Белоснежка и команда мечты

3.1.

Вообще горняки негласно решили игнорировать группу Дары Эрмегот и ее экспедицию, как событие пустяковое и к ним отношения словно бы не имеющее. Но, как часто бывает, любопытство пересилило. Сперва рудокопы северо-западной шахты посматривали украдкой, оказываясь рядом будто бы невзначай. Но к тому времени, как все было почти готово к отъезду, у входа в штольню понемногу собралась целая толпа.

Девушки в свою очередь прикидывались, будто до непрошеных зрителей им нет никакого дела: даже не оборачивались, когда доносились насмешки. Лиза в этом спектакле и вовсе не участвовала – стояла возле низкорослой лошадки, на которую погрузила сумки со своими пожитками, и хмуро рассматривала шахтеров.

Чем дольше она смотрела, тем сильнее убеждалась, что и в самом деле затея Дары – авантюра и глупое ребячество. Все эти гномы были такими мощными, угрюмыми, грубыми, не похожими на других жителей города, будто не пришли когда-то работать в шахту, а наоборот, явились из нее на свет. Глядя на бороды с застрявшей каменной крошкой, загрубевшие лица, сильные, жилистые руки, играючи, как безделушки, державшие тяжеленные инструменты, Лиза с трудом боролась с желанием попросить Дару подумать еще раз.

– Эй, помоги-ка! – вырвал ее из мрачных мыслей звонкий голосок. – Подержи, я привяжу крепче.

Балансируя на опасно качавшемся камне, Балсан пристраивала на спине смирной лошади непонятного вида ящик с длинным лотком. Лиза подхватила громоздкую конструкцию и немедленно всадила в ладонь занозу.

– И что это за приспособление? – процедила она сквозь зубы, чувствуя, как проклятая щепка с каждым неловким движением уходит все глубже под кожу.

– Это вашгерд, – ответила Балсан, шустро приматывая ящик к седлу. – Породу мыть. Как найдем хорошее место – и тебя научим. Все, отпускай!

Она спрыгнула с неустойчивой опоры и отряхнула руки о полы грубой кожаной куртки, такой же, какая была и на Лизе. Одежду и снаряжение для экспедиции им выдали на складе. Сапоги на толстенной подошве и с прорезиненными носами, стоявшие колом плащи-палатки, эти куртки – казалось, кожа, из которой они сшиты, настолько прочная, что даже волк не прокусит. Удивительно, но при этом она была довольно мягкой и не стесняла движений.

Но каким же все было тяжелым! Лиза не прошла еще и ста метров, а уже хотелось снять сапожищи и размять ноги. Счастье, что хоть вьючных лошадей дали, а то бы пришлось еще нести на себе гору снаряжения. Она покосилась в сторону увлеченно обсуждавших что-то шахтеров. Вот для кого все это предназначалось, для здоровенных мужиков. А не для хрупких девчонок…

Раздосадованная Лиза непроизвольно сжала кулаки, и ладонь пронзил укол боли.

– Балсан, у тебя случайно иголки нет?

– А тебе зачем?

Лиза молча показала ей ладонь. Ничего не говоря, Балсан вытащила откуда-то из складок одежды булавку, одним движением извлекла занозу и вернулась к своей лошадке, проверять узлы и подтягивать ремни и пряжки.

– Спасибо, – пробормотала Лиза.

Она вдруг почувствовала себя бесполезной, не умея седлать и навьючивать лошадей, понятия не имея, как правильно укладывать всякие шахтерские пожитки. Все, что было ей по силам – мелкая помощь. Принеси-подай, уйди-не мешай. Оставалось маяться и ждать, когда наконец все будет готово и они тронутся в путь.

– Ну что, вроде бы уложились, – сказала Дара, оглядываясь.

Лошади и поклажа были готовы, девушки собраны, застегнуты на все пуговицы. На вытоптанной каменистой площадке не осталось валяться ничего из вещей. Пришло время выдвигаться.

То ли друзья и близкие не допускались сюда по распоряжению Хайдара, то ли у гномов вообще не были приняты долгие проводы, но кроме местных рудокопов никто не пришел проститься. Оттого старт экспедиции показался каким-то слишком будничным, словно не уходили они в тайгу на несколько месяцев, а отправлялись на прогулку с пикником.

– Как и договаривались, идем тропой, сперва по распадку, а дальше через перевал? – уточнила Аяна. Стоило звукам с шахты затихнуть вдали, как подружки оживились и смогли спокойно обсудить планы на ближайшие дни. – Послезавтра, если погода не подведет, выйдем на Зайл, а там берегом до самого Цангаана.

– Да, как и планировали. Вот только насчет послезавтра я не уверена, – ответила Дара.

Обе они покосились на Лизу, словно прикидывая что-то. Она вспомнила, как Аяна с легкостью, между делом сгоняла до дома феи и обратно, тогда как сама она едва осилила путь в один конец.

– За меня не волнуйтесь, я в хорошей форме, – немного обиженно сказала она. – Просто в тот раз одежда была неподходящей, и обувь тоже. Ну что вы так смотрите? Я так-то выносливая, спортом регулярно занимаюсь.

– Ах, спортом, – протянула Балсан и хихикнула. Наверняка мать рассказала ей об этом забавном обычае, принятом в чужом мире. – Ладно тебе, не обижайся. Никто в тебе не сомневается.

– Мы должны прикинуть худший вариант из возможных, – сказала Аяна безжалостно. – И равняться на самого слабого участника похода.

– Но тебе вообще не стоит беспокоиться, – попыталась приободрить Дара. – Мы никуда не торопимся. Главное, добраться до района поисков здоровыми и невредимыми.

– Ничего, я справлюсь, – легкомысленно отмахнулась Лиза, с показной бодростью зашагав вперед.

Однако уже через полчаса она поняла, что несколько погорячилась. Топать в тяжелых сапогах по каменистой дороге оказалось совсем не так легко, как трусить по беговой дорожке под кондиционером. Маленький рюкзак с самым необходимым вдруг приобрел ощутимый вес и раздражающе оттягивал плечи. Теплые лучи весеннего солнышка больше не веселили – Лиза взмокла, расстегнула куртку и жалела, что не послушалась Дару и не оделась полегче.

Еще тропа, как назло, все тянулась вверх вдоль склона – уж лучше бы шла круто к вершине, давно бы поднялись, отдышались и вниз пошли. Но просить об отдыхе, едва выйдя из города, значило подтвердить свою бесполезность и неприспособленность. Так они действительно за год до места не доберутся.

Лиза задумала остановиться, когда они обогнут гору. Ненадолго, всего лишь снять лишние вещи и повесить на пояс флягу с водой, которую опрометчиво положила в сумку. С каждым пройденным метром ей казалось, что до намеченной цели она не дотерпит, и приходилось пересиливать себя, заставлять делать следующий шаг, а за ним – еще один. А там, глядишь, и до поворота не так далеко осталось.

За поворотом тропа пошла ровнее, уклон почти не ощущался, и она решила потерпеть еще немного. Рано или поздно привал объявит кто-то другой: они ведь не железные! Тоже должны уставать, потеть или мерзнуть, и, как любые живые существа, нуждаться в утолении голода, жажды и других физиологических потребностей.

– Девочки, техническая остановка! – когда Дара объявила долгожданный привал, солнце заметно приблизилось к зениту.

Лиза сбросила надоевший рюкзак и уселась на выступающий корень, с облегчением вытянув ноги и привалившись спиной к дереву. Воистину, нужно устать как следует, по-настоящему, чтобы ощутить, какой сладкой может быть простая вода, и как это здорово – распрямить свободные от ноши плечи.

– Устала? – с сочувствием спросила Аяна.

– Немного. Но это с непривычки. Вот войду в ритм и смогу хоть до темноты шагать.

– Но мы и так сегодня идем до сумерек, – лицо девушки приняло выражение сочувствия. – И еще пару дней – места здесь знакомые, тропы проторены…

– Не переживай, мы будем отдыхать так часто, как потребуется, – успокоила Дара подругу. – Только ты говори, если тяжело или устала, хорошо?

– Хорошо, – отозвалась Лиза.

Ловя на себе сочувственные взгляды, она мысленно поклялась терпеть до последнего. Не хватало еще, чтобы всю дорогу с ней возились, как с больной или немощной!

3.2.

В родном мире Лиза считалась девушкой спортивной. Сказывались лыжная секция в школе, где она часами бегала по стадиону и отжималась по пятьдесят раз за подход, и регулярный фитнес во взрослом возрасте. Но куда ей, горожанке, было тягаться с новыми подругами, с самого раннего детства привыкшими к физическому труду! К тому же гномы от природы были сильнее и выносливее людей. В городе запросто можно было встретить молодую женщину с бочкой воды, которую она без видимых усилий несла на плече, или бравого молодца в кольчуге и наплечниках, небрежно помахивавшего топором с лезвием едва не вполовину своего роста…

Воспоминания о жителях Цитадели, разбавленные наблюдением за местной флорой и фауной (оказавшейся очень похожей на земную), помогли скоротать путь. Еще до обеда она придумала этот способ: занять голову, чтобы не обращать внимания на ноги.

К счастью, на ночлег встали все же засветло. Неподалеку оказалась охотничья времянка, и Аюна предложила заночевать там. На то, чтобы поставить и собрать лагерь, они бы потратили больше времени, чем сэкономили, и все согласились. К тайной радости Лизы, которая давно уже брела, как зомби, не чуя под собой ног, ничего вокруг не замечая от усталости.

– Сделай доброе дело, помоги Юмсун растопить печь, – попросила Дара, когда они добрались до места.

Лиза догадалась, что ее просто жалеют и не хотят, чтобы она тяготилась своей никчемностью – Юмсун безо всякой помощи быстренько наколола щепок и развела огонь. Сидя на широкой лавке, Лиза наблюдала, как эта девчушка, кругленькая и нежная, как зефирка, ловко управляется с топором. Что ж, по крайней мере, с такими попутчиками в тайге не пропадешь.

«Ничего, в следующий раз я обязательно займусь чем-то полезным, – сонно думала она, глядя, как рыжие языки пламени лижут закопченное дочерна нутро печи. – Дров вряд ли смогу наколоть, но обед сготовлю. И даже неплохо – что-что, а готовить я умею».

Вслушиваясь в уютное потрескивание огня и отголоски разговоров, она не заметила, как задремала. Очнулась от того, что кто-то тряс за плечо.

– Просыпайся, ужин стынет!

Невнятно пробормотав, Лиза отмахнулась и отвернулась к стене, но от нее не отстали:

– Нет, надо поесть, а то завтра сил не будет!

С неохотой открыв глаза, она увидела, что стемнело. Маленький бревенчатый домик скупо освещали пламя печи и масляная лампа. Пахло чем-то подгоревшим. Все уже расселись вокруг стола, а Идама раскладывала по мискам вязкую серую кашу.

– Что-то я не голодная, – пробурчала Лиза, глядя на свою порцию с сомнением.

– Ладно тебе. Идама, конечно, не самый лучший повар, но есть можно. Даже сытненько, – сказала Балсан, уворачиваясь от замаха поварешкой.

И в самом деле, на вкус еда оказалась гораздо лучше, чем на вид: что-то похожее на перловку с тушеным мясом и травами. После первой ложки проснулся аппетит, и она умяла все до крошки.

– Добавки? – предложила Идама, явно довольная собой.

Отказываться было неловко. После обильного ужина и горячего чая из трав и сушеных ягод глаза слипались. Как ни старалась Лиза сдерживать зевоту, притворяясь, будто ей интересна беседа, улавливать смысл разговора получалось с трудом. В конце концов ее отправили на боковую, и девушка с наслаждением вытянулась на широком деревянном настиле.

Зря она думала, что не сможет нормально выспаться на твердых досках, застеленных одним лишь плащом, под колючим покрывалом, остро пахнущим шерстью. Уснула она так быстро и спала так крепко, как редко бывало дома, на кровати с дорогущим ортопедическим матрацем.

Разбудили ее птицы. Чириканье и щебетание раздавались со всех сторон, словно гомонившая стая расселась прямо вокруг кровати. Мышцы ломило. Все тело, кроме бока, к которому прижался кто-то теплый, сковало от холода.

Поежившись, Лиза открыла глаза. Рядом, у стенки, безмятежно посапывала Балсан. Сквозь крохотное мутное оконце пробивались косые солнечные лучи. Кто-то тихонько возился у печки. Левая рука, лежавшая под головой, онемела от плеча до самых кончиков пальцев – пришлось размять ее, чтобы вернуть подвижность.

Она села, морщась от колючих мурашек, побежавших под кожей, и увидела Номин, разводившую огонь. Остальные девчонки еще спали.

– Ты чего вскочила? – прошептала Номин. – Я еще даже стряпать не начинала, спала бы себе.

– Да я вроде выспалась. И замерзла немного.

– Ночи сейчас холодные. Ничего, скоро кипяток будет, попьешь горячего.

Действительно, горячего очень хотелось. И поесть. И полежать еще немного, только в тепле. А лучше постоять под душем… С отчаянием сообразив, что о душе придется забыть надолго, Лиза вздохнула.

– А где можно умыться? – спросила она.

– На роднике. Тут близко. Если подождешь немного, я с тобой схожу, мне котелки помыть надо.

Родник и вытекавший из него ручей и впрямь были рядом: если прислушаться, его журчание можно было различить, не отходя от дома. Пока Номин оттирала котелок пучком хвоща, в изобилии росшего вокруг, Лиза умылась обжигающе ледяной водой, растерла горевшие щеки полотняной тряпицей, заменяющей полотенце, и почистила зубы.

К счастью, с личной гигиеной в этом мире все оказалось не безнадежно. Гномы варили мыло разных сортов, едкое темно-серое для стирки и душистое, жирное, с мягкой пеной – для умывания. Для чистки зубов использовали маленькие кисточки с жесткой щетиной и порошок из смеси мела и угля. Существовала даже простенькая косметика и краска для волос, но молоденьким девушкам пользоваться ими считалось неприличным.

Закончив приводить себя в порядок, Лиза собрала все в симпатичный вышитый мешочек, в котором Дара перед поездкой вручила ей этот набор «самого необходимого». Кроме мыла с зубным порошком в мешочке были кое-какие мази и припарки, а также несколько важных мелочей.

«Определенно, это один из самых полезных подарков, которые я получала за всю жизнь, – подумала Лиза. – Жаль, что у меня нет ничего, что можно подарить ей взамен. Ничего, что-нибудь придумаю».

– Тебе помочь? – спросила она Номин, все еще сражавшуюся с котлом. Та отмахнулась. – И вообще, почему каша пригорела у Идамы, а драить пришлось тебе?

– Потому что сегодня я дежурная. Не ночью же ей было мыть. Хотя залить водой могла бы.

– Странно, мне Дара про дежурство по кухне ничего не говорила.

Номин скользнула по собеседнице задумчивым взглядом, и та поняла, что ее в очередной раз берегут от работы.

– Наверное, чтобы заранее не расстраивать. Радуйся – неужели хочешь вставать раньше всех и возиться с готовкой?

– Я хочу быть полезной! А готовить люблю, только вот… Я дрова колоть не умею, да и костер разводить как-то не очень.

– Ерунда, хочешь, сегодня же научу? Хуже, когда наоборот. Вот, например, Идама…

Девушки переглянулись и захихикали. В последний раз ополоснув котелок, дежурная придирчиво его осмотрела, убедилась, что он отмыт до блеска, набрала воды и предложила вернуться в дом. Лиза метнулась ко второму котлу, для чая, вызвавшись помочь его донести. Она ухватилась за ручку, как вдруг заметила, как в реденькой молодой травке что-то блеснуло.

Перепрыгнув через ручей, она приблизилась к этому месту и увидела то, что заставило остолбенеть от ужаса.

На мягкой глинистой земле отпечатался большой глубокий след округлой лапы с пятью пальцами и длинными когтями. Не нужно было быть следопытом, чтобы догадаться, кто его оставил. Почва еще была влажной, наверняка зверь прошел совсем недавно. Может, он все еще рядом. Кажется, там, в кустах, хрустнула ветка?

– Что с тобой? – окликнула Номин.

– Пойдем отсюда быстрей, – отозвалась Лиза, еле шевеля онемевшими губами. Попятившись, она едва не свалилась в ручей.

– Слушай, ты меня пугаешь. Можешь нормально сказать, в чем дело?

– Вон там след. Кажется, свежий. Похоже, медвежий. Пойдем, а?

Номин подошла ближе и осмотрелась. На спокойном лице не промелькнуло ни тени испуга, ни малейшего любопытства.

– Ну да, мишка. Здесь часто охотники бывают, свежуют туши, обедают. Наверное, повадился за объедками ходить, – она перевела взгляд на подругу: – Да успокойся ты, не погонится он за нами. Зачем ты вообще туда пошла?

– Мне показалось, будто в траве что-то лежит. Что-то блестящее.

Бесстрашная Номин принялась шарить вокруг. Лиза, дергаясь от каждого шороха, в панике озиралась и проклинала себя за болтливый язык. Ну что такого интересного могло там валяться! Разбитая бутылка? Стреляные гильзы, или с чем они тут охотятся?

– Хм, а эта штучка тоже свежая, – сказала, наконец, Номин, поднимаясь и отряхивая колени. – Начищена до блеска. И уж точно ее не медведь уронил, медведи в Пятом отряде не служат. Смотри-ка.

Она показала находку. Это была маленькая серебристая пряжка с изображением двух перекрещенных алебард – такой же символ был высечен в Цитадели над входом в крыло службы безопасности.

3.3.

– Может быть, он просто приезжал поохотиться? – предположила Лиза. – Не круглые же сутки ваши вояки при исполнении, должны и отдыхать когда-нибудь.

– Охота не отдых, а такая же работа, что и другие, – возразила Аюна. – Все равно, как если бы мы с Аяной на досуге ходили улицы патрулировать.

– А ты бы смогла, – хохотнула Балсан. – Наши ребята тебя боятся гораздо больше, чем патрулей Пятого отряда!

– Ребята твои – лоботрясы и бестолочи, – рявкнула Аюна, покосилась на лежавшую на столе пряжку и задумалась.

Некоторое время девушки молча рассматривали находку. Лиза не понимала, почему неприметная вещица вызвала такой интерес.

«Шатающийся по округе медведь их, видите ли, не беспокоит, – с некоторой досадой думала она, – а о какой-то сломанной безделушке разговоров на все утро!»

– Даже если бы кто-то из отряда здесь просто гулял, вряд ли бы он отправился на прогулку в форме, – сказала, наконец, Дара.

– А если у бедолаги другой одежды нет? – усмехнулась Аяна. Было заметно, что непоседе надоел этот бесполезный разговор. Ей не терпелось вновь двинуться в путь.

– Или у него большая стирка, – поддакнула Лиза.

Она-то как раз была не против еще немного посидеть и поболтать. После вчерашнего марш-броска ныла спина, ломило ноги, а сбитые стопы горели огнем. Хорошо хоть сапоги ей удачно подобрали, обошлось без мозолей. Увы, Дара не дала подружкам всласть поупражняться в остроумии.

– Как бы то ни было, не думаю, что нас это касается, – она спрятала пряжку в карман и поднялась из-за стола. – Пора собираться, мы и без того задержались. А со своими воинами пусть Зандан разбирается.

– Может, оставить ее тут, на видном месте? – обеспокоенно предложила Юмсун. – Он ведь искать будет. За потерю снаряжения Зандан накажет, даже за эту мелочь. Ты же знаешь, какой он!

– Вот и правильно! – фыркнула безжалостная Идама, с грохотом швыряя миску в пустой котелок. – В другой раз не будет ворон считать, дурень. Надо же быть таким недотепой! Наверняка это кто-то из твоих поклонников, Балсан.

В ответ та усмехнулась и высокомерно задрала подбородок. Лиза догадалась, что Идама завидует популярности подруги, хоть ни за что не признается в этом открыто. Аюна перевела угрюмый взгляд с одной на другую и нахмурилась.

– Злая ты, – пискнула Юмсун и принялась собирать кружки. – Давай, Номин, я тебе посуду вымыть помогу. Не хочу смотреть, как они опять ругаются.

– Мы не ругаемся! – хором воскликнули девушки, но Юмсун уже скрылась за дверью.

За то время, пока Лиза собирала личные вещи, девчонки успели навести порядок во времянке, оседлать лошадей и все уложить.

– А почему мы сами не едем верхом? – спросила она, поглаживая бархатный нос ближайшей лошадки. – Ведь намного быстрее получилось бы.

– Да кто ж нам даст? – со свойственным ей ехидством ответила Идама. – Не такие мы важные птицы, скажи спасибо, что хоть на вьючных расщедрились.

– Глупостей не говори, – одернула ее Дара и объяснила: – Это только кажется, что быстрее, а на самом деле тебе бы пришлось чуть ли не полпути вести коня на поводу, мы же не по дороге едем. То в гору, то через лес – особо не поскачешь.

– Да уж, с дорогами у вас беда. Не дороги, а направления.

– Так мы не по большаку путешествуем, – Идама взяла лошадь, которую гладила Лиза, за повод. – Туда, где дороги есть, разведывательные экспедиции не посылают.

К счастью, все оказалось не так уж плохо. Весь второй день шли проторенной тропой, узкой, но расчищенной и довольно ровной. По сравнению с зарослями кустарника, кочками и буреломом, через который пришлось пробираться в город от домика феи – не поход, а прогулка на свежем воздухе. К тому же в этот раз гору не переходили, а огибали, и уклон почти не ощущался.

Деликатная Дара старалась ненавязчиво заботиться о новой подруге. Идя первой, она приноравливалась держать комфортную для Лизы скорость. Если та начинала унывать и жалеть себя – отвлекала болтовней. До обеда они сделали два полноценных привала.

С утра Лизе казалось, что второй день пути будет не просто тяжелым, а невыносимым, но благодаря такой поддержке она и не заметила, как пролетела его первая половина.

– Ты молодец, быстро привыкаешь, – похвалила ее Дара. – Таким темпом мы и в самом деле по большой воде доберемся.

– Мы поплывем по реке? – удивилась Лиза.

– С ума сошла? – Идама на миг отвлеклась от затачивания деревянного колышка, чтобы изумленно на нее посмотреть. – Ты горные реки по весне хоть раз в жизни видела?

– На вот лучше, займи руки чем-нибудь полезным, – Дара протянула Идаме краюху сероватого хлеба. Пожав плечами, та принялась нарезать его ломтями. – Я говорю про сезон большой воды. Он начнется на следующей неделе, хотя паводок обычно уже вовсю идет, конечно…

– А, это название месяца! – догадалась Лиза. – А сейчас какой сезон?

– Первоцветов. Начало весны. Только это не месяц, месяцы мы считаем по луне, так же как люди. А сезоны – по временам года, в каждом по два… Спасибо, Номин!

Пока они болтали, дежурная успела накрыть обед, используя вместо стола расстеленный на земле плащ. Горячее на привале не готовили, но даже нехитрый перекус она сумела сделать аппетитным. Девушки набросились на еду – все, кроме Аюны, которая незаметно куда-то исчезла.

– Где твоя сестра? – спросила Лиза Аяну, за обе щеки уплетавшую хлеб с сыром и вяленым мясом. – Ей так ничего не достанется!

– Значит, не голодная, – отмахнулась легкомысленная девица. – Ей подозрительность аппетит портит. Ну и характер заодно. Зря вы притащили ту побрякушку, теперь сестрице кажется, что кто-то за нами идет.

– А ты и рада лишний раз панику навести, – нахмурилась Дара. Проследив за ее взглядом, Лиза увидела испуганное личико Юмсун. – Просила же – делайте, что считаете нужным, но молча!

Словно по команде все прекратили жевать и уставились на Дару. Та обвела подруг сердитым взглядом, вздохнула и ответила:

– Я не хотела, чтобы кто-нибудь еще подхватил от Аюны мнительность. И вообще, это ее работа, за лесом наблюдать. Даже если ей что-то там показалось, заранее пугаться не стоит.

– Допустим, если за нами следит какой-то зверь или чудовище, то ты права, – насмешливо проговорила Балсан, нарочно выделив слово «чудовище» и с явным удовольствием поглядывая на трусиху Юмсун. – Аюна его первой выследит и заборет. Но кто-то из Пятого отряда… Признавайтесь, кто что натворил?

– Если бы натворили – стали бы они прятаться? Давно бы сволокли в цугундер именем закона.