Башня медузы

2. ДОКТОР ТЕМУДЖИН

Кирин пришел в себя от яркого света и еле ощутимой вибрации. Он вместе с другим человеком по-прежнему находился в тамбуре, но люк был герметично закрыт, и, значит, они были в безопасности. Совершенно разбитый, он лежал не в силах шевельнуться и только прислушивался, стараясь уловить глухой звук ударов по наружной обшивке, но в воздухе слышалось лишь монотонное гудение двигателей.

— Черт побери, — сказал он отчетливо. — Может быть, скажешь, что ты там сотворил?

Из стены напротив послышался механический голос:

— Поскольку было очевидно, что вы подверглись нападению и не в состоянии отдавать распоряжения лично, в действие вступила верховная директива «Альфа — 1». — Голос из динамика звучал ровно и приятно. — Цитирую: «В случае возникновения критических ситуаций корабль наделяется правом принимать самостоятельные решения, направленные на защиту…»

— Я это и без тебя знаю! — оборвал голос Кирин, с трудом вставая на ноги и пошатываясь из стороны в сторону. — Говори толком: что ты сделал?

— Я загерметизировался и поднялся на постоянную орбиту в двух милях над поверхностью планеты, — донеслось из динамика. — Смею заметить, что вы и ваш товарищ нуждаетесь в медицинской помощи. Корабельный врач встроен в шкаф, который находится справа от…

— Сам знаю, — бросил Кирин, ковыляя по стеночке. — Приготовь коктейль. На свое усмотрение.

Пока корабль занимался этим тонким делом, Кирин включил медицинского робота и, вытащив своего таинственного спасителя из тамбура, уложил его поудобнее на полу, недалеко от аппарата. Выдвижные металлические манипуляторы тут же принялись зондировать раны, осушать и дезинфицировать порезы, прикладывать к синякам лед, а Кирин тем временем как следует рассмотрел незнакомца. Однако, к своему большому удивлению, он так его и не узнал.

Это был толстячок-коротышка, с головой гладкой, как яйцо, с кустистыми бровями и парой невероятно длинных, бандитского вида усов, которые даже сейчас, когда он находился в состоянии покоя, придавали его красному, мордатому лицу выражение свирепого пирата. Кирин затруднялся определить его года, в любом случае, их хватило бы, вздумай тот назвать себя его отцом… если, конечно, он и в самом деле не его отец.

Шкаф прыснул на спасителя чем-то возбуждающим, тот очнулся, и Кирин увидел его глаза — голубые и добрые, с веселыми искорками в уголках. А когда тот открыл рот, тут же поморщившись от боли, от чего пришли в движение разнокалиберные синяки и ссадины, украшавшие его физиономию, то Кирин с удовольствием обнаружил, что незнакомец к тому же обладает незаурядным даром речи.

Матовая панель в стене напротив бесшумно ушла вверх, открыв два высоких стакана с янтарной жидкостью. Ледяные кубики в их содержимом соблазнительно звякнули, когда выдвижной столик вынес стаканы поближе к людям.

Из динамика послышалось:

— Ввиду отсутствия конкретных указаний и сообразуясь с вашим вкусом относительно алкогольных напитков, я взял на себя смелость смешать…

— Засохни! — огрызнулся Кирин и, перехватив изумленный взгляд незнакомца, ухмыльнулся:

— К вам это не относится, это я говорящему бортовому роботу. Вот, хлебните-ка для согрева. — Он протянул стакан и стал молча наблюдать, как исчезает янтарная жидкость.

— Уф-ф! — выдохнул толстяк над пустым стаканом. — Хотя я и нарушил принятый обет, но сделал это исключительно в медицинских целях и не прогадал! — Выражение его мясистого, красного лица несколько смягчилось, голубые глаза весело заблестели. — Если ваш механический эскулап кончил стараться над моим бренным телом, то позвольте заметить, что вон то пневмокресло у вас за спиной выглядит куда привлекательнее жесткого пола… — добавил он, многозначительно поведя глазами.

Кирин помог толстяку подняться и, поддерживая, проводил к одному из двух пневматических кресел, стоявших в рубке, перед слегка изогнутой панелью управления, на которой перемигивались разноцветные огоньки. Со вздохом облегчения опустившись в кресло, коротышка стащил с себя дождевик. Глядя на него, Кирин вспомнил, что свой он так и не снял. Силовое поле по-прежнему исправно несло службу, отталкивая несуществующую атмосферную влагу. Он выключил поле и отшвырнул дождевик — корабль подберет.

— Чудесно, чудесно! — кивая, пропыхтел незнакомец. Кирин так и не понял, относилось ли это замечание к корабельному роботу или к питью. Затем собеседник разрешил его сомнения, обронив:

— Для вора, друг Кирин, вы путешествуете просто шикарно. Это уж точно!

По спине Кирина пробежал морозец, он напружинил мускулы. Но если улыбающийся толстячок и почувствовал холодок в воздухе, он не показал вида.

— Похоже, вы знаете обо мне больше, чем я о вас, сэр, — раздельно проговорил Кирин. Он откинулся в своем кресле, рука его задержалась на волосок от рукоятки пистолета, спрятанного под панелью пульта.

— Ну конечно! Как глупо с моей стороны так долго держать вас в неведении! Темуджин, доктор Темуджин, — хрипло дыша, представился толстяк и чуть наклонил голову, что для человека, сидящего в кресле, выглядело довольно-таки нелепо. — А могу я попросить вашего гостеприимного кельнера, э-э-э?.. — И, выразительно вскинув косматые брови, он с явным намеком похлопал по пустому стакану кончиками пальцев.

— Конечно. Корабль! Того же — еще два. Проницательные, лучистые глазки доктора остановились на летчике.

— Вам, наверное, любопытно, откуда я вас знаю, не так ли, сэр?

— Признаться, нечто подобное приходило мне в голову, — ответил Кирин. — Вместе с парой-другой вопросов.

Темуджин с готовностью кивнул и отхлебнул глоток от новой порции.

— Те маленькие, мерзкие чудовища, — с усилием пропыхтел он, — карлики с Пелизона, слуги Смерти. — Сказав это, доктор напрочь присосался к стакану и оторвался перевести дух, лишь когда жидкости осталось на самом дне. Отдышавшись, он продолжал:

— Они прилетели на Жа, чтобы убить вас; я — для того, чтобы спасти вашу жизнь. Увы, я чуть было не опоздал с поручением, и кончилось тем, что вы спасли мою.

Холодные глаза Кирина задумчиво сузились.

— Поскольку до сих пор мне не представился случай посетить Пелизон, я никак не возьму в толк, чем я прогневал слуг Смерти, — медленно произнес он. — И уж если на то пошло, я, признаться, несколько удивлен, откуда вы узнали об опасности и почему проявляете к моей персоне такое живое участие.

Его собеседник допил остатки и, удовлетворенно хмыкнув, отставил стакан в сторону. Затем, удобно откинувшись в кресле, сложил руки на обширном животе и воззрился на Кирина голубыми, загадочно посверкивающими из-под густых бровей глазами.

— Дело в том, — мягко начал он, — что в Звездной Грозди вы являетесь самым известным и, бесспорно, самым талантливым специалистом по части кражи драгоценных камней. — Слова прозвучали как констатация факта, отнюдь не вопросом. — Ведь не кто иной, как Кирин, выкрал на Фарвисе пять бриллиантов из крепости у Огненного моря, охраняемой драконом. Именно вы унесли тиару распутной королевы Зодаха — некий пустячок из одиннадцати тысяч отборных, пылающих красным пламенем рубинов, на которые можно было бы купить любого короля. Это было нелегким делом. В память о себе вы оставили одиннадцать трупов, сами же остались невредимы. А однажды на Мноме в Сумрачном мире вы, смеясь, хвастали, будто смогли бы стащить с небес обе двойняшки-луны Урнадона, если бы вдруг нашелся такой, кто захотел бы дать за них достойную цену… Или я не прав?

— Нет, отчего же, — ответил Кирин. Напряжение первых минут прошло, однако подозрительность осталась. Вдруг толстячок улыбнулся, отчего заходили ходуном его пухлые щеки.

— О нет, я не сыщик, если вас именно это волнует! Клянусь Космосом, нет! Собственно говоря, в мою бытность мирянином, еще до того, как я вступил в Орден, я и сам, живя на Ональдусе и Наре, хгхм-м, некоторым образом грешил воровством. — Доктор ностальгически вздохнул. — Да, друг мой, то были славные деньки и…

— Не отвлекайтесь, — напомнил Кирин собеседнику.

— Хм! Да, так о деле. Я прибыл на Жа не только для того, чтобы не позволить маленьким чудовищам свернуть вам шею, но главное — сделать вам выгодное предложение. Я хочу, чтобы вы кое-что для меня выкрали. Одну вещицу — камешек. Охраняется он серьезно, с выдумкой, поэтому здесь требуется человек вашего уровня и вашей подготовки. Камень находится на планете Пелизон под охраной карликов Смерти, которые почитают его за святыню. Каким-то образом хитрые бестии узнали о наших… гм, о моих планах и, чтобы расстроить их и предотвратить кражу, решили вас убить. Мне пришлось срочно вылететь на Жа, но, к несчастью, пришлось лететь грузовым кораблем. Я добирался с торговцем с Бафомера. У него настоящий тихоход, и я едва не опоздал…

Кирин молча переваривал услышанное. На первый взгляд все выходило гладко. Однако при ближайшем рассмотрении возникала масса неясностей.

— Слушайте, Темуджин… доктор Темуджин, я верю вам. А кстати, вы в какой области доктор? И вообще, нельзя ли поточнее, откуда вы?

Доктор поджал губы, лицо его приняло несчастное выражение.

— Я так надеялся, что можно будет избежать расспросов, — с сожалением вздохнул он, — но я имею соответствующие полномочия и могу вам ответить. Я доктор младшей ветви чародеев Тревелона.

Тревелон? Час от часу не легче! Кирин слышал об этом далеком загадочном мире. «Планета философов»— так называли ее в этой части галактики. Но Кирин также знал, что седобородые мудрецы Тревелона гораздо больше славились как чародеи, чем как философы. Они были непревзойденными мастерами магии средней руки и жили замкнуто, предпочитая не вмешиваться в события, происходящие в соседних пределах. Они не поощряли визиты к себе и сами никогда не посещали иные миры. Тем более странно было видеть перед собой тревелонца, прекрасно осведомленного о воровских делах, сокровищах, убийствах…

— Так, значит, говорите — младшей ветви чародеев, — проворчал Кирин. — Получается, вы тоже маг?

Темуджин пригладил свои пиратские усы и кивнул.

— Да, но только низшей, начальной степени, — признался он. — Так, несколько задатков, не более.

Кирин выдержал паузу.

— Но если вы так хорошо знаете мой послужной список, то вам наверняка известно, что я волк-одиночка. Я работаю только на себя и никогда — на других.

Темуджин скорбно кивнул головой.

— То же самое я говорил и Высшему Совету братства, — пропыхтел он. — Но те сделали ставку на то, что к настоящему времени вы должны быть сильно ограничены в средствах и что после трех месяцев сидения посреди джунглей Жа вашей живой натуре просто необходимо хоть какое-то действие. — С этими словами маг отстегнул с пояса тугой кошелек и перебросил его Кирину. Тот поймал его, потянул за шнурок, и в подставленную ладонь заструился живой огонь. У Кирина перехватило дыхание. Пиролиты! Сказочные пиролиты с Чандалы, редкостные, почти бесценные огненные самоцветы… в этом мешочке их столько, что хватит купить целое княжество! — Вот, ознакомьтесь. — Темуджин протянул толстую пачку многократно сложенных листов пергамента.

В Кирине проснулось любопытство. Один за другим он разворачивал жесткие, потрескивавшие в его пальцах листы, с интересом всматриваясь в значки и рисунки.

— Камень, который нам нужен, называется «Медуза». — Темуджин вновь откинулся на спинку кресла. — Он спрятан в некоем сооружении под названием Железная Башня, которое стоит посреди бесплодных нагорных пустынь и охраняется густой сетью коварных ловушек и капканов. За многие столетия путем упорного, подчас опасного труда нам удалось составить очень точную и полную копию плана Башни. Как видно из этих рисунков, существует только один безопасный путь: он обозначен четкой красной линией. Так что, нет никакой опасности. То есть совсем никакой…

Кирин вынужден был признать, что все выглядит вроде бы как надо. И если план не врет, то для него будет детской забавой проникнуть сквозь магическую защиту и выкрасть из Железной Башни эту «Медузу» для философов с Тревелона. Плата была необычайно щедрой, и предложение звучало очень заманчиво. Но оставалось несколько вопросов, которые не давали ему покоя.

Ну, например: если дело и впрямь такое простое, то зачем верховным магам понадобилось нанимать за баснословную сумму постороннего, вместо того чтобы поручить кражу кому-нибудь из своих? И вообще: что это за «Медуза»и что за нужда в ней у этих магов?

Его размышления прервал мягкий голос.

— Последние двенадцать и три десятых секунды я подвергаюсь атаке извне, — с ноткой безразличия заметил корабль.

Кирин так и подпрыгнул на месте, опрокинул стакан и, исторгнув проклятие, рявкнул:

— Вид атаки!

— Лучевое оружие, — проворковал корабль. — На нашей орбите находятся еще два звездолета. До настоящего момента мои дефлекторные экраны отклоняли пучки гамма-лучей, но согласно логической схеме в ближайшие несколько секунд ожидается применение всепроникающего жесткого излучения.

— Смени орбиту, маневрируй, — прорычал Кирин. Затем ошарашенному Темуджину:

— Должно быть, те же проклятые карлики! — Чуть повысив голос, добавил:

— Корабль! Пока занят маневром, заодно рассчитай курс на Пелизон и — вперед!

Итак, как говорили в докосмические времена, жребий брошен, мосты сожжены, Рубикон перейден. Кирин вступил на путь, в конце которого в Железной Башне на Пелизоне его ждал загадочный камень «Медуза».

Разумеется, он не имел ни малейшего понятия о том, что судьба тысячи звезд зависит от его решения.