Бегущие по мирам

Глава 3 Найти выход там, где его нет

Мне еще на пляже, когда я, наслаждаясь горячим песочком, размышляла об утреннем инциденте, пришла в голову интересная мысль, что подсознание само нашло путь к дому молниеносным перепрыгиванием из мира в мир. Точно так, как когда-то в детстве, когда я предпочитала не обходить лужи, а перепрыгивать, ориентируясь на крошечные островки сухого асфальта или брошенные кирпичи. Там главным было не остановиться на полпути, и это очень прочно засело в моем мозгу. И, вспоминая обрывки мыслей и ощущений, я постепенно догадалась, что, позволив эмоциям и подсознанию взять над собой власть, непроизвольно пошла тем же путем. Перебрасывала себя в другой мир, едва коснувшись ногой проходного.

Дэсгард глядел на меня со странной задумчивостью, но ничего не сказал, просто обхватил одной рукой Сину, а второй крепко подхватил под локоть меня. Терезис поступил иначе – подтолкнув Раили к служанке, всучил им корзину и велел крепко держаться друг за дружку. А потом одной рукой крепко ухватился за мою талию, на изготовку держа в другой покрывало.

– Веди.

– Как скажешь, напарник! – пошутила я, прикрыла глаза и представила, как, словно через шаткий кирпичик, прыгаю через пустыню в свою башню.

Мягкие диваны приняли нашу компанию в бережные объятия, но, как водится, не обошлось без накладок. Кто-то из девчонок, падая в подушки, ощутимо стукнул меня по ноге корзиной. Сина, изумленно озираясь по сторонам, потирала руку.

Только маги сидели молча, несмотря на то что корзина почему-то очутилась на коленях Дэса. Хотя мне показалось, что он этого не заметил.

Опешил от неожиданности или чем-то недоволен? Мне казалось, им должна понравиться такая экспресс-переброска. Но тут, в мире, где правят неизвестные мне законы и запреты, ничего нельзя угадать наверняка.

– Магесса! – Ворвавшийся в гостиную Юршим просто светился переполнявшим его уважением и почтительностью. – Вы не хотите взглянуть, пока мы не закончили?

– Хочу, – с удовольствием выскользнула я из куча-малы и, не оглядываясь, сбежала из гостиной вслед за ним.

Я отдавала прорабу последние указания, черкая на обратной стороне листа схему, когда на крыльцо выбрались маги. Полминутки постояли, понаблюдали за нашим общением и, небрежно помахав ручками, ушли.

– Юршим, – озвучила я внезапно возникшую у меня мысль, – а вы когда собираетесь перегородку ломать?

– Дак эрг Балисмус еще не разрешил ничего менять в гостиной, сказал, может понадобиться. Мы даже двери пока не пробили. Ведь будет пыль? Значит, нужно новые диваны выносить, а их трогать нам запретили.

– Как интересно, – задумалась я, потом спросила: – А у тебя еще много рабочих? Нет желающих поработать ночку за дополнительную плату?

– Дак… найду, тут ведь работа-то простая. – Глазки у строителя оживленно заблестели, и я прекрасно понимала почему.

Поскольку ночью рабочие не смогут работать без его чуткого руководства, он сможет и себе с чистой совестью начислить премию за сверхурочную работу. А кроме того, это дополнительная ступенька к особому уважению соседей и к возможности на них влиять. Ведь тот, кто может предложить дополнительную и неплохо оплачиваемую работу, заведомо ценнее других.

– Тогда ищи, а я пока схожу к Балисмусу, – приказала я и решительно шагнула на дорожку, ведущую к храму.

После сегодняшнего сюрприза, а особенно царского подарка ковена, у меня было прекрасное настроение и, что намного важнее, несколько новых идей.

В холле информатория царили тишина и полумрак, но, подходя к комнате с шаром, я услышала шум голосов, судя по повышенным нотам, спорящих о чем-то очень важном.

Когда-то, в другом мире и в другой жизни, папа накрепко вбил в меня правило, что подслушивать не только стыдно, но и очень опасно. И ведь не поленился, даже накопал фрагментов из разных боевичков и принес в доказательство. Разумеется, меня сильно впечатлило, когда избитый до полусмерти герой, вместо того чтобы бежать за подмогой, ползет подслушивать и попадается в лапы врагов.

Но сейчас все было по-другому, и враги уже мало-помалу стали не то чтобы друзьями, но вроде как союзниками, и причина у меня была уважительная.

Я просто не могла не узнать мужской голос, громко и резко отчитывающий кого-то, пока невидимого, и не различить произнесенное им мое новое имя.

И вывод просто напрашивался сам: у ковена намечалась новая вылазка в чужой мир. Но Дэсгард был почему-то против моего в ней участия или даже вообще против всей затеи. Ведь судя по тому, что двое сильных магов, причем один из них эрг, полдня потратили на то, чтобы кормить и выгуливать нервную попаданку, у совета были на меня просто наполеоновские планы.

Хотя скорее даже драконовские, я с каждым днем убеждалась, что Тер с учителем относятся ко мне как к драгоценному, но хрупкому предмету.

А мне хотелось нормального человеческого отношения и полноценного сотрудничества и доверия, которого не могла не заметить между магами. И пока все эти мысли и доводы возникали в мозгу, ноги сами собой подняли меня на цыпочки и по стеночке повлекли к проему заветной двери.

– …несусветная глупость. У них там целый арсенал артефактов и ведьминских зелий, мы не успеем забрать даже десяток, как нас обнаружат. Лучше вытаскивать тех, кто еще на подходе.

– Мы об этом думали, – ответил такой тихий и слабый женский голос, что я едва разобрала сказанное им, – но глава ордена слишком хитроумен и осторожен. Всего два-три нападения, и он свяжет все в одно целое. Тогда в монастырь можно даже не соваться. А там уже самые сильные… сейчас они подчищают остатки.

– Можно пойти и в монастырь, – безнадежно сказал голос Викториса, – только ни у кого из нас не хватит совести взять ведьм и оставить их детей.

– Давайте я тоже попробую пойти, – робко сказал голос Янинны, но в тот же момент несколько голосов твердо объявили, чтобы она и думать забыла об этом.

И голос Дэсгарда тоже был в их числе.

Осознание этого неожиданно больно резануло меня по сердцу. Ну конечно, ее нужно беречь от всяких белых, серых и алых миров, какие там еще у них имеются. Она добрая, заботливая, печет пироги и кормит посыльных. Но, что важнее, имеет право разговаривать с ним так, как возле того куста – напористо и уверенно. И ей он не отвечает холодным ровным голосом великого босса и не тычет пальцем в щеку, когда хочет, чтобы она помолчала. А то, что сегодняшний торт пекла Диша, ну так это просто потому, что он не хотел нагружать лишней работой такую замечательную женщину. Мне ясно припомнилось, с каким упорством она тогда ночью пыталась выяснить, как я к нему отношусь, и вдруг стало очень смешно.

Смешно от собственной несообразительности. Старинная подруга мага забеспокоилась, чтобы наивная попаданка ничего лишнего о себе не возомнила и не приняла простое запечатление за нечто более серьезное и романтичное. И не начала атаковать его назойливым вниманием, а я, лохушка, приняла это за искреннюю заботу обо мне. И где только были мои мозги, когда она в открытую тревожилась, что он сорвется?

О том, что голоса споривших стихли неспроста, я догадалась слишком поздно, в тот миг, когда чья-то рука коснулась моего плеча и голос Тера преувеличенно удивленно спросил:

– Таресса?!

Ну да, ну да! Так я и поверила, что он поразился! Как будто меня можно спутать тут с кем-то другим! Но раз Терезис начал прикидываться валенком, то я ведь могу и поддержать розыгрыш.

– Ага…

– Ты что-то хотела?

А голосочек-то какой приторно-заботливый! Ну напарничек, я тебе это двуличие еще как-нибудь позже припомню. Но ответила так же доверительно-наивно:

– Ну да, я пришла к эргу Балисмусу. Он не разрешил рабочим убирать диваны, а вы тут так спорите, что мешать не решилась… Позови его на минутку, будь другом!

Тишина в шаровом зале стала просто звенящей, я даже засомневалась, а нет ли у них способа мгновенно переноситься куда подальше? Но потом раздался голос Дэсгарда, и стало предельно ясно, что я снова не угадала. Это они просто затаились, а судя по колючему и невозможно холодному тону, каким говорит эрг, видят сейчас именно тот его взгляд, от которого у меня еще недавно по спине ползли морозные змейки.

– Что значит не разрешил убирать диваны?! Стало быть, ты уже принял решение и с нами советуешься лишь для проформы?

– Да ничего подобного, я просто… – возмущенно начал спорить Балисмус и сник: – Вот как ты всегда умеешь сместить акценты! Да пусть переставляют, только куда? Они еще не приносили мне окончательного плана на подпись…

– Окончательный план магесса нарисовала сама и выдала им еще утром, – примирительно сообщил голос Янинны, и меня снова тряхнула острая злость.

Вот с какой стати она следит за моей башней и все время лезет в мои дела? Ведь узнать о том, когда я выдала чертежи Юршиму, можно только у него. Рабочие обедают в поселке, это мне Сина сразу доложила. Значит, чтобы с ним поговорить, ей пришлось приходить к прорабу специально?

– Пойдем! – Терезис неожиданно решительно потащил меня к выходу и не отпустил, пока не вывел на улицу и не отбуксировал к окруженной подстриженными кустиками ажурной беседке с другой стороны от центральной дорожки.

Там он посадил меня на лавочку и приказал ждать таким решительным голосом, что даже мысли о неповиновении завяли на корню. А потом почти побежал назад, в информаторий. И мне ничего не оставалось, кроме как ждать и пытаться сложить хоть мало-мальскую картину происходящего из тех крох, что мне удалось подслушать. И вскоре я довольно ясно поняла, что, как бы ни пыталась перенести проблемы, о которых говорили маги, в какой-то незнакомый мир – ничего из этого не получается, перед глазами все равно встают острые верхушки елей и покрытые редким снегом холмы белого мира.

Я сердито фыркнула и решительно отбросила эти мысли, тем более что прекрасно узнала фигуру мужчины, торопливо шедшего ко мне от храма. И это был вовсе не Терезис.

– Магесса Таресса… – Голос Юршима отвлек меня от наблюдения за эргом. – Так как нам… работать или нет?

– Сейчас узнаем, – указала я взглядом на стремительно приближающегося Дэса, и прораб сразу волшебным образом стал ниже ростом.

– Дак… я подожду… в стороночке?

– Жди тут, – приказала я, все равно убегать ему было поздно.

– Можете выносить диваны. – Едва дойдя до беседки, эрг повелительно махнул прорабу, но я так же строго произнесла:

– Нет. Первоначальный план меняем. Сейчас вы делаете так: плотно закрываете дверь из старой кухни в гостиную и ломаете проем в новую ванную. Понял? Потом убираете пыль, вставляете там двери и перетаскиваете туда диваны. И только после этого делаете дверь в новую кухню. Не забудьте занавесить лестницу. Когда дверь в кухню будет готова – снова убираете пыль, переносите туда посуду и мебель, закрываете кухню – и вот тогда можете ломать перегородку. Вам уже ничто не помешает. Иди и учти, я скоро приду и проверю. Понял?

– Дак все понятно… – Прораб исчез, словно стертый ластиком.

– Таресса… – Голос мага звучал на удивление мягко. – Я хотел спросить…

– Можно сначала спрошу я? – Нужно пользоваться, пока у него хорошее настроение. – Я услышала очень немного, правда, но перед глазами почему-то стоит белый мир. Это там собираются что-то сделать с ведьмами?!

Похоже, мне удалось в кои-то веки изумить его по-настоящему. Маг даже на секунду забыл свою привычку все время следить за своей маской, и из-под нее выглянул совершенно незнакомый мне человек. Усталый, добрый и ужасно несчастный.

В горле мгновенно тяжелым комком застряли все слова, а из головы улетучились мысли о чужих мирах, я просто сидела и смотрела, отлично понимая, что все это – всего лишь запечатление.

– Но как?! – хрипло спросил маг, и я силой воли заставила себя переключиться на интересующую его тему.

– Пока не знаю. А у вас… не было тут таких раньше?

– Идем, – взял меня за руку эрг и повел обратно в храм, однако на полдороге притормозил, видимо вспомнив, зачем шел, и осторожно спросил:

– Ты за что-то сердита на Янинну?

– Нет, – сквозь зубы процедила я, изо всех сил пытаясь удержаться от срыва и чувствуя, как темнеет в глазах. – Но про нее не надо… никогда.

И все же сорвалась и, вовремя вспомнив, что теперь имею свой остров, представила именно его – вернее, тот песок в бухточке.

Молнией мелькнул пейзаж мира пустыни, и в следующий миг я обнаружила, что уже стою именно там, куда и стремилась. И в первые секунды просто успокаивала дыхание, рассматривая катящиеся на меня легкие волны и фиолетово-оранжевый край неба. А потом, сердито вырвав руку у так и не отпустившего ее Дэсгарда, упала прямо на песок и тихонько заплакала от нестерпимой обиды.

– Таресса… – глухо сказал маг, опускаясь рядом, но больше не пытаясь ко мне прикасаться, хотя я чувствовала его напряжение и догадывалась, что он готов вцепиться в меня, едва шевельнусь. – Ты представляешь себе, что такое маг с ментальными способностями?

– Смутно, – честно всхлипнула я, испытывая благодарность за то, что он не пытается выяснять подробности про Янинну, потому что не могу я про это говорить вслух, и особенно с ним.

– Некоторые считают, что менталы могут читать в голове человека все мысли и видеть мир его глазами, но это неправильно. Ничего похожего и близко нет. Мы просто острее других магов чувствуем эмоции людей, и заклинания приглушения, сна, покорности и защиты от чар у нас получаются мощнее, чем у них. Понятно?

– Угу, – всхлипнула я с облегчением, – неприятно думать, что у тебя в мозгах кто-то может копаться, как на распродаже «всё по сто».

– Но я теперь… в одной команде с вами и отвечаю за вашу безопасность перед ковеном… и самим собой. А отвечать не понимая, что с тобой происходит, – невозможно, пойми, пожалуйста! Нет, я не настаиваю, чтобы ты все объясняла мне или Теру, – я понимаю, мы не те, кому ты полностью доверяешь. Но может, есть кто-то… не прямо сейчас… подумай…

Он тяжело выдавливал из себя слова, смолкая и переводя дыхание, и умом я понимала, что эрг прав. Трудно общаться с такой истеричкой, какой я сама себе виделась, пытаясь рассудительно посмотреть на ситуацию со стороны.

Вот только даже и близко не могла представить, как рассказываю кому-то про свои глупые претензии, а на меня смотрят осуждающим или, хуже того, жалостливым взглядом… ни за что.

– Не могу, – пробормотала я, чувствуя себя обиженной и виноватой одновременно и снова горько всхлипнула. – Но я стараюсь. Правда, может, потом, ты только не обижайся…

– Таресса… – Маг почти рычал, но в этом рычании была не злость, а боль и отчаяние, я хорошо почувствовала.

А потом вдруг вскочил и бросился в море, прямо в одежде… только обувь в последний момент отшвырнул. Напористо, как ледокол, рассекая телом волны, уже через несколько секунд достиг глубины и, махнув крылом темных волос, которые обычно спускались до плеч послушной волной, резко ушел под воду. И не появлялся так долго, что я всерьез испугалась. Даже вскочила с песка, вглядываясь в море, и, когда обнаружила вынырнувшую далеко от берега темную точку, выдохнула с облегчением.

Села и пригорюнилась. Вот же мерзкая эта штука, их проклятое запечатление! Вот какое мне дело до того, кто к нему прикасается? И с кем он разговаривает? Да если не знать про запечатление, я вообще решила бы, что это банальная ревность, низменное чувство собственника, оставшееся нам от темных предков, испортившее не один миллион судеб и сожравшее несчитаное число жизней. С тех пор как начала читать взрослые книжки и вникать в отношения более зрелых одноклассников, я все с большим неприятием относилась к этому чувству. А теперь, по вине проклятого запечатления, сама, похоже, им заразилась.

Смешно сказать, я – и ревную… Бред. Да еще кого? Вот если бы Найкарта или Терезиса, они моложе, выше, плечистее, особенно Найк. Нет, нельзя сказать, что Дэсгард некрасив или плохо сложен, ни в коей мере. Он немного ниже Тера, но это почему-то становится совершенно незаметно, когда маг разговаривает. Даже Найкарт, который выше его на полголовы, в такие моменты кажется ниже, не говоря об остальных. Но главное в его внешности все же глаза. Как он умудряется взглядом выразить так много – от насмешки и ненависти до печали и боли, мне не понять никогда. И все же думать о том, что можно его ревновать, почему-то кажется мне неправильным, ведь это все равно что ревновать статую Лермонтова…

Черт, как все сложно и запутанно, вздохнула я печально, и этот мир, и маги, и их порядки. И еще какая-то странная, все усиливающаяся тревога, не имеющая никакого отношения ни ко мне, ни к запечатлению, ни к Дэсгарду. А скорее ко все чаще вспоминающимся елям и промороженным грудам камней на обочине тропинки белого мира. Хотя насчет этого у меня появилось несколько мыслей, очень странных и сумбурных. Но раз больше ни у кого нет разумных объяснений, возможно, подойдут и они?

– Дэсгард… – не выдержав, снова вскочила я с песка. – Дэсгард!

– Тут я. – Он стоял на полоске у границы прибоя, натягивая сапожки, и от его одежды шел пар. – Никуда не делся…

– И это хорошо, – рассеянно проворчала я, почти бегом добралась до мага и обхватила его за пояс. – Идем…

– Куда? – подозрительно вскинулся он и замер, вглядываясь в мое лицо.

А потом, когда снова мелькнули вокруг барханы и мы оказались в холле информатория, еще пару секунд как-то растерянно оглядывался, словно не мог поверить, что это все неподдельное.

– К совету. У меня есть идея!

И я решительно поволокла его к дверям зала, где царил шар.

Нас определенно ждали, но только не в таком порядке: я впереди, а слегка ошалелый Дэс следом, как ялик на буксире. Глаза магов метнулись с меня на него и обратно… и еще раз.

– Хм… – задумчиво и как-то растерянно произнес Балисмус и оглянулся на шар.

Оглянулась и я и увидела застывшую фигуру Кантилара, а за его спиной еще несколько светловолосых воинов, но это меня сейчас не могло сбить с толку. Да и были они далеко, и, как я убеждалась с каждым часом, никто, кроме меня, не мог бы их сюда доставить. Хотя…

– А они не хотят присутствовать тут лично? – обернувшись к Дэсу и указав глазами на шар, осведомилась я вполголоса.

– Нужно спросить, – с неожиданной ехидцей ответил он и повернулся к шару: – Кантилар, вы не против выпить по бокалу риайнского?

– Не соглашайся. – Слышащий невыразительно перевел слова лекаря, шевельнувшего в шаре губами, я узнала бы его теперь из сотни.

– Не переживай, Эндерад, страшно больше не будет, – откликнулась насмешливо, – метод усовершенствован.

– Надеюсь. – Его лицо стало хмурым, как северная осень.

– Так мне идти за вами?

Они с минуту молча переглядывались, делали какие-то знаки, пробуждая во мне сомнения в ранее сделанных выводах, – похоже, тайный язык жестов тут все же существует, – и наконец Кантилар сказал:

– Хорошо, иди. Мы в кабинете.

– Вижу, – появляясь у него за спиной, сообщаю повелителю. Перепрыгивание через мир пустыни теперь происходит у меня автоматически.

– Что? – Он оглянулся стремительно, как змея, и выхватил из ножен кинжал.

– Вот этого не нужно, – пробормотала я осторожно, – брось каку. Вы же сами согласились, чтобы я пришла?

– Но мы думали… – Кантилар прищурился, приходя в себя и начиная что-то понимать. – Как это у тебя выходит?

– Веришь, – вздохнула искренне, – сама хотела бы знать, но… увы. Так мы идем пить это, как его… рианское?

– Риайнское, – поправил он. – Риайн – это название острова магов. Разве тебе до сих пор не сказали?

– Не-а, вы тут все одинаковые партизаны… Готовы?

– Кантилар, – внезапно хмуро обронил лекарь, – нужно забрать и ту… чего уж тянуть.

– Кого? – У меня даже горло вдруг пересохло от волнения. – Селин?

– Нет. – Повелитель сочувственно посмотрел на меня. – Селинта живет здесь уже пять лет. Не обижайся на нее, она всегда хотела быть актрисой. Приведи ее, Дер. Садись, Таресса, пять минут ничего не решают.

– Ты не был пленником, – горько усмехнулась я. – Пленнику важна каждая секунда. Можно я пойду с Эндерадом?

Кантилар думал всего несколько секунд, потом безнадежно махнул рукой:

– Идем! – И, уже стремительно шагая впереди, спросил: – Сколько человек ты можешь увести?

– Последний раз было шестеро и еще столб, – вспомнила я свой рекорд. – Но мне кажется, смогу и больше.

– Ну нас как раз семеро с нею. – Он тяжело вздохнул и сразу же сменил тему: – А зачем ты нас решила позвать?

– Я слышала, о чем вы говорили, и хотела… А давай я пока помолчу? Может, вам и не понравится, но хоть риайнского выпьете.

Она сидела на сундуке, стоявшем в этой комнате возле самого окна, задумчиво глядела на пышные вереницы облаков и даже не обернулась, когда мы вошли. Я смотрела на почти незнакомую девушку с забинтованным левым запястьем и чувствовала себя предателем. Вот почему я тогда не прошла по залу, не рассмотрела каждую невесту, не поговорила со всеми потом за столом? Повелась на назойливое сочувствие Селин. Черт, как обидно так ошибаться в людях!

– Привет, – сказала я, шагнув к ней. – Ты меня помнишь?

– Да, – настороженно оглядела меня белокурая невысокая девушка с рыжеватыми бровями, – но нам сказали, что тебя за неповиновение отдали магам.

– Так и было.

Я оглянулась на Кантилара и усмехнулась. Вообще-то они молодцы. Почти не врут. Только ловко меняют плюсы на минусы. Повелитель сделал строгое лицо и уставился в окно.

– А теперь тебя снова… привели?

– Нет, теперь я сама хожу где хочу и пришла пригласить тебя погостить. Тут, я смотрю, больше никого не осталось. Чего тебе скучать?

– Селинта еще осталась, – оглянулась девчонка на дверь, – но я ей не верю.

– Правильно делаешь. Ну идешь в гости? А то мне поговорить вечерами не с кем. И кстати, я забыла… как тебя зовут?

– Алинта. А можно? – опасливо оглянулась она на молчаливо стоящих воинов.

– Можно, – сумрачно кивнул Эндерад. – Захвати свои подарки, вдруг пригодятся.

– А что у тебя с рукой? – глядя, как она складывает в узел какие-то украшения и тряпки, осторожно поинтересовалась я, искоса поглядывая на Эндерада. – Поранилась?

Он поймал мой взгляд и возмущенно полыхнул в ответ:

– Нет! Она бинтует браслет, чтобы не касался кожи.

Я понимающе вздохнула: кто бы сомневался, что эвины и не подумали объяснить девушке, что подаренное повелителем в тот знаменательный день осеннего бала украшение вовсе не знак рабства! И его именно поэтому невозможно снять добровольно, что это просто маячок, надетый на попаданку ради ее же безопасности.

– А кто его может снять?

Ну, понимаю я, что там нас ждут и переживают напарник с Дэсом, но хочу, чтобы она ни одной лишней секунды не чувствовала себя пленницей.

– Я сниму, – шагнул из-за спины повелителя незнакомый мне воин с мрачным лицом и достал из висящего на поясе кошеля маленький ключик.

Девчонка при звуке его голоса метнулась ко мне, испуганно вглядываясь в лицо эвина, но он больше не сказал ни слова. Выхватил кинжал, ловко располосовал шарфик и поворачивал браслет, пока не нашел замочек.

– Можешь снимать, – сообщил Эндерад, но девчонка уже сдернула ненавистное украшение и отбросила в сторону.

– Идем! – махнув воинам, шагнула я к землячке и вдруг услышала в соседнем зале вопль: «Таресса!»

– Ждем или уходим?

– А ты как считаешь? – Кантилар уже стоял рядом, крепко держа меня за талию.

– А что, разве мое мнение кого-то теперь волнует? – поразилась я совершенно искренне. – Как интересно! Тогда ждем, а то Найк очень обидится.

– Таресса! – ворвался Найкарт и сразу все понял. – А меня?!

– Тебя и ждем, – сообщила я ворчливо и, глядя, как он хватается за одного из воинов, пошутила: – Все крепко держатся? Экспресс идет без остановок.