Белый ворон

— Иди-иди, — чуть улыбнулась Руслана, глядя вслед Тимуру, который уже перебирал полку с дисками.

***

— Что? Ник, ты серьезно? Ты другого времени подобрать не мог? — доносилось с кухни. Тимур разговаривал со своим другом по телефону. Закончив разговор, он подозвал к себе Лену.

— Короче, Ника в обезьянник забрали.

— Что он сделал?

— Выпил он, драка началась. Там парень крутым больно оказался, так его менты вообще не тронули. Я пойду разбираться.

— Но…

— Скоро приеду. Не скучай.

— Хорошо. Позаботься о нем, — натянуто улыбнулась девушка и направилась обратно в комнату.

— Ты ничего не забыла? — Тимур, улыбаясь, подошел к девушке сзади и, обняв ее, властно и уверенно притянул к себе.

Лена, повернувшись без слов, медленно встала на цыпочки и, взяв парня за ворот пальто, неторопливо потянула его к себе. Осторожно прикоснувшись губами к губам Тимура, Лена даже с закрытыми глазами почувствовала, как парень улыбался.

— Я буду ждать, когда все твои испарятся по домам, — прошептал парень прямо на ухо девушке и, поцеловав Лену в щеку, ушел.

— Тимур сегодня уже больше не придет, — коротко объявила Лена, пояснив сказанное тем, что он пошел выручать друга. Этим объяснение и закончилось.

— Я, видимо, тоже поеду, — произнесла Руслана.

— А ты-то почему? — только Лена услышала Руслану. Девушка как раз стояла совсем рядом. Произнесенные негромким голосом слова для всех остальных помешала услышать музыка. Однако Лена услышала. — На тебе лица нет… плохо себя чувствуешь?

— Смотря где, — коротко отрезала Руслана. Но, поняв, что такой ответ может сделать лишь больнее девушке, добавила: — Просто, эм… мама просила пораньше поехать…

— Врешь же, — Лена не отрываясь смотрела прямо в глаза Русланы.

— Я…

— Пошли, — Лена взяла Руслану за руку.

Запрещенное прикосновение. Будь оно случайным или преднамеренным, все равно для Русланы это было запретное прикосновение. Табу. Но его нарушили. Правда, нарушила не она сама, но суть это не меняло.

Порывисто выдохнув, не ожидая такого, Руслана удивленно посмотрела на Лену. Теплая рука коснулась холодной руки Русланы, сильно обжигая этим прикосновением девушку. Прикусив губу, девушка поспешно отвернулась, мысленно матерясь на себя за то, что не может все полностью держать в себе.

— Что такое? — удивленно вскинув брови, спросила светловолосая.

— Кто-то однажды хотел пойти в обход, а в итоге оказалось, что пошел самым коротким путем, — протянула Руслана, все еще глядя в сторону.

— Сейчас не время философствовать, — рассмеялась Лена. — Лешка!

Парень тут же поднял глаза на двух девушек.

— Вруби-ка что-нибудь, я разогрею нашему львенку кровь.

— Это ко мне, отойдите, истуканы, емана, — Ирка распихала Васю и Лешу, которые заинтересованно о чем-то говорили до того момента, как парня позвала Ленка. — Вдарим рок, гы… — довольно протянула рыжая.

— Нет-нет-нет! — поспешно заявил отец Лены. — Соседи уже спят. Давайте медленное что-нибудь.

— Отлично, — надулась Ирка, глядя как Леша, довольно усмехаясь, включает медленную и приятную композицию.

— Позвольте пригласить Вас на танец. Не откажите в этой дерзости, — Степан Владимирович встал на одно колено и протянул своей жене руку. Все, цель была достигнута за одну секунду.

Вася, поломавшись немного, тыкнул Ирке в плечо.

— Что такое? — рыжая развернулась к парню. — А, это. Давай, я тебя приглашаю типа, — Ирка не позволила ошарашенному парню вымолвить и слова.

— Алексей, — лукаво улыбаясь, Лена посмотрела на парня. — Прошу меня простить, но я украду у Вас эту даму, — медленно, но уверенно сказала Лена, видя, как Леша только что хотел спросить что-то у Русланы.

— Сегодня Ваш день, — загадочно улыбнулся парень и отступил.

— Руслана, ну, что с тобой такое? — Лена притянула к себе девушку и, скорее обняла, чем просто положила руки ей на плечи, как это неумело делают девочки, стесняясь обвить шею мальчика руками.

«Слишком близко…

Как тебе ответить, когда ты так близко?..

Я сплю?

Нет…

Отпусти меня, пожалуйста. Я же знаю, что эти руки никогда не будут моими. Я видела, как они касались его. Не надо. Не мучь меня…»

Руслана закрыла глаза.

«…Не отпускай…»

— Руслана? — теперь Лена уже не на шутку заволновалась, глядя, как бледнеет лицо девушки. Учитывая еще и тот факт, что у Русланы была смуглая кожа, то этот бледный оттенок пугал еще больше.

— Все хорошо, — чуть дрожащим голосом ответила Руслана.

Молчание. Лишь музыка, нарушавшая тишину.

— Ты на каникулы уедешь домой? — Руслана постаралась перевести тему.

— Нет, я остаюсь здесь с Тимуром, — ответила Лена.

«Зачем было добавлять последнее?..»

— Слушай, я же, правда, вижу, что что-то…

Руслана резко отстранилась.

«Тяжелее, чем я думала…»

— Мне пора, — улыбнулась девушка как можно более искренне и открыто.

— Так, значит? Тогда я провожу тебя, — Лена не улыбалась, она серьезно смотрела на девушку, стараясь как-нибудь поймать взгляд ее глаз, но не выходило.

Руслана поняла, что просто так ей не отделаться. Взволнованно вздохнув, девушке ничего не оставалось, как согласиться.

Пока Лена сообщала всем, что Руслана уже сваливает, Леша подгадал момент и вышел в коридор, где уже застегивала зимнее пальто Руслана.

— Если что, ты знаешь, — парень смотрел на потолок, будто бы делая вид, что разговаривает именно с ним, а не с замершей Русланой. Девушка быстро подошла к парню и крепко обняла его.

Леша, никак не ожидавший такого, замер в удивлении. Но затем, совладав с собой, он медленно, словно боясь, что это ему кажется, обнял Руслану. Убедившись, что это не мираж и не галлюцинации, парень аккуратно прижал девушку к себе, словно давая понять, что он рядом и что ей не грозит ничего страшного.

— Я знаю, да, — Руслана таки отпустила парня. — Спасибо.

Леша улыбнулся. Глаза ласково смотрели на Руслану, однако в тусклом свете коридорной лампочки этого никто не заметил. На облегчение парня.

Попрощавшись со всеми, Лена и Руслана вышли из квартиры.

— Стоп, — Лена резко остановилась. — А на чем это ты собралась ехать, если уже почти два часа ночи?

— Я пешком…

— Даже не думай! — Лена не позволила Руслане закончить.

— Мне нужен холод.

От этих слов несло какой-то больной необходимостью. Лена осеклась и взглянула на Руслану.

— Что с тобой происходит в последнее время? — еле слышно прошептала зеленоглазая девушка.

Руслана, не ответив ровным счетом ничего, быстро и уверенно сократила расстояние между ними. Лена же, никак не ожидавшая такого, смотрела на Руслану, которая стояла буквально в паре сантиметров от нее. Во рту тотчас же пересохло, кровь резкой волной ударила в голову светловолосой девушке.

Руслана дотронулась холодным носом до горячей щеки Лены и ответила:

— Вот, что со мной происходит.

========== Немой крик души(POV Лена) ==========

Порой старинные воспоминания становятся источником

величайших открытий. Внутри каждого из нас живет нечто,

позволяющее заинтриговать кого угодно. ©

Алан Дин Фостер «Преддверие бури»

«Я помню все, что случилось ровно год назад. Словно это было вчера или даже сегодня, и прошла всего лишь пара часов. Я помню каждый миг, каждое мгновение. Вроде и не было ничего удивительного, а этот день, особенно то случайное прикосновение, которое, я уверена, не было случайным, я не могу выкинуть из головы. И просто не могу выбросить тот день из своей памяти.

Ты была раздавлена чем-то. Твое смуглое лицо, на котором красовался отпечаток бледности, так сильно напугало меня, а взгляд твоих глаз заставлял отчего-то сжиматься сердце. Болезненно и тоскливо. Ты была именно раздавлена — не подавлена.

Как я не пыталась тогда узнать, что с тобой, что происходит, отчего на тебе нет лица… ты все равно не отвечала, не пояснила ничего. Совсем ни-че-го.

Скажи, тебя тревожил в тот момент Тимур?

Конечно же, ты не скажешь. Лишь отвернешься в сторону, делая вид, что думаешь, как бы лучше ответить на мой вопрос, а потом, повернувшись обратно, молча улыбнешься такой родной, такой теплой улыбкой. Тень от челки попытается закрыть тебе глаза. Но я-то вижу…

Как же раньше я не догадалась о том, что тебя тревожило! Хотя до сих пор боюсь себе ответить на свой же вопрос. Я знаю ответ. И знаю его уже давно. Просто я не видела, не понимала, а следовательно, не могла принять это.

Ты думаешь, я могла показать тебе, что я знаю все? Нет. Меньше всего на свете я хотела сказать тебе, что я… нет, не могу и сейчас это произнести. Ведь если бы я сказала тебе, сколько боли причинило бы тебе это в дальнейшем? Разве я могла позволить этому произойти?

Что именно ты хотела сказать мне тем прикосновением?

Кровь, хлынувшая вверх, в голову, приливая к лицу, бурным потоком сразу сделала так, что мне стало жарко рядом с тобой. И это несмотря на то, что той ночью на улице, наверное, было минус двадцать пять градусов.

Твой холодный нос обжег мне щеку. Это было… странное ощущение. Не отвратительное, не желанное… не могу подобрать нужного слова.

А потом ты ушла. Я стояла, боясь пошевелиться, и молча смотрела вслед. Удалявшаяся темная фигура в неярком свете фонарей. Это была ты.

Я много раз уже корила себя за то, что не побежала за тобой. Прости меня, глупую. Как поздно я поняла, что именно в тот момент была просто обязана это сделать.

Тебе же было больно, пусть я и не знаю почему, но было же! А я… а что сделала я? Молча, как последняя дура, стояла, не шевелилась, смотрела тебе вслед огромными глазами, пытаясь… пытаясь что? Не знаю. Не помню. Не хочу вспоминать.

Сегодня та же история.

Только я пришла. Сюда. К тебе.

Это же твоя квартира?

Что мне тебе сказать?..

Ладно, импровизация, так импровизация…

Нет… а вдруг ты не дома? Боже, где мой мобильный телефон?.. Так… телефонная книга… ты… вызов.

Ну же, возьми трубку…

Отключен…

О, включен! Но… занят? Боже, да с кем ты сейчас можешь разговаривать в такое время?

Гудки…

Ты подняла трубку».

— Русь… — Лена сделала длинную пауза, а затем отчего-то спросила: — Ты не дома?

— Тут…

«Боже, что же с тобой такое?..

Звонок в дверь… ну же, открой мне…»

— Тогда почему ты не слышишь, как звонок твой пищит?.. — голос зеленоглазой девушки дрогнул.

— Ч…то? — прозвучало на другом конце трубки.

Затем повисло длительное молчание.

Спустя пару мгновений Лене открыли дверь. Руслана стояла и смотрела замученными, удивленными глазами, словно не веря в то, что перед ней стоит Лена.

«Руслана…»

========== Выплеск ==========

Мечется в клетке волк,

Пытаясь прутья сломать.

Клетка сильнее его,

Но ему это сложно принять. ©

Flеur — Зов маяка

Руслана дотронулась холодным носом до горячей щеки Лены и ответила:

— Вот, что со мной происходит.

Лена замерла не в силах пошевелиться или вымолвить хоть слово. Всего лишь одно прикосновение — и девушку тут же словно парализовало. Внутри будто бы что-то оборвалось и, полетев вниз с огромной высоты, разбилось. Жар, нахлынувший ранее, резко сменился игольчатым холодом, который, не щадя ничего, прошелся сквозь все тело и сознание зеленоглазой девушки.

Руслана, даже не взглянувшая на ту бурную реакцию, которую произвело ее прикосновение, поспешно отвернулась и, сказав что-то, что Лена явно не услышала, немного ссутулилась и съежилась от холода и пошла по ночной заснеженной дороге.

Чуть приоткрытые губы силились произнести хотя бы слово. Светловолосая девушка хотела окликнуть Руслану, чтобы та вернулась, но губы не слушались. Руслана уходила.

В конце концов, девушка скрылась за поворотом.

***

Вам случалось когда-нибудь влюбляться? Пока я спрашиваю именно о «влюбляться». Я не пытаюсь выяснить, было ли это чувство взаимным, или оно было безответным, или же болезненным, или и вовсе окрыляло вас. Влюблялись? Вспомнили, каково это?

А теперь представьте, что вы, не ожидавший или не ожидавшая ничего из ряда вон выходящего, будете идти куда-то. Может, даже и свистеть еще по дороге будете. Представили? Вы радуетесь, спокойное счастье безмятежности несет ваши ноги куда-то. Неважно куда, ибо не это является здесь главным.

А потом вы встречаете человека. Самого, что ни на есть, обычного человека. Нет, вы не влюбляетесь. Влюбиться в человека сразу невозможно. Он может вам понравиться или симпатизировать, но о влюбленности и речи пока быть не может. Я поверю, что это влюбленность только тогда, когда после вашего знакомства пройдет хотя бы восемь минут.

В общем, прошло восемь минут. Или пускай девять? Вас, кстати, не смущает, что именно восемь, девять, а не десять? Что же, если смущает, пусть пройдет десять минут.

Итак, вы влюбились.

Но есть нюансик. Куда же без него? Ваша возлюбленная — или возлюбленный, разумеется — уже имеет счастье сама быть влюбленной в кого-то. И — это сейчас все будет лишь о нашем единичном случае — этот счастливец, в которого влюбилась ваша возлюбленная, тоже не без неспокойного дыхания смотрит на нее.

И тут вопрос. Как быть? Вас неумолимо тянет к возлюбленной словно магнитом. И тут вы задумываетесь. А что, если сказать правду? Ведь от осознания того, что не только один ты знаешь, что ты влюблен, станет немного легче. Вам станет легче… что же, это вы так думаете. Впрочем, спешу вас разочаровать, легче вам будет только в первые мгновения. Вы подумали о том, как может воспринять вас ваша возлюбленная? То-то же.

Вы ведь благородный человек и не станете рушить и без того хрупкое чувство влюбленности? М, вы только что спросили, почему хрупкое? Стекло может поднять вес в разы превышающий вес самого стекла и не треснуть. Но стоит случайно стекло это уронить — и бум! — тысячи осколков. А если вы еще стоите рядом, то эти осколки заденут вас.

Но все же… как вы поступите? Будете бороться до конца за свою возлюбленную? Или же молча уйдете в тень со своей тяжестью? Я не говорю о том, что вы совсем уйдете из жизни возлюбленной. Но… как вы все-таки поступите?

***

Руслана шла так быстро, как только могла. Нужно было движение. Нужно было хоть что-то делать. Кричать, бежать, прыгать — неважно! Главное, не останавливаться. Главное, не уходить «внутрь».

Шапка от поспешной ходьбы скосилась набок, но девушка не обращала на это никакого внимания.

На дороге не было ни одного прохожего. Ну, это и естественно. Кто же будет гулять ночью в мороз? Конечно же, кроме Русланы.

Скрипя зубами, девушка болезненно щурилась от ледяного ветра и очень быстро шла куда-то. После получасовой бешеной прогулки ноги стали постепенно уставать. Все-таки шустро идти по заснеженным и еще не расчищенным дорогам было трудно.

Руслана остановилась, чтобы передохнуть. Невдалеке от себя она заметила темную фигуру. Фигура покачивалась, но все-таки стояла на ногах и горланила какие-то песни про безответную любовь. Бутылка была наполовину пуста.

— Как можно пить в такой мороз? — спросила Руслана вслух и выпрямилась.

— Тебе дело? — заплетающимся языком попыталась выговорить темная фигура в лице молодого парня лет двадцати семи.

Шапки на молодом человеке не наблюдалось, куртка, видимо, поспешно надетая, была расстегнута. Под курткой была лишь тонкая серая рубашка, верхние пуговицы которой тоже были расстегнуты. Джинсы, кроссовки. В общем, как ни крути, для погоды одежда как-то мало подходила.

— Вот когда ты полью… пав… бл*… короче, — парень облокотился на ближайший предмет, чтобы хоть как-то держать равновесие. Этим предметом оказалась стена дома, которая благородно согласилась принять молодого человека и не оттолкнула его, как это сделала, впрочем, его девушка. — Ты… любила ваще?.. Тебе не понять, маленькая… ик!.. девочка, — парень наклонился к Руслане и, пытаясь указательным пальцем сделать какой-то очень важный жест — какой, Руслана так и не поняла, — продолжил: — Я застал эту суку… — тут парень скривился и, отхлебнув щедрый глоток прямо из бутылки, продолжил: — С этим уродом… который когда-то… звался мне этим… как его… а! Другом!

Руслана не шевелилась и молча слушала, что говорит ей парень. Любой нормальный человек за километр обошел бы такого пьянчугу. От греха подальше, как говорится. Но Руслана стояла и внимала каждому слову парня.

— Ты прикинь! Я любил! А теперь я хочу убить ее нахер… это и сделаю… и его тоже… — парень резко развернулся и ударил бутылкой о стену. В руке у него осталась небольшая часть от стеклотары с побитыми и острыми краями. — Не влюбляя… ик!.. ся, маленькая девочка… И помни, что тебе сказал дядя Ваня, которого потом посадят за жестоко… — парень вспоминал какое-то слово, — а, насилие…

С этими словами парень по имени «дядя Ваня» направился туда, откуда пришел. Поняв, что его намерения искренни, но никак не благородны, девушка в неуверенности застыла, глядя на неспешно и неровно удаляющуюся фигуру парня.

Пусть идет? Не ее же это дело: вмешиваться в дела других людей. С другой стороны: а что если он и правда убьет кого-нибудь? Руслана, ободряя саму себя, вздохнула и решительно направилась вслед за дядей Ваней, не зная при этом, как его остановить.

— Эм, Иван? — Руслана обогнала парня и встала перед ним, заграждая путь.

— Свали с дороги, мелочь… — парень злобно оскалился.

— Успокойся, этим ты горю не поможешь… — начала было девушка, но парень, явно не слушавший ее — и слушать не собиравшийся, — сделал пьяный выпад вперед правой рукой, в которой, собственно говоря, и была та пресловутая побитая стеклотара.

Девушка, дернувшись от неожиданности, запоздало сделала шаг назад. Как-то подозрительно тепло стало лицу. В глазах на доли секунд чуть помутнело, но Руслана, тряхнув головой, быстро пришла в сознание. Взглянув на белый снег, девушка в свете фонаря увидела красные точки.

Словно загипнотизированная, Руслана медленно поднесла руку к своему лицу. Проведя по нему рукой, девушка увидела, что почти вся ее ладонь окрашена в красный цвет, который из-за ночи и неяркого света фонаря казался темно-багровым.

Медленно подняв взгляд на парня, девушка сделала к нему шаг вперед. Глаза дяди Вани расширились от ужаса. Парень постарался убежать, но убегать в нетрезвом состоянии ночью зимой по гололеду ни у кого еще не выходило. Поскользнувшись и смачно ляпнувшись, парень несильно ударился обо что-то головой и тут же вырубился.

Прошла лишь пара молчаливых мгновений.

Руслана быстро, сжав зубы от нестерпимой боли, подошла к парню. Надев перчатки и достав у парня из кармана мобильный телефон, девушка быстро набрала номер скорой. Затем она сообщила адрес, скорая пообещала прибыть через пару минут. Оказалось, что больница находилась буквально в минуте ходьбы.

Заметив приближающиеся мерцающие синие огоньки — то была машина скорой помощи — девушка поспешила уйти.

***

Еле ковыляя до дома, девушка уже и сама пошатывалась словно пьяная. Силы постепенно покидали ее. Но, дойдя до подъезда, Руслана все-таки смогла открыть дверь. Благо, девушка жила на третьем этаже и идти было немного. Хотя в таком состоянии и восхождение на крыльцо подъезда далось Руслане с трудом.

Почти в буквальном смысле слова доползя до своей собственной квартиры, Руслана помолилась, чтобы никого не было дома. Она ошибалась.

Протянув руку с ключами, дабы открыть входную дверь, Руслана поняла, что силы ее предали и вот-вот норовят уйти. Последнее, что помнила девушка: она позвонила в дверной звонок.

***

— Девочка моя… — словно голос из тумана.

«Где я?..»

— Руслана…

— Все хорошо, она уже приходит в сознание, — чей-то грубый мужской голос.

«Мама? Папа?..»

— Где я? — не размыкая глаз, спросила Руслана.

— Все хорошо, ты дома, все в порядке, не волнуйся, — взволнованный и немного истеричный голос мамы, заставлявший только еще больше волноваться.

Руслана попыталась открыть глаза, получилось открыть лишь один. Что-то мешало другому глазу. Это была повязка, а, если быть точнее, бинт. Голова жутко ныла, а область возле бровей и лба ужасно болела.

— Что со мной? — чуть испуганно спросила девушка.

— Ты… мы… — мать не выдержала-таки и заплакала. Отец Русланы поспешно пошел успокаивать бедную женщину. В комнате остались лишь девушка и мужчина. Это был сосед со второго этажа: Врач Игорь Степанович, которого все просто кликали Степаныч.

— Руслана, все хорошо. Плохое позади, — начал Степаныч. Это был дядька лет сорока пяти, но уже изрядно поседевший. Карие глаза смотрели спокойно и добро.

— Что было…

— Ты, главное, не нервничай, — продолжал Степаныч. — Но у тебя теперь будет еще один…

— Шрам, — закончила за него девушка.

— Благо, рана была свежей и ее можно было зашить…

— Прекрасно, — вздохнула девушка и отвернулась. — Теперь у меня будет еще один шрам на лице, только теперь он будет как грабли.

— Почему как грабли? — удивился мужчина.

— Не знаю, — буркнула Руслана.

— А теперь, рассказывай нам, что случилось, — в комнату наконец-то вернулся отец.

========== Резонанс ==========

Нет, я не знал любви взаимной,

Любил один, страдал один;

И гасну я, как пламень дымный,

Забытый средь пустых долин;

Умру вдали брегов желанных;

Мне будет гробом эта степь;

Здесь на костях моих изгнанных

Заржавит тягостная цепь… ©

Александр Пушкин, «Кавказский пленник»

— Я еще раз повторяю! — Руслана еле сдерживалась, чтобы не закричать. До хрипоты доказывать родителям то, что на дне рождения ничего экстремального не случилось, она устала да и не привыкла в принципе кричать, объяснять что-то. Обычно обходилось и без этого.

— Как так получается? — мать никак не унималась.

— На дне рождения — ничего, повторю, НИЧЕГО, совсем ничего, — девушка специально несколько раз повторила это слово, — не было.

— Тогда что?

— Я захотела уйти, — устало вздохнула Руслана, облокачиваясь на стенку.

— Почти в два часа ночи?! — крикнула мать.

— Да, почти в два часа ночи.

— И никто тебя не остановил?

— Боже, — куда-то в сторону протянула Руслана. — Меня и Ирка пыталась остановить. И Леша тоже пытался, и родители Лены тоже. И сама, — вынужденная пауза, — Лена тоже.

— Но не остановили, — холодно закончила за девушку женщина.

— Считай, я сбежала, — бросила Руслана, тем самым считая, что мать от нее отделается. Однако эти случайно брошенные слова, наоборот, лишь подкинули в костер дровишек.

— Значит, определенно что-то случилось. Тебя кто-то обидел?

— Мама! — крикнула Руслана.

Девушка уже чувствовала, что еще немного, и она и из дому куда-нибудь сбежит.

— Ладно, — сдалась женщина, — главное, что все уже позади…

— Прекрасно, — довольно кивнула Руслана и направилась к себе в комнату.

***

Конечно же, всю ночь Руслана не могла заснуть. А если и пыталась, то ей снились либо кошмары, либо события, которые недавно имели место быть. Просыпаясь в холодном поту, девушка резко поднималась с постели и еще подолгу сидела не двигаясь и смотрела прямо вперед, пытаясь унять бешено колотящееся сердце.

«С первыми днями каникул, Руслана.

Ну, что? Довольна минувшими часами?

Как можно быть такой неудачницей?.. С, болит еще, не буду трогать.

Интересно, как там дядя Ваня? Надеюсь, скорая обнаружила не его хладный труп… Бр, аж мурашки по коже. Все, завтра схожу в больницу. Нужно проведать его… зачем? Блин, что я за бред несу? Кого проведать? Того, кто меня чуть не убил?

Я должна убедиться, что он жив хотя бы. А то я сон и аппетит потеряю… и вообще психически неуравновешенным человеком стану. Хотя, куда уж хуже.

Лен… прости меня. Я не прошу понять, просто прости и прими эти слова, хотя я-то знаю, что ты их не услышишь.

Тебе не понять, что было в тот момент, когда я увидела вас с Тимуром в коридоре. Знаешь, понимать и осознавать что-то — это одно, а видеть все происходящее своими глазами, вживую — это другое. Мне кажется, если я еще раз буду свидетелем такого, пусть даже не поцелуя, а объятия, я сломаюсь. Я просто «хрум» — и все.

Как же ноет внутри…

Знаешь, что мне кажется? Забавное сравнение сейчас приходит в голову.

Мой первый шрам, идущий от правой брови, я получила в тот день, когда я увидела того самого белого ворона. И, словно наказание от всего общественного мира, не принимающего не таких, как он, я получила этот шрам. Мол, знай, девочка, вороны — черные птицы. Белый — изгнанник, дрянное отродье и т. д. А раз я пыталась защитить его, значит, я автоматически тоже становлюсь изгоем, которого следует покарать за попытку спасения и помощи Ему.

А вот и второй шрам, который, не поверишь, идет от левой брови. Еще б чуть-чуть, и был бы вообще симметричный шрам. Но дядя Ваня был пьян, поэтому малость промахнулся. Вообще-то я не виню его за сделанное…

Так вот, второй шрам. Ты заметила, что получается, если совместить наши фамилии? Прости мне эту дерзость. Получается Белый Ворон. Так вот и та самая история выходит. Стоило даже не попытаться сказать что-то тебе, а лишь дотронуться до щеки и произнести всего пару слов, как вот, оно — наказание, которое тут как тут…»

Раздался стук в дверь, который резко выдернул девушку из размышлений. Сначала вежливый. Затем кто-то так усиленно забарабанил дверь, что, казалось, она слетит с петель.

Руслана крикнула, что открыто.

Дверь немедля открылась. На пороге комнаты девушки стояли хмурившаяся Ирка и внешне спокойный Леша. Однако в комнату суждено было войти лишь рыжей, потому что в проеме двери тут же возникла грозная фигура мамы Русланы, которая потребовала переговорить с каждым пришедшим. Сперва был Леша. Его-то и увели на кухню на закрытый допрос.

Ирка зашла в комнату и тут же закрыла за собой дверь. И только тогда, когда она эта сделала, девушка заметила, что у Русланы в комнате не горит свет. Лишь желтая лампочка от включенных колонок давала какую-то мизерную крупицу света.

Ирка, вздохнув, потянулась к выключателю.

— Нет, — мягко, но в то же время и требовательно сказала Руслана, будто чувствуя, что девушка собиралась сделать.

— Ну, на нет и суда нет, — рыжая пожала плечами и подошла к девушке.

Руслана сидела, подобрав под себя ноги, в огромной длинной серой майке на расстеленной кровати и смотрела на Ирку. После нескольких безмолвных минут Ирка не выдержала и, буркнув что-то под нос, присела на край кровати, не спросив разрешение.

— Дубина ты, — сказала Ирка и в довершение своих слов кивнула.

— А ты подруга дубины. Следовательно, ты вторая дубина, — парировала Руслана, чуть улыбнувшись на левую сторону лица.

— Короче, я не буду церемониться. Скажу прямо, — резко начала рыжая. — Я такая танцую, болтаю с Васьком, а тут — на тебе! Ей домой, видите ли, пора. Что за хрень вообще, а? Взяла и свалила. На звонки не отвечала. Это что ваще такое? Дружба называется, а? Хотя я, блин, тоже молодец, подруга, емана. Нужно было сразу за тобой лететь, — Руслана улыбнулась и, повернувшись к Ирке, включила настольную лампу, которая стояла на столе, располагавшемся совсем близко от кровати.

Свет упал на лицо девушки, и Ирка, увидев на лице Русланы свежий шрам, сразу же замолчала, а потом прошептала:

— Твою мать… — губы девушки побледнели. — Кто это сделал?

— Он был…

— Он?! Какого черта? Где он, скажи. Я ему харакири нах*й сделаю, — девушка уже не сдерживалась и переходила на ругательства.

Руслана успокаивающе положила Ирке руку на плечо и сказала:

— Все хорошо. Я не скажу тебе, кто он, потому что я его не знаю и не помню, — девушка соврала.

— Симба… — протянула Ирка. — Ну почему тебе нужно было уйти именно тогда? Почему? Ты бы тогда не встретила того кретина, и не было бы…

— Я не могла не уйти… — еле слышно прошептала девушка.

— То есть? Тебе днюха не нравилась? Или там…

— Нет, все было замечательно, — Руслана улыбнулась.

— Рассказывай, — требовательно сказала Ирка и, порывшись у себя в кармане, нашла какую-то пачку. Открыв ее, Руслана увидела, что у Ирки там склад новеньких зубочисток. Достав одну, Ирка спрятала все остальные. — Я же вижу, что тебя что-то гложет. Давно. Ну, почти. Ты мне еще скажи, что и ты влюбилась, так я вас всех тут с землей сравняю…

— Да, в…

— Твою…

—…нее.

— Мудаки на Волге! — всплеснула руками рыжая. — Погодь… в нее? В меня, что ль? — Ирка не выдержала и улыбнулась, но, увидев, как на нее посмотрела Руслана, предпочла больше не шутить на эту тему. — Да шучу-шучу, опусти кирпич… Ленка, значит. М-м-м… — протянула Ирка, мысленно строя следующую картину: Леша влюблен в Руслану, Руслана влюблена в Лену, Тимур тоже влюблен в Лену, Лена, получается, влюблена в Тимура — это была отменная логика. — А мне вон Васек понравился. Гы-гы. Ладно, похихикали и хватит. Она знает? — Ирка вновь взглянула на Руслану.

— Разумеется, нет.

— План дальнейших действий есть?

— Смотри ответ выше, — колко бросила Руслана.

— И вообще ничего нет, я так понимаю? Ой, лошары вы мои… — Ирка обняла Руслану и крепко прижала к себе.

Гладя не ожидавшую такого девушку по спине, рыжая добавила:

— Как же у вас всех все сложно. Все в кого-то влюблены, ответно или безответно, а я отстала от жизни. Что же, хочешь, я буду любить твою настольную лампу, нэ? Она меня любить не будет, и вообще она твоя. Безответная любовь. Лампа-а-а-а, — Ирка протянула руки к лампе.

— Ты ведь можешь ее забрать, — Руслана слабо улыбнулась.

— У нее есть душа. Лампа стоит у тебя. Значит, она хочет быть с тобой, — протараторила Ирка.

— Ир… — Руслана теперь улыбнулась по-настоящему, открыто и честно.

— Прости, я не знаю, что в таких делах нужно предпринимать. Сюда с советами лезть я не спешу да и сомневаюсь, что они помогли бы тебе. Скажу тебе «забудь», так ты же не забудешь и не выкинешь из головы. Внутри же все сидеть и дальше будет… и колоть, и разъедать. Так, наверное, это происходит?

— Так…

— Я с тобой. Пока это все, что я могу для тебя сделать, — Ирка нахмурилась.

Рыжей не нравилось то, что она не могла помочь решить проблему своей подруги. К сожалению, кулаки здесь бы не прокатили. Конечно можно было бы набить морду Тимуру и сказать, чтоб он отвалил от Ленки, но вряд ли это был бы выход.

В комнату постучали.

— Заходи, гостем будешь! — крикнула Ирка. Скорее по привычке, потому что шутить у девушки сейчас не было никакого настроения.

— Твоя очередь на кухню, — мягко сказал Леша.

Ирка, взглянув напоследок на Руслану, направилась к выходу.

Леша, не решаясь, мялся у двери. Все-таки заходить к девушке ночью в ее комнату, когда она сидит в одной, пусть и длинной, майке было неудобно. В итоге Руслана, которая устала смотреть на Лешу у двери, натянула на себя плед и сказала, чтобы парень, наконец, зашел в комнату.

— Как? — бархатный голос, в котором все-таки чувствовалось волнение, которое парень был уже не в силах скрывать полностью, выдал его.

— Тяжко, больно, но я живая, — Руслана улыбнулась.

Леша, мельком взглянув на новый шрам, замолчал и стал смотреть в окно.

Было уже около шести утра. Но на улице все так же было темно, холодно и пусто. Пошел маленький снег. Автобусы и троллейбусы уже помалу начинали просыпаться и лениво ездили от одной пустой остановки к другой. На одном из автобусов, кстати, брат с сестрой и приехали.

— Когда тебя отпустит или, наоборот, когда тебя будет все больше и больше что-то тяготить, прочитай это. Оно поможет, — Леша протянул Руслане помятый заклеенный конверт.

— Спасибо, — Руслана с благодарностью приняла письмо и положила его под подушку.

Тут в комнату вошла Ирка. Без стука. Без спроса. Ворвалась, одним словом.

— Так она не знает?!

— Кто что не знает? — не поняв ничего, спросила Руслана.

— Лена.

— И не надо… — протянула Руслана.

— Я ей звоню, — решительно сказала Ирка.

— Нет!

Рыжая не слушала.

— Алло. Ты знаешь, что? Не хочу закрашивать твой разноцветный первый день восемнадцатилетия темными тонами, но мне кажется, что тебе нужно быть не у себя дома…

— Что случилось? — взволнованно произнесла Лена с того конца трубки.

— Что-то подсказывает мне, что кому-то нужно подлечить сломанное крыло, — двусмысленно сказала Ирка.

— Крыло… птица… Руслана? Где она? С ней все хорошо?

Ирка цокнула и, перекинув зубочистку из одного края рта в другой, сказала лишь:

— Лети, птЫчка.

Лена положила трубку и начала поспешно одеваться.

— Леш, нам пора, — Ирка бесцеремонно, но любя, пихнула брата.

Когда парень вышел из комнаты, Ирка задержалась немного и прошептала Руслане:

— Не забывай, что все мы связаны цепями. Некоторыми — по своей воле, некоторыми — не по своей. Если ты влюблена в одного — это не значит, что в тебя не влюблен кто-то другой.

— На что ты намекаешь? — подозрительно спросила рыжую девушка.

— На то, что я уже сделала свой выбор. Пусть для кого-то он принесет пользу, все равно найдется человек, которому станет хуже от моего выбора… Улыбайся, это наш козырь.

Сказав это, Ирка ушла. Руслана слышала, как они из коридора крикнули ей что-то типа «пока» и ушли.

Спустя минут тридцать в комнату Русланы опять кто-то постучал.

========== Ты вновь постучалась в дверь ==========

Говорить об этом вслух, или молчать

Разница как между идти или бежать. ©

25/17 – Бесконечное одиночество

«Кого там черти носят? Мама, ну неужели нельзя как-то потише ходить возле моей комнаты? Знаете же, что я сплю. Только начала скатываться в сон, как на тебе, разбудили. Ох…»

В дверь опять постучали. Теперь уже менее решительно и более тихо.

— Кого там принесло, а? — Руслана, которая полностью проснулась, теперь негодовала.

— Это я… — взволнованный голос.

— Ты… — только и смогла выдавить девушка.

Во рту у Русланы тотчас пересохло, когда она увидела, кто еще пришел к ней. Светлые волосы были растрепаны, видимо, потому что Лена очень спешила, на щеках проступал румянец, образовавшийся из-за мороза, зеленые глаза смотрели обеспокоенно и взволнованно.

С матерью Русланы девушка успела поговорить по телефону, когда бежала на автобус. Мама Русланы, Александра Филипповна, предусмотрительно вынесла из комнаты своей девочки мобильный телефон, чтобы он — не дай бог! — разбудил ее дитя. Вот Лена и позвонила как раз в тот момент.

Лена с минуту стояла и просто смотрела на Руслану. Затем, быстро закрыв за собой дверь, она в считанные мгновения оказалась рядом с девушкой.

А затем произошло то, что Руслана не ожидала совсем.

Лена упала на колени прямо перед кроватью, на которой полусидела-полулежала Руслана и, вздохнув, словно набираясь сил, произнесла:

— Прости меня.

Руслана, ошарашенная, не успела ничего ответить, потому что зеленоглазая тут же поднялась с колен и крепко прижала к себе Руслану. Так крепко, что девушка подумала, что ей сейчас все ребра переломают эти объятия.

Внутри что-то сладко и волнующе екнуло. Но Руслана, до сих пор не смея поверить в происходящее, не спешила в ответ обнять Лену. А вдруг это сон? Или мираж? Или галлюцинации? Или фантазия? А даже если и так, то Руслана хотела продлить это мгновение настолько, насколько это возможно.

В итоге, не выдержав такой приятной пытки, Руслана нерешительно обняла светловолосую девушку, неосознанно гладя ее по спине, будто успокаивая. Хотя на самом деле успокоиться нужно было ей самой. Сердце колотилось так быстро, что Руслане казалось, оно вот-вот вырвется из груди.

— Лен…

Светловолосая сразу же отстранилась, стоило Руслане нарушить молчание.

— Я… — начала было зеленоглазая.

— Тебе не за что просить прощения.

Лена долгое время смотрела в глаза Руслане до тех пор, пока ее собственные зеленые глаза не наполнились прозрачными каплями слез, и, не в силах больше смотреть на девушку, светловолосая отвернулась, прикусив при этом нижнюю губу.

— Ленк, ты чего?.. — Руслана с тревогой взглянула на Лену.

Медленно протянув руку к лицу зеленоглазой девушки, Руслана осторожно прикоснулась к Лениной щеке. В то же мгновение пальца девушки коснулось что-то мокрое. Это была первая слеза.

Словно тысячи игл тут же вонзились в тело Русланы, и даже скорее не от этого прикосновения, а от осознания того, что человек, укравший ее настоящую, сейчас молча льет слезы. Почему молча? Да потому, что Лена даже ни разу не всхлипнула.

— Иди ко мне… — Руслана аккуратно обняла девушку и прижала ее к себе. Прошли считанные секунды, как девушка почувствовала, что ее левое плечо уже мокрое от Ленкиных слез. Девушка немного дрожала. Руслана еще крепче обняла девушку.

Они сидели так несколько минут, а может, и вовсе часов. В те мгновения Руслана потеряла счет времени. Хотя, впрочем, за ним она даже не следила.

Но пришел тот миг, когда девушке пришлось отпустить Лену, хотела того Руслана или нет. В дверь постучалась Александра Филипповна. Руслана поспешно встала, попутно ободряюще проведя ладонью по руке Лены, и открыла матери дверь. Та зашла в комнату с подносом, на котором стояли чашки с горячим чаем, пар от которого выписывал в воздухе самые разнообразные узоры, да бутерброды с сыром.

— Я подумала, вы голодные, — сказала Александра Филипповна и, поставив поднос на стол возле кровати девушки, взглянула на Лену, которая с преувеличенным интересом смотрела в пол.

— Спасибо… — протянула девушка.

— Да, мам, спасибо. Я дальше сама разберусь, — нетерпеливо сказала Руслана.

Когда мать наконец вышла из комнаты, Руслана нерешительно приблизилась к зеленоглазой девушке и присела перед ней на корточки, стараясь заглянуть ей в глаза. Лена подняла свой взгляд на Руслану. В свете, который излучала лишь настольная лампа, девушка сумела разглядеть опухшие и красные от слез глаза Лены. Постаравшись ободряюще улыбнуться, Руслана кивнула на чай.

Конечно же, улыбка вышла кривая и даже ненатуральная. Только вот этого Лена не сумела заметить, на счастье девушки.

В молчании Руслана и Лена выпили горячий чай и съели все бутерброды.

— Болит? — нарушила тишину Лена и посмотрела прямо в глаза Руслане. Теперь в этом взгляде не было неуверенности. Даже можно отметить, что брови были чуть нахмурены, а во взгляде скользила решительность и ожидание полноценного ответа на свой вопрос.

— Смотря где, — одними губами прошептала Руслана, однако Лена все же сумела понять, что пролепетала в тишине ее подруга.

— А где?

Руслана осторожно и легко дотронулась до свежего шрама.

— Вот здесь немного печет и ноет, но не болит, потому что не тянет вниз. И ощущения, словно в тебя вонзаются иглы, тоже уже нет, — пожала плечами Руслана.

— А еще?

— Что? — не поняла Руслана.

— Где болит? — пояснила светловолосая девушка.

— А где-то еще должно болеть? — Руслана честно попыталась уйти от ответа. Не тут-то было. Выжидающий взгляд Лены никуда не ушел.

— Ладно… — Лена допила последний глоток чая.

В комнате вновь повисло молчание. Теперь его нарушал лишь телевизор, доносящийся с кухни — это отец Русланы смотрел какой-то фильм — да тиканье часов.

— Я недавно думала, — нарушила тишину Руслана.

— О чем?

— Точнее и вспоминала еще… Помнишь мою историю о белом вороне? — Руслана закуталась в плед, чтобы не зябнуть.

— Да, — кивнула Лена.

— Мне снился сон, что ворон улетает в ночь. Куда? Я не знаю. Просто помню, как он, измученный, все равно летит куда-то ночью. А на диске луны виден его силуэт. И мне потом снилось, что этот ворон — я. Я вижу те места, над которыми он пролетает, я чувствую ветер, я чувствую, как я лечу. Обычно, когда человек летает во сне, то это оставляет неизгладимые и счастливые, конечно же, впечатления. Мне же было трудно. Мне было… тоскливо. Я не летела… я улетала. Откуда-то или от кого-то. Ладно, забудь…

— Диск луны сегодня выглядывал иногда из-за облаков… ты видела? — спросила Лена, и Руслана, взглянув в окно, ответила:

— Сегодня я смотрела вниз, на снег, — и отвернулась.

— Ты ведь смотришь иногда в окно? В ожидании… — светловолосая девушка не договорила, но Руслана поняла Лену с полуслова.

— Да. Каждый раз, когда облака не загораживают мне вид.

— Хочешь, я тоже буду смотреть на луну? А когда я увижу там силуэт твоего белого ворона, я тебе позвоню на мобильный, и мы будем смотреть на ворона вместе, — чуть улыбнувшись, предложила Лена.

— Не моего белого ворона… уже нашего… — тихо сказала девушка.

— Почему нашего?

— Ты… — Руслана с трудом подбирала слова.

— Я поняла, можешь не объяснять. Я буду хранить нашу тайну о луне и летящей куда-то птице, — Лена улыбнулась.

— Ямочки… — только и протянула Руслана.

***

Так, собственно, все хорошо и закончилось. Зимние каникулы минули так быстро, будто их и никогда не было в жизни студентов, потом начался второй семестр и тонны учебы. Шрам на лице у Русланы, конечно, оставался неприятным воспоминанием, из-за которого во всем винила себя Лена, но в целом все шло вроде бы и хорошо.

Но жизнь — это такая штука, которая иногда выпивает изрядно, а потом выделывает такие вещи, за которые приличным людям было бы потом стыдно. Но это жизнь, она одна из главных, ей можно.

Руслана таки научилась сдерживать в себе чувства, которые возникали каждый раз, когда объект ее обожания возникал рядом, а было это почти каждый день. Поначалу было трудно, особенно в те дни, когда девушка поняла, что влюбилась в свою подругу, но теперь держать все в себе стало легче. Может, это потому, что ее негласно поддерживала и подбадривала Ирка, которая знала тайну девушки, а может, просто к чему-то постоянному привыкаешь.

И вот уже грянула летняя сессия. Ребята справились с экзаменами на ура, поэтому были счастливы и радовались летним каникулам, пусть их и было всего два месяца, а не три, как было в школе.

Ленка съездила с Тимуром на неделю к родителям, Ирка с семьей уехали на море. Леша не поехал, потому что он не очень любил солнце. Точнее не так, солнце он любил, только вот жара его не любила. Парень постоянно ходил в бриджах и рубашке с короткими рукавами. Не поехал парень на море и потому, что устроился на работу к дяде. Там требовалась лишь физическая подготовка. Работал Лешка два дня через два, а остальное время проводил с Русланой.

Девушка наотрез отказалась уезжать куда-то из города. Она не знала почему, но была точно уверена в том, что не хочет никуда ехать.

С Лешкой они гуляли допоздна. Вдоль и поперек ребята исходили все парки, побывали чуть ли не во всех кафешках, в которых захотели, покатались почти на всех аттракционах, стоящих в парке развлечений, фотографировались, смеялись. В общем, отлично проводили время.

Бывало, вечерами Руслана не выдерживала и все-таки вновь скатывалась в себя, в свои мысли. Казалось, что с каждым ее «уходом в себя» девушке становится все больнее и труднее. И она была рада, что никто не читает ее мысли. Порой ей было противно от этих размышлений, но от них никуда невозможно было деться.

Когда боль в груди разгоралась с новой силой, Руслана выходила на улицу, и неважно, было ли это ночью или днем. Родители часто уезжали на дачу, а Руслана оставалась дома, поэтому ей никто не мог запретить ночные прогулки.

Девушка часто прохаживалась к той самой заброшенной стройке, где была могила белого ворона. Стенки недостроенного здания были испещрены разными граффити да неприличными словами. Девушка подолгу сидела возле каменного надгробия. И ей становилось легче.

Постепенно боль утихала, и Руслана уже смирилась с тем, что у Лены есть Тимур. Девушка молча приняла, как она думала, полностью то, что у них с Леной ничего не будет. В один день — или ночь? — Руслана решила, что ничего уже не чувствует к подруге, то есть никакой влюбленности. Она сообщила сию весть Ирке. В ответ незамедлительно пришла смс — и плевать было на дорогущий роуминг — с текстом: «Главное, чтобы тебе было хорошо. Если не чувствуешь боли, так все гуд, чо. Ирыч с тобой. Е-е-е, детка. Я сваливаю отсюда через два дня. Жди, Симба».

Лена, к слову, уже как пару дней была в городе. Руслана встретилась с ней. Как обычно: приятное чувство внутри от встречи… с подругой, дружеские объятия, счастливые и радостные улыбки.

«Успокоилось сердце», — радостно подумала тогда Руслана.

Приехала и Ирка. Не созваниваясь с Леной, рыжая с подругой решили сделать ей сюрприз одним вечером и привалить к девушке домой. Весело болтая ни о чем, они дошли до подъезда. Руслана помнила код домофона, так что звонить в него и палиться не пришлось. Вот уже дойдя до нужного этажа, девушки приблизились к квартире. Иркина рука потянулась к звонку и тут же застыла. Из квартиры доносились какие-то звуки.

Тут и к гадалке не ходи. Ясно было, что это были за звуки, кто их издавал, и главное, почему их издавал.

— Может, телевизор орет… — с трудом выговаривая каждое слово, натянуто произнесла Ирка и очень медленно повернула голову в сторону Русланы.

Руслана молчала.

— Лена просто кино смотрит… — с еще большим трудом выговорила Ирка.

— А Тимур ей в этом помогает, — спокойно закончила за рыжую девушка.

— Руслана… — Ирка боялась взглянуть в глаза своей подруге.

Руслана, до того молча облокотившаяся на стенку, внешне ничем не выдавала своего состояния. Лишь побелевшие костяшки пальцев из-за сильно сжатых в кулак рук могли хоть как-то показать то, что творилось внутри у девушки.

Затем Руслана медленно повернула к лестнице. И тогда, когда она уже полностью была уверена, что ее лицо точно не увидит Ирка, молча закусила почти до крови нижнюю губу, чтобы не закричать из-за вырывающейся наружи бури, и плотно зажмурила глаза.

— Не иди за мной, — выпалила девушка и стремглав помчалась вниз по лестнице.

— Руслана! — заорала рыжая так, что ее, наверное, было слышно во все доме.

Но девушка не отозвалась. Услышав, как хлопнула дверь подъезда, Ирка со всей дури пнула ногой первый попавшийся ей на глаза предмет. А так как девушка стояла возле квартиры Лены и Тимура, получилось, что ударила она как раз их входную дверь.

— «Не иди за мной»! Дура! Боже, ну почему все так?!

— Тише-тише, что такое? — в дверном проеме показался Тимур, который, видно, впопыхах натянул на себя шорты.

Оглядев с ног до головы парня, Ирка не сдержалась и со всей дури врезала ему в нос. Тимур вовремя успел сообразить, что ему грозит. Уйти от бешеного удара он не смог, но нос, по крайней мере, у него остался цел. Чуть пошатнувшись, он сделал шаг назад.

— Ира! — из комнаты вышла Лена, на которую, видимо, тоже впопыхах было наброшено какое-то подобие одежды.

— Что, бл*ть, Ира? Ты… ты… — Ирка тяжело дышала и смотрела на Лену, словно пытаясь увидеть в ее глазах раскаяние. Только Лена не знала, за что нужно было раскаиваться.

— Мне показалось, или ты крикнула имя…

— Показалась ей! Идите вы оба в задницу. И мне плевать, что в этом вы невиноваты! — бросила напоследок Ирка и, выйдя из квартиры, судорожно стала набирать номер Русланы. Конечно же, телефон был отключен. Со всей злости швырнув телефон на пол, Ирка смачно выругалась.

— Ир…

— Что «Ир»?! Где ее теперь искать, мать вашу?! — злостно выпалила рыжая.

— Так, угомонись, — встрял Тимур.

— Опять получить захотел? С глаз скройся!

— Да что такое?

— Вы бы поимели совесть, — выглянула заспанная рожа из соседней квартиры.

— Не поверите, тут еще не только совесть имели только что, — холодно отрезала Ирка и, не взглянув ни на Тимура, ни на Лену, подняла осколки мобильного телефона, вылетевшую сим-карту и ушла на поиски своей подруги.

***

— Так, ну же, возьми трубку… — сама с собой говорила Лена, пытаясь в сотый раз дозвониться до Русланы, у которой был отключен мобильный телефон. — Все, я не могу больше сидеть сложа руки.

— Успокойся, — сказал Тимур. — Не знаю, что рыжей в голову взбрело, но будь она парнем…

— Ты бы ее все равно не тронул, — закончила за Тимура девушка.

— Такой вечер испоганить… — сказал Тимур, но, увидев, что его не слушают, пошел на кухню.

— Прекрасно, — сказала в никуда девушка и, одевшись и собравшись, вышла из комнаты.

— Куда? — дверь, конечно же, загородил Тимур, нависая над девушкой грозной тучей.

— Я пойду искать Руслану.

— В такое время?

— Да.

— Нет, — резко ответил парень. — Или я пойду с тобой.

— Нет, — в тон ему ответила девушка. — Я не могу с тобой пойти туда, где она может быть.

— Куда же?

— Это секрет. Наш с ней. Пропусти меня.

— Ваш с ней? М… ну-ну.

— Тим…

Видно было, что парень был недоволен тем, что: во-первых, ему только что испортили вечер с любимой девушкой, во-вторых, эта самая любимая девушка пыталась сейчас уйти из квартиры на поиски той девушки, которая, по-видимому, и стала причиной того, что испортило парню весь вечер, в-третьих, Лена его с собой брать на поиски явно не собиралась. Сквозь зубы, превозмогая себя, Тимур сказал:

— Я даю тебе полтора часа. Если ты не возвращаешься к этому времени, я иду за тобой. И держи телефон при себе. Чуть что, звони и…

— Я не маленькая. Знаю. Спасибо за заботу.

Тимур отступил. Лена вышла из квартиры и быстрым шагом направилась куда-то.

— Что за хрень вообще творится? — в никуда спросил Тимур и направился в комнату.

========== Столкновение прошлого и настоящего ==========

Бог или природа — я уж не знаю, кто — дав человеку почти божеский ум,

выдумали в то же время для него две мучительные ловушки:

неизвестность будущего и незабвенность, не возвратность прошедшего. ©

А. И. Куприн

Было около десяти вечера. Ночные жители постепенно вылезали из своих нор, квартир, домов и шли либо гулять по вечернему городу, либо хорошо проводить время в ночных клубах, либо еще с какой-нибудь целью. Руслана видела их лица, замечала их улыбки-оскалы, пьяные — не у всех, конечно — глаза. Но они не задерживались в памяти у девушки надолго. Как Руслана ни старалась, а выкинуть из головы прошедшие события она никак не могла.

В беспамятстве бредя куда-то, Руслана всматривалась в ярко-желтый месяц. Если смотришь наверх, то плакать становится сложнее — это девушка поняла уже очень давно. Стараясь сдерживать непрошенные чертовы слезы, девушка решила, что пора бы позвонить матери, а то она, наверное, волнуется.

Руслана была абсолютно уверена в том, что ей уже звонили раз, эдак, сто. А зная свою беспокойную маму, девушка понимала, что тут до вызова спецназа и разведывательного отряда ждать недолго надо.

Включив мобильный телефон, девушка сразу же получила несколько сообщений-уведомлений о том, кто звонил, во сколько звонил, сколько раз звонил и т. д. Конечно же, лидировала мама.

Быстро найдя нужный контакт в телефонной книге, Руслана нажала кнопку «вызов». Трубку тотчас же подняли. Причем подняли весьма недовольные. Не сказав ни «привет», ни «алло», Александра Филипповна сразу же перешла в наступление и стала громким голосом читать уже давно всем известные лекции по таким избитым темам как «зачем мы покупали тебе мобильный телефон?», «где тебя носит в такой поздний час, блудная дочь?», «ты поела?» и тому подобное.

Руслана молчала и внимала каждому слову своей матери. В это мгновение она была бесконечно благодарна ей за то, что она сейчас кричала на девушку.

Одинокие ручейки слез спустились вниз к губам, к подбородку. Особо прыткие добрались аж до шеи. Редкие прохожие — Руслана свернула в не самый светлый переулок — бросали то хмурые, то удивленные взгляды на одинокую девушку со шрамами, тихо плачущую и держащую руку с мобильным телефоном у самого уха.

В конце концов, заверив мать в том, что она уже идет домой, Руслана закончила разговор и положила мобильник в карман светло-серых джинсов.

— А вот и ты… — прошептала девушка, присаживаясь подле одинокого камня.

Да, Руслана вернулась на то самое место, на ту самую заброшенную стройку, которую по весьма мутной и неясной причине до сих пор не закончили. Хотя Руслане, наоборот, этот факт был в радость.

— Ты мой кумир, — продолжила девушка, глядя на едва заметный холмик. — Я знала тебя всего несколько минут, но этого времени мне хватило, чтобы ты стал для меня воплощением того, к чему я стремлюсь и по сей день. Ты был силен. Нет, не был, ты и есть силен. И будешь. Всегда. Не телом — душой. Я уверена. Я видела. Я чувствовала.

Руслана замолчала, вытирая тыльной стороной ладони непрекращающиеся слезы. Глубоко вздохнув, девушка вновь подняла глаза к небу.

— Ты не сдался. Ты не отступил. Но ты позволил другим топтать себя. Почему? Почему ты не ответил им? Ты же тоже мог сражаться против них. Но ты этого не сделал. Почему? Ты не хотел причинять им боль? Но почему? Кто они тебе? Никто… а все равно не хотел…

На улице было далеко не жарко. Пусть и стояла летняя пора, но ночью, как ни крути, все равно дул прохладный ветер.

Опустив рукава байки, которую девушка предусмотрительно взяла с собой, Руслана «нахохлилась» и засунула руку в карманы, тем самым пытаясь согреть их.

В правом кармане байки нащупывалась какая-то бумажка, точнее целый лист.

— Письмо Лешкино, — вслух удивилась Руслана, однако потом вспомнила, что накануне сама переложила письмо в карман байки.

«Как чувствовала, — буркнула про себя девушка. — Что он говорил? Прочесть, когда будет суперхорошо или суперплохо? Прекрасно».

Девушка достала из кармана лист и, не решаясь развернуть его, посмотрела на могилу, словно ожидая, что она подскажет Руслане ответ.

— Еще не время все-таки, — уверенно кивнула Руслана и, встав с корточек, решительно положила письмо обратно. — Все хорошо. Я не сдамся и не поддамся этой боли. Это меня не сломает. Спасибо, — произнеся последнее, девушка вновь взглянула на могилу. — Все пройдет, пройдет и это…

— Руслана!!! — послышалось с другого конца стройки.

Девушку будто только что облили ледяной водой.

— Лена… — побелевшими губами произнесла девушка. — Что ты здесь делаешь?..

Пойдя на голос, спустя пару минут девушка увидела зеленоглазую. Глазам Русланы предстала следующая картина: Лена, в джинсовой юбке и мало защищающей от ветра майке, рыскала по стройке, крича одно и то же имя.

— Твою мать… я была уверена, что я не ошиблась местом… — Лена раздраженно подпихнула ногой маленький камушек.

— Смотря что ты искала, — рядом с девушкой тут же выросла какая-то фигура.

От неожиданности Лена вскрикнула и, отскочив, сразу же заняла «боевую позицию». Последнее было на случай, если вдруг откуда-нибудь нападет маньяк.

— Я сейчас такая злая, что тебе лучше ко мне не соваться, — зеленоглазая выпалила темной фигуре.

— Ясно… — протянула фигура и, развернувшись, зашагала в противоположном направлении от светловолосой девушки.

— Руслана… — до Лены наконец дошло, кто же был перед ней. — Стой… да погоди ты!

Светловолосая, сначала не смевшая пошевелиться и двинуться с места, теперь за считанные секунды преодолевала расстояние между ней и Русланой. Схватив девушку за руку, она резко развернула ее к себе. Повисло молчание, которое нарушалось лишь слабым гулом ветра, бродящим по стройке.

В темноте было трудно разглядеть что-либо. Фонарей поблизости не наблюдалось, а свет от месяца был не настолько яркий. А если брать еще в счет и тот факт, что со зрением у Лены были небольшие проблемы — не для красоты же девушка носила очки, — то видела она почти одну сплошную стену темноты.

Первой нарушила молчание Руслана:

— Ты замерзнешь.

— Ничего страшного.

Руслана, словно в беспамятстве, сняла с себя байку и накинула ее на плечи зеленоглазой девушки.

— Прямо как в первый день нашей встречи, — чуть улыбнулась Лена.

— Тогда, помнится, ты предлагала мне свою байку вообще-то, — не пустым, но каким-то странным голосом ответила Руслана в сторону.

Опять повисла тишина.

— Что я сделала не так?.. — с небольшим страхом в голосе спросила Лена.

— Ты… — начала Руслана и тут же осеклась.

«Ты ничего не сделала, глупая… Зачем ты говоришь со мной таким голосом? Будто бы просишь прощения за что-то. Ты же не виновата… ты не виновата в том, что я, словно последняя идиотка, полюбила тебя, ты не виновата в том, что тебе приходится сейчас мерзнуть здесь, стоя рядом со мной, ты не виновата в том, что… да просто ты невиновата ни в чем. А виновата я. Я! Та, которая не смогла сдержать все в себе… А ты… ты просто…»

— Та, в которую я, наверное, до беспамятства влюбилась… — не замечая про себя, вслух продолжила свою мысль Руслана.

— Что?.. — еле слышно прошептала в ответ Лена.

Поняв наконец, что произнесла это вслух, Руслана замерла, боясь не то, чтобы рукой пошевелить, а даже вздохнуть или оторвать взгляд от девушки.

— Рус…

— Я обещаю, — перебила девушку Руслана, — что это останется здесь, на этой мертвой стройке. И не выйдет за ее пределы. Забудь о том, что ты сейчас услышала, и не переживай по этому поводу. Я…

Теперь не дали закончить Руслане. Лена аккуратно провела ладонью по щеке девушки, заставив ту замереть от приятного прикосновения, которое тут же вызвало неописуемую бурю эмоций. В глазах тут же помутнело, и, словно в забытьи, Руслана сделала небольшое движение вперед, сокращая теперь расстояние между ней и Леной до считанных сантиметров.

— Что ты со мной делаешь?.. — хрипловатым голосом тихо спросила Руслана, медленно наклоняясь к девушке.

— Видимо, то же, что и ты сейчас со мной…

========== Внезапно вновь… ==========

Не бойся слов —

прекрасных, праздных,

недолговечных, как цветы.

Сердца людские так им рады,

мир так без них пустынно тих…

И разве нет в них высшей правды

на краткий срок цветенья их? ©

Вероника Тушнова «Без обещаний»

— Что ты со мной делаешь?.. — хрипловатым голосом тихо спросила Руслана, медленно наклоняясь к девушке.

— Видимо, то же, что и ты сейчас со мной…

Возможно, окружающая обстановка сделала свое дело, заставив стать как и Лену, так и Руслану, более раскрепощенными. Ночь, вокруг никого нет, и одинокое сердце, искренне любящее того человека, который внезапно, по какому-то странному стечению обстоятельств, что, в принципе, сейчас не так уж и важно, оказался рядом, совсем близко.

Руслана, разум которой тут же помутнел из-за обжигающей близости светловолосой девушки, упустила из виду тот момент, когда ее сухих чуть приоткрытых губ коснулись другие, влажные, горячие и мягкие. Сердце пропустило несколько ударов, а затем забилось с такой неистовой быстротой, что, казалось, отдавало последние силы на то, чтобы вырваться из грудной клетки.

Пытаться выровнять тут же сбившееся дыхание, Руслана уже не спешила, ибо понимала, что это у нее не выйдет, как бы она этого не желала. Впрочем, она этого и не хотела. В тот момент все мысли девушки были заняты совсем другим.

Лена нерешительно и очень осторожно дотронулась до губ девушки, словно боясь разрушить это хрупкое и невинное чувство, вспыхнувшее сразу, как только Руслана произнесла вслух то, чего, собственно говоря, вслух говорить и не планировала. Нет, нельзя сравнивать это чувство с внезапно вспыхнувшим пламенем, которое образовалось сразу после того, как к дровам, политым бензином, поднесли горящую спичку. Скорее это ощущение было сродни непрерывающимся и настойчиво накатывающим волнам, которые с каждым разом становились все больше, выше и теплее.

Будто бы уже не отдавая отчет в своих действиях, зеленоглазая девушка ласково, едва дотрагиваясь до кожи, провела ладонью по щеке Русланы, еще на пару мгновений оставляя за собой это приятное чувство прикосновения. Спустя пару секунд и вторая рука присоединилась, все так же аккуратно дотрагиваясь до лица Русланы. Держа в руках лицо девушки, Лена, сперва оробело, а затем уже более уверенно притянула к себе Руслану, настойчивее целуя девушку, не углубляя при этом поцелуй.

Руслана же, внутри которой одновременно и радостно, и томительно взрывались фейерверки, просто таяла от слабых прикосновений к своим щекам, от этого робкого и неуверенного поцелуя, от этого…

***

— Руслана! — кто-то закричал на ухо девушке, судорожно тряся ее за плечо и пытаясь разбудить.

— Что?.. — Руслана недоуменно хлопала глазами и смотрела на склонившуюся над ней зеленоглазую девушку, в глазах которой читалось волнение, которое, впрочем, тут же сменилось облегчением, как только Руслана открыла глаза.

— Слава богу, с тобой все в порядке, — Лена крепко прижала к себе удивленную девушку.

— Я… — Руслана тряхнула головой, — спала?

К девушке постепенно возвращался здравый рассудок, а сон наконец-то почти полностью улетучился. На автомате Руслана встала — Лена отпустила девушку, — и постепенно до нее стало доходить то, что она заснула рядом с могилой белого ворона, прислонившись спиной к какому-то огромному и потрепанному временем бруску.

Сунув руку в карман, девушка нащупала письмо.

«Так, значит, про письмо еще был не сон… получается, сном было то, что…» — Руслана взглянула на все еще обеспокоенно смотревшую Ленку и поняла, что, правда, ничего не было. Девушке захотелось выть.

— Как ты меня нашла? — Руслана отвернулась. Впрочем, отворачиваться не было смысла, ибо на улице было около трех-четырех утра, поэтому еще было темно, и Лена все равно бы не увидела выражение лица девушки.

— Ты же мне адрес когда-то говорила, а про заброшенную стройку я пьянчугу одного спросила…

— Ясно… и ты нашла меня здесь… спящей? — Руслана злилась на себя за свой сон, от этого и вопрос, прозвучавший от нее, получился каким-то острым и холодным. Лене впору было обидеться на такое, мол, я тебя искала ночью, все такое, а ты со мной вон как разговариваешь. Однако, несмотря на холодность и отчужденность в голосе Русланы, она все равно была рада тому, что нашла свою пропажу, живой и почти невредимой.

— Ничего не болит? — спросила Лена.

— Это так важно? — отрезала девушка в ответ.

— Важно, — мягко сказала Лена и все равно повторила свой вопрос: — И все-таки, болит что-нибудь?

— Да.

— Где? Давай выйдем на свет, а то тут нет фонарей, так я вряд ли смогу чем-то помочь.

— Ты и на свету этого не увидишь.

— Руслана, да что с тобой? — не выдержала-таки зеленоглазая.

— Ничего. Иди лучше домой, — сказала девушка и тут же закашлялась.

— Ага, бросить тебя в таком состоянии здесь? — Лена вспыхнула. — Я что, на дуру, по-твоему, похожа? Как будто я ушла ночью из квартиры только ради того, чтобы увидеть тебя и услышать, как меня посылают куда подальше? Что еще за «иди домой»? Ты себя видела? Ты себя слышала со стороны? Обнять и плакать, боже мой… — Лена одной рукой дотронулась до лба и покачала головой.

Руслана, которую каждая фраза, произнесенная светловолосой девушкой, можно сказать, в прямом смысле слова добивала, откашлялась и, шмыгнув носом, повернулась обратно к Лене, тихо прошептав:

— Прости, пожалуйста… я не права. Ты, правда… ну… вот…

— Что мне с тобой делать? — вздохнула Лена и улыбнулась.

***

— И все-таки мне это что-то напоминает, — уверенно сказала Лена, аккуратно накрывая Руслану пледом и протягивая девушке медицинский термометр.

— Что? — спросила Руслана.

Девушка полусидела-полулежала на своей кровати, пила горячий чай, который только что принесла в комнату Лена и собиралась мерить температуру.

— Ну, зимой… — улыбнулась Лена.

— Ямочки, — блаженная улыбка тут же озарила лицо Русланы, и, забывшись на несколько мгновений, девушка чуть не пролила на себя горячий чай.

— Осторожно! — крикнула Лена и успела вовремя поддержать чашку, накрыв своими ладонями ладони Русланы.

Девушка непроизвольно дернулась от случайного прикосновения теплых рук, но, сжав чашку посильнее, буркнула что-то типа «спасибо» и ничем не выдала того, что только что произошло у нее внутри.

— Да, я помню, — наконец-то совладав с собой, промолвила Руслана.

Лена, тепло улыбнувшись и заслужив тем самым старое, но такое родное «ямочки-и-и-и», вышла из комнаты Русланы, попутно захватив с собой мобильный телефон. На кухне как раз варились макароны — выяснилось, что Руслана ничего не ела с самого утра, Лена же тем самым посчитала своим долгом накормить непутевую подругу, которая вот-вот грозилась заболеть простудой.

Закрыв за собой дверь, Лена набрала номер Тимура, чтобы сообщить ему о том, что она по дороге никого не зарезала, не изнасиловала и не убила, нашла пропажу в лице Русланы и теперь будет у нее до утра так точно, потому что ребенок может заболеть, а она — единственная, кто может ей сейчас помочь.

Руслана же сразу стала звонить Ирке, чтобы предупредить рыжую, что с ней все хорошо. Однако «абонент временно недоступен», звучавший каждый раз, когда Руслана звонила подруге, сказал все за себя. Подумав, что Ирка обиделась на нее за то, что она так трусливо сбежала с поля боя, девушка решила позже заехать к ней и извиниться лично.

Зеленоглазая еще находилась на кухне и следила за макаронами, попутно еще разговаривая со своим парнем. И, как обычно, Руслана, которую посмели оставить наедине со своими мыслями и чувствами, вновь скатилась в себя, откуда еще совсем недавно выкарабкалась. Единственное различие было лишь в том, что сейчас девушка не сопротивлялась своим мыслям.

«Превосходно… такого облома в моей жизни еще не было. Как я смогла упустить все из виду? Я же всегда могла разграничивать, где реальный мир, где мир снов и сновидений. Но почему я не смогла понять это именно в тот момент?

А все казалось таким настоящим, таким реальным…

Твою мать.

Ну, слов просто больше нет!

…Хотя так даже и лучше. Да, так лучше. Ее не будет тревожить то, что было бы между нами, хотя между нами ничего и не было. Она не знает, так что все прекрасно. Главное, чтобы она была счастлива… да, именно это и главное.

А вот со мной нужно уже разбираться.

Какого хрена? Вот какого хрена все вылезло опять наружу? Это же всего лишь сон! Сон, Руслана! Слышишь? Тх, да конечно слышишь. Но и что толку от того, что ты слышишь все это? Никакого.

А я-то думала, что все уже прошло и давно кануло в Лету, а вот фиг тебе.

Боже, как же мне теперь смотреть тебе в глаза? Даже если брать в учет то, что ничего и не произошло, совсем ничего, даже если ты и не знаешь, что творится внутри меня, почему мне так трудно смотреть тебе в глаза?

Может, ты видишь что-то в них… надеюсь, что нет».

========== Неожиданное долгожданное ==========

Невозможно поцеловать девушку неожиданно,

но можно поцеловать ее быстрее, чем она ожидает. ©

И вот уже минуло лето. Второй курс ничем решительно не отличался от первого. Вся та же первая смена, вся та же дождливая погода, все те же лица. Хотя последнее, наоборот, было для Русланы в радость. Ну, и большее количество предметов поменялось. В остальном, казалось, все сохранило свой первоначальный вид. За исключением того, что кое-кто не улыбался. И этим кое-кем являлась Руслана.

Долго тянулись первые месяцы учебы, а выражение лица у девушки почти не менялось. Нет, Руслана, конечно, кривила рот в подобии улыбки, которой, впрочем, почти все верили, но уж кто-кто, а Ирка с Леной, да и Лешка с ними, точно знали, что что-то нечисто. Конкретнее говоря, что случилось, знала лишь одна рыжая, но по просьбе Русланы делала вид, что ничего не знает.

Как ни пыталась Ирка выудить из подруги искреннюю улыбку, а ничего у нее все равно не выходило. Руслана не то, чтобы не сопротивлялась ее стараниям, просто девушка уже устала от внутренних бурь и переживаний, творившихся внутри нее. Не раз, далеко не раз Руслана видела Тимура с Леной вместе. От одного только взгляда на то, как они обнимают друг друга при встрече, девушке хотелось бежать. Без оглядки. И неважно куда.

Хотя и Лена изменилась тоже. У девушки улучшилось зрение, она перестала носить очки. Поначалу Руслане было очень трудно без этой «стены» между ней и Леной, но потом девушке не осталось ничего другого, как привыкнуть. Еще отчасти изменилось и поведение. Оно стало вызывающим, каким-то жестким и острым. Если раньше зеленоглазая девушка не любила проявлять свои чувства к Тимуру на улице, то теперь Лену не останавливали ни взгляды, ни громкие и цепкие комментарии бабушек.

От этого поведения Руслане было только хуже. И если раньше девушка пыталась улыбаться хоть как-то, пусть неискренне, теперь же и этого не было. На лице не отпечатывалась ни злость, ни раздражение из-за тех картин, которые вырисовывались на улице с Леной и Тимуром, ни тоски, ни разочарования — всего лишь грусть, которую не всем дано было увидеть. Другим же людям было, наверное, все равно.

Последней каплей стало отмечание дня рождения светловолосой девушки. Чуть перепившие друзья Тимура, да и Тимур вместе с ними, стали вытворять какой-то бред, нести чушь и, видимо, что-то еще. Руслане было все равно. Однако, когда девушка увидела, как ради какого-то то ли спора, то ли ради еще чего-то типа такого, Лена стала пить из бутылки что-то огромными глотками, не отрываясь от данной стеклотары, Руслане стало больно. Просто больно от всего этого. И она ушла. Под шумок, так сказать.

Придя домой, она вздохнула с облегчением и, глядя на оставленную родителями записку о том, что они в гостях, на автомате закрыла дверь.

Было около часа ночи. Руслана кинула вещи куда-то в сторону, разулась на ходу и, не включая свет, зашла к себе в комнату.

«Как обычно: открытая форточка.

Ай, плевать…

Отчего же такое пустое чувство внутри? Разве это называется любовью? Или влюбленностью? Или симпатией? Где же эти самые пресловутые минуты безудержного счастья и радости? Что-то как-то их не наблюдается в моей жизни вот уже почти полгода.

Е-мае, прошел уже год…

Прилечь, что ли? Ай, это раздеваться надо. Ну, нафиг. Прислонюсь-ка я лучше к своей стенке да посижу на полу.

Бр… холодно. Но это ничего. Холод заглушает боль.

Так, нужно отключить мобильный телефон, а то же потом хватятся, что меня нет… А, блин, я же его уже отключила. Умница какая, твою ж…

…Как же мне это все надоело. Как надоело видеть тебя с Тимуром, как надоело видеть ваши объятия, поцелуи, как надоело видеть твою улыбку, как надоело видеть тебя со мной в универе почти каждый день кроме воскресения, которое ты, кстати, проводишь только с Тимуром. Хотя нет. Надоело — это не то слово. Мне не надоело. Я просто устала.

Хотя судя по тому, как меня тщетно пытается развеселить Ирка, устала я уже несколько месяцев назад. Что же. Выходит, я и не такой уж сильный человек, которым меня считали…

…Да твою же мать!!!»

Руслана не выдержала и, схватив первый попавшийся на глаза предмет — а это оказалась ни в чем не повинная тапочка, — бросила ее со всей дури в сторону двери. Тапочка испуганно описала дугу и, ударившись о стенку рядом с дверью, упала, обессиленная.

— Как мне все это выдержать? Как?.. — Руслана подобрала под себя колени и обняла их. Губы предательски задрожали, а слезы, томившиеся в ожидании уже несколько месяцев, с облегчением выполнили свою миссию. Без всхлипов, без надрывов девушка молча плакала в темноте.

***

— И куда намылились, виновница торжества, м? — о да, Тимур был сама любезность.

— Мне нужно поговорить с Русланой, — поспешно натягивая на себя черные сапоги, в сторону бросила Лена, которая даже не взглянула на парня.

— А для этого нужно обуваться? — удивился парень. — Ща я за ней схожу…

— Она ушла, — отрезала Лена.

— Слушай, Ленк… — от парня сильно резануло перегаром, — сегодня твой день, твоя ночь. Понимаешь? Девятнадцать лет — эт тебе не хухры-мухры.

— С тобой бесполезно разговаривать, когда ты в таком состоянии. Ты же обещал больше не пить…

— Да забей ты на эту… Боже, как ее…

— Руслана, — холодно ответила Лена.

— Ты должна быть здесь, понимаешь? Улыбаться, веселиться, кричать, радоваться, пить, есть, получать подарки. Здесь есть почти все, кто тебе дорог. Родители, к нашему бо-о-ольшому сожалению, не приехали разве что. Что тебе еще надо?

— Поговорить с Русланой.

— Да еб…

— И не ругайся, — вот уже Лена нацепила на себя шапку.

— Я тебя никуда не пущу… — парень двинулся с места.

— Сегодня, как ты сказал, моя ночь?

— Ну, да… — осторожно ответил Тимур.

— Значит, я сегодня главная. И вот мое желание: остаешься здесь, веселишь народ и веселишься. А я через пару часов вернусь. Все, — и, не дав парню вставить и слова, Лена тут же вышла из квартиры и закрыла дверь.

***

«Боже мой, я надеюсь, что ты дома…

Руслана, да что ж такое-то с тобой творится? Нет, я не могу ответить себе на этот вопрос… а вдруг я ошибаюсь? Но твое лицо сегодня стало последним штрихом в моей летописи событий. Девочка, что же ты чувствуешь, в конце концов? Что так сильно тебя мучит и тревожит?

Я старалась, я честно старалась избавить тебя от этого чувства, о котором могу лишь догадываться. Я и рядом была, когда тебе было плохо. Результатов это не дало. Тогда я решила стать жестокой, чтобы ты увидела меня с плохой стороны, но, видимо, и это не помогло…

Кто же я для тебя? Или нет, не так. Кем я стала для тебя?

…Ух ты! Сегодня полная луна… Так, а почему это я так всматриваюсь в луну? Да ну, бред… Какой белый ворон, вы что… А вдруг…

…Уже без пятнадцати два. Вот я иду уже ровно тридцать минут. По снегу. Зимой. Ночью. Холодно. У меня день рождения как бы, все такое… а я иду к девушке. Зачем? Да я же идиотка. Что я ей скажу? Что-то типа: «Эм, Руслана, тут такое дело… Я шла сейчас пешком от своего дома к твоему по жуткому морозу, оставив гостей дома на Тимура… Я не знаю, зачем я пришла к тебе. Мне кажется, что с тобой что-то не так. Расскажешь?»

Прекрасно, по-моему.

Бр…

Так, трубку ты до сих пор не поднимаешь…

Как я надеюсь, что ты ушла домой. Хоть бы ты не пошла на ту заброшенную стройку. Там же такой ветер, холодно, скользко и нет никого. Руслана…

Да подними же ты трубку!

…Мало тебе было того, что ты перестала улыбаться после лета, из-за чего мне стало так невыносимо трудно видеть твои попытки слепить улыбающееся лицо, так теперь еще вот…

Я не знаю, я запуталась.

Подруга… или нет…

Боже, что за мысли? Бред. Бред. Бред.

…Наконец-то твой дом».

— О. Дверь открыта, это хорошо, — сказала вслух девушка и вошла в подъезд.

***

— Русь… — Лена сделала длинную паузу, а затем отчего-то спросила: — Ты не дома? — у девушки в руках был мобильный телефон, который она сжимала в руках так, что побелели костяшки пальцев — Лена просто очень долго звонила в дверь, а ей никто не открывал.

— Тут…

«Боже, что же с тобой такое?..

Звонок в дверь… ну же, открой мне…»

— Тогда почему ты не слышишь, как звонок твой пищит?.. — голос зеленоглазой девушки дрогнул.

— Ч…то? — прозвучало на другом конце трубки.

Затем повисло длительное молчание.

Спустя пару мгновений Лене открыли дверь. Руслана стояла и смотрела замученными, удивленными и какими-то стеклянными глазами, словно не веря в то, что перед ней стоит Лена.

— Что ты тут… — Руслане не дали договорить начатый вопрос.

Лена, отбросив в сторону ненужные прелюдии, сперва на мгновение зависла, а затем резко сделала шаг вперед и обняла опешившую Руслану. Крепко прижав девушку к себе, она прошептала ей на ухо:

— Я здесь, я рядом, и все хорошо. Ты мне веришь же, да?..

— Лен… — Руслана очень бережно обняла девушку и уткнулась ей носом в плечо, закрыв глаза и не обращая внимания на то, что Лена была в верхней одежде и была холодная.

— Ты ведь простишь меня, если я сделаю это? — Лена чуть отстранилась от девушки, но не отпустила ее.

— Что? — спросила Руслана и улыбнулась.

— Вот это… — девушка стала резко сокращать расстояние между ней и Русланой.

========== Миг ==========

Лучше опасаться без меры, чем без меры доверять.

От бед спасает только осторожность. ©

У. Шекспир «Король Лир»

Лена не знала, что заставило ее так поступить, но точно была уверена в том, что она этого желает, что так правильно. Вот только правильно для кого? Или с какой точки зрения? Все наперебой закричали бы, мол, как ты можешь сейчас стоять в подъезде, обнимать и прижимать к себе девушку, зная, что у тебя есть парень? Впрочем, зеленоглазую в тот момент данный вопрос занимал мало.

Осторожно дотронувшись до чуть приоткрывшихся от изумления губ Русланы своими, Лена закрыла глаза и почувствовала, как ее что-то отпустило. Такое ощущение бывает, когда перед тобой стоит что-то — ну, или кто-то, — что ты хочешь заполучить уже долгое время, но нельзя, а в один прекрасный момент бывает можно. Или когда поднимаешься в гору с огромным рюкзаком за плечами, в котором находится куча самых разнообразных предметов, которые, в общем, вряд ли применятся где-нибудь, а затем снимаешь этот рюкзак и чувствуешь легкость, свободу. Ты можешь дышать. Примерно так и почувствовала себя Лена.

По телу Русланы прошла мелкая приятная дрожь, как только она почувствовала, что до ее губ дотронулась Лена. Дыхание резко сбилось, как будто воздуха вдруг стало очень мало. Сердце забилось неравномерно, то слишком медленно, то потом с несчитанной быстротой, и, словно сумасшедшее, пыталось вырваться наружу. Ноги же предательски подкашивались, ибо выдержать огромную волну чувств, которая в одночасье окатила девушку с ног до головы, Руслане было неимоверно трудно.

Прижав светловолосую покрепче к себе, девушка сделала шаг назад, в квартиру. Лена, естественно, последовала за ней. Кое-как нащупав ручку двери, Руслана таки смогла закрыть входную дверь.

И, все-таки пересилив себя, Руслана разорвала этот легкий и поверхностный поцелуй, отойдя на пару шагов назад. Пытаясь выровнять сбившееся дыхание и посмотреть в глаза Лене, девушка спросила:

— Что ты делаешь?..

Лена молчала и смотрела куда-то в сторону, на пуфик, словно он интересовал ее в данный момент больше, чем кто-либо и что-либо. Так зеленоглазая и стояла бы еще длительное время в молчании, не шевелясь, да только это со стороны выглядело как будто неправильно и неразумно.

«Что я делаю?» — мысленно спросила себя Лена и, пытаясь ответить на свой вопрос, все-таки поборола себя и взглянула в грязно-белые глаза Русланы, которые в тот миг выражали одновременно столько чувств и эмоций, что от одних у Лены больно сжималось сердце, а от других — приятно разливалось тепло внутри. Но молчание уж слишком затянулось, поэтому и пришел час ответа:

— Я… — казалось, Лена уже набралась сил, чтобы сказать всю правду, но, как только девушка произнесла всего одно слово, ей будто сразу стало так невыносимо трудно дальше говорить что-то. Прикусив губу, Лена медленно перевела взгляд с Русланы обратно на пуфик и, глубоко вздохнув, просто кивнула, словно это и был ее ответ на вопрос девушки.

— Замерзла? — Руслана решила хоть как-нибудь повернуть разговор в другое русло, хотя на самом деле в голове хаотично бегали разнообразные вопросы, мысли и слова. О многом хотелось и спросить, и рассказать, но Руслана не могла.

— Уже нет, — с небольшой паузой ответила зеленоглазая, все так же смотря в сторону.

— Раздевайся и проходи на кухню, — кое-как выдавила из себя Руслана и, не дожидаясь ответа, направилась в обитель всея еды.

Лена, дождавшись, пока Руслана выйдет из коридора, наконец-то вздохнула глубоко и, тряхнув головой, осторожно прислонилась к стенке. Положа руку на сердце, будто пытаясь умерить бешеный ритм, Лена тяжело задышала. Неспокойные мысли тут же вихрем взметнулись в голове у девушки, но, стараясь не обращать на них никакого внимания, зеленоглазая быстро разулась — хотя из-за нервов замок от сапог чуть не полетел к чертям собачьим — и разделась, а потом направилась на кухню.

Руслана стояла спиной к Лене и как раз насыпала в две кружки сахар. Но вот чайник уже стал закипать, и из его носика повалил пар, устремившийся ввысь прямой линией. Заварив наконец чай, Руслана повернулась-таки к Лене, которая до сих пор стояла в дверях кухни.

— Заходи, что ты как не родная… — тихо сказала девушка и поставила чашки на стол. — Может, голодная?

«Боже, какой бред я несу! Меня только что поцеловала любимая девушка, а я ее о еде да о чае спрашиваю!» — думала в те мгновения Руслана.

— Да я как-то со своего дня рождения только… там вроде и еда была…

— Ладно, — вздохнула Руслана и, упорно стараясь не смотреть в глаза Лене, присела на ближайший стул.

Девушки молча пили чай. Причем пили так долго, что часы уже показывали без пятнадцати три. И вот чай, в конце концов, закончился, и тянуть время дальше уже не получилось бы.

— Мы… — начала Лена.

— Да?

— Мы можем поговорить? — наконец-то зеленые глаза встретились с грязно-белыми.

— Пойдем в комнату.

***

— Руслана, — Лена воинственно посмотрела на девушку, набираясь сил и решимости.

— Да?..

То, с какой интонацией сказала это «да» Руслана, заставило всю решимость зеленоглазой девушки тут же испариться и улетучиться в неизвестном направлении.

— Э… почему у тебя в комнате не горит свет?

— Так, — медленно начала Руслана. — Начнем сначала, — Лена напряглась, как только Руслана произнесла эту фразу. — У тебя сегодня праздник, а именно твой день рождения. Потом отчего-то — я просто не знаю твоих причин, мотивов и мыслей — ты ни с того ни с сего срываешься со своего торжества и идешь ко мне домой, к девушке, которая ровным счетом вряд ли для тебя что-то значит — ну, подруга… это само собой — ты поняла, о чем я. И скорей всего ты шла пешком. По жуткому холоду. Одна. Ночью. Зимой. И вот ты приходишь ко мне. Не говоря ни слова, просто берешь и… — Руслана набрала в грудь побольше воздуха, силясь произнести это слово, — целуешь. Потом молча пьешь чай минут тридцать с чем-то, а затем, говоря, что тебе надо со мной о чем-то потолковать, заходишь ко мне в комнату и спрашиваешь… почему у меня нет света? Ты издеваешься?

— Ну…

— Я что-то в этой жизни совсем не понимаю.

Опять повисло томительное молчание. Лена, в голове которой уже давно была рождена речь, приготовленная как раз для этого момента, неожиданно осознала, что не сможет сейчас сказать ни единого слова из всего того, что она хотела. Девушка не могла сказать Руслане, что она любит только Тимура и хочет быть только с ним, она не могла так же сказать и то, что ничего не чувствует к девушке, она не могла сказать много чего… Потому что это все уже перестало быть правдой, как только Лена пришла к Руслане, как Руслана открыла ей дверь, как только Лена поцеловала девушку.

— Ты для меня…

— Не надо, — резко, но в то же время и мягко перебила Лену Руслана.

— Почему ты…

— Пожалуйста…

— Опять перебила, — грустно улыбнулась Лена и присела рядом с Русланой.

—…Зачем?

— Я просто поняла, что так будет…

— Правильно?

— Не знаю… но я почувствовала, что… хотела это и… — Лена незаметно придвинулась чуть ближе. Благо, в темноте не очень хорошо было видно медленное движение, — все еще…

— Что? — Руслана вздохнула, повернула голову в сторону Лены и, не ожидав, что девушка окажется так близко, немного дернулась.

— Хочу…

Конечно, не стоит удивляться тому, что Руслана ничего не успела ответить. Точнее немного не так, девушке словно перекрыли дыхание, причем сильнее, чем это было в коридоре. Может, так действовала ночь и отсутствие света в комнате. Хотя, конечно же, главную роль здесь играло совсем не это.

Руслана была не в силах сдержаться. Сначала очень осторожно и робко девушка провела кончиками пальцев по щеке Лены. Но этого прикосновения было недостаточно для того, чтобы утихомирить разгоравшееся внутри чувство. Девушка неторопливо, словно сдерживая себя — хотя, казалось, куда уж дальше сдерживать, — взяла в ладони лицо зеленоглазой девушки, в то время как та бережно накрыла их своими руками, и, притянув к себе, нежно дотронулась до ее губ своими. Будто бы ток только что пронзил все тело зеленоглазой девушки — так бережен был этот неглубокий поцелуй.

В комнате, в которой не горел свет, все равно можно было заметить, с каким блеском в глазах смотрела на Руслану светловолосая девушка. Ставший темным зеленый цвет сперва загорелся неудержимым и нестерпимым желанием, но затем, после поцелуя, Лена чуть не растаяла от внезапно нахлынувшей нежности.

— У тебя есть последний шанс передумать… — Руслана оторвалась на миг от девушки.

— Если бы я не хотела, я бы не пришла, — лукаво улыбнулась в ответ Лена.

Чуть приподнявшись, девушка притянула к себе Руслану и очень осторожно прикоснулась губами к месту, где пересекались оба шрама Русланы. Две белесые полосы даже в темноте были легко различимы.

Руслане же открылся обширный простор для действий, как только Лена привстала и потянулась к ее лбу, тем самым уже заранее проиграв, ведь соблазнительная шея оказалась так близко. В глазах тут же помутнело, и Руслана, притянув девушку к себе еще ближе, ласково провела кончиком языка по обнаженной шее, оставляя за собой мокрую дорожку осторожных поцелуев.

Видимо, на этом вся осторожность, смущенность и нерешительность закончились. Причем сразу для двух девушек.

Не выдержав сей сладкой пытки, Лена порывисто выдохнула и тут же выгнулась дугой, как только Руслана сначала нежно провела кончиками пальцев по ключицам, а затем вновь припала губами к шее, оставляя после себя ярко-красный след, заставляя последние остатки разума, как и Лениного, так и ее собственного, собирать манатки и валить куда-нибудь далеко подобру-поздорову.

Сдерживаться далее было уже просто невозможно да и бессмысленно. Решив взять инициативу в свои руки, Лена аккуратно, но настойчиво и решительно, вывернувшись из рук смуглой, повалила Руслану на диван, отрезая пути к отступлению и не позволяя сделать Руслане решительным счетом ничего. Коварно улыбаясь, зеленоглазая наклонилась к девушке и замерла буквально в двух-трех сантиметрах от нее. Не переставая улыбаться, девушка, сверкнув плутоватым взглядом, медленно провела языком по своим губам. Это стало последней каплей. Разум, печально вздохнув последний раз, отправился восвояси.

И вот, когда уже все запреты были негласно сняты, мешавшие куски ткани были за ненадобностью отброшены куда-то в сторону, а тишину нарушали лишь хрипловатые полувздохи-полустоны, два разгоряченных тела слились в одно целое. В безумном забытьи контур темного силуэта, двумя частями которого и являлись девушки, четко был виден на фоне нетусклых обоев при свете полной луны. Ритм постепенно увеличивался, и даже следы, оставленные ногтями, наоборот, не замедляли, а ускоряли приближающийся финал, который предвещал сладостное погружение в желанное беспамятство. Щедро исполосованная спина лишь прибавила жару, тем самым будто говоря, что дальше терпеть мучительно и невыносимо трудно.

Наконец настал тот момент, когда все внутри должно было взорваться от неудержимого блаженства, принеся тем самым плоды долгожданного наслаждения. Вот он, приближающийся тот самый пресловутый пик. Бешеная, увеличивающаяся с каждым мигом, скорость. Хриплые вздохи, сменившиеся полноценными стонами. Последнее резкое и быстрое движение, которое тотчас вызвало бурю неописуемых эмоций. И пусть это было лишь мгновение, но сладкий и волнующий взрыв пронзил в одночасье тела обеих девушек, заставив одну в неистовом безумии выгнуться навстречу к чуть припухшим от постоянных покусов губам другой девушки, которая, в свою очередь, ощутив внезапный прилив волны наслаждения, впилась девушке в губы каким-то мучительным и немного диким поцелуем.

Заполнившее до краев чувство наслаждения быстро сменилось усталостью, словно из девушек только что выжали последние соки. Однако теплому чувству нежности не дано было уйти на второй план из-за накатившей обессиленности. Лена, удобно устроившись рядом с Русланой, молча улыбалась и водила кончиками пальцев по обнаженному животу девушки, выписывая самые замысловатые и причудливые узоры на ее теле. Руслана, лежа на спине, тоже задумчиво улыбалась и, поцеловав светловолосую девушку в макушку, стала смотреть куда-то на потолок.

Но, как говорится, беда не заставляет себя ждать. Она словно наблюдает из-за темного угла, следя за всем происходящим, пафосно закуривает, а потом, бросив бычок на землю, выходит в самый неподходящий момент и сообщает о том, что сказка закончилась. У Лены зазвонил мобильный. Это был Тимур.

========== Зимняя ночь ==========

Когда мужчина с женщиной друзья,

Все очень просто, но безумно сложно.

Ведь многое практически нельзя,

Хотя теоретически возможно… ©

Долго и упорно объяснять Тимуру, где она находится, Лене, к счастью, не пришлось. Девушка говорила спокойно, но одновременно как будто держа саму себя на привязи. И вот, казалось, Тимур уже поверил в слова девушки, но тут он прямо заявил, что сейчас возьмет такси и приедет за виновницей торжества, чтобы та, в конце концов, сделала то, что обязана: присутствовала на своем же дне рождения. Никакие уговоры или доводы насчет того, почему не надо вызывать такси и ехать за ней, Лену не спасли. Парень сказал, что прибудет к месту назначения минут через тридцать или сорок.

Зеленоглазая девушка покачала головой и, приподнявшись на локтях, присела на кровати. Спустя пару мгновений молчания, Лена наконец встала и, спросив у Русланы разрешение, отправилась в душ. Холодные струи воды, упавшие на разгоряченное после недавних событий тело, словно пробудили девушку от сладкого сна. Светловолосая, упершись одной рукой в стенку, опустила голову, подставляя спину под яростные удары струй воды, и не двигалась.

Когда здравый рассудок почти полностью вернулся на свое место, он, конечно же, принес с собой не самые радужные мысли, не самые приятные эмоции, не самые правильные выводы. Убегать от них всех не было смысла. От всего можно убежать, только не от самого себя. Лена, впрочем, и не пыталась куда-то удрать от неприятных мыслей, но решила оставить все размышления на более поздний срок. Например, на вечер, когда девушка останется у себя дома одна — Тимур поедет провожать друзей на вокзал, а Лена притворится, что жутко устала.

Постояв еще минут пятнадцать под прохладной водой, девушка взяла себя в руки, полностью отодвигая неспокойные мысли на второй план, и вышла из душа.

Руслана, накинувшая на себя огромных размеров серую майку, которая доставала девушке чуть ли не до самых колен, что-то делала на кухне. Лена, одевшись и собравшись — Тимур мог приехать в любой момент, — тоже направилась на кухню. Руслана протянула девушке чашку крепкого кофе и улыбнулась. Лена с благодарностью приняла кофе и, отпив небольшой глоток, сказала:

— Руслана…

— М? — девушка что-то искала в холодильнике. Видимо, еду.

— Мне нужно…

— Подумать? Я знаю, — дверца холодильника захлопнулась, и Руслана повернулась к Лене, не переставая улыбаться.

Светловолосая облегченно вздохнула, радуясь, что ей не пришлось сейчас объяснять то, что творилось у нее на душе. Эмоциональный диапазон был настолько велик, что любой другой человек сошел бы с ума, если бы столько чувств переживал одновременно: и радость, и страх, и грусть, и непонимание, и нежность, и некое отвращение, и многое другое.

Как только девушка закончила пить кофе, дверной звонок сразу заиграл свою противную писклявую мелодию. Руслана пошла открывать дверь. Естественно на пороге квартиры стоял Тимур. Хоть парень и изрядно выпил, однако был трезв как стеклышко, да еще и выглядел немного взволнованным. Впрочем, его можно понять. Ты сидишь на дне рождения у своей девушки, а она вдруг ни с того ни с сего собирает вещи и уезжает на несколько часов куда-то.

Окинув взглядом Руслану и пошутив что-то по поводу ее вида, Тимур получил щедрый подзатыльник, от которого не успел увернуться, а точнее не ожидал получить от Лены.

Настала пора прощания. Чтобы не заставлять Лену чувствовать что-то еще более неприятное и мучительное, Руслана решила избавить ее от еще одного принятия решения. Тепло обняв девушку и постояв так какое-то время, Руслана улыбнулась и что-то сказала Тимуру. Наверное, шутку какую-то. Девушка слабо помнила. Тимур посмеялся, попрощался с Русланой и забрал Лену.

«Обнимала как будто в последний раз», — пронеслось в мыслях у светловолосой девушки.

***

— Блин, да что ты несешь, парень? Ты видел, который час сейчас вообще или нет? Какие, ептить-колотить, прогулки в такое время суток по городу? Зимой! Госспаде, дай мне сил, пожалуйста, стерпеть этого глупого человека! — очень громко возмущалась Ирка.

Причина такого поведения была кристально прозрачна и предельно ясна. Брат с сестрой, как и Руслана, тоже были на дне рождения Лены. Смачно выругавшись на то, что она не заметила, как ее подруга смылась в неизвестном направлении и не поднимала трубку, рыжая рвала и метала, пока ее брат старался утихомирить буйную сестренку. Но потом, когда ушла и Лена, Ирка решила, что это ее точка кипения.

— Что за хрень творится в этом мире?! — приблизительно такая реакция была у Ирки.

Спустя какое-то время, попрощавшись с Тимуром и компанией, которая осталась в квартире, Леша с сестрой поехали домой. Точнее пошли. В три часа ночи как-то троллейбусы и автобусы еще не ходят. Леша был излишне молчалив — даже больше, чем обычно — но потом, как только Ирка хотела уже что-то сказать ему по этому поводу, тут же выдал:

— Я пойду погуляю.

Ясен пень, что Ирке данная идея показалась малость странной, чуть-чуть необдуманной и немного бредовой. Короче, рыжая вспылила. Поругавшись параллельно на столб, что внезапно вырос перед ней, с которым она, к слову, смачно поцеловалась, Ирка пнула незадачливую железяку и вновь повернулась к своему непутевому брату, потирая ушибленный лоб.

— Вот скажи, оно тебе надо? Зимой. Ночью. По городу. Гулять, — Ирка давила на каждое слово, пытаясь показать Леше всю абсурдность его идеи.

— Ир…

Как-то так бывает, что вот именно одно произношение твоего имени в ответ на твою пылкую и пламенную речь заставляет тебя замолчать, и внутри еще что-то обрывается.

Ирка отвернулась и посмотрела куда-то в сторону. Они с Лешей как раз шли по мосту через реку, рассекающую город на две половины. Ледяная гладь воды была покрыта толстым слоем снега, испещренным сотнями следов бедных уточек и глупых людей.

— Значит так, — наконец-то промолвила рыжая.

— Я слушаю, — чуть улыбнулся Леша.

— Мобильник не отключать. Понял?

— Понял, — кивнул парень.

— С подозрительными дядями не связываться. Понял?

— Понял, — парень опять кивнул.

— С тетями — тем более.

— Принял к сведению.

— Не есть на улице. Понял?

— А какое это отношение…

— Я спрашиваю, понял?

— Да-да, — Леша улыбнулся.

— Не совершать необдуманные поступки. Ясно?

— Так точно.

— Не бегать по льду, по проезжей части и за бабами. Шучу. Понял?

— Понял-понял. Я…

— Не перебивать, когда старший говорит! — Ирка топнула ногой.

— Извините, пожалуйста, — Леша кивнул.

— Береги себя, балбесина…

— Будет сделано, — Леша смешно отдал честь и, развернувшись, направился куда-то.

— Сколько с вами нервов надо, дети, — не улыбаясь, вздохнула Ирка и, натянув на уши шапку, побрела тоже куда-то вперед.

***

«Я никогда не думал, что смогу к кому-то привязаться. Не телом, душой. Но стоило тебе появиться в моей жизни, как я тотчас же забыл о том, что обещал себе когда-то не влюбляться. Я думал, что это чувство пройдет. Я думал, ты обычная девушка. Я ошибался. Когда ты смотрела на парах не на доску, а в окно, я осмелился посмотреть на тебя. В твоих глазах, такого странного и необычного цвета, было столько грусти и боли, что мне невольно захотелось встать и, подойдя к тебе, молча обнять.

Я всегда был немногословен, прости. Не привык я говорить о том, что внутри меня плещет.

Я также знаю, что для тебя я всего лишь друг. Хотя… что я такое говорю? Какое «всего лишь»? Глупец… Твоя дружба дорогого стоит. И я горы готов свернуть ради тебя. Да только надо ли тебе это? Я давно уже понял, что тот человек, который тебе нужен, не я. Проводя слишком много времени в молчаливом наблюдении за людьми, я постепенно научился понимать их, чувствовать, что у них внутри. Лена. Я ведь прав, да? А еще ты никогда не скажешь ей об этом. А если скажешь, будешь уже не ты.

Я стану для тебя вернейшей опорой и поддержкой. Просто разреши мне помочь тебе тогда, когда ты уже будешь не в силах противостоять своей беде. Я ничего не прошу взамен. Ведь я уже знаком с тобой, я уже влюблен в твои глаза, в те чувства, что я могу прочитать, глядя на тебя.

Поверишь ли?

Нам никогда не быть вместе. Я так легко себе это говорю. Наверное, потому, что я не вдумываюсь полностью в смысл этих слов. И даже пробовать быть вместе не надо. Ты скажешь, я слабак, раз так говорю? Что же, ты вправе так считать. И я не буду винить тебя в этих выводах. Просто потом будет больно и плохо. Не только мне — в этом вся проблема. И тебе тоже. А я этого не хочу.

Ты не читала мое письмо. И прочтешь только через пару недель. Знаешь почему? Потому что сегодня ночью будет то, что приведет к началу гибели Белого Ворона. Хотя его, впрочем, никогда и не существовало. Но так больно расставаться с иллюзией. Я не могу тебе сказать всего этого. Это было бы неправильно.

Хотя одно скажу. Второй раз и, скорей всего, последний. Громко. Пусть эта ночь будет знать то, о чем я всегда буду молчать».

— Я люблю тебя, Руслана! — раздалось с крыши высотки.

Леша сидел на краю здания, свесив ноги, и смотрел на ночной зимний город. На всех зданиях, на всех деревьях огромными белыми шапками лежал снег. Но Леша не смотрел на все это, он смотрел вверх, на небо, на полную желтую луну.

***

Так случилось, что на следующий же день Лена была вынуждена уехать домой. С Русланой девушка так и не успела встретиться. Лишь пара коротких бессмысленных смс да пустой разговор по мобильному накануне отъезда. Зато у девушки на каникулах появилась масса времени для размышлений и принятия решения.

========== Улетевший ворон ==========

Иногда лучший способ погубить человека — это

предоставить ему самому выбрать судьбу. ©

М. Булгаков «Мастер и Маргарита»

— Ох, как же хорошо-то! — Ирка сладко потянулась на кровати. Даже несмотря на то, что не было и шести утра, девушка чувствовала себя превосходно и, встав с постели, начала обычное дело: позавтракала, умылась, собралась и пошла в университет.

Лешка опять ночевал не дома, проводя ночи напролет на улице в размышлениях, каких-то беседах с самим собой. Рыжая устала говорить ему, что зимние ночи не лучшее время для прогулок и философствований, но парень как обычно улыбался своей теплой улыбкой и, не отвечая ничего, накидывал на себя пальто и уходил, оставляя за собой немного злую на него старшую сестру.

Однако со временем Ирка успокоилась. Она знала, что с Лешкой уж точно ничего не случится. Да, с ним, правда, ничего не случилось. Но в одно прекрасное утро, вернувшись домой, парень заявил, что в следующем месяце уезжает к отцу, который, к слову, жил в другой стране, у него была своя компания, свой небольшой, но устойчивый бизнес. И отчего-то парню взбрело в голову стать помощником папы.

Рыжая долгое время допытывалась, с чего вдруг он решил именно так, но Леша отмахивался тем, что всегда мечтал продолжать дело отца. Хотя Ирка догадывалась, что это лишь отговорки и вся проблема прячется глубоко внутри, но Лешка не говорил ничего. Единственной его просьбой было не говорить ни Лене, ни, тем более, Руслане, что он куда-то уезжает.

***

— Я вас тут всех, блина, знаете, сколько жду? Столько парень девушку не ждет, сколько я вас жду. Вы время видели, а? Мы уже на первую пару опоздали! — Ирка пришла, на удивление, раньше всех и теперь, подперев бока руками, словно мамаша, отчитывала Лешу и Руслану. Последней пришла Лена.

— Ир, у нас еще минут двадцать до пары. У тебя с часами что-то не то, наверное… — Руслана посмотрела на свои часы, которые ясно говорили, что восьми утра еще нет.

— Твою ж дивизию… На моих уже девять с куском! Какого бургера, капусту вашу об стол да ногами?! — Ирка была немного недовольна.

— Пойдем, — улыбнулся парень и молчаливо побрел вперед к университету.

Лена с Русланой немного задержались, так как зеленоглазая осторожно и незаметно взяла девушку за рукав и чуть потянула его. Руслана удивленно посмотрела на светловолосую. Лена смотрела куда-то в сторону, но рукав по-прежнему не отпускала.

— Что такое? — спросила Руслана.

— Нам… нам нужно поговорить, — выдавила из себя девушка, смотря совсем в противоположную от Русланы сторону.

— Да, конечно. Когда? — спокойно ответила Руслана.

— Чем раньше, тем лучше…

— Без проблем, — криво улыбнулась девушка.

— Пока я еще могу это сказать…

***

«Ох, как же хочется спать. Опять эти гребаные пары. Как будто и вовсе не было каникул. Опять пиши то, что тебе никогда в жизни не понадобится. А зачем? Ах, да, это же высшее образование, как же я посмела забыть об этом словосочетании. Бесит, а?

Чем бы себя занять? Нужно… нужно хоть чем-нибудь. Я не могу сейчас сидеть и думать, о чем хочет сказать мне Лена. А не могу не думать.

Я знаю, точнее я догадываюсь, о чем ты хочешь мне поведать. Ты не посмотрела мне в глаза, твой голос, и это напряжение в руке, да и сама рука, которая держала рукав моего пальто… Они за тебя мне уже все сказали. Тешить себя слепой надеждой я уже не буду. Устала. От этого лишь больней.

Я лишь надеюсь, чтобы не было больней тебе, понимаешь? А у меня? А что у меня… Я улыбнусь тебе, ты не увидишь моих слез, ты не услышишь, как бьется сердце, разрываясь от волнения и грусти. А еще я спущу вниз челку, тряхнув головой, чтобы закрыть от тебя свои глаза. Они могут меня предать, сказав правду, не посоветовавшись со мной. Хотя какая уже разница? Я ведь тоже могу смотреть куда-то в сторону, чтобы ты не смотрела мне прямо в глаза.

…О чем же ты сейчас думаешь? Ты сидишь прямо рядом со мной. Ты пишешь эту лекцию? Не смеши меня. У тебя в тетрадке лишь одни пустые клеточки. Лишь для виду вертишь ручку, будто бы пишешь что-то. И взгляд устремлен на пустой лист. Что ты там видишь? Что ты чувствуешь, смотря так?

Такое ощущение, будто ты и не дышишь уже. Глаза красные. Не выспалась? Вся ночь в размышлениях или просто совместный просмотр фильма с Тимуром? Хотя последнее вряд ли, ты бы выглядела счастливой, наверное, а не такой, какая ты сейчас.

Шмыгнула носом. Ты всегда так мило это делала… Насморк? Заболела, что ли? Вот не дай бог… скажу Ирке тогда, чтоб она за тобой присматривала. Я ведь уже не могу. Это было бы… неправильно. И тебе от этого было бы только хуже.

А знаешь… я не скажу тебе всего того, о чем думаю, о чем думала, о чем буду думать. И никому не скажу. И не потому, что не хочется. Это не так. Часто бывает, что хочется просто кричать от всего того, что творится внутри меня. Просто… просто все так непросто, черт возьми.

Я не знаю, как мне на протяжении каникул и сегодняшнего дня, прямо сейчас, удается сохранять такое внешнее да и внутреннее спокойствие. Как? Я не понимаю себя. Я не понимаю этого. Казалось, меня должно разрывать на куски какое-то чувство. Ведь должно же, не так ли?

Вот мы на следующей паре пойдем поговорим. О чем? Да о том, что мы не будем вместе. А зачем, кстати, об этом говорить? Может, промолчать даже лучше. Ведь и я, и ты знаем это. А ведь все равно нужно сказать. Но зачем? Ладно, это не суть важно.

Мы не будем вместе. Ты будешь с Тимуром. Вот. Спокойно это произнесла. Что я чувствую?.. Как-то ничего. Звенящая пустота внутри. И даже не больно от этих слов. От них… никак. Да, именно никак. Все равно. Ты будешь с Тимуром. Вот… никак.

Тимур знает? Хм, скорей всего нет. Оно, может, и к лучшему. Посчитаем нашу с тобой… ночь… просто твоей маленькой и глупой ошибкой. Ты же хочешь, чтобы было именно так? Я же знаю, что хочешь. И сейчас, если бы могла, ты бы вернула время назад и не приехала бы тогда ко мне.

А почему я не пишу лекцию? А, я же на тебя смотрю искоса. Лен…

А улыбнись, м? Давай, вот прямо сейчас, можешь? Нет, не можешь…

…Я тоже долго думала о том, что было между нами. Хотя, по сути, между нами ничего и не было. Ведь так? Одна ночь. Что она значит для тебя? Ровным счетом ничего. Назовем это так, спьяну с девушкой переспала, а девушка просто не смогла отказать. Хм, хороший я себе самообман придумала, а? Ну, да. Я не смогла отказать и отдалась на волю желаний тела.

И все-таки… зачем… зачем ты пришла? Ты же знала, что у нас ничего не будет. Ты же знала, что ты все равно останешься с Тимуром. Так хотелось узнать, каково это: быть с девушкой? Или ты просто устала смотреть на меня, затухающую, и решила подарить те часы? Да уж…

Так пусто внутри. Почему? Нет ни боли, ни грусти, ничего. Совсем. Так должно быть?.. И почему так? Я не знаю. Да и нужно ли знать, если тебе все равно? Нет. Так что забыли. Поговорим. Ты скажешь мне всю правду. Надеюсь, тебе станет легче. Я не хочу, чтобы ты переживала.

Посплю, пожалуй…»

— Ирк, — Руслана пихнула рыжую, которая сидела с жутким выражением лица, глядя на лектора, пыталась как-то успевать за ним и писать лекцию.

— Я, детка, — Ирка повернулась к Руслане и, перекинув зубочистку из одного конца рта в другой, широко улыбнулась. — Что такое?

— Разбудишь потом, как пара закончится, — протянула девушка и, положив голову на руки, закрыла глаза.

— Что творится в этом мире? — в никуда спросила Ирка и, потрепав Руслану по волосам, тихо прошептала: — Симба-Симба…

***

— Подъем! Ты всю войну проспала! Ололо! Панки в танке! Где мои ключи? А-а-а-а! — пробуждение Русланы было весьма эффектным. Резко вскочив, девушка чуть не размозжила рыжей нос.

— Твою мать, Ира! — выдавила из себя Руслана, сердце которой чуть не разорвалось из-за внезапного пробуждения. — Нежнее надо, нежнее…

Рыжая потупила глазки и, опустив голову, стала царапать носком кеда пол, стараясь проковырять в нем дырочку, что, впрочем, у нее не совсем вышло. Спустя какое-то время, перестав так делать, Ирка шустро собрала сумку и, подмигнув Руслане, бросила что-то типа, что она будет ждать девушку на физкультуре в зале. Единственное, что Ирка не знала, так это то, что Лена с Русланой на пару идти не планировали.

— Где поговорим? — Руслана постаралась улыбнуться как ни в чем не бывало, но улыбка вышла чрезмерно наигранной и с какой-то стороны даже издевательской. Однако Лена все равно не смотрела на девушку, так что не увидела этого.

— На улице? — предложила зеленоглазая каким-то пустым голосом.

— А ты не замерзнешь?

— А ты?

Молчание.

***

— Что же, тоже неплохое место для разговора, — задумчиво протянула Руслана.

Девушки решили все-таки пойти на физкультуру. В качестве дежурных. И вот они уже сидели в раздевалке, где было и тепло и где не было людей. Так что для разговора было самое то. Попросив Ирку передать физруку, что они дежурят из-за внезапных «праздников», девушки таки остались в раздевалке одни на целую пару, то есть в их распоряжении было почти полтора часа.

Лена присела на скамейку, ибо ходить из одного конца раздевалки в другой девушке уже надоело. Однако и то, что зеленоглазая присела, не утихомирило ее. Как сказала бы Ирка, нервишки немного пошаливали. И, чтобы хоть как-то успокоиться, Лена принялась теребить в руке мобильный телефон.

Руслана, облокотившись на стенку, молча наблюдала за процессом. Сначала Лена ходила взад-вперед как неприкаянная, затем, присев на скамейку, вновь принялась крутить в руках мобильный телефон. Уже почти пять минут девушки пробыли в молчании, поэтому Руслана и решила предпринять уже хоть что-нибудь.

— Если ты не хочешь… — начала она.

— Нет, — внезапно ее прервала Лена. — Хочу.

— Я внимательно слушаю, — Руслана, стараясь не подать виду, со скучающим выражением лица стала рассматривать шкафчики, стоявшие рядами в раздевалке.

— Я не буду оправдываться ни в чем. Я не буду ни упрекать, ни винить кого-то во всем том, что было. Я просто скажу то, что должна.

— Должна ли? Кому?

— Просто выслушай, пожалуйста…

— Прости, я не буду перебивать, — поправилась Руслана.

— Спасибо… — Лена отложила в сторону мобильный телефон, словно он мешал собраться ей с мыслями, и, закрыв на пару мгновений глаза, девушка продолжила: — Просто выслушай. Ты замечательный человек. Я никогда не забуду те дни, когда ты так ревностно за мной следила, когда я болела, а никого толком не было рядом… Я никогда не забуду то, как ты улыбалась. Такую искреннюю улыбку я еще ни у кого не видела. Я никогда не забуду…

«Боже, девочка моя, о чем ты говоришь?.. Я будто не слышу тебя, не воспринимаю. Мне кажется, я когда-то и где-то уже слышала что-то подобное. Или читала? Неважно. Лена… Что с тобой? Что за шаблонный бред ты несешь? Хотя, что я говорю… это ведь ты говоришь. Весь текст у тебя идет из самого сердца, ведь так? Скажи мне, что ты не пытаешься меня успокоить сейчас, говоря такие лестные словосочетания и предложения. Скажи мне это…»

—…не забуду тот, — Лена осеклась. Голос дрогнул. Не в силах продолжить фразу, Лена опустила голову и посмотрела вниз, — момент… когда мы…

«Да не мучай же ты себя. Я же вижу, ты не хочешь говорить об этом. Я же вижу, что ты вообще не хочешь меня сейчас видеть. Я понимаю, что меньше всего на свете тебе сейчас хочется сидеть здесь, в этой обшарпанной раздевалке, объяснять мне что-то, что объяснять не нужно… Зачем, Лена?..»

— Не мучай себя, — Руслана подала голос.

— Что? — светловолосая подняла взволнованный взгляд на девушку, словно не поняв, что сказала та.

— Скажи мне прямо, — мягко продолжила Руслана. — Все, как есть. Без лишних красивых слов. Мне не нужно ни сочувствие, ни объяснение. Что было, то было. И если это являлось ошибкой, прошлого уже не исправишь. Не нужно грызть себя за это. Прошлое не должно влиять на твое настоящее. Точнее ты не должна подчиняться или зависеть от прошлого.

— Я не хочу делать тебе больно хотя бы словами…

— Мне не больно.

«А ведь мне, и правда, не больно. Лишь какая-то пустота внутри, заполняющая все мое существо. Ну, давай. Скажи мне правду. Скажи мне, о чем ты молчишь, о чем я знаю, о чем ты знаешь. Заверши все. Давай. Чего же ты тянешь?»

— Мы не можем. Быть. Вместе.

Пустота, до сего момента бродившая внутри Русланы, подозрительно дрогнула, словно уступая место чему-то новому, но девушка не обратила на это ни малейшего внимания. Только дышать почему-то стало тяжело. Ноги словно отказали. Перед глазами всплыл туман. Но все это длилось не более мига.

— Я знаю, — каким-то совершенно пустым и безразличным голосом ответила Руслана. — Я знаю…

— Русл…

— Не надо.

На автомате взяв рюкзак, стоявший возле ее ног, Руслана молча вышла из раздевалки.

***

«Вот, она сказала. Ничего не произошло. Я чувствую себя вполне нормально. Плакать не хочется. Бросаться с ближайшего моста в реку тоже желания нет. Да и убить кого-нибудь как-то не охота. Пусто. Все та же пустота. Когда она вообще появилась? Впрочем, неважно.

Куда я иду? Я же уже вышла из универа.

Когда я успела надеть пальто? Хм, не помню…

Чудесный день. Нет этого жуткого ветра. Солнышко светит. Эх, красота.

…Почему… почему дрожат руки?.. Этого… этого не должно быть. Почему они дрожат? Мне ведь все равно. Мне ведь уже неважно. Все закончилось, так и не начавшись. Так… так почему у меня дрожат руки? И… почему у меня ноги подкашиваются? Я же… я же…»