Герои бьют врага на суше и на море,
Страна героям шлет приветы и восторг,
Ко странно слышать нам, что в общем дружном хоре
Фальшивит и гнусавит Военторг.
Он так поет: «Товар не прибыл с базы…
Нам база не дает… Еще не подвезли…».
Не стыдно ль, Военторг, чтобы такие фразы
Геройские слыхали корабли?
Товарищ Военторг! Свой голос перестроив,
Запойте в унисон со всей страной!
— Все есть у нас для доблестных героев —
Для флота и для армии родной!
Герой-моряк письмо отправить рад, —
На почте — очередь и очень много грязи…
И письма из Кронштадта в Ленинград
Ползут неделями по воле Наркомсвязи.
Герой-боец письма из дому ждет.
На почте — толчея и нехватает штата…
И даже «молния» порой едва бредет
Пешком из Ленинграда до Кронштадта.
Да что там письма! Люди ждут газет,
Скорей хотят узнать, чем мир живет и дышит.
Проходят дни… Газет все нет и нет!
Балтфлот ругается, а Наркомсвязь не слышит!
Чтоб доблестным бойцам хоть чем-нибудь помочь
Готовы все у нас трудиться день и ночь.
Проснитесь, Наркомсвязь! Пора, в конце-концов,
По-настоящему обслуживать бойцов!
Героев много есть и еще больше будет, —
Хотел бы я отдать героям звонкий стих,
Но… есть еще у нас совсем другие люди,
И с гневом мне писать приходится о них.
Они, военный пульс почувствовав, вначале
Как будто бы зажглись работой и борьбой —
Побегали денек, часочек покричали
И… через день — другой решили дать отбой!
Живут, едят и спят, не думая о фронте,
Их серенькие дни проходят без следа.
Начнешь их шевелить — они кричат: «Не троньте!
Мы служим и живем, как жили мы всегда».
Глаза их полуспят, и кровь у них остыла.
Они проводят дни средь мирных берегов,
Забыв, что нет у нас и не должно быть «тыла»,
Что вместе тыл и фронт должны громить врагов!
Мне хочется сказать таким беспечным людям:
— Война не кончена — жестокая война!
Скорей проснитесь вы! Не то мы так разбудим,
Что сонный ваш позор увидит вся страна!