1 Серен Рис вверх тормашками

Земля вверху, а снизу небо,

Мир никогда столь странным не был.

Серен зацепилась ногами за раздвоенную ветку – теперь можно было спокойно отпускать обе руки.

Что она и сделала.

Всё вокруг закружилось.

Девочка повисла вниз головой, и страх скрутил ей живот. Вверху колыхалась трава, на которой сидел Томос, а внизу проплывали облака. Серен вытянула руки вниз и стала раскачиваться.

– Смотри!

– Осторожно, Серен! – с волнением предупредил её Томос. – Ты ведь должна искать каштаны. Как ты собираешься делать это в таком положении?

– Ух ты, здорово! Тебе тоже надо попробовать! – воскликнула Серен. Подол её платья был завязан вокруг коленей – и хорошо, иначе она бы ничего не видела. А так Серен могла смотреть на перевёрнутый Плас-и-Фран с дымящими трубами, играющим в окнах солнечным светом, сидящими на крыше птицами и входной дверью, которая вдруг открылась. На крыльце появилась знакомая фигура.

– Миссис Вильерс! – тревожно прошептал Томос.

Серен испугалась. С огромным усилием она подтянулась, уцепилась за покрытую мхом ветку, освободила ноги и бухнулась в груду опавших листьев.

Часто дыша, девочка схватила каштан.

– Так, где игла и бечёвка?

Томос заулыбался.

– Не волнуйся. Миссис Вильерс близорука, она не догадается, что это была ты.

– Правда?

– Да. А очков она не носит.

Приложив руку к глазам козырьком, миссис Вильерс громко позвала:

– Серен!

Проказница с невинным видом поднялась на ноги.

– Томос учит меня нанизывать каштаны на нитку, мэм.

Высокая экономка нахмурилась.

– Смотри не запачкай платье. Странно… Могу поклясться, что видела что-то необычное на том дереве – какая-то крупная птица сидела на ветке и махала крыльями…

Томос и Серен подняли головы и широко раскрытыми глазами уставились на ветку.

– Теперь там ничего нет, миссис Вильерс, – тихо произнёс мальчик.

Серен захихикала.

– Не сидите на сырой траве, – велела экономка и вернулась в дом.

– Вот как это делается. – Томос со знанием дела проколол иглой середину твёрдого коричневого плода, крепко натянул бечёвку и покрутил каштан на верёвочке так, что засвистел воздух. – Видишь? Ничего сложного.

Серен сдвинула брови. Её игла застряла в сердцевине ореха, и она не могла продвинуть её ни назад, ни вперёд.

– Не двигается!

– Толкай сильнее.

Девочка положила каштан на тёплую каменную ступеньку и со всей силы проткнула иглой. Игла продвинулась, но плод распался на две идеально ровные половины.

– Чёрт побери! – раздражённо пробормотала девочка.

Миссис Вильерс снова выглянула из дома.

– Серен Рис! Что ты сказала?

Серен растерянно захлопала глазами.

– Э-э… я сказала: «Крыса у двери», мэм.

Миссис Вильерс сердито покачала головой.

– Уверяю тебя, что в Плас-и-Фране нет крыс!

– Я имела в виду не настоящую крысу, – сконфузилась Серен, – а воображаемую.

Она зыркнула на хихикающего Томоса.

– У тебя слишком богатое воображение, Серен, – проворчала экономка. – Никогда не знаешь, что ты выкинешь в следующий момент. Ты уже закончила открытку к дню рождения мастера Томоса?

– Да, миссис Вильерс. – Серен взглянула на треснувший каштан. Это была третья попытка подвесить плод на бечёвку – и снова неудачная. А у Томоса было уже четыре толстых блестящих коричневых снаряда.

– А что ты с ними делаешь? – скороговоркой поинтересовалась девочка.

– Стучу о чужие каштаны. Тот, чей орех останется целым, выиграл.

Серен с завистью кивнула:

– Здорово.

Томос засмеялся и опёрся спиной о ствол дерева. Солнце играло в его тёмных волосах и весёлых глазах.

– Разве ты никогда не играла с каштанами?

– В приюте не было растений, да и игр вообще-то тоже. – Все известные ей теперь игры Серен узнала здесь, и ей ужасно хотелось поиграть во что-нибудь новое. – Давай попробуем!

– Я не отдам свои снаряды! – запротестовал Томос.

– Но ты можешь сделать их себе сколько угодно. Тебе всё удаётся.

Томос немного смутился.

– Знаешь, а у меня есть для тебя подарок. – Он достал из внутреннего кармана маленький предмет и протянул его Серен.

Девочка ахнула от восторга. Это был изящный браслет из нанизанных на нитку блестящих красных бусин с выкрашенным в золотой цвет жёлудем посередине. Некоторое время девочка не могла произнести ни слова.

– Ой, Томос! – наконец воскликнула она. – Как красиво!

– Это не настоящие бусины, а сушёные ягоды боярышника. Но выглядят, по-моему, симпатично.

Серен надела браслет на запястье.

– Но ведь день рождения у тебя, а не у меня.

Томос пожал плечами.

– Знаю. Но этот подарок – залог нашей вечной дружбы. На жёлуде я написал водой из ручья волшебный тайный знак: «С» – первую букву твоего имени. Ты сможешь увидеть её только при свете полной луны.

Серен кивнула, любуясь ниткой бус, свободно обхватывающей запястье.

– Спасибо. Это самый прекрасный браслет на свете.

Томос внезапно вскочил.

– Отлично! Тогда давай наперегонки!

И он рванул к озеру, окутанному тонкой дымкой, и вскоре исчез в тумане.

– Серен! – крикнула в тревоге миссис Вильерс. – Скорее за ним!

Серен встала и окликнула Томоса:

– Подожди меня!

В росистой траве остались тёмные следы мальчика.

Поначалу Серен не могла разглядеть друга и испугалась, но потом он вдруг вырос прямо перед ней и сердито скрестил руки на груди.

– Ничего со мной не случится! – проворчал Томос. – Надоело, что все постоянно обо мне волнуются. Я сам могу о себе позаботиться.

Тяжело дыша, Серен покачала головой:

– После того, что случилось, их можно понять.

Однажды Томос пропал на год и один день. Дом опустел и превратился в место скорби, а родители мальчика, капитан Джонс и леди Мэр, покинули усадьбу, спасаясь от горьких воспоминаний. Никто не знал, что Томоса держало взаперти в своём подземном снежном королевстве Волшебное семейство. Никто, кроме Серен и Ворона.

– Ты даже не представляешь, как тут все убивались. – Серен вынула из волос жёлтый лист и бросила его на землю. – Дом словно погрузился во мрак.

– Но теперь-то я в безопасности. – Томос схватил девочку за руки и быстро закружил. – А завтра у меня день рождения!

Он крикнул это так громко, что с вяза с гвалтом взлетели галки. В то же время вышло солнце и туман рассеялся. Серен с Томосом увидели заметно преобразившийся Плас-и-Фран – осенние лучи золотили фасад, окна сверкали, дым тонкими струйками поднимался из собранных пучками труб. Серен невольно залюбовалась домом.

Она всё ещё не могла поверить, что живёт здесь. Иногда, просыпаясь по ночам, девочка думала, что находится в приюте Святой Девы Марии в окружении злых и ехидных воспитанниц. Но когда видела полог над кроватью и уютную комнату с камином и шкафом, то вспоминала: это поместье капитана Джонса, она спасла Томоса и теперь у неё есть семья.

Серен осмотрела щипцы старинного дома и уверенно кивнула сама себе. Она останется здесь навсегда, и никто не отправит её назад в приют.

За спиной раздался восторженный возглас: Томос нашёл груду красных и золотых листьев с его рост. Мальчик радостно пнул кучу и, расставив руки, повалился в неё.

– Иди сюда, Серен!

Серен прыгнула следом за ним. Дети принялись бросать друг в друга листья, и скоро они были у девочки в волосах, закрывали глаза и лезли за воротник, так что она завизжала и стала их вытаскивать. Томос подбросил охапку в воздух.

– Я в безопасности! Они больше никогда меня не заберут! Никогда!

Только он выкрикнул эти слова, невесть откуда взявшийся холодный ветер завертел листья и разметал их по траве, покрыв землю пёстрым ковром.

Серен вздрогнула. Ветер был не по сезону ледяным и пах опасностью.

– Томос, мне кажется, не стоит…

– Мы победили Семейство, Серен! – Подставляя лицо падающим листьям, мальчик засмеялся. – Ты, я и Ворон! Больше нам никто не угрожает! Можно навсегда забыть о тёмной магии!

Ветер поднял листья, они сформировали в воздухе огромную арку, которую порывом унесло мимо ворот к подъездной аллее.

И тут Серен не поверила своим глазам: красные, медные и золотые листья завертелись переливающимся вихрем, из которого вылетела красная карета, запряжённая двумя гнедыми лошадьми.

– Перестань! – раздался сердитый окрик. Из-за угла дома вышел очень маленький человек с метлой и тачкой. – Прекрати немедленно! – гневно воскликнул он. – Ты с ума сошёл, мальчишка? Кричишь о Них на весь лес, бросаешь им вызов? У тебя дыра в голове?

Томос с виноватым видом бросил охапку листьев.

– Извини, Дензил… Но Они не слышат меня…

– Они всё слышат! Разве я не учил тебя, что о Волшебном семействе нельзя говорить?! – Дензил ткнул пальцем в направлении леса. – Этот народ повсюду. Они прячутся, подслушивают и шпионят за людьми. В каждой щели и яме, за кустом и за деревом. – Он подошёл ближе, и гнев его чуть утих. Серен видела, что он очень напуган. – Никогда не дразни Их, Томос. Никогда.

Томос опечалился: они с Дензилом всегда были друзьями. Мальчик взял в руки метлу.

– Хорошо, больше не буду. А листья мы подметём.

Серен взялась за рукоятку тачки и подтянула её ближе, хотя та оказалась тяжёлой. Томос сметал листья в кучи, а девочка охапками бросала прохладную шуршащую янтарно-золотую массу в тачку. Оглянувшись через плечо, она увидела, что красная карета, так внезапно вылетевшая из листопада, приближается к дому. Ледяной порыв ветра уже унёсся прочь, и, казалось, только Серен его и заметила. Но он встревожил девочку. Томосу не стоило громко хвастаться победой над Семейством. Он сегодня такой непоседа!

Дензил резко обернулся:

– А это ещё кто? Никогда не видел этого экипажа.

Из дома вышел капитан Джонс.

– Гости, – пробормотал Томос и, бросив метлу, помчался через лужайку.

Серен удивлённо взглянула на Дензила и побежала за мальчиком, так и не собрав всех листьев.

Дети добрались до крыльца, как раз когда горделивые лошади с тихим ржанием остановились. Серен хотела потрепать их по мягким носам, но не успела: возница, невысокий человек в охотничьей куртке, спрыгнул с козел, открыл дверцу и протянул седоку руку. Из кареты высунулась рука в красной бархатной перчатке.

Кузов кареты чуть просел, и оттуда вышла крупная женщина в рыжевато-коричневом, как осенняя листва, дорожном плаще с муфтой и в таком же платье. Когда она подняла голову, Серен увидела, что у незнакомки круглое полное лицо с маленькими живыми глазками и вьющиеся волосы, убранные в узел на затылке. На голове женщины сидела маленькая шляпка.

– Какая прелесть! – воскликнула гостья. – Какой красивый дом! Просто дворец! – Она тряхнула юбками из мятой переливчатой ткани. – Я отлично добралась! В поезде было так уютно и тепло! Вы меня балуете, капитан Джонс! Надо же, билет в первый класс!

Капитан Джонс нахмурился:

– Извините, я не…

– Я миссис Ханибон. – Женщина улыбнулась и, не снимая перчаток, одними пальцами пожала ему руку. – Вспомнили меня?

Некоторое время капитан Джонс растерянно смотрел на гостью. Наконец лицо его оживилось, глаза заблестели, и он торопливо закивал:

– Ах да! Теперь припоминаю. Мы встречались на прошлой неделе, э-э…

– В Лондоне.

– Да, конечно! Я нанял вас…

– Гувернанткой Томоса.

Серен захлопала глазами. Гувернантка! Такого девочка не ожидала! Но, с другой стороны, Томос скоро пойдёт в школу, и ему нужно готовиться. Интересно, а её отправят в школу? Вот было бы здорово!

Томос отличался чрезвычайной вежливостью. Он, наверное, удивился, но не выдал своих чувств, лишь протянул женщине руку:

– Здравствуйте, я Томос Джонс. Добро пожаловать в Плас-и-Фран!

Миссис Ханибон чопорно пожала его пальцы и пробормотала:

– Милый мальчик.

– Что ж, – капитан Джонс повернулся к девочке, – а это моя воспитанница и крёстная дочь Серен.

Девочка сделала быстрый книксен.

– Добрый день!

– Здравствуй, дорогуша. – Быстрые глазки миссис Ханибон внимательно осмотрели лицо и платье Серен. – Так, значит, ты воспитанница! А я-то, увидев, как ты сгребаешь листья, подумала, что ты дочь садовника. Как глупо с моей стороны!

Все засмеялись, а Серен почувствовала досаду.

Из дома вышла миссис Вильерс, позади неё спешила мать Томоса, леди Мэр. Поднялась суматоха: хозяйка имения и экономка удивлённо приветствовали гостью и осведомлялись, как прошло путешествие; леди Мэр сказала, что понятия не имела о прибытии гувернантки; капитан Джонс оправдывался, недоумевал, как мог забыть об этом, и отдавал указания отнести в дом дорожный сундук и баулы миссис Ханибон.

Серен прошептала Томосу:

– Теперь начнутся уроки, и мы больше не будем собирать каштаны.

Мальчик пожал плечами:

– Могло быть хуже. По крайней мере, она кажется весёлой.

Серен кивнула. Она много читала о том, как вздорные гувернантки колотят и осыпают бранью детей, и решила, что миссис Ханибон не из таких. Будет интересно изучать в классной комнате наверху книжки об истории и королях, далёких странах и диковинных животных, а может быть, её станут даже учить музыке и рисованию. Томос рисовал очень хорошо, гораздо лучше Серен. А ей всегда хотелось изучать латынь, древнегреческий и французский. Да сколько ещё занимательных предметов!

Вдруг ей в руки упала большая мягкая сумка.

– Это моё вязанье, дорогуша, – прошептала миссис Ханибон. – Я всюду вожу его с собой. Присмотри за ним.

– Всё разгрузили? – спросила леди Мэр. – Тогда прошу в дом, миссис Ханибон. Выпейте чаю с дороги.

И все толпой двинулись в гостиную. Там был накрыт стол, и в камине уже потрескивал огонь. Комната со сверкающим в шкафах фарфором и хрусталём выглядела ослепительно. Не то что в тот день, когда Серен приехала в имение и увидела тёмные холодные помещения с накрытой простынями мебелью. Теперь весь дом ожил, и девочка гордилась этим: радость вернулась в Плас-и-Фран благодаря ей.

Миссис Ханибон уселась на диван, сняла шляпку, из-под которой упали пряди кудрявых волос, но осталась в своих красных перчатках.

– Поразительно красивая комната, – огляделась она. – Какое изящество! Какая чудесная посуда!

– Это свадебный сервиз моей матери. – Леди Мэр разливала чай и передавала чашки. Серен нравилось, что она всегда делала это сама. – Мы так рады вашему приезду, миссис Ханибон. Мой муж говорит, что вы как раз та воспитательница, которая нужна нашим детям.

Глаза у Серен загорелись от счастья. «Нашим детям»! Как приятно это слышать!

– Да, миледи. Я нисколько не сомневаюсь, что именно здесь моё место. – Миссис Ханибон отхлебнула горячий чай.

Возникла неловкая пауза.

– Я вас оставлю, – быстро проговорил капитан Джонс и удалился.

Миссис Вильерс тоже поспешила ретироваться:

– Я приготовлю комнату, миледи.

Когда хозяин дома и экономка ушли, леди Мэр обняла Томоса.

– Мы так гордимся нашими детьми, миссис Ханибон. Томос великолепно рисует, а Серен много читает! Мне кажется, она прочла уже половину книг в библиотеке.

– Уже? – Живые глаза миссис Ханибон остановились на Серен.

– Я здесь только с Рождества, – неохотно произнесла девочка.

– Правда? А где ты жила раньше?

– В приюте.

– Какой ужас! – тихо сказала миссис Ханибон. – Бедное дитя!

Серен пожала плечами:

– Ничего ужасного.

– Какая храбрая девочка! – Миссис Ханибон допила чай и повозила чашкой по блюдцу. – Так, значит, я буду давать уроки обоим вашим детям, леди Мэр?

– Да. – Хозяйка тряхнула тёмными волосами. – Мы хотим дать Серен прекрасное образование.

Гувернантка мило улыбнулась Серен.

– Я буду учить Томоса латыни и греческому.

– И меня тоже, – быстро сказала девочка.

Миссис Ханибон не ответила и потянулась к своим баулам.

– Я привезла Томосу подарок, – сказала она, роясь в сумках. – Куда же я его положила? Я такая рассеянная. А, вот!

Она аккуратно вынула из большого саквояжа ящик золотистого цвета и повернулась к Томосу.

– Знаю, что у тебя завтра день рождения. Я увидела эту вещицу в витрине магазина в Лондоне и просто не могла пройти мимо! Поздравляю, дорогой Томос! – И она вручила мальчику ящик.

Томос удивлённо смотрел на подарок.

– Что нужно сказать? – шёпотом подсказала леди Мэр.

– Спасибо! Большое спасибо, миссис Ханибон.

Ящик переливался в солнечных лучах и притягивал взгляд.

– Можно открыть?

– Подарки раньше времени не открывают, – напомнила Серен.

– Ничего, один раз можно нарушить правило. – Миссис Ханибон крепко сцепила руки в красных перчатках. – Я так хочу увидеть, как мальчик обрадуется!

Леди Мэр улыбнулась.

– Миссис Ханибон, не стоило покупать ему подарки. Томос и так слишком избалован. Но, может быть, в порядке исключения…

Томос сразу же откинул крышку. Серен шагнула ближе и с любопытством вытянула шею. Даже горничная Лили, убиравшая чашки, с интересом покосилась на ящик.

Заглянув внутрь, Томос округлил глаза и чуть не присвистнул от восторга.

– Какая прелесть! – задыхаясь от удовольствия, произнёс он.

Мальчик вынул из ящика большой предмет, похожий на барабан, и поставил его на стол.

– Ах! – хлопнув в ладоши, воскликнула леди Мэр.

– Я знала, что вам понравится, – прожурчала миссис Ханибон.

– Приятная вещица, – заметила Лили.

Серен в изумлении смотрела на подарок.

Она никогда не была на ярмарке, но видела такие механизмы на иллюстрациях в книгах и знала, как они называются.

Карусель.

В середине жёлто-красной платформы стоял полосатый столбик, увенчанный золотым шаром. На рисунках в книжках вокруг располагались деревянные кони, которые опускались и поднимались; на них катались дети. На этой маленькой модели были всего три фигуры скачущих коней с всадниками.

Томос повернул крошечную ручку сбоку, и карусель и фигуры на ней с нежным звоном пришли в движение. Сидевший на коне солдат в красном мундире стучал в барабан. Балерина в белом платье крутилась на спине у другого коня, выставляя тонкую ножку в остроносой туфельке. На третьей лошади жонглёр подбрасывал в воздух сверкающие шары и проворно их ловил. А посередине свернулась калачиком, наблюдая за всеми тремя острым глазом, маленькая рыжая лисица.

– Потрясающе! – Томос был очарован игрушкой. – Наверное, это ужасно дорого!

Миссис Ханибон ласково улыбнулась и рукой в перчатке потрепала мальчика по голове.

– Эта вещь стоит потраченных денег, соколик, – сказала она.

Гувернантка с трудом встала с дивана и взяла плащ и шляпу.

– А теперь, дорогие мои, покажите мне комнату.

Леди Мэр и Серен встали и подхватили её баулы, но Томос не двинулся с места. Он снова и снова заводил карусель, не в силах оторвать от неё глаз. Гувернантка улыбнулась и бодрым шагом направилась в коридор. Серен торопилась позади неё, неся сумку с вязаньем. Подойдя к лестнице, она подняла глаза и увидела Сэма: белый кот сидел на площадке, словно пришёл проверить, кто приехал.

Миссис Ханибон остановилась. Она помедлила всего секунду, но в этот миг кот широко раскрыл глаза, поднял шерсть дыбом, прижал уши и зашипел. Затем он в панике умчался вверх по ступеням.

– Чего он так испугался? – вслух подумала Серен.

Миссис Ханибон бросила на девочку быстрый косой взгляд и вдруг, всего на мгновение, в зеркале отразилась совершенно другая женщина – злобная и уродливая.

– Кошки – невероятно глупые животные, – заявила гувернантка и залилась весёлым и даже легкомысленным смехом. Леди Мэр улыбнулась в ответ, и они вместе поднялись по лестнице.

Но Серен осталась стоять внизу, обхватив руками сумку с рукоделием. «Ничего подобного, – подумала она, глядя вслед Сэму. – Кошки очень умные».

Леди Мэр окликнула её с верхнего этажа, и девочке пришлось взбежать по лестнице, роняя по пути мотки шерсти и спицы.

Загрузка...