Азарт охоты, или Трофеи моей любви

Глава 3

Выбрав в магазине самую большую курицу, я вернулась домой, вымыла её и положила в кастрюлю. Затем открыла дверь спальни и крикнула:

– Послушай, я разрешаю тебе отлежаться пару дней, но потом требую освободить мою квартиру!

– Рада, а ты добрая.

– Я злая, – перебила я нахала. – Просто мне жалко выгонять тебя на улицу в таком состоянии.

– У тебя есть совесть. Это такое редкое качество. Ты не из мира сего. Ты особенная.

– Тим, только избавь меня от пошлых комплиментов. Я в них не нуждаюсь и уж тем более не покупаюсь на лесть.

Я запихала грязную одежду парня в стиральную машину, принесла бульон и стала кормить его с ложечки, как маленького ребёнка. Тим не мог широко открывать рот, так как его губы были разбиты и каждая ложка бульона давалась ему с огромным трудом. Я разобрала курицу на малюсенькие кусочки, отделила мясо от костей, чтобы покормить Тима.

– Не могу больше, – наконец выдохнул он и отвернулся.

– На первый раз хватит.

– Послушай, а где ты меня нашла? – поинтересовался Тим, пытаясь приподняться.

– На заброшенной стройке. Тебя выкинули из джипа.

– А ты что там делала?

Я изменилась в лице и отчеканила:

– А вот это тебя не касается. Я не лезу в твои дела и не советую тебе лезть в мои.

– Я просто спросил. Интересно же, что такая красивая девушка может делать ночью на заброшенной стройке. Ладно. Не хочешь – не отвечай.

– Ты зачем встаёшь?

– Да мне не мешало бы сходить в туалет. Или ты предложишь мне судно?

– Нет уж, дорогой. Никакого судна. Горшки за тобой выносить я точно не нанималась. В туалет будешь ходить самостоятельно.

Я помогла Тиму встать с кровати и довела до туалета. Затем помогла вернуться и постояла с ним несколько секунд у окна.

– Послушай, давай ложись. Думаешь, ты лёгкий? У меня уже плечо ноет.

– Красивый вид из твоего окна. Кутузовский проспект, Триумфальная арка, площадь Победы. Недалеко Поклонная гора.

– Ещё недалеко музей-панорама «Бородинская битва». Всё? Полюбовался? А теперь шагом марш в кровать.

Перед тем как выйти из спальни, я посмотрела на Тима многозначительно и решительно выдала:

– Тим, у меня не больница и не реабилитационный центр. Даю ровно два дня, чтобы тебя здесь не было. Отлежаться можешь и у себя дома.

– Рада, но ведь это опасно. Мне нельзя домой. Куда пойду в таком состоянии?

– Послушай, это твои проблемы. Почему не хочешь понять: у меня своя жизнь, а у тебя своя? В мою жизнь ты никак не вписываешься. Кто ты мне, чтобы у меня отлёживаться?!

– Никто.

– Ты правильно ответил.

– Но тем не менее ты на своих плечах притащила меня в свою квартиру. Ведь я тебе никто, а ты это сделала.

– Сделала из жалости, из самых чистых побуждений. Но это совсем не означает, что теперь ты будешь в этой квартире жить. Кстати, а ты не думал, что я могу быть замужем? И сейчас сюда ворвётся ревнивый муж, примет тебя за любовника, возьмёт за грудки и выбросит из окна прямо на Кутузовский проспект…

– Ты не замужем, – тихо произнёс Тим и прикрыл глаза.

– Почему ты так считаешь?

– Потому что если бы ты была замужем, ты бы не притащила меня в эту квартиру, – произнёс Тим, не открывая глаз. – Рад, меня на сон потянуло. Ты не волнуйся. Я парень смирный. Хочешь, когда поправлюсь, куплю тебе целый грузовик роз?

– Два грузовика, – язвительно произнесла я и уже более спокойно добавила: – Приятных сновидений.

Не успела я выгладить выстиранную одежду, как зазвонил телефон и я поспешила снять трубку.

– Рада, привет. Это Кира. Ты ко мне собираешься?

– Да, сейчас выезжаю.

– Давай, я тебя жду. У меня к тебе неотложное дело.

Положив трубку, я натянула короткое платье с глубоким декольте, накинула плащ, надела туфли на шпильках, распустила волосы и нацепила очки от солнца. Затем дошла до стоянки, села в свою чёрную «японку» и поехала к Кире, которая жила в Одинцовском районе. На выезде из города меня остановил сотрудник ДПС и попросил предъявить документы. Я протянула ему права и с усмешкой наблюдала за тем, как он внимательно вчитывается в каждую строчку.

– Почему нарушаем правила дорожного движения?

От удивления я высоко подняла брови:

– Простите? Я ничего не нарушала.

– У меня на радаре скорость более ста километров.

– Это не моя скорость. Вы записали кого-то другого.

– У меня на радаре записана ваша скорость, – стоял на своём гаишник.

– Нет, вы ошибаетесь. На вашем радаре записана скорость другой машины. Я ехала не больше восьмидесяти километров в час, и вам хорошо это известно.

– Какое вы имеете право оскорблять должностное лицо? Вы знаете, что вам за это будет?

От беспредела и наглости гаишника меня забило как в лихорадке. Я выскочила из машины и потребовала отдать мне документы.

– Да от вас алкоголем несет! Девушка, вы пьяны!

– Я?! Да я, кроме кофе, ничего не пила!

– Судя по запаху, вы пили напитки намного крепче, чем кофе.

Гаишник двинулся к своему автомобилю, и мне ничего не оставалось, как пойти следом за ним. К моему удивлению, в машине, кроме него, никого не было.

– Вы превышаете свои полномочия. Я не пила и не ехала на недопустимой скорости.

– Сейчас вы пройдёте освидетельствование, и всё встанет на свои места. Порядок освидетельствования установлен двести десятым федеральным законом. Освидетельствование может проводить инспектор ДПС.

– Вы хотите, чтобы я дунула в трубочку?

– Совершенно верно, – процедил сквозь зубы инспектор. – А я тем временем составлю протокол, где укажу всё, начиная от времени, когда вас остановил, каким прибором измерял, распечатку прибора (алкотестера) и напишу, установлено или не установлено алкогольное опьянение.

Я понимала, что инспектор внаглую вымогает деньги, но его варварские методы разозлили меня ещё больше, и я решила, что не заплачу этому гаду ни копейки.

– Инспектор, вы только позабыли, что подобное освидетельствование проводится при двух понятых, которые тоже расписываются в протоколе. А я что-то понятых не наблюдаю. Понятой удостоверяет в протоколе своей подписью факт совершения в его присутствии процессуальных действий, их содержание и результаты, – невозмутимо проговорила я, усаживаясь в милицейскую машину.

Инспектор тут же изменился в лице и заметно занервничал:

– У меня напарник на часок отлучился. Никаких понятых у меня нет. Поэтому будем делать без понятых. Ишь, я смотрю, вы тут грамотные все стали. Законы знаете. Дыхните в трубочку.

– Без понятых не буду дышать.

– Тогда мне придётся отправить вас на медицинское освидетельствование.

– На каком основании?

– На таком, что водитель отказывается это сделать на месте и у меня достаточно оснований считать вас подшофе. Сейчас составлю протокол и направлю в медучреждение.

– Послушайте, я тороплюсь. У меня нет времени куда-то ехать, и вы прекрасно знаете, что я не пила.

– Не знаю. От вас разит алкоголем. Я мог бы закрыть на это глаза, если мы бы смогли договориться.

– Сколько? – устало спросила я, презрительно усмехнувшись.

– Конечно, это стоит гораздо дороже, но такой красивой и приятной девушке просто невозможно не пойти навстречу. Сто тысяч, и я рву протокол. Всё-таки два нарушения: превышение скорости и вождение автомобиля в нетрезвом виде. Так что сто тысяч, и вы легко отделались.

– Сколько?!

– Сто тысяч, – повторил инспектор и добавил сурово: – В противном случае мне придётся отстранить вас от управления транспортным средством и провести медицинское освидетельствование. Короче, так и быть, за восемьдесят тысяч договоримся, и ни рубля меньше, а то, дорогуша, лишитесь вы прав и заработаете серьёзный геморрой на свою красивую задницу.

Фривольный тон инспектора заметно меня смутил. Он перешёл все дозволенные грани.

– А я с вами на «ты» не переходила. И вообще, я ваш развод за несуществующие нарушения и вымогание взятки записала на диктофон.

– Что ты там записала? – Инспектор раздул ноздри и свёл брови на переносице.

– Что слышал. Хочешь на «ты», давай на «ты»! Что ты ко мне привязался? Обрадовался, что девушка за рулём?! Лучше меня знаешь, что скорость я не нарушала и никаким алкоголем от меня не пахнет! Ты сейчас занимаешься вымогательством под предлогом несуществующих нарушений, да ещё таких, за которые полагается максимальное наказание. Даже не сомневаюсь: если бы я согласилась дунуть в трубочку, ты бы продемонстрировал алкотестер, который бы показал, что я пьяна. У тебя здесь всё подстроено. Я слышала, как вы направляете на медицинское освидетельствование. Очень часто сотрудник ГИБДД в сговоре с врачами, которые за долю в прибыли вынесут любой вердикт. Только знай: в таком случае я поеду на независимую экспертизу и напишу на тебя жалобу твоему начальству и в контрольно-профилактическую комиссию.

– Ах ты умная какая! Где у тебя диктофон?! – Инспектор попытался схватить меня за руку, но я резко её отдёрнула:

– Не смей меня трогать, мент поганый!

– Ах ты сучка!

Я отодвинулась от разъярённого инспектора и сказала уже более ласково:

– Товарищ, инспектор, а у меня денег нет. Может, как-нибудь по-другому договоримся?

– В смысле?

– В смысле того, что я женщина, а ты мужчина. Неужели у нас кроме денег не может быть общих точек соприкосновения?..

Я наклонилась к инспектору и припала жарким поцелуем к его шее. Когда он тяжело задышал, я вытащила из кармана правую руку и всадила шприц в его сонную артерию…