Белый рыцарь и павший ангел

Глава XIV Протестантская честь против чести католической

В библиотеке замка, чуть ранее…

Я с трудом стоял на ногах. Я был наполовину опустошен и почти терял сознание на каждом вдохе. Я не знал, как я собираюсь выиграть битву с самым могущественным рыцарем протестантов, будучи сильно раненным и небоеспособным. В глазах темнело, и сознание пыталось уйти куда-то внутрь меня. Сжимая кулаки на рукояти меча, я повторял про себя, что не позволю ему уйти. Даже несмотря на всю мою слабость, я почувствовал необъяснимый приток сил, когда услышал голос Ланцелота.

Ланцелот: Неужели все это стоило тех усилий и страданий? Почему ты просто не присоединишься к нам, и вместе мы не разобьем розенкроссеров?

Леон: Потому что это не тот способ, которым они должны быть уничтожены. Ты ведь просто не столько не понимаешь, сколько отказываешься понимать, Ланцелот. С каждым нашим столкновением мы проигрываем куда больше, чем думаем. Согласен, за пятнадцать лет после войны вас обманывали и делали из католиков злых узурпаторов и убийц. Но ведь Ватикан тоже был всего лишь игрушкой в руках розенкроссеров. Но последние пять лет вы знаете правду, но все так же слепо отвергаете ее. Вы привыкли жить в войне с империей Ватикана так же, как и Ватикан к войне с вами. Но это не оправдывает никого, ни одну из двух империй. И именно этим и пользуются наши истинные враги.

Ланцелот: Дело не только в нашей затянувшейся войне, Леон. Дело также и в тебе. Ты, катализатор всего, что происходило в ватиканских военных компаниях за последние пять лет. Ты не просто паладин, ты невидимый страж Ватикана и ночной кошмар розенкроссеров. Но помимо этого, хочешь ты этого или нет, ты также спаситель наследницы королевской семьи Британии, Елизаветы 3-й Британской и 1-й Протестантской. Как герой обеих империй, ты значишь очень много как для нас, так и для Ватикана. Твое присоединение к той или иной империи делает ее доминирующей в этом противостоянии.

Леон: Тогда просто признайте поражение и перенаправьте ваши силы на уничтожение Креста и Розы!

Ланцелот: Даже если так, в отличие от Ватикана, розенкроссеры не обладают ничем, что когда-то принадлежало нам. Пока Протестантская империя не обладает своей собственной территорией и ее не признают остальные мировые лидеры, мы не можем позволить себе войну с твоими врагами. Единственной альтернативой может стать твое присоединение к нам, как и было сказано ранее.

Леон: Боюсь, этого не произойдет, только не после того, что ты сделал.

Ланцелот: Что же, согласен. Я должен извиниться перед тобой за то, что заставил тебя вновь пережить…

Леон: МНЕ ПЛЕВАТЬ, ЕСЛИ Я ВНОВЬ УВИЖУ ЭТОТ КОШМАР! Я живу с ним уже больше десяти лет, и, даже несмотря на то, что я пытаюсь от него убежать, я уже смирился с ним. Но ты заставил ее увидеть его, и за это тебе от меня не уйти. В этот раз, Ланцелот, бой будет до самого конца.

Ланцелот: Ясно. Теперь я понял, какую ошибку совершил. Если ты желаешь того, да сбудется твое желание.

В саду начали падать молнии, и мы яростно набросились друг на друга. Я использовал навык передвижения со скоростью молнии, чтобы получить преимущество в скорости, но этого просто было недостаточно для победы над Ланцелотом. Через минуту скоростного боя из-за усталости я начал терять скорость, и он перешел в атаку. Его атаки были быстрыми и сильными, моя защита пропускала один из пяти ударов. Через несколько минут, мое тело было заполнено мелкими царапинами и порезами. Ранения, полученные в бою, и усталость, которую я ощущал после укуса Флоры, полностью ослабили меня, и в один момент Ланцелот просто ударил меня ногой, отправив в полет до ближайшей колонны.

Упав на пол, я почувствовал жгучую боль по всему телу. Я более не мог ему сопротивляться. Вся моя затея была провальной с самого начала, и это стоило нам победы. Ланцелот начал приближаться ко мне с поднятым мечом. Сквозь залитые кровью глаза я видел, как его силуэт приближался ко мне, обещая покончить со мной. Меня спасла автоматная очередь, дошедшая до Ланцелота и заставившая его отступить…

Ферол: Да у меня удачливый день. Куда ни приду, всегда вовремя. Ты как?

Леон: Бывало и лучше.

Собрав силы в кулак, я поднялся на ноги и встал в боевую стойку, а Ферол встал рядом со мной, сбросив автомат, который в этом бою уже не мог помочь…

Ферол: Флора мне сказала, у тебя осложнения. Ты хоть драться с такими ранами сможешь?

Леон: Попытаюсь.

Ферол: Ну уж нет. «Попытаюсь» меня не устроит. Давай так, я выиграю тебе время, а ты регенерируешь, сколько сможешь. Не беспокойся, у меня с собой целый запас, так что даже Ланцелоту потребуется время на то, чтобы выбить меня из боя.

Леон: Уверен? Тебе будет больно, очень больно.

Ферол: Я знаю. Но тут уже не вопрос в том, как сильно он будет бить, а как быстро прибудут подкрепления. Нам просто нужно выиграть время, остальное не важно.

Ферол прошел вперед, чтобы встать между мной и Ланцелотом. Я немедленно начал регенерировать свое тело, но от меня, настолько уставшего, было мало проку…

Ланцелот: Если ты осмелился выйти против меня, средний сын графа Дракулы, значит, ты подготовился. Скольких из моих бойцов ты поглотил?

Ферол: Одиннадцать. Не беспокойся, я хоть и не Леон, тебя смогу занять на время.

Ланцелот: Значит, одиннадцать? Что же, тогда одного танца на тебя хватит.

Леон: Ферол, будь осторожен! Он знает все одиннадцать движений «Танца клинков».

Ферол: Все одиннадцать?

Ланцелот приблизился к нему в мгновенье ока и использовал первое движение этого танца, «Огненные клинки». Он пронзил Ферола четырьмя мечами, которые зажглись и начали сжигать его тело. Чтобы отбить подобную атаку, ему пришлось воспользоваться силой одной из поглощенных жизней, чтобы прогнать огонь и восстановить свое тело. Единственным минусом подобной техники было то, что боль уходит не сразу и Феролу потребовалось пару секунд, чтобы привыкнуть. К сожалению, враг не давал ему этого времени.

Заметив врага, наступающего на него с поднятым клинком, он блокировал эту атаку. Прикоснувшись к мечу, магический клинок Ланцелота начал превращаться в капли воды, которые сформировали небольшую лужу в воздухе. Это было второе движение, «Поток из меча». Из этой лужи в Ферола направился огромный водный поток, который пронес его по всей комнате, прижав тело к стене. Когда заклинание завершилось, Ферол должен был регенерировать вновь, чтобы вернуть стертые кожу и внешние мышцы.

К следующей атаке он уже был готов и с легкостью разбил два летящих в него меча. К сожалению, десятки осколков, пролетевших мимо Ферола, превратились в менее объемные клинки и все разом воткнулись ему в спину. Это были «Множественные мечи», третье движение танца. Мечи разбивались, и осколки становились мечами вновь, только в большем количестве, атакуя цель сзади. Но и это было не все. Когда эти клинки оказались внутри Ферола, они взорвались, а осколки вылетали во всех направлениях, прорезая свой путь сквозь его внутренности. Ланцелот вновь вынудил своего противника регенерировать.

Когда Ферол был готов отбить любую атаку, Ланцелот не двигался. Это его озадачило, пока из пола в него не направилось больше двадцати острых, «Каменных клинков». Они подняли его почти под потолок, после чего исчезли. Ферол упал на каменный пол и разбил большую часть ослабленных костей. С трудом отрегенерировавшись опять, он уже заметил, как Ланцелот собрался использовать движение «Мечи из воздуха». Он создал воздушный поток перед собой, из которого вот-вот должны были вылететь десятки воздушных клинков. Но он был остановлен серией выпущенных в него молний и поэтому не смог закончить заклинание…

Флора: Хватит избивать моего брата!

Ферол: Флора?

Ферол встал на ноги и отступил к ней…

Ферол: Хорошо, что ты здесь. Он сильнее, чем я думал. Какой план?

Флора: Леону нужна помощь в регенерации тела. Он, наш козырь. Восстанови его так хорошо, насколько способен, а я дам вам время для этого. В конечном итоге, с этими четырьмя посохами я могу сражаться с ним на равных достаточно долгое время до прибытия подкреплений. Когда подойдут мечники?

Ферол: Когда я покинул город, они уничтожили 80 процентов противников, скорее всего, уже идут сюда. Ладно, мне пора помогать Леону.

Он быстро подбежал ко мне и начал использовать исцеляющую магию, хотя это и не была его специализация, и получалось у него не очень хорошо, это было уже что-то…

Ланцелот: Значит Ален…

Флора: Мертв!

В этот момент, в башне началось огромное свечение, которое не угасало…

Ланцелот: Жаль. Кандидатов на место рыцарей Круглого стола сейчас почти невозможно найти. А что с телом?

Флора: Дезинтегрировано, а пепел унесен ветром.

Свет в башне потух, и Ланцелот посмотрел в окно…

Ланцелот: Значит, мы даже не сможем его похоронить достойно. Похоже, что эта война все также выбирает лучших из нас, чтобы отнять их жизни…

Ланцелот создал в своей руке меч, но Флора не дала ему шанса на нападение, задавив его постоянными атаками своих посохов. Она постоянно использовала в атаке два посоха, один использовался как копье, направляя свой заостренный конец на Ланцелота, пока второй атаковал его молниями. После этой комбинации они возвращались, давая двум другим посохам провести идентичную атаку. Данная тактика позволила Флоре держать своего противника в постоянной защите несколько минут.

Ланцелот начал терять инициативу. Его цель постепенно начала ускользать от него. Лучшие анти-протестантские войска Ватикана двигались к замку, у него не было подкреплений, я понемногу восстанавливался для продолжения боя, а Флора была способна держать его в обороне очень долгое время. Ситуация становилась для Ланцелота все хуже и хуже. Это заставило его пойти на очень неожиданный ход. Ланцелот позволил одному из посохов вонзиться ему в руку, и когда Флора подумала, что может его одолеть, он перешел все расстояние между ними в один быстрый рывок. Он был готов разрубить ее напополам, но произошел взрыв, от которого он отпрыгнул.

Когда он понял, что произошло, Флора уже была на противоположной стороне комнаты, в руках у Валкенкхайна…

Валкенкхайн: Похоже, я прибыл вовремя.

Флора: Валкенкхайн?

Валкенкхайн: Госпожа, займитесь ранами господина Нертиона. Я с ним разберусь.

Валкенкхайн поставил Флору на землю, и она подошла ко мне. Увидев на мне множество ран, она испугалась и упала передо мной у колонны, на которую я опирался, на колени…

Флора: Господи, и это все по моей вине?

Леон: Флора, не начинай.

Флора: Теперь понятно, почему ты держишь всех на расстоянии. Вот что происходит, когда кто-то копается в твоем прошлом…

Флора собиралась расплакаться, что было довольно глупым решением в данной ситуации…

Леон: Ты, кажется, мне кое-что обещала. Забыла?

Флора была удивлена, но пыталась понять, о чем я говорю. Спустя мгновение она вспомнила ту маленькую сценку перед офисом Шарля…

Леон: Флора.

Флора: Чего тебе?

Леон: Ладно, я понимаю, что ты не в восторге, но… попытайся сконцентрироваться на том, что они – твоя семья, и ты должна их защитить.

Флора: Ладно. И еще кое-что.

Леон: Что?

Флора: Ничего не ухудшай в этот раз.

Леон: Ну, если пообещаешь мне, что, когда я буду ранен, вместо того чтобы плакать, вылечишь меня… АЙ!

Флора: Договорились.

После этого она стерла свои слезы и приступила к моему лечению. Флора была лучше своего брата в лечении, но он помогал, как мог. В это время Валкенкхайн шел на Ланцелота, а тот на него. На их лицах не было того страха, который возникал у воинов во время такой битвы. В какой-то степени на этом поле боя они были двумя знаменитыми чемпионами. Два противника уверенно шли навстречу друг другу, и, когда между ними оставалось чуть менее полуметра, произошло что-то, что даже я не смог увидеть. Единственное, что я заметил, было то, что у Ланцелота была отрублена рука, а у Валкенкхайна на груди появился большой и глубокий порез. Через секунду эти двое уже регенерировали и разошлись на более длинную дистанцию, и, воспользовавшись пробелом в битве, появилась Белиал.

Белиал: Такие атаки после боя со мной? На Святой войне все сражались так как, он?

Ланцелот: Да. Как я погляжу, твой энтузиазм, связанный со сражениями, с героями этой войны куда-то исчез.

Белиал: Просто я не осознавала, что они настолько опытны в боях.

Ланцелот: Я скажу более, если мы быстро тут не закончим, то сюда придет как минимум больше тысячи ему подобных бойцов Ватикана.

Белиал: Тогда пора заканчивать.

Ланцелот поднял меч над собой и встал в стойку для атаки…

Ланцелот: Согласен! Движение седьмое, «Клинок молний».

Ланцелот провел своим клинком по горизонтали перед собой и послал большое количество молний в Валкенкхайна. Он не мог отбить подобную атаку, потому, что не знал техник, способных ее остановить. К его счастью, этот удар был заблокирован этой же самой техникой…

Леон: «Танец клинков», движение седьмое, «Клинок молний».

Ланцелот: Значит, уже пришел в норму?

Леон: Да. У меня неплохая медицинская поддержка. Так или иначе, я уже сказал тебе ранее… Ланцелот, мы деремся до конца!

Ланцелот немного подумал о том, что я ему сказал. Его задание уже было провалено, но несмотря на это, у него оставался мотив быть здесь…

Ланцелот: Белиал, отступай. У меня здесь осталось незаконченное дело.

Даже будучи совершенно против идеи оставить Ланцелота одного, Белиал отступила. Я посмотрел в сторону Валкенкхайна, и он без слов понял, что я хочу. Он быстро отошел к Флоре и Феролу…

Валкенкхайн: Нам тоже лучше удалиться.

Ферол: Но…

Флора: Ферол! Оставим их вдвоем.

Флора холодно посмотрела в мою сторону, но сразу ее глаза наполнились печалью. Когда Ферол заметил ее взгляд, она опустила голову, с печалью смотря в пол и вспоминая мое прошлое. Валкенкхайн помог ей подняться с пола, и они втроем направились к выходу. Флора остановилась у самой двери и прежде чем выйти, бросила мне свои посохи…

Флора: Держи! Надеюсь, ты сможешь с ними справиться. Ты как-никак их создал.

Я соединил свою ауру с посохами и поднял их в воздух рядом со мной. У меня появилось сильное преимущество в бою с Ланцелотом. После этого Флора ушла, ничего не сказав, хотя она думала о том, что это мог быть последний раз, когда она меня видит. Место для нашего боя было готово, и у нас не было никаких причин задерживаться еще какое-то время. С помощью шага молнии я пересек расстояние, которое было между нами, и начал это сражение вновь.

Ланцелот уклонялся от всех моих выпадов и атак посохами, он также умело пытался контратаковать при каждом уклоне. В отличие от битвы с Феролом или Флорой, сейчас он совсем не сдерживался. Уже через десяток выпадов он меня отбросил пинком через все помещение. По пути я собирал своим телом половину комнатной мебели. Воспользовавшись ситуацией, я метнул в него парой стульев и яростно прыгнул вслед за ними для атаки на Ланцелота. Я поступил глупо, но когда я это понял, огромный кусок колонны ударил меня, отправив лететь в обратном направлении.

Когда я вновь встал на ноги, Ланцелот начал свою атаку и у меня почти не было времени на блокировку. Первым ударом он выбил клинок из моей руки с такой силой, что тот врезался в стену. Я попытался остановить второй удар посохами Флоры, но он был такой силы, что вбил их в землю. После двух ошеломляющих выпадов я стал безоружным и Ланцелот схватил меня за горло, и, прибив к очередной колонне, вонзил в мою грудную клетку меч. После этого, ошеломленный ужасной болью, я почувствовал, как в мое тело вошло еще несколько десятков клинков. Они были магические и не давали мне регенерировать. После того как Ланцелот удостоверился, что я не смогу двигаться, он отошел и начал разговор…

Ланцелот: Теперь ты доволен?

Леон: Ты все еще жив, так что нет.

Ланцелот: Достаточно, Леон! Я понял свою ошибку. В следующий раз я буду выбирать тактику более тщательно.

Леон: И от этого обещания мне должно стать лучше?

Ланцелот: Просто хотел, чтобы ты знал, что я благодарен за то, что ты указал мне на мои ошибки.

После этих слов он собирался уходить…

Леон: Ланцелот!

Ланцелот: Что?

Леон: Спасибо… за Флору. Я не смог бы сделать этого без тебя.

Ланцелот: Не за что. Но если ты действительно благодарен мне… тогда взойди на трон Ватикана и стань первым императором, которого мы примем как достойного правителя империи!

После этих слов, он растворился в воздухе, а я остался висеть, прибитый к колонне, ожидающий подкреплений. Когда мечники наконец прибыли, они быстро сняли меня и направили в полевой госпиталь, хотя я сам по пути отрегенерировал все мои раны. Позже в штабе обороны города мне доложили о полной победе. На этом наша с Флорой миссия была завершена. Но по просьбе Флоры мы остались на похороны погибших, поэтому и задержались с докладом на два дня…

13 октября 2044 года. Мемориал погибшим при осаде…

Флора стояла перед одной из табличек с именем одного из людей, погибших в бою с протестантами, в то время как ее семья стояла в нескольких метрах от нее. Я вместе с Валкенкхайном ждал ее возле машины. На кладбище находился весь город. Для многих людей этот день был ужасным пробуждением от неописуемого кошмара, в котором они жили последние несколько недель. Церковь была заполнена из-за службы, которая шла даже на улице, поскольку все жители не могли уместиться внутри. Повсюду были солдаты, но это было просто крайней мерой. Все протестанты уже отступили…

Валкенкхайн: Вот и закончилась эта битва.

Леон: Битва? А ведь меня на войну посылали.

Валкенкхайн: Это была далеко не война, господин Нертион, вы и сами должны это понимать. Я воевал только на Святой войне и немного после нее. Мой боевой опыт ограничен полуторагодовым запасом сражений с протестантами. И хочу заметить, что это ничтожно мало по сравнению с опытом десятилетия непрерывной войны с розенкроссерами.

Леон: Самое глупое во всем этом – это то, что обе стороны потеряли тысячи солдат и рыцарей, которые могли сражаться с истинным врагом, Крестом и Розой. Мы не выиграли абсолютно ничего!

Флэя: Может, все не так плохо, как ты говоришь?

Леон: С чего вы так думаете?

Флэя посмотрела в сторону своей младшей дочери…

Флэя: Она видела, что произошло тогда, десять лет назад. Она наконец поняла, чем стала Ватиканская империя. Чем ТЫ ее сделал. И теперь она знает, за что и с кем ей предстоит сражаться. Возможно, мир переживает рождение еще одного Леона Нертиона, ужаса и страха розенкроссеров. Леон!

Леон: Да?

Флэя: Еще раз я вынуждена просить тебя оказать нашей семье услугу, с которой ты не мог справиться.

Леон: Теперь, когда она все узнала, я позабочусь о ней. Хуже теперь уже точно не станет, она и так пережила худшее, что могло с ней случиться.

Я направился к Флоре и встал рядом с ней. Посмотрев на надпись, мне было крайне неудобно говорить с ней в этот момент. «Дима Шариков, погиб при осаде протестантов в 2044 году»…

Флора: Уверена, ему сейчас хорошо на небесах. Он был хорошим человеком, а еще хорошим другом. Пора отправляться?

Леон: Мы и так опаздываем с докладом на два дня. Не хочется тебя торопить…

Флора: Нам пора выдвигаться! Его смерть – это последствия того, что было сделано с протестантами. Его и еще пары сотен миллионов смертей, так что давай просто вернемся в Ватикан и продолжим искать этих проклятых розенкроссеров.

Флора пошла к машине, а я вспомнил, каким я был еще восемь лет назад. Я был уверен, что она справится с новыми знаниями обо мне. Если они не сломили ее до сих пор, значит, не сломят ее никогда. Весь полет назад в Рим, будучи сильно уставшей, Флора проспала на моем плече. Неожиданно я понял, что с этого момента все будет идти в лучшую сторону. Хотя, когда у меня начинаются хорошие предположения о будущем, обычно все становится только хуже…