Багровый океан

Глава 0. Вода прибывает

Сержант Хэнс Хьюстон спускался под землю. С каждым шагом все ниже и ниже. Стараясь не поскользнуться на чахлом ручейке, журчащем на дне тоннеля, он осторожно ступал по металлическим ребрам жесткости этой бесконечной «гофрированной» кишки, внутри которой ему пришлось оказаться. Он сильно отстал от своего отряда, вернее от тех нескольких выживших, что от него остались.

Решение спрятаться в этом давно брошенном подземном комплексе сейчас казалось абсурдным, поспешным и даже самоубийственным. Эта мысль впервые посетила Хэнса в тот момент, когда преследователи остановились перед входом, видимо, не рискнув последовать за своими «жертвами». Чего они испугались? Самого Хьюстона, узкого пространства, темноты или чего-то еще? Может, они задумали какую-то хитрость или решили, что земляне и так обречены? Хьюстон терялся в догадках, продолжая идти. Трое сослуживцев, последовав его приказу, давно ушли вперед. Они должны подождать его, как только найдут более или менее выгодную позицию для отражения возможной атаки.

Спуск закончился. Дальше тоннель шел ровно, но его окончания все еще не было видно. Хэнс прибавил шагу. Освещая фонарем дорогу, он то и дело оборачивался назад и долго всматривался в полумрак, боясь выхватить лучом света эхирских преследователей.

Наконец, впереди послышались голоса. Человеческие голоса.

Коридор закончился, и Хьюстон вошел в просторное помещение. Трое солдат с грязными, усталыми лицами дружно выдохнули с облегчением и опустили оружие.

– Не свети в шары, командир, – произнес один из них, закрываясь ладонью. – Хвост привел?

– Похоже, нет, – ответил сержант, убирая фонарь. – В любом случае, смотрите в оба. Фредди следи за входом. Логан, осмотри окрестности и… сменишь его через час.

– Окей, – отмахнулся Логан, самый крупный и самый чумазый из всех.

Хьюстон бросил бирки капитана Дженкинса на подобие металлического ящика, стоявшего у стены. Одна бирка, крутанувшись на гладкой поверхности, спрыгнула на пол и закатилась в постепенно увеличивающуюся лужу. Лужа светилась зеленым и, к слову, была чуть ли не единственным источником света в этом достаточно просторном помещении. Тишину, фоном для которой служили звуки бомбардировки, доносившиеся снаружи, нарушало лишь мерное капание воды где-то в соседнем зале.

Хэнс заметил, что все пристально смотрят на него.

– Дженкинсу конец, – ответил он на немой вопрос сослуживцев. – Я оставил его у входа.

Казалось, эта новость никого особо не огорчила. Сейчас все были заняты другими мыслями. Впрочем, мысли эти мало чем отличались друг от друга. Несколько выживших после неравного боя солдат могли думать лишь об одном. Их взгляды на жизнь и на войну, длившуюся уже много лет, внезапно поменялись. Привычные вещи предстали теперь в резко негативном свете. Захотелось бросить все, послать к черту, сказать: «С меня довольно» и, разорвав контракт, вернуться домой, на Землю.

Хьюстон чувствовал то же самое, но знал, что скоро это пройдет. Нет, он ничем не отличался от остальных солдат, оказавшихся в этой «яме» вместе с ним. Он не участвовал ранее в крупных сражениях, не был «на волосок от смерти», не терял товарищей в таком количестве как сейчас, просто он был чутким по отношению к самому себе и вполне доверял своим чувствам, мыслям и предчувствиям. Потому не принимал необдуманных решений, не делал поспешных выводов и предпочитал сначала успокоиться и все обдумать, лишь потом действовать.

Еще он не поддавался панике и не позволял остальным заражать себя отчаянием. Стадные чувства были ему чужды. Он, словно волк одиночка, держался в стороне от стаи, если говорить о мыслях и суждениях. У него были собственные взгляды на эту войну, на цели, которые преследовались военачальниками, и методы, которыми они пользовались. Проще говоря, он не одобрял все, творящееся на этой планете, и чувствовал себя чужим среди бравых вояк, что начинали корчить из себя ветеранов, едва взяв в руки оружие. Но отчуждение это было все же вынужденным, потому как жить в «стае» по собственным законам равносильно предательству, и Хэнс, где бы он ни оказался, чувствовал себя изгоем, хотя официально его никто, никогда не изгонял.

Сержант сел на пол, положив на колени автоматическую винтовку. Его запачканное копотью лицо выражало крайнюю степень усталости.

Из всего отряда выжили лишь несколько человек. После ранения капитана Дженкинса Хэнс принял командование и теперь ему предстоит выбраться из этой заварушки, сохранив при этом оставшиеся жизни.

– Вот уж не думал, что все так обернется, – произнес он обреченно. – Полкилометра тащил его на себе.

– К черту Дженкинса, – подал голос Фредди. – Какого хрена ты вообще приказал лезть в эту дыру? Нас теперь не найдут даже для того, чтобы похоронить.

С этими словами он смахнул со стола оставшуюся бирку. Та беззвучно упала на песок, коим был засыпан весь пол.

– И почему же ты подумал об этом только сейчас? – спросил Хэнс. – Надо было остановиться еще там, наверху, и взвесить все «за» и «против».

Фредди замолчал. Действительно, решение нужно было принимать быстро, и сержант выбрал единственное возможное – спрятаться здесь и попытаться отразить атаку, если таковая последует со стороны преследователей.

– Меня мучает другой вопрос, – донесся голос Логана. – Кто вмешался в потасовку? Паркер? Если так, то почему он накрыл огнем все, не разбирая, где свои, а где чужие? И как вообще эхирский расчет попал к нам в тыл?

– Без понятия… Судя по всему, о притаившемся у побережья противнике никто не знал. Мы напоролись на него случайно, выдав его дислокацию и оказавшись между двух огней. Я думаю так, – ответил Хьюстон, шумно высморкавшись в угол. – А стрелял Паркер, больше некому.

– Он, что, не знал, что мы здесь?

– Скорее всего, ему просто было насрать на нас.

Дрожь земли стала намного тише, морской песок перестал осыпаться со стен, а гул канонады уже едва различался, постепенно уступая шуму прибоя. Звуки капающей воды постепенно начинали раздражать.

– Похоже, противник отказался от преследования, – сказал сержант. – Подождем еще чуток, потом выберемся и попробуем найти кого-нибудь, а там свяжемся со своими. Кстати, Норман, что там со связью?

Норман Кросс, техник и связист в одном лице, поправил очки на носу и перевел свой взгляд на Хьюстона. Хэнс заметил, что одна линза разбита, и Норман щурит заплывший глаз с почти красным от полопавшихся сосудов белком. Все это время Кросс ковырял разбитую радиостанцию, держа фонарик в зубах.

– Ни хрена хорошего, – отозвался он, не вынимая фонаря. – В лучшем случае мы будем слушать канал, но общаться не сможем, даже друг с другом.

– Логан, ты как?

– Так же, как связь, – ответил тот, расстегивая штаны и намереваясь отлить в один из углов. – Исключительно дерьмово, но некоторые функции еще работают.

– Я спрашиваю, как там с разведкой? – Хэнс повысил голос.

– Ничего интересного и обнадеживающего. Пара коридоров, ведущих в никуда, какие-то машины и куча мошкары, не представляющей опасности.

– Это я и без тебя вижу, – пробормотал Хэнс.

– Я в курсе, – отозвался Логан, не скрывая иронии. – Мне проверить тоннели?

– Отставить.

Отлично. Боевой дух товарищей просто «на высоте».

Глаза Хэнса постепенно привыкали к темноте. Он осмотрелся. Просторный зал с кучей насквозь проржавевшего эхирского оборудования. До куполообразного потолка метров пять, светильников нет, зато полно гофрированных труб, свисающих со всех сторон. На стенах насохший морской песок, – скорее всего во время прилива «яма» полностью заполняется водой. Наружу ведут несколько круглых коридоров, обвешанных гниющими водорослями. При входе в каждый коридор расположены странного вида камеры, чем-то напоминающие шлюзы или заслонки. Камеры открыты и, похоже, не закрывались вот уже лет пятнадцать.

Все без исключения покрыто зеленым налетом. Хьюстон не знал, что это за дрянь. Какой-то микроорганизм, присутствующий в морях Гайгана повсеместно и обладающий фосфоресцирующим свойством. Этот планктон окрашивал воду и все, с чем она соприкасалась, в грязный мутно-зеленый цвет. Еще он светился в темноте, если был жив.

– Долго нам еще сидеть в этой дыре? – спросил Логан, застегивая штаны.

– Если Паркер начал прочесывать остров, значит, его подразделение будет двигаться вглубь, пока не пройдет его весь.

– Спасибо, что просветил, Белл, – усмехнулся Фредди. – Без твоих познаний…

– Заткни пасть, – Логан ткнул в него пальцем. – Пока мы сидим здесь, расстояние, разделяющее нас с полковником, увеличивается. Я не хочу шпарить потом лишние километры по побережью, кишащему противником.

– Тогда можешь высунуть свою тупую башку наружу прямо сейчас, и пешком тебе больше не придется ходить.

Логан прострелил собеседника взглядом, но, не найдя аргументов, ничего не ответил. Возможно, Фредди был прав, и вылезать наружу было еще слишком опасно.

– Побережье не кишит противником, Белл, – произнес сержант устало. – Остров принадлежит людям.

– Людям? Что это грохочет, в таком случае? Или это мой лысый череп так гудит, что песок сыпется со стен? – Логан всегда отличался красноречием, особенно когда никто не нуждался в его мнении. – Эти засранцы прятались у нас под носом, и мы ни черта не знали. А теперь бомбим побережье, потому как без помощи орбитальной артиллерии ни хрена справиться не можем!

Хэнс, сидевший прямо на полу, почувствовал, как штанина в области щиколотки начала промокать. Тут он обратил внимание, что светящаяся лужа посреди зала стала подпитываться тоненьким ручейком, струящимся из-под стены, и увеличилась почти в полтора раза. Начался прилив. Хьюстон подогнул ногу. Шевелиться не хотелось. Усталость давала о себе знать. Все, о чем он мог сейчас думать – это пара часов сна.

«Еще чуть-чуть и начнем выдвигаться», – решил он про себя, а вслух спросил: – Ну что, Кросс, есть новости?

Тот отшвырнул радиостанцию. Она громко брякнула об металлический пол, выпустив из своих внутренностей кучу проводов.

– Нет, и не будет, – сказал он раздраженно. – Одним фонариком это не починить.

Хьюстон провел ладонью по лицу, стерев капли пота и размазав грязь.

Ничто так не раскрывает характера человека, как ситуация, угрожающая его жизни.

Логан Белл, строивший из себя матерого солдафона на протяжении всей своей военной карьеры, на деле оказался истеричным психопатом, готовым бездумно лезть под пули, дабы не утруждать себя потом лишним марш-броском.

Норман Кросс, похожий на типичного персонажа какой-нибудь космооперы, эдакий компьютерный гений с длинными спутанными волосами, тощим лицом, покрытым вечной щетиной, и очками на носу, здесь тоже показал себя не с лучшей стороны. Никудышный вояка оказался таким же никудышным мастером. Не потому, что был не способен починить пресловутую радиостанцию, а оттого, что нервничал от бессилия перед сложившейся ситуацией. Однажды его вспыльчивость подведет их всех.

Фредди, наоборот, относился к той категории людей, которым удавалось сохранять самообладание в любой ситуации. По жизни добродушный и веселый он редко воспринимался сослуживцами всерьез. Но теперь Хьюстон понял, что это наиболее ценный кадр из всей компании. На него можно будет положиться, если вдруг ситуация станет выходить из-под контроля.

Что касалось самого Хэнса, то тут он оказался в положении, которого не пожелаешь никому. Приняв командование после гибели капитана, он совершенно не представлял, что делать дальше.

Хьюстон неплохо разбирался в людях, это было несомненным плюсом, но пасовал, если дело шло об ответственности за чужие жизни. На роль командира он никак не годился. Теперь пришло время побороть свои страхи и попытаться выжить и спасти этих троих.

В этот миг что-то лязгнуло снаружи.

Все как один подняли головы.

Взгляды встретились.

– Погасить фонари! – приказал сержант шепотом. – Оружие к бою! Держать тоннели под прицелом!

Солдаты рассредоточились и замерли, попрятавшись за почерневшими от ржавчины внеземными механизмами. Повисла тишина. Хэнс слышал, как от страха стучит его сердце. Да, боевой практики ему, равно как и всем остальным, явно недостает.

Хьюстон окинул взглядом помещение, стараясь не упустить ни одной детали. Проникнуть в «машинный зал» можно только через тоннели. Пока все чисто.

Впереди присел Логан, прячась за каким-то насосом. Чуть сбоку лежит Кросс лицом к Хэнсу и следит за тылом. Фредди где-то за спиной, его не видно, но слышно, как он сопит через сломанный когда-то нос.

Прошла четверть часа. Ничего не произошло. Сержант напряженно всматривался в темнеющие на фоне зеленого свечения силуэты эхирских машин. Глаза слезились, воображение рисовало странные тени, мелькающие между скелетами брошенного оборудования. Внезапно где-то вдалеке настойчиво зажурчала водичка.

– Командир, – прошипел Фредди. Хьюстон вздрогнул.

– Да.

– Полагаю, тревога ложная. Надо бы осмотреться, да линять отсюда, пока чего не произошло. Не нравится мне это место.

– Темноты боишься? – послышался шепот Логана.

– Иди к черту, Белл.

Хьюстон понимал, что кто-то должен отправиться на разведку, но не знал, кого послать, и вообще, как поступить. Источник недавнего звука был неизвестен. Не исключено, что эхиры пробрались на станцию, и вполне возможно, отдав приказ, Хэнс пошлет разведчика на верную смерть. С другой стороны, неведение тоже не сулило ничего хорошего.

«Надо что-то делать», – думал он, переводя взгляд с одного солдата на другого.

Кросс, поняв замешательство новоиспеченного командира, осторожно встал на ноги, отряхивая штаны.

– Шум был оттуда, – указал он на тоннель, по которому все они спустились в недра станции.

– Уверен? – спросил Хьюстон, просто чтобы заполнить паузу. Он и сам прекрасно слышал, откуда шел звук.

– Да. Пойду, проверю.

Логан, отвернувшись, выругался вполголоса. Хэнс не сомневался, что ругательство было адресовано ему и характеризовало способности сержанта командовать отрядом.

– Отставить, – приказал Хьюстон, вставая следом и доставая из кармана фонарь: все же надо брать инициативу в свои руки. – Никакой разведки. Просто уходим. Идем все вместе. Той же дорогой. Логан, Фредди не отставать. Боевая готовность.

Солдаты молча повиновались.

Отлично. Вроде не так сложно.

Они пошли к выходу. Еще одно необдуманное и наспех принятое решение. Хэнс, чувствовал себя не в своей тарелке. Да, командир из него никудышный, но чтобы не терять и без того утраченные позиции, он не станет отменять приказа. Вперед и только вперед. Пленных не брать и плевать на мины.

Плавно идущий вверх коридор должен был вывести их на поверхность. Он весь был покрыт ржавчиной, засохшими водорослями и морским песком. Сечение его составляло около двух метров. По дну тоннеля неторопливым вязким ручейком струилась мутная зеленая жижа. Вода прибывала, а вместе с ней светящийся мягким светом планктон.

Норман осторожно шел впереди, следом, отстав на десяток метров, двигались Логан и Хэнс. Фредди замыкал шествие.

Через полсотни метров пологого подъема их ждал поворот, за которым, как помнил Хьюстон, должен был быть выход. Противник не показывался.

Хэнс вспомнил тот звук, что заставил всех подняться. Как будто упало что-то.

«Может, какая конструкция развалилась от старости», – пытался он себя успокоить.

Безуспешно. В полумраке коридора мерещились тени, сердце гулко стучало, а палец, лежащий на спусковом крючке автомата, побелел и онемел от напряжения.

«В любом случае, противник не должен был наделать столько шума, если намеревался незаметно подобраться поближе», – думал Хьюстон, готовый сорваться в любой момент и начать пальбу.

Выход должен быть уже близко. Пока ничего не произошло, и Хэнс, несмотря на страхи, все больше надеялся, что на поверхности их будет ждать пустынное побережье и простирающийся до горизонта океан. Но вместо освещенного местным солнцем пейзажа их ждал совершенно темный тупик. Луч фонарика выхватил из темноты фигуру Кросса. Связист выглядел, по меньшей мере, растерянно.

Тоннель оказался заперт.

Хьюстон осмотрел внезапно возникшую преграду. Металлическая заслонка со следами ржавчины и налетом зелени всем своим видом пыталась сообщить, что появилась здесь еще задолго до начала военных действий.

Норман толкнул заслонку в попытке сдвинуть ее.

– Выглядит внушительно, – подытожил он, – и старо.

– Не тот коридор, – произнес Фредди едва слышно, не очень-то веря собственным словам.

Все смотрели на сержанта. От его решения зависело теперь многое, но решать в данном случае было просто нечего.

Хэнс повернул назад, ничего не сказав. Конечно, солдаты могли заблудиться, не заметить поворот или войти не в тот тоннель из машинного зала. Сержант шел, прокручивая в голове последние события и пытаясь понять, где он просчитался, но отчего-то подозревая, что основные трудности еще впереди. Коридор закончился. Вот стол, на который Хьюстон бросил бирки Дженкинса. Вот лужа. Там сидел Кросс, а в том углу мочился Логан.

Хэнс обернулся – ошибки быть не может, это тот самый проход. Чертовщина какая-то. В моторный зал, хлюпая по воде, вошли остальные выжившие.

– Нас, что, заперли? – спросил Логан, обводя взглядом остальных.

Ответом ему были недоуменные, перепачканные копотью лица сослуживцев.

– Не надо смотреть на меня как на идиота, – повысил он голос, забыв про осторожность. – У меня еще не отшибло память. Я помню, какой дорогой мы пришли, и эта дорога сейчас закрыта.

Фредди поднес указательный палец к губам, давая понять, что соблюдение тишины еще никто не отменял.

– Не затыкай мне рот! – заорал Белл. – Здесь никого нет! Эхирское отродье просто заперло нас и свалило к чертям!

– Отставить истерику! – рявкнул Хьюстон, надеясь, что голос не дрогнет в ответственный момент.

Сейчас от его уверенности зависело многое. «Отряд», поддавшись панике, мог запросто выйти из подчинения. Нужно собраться с духом. Перестать трястись от страха и показать, кто здесь главный.

– Похоже, Логан прав, – подытожил Кросс. – Мне кажется, заслонка выехала прямо из стены. Мы слышали именно этот звук.

– Предлагаю все проверить, – сказал Фредди, обшаривая лучом соседнюю стену. – Может, есть другой путь.

– Не нравится мне это, – пробормотал Хьюстон, нервно щелкая предохранителем автомата. – Ох, как не нравится.

Эхирские развалины, послужившие укрытием, вполне могли оказаться ловушкой. Хотя все прекрасно слышали, как подразделение пехоты, под командованием Гаррета Паркера, отгоняло врага в сторону от побережья к разрушенному городу.

Хьюстон отчего-то подумал, что данное решение Паркер принял, не особо задумываясь о последствиях. Ведь враг мог осесть в руинах и выкурить его оттуда будет крайне сложно, хотя с другой стороны Хэнса это не касалось, генералам лучше знать, как вести войну.

– Надо проверить эти тоннели, – крикнул Логан из дальнего конца отсека.

– Хорошо, – Хьюстон отбросил ненужные мысли. – Логан и Фредди, разведайте тот, что справа. Кросс за мной. Встречаемся через полчаса, в этом зале.

Они разделились. Хэнс пытался убедить себя, что принял верное решение. То, что его, так называемый, отряд угодил в западню, было очевидно, ведь кто-то же запер их, но время шло, а нападения все не было. Это удручало. Хьюстон ждал атаки, отчасти оттого, что во время боя он знал, что делать, не то, что сейчас… Может, на самом деле противник запер их в этом бункере и ушел? Тогда дела еще хуже, чем можно представить.

Хэнс шел неизвестной дорогой и думал, как бы не заблудиться. То, что коридор не приведет их к выходу, было очевидно, иначе, никто не стал бы их запирать. Впереди, в луче фонаря маячила спина Нормана. Светящаяся вода не давала полного освещения, но подчеркивала контуры. Хьюстон вглядывался в полумрак, надеясь, что заметит противника раньше, чем Кросс поймает пулю.

Вдруг коридор резко пошел вниз. Напарник поскользнулся на водорослях и, упав на пятую точку, чертыхаясь, поехал по чахлому зеленому ручейку. Хэнсу пришлось прибавить шаг, чтобы не отстать, мало ли что там впереди. Догнав Нормана, он помог ему подняться.

– Ты как, в порядке?

Тот зло посмотрел на своего командира, но ничего не ответил. Они, молча, продолжили путь по бесконечному тоннелю, ведущему в неизвестность.

Вокруг тихо. Лишь слышно, как журчит вода, и ухают взрывы где-то далеко на поверхности. Тоннель уходит вдаль, светясь призрачным зеленым светом. Становится жутко. Воображение рисует причудливых тварей, обитающих в темноте. Норман словно тень осторожно двигается вперед. Ощущение того, что вот-вот что-то произойдет, отравляет сознание и нагнетает панику.

Еще одна камера, похожая на шлюз, наполовину открытая. Дальше прямая дорога с парой тупиковых ответвлений, заканчивающихся странного вида механизмами, обвешанными трубами и запорной арматурой. Масляные подтеки в местах соединений и сочленений вызывают подозрение, что механизмы, несмотря на свой старый вид, еще совсем недавно были в работе.

Наконец Кросс уперся в такую же заслонку, что преградила им выход немногим ранее. Разница была лишь в том, что здесь вокруг нее располагалась дюжина отверстий, достаточно маленьких, чтобы через них можно было пролезть. Отверстия уходили в темноту и не светились зеленым светом, как все вокруг. Хьюстон догнал напарника и осмотрел все вокруг. Везде одно и то же. Трубы, клапаны, заслонки. Хэнс заметно нервничал. Норман оставался спокоен, по крайней мере, внешне.

Вдруг сверху полилась вода, сначала тоненькими струйками, потом все сильнее и сильнее.

– Что за?.. – Хьюстон оборвал вопрос на полуслове, понимая, что их маршрут подошел к концу. Придется возвращаться, и возвращаться ни с чем.

– Это какая-то насосная станция или типа того, – произнес Кросс, разглядывая окружение.

– Возможно, – согласился Хэнс, давно уже сделавший подобные выводы.

Вот только проку от них никакого.

Поток воды, падающий с потолка, усилился. Хьюстон отошел в сторону, чтобы не мокнуть понапрасну, хотя башмаки его давно уже были полны зеленой жижи и противно хлюпали при каждом шаге.

– Идем обратно, – сказал он, понимая, что здесь «ловить» нечего.

Норман, окинув напоследок тупик взглядом, повернул и зашлепал в обратном направлении, изредка отдирая промокшие штаны от своего зада.

Подъем по склону дался гораздо сложнее, чем спуск. Коридор был гладким, без каких-либо ступеней или иных приспособлений, облегчающих восхождение. Ребра жесткости присутствовали лишь на стенах и потолке, за них можно было хоть как-то держаться. После нескольких неудачных попыток промокшие и чертыхающиеся солдаты выбрались в машинный зал. Там их уже ждали Логан и Фредди.

– Ээ… Все в порядке, командир? – спросил Логан, глядя на покрытую зеленью одежду Хэнса и Нормана.

– Да. Все в норме, – ответил Хьюстон.

– Новости есть?

– Только плохие, – выдохнул Хэнс. – Наш тоннель спускается вниз и заканчивается тупиком, кроме этого, станцию потихоньку топит.

– У нас то же самое, но есть кое-что, вселяющее надежду, – произнес Фредди.

– И что же?

– Пойдем, тебе надо самому на это взглянуть.

Вчетвером они пошли по второму коридору. Тот тоже спускался вниз, но не полого, как первый, а уступами высотой по полметра.

– Это куда ведет? – спросил Хьюстон, указывая на ответвление.

– Сейчас увидишь, – ответил Логан, продолжая идти вперед.

Коридор заканчивался небольшим круглым залом. Воды в нем было почти по колено. Сверху внутрь проникал свет. Хэнс поднял голову и увидел кусок серого неба высоко над головой. Сейчас они находились на дне какого-то колодца. Кроме этого он заметил несколько ржавых штырей, торчащих из стены.

Фредди, предвидя следующий вопрос, пояснил:

– Видимо на них крепилась лестница или какие-нибудь леса.

Хэнс опустил взгляд. Что-то металлическое, напоминающее останки лестничной конструкции, валялось на дне. Если это была лестница, то она просто оторвалась от проржавевших штырей под собственным весом.

– Там были? – Хьюстон указал на еще три прохода, подобных тому, что привел их сюда, маячивших в полутьме.

– Да. Ближний – это то самое ответвление, о котором ты спрашивал, только спуск там пологий, – сказал Логан. – Эти два далее соединяются и ведут в машинный зал, такой же, как наш. За ним еще один разветвляющийся коридор, тупиковый. Вода поступает оттуда, с потолка. На этом все.

– Фредди, ты у нас специалист по Гайгану. Есть мысли относительно этого сооружения? – спросил Хэнс, не особо надеясь на положительный ответ.

– Есть, и не очень хорошие, – нехотя отозвался тот.

– Ну, так поделись с нами, – снова повысил голос Белл.

– Судя по всему, – начал Фредди, – это фильтрационный модуль. Я видел такие в базе данных по эхирским технологиям, только там они были в разы крупнее, если верить описаниям. Такие агрегаты встречаются по побережью, вблизи населенных пунктов.

– Зашибись, – выпалил Логан. – Мне будет гораздо легче сдохнуть от осознания того, что это какой-то там чертов фильтр, а не канализация, например.

– Помолчи, Белл, – приказал Хьюстон.

– Станция полностью автоматическая, – продолжил Фредди. – Мне так кажется. Очищала когда-то воду от зелени и подавала ее в город, руины которого мы видели на поверхности, в глубине острова, если кто помнит. Коридоры – это трубы, а вовсе не тоннели какие-нибудь. Начался прилив, и заслонки закрылись, дабы накопить достаточное количество жидкости, чтобы ее хватило на какое-то время. Скорее всего, это не единственное сооружение на побережье, и оно связано системой трубопроводов с другими такими же.

– Получается, выход где-то есть, пусть не на поверхность, но хотя бы на другую станцию, – произнес Хэнс.

– Возможно, – сказал Фредди. – Вот только заслонки нам не открыть, а судя по прибывающей воде, все они закрыты герметично и наглухо.

– Значит, это не эхирская ловушка, – подытожил Логан.

– Я лишь предполагаю, – ответил Фредди. – Станция, похоже, брошена давным-давно. Но эхиры вполне могли использовать эти развалины, чтобы похоронить нас.

– …Заживо, – обреченно произнес Кросс.

– Тогда куда делась вода, попавшая сюда во время прошлого прилива? – спросил Хьюстон, – станция ведь не работает.

– Понятия не имею. Война идет уже двадцать лет, может, герметичность где нарушена, никто ведь не обслуживал модуль все это время.

– Кстати, трубы этой я не видел снаружи, – сказал Хэнс, указывая на кусок неба, маячивший сверху.

– Мы под землей, это очевидно. Наверху просто колодец.

– Сколько здесь, как думаешь?

– Не знаю. – Фредди посмотрел вверх, – метров пятнадцать – двадцать. Если эта штука заполнится водой полностью, то мы просто всплывем и вылезем.

– А если нет? – встрял Кросс.

– Будем надеяться. Вот только неизвестно, сколько времени на это уйдет, и когда начнется прилив.

– Судя по всему, он уже начался, – произнес Хэнс. – Предлагаю вернуться в машинный зал. Тут становится сыровато.

Вернувшись на место прежней стоянки, Хьюстон нашел себе относительно сухое место и уселся прямо на пол. Лужа за последнее время заметно прибавила в размерах. Логан от безделья прокопал ботинком «канал» в иле, чтобы вода стекала на нижний уровень, а не копилась в машинном зале.

– Если за этой штуковиной никто не следил, и она давно уже не функционирует, как же тогда заслонки закрылись? – спросил он, подгоняя зеленую жижу ногой.

– Черт его знает, – ответил Фредди. – Может, что-то еще работает. Может, заслонка, через которую мы вошли, единственная рабочая, а остальные были закрыты изначально.

– Но здесь нет ни электричества, ни прочих… благ. Эхиры ведь не могли ее закрыть вручную.

– Почему нет? Я не знаю, как это все действует. Может, соприкасается с водой и срабатывает. А может, включается дистанционно. Эти механизмы, – Фредди обвел рукой зал, – тоже затопляются и переходят в рабочий режим уже под водой, но кто и откуда ими управляет, я не знаю.

– Скорее всего, автоматика. Если здесь нет освещения, это еще не значит, что нет электричества. Все работает, пока рядом есть вода, – сказал Хэнс, – вернее работало. Сейчас тут полный упадок, хотя некоторые механизмы выглядят вполне сносно.

– Значит, никаких эхиров, никакой западни, – подытожил Кросс. – Будем придерживаться той теории, что поведал нам Фредди.

– От которой толку – ноль, – пробурчал Логан.

– Заткнись, Белл, – рявкнул Фредди. – Я в той же самой жопе, что и все остальные, однако пытаюсь хоть в чем-то быть полезным.

– Надо было сваливать отсюда, когда я это предлагал.

– Вода прибывает медленно, – снова подал голос Кросс, – чувствую, просидим здесь не один час. Просто удивительно, как мы могли не заметить такую огромную кучу дерьма и вступить в нее.

– Заткнись, Норман.

– Заткнись? Да лучше бы это было ловушкой. Мы, по крайней мере, знали бы, с чем имеем дело… И как с этим бороться.

Снова повисла тишина. Всем стало немного легче от осознания того, что враг их не преследует и не нападет из темноты, но чувство безысходности и обреченности усилилось. Вскоре предстоит выяснить, что же хуже – страх или отчаяние.

Усталость давила на глаза. Хотелось спать. Хэнс зацепил ногой бирку Дженкинса и подтянул ее к себе. Вот так смерть одного человека изменила всю его жизнь. Хотя, кто знает, как поступил бы капитан, окажись он на месте Хэнса.

Хьюстон мысленно вернулся к событиям, предшествующим данному исходу.

После реорганизации военных сил на острове Тора – одноименного с архипелагом, отряд капитана Дженкинса был расформирован, а сам капитан вместе с кучкой невостребованных солдат был направлен под командование полковника Гаррета Паркера.

Подразделение Паркера базировалось на северном побережье острова, поэтому топать пешком Дженкинсу и компании пришлось почти сотню километров по освобожденной и, как казалось начальству, безопасной территории острова.

Транспорт им не выделили, ссылаясь на нецелесообразность использования челнока ради перемещения нескольких человек. Хотя причина, скорее всего, была в другом – в той же реорганизации и сопутствующем «бардаке», например. Либо начальство знало, что маршрут небезопасен, и предпочло не рисковать техникой. Впрочем, последнее маловероятно.

Девяносто девять процентов пути они преодолели без приключений, и когда до Паркера осталось рукой подать, на пути вдруг возник эхирский расчет.

Передвижной командный пункт прятался между скалами и базировался прямо под носом у Гаррета. Как противнику удалось залезть так глубоко в тыл, было неизвестно, и какие цели он преследовал, тоже.

Смешно. Хьюстон вновь усомнился в способности руководства грамотно вести войну. Неудивительно, что она до сих пор не окончена. Но смех смехом, а эхиры в тылу чувствовали себя вполне расслабленно и безнаказанно, потому как при встрече были не менее удивлены, чем солдаты Дженкинса. Хэнс не знал, кто первый открыл огонь, но силы были явно неравны. Почти две сотни солдат противника против горстки людей из полутора десятков человек.

Земляне, несмотря на отчаянное положение, сумели воспользоваться замешательством врага и оказать серьезное сопротивление. Эхиры то ли были слабо вооружены, то ли тряслись за технику, поэтому решили вызвать подмогу, которая в виде десантного крейсера «свалилась» с неба прямо на головы и без того обреченных людей.

Судно зависло в метре от земли, высадив кучу пехоты. И когда Хьюстон решил, что всему отряду хана, начался обстрел. Стрелял Паркер, накрывая огнем метр за метром, не разбирая, где свои, а где чужие. Видимо, его радары усекли приземление корабля. Хотя вполне возможно, что полковник пас этот расчет уже давно, но не трогал его до поры, намереваясь выяснить, что же затеял противник.

Почти весь «отряд» Дженкинса полег, самого капитана ранило, смертельно. Хэнс принял командование. Все, что ему оставалось, – это отдать приказ к отступлению, воспользовавшись суматохой. Но Эхиры заметили отход противника и послали небольшую группу в погоню. Преследование затянулось. В конце концов Хьюстон приказал укрыться в руинах, встретившихся на пути, решив, что здесь он с оставшимися солдатами будет в более выгодном с тактической точки зрения положении.

Развалины некогда принадлежали врагу и оказались, как теперь выяснилось, давно заброшенной насосной станцией. Эхиры не полезли следом, видимо, поняв преимущество противника, либо руководствуясь какими-то другими соображениями. Хьюстон решил подождать, пока силы под командованием полковника не отобьют побережье, лишь потом принимать меры по спасению выживших членов отряда, коих было, если не считать самого командира, всего три человека.

Паркер, если судить по звукам разразившегося сражения, не ограничился обстрелом и, несомненно, послал войска для зачистки территории, но как с ними связаться Хэнс не представлял.

Теперь сержант и его подчиненные в западне, в нескольких десятках метров под землей, в запертой со всех сторон насосной, постепенно погружающейся под воду.

– Мы с голоду все подохнем, – нарушил тишину Логан. – Здесь даже огонь не развести.

– На кой тебе огонь? – спросил Хэнс.

– Да хотя бы воду прокипятить.

– Интересно, ее можно пить в таком виде? – подал голос Кросс.

– Вода из Гайганского океана, – встрял Фредди, – имеет схожий состав с земной. В смысле, в ней такое же количество солей, как, например, в Атлантике. За исключением фосфора, его здесь в разы больше из-за этого зеленого микроорганизма… не помню, как называется. Правда, находясь длительное время без источника света, фосфоресцирующее свечение сходит на нет.

– В смысле, воду можно будет пить? – задал глупый вопрос Логан.

– Нет, пить ее в любом случае нельзя. Просто скоро тут станет темно, как в жопе. Кстати, если в морской воде сварить мясо, то оно впитает соль, и бульон можно будет есть.

– Вот тебя первого и сварим, – подытожил Логан, поднимаясь. – Пойду, осмотрюсь, может, найду что интересное.

– Надо было тело Дженкинса не бросать, – проговорил Фредди задумчиво.

– Огня все равно нет. Да и посуды никакой, – бросил Белл, скрываясь в тоннеле.

– И, слава богу, – выдохнул Кросс едва слышно.

– Мне вот интересно, – Хьюстон попытался сменить тему. – Вся вода на Гайгане, будь то пресная или соленая – зеленого цвета. Здесь вообще все зеленое, однако, кожа у эхиров бледная, почти белая. Да и воду они фильтруют перед употреблением.

– Хочешь сказать, – оживился Кросс, – что будь они частью местной экосистемы, то усваивали бы воду без фильтрации?

– Точно, и были бы зелеными, прямо как лягушки или крокодилы какие-нибудь.

Хэнс не ожидал, что связист так быстро уловит ход его мыслей, но разговор ушел от проблем еды в сторону. Именно этого Хьюстон и добивался.

– Хотя, вполне возможно, – произнес он, – что раньше Великий Океан был нормального цвета, ну, каким он должен быть. Потом произошел какой-нибудь экологический перекос, и эта зеленая дрянь заполонила всю планету.

– На самом деле, – объяснил Фредди. – Гайган это колония эхиров. Их мир находится где-то за Внешней Сферой. Просто люди, обнаружив эту планетку, кинулись осваивать ее ресурсы, не подумав о том, что ресурсы уже кому-то принадлежат. Договориться с «законными владельцами» человечество не смогло, – началась война. Между прочим, это часть истории, стыдно не знать об этом.

– Вся история человечества, – Хьюстон уселся поудобнее, – это сборник противоречивых обоснований конфликтов, которые люди когда-либо учиняли или в которые им посчастливилось встрять. Детям в школах преподают одно, на деле убеждаешься, что все обстоит совсем иначе, поэтому я стараюсь не вникать в подобную ерунду.

– Поддерживаю, – отозвался Норман.

– Вообще, насколько я помню школьные годы, – продолжил Хэнс, – в учебниках говорилось, что человечество расширяло космические границы и напоролось на эхиров, которые уровнем технологий оказались чуток ниже, но, несмотря на это, не признали нашей политики и порешили остаться независимыми. На основе этой информации резонно было бы предположить, что Гайган – родная планета эхиров.

– Резонно было бы предположить, – сказал Фредди, не скрывая сарказма, – что аборигенов Гайгана звали бы гайганцами или гайганидянами, на худой конец даже…

– Тихо!

Хьюстон вскочил, снимая автомате предохранителя.

– Что это? Корабль?

Внезапно появившийся шум постепенно нарастал.

– Похоже на то? Где Логан? Черт!

– Это не люди. Это не наш корабль, – Кросс проверил магазин. – Какого хрена им здесь надо?

– Похоже, наши враги не могут спокойно спать, зная, что мы прячемся здесь, – сказал Хэнс. – За мной. Огонь на поражение… в случае контакта.

Хьюстон направился в один из тоннелей. Кросс и Фредди пошлепали следом.

Добравшись до колодца, Хэнс отметил, что воды на дне прибыло. Некогда хилые ручейки стекающей жидкости превратились в один сплошной поток. Светлое пятно на его поверхности, содержащее в себе отражение гайганского неба, отсутствовало. Зато свист корабельных двигателей просто оглушал. Засохшие водоросли, морской песок, ржавчина – все это отваливалось от стен под воздействием звуковых волн, создавая плотную пылевую завесу.

– Он висит над колодцем, – крикнул Кросс.

– Не высовываться!

Спустя минуту свет вновь проник в полузатопленное помещение. Звук двигателей отдалился и постепенно совсем пропал.

– Ушли? – шепотом спросил Фредди.

– Кажется, да, – ответил Хэнс, осторожно заглядывая в круглый зал. – Никого.

Остальные заметно расслабились.

– Где Логан, черт дери? В какую сторону он пошел?

– Хрен знает.

– Фредди, проверь дальние коридоры. Кросс, за мной. Вдвоем они вернулись до развилки.

– Разделимся, встретимся через четверть часа в отсеке с агрегатами.

– Понял, командир.

С этими словами Норман исчез за поворотом. Хьюстон проверил противоположные коридоры. Никаких изменений. Вода прибывала. В нижних точках ее было уже по пояс. Логана нигде не было. Рискуя поломать ноги, Хэнс спустился по уклону. Белл мог поскользнуться в этом районе и свернуть себе шею, либо шарахнуться головой при падении и утонуть к чертям.

Вода излучала противный зеленый свет и казалась совершенно непрозрачной. Хьюстон основательно обшарил ногами дно в поисках тела Логана, но кроме вездесущих водорослей и тины ничего не нашел.

– Командир! – услышал он далекий крик. – Мы нашли его!

Слава богу. Немного повозившись на подъеме, Хьюстон, наконец, выбрался. Спустя минуту, он вернулся в отсек. Все трое были там.

– Какие новости, Белл? – обратился он к Логану.

Тот ничего не ответил. Он просто лежал на одной из многочисленных труб, протянутых вдоль стен, и молча смотрел в потолок.

– Логан! – повторил попытку Хэнс.

Вместо ответа Белл демонстративно повернулся на бок и оказался к командиру спиной.

– Оставь его, – сказал Фредди. – Он просто психует, что вынужден мокнуть здесь, вместо того чтобы лопать паек в подразделении Паркера.

Кого Белл винил во всех своих бедах и несчастьях, Хьюстон догадывался. Он понимал, что командир из него просто никакой, но контроль над ситуацией сохранять все же пока удавалось. Это было главным. Хэнс не представлял, что будет делать, если солдаты перестанут подчиняться. Наверное, стрелять.

– Что у вас? – спросил он, обращаясь к остальным.

– Все чисто. Вообще непонятно, зачем они прилетали. А так, все без изменений, выходы закрыты, вода прибывает и скоро доберется до нас.

Снаружи послышались раскаты грома. Приближалась буря – явление на Гайгане вполне обыденное. Здесь суша занимала очень маленький процент, и циклоны свободно гуляли над гладкой поверхностью океана, делая погоду, по меньшей мере, непредсказуемой.

Если приближающийся шторм не пройдет стороной, то усилит приливную волну, а вместе с этим ускорит приток воды. Значит освобождение близко. Это определенно радовало, несмотря на то, что придется провести в воде значительное количество времени.

– Нам сбросили что-то, – внезапно произнес Норман, отсутствующим тоном.

Хьюстон почувствовал, как холодок пробежал между лопаток. Да, бледнокожие частенько прибегали к «помощи» биологического оружия, используя в его качестве образцы местной флоры и фауны. Чувствуя свою слабость перед более продвинутыми в плане технологий людьми, эхиры не очень-то желали лезть в пекло самостоятельно.

«Но ведь нас всего четверо, – думал Хэнс. – О нас можно было просто забыть. По крайней мере, люди именно так бы и поступили. Зачем тратить силы и ресурсы на жалкую кучку вояк, которые вряд ли смогут повлиять на исход войны, оставшись при этом в живых или померев».

– О чем ты говоришь, Кросс? – спросил он вслух.

– Нам сбросили что-то. Скинули прямо в колодец.

– С чего ты взял?

– А какого хрена им прилетать? Мы выдали место их дислокации, они хотят отомстить. Они преследовали нас и знают, что мы здесь. При прямой атаке мы будем в более выгодном положении, поэтому она бессмысленна, да и привлечет внимание Паркера. Бомбардировка тоже бесполезна – мы здесь как в бункере, и Паркер, опять же, под носом. Поэтому они просто выслали челнок и подбросили нам какую-нибудь биологическую дрянь.

Хьюстон закрыл глаза – только этого сейчас не хватало.

– Ты сделаешь нас всех параноиками, Кросс, – сказал он. – Если бы они хотели нас уничтожить, то просто скинули бы в трубу фугас и делу конец.

– Фугас в воду? Да он только шуму бы наделал. Паркер выслал бы разведотряд, а это для нас было бы гарантированным спасением.

– С Норманом можно согласиться, – встрял в разговор Фредди, эхиры любят побаловаться с подобной хренью. Нам вполне могли подсыпать каких-нибудь спор или вирус подбросить.

– Чушь собачья. За всю свою военную карьеру я ни разу не сталкивался с подобным дерьмом. Были слухи: якобы, да, применяют, но пустить вирус – это тебе не на курок нажать – раз и все. Зачем заражать или отравлять ресурсы, которыми самому потом придется пользоваться. Эти трубопроводы идут в город как-никак. Даже мы не применяем здесь подобного оружия, дабы не нарушить хрупкую экосистему.

– Город разрушен.

– И хрен с ним! Разруха не мешает им отступать в том направлении! И я сильно сомневаюсь, что они планируют отсидеться там на сухую.

– Да, ты прав, командир, четыре жалких шкурки не стоят заражения океана, – подытожил Фредди. – Если эхиры и захотят нас заморить, то сделают это более «дешевым» способом.

– И более жутким, – подытожил Кросс.

– Думаешь, им больше делать нечего, как рисковать ради глупой мести? Да и вообще у нас тут война, а не семейные разборки. Я за время службы не один десяток этих засранцев пристрелил, и за мной ни одного корабля с отравой не присылали, что бы ты там себе ни думал об их способах ведения войны.

Повисла тишина. Хьюстон пытался уместить в голове сказанное Норманом. Мог ли враг поступить так, как предположил Кросс? Да запросто. Хотя подобное могло прийти в голову только полному психопату. Вряд ли противник станет применять биологическое оружие, способное подставить под угрозу собственное выживание, против кучки беспомощных людишек, которые и без того скоро «опустят концы в воду» во всех смыслах этого выражения.

Прошло полчаса. Разговор не клеился. Любая реплика вызывала негативную и в какой-то степени агрессивную реакцию собеседников. Кросс и Фредди тут же начинали спорить, обзывая друг друга и матерясь, лишь Логан неподвижно лежал на трубе. Общая нервозность нарастала, вместе с ней наваливалась какая-то, ничем не обоснованная апатия. Странный, но вполне действующий союз.

Дабы не «стравливать» собеседников, Хэнс замолчал совсем и постепенно заразил этим остальных. Наступила тишина.

Вода мерно журчала вдалеке. Под эту «музыку» Хьюстон несколько раз проваливался в сон, но просыпался от каждого шороха и от настойчивой мысли, что надо что-то делать, что-то предпринимать, а не сидеть, сложа руки, и ждать, пока вода затопит станцию.

Фредди ковырялся с винтовкой. Кросс просто сидел и пялился в зеленую светящуюся лужу. Логан, казалось, спал. Вода прибывала, создавая плотный непрекращающийся шум. Внезапно сквозь звуковую завесу послышался глухой стук. Норман подскочил от неожиданности. Фредди лишь поднял голову.

– Что это? – спросил он, обращаясь к командиру, как будто тот был в курсе.

– Надо проверить, – сказал Хьюстон, поднимаясь. – Звук шел от колодца.

– Я тоже пойду, – вызвался Фредди.

Кросс явно нервничал. Хэнс оставил его с Логаном, который тоже вел себя странно. Они стоили друг друга. Оба были параноиками, и если Логан, проявляя страх, делался агрессивным, то Кросс просто молча трясся и заражал беспокойством остальных.

Вдвоем с Фредди они направились к колодцу. Вся эта история не сулила ничего хорошего, и Хьюстон заметно нервничал, находясь в постоянном напряжении и ожидании атаки противника, которой все не было. Это просто выводило сержанта из себя, но он старался сохранять спокойствие, понимая, что остальные солдаты чувствуют в этой ситуации то же самое.

Вода в колодце достигла уровня шеи. Тоннели, ведущие из него вглубь станции, были затоплены уже наполовину. Снаружи разыгрался шторм, были слышны раскаты грома и удары волн о скалы. Скоро вода начнет переливаться через край колодца. Хьюстон непроизвольно поднял голову кверху.

– Дерьмо! – вырвалось у него. Колодец был закрыт.

– Гребаный Гайган! – подхватил Фредди. – Ненавижу эту проклятую планету и ее чертовых обитателей!

С каждым часом все хуже и хуже. В жизни случаются подобные наплывы проблем, когда кажется дальше уже некуда, а они все прибывают. Хьюстон отнесся к данному событию относительно спокойно, если не считать вырвавшегося ругательства. Нервозность внезапно пропала, уступив место решительности. Он понимал, что данный поворот событий может означать лишь одно – это еще далеко не конец, и нужно попытаться сохранить самообладание.

Он посветил вверх фонариком на внезапно появившееся препятствие. Металлическая заслонка, состоящая из двух половинок. Скорее всего, до этого момента они прятались внутри стен. Среагировала автоматика на появление воды, или пролетавший эхирский корабль посодействовал закрытию створок – было неизвестно. Ясно было лишь одно, часы, отчитывающие время жизни попавших в ловушку людей, многократно ускорили свой ход.

Хьюстон осмотрел почти гладкую стену.

Из колодца когда-то вела лестница, на это указывали штыри, торчащие из стен, и ржавые останки конструкции, валяющиеся на полу, а теперь уже полностью скрытые водой.

«Лестница», – Хьюстона осенило. Автоматика, реагирующая на воду, могла запросто запереть кого-нибудь из обслуживающего персонала внутри станции. По лестнице этот кто-то мог выбраться на поверхность. Хэнс снова направил фонарик вверх. Света было недостаточно, тем не менее, сержант смог разглядеть небольшой лючок на одной из створок заслонки. Надежда на спасение снова появилась.

– Посмотри туда, – крикнул Хэнс вконец отчаявшемуся Фредди.

– Что там? – тот задрал голову вверх и тоже включил фонарь. – Люк? Мы сможем открыть его?

– Не знаю. Но другого выхода, похоже, нет.

Хьюстон заметил, что ноги вот-вот придется оторвать от пола, чтобы не наглотаться зеленой жижи.

Вдруг из затопленных коридоров послышался мерный гул, сопровождающийся легкой вибрацией.

Еще один сюрприз. Держать ругательства при себе становилось все труднее.

– Пойду, проверю, – Хэнс повернулся в направлении одного из тоннелей.

– Я с тобой, – не отставал Фредди.

Они пробрались в дальний машинный отсек. Хьюстон ранее не был там – на разведку в эту часть ходили Фредди и Логан.

Посреди небольшого зала располагались несколько эхирских механизмов на равном друг от друга расстоянии. В углу помещения ютилась пара внушительного размера емкостей, обвешанных трубами, клапанами и прочими приборами управления потоком. Источником шума оказался один из четырех агрегатов, видимо он еще сохранял свою функциональность, несмотря на изношенный вид. Какую задачу он выполнял, Хьюстон не знал. Может, фильтровал воду, может, куда-то перекачивал. Просто, оказавшись под воздействием жидкости, он включился.

– Что это? – спросил Фредди.

– Понятия не имею, – ответил Хэнс, уже потерявший опору под ногами. – Похоже, какой-то насос. Тебе лучше знать.

– Я не про это. Вон там между трубами.

Хьюстон посмотрел в указанном направлении. Действительно, возле емкостей в светящейся жидкости что-то белело. Хэнс оставил бы данный предмет без внимания, если бы «это» не походило на органику. Вдвоем они подгребли к емкостям.

– Черт! – выпалил Фредди. – Черт дери! Мать твою, Хэнс, что это?

Разряд ужаса прострелил Хьюстона от ботинок до затылка. Волосы зашевелились, его начало трясти. Это был Логан. Логан Белл собственной персоной, он был совершенно без одежды. Одежда, равно как и следы борьбы на теле отсутствовали, лишь голова была повернута под неестественным углом, и недоставало левой руки. Что-то убило Логана быстро и аккуратно. Куда подевались конечность и военная форма, оставалось только догадываться.

Хьюстон попытался взять себя в руки. Белл не проходил мимо них. Все это время он оставался в первом машинном зале с Кроссом. Значит, есть другой ход, о котором они не знают.

Все-таки бледнокожие предприняли атаку или подсунули в колодец какую-то гадость. Хьюстон почувствовал, как к нему возвращаются силы и желание бороться. Если Логан ушел вслед за ними, значит, Норман остался один.

– Фредди, за мной. Кросс, возможно, еще жив.

Они поплыли обратно.

После преодоления колодца и подъема следующего за ним, Фредди вдруг остановился.

– Хэнс! Хэнс, подожди.

– У нас нет времени, – отмахнулся тот, выбираясь из воды.

– Я понял, с чем мы имеем дело.

Хьюстон остановился, озираясь по сторонам.

– Есть еще один выход, о котором мы не знаем. Эхиры, либо кто-то еще – здесь и охотятся за нами. Возможно, Кроссу еще можно помочь, – сказал он.

– Нет другого выхода, Хэнс, – Фредди говорил шепотом. Его дыхание было шумным и тяжелым. – Это не эхиры убили Логана. И Кроссу уже не поможешь.

Хьюстон попытался успокоиться.

– И с чем же, по-твоему, мы имеем дело?

– Норман был прав, эхиры сбросили нам что-то и это что-то – гайганский спалох, мимик, оборотень.

– Чушь, – возразил Хэнс. – Оборотней не существует.

– Это другой, черт его, оборотень. Это вполне естественный биологический вид, принадлежащий фауне Гайгана. Оборотнем его называют потому, что зверь может обернуться кем угодно, принять любой облик.

– Продолжай.

– Это редкое существо. Когда мы были салагами, «старики» пугали нас байками про спалохов. Я тоже в это не верил, но во время изучения Гайгана наткнулся на некоторые записи. Это полуразумные существа с почти совершенной моторикой и очень сложным метаболизмом. Они гуманоидны и имеют массу, сравнимую с человеческой или эхирской. Когда эхиры покоряли Гайган, оборотней было много, и они представляли для колонистов определенную опасность, внедряясь в их общество и похищая их, потому как те были легкой добычей. Тогда тварей начали истреблять, и сейчас их численность катастрофически мала.

– Это чушь собачья! – выпалил Хьюстон. – Твое воображение тебя подводит. Остынь… Вдохни глубоко…

– Послушай. Мы осмотрели весь комплекс, другого прохода нет, и Логан не проходил и даже не проплывал мимо нас.

– Тогда как он оказался здесь?

– Тварь убила его во время его самостоятельной разведки, после прилета корабля. Ты не заметил, он вернулся немного странный и молчаливый. Пока мы с Кроссом материли друг друга, Белл даже слова не вставил. Это сильно на него не похоже. А все потому, что это был уже не он.

– Почему же ты сразу ничего не сказал? – спросил Хэнс, постепенно начиная верить в историю с оборотнем.

– Я просто не придал происходящему значения, – ответил Фредди. – Но теперь, когда я увидел, что одежды на трупе нет, я все понял.

– Хочешь сказать, что это… животное… переоделось?

– Да, и приняло облик Логана.

– Значит, оборотень может стать похожим на кого угодно, так? – спросил Хьюстон.

– На любого другого, сравнимого по массе и числу конечностей. Крупные кости оборотня и даже череп имеют сегментированную структуру. Между сегментами хрящевая прослойка. То есть кости оборотня гибкие. Само тело представляет собой совершенный мышечно-суставный механизм. При помощи этого механизма тварь может приобретать форму других существ, в пределах допустимого, конечно, но так уж сложилось, что человеческое тело или тело эхира вполне умещается в этот предел. Насчет пигментации цвета кожи, я думаю, не надо объяснять.

– Получается, тварь убила Логана и напялила на себя его одежду, – подытожил Хьюстон. – Ты отдаешь себе отчет в том, насколько бредово это звучит?

– Иди к черту, Хьюстон! Я говорю о фактах.

– О фактах? По мне, так они сильно расходятся с действительностью. Хэнс собрался продолжить путь.

– Как тогда ты объяснишь то, что мы видели? – не унимался Фредди.

– Я говорил об этом минуту назад. Здесь просто есть другая дорога. О которой мы не знаем, которую мы попросту не заметили. Тут темно как у негра… – он перевел дух. – Все. Надо идти. Мы можем спасти Кросса. В конце концов, я никогда не спутаю человека с животным, каким бы совершенным оно, черт дери, ни было.

– Подожди, Хэнс…

– Отставить! Раз уж на то пошло, я просто спрошу Нормана, он ли это, и если он будет способен ответить…

– Да. Оборотень не может говорить, но чем дольше он находится среди нас, тем увереннее себя чувствует в новой шкуре, и со временем он начнет подражать нашему голосу. Более того, тварь интуитивно чувствует направление разговора и может вставлять вполне логичные реплики и предложения.

– Хорошо, – согласился Хьюстон. – Если зверя все равно невозможно вычислить, значит, терять нам нечего. Вперед!

– Вычислить легко, если знаешь, кого искать, и если не находишься в темноте, холоде и по пояс в излучающей зеленый свет жидкости.

– Вот и отлично. Доберемся до Нормана и основательно его проверим, если, конечно, он жив еще.

– Вот еще что, – сказал Фредди. – Не забывай, что это зверь и находится в своей среде. Тварь очень проворна и может пребывать под водой достаточно долгое время.

– Я это предполагал, – произнес Хэнс, не скрывая иронии.

Голова Хьюстона трещала по швам, переизбыток адреналина, голод, холодная вода делали свое дело. Мозг отказывался верить в происходящее, какой бы доли правды во всем этом ни было. Хотелось забраться куда-нибудь повыше от сырости и просто поспать.

Пока они разговаривали, уровень воды в нишах сравнялся с полом в машинном зале. Ждать осталось совсем немного.

– Где Логан, Кросс? – Хьюстон обрушился на связиста, как снег на голову. – Оставайся на месте и не делай резких движений.

– Вы что, водички местной обпились? – Норман натянуто усмехнулся и поднял руки, заметив направленное на него оружие.

– Я задал вопрос!

– Я… я не знаю, он ушел в тоннели, минут пять назад. А в чем дело?

– Пять? Ты уверен? Неужели Фредди был прав? Хэнс повернулся к нему.

– Ну? Что скажешь?

– Вроде все в норме. По крайней мере, говорит он внятно и логично. Кросс выглядел растерянным.

– Что в норме? Со мной, что, по-вашему, что-то должно быть не так?

– Я не про это, Фредди, – Хьюстон совсем запутался. – Как он мог уйти пять минут назад, когда десять минут назад он был мертв и мертв уже, по меньшей мере, час.

Внезапно Норман выхватил из-за пояса пистолет и направил в сторону на секунду потерявшего бдительность, Фредди.

– Ни с места! Оружие на пол!

– Кросс…

– НА ПОЛ, Я СКАЗАЛ!!! – рявкнул связист, переводя ствол на командира.

– Кросс, успокойся, – Хьюстон сделал шаг в его сторону.

Пистолет громко гавкнул, выпустив вместе с зарядом струю раскаленных пороховых газов. Хэнс был настолько близко к жерлу орудия, что в первое мгновение решил, что Норман выстрелил ему в лицо. Пуля ударила в плечо, развернув Хьюстона и выбив почву из-под ног. Он почти плашмя рухнул в воду, оказавшись головой в одном из тоннелей. Холодная жидкость освежила его, не дав потерять сознание. Оглушенный мозг отказывался верить в происходящее, потому как Хэнс не чувствовал ровным счетом ничего. Хьюстон инстинктивно схватился здоровой рукой за простреленное плечо, дабы убедиться, что конечность на месте.

Постепенно гул в ушах сменился звуками борьбы – Фредди пытался отобрать у Нормана пистолет. Яркое пятно перед глазами сержанта, не спеша, уменьшалось в размерах – обожженная сетчатка восстанавливала свои функции. Раненая рука протяжно заныла. Командир попытался подняться на ноги, чтобы прийти на помощь Фредди.

Вдруг что-то сбило его с ног. Хьюстон мгновенно сгруппировался и развернулся в полете, схватив противника за одежду. Это был Логан. Мертвый, «по меньшей мере, час», Логан. Он перехватил запястье сержанта и высвободился. Боковая стена коридора не дала Хэнсу упасть. Логан ударил его в грудь и, обхватив голову руками, резко повернул ее. Хьюстон был готов к этому, поэтому повернулся вместе с шеей, не дав ей сломаться. Он перебросил противника через себя, тот упал внутрь машинного зала. Борьба Фредди и Кросса мгновенно прекратилась. Лже-Логан неестественно изогнулся и рванул на себе сковывающую движения одежду, высвобождаясь из нее. Хьюстону на мгновение показалось, что существо, скрывающееся в обличий его подчиненного, практически аморфно. Оно метнулось к эхирской машине, уходя от выстрелов Фредди и, оттолкнувшись от агрегата, влетело в темный коридор, аккуратно войдя в воду, которой там было всего чуть выше колена.

– Что это за дерьмо? – услышал Хьюстон голос Нормана сквозь громкие удары бешено колотящегося сердца.

– Не шевелись, скотина! – Фредди направил на связиста оружие.

– Идите к черту, оба! – Кросс попятился назад, не сводя глаз с еще дымящегося ствола.

– Оставь его, Фред, – хрипло проговорил Хэнс, держась за обильно кровоточащую рану. – Черт. Смотрите в оба. Эта тварь…

– Эй! Верни мне пушку! – Норман, наконец, осознал происходящее. – Я вам говорил, вы слушать не хотели! Развели тут демагогию, защитники природы хреновы! Давай ствол обратно!

– Ты совсем не это имел в виду, – сказал Фредди, бросая ему пистолет. Кросс проверил магазин и спрятал оружие.

– Я имел в виду, что корабль прилетал неспроста! Надо было просто…

– Отставить! – перебил его Хэнс. – Смотри за тоннелями. Фредди, помоги мне.

Вода стала прибывать значительно быстрее, при такой скорости они смогут выбраться уже через несколько часов, если оборотень не перережет их всех, или они сами не перестреляют друг друга.

Хьюстон снял куртку и стер с плеча кровь. Рана выглядела аккуратно. Сержант боялся увидеть торчащие кости и развороченный сустав, это соответствовало бы ощущениям, но на деле все оказалось гораздо лучше.

– Пошевели кистью. Теперь согни в локте, – Фредди осмотрел рану. – Выходное отверстие смотрится малость пострашнее, но кость вроде не задета.

– Прости, командир, – подал голос Кросс. – Не знаю, что на меня нашло. Я думал, вы прикончить меня хотите.

– Да, слегка перегнули, – задумчиво произнес Фредди. – Надо перевязать все это дело. Больше, в данных условиях, ничего предложить не могу.

Он выловил из воды, уровень которой уже приближался к поясу, остатки одежды Логана.

– Норман, помоги мне. Разрежь вот здесь. Порядок. Этого, я думаю, хватит.

После перевязки Хьюстон надел куртку. Боль в плече из вопящей постепенно превращалась в тихо плачущую. Казалось, кисть болит сильнее, хотя она совершенно не пострадала. Оружие в простреленной руке весило раза в два больше. Хэнс пару раз согнул конечность в локте, как если бы держал гантель, а не пистолет. Да, после пары выстрелов он вообще не сможет его поднять.

Фредди тем временем кратко обрисовал Кроссу ситуацию. Тот, казалось, с большим трудом сдерживал себя, чтобы не произносить после каждого услышанного предложения: «Я же вам говорил».

– Чертовы бледнокожие, – негодовал Норман. – Я догадывался, что они подбросили нам что-то, но это – не лезет ни в какие ворота. Я даже жалел их когда-то: «Такие бледненькие, такие бедненькие, несчастненькие, вынуждены противостоять таким жестоким людям…». Скоты!

Приток усиливался в геометрической прогрессии. Вода в отсеке доходила уже до плеч. Хэнс забрался на один из агрегатов. Фредди и Кросс сидели на трубах у противоположной стены. Все явно нервничали. Вода постепенно высасывала из организма остатки тепла, Хьюстона стало слегка поколачивать. Норман уже не сдерживал себя и вовсю стучал зубами.

– Какие предложения, командир? – спросил Фредди, удивительным образом сохранивший самообладание. – Скоро придется перебраться в колодец.

– Да. Я знаю.

– Мы станем там легкой добычей.

– Можно было зажать тварь в одном из тупиков и прикончить, если бы не проклятая вода, – простучал Кросс, зубное стаккато которого уже начинало действовать на нервы. – А так, неизвестно, где эта дрянь плавает.

– Тело Логана осталось в соседнем отсеке, – начал Хэнс. – Кроме него жратвы для оборотня больше нет. Зверь все равно не отойдет далеко от своей добычи, поэтому можно зажать его там и нашпиговать свинцом.

– Тварь прикончит нас раньше, чем мы доберемся до соседнего отсека.

– О чем ты говоришь, Кросс? – повысил голос Фредди. – Где твой боевой дух? Мы, черт дери, солдаты! Вооружены и опасны! Забыл? Чем раньше эта хренотень нападет, тем быстрее мы от нее избавимся.

– Действительно, – согласился Хьюстон. – Хищник безоружен, а это все равно, что беззащитен. Или оборотни умеют пользоваться пушками?

Фредди пожал плечами.

– Хрен знает. Я вижу их в первый раз и, надеюсь, что в последний.

– Как бы твои слова не оказались пророчеством, – пробурчал Кросс.

– Я имел в виду: в последний раз, для них… – поправился он.

– Кончайте, – приказал Хьюстон. – Надо просто подманить хищника и прикончить.

С этими словами он полез в воду. Потревоженная рана тут же дала о себе знать.

– Хьюстон, ты куда? В героев решил поиграть?

– Лучше покончить с этим сейчас, чем сдохнуть, когда будешь в двух шагах от спасения. Смотрите в оба и не пристрелите меня, когда тварь покажется.

– Не будешь дергаться, не пристрелим, – усмехнулся Фредди.

Хьюстон удивлялся своему внезапному порыву. Он видел спалоха в действии, и лезть в пасть зверю после этого было с его стороны просто глупостью, но сидеть, сложа руки, тоже нельзя. В конце концов, сейчас сержант знал, что делать, чем это может обернуться, и как вести себя в этой ситуации. Его голова работала, серое вещество искало выход из сложившегося положения. Хэнс не пребывал уже в том ментальном тупике, когда не знал, что его ждет и какой приказ отдать. Сейчас жизнь приняла очень четкое и ясное направление. Хотя он понимал, что приступ героизма может быть связан всего лишь с передозировкой адреналина.

Прошло полчаса. Ноги Хьюстона уже не доставали до дна. Кросс забрался на самую верхнюю трубу. Фредди же, наоборот, спустился в воду.

По-прежнему ничего не происходило. От холода Хэнс уже не чувствовал своего тела. Идея с приманкой уже не казалась такой привлекательной.

– Соседний отсек малость выше тоннелей, в нем еще должно остаться воздушное пространство, – сказал Фредди, отплевываясь.

– Все-таки, предлагаешь плыть туда?

– Да. Мне кажется, оборотень там. Доедает Логана.

– Всего он все равно не съест, – сказал Хьюстон просто так.

– Но и не станет охотиться, пока есть чем поживиться, и пока голод не заставит его забыть об осторожности, – произнес Фредди. – Кроме того, он понял, какую опасность мы представляем, и не полезет напрасно на рожон.

– Пожалуй, ты прав. Норман, ты с нами?

– Хрена с два.

– Мы не можем его оставить, – сказал Хэнс.

– Естественно, будет правильнее подохнуть тут вместе с ним.

– Катитесь к чертям оба! – крикнул Кросс. – Я смогу за себя постоять.

– Тогда вперед.

С этими словами Хьюстон нырнул. В полутьме моторного отсека зеленая, излучающая мягкий свет жидкость казалась непрозрачной, но, оказавшись под водой, Хэнс обнаружил, что дальность обзора значительно превышает его предположения. Все предметы, стены коридоров и прочие препятствия, находящиеся в светящейся воде, выглядели очень четко и не отбрасывали теней.

Хьюстон без труда добрался до колодца. По струям, падающим с заслонки, можно было предположить, что прилив уже добрался до «верха», и если бы не «крышка», то вода уже переливалась бы через край ограждения.

Рядом вынырнул Фредди.

– Еще пару часов, – крикнул он, – и мы на свободе.

– Если удастся открыть люк.

– У нас кроме этого еще есть одна проблема, – сказал заметно приободрившийся Фредди, – и пока мы с ней не разберемся, о люке даже думать не стоит.

Произнеся это, он погрузился под воду. Хьюстон последовал за ним.

Оборотня нигде не было видно. Вполне возможно, существо следило за ними, не попадаясь на глаза. Хэнс учитывал этот факт и старался охватить зрением как можно большее пространство. Вот уже показались эхирские машины и емкости, опутанные трубами, среди которых в темном пятне крови безмятежно плавало тело настоящего Логана.

Хьюстон вынырнул. От поверхности воды до потолка помещения оставалось всего полметра. Скоро отсек полностью «утонет».

– Черт, у меня сейчас случится приступ клаустрофобии, – выругался появившийся Фредди. – Надо быстрее кончать с этим.

– Насколько разумна эта тварь? – спросил Хэнс.

– Если ей хватает мозгов забраться в чужую одежду, то, я думаю, умнее, чем мы предполагаем. А что?

– А то, что нападет она только тогда, когда здесь совсем не останется воздуха. Я лично поступил бы так. Плывем отсюда, пока не поздно.

В этот миг в воде мелькнуло размытое пятно, и Фредди, со всей дури приложившись головой о стену, пошел ко дну. Хьюстон попытался подхватить его, но тварь напала сзади. Хэнсу пришлось выставить вперед ноги, чтобы не разделить участь своего подчиненного. Оттолкнувшись от стены, он вырвался из лап существа и оказался на поверхности. Оборотень вынырнул тоже, чтобы вдохнуть воздуха, он все еще был в обличий Логана. Хьюстон выстрелил несколько раз из пистолета, но пули прошлепали уже по пустому месту на поверхности воды. Хэнс нырнул следом. В затопленном отсеке уже никого не было. Фредди лежал на дне, вокруг его головы растекалось темное пятно. Хьюстон схватил напарника за одежду и вытащил его на поверхность. Тот не подавал признаков жизни и упрямо тянул вниз. Ухватиться в отсеке было не за что, и Хэнс потащил Фредди к колодцу. Пришлось снова нырять. Совершенно обессилев, он все-таки дотянул его до круглого зала и, оставив на дне, вынырнул, набрать воздуха. Водяной столб был уже более десяти метров. Хьюстон снова нырнул, схватил Фредди и потянул кверху. Вода давила на глаза и уши, выжимала воздух из грудной клетки и пыталась проникнуть в легкие через нос.

С момента нападения прошло несколько минут. Все это время напарник не подавал признаков жизни. Сержант понимал, что вряд ли сможет его спасти, но бросить товарища все же не мог.

Вдруг из тоннеля выплыл Кросс. Оттолкнувшись от дна, он быстро начал всплывать. По пути Норман подхватил Хьюстона и выволок его на поверхность.

– Оставь его! – произнес Кросс, пытаясь перекричать шум падающей воды.

– Нет!

Фредди, похоже, был при смерти. Конечно, при надлежащих условиях его можно было откачать, но их не было. Кроме того, он, похоже, выдохнул при ударе весь воздух и теперь неумолимо тянул ко дну. Ближайший штырь, торчавший из бетона, за который можно было ухватиться, был еще вне досягаемости. Хьюстон прижал Фредди к стене и несколько раз ударил его в грудь, потом вдохнул воздух в его легкие.

– Фредди! Очнись, черт дери!

Он снова повторил попытку, но тот выскользнул из рук. Хьюстон нырнул следом. Вытянуть его обратно он уже не смог. В какой-то момент Хэнс понял, что не сумеет всплыть самостоятельно, но тут Норман схватил его и в очередной раз вытянул наверх.

– Черт возьми, Кросс, – сказал Хьюстон, отдышавшись. – Похоже, нам не суждено выбраться. Я совсем уже без сил.

Он проверил пистолет и погрузил голову в воду, чтобы осмотреться. Никого.

– Смотри в оба, Кросс. Тварь где-то рядом, – произнес Хэнс, вынырнув и случайно глотнув воды, да так, что она попала в нос и легкие.

Норман снова не дал ему утонуть.

Через час вода достигла ближайшего штыря. Хьюстон повис на нем, пытаясь дать отдохнуть ногам. Боль в плече растекалась по всему телу. Казалось, болит все и везде, причем с одинаковой силой. Кросс молчал, он и раньше не отличался разговорчивостью, а сейчас расходовать силы на пустые слова тем более не хотелось никому.

Вода прибывала. Прошел еще час, Хьюстон, уже стоявший на торчащей железяке ногой, постепенно переставал воспринимать ее как опору. Скоро он дотянется до следующего штыря. Когда это, наконец, произошло, ржавое железо не выдержало и отломилось у самой стены.

Постепенно часы перестали ощущаться, равно как боль и холод. Мир состоял теперь из шума падающей сверху воды, зеленого свечения и головы Нормана, качавшейся над поверхностью. Периодически Хэнс вглядывался в его лицо, пытаясь сквозь пелену перед глазами определить, жив его товарищ по несчастью или нет. «Хотя, – успокаивал он себя, – если его еще видно, значит, жив». Существо, угрожающее их жизни из глубин, уже не волновало никого. Оно так больше и не появилось, видимо, решив, что Хьюстон слишком крепкий орешек для него. Да и нервная система Хэнса настолько оградилась от происходящего, что его уже не беспокоило ничего, кроме запертого люка, маячившего сверху. Сейчас на черном пятне крышки стали заметны поперечины. Скоро за них можно будет ухватиться.

Прошло еще немного времени. Между заслонкой и поверхностью воды оставался всего метр воздушного пространства, но Хьюстон никак не мог его преодолеть. Нужно было от чего-то оттолкнуться, либо подождать еще, но ждать не хотелось. Тут он заметил еще одну железяку, торчащую из противоположной стены колодца. Растратив последние силы и вдоволь нахлебавшись воды, Хэнс все-таки смог за нее ухватиться и перебросить вес тела на поперечины, прежде чем штырь отломился.

Повиснув на руках, Хьюстон добрался до люка и несколько раз дернул ручку замка. Та не поддавалась. Тогда он повис всем телом на ней. Наконец, появилось слабое движение.

– Кросс! Тяни!

Норман дернул Хьюстона за ремень. Ручка оторвалась. Они оба рухнули в воду. Хэнс, оказавшись на глубине, уже не мог сопротивляться, он неумолимо шел ко дну, и чем сильнее он брыкался, тем ниже опускался.

«Сейчас, – думал он, – тварь нападет сейчас».

В светящейся воде было хорошо видно подбирающееся к нему существо. Хэнс достал пистолет, пусть ему суждено утонуть, но, по крайней мере, он прихватит оборотня с собой. Курок застрял на месте и не двигался. Предохранитель. Черт. Одеревенелыми пальцами Хьюстон пытался снять его. Существо тем временем приблизилось и схватило Хэнса за одежду. Он дернулся, в попытке вырваться, но тут же получил смачную, насколько это позволяла вода, пощечину. Окружающий мир на мгновение перестал плясать вокруг него. Сержант сосредоточился и увидел перед собой Нормана. Связисту еще удавалось плавать.

«Проклятье», – выругался про себя Хьюстон, он чуть не застрелил Кросса, приняв его за спалоха.

Норман тянул его наверх. Еще немного. Легкие пытались вдохнуть. У самой поверхности Хэнс все-таки наглотался и чуть не потерял сознание. Кросс снова стал лупить его по щекам.

– Хватит! Хватит! – прокашлявшись, хрипел Хэнс. – Смотри лучше за водой. Тварь может напасть в любой момент.

Замок люка был уже над головой, в пределах досягаемости. Хьюстон включил фонарь и, взяв его в зубы, подтянулся на руках, ухватившись за поперечины. Отломившись, ручка обнажила насквозь проржавевший запорный механизм. При желании его можно было выбить чем-нибудь тяжелым.

Пистолет. Хьюстон вспомнил, что в его руках был пистолет. Держась одной рукой, он похлопал свободной по кобуре. Пусто. Выронил во время последней попытки утонуть.

– Дай ствол, Кросс, – с этими словами он сорвался с люка, но успел схватиться за скобу, служащую ручкой для сдвигания крышки.

– Выбей замок, – приказал он Норману, отплевываясь от воды.

Тот мешкал.

Хьюстон не стал дожидаться, пока до связиста дойдет суть сказанного, поэтому просто подтянул Кросса за одежду к себе и вытащил оружие из его кобуры. Затем нацелился на запорный механизм и нажал на курок. Пуля звякнула о железную крышку люка и, срикошетив, ударила по воде в нескольких сантиметрах от головы Нормана. Обычно нервный и дерганый Кросс слабо среагировал на это. Значит, дело совсем плохо. Хэнс хотел сказать что-нибудь типа: «Прости», или, на худой конец:

«Береги голову». Но промолчал, решив, что сейчас не время для сарказма.

Следующая попытка.

Чтобы лишний раз не рисковать. Хьюстон прислонил ствол прямо к замку и выстрелил. От удара пробитое плечо резко напомнило о себе, а пистолет просто выпал из руки и ушел на дно.

Ну вот, теперь они оба безоружны. Противостоять хищнику больше нечем. Были еще автоматические винтовки, но Кросс свою, похоже, где-то оставил, а автомат Хэнса болтался за спиной и снять его, не утонув при этом, было уже невозможно.

Замок вывалился. Между люком и заслонкой образовалась щель, через которую моментально начала протекать вода. Хэнс, ухватившись за скобу, уперся ногами в поперечину и стал толкать в сторону изо всех сил. Кросс последовал его примеру. Люк сдвинулся на несколько сантиметров. Хэнса тут же смыло потоком воды, ворвавшимся в образовавшийся проем, но он крепко держался за ручку. Снова закинув ноги, он стал толкать крышку. Еще чуть-чуть.

– Не поддается, черт! – кричал он. – Сильнее, Кросс!

Вода быстро прибывала, осталось всего несколько сантиметров. Чтобы вдохнуть, приходилось прижиматься лицом клюку.

– Давай, Кросс!

Крышка сдвинулась еще. Хэнс ткнулся головой в образовавшийся проем. Не проходит. Еще одна попытка. Ноги соскользнули. Набрав воздуха, он погрузился в воду, повиснув на руках. В зеленом фосфорном свечении было видно, как Норман стал пролазить в открывшееся узкое пространство ногами вперед.

Хьюстон вынырнул.

– Кросс! Ты что делаешь? Ты застрянешь, черт дери!

Но тот продолжал проталкивать свое тело, глядя при этом на Хэнса, и протиснулся уже почти весь. Наконец, его голова, приняв неестественно плоскую форму, исчезла в проеме.

Сержант остался один. Внезапно наступила тишина, сопровождающаяся чувством полного одиночества.

«Гайганский спалох, оборотень, – вспомнил он слова Фредди. – Полуразумное существо, способное принимать облик любого, подходящего по массе, числу конечностей и габаритам».

Все это время тварь опережала его на шаг. Убив Логана, оборотень учуял опасность, исходящую от других солдат. Попытавшись расправиться с ними, он понял, что силы не равны и спрятался. Но людям не терпелось избавиться от «угрозы», и они сами полезли на рожон. Следующим был Фредди. Пока Хэнс пытался спасти его жизнь, тварь разделалась с Кроссом и приняла его облик, не забыв приодеться.

Оставшегося без поддержки Хьюстона одолеть было все еще сложно, но возможно. И тут существо сообразило, в какой ситуации находится, и что без помощи Хэнса ему не выбраться. Все это время тварь находилось рядом, в образе связиста. Вот почему Кросс так лихо плавал и не давал сержанту уйти на дно… До тех пор, пока не откроется люк. А Хьюстон позволял зверю водить себя за нос.

Да, это животное обставило его по всем пунктам.

Вода перестала поступать в колодец. В проем Хэнс увидел серое небо. Снаружи шел дождь. Буря, похоже, заканчивалась, но ветер еще сохранял свою силу.

– Эй!.. – крикнул он.

Тут накатилась волна, и вода пошла снова. Хьюстон опять нахлебался. Ноги соскользнули. После нескольких попыток он закинул их на поперечину и начал толкать крышку, понимая тщетность этой затеи. Волна прошла. Все, что мог сделать Хэнс, это высунуть губы наружу и снова крикнуть.

– Эй! Я же помог тебе! Ты не можешь так поступить! Если бы…

«…Не я, ты не смог бы выбраться», – хотел сказать он, но следующая волна помешала ему.

Все. Колодец полон. Воздуха больше нет, и не будет. С осознанием этого пришла полная умиротворенность. Вспомнились события последнего дня, последней недели, месяца, время учебки, молодость. Вспомнилась жизнь, которую он так и не успел прожить, семья, которая могла бы у него быть, ребенок, а может, и не один. Должно было стать грустно, но отчего-то Хьюстону было все равно. Все кончилось. Сейчас пройдет усталость, боль, пропадет тяжесть в животе от такого количества проглоченной воды, и исчезнут зеленые пузырьки, резвящиеся перед глазами.

Вдруг над головой мелькнула чья-то тень. Рука. Еще одна. Сквозь толщу воды сержант увидел Кросса. Связист, или что там вместо него, вернулся и попытался сдвинуть крышку. Хэнс тоже начал толкать. Сил не осталось, воздуха в легких тоже. Хьюстон сгруппировался, напрягая все мышцы.

«Лишь бы ноги снова не сорвались».

Боль из плеча ушла в спину, поясница жалобно застонала. Хэнс напрягся сильнее. Крышка сдвинулась, совсем немного. Еще один рывок. Еще. Еще пара сантиметров. Потом словно что-то оборвалось, и люк легко открылся наполовину. Хьюстон высунул голову из воды. Следующая волна окатила его, но он успел вдохнуть…

…Потом он вылез, с трудом, но все же вылез. Потом был приступ кашля. Потом зеленая светящаяся вода долго вытекала из его желудка. Он долго стоял на четвереньках, не в силах осознать, что все кончилось.

Внутренности еще какое-то время выворачивались, но вскоре спазмы прекратились. Наконец, придя в себя, Хьюстон поднялся на ноги и осмотрелся.

Он был внутри круглой площадки метров десяти в диаметре, с наполовину открытым квадратным люком, теперь уже в полу, а не на потолке. Об полуметровое бетонное ограждение вокруг колодца с шумом разбивались волны. Внутри ограждения воды было всего по колено.

Вокруг никого.

Почему оборотень спас его? Почему вернулся и вытащил его из колодца? Ведь Хьюстон был ему уже не нужен. Слова Фредди о полуразумности этих существ не соответствовали факту, свидетелем и жертвой которого стал сержант вместе со всем его «отрядом». Хэнс не знал ответа на эти вопросы и вряд ли когда-нибудь узнает. Главное – он был жив, хотя еще и сомневался в этом.

Он перелез через борт и спрыгнул в воду. Очередная волна, огибая колодец, накрыла его с головой. Вынырнув, Хьюстон поплыл к берегу. Через полсотни метров он почувствовал песчаное дно под ногами. Все. Теперь он уже не утонет.

Гайганский океан излучал мягкий зеленый свет. Небо быстро темнело. Дождь снова усиливался, а вместе с ним и ветер. Надо торопиться к берегу. Если повезет, то Хьюстон нагонит отряд Паркера этой ночью.

Гайган. Планета чем-то похожая на Землю, только что пережившую Великий Потоп. Один из немногих миров, способных нести на себе экосистему достаточно прочную, чтобы пройти путь от простейших до почти разумных организмов. На девяносто пять процентов покрытый водой, он долго не представлял интереса для людей, пока известный исследователь и скиталец Стив Батлер не потерпел там крушение на своем древнем корыте под названием «Мэри Хоуп».

Батлер несомненно утонул бы в океане, потому как попасть с орбиты в один из крохотных клочков суши, разбросанных по поверхности этого светила, удача не просто редкая, а почти невозможная. Если бы не одно обстоятельство, более удачное, чем можно было предположить: «Мэри» рухнула на спину исполинской черепахи.

После такого потрясения несчастное животное не могло погрузиться в воду до полного заживления душевных ран и треснувшего от удара панциря. Стив путешествовал на черепахе сорок два дня и питался исключительно дарами моря, коих в Великом Океане Гайгана водится количество и разнообразие воистину неприличных размеров. Сигнал бедствия, посланный скитальцем за мгновение до столкновения с рептилией, привлек на Гайган спасательную группу, которая и положила начало основанию планеты.

Но, спустя безмятежные несколько лет, радужные перспективы человечества были слегка омрачены тем фактом, что на ресурсы Гайгана так же претендуют некие эхиры – инопланетная раса бледнокожих гуманоидов, называющих себя не иначе как Великое Эхирское Сообщество. По утверждению последних, сие богатство они обнаружили гораздо раньше людей, в связи с чем имеют прав на планету значительно больше, чем кто-либо.

Вскоре выяснилось, что Величие Сообщества малость не дотягивает до человеческого. С осознанием этого у представителей власти землян, как водится, «зачесались руки».

Эхирские колонии занимали несколько архипелагов на одном из полушарий Гай га на. Человечество же по размаху индустриализации и освоению водного мира к началу конфликта нисколько не уступало бледнокожим, расположившись на противоположной стороне данного небесного тела. Пытаясь навязать Сообществу собственную политику, люди спровоцировали эхиров на агрессию и «в ответ на это», учинили настоящий геноцид. Но инопланетяне тоже оказались не палкой деланными и ответили с жестокостью, коей Земля не знала со времен последних мировых войн.

Переговоры не принесли результатов. Сделать шаг назад и попытаться восстановить былой, пусть и зыбкий, но союз, у людей не получилось. Великое Сообщество пожелало остаться независимым. Началась война. Долгая, вязкая и неудобная для всех война.

Со временем противоборствующие стороны успокоились и постреливали друг в друга лишь при встрече, но желание обладать планетой, а вместе с ним и военное положение – сохранились. Постепенно война вошла в «спокойную» фазу. Боевые действия потеряли свою масштабность и перестали вносить какие-либо изменения в общую картину. Но продолжали способствовать обороту средств, а это для военачальников, как известно, вещь более важная, чем продвижение фронтов.