Дюна. Батлерианский джихад

Хотя свадьба Серены и Ксавьера была решенным делом, жених и невеста счастливо пережили изысканный банкет, который вице-король Манион Батлер дал в своем поместье на вершине холма по случаю их помолвки.

Эмиль и Луцилла Тантор доставили на банкет корзины яблок и груш из своих садов, а также огромные кувшины приправленного ароматическими травами оливкового масла, в котором обычно подавали свежеиспеченные праздничные рулеты. Манион Батлер поставил на столы жаркое из говядины, запеченную с пряностями птицу и фаршированную рыбу. Серена расставила на столах доставленные из ее теплиц яркие цветы, за которыми она умело ухаживала с самого детства.

Известные салусанские артисты украсили пестрыми лентами кусты живой изгороди внутреннего двора и демонстрировали там народные танцы. Женщины с украшенными драгоценными каменьями гребешками в темных волосах были одеты в белые одежды, покрытые затейливой вышивкой. Юбки развевались, как полотнища флагов, женщины кружились в танце, а щегольски одетые кавалеры расхаживали между ними с важным видом, как павлины во время брачных игр. Вечернюю прохладу оживляли звуки балисетов, на которых играли знаменитые музыканты.

Ксавьер и Серена были одеты изысканно и строго, как подобает гордому офицеру и талантливой дочери вице-короля Лиги. В начале вечера они обошли всех собравшихся гостей, обращаясь по имени к представителям всех родовитых семейств. Им пришлось попробовать все вина, которые привезли со своих виноградников отпрыски аристократов Лиги. Ксавьер не мог насладиться вкусом вин и следил только за тем, чтобы не опьянеть – у него и так кружилась голова в предвкушении свадьбы.

Больше всех была взволнована Окта, младшая сестра Серены. Широко открытыми глазами смотрела она на чарующее великолепие старшей сестры и наяву грезила о таком же молодом офицере, который в один прекрасный день станет ее мужем.

Как это ни странно, но склонная к отшельничеству мать Серены, Ливия, приехала на праздник в имение Батлера. Супруга Маниона редко покидала Город Интроспекции, где она жила вдали от забот и ужасов суетного мира. Приют просвещенных философов существовал благодаря заботам Батлера. Первоначально этот город был основан как прибежище ученых, изучавших систему Дзен Хэ-киганьшу с планеты Дельта III Павонис, таврахский и талмудический забур и даже ритуалы обеах. Однако под патронажем Батлера город расцвел. На протяжении тысячелетий никто не видел столь благополучного города углубленных в науку философов.

Ксавьер не часто видел мать Серены, особенно в последние годы. Загорелая, с тонкими чертами лица, стройная Ливия Батлер отличалась цветущей красотой. Она от души радовалась помолвке своей дочери и с удовольствием танцевала со своим жизнерадостным мужем или сидела рядом с ним за праздничным столом. Она была вовсе не похожа на женщину, покинувшую свет.

В течение многих лет крепкий брак Ливии и Маниона вызывал зависть всех благородных семейств Лиги. Серена была старшим ребенком, но через два года у супругов родились двойняшки – тихая и застенчивая Окта и умный живой мальчик Фредо. Серена пошла учиться в политическую школу, а младшие брат и сестра воспитывались вместе, вырастая близкими по духу единомышленниками, хотя ни у одного из них не было таких честолюбивых амбиций, как у старшей сестры.

Фредо был очарован музыкальными инструментами, увлекался народной музыкой и музыкальными традициями величайших планет Старой Империи. Он упорно учился, чтобы стать музыкантом и поэтом. Окта же посвятила себя живописи и скульптуре. В салусанском обществе художники и творческие личности почитались не меньше, чем одаренные политики.

Однако в возрасте четырнадцати лет сладкоголосый Фредо умер от какого-то тяжелого заболевания. Кожа его покрылась пурпурными пятнами, в течение нескольких месяцев он худел, мышцы его становились все тоньше и слабее. Кровь перестала свертываться, а желудок перестал переносить даже самую жидкую похлебку. Салусанским врачам никогда не приходилось сталкиваться с такой болезнью. Вне себя от горя, Батлер обратился за помощью к Лиге.

Лекари Россака предложили целый ряд экспериментальных лекарств, изготовленных из грибов, растущих в джунглях, для лечения неизвестной болезни Фредо. Ливия настояла на том, чтобы врачи испробовали все возможные средства. К несчастью, юноша плохо отреагировал на третье лекарство. У него развилась аллергия, горло так распухло, что у Фредо начались судороги, и он перестал дышать.

Окта тяжело переживала смерть брата и, кроме того, начала опасаться и за свою жизнь. Врачи признали болезнь Фредо наследственной, поэтому Окта и ее старшая сестра могли в любой момент заболеть ею сами. Окта внимательно следила за своим здоровьем и проводила каждый день в страхе. Ей казалось, что в любой момент ее жизнь может закончиться так же страшно и трагично, как жизнь ее брата.

Отличавшаяся жизнерадостностью и оптимизмом Серена как могла утешала и воодушевляла сестру, играя роль жилетки, в которую Окта могла всегда выплакать свой страх. Мечты Окты потеряли всю свою живость, энергия покинула девушку. Она перестала заниматься любимым искусством, стала тихой и задумчивой. Теперь Окта превратилась в хрупкую девочку-подростка, которая надеялась, что какое-нибудь чудо снова воспламенит ее, вернув ей радость и полноту жизни.

Ливия, несмотря на то что ее супруг сделал блестящую политическую карьеру и пользовался все возрастающим авторитетом, Ливия, которая всегда отличалась живым темпераментом, удалилась от общественной и светской жизни в прибежище города ученых, где она сосредоточилась на философских и религиозных вопросах. Она жертвовала большие суммы на укрепление этой духовной крепости, на строительство палат медитации, храмов и библиотек. После многих бессонных ночей, проведенных в дискуссиях с Мыслящей Женой, Ливия стала настоятельницей Города Интроспекции.

После личной трагедии Манион Батлер целиком посвятил себя политике и делам Лиги, а Серена, ощутив на плечах груз ответственности, поставила перед собой более высокие и честолюбивые цели. Хотя она была не в состоянии вылечить своего брата, Серена решила бороться со страданиями других людей везде, где это было возможно. Она с головой окунулась в политику, начала бороться с рабством, которое все еще существовало на многих планетах Лиги, и принялась изыскивать способ свержения ненавистного ига мыслящих машин. Никто не мог упрекнуть Серену в недостатке предвидения и энергии…

Живя теперь порознь, Манион и Ливия Батлер оставались столпами салусанского общества. Супруги гордились достижениями друг друга. Они не были разведены, можно даже сказать, что духовно они стали ближе. Просто каждый шел по жизни своим путем. Ксавьер знал, что иногда мать Серены приезжает к Батлеру, проводит с ним ночи и наслаждается обществом дочери. Но каждый раз Ливия возвращалась в Город Интроспекции.

Помолвка Серены была событием достаточно важным для того, чтобы Ливия Батлер показалась в обществе. После того как Ксавьер четыре раза подряд протанцевал со своей будущей женой, настоятельница Ливия решила пригласить на танец своего будущего зятя.

Позже, когда салусанские менестрели заиграли бесконечную «Балладу долгого пути», Ксавьер и Серена покинули гостей и отправились в замок. Ливия рыдала, глядя на музыкантов и вспоминая своего Фредо, который так хотел стать исполнителем народных мелодий… Сидевший рядом Манион Батлер ласково гладил жену по волосам, стараясь смягчить ее безутешное горе.

Все время, пока продолжался вечер в их честь, Серене и Ксавьеру приходилось соблюдать приличия и занимать гостей, послушно пробуя вина и кушанья. Они смеялись любой остроте, какой бы плоской она ни оказалась, чтобы не обидеть представителей выдающихся семейств. Теперь они хотели только одного – хотя бы на несколько мгновений остаться наедине.

Они выскользнули из зала и торопливо пошли по коридорам замка мимо раскаленных кухонь и пахнувших пряностями кладовых к маленькой комнатке, расположенной рядом с павильоном Зимнего Солнца. Зимой косые лучи низкого солнца заливали помещение бронзовым радужным светом. Это было место, где семейство Батлеров имело обыкновение завтракать в холодное время года, наслаждаясь беседами и видом восходящего солнца. Это было, кроме того, место, с которым у Серены были связаны дорогие ее сердцу воспоминания.

Они вошли в уютный альков, стены которого были обшиты блестящими панелями. Несмотря на это украшение, в алькове царил полумрак. Серена притянула к себе Ксавьера и поцеловала его в губы. Он погладил ее по волосам и, исполненный жгучего желания, приник к ее губам в долгом страстном поцелуе.

В холле послышались торопливые шаги, возлюбленные застыли, затаив дыхание, беззвучно смеясь над своим тайным свиданием. Но Окта легко обнаружила их убежище. Зардевшись от смущения, девушка отвела взгляд.

– Вы должны вернуться в банкетный зал. Отец уже распорядился подавать десерт. И самое главное, прибыл посланник с какой-то планеты.

– Посланник? – Тон Ксавьера внезапно стал по-военному четким и сухим. – Откуда?

– Он прибыл в Зимию и потребовал аудиенции в парламенте Лиги, но поскольку все аристократы здесь, то сейчас он направляется к нам.

Выставив локти, Ксавьер предложил обеим сестрам опереться на его руки.

– Пойдем в зал вместе и послушаем, что скажет нам посланник. – Стараясь говорить легкомысленным тоном, Ксавьер добавил: – В конце концов, я сегодня так и не поел. Пожалуй, мне стоит съесть миску жареной драчены и блюдо запеченных сладких яиц.

Окта хихикнула, но Серена притворно нахмурилась.

– Кажется, мне придется всю жизнь прожить с толстым мужем.

Они вошли в зал, где сидевшие за длинным столом гости воздавали должное роскошному десерту, который выглядел настолько красиво, что его жалко было есть. Манион и Ливия Батлер, сидевшие во главе стола, встали, чтобы провозгласить тост за здоровье жениха и невесты.

Пригубив вино, Ксавьер вдруг ощутил нотки беспокойства в голосе вице-короля. Все гости делали вид, что их не очень волнуют вести, которые сейчас сообщит им посланник какой-то неизвестной планеты. Однако в тот миг, когда раздался стук в дверь, все перестали дышать. Манион Батлер сам открыл дубовые створки богато убранной двери и пригласил прибывшего войти в зал.

Перед собравшимися предстал не официальный курьер Лиги. У человека были беспокойные глаза, а его офицерский мундир был запылен и помят. Чувствовалось, что офицеру было сейчас не до официального протокола и соблюдения светских приличий. Ксавьер узнал знаки различия внутренней гвардии Гьеди Первой. Офицерская форма, как форма всех планет Лиги, была украшена золотым значком свободного человечества.

– Я привез тревожные вести, вице-король Батлер. Самый быстрый корабль доставил меня к вам.

– Что произошло, молодой человек? – В голосе Маниона прозвучал плохо скрытый страх.

– Гьеди Первая пала жертвой мыслящих машин.

Послышались крики недоверия, и офицеру пришлось повысить голос.

– Роботы и кимеки нашли уязвимое место в нашей обороне и вывели из строя генераторы защитного поля. Многие наши люди убиты, а уцелевшие обращены в рабов. Новый всемирный разум Омниус уже активирован.

Люди в зале издали единодушный вопль ужаса, услышав новость об этом сокрушительном поражении. Ксавьер так сжал руку Серены, что испугался, не сделал ли он ей больно. Внутренне он окаменел, ощутив холодную тяжесть в желудке.

Он только недавно вернулся с Гьеди Первой, где инспектировал состояние ее систем обороны. Тогда Ксавьер горел желанием поскорее закончить осмотр, чтобы быстрее вернуться к Серене. Неужели он что-то пропустил? Он зажмурил глаза, и выкрики и вопросы, звучавшие в зале, слились для него в неразборчивый гул. Виноват ли он в происшедшем несчастье? Неужели небольшая ошибка, легкое нетерпение влюбленного молодого человека могли стать причиной падения целой планеты?

Чтобы сохранить равновесие, Манион Батлер уперся в стол обеими ладонями. Ливия, желая поддержать мужа в трудную минуту, положила руку на его плечо. Закрыв глаза, настоятельница беззвучно произносила молитву.

Вице-король заговорил:

– Еще одна свободная планета пала и стала частью Синхронизированного Мира. Я уже не говорю о том, что эта планета была нашим наследственным держанием. – Он выпрямился и судорожно перевел дух. – Мы должны немедленно собрать военный совет и вызвать сюда всех представителей Лиги Благородных. – Многозначительно взглянув на Серену, он добавил: – Надо разослать приглашения также всем, кто выступает от имени несоюзных планет, но желает присоединиться к нам в нашей борьбе.