Бастион (прототип)

Глава 15. О работорговле

Хозяином оказался высокий поджарый мужчина тридцати-тридцати пяти лет на вид, в дорогом черном костюме, со всколоченной черной шевелюрой, холодным взглядом и резкими чертами слегка вытянутого лица. От этого человека настолько сильно разило магией тьмы и кровью, что мне стало несколько не по себе.

Взмахом руки выгнав приведшего меня толстячка за дверь, он скорчил гримасу, отдаленно напоминающую улыбку.

— Прошу, присаживайтесь.

В кабинете стояло несколько шкафчиков, заполненных свитками и книгами, а также заваленный бумагами большой рабочий стол, за которым сидел сам хозяин кабинета и пара удобных стульев с другой стороны стола. Присев на один из стульев, я посмотрел в глаза работорговцу.

— Мое имя Таух Вент, — представился он. — Что же привело уважаемого клиента в мою скромную лавочку?

— Рус, — с неохотой назвался я. — Хочу купить у Вас товар. Мне нужны хорошие войны с опытом битв в подземельях. Какова цена самого дорогого подобного раба?

— На данный момент самый дорогой такой раб у меня выставлен за пять сотен золотом, — ответил Таух Вент, задумчиво меня засматривая. — Я не хочу Вас оскорбить, просто мое неуемное любопытство… На какую сумму Вы рассчитываете приобрести товара?

— Тысяча-полторы, для начала. А там посмотрим, что мне понравится, — уклончиво ответил я и заметил алчный блеск в глазах Таух Вента.

— Тогда прошу Вас подождать немного в отдельном помещении, я пока все организую, — он нажал на какой-то выступ столешницы и в тут же открывшуюся дверь заглянул еще один толстячок, почти точная копия первого. — Проводи уважаемого клиента в третью комнату.

Третья комната оказалась просторным полукруглым залом с длинной, ярко освещенной магией сценой, расположенной вдоль стены и имеющей отдельные выходы. В затененной «зрительской» части зала были накрыты несколько столиков на две-три персоны. Сейчас все это пустовало, но стоило мне усесться за один из столов, как тут подскочил слуга и шустро сервировал стол на двоих напитками и легкой закуской. У слуги я заметил тонкий металлический ободок на шее — рабский ошейник.

Во всем этом диком мире рабство было делом не то, чтобы осуждаемым, но и не поощрялось. Было это мерзкое, на мой взгляд, явление двух типов — обычное и магическое. В первом случае раба удерживали силой, угрозами, договором или просто обстоятельствами. Оно было «классическим» и более распространенным, особенно в варварских землях. Магическое рабство было более официальным и надежным. В этом случае на разумного надевался специальный магический ошейник, который, при неподчинении или попытке навредить хозяину, наказывал раба не самыми приятными ощущениями. В некоторых случаях использовались особые, более дорогие ошейники, полностью подавляющие волю и делающую из раба послушную куклу. При смерти владельца, к которому привязан ошейник, раб тоже умирал, причем самым мучительным образом. Вот к такому веселому процессу я решил приобщиться.

Быстро проверив всю еду магией, я не обнаружил ничего подозрительного, но пробовать все же воздержался. Параноики живут нервно, но долго.

— Прошу прощения за ожидание! — за столик присел слегка запыхавшийся Таух и налил себе какого-то напитка. — Сейчас начнут заводить товар.

Дверь в правой стороне сцены открылась и оттуда, под присмотром нескольких охранников, один за другим потянулись рабы, поочередно выходя на центр, поворачиваясь вокруг своей оси под комментарии работорговца, и вставая в ровный ряд вдоль стены. Кого тут только не было! Под самодовольным взглядом Таух Вента я с некоторой оторопью наблюдал минотавра, четырехрукую ламию, лизарда, небольшого песчаного тролля, гарпию, кентавра и еще несколько совсем уж экзотических представителей, затесавшихся среди полусотни рабов самых разных человекоподобных рас.

— Впечатляет, — пораженно произнес я, прикидывая уже состав отряда, стараясь при этом, чтобы он не превратился в зверинец.

«Прима, что думаешь?»

«Темный эльф. Потом паучиху», — прошелестела королева.

«Согласен, а вот кентавра, минотавра и прочих парнокопытных отметаем сразу — нечего им в подземельях делать».

— Убирай всех копытных, — озвучил я решение работорговцу. — И пусть паучиху и темных эльфов приведут сюда, хочу посмотреть поближе.

— Исполняй, — коротко приказал Таух все тому же слуге, что накрывал на стол. Паренек шустро бросился к охранникам, передавая приказы.

— Сколько они стоят? — поинтересовался я тем временем.

— Арахна за полсотни, на них спроса нет. А вот эльфы по-разному: от сотни до трех.

Вблизи арахна производила неоднозначное впечатление — ростом примерно на две головы выше меня, верхняя часть тела была от довольно красивой темной эльфийки с серой кожей, высокой грудью второго-третьего размера, прикрытой полупрозрачным топиком, изящным телом и роскошными пепельными волосами. Впечатление портили только несколько крупноватые, абсолютно черные глаза без белков, и слегка выступающие из-под верхней губы клычки. Нижняя часть была угольно-черным телом огромного восьмилапого паука, совсем не попадающего под мои понятия о прекрасном. Низ живота девушки и головогрудь паукообразного монстра, где они должны соединяться, были тактично прикрыты чем-то средним между платьем и попоной.

Рядом с этим членистоногим чудом стояли ее дальние родственники — пять темных эльфов. Трое мужчин и две женщины. Все, как на подбор, невысокие, с гибкими мускулистыми телами и изящными чертами лиц, которые не портили даже мелкие шрамы.

— Кто из вас бывал в пещерах Кор-Ладана, шаг вперед, — обратился к эльфам. Вышли двое, мужчина и женщина. — Кто из них лучший боец?

— Девушка, — с ухмылкой ответил Таух. — Она среди них вообще лучшая. Бывшая мать клана, как ни как! — при этих словах эльфийка не шевельнулась, но вот в ее взгляде, на мгновение брошенном на работорговца, я прочел его приговор.

— Мать клана, значит… — задумчиво протянул я, разглядывая женщину. Фигура, прекрасно видимая через полупрозрачную тонкую ткань, так и притягивала взгляд. Она была копией человеческой части арахны, только с двумя ногами, нормальными черными глазами с вертикальными зрачками, и более приятным лицом. — Сколько за нее?

— Три сотни, — назвал цену работорговец. — За парня сотня.

— Беру ее и арахну, — решил я. — Остальных эльфов уводите и давайте сюда гномов…

Из подгорного народа я никого так и не взял — все низкорослые бородачи оказались больше ремесленниками, чем воинами, да еще и какими-то забитыми, без огонька в глазах. Зато следующая пара меня заинтересовала — ламия и люкан. Оба гордо и злобно смотрели на нас, явно желая добраться до горла ненавистных существ, но крепко сдерживаемые ошейниками.

Ламия была четырехрукой мускулистой женщиной со змеиным хвостом вместо ног. Ее кожа была полностью лысой и покрытой изумрудной чешуей с черными полосами по спине. Люкан был шкафоподобным мужиком, ростом чуть больше двух метров, с выдающимися клыками и буйной растительностью по всему телу. Оба были одеты в грубые рубища со следами крови.

— И что Вы можете про них сказать? — задумчиво спросил я, разглядывая скалящуюся парочку.

— Сложно с ними, — со вздохом ответил работорговец. — Бойцы великолепные, сильные, выносливые, но дико строптивые. Оба не признают ничего кроме силы. По отдельности отдам за сотню, но если заберете обоих, то скину десять процентов.

— Беру, — кивнул я и, когда парочку отвели к арахне и эльфийке, спросил, — маги есть?

— Есть парочка… — кивнул работорговец. — Но дорого. Очень.

— Мне нужен целитель, — сказал я. — И боевой стихийник.

— Целитель есть, даже два, а вот боевых нету. Они среди наших товаров редкие птицы.

— Ну хоть что-то… — вздохнул я.

Охрана шустро увела оставшихся рабов и через четверть оборота передо мной стояли двое целителей. Крепкий мужик лет сорока на вид, с усталым взглядом карих глаз, всколоченными рыжими волосами и ничем не выделяющейся внешностью. И невысокая, едва дотягивающая мне до груди, девчонка. Салатового цвета кожа, изумрудные глаза, темно-зеленые волосы, из которых торчали веселые листочки… Такое чувство, что она вобрала в себя все оттенки зелени.

— У мужчины четвертая ступень в магии жизни и остальное по мелочам, а девчонка вообще дриада, у них способности к магии жизни и природы в крови. За каждого по пятьсот золотых.

Арахна, темная эльфийка, ламия и люкан, да плюс человек и дриада. Тот еще зверинец собрался. Я пошкреб когтями затылок и кивнул.

— Беру обоих.

— Замечательно, — довольно потер руки Таух Вент. — Еще что-нибудь?

— Готов отдельно заплатить, если быстро достанете подходящую им одежду и оружие.

— Ну, тут все зависит от оплаты… — замялся работорговец.

Я выложил из сумки на стол шестнадцать туго набитых мешочков.

— Тут тысяча пятьсот тридцать золотых за товар, и еще семьдесят за амуницию.

— Тогда я от себя добавлю еще «особые» ошейники, — Таух кивнул слуге и тот быстро собрал мешочки со стола на поднос, унеся его куда-то за дверь. — Там идет прямая привязка через ментальную магию, отдача приказов через нее же, и возможность временного подавления воли. Так как Вы, я чувствую, знакомы с ментальной магией, использовать их сможете без труда.

— Идет…

Процесс переподчинения рабов провели тут же. Слуга принес шесть одинаковых тонких металлических ошейника, точных копий тех, что еще висели на моих «покупках». После чего я нанес на каждый руну своей кровью и их надели на шеи рабов, а Таух картинно щелкнул пальцами и старые, раскрывшись, отвалились. Ошейники, кстати, свободно болтались на шеях, так что их вполне можно было спрятать за невысоким воротом одежды, чтобы не бросались в глаза. Что, как я понял, обычно и делали.

— Ну как ощущения? — поинтересовался работорговец.

— Непривычные… — признался я, сознанием ощупывая шесть ментальных поводков, с другой стороны которых теперь были полностью подконтрольные мне разумные. Это было немного похоже на ту связь, что была у меня с Обжоркой, но более сложную и… радикальную, что ли.

— Тогда я пока Вас оставлю, осваиваетесь, а сам пойду проконтролирую доставку одежды и прочего.

Встав, работорговец вышел, за ним тут же испарилась охрана, и я остался наедине со своей будущей командой, выстроившейся на сцене и настороженно на меня смотрящей. Перебрав струны ментальных поводков, я для пробы отдал приказ им спуститься и подойти к столику. Не в силах сопротивляться, они подчинились.

— Я Рус, — представился я, откинувшись на спинку стула и обводя их взглядом. — Представьтесь и коротко опишите, что умеете.

— Лассах, — первой начала арахна, изучающее меня разглядывая. — Могу биться двумя клинками, длинным оружием и плести сети.

— Исчерпывающе, — усмехнулся я.

— Вон-Ра, — темная эльфийка неприязненно покосилась на свою восьмилапую родственницу. — Сражаюсь любым легким оружием, неплохо бью из лука и арбалета.

— Урсарра сар Суш, — голос ламии был шипящим, как будто говорила змея. Впрочем, почему как будто? — Мастер-охотник, мастер-воин.

— Гран, — люкан говорил быстрыми, рваными фразами. — Старший воин. Бьюсь со щитом и мечом.

— Микаэл Литийский, — с печальной улыбкой вздохнул человек. — Целитель, маг, сказитель и просто исследователь. С оружием вообще предпочитаю не связываться.

— Дол, — дриада шагнула вперед и, слегка наклонившись, заглянула мне в глаза. — Ты не человек.

— Сейчас нет, — согласился я. — Но было бы неплохо стать им обратно. Ладно, пока отдыхайте. Зачем вы мне нужны и кто я такой, объясню позже, в более… надежном месте.

Через оборот, когда я уже начал потихоньку дремать на пару с нагло устроившейся у меня на коленях Дол, арахна с эльфийкой успели рассориться, а Урсарра с Граном подраться, подлечиться у Микаэля и снова подраться, пришел Таух Вент с обещанной амуницией. Должен признать, работорговец честно отработал свое золото, достав вполне себе приличное снаряжение за рекордные сроки посреди глубокой ночи.

Лассах получила черный доспех из ткани и кожи для эльфийской половины, и кожаный доспех с кольчужным усилением для паучьей. В качестве оружия ей выдали алебарду с рукоятью из каменного дерева и широким двойным лезвием из черного металла, отливающего на свету синевой.

Вон-Ра достался тканевой костюм черного цвета с множеством кармашков и петелек, в которые она тут же распихала многочисленные метательные ножи, иглы, бутыльки с подозрительным содержимым и три кинжала. В довершение она сноровисто заплела свои длинные волосы в толстую косу, на конец которой прикрепила груз с лезвием, надела поверх костюма черненую кольчугу мелкого плетения, которая, к моему удивлению, не издавала ни звука при ходьбе, а на пояс прицепила два изогнутых тонких клинка с односторонней заточкой из того же странного черненого металла, что и бесшумная кольчуга.

Если первые двое вооружились относительно легко, то ламия и люкан пустились, что называется, во все тяжкие.

У Урсарры и так чешуя не уступала иным доспехам, но она с удовольствием нацепила поддоспешник с полными латами, хвост закрыла специальной кольчугой до самого кончика, на который еще и приладила короткий толстый клинок. В нижнюю пару рук ламия взяла по огромному каплевидному щиту выгнутой формы с заточенными краями, а в верхнюю — тяжелый моргенштерн и короткий широкий меч без гарды. Глядя на этот ползучий танк, я прикинул, как ее можно расковырять и пришел к неутешительному выводу — один на один без магии она меня раздавит и не заметит.

Люкан облачился не столь кардинально, но не менее внушительно — поверх поддоспешника из плотного войлока он нацепил длинную кольчугу, усиленную дополнительными пластинами брони на груди и спине, шлем без забрала, кольчужные штаны и высокие ботинки со стальным усилением. Вооружился Гран большим треугольным щитом и одноручным прямым мечом, но за спину дополнительно повесил фламберг — массивный двуручник с волнистым лезвием, предназначенный для разрубания брони.

На фоне бойцов мои маги смотрелись совсем не внушительно. Микаэлу подобрали длинный зеленый балахон с капюшоном, украшенный рунами, простую одежду под низ, высокие сапоги из мягкой кожи и посох. Вот последний смотрелся впечатляюще: длинная ровная палка коричневатого цвета, вокруг которой обвились две зеленые лозы. На навершии посоха был большой прозрачный изумруд, который обрамляли настоящие живые листья, растущие из концов лоз. Периодически от изумруда по древку прокатывались едва заметные волны зеленоватого свечения.

Дол нарядили в простенькое зеленое платье до колен, легкие сапожки и дали два небольших, почти игрушечных кинжала, целиком выточенных из какого-то зеленого кристалла. Глядя на то, с какими глазами дриада вцепилась в эти ножички, я решил на досуге расспросить о них поподробнее.

Кроме оружия, доспехов и одежды, каждый получил еще и по небольшой перекидной сумке на плечо и, кроме Дол, вместительный баул за спину — дорога предстояла длинная и припасы следовало где-то тащить.

— Ну и как? — поинтересовался работорговец, глядя на облачившийся отряд.

— Внушает, — признал я.

— Может и Вам что-нибудь подыскать? Оружие, броню?

Я на секунду призадумался. Еще не так давно я сам искал нормальный щит с арбалетом, но сейчас, глядя на закованную в сталь ламию и ощерившегося люкана, я вдруг понял, что они мне будут только мешать. В последних боях я даже мечом-то не пользовался, слишком привык уже полагаться на свои скорость, зубы и когти, не уступающие иной стали, и магию.

— Нет, — покачал я головой, — у меня есть все, что нужно.

— Мест нет, — буркнул Харкус, осматривая мое воинство.

— Совсем? — удивился я.

— Праздник скоро, народ на ярмарку съезжается, — зевнул трактирщик. — Я вчера сдал последний номер. В других местах, скорее всего, та же картина.

— Да даже если нет, время сейчас явно не подходящее для поисков… — покачал я головой. Была глубокая ночь, уже приближающаяся к утру и весь город спал. — А может в мой номер?

— А поместитесь? — с сомнением покосился на ламию и арахну отчаянно зевающий трактирщик.

— А куда деваться? — вздохнул я.

— Тогда с доплатой, и за сломанную мебель заплатишь отдельно.

— А с тебя тогда дополнительные матрасы. Не на полу же спать?

— Идет, — кивнул тот и пошел будить слуг, а я повел своих на третий этаж.

— Располагайтесь, — сказал я, открывая дверь.

Пока мои… подчиненные обследовали доставшееся им помещение на предмет «где бы упасть поспать», я не стал дожидаться обещанных Харкусом матрасов и направился прямо в спальню. Пусть с местами для ночлега сами разбираются, не маленькие.

Уже в полусне забросил сумку с деньгами в сундук, после чего кое-как стянул с себя одежду и, забравшись под одеяло, тут же вырубился.

Проснулся ближе к полудню и долго лежал, пытаясь понять, что за странные ощущения роятся на краю сознания — как будто чей-то невнятный шепот.

«Сознания разумных. Ментальная связь вышла на полную мощность», — подсказала Прима.

И правда, стоило мне сосредоточиться на одном из шепотков, как пришло осознание что Дол тесно в этой коробке из мертвого дерева. Дриада тосковала по родным лесам, которые не видела уже лет пятьдесят, с тех пор как ушла за приключениями…

Разорвав связь, я тряхнул головой, пытаясь прийти в себя. Судя по течению мыслей Дол, она даже не почувствовала чужое вторжение в свой разум. Зато я прекрасно ощущал способность повлиять на нее, подавив волю и заставить выполнить любую мою команду…

— Мда, надо с этим быть поосторожней, — пошкрябал я затылок когтями. — И выяснить, как эти поводки потом снять.

«Зачем? Не нужны помощники? Они будут полностью лояльными», — прошуршала жупи.

— Так-то оно да, — вздохнул я, — но нужна мне та лояльность? Мне люди нужны, соратники, а не марионетки. Да и невозможно получить таким образом нормальное отношение к работе. Плюс к тому, лезть в чужие мысли и память для меня как-то… мерзко, — поморщился я.

Еще минут пять аккуратно прощупывал поводки, пытаясь найти способ их деактивации. Выключатель не нашел, зато нащупал ограничитель — ту часть этих сложных чар, которая вела слежку за мыслями и действиями рабов и, если те выходили за установленные рамки, тут же их пресекала болью и прочими «воздействиями». Поковырявшись в этой мерзости, я добился того, что максимально расширил своим помощникам границы дозволенного — теперь их ждало наказание только за игнорирование моего прямого приказа и попытку меня убить.

Довольно выдохнув, я сладко потянулся и принялся одеваться.