ГЛАВА ПОСЛЕДНЯЯ, В КОТОРОЙ ПОЛКОВНИК ТРОЯН И ЖУРНАЛИСТ ТУРГИН ПРОЩАЮТСЯ С ДРУЗЬЯМИ

Шелеха увели. Анохин стоял у окна вполоборота к полковнику Трояну.

— Ну что же, finita la commedia, как изрек бы наш друг Лаврентьев... Когда-нибудь он скажет нам спасибо за то, что мы стояли на страже его доброго имени, берегли его честное сердце.

— И за то, — улыбаясь, добавил Анохин, — что открыли тайну короны Пилура. Наследники мистера Пирпонта Дюрана еще не подозревают, что они в эти дни потеряли добрый миллион долларов.

— Что ж, каждый археолог — разведчик прошлого, но, как видите, иногда и разведчику приходится стать археологом.

— Павел Александрович, а вы меня многому научили на этом деле, — сказал Анохин. — Всегда радостно убедиться, что ты был прав в своей вере в человека, а не в своих подозрениях.

— Знаете, дорогой Федор Ильич, Дзержинский нам частенько говорил: если ты не слышишь в своей душе любви к человеку, из тебя не будет настоящего чекиста.

— Интересно, как чувствует себя теперь автор операции «Белая бабочка»? — засмеялся Троян. — Хотел бы я сейчас посмотреть на Регля и его шефов...

Вечером того же дня журналист Тургин и Ляля прощались с Сергеем Ивановичем, Оксаной и сразу загрустившим Колей.

За ужином на веранде дачи Лаврентьева многое было сказано о жизни, работе, о последних событиях в заповеднике, о настоящих друзьях и о враге, которого не всегда легко распознать.

Отодвинув стол, молодежь на прощанье фотографировалась.

— Ну, девушки, последние кадры, — пробовал шутить Коля.

— А разве вы уже не хотите быть нашим земляком? — лукаво спросила Ляля.

— Надеюсь, — вздохнул Коля.

— Интересно, в какой город ты захочешь поехать в будущем году? — серьезно, ничем не выдавая иронии, сказала Оксана.

Девушки рассмеялись, и Коля, использовав момент, зажег магний.

...Тургин с Лаврентьевым сидели в комнате, доигрывая прощальную партию.

Заметив лежащую на тахте книжку с коричневой вертикальной полосой около корешка, Тургин с удивлением спросил:

— Сергей Иванович, и вы увлекаетесь детективами?

Лаврентьев скосил глаза на книгу и хохотнул:

— Водится такой грешок... Но в жизни, наверно, все совсем не так, как в этих книгах.

В глазах Тургина заплясали озорные искорки...

За окном на веранде снова вспыхнул магний, и Тургин, посмеиваясь, сказал:

— Моя дочь увозит целый чемодан фотографий.

— А вы не запаслись иллюстрациями для очерка?

— Материалов теперь у меня много. Вот только когда напишу? Приедешь домой — завертишься. Новые дела навалятся.

— Если, друг мой, нужна будет консультация — вы без церемоний, прямо ко мне в Академию или домой.

— Спасибо. Сергей Иванович. Разрешите тут же воспользоваться вашей любезностью. Покажите мне, пожалуйста, вашу белую бабочку.

— Вы только, бога ради, не вздумайте об этом написать! — замахал рукой Лаврентьев. — У каждого свои причуды. А показать — покажу.

Лаврентьев подошел к письменному столу, достал из ящика маленькую коробочку, вынул древнюю белую костяную бабочку с приделанной к ней булавкой и протянул Тургину.

Тургин положил бабочку на ладонь, посмотрел на нее и сказал:

— Когда-нибудь, Сергей Иванович, я расскажу вам любопытную историю...

Загрузка...