Тимур
– Что ты сказала ей? – остановившись на ближайшей парковке, звоню Оксане и сжимаю руль, представляя ее шею.
– Правду, – и столько наигранности в голосе, что становится тошно.
У каждого из нас своя правда. Я чуть с ума не сошел, когда тем утром проснулся рядом с Оксаной. Единственным утром. И не настолько я мог перебрать, чтобы ни черта не помнить. И только спустя почти три месяца она мне заявила, что беременна. Я хотел детей, много детей, но только от Леры.
– Я тебя уничтожу, – обещаю я.
– Не сможешь, Тимур, – вздыхает Оксана. – У тебя других проблем сейчас хватает, – она уже даже не пытается скрывать свою связь с Бариновым. – Но у тебя есть выбор. Он есть всегда.
– Сука, – цежу сквозь зубы и бросаю трубку.
Одна оплошность привела к полному коллапсу. Сейчас мне надо спасать свой брак, что вообще пока эфемерно, и свой бизнес.
Я понимаю, что у Баринова и Оксаны договоренность. Каждый получает то, что ему надо. Надеюсь, я доверился тем людям, потому что самому придется уйти ненадолго.
Игнат Алексеевич объявляется почти сразу же. Я все ещё на той парковке, я все ещё думаю. И звонок разрывает тишину салона.
– Слушаю, – отвечаю я.
– Тимурчик, родной, это снова я, – ничего не меняется в приветствии.
– Я понял, – усмехаюсь. – Поговорить хотите?
– Хочу, – не отрицает Игнат Алексеевич. – Подъедешь ко мне в офис?
– Конечно, – соглашаюсь я. – Через полчаса буду.
Они бы хоть какой-то промежуток времени выдержали, а то совсем неинтересно становится. Я тут стратегии на пару с Маратом выдумываю, а они даже не скрываются. Думают, что у них все под колпаком? Как бы не так!
К Баринову я приезжаю, как и обещал – ровно полчаса. Секретарша у него не чета моей Анне Олеговна. Я выбирал, в отличие от Игната Алексеевича, по навыкам, опыту и уму, а не по длине ног и полному отсутствию интеллекта в глазах.
– Проходите, – она даже жеманно открывает передо мной дверь, не забыв осветить декольте.
– Спасибо, – равнодушно бросаю и вхожу в кабинет Баринова.
– Тимур, что-то ты неважно выглядишь. Что-то случилось? – в его беспокойном вопросе я слышу превосходство победителя.
– У меня? – удивляюсь я, и мы сейчас похожи на двух шулеров. – Все прекрасно, Игнат Алексеевич.
– Правда? Я рад, Тимур, я рад, – кивает он. – Только проблемка такая, – разводит руками. – Твоя любовница беременная от тебя, ты ее прессуешь, угрожаешь, а девочка боится за себя. И вот представь, рожает она, доказывает отцовство… Тут лучше с юристом посоветоваться, но смысл понятен.
– Вы только за этим меня пригласили? – делаю вид, что не понимаю. – Но ведь доказать-то надо.
– Тимур, я тут документы подготовил, – подвигает мне лист бумаги. – Если подпишешь, то все решим.
Вот мы и приходим к тому, к чему все вело. Только я уже все это предвидел. И у меня есть свой вариант развития событий.
– Простите, Игнат Алексеевич, но я больше не владелец фирмы, ничем не могу вам помочь.
– То есть? – немного теряется Баринов.
– Я все продал, – повторяю его же жест, разводя руками. – Теперь ищите нового владельца, он все сделки заключал по доверенности, так что…
Вижу, что Баринов почти взрывается после моих слов. Он тянется за всего лишь пятилетним – низковато для такого уровня, потом думает и произносит с улыбкой:
– А жена ваша в курсе?
– А мы разводимся вашими стараниями.
Лукавлю, чтобы только отвести все от Леры. Она не знает, как в этом вариться и что с этим делать. Кто знает, что у этих великих стратегов на уме.
– Не держи меня за идиота, Тимур, – усмехается Игнат Алексеевич.
– Что вы? – тоже начинаю играть.
А чем я хуже? Если уж идти, то до конца. Лере я все объясню, когда вернусь. Только главное, чтобы до этого времени до нее никто не добрался. А может, надо было, чтобы она поехала со мной? Нет, она только пришла работать, так пусть работает. Марат прикроет.
– Тимур Русланович, – обращается ко мне Баринов, – я не могу нарушить договор. То есть вы сами вырыли себе могилу.
– Может, я уже давно в ней, – поднимаюсь и даже подаю Игнату Алексеевичу руку.
Дело осталось за малым. Почти все карты уже раскрытыми лежат на столе. Еду к Марату, глядя на часы – успеваю. Хочу скорее со всем разобраться. Может, ещё успею и к Юльке заехать. Учитывая, какое сообщение прислала Аделина, Лера домой не собирается.
Она всегда была такой: сто раз обдумает, потом только скажет. Зачем ты, Лера, всегда прятала эмоции? Не бывает идеальных людей, не бывает идеальных супругов. А она хотела быть идеальной. Только потеряла себя в последнее время за этим образом. Мы стали отдаляться, мы перестали эмоционально делиться друг с другом.
А ведь раньше было все по-другому. Но я настолько хотел добиться всего для нас и нашего будущего, что потерял эту связь.
– Заходи, Тимур, – говорит Марат, открывая мне подъезд.
Они с Ильёй Сергеевичем сидят в кухне и, просматривая бумаги, пьют, что удивительно, чай. Мне бы что покрепче, но, судя по всему, сегодня за руль в ночь.
– Тимур Русланович, – начинает начальник юридического, но я его останавливаю.
– Мы не в офисе, – говорю я. – Давай…
– Хорошо, – понимает меня Илья Сергеевич. – Я подготовил документы. Это ещё не всё, конечно. Проведём через контору в Смоленске, чтобы не найти концов, туда ты и поедешь.
– Смоленск, значит, – читая, заключаю я. – Не так и далеко. Остальное я подпишу там?
Рассказываю, что Баринов приглашал меня к себе в офис, и Марат с Ильёй переходят уже на напитки покрепче. Конечно, мне приходится рассказать и обо всем остальном. Марат даже давится солодовым, а Илья задумывается, но в итоге выносит свой вердикт:
– Мне нравится идея. Если Лазарев… Ну вся надежда на него.
– Он надёжен, – не сомневаюсь я.
– Хорошо, я тебе доверяю, а не ему, – соглашается Марат и ставит свою подпись на бумагах. – Что теперь?
– Теперь дело за Тимуром.
С собранностью и деловитостью, которая присуща только юристам, Илья Сергеевич собирает документы в папку и передаёт мне.
Смоленск, несколько дней, чтобы решить все вопросы. Хочется решить быстрее все, но очередное сообщение от Баринова выбивает меня из колеи. А сообщение с откровенной угрозой: «Смотри, чтобы жена не пострадала».
Черт возьми! Да я же русским языком сказал, что развожусь. С Лерой уже говорила Оксана – неудивительно, что жена со мной так отрешённо разговаривала.
– Слушаю, – отвечаю через гарнитуру на звонок Аделины.
– Лера сказала, что домой не приедет. У какой-то подруги останется, – говорит тетя.
Я теряю свою жену. Жену, которую люблю. А сам в это время мчусь в Смоленск. Черт, если бы… Вот это «если бы» меняет все.
– Лина, – начинаю я, но тут же меня ослепляет свет встречных фар.
Удар, боль – потом ничего. Хочу пошевелиться, ответить, договорить, но вроде сознание в действии, а тело не слушается.
Кажется, моя так называемая командировка затягивается на неопределенный срок.
Прихожу в себя ещё со звоном в ушах и прошу:
– Дайте телефон.
– Какой тебе телефон, милый? – раздается рядом голос Оксаны. – Ты отдыхай.
Я ехал в Смоленск, чтобы решить дела. Помню аварию. Относительно помню слова и действия врачей.
Откуда здесь взялась она?
– Лера… – шепчу я, и слышу ехидный ответ:
– Вряд ли она приедет, а я прилетела.