Precious Hazard: An Arranged Marriage Mafia Romance

Глава 17

Я прижимаю сумочку к животу и делаю глубокий вдох, уставившись на дверь Сатаны. Он вернулся домой около двадцати минут назад, когда я наносила последние штрихи макияжа. Я слышала, как он кашлял в коридоре, и его голос звучал намного хуже, чем вчера. Упрямый идиот. Завтра утром первым делом я настучу Сиенне. Может быть, ей удастся вбить немного здравого смысла в своего тупоголового братца.

Не то чтобы я беспокоилась о его здоровье или о чем-то еще. Видит Бог, если бы Девилл упал замертво, это решило бы многие мои проблемы, и… Мой желудок упал бы на пол. Этот кашель действительно казался серьезным. Что, если он действительно болен?

Залезая в сумочку, я достаю телефон и отправляю Сиенне короткое сообщение. Ладно. Вот. Я сделала свое доброе дело. Теперь кто-то другой может беспокоиться об Артуро, а я могу вернуться к тому, чтобы вообще не заботиться о нем. Это просто ... Тьфу. Ладно, может быть, мне и не все равно. Но только немного. Возможно, мне следует предложить пропустить эту дурацкую вечеринку? Но даже если я и соглашусь, сомневаюсь, что он это рассмотрит.

Мои пальцы слегка дрожат, когда я поднимаю руку, чтобы постучать. Не знаю, почему я так нервничаю перед встречей с ним. Я точно знаю, что это не из-за реакции, которую я наверняка получу, как только он откроет дверь. Мне не терпится увидеть его из-за того, что произошло прошлой ночью?

Я не могу подавить ураган эмоций, который назревает во мне. Не могу забыть ощущение его рук вокруг меня. То, как он держал меня… Нежно. Его ладонь успокаивающе поглаживала мою спину, в то время как я отчаянно цеплялась за него. Покой, который я чувствовала в его объятиях. Безопасность. На этот краткий миг я, наконец, почувствовала, что ничто на этой земле не может причинить мне вреда. Я хотела бы забыть об этом, но не могу.

Что-то изменилось между нами, там, глубокой ночью, и я не уверен, было ли это чем-то или хорошим. Как бы то ни было, один из многих барьеров между нами исчез. Это похоже на то, что… как будто я не ненавижу его так сильно, как раньше. И мне это не нравится. Мне это совсем не нравится. Ни в малейшей степени не наслаждаюсь этим чувством. Особенно потому, что оно направлено против мужчины, который решил перевернуть мою жизнь с ног на голову. Оторвал меня от моей семьи, не задумываясь об этом и не испытывая ни малейшего сожаления. Как будто я для него какая-то игрушка, с которой он может играть. Поэтому я отказываюсь испытывать к нему что-либо, кроме презрения.

Я пришла в этот дом с намерением держать Артуро Девилля подальше от меня. Как физически, так и эмоционально. Это был мой план, моя подстраховка. Я потерпел неудачу при выполнении одного условия; я не собираюсь терпеть неудачу при выполнении другого.

Собравшись с духом, я стучу. Дважды. С другой стороны быстрые, размеренные шаги. Приближаюсь. Дверь открывается, являя моего надоедливого мужа, который в процессе застегивания застежки на своих наручных часах. Как он может придать такому простому действию такой сексуальный вид?

“Ты готова?” спрашивает он, возясь с золотым ободком. — Нам нужно поторопиться, если...

Слова замирают у него на губах в тот момент, когда он поднимает взгляд. Откровенный голод светится в его глазах, когда он смотрит на меня. Однако этот взгляд желания быстро сменяется шоком, как только он замечает мои волосы.

-Ты, блядь, издеваешься надо мной? - рычит он.

Я ухмыляюсь. - Что ты имеешь в виду, дорогая?

Артуро скрипит зубами и делает угрожающий шаг ко мне. Инстинкт самосохранения заставляет меня отступить от него.

“Ты возвращаешься в свою комнату” — еще один шаг ближе — “и мне все равно как, но ты исправишь это... это” — последний шаг заставляет меня врезаться в стену — “чудовище и приведи себя в нормальный вид”.

“Ничего не поделаешь. Здесь так много лака для волос, что мне пришлось бы вымыть голову. И если я это сделаю, мы определенно опоздаем”.

Он не отвечает, но я вижу мышечный спазм на его заросшей щетиной челюсти. Ярость поднимается от него, как густое, темное облако. В любой момент он может задушить меня. Нежного, заботливого мужчину прошлой ночи нигде нет.

У меня в груди такое чувство, будто мое сердце сжали. Невидимая рука схватила его. Это то, чего я хотел, верно? Заманить его в ловушку, чтобы он разозлился на меня. Если это так, то ненавидеть его намного легче. Мне намного легче забыть ... о других вещах. Так почему же я не прыгаю от радости, добившись успеха в своей цели? Почему мне хочется плакать?

-Я не понимаю, в чем проблема, ” продолжаю я, впиваясь ногтями в ладони, чтобы убедиться, что мой голос не сорвется. “Я не нарушала ни одно из условий нашего соглашения. Прическа элегантная. Даже царственная. Для вдохновения я использовала картину с изображением Марии-Антуанетты. Ее внешность всегда символизировала богатство и власть. ‘Чем пышнее прическа, тем выше социальный статус", - говорили они. Поэтому я подумала, что это более чем подойдет для сегодняшнего экстравагантного мероприятия”.

“Может быть, в пятнадцатом веке!” он огрызается.

-На самом деле она жила в восемнадцатом.

Ноздри Артуро раздуваются. Он упирается ладонями в стену по обе стороны от меня и опускает голову. Тот хищный взгляд возвращается, когда его глаза сосредотачиваются на моих губах. - Ты хотя бы уберешь эти чертовы перья?

“Я подумаю над этим. Если ты вежливо попросишь.

Веко его левого глаза начинает подергиваться. О боже. Похоже, я попал в самую точку с этим комментарием “вежливо попроси”.

Он наклоняется ближе, пока наши щеки почти не соприкасаются. Приятная дрожь пробегает по моему позвоночнику, когда его щетина слегка касается моей кожи.

“Ты, кажется, очень увлечен поиском способов бросить мне вызов, гаттина”. Его губы совсем рядом с моим ухом, когда он шепчет. Теплое дыхание овевает нежную плоть мочки моего уха. - Я много думал об этом.

“Хмм?” От его близости каждый мой волосок встает дыбом. Вдыхая сладкий аромат леса и экзотическую теплую пряность его одеколона, я испытываю искушение повернуть голову и уткнуться носом в изгиб его шеи. Точно так же, как я делала прошлой ночью. - И к какому выводу вы пришли?

-Я думаю... Эти мягкие губы скользят по моей щеке, и каждый нейрон в моем теле вспыхивает огнем. “Я думаю, что это заводит тебя, Тара”.

Воздух застревает у меня в горле. Я открываю рот, чтобы отрицать это, сказать ему, насколько идиотски его предположение, но слова не вертятся у меня на языке.

Он опускает голову ниже, пока его губы не прижимаются прямо к моему уху, в то время как он продолжает своим страстным, хриплым голосом. - Спроси меня, откуда я знаю.

-Как? Я выдыхаю.

“Потому что это оказывает на меня такой же эффект..., gattina mia”. Его губы смыкаются вокруг пульсирующей точки на моей шее, посасывая кожу между его скользящих зубов.

Электрический ток проносится по моим венам, сотрясая кости до мозга костей. Каждую частичку меня покалывает от заряженной энергии. Это то, что я чувствую каждый раз, когда мы целуемся. Как будто я таю. Растворяюсь в эфире только для того, чтобы его горячие прикосновения удерживали меня вместе. Этот мужчина станет моей погибелью. Я просто знаю это.

У меня вырывается слабый стон, выдающий мою непоколебимую решимость сопротивляться соблазнению Артуро. Я хватаюсь за лацканы его пиджака и наклоняю голову в сторону, предоставляя ему больший доступ. Его губы прокладывают мучительно медленный путь к месту соединения моей шеи и плеча. Это обжигающе горячий поцелуй. Внезапно кажется, что он повсюду, хотя меня касается только его рот. Я чувствую силу этого контакта на всем пути между ног, где мое естество сжимается в отчаянной нужде.

Нет. Этого не может быть. Только не снова. Меня не привлекает Артуро Девиль. И никогда не привлечет.

Его рот продолжает атаку на все мои чувства, зажигая меня изнутри. Я балансирую между мольбой о большем и поиском сил, чтобы остановить это. Что бы я ни делал, я проигрываю.

Но это не похоже на поражение, когда его зубы нежно царапают мое плечо. Когда шелковая ткань моей юбки начинает подниматься вверх по моим обнаженным ногам. Мои икры. Моя внутренняя поверхность бедер. Подожди… Это мозолистые пальцы. Слегка касаются моей сверхчувствительной плоти. Вверх. Тянутся вверх. Оттягивают мои стринги в сторону ...

Внезапное давление на мой ноющий клитор посылает по мне волну тепла, разжигая пламя, которое сейчас сжигает меня заживо. Низкий стон вырывается из моего горла, когда воздух вырывается из моих легких.

“Мне нравится, как ты мурлыкаешь, когда я дразню твою киску”.

Моей способности ответить язвительностью не существует. И все из-за того, как он сейчас трет мой клитор. Его медленные, но энергичные движения сводят меня с ума. Я сжимаю лацканы его пиджака, держась изо всех сил. Держусь за него.

Его ритм колеблется, переключаясь с медленного на быстрое, с быстрого на медленное. Как будто он точно знает, чего мне нужно, чтобы окончательно сойти с ума. Я запрокидываю голову, тяжело дыша, становясь влажнее с каждой секундой. Подхожу все ближе и ближе к краю.

Срань господня!

Он может делать это только рукой. Никто другой никогда не доводил меня до оргазма, просто позволяя своим пальцам играть с моим клитором. И все же я здесь. На грани очередного падения с обрыва, ведомый Артуро чертовым Девиллем.

Я ненавижу себя за каждый стон удовольствия, за каждую секунду капитуляции, за каждый прерывистый вдох. За все, что он заставляет меня чувствовать. И все же я никогда не хочу, чтобы он останавливался.

Его губы снова опускаются на мою шею, заявляя права на мою плоть с силой, которая переступает грань между удовольствием и болью. Дразнение моей киски прекращается, и я уже собираюсь запротестовать, когда он внезапно щиплет меня за клитор. Привет, космос! Я взрываюсь. Превращаюсь в звездную пыль в гребаной сверхновой.

-Видишь? В конце концов, я был прав, кошечка.

Удовлетворение в его голосе ни с чем не спутаешь. Он убирает руку и подносит пальцы к губам. Не сводя с меня взгляда, он облизывает их дочиста. Точно так же, как он сделал прошлой ночью. И, как и раньше, это оказывает на меня точно такой же эффект. Я чуть не кончаю снова просто от того, что вижу, как он это делает.

-Ты такая чертовски сладкая на вкус. Дьявольская ухмылка приподнимает уголки его губ. Он засовывает кончик большого пальца в рот, слизывая остатки спермы. “Ни малейшего намека на ту горечь, которую ты так любишь извергать. Что заставляет меня задуматься. Все это… Твой яд… Это не что иное, как игра”.

-Хватит. Я кладу ладони ему на грудь, чтобы оттолкнуть, но в итоге просто оставляю их там. Слишком слаб, чтобы преодолеть хотя бы небольшое расстояние между нами. Все еще дрожит после падения с высоты. “Двигайся”.

Он делает неторопливый шаг назад, в то время как его взгляд скользит к моей шее, прямо туда, где мою кожу все еще покалывает от его поцелуя.

Медленно я поднимаю руку, прикасаясь к чувствительному месту чуть ниже уха. “ Ты… ты оставил на мне засос?

-Думаю, что да.

Я открываю рот. Затем захлопываю его и проношусь мимо него так быстро, как позволяют мои каблуки. Сатана Девиль оставил на мне гребаный засос. Обозначение мне, где любой желающий мог увидеть, как будто я… Я... я его владение, или что-то. И... и мне это нравится.

Черт.

Массивные хрустальные люстры под высокими восемнадцатифутовыми потолками отбрасывают мерцающий свет на толпящихся посетителей. Этот бальный зал - нечто особенное. Роскошное пространство, напоминающее о величии исторических европейских отелей. Он украшен блестящим танцполом, величественным потолочным окном, величественными колоннами и бесчисленными французскими дверями, которые в теплое время года позволили бы гостям исследовать другие помещения заведения.

Почти иронично, что в этом банкетном зале в неоклассическом стиле все пялятся. На нас. Неудивительно, учитывая, что чудовищное сооружение, украшающее макушку моей жены, по меньшей мере шести дюймов высотой. Я даже не уверен, как описать ее “прическу”. Трехэтажный пучок в стиле свадебного торта? Покосившаяся башня из волос "Пернатое бедствие"? Кто знает. Но никто никогда не смог бы сказать, что Таре не хватает креативности, это точно.

Но не каждый изумленный взгляд вызван ее многовековой королевской прической. Несмотря на возмутительную прическу, моя жена выглядит божественно в своем элегантном темно-синем вечернем платье. Оно облегает ее тело, обволакивая ее легкие, но аппетитные изгибы, прежде чем мягко расшириться до середины бедра, подчеркивая ее фигуру. Вырез с открытыми плечами добавляет нотку изысканности, не слишком обнажая ту молочную кожу, от которой я не могу оторваться. Она прекрасна. Восхитительна. И моя. Но она остается соблазнительной для всех этих придурков. Они не могут скрыть, о чем думают, и меня снова охватывает вулканическая ярость всякий раз, когда я замечаю, как другой мужчина смотрит на мою жену, пожирая ее глазами.

Я оказался не готов к вспышке горячей ревности и понятия не имею, что с этим делать. Но что я точно знаю, так это то, что чем больше я касаюсь этой соблазнительной женщины, тем больше я ее жажду. Аромат и вкус ее возбуждения навсегда запечатлелись во мне. Даже сейчас, среди толпы лучших и ярчайших, блеска и гламура высшего общества, единственное, на чем я могу сосредоточиться, - это на ней.

Ее улыбка яркая, но она не касается ее глаз. И ее пальцы в моей руке кажутся влажными. Что-то в этом заставляет меня задуматься. Она, должно быть, нервничает, впервые выходя на такое публичное мероприятие в качестве моей жены.

Я прижимаю ее к себе, в основном потому, что ничего не могу с собой поделать, но, похоже, это также дает ей некоторое утешение. Она слегка прижимается ко мне, казалось, вообще не осознавая этого.

“Это...” Тара бормочет рядом со мной. “Тот парень в коричневом костюме… Это...”

-Неа. Я обнимаю ее за талию и направляю в противоположном направлении. Я ни за что не позволю Адриано Руффо снова находиться рядом с ней.

Какого хрена он все еще делает в Нью-Йорке? И Аджелло об этом знает? Как бы то ни было, сегодня вечером у меня нет ни времени, ни желания разбираться с политикой мафии.

-Ты даже не дал мне договорить.

-Ты его не знаешь. ” Я указываю на мужчину, разглядывающего напольную вазу с огромной цветочной композицией. “ Вот. Это сенатор Ларсон. Его семья владеет несколькими виноградниками в Калифорнии. Хотели бы вы с ним познакомиться?”

“Зачем мне встречаться со старым кабаном, который выглядит так, будто он уже напился?”

Потому что он старый хряк, которого интересуют только гольф и вино. Ни одного недавно вышедшего замуж миллиардера, о котором она думает как о джентльмене.

Хватка вокруг моих легких усиливается, и я начинаю кашлять. Черт. Перед тем, как мы уехали из дома, я проглотила пару таблеток, чтобы справиться с этой чертовой простудой, но, похоже, ничего не помогает. Из-за боли в горле и пульсации в голове я постоянно раздражаюсь. И учитывая то, что я чувствую, у меня не хватает терпения продолжать игнорировать похотливые взгляды, которые бросает на меня моя жена с той минуты, как мы прибыли на торжество.

-Хорошее замечание. Я отхожу в сторону, чтобы схватить стакан с подноса, который передает ближайший официант, и, не раздумывая, выплескиваю содержимое обратно. Виски обжигает мне горло, успокаивая неприятное першение.

-Кстати, почему я здесь? - Спрашивает Тара. “Это не семейное мероприятие, поэтому я не понимаю, почему я должен присутствовать”.

-Я не хотел лишать тебя возможности продемонстрировать свое пренебрежение четкими директивами, о которых мы договорились.

-О. Ты мог бы избавить меня от трех часов, проведенных в кресле, пока твоя сестра создавала символ моего бунта. Она указывает на свои волосы. “Три часа. Было больно. Очень. И теперь моя кожа головы чешется от всего этого лака для волос”.

“То, на что вы готовы пойти в своих усилиях, достойно похвалы”.

-Что ж, я рад, что ты можешь отметить мою тяжелую работу, дорогая. Она лучезарно улыбается мне своей нелепой фальшивой улыбкой и кивает влево. - Твои друзья?

Направление ее взгляда приводит меня к приближающейся пожилой паре в одинаковых нарядах. Синий костюм мужчины точно такого же оттенка, как платье его спутницы. Золотые пуговицы на рукавах его пиджака дополняют декоративную брошь на плече женщины.

-В этом социальном кругу нет ‘друзей’, Тара. Это Райты. Несколько удален, но все еще связан с британской королевской семьей. Однако то, что их считают "очень дальними родственниками", не разубеждает их в высоком мнении о себе. Они по-прежнему думают, что они лучше всех остальных. Так случилось, что Райты владеют одной из крупнейших косметических компаний в мире ”.

“Правда? Может быть, я мог бы попросить у аристократической леди несколько образцов? То есть, если мне будет позволено говорить. - Ее фальшивая улыбка становится шире.

-Ты такой и есть, - ворчу я. Не то чтобы она нуждалась в какой-то там нанотехнологической ерунде, которую Райты пытались запихнуть всем в глотки. Я сомневаюсь, что есть что-то, что могло бы сделать Тару красивее, чем она уже есть.

“Мистер Девилл!” Восклицает лорд Райт, пожимая мне руку. “Я положительно рад видеть вас здесь сегодня вечером. Особенно в такой очаровательной компании.

Он поворачивается к Таре, его ладонь уже наполовину протянута к ней. Ничего не происходит. Я небрежно отбрасываю его руку. Шестидесятилетний мужчина, женатый или нет, не прикоснется к моей женщине.

-Это Тара. Моя жена. Я обвиваю рукой ее талию и бросаю на Райта многозначительный взгляд. Тот, который говорит: Держи свои лапы при себе, или тебе не понравятся последствия.

“О да, я понимаю”. Мужчина нервно смеется. “Конечно. Я понятия не имел. Рад познакомиться с вами, миссис Девилл.

Тара улыбается еще шире. “ Для меня большая честь познакомиться с вами, лорд Райт. Каким-то образом ей удается произнести это сквозь зубы, не позволяя своей усмешке соскользнуть ни на мгновение.

Господи. Я слегка сжимаю ее талию в знак предупреждения.

Склонив голову набок, она хлопает длинными ресницами, одаривая меня самым невинным взглядом.

Ладно. Я сдаюсь. Мне плевать, что у нее могут начаться лицевые судороги.

“А это моя любимая жена, Лоретта”, - продолжает Райт, затем поворачивается ко мне. “Лоретта убеждала меня позвонить вам по поводу той замечательной инвестиционной возможности, которую мы обсуждали в прошлом году. Скажите, у вас была возможность рассмотреть это?”

“Отшелушивающие кремы и средства, уменьшающие поры, вряд ли подходят Gateway Development Corp . Нам придется пройти мимо.

“Это позор”, - комментирует Лоретта, не сводя расчетливого взгляда с Тары. “ Но, может быть, твоей прекрасной жене было бы интересно стать представителем нашего бренда? У тебя чудесный цвет лица, моя дорогая. Я уже вижу рекламный щит на Таймс—сквер и...

-Нет, - рявкаю я. От одной мысли о том, что образ моей жены расклеен повсюду, где мужчины пускают слюни и дрочат, во мне вспыхивает убийственный гнев.

“Но почему бы и нет?” Лоретта настаивает. “Она стала бы мировой сенсацией через двадцать четыре часа после своего дебюта. Без этих ужасных волос, конечно.

Моя голова резко поворачивается к противной женщине. “ Не хочешь повторить это? Я рычу, пригвождая мегеру взглядом, который я обычно приберегаю для дегенератов, которые, как я замечаю, несут всякую чушь о Семье. Обычно за этим следует звук ломающихся костей.

-Эм... Я... Я, ” заикается она, бросая мимолетный взгляд на своего мужа. - Я имел в виду авангардный стиль, который, очевидно, предпочитает ваша жена.

-Тогда я, должно быть, ослышался. Я перевожу взгляд на ее мужа.

“Несомненно. Авангард. Высокая мода. Она просто поразительна”. Райт кивает, хватая Лоретту за локоть. “Но ... ах, нам пора уходить. Добрый вечер вам обоим”. Они исчезают из виду всего за несколько секунд, затерявшись в толпе.

И ни минутой раньше.

Я рад, что мне в основном удалось увести Тару подальше от остальной орды. Учитывая, что я время от времени борюсь за то, чтобы не потерять легкое, я все равно не могу представить, чтобы кто-то захотел подойти слишком близко. Тем не менее, есть несколько человек, которые, похоже, захотят попробовать. А я не могу этого допустить. Несмотря на ее браваду, моей жене определенно не по себе под всеми этими взглядами. Прижимаясь ко мне, она продолжает теребить край своего платья, похоже, не осознавая, что при этом ее рука трется обо меня. В опасной близости от моего уже наполовину твердого члена. Она даже не пытается, но ее склонность к подстрекательству к опасностям на высшем уровне.

“Мне показалось, ты сказал, что у меня нелепая прическа. Ты сам так сказал, когда назвал это ”чудовищем", - шепчет Тара рядом со мной, настороженно наблюдая за толпой, собравшейся вокруг башни шампанского.

Я делаю шаг ей за спину и крепче сжимаю ее талию, наклоняя голову, чтобы тихо сказать ей на ухо. “Независимо от причин, которые вынудили нас вступить в этот брак, ты моя жена. И к тебе будут относиться с уважением. Я никому не позволю быть грубым или воинственным по отношению к тебе, особенно на публике. То, что мы с тобой говорим друг другу наедине, остается между нами. Я дую на павлинье перо, воткнутое в ее пучок, и оно щекочет мне нос. “И нелепость даже близко не подходит к описанию этой мерзости, гаттина”.

Тара наклоняет голову, бросая на меня косой взгляд, в то время как что-то похожее на приглушенный стон срывается с ее плотно сжатых губ. Кажется, что она изо всех сил старается не рассмеяться. На пару ударов сердца победа почти в ее руках. Пока она не терпит неудачу. Ее глаза искрятся озорством, а губы растягиваются в лучезарной улыбке.

-В этом я должен согласиться с тобой, сатана. У нее вырывается низкий, чувственный смешок, звук смешивается с болтовней людей и случайным звоном стекла.

Улыбка освещает все ее лицо. И на этот раз это не фальшивая усмешка. Она настоящая. И теплая. И направлена на меня. Ее тревога, кажется, тоже прошла; она больше не натягивает юбку. Должно быть, мне удалось отвлечь ее настолько, что она забыла о своих проблемах. Осознавая это, я чувствую себя гребаным супергероем или кем-то еще. Это чертовски приятное чувство - знать, что я смог рассмешить ее, сделать счастливой. И заставить ее чувствовать себя в безопасности. Когда в последний раз подобная мелочь заставляла мое сердце биться быстрее? Заставляла меня остановиться, чтобы насладиться маленьким, простым моментом? Я даже не помню.

“Публика сегодня типичная?” - спрашивает она. - Похоже, здесь целый зверинец гостей.

-Да. Каким-то образом мне удается взять себя в руки. “Меня ждет множество перспективных возможностей для бизнеса. Давай пообщаемся”.

Председатель правления, представляющий хорошо известную фирму венчурного капитала, потягивает шампанское из бокала рядом со столом с закусками в центре зала. Последние два месяца я пытался договориться с ним о встрече. Но вместо того, чтобы направиться прямо к нему и использовать сегодняшнюю возможность загнать его в угол, пока он не согласится, я ловлю себя на том, что веду нас в противоположном направлении.

Один из владельцев розничной сети по всей стране задерживается у открытого бара в дальнем левом углу бального зала, слегка покачиваясь, как будто он уже перебрал. Сейчас было бы отличное время поболтать с этим человеком, попытаться выяснить, смогу ли я раскопать какую-нибудь внутреннюю информацию. Буквально на прошлой неделе мы с Аджелло обсуждали, стоит ли нам покупать часть их акций. Вместо этого я направляю наш путь вправо.

Почти полчаса мы бесцельно ходим по комнате, и все это время я изо всех сил стараюсь не быть втянутой в разговор, кто бы ни проходил мимо. Какого хрена я делаю? Бизнес был единственной причиной, по которой я хотел прийти сюда сегодня вечером. Я должен налаживать контакты с крупной рыбой в зале и пытаться определить, есть ли у нас способ использовать их, а не прогуливаться небрежно, обняв свою жену.

Но, похоже, это все, что меня интересует. Я бы хотел, чтобы все эти люди просто волшебным образом исчезли, оставив меня наедине с великолепной женщиной рядом со мной. Моя жена. Моя жена, которую я просто хочу привести домой и найти какую-нибудь обыденную, бессмысленную чушь, о которой можно поспорить. И все это для того, чтобы я мог насладиться ее вопиющей попыткой бросить мне вызов. Чтобы дать мне повод затащить ее в свою постель. Утащить ее, как какого-нибудь пещерного человека, а потом трахнуть до бесчувствия, превратив мою спальню в секс-притон.

Эта мысль останавливает меня на полпути. Я что, совсем свихнулся?

-Ты в порядке, Девиль? Тара выгибает свою идеальную бровь, глядя на меня.

Нет. Я так не думаю.

И черт возьми! Я ненавижу, ненавижу, хаааать, что она не использует мое имя!

-Артуро Девиль, ” раздается гортанный голос с легким акцентом. “ И маленькая Тара Попов. Какой неожиданный сюрприз видеть вас здесь.

Я оборачиваюсь, пронзая незваного гостя свирепым взглядом. Катракис-старший. Он ковыляет к нам на нетвердых ногах, выглядит слегка взъерошенным и явно пьяным.

“Слышал, у тебя недавно были проблемы с бумагами. Так неловко, - невнятно произносит он.

Ублюдок. Я знал, что он стоит за этим фиаско с разрешениями.

“Не волнуйся. Проблема решена. Потерянный предмет легко найти, когда на вас работают способные люди. ” Я крепче сжимаю талию Тары, незаметно отмахиваясь от своих охранников, когда вижу, что они приближаются. “Но я слышал, вы все еще ищете своего. Удалось найти вашего пропавшего сына?”

Спина Тары напрягается, и она прижимается ко мне. Возможно, мне не стоило поднимать эту тему, учитывая все обстоятельства.

-Вам что-нибудь известно о местонахождении моего мальчика? Грек усмехается сквозь зубы.

-Я не беспокоюсь о мелкой рыбешке, Катракис. Возможно, тебе стоит поискать икру в Атлантик-Сити. Как я слышал, он довольно регулярно посещает тамошние казино. Может быть, именно так он в конечном итоге потерял документы на собственность, которая теперь принадлежит мне? ”

“Ты подонок”, - шипит он. “Всегда слишком зацикленный на себе. Ты думаешь, что ты лучше всех остальных? Ну, а ты нет! Видишь ли, — его сердитый взгляд скользит к Таре, — ты трахаешься с объедками моего сына. Как это...

Вот уже более десяти лет моим кредо является одно простое правило. Не теряй самообладания перед потенциальными деловыми партнерами. Это значит, что мне приходилось контролировать свой темперамент чаще, чем этому тупоголовому отпрыску, дрочившему на собственное отражение. Мне приходилось не только прикусывать язык, но и сдерживать каждый порыв к насилию. Любое отклонение бросило бы тень на тщательно созданную репутацию, которую наша Семья пыталась поддерживать. Внешнему обществу я делал все возможное, чтобы казаться всего лишь опытным бизнесменом. Тем, кто никогда не стал бы вступать с кем-либо в физическую конфронтацию при толпе свидетелей. Никогда.

Мой кулак соприкасается с лицом Катракиса прежде, чем сукин сын произносит свой следующий слог. Он отлетает назад, приземляясь на задницу в нескольких футах от меня.

Крики разносятся по комнате, когда гости замечают суматоху и кровь, хлещущую из сломанного носа Катракиса. Он не пытается подняться, просто продолжает лежать между двумя высокими столами и стонать, как гребаный неженка, которым он и является.

-Это единственный раз, когда ты проявляешь неуважение к моей жене, ” рычу я. “ Скажи о ней еще хоть слово, и я вырву твой язык и засуну его тебе в задницу. Попомни мои слова.

В толпе, собравшейся вокруг грека, раздается коллективный вздох. Но никто даже не пытается ему помочь, потому что все смотрят на меня. Я встречался почти со всеми из них в то или иное время, и они, вероятно, думали, что знают меня. Я тоже думал, что знаю себя. Я ошибался. Я не жалел ни единого вздоха, думая об этом своем кредо или последствиях своих действий. Все, о чем я думал, была моя жена. И что я никогда никому не позволю причинить ей боль.

-Давай отправляться в путь. Положив руку на поясницу Тары, я подталкиваю ее к выходу, взглядом молча говоря своим парням оставаться на месте и вместо этого разбираться с последствиями здесь.

“Это было тонко”, - бормочет Тара рядом со мной, когда мы уходим. - Что случилось с тем указом “не устраивать сцен” и "не провоцировать скандалы", которым ты обклеил все условия нашего соглашения?

—Я, —кашляю, - в плохом настроении, - ворчу я, пытаясь унять колючий комок в горле.

-Ни хрена себе.

Мы взяли свои пальто и направляемся по коридору, ведущему к главным дверям, когда меня останавливает чей-то голос, выкрикивающий имя моей жены позади нас. Я оглядываюсь через плечо и замечаю бегущего к нам мужчину лет двадцати с небольшим в облегающем костюме.

“Тара!” - снова кричит он. “Это действительно ты?”

Моя жена оборачивается, и моя рука убирается с ее спины.

“Конрад? Боже мой! Когда ты вернулся?!”

Конрад? Я роюсь в памяти. Упоминала ли она при мне какого-то Конрада? Боль в голове усиливается, и я не могу вспомнить. Черт. Мне действительно нужно хорошенько выспаться.

Когда парень подходит к нам, до меня доходит. Отпрыск нефтяного магната. Тот, кто все еще звонит ей. Тот, за кого она могла бы выйти замуж. И, вероятно, хотела бы, чтобы она это сделала.

“Я не могу в это поверить! Это is ты”, - восклицает парень и заключает мою жену в объятия.

Это последняя капля. Переломный момент. Последняя капля, которая переливает мою переполняющую ревность через край. Я обхватываю Тару сзади за талию, поднимая ее вне пределов его досягаемости, в то время как другой рукой сжимаю в кулаке куртку этого идиота. “ Отойди. Прочь.

“Какого хрена, Девиль?” Тара бьется в моих объятиях, ее ноги болтаются в нескольких дюймах над полом. “Что с тобой не так?”

-Артуро Девиль? Этот придурок отступает на шаг. Удивление вспыхивает в его глазах, когда они перебегают с меня на Тару и обратно.

-Правильно. Не сводя взгляда с маленького ручонки, я наклоняю голову, пока моя щетинистая щека не упирается в гладкую гладь Тары. - Это твой бывший жених?

“Что? НЕТ… Я имею в виду, да. нет. нет! Это было неофициально — Ты бы уже отпустил меня?”

A fiancé. Я крепче прижимаю Тару к своей груди и прикасаюсь губами к мочке ее уха. - Тебе следует сказать мальчику, чтобы он уходил.

“Я не буду. Мы не виделись много лет. Отпусти меня, черт возьми. - Она пытается пнуть меня в голень.

В конце концов, у этого сопляка, должно быть, есть пара работающих мозговых клеток в голове, потому что он, похоже, осознал ситуацию и делает еще один шаг назад. Хорошо. Его шансы выбраться живым незначительно повысились. Учитывая, что я уже зашел слишком далеко сегодня вечером, в данный момент я близок к тому, чтобы разорвать его на куски.

-Еще раз дотронешься до моей жены, и я, блядь, прикончу тебя, - рычу я.

Его взгляд устремляется на руку Тары, которая обхватывает мое запястье. Моя ладонь лежит у нее на животе, ее правая рука и моя левая почти соприкасаются. Наши одинаковые обручальные кольца блестят спереди и посередине. Его взгляд на секунду задерживается на кольцах, прежде чем ускользнуть.

-Понятно… Тара, мы встретимся как-нибудь в другой раз, хорошо? Я позвоню тебе...

“Нет, ты не сделаешь этого”. Я избегаю очередной попытки Тары причинить мне телесные повреждения. “А теперь проваливай”.

-И ты назвал меня дикарем, Девиль? - Огрызается Тара, пытаясь высвободиться. - Где твои цивилизованные манеры, безупречное поведение, которым ты так гордишься?

-Мне это тоже интересно. Бросив взгляд в конец коридора, я убеждаюсь, что нефтяное отродье скрылось из виду, поэтому опускаю жену на землю.

“Согнись, Девиль!”

В тот момент, когда ее ноги касаются мраморной плитки, она бросается к выходу так быстро, как только могут нести ее каблуки, яростно цокая по пустому коридору. Пышная прическа на ее голове не выдержала всей этой суматохи, и она обвисла, слегка перекошенная. Одно из переливающихся павлиньих перьев, похоже, было потеряно где-то по пути.

Швейцар в броской униформе отступает как можно дальше, придерживая тяжелую дверь открытой и наблюдая, как она проходит мимо него. Бьюсь об заклад, он и раньше видел множество разъяренных женщин, выбегающих из зала.

-Желаю вам удачи, сэр. Он наклоняет голову, глядя на меня с выражением солидарности в глазах. Похоже, товарищ по несчастью.

Я выхожу из здания как раз вовремя, чтобы увидеть Тару, держащую руку на дверце такси, готовую проскользнуть в машину. Элегантно одетая пара, которая, должно быть, только что приехала в этом такси, уже поднимается по лестнице отеля.

-Тара, - предупреждаю я ее, позволяя моему голосу разноситься над городским гулом и через полдюжины или около того ярдов, разделяющих нас.

Она поднимает свободную руку, показывая мне свой идеально наманикюренный средний палец.

Я сбегаю по каменным ступеням, внутри меня нарастает паника. Мы до сих пор не знаем, кто стоит за этим нападением на дороге или по какой причине оно вообще произошло. Даже сейчас преступники могут сидеть в засаде, ожидая новой возможности нанести удар. А моя жена садится в незнакомое гребаное такси! Я нахожусь менее чем в десяти футах от нее, когда она захлопывает дверцу машины практически у меня перед носом. В следующую секунду машина с громким грохотом отъезжает от тротуара.

-Тара! - Тара! - кричу я, но такси уже лавирует в нью-йоркском потоке машин.

Будь проклята эта женщина! Я стою посреди тротуара, разъяренный и напуганный одновременно, уставившись на удаляющиеся огни такси. Моя машина припаркована в подземном гараже, примерно в квартале отсюда. К тому времени, как я получу его, кто знает, где будет этот хулиган. Это также при условии, что водитель такси не какой-нибудь маньяк-убийца. Черт!

Звук клаксона позади меня вырывает меня из моих мыслей. Я оглядываюсь и обнаруживаю, что подъехало еще одно такси. Этого хватит.

Я подбегаю к водительскому сиденью и распахиваю дверцу. - Вон!

Мужчина лет пятидесяти пяти с разинутым ртом смотрит на меня, его руки крепче сжимают руль. - Что?

О, ради всего Святого. Я хватаю его за рубашку и вытаскиваю из машины. Бадди даже оказывается полезным, отстегивая ремень безопасности.

Черт, будь проклята эта женщина.

Как только я сажусь за руль, я жму на газ.

Я благодарен судьбе, что гала-концерт в этом году проходил в отеле в финансовом районе, а не в центре города. Но даже в этот поздний час пробки по-прежнему ужасные. Я перестраиваюсь в другую полосу, пытаясь сократить разрыв с такси Тары, но мои усилия могут оказаться тщетными. Когда передо мной загорается уличный свет, я подрезаю сверкающий таункар, чтобы вырваться вперед, и водитель нажимает на клаксон, прежде чем остановить меня.

Сегодня их уже двое, но я гоняюсь не за птицами. Мне нужно догнать свою дикую кошку, пока она полностью не скрылась из виду.

-О боже. Мы пропустили поворот? позади меня щебечет высокий голос.

Я медленно смотрю в зеркало заднего вида. Пожилая дама в толстой коричневой шубе и с дохлой лисой, обернутой вокруг шеи, потягивается на заднем сиденье.

“Я, должно быть, задремал. В моем возрасте так трудно бодрствовать так поздно ночью, понимаешь?” Она одаривает меня материнской улыбкой. “Но все в порядке, мой мальчик, ты можешь просто обойти квартал”.

Охуенно здорово. Я не только угнал гребаное такси, но, по-видимому, еще и похитил чью-то бабушку в процессе.

-Мы сокращаем путь. Я жму на газ.

Такси, на котором сбежала моя жена, всего в паре машин впереди. Я помню ту большую вмятину на заднем бампере.

“Здесь, в Нью-Йорке, работать водителем такси, должно быть, нелегко”, - продолжает пожилая леди. “Особенно для иностранца. Ты давно здесь, Бьорн?

Что?

“Это датское имя? Или шведское? По-моему, ты не очень похож на шведа. Может быть, ты покрасил волосы в черный цвет? Тебе это подходит гораздо больше. Но тебе следует обновить фотографию в своих водительских правах”.

Я бросаю взгляд на удостоверение личности, прикрепленное к приборной панели. На фотографии светловолосый парень лет пятидесяти с небольшим, которого я вытащил из машины. “Да. А еще я в нем выгляжу лет на двадцать моложе. Не могли бы вы, пожалуйста, сейчас же замолчать?”

-Как грубо!

Я ненадолго закрываю глаза и делаю глубокий вдох. Колющая боль в моей груди выбирает этот момент, чтобы появиться снова, вместе со странным хрипящим звуком всякий раз, когда я вдыхаю.

Движение, кажется, немного проясняется — слава богу, — поэтому я сильнее жму на газ только для того, чтобы секундой позже нажать на тормоз. Флешмоб внезапно заполнил улицу, блокируя перекресток во всех направлениях. Такси Тары проскочило мимо них как раз вовремя.

Конечно, так и было.

“Черт!” Я ударил кулаком по рулю и нажал на клаксон.

“Большое вам спасибо”. Я вручаю деньги таксисту, пока один из охранников Артуро открывает дверь такси. Просто мне повезло. Это все тот проныра, Тони.

-Миссис Девилл. Он смотрит на меня в замешательстве. - Что-то случилось?

“Да. Случился твой босс-маньяк, - бормочу я, выхожу и спешу к входной двери.

Осел. Как он смеет?

Сегодня вечером я действительно хорошо провела время с Артуро. Было забавно пообщаться с некоторыми из этих высокомерных людей и увидеть их реакцию на мои волосы. И Сатана чертовски удивил меня, когда посмотрел на эту аристократическую старуху сверху вниз и обругал ее комментариями. С его стороны было мило прийти мне на помощь, хотя я и не нуждалась в его помощи. Я мог бы справиться с ней сам, но все равно это был очень джентльменский поступок с его стороны. К тому же довольно сексуальный.

Остаток вечера он провел, положив руку мне на поясницу или обхватив за талию, направляя меня, чтобы убедиться, что никто на меня не наткнулся. Я, конечно, притворился, что не заметил, но оценил его заботу. Не то чтобы я признался ему в этом. И я скорее съем собственную ногу, чем признаю, что мне понравилось общество Артуро Девилля. Но мне понравилось. Мне действительно понравилось.

Его прикосновения также оказали на меня удивительно успокаивающий эффект, ослабив мое беспокойство по поводу нахождения среди стольких незнакомых людей. Я не уверена, то ли мой муж раскусил меня, то ли его решение держать нас в основном подальше от всех было просто совпадением. В любом случае, это был первый раз, когда я почувствовал себя комфортно в толпе.

Тот трюк со стариком Ставроса был перебором, но я не могу злиться на Артуро за это. Парень, по сути, назвал меня объедками своего сына, и это вроде как попало в точку. Не в том смысле, что он явно это имел в виду, а потому, что я часто чувствовала себя никчемной после моих ужасных отношений. Так что, хотя мне не нравится видеть, как кому-то больно, я бы солгал, если бы не признал, что видеть, как Артуро бросает его защищать мою честь, как истинный рыцарь из одной из моих книг, было чертовски возбуждающе.

Пока Артуро не стал иррациональным собственником и все не разрушил.

Я уже переступаю порог, когда меня останавливает рев приближающегося автомобиля. Я оглядываюсь через плечо и вижу, как подъезжает еще одно такси. Когда водительская дверь открывается, выходит мой дорогой муж, выглядящий чертовски разъяренным.

Почему он был за рулем такси? Где настоящий водитель? И кто, во имя господа, эта сбитая с толку пожилая женщина в меховой шубе, которая только что вышла из подсобки?

-Ты решил сменить карьеру, дорогой? Кричу я на него.

Артуро, похоже, не находит мой вопрос забавным, потому что он захлопывает дверцу машины с такой силой, что это звучит как выстрел глубокой ночью. Его внимание приковано ко мне, когда он приближается с убийственным выражением на лице.

Пора бежать.

“Тогда ладно. Увидимся утром”. Я посылаю ему воздушный поцелуй и тут же убегаю внутрь.

Бегать на четырехдюймовых каблуках - занятие не для слабонервных, но я как-то справляюсь. Я молниеносно пересекаю прихожую, затем, подобрав платье, поднимаюсь по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки за раз. Как только я достигаю лестничной площадки, я бросаюсь к своей комнате, не тратя ни доли секунды на то, чтобы оглянуться.

Я направляюсь прямиком в ванную комнату, по пути снимая одежду и бросая ее на пол. Пространство огромное, запросто размером со всю мою спальню дома. Туалетный столик из белого мрамора с прямоугольной раковиной занимает всю стену. Напротив него находится массивная душевая кабина со стеклянными стенками, в которой могут разместиться по меньшей мере пять человек. Мебель из дерева в тон спальне, повсюду персиковые акценты. Мне это нравится. Я практически чувствую, как мое напряжение растворяется в роскоши спа-салона.

Я даже не утруждаю себя выниманием шпилек из волос перед тем, как войти в душ и включить воду. Из-за того, что Сиенна облила меня лаком для волос, мои волосы нужно будет намочить, прежде чем я смогу даже попытаться их убрать. Я наклоняю лицо к вмонтированной в потолок насадке для душа с дождевой насадкой и закрываю глаза, позволяя теплой воде успокоить меня. Черт, как же это приятно.

-Какую часть нашего режима повышенной готовности ты не поняла, Тара?

Я кричу. Сердце колотится у меня в горле, я смотрю на источник этого требовательного рычания.

Артуро стоит в открытом дверном проеме душевой кабины, держась за стеклянные панели по обе стороны.

-Убирайся. На хрен. Вон! Сию же секунду, Девиль!

-Разве я не ясно сказал? Он делает шаг вглубь помещения. “ Или ты просто решила проигнорировать меня? Снова бросаешь мне вызов из-за дерьма и хихиканья.

Каскад воды обрушивается на меня, прилипая к волосам по бокам лица. Капли попадают на одежду Артуро, но он не утруждает себя уходом за пределы досягаемости. Его сердитый взгляд полностью прикован к моему. Даже мои полностью обнаженные сиськи и киска не отвлекают его.

-Я просто решила, что с меня хватит твоего сумасбродного поведения, ” рявкаю я. “Заставлять меня придерживаться дерьмовых правил, на включении которых ты настоял в брачный контракт, - это одно. Угрожать моему другу - вот где я подвожу черту. Ты не имеешь права этого делать, придурок!”

-Друг? Он делает еще один шаг ближе. - Вы были помолвлены.

-Мы не были! Он спросил; я ответила нет. И почему мое прошлое вообще должно иметь для тебя значение?

Еще шаг. На этот раз он уходит прямо под воду. Вода пропитывает его модные брюки от костюма и белую рубашку. Он возвышается надо мной, частично заслоняя брызги. Его волосы насквозь мокрые, делая его и без того чернильно-черные пряди темными, как полночь. Ручейки стекают по его лицу, капая на мое. Он берет меня пальцами за подбородок, приподнимая мою голову. Несмотря на то, что мы оба промокли насквозь, взгляд его глаз почти испепеляет меня на месте.

“Ни один другой мужчина не сделает тебе предложение, гаттина. Не в прошлом. Не в будущем. Только я.

Дыхание задерживается в моих легких, а затем вырывается короткими рывками. Всего несколько мгновений назад вода была приятно теплой. Сейчас, однако, он кажется обжигающим.

-Никто... Он опускает голову ниже, едва касаясь своими губами моих. “Ни один другой мужчина не смеет поднимать руки на мою жену. Только я”.

Жар приливает прямо к моей сердцевине, и моя ненасытная киска, кажется, горит. Я сжимаю в кулаке перед его мокрой рубашки и прижимаюсь своим ртом к его рту. Сдерживаться было даже не вариант. Еще секунда, и мы оба превратились бы в пепел.

Этот поцелуй - блаженная пытка. Рай и ад в одном флаконе. Я ненавижу себя за то, что не могу сопротивляться сильному влечению, которое испытываю к этому властному мужчине. Но в то же время я не могу продолжать без того, чтобы его губы не впились в мои. Его поцелуи… Лучшее гребаное ощущение в мире.

Все еще держа меня за подбородок, он опускает другую руку и хватает меня за задницу, крепко сжимая мою плоть. Обезумев, движимая отчаянной потребностью, я дергаю за его рубашку, вытаскивая ее из брюк и расстегивая.

-Для протокола, - говорю я ему в губы, фактически срывая с него рубашку. Следующая задача - застегнуть молнию на его брюках. Мои руки трясутся, как у наркоманки на грани очередной дозы. Мгновение спустя я стягиваю с него брюки вместе с боксерскими трусами, оставляя их скапливаться вокруг его лодыжек. - Ты никогда не просил меня выйти за тебя замуж.

“Я также никогда не просил, чтобы мне морочили голову”, - рычит он в ответ. “Но вот ты здесь, отлично справляешься с этим”.

Толстый член Артуро упирается мне в живот, когда он возвышается надо мной, его опущенное лицо всего в одном дыхании от моего, когда вода стекает с него на меня. Мы стоим там, под струями воды над головой, как будто находимся в каком-то странном, безмолвном противостоянии. Два врага, которые, кажется, не могут решить, что они предпочтут: убить или трахнуть друг друга.

-Ты так и будешь там стоять или как? Огрызаюсь я.

Из горла Артуро вырывается опасный, низкий рычащий звук. Его пронзительный взгляд не отрывается от меня, пока он хватает меня под бедра, поднимает и прижимает спиной к стене душа. Дрожь пробегает по моей коже, когда кончик его члена проскальзывает сквозь мои складочки.

-Что я собираюсь сделать, — он медленно входит в меня, и сдавленный вздох срывается с моих губ, — так это жестко трахнуть тебя. Достаточно сильно, чтобы забыть всех парней, с которыми ты когда-либо была. Всех до единого.

Мои внутренние стенки растягиваются, когда он нажимает глубже, потирая эти скрытые нервы удовольствия каждым дюймом своего продвижения. О Боже, он такой большой, что вторжение почти болезненно, и в то же время это похоже на чистое блаженство. Я прерывисто вдыхаю, приветствуя это чувство, упиваясь дрожью, которая распространяется от моей сердцевины до внешних пределов. Волна жара прокатывается по мне, в то время как поток воды охлаждает мое наэлектризованное тело.

-А потом я трахну тебя снова. И снова. И снова. Его зубы касаются моих губ, вызывая дрожь как внутри моей киски, так и по всей поверхности моей плоти. “Пока мысль о будущих мужчинах не станет немыслимой”.

Он продолжает входить в меня все глубже, еще глубже. Как только он полностью входит в меня, меня охватывает чувство абсолютной наполненности, настолько всеобъемлющей, что я не могу отличить, где заканчивается моя форма и начинается его. Это идеальное соответствие. Как будто наши тела были созданы специально друг для друга. Как будто наше соединение было случайностью, которой мы не могли избежать. Каждый нерв, каждая клеточка внутри меня вибрирует от удовольствия после столь долгого желания ощутить Артуро внутри себя. Это ... плотское столкновение между нами кажется предопределенным. Неизбежное. Идиллически.

Я ненавижу его.

Я ненавижу его за то, что он заставляет меня чувствовать себя так.

-Немного самоуверен, не так ли? Выпаливаю я, встречая его пронзительный взгляд.

Глаза Артуро сужаются, и он прижимается своим лбом к моему. - Посмотрим.

На мгновение мы замолкаем. Неподвижны. Затеряны в оглушительном каскаде.

-Ты принимаешь таблетки?

-Да.

Сжимая мои бедра, он полностью выходит из меня только для того, чтобы снова погрузиться в меня с такой силой, что я задыхаюсь. Стон вырывается из моего горла, когда он снова выходит. Но затем я задыхаюсь, хриплю, когда он снова входит в меня, снова и снова.

Жестокий, быстрый поцелуй, и он выпрямляется. Смещается. Вкладывает больше энергии в свои двигающиеся бедра.

Моя спина скользит вверх-вниз по кафельной стене, пока Артуро вбивается в меня снова и снова. С каждым сильным толчком он, кажется, проникает все дальше, глубже, неустанно удовлетворяя и наказывая меня одновременно. По мере того, как дрожь, терзающая меня, усиливается, я взлетаю все выше и выше. Удовлетворенный, но желающий большего. Нуждающийся в большем.

Наши тела соприкасаются. Я остаюсь в руинах. Это не должно быть так чертовски приятно, но это так.

Впиваясь ногтями в его плечи, я запрокидываю голову. Мой мир поворачивается вокруг своей оси, когда я, затаив дыхание, остаюсь в объятиях этого мужчины.

-Посмотри на меня! - рычит он, наполняя комнату своим глубоким баритоном.

Я открываю глаза, и мое горло сжимается от эмоций. Взгляд Артуро мгновенно захватывает меня. Его наполненные похотью глубины пылают огнем. И даже под постоянным потоком воды я чувствую жар. Его челюсть сжата, губы плотно сжаты, пока он продолжает свой сокрушительный натиск.

-Хорошо. Я хочу быть свидетелем каждой гребаной секунды, когда ты разрываешься на части ради меня, ” выпаливает он, снова врезаясь в меня. “Хочу видеть, как твои глаза закатываются, когда ты кончаешь на мой член. И когда твоя киска наполнится моей спермой, я хочу, чтобы ты точно запомнила, кто тебя трахал. Ты поняла, Тара, дорогая?”

Я не могу вымолвить ни слова. Он входит в меня так сильно и быстро, что все, что я могу сделать, это хватать ртом воздух. Каждый раз, когда он почти полностью выходит из меня, я ощущаю огромную потерю, болезненное отсутствие. Каждое повторное погружение - долгожданное облегчение. Но не только мое предательское тело радостно принимает его. Мое глупое сердце тоже начинает сдаваться.

Будь он проклят!

-Иди к черту, дорогая! Я рычу в ответ.

Мой ответ, кажется, приводит его в бешенство. Регулируя захват, он направляет свои толчки под таким углом, что каждый толчок его таза касается моего клитора, а его член достигает этого неуловимого места внутри меня, поднимая меня на новые высоты.

Все рациональные мысли улетучиваются. Во мне нет ничего, кроме инстинкта. Набор огрубевших нервных окончаний, чувствительной плоти и непреодолимой потребности. Дрожь пробегает по моему телу, конвульсии сотрясают меня изнутри. У меня едва хватает сил цепляться за Артуро, пока меня трахают до потери рассудка. Крик зарождается глубоко в моей груди, и я не могу сдержать его. Не могу подавить его. Он взрывается, вырываясь из меня. Каждая клеточка моего тела загорается подобно фейерверку, когда я кончаю сильнее, чем когда-либо прежде в своей жизни.

Кажется, я на мгновение потерял сознание. По спирали скатился в бездну эйфории. Дикий рев Артуро, когда он кончает, отбрасывает меня назад, в то время как его руки сжимаются вокруг меня. Мое зрение затуманивается, поскольку у меня едва хватает сил встретиться с ним взглядом. Но верный своему слову, Артуро наблюдает за мной, тяжело выдыхая воздух за дыханием. Его темный взгляд пронзает меня, как меч. Пронзает мою оставшуюся броню. Уничтожая последние из моих стен.

Что, черт возьми, это было? Это было эпично. Намного превосходило все, что я когда-либо испытывал раньше. И у меня такое чувство, что никогда больше не будет ... если только ... если только это не с Артуро. Потому что, я бы поставил свою жизнь на то, что он может доставлять удовольствие снова и снова.

Этот человек… Он разрушил мои устои. Он также дал мне то, чего не мог никто другой.

Он лишил меня воображаемого будущего, но создал реальность, превосходящую все фантазии.

Этот придурок был прав. Ни один другой мужчина не смог бы заставить меня чувствовать себя так, как он.

Еще одна вещь, в которой Артуро Девиль отказал мне.

И я ни за что не смогу возненавидеть его за это.

Колдунья. Чародейка. Я не знаю, каким видом вуду владеет эта женщина, но это должно быть какое-то серьезное колдовство.

-Ты оступаешься. Толкая дверь душа, я перешагиваю через кучу своей промокшей одежды, которую мы выбросили ранее.

-Ты слишком мокрый, - говорит Тара в изгиб моей шеи, но крепче обхватывает ногами мою талию.

Она прижимается ко мне, как детеныш коалы, когда я направляюсь к встроенному шкафчику для полотенец на дальней стене рядом с ванной. Пар в комнате такой густой, что все пространство выглядит почти мифическим.

Проходя мимо зеркала над туалетным столиком, я не могу удержаться и на мгновение останавливаюсь. Наши очертания размыты, так как стеклянная поверхность полностью покрыта конденсатом, настолько, что я могу различить только наши расплывчатые очертания. Протягивая руку, я стираю влагу, открывая наше отражение. Тара отворачивает лицо, убирая свои великолепные темные волосы спереди и по центру. Влажная масса легкими волнами ниспадает по ее спине, почти достигая обнаженной задницы. Когда ее руки и ноги обвиваются вокруг меня, кажется, что мы связаны. Я не могу отвести взгляд от этого зрелища. Черт, как хорошо вот так держать ее в своих объятиях.

-Я здесь замерзаю, Девиль.

Мое кровяное давление взлетает до небес каждый раз, когда она меня так называет. Хотел бы я понять, в чем ее дело. Что, черт возьми, она имеет против моего имени? Я слышал, как она называла меня Артуро. Мое имя на ее губах стало почти такой же навязчивой идеей, как вкус, запах и ощущение этой женщины в моих объятиях. Но, кажется, она соскальзывает только тогда, когда у меня идет кровь. Интересно, придется ли мне потерять каждую каплю крови в своих венах, прежде чем она назовет меня только по имени.

Схватив с полки полотенце, я набрасываю его ей на плечи и выхожу из ванной.

Свет в комнате выключен, за исключением торшера у окна. Его мягкий свет падает прямо на неубранную кровать. Конечно, кровать была в беспорядке. Это то, в чем хороша моя жена. Как будто она намеренно оставляет повсюду доказательства своего существования.

Свитера и толстовки с капюшоном часто разбросаны по гостиной. Оставлены на спинке дивана, как ее визитная карточка. Череда случайных книг, разбросанных по всем доступным поверхностям. В гостиной, на стойке для завтрака и даже в прачечной. Кувшин с молоком всегда ставится не на ту полку в холодильнике. В антикварной вазе на книжной полке внизу пара сережек, которые она надевала на одно из наших свиданий.

Когда я смотрю вокруг, мне кажется, что я могу найти свою жену по всему дому. Если бы это было чье-то другое дерьмо, моя обсессивно-компульсивная личность заставила бы меня немедленно привести себя в порядок. Все имеет свое место. Кроме Тары. И ее вещей, по-видимому. Моя жена не просто “вписывается” в определенный промежуток моей жизни. Она полностью завладела мной. И мне даже в голову не приходило избавиться от ее вещей. Это почти как… как будто мне нравится видеть ее дерьмо повсюду. В доме. Нашем доме.

Мой взгляд возвращается к смятым простыням и беспорядочной куче подушек у изголовья. У нее был беспокойный сон? Она ворочалась прошлой ночью, мечтая о том, как я трахаю ее? Потому что я это сделал. Я мечтал погрузиться в нее каждую ночь. С того момента, как она вошла в этот дом. И если я честен сам с собой, то задолго до этого.

Я надеялся, что эта странная одержимость женщиной, которая искушает меня заявить на нее права как на свою на каждом шагу, закончится, как только мы наконец трахнемся. Учитывая твердое, как камень, состояние моего члена всего через несколько минут после того, как я только что овладел ею, моя надежда была глупой мечтой.

-Тебе нужно высушить волосы перед сном, - говорю я, укладывая ее рядом с грязной кроватью.

Тара вздергивает подбородок, глядя на меня сквозь мокрые пряди, закрывающие ее все еще раскрасневшееся лицо. - Это приказ?

-Да.

Эти ярко-зеленые глаза вызывающе прищуриваются. - Ты не имеешь права отдавать мне приказы, Девиль.

Я смотрю на нее в ответ, впитывая в себя вид этого чарующего создания. Каждая деталь в ней бросается в глаза. Ее шея, покрасневшая от царапин моего загривка и все еще украшенная моим засосом. Метка, которой я был более чем взволнован, поставив на ней клеймо. Эта ее пухлая нижняя губа, кроваво-красная и распухшая от моих мучительных поцелуев. Ее груди с аппетитными сосками, проглядывающими сквозь мокрые пряди гривы.

Мы как будто снова в душе, потому что она смотрит на меня так пристально, что может сжечь заживо. Ее глаза блуждают по моей груди, изучая торс. Она перечисляет следы, которые оставила на мне? Я уверен, что на моей спине остались следы от ее ногтей. Это нетрудно представить, учитывая изодранный вид моей груди.

В комнате вокруг нас полная тишина, если не считать нашего дыхания, которое становится все более учащенным, пока мы смотрим друг на друга во второй раз за ночь. Воздух между нами становится гуще, заряженный до такой степени, что от крошечной искры он может воспламениться. Фуууук, я хочу трахнуть ее. Снова. Сегодня ночью. Прямо сейчас.

Но я этого не сделаю.

Один раз было достаточно рискованно. Я не могу позволить этой абсурдной зависимости поглотить меня.

-Я собираюсь лечь спать, - говорю я сквозь стиснутые зубы.

-Потрясающая идея.

-Прекрасно. Я киваю.

-Хорошо, - огрызается она в ответ.

Мое дыхание вырывается быстрыми рывками, как будто я только что пробежал гребаный марафон, и все потому, что эта женщина и все, что с ней связано, выводит меня из себя. Я сжимаю руки в кулаки, надеясь, что этого будет достаточно, чтобы не потянуться к ней. Мои ладони потеют и зудят от желания. С каждой секундой, с каждым ударом сердца разочарование, желание внутри меня нарастает и нарастает, и я не могу сказать себе ничего такого, что заставило бы меня развернуться и уйти.

У веснушчатой нимфы передо мной, возможно, была похожая проблема. Ее тело склоняется ко мне, в то время как желание и сдержанность борются за превосходство на ее лице.

Я опускаю голову и шепчу: “Тебе действительно нужно лечь в эту постель, гаттина. Прямо сейчас, черт возьми”.

Слегка приоткрыв разбитые поцелуем губы и прерывисто дыша, она вместо этого делает шаг ко мне. Головка моего болезненно твердого члена прижимается к ее животу, чуть выше усыпанного драгоценными камнями пупка. Этого легкого контакта почти достаточно, чтобы поставить меня на колени. Черные точки появляются в моем периферийном зрении, когда необузданная похоть хватает меня за яйца.

-Иди к черту, Девиль.

Та ниточка самоконтроля, которая удерживала меня вместе, рвется. Растворяется. Растворяется в забвении. Какие бы умственные способности у меня ни были, они исчезли. Я подхватываю ее на руки и бросаю на середину кровати. В следующее мгновение я нависаю над ней.

-Такая чертовски мягкая, - бормочу я, приближая губы к ее пупку, к этому чертову пирсингу, который так долго дразнил меня. “Как что-то может быть таким чертовски мягким?”

Дрожащий выдох вырывается из нее, когда я сжимаю губами маленькую безделушку. Кончик моего языка обводит его все вокруг и вокруг, в то время как я скольжу ладонями по внутренней стороне ее бедер, шире раздвигая ее ноги, приближаясь к ее теплу.

У нее вырывается стон, громкий и нуждающийся, когда я провожу большим пальцем по ее влажным складочкам, ища клитор. Я начинаю с небольшого давления, затем увеличиваю его, потирая тугие круги вокруг этого чувствительного бугорка. Я поддерживаю свой ритм, подстраиваясь под движения моего языка по ее пирсингу.

Ее дыхание становится все более неровным, ее стоны усиливаются и эхом отражаются от стен спальни. Я чувствую, как она дрожит под моими прикосновениями, подбираясь все ближе к этой пропасти, а я только начал.

Боль пронзает мой затылок, когда Тара сжимает в кулаке мои волосы, притягивая меня ближе и прижимаясь губами к тому месту, где она хочет этого больше. Как будто мне нужно скрытое приглашение.

Эта девушка. Моя девушка.

-Нетерпеливая маленькая кошечка, - рычу я, еще раз облизывая ее пупок.

Но мне больше хочется зарыться лицом в ее киску, чем сделать следующий вдох.

Ее аромат… Сладкий и соблазнительный. Мой личный сорт кокаина. Я вдыхаю ее, глубоко, удерживая этот аромат в своих легких, пока просовываю язык в ее отверстие. Господь на небесах. Этот первый вкус к ней - передозировка. Но если я умру сейчас, я умру счастливым человеком.

Раздвигая ее колени еще шире, я атакую ее декадентский мед, трахая ее сердцевину медленными, методичными движениями языка. Лакаю ее нектар до последней капли. Целую ее нижние губы, ее шелковистые складочки. Посасываю ее клитор, просто чтобы услышать ее мурлыканье. Потакаю своей жене, как ненасытный, изголодавшийся мужчина.

Дыхание Тары заполняет пространство вокруг нас, в то время как она вибрирует, как струны бесценной скрипки в моих руках. И я наслаждаюсь каждой секундой, когда заставляю ее кланяться, пока я играю, ее мяукающая музыка звучит в моих ушах. Прежде чем закончится эта ночь, я буду трогать, лизать и целовать каждый дюйм ее тела. Я заставлю ее распасться на части от моего языка, моих пальцев, моего члена. Я изгоню воспоминания о других мужчинах из ее головы. Я разрушу ее для всех остальных. Единственный, кого она будет чувствовать, кого она будет жаждать, - это я.

“Если это ад, гаттина” — Я обдаю теплым дыханием ее чувствительную плоть, заставляя ее снова дрожать, — "Я никогда не вернусь. Никогда. Я с радостью проведу вечность внутри твоей киски”.

Разглаживая языком ее щелочку, я еще раз долго облизываю ее дырочку сзади до края гладкого холмика. Затем я накрываю губами ее набухший клитор и посасываю. Сильно. Еще сильнее.

Пронзительный крик Да, боже, да! взрывается от нее. Она кончает, почти вырывая мои волосы с корнем. И я чуть не переваливаюсь через край вместе с Тарой. Это покалывание в основании позвоночника говорит мне, что я долго не продержусь. Но я продолжаю лакомиться своей женой, поглаживая и посасывая, позволяя ей наслаждаться кайфом. Ее тело дрожит подо мной, дрожит так сильно, что, если бы я не знал лучше, я бы забеспокоился о причине.

ДА… Теперь это моя миссия. Узнать все о ее теле, найти каждую из ее эрогенных зон. Заставить ее почувствовать самые греховные вещи. Доставь ей самое изысканное удовольствие. Убедись, что никто другой никогда не сможет сравниться с тем, что она может испытать со мной. Она может продолжать презирать меня. Бог знает, я заслуживаю этого и даже большего. Но она не сможет жить без моих прикосновений. Она никогда не перестанет жаждать нашего плотского спаривания. Единственный мужчина для нее - это я. Любого другого, кто хотя бы подумает о том, чтобы украсть ее, я уничтожу прежде, чем у них появится такая возможность.

Я прокладываю дорожку поцелуев от ее киски к груди, останавливаясь, чтобы снова обвести кончиком языка ее сверкающее сокровище. Я посасываю и нежно покусываю ее соски. Втягиваю в рот одну нежную грудь. Затем следующую. Покусываю эти прекрасные ключицы. Облизываю ее шею. И, наконец, завладеваю ее ртом.

-Посмотри, какая ты греховная на вкус, - шепчу я в ее дрожащие губы.

Ее прерывистый выдох - мой единственный ответ.

Она ерошит мои волосы, отвечая на поцелуй. Проскальзывает языком мне в рот, посасывает мой собственный. Я скольжу руками вверх по ее рукам. Стяните их через ее голову. Возьмите ее за запястья.

“Я не ожидал, что лишу тебя дара речи, гаттина. По-моему, это немного сюрреалистично”.

-Пошел ты. - Раздраженные слова, произнесенные между обжигающими поцелуями.

-Ты поймешь. Мы еще далеко не закончили, Тара, дорогая. Приподнимая бедра, чтобы мой член коснулся ее входа, я погружаюсь внутрь одним мощным толчком.

Небеса. Чувствовать, как ее теплый, влажный жар сжимает меня. Гостеприимные объятия ее киски - высшее наслаждение. Как возвращение домой. Время останавливается. Может быть, вообще перестает существовать. Все вокруг меня исчезает. Все, кроме моей жены. Дрожит подо мной. Выражение чистого восторга на ее лице. Я наблюдаю за ней. Загипнотизированный. Наблюдайте, как ее губы приоткрываются при каждом стоне. Обратите внимание на быстрый подъем и опадение ее прекрасной груди при каждом неглубоком вдохе, который она делает. Трепетание ее длинных темных ресниц, когда ее стеклянные зеленые глаза крепко прижимаются к моим.

Я продолжаю прижиматься к ней своим телом, сильно и быстро, пытаясь обмануть себя, заставив поверить, что тепло, разливающееся по моей груди, бешеный стук сердца и внезапная неспособность сглотнуть - все это просто последствия отличного, интенсивного секса. Тот секс, от которого чувствуешь себя дико. Тем не менее, это не более чем биологическая реакция. Магнетическая химия между ней и мной. Ничто из этого не основано на эмоциях. Конечно, ничего такого, что могло бы поколебать землю подо мной. И потребность заявить на нее права, обладать ею, приковать мою жену цепью ко мне и выбросить ключ - это всего лишь бред моего опьяненного сексом разума. Слишком много феромонов, недостаточно сна.

Это все, что есть. Все, чем это когда-либо могло быть. Это не может быть ничем другим.

Я этого не допущу.