1942 год, Сталинград. Немцы готовят танковый удар, стремясь отрезать обороняющихся от Волги. Единственный шанс остановить их — разбомбить склады с танковым горючим, найденные разведкой.
Следует приказ незамедлительно их уничтожить. Полковник, командир полка Пе-2, прекрасно понимает, почему этот приказ отдан ему. Он единственный, у кого с утра в строю было еще 3 пикировщика. Но Пешки не вернулись с задания. А приказ нужно выполнять.
Из способных летать аппаратов имелся только связной По-2 — этажерка, обтянутая перкалью, грузоподъемностью килограммов в двести. Но чтобы пробить серьезно укрепленную крышу склада, нужна более солидная бомба.
— Вешайте пятисотку, — командует Полковник, — на замки для топливного бака.
— Не взлетит… Замки не удержат… — слышатся голоса.
— Это приказ, — жестко обрывает Полковник.
— А кто полетит, — угрюмо интересуется начальник штаба, понимая, что этот летчик уже навряд ли вернется.
— Шлемофон мне и парашют, — обращаясь к адъютанту, говорит Полковник.
— Вам же нельзя, — пытается остановить его адъютант.
— Нет, на хуй парашют — лишний вес, тащи 200 грамм водки.
Самолет, тарахтя из последних сил движком, каким-то чудом взлетает и, даже не пытаясь набрать высоту, берет курс на южную часть Сталинграда.
По-2 из-за перегруза и изменившейся развесовки почти неуправляем, его мотает по тангажу и крену, а из-за нехватки скорости постоянно тянет свалиться в штопор. Но Полковник настоящий ас, и ему удается удерживать машину. Минут через сорок, он почти у цели, дважды в пути попадались мессеры, но они были выше и не заметили его, или приняли за телегу, ползущую по земле. Двигатель, работая на пределе, начинает дымить, самолет начинает болтать еще сильнее.
Внизу зенитчики, они стоят у орудий, но почему-то не стреляют. Правда, Полковнику не до них: вот овраг, а вот склады. Ещё немного, он дергает ручку сброса, самолет подкидывает вверх, бомба ушла. «Пошка» сразу стала набирать скорость, болтанка исчезла. Зенитчики открывают огонь, но поздно — склады горят.
Начальник штаба Паулюса лично приезжал разбираться, почему зенитчики не открыли огонь вовремя. Но со всех батарей доложили одно и то же: «Мы думали он уже сбитый. Он дымил и буквально кувыркался в воздухе. Мы решили, что он падает… Самолеты так не летают».
А наш полковник, вернувшись, получил выговор, потому что был строгий приказ Ставки, запрещающий командирам полков участвовать в боевых вылетах. Выговор перед всем строем Полковнику делал сам командующий Сталинградским фронтом Маршал Тимошенко. Крепко пожав руку, обняв и трижды по-мужски поцеловав.