Беременна от миллионера

Глава 18

Я закрываю дверь непослушными руками, рассматриваю небрежно оставленную Лёвой обувь. Нужно помыть шлёпанцы, в которых он по улице бегал. И одежду в стирку бросить. Я должна хотя бы за что-то зацепиться, чтобы не сойти с ума.

Лёва хочет жить с Денисом, а не со мной. И пусть в нём говорит обида, я всё равно боюсь, что он меня оставит. Выберет отца, которого совсем не знает.

— Сделай нам чай, — приказывает Денис.

Я молча киваю. Правильно, Лёве нужно согреться.

— Я не хочу, — бурчит сын.

— Если собираешься жить со мной, ты должен делать всё, что я тебе велю, — бескомпромиссным тоном говорит Денис.

Лёве это не нравится, у нас демократия, а не тирания. Но он бросает на меня хмурый взгляд и смиренно берёт чашку с зелёным чаем. Слушается отца. Это меня задевает.

— К нам не заходи, — отрезает Денис, и они вместе с Лёвой закрываются в его комнате.

Легко сказать! Я места себе не нахожу. Занимаюсь бессмысленными домашними делами: вытираю стол, включаю робот-пылесос, переставляю тарелки в шкафчике. Потом за окна берусь, давно я их не мыла. Уже двадцать минут прошло, а Лёва с Денисом до сих пор не вышли из комнаты!

Захожу в соцсети, листаю чужие счастливые фотографии. Даже страницу Аурики зачем-то открываю. У неё нет новых постов, сторис только за вчерашний день, да и то все рекламные. Неясно, что у неё в личной жизни происходит.

В конце концов я не выдерживаю и на цыпочках подхожу к комнате сына.

— Я был слишком молод, когда мы создали семью. Лара смогла включиться в процесс, а я не вывез. И не факт, что вывезу сейчас, — слышу приглушенный голос Дениса.

Он решил о нас всю правду рассказать? Сначала я хочу распахнуть двери и запретить Денису говорить о нашем прошлом. Зачем Лёве эта информация? Кому от неё станет легче? Не мне уж точно.

Но Денис наконец-то признаёт свою вину и по душам с сыном разговаривает, я не смею ему мешать.

— Значит, ты не искал своё призвание, а просто бросил нас с мамой? — спрашивает Лёва.

— Всё немного сложнее. Я хотел свободы, и я её получил.

— А как же я? Как мама?

— О вас я тогда не думал.

Я возвращаюсь на кухню. Не хочу подслушивать личные разговоры. Главное — Денис не говорит обо мне гадости и не врёт сыну, меня именно это волновало.

Проходит ещё двадцать мучительных минут, по истечении которых Лёва выходит из своей комнаты. Я как на иголках сижу, ожидая чего угодно. Но только не того, что сын бросится ко мне в объятия! Слёзы на глазах выступают, я провожу ладонью по его волосам, крепко-крепко к себе прижимаю! Денис опирается рукой о дверной косяк, наблюдает за нами.

— Спасибо, — шепчу я одними губами.

— Мам, прости, что я тебя обидел, — шмыгает носом Лёва. — Папа мне всё рассказал.

— Ничего страшного, милый. Прости, что я молчала всё это время. Я не хотела, чтобы тебе было больно.

— Да, папа объяснил, что ты пыталась меня защитить. Но не нужно было. Впредь говори мне правду, хорошо? — тихо спрашивает Лёва, заглядывая мне в глаза.

— Хорошо.

— Лев, нам с мамой нужно поговорить, — вклинивается Денис.

— Только не ссорьтесь, ладно? — улыбается Лёва и, захватив с собой шоколадный батончик, бежит в комнату и музыку включает, чтобы мы точно знали — он не подслушивает.

— Что ты ему сказал? — ошарашенно качаю я головой. — Лёва так быстро своё мнение изменил.

— Я был с ним честен. Объяснил, что мы с тобой слишком рано поженились, что я не был готов к ответственности, что ты делала всю работу, пока я себя искал да с друзьями по барам ходил.

— Надеюсь, о своих изменах ты не говорил?

— Нет. Упомянул, что мне нравилось в клубы ходить, а ты в это время и работала, и домашними делами занималась. Я тебе никогда не помогал. Мне это было неинтересно. О причинах нашего расставания я тоже рассказал. Честно. Без недомолвок.

— И как Лёва всё воспринял?

— Сказал, что теперь ему многое стало понятно. Малой у нас очень толковый, он даже не удивился, когда от меня правду услышал.

— Видимо, ты хорошо приукрасил действительность, раз Лёва на тебя не злится, — хмыкаю я.

— Дети не должны знать всё о личной жизни родителей. Важно лишь то, что Лев больше не считает тебя во всём виноватой. Я объяснил ему, что мы не были счастливы в браке, поэтому нам нужно развестись.

— Ты правда так думаешь?

Ещё пару часов назад Денис не хотел давать мне развод и называл меня стервой, а сейчас такие умные речи толкает. Может, я в нём ошибалась? Наше прошлое мешало мне посмотреть на Дениса трезво, без жгучей обиды и вечного ожидания предательства.

— Ты влюблена в другого, Лара, — произносит он негромко. — И ждёшь от него ребёнка. Я думал, что ты до сих пор меня любишь… Поэтому и приехал. Верил, что прошлое можно вернуть. Ты ведь была моей первой любовью. И единственной.

— Денис, зачем ты это говоришь?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Хочу, чтобы ты это знала, — улыбается он краешком губ. Касается моей щеки, проводит по ней пальцами. Осторожно, еле ощутимо. Я закрываю глаза на секундочку. — Мы можем съездить завтра в загс и подать заявление на развод. Лёва, естественно, будет жить с тобой. И я начну платить алименты.

— Жить будешь здесь или снова уедешь?

— Уеду. Не нравится мне этот город, никогда не нравился, — морщится Денис.

— А как же Лёва?

— Видеосвязь никто не отменял. Да и он может ко мне приезжать, если захочет.

— Ясно.

Он наигрался в отца и снова хочет на свободу, к своим одноразовым связям и необременительной жизни свободного мужчины. Или я снова превратно о нём думаю? Сложно, запуталась я совсем.

— Береги себя, — роняет Денис, целует меня в щёку и заходит к Лёве, чтобы попрощаться.

За ним я из окна не наблюдаю. Сразу иду к заплаканному Лёве. Мы долго обнимаемся. Я шепчу ему, что всё будет хорошо. И сама пытаюсь в это поверить.

— Лёв, может, съездим куда-нибудь? Только мы вдвоём, — говорю я.

— Предлагаешь прогулять школу?

— Разве ты потом не догонишь своих одноклассников?

— Да я и так впереди их всех, — хмыкает Лёва. Кажется, моя идея пришлась ему по вкусу. Он вытирает глаза и немного отстраняется. — Мам, если ты таким образом хочешь загладить свою вину, то не надо. Я понимаю, почему ты скрывала от меня правду. Мне грустно, что отец не такой, каким я его считал… Но лучше так, чем жить в иллюзиях, верно?

— Да. Но я не из чувства вины предлагаю тебе уехать. Мне это тоже необходимо. Развеяться, отдохнуть.

И смириться с неотвратимостью развода.

— Коля с родителями в горы ездил прошлой весной. Ему понравилось. Что думаешь? — спрашивает Лёва.

— Будем кататься на лыжах?

— А почему бы и нет? На роликах я кататься умею, значит, и на лыжах смогу. Надо только видеоуроки посмотреть и придерживаться техники безопасности.

Мы с Лёвой садимся за компьютер и изучаем горнолыжные курорты, пока не останавливаемся на подходящем варианте.

А на следующий день мы с Денисом подаём документы на развод. Мы почти не разговариваем, слишком тяжело на душе. Мы же последнюю точку ставим в наших отношениях. Это конец, дальше только врозь.

После загса я еду к сестрёнке за поддержкой. Мне обязательно нужно с кем-нибудь поговорить! Несколько раз проверяю телефон. Руслан не звонит. Может, он всё-таки выбрал Аурику? Я захожу на её аккаунт, но там по-прежнему нет новых сторис. Ладно, мне сейчас не до страдашек из-за мужика. Захочет — наберёт мой номер, не захочет — что ж, это его выбор.

Руслан

Аурика долго собирает чемоданы. Она забирает все свои вещи: книги, которые так и не прочитала, глянцевые журналы, косметику, тарелки с причудливыми узорами, одежду и декоративные подушки с изображением домашних животных.

Складывается ощущение, что квартира изменилась. В ней словно чего-то важного больше нет. Души, может быть? Аурика создавала уют в помещении, покупала смешные фигурки, постельное бельё, картины неизвестных художников, а я соглашался на любые изменения. Мне было всё равно.

— Ты будешь по мне скучать? — тихо спрашивает Аурика, стоя у порога. Она обувается, застёгивает молнию на курточке и смотрит на меня побитым взглядом.

— Конечно, — киваю я. Ни капельки не вру. Пять лет — огромный срок.

— Мне тоже будет тебя не хватать. Ты был всем для меня… Знаешь, когда пройдёт время, ты позвони мне. Я очень надеюсь, что мы останемся друзьями. Раньше мы ведь могли обо всём на свете разговаривать. Вдруг получится и сейчас? Я бы очень этого хотела.

— Посмотрим, — отвечаю сдержанно. Не уверен, что смогу дружить с Аурикой. Слишком многое нас связывает. Просто так из головы это не выбросить.

— Береги себя, Рус. И будь счастлив! — сквозь слёзы произносит Аурика и хватает чемодан. Кривится от его тяжести. Я головой качаю, перехватываю тяжёлую ношу.

— Давай я тебе помогу, — тихо говорю. И выношу все четыре сумки, которые Аурика забила своими вещами. Машина уже ждёт её у подъезда, молодой парень-таксист помогает нам поместить чемоданы в багажник.

— Спасибо, — шепчет Аурика, когда я приношу последнюю сумку. Её губы побледнели, в лице нет ни кровинки. Ей плохо так же, как и мне. Но от этого только хуже становится.

Между нами повисает пауза. Так много хочется сказать и так мало сил осталось после нашего разговора! Аурика сразу бросилась вещи собирать, а я не мог в себя прийти. Смотрел в окно и ничего не видел. Обрабатывал поступившую информацию.

А затем подумал, что сказать родителям, они ведь так давно ждали нашу свадьбу. Ничего толкового в голову не пришло. У меня не было запасного плана. Я верил, что мы с Аурикой будем вместе.

Я хотел помочь ей с вещами, но она вызвала такси. Призналась, что каждая секунда рядом со мной для неё мучительна.

— И тебе спасибо, — говорю я сдавленным голосом. — Счастья тебе.

Аурика обнимает меня за шею, крепко-крепко, и я на секунду проваливаюсь в прошлое. Вдыхаю сладкий запах её духов. Нам было хорошо вместе. До поры до времени.

Она уезжает. Когда такси скрывается за поворотом, я возвращаюсь в квартиру. И тут же звоню своему помощнику. Пусть продаст это жильё, не хочу в нём больше оставаться. Каждый метр этой квартиры напоминает о нас с Аурикой.

Надо начать жизнь с чистого листа. И с новой квартиры.

Через три дня я оформляю документы на покупку нового жилья. Это четырёхкомнатная квартира в самом центре города, с прекрасным видом из окна и большой детской площадкой во дворе. Не знаю, почему я выбрал именно этот вариант. Наверное, подсознательно хотел, чтобы мой ребёнок играл именно на этой площадке.

Но для начала нужно позвонить Ларе. Сказать ей что-нибудь. Мы провели чудесную ночь вместе, а потом я просто ушёл. Столько дней прошло, а я не смею набрать её номер. Боль от расставания с Аурикой настолько сильна, что мне просто не до новых отношений. Не хочу ни с кем общаться. Не зажило, не переболело.

Проходит ещё два дня. Я занимаюсь работой, проверяю, всё ли готово к открытию академии. До нового года один лишь месяц остался, мы должны всё успеть. В январе мы запустим рекламную кампанию, чуть позже начнутся первые занятия. Нельзя лажать.

На выходных я приезжаю к родителям. По телефону не хотел им говорить о расставании с Аурикой, но больше тянуть нельзя. Они должны знать правду.

— Расстались? — качает головой мама. — Но почему? Вы были такой прекрасной парой.

— У нас не получилось. Мы оба совершили непоправимые ошибки.

— Какие? Я ничего не понимаю, — растерянно произносит мама.

— Что произошло, сын? — хмурится отец.

— Я изменил своей невесте. Другая женщина ждёт от меня ребёнка, — признаюсь наконец. О предательстве Аурики я ничего не говорю. Родителям не стоит об этом знать.

— Что? Когда? Кто она? — вскрикивает мама. На её лице сотни эмоций отображаются. Она не ожидала от меня такого. Даже за сердце хватается.

— Мы познакомились в Турции, помнишь, я на отдых тогда уезжал? В общем, между нами вспыхнул курортный роман, а потом оказалось, что Лара беременна. Я сделала тест ДНК, ребёнок мой. Через пять месяцев я стану отцом.

— Мы должны познакомиться с этой девушкой, — говорит отец.

— Ты любишь её? — спрашивает мама. — Поэтому бросил Аурику?

— Я не могу ответить на этот вопрос, — стараюсь быть честным с родителями. — Но Лара очень дорога мне. Мы понимаем друг друга, нам хорошо вместе… С Аурикой мы давно утратили связь. А с Ларой я чувствую себя живым. Тем более она носит под сердцем моего ребёнка.

— Приезжайте вместе с ней на следующих выходных, — предлагает мама, в её глазах слёзы появляются, — Я очень рада, что скоро стану бабушкой. Пусть даже внука мне родит не Аурика…

— Мам, ну ты чего? — теряюсь. — Поверь, ей будет лучше без меня. У неё новый мужчина появился, она счастлива….

— Ты не обращай на меня внимания, — машет рукой мама. — Просто я по-другому твоё будущее видела… Вы были очень красивой парой.

Папа обнимает маму за плечи и что-то шепчет ей на ухо. Она смиренно кивает и вытирает слёзы.

Я выхожу на улицу, на свежий воздух. Мне самому тяжело говорить о расставании с Аурикой. Слишком мало времени прошло. Но врать — это не дело. От лжи только хуже становится.

— Ты счастлив, сын? — спрашивает отец. Он тоже вышел из дома. Достаёт сигарету и прикуривает, выпуская сизый дым.

— Нет. Но я к этому стремлюсь.

— Приводи Лару. Мы будем рады с ней познакомиться, — тихо говорит он. — Мы с твоей мамой давно о внуках мечтаем.

— Знаю. Хорошо, я позову её. Только я кое-что не сказал вам с мамой, — перевожу дыхание. — У Лары есть сын, Лёва. Ему одиннадцать.

Папа не меняется в лице. Лишь кивает еле заметно.

— Ясно. Мы любим детей, так что пусть Лара приходит вместе со своим сыном.

Я знал, что родители меня не осудят, но знать и переживать в реальности — это совсем разные вещи. Чувствую огромную благодарность внутри себя. Улыбаюсь. Папа докуривает сигарету и возвращается в дом. А я достаю телефон и звоню Ларе. Идут длинные гудки, но ответа не следует. А потом она и вовсе сбрасывает вызов.

Кажется, я слишком поздно опомнился. Лара не хочет со мной разговаривать.