неба медленно опускалось темное, непрерывно меняющее очертания, пятно. Все увеличиваясь в размерах, оно достигло уровня облаков, и окружающие его огромные бело-розовые пушинки сначала лениво заволновались, потом стали утончаться, вытягиваясь в сторону этого непонятного темного комка и, быстро свернувшись в плотные белые жгуты, исчезли в нем. Небо на несколько километров вокруг стало чистым и пустым. И розовинка восхода, не подсвеченная облаками, как-то сразу поблекла. А черное нечто все снижалось и снижалось. Когда до земли осталось не более километра, рябь прошла по ней. Мелкий сор, листья, веточки, все вдруг заходило волнами, вздымающимися все выше и выше.

Из-за горизонта брызнул первый алый луч восходящего солнца, бросив малиновые блики на это дикое пыльное море. И тотчас первая мутная, грязно-серая волна, вытянувшись, встала полукилометровым столбом и, закрывая восход, дотянулась до облака. Поначалу этот невероятный, оранжево окантованный столб казался неподвижным, но постепенно в нем все более явственно стала проступать спиральная структура смерча. И пошло-поехало. Облако бездонно всасывало в себя все, что оказывалось на пути этой извивающейся колонны. Вскоре к ней присоединилась вторая, третья, и началась дикая несусветная пляска. Как-будто многоногое чудовище, выделывая немыслимые па, разгуливало над полем. А «ног» становилось все больше и больше. Еще немного — и все они слились в одну сумасшедшую ревущую колонну. Облако теперь плыло над самой землей, и все, что было вокруг, с ревом устремилось в него.

А над всем этим сумасшествием уже слепяще-ярко, но бессильно сиял Эниф. На темной поверхности не было ни блика, ни отблеска. Лучи света так же бесследно, как и все прочее, исчезали в нем.

Такэо чувствовал, что какой-то неземной холодный ужас пронизывает каждую клеточку тела, ему нестерпимо хотелось вскочить и бежать от этого всепожирающего монстра, бежать без оглядки. За каких-то десять минут Это-Непонятно-Что поглотило на его глазах десятки и десятки тонн материи и при этом совершенно не изменило ни своих очертаний, ни размеров. Еще несколько минут оно неподвижно стояло на своем ревущем, содрогающемся в конвульсиях, основании, а потом медленно осело, как бы сплющивая, раздавливая его, и распласталось по земле. Шум стих, и Такэо увидел круглую, около километра в диаметре, проплешину на бескрайне раскинувшихся полях. Лишь жалкие остатки каких-то строений поднимались недалеко от середины этого черного круга.

Он никак не мог сообразить, к чему все это, и тут увидел, как рядом с ним пролетел прозрачный изумрудно-зеленый шар. В таких летали айсиане, но сейчас внутри никого не было. Шар летел на высоте метров двухсот и направлялся к мрачному мертвому пятну.

Но когда он к нему приблизился, то вдруг дернулся и резко пошел вниз. Было заметно, как он пытается высвободиться, уйти в сторону, но его, как на канате, тянуло в самую середину. Борьба продолжалась недолго, всего несколько секунд, а попадание в центр было стопроцентным. Шар не разбился, а буквально размазался по поверхности, покрыв с десяток квадратных метров тонкой, полупрозрачной зеленоватой пленкой. И Такэо внезапно понял, что видит перед собой зону повышенной гравитации.

— Свен!

И все пропало. Он стоял рядом с пустым креслом, а перед ним зиял сквозной выход на поверхность планеты.

Уже выбегая наружу, он услышал вопль Страуса:

— Свен! Свен! Почему молчишь? Что случилось, Свен?

— Где Свен?

— Пять секунд назад модуль со Свеном упал в ста метрах от края зоны повышенной гравитации.

Трава ужасно мешала бежать.

— Модуль цел?

— Да вроде бы не пострадал.

— Я иду к нему, — раздался голос Николая.

— Не сметь! — рявкнул Такэо. — Это не просто авария.

Он наконец-то добежал до базы, ворвался в аппаратную и, не глядя на растерянно стоящего Николая, коротко бросил:

— Покажи — где?

Страус послушно дал увеличение на центральный экран. Они увидели круг диаметром около километра, поросший кое-где редкими деревьями, которые, несмотря на толщину стволов, не росли вверх, а буквально стелились по этому черному полю. В ста метрах от края лежал модуль Свена. Вокруг него в радиусе десятка метров все деревья, и без того припавшие к земле, были, казалось, раздавлены гигантским каблуком.

— Направленная гравитация! — вырвалось у Николая.

— Вероятно. Страус, дай импульс в центр пятна на половинной мощности излучателя.

Голубая молния пробила атмосферу. Ничего не произошло.

— Увеличивай длину импульсов, бей, уменьшая промежутки между ними.

Молнии сверкали все чаще и чаще, бесследно исчезая в середине черного круга.

— Непрерывный разряд.

Луч колоссальной мощности уперся в центр. Там что-то происходило.

— Прибавь.

— Я почти на пределе. Энергия поглощается невероятно. Я всадил уже миллионы киловатт. Даю максимальную.

И вдруг все вспучилось. Огромная черная волна прошла от края пятна. Темное облако вздулось куполом, отрываясь от поверхности планеты и увлекая за собой тонкие струйки пыли, и стало все быстрей и быстрей подниматься вверх. Вот оно достигло слоя облаков, и они, знакомо свернувшись жгутиками, исчезли в нем, а оно, уже на огромной скорости, вынеслось за пределы атмосферы.

— Это что-то невероятное! Масса порядка десяти миллионов тонн, но она не материальна, точнее — это не механическая масса, а колоссальный сгусток энергии. Не помню ничего подобного.

— Хватит. Модуль для меня и Ника, быстро!

— Модуль ждет.

Николай уже лихорадочно натягивал свой РКР.

— Что это было?

— Не знаю, быстрее!

Они выбежали наружу и, едва успев вскочить в модуль, бросили его в небо. Прошло не более пяти секунд, и траектория взлета сменилась пологой дугой снижения. Конец ее упирался в точку, где упал Свен. Движение было настолько быстрым, что катастрофически напоминало падение. Но когда стало уже казаться, что невозможно избежать столкновения с землей, модуль резко затормозил, но приземлился все-таки довольно жестко.

Вблизи они увидели, что модуль Свена почти на треть вдавлен в землю и сплюснут по вертикали. Входной люк заклинило, и Такэо, не теряя времени, вскрыл его излучателем, как консервную банку. В кресле неподвижно полулежал Свен. Внешне он не пострадал. Такэо и Николай с величайшей осторожностью подняли безжизненное тело товарища и перенесли к себе.