Бешеный Тигр Кровавой Хабанеро (СИ)

Пролог

— Говорил я тебе, Григорий: берегись! А ты всё от мультиков не мог оторваться! И в такой момент, когда пространственно-временной континуум вместе со шкафом собирается упасть на твою глупую башку! — назидательно сказал мне Василий.

— Я же не знал… — попытался оправдаться я. — Думал, ты есть хочешь, поэтому орёшь, как резаный.

— А это твои проблемы, что ты кошачьего языка не понимаешь, — фыркнул в усы мой пушистый любимец деревенской породы, которого я прижимал к себе. — За столько-то времени можно было бы и выучить пару фраз. Я же тебе говорил, говорил. А ты? Вырос шестнадцатилетний лоб, а мозгов словно я наплакал! Если бы тогда не мультики смотрел, а предупреждение по радио слушал…

— Так всё-таки я умер? — от произнесённых слов внутри стало холодно и пусто. — Или это сон? Ты вот разговариваешь, а меня это не удивляет. Странно.

Я оглядел комнату, которая стала похожа на свалку. Землетрясение. Только упавший с тумбочки телевизор всё ещё крутит «Наруто», которого я решился посмотреть. Серёга Неваляев — мой лучший друг и одноклассник в одном лице, притащил мне свой съёмный диск с этим аниме, от которого он фанател и все уши мне прожужжал. А отец расщедрился и поставил в моей комнате телик из гостиной, здоровый такой, почти в метр шириной. Болеть иногда здорово. Лежишь и часами смотришь про драки и всякие приключения. Интересно довольно-таки. Васька — мой товарищ неразлучный и самая лучшая грелка на свете, кажется, разделял этот интерес. Смотрел со мной про непредсказуемого джинчуурики, пока не случилось страшное.

Словно земля с небом перевернулась, и вот стою я посреди своей комнаты с котом в обнимку и ничегошеньки не понимаю.

— Тут такое дело, — снова привлёк моё внимание Васька. — Слыхал, что у кошек девять жизней?

— Да, — оторопело кивнул я, вглядываясь в зелёные глаза, которые мне показались слишком грустными.

— Друг ты мне, Григорий, — вздохнул кот. — Я же тебя с двух твоих лет знаю. А ты меня никогда за хвост не таскал и колбасой из бутербродов делился. Хороший ты парень. Жалко мне тебя.

Мысль о смерти окончательно закрепилась в моём сознании, но что-то было неправильным и необычным. Если не считать необычным то, что я разговариваю со своим котом. Причём, будучи мёртвым.

— Вась, а где… Ангелы там? Или луч света? — робко спросил я. — Когда за мной кто-то… Придёт?

— Не знаю, народу, наверное, много погибло, заняты, — пошевелил усами кот. — Так что у тебя есть шанс. Гриш, хочешь, я поделюсь с тобой одной жизнью?

— А ты можешь? — удивился я. Чудеса какие-то.

— Тут только проблема одна, — замялся кот, посмотрев на телевизор. — Я тебе про пространственно-временной континуум уже сказал, да? Так что жизнь, она только в другом мире может быть. И ближайший вход в неё — там.

— Телик? — не поверил я. — Я что, могу попасть в мир «Наруто»? Он разве существует?!

— Все миры существуют. Всё придуманное — лишь отголосок того, что есть. Эхо мироздания, — философски заметил Вася. — Не факт, что он будет в точности совпадать с тем, что ты увидел, авторскую выдумку никто не отменял. Но да, шагнув туда, ты получишь новую жизнь и не забудешь старую.

— Круто! — я заворожённо уставился на монитор, и только заметил, что тот мерцал зеленоватым светом. Один в один, как портал какой-то!

— Ну что, готов? — спросил меня Васька.

Я лишь облизнулся и кивнул. Вот опять необычно: вроде сказали, что я мёртвый, но ладони потеют, и в горле пересохло от волнения, а по спине пробежали мурашки. На глаза попалась фотка в разбитой рамке — я и родители. Она на тумбочке стояла, куда отец телевизор поставил. Надеюсь, с ними всё в порядке? У нас, конечно, были недопонимания иногда, но они, вообще-то, очень хорошие.

— Не вешай хвост, Григорий, — заметил моё состояние кот. — Прорвёмся. А родители твои живы. Всё хорошо у них будет. Давай, прыгай туда.

Я зажмурился, вдохнул побольше воздуха и шагнул в телевизор.

— Тс-с, кажется, он спит. Это ведь он?

— Да. Точно, как на фотографии. И почему нам сказали быть с ним осторожными? — девчачий голосок пробивался сквозь мой сон.

Сон. Точно! Мне это всё приснилось. И про землетрясение, и что на меня шкаф упал, и что я умер. И как я в телик сиганул, думая, что в мир шиноби попаду. Я же болею, наверное, такие странные сны — последствия жара. Абсурд. Читал же я про лихорадочный бред. У меня, правда, не совсем лихорадка, но…

— Ну что, ребята, хватаем его?

Кто-то меня схватить хочет. Может, Серёга с Виталиком пришли? А девчонка тогда кто? На маму не похоже. А! Наверное, это Машка — младшая сестра у Серёги! Когда мелкую не с кем оставить, её Серёга с собой таскает.

— Раз, два, три!

Я, наконец, смог открыть веки. Что за фигня? Что за здоровенные рожи?! Ну и глазищи! Что за гиганты?

А-а-а!

Здоровая лапища потянулась ко мне, закрывая небо. Небо?

А-а-а!!! Не трогайте меня!

— Ой! Больно! Поцарапал! — громко завопил невероятно большой пацан, отдёргивая от меня руку.

— Ах ты, бешеный кошак! — воскликнула здоровенная девчонка, и я оторопел.

Кошак? Кошак?! Кошак!

— Ага, попался, Тора! — возликовали гиганты, и я, не успев моргнуть и глазом, оказался в клетке.

Мои руки! Мои ноги! Мой… хвост? Я — кот?!

Глава 1. Здравствуй, Тора, новый дом!

— Какой страшный котёнок. И чего он так жутко воет? — шёпотом спросила девочка, заглядывая в мою клетку, закрытую со всех сторон и вообще неимоверно тесную. Только дверца, в которую меня запихнули, решётчатая.

О, ещё бы мне не выть! Точнее, это она думала, что я выл. Я же перечислял все известные мне маты, костеря Василия, которому явно надо было родиться медведем. Оказал, чёрт мохнатый, услугу! Новый мир! Приключения во вселенной шиноби! Умереть — не встать! Всю жизнь мечтал стать котом! С розовыми подушечками на лапках. А-а-аа!

— Наверное, он сбежал, так как узнал, что его отдают мадам Шиджими, — раздался откуда-то сверху мужской голос, и я навострил уши. Кажись, про меня говорят.

— Сенсей, но разве это не простой котёнок? Как он мог узнать и сбежать из-за этой информации? — удивлённо спросила девочка.

— Нет, не простой. Когда-то наш клан был в союзе с кошками-ниндзя, и Тора один из потомков тех кошек. К сожалению, они выродились и не разговаривают. Но понимают лучше обычных животных.

— В нашем клане есть нинкены — собаки-ниндзя, — сказал парень, который по звучанию был ближе всех и, скорее всего, нёс мою клетку. — Поговаривают, что они тоже появились в результате скрещивания призывных ниндзя-псов с обычным собаками. Речью не обладают, но очень умные. Так же, как шиноби, могут использовать ниндзюцу. И когда проводишь с ними долгое время — начинаешь понимать. Их разводят в главной семье. У моего троюродного брата Кибы есть такой пёс. Он со своим нинкеном с самого его рождения.

Я загрузился от полученной информации.

Походу я и правда в мире шиноби. Имя Киба очень знакомо. Кажется, так звали того ниндзя с красными треугольниками на щеках. Он ещё дрался на экзамене с Наруто и маленько меня взбесил. Очень уж похож на одного парня из нашего двора, который мне неприятен как личность.

Про кошек-ниндзя ничего не помню, поэтому поверю на слово. Но получается, что я смогу стать ниндзя? Навроде того смешного мопса, которого призывал капитан Наруто и Саске. Когда Серёга впервые сказал, что он «фанатеет от какаши», я не понял, что это имя, и расстебал над другом пару дней, вгоняя того в краску. Да… А теперь вот сам какой-то Тора. Кажись, это означает «тигр». Язык я, как это ни странно, понимал так же хорошо, как и родной «великий и могучий». Может, у меня какие-нибудь полоски на спине? Раз уж мне такое имя дали. Разглядеть смог только лапы и хвост — всё чёрное или очень тёмное. Разве что подушечки на передних лапах розовые, словно фруктовый зефир. А на задних — цвета фламинго только пальцы, а пятки тёмные. Кстати, никогда не думал и не считал у Васьки, но у кошек, оказывается, на ногах только четыре пальца, а на «руках» — все пять. Или это конкретно мне так «повезло»? В процессе исследования своего тела научился впускать и выпускать когти. Ещё из плюсов моего нынешнего состояния: прекрасно вижу в почти полной темноте.

Сложно оценить себя без зеркала, да и ощущения вообще весьма специфические, но мои захватчики говорили про меня, как про котёнка. И значит, я мало того, что кот, так ещё и мелкий! Ох, это же мне что, придётся самому себя вылизывать? Бее, вот гадость! Я так мыться любил, а кошки воды боятся.

— Спасибо, что нашли его, можете быть свободны, — меня тряхануло, так что я вцепился в жалкий коврик, прибитый ко дну клетки, всеми руками и ногами.

— Ну что, Тора, — через решётку заглянул мужик с красными глазами, по голосу, тот самый «сенсей», — ты отправляешься в Химачи вместе с госпожой Шиджими. Веди себя хорошо, тигр.

И накрыл меня ещё и до кучи тёмной тряпкой. Я ему что, попугай?! Я кот, который был человеком!

Пипец! Какой-то Химачи, а совсем не Коноха. Всё это странно. Не, я, конечно, понимаю, что мир шиноби большой, но вроде бы только что про Кибу разговор был, а меня к какой-то непонятной госпоже отправляют в не менее непонятный Химачи. Ещё и замуровали в клетке, демоны. Ух, я бы им нассал в ботинки! Теперь вот понимаю некоторых вредных и злопамятных кошек. Конечно, Васька себе такого никогда не позволял, добрым был, да и я его не обижал. Эх, жизнь моя жестянка! А мне блевать охота. Клетку раскачивает и раскачивает, словно какой-то умник едет на лошади. Трясёт точно так же, как на каретной экскурсии в Петергофе.

А может, правда?

Я прислушался. Точно! Такое мерное постукивание, как звук копыт. Я высунул лапу и поддел когтями тряпку.

Сколько усилий, чтобы стащить с клетки эту фигню, которой меня накрыли. Дорога, поворот, указатели. Воняет навозом. Лошадь рогатая какая-то. Блин, это же бык, точняк! Меня везут в неведомую даль.

— Тора-чан! Ути моя мусипусечка! Просыпайся, малыш!

Я вздрогнул и проснулся. Кажется, эта поездка доконала. Меня укачало, и я вырубился.

Голос, который назвал меня «мусипусечкой», принадлежал женщине. Клетка была открыта и я осторожно вышел. Куча запахов отовсюду, от этого голова закружилась. Незнакомые вещи, великанша и ноги. Здоровенные ступни в тряпочных туфлях которой стояли возле меня. Голова уходила куда-то ввысь, и я упал на спину, когда попытался разглядеть её лицо. Башка моя котячья странно перевешивает. Умный я, ага. Или уши большие.

— Ох, ты! — видимо, испугалась тётка, и меня подхватили на руки и поднесли к лицу. Ну что я могу сказать? Я — котёнок. Вряд ли взрослого кота можно было бы держать в горсти. Лицо тётеньки было круглым, словно выписанным по циркулю, и щекастым. Накрашенные ярко-малиновой помадой губы, выщипанные в тонкие ниточки брови, фиолетовые тени на веках и копна тёмных волос, заделанная в замысловатую причёску, которую можно было бы назвать «шапочка-гриб».

— Тора-чан, ты такой миленький! — внезапно сладким голоском пропела женщина и её губы сложились в трубочку и потянулись ко мне.

А-а-а-а! Я выставил перед собой лапы, в которые она упёрлась. Всё кошачьи боги! Её губы больше моего лица, точнее, морды, я задохнусь, если она меня поцелует!

— Ути моя мусюсюсечка! Какой скромный малыш, не хочешь, чтобы тебя поцеломкала мамочка, — попытка засосать меня прекратилась, и я с облегчением выдохнул, но лапы не убрал, напряжённо всматриваясь в женщину, во власти которой я находился.

Она отпустила меня на пол, и я сразу юркнул под кресло, которое заприметил, ещё будучи у неё на руках. Сердце колотилось как бешеное. Уф! Это было довольно страшно. Даже в туалет захотелось. Вот блин! И что мне теперь делать? В углу каком-нибудь гадить или как-то просигнализировать? Я же лопну, если буду терпеть! Чем больше я об этом думаю, тем сильнее хочется. Желудок котёнка меньше напёрстка, а вылезает из этого напёрстка…

Выглянув из-под кресла, я увидел, что ноги никуда не делись.

— Эй, женщина! — рискнул выйти я. — Я хочу в туалет! Где тут у вас горшок, унитаз? Я уже и на корыто с песком согласен!

— Ты, наверное, голодный? — «поняла» меня тётка. — Сейчас Сано-кун сделает тебе покушать.

Я поскрёб пол, словно закапывал какашки, выразительно посмотрев на хозяйку. Ну и глупое у неё лицо!

— Ту-а-лет! — раздельно сказал я, чтобы стало понятней. — Ща прямо тут делов наделаю!

Кажется, угроза подействовала, и она сообразила.

— Сейчас, сейчас, Тора-чан! — меня подхватили и с топотом куда-то понесли.

— Вот, это чтобы сделать пи-пи, — посадила меня тётка на горку опилок. — Давай, Тора-чан, ты, наверное, хочешь пи-пи. Сделай тут своё пи-пи.

Она явно издевается. Я хочу, очень хочу, но в зрителях совершенно не нуждаюсь. Вот сама бы попробовала сходить в туалет, когда над тобой склонился некто с глазами, как две луны, и напряжённо за тебя «болеет». И зырит. К тому же я мужчина, хоть и котёнок.

Я сел на опилки. Пахнут довольно приятно, но лучше, конечно, тогда уж улица. Надеюсь, она оставит меня в покое.

— У-хо-ди! — попросил я. — Ты мне мешаешь!

— Ну чего ты? — совсем не поняла меня эта глупая женщина. — Давай. Пи-пи.

— У-хо-ди! — повторил я и отвернулся от неё.

— Ну давай, Тора-чан. Ты так долго был в дороге, от Конохи до Химачи почти сто двадцать километров.

Я навострил уши. Да это же совсем рядом! Хотя… На машине — час, полтора. А на лошади? То есть на быке. Мы, кажется, ехали очень медленно. Я устал, и меня укачало, поэтому уснул. Свет искусственный, значит, уже вечер. Интересно, во сколько здесь темнеет?

— Ладно, я посмотрю, как там твой ужин, — наконец свалила из комнаты тётка. И я возликовал!

Да! Да-а-а… Так хорошо!

В горле странно запершило и раздалось мурлыкание. Ёпрст! Это я? От удивления моё тарахтение прекратилось. Как это делается, я не уловил. И все мои попытки замурлыкать осознанно провалились.

— Тора! Тора-чан! Иди сюда, малыш, тут твоя еда! — раздался голос хозяйки. И, подумав, я рискнул пойти на зов, по пути оглядываясь, где я.

Всё очень большое и непонятное. Это — вроде, стул, это — кажется, стол, а вот когда меня для «поцеломок» поднимали выше, все предметы обретали цельность и чёткость. Теперь ясно, почему Васька обожал сидеть на шкафу. Там всё видно. Надо тоже куда-нибудь повыше забраться, чтобы вообще сориентироваться в доме, в который меня занесло.

— Молодец какой! — умилились моему приходу. — Вот твоя еда.

Передо мной стояла батарея мисок. Словно тут не одного котёнка, а свору собак собрались кормить.

Я сунул нос в первую тарелку. Похоже рыба. Варёная. Ничего так, пахнет вкусно. Далее я проверил все остальные предложенные мне разносолы и обнаружил молоко, творог, варёную курицу, сырое яйцо, какие-то непонятные штуки, пахнущие совершенно незнакомо, ещё сырые рыбу и печень.

Закончив исследования меню, я съел кусок варёной рыбы, лакнул молока, укусил творога и умял почти всю курицу.

После этого у меня были планы осмотреть дом, в который я прибыл, и найти место, где можно ныкаться от хозяйки, но видимо, пузико натянулось, и из-за этого мои глаза закрылись. Короче, планы мои оказались у меня же под хвостом.

— Тора, теперь это твой дом, — сладким голоском пропела женщина, и я почувствовал, что меня несут и куда-то кладут, и мурлыкалка включилась.

Ладно, признаю, не так всё и плохо…

Глава 2. Тора исследует

— Тора! Тора-чан! Иди домой! Пора тебе покушать, — голос Сано, который оказался моим личным нянем и слугой в доме Шиджими и Минорухи, разнёсся по саду.

За полтора месяца моего пребывания в теле котёнка я выяснил много интересных вещей.

Во-первых, Торой меня назвали не зря. На лбу у меня было три полоски чуть светлее всего остального экстерьера, а шерсть оказалась оттенка горького шоколада. Так что чёрным я становился, если было мало света. Ох, помню мой шок, когда я впервые рассмотрел себя в зеркале. Пипец штыбзик. Пух-мех какой-то. Увидел бы такого — сам бы затискал. На вид мне месяца два-три от силы. Короче, только от мамкиной титьки оторвали. Но координация уже вполне нормальная. После случая, когда я завалился на спину из-за «перевеса ушей», такого больше не повторялось.

Во-вторых, хозяйка, мадам Шиджими, почему-то все зовут её именно так, повёрнутая на всю голову. Причём, повёрнутая на мне. Уж не знаю, то ли я весь из себя невозможно милый, то ли она такая кошатница, но стоило попасться ей на глаза и зазеваться, как меня хватали, тискали и пытались «поцеломкать».

Пока мне удавалось пресечь почти все её попытки. Об одной удачной для неё и неудачной для меня вспоминать не хочется.

А ещё она с какого-то перепугу решила, что я — девочка! Такие мохнатые «бубенцы» висят под хвостом, извините, но вот. В общем, если я попадаю в руки хозяйки, она напяливает на меня бантик! То на шею повязывает, то на ухо. Если на последнее, то из-за этого украшения слышу плохо на одну сторону.

Ненормальная привязанность! Завела бы себе ребёнка и наряжала его. Но детей в доме нет. Разве что Сано можно так назвать с натяжкой, но это совсем не то.

Мне трудно сказать, сколько хозяйке лет. Она очень уж большая. Я когда её рассматриваю, то только рот вижу, который нельзя упускать, а то можно проворонить попытку меня обмуслякать. Как уже раз случилось.

Но если судить по хозяину Минорухи, то он выглядит намного старше моего отца. Может, их дети уже выросли и у мадам Шиджими какой-нибудь «синдром покинутого гнезда»? Мама моя любила почитать психологические книжки, я вот тоже кое-чего нахватался по верхам.

В-третьих, оказалось, попал я не просто в дом к каким-то богачам, как сначала подумал. Я обомлел, когда увидел хозяина этого дома — Минорухи — в парадном одеянии спустя две недели после моего добровольно-принудительного заселения. Так вроде ничем не примечательный мужик, а как надел на голову такую шляпу с веером и кисточками, то у меня даже в пузе заурчало. Короче, я не просто какой-то там кот, я — кот самого даймё страны Огня. Президента или царя, получается. Правителя самого главного. А мадам Шиджими — его жена. Вот такая семейка. И если хозяйка гиперактивна с постоянными писками и визгами, которые весьма напрягают мой усилившийся во много раз слух, то хозяин — само спокойствие. На меня внимания почти не обращает, а я и рад.

Дом оказался очень большим. Скорее, это всё-таки дворец, а не дом, пока увидеть его откуда-нибудь издалека, чтобы оценить внешнюю архитектуру, у меня не получается. Но в нём и у меня собственная комната! Правда, там спокойно можно находиться только ночью, когда хозяйка спит. Ещё есть внутренний сад, куда меня стали выпускать пару дней назад. До этого я исследовал дом и пытался всё запомнить. Теперь, как минимум, в двадцати центральных хозяйских комнатах больше не плутаю. Тут поспокойней, а дальше уже помещения, где встречается народ — всякие слуги и чиновники. Просители, торговцы, послы. Ниндзи всякие ходят. Туда пока я рискнул выйти и посмотреть лишь вид сверху, а то я маленький, ещё затопчут, а мне моя кошачья жизнь дорога. Я в ней нашёл много плюсов. Да и когда ещё своими глазами увидишь такое?

Больше всего мне нравится, что под потолком есть балки, и если туда забраться, то можно всех и вся наблюдать нормально. Попасть туда сложно, потолки очень высокие, но, как оказалось, — можно. Стулья, шкафы, полки, шторы в помощь. Тут хочешь не хочешь, а сам ниндзей заделаешься. От одной шухеришься, за другим следишь. Пока доберёшься до точки с удобным обзором, столько физических упражнений сделаешь, что мама не горюй. Мне кажется, что у меня на пузике кубики появились. Один-то точно есть! Но на когтях свой вес вообще в лёгкую выдерживаю и прыгаю офигенски далеко уже. Сначала ссыкотно было, но потом ничего, привык. Пять минут, полёт нормальный. Ну и когти спасают, если промахиваюсь, за что-нибудь или кого-нибудь точно схвачусь, а если совсем не везёт, то рефлексы выручают. Сам не ожидал, что смогу на все лапы приземлиться и ничего себе не сломать, когда упал с балки. Меня ниндзя, сволочь, напугал.

Пробрался я как-то в кабинет к хозяину. У него вообще оказалось очень интересно. Карта Страны Огня на всю стену. Бумажки всякие разбирает с серьёзным видом. Я сидел на балке и никого не трогал, поглощённый своими мыслями и попытками вспомнить, что я вообще знаю про Страну Огня, кроме того, что там есть Коноха и город Химачи, в котором я нахожусь в данный момент.

А оказывается, что страна офигенски большая: горы, леса, реки, всё это разделено на префектуры, области по-нашему. Их одиннадцать, каждая состоит ещё из двух-трёх муниципалитетов-районов при крупных городах. Есть селения, деревеньки, рыбацкие посёлки, курорты и всякие онсэны. Есть гарнизоны и форты по периметру. А граничит Страна Огня, как я подсчитал, с двенадцатью государствами! И ещё территориальные воды есть и рубежи со странами Ветра, Неба и Воды, с которыми на суше нет общих стыков. Коноха, насколько я понял, не единственный военный город в стране, но главная кузница кадров и самый боеспособный населённый пункт, а так, таких «скрытых посёлков» и просто кланов шиноби, которые охраняют границы, в том числе и морские, много. Расположена Коноха в центре Страны Огня, совсем недалеко от столицы, города Химачи, где мы и находимся. Только я закончил своё географическое исследование, как меня кто-то неожиданно тыкает пальцем в бок и что-то вроде «Бу!» говорит. И я со страху с воплем сигаю с шестиметровой высоты на пол. Думал, всё, звездец котёнку. Вот тут во мне и проснулись животные инстинкты. Я как-то хитро извернулся и приземлился на все четыре лапы.

Как выяснилось, когда я оклемался от пережитого ужаса, не один я любитель сидеть под потолком, а у дайме есть ниндзя-стражи. Их так-то двенадцать, и меня напугал кто-то из них, решивший приколоться над маленьким, беззащитным, милым и пушистым мной.

Даже Минорухи от дел оторвался и меня на руки взял и погладил, а того ниндзю-шутника отчитал и заставил передо мной извиняться. Я от избытка адреналина дрожал весь. А того ниндзю запомнил. На всякий случай.

Распорядок дня у меня за прошедшие полтора месяца сформировался примерно следующий.

Я просыпался с восходом солнца. Брёл в туалет, ел или будил Сано, если тот ещё не проснулся, чтобы положить мне еды. Потом спал ещё пару часов до того, как проснётся хозяйка. После меня обязательно вылавливали, тискали или мне удавалось слинять от неё. Тут раз на раз не приходилось. Почти каждый день со мной играли и заставляли бегать за мячиком или яркой бумажкой на ниточке. Вот тут как раз включались инстинкты. Ничего прям с собой не могу поделать! Забавно это — ловить, и я смирился, потому что это ещё и тренировка реакции. А я всерьёз подумывал, что хочу развить в себе навыки ниннэко — ниндзя-кошки. Очень мне хотелось делать что-нибудь такое же волшебное, как Наруто из аниме. Например, своего клона, чтобы отдавать того на растерзание хозяйке.

Вот только как это можно натренировать, не имею ни малейшего представления.

Далее после обеда, Шиджими куда-то уходила, и я был предоставлен самому себе. Исследовал дворец, находил укромные уголки. Подслушивал разговоры любопытные и не очень. Меня интересовала Коноха, но о ней говорили мало, в основном просто сплетничали или про тряпки, или про цены на эти тряпки.

До ужина и после я частенько наблюдал за работой хозяина. Это оказалось на редкость занимательным. Я раньше и не подозревал, что управлять страной так трудно. Бывало, Минорухи до середины ночи корпел над бумажками, выслушивал всяких просителей, жалобщиков, послов. Иногда так лоб наморщит и такой серьёзный, что напоминал моего отца. Тот тоже часто дома работал над всякими своими проектами. А когда становилось совсем поздно, а Минорухи засиживался, я спускался к нему, прыгал на колени и звал спать. Он вроде понимал. Отводил меня в мою комнату и сам шёл к себе. Короче, вообще нормальный мужик.

Пару дней назад меня стали выпускать в сад. Ох, я оторвался! Так было здорово на свободе! Не ожидал от себя, что так обрадуюсь природе и устану от стен дворца. Погода к тому же замечательная, а вокруг куча всяких новых запахов и звуков. А ещё очень красиво. В одной части сада я чувствовал себя почти человеком. Деревья такие, какими были в ту пору, когда я ещё учился в десятом «б» средней школы номер восемь. Нет, это не я так подрос, просто часть сада была с карликовыми растениями — бонсаями, по-местному.

Сегодня я обнаружил в саду чайный домик на пригорке и забрался на него. Далось это непросто, крыши тут четырёхскатные. Мне пришлось с риском для жизни подползти к краю с внутренней стороны, протиснуться в щель между балкой и навесом, и, ухватившись когтями, повиснуть на лапах на скате, чтобы, подтянувшись, выбраться на сам конёк, но это того стоило. Я увидел кое-что весьма примечательное. А именно: часть стены и что за той тренируются ниндзя-стражники даймё. Так наметилась моя новая цель.

— Тора-чан! Иди домой! — ещё громче завопил Сано, отвлекая меня от моих наполеоновских планов.

Мой живот заурчал. Я ещё расту, и кушать хочется постоянно, особенно после всяких трюков и активного времяпровождения. Вот только одна загвоздочка. На крышу-то я забрался. Но вот как обратно? Тут высота приличней, чем у дворцового потолка. Что же делать?

— Эй, малыш, не можешь слезть? — раздался внизу мужской голос. И я посмотрел на землю.

Там стоял тот самый ниндзя, который меня заставил «полетать».

Вообще-то он ещё совсем молодой. Типичный азиат, может быть, лет восемнадцати. Чернявый и темноглазый. Лыбится чего-то.

— Ну что ты так хмуришься, малыш? Неужели не забыл тот случай? — продолжил ласковые увещевания ниндзюк. — Я тебя поймаю, прыгай, — и протянул руки.

Ну что же. Сам напросился. Я прыгнул. С криком «банзай!» и растопырив когти.

— Тора-чан! — к нам подбежал Сано. — Вот ты где! Спасибо, что помог ему спуститься, Дайшики-кун, — мой нянь оторвал меня от ниндзи.

— Не за что… — пробормотал тот.

— Вы лицо-то обработайте, Дайшики-кун. Царапины довольно глубокие.

У меня от чувства выполненного долга включилась мурлыкалка. Всё ещё не понял, как она работает, но Сано умилился, и почесал меня за ушком.

— Тора-чан, ты мой хороший. И как ты туда забрался? Пойдём, Сано тебя покормит вкусненькой рыбкой.

Глава 3. Тора в центре событий

Утром ни свет ни заря меня разбудил шум в хозяйских покоях. Голоса, топот ног и какие-то срочные сборы. Я решил, что кипиш поднят не зря, и мне тоже стоит в нём поучаствовать. Вдруг что-то важное произошло, а я не при делах? Тем более, в мире шиноби вечно так — то война, то захват власти, то восстание клана, то ещё какой биджуу вырвался на волю.

Минорухи попался мне в коридоре, одетый в церемониальную накидку и в шапке с веером и кисточками. Ну, точно какой-то абздец случился! Интересно, что же произошло? Я пристроился к хозяину поближе, но так, чтобы не путаться под ногами, а то конфуз выйдет, если даймё, считай, президент Страны Огня, упадёт, споткнувшись о своего кота. Примазался к всё нарастающей процессии и тихой сапой прошёл с ними.

Минорухи остановился перед какой-то шторкой, а затем прошёл за неё, отодвинув ткань. Пятеро шиноби из его двенадцати ниндзя-защитников остались, видимо, охранять. Я прошмыгнул следом за хозяином и чуть подрастерялся, да ещё и испугался, что меня в полумраке не заметят и задавит кто-нибудь. Народу было много, куча запахов ударила в мой чувствительный нос, голоса на секунду смолкли и опять зазвучали, когда вошёл Минорухи.

В конце концов, решил, что самое безопасное место, это, как обычно, наверху. Я забрался на свои любимые балки по шторе, закреплённой почти у самого потолка. Пришлось преодолеть в прыжке дистанцию в полтора метра, но такое для меня — уже раз плюнуть.

Вид сверху прояснил происходящее. Похоже, что какое-то срочное заседание, причём, среди чиновников в их узнаваемых одеждах со смешными шляпами-колпачками, я вижу и кучу шиноби в зелёных жилетах. За длинным-предлинным столом сидела куча мужиков и несколько женщин. Во главе этого стола Минорухи, который достал веер и начал обмахиваться. Точно, душновато от такой толпы. Мне-то ничего наверху, а ему несладко, наверное, приходится.

— Хм. И этот кот здесь, — услышал я тихий голос совсем рядом и вздрогнул. Только, пожалуй, важность момента остановила от нового прыжка в неизвестность. Поэтому я, справившись с собой, повернул голову и пристально посмотрел на двоих шиноби, которые околачивались на моей балке. Ближе ко мне сидел мой старый знакомец с расцарапанной мордой лица. Впрочем, на ниндзях всё заживает, как на собаках, видимо. От моей вчерашней мсти осталась лишь пара коротких коросточек на лбу этого Дайшики. Про кота же сказал его напарник с замотанной в тряпки физиономией.

— Где народ, там и урод, — пробурчал Дайшики, хмуро посмотрев на меня исподлобья. Вот козлина!

— Сам ты урод с разукрашенной рожей! — ответил я.

Знаю, что люди нифига не понимают, но молчать просто сил не было. Вот ведь, ничему жизнь не учит человека! Дайшики-сдубарушики! Если буквально перевести его имя, то получается «Великий демон», это же как его мама с папой-то облажались. Надо было ребёнка «Дайшика» назвать, что означало бы «Большой олень». Лучше бы ему подошло. Правда у них тут олень — священное животное, а не лох, как у нас.

— Похоже, что Тора-чан обиделся на тебя, вон как шипит, — хмыкнул его напарник.

— Ого, Кобо-сан, похоже, что вы понимаете язык кошек, — с иронией пробурчал Дайшики. — Это просто глупый и трусливый котёнок.

Ух, как я разозлился! Ну точно, найду, где ты спишь и… Нассу тебе в ботинки!

— Не мели много языком, — одёрнул его этот тряпкомордый Кобо-сан. — Слушай лучше внимательно.

Я тоже спохватился. Ещё раз посмотрев на парочку шиноби и убедившись, что меня больше трогать не будут, я прислушался к разгорающимся спорам внизу. До этого не происходило ничего интересного, бубнил докладчик, Минорухи читал бумажки. На ухо к хозяину присел какой-то незнакомый мне типок.

— Предлагаю отстранение от поста Хокаге Сарутоби Хирузена! Именно с его попустительства, а то и преступной халатности в Конохе чуть не случилось массовое убийство клана Учиха! — взвился какой-то мужик с забинтованной головой. Ещё и по столу стукнул так, что парни рядом со мной ощутимо напряглись.

— Ты тоже в этом участвовал, Данзо! — взвизгнула седая бабка с шишкой на макушке, обличительно показала на забинтованного пальцем.

Их выкрики заглушил общий гвалт. Говорить начали все разом, и я разобрал только кучу раз повторенные «Учиха», «резня», «чуть не случилось», «непоправимое» и всё в таком духе.

Блин, и это шиноби? Как первоклашки, ей-ей.

Постойте-ка! Резня в клане Учиха? Это не та ли заварушка, которую братец Саске учинил? Это что же получается, я попал в мир шиноби в детство Наруто? Интересно, сколько моему кумиру лет сейчас? Семь-восемь? Или больше? Васька же сказал, что тут всё может быть по-другому, чем в аниме.

— Я сам снимаю с себя полномочия Хокаге, — сказал ещё один старпёр, заглушая разговоры, стихшие моментом. — После смерти Минато я вернулся на пост, но, как оказалось, продолжал многое упускать из виду, излишне сильно доверяя своим советникам.

И снова началось общественное «бла-бла-бла».

— Как запела старая обезьяна! — фыркнул рядом со мной Кобо-сан. Я посмотрел на него и увидел, что его глаза жутковато горят красным. Фигасее! Да он же явно Учиха! Прикольно!

— Вы не верите ему? — поинтересовался Дайшики. Я только порадовался, что от этого тупицы есть какой-то толк. Самому хотелось узнать ответ на этот вопрос.

— Нет, конечно! Заморочили голову молодняку клана. Хотели всё по-тихому провернуть. В одном только прав Сарутоби: потерял он былую хватку. Обвёл его гений клана вокруг пальца. Если бы всё получилось, то не было бы этого совета, а Третий продолжал бы свою тихую политику, когда великие кланы вымирают и погибают. У него не получилось обвинить Учиха в нападении Лиса десять лет назад. Узумаки Кушина выжила. Она вместе с ныне покойным мужем — господином Четвёртым Хокаге — запечатала Кьюби в себя обратно, а после не позволила перевести все стрелки на клан. С джинчуурики, да ещё и Узумаки, сложно не считаться. Думаю, что Кровавая Хабанеро и к этому инциденту приложила руку. Она поддерживает Учиха, а старший сын главы клана — её крестник.

— Ничего себе различие… — протянул вслух я. Офигеть не встать!

— Кого предлагает совет дзёнинов на пост Хокаге? — голос хозяина вывел меня из прострации и заставил встрепенуться и посмотреть вниз. Кажется, мама Наруто была красноволосой. Как же охота на неё посмотреть! Ага! Она прямо подо мной. Точнее, чья-то красная макушка, но больше таковых не наблюдалось.

Пока народ шумел, выкрикивал имена и снова вёл себя как дети, я пробежал до конца балки и прыгнул на штору. Быстрей! Быстрей! А то знаю я, скоренько всё порешают и все свободны, а я Узумаки Кушину так и не увижу. Исчезнет, как все порядочные ниндзи в клубах дыма! Сейчас! Ноги, ноги, ноги. Ага! Вот и Минорухи!

Я запрыгнул к нему на колени, и на меня сразу же положили руку.

— Что ж, я услышал ваше мнение. Из трёх предложенных кандидатов больше всего голосов было за Узумаки Кушину, да и я помню все предыдущие заслуги этой несомненно сильнейшей куноичи.

Я поднырнул под его руку и выглянул из-за стола, стремясь хоть одним глазком увидеть женщину, которую вроде бы делают главной по Конохе.

— Тише, Тора-чан, тише, любопытный малыш, — прошептал мне хозяин, прикрывая меня веером.

Стало немного стыдно за своё поведение. Я же всё-таки кот самого даймё. Не какой-то там из подворотни. Поэтому я умостился поудобнее и приготовился ждать. Всяко, если Кушину сделают Хокаге, она подойдёт, и я её увижу. Что-то я правда стал слишком непосредственным. Может, сказывается, что я в теле котёнка? Эх, ладно. Самое важное я узнал, а они стали говорить про экономику, заказы и разную скукоту. Меня разбудили рано, а коленки такие тёплые…

— Можно его подержать, Минорухи-сама?

— Ой, ну какой я тебе «сама», Кушина-чан? Я помню, как ты спасла меня в конце второй мировой войны. Ты была ещё совсем мелкой девчушкой, но такой сильной. Помню, как я восхищался тобой.

— Вы это помните, Минорухи-сан? — удивлённый женский голос, а потом смех. Очень похоже смеялась моя мама. Так тепло, меня гладят по голове и чешут за ушком.

— Такое сложно забыть, — голос хозяина слегка печальный.

— Да, тогда убили вашего старшего брата…

Я открыл глаза и сонно моргнул. Яркий свет. Кажись, уже день начался.

— Вот и Тора-чан проснулся, — палец коснулся моей морды и осторожно погладил.

В носу засвербело, и я чихнул. Щекотно же! Что за шуточки?! Женский смех повторился. Проморгавшись и оглядевшись, я понял, что мы в саду, рядом идёт хозяин, а меня держит на руках не кто иная, как Узумаки Кушина!

— Ух ты, какой сильный! — сказала она, когда я решил сменить локацию, чтобы лучше её разглядеть.

Смотреть снизу, когда видишь лишь подбородок и крылья носа, не очень-то удобно, так что я вывернулся и забрался на Минорухи. Вот. Другое дело. Передо мной во всей красе новая Пятая Хокаге и мама Узумаки Наруто. Большие глаза. Длинные красные волосы почти до бёдер. Кажется совсем молодой. Сколько ей лет, интересно? Симпатичная, очень даже. Я покосился на Минорухи. Может, решил приударить за своим новым генералом? Вроде бы нет. Хозяин спокоен, как обычно.

— Тора-чан! Тора-чан! Ты где? Иди кушать, малыш! — крик Сано отвлёк меня от созерцания самой красивой женщины, которую я когда-либо видел.

— Кажется, тебя потеряли, Тора-чан, — серьёзно сказала мне она. — Убегать нехорошо.

Мне стало немножко стыдно. Да, Сано, наверное, с ног сбился в моих поисках. Утром я усвистал на совет, потом продрых. И не ел ещё. Но так уходить не хочется! Вот бы больше узнать про Коноху и всё, что там случилось. И про Наруто дико любопытно.

— Тора-чан! Тора-чан! — в голосе Сано я услышал отчаяние.

Ладно, добрая моя душа, куда, блин, без меня-то. Отругает хозяйка моего няня, если он меня не найдёт.

— Я тут! — ответил я и побежал в сторону входа, ещё раз оглянувшись на новую Хокаге и Минорухи. Они разговаривали. Несомненно о чём-то очень интересном! Эх, умел бы я делать клона… Мечты, мечты.

— Тора-чан! Вот ты где! — с облегчением выдохнул Сано, когда я запрыгнул к нему на руки. — Маленький проказник. Я тебя зову-зову. А ты где-то запропастился, — он всхлипнул.

— Ты чего, ревёшь, что ли? — удивился я, посмотрев в лицо парня.

Сано был сыном поварихи и ему лет четырнадцать или чуть поменьше. Он помогал матери на кухне, а также в его обязанности входила моя кормёжка, выгул, смена лотков, если я изволю сделать свои кошачьи дела в доме. Иногда он разговаривал со мной, рассказывал о себе и делился своими проблемами. Сано хотел стать шиноби, но мать не отпускала парня учиться на ниндзя, потому что его отец погиб на миссии. По его пунцовым ушам, было видно, что ему уже досталось за меня.

— Нет, я не реву, — заторможено ответил он, и его карие глаза округлились. — Тора-чан, ты… Говоришь?

Э?

Глава 4. Тора решает задачи

Думай, Гриша-Тора, думай! Только что я сказал несколько фраз шиноби, и они ничего не поняли, а Сано вдруг всё уразумел. Одно из двух: либо я научился говорить по-человечески, либо у моего няня проснулась некая способность к постижению языка животных. Вроде той, которая была у того парня с полосками на щеках и большой белой собакой. Его имени я уже и не вспомню. Как-то на «бэ», кажется. Ох, память кошачья!

Если я что-то скажу Сано, то… Вдруг он поймёт, что я был человеком? Хотя… Здесь куча всяких ниндзя-животных, говорящих жаб, змей, собак, даже слизней. Чем я хуже? Тем более, что тот мужчина-сенсей, который отдал меня во дворец, сказал, что Тора, то есть я, потомок ниннэко. За очень интеллигентного кота я и так сошёл, мадам Шиджими постоянно умиляется, насколько я умён и сообразителен. Кроме того, что потрясающе красив, обворожителен и великолепен. Загордиться впору.

— Тора-чан, ты ведь что-то сказал? — Сано склонил голову вбок и заглянул в мои честные глаза. — Мне ведь не послышалось?

Ох, всё это странно. Иногда хотелось, чтобы меня понимали, с кем-то поговорить, но когда это желание исполнилось. Как-то ссыкотно. К тому же, всё же есть вероятность, что я стал говорить понятно и для всех остальных, а не только этот парень такой уникум. А если на это посмотреть с другой стороны, то все эти «говорильщики со зверями» тут же норовят дать бедному животному какое-то задание и просят чего-нибудь сделать. А то и сказануть от твоего имени… Ух, какой же сложный выбор. Нужен ли мне переводчик с кошачьего на японский? Или не зря про мохнатую братию говорят, что наше первое правило гласит: «делай вид, что не понимаешь, о чём говорят люди»?

— Эх, — Сано отпустил меня на землю. — Кажется, я выдаю желаемое за действительное. Думал, что отцовский талант у меня появился. Столько времени пытался чакру почувствовать, а вчера вроде бы что-то ощутил такое… — парень помотал головой, словно отгонял мух. — Ладно, Тора-чан, пойдём, покормлю тебя.

О как! Теперь всё ясно. Я протрусил к своим мискам, решив, что пороть горячку не следует, а сложившуюся ситуацию стоит хорошо обдумать. Но фраза про чакру меня сильно зацепила. Значит, Сано попытался самостоятельно ощутить эту непонятную субстанцию? Я тоже хочу, если у меня вообще есть чего ощущать. Интересно, как он это делал? В аниме я только уловил, что они каким-то волшебным образом что-то внутри себя соединяют и колдуют, то есть нинзяевские техники применяют. Но что и откуда берётся?

Не думаю, что всё просто и легко. Тот же Наруто еле-еле что-то мог наколдовать в начале, а получается, что у него этой самой чакры было дофига и больше. Мало иметь руки и уши, чтобы заиграть на скрипке. Тут и талант должен быть маломальский, и слух, и развитые пальцы, и очень-очень много тренировок и вложенного труда, чтобы одно произведение «сбацать», не говоря уже об импровизации. Серёга, друг мой, играл на скрипке просто потрясающе. И у меня душа каждый раз пела, когда я его слушал. Сам-то я в секцию тенниса и на плавание ходил, а он — в искусстве весь, в консерваторию хотел поступать, но у него и правда не просто талант, а талантище. Один раз я попробовал сыграть на скрипке и ещё больше зауважал своего друга.

М-м, что за рыбка? Вкусно! Я, оказывается, такой голодный после утренних приключений.

— Тора-чан, хочешь ещё угря? — помахал мне куском Сано. — Если хочешь, скажи!

— Мя-яу! — передразнил его я. — Сюда давай.

Сочный ломоть этой вкуснятины упал точно в миску. Трубка пятнадцать, прицел сто двадцать! Хе-хе.

— Тора! Так всё-таки ты говоришь? — мой нянь не поленился сесть на колени и заглянуть мне в рот. Я чуть не поперхнулся!

— Когда я ем, то глух и нем, — отодвинул я миску лапой и повернулся спиной. Реально на секунду показалось, что он у меня еду отберёт! Такая пасть здоровая. Всё не привыкну, что люди такие большие.

— Сано, ты нашёл Тора-чана?! — раздался из второй комнаты кухни голос матери моего няня. — Мадам Шиджими волнуется.

— Да, окаа-сан, он сейчас кушает. Видимо, кто-то выпустил его в сад рано утром, и он там гулял.

Уф, всё. Эх, ещё бы слопал, но слишком много есть вредно, да и потом вырвать может. Значит, хозяйка меня потеряла? Ну да, время уже к обеду подошло. Она скоро уехать должна. Надо ей на глаза показаться, чтобы не нервничала, а потом можно и в сад к моей вчерашней цели пробраться. Охота посмотреть, как ниндзи тренируются, может, это даст подсказку и мне, как почувствовать свою чакру, а то, похоже, что от Сано в этом смысле никакого проку. Сам он не знает ничего про ниндзя-техники.

— Тора-чан! Тора-чан! — мой нянь окликнул меня на пороге. — Иди к мадам Шиджими.

— Так, — остановился я. — Давай сразу договоримся. Ты мне не указ. Слыхал, что кошки гуляют сами по себе? Так вот, открою тебе огромный секрет — с котами то же самое. Я делаю только то, что считаю нужным. Хочу — пойду, не захочу — не пойду. И от твоего желания ничего не изменится.

Главное сразу на место поставить, а то знаю я, как это бывает. Сегодня «Тора, иди к хозяйке», а завтра «Тора, покажи фокус и мяукни десять раз» и привет цирк имени местного Куклачёва.

— А-а… — подзавис парень.

— Если ты мне понадобишься, я тебя найду, — я побежал в покои к хозяйке, откуда доносились какие-то сдавленные рыдания.

Мадам Шиджими огромной горой лежала на кровати и хлюпала носом, пачкая салфетки. И чего это с ней?

— Смотрите, Тора-чан к вам пришёл, а вы переживали! — воскликнула одна из горничных, заметив меня. — Он вовсе не потерялся.

Ох, мои розовые пятки, неужели моё чудо-юдо из-за меня так истерит?! Да-а уж. Ну хозяйка даёт. Точно повёрнутая.

— Тора-чан… — каким-то умирающим голосом позвала меня Шиджими.

Эх, добрая моя душа. Надо бы проверить, как там эта глупая женщина. Неудобно как-то. Кот довёл хозяйку до «кондрашки», называется.

Я запрыгнул на кровать, а потом — на Шиджими. Идти по ней так прикольно, она мягкая и раскачивается, а ещё ойкает тихонько. Заглянул ей в лицо. Вроде не трогает меня и не тащит, словно тряпичную куклу, целоваться. Сердце только её застучало под лапами быстрее. Она тихонько погладила меня по спине.

— Хороший мальчик, Тора-чан.

Да, хвалите меня, хвалите, мне это нравится. Ладно, хоть Шиджими и повёрнутая, но меня она любит.

Стена была увита плющом, поэтому забраться на неё не составило труда, только бежать пришлось на дальний конец сада, а это почти километр по моим прикидкам. Добирался я до своей цели минут тридцать, скачками и перебежками с передышками. Рост мелкий ещё совсем. Умаялся от этого забега. И не побрезговал из прудика водички полакать, распугав рыбок.

Тренировка ниндзя-защитников, которых было человек семь, остальные, видимо, бдели за хозяином, меня очень впечатлила. Такой махач, ух! Крутые они, блин, вообще, даже этот тупица Дайшика, который тоже там был. Он такие круголя с нунчаками выделывал — Чак Норрис с Брюсом Ли нервно курят в сторонке. А Олень всё равно Олень: своего напарника Кобо-сана, который врубил в глазах шаринганы, он и задеть не смог. Ва-а! Я чуть когти не сгрыз! Такой бой классный. И то половину я не увидел, потому что было ну о-очень быстро! «Фьють-фьють» только в разные стороны воздух аж соловьями свистит, а Кобо-сан, как Нео из «Матрицы», гнётся нереально и уворачивается только в путь! Дайшика занервничал, и ещё сильнее засвиристелил своими палками на цепочке.

Ня! Кобо-сан мой кумир!

Ух! Глаза мои завидущие, лапы загребущие! Я тоже хочу стать ниндзей! Это же так офигенски круто! Сначала подходишь так к кому-нибудь, делаешь большие глазки, такая коварная няка, а потом — ня! Ня! Ня! Кья! Ты-дыщ! Бац! Бац! И все враги лежат.

Всё! Решено! Пусть Сано отправляют учиться на ниндзю, а я с ним буду заниматься. Хм… Идея неплохая, но как это можно провернуть? Эх. Опять меня что-то занесло. Но с другой стороны, ниндзи есть под рукой. Может, пусть они Сано поучат и меня заодно?

И тут я увидел, что Дайшика, почёсывая свой голый живот, снял сандалии и пошёл к типа колодцу, чтобы освежиться. У-у, сколько кубиков-то!

Как там Наруто говорил? «Я не отступаю от своих слов, таков мой путь ниндзя»? Хе-хе-хе.

Олень поплатится за неуважение к коту самого даймё Страны Огня! Гы!

С противоположной стороны стены росло приличное такое дерево с раскидистыми ветками, так что спуститься, как и быстро ретироваться, ежели что, проблем быть не должно.

Сандалии Большого Оленя и Большого Лоха лежали почти у самых корней. Я примостился, задумался… Бли-ин! Не могу я! Пространство открытое и… Ох тыж все кошачьи боги! На меня внимательно смотрят трое ниндзей, в том числе и Кобо-сан.

— Эй, Дайшики! — со смешком позвал молодой светловолосый парень. — Тут твои сандалии с кошачьим лотком перепутали!

В общем, со смеху у меня ничего не получилось. Тут сосредоточение нужно, чтобы мсти мстить, оказывается. Ко мне бежал Олень. И я просто стал закапывать его говнотопы, словно то самое. А что? Песочек мягонький здесь, удобно. Ниндзи ржут.

— Никогда не недооценивай противника, — важно сказал Кобо-сан своему напарнику, который в немом изумлении открывал и закрывал рот, вытягивая губы трубочкой, но не решался начать раскопки. — И не оскорбляй. Даже животных.

Вот это, правильно! Я подошёл к Кобо-сану и потёрся о его ноги. Одобрямс!

Глава 5. Тора на пути ниндзя

Тара-ра-ра-та-та! Вперёд, коты!

Сдавленный вскрик Сано, которому я прыгнул на живот, меня изрядно повеселил. А ведь если хочешь стать ниндзей должен быть начеку всегда и везде. Булки расслаблять никуда не годится, особенно, когда я уже встал и готов к великим свершениям!

— Вставай! Вставай! Штанишки надевай! — запел я песню из своего почти забытого прошлого.

Вот чего мне здесь не хватает, так это музыки. Есть тут, конечно, что-то вроде, но блин… Это не музыка, когда три струны тудым-сюдым гоняют на чём-то среднем между домрой и балалайкой или наяривают на кото — это гусли местные. Ещё есть барабаны и дудки разных форм и размеров, но тоже не то. Тут музыкой считается не само звучание музыкального инструмента, а паузы между этими звучаниями. И вот с этим определением здешних какофоний я очень даже согласен. Тишина по сравнению с этими звуками, особенно для моего слуха, звучит офигенски.

Три месяца назад жизнь круто поменялась. Когда Сано признался хозяйке, что понимает меня, и я это подтвердил, всё же став на пару минуточек дрессированным котом из труппы Куклачёва, парня освободили от большинства работы по дому и приставили учеником к одному из двенадцати ниндзя-защитников даймё. И не просто к какому-то там тупице Дайшики, а к моему кумиру — Кобо-сану. А ведь на этого Учиха я сразу глаз положил! Вот оно — чутьё.

Я делал вид, что просто присутствую на тренировках вместе со своим нянем, кошачье любопытство и всё такое, но на самом деле, основная их цель была научить пути ниндзя именно меня.

На первом же уроке Кобо-сан, посмотрев своими красными шаринганами, сказал, что у меня есть «кейракукей» — с морозу и не выговоришь. Это, если по-простому, каналы для чакры. То есть моя мечта стать ниннэко вполне осуществима.

Я не успел сильно погордиться собой, потому что меня спустили с небес на землю. Ниндзюцу я, скорее всего, освоить не смогу, либо буду это делать очень-очень-очень долго. Всё из-за лап. У призывных животных типа руко-лапы, которые они могут загибать в хитрые загогулины — мудры, чтобы творить колдунство, а у меня — простые кошачьи. Не, я могу их растопырить, когти выпустить, но самый элементарный «фак» сделать очень сложно.

Через Сано я спросил, как тогда делают мудры те, у кого ни рук, ни лап нет, например, слизни или змеи, а мне пояснили, что такие животные чаще всего сосредотачиваются на каком-то одном виде дзюцу, подходящем для них. Гендзюцу, тайдзюцу, ирьёдзюцу, канчидзюцу[1]. А у змей вообще, по слухам, своя система: они мудру всем телом делают, потому что цель этого пальцевыкручивания в том, чтобы пережать определённые каналы, а какие-то, наоборот, заставить работать лучше. Ручные или телесные вариации буквы «зю» позволяют делать хитромудрые техники.

Получается, что теоретически мне это тоже может быть когда-нибудь доступно. Но надо будет учиться самому множеством проб и ошибок. А чтобы сотворить ниндзюцу, требующее две-три мудры, придётся буквально сплясать боевой кошачий танец с выгибонами.

Что касается нинкенов, то есть псов-ниндзя, которые тоже не умеют шевелить пальцами, за них жесты-печати делает хозяин. И всё работает на связи хозяин-зверь. Зверь высвобождает чакру, которая откликается на чакру хозяина, и они колдуют вместе. Мол, сам по себе нинкен без хозяина разве что покусать может и вручную навалять, и из-за чакры сильнее простой собаки.

Я пока решил не заморачиваться сильно и на первое время впитать в себя основы и почувствовать, наконец, эту хитрую субстанцию — чакру. Быть сильнее простой кошки тоже, знаете, приятно. А то иногда неуютно себя чувствуешь таким маленьким и беззащитным, когда любой человек может тебя схватить за шкварник, или стукнуть, или сделать ещё что-нибудь нехорошее. Люди злы, это и ежу понятно. А я, несмотря на то, что личность неприкосновенная — всё-таки кот семьи даймё, но это-то и напрягает чуток. Кот — животинкой бессловесной считается. Если кто-то ему на хвост наступит, пнёт или траванёт, чтобы насолить хозяевам, никто ж не узнает. Люди — они на пакости горазды, особенно если считают, что останутся безнаказанными.

На эти не очень позитивные мысли меня также навела и мадам Шиджими. Я хозяйку с другой стороны узнал. Когда женщина над тобой сюсюкает и постоянно тискает, сложно представить её в какой-то другой ипостаси. Но, блин, она оказалась «железной леди» и «серым кардиналом» этой страны! Все местные считают Шиджими пустоголовой, сам, по правде говоря, такое думал. Но как только хозяйка узнала, что я всё понимаю и убедилась в этом, у нас с ней был разговор. Ну как разговор, она говорила, я слушал и изредка кивал, показывая своё внимание. Честно, чуть челюстью не сбрякал об пол!

Как оказалось, именно меня семья даймё выбрала не зря. Точнее, выбрала Шиджими. До этого у меня был предшественник, причём такой же, как я — потомок кошек-ниндзя, которого тоже предоставил клан Учиха. Он был очень умным и беспалевно притворялся обычным котом, подслушивая про всякие заговоры, и в Коноху его отправляли, и другие военные городки, чтобы побродить там и узнать об отношениях к правительству. Типа такой домашний любимец-шпион. С кошачьего переводил отец Сано. А говорить с животными, это, как оказалось, вообще редкое умение, которым обладает один ниндзя из пары тысяч. Даже в клане собачников Инузука, несмотря на то, что тот довольно многочисленный, такой дар пробуждается далеко не у всех. Поэтому владение нинкенами или другими животными, которые тебя слушаются, считается невероятно крутым.

Сано Шиджими запретила распространяться о том, что он меня понимает в буквальном смысле и владеет таким даром. И, как оказалось, держала парня возле себя, причём тому не разрешали учиться с детства не просто так. Нельзя было раскрывать и показывать многочисленным шпионам, которыми изобилует двор даймё, что простой служка умеет пользоваться чакрой и вообще может стать ниндзя. На него у Шиджими были свои планы.

Там вообще получилась крутая комбинация!

Сано «за заслуги передо мной», произвели в личные пажи жены даймё. И Шиджими распорядилась, чтобы парень взял пару уроков самообороны и ловкости, мол, меня с деревьев снимать, да и себя, и хозяйку в случае чего защитить. Так Сано направили к Кобо. А я вроде как «увязался» за своим нянем сам. Я ж кот, что с меня взять!

В общем, о том, что я не простой кот, а такой весь из себя волшебный, знают лишь четыре человека — Минорухи, Шиджими, Сано и Кобо-сенсей.

Кстати, о последнем. До меня долго доходило, что «Кобо» — это какое-то прозвище, а не имя. И в разговорах остальных ниндзя-стражников почему-то никогда не звучала его фамилия — Учиха. Но это же было более, чем очевидно! Поэтому меня стали терзать смутные сомнения. Вчера я спросил у Сано про шаринган, и тот сказал, что никогда не видел этого додзюцу вживую, только слышал, что есть такой у великого клана Учиха. Вот это был нежданчик!

Учитель сверкает красными глазищами, а Сано в ус не дует. Я спросил своего няня, какой же в таком случае цвет глаз у Кобо на уроках, и тот ответил, что чёрный!

Тогда до меня дошло, что это типа секрет, и Кобо-сенсей, прячущий, как Гюльчатай, личико, не так прост. Возможно, что он использует гендзюцу, скрывая свою принадлежность к клану красноглазых основателей Конохи. Но тогда странно, что его шаринганы вижу я. Или у меня такая способность, или его гендзюцу рассчитано только на людей, а не на животных.

В общем, сегодня я решил это выяснить, но пока не придумал, как, чтобы не впутывать в это няня, которому сенсей дурит голову, как и всем остальным.

— Вставай, Сано! — попрыгал я на пузе парня. — Хватит дрыхнуть! Солнце встало! Есть давай!

Шиджими мне сказала принимать в пищу только то, что даёт Сано или она, и ничего не брать у чужих. А то мало ли. Я, в общем-то, и так бы побрезговал. Мой нянь и руки моет перед тем, как мне еды дать, и в чистую посуду всё складывает. И о моих вкусовых пристрастиях знает.

— Всё, всё, встаю, Тора-чан! — пробубнил, позёвывая, парень.

— Ты тоже получше поешь, — оторвавшись от миски, сказал я своему няню, который стоял, вяло моргая, словно ночью не спал, а непонятно чем занимался. — Кобо-сенсей нас ждёт через час.

— Чего это он мяучит? — хмыкнула одна из служанок, завтракающая на кухне, — Не додал ему мясо что ли, Сано-кун?

— Не знаю, — пожал он плечами. — Наверное, порезал не очень тонко. Тора-чан тот ещё привереда.

— Ясно. Тогда порежь ему помельче.

— Не могу. У него не забрать теперь еду. Может поцарапать. Ещё и урчит он страшно, прямо как настоящий тигр, — ответил Сано.

По настоянию хозяйки, мне создавали репутацию взбалмошного, злопамятного и довольно агрессивного животного, которого не следует трогать. Впрочем, случаи с Дайшики и с другими людьми, которые сомневались в моём уме и сообразительности, это лишь подтверждали.

Я себе после того памятного дня три месяца назад, как проучил Оленя, неделю голову ломал, что же делать с учёбой на ниндзю, чуть из шкуры не выпрыгивал, а всё оказалось на диво просто. И меня изначально брали в расчёт при хитрой политической игре. Вот только если до своего «осознания» я был просто маленькой пушистой пешкой, то теперь меня произвели в ферзи.

И мне уже не терпится сделать свой первый ход.

Глава 6. Тора начинает обучение

— И кто тут самый крутой кот на свете? Нья-ха-ха! Учись, пока я жив, Сано! — меня распирало от гордости.

Три месяца тренировок, и я это почувствовал! Чакра! Оу-е, о, да!

Вы когда-нибудь видели кота, исполняющего «лунную походку»? Нет?! Много пропустили. Я — крут, как мои пушистые «фаберже»!

— Чего это с Тора-чаном? — поинтересовался Кобо-сенсей.

— Он ощутил в себе чакру, — пояснил Сано с квадратными глазами наблюдающий за моим победным танцем.

— Хм. Тогда понятно.

Да что там «понятно»? Я пыжился три месяца! Три! Без выходных! Это девяносто дней целых! И нифига не происходило! Я, конечно, не позволял себе раскисать, русские не сдаются! Медитации, сосредоточения, дыхательная гимнастика. Которые, вообще-то, на людей рассчитаны, а не на животных! И вот в животе стало тепло, и я ощутил струящуюся по той самой «кейракукей» силу.

Чакра! Родимая! Ты есть! Ты существуешь! Ня!

— В последний раз видел подобное, когда Абура-сану дали вытяжку корня валерианы, — пробормотал Сано, упомянув моего предшественника на поприще домашних любимцев-шпионов.

Эх, да что эти шиноби недоделанные понимают в колбасных обрезках и искренней кошачьей радости!

Я успокоился и запрыгнул обратно на многоуровневую макивару — свой «насест». Одна из досок тренажёра располагалась на линии груди наставника и, скорее всего, служила для отработки ударов коленом. Но я с первого дня её облюбовал, чтобы мне было удобнее всё видеть и внимать. А ещё об обмотку из пеньковой верёвки весьма удобно точить когти.

— Если ты почувствовал чакру, Тора-чан, то теперь тебе следует учиться осознанно циркулировать её по телу. Направлять в заданные конечности, — вернул тренировку в рабочее русло Кобо-сенсей. — Попробуй.

И я попробовал. И попробовал. И снова. И опять. И вновь.

Ох, я даже язык высунул от усердия. Сказал бы, что вспотел, да вот кошки нифига не потеют.

Попытки куда-то отправить почувствованное нечто канули втуне. Само тепло энергии ощущаю, а вот как его переместить? Лапами подвигать — запросто, хвостом — почти любую загогулину показать, в пределах разумного, конечно, уши — как пропеллеры могут крутиться, усами пошевелить получается, или шерсть вздыбить, но чакру?

Затык. Причём — конкретный.

— Чакра — это соединение духовной и физической энергии, — понял мою заминку учитель. Впрочем, его пояснение нисколько не помогло.

С другой стороны, тут не только я туплю, вон, у Сано все три месяца нашего обучения такая же проблема. Чакру-то он почувствовал самостоятельно, но управлять ей пока не сподобился. На занятиях в основном всякие силовые делает: отжимается, приседает, растягивается. А после всего вышеперечисленного — снова дышит и медитирует.

Пока у меня самого не получалось чего-то толковое почувствовать, я не особо на своего няня обращал внимание, чем он там занят. Разве что мой вопрос учителю перевести. За три месяца Кобо-сан научился понимать мои жесты и интонации. Да и, думаю, со своими скрытными шаринганами скоро начнёт меня читать по губам, так сказать. Тут же главное словарный запас иметь, а память у представителей клана Учиха априори должна быть очень вместительной, если они всё запоминают и чуть ли не бессознательно анализируют разные жесты. Помнится, Саске по движению карандаша с помощью своих глазок списал на экзаменах. Меня это весьма впечатлило. Если он будет понимать меня сам, то и поговорить будет можно без свидетелей, мне очень хочется знать, почему Кобо скрывает то, что он — Учиха.

— Не отвлекайся, Тора-чан, — заметил, что я ушёл в кошачий астрал, тот. — Если объяснять проще… Хм. Когда ты дышишь, то поток воздуха проникает в твоё тело и направляется в лёгкие, а из тех — в кровеносные сосуды. С чакрой то же самое. Она струится в теле, как кровь или воздух. Когда мы двигаемся и тратим энергию, приток крови к этому месту увеличивается. И приток чакры — тоже. Твоя задача — понять и отследить течение своей физической энергии, а затем направить это течение по твоему желанию. Управляемый поток физической энергии и будет той самой «чакрой», благодаря которой можно выполнять дзюцу, — соединением духовной и физической энергий.

И вот тут я понял, что рано обрадовался, и мои мучения ещё только начались.

Я стоял перед зеркалом и придирчиво разглядывал себя. Пух, который раньше торчал поверх шерсти, благополучно вылинял. Люблю, когда меня вычёсывают щёткой. Такой массаж дико приятный, если не против роста волос, конечно. Ещё я кот, которому нравится мыться, главное уши не мочить, и всё путём. К вылизыванию себя у меня душа как-то не лежала. Было некоторое отторжение этого процесса. Поэтому умывался я, смачивая лапы не языком, а в саду возле прудика, подставляя те под содзу[2]. Слуги, которые меня застукивали за этим занятием, только ахали. Думаю, что в нашем мире я бы уже был звездой интернета.

Благодаря упражнениям, подпотолочной эквилибристике, забегам по саду, сбалансированной кормёжке и уходу за мной Сано, выглядел я шикарно. Ещё, конечно, не полноценный кот, мне всего-то семь месяцев. Это я доподлинно узнал. Уже четыре недели, как у меня полностью сменились молочные зубы. Шерсть средней длины, блестящая и густая, словно плюшевая. Под ней видна мускулатура. Лапы стали мощнее. Я с места могу подпрыгнуть Сано до головы, а в том роста метр шестьдесят. И когти стали значительно толще. Два удара — десять дырок. Ух, чего ж будет, когда я вырасту и стану ниннэко? Вот только для этого надо чакрой научиться управлять.

Я сощурил глаза отражению и распушил хвост. Ва! Ещё больше и страшнее стал.

Ну? Кто на меня? Бойтесь, коварные враги государства!

Лапой налево, хвостом направо и будете повержены Великим Тигром Тора-сама!

Нья-ха-ха!

— Тора-чан, ты такой милый. Любуешься на себя? Красавец ты мой, — раздался смешок.

Блин! Хозяйка меня застукала. Мог бы — точно покраснел. Но наглость — кошачье счастье. Я покосился на себя в зеркало и довольно улыбнулся. А что? Я правда красавчик! Подбежал к Шиджими и запрыгнул к ней на колени.

— Сано сказал, что у тебя получилось ощутить чакру, — очень тихо, видимо, чтобы не услышал никто кроме меня, сказала хозяйка.

— Да! — кивнул я.

— Ты молодец, — меня почесали за ушком. — Абура-сан так и не смог почувствовать чакру, но он и не пытался особо. А ты — просто настоящий гений. И такой умный. Ты осознал себя как личность очень рано. Я и не надеялась, что это произойдёт почти сразу, как ты появишься во дворце.

Какие, однако, подробности всплывают! Но у меня, понятно, что сознание взрослого, ну ладно, подростка. Но я в общении с Сано всё равно сильно не свечу больно умными разговорами и теорему Пифагора ему доказывать не стремлюсь. Усиленно делаю вид, что постепенно учусь. А то если по кошачьим нормам, то мне сейчас примерно три человеческих года. Не так много, но и немало. У меня вот сохранились воспоминания о себе в три года. Я в садик пошёл и разговаривал. Стихи некоторые, знаю, рассказывал на память.

— Хочешь сегодня поехать со мной? — спросила Шиджими.

Я навострил уши и внимательно посмотрел на серьёзную хозяйку. Первая вылазка? Не просто в сад, а куда-то за пределы дворца? И она ещё спрашивает?! Конечно, хочу!

— Я отправлюсь в поместье одного сановника. Официально — к его жене. Хотела познакомить своего любимца, то есть тебя, с её любимицами. Едем погостить на несколько дней. У тебя будет возможность испытать себя. Что-то послушать и так далее. Абура очень помогал мне тем, что показывал на специальных карточках отношения некоторых людей. Ещё животные видят сквозь разные иллюзии и более чувствительны к эмоциям. Могут распознать замаскированного шиноби, злой умысел, предупредить об опасности.

Да, получается, если мой предшественник и не был полноценным ниндзя, то всё равно был весьма полезен. Хех, такой кот Доктора Зло.

Никто не подозревает в хозяйке дельного политика, а в её питомце — маленького и пронырливого шпиона. Интересно, что это за карточки?

— Мадам Шиджими, а Тора не упадёт с крыши? — услышал я взволнованный голос Сано. Мой нянь ехал вместе с хозяйкой внутри паланкина, на котором я восседал.

Вот дуралей! Самое козырное место-то у меня! Всё видно. Свежий воздух. И можно запомнить дорогу. Но первым делом я, конечно же, посмотрел на дворец, в котором живу. Огромный. И точь-в-точь, как японские замки, которые я видел когда-то в сети. Он оказался трёхуровневым, с пагодными крышами с загнутым углами. Обнесённый каменной стеной с башнями и всякими укреплениями. Мы проехали через приличный ров по откидным воротам, прямо как в фильме про рыцарей!

Паланкин оказался чем-то вроде тряпичной кареты-шатра, но в упряжке не лошади, а быки. Причём, быки эти развивали довольно хорошую скорость. Нас охраняли несколько ниндзей, но рядом наблюдался лишь Дайшики, который не смел на меня и глаз скосить. Во, как я его выдрессировал! Остальные охранники передвигались скрытно, но я то и дело слышал лёгкое шуршание листвы или характерный звук удара ноги о ветку. Короче, не так уж и скрывались наши защитники.

Солнышко приятно припекало, я удобно устроился и смотрел на дорогу. Красота!

Страна Огня мне определённо нравится. Рисовые поля, горы на горизонте, леса. Всё это настраивает меня на лирический лад, и я с радостным предвкушением ловлю свежий ветерок, доносящий запах предстоящих приключений.

Глава 7. Тора в гостях

Дом, в который мы приехали, можно было бы назвать хорошим и шикарным особняком в японском стиле, но до дворца даймё, естественно, ему было далеко. Впрочем, вряд ли кто-то осмелится построить что-то круче, чем у главного лорда-феодала страны. Когда мы заехали во двор, набежали слуги, распрягли быков, помогли выйти Шиджими. Сано подставил мне специальную подушку, на которую я изящно и грациозно спрыгнул с паланкина, демонстрируя хорошие манеры. После пришлось перебраться на руки к хозяйке, чтобы меня в суматохе не затоптали. Да и всё виднее из этой позиции, и в центре событий находишься.

Ехали мы не очень-то и долго. По дороге заметил столбики и указатели, так что по ним подсчитал, что наша скорость была где-то от двенадцати до пятнадцати километров в час. А всего мы преодолели восемь с небольшим километров. Короче — соседнее поместье, добрались за минут сорок.

— Шиджими-чан! — к нам выбежала пухленькая тётка, разодетая, как капуста, в несколько ярких кимоно.

Теперь хозяйка мне не кажется слишком накрашенной. По сравнению с этим чудом, размалёванным, словно клоун, она весьма скромна и элегантна. Может, тут у знати мода такая?

— Тамаки, милая! — в своей «мусюсюкающей» манере пропела Шиджими. — Я так рада у тебя погостить! Знакомься, это Тора-чан!

Меня сразу представили, и я имел сомнительное счастье лицезреть макияж этой Тамаки вблизи.

— Ути какой сладкий пупсичек! — тётку от моего вида конкретно расколбасило. Я думал, что такие телодвижения только в аниме бывают, когда герою «и хочется, и колется», но вот — лицезрю воочию. Руки она не распускала, поэтому комплимент я царственно принял. — Пойдём скорее знакомиться с Фува и Амаи!

Фува и Амаи? Интересно, кто эти «пушистик» и «сладость»? Я ещё не сталкивался с другими животными, и я имею ввиду кого-то посущественней птичек или рыбок, так что любопытно, будем ли мы друг друга понимать.

Шиджими со мной на руках прошла в дом и отпустила меня на пол. Сразу множество незнакомых ароматов ударили в нос. Срезанные цветы. Лакированное дерево. Свежая бумага. Волнующий букет приготовленной еды: мясо, рыба, омлет, морепродукты. Благоухание выпечки из рисовой муки. Заваренный чай. Люди, но больше всех чувствовалась тётенька, которая нас встретила. Куча всяких запахов, и среди них — я явственно учуял кошек. Один из представителей моего семейства пах молоком, а вторая, и убейте, не пойму, как я определил пол, но это точно была кошка. Почему-то она имела флёр шоколада и корицы. Может, это она Амаи?

Оглядевшись, я решил исследовать вверенную мне территорию шпионажа. А ещё найти местных домашних любимцев.

Я так не играю! Что за нафиг?! Уже третий час брожу по этому особняку и не нашёл ни сладкой, ни пушистого. Куда они заныкались-то? Испугались, что кот даймё к ним пожалует, что ли? Где, блин, их вежливость?

И вообще, я устал! Мне тут специальный диванчик выделили в комнате хозяйки, пойду туда спать! А ночью, когда замышляют всякие дела против государства, буду охотится на шпионов и предателей. Вот.

Вас когда-нибудь будили, запрыгивая в постель и дурным голосом вопя на ухо индейский победный клич? О, это незабываемо. Настолько незабываемо, что когда я подскочил с дивана на добрый метр, забыл, кто я и где я.

— Серёга, ты задрал! — гаркнул спросонья, будучи абсолютно уверенным, что это проделки моего лучшего друга. Он хоть и скрипач и весь из себя интеллигентный парень, но иногда откалывает со мной такие номера, что мне потом приходится пачками жрать «Похуин».

Представьте моё удивление, когда вместо баритона Неваляева кто-то тонко сказал.

— Ня? Ня-я-я!

И меня схватили за шею. Снова. Не успел я, так сказать, приземлиться. Мой нос уткнулся во что-то мягкое. Запах молока! Ёптать! Это ж котёнок! Причём настроенный весьма игриво.

— Ня-я! — меня попытались завалить. В итоге я оттолкнул это белое нечто от себя и удерживал, упёршись лапой в лобастую голову с большими ушами. Котёнок оказался упрямым и упорно пытался добраться до меня, толкаясь носом и махая передними конечностями.

— Похоже, что Амаи-чан нашёл Тору-куна! — радостно прояснил ситуацию голос хозяйки этого недоразумения — Тамаки.

Наконец, котёнок выдохся и прекратил свои попытки одержать надо мной верх, сев на попу ровно, и я смог его разглядеть. Я сам был таким пару-тройку месяцев назад. Не в смысле таким же белым и голубоглазым, а таким же «пух-мехом». Похоже, что с именами я напутал, и кошку зовут Фува.

— Ни-и! — сделал большие глаза котёнок. Интересно, он ещё или вообще не разговаривает? Потом это чудо поднялось на задние лапы, видать, чтобы быть больше, растопырило пазураки и снова решило напасть на меня.

— Игра-ать! — сказал Амаи и, пока я соображал, что мне молвили человеческим голосом, прыгнул на меня, обхватывая лапами за шею и, как заправский самбист, делая подсечку. Чисто веса не хватило, чтобы меня завалить. А то вот было бы позорище: будущего ниндзю побеждает котёнок. В мою щёку вцепились острые молочные зубки, но запутались в густой шерсти. Освободившись от захвата, я запрыгнул на спинку дивана, чтобы держать оборону.

Вот штыбзик неугомонный!

Мой «царь горы» занял минут двадцать, и кроме первого «играть!» и остальных писков и няков я от Амаи больше ничего не услышал.

При этом за нами следили обе женщины, ещё и хихикали.

— О, а вот и Фува-чан пришла! — умилилась моя Шиджими. Я отвлёкся, потому что тоже учуял тот запах шоколада и корицы.

Япона-матрёна! Чуть челюстью на пол не сбрякал! Такую красотку впервые вижу! А я немного в этом разбираюсь, на выставки кошачьи ходил с мамой всегда. Точно какая-то очень-очень породистая! Эта представительница моего теперь вида была просто загляденье. В целом кремово-рыженькая, с небольшими вариациями подпалин от медовых до тыквенных оттенков. Действительно, очень пушистая. С огромными ярко-синими глазами, словно подведёнными более светлой шерстью вокруг. Беленькой мордочкой и грудкой. Возле уха у неё был нацеплен маленький розовый бантик, а на шее такого же цвета ошейник с колокольчиком. В данном случае, аксессуары ей шли. На вид она была либо одного возраста со мной, либо чуть помладше.

Завидев меня, она остановилась и робко принюхалась. Бли-и-ин, какая она милая!

— Фува-чан, не бойся, это Тора-кун, питомец Шиджими-сама, — проворковала её хозяйка. — Иди, познакомься с ним.

Кошка колебалась, я замер во всей своей красе на диване, выпятив грудку и распушив хвост.

— И-грать! — налетел на меня, сбивая с ног, бело-пушистый клубок. Я перекувырнулся через голову, естественно, растеряв всю свою благопристойность и импозантность.

— Ну погоди у меня! — рыкнул я, решив наподдавать мелочи как следует, чтобы не приставал к почти взрослым котам, когда их с девчонками знакомят.

— Ня-я!!! Догоня-яй! — сразу раскусил мои намерения мелкий шкодник, уплётывая от меня со всех лап.

Пробегая мимо рыженькой кошки, я явственно услышал от неё хихикание. Ещё через несколько минут Фува присоединилась к игре «догони Амаи». Мы носились как угорелые больше часа. А потом мелкая пушистая бестолочь, когда мы боролись на диване, взяла и уснула! Я на секунду испугался, что придушил котёнка, он так резко обмяк. А этот наглец уткнулся в мой бок и замурлыкал, как трактор. Мне самому захотелось его за ушком погладить. Или покусать.

Фува легла рядом, и я смог рассмотреть её лучше. Весьма симпатичная кошка!

— Эм. Меня зовут Тора, — решил для начала представиться я.

— Приятно познакомиться, Тора-кун, я — Фува, — вежливо сказала кошка довольно приятным голосом. Я пупею! Она реально всё понимает и разговаривает. Были у меня всё-таки сомнения.

— Ты давно тут живёшь? — решил я поговорить на нейтральные темы и выяснить степень её разумности. Может быть, мне удастся завербовать эту девчонку? Или разузнать что-то стоящее?

— Я живу в этом доме пять месяцев. Месяц назад здесь появился Амаи. Он ещё совсем мелкий, и разговаривать толком не умеет, — охотно пояснила она.

Мы поболтали. И это было так здорово — просто с кем-нибудь поговорить из своего круга. Не с Сано, потому что его, скорее, можно было бы назвать моим переводчиком, а именно вот так. Просто и легко. Фува рассказала мне, чем занимается в течение дня, что к ним часто приходят гости, потому что Тамаки-сан и её муж очень общительные. Чего она любит поесть. Во что они играют с Амаи. Ещё пообещала сводить в местный сад после того, как нас покормят. Короче, она мне понравилась не только внешне, но и как личность. При моём дефиците общения, я подумал, что если смогу освоить использование чакры, то восемь километров между нашими поместьями вообще для меня будет не расстояние, и я смогу наведываться сюда, чтобы поболтать со своей новой подружкой.

Ещё от Фувы я много интересного почерпнул насчёт кошачьего этикета и ритуалов. Почему надо давать себя нюхать и в какой последовательности всё это производить. Что говорить при встрече с другими кошками. Это может сильно пригодиться, если, а, точнее, когда, я окажусь вне стен дворца. Также мне пообещали показать козырные места в особняке, чтобы видеть всех сверху.

Я конечно же не стал особо распространяться о том, что мечу в ниндзи или тем более, что когда-то был человеком, но не удержался и похвастал своими выходками над некоторыми не уважающими кошек товарищами.

Фува похихикала над моими приколами, а потом серьёзно сказала, что заметила сильный пробел в моих знаниях. Типа не смог правильно нейтрализовать Амаи и не использовал классические увёртки и ухватки для драк, которые учат в помёте. Пришлось сказать полуправду о том, что меня рано забрали во дворец, где я — единственное животное. Она пообещала мне показать некоторые приёмчики. В общем, милашка оказалась той ещё разбойницей, и мы с ней быстро спелись.

Поучиться «приёмчикам» точно было бы не лишним, потому что Кобо в любом случае обучает более «очеловеченным» упражнениям, а, может быть, у меня как у кота свой путь ниндзя?

Глава 8. Тора постигает премудрости

— Тора-чан, Фува-чан, а чего вы тут так развалились прямо на проходе? — склонился надо мной Сано. — Вдруг на вас кто-нибудь наступит?

— Не мешай! Я — постигаю, — фыркнул я. Фува, которая лежала рядом, захихикала.

— Э? А чего постигаешь? — шёпотом, чтобы нас не услышали другие, спросил мой нянь.

— Вот тебе всё расскажи, покажи да дай попробовать, — ушёл от ответа я. — Иди, займись своими человеческими делами, а в кошачьи не лезь.

— Простите великодушно, — оскорбился Сано.

— Смешной он у тебя, — сказала Фува. — Неужели понимает то, что ты говоришь? Обычно люди такие глупые.

Я посмотрел на няня, который, склонив голову, прислушивался к нашему разговору.

— Да не, он просто меня понимает, а так — такой же глупый, как все люди.

Сказал я это своей новой подружке не для красного словца. Моим пытливым гением выяснилось, что в даре понимания животных есть свои нюансы. Я как-то задался этим вопросом и расспросил Сано. Оказалось, он «понимает» меня весьма специфически. Если я говорю слово, которое ему незнакомо, то он осознаёт лишь смысл, который я вкладываю в это слово.

Повторить что-то вроде «ништяк», «иди лесом» или «зацени» не сможет, потому что в его лексиконе нет таких слов. Как раз после этого я чуток расслабился и больше не боялся себя выдать «чуждыми этому миру знаниями». Но всё равно ими особо не светил, а вдруг? В общем, всё, как всегда, упёрлось в чакру. У меня есть чакра, которая сама по себе течёт и резонирует на все мои действия, даже когда я говорю. А у Сано — чакра, которая «понимает» эти мои резонансы.

Поэтому чаще всего эти «говорильщики» могут «общаться» с каким-то одним видом животных, на которых лучше резонанс. Причём, в таком животном должны быть зачатки кейракукей. И обычно ниндзи, которые понимают зверей, тех либо приручают, либо прикармливают и как-то используют. Для шпионажа — чаще всего. Разве что нинкены — сильнее всех отличаются, потому что их специально выращивают, тренируют и следят, чтобы чакра развивалась и так далее. Сегодня вся моя теория подтвердилась — Сано понимал меня, но не понимал Фуву, которая рядом разговаривала.

— А это оказалось действительно забавно, — продолжила разговор моя подружка.

— Ага. Я тоже начал постигать великую кошачью мудрость, — согласился я.

В общем-то, началось с того, что мы бесились и бегали, а потом я заметил этот широкий коридор, где все ходили, он соединял практически все комнаты дома, а также вход и кухню. Васька, сколько я его помню, всегда любил развалиться в подобном месте и лежать. Каждый раз замечаешь его в последний момент и еле успеваешь не наступить на кота. А тот ещё на тебя снизу так укоризненно смотрит, типа «ай-яй-яй, хозяин ты невнимательный, как ты мог почти на меня наступить?» и, главное, ничего не делал — не отбегал, не мяукал, не спал, — лежал себе. Будучи котом, я всё чаще понимал те или иные поступки своего любимца. И предложил Фуве постичь сию великую мудрость.

Оказалось, чтобы лечь правильно, нужен чуть ли не математический расчет — особая точка, из которой ты одновременно будешь видеть большинство дверей, а ещё такое место, где задумавшиеся люди тебя смогут увидеть, причём очень часто это происходило именно «в последний момент». Рассеянный взгляд скользил по нам с Фувой, потом чётко виделось, как до хозяина взгляда «доходило» то, что он узрел, зрачки расширялись, глупое выражение лица, приоткрытый рот в немом крике, ахи, вздохи, ойки, или бурчание, нас обходили и так — следующий. Тот самый цимус был найден.

— Фу-ва! Ня! Ты где? — раздался писклявый голосок и в коридор выбежал Амаи. Оглядевшись и заметив нас, поскакал прыжками. Затем остановился в шаге, и, встав боком, выгнул спину, задрал и распушил хвост.

— Ну всё, конец расслабону, — сострил я. — Сейчас на нас будет нападать страшный белый зверь — Горбун-из-В морду-Дам-Вам.

Амаи, уркая, бочком подошёл, исполняя ритуальное нападение.

Да начнётся битва! Нья-ха-ха!

В особняке мы прогостили три дня. Я провёл это время с пользой, выучил кучу «приёмчиков», потренировался с Фувой кошачьему этикету. Ещё потусил в кабинете хозяина, делая вид, что прячусь от Амаи. Но ничего особо криминального не заметил. Муж Тамаки был префектом — главным сановником в Чуоокен, куда входила и столица, и Коноха, и интендантский город Отакуку, вблизи деревни скрытой в листве. Получалось, что Хиоро-сан был кем-то вроде губернатора. Он, как и Минорухи, разбирал бумаги, выслушивал прошения. В канцелярии, под которую была отведена половина особняка, тоже не обнаружил ничего примечательного или подозрительного. Разве что от одного мужичка чувствовалась непонятной природы агрессия, но слежка прояснила, что тот обижен на своего напарника, которому проиграл зарплату в кости.

Может, ещё я ничего не понял толком потому, что бывал там наскоками? То еда, то прогулка, то учёба с Фувой, то игры с Амаи. А чтобы что-то действительно стоящее разнюхать, надо жить в этом доме. Но на всякий случай я «завербовал» свою новую подружку. Попросил её чаще бывать в кабинете хозяина и прислушиваться к разговорам людей. Мало ли кто-то что-то важное взболтнёт, не обращая внимания на кошку. Фува согласилась помочь.

Шиджими в гостях была очень расслабленной, часами болтала с Тамаки, они гуляли, смеялись над нашими игрищами. Никаких ответственных поручений хозяйка мне не давала, и я вообще понял, что это было что-то вроде «натаскивания» — чтобы я учился быстро ориентироваться в чужих жилищах. А ещё, подозреваю, что моя роль заключалась в том, чтобы легализовать мои появления в поместье префекта, так как на прощание Шиджими сказала Тамаки, что «раз мой Тора-чан так привязался к вашим любимцам, я буду чаще приезжать, или отправлять его вместе с Сано, чтобы они поиграли».

В общем, шпионская сеть начала плестись.

Вернувшись во дворец, я ещё более рьяно занялся попытками управления чакры. Такое чувство, что вот-вот, и нифига! Да ещё и после тренировок устаёшь так, как будто работал ездовым котом и «Запорожец» из снега тащил до «Простоквашино».

Две недели — и всё без толку. А я ведь стараюсь. Очень-очень. Хочу новую вылазку. И ниндзей стать. И врагов одной левой лапой уделывать. Чувствую себя пандой По — где-то богомолы, змеи и обезьяны творят невероятное кунг-фу, а я ни при делах, пусть и ощущаю в себе эту скрытую силу.

Сегодня решил побыть «поближе к природе» и тренировался в саду неподалёку от чайного домика. Сделал несколько упражнений, в том числе забирался на четырёхскатную крышу и спрыгивал, чтобы ощутить движение чакры в себе. Так умаялся, что решил отдохнуть и полежать на тёплом, плоском, нагретом солнцем камне.

Только лёг, как вдруг в кустах зашуршало. Кто-то пробрался в сад? Я, прижимаясь брюхом к земле, неслышно прокрался на звуки.

Вот чёрт! На земле лежат пара связанных охранников и несколько человек из двенадцати защитников даймё. А рядом с ними стоят ребята в чёрных одеждах и масках, оставляющих открытыми только узкие глаза. Точь-в-точь, как ниндзи из голливудских боевиков! И тут я чувствую в себе невероятный подъём чакры. Я смогу помочь! Ощущаю, что меня распирает, и я становлюсь всё больше и больше. Лапы со здоровыми когтями, во рту зубы не помещаются. Я прыгаю к тем ниндзям, в их узких глазках страх, но они пытаются сражаться. Ха! Бесполезно! Ударяю одного хвостом, другого лапой. Они отлетают и впечатываются в стену. Выдыхаю на них пламя огня и прожариваю до хрустящей корочки. Да я же кото-тигро-дракон! Вах! Остальные ниндзи собрались в кучку и дружно совершили хитрое дзюцу, превращаясь в одного большого человека.

Он кидает в меня гиганские сюрикены, а я ловко и грациозно уворачиваюсь от них. Пф! Всё так медленно! Я вижу каждое движение! И могу предугадать его?! Что? Неужели у меня пробудился шаринган? Ю-ху! Сейчас ты у меня попляшешь! Я запрыгиваю на большого ниндзя и врезаю ему по фаберже, он взвыл и рассыпался обратно на мелких. Враги меня окружили, пытаются загнать в угол. Но я мега-офигенски крут! Пуляю в них фаейрболы. Шинкую когтями. Остался только самый главный ниндзя. В отличие от своих худых собратьев он широк в плечах и высок, выше меня. Но я встаю на задние лапы. Мы начинаем бороться. Я пытаюсь загипнотизировать его своими шаринганами, но он закрыл глаза и не поддаётся. Он повалил меня на землю и прижал, а я вцепился ему когтями в лицо и попытался открыть веки, чтобы воспользоваться силой додзюцу.

— А-а-а-а! — на одной ноте, словно ему яйца прищемили дверью, заверещал ниндзюк.

И я проснулся.

А мои когти были в чьём-то лице. И обладатель этого лица орал. Я убрал когти и отпрыгнул от самоубийцы, который решил потревожить мой боевой сон.

С трудом, но в перекошенной роже с кровавыми подтёками я узнал Дайшики. И почему я не удивлён?

— Что случилось? — в сад прибежал запыхавшийся Сано. — Дайшики-кун? Что с тобой?

— Не видишь что ли? Он болен идиотизмом! — фыркнул я, стряхивая с когтей кровь. — Ничему жизнь не учит.

Я пошёл к прудику и макнул лапу в воду, смывая чужие гемоглобины.

Эх, это всего лишь сон… Так-то прикольно, конечно. И я так чётко свою чакру чувствовал и управлял ей.

— Я просто увидел, что Тора спит и перебирает ногами, — услышал я сдавленные оправдания Большого Оленя. — Подумал, что ему снится кошмар и решил разбудить…

Ага, «решил разбудить» своим лицом походу. Целуя в мохнатую щёчку. Сто процентов хотел напугать меня и крикнуть в ухо или что-то вроде. И как таких дебилов в ниндзи производят? Да ещё и даймё разрешают защищать?

Хм… Надо вспомнить сон. Ведь мама говорила, что сны они связаны с подсознанием. Если я хотел понять принцип работы чакрой, то сон мне подсказал? Ведь там я и не задумывался, как ей управлять — управлял и всё. Над этим надо хорошенько поразмыслить и попробовать потренироваться.

Но сначала…

— Сано, я есть хочу! Оставь этого придурка, такого только могила исправит, — и я потрусил к входу, довольно мурлыкая.

Глава 9. Тора в печали

«Быстро сказка сказывается, да не быстро дело делается», — вот это точно! Прав русский народ!

Я на своей, так сказать, шкуре всё это ощутил. Когда смотрел мультик, чуть из штанов не выпрыгивал: «Да давай уже! Осваивай новую технику, Наруто!» — вопил.

Ага. Дурак был, признаю.

Сам же занимался и плаванием, и теннисом. Знаю, что любой результат даётся кропотливым трудом, но в мультике всё равно — всё казалось легко и просто.

Сейчас у меня шерсть на загривке встаёт, когда я вспоминаю, что «дурачок Узумаки» за месяц освоил расенган, а потом, через пару лет «раскачал» тот до обалденной летающей сюрикен-хреновины. Я до того места, как она в мульте появилась, не досмотрел, но мне Серёга рассказывал и показывал «куски классного мочилова», чтобы заинтересовать. Конечно, может это и авторская выдумка, если честно, я сам, своими глазами, ещё ни разу не видел настоящего ниндзюцу. Ну, чтобы вот так вот взяли «вжик-вжик-вжик» сложили мудры и наколдовали какой-нибудь «фокус-покус».

Местные ниндзи в основном на мечах, кулаках или палках дерутся и своими супер-способностями не светят. Разве что Кобо-сенсей шаринганами сверкает, которых никто другой не видит, но это всё равно немного не то.

Обидно до слёз, но я и одним глазком или издалека не видел, как люди по воде ходят! Кажется, что это — самая естественная в мире вещь, ан нет, нифига. Оказывается, в городах и замках ниндзям нельзя колдовать особо. А также кичиться своим этим искусством «ниншуу». Моветон, блин.

Ну и, конечно, самое печальное, что сам я, как последний лох, — чакру почувствовал уже больше пяти месяцев назад, а толку?!

Ы-ы-ы… В пору выть, как блохастому Шарику.

— Тора-чан… Что с тобой, мой сладкий? — надо мной склонилась Шиджими.

Я приподнял голову и положил её обратно на лапы.

Охо-хо… Грусть, тоска меня обуревает, хозяйка. Никчёмный я, ни на что не годный.

— Вот, я тебе твоего любимого копчёного угря принесла, а то ты, малыш, не ешь ничего второй день… — мне под нос сунули ароматный кусочек лакомства. Такое давали только по праздникам, потому что мне, как коту, копчёности есть вредно для здоровья.

— Может быть, съездим к Фува-чан и Амаи-чан? Или к Сорано и её малышкам шпицам? — продолжила Шиджими увещевания. — Хочешь, прокатимся в паланкине до Каруми-сан, от неё пришло письмо, что Кано-чан родила трёх прелестных малышек… — хозяйка ещё долго перечисляла своих многочисленных подруг, с питомцами которых я познакомился за прошедшие месяцы.

Но какие могут быть гости, когда у меня горе горькое, обида на весь мир шиноби бескрайняя?

— Тора-чан, — Шиджими почесала у меня за ушком. — Тебе скоро годик исполняется. Твой первый день рождения, а ты грустишь. И Сано не говоришь, что с тобой. У тебя что-то болит?

Я помотал головой. Душа у меня болит. Целый год! Ну ладно, пусть не совсем целый, но десять месяцев-то точно! И никаких толковых результатов! Ы-ы-ы!

— Тора-чан, ты плачешь? — потрогала меня возле глаза, откуда скатилась скупая кошачья слеза, хозяйка.

Э-эх… Как вообще можно сформулировать причину моей кручины? Как-то не по-мужски так разнюниться, но всё реально достало. С чакрой не получается, а тренируюсь я на износ. Ладно бы правда стал котом-ниндзя.

А то тут ещё пришло вдруг понимание, что кошки живут намного меньше людей. Лет пятнадцать-двадцать — максимум. Это я уже двадцатую часть жизни, в лучшем случае, потратил, а ещё ничегошеньки не добился! Страшно представить! Кобо-сан меня подбадривает, сказал на прошлом занятии, что у меня каналы чакры стали чётче и более разветвлённые, что я на верном пути. Но, блин, сколько этот путь будет длиться?

Каждый раз в темечко клюёт такая жирная птица обломинго, что мне хочется поотрывать её пёрышки нафиг и придушить злодейку. Птиц в саду стало куда меньше, по причине моей бессильной ярости. Я так пытался сбросить напряжение.

Но в итоге: вчерашняя тренировка, новый провал моих надежд и мечтаний, и я завалился в свою уютную кроватку в обнимку с депрессией.

Сано уже целую неделю умеет управлять чакрой!!! Я не завидую. Знаю, что он тоже прилично впахивал, но… Мне хочется. Мне ужасно хочется тоже это уметь. И я ведь старался. Очень-очень старался. Но в конце концов, сколько можно быть «ненормальным котом»? Буду «нормальным» — есть, спать и греться на солнышке. Ы-ы-ы!

— Тора-чан! Тора-чан! — меня разбудил голос Сано.

— Чего тебе? — буркнул я.

— У тебя тоже всё получится с чакрой, не расстраивайся, — заговорил со мной, как с дебилом, мой нянь.

— А ты что же, в Нострадамусы заделался? — съязвил я, гневно сопя в две дырки.

Ишь, всё понял он!

— Я сказал мадам Шиджими, что ты всегда мечтал посмотреть на деревню ниндзя и побывать на своей родине. Помнишь, ты как-то мне это говорил? Так что хозяйка решила, что завтра вместе с тобой, если, ты, конечно, будешь себя лучше чувствовать, отправится в Коноху. Она закажет там несколько миссий и погостит у самой Пятой Хокаге. Ну как, Тора? Интересно тебе?

Одно из кошачьих правил, которым меня обучила Фува: «Никогда не показывай людям своих истинных чувств. Больше игнорируй, и тогда они будут скакать перед тобой на задних лапах».

Кажись, сработало!

— Пф! — фыркнул я. — Вместо болтовни, лучше руками поработай и расчеши меня, а то у меня вся шерсть свалялась, словно я не кот даймё, а какой-то помоечный. Я должен предстать перед Кушиной-сан во всей своей красе и великолепии.

— Задавака, — пробормотал Сано, отыскивая в специальном лакированном сундучке из красного дерева мои парикмахерские принадлежности.

— Я всё слышал! — грозно уркнул я. — И рыбу на пару приготовленную на ужин желаю. А ещё тофу и омлет. Вот!

— Будет исполнено, Тора-сама! — шутливо поклонился мне Сано. — Как прикажете, Тора-сама! Разрешите расчесать Ваше великолепие?

— Позволяю, — важно кивнул я.

Настроение поднялось до невиданных высот. Возможно, мне просто нужен перерыв. И вообще, пропущенный мяч — ещё не повод сливать гейм.

— Тора-чан, я рада, что ты перестал грустить, — мы ехали в паланкине, и меня хозяйка взяла на колени. — Ты мой малыш! Как же я без тебя-то?

— Хочу на крышу! — недовольно сообщил я, одновременно пытаясь вырваться из рук.

— Хочешь на крышу? — переспросила Шиджими, и я оторопел. Неужели она тоже понимает меня?!

— Нет, я тебя не понимаю, но по твоей реакции вижу, что угадала, — засмеялась хозяйка, ткнув мне пальцем в нос. — Иногда ты так явно «говоришь», что мне становится понятно, что ты хочешь сделать. Это просто связь.

Я фыркнул и закатил глаза, а хозяйка снова засмеялась.

— Сано я с собой не взяла, его могут «раскусить» в Конохе, а мне бы этого не хотелось. Так что придётся тебе говорить и делать что-то понятнее для меня.

Я кивнул. Что ж, ради «главной деревни всех ниндзь» можно и побыть дрессированной кошкой.

— Когда мы войдём за стену Конохи, ты можешь спрыгнуть с паланкина и обследовать территорию. У меня есть твоё фото, так что дам форы в пять-шесть часов, а потом попрошу разыскать тебя. Думаю, тебе понравится эта игра. Я знаю твою трепетную любовь к проказам над шиноби. К тому же, не думаю, что всё, чему ты учился больше полугода у Кобо-сана, так уж и бесполезно. Мне Сано сказал, что ты из-за этого расстраивался. Конечно, эту миссию дадут скорее всего генинам, но они всё равно шиноби и не должны недооценивать своего противника, — Шиджими хихикнула. — Ты стал таким большим и мощным, Тора-чан. Красавец! Настоящий тигр! Только смотри, чтобы рядом не было их сенсея. И не слишком сильно усердствуй. Это, скорее всего, будут дети.

О-о-о… Это может быть интересным. Увидеть шиноби в деле! Да и ещё и мне дали карт-бланш. На самом деле хочется проверить, на что я способен. Ох, иногда я так люблю свою хозяйку, она такая хорошая и умная женщина!

— И я люблю тебя, Тора-чан! — засмеялась Шиджими. — Давай, иди наверх, мой тигрёнок.

Она подняла меня, приоткрыв ткань, и я забрался на крышу паланкина. Ух, сколько ж пакостей можно проделать!

Нья-ха-ха! Жди меня, Коноха!

Глава 10. Тора и новые знакомства

Мы — бандито-гангстерито,

Мы кастето-пистолето, o yes!

Мы стрелянто, убиванто,

Украданто то и это, o yes!

Песня в голове соответствовала моему настроению и ощущениям. О, да! Мой кошачий десант благополучно совершил посадку на зелёный упругий газон Конохи. Я выгрузился неподалёку от Резиденции Хокаге, расположившейся под горой с пятью наскальными ликами лидеров аборигенов. Н-да, руки бы оторвать местным умельцам-камнерезам. Ладно мужики, а за Кушину-сан мне как-то обидно стало. Такую женщину и так уродски сделали! Столько времени прошло, а я вот всё ещё нахожусь под впечатлением от нашей единственной встречи.

Рядом с трёхэтажной Резиденцией, похожей на перевёрнутую клешню манипулятора в автомате с игрушками, стояло высокое здание. Похоже, что это было что-то вроде башни-голубятни, которая имелась и при дворце. Я решил для начала обозреть с неё окрестности и сориентироваться, прежде, чем определиться, куда идти в первую очередь. Мы в паланкине ехали от ворот до этой клешни минут двадцать пять-тридцать. Селение должно быть круглым. Скорость наша снизилась почти вдвое. Пересекли мы этот «пи-эр-квадрат» по диаметру. Итого, получаем, что по самым скромным прикидкам, радиус скрытой деревни почти километр. А у меня лапы не казённые! И подушечки мои розовые натирать до кровавых мозолей я не имею ни малейшего желания. Умный кот шевелит мозгами, а не ногами!

Вход в башню оказался открыт, так что я спокойнёхонько прошмыгнул туда и, пользуясь своей ниндзяевской окраской, поднялся по винтовой лестнице, держась в тени. Уф! Вот и первая тренировка. Надо будет обязательно наметить точки общепита и стырить жратву. Как любой порядочный кот даймё я должен выполнить миссию по экспроприации еды у местных крестьян. Оброк барям!

Тяк-с, что мы имеем? Дверь, в которую мне явно надо, — закрыта. Пахнет птицами и их гамном, блин, ещё вступишь чистой лапой во всякое… Они тут что, не убирают? Не знают о гигиене и орнитозе?

— Срочное послание для пятой группы! — завопил сзади какой-то умалишённый чел. Снизу вверх приблизились топот ног и шумное пыхтение.

Ох, братец, тренироваться больше надо, что за ниндзюк с такой сбитой дыхалкой?! Я притаился и забежал следом за курьером, тут же сиганув под какой-то низкий стол в углу. Хе-хе. Скрытое проникновение во всей красе!

Вошедший поковырялся возле клеток и с порханьем выпустил какого-то голубка. Раздались шаги, дверь захлопнулась, и я выглянул из своего временного убежища. Никого.

— Кошка! Кошка! — заволновались птицы в клетках, когда я вышел на середину смотровой площадки. Почти сплошные окна, точнее — оконные проёмы, потому что стёкол не было.

— Берегись! — воскликнул крупный сокол или ястреб, я в них не особо разбираюсь. Птиц сидел на специальной жёрдочке и был к ней же и привязан за кольцо на лапе. Захлопал крыльями и завопил, демонстрируя острый клюв. На лапах у него когти тоже будь здоров, больше моих в два раза.

— Спокуха, народ, я не по вашу душу, — сказал я миролюбиво.

— Он хочет съесть моих птенчиков! — заистерила какая-то мамашка.

— Да нужны мне вы! — фыркнул я на эти грязные инсинуации. — Я, между прочим, кот самого даймё страны Огня — Тора-сан! Меня отборной курятиной кормят и заграничным «Вискасом». Буду я непонятных птенцов жрать, ага, щаз! — короче, попонтовался я маленько перед пернатыми.

— Зачем тогда ты пришёл, Тора-сан? — спросил меня ястреб, забавно склонив голову на девяносто градусов.

— Мне на Коноху надо посмотреть с высоты, — ответил я, запрыгивая на подоконник. — У меня-то крыльев нет… Ух ты-ы!!!

Коноха, хоть и деревня, но впечатляла. Оказалось, что у неё веерная система: всё сходится на Резиденции Хокаге, от площади перед которой разбегалось семь дорог. Прямо — шла к центральным воротам, из которых мы заехали. Справа и слева было ещё по три направления. Я насчитал больше пятидесяти кварталов разной степени застройки и озеленения. Также справа была видна река, а слева — большой пруд или озеро.

— А «Лес смерти» тут где? — поинтересовался я у ястреба.

— Он на востоке от селения, за стенами, — помолчав, всё-таки ответил мне птиц. — Нам приходится облетать его.

— Что, правда, такой страшный и крутой лес? — заинтересовался я.

— Он очень большой и служит естественной защитой с востока для Конохи. Его трудно преодолеть за один перелёт, а если снизишься, то можно надышаться ядовитыми парами деревьев. Или попасть на ужин какой-нибудь жуткой твари.

— У, как всё серьёзно, — покивал я разговорчивому пернатому. — А в Конохе ты ориентируешься? Кстати, как там тебя зовут? Я-то представился. Невежливо как-то получается.

— Меня зовут Такаро. Да. Я знаю почти все здания в селении, ведь почтовых птиц отправляют повсюду. Я даже могу находить людей по чакре. Например, дзёнинов, если их вызывает Хокаге, — раздул грудку от собственной важности птиц.

— С этого момента объявляю тебя личным гидом! — обрадовал я его. — Подь сюды, и расскажи мне, что там за здание?

Я хорошенько запомнил, что где в Конохе находится. Такаро оказался своим парнем и всё мне разъяснил. Кстати, узнал, что у голубей чакры нет, они просто почтовые, а у ястребов — есть. Пернатый спецназ, блин. Элита. Так он всяких ниндзей и находит. Распрощались мы почти друзьями.

Так что после того, как я стащил кусок свинины у торговца лапшой недалеко от площади перед Резиденцией и хорошенько подкрепился, то пошёл на полигоны, где должны были быть тренировки ниндзей. И не просто там какие попало, а настоящие — с чудесами и чакрой со всех щелей.

К своей цели я направился по крышам. Оказалось, что по ним вообще бегают все кому не лень: дети, взрослые, одну старушку с баулами видел. Дорог на них нет что ли? Улица-то внизу пустая!

Чуть подальше от центра стало поспокойнее, да и дома стали попадаться реже. Не сплошные застройки, а отдельные — «деревенского типа», с участками, капустой на грядках и гуляющими курочками.

Я пошёл по дороге, вдоль подстриженной живой изгороди. Навстречу мне с диким лаем выскочила псина. Сердце заколотилось, меня непроизвольно выгнуло в дугу, шерсть вздыбилась. Я встал на изготовку и растопырил когти на правой лапе.

Ну, сейчас, Тора, тигр ты наш доморощенный, и проверим, чего ты стоишь. Шавка не очень крупная, но больше меня раза в два. Секунда, вторая, всё словно в замедленной съёмке: вот псина сунула морду ко мне, удар наотмашь правой, прыжок и я «оседлал» собаку, вцепившись в её загривок всеми четырьмя конечностями.

От скулежа уши трубочкой свернулись. Ага! А нападать на маленьких, значит, можно? Я с диким воплем нёсся на своём «скакуне». Ладно хоть в нужную мне сторону. Драть шерсть клоками тоже не забывал. Чтобы неповадно было. А если бы вместо такого крутого меня была бы Фува-чан или малыш Амаи?

— Ау-у, отпусти-и-и! — взмолился жертва своего же произвола и дурости, проскакав почти два квартала. Я рванул напоследок ещё один клок и спрыгнул, собака с поджатым хвостом и скорбно завывая, нырнула в подворотню. Зализывать раны, наверное.

— Неплохо справился с этим наглецом, малыш, — спокойный мужской голос за спиной заставил меня подпрыгнуть, разворачиваясь в полёте, и снова принять боевую стойку.

Передо мной стояла собака в три раза крупнее предыдущей. Настоящий слон! Я таких здоровяков и в прошлой жизни, может, раз или два всего видел и то на выставках. Остромордый и пушистый — точно какая-то помесь сенбернара с волком.

— Не волнуйся, я не нападаю на кошек, — сказал мне чёрно-белый пёс с повязкой на глазу. Вылитый пират! И в нём чувствовалось что-то странное и знакомое.

— Ты нинкен! — сообразил я.

Точно же, от него я почувствовал чакру! И её намного больше, чем я ощущал в том же Дайшики! Ох-ре-неть!

— Меня зовут Инузука Куромару, — представился ниндзя-пёс.

— У тебя что, есть фамилия? — прифигел я. — А я — Тора, — не говорить же, что моя фамилия Пестрецов, это как-то странно прозвучит.

— Я из клана Инузука. У моих людей такая же фамилия, — пояснил мне фишку с фамилией Куромару. — Тора? «Тигр» значит? Тебе идёт это имя, — добродушно фыркнул пёс.

Оглядевшись, я запрыгнул на лавку возле заборчика. Жутко неудобно разговаривать с таким гигантом, задрав голову.

— Ты умеешь управлять своей чакрой, Куромару? — спросил я самую интересующую меня вещь. — Долго этому учился? Чего ты умеешь делать? Как давно ты стал ниндзя? — завалил я вопросами нового знакомого.

Он засмеялся, но так, не насмехаясь надо мной, а просто весело.

— Ты забавный, котёнок-тигр. Неужели хочешь стать ниндзя?

— Ещё бы! — фыркнул я. — Конечно, хочу.

— Зачем тебе? — спросил пёс. — У тебя же нет партнёра. Кошки, насколько я знаю, слишком свободолюбивы, чтобы у них были свои люди.

— Эх ты, вырос такой большой и не понимаешь совсем! — возмутился я. — Я же маленький! Любой такого милого няку норовит обидеть. Сам видел. Всякие шавки то и дело нападают. Кто-то пнуть норовит, кто-то просто поиздеваться над животным. Я хочу уметь защитить себя и некоторых людей и зверей, которые мне дороги.

Куромару смерил меня с ног до хвоста и вздохнул.

— Ну да, ты мелковат.

— Спасибо, что заметил, — фыркнул я, вызвав новую волну добродушного смеха пса. — Ну так что? Ты что-нибудь мне покажешь? — я встал на задние лапы и сделал большие просительные глазки. Долго перед зеркалом репетировал. На Шиджими всегда срабатывало.

— Ладно, пойдём со мной, Тора-чан, покажу тебе кое-что, — многообещающе протянул Куромару.

Я от радости шёл с ним и путался в ногах, отираясь о белую шерсть. Ня!!! У меня появился звериный учитель!

Глава 11. Тора превозмогает

Я раньше думал, что очень хорошо тренируюсь. На все сто процентов.

Тренер мой, Виктор Иванович, гонял меня в хвост и в гриву. В прошлом году в области по юношам я был в лидерах. Готовился серьёзно на турнир по первенству нашего федерального округа, чтобы и на Россию выйти впоследствии. Виктор Иванович говорил, что моё упорство приведёт меня на кубок Дэвиса, главное, не перегореть. «Мы не Москва и Питер, где всё схвачено, но у тебя талант, Гриша, хорошая реакция, сильная подача, ты трезво анализируешь ситуацию, — ты сможешь», — его слова.

А потом я заболел. Но верил, что смогу вернуть себе форму. Главное стараться, и всё получится. Мы с Наруто в этом смысле очень похожи. Не зря мне Серёга именно это аниме принёс, чтобы я не грустил. Наруто реально добивался и превозмогал, чтобы чего-то достичь. А всякие уроды ему ещё палки в колёса ставили и смеялись над ним. Душу греет, что у него мама живая на самом деле. Да ещё какая мама! Хокаге! Увидеть бы Наруто одним глазком, но это, думаю, вполне возможно, если мы с хозяйкой будем гостить у Кушины-сан.

Я полностью согласен с этим парнем, что жалеть себя — бессмысленно, надо что-то делать, чтобы что-то изменить. Жизнь продолжается, а у меня-то вообще — ещё и какая жизнь! Быть котом — это непередаваемо. Есть свои минусы, конечно, но и плюсов немало.

Кобо-сан тоже тренер хороший. И мне кажется, что если бы Сано не ленился, то не неделю бы назад чакрой смог манипулировать, а раньше.

Как мне объяснил Куромару — у животных всё несколько одновременно и сложней, и проще. Например, в упражнениях для людей отсутствует направление на хвост, а шерсть является естественным проводником чакры, которую люди не учитывают. Ещё когти и зубы, которые можно делать больше и острее с помощью чакры. Наверное, у меня вместо глаз были такие большие сердечки, когда я смотрел на моего звериного учителя.

Так… О чём это я?

А, о тренировках. Так вот, после трёхчасового занятия с нинкеном у меня болело не просто всё, а вообще всё: тело, лапы, когти, хвост и уши, и шерсть ломило, и усы. И вообще был я одной распластанной пушистой тряпочкой. Не в силах пошевелить даже… ничем.

Но вместе с тем меня несут и раскачивают волны блаженства, потому что я познал сатори или точно был к нему близок, как никогда ранее. Чакра почти что меня слушалась, а Куромару похвалил меня, сказал, что я способный и если буду стараться, то смогу освоить какой-нибудь крутой удар или направлять чакру в шерсть, чтобы делать мех бронированным.

Я мужественно приоткрыл один глаз. Кошачьи боги! Даже веко болит! Хм. Насчёт того, что меня раскачивает, я не ошибся. Оказывается, я распластался не просто абы где, а на спине Куромару и он меня куда-то везёт. Ох, хорошо… Мягко и тепло… Мр-р-р…

— Кого это ты принёс, Куромару? — услышал я сквозь сон женский голос. — Что с этой кошкой?

Потом меня щупали, наверное, она думала, что я покалечен. Не, я фанат, конечно, но не до такой степени.

— Какой красивый кот. Твой друг, Куромару? — кажется, меня вернули на место, и я запустил лапы в густой мех, прижимаясь к большому и тёплому.

«У-у-у! Урк! У-у-уу!» — разбудили меня странные завывающие звуки.

Сначала я решил не обращать внимания на них, было слишком хорошо. Потом меня обдало воздухом, словно меня нюхал большой нос, впрочем, я подозреваю — чей, и голос Куромару сказал:

— Это из твоего живота, тигрёнок.

Завывания повторились, и я резко ощутил прямо-таки зверский голод. Походу, сворованное, а поэтому в два раза более вкусное, мясо отдало все свои калории на благо науке шиноби.

— Вставай, есть пойдём, — ткнулся мне носом в бок пёс, помогая подняться. Лапы у меня дрожали и разъезжались в разные стороны. Не чувствовал такого с той поры, как в котячью юность попал в зал, который натёрли какой-то скользкой хренью.

— О, друг, похоже, что ты перестарался, — сообщил мне Куромару и взял меня в зубы за шкварник. Я не успел испугаться, что шкуру мою любимую прокусит. Но нет, было даже как-то удобно.

— О, вы проснулись! — обрадовано сказал знакомый хрипловатый женский голос. — Вот, ешьте!

Меня отпустили на пол перед миской с горой чего-то красно-бурого, похожего на «Чаппи», залитого фасолью в томатном соусе. Пахло приемлемо. Живот продолжал требовать жрачки. Выбираться было бы не комильфо. Нечто оказалось какой-то смесью травы, овощей и мяса с требухой. На вкус лучше, чем на вид.

Не заметил, как умял всё, что дали. Голод — лучшая приправа. В животе запорхали бабочки. Кра-со-та!

— В этом корме содержится особая добавка, сделанная из плодов деревьев и побегов травы, которые проводят чакру, — сказал Куромару. — Они развивают кейракукей животных, а также способствуют нашему росту.

— То есть хочешь сказать, что ты не был бы таким здоровым, если бы не питался определённым образом? — уточнил я.

— Возможно, но я потомственный нинкен клана Инузука. Мы все — крупные.

Наш разговор прервало тявканье, и на кухню забежал белый щенок с длинными висячими ушами. Он подбежал к миске, из которой ел я.

— Мам, я дома! — раздался детский голос. — Я быстро поем и пойду с ребятами погулять! Акамару тоже голоден!

— А где моя еда? — щенок явно не втыкал, куда что делось, потому что старательно обнюхивал миску, косясь на мою довольную морду лица.

— Извини, приятель, — вздохнул я. — Кот успел, кот и съел.

Женщина забрала посуду, вымыла её и положила тот же корм щенку.

— Так что у тебя за новый друг, Куромару? — спросила она, когда разобралась с едой. — Он тигр? А, его зовут Тора! Понятно…

Я заметил, что Куромару как-то по-особенному разговаривает со своей хозяйкой, то есть я не понимаю, что говорит ей он, а она, похоже, не понимает, когда мы говорим между собой. Всё — резонанс чакры. Угу, я теперь могу диссертацию по этому вопросу писать.

— Тора-чан, чей ты? — надо мной склонились и почесали за ушком.

Я рассмотрел хозяйку Куромару. В ней было много звериного: узкие зрачки, как у меня, кстати, цвет волос тоже на мой похож — тёмно-шоколадный, клыки зубов явно длиннее, чем положено человеку. На щеках, видимо, какие-то татуировки, чуть изогнутые вовнутрь треугольники остриями к подбородку. Ня! Прямо женщина-оборотень!

— Цуме спрашивает, кто твои люди, — «расшифровал» мне Куромару.

— Да понял я, не дурак, дурак бы не понял, — фыркнул я. — Я играю в прятки, меня должны найти. Если наскучит, сам свою хозяйку разыщу.

— Ого! Что за кот, ма? — в кухню вошёл мальчик. На вид на пару лет младше Сано. И копия матери: те же волосы, глаза и татуировки на щеках.

— Это друг Куромару — Тора-чан, — сказала женщина, видимо, удовлетворённая моим ответом. А то, может, я скитаюсь или потерялся, или настолько милый, что хочется себе оставить.

— Это мой сын, Киба, — представили мне пацана. — А я — Инузука Цуме.

Я смотрел, смотрел на мелкого, потом на щенка, который доел своё и начал меня немытой мордой обнюхивать без разрешения. И до меня допёрло! Это же тот самый Киба! Я ещё его имя забыл. Этот шкет должен через какое-то время с Наруто сразиться на экзамене! Вах! Вот это я круто попал! Похоже, что вот это вот лопоухое и невоспитанное — тоже нинкен, который Кибе принадлежит.

— Эй, хватит об меня морду вытирать, я что, на салфетку похож?! — возмутился я, отталкивая лапой щенка.

Этот Акамару обиженно засопел и сел на попу.

— Ну и чего надулся, как мышь на крупу? — я уже чувствовал себя отлично.

Может, питание с волшебными травками так действует, но я прямо небывалую бодрость ощущаю. Хочется снова бегать, прыгать и беситься. Хм? Какие странно… Словно ток чакры стал быстрее.

— Ма, я тут вспомнил кое-что… — подозрительно посмотрев на меня, сказал Киба. — Наруто говорил в классе, что ему Хокаге дала супер-миссию. Мы как раз с ним, Саске, Чёджи и Шикамару собирались встретиться после обеда, чтобы начать поиски.

— Кого вам надо отыскать? — заинтересовалась Цуме.

А я насторожился. Это «ж-ж-ж» точно неспроста. Похоже…

— Наруто сказал, что нам надо найти кота даймё нашей страны. Он подслушал какой-то утренний разговор и выпросил эту миссию у своей маман. Обещал принести его фотографию к месту сбора. Но сказал, что того зовут…

Я не стал дослушивать своё имя. Оно прозвучало уже за моей спиной. Я рванул к двери, где имелся вполне удобный собачий лаз, видимо, для Акамару, потому что такого телёнка, как Куромару, дверь вряд ли остановит.

— Это был он! — завопил мне вслед Киба. — Акамару, за мной! Догоним его!

Ага, щаз! Так я и дался малолетней шпане. Корм пошёл в коня, то есть в меня, так что я летел, как мохнатый пушечный снаряд.

Тара-ра-ра-та-та! Вперёд, коты!

Глава 12. Тора и злодейство

— Это точно он! — возбуждённо махал руками Киба, некультурно тыкая пальцем в моё фото. — Этот кот был у нас дома! Скажи же, Акамару!

Щенок утвердительно тявкнул. Я еле удержался от фырка. С убежища на дереве мне было прекрасно видно пятерых «звероловов». Двое пацанов имели чёрные макушки: у одного волосы покороче и вихры топорщились, как мой хвост при виде Дайшики, у второго — завязаны в пучок и, что самое смешное, остальные его звали «Шика» — Олень.

Ещё был щекастый и круглый мальчик, которого все, не парясь, звали «Бабочкой» — «Чоу». Я ржу с них. Эта «бабочка» точно собиралась закуклиться, потому что жрал пацан, как гусеница, аппетитно похрустывая чипсами. У меня чуть слюна не побежала. Таких «вредностей» мне точно никогда не выпросить ни у Сано, ни у Шиджими. А я с прошлой жизни жареной картошки не ел, уже и вкус забылся.

Больше всего меня интересовал пятый — с жёлтой цыплячьей копной, реально, какой-то «Антошка» из «Весёлой карусели»: загорелый, самый мелкий из всех, шебутной и махающий руками в два раза больше Кибы. Когда последний закончил свой драматично-юмористический (драма у него, юмор — у меня) рассказ, друзья начали строить коварные планы, как им изловить хитрого и вероломного меня.

А я, значит, злокозненно их подслушивал и мысленно потирал лапы, как муха перед вареньем.

— Киба, наверное, загонял этого кота, надо просто подождать в тенёчке, сам вернётся, когда есть захочет, — позёвывая, предложил Олень самый коварный план, который к моей величайшей радости был яростно и категорично отвергнут остальными. А то ишь! Полежать они вздумали.

— Надо приманить его чем-то вкусным, — продолжил толстяк-Бабочка. — Кошки любят… Рыбу и мясо. Ещё молоко.

— А у тебя разве есть с собой что-то из этого? — спросил пухлика Киба. — Я думаю, что Акамару надо попробовать взять след. А ещё прочесать округу, я его как раз недалеко потерял.

Цыплёнок предложил устроить ловушку и выкопать яму, куда бы я упал, или поставить силки. Я чуток напрягся. Малолетние ниндзя-фанаты, блин!

Короткостриженым брюнетом, когда его, наконец, назвали по имени, оказался Саске. Он же — друг Наруто-Антошки, которого, помнится мне, тот в аниме всё пытался вернуть и прочее. Но, думаю, раз резни клана Учиха не случилось, то родители Саске уши оборвут, если тот вдруг куда-то слинять попытается. Мелкий Учиха предложил разделиться и устроить соревнование, кто меня быстрей поймает. Я заподозрил, что он просёк моё гнездовье и хочет сорвать банк. Знаем мы этих красноглазых, сами почти из этого клана.

Парни горячо восприняли эту идею, и даже Олень повздыхал, но тоже кивнул, соглашаясь. Они ударили по рукам и разбежались в разные стороны. Я подождал, не появится ли Саске, чтобы попытаться меня захватить, но нет. Переоценил я несостоявшегося «мстителя», переоценил. Впрочем, им на вид лет по десять — одиннадцать, и я для них всего лишь кот, поимку которого они решили сделать немного интересней, добавив элемент соревнования.

Нья-ха-ха! Мои маленькие наивняшечки! Это же просто подарок небес! Гы-гы-гы!

Я решил, что жирный Мотылёк станет первой жертвой кошачьего произвола. Выследил его буквально в двухстах метрах от клёна, под которым дети решили снова встретиться через час, если у них не получится поймать кота, то есть меня, поодиночке. Не жалея чипсов, он выложил к себе «тропинку приманки» и спрятался в кустах.

А пахнет-то вкусно! Я, конечно, полчаса назад подзаправился, да ещё и, похоже, допинг получил, но жареная картошечка, хрустящая… М-м! Вкуснота! Похоже, что с беконом. Кстати, не пойму отчего: то ли от тренировок с Куромару, то ли потому, что этот Чоу не скрывает свою чакру или её у него много, от него «фонит». Я его прекрасно чувствую и «вижу» и через густые заросли. Впрочем, для такой грузной фигуры он довольно тих и незаметен. Как и не дышит. Этот феномен меня заинтересовал, и я попытался ощутить свою чакру и чуть ускорить её течение. И чуть назад себя не сел! У меня получилось!

О, да! Оy, yes! Фантастика! Я крут! Я крут!!! От счастья, немного забывшись, исполнил танец папуасов и вдруг понял, что «фон» чужой чакры с большой скоростью приближается, пока я тут отвлёкся на радостные пляски.

Мотылёк взлетел в попытке наброситься на меня. Вот придурок! Так и задавить пузом бедное животное можно! Я отпрыгнул в тот момент, когда ко мне уже тянулись пальчики-сосиски, так что пару метров Чоу проехался носом по земле. Физика: ускорение свободного падения, ага. У него из рюкзака, который был за плечами, горкой вывалились пачки с чипсами и всякими штуками. Сверху, как по заказу — нераспечатанные чипсы с беконом. Манишь меня, детка, манишь?! Что поделать, обворовал этого недотёпу, схватил зубами за край, и побежал с добычей в сторону, где слышал лай Акамару.

— Пс, мелкий! Пс! Пс! — позвал я из кустов, щенка. — Чипсов хочешь? Сюда иди. А то я всё сам съем.

Акамару озадаченно принюхался и завертел головой. Тоже мне, блин, сыщик выискался!

— Не гавкай только, я здесь, лезь ко мне!

В мои кусты забрался белый щенок.

— Тора-сан, я же за тобой охочусь! — возмущённо прошептал он. — Ты чего не прячешься?

— Охотничек нашёлся, — фыркнул я. — Война войной, а обед по расписанию, слыхал?

— Не, не слыхал, — помотал головой щенок.

— Вкусняшку хочешь? Спорим, ты такого никогда не ел? Помоги открыть, — распорядился я. — Держи этот край, я буду держать этот, и потянем каждый на себя.

— И что будет? — поинтересовался этот белый Бим чёрные ухи.

— И будет тебе счастье, — пообещал я.

Пока Киба был занят поисками обожравшегося и уснувшего в кустах от переизбытка счастья щенка, я занялся охотой на Оленя.

Вот ведь ленивый человек! Вместо того, чтобы в поте лица искать меня, он валялся и, закусив травинку, пырил в облака!

Я решил устроить испытание его лени. Забрался на дерево, недалеко от которого предавался сиесте Олень и, напрягая все свои актёрские способности, очень-очень жалобно попросил.

— Добрый, но ленивый мальчик, помоги мне! Я залез на дерево, а слезть боюсь! Сними меня!

Пацан привстал и повернулся на мой голос. Я выпучил глаза, делая их большими и несчастными. Чуть слезу не пустил, честное слово!

— Тора-чан? — меня опознали.

— Сними меня! — тонким голоском запищал я. — Я самый несчастный кот на всём белом свете! Никто меня не любит, никто не приласкает!

— Прыгай ко мне, не бойся! — ох уж эти Олени — все одинаковые.

Я помотал головой и забрался на ветку выше, откуда застенал ещё интенсивнее:

— Ох, бедный я несчастный! Всё мне надоело! Как мне теперь жить? Пойду, и как порежу себе… колбасы и брошусь под… одеяло!

Олень внял моим угрозам и полез на дерево. Он поднимается на ветку, я выше, он выше, я — ещё выше. Я заметил, что пацан стал уже с опаской поглядывать вниз.

Между прочим, в лазанье по деревьям самое сложное не залезть, в этом как раз проблем нет, а слезть. Когда мы поднялись почти к вершине, я, немного рисуясь, свесился вниз, вцепился в кору и виртуозно спустился, притормаживая задними лапами, оставив Оленя куковать и наслаждаться пейзажем с высоты птичьего полёта.

Ву-ха-ха!

Следующим я решил окучить Наруто. Когда я его разыскал, и это оказалось довольно просто — его чакра по-особенному чувствовалась, трудолюбивый и деятельный мальчик уже закончил последнюю ловушку и с азартом шухарился на дереве. Работу он провернул знатную: за каких-то сорок минут сделал ловчую яму, надеюсь, без кольев (или ему же хуже), сети и силки с приманкой.

Я обошёл все ловушки, сел в серединку и начал умываться. Не лизал себя, просто лапой морду гладил и уши. Мальчишка нетерпеливый. Интересно даже, насколько его хватит?

Хватило Наруто минуты на две. Стратегическая точка на ветке была им покинута.

— Кыс-кыс-кыс, Тора-чан! — позвал он на краю поляны. — Тора-чан!

Я навострил уши, типа удивился, а потом разлёгся, делая вид, что собираюсь спать. Вытянулся, подтягиваясь.

Ну, иди ко мне, смелее. Я тут, совсем уставший и сонный кот.

Наруто, повинуясь моим мысленным приказам, сделал шаг. Потом второй. Я не двигался и не обращал на него внимания. А зачем смотреть, когда чакру чувствуешь?! Но всё-таки, как же это здорово!

Когда его руки были в десяти сантиметрах от моей спины, я обернулся и пристально посмотрел в голубые глаза. Мальчик замер.

— Тора-чан? — неуверенно спросил он.

А я сделал самую коварную в мире вещь! Ах-ха-ха! Чувствую себя просто Императором Зла. Я — замурлыкал! О, да, я месяц назад обучился этому подлому приёму, в этом мне Фува помогла.

Когда перед тобой такая мурлыкающая няшка, как можно её хватать? Такую каваечку позволительно лишь гладить и умиляться!

— Хороший ко-отик! — улыбнулся Наруто и, присев, почесал меня за ушком.

— Держи его!!! — завопили с трёх сторон его друзья.

Киба, жирный Мотылёк и Олень вместе с Саске неслись к нам.

— Осторожно! — предупредил сообразивший про свои ловушки вокруг Узумаки.

Но поздно, слишком поздно! Ву-ха-ха!

Я сделал вид, что меня вся эта кутерьма испугала, и побежал, оставляя за спиной сдавленные детские ругательства и оправдывающегося перед друзьями Наруто.

Глава 13. Тора — хороший кот

Потрясающее это чувство — чувство выполненного долга. Позволяет быть счастливым, довольным и разнеженным котом.

Наруто действительно трудолюбивый мальчик: ловушки свои сделал на совесть. Я обошёл молодых студентов академии шиноби и ещё раз полюбовался на детишек. Мотылёк угодил в яму, но провалился в неё лишь по пояс, застрял, как Винни Пух в кроличьей норе. Ещё повезло, что кольев не было, а то был бы в попу раненый боец.

Саске попал ногой в петлю хитрой конструкции и оказался подвешенным вниз головой на ветке дерева. Напомнил мне Буратино, а я такой в этом случае — Кот Базилио. Наруто дадим роль Лиса Алиса, хотя, здесь мальчик так и не стал носителем демона. Помнится, Кобо-сан говорил на том собрании, что девятихвостого запечатали обратно в Кушину.

Киба вместе с Оленем запутались в сети. Их ноги спеленало такой верёвкой с камнями, и они стали похожи на мясной рулет. Или это у меня снова аппетит разыгрался?

Мне вот интересно стало, откуда у ребёнка вдруг это всё взялось? Или он так основательно подготовился для того, чтобы поймать простого кота? Типа всю жизнь мечтал попробовать установить ловушку, и тут я подвернулся? А у Наруто всё и готово — он во всеоружии. Реально какой-то ниндзя-фанат. Ну вот — в итоге имеем наглядный пример пословицы «не рой другому яму, сам в неё попадёшь». Вот и попались, мазурики! Им ещё повезло, что деятельный Узумаки не прихватил с собой капкан. Ага, какой-нибудь побольше, например, на медведя, а чего мелочиться-то? Я ж не просто какой-то там кот, а кот самого даймё!

Ох, помрёшь с такими ниндзями со смеху.

Не стал я ждать, пока они из всего этого выпутаются, а направился обратно к Куромару. Хотелось срочно переговорить по поводу прорыва в обучении с моим учителем-нинкеном. До реального управления чакрой ещё как пешком до Луны, но ускорение потока — это уже кое-что. Вот только есть снова захотелось и устал. Не только от шалостей с детьми, ещё с тренировки не совсем оправился. Да и день такой насыщенный! К тому же — начался очень рано. А я в дороге от Химачи почти и не спал.

— Ну что, сынок, как успехи? — сквозь сон я услышал голос Инузука Цуме.

Не знаю, как Киба, но я явственно почуял скрытую в нём насмешку. Ну да, ребёнок все штаны протёр, ботинки истоптал, чтобы найти кота даймё, а он, я, то есть, спокойно дрыхну под столом, развалившись на Куромару. Чувство выполненного долга — оно такое. Спишь себе и в ус не дуешь.

— Отстой, — буркнул Киба. — Меня там на улице ребята ждут. Я только хотел свисток взять.

— Так и не нашли Тору-чана? — издевательски-ласково спросила Цуме.

Вот это я понимаю — воспитание. Жестокая реальность мира шиноби. Лоханулся — и тебе родная мать сопли не подотрёт.

— Ещё и Акамару потерялся, — тяжко вздохнул ребёнок. — Ма-а… Что теперь делать? — захлюпал носом Киба, а голос такой… Грустный.

Что-то, правда, долго собакен мелкий дрыхнет. Уже и солнце скоро сядет. Я и сам забеспокоился. Ну ладно, ладно, добрая моя душа! Куда ж без меня-то? Что ж тут с этими мелкими ниндзя-оленями делать?! Кто-то же должен всех спасти и носы утереть.

Я вышел из-под стола, обогнув ноги Цуме, которая нас с Куромару прикрывала. Одарив взглядом «ты просто дебил» открывшего рот Кибу, я прошёл мимо него и сел на пороге. В лаз мне теперь не комильфо, пусть открывает.

Киба нервно дёрнул двери, и я, важно маршируя, задрав хвост, покинул дом собаководов.

— О! — по-моему, одновременно сказали детишки, закруглив рты.

— Это же Тора-чан! — сказал Наруто. Спасибо, кэп, узнал.

Я вальяжно прошёл мимо ошарашенных пацанов и засеменил к тому месту, где оставил щенка.

— Идём за ним, — сказал Киба друзьям. — Ма сказала, что Тора-чан поможет найти Акамару.

Так я и двигался типа в охранении: двое слева, двое — справа и один замыкает. Между прочим, оказалось, что от такого способа передвижения я почти не устаю и двигаюсь на довольно приличной скорости. По крайней мере, как-то решил размяться и держался возле паланкина хозяйки, нисколько не уступая скорости повозки, в том числе тогда, когда быки довольно резво следовали по перегону. Мальчишки же почти бежали, не успевая за мной быстрым шагом.

Акамару нашёлся в тех же кустах, под лопушками, которыми я его заботливо прикрыл.

— Эй, щен, подъём! — пихнул я его лапой. Ветки за спиной раздвинулись, и в зелёное убежище заглянул Киба.

— Акамару?! — на глазах у пацанёнка чуть ли не слёзы проступили. Его нинкен зевнул во всю пасть и сладко потянулся, явно не понимая, к чему такое обилие чувств.

— Акамару! — щенка вытащили из кустов и представили публике.

Да, всё верно: хочешь сделать человека счастливым, сначала сделай ему плохо, а потом верни, как было.

— Какой умный Тора-чан! Ты нашёл собаку Кибы! — искренне восхитился мной Наруто. — Я же говорил, что вы сами виноваты, — обратился он уже к своим друганам. — Вели себя как недотёпы. А Тора очень хороший. И всё понимает.

Я подошёл к нему и зевнул. Покатай меня, большая черепаха!

— Тора-чан! — меня заботливо подняли и уложили на ручки. — Ух, а ты довольно тяжёлый!

А то! Я же ем и тренируюсь! Кот даймё — это не только весьма ценный мех, но и пять-шесть кило мышечной массы.

Под аккомпанемент моего мурлыкания пятёрка малолетних «шпаноби» потащила меня через Коноху. Я уцепился в плечи Наруто и изволил возлежать, придерживаемый под задницу, слушая обсуждение собственных злодеяний.

Как оказалось, Оленя, наблюдавшего район боевых действий с высоты птичьего полёта, снял Саске, который пока единственный из них умел худо-бедно управлять чакрой и «прилепляться к веткам». Наруто пообещал Учиха, что тоже так научится до конца следующей недели: будет тренироваться, пока не получится ещё лучше, чем у Саске.

Олень же попросил друзей никому не рассказывать про этот эпичный случай с деревом, иначе его тоже отец заставит больше заниматься, а ему лениво. Вот ведь мелочь бесстыжая! Впрочем, парни на меня за мои шуточки не обижались, только подтрунивали друг над другом, то вспоминая, как играли в «Репку» с Чоу, то — как распутывали ребят из чудо-сетки, которую Наруто категорически запретил разрезать «настоящим кунаем», который имелся у Саске. Учиха так себя и освободил — перерезал верёвку, а запасливый на ловушки Узумаки расстроился, что теперь узел придётся завязывать.

Акамару, которого Киба на радостях тоже тащил на руках, слушал о моих шалостях, открыв рот, и сказал мне, что я крутой — потому что «победил столько людей сразу». Такая оценка щена — прямо как вишенка на тортике.

— Тора-чан! — словно не видела меня сто лет, завопила Шиджими, когда, распрощавшись с друзьями, Наруто занёс меня к себе домой. — Мой малыш! Я боялась, что тебя не найдут до темноты!

— Ну вот видите, Наруто отыскал вашего котика. Мой сын всегда выполняет свои обещания, верно?! — я обернулся на обладательницу приятного голоса и с радостью убедился, что это Кушина-сан.

— Такой мой путь ниндзя! — важно сказал Наруто. Я извернулся и спрыгнул с его рук. Всё, покатались и хватит. Ох, к кому же из них пойти первой? К хозяйке или Кушине-сан? Ладно, сначала к Шиджими, а потом к Кушине. Женщина не должна оставаться без мужского внимания!

— Тора-чан, мой хороший мальчик! — погладила меня хозяйка. Потом я пошагал к хозяйке дома. А потом обратно. И снова к Кушине. Ох, разрываюсь! Сели бы что ли рядом!

— Тора-чан, ты кушать хочешь? — сделала мой выбор более определённым госпожа Узумаки. — Давай мы тебя покормим и сами поедим заодно?

— Согласен, — сказал я и ткнулся мордой ей в щёку. Понятливая женщина.

— Пойдёмте, Шиджими-сан, поужинаем, — пригласили и мою хозяйку. Она, кстати, чуть надулась, пришлось подойти к ней и тоже «поцеловать». Ох, трудно так всем угодить, но лучше сам, чем когда тебя.

— Ты мой сладкий мальчик, Тора-чан, — расплылась в довольной улыбке Шиджими. — Зовёшь меня покушать? Ты мой умница! Ты мой хороший!

Да, я такой!

Дом, где жили Узумаки — мать и сын — был уютным и не очень большим. По мультику, помню, что Наруто обитал в какой-то квартирке, здесь же — полноценный двухэтажный особнячок с небольшим садиком даже: пока меня торжественно вносили, успел заметить пару бонсаев и прудик с рыбками.

Первый этаж представлял собой почти пустую гостиную с двумя маленькими диванчиками и книжными полками по периметру. Пожалуй, это место можно было использовать как спортзал для тренировок. Есть где размахнуться.

Тут же внизу располагалась и кухня-столовая, в которой мы поужинали все вместе. Ну как «вместе»: я ел из миски на полу, а они сидели на коленках за низким столиком. Но что-то мне подсказывает, а именно: ёрзание Наруто и нормальный стол в углу, что заморочились они с «традиционной подачей еды» только ради Шиджими. Да во дворце так тоже ели лишь на приёмах, а в обычное время что хозяин, что хозяйка спокойно сидели на нормальных стульях и за обычным столом. Но люди бывают такие смешные — всем неудобно, а всё равно делают.

Я поел и тоже с ними «посидел» с важным видом. Мне от Наруто достались суши, с которых я куски лосося и копчёного угря слизал. Рис оставил на сдачу. Видно было, что ребёнок не очень-то жалует такую еду. Он попросился из-за стола, сказав, что сыт и пойдёт тренироваться.

Я последовал за ним. Точно же! Наруто! Я нашёл такого же фаната тренировок, как сам. Это тебе не ленивец Сано, который только мечтает стать ниндзя, а сам работает спустя рукава. Короче — только лежит в направлении своей мечты.

Куромару, когда я к нему заявился второй раз, показал ещё пару упражнений для «прокачки», но я лишь разок повторил, чтобы запомнить, потом вырубился — устал. А сейчас я свеж и полон сил: поспал, отдохнул, поел! И моя мечта стала ближе — маленький шаг для шиноби, но огромный прыжок для кота!

Глава 14. Тора входит во вкус

М-да… Что ни говори, а Коноха точно круглая. Буквально на каждом пятачке знакомые! Эх… Теперь немного стыдно, и мужик, у которого я мясо с утра своровал, поглядывает хмуро, но про мои проделки не заикнулся. А я делаю вид, что вообще ни при делах и не я это вовсе. Меня терзают смутные сомнения, что мой великолепный «тигриный» окрас не запомнил бы только слепой. Но мне это партизанское молчание только на лапу.

Наруто перед тренировкой решил сходить подкрепиться. Оказалось, что он фанат лапши в супе, которая называется «рамэн». Заказал себе три порции со свининой, а свинины-то и нет. Хе-хе.

— Этот кот с тобой, Наруто? — наконец спросил лапшичник, показав на меня поварёшкой. Я сидел рядом с Узумаки на соседнем круглом стуле и разглядывал меню. Интересно, какое здесь соотношение цен?

— Да, это — Тора. Он… — Наруто почесал нос. — Он со мной, — у него хватило ума не раскрывать мой статус перед мужиком.

— С животными нельзя, — нахмурился тот.

— Эй, мы вчера тут ели с Кибой, он был с Акамару, не врите, Теучи-сан! — завопил пацан, чуть не расплескав свою лапшу.

— Ну так то ниндзя-пёс, а тут простой кот, — не уступил тот.

— Тора не простой кот! Он… Он тоже ниндзя! Ниндзя-кот! Вот! — заявил Узумаки с гордостью. — У него даже прозвище есть «Бешеный Тигр». Он недавно четырёх почти-генинов в ловушку поймал! И вообще…

Слушал я эту перепалку с превеликим интересом. Ну надо же, какие подробности личной жизни открываются.

— Ага? И чей он тогда? Этот ниндзя-кот, — уткнул руки в боки старик.

— Он… Он с нами живёт, — покосился на меня Наруто. — Сейчас…

Типа и не соврал и всей правды не сказал.

— А если я глубокоуважаемой Хокаге скажу, что с ней живёт этот «Бешеный Тигр»? — кивнул лапшичник на меня. — Она своему сынульке уши не оборвёт за то, что в глаза врёт старшим?

— И вовсе я не вру! — взвился покрасневший, как помидор, Наруто. — Тора сейчас с нами живёт!

— А я вот спрошу!

— Спросите, Теучи-сан, мне не жалко! — Узумаки скрестил руки на груди и надулся.

— О, Теучи-сан, что за крики, что за шум? — в палатку лапшичной заглянуло трое молодых людей. От них противно разило алкоголем. Ну да, солнце село, можно выпить.

— Добро пожаловать, что будете заказывать? — встрепенулся старик.

Всего стульев в закусочной было шесть, три слева от меня — свободны, их и заняли новые посетители.

— Нам три рамэна со свининой для начала, — сделал заказ тот, который сел на место рядом со мной.

— Извините, но свинины сегодня больше нет. Кончилась, — пожал плечами лапшичник. — Выберите что-то другое.

— Как это «нет»? — стукнул кулаком по стойке один из парней. У Наруто, который снова принялся за еду, миска подпрыгнула и лапша чуть не разлетелась в разные стороны.

— Эй, господин шиноби, вы там поосторожней, — нахмурился старик. — Сегодня свинины нет. Может быть с рыбой или кальмарами будете?

— Чёрт с тобой, давай что есть, — согласился парень, сидящий рядом. Кажется, конфликт был исчерпан, так и не начавшись. А старик, молодец, не стал жаловаться, что у него кот мясо стырил. Хотя, может, в деревне, где все шиноби, это как-то стрёмно признать, не знаю.

— Ух ты, кошка! — заметив меня, непонятно чему обрадовался парень, сидящий между своими товарищами. — Теучи-сан, неужели дела так плохи, что вы решили обслуживать и кошек? — и заржал, довольный своей шуткой.

Ха-ха, как смешно.

— Это не кошка, это ниндзя-кот, верно, Наруто? — хитро улыбнулся старик. Наверное, решил поймать Узумаки на лжи. — Говорят, что его зовут «Бешеный Тигр», и он кот самой Годайме.

— Ух ты, никогда не видел ниндзя-котов! — завопил громче, чем было необходимо, тот же парень. И встал, направляясь ко мне. Может, он брат Большого Оленя? На морду похожи.

— Какая серьёзная ки-иса, — дыхнул на меня перегаром парень, неосмотрительно склонившись. Его чакра казалась густыми сгустками соплей. Видимо, спиртное плохо влияет не только на мозг, но и на кейракукей.

— Не приставай к Торе-сану! — сказал Наруто, в попытке защитить меня. Мальчик встал и смело упёрся взглядом в пьяного ниндзю.

— Эй-ей, малыш, мне же интересно, что это за Бешеный Тигр Кровавой Хабанеро! — осклабился тот. — Не мешай! — и толкнул Узумаки, отчего тот приземлился на задницу, громко ойкнув.

Ну всё! Это была последняя капля, я терпел, не желая подставляться, но обижать тех, кто не может за себя постоять, не позволю! Чакру я свою ускорил ещё тогда, когда этот неадекватный подошёл ко мне вместо того, чтобы, как его товарищи, есть, что дали. Поэтому подпрыгнул и приземлился ему на загривок. Надета на самоубийце была лишь лёгкая футболка, которая с характерным треском эпично превратилась в тряпичную лапшу. Когти я точу постоянно.

— А-а-а! — тонко и истерично завопил болезный, пытаясь снять меня с себя. Я спрыгнул, толкнув его задними лапами так, что он потерял равновесие и брякнулся башкой о стойку лапшичной. Ему повезло, что на глупой голове был повязан железный протектор с символом Листа. Наверное, для того его и носят.

Его товарищи пьяненько заржали. А лапшичник Теучи-сан и Наруто смотрели на меня квадратными глазами.

— У него так страшно глаза в темноте горят, — громко прошептал старик. — «Бешеный Тигр», говоришь?

— Ага, — неуверенно пробормотал Наруто.

— Я покажу этому коту! — поднялся потерпевший от моих когтей.

— Эй, успокойся, Хокуроку! Ты сам виноват. Не надо было лезть. Животные не любят пьяных! Ты слишком много сегодня выпил, — товарищи оказались более вменяемые и, расплатившись за свой рамэн, увели своего другана.

А до меня дошло, как они его назвали. Я чуть не заржал посреди улицы. Не, это просто злой рок какой-то! Хокуроку! Другое произношение, но значение! Этого придурка зовут «Северный Олень»! Чуть не выпал в осадок. Вот уж что говорить: как Оленя не скрывай, он всё равно оленем останется! У меня чутьё, видимо, на побратимов Дайшики.

— Тора-чан, пойдём, — отряхнул с задницы пыль Наруто. — Сколько с меня, Теучи-сан?

— Н-нисколько, — отмахнулся тот. — Считай, что за счёт заведения. Извини, что подумал, что ты врёшь. Этот кот правда похож на ниндзя.

— Ну вы всем-то не рассказывайте, Теучи-сан, это тайна, — попросил хитрый Узумаки.

— Я нем, как могила. Понимаю, — важно кивнул старик. — Но те ребята могут рассказать, правда, они навеселе были, а с пьяных глаз, мало ли что почудилось.

Меня это вполне устроило. И волки сыты, и овцы целы. Красота.

— Спасибо, Тора-чан, — неуверенно сказал Наруто, когда мы отошли от закусочной и пошли по улице Конохи. Я фыркнул и, вкладывая во взгляд всё своё ехидство, посмотрел на растрёпанного и задумчивого пацана.

Нашей целью оказался небольшой парк с полянкой, на которой стояла макивара знакомой мне конструкции, пара столбов с мишенями и что-то вроде спортивного комплекса: турник, брусья, рукоходы и так далее.

Наруто сделал разминку, а потом заставил свою чакру двигаться активнее и попытался взобраться на дерево. Ого! Похоже, что он учится направлять чакру в определённые зоны. Типа в ноги, чтобы цепляться за ствол.

Я поточил и почистил когти от засохшей крови об макивару и тоже стал заниматься, скрывшись от пацана в кустах. В такую темень, освещенную лишь тонким месяцем, у меня явное преимущество. Я всё вижу, а Наруто должен оставаться на поляне с установленным светильником, видимо, для таких вот фанатов тренировок.

Как сказал мне Куромару, надо пытаться «высвободить» чакру в определённый момент. Сконцентрировать в точке. Поэтому я прыгал на ствол дерева и бил лапой, оставляя белёсые следы когтей. Надо было сконцентрироваться и в мгновение прыжка и в точке удара. Пару раз залез и слез с дерева. Также обнаружил мышей и половил их, чисто для тренировки реакции.

— Тора-чан! Ты где? — в кусты заглянул Наруто, а у меня как раз было попискивающее алиби в когтях.

— Ого! Мышку поймал?! — восхитился Узумаки. — Вот ты чем тут занимался?

Я фыркнул и бросил свою добычу. Все мышцы болели, но я был доволен. Кажется, в последние разы я кое-что почувствовал. Почти получилось.

Оценив степень помятости Наруто, я решил пощадить мальчонку, и пойти до дома на своих четырёх. Тем более что особняк семьи Узумаки, если верить моему чутью и ориентации в пространстве, был буквально в трёхстах метрах от этого парка.

— Мам! Я дома! Тора-чан со мной, — сказал Наруто, когда мы вернулись. — Я мыться пойду.

Я последовал за ним. Помыться и мне хотелось. Целый день в полях, да ещё и лапы чужими гемоглобинами запачкал, без мыла вообще не обойтись.

— Хочешь посмотреть, что здесь? — удивился мелкий, когда я зашёл с ним. И как мне сказать, чтобы он помыл меня? Эх, Сано, иногда я по тебе скучаю. Ванная комната была довольно просторной. И вся в странных рисунках и бумажках. У меня чуть глаза из орбит не выскочили, когда Наруто сложил пару мудр и коснулся одного из прямоугольников с чёрными каракулями! В небольшую и почему-то прямоугольную ванну стала набираться вода. Из ниоткуда! Сама по себе! Ня! Чудеса! Во дворце была установлена обычная сантехника, и вода шла по трубам. Я с неописуемым восторгом смотрел за прибавлением жидкости в бассейне.

— Интересно, Тора-чан? — спросил меня Наруто. — Это бытовые печати фуиндзюцу.

Он разделся и забрался в воду. Я, недолго думая, спрыгнул туда же. Уровень пока был мне по горло, так что я просто прошёлся по дну и забрался на колени Узумаки, который выпучился на меня.

— Тора-чан, ты что, не боишься воды? Ма-а-ам! — закричал он. — Иди сюда!

Через минуту к нам в комнату вошла Кушина-сан.

— Смотри, мам, Тора сам ко мне прыгнул, — показал на меня пальцем мелкий.

— Мадам Шиджими говорила, что Тору часто моют, и он любит посидеть в тёплой водичке. Помой его этим шампунем, ладно? Но голову не мочи. Давай поставим ему твой детский стульчик для мытья, чтобы ему было удобно. Вот его щёточка, намыливаешь и проглаживаешь по росту волос. Ещё мадам Шиджими сказала, что Тора любит, когда чистят его лапы.

Она порылась в каком-то шкафчике и выудила низенький, но широкий табурет. Поставила возле Наруто, и тот ссадил меня на него. Удобно, правда.

— «Для густой, блестящей и красивой шерсти ваших любимцев», — была вслух зачитана этикетка моего фирменного шампуня. — Может, мне тоже этим помыться, а то волосы вечно ёжиком топорщатся? — задумчиво пробубнил Наруто.

— Мой давай меня уже! — нетерпеливо сказал я.

— Ладно, ладно, не буду я твоим шампунем пользоваться, — улыбнулся он. — Не переживай.

Я фыркнул. Давая лапу, чтобы её хорошенько помыли. Наруто понял, что от него требуется и нажал на подушечку, чтобы вытащить когти, заработал щёткой. Ка-а-айф…

— У тебя очень большие когти. Такие мощные, — заметил Наруто. — Ты мог всех нас расцарапать, как того шиноби, правда?

Сообразительный мальчик, ничего не скажешь.

А потом Кушина-сан меня сушила и чесала. Ох, вот это классно! Прямо разомлел я весь. Мр-р-р-р!

Отличный первый день в Конохе: столько событий во дворце и за неделю не проходит. Устал. Спать-спать-спать.

Глава 15. Тора и школьный переполох

— Кто ходит в школу по утрам, считать научат дроби! А в Академии ниндзей обучат быть шиноби! Обучат быть шиноби! — не удержавшись, распевал я переделанную на ходу песенку Винни-Пуха.

— Тс-с, Тора-чан, не мяучь, а то просекут, что ты у меня в рюкзаке, — похлопал меня через ткань Наруто.

Да, вчерашнюю ночь я провёл на подушке в комнате младшенького Узумаки, нагло вытеснив того со своего лежбища. В итоге я проснулся на той же подушке, вдыхая запах травяного шампуня, которым мылся пацан, а мои лапы были вплетены в золотистую шевелюру. И чего он ворчал, что волосы у него жёсткие? Вполне себе мягкие и приятные. Пока я раздумывал, разглядывая обиталище Наруто, в котором в изобилии имелись разные свитки, письменные принадлежности и знакомые бумажки с чернильными закорючками, видимо, наступил час икс, потому что отчего-то из-под подушки раздался звон будильника.

Признаюсь, это было несколько неожиданным для меня, и я немного подпрыгнул. Ну так, совсем чуть-чуть, но почему-то используя чакру, и приземлился точно на живот спящего и не реагирующего на металлическую дребезжалку Наруто. Это заставило его проснуться. Да… Я и не ожидал услышать столько ругательств от маленького мальчика одиннадцати лет. Сразу вспомнил, как меня разбудил Амаи — что я аж на Серёгу подумал.

В комнату, перебив руладу непереводимых японских выражений, забежала Кушина-сан и, блин, я чуть не обделался. Впрочем, Наруто, похоже — тоже.

Я вот тогда только чётко понял тот прикол про «Кровавую Хабанеро». Это писец было как жутко. Красные волосы, которые развевались и шевелились сами по себе, похожие на хвосты биджуу. И горящие глаза.

— Нар-ру-у-уто-о! — взвыл этот демон, который только вчера был милой и приятной женщиной.

— Я случайно! У меня вырвалось! — запищал Узумаки, но меня не выдал. — Извини, мам, я больше не буду сквернословить!

Демон исчез, словно его выключили, и вот в комнате снова была госпожа Кушина с почти идеальной причёской. Я подумал, что Наруто, имея дома такую маму, должен быть пипец бесстрашным.

— Умывайся и иди завтракать, — сказала та, а заметив меня, улыбнулась, по-доброму так, ага. — Тора-чан, вот ты где спал! Тебя тоже ждёт внизу вкуснятинка. Шиджими-сан сказала, что тебе нравится омлет.

Я машинально кивнул, решив всё-таки для начала сходить в кустики в саду. А то мало ли, вдруг Наруто снова напортачит, а у меня кишечник не выдержит напора чужой Ки. Конфуз выйдет.

После завтрака мелкий засобирался в Академию, а я просто не мог упустить такого шанса. Было любопытно взглянуть на детей из того аниме, которое я смотрел в прошлой жизни. Их имён я уже не помню, но думаю, что некоторых точно смогу узнать. Например, ту девчонку с розовыми волосами или представителей клана Хьюга, которые были на слуху во дворце, помнится, у тех прозрачные или какие-то белые глаза. Да и просто стало интересно, как проходят уроки, и чему на них учат, поэтому не посетить Академию было бы настоящим кощунством. Кто знает, когда ещё я попаду в Коноху.

Так что я целенаправленно забрался во вместительный рюкзак, немного освободив тот от ненужных свитков. Узумаки, с кряхтением закинув на горб поклажу, конечно же, меня сразу обнаружил.

— Эм… Тора-чан, — заглянул ко мне Наруто, а я снова коварно замурлыкал. Лицо пацана расплылось в улыбке. — Ты хочешь со мной?

— Хочу, — подтвердил я, ещё и кивнув. А потом сделал контрольные «большие умоляющие глаза».

— Хочешь со мной в Академию? — удивительно толково разгадал мой план Наруто. — Наверное, ты точно ниндзя-кот. Такой хитрый, сильный и умный. Неужели решил чему-то научиться в нашей школе?

А вот это уже недоказуемо. Хы-хы.

— Ладно, — воровато огляделся Узумаки и закрыл меня обратно. — Только тихо сиди.

По специфическому шуму, включающему в себя крики, визги и писки детворы, я понял, что мой потаскун доставил меня на место.

— Ну и тяжёлый же ты, Тора-чан, — сумку тряхнуло. Я осторожно выглянул. Обожаю местную архитектуру! Под высоким потолком класса, куда притащил меня Наруто, были так любимые мной балки.

— Эй, Тора-чан, ты куда? — прошипел Узумаки, но ринуться за мной следом не решился, потому что в толпе малышни, которая заходила в класс, был, по всей видимости, и учитель. Мужик торопил детей пошевеливаться. Стены были удобные, деревянные. Когти входили, как в масло. Пока местный ниндзя-сенсей копошился на входе, я уже занял стратегическую высоту, причём почти как раз у доски. И был ровнёхонько над головой с пучком тёмных волос учителя, при этом видел лица всех учеников, а они могли видеть меня, если бы посмотрели наверх.

Класс представлял собой три ряда нестандартно-длинных парт, расположенных на возвышениях типа широкой лестницы на четыре ступеньки. Двенадцать столов, за которыми сидело тридцать шесть детишек. Нифига не как в аниме. Тут почти в полтора раза кучнее, чем в моём классе когда-то. Пацанов заметно больше девчонок. Наруто сидел на предпоследней парте среднего ряда, рядом с ним я узнал Саске и Кибу, которые подсели к Узумаки уже после того, как он выпустил меня. Олень и Бабочка занимали парту перед ними вместе с белобрысой девчонкой. Ту, с розовыми волосами, я тоже обнаружил, но «розовые» — это громко сказано. Её шевелюра была бледнее, чем мои пятки. Хьюга я так и не заметил. И это при том, что и сквозь иллюзии вижу! Наверное, насвистели про белые глаза, таких не бывает. Наруто уже успел пошушукаться с друзьями, и они беспалевно поглядывали на меня. А я что, я просто так, никого не трогаю, сел себе и сижу, урок слушаю.

— Ирука-сенсей! — подняла руку какая-то пигалица с тёмными волосами. О, вспомнил! Кажется, это тот самый учитель из аниме!

— Что, Рури-тян? — спросил мужик подо мной.

— А Наруто принёс в класс кошку, она во-он там над вашей головой сидит! — сдала нас эта самая Рури.

Вот ябеда мелкая! Детишки заволновались и начали выглядывать меня, проверяя информацию, чуть из-за парт не повыпрыгивали некоторые. И вот кто сорвал урок, спрашивается?

— А ну все тихо!!! — завопил Ирука, так, что я чуть не подпрыгнул. Вот придурок! Ещё детей учит. — Наруто!!! Что за очередные выкрутасы?! А ну встал!

Узумаки поднялся со своего места и надулся, исподлобья поглядывая на учителя.

— Зачем притащил кошку в Академию? Думаешь, сын Хокаге и тебе всё можно что ли? — продолжал разговор на повышенных тонах учитель. А я маленько напрягся. Как-то это всё дико напоминало аниме. Но ведь Наруто здесь не носитель демона, так в чём же дело?

— Тора-чан — кот-ниндзя, ему можно, — буркнул мелкий и покосившись на Кибу, показал пальцем на Акамару у того на голове. — Киба со своим псом, а я — с котом!

— Ты идиот!!! — продолжал наращивать децибелы учитель.

Кажется, дети с передних парт малость оглохли от его визгов. Короче, мне это надоело! Наруто — мой мальчик, и кроме меня никому не позволено над ним издеваться!

Я стал дико выть. Между прочим, кошачий голос может издавать низкочастотные звуки, от которых людям становится жутковато. Я эту полезную информацию получил уже давно от Фувы-чан и успел потренироваться на дворцовой прислуге. Встаёшь в уголок, где потемней, от этого глаза должны «загораться» и воешь низко так. Потом шипишь, потом снова воешь. Людей пробирает. И тут я подумал, а не попробовать ли чакру ускорить при этом, чтобы получилось что-то такое же, как у госпожи Хокаге сегодня с утра. Шерсть вздыбил, распушился и прямо чувствую, как она чуток задвигалась от тока чакры.

Ирука, который задрал голову, чтобы посмотреть на меня, кажется, малость взбледнул.

— Это же «Бешеный Тигр»! — непонятно как с перепугу вдруг узнал он меня. Я от удивления свой концерт прервал, на него уставился.

— Ирука-сенсей, вы знаете Тору-чана? — прям в точку задал вопрос такой же любопытный, как и я, Узумаки.

— Я завтракал в «Ичираку» и слышал про этого кота, — неохотно поделился учитель, снова покосившись на меня. — Так. Кхм. Дети, давайте начнём урок.

— А как же кошка? — не унималась пигалица Рури.

— Это ниндзя-кот, ему, как и Инузука Акамару, можно находиться в классе, — пробормотал какой-то весь красный учитель. — Сейчас будет письменная работа по прошлому уроку.

Дети дружно застонали, моментально забыв про меня и маленький скандал учителя с Наруто. И всё-таки странно. Сильно-сильно напрягая память, пока шёл письменный тест, я припомнил, что вроде бы у этого Ируки погибли родители из-за Лиса, поэтому он ненавидел мелкого Узумаки. Но лис вроде как в Кушине-сан, тогда при чём здесь…

Хотя…

Кушина-сан сильна и стала Хокаге, на неё вообще не рыпнешься, но вот на Наруто… Его мама занята государственными делами, сегодня с утра они с Шиджими к кому-то хотели ехать, и за завтраком Наруто предупредили, что они будут поздно, оставили денег и сказали покормить меня. А если и до этого, то думаю, что Кушина часто бывала на всяких государственных миссиях, вот её как Минорухи хорошо знает…

Короче, растёт Наруто не то, чтобы совсем сироткой при живых родителях — она его очень любит, но в большинстве времени предоставлен сам себе. Ну да, ему уже одиннадцать, чтобы бегать за ним с платочком, сопли подтирать и опекать — тут так не принято. И не такой мелкий Узумаки человек, чтобы маме жаловаться. Да в принципе он полдня в школе, потом с друзьями немного играют-общаются, потом один тренируется, сто пудов хочет стать, как отец и как мама, «самым сильным ниндзей на деревне», а потом спать и снова утро и школа. Самому знаком такой распорядок дня, что в том мире, что в этом. Если хочешь чего-то добиться — надо много трудиться.

После летучки детям рассказали про виды маскировки и разные методы скрыта. Я так тоже много на ус намотал, было интересно. Конечно, большинство способов мне недоступны в силу того, что я кот, но про «прозрачность», когда шиноби обволакивает себя чакрой и проецирует то, что у него за спиной, становясь «невидимым» на чистом контроле, без использования печатей, меня очень заинтересовало. В темноте из-за цвета шерсти я и так не очень-то хорошо видим людям, а вот на свету. Сидишь себе на дереве, небо изображаешь, — красота!

— После обеда будем метать сюрикэны, а потом спарринги, — предупредил Ирука, отвлекая меня от мечтаний и новых целей на пути ниндзя.

М! Да, точно! Обед! И тут как раз недалеко работает один болтливый старик, у которого неплохая свинина…

Глава 16. Тора шпионит

Такое ощущение, что местная «Ичираку» — кафе «Элефант», в котором Штирлиц встречался с женой. Серьёзно! Прямо шпионская рамэнная. Или, может, дело в этих непонятных ростках, которые подсыпают в суп к лапше? Люди приходят, обмениваются информацией, которую этот старик Теучи или как там, отправляет дальше по цепочке. Историю про себя я раза три услышал, пока тырил, ну в смысле экспроприировал, мясо.

А потом, заняв наблюдательный пост на ветке дерева со свининой в охапке, заметил кое-что, точнее, кое-кого. Того самого Ируку-сенсея, который, видимо, отправился поесть относительно дешёвой еды. Не знаю, как здесь зарплаты учителей, но стал бы человек, которому всё «додают», так орать на детей? Помню, у нас в школе все учителя, которые вели себя подобным образом, аргументировали свои вопли тем, что им мало платят, а работа нервная. Чем меньше платят, тем больше нервов тратят, ага. А этот Ирука ещё и сиротка походу. Вроде бы он должен с Наруто подружиться, насколько мне память не изменяет. Если я нагажу ему сейчас, он, может, навсегда запомнит и не перестроит своего отношения к мелкому Узумаки потом…

Дилемма! Трудно быть вершителем добра и справедливости. Карать злопыхателей тоже надо с умом, а то можно напортить больше, чем помочь. Да и вообще, первое правило шпиона и кота — не попадайся!

Вот о каких глубокомысленных вещах думал я, разглядывая спину в зелёном жилете с красным спиральным кружочком посерединке, когда сидел на ветке дерева и ел свою законную добычу. Этот сенсей оглянулся, видимо, почувствовав мой взгляд, повертел головой, но меня, понятное дело, не заметил. Листва густая, а деревьев тут много, несмотря на то, что это — относительный центр селения. Академия в двух кварталах, а Резиденция Хокаге — всего-то в одном. Может, поэтому учитель и пришёл сюда? Близко, а насколько я помню пояснения Такаро, то всякие торговые лавки, кафешки и рынок чуть дальше — вокруг стадиона, за местным госпиталем, и больничным городком, расположенным ниже по центральной улице. От Академии намного дальше, чем эта «Ичираку», занимавшая в Конохе такое козырное место.

— Добрый день, — подошёл какой-то мужичок-старичок и поздоровался с несколькими шиноби, обедавшими лапшой.

Народ что-то заволновался. Закивали, как китайские болванчики, некоторые встали и поклонились в пояс, словно к ним сам даймё подошел, но я-то даймё знаю…

О-па! А я вспомнил этого старикана!

Он присутствовал на совете, когда я ещё мелким был, его ещё Кобо-сан «старой обезьяной» назвал. Обезьяна… Сару… Точно! Сарутоби! Клан Сарутоби и… Ёк-макарёк! Так это ж старый Хокаге, который до Кушины-сан правил! Хотя, чему я удивляюсь! Не должны же его были в тюрьму посадить или казнить. Гуляет себе старикашечка. Может, решил лапши поесть? Её и жевать почти не нужно.

Хм. От моего пытливого взгляда не укрылось, что экс-Хокаге сделал хитрый знак Ируке, и тот быстро дохлебал рамэн и, бросив банкноты на прилавок, пошёл рядом с заложившим руки за спину старичком в белых одёжках. Ну, прям пожилой херувимчик в простынке, которого на расстрел ведут, только лысина, которая мне снизу сверкает, аки нимб, всё впечатление портит. Наверное, мне передалось это неприятие от Кобо-сана, — сенсей не доверял этому Обезьяну, да и история с кланом Учиха какая-то мутная.

А когда собираются вместе учитель, ненавидящий сына Хокаге, потому что сама Хокаге — джинчуурики, биджуу которой виновен в смерти его родителей, и отстранённый от власти старик, которому Кушина-сан помешала в истории с Учиха и считай — заняла его место. Ох, не к добру всё это!

Пошли они, к моей удаче, в парк, на крайнем дереве которого я как раз таки и сидел. Локаторы мне свои навострить и растопырить несложно, так что я осторожно пробирался по верхнему ярусу веток, следуя, как бесшумный Тарзан, за этими двумя. Ещё и чакру приостановил, чтобы совсем уж безобидным казаться: идёт котище по своим делищам.

— Как живёшь, Ирука-кун? — поинтересовался Сарутоби, усаживаясь на скамеечку. — Как твои детишки? Не слишком безобразничают?

— Эм. Да нет, всё хорошо, Сарутоби-сама, — нервно потёр затылок Ирука, тоже расположив свою пятую точку на лавке. Ага! Знает кошка, чьё сало съела!

— Помнишь, я говорил тебе, что дети — это новые листья на дереве Конохи? Воля Огня должна гореть в каждом из нас! — понёс какую-то агитацию советских времён старикашка, мы как раз по истории проходили. Да и родители мои ещё застали. Все типа равны: листики на одном дереве, звенья одной цепи, винтики в одном механизме. Угу. А кто-то крутит этот механизм и направляет народ к «светлому будущему». Я не считаю, что в советское время было очень плохо, что-то и хорошо, наверное, но любой чих и шаг в сторону — точняк расстрел на месте.

— Воля Огня, — немножко так зомбировано повторил Ирука. — Всё хорошо, Сарутоби-сама, но вот Наруто…

— С этим ребёнком тяжело, но Наруто почти такой же сирота, как и ты. Он — хороший мальчик. Ему просто не хватает внимания, как тебе когда-то. К тому же, если что-то случится с Кушиной-сан, Наруто — единственный, в кого можно запечатать Кьюби, — веско сказал старик. — Ты же не хочешь, чтобы повторилась история одиннадцатилетней давности, и Лис снова разрушил деревню?

И вот как на это реагировать? Типа это угроза Кушине была или просто «ата-та» учителю, чтобы вёл себя нормально?

— Я стараюсь, Сарутоби-сама, но каждый раз он… — начал жаловаться Ирука.

— Вспомни, что ты сам вытворял в детстве, — перебил его Обезьян, — но все относились к этому с пониманием. Мальчику просто нужен рядом взрослый, который бы обратил на него должное внимание и прислушался к его потребностям.

Далее подслушанный мной разговор, кажется, ничего криминального не содержал. Они начали говорить про родителей Ируки. Про других учеников и их проказы. Про кота, про меня то есть, кстати, учитель не упомянул. Я был разочарован. Впрочем, что я ждал? Что они вот так вот — вдруг ни с того ни с сего зайдут, сядут на скамеечку и обговорят покушение на Хокаге? Или ещё какой-то переворот? Днём, в парке, в деревне ниндзей. Ага. А я такой бесстрашный шпион-Чебурашка уши развесил: слушаю и запоминаю, только рассказать никому не смогу.

— Мне пора на занятия, Сарутоби-сама, — осторожно напомнил Ирука, когда старикан разошёлся и забухтел что-то про «старые времена».

— Кстати, я давно не видел тебя на могиле твоих родителей, ты же знаешь, я часто прихожу на кладбище навестить жену и старшего сына, — покивал Обезьян, — в последнее время — особенно часто…

— Просто времени не было, замотался, — виновато улыбнулся Ирука. — Но вы правы, Сарутоби-сама, надо их навестить.

Я понял, что встреча окончена и, потянувшись, тоже решил отправиться в Академию. Но сначала поточить когти: дерево, на котором я шухарился, оказалось тем самым, о кору которого это делать удобнее и приятнее всего — в меру твёрдым и гладким. Типа нашей берёзы, но без чёрных наростов, и ствол тоже был заметно светлее остальной местной ботаники. Редко встречается к тому же.

И вот каково было моё удивление, когда, сделав первый штрих, я увидел, именно увидел, а не почувствовал или почуял, ниндзю в маске, который сидел на моём же дереве, на ветку выше! Ёк-макарёк! А маска у него, кажется, кота изображает! А сверху, над маской то есть, видны седые волосы. Ва-а! Неужели этот ниндзя тоже следил за разговором?! А может быть, это типа надзирателя за Сарутоби? М-м, как любопытно! Настоящий шпион!

Я быстро вернулся на свою ветку, пока тот отвернулся и не увидел, что я его засёк, и решил посмотреть, за кем ниндзя пойдёт: за Ирукой, который встал и уже почти дошёл до конца парковой аллеи, или за Сарутоби, который продолжил сидеть на лавке и разбрасывать крошки для птиц.

Ниндзя не пошёл за Ирукой! Ага! Так и знал, что за Обезьяной следит!

Хм. Странно. Человек в маске продолжает сидеть, а вот Сарутоби встал и пошаркал дальше.

Эм… Тупое предположение, конечно, но не за мной же он тут наблюдает?!

Ага, сидим, как два кота-дурака — я за ним, он — за мной. «Шпиёны» — как моя бабушка говорила, и это ехидно у неё всегда так получалось сказать.

Надо проверить это подозрение. Про слежку за мной. Вот, кстати, после Сарутоби, который разбросал аналог местного хлеба, птицы всё ещё копошатся возле скамейки. Следует, для разнообразия, вести себя как обычный кот, чтобы запутать всех. Ву-ха-ха! Какой я коварный!

Интересно, кто ниндзю в маске приставил? Может быть, Кушина-сан? Шиджими её вряд ли о таком попросила, хозяйке не особенно выгодно, что по деревне разошлись эти слухи о том, что я ниндзя-кот. Наруто, как говорится, «попал пальцем в небо». С другой стороны, я же сюрикенами не кидаюсь, в людей, как нинкены, не превращаюсь. Веду себя совершенно по-кошачьи. Мало ли, что мальчик себе навоображал. Эх, если бы ещё этот старик, который не затыкаясь сплетни разносит, молчал…

Я осторожно спустился с дерева и подкрался к скамейке, прижимаясь пузом к земле. Ух какой жирный голубь!

— Кошка! — чирикнул воробей, заметивший меня. Поздно. Голубя я сцапал на подлёте. Вообще, хотел только испугать, но инстинкты иногда сильней меня. Брать в рот тушку дохлой птицы? Буэ. Но бросать так… Блин!

— Это было круто! — пискнул кто-то за спиной и я обернулся, обнаружив тощего чёрного котёнка, на вид полгода или чуть больше.

— Ты мог бы забрать у меня этого голубя? — спросил я.

— Вы отдаёте мне свою добычу? — удивился, но в то же время обрадовался мой новый знакомый.

Кстати…

— Меня зовут Тора. Да, забирай. Тебе, я вижу, нужнее, — проявил я великодушие.

— А я Суми, — котёнок облизнулся и подошёл чуть ближе. — Благодарю вас, Тора-сан.

— Бывай, Суми-чан, — я махнул хвостом и довольный собой затрусил назад в Академию. Ниндзя в маске последовал за мной. Но теперь, когда я знаю, что он есть, замечать его стало намного проще.

Надо же! И всё же кто, интересно, приставил ко мне охрану или наблюдателя? И как об этом разузнать подробнее? Надо подумать!

Глава 17. Тора очаровывает

— Вот ты где, Тора-сан! — обрадовался мне, как родному, Наруто. Я запрыгнул на его худенькие коленки.

М-дя, весь и не помещаюсь, лапа свешивается, но надо же облагодетельствовать мальчишку. Вокруг него на скамейке небольшого школьного парка сидели его друзья.

— Выглядит сытым, — прокомментировал Шика-Олень, посмотрев на меня. — Наверное, где-то поел.

— Может, к нам домой бегал? — почесал лохматую башку Киба. Акамару подозрительно глянул на меня.

— Тора-сан, вы снова ели из моей миски? — вежливо поинтересовался щенок. Я фыркнул.

— Так ты думаешь, что Тора — кот-ниндзя? — кажется, вернулся к предыдущему разговору толстяк Чоу-Мотылёк.

— Ну-у, — протянул Наруто, почёсывая меня за ушком. — Тора всё понимает, — он начал загибать пальцы. — Вчера нам помог Акамару найти. Потом подружился с тем одноглазым нинкеном.

— Куромару, — подсказал Киба, уточнив: — Это отец Акамару.

— Ага, Куромару, — согласился Наруто. — Затем как ловко вас обманул, — парни запыхтели, но проглотили «обман», дружно кивнув.

— Но ловушки ты же сам установил, — сказал Саске, скрестив руки на груди, видимо, учиховская гордость не даёт полностью согласиться с другом.

Вместо ответа Наруто взял мою лапу и нажал на подушечку, выпуская когти.

— Ого! — сказал Киба, остальные невнятно замычали.

— Вечером Тора-сан располосовал шиноби, который меня толкнул. Он ему на загривок запрыгнул, а потом ка-а-ак пихнёт. Тот об стойку в «Ичираку» брякнулся, и вся спина и одежда разодрана! — кажется, не в первый раз рассказал эту историю Наруто, чуть подпрыгивая, так что пришлось усмирить этого жеребчика лёгкой демонстрацией когтей. Он шикнул, но тут же замер, осторожно высвобождая ткань бридж из моего захвата.

— А сегодня в классе? Как он зарычал на Ируку-сенсея, когда тот на меня начал наезжать! — кажется, это Наруто восторгало больше всего.

— Вообще-то кошки не любят громких звуков и когда кричат, — заметил Саске. — И пьяных не терпят.

От него, кстати, пахло кошками. До сих пор не решил, хочу ли я познакомиться с родителями котёнка Торы, тело которого я, так сказать, захватил. Но с другой стороны — дико любопытно, как живут Учиха. Подумав, я перебрался с колен Наруто на колени Саске.

— Вот, я же говорил! — почему-то смена моей дислокации вызвала у парней живейший интерес. Я посмотрел в серьёзное лицо Саске. На лбу царапина, наверное, от вчерашних приключений, тёмные глаза смотрели прямо на меня. Волосы топорщатся ещё прикольней, чем у Наруто, вот бы кому точно мой шампунь не помешал. Посмотрим, как мелкий Учиха сможет сопротивляться моему кошачьему обаянию. Я положил ему лапы на плечи и потёрся лбом о нос, заранее убедившись, что тот не сопливый, и замурлыкал.

Через секунду мои бока и спинку поглаживали и почёсывали. Хм. В пять рук. Видимо, остальных задело осколочными от моей бомбы неотразимости и очарования, и они тоже решили присоединиться. Приятно!

— Ой, какой милый котик! — многоголосо запищало рядом. — Саске-кун, можно погладить твоего котика?

Я посмотрел на хозяек тонких голосков. Пихая друг друга, вокруг скамейки стояла толпа девчонок. В первых рядах были: та бледно-розовая, блондинка, которая сидела вместе с Шикой и Чоу, и ябеда, которая сдала меня и Наруто Ируке.

На всякий пожарный я угрожающе зашипел. Одна-две — ещё куда ни шло, но стая девчонок может разорвать меня на сотню маленьких тигрят, а мне моя шкурка дорога. Хватало и одной хозяйки, особенно в детстве, и когда она повязывала мне дурацкий бантик на ухо.

— Нельзя! — почти хором воскликнули пацанята.

— Ну почему-у? — заныла ябеда. — Я хочу его погладить, он кажется таким миленьким.

«Миленький» я растопырил когти и заурчал, показывая, что без боя не сдамся.

— Уходите, вы нервируете нашего кота, — категорично ответил Киба. Акамару подтявкнул хозяину. — А ты, Рури-чан, вообще нажаловалась на Тору-сана и Наруто Ируке, тебе вообще нельзя! — оба Инузука удивительно синхронно продемонстрировали вредной девчонке язык.

Та тоже скорчила рожу.

— У, блохастые!

— Всё из-за тебя, Рури-чан! — громко зашептались девчонки. — Не надо было ругаться с Наруто. Саске-кун теперь не будет с нами разговаривать!

Пхы-хы-хы! Блин, какие страсти мадридского двора! Им по одиннадцать лет, а походу все девчонки с ума сходят по Учиха.

— Пятый класс!!! — завопил Ирука в конце аллеи. — На занятия! Живо! Живо!

— Пойдёшь с нами, Тора-чан? — спросил меня Наруто. — Посмотришь, как я сегодня победю Саске!

Его друзья откровенно заржали, Саске промолчал.

— Нет, Тора-чан, — передразнивая надувшегося Узумаки, хихикнул Киба. — Лучше посмотри, как я заборю Наруто на спарринге.

— Пойдёмте уже, а то всем влетит от Ируки-сенсея, — резонно заметил Шика, тяжко вздохнув. Он хвастать не стал, скорее всего, на победу не надеялся.

Эх, если меня долго уговаривать, то меня и уговорить-то недолго! Пошёл я за народом. Ребятня обогнула корпус Академии и вышла к уютненькому такому стадиону, огороженному сеткой-рабицей. Вокруг деревья, есть тень. Стоят толстые чурки с мишенями, всякие макивары. В центре — вытоптанная до земли полянка, видимо, там проходят спарринги, зато вокруг — газонная травка. Я занял место на шикарном дубе, как тот самый учёный кот, только золотой цепи не хватает.

Дети галдели, пытались расползтись. Девчонки тут же нарвали цветов и давай плести веночки, решив одарить победителя спаррингов. И, насколько я понял из их разговоров, Саске — бессменный лидер класса. В процессе я узнал, что белобрысенькую и голубоглазую девочку зовут Ино, а с розовыми волосами — Сакура, в принципе, запомнить легко, розовый — цветы — цветущая сакура. Они вроде бы держались вместе, но постоянно переругивались, а ещё если та ябеда Рури или её подпевалы наезжала на них, то отбивались вместе. Короче, ни хрена я не понимаю в женской дружбе. Серёга, кажется, именно про них говорил «заклятые подруги», теперь убеждён, что это — точно. А ещё вспомнилось, что моему другу нравилась Ино… Наверное, когда взрослее была. Навряд ли такой мелочью. У него даже подружка-Наташка, по которой он сох, тоже блондинка и с голубыми глазами. Тэкс… Что-то меня не в ту степь унесло.

Наруто неплохо откидался в мишень. Я, кстати, просёк фишку со свитками и вспомнил кое-что из аниме. Но так-то — вообще потрясные фокусы! Проводит Узумаки рукой над раскрытым чистым листом свитка и в руке звёздочка метательная появляется. Если судить по реакции почтенной публики, продемонстрировано было впервые. Народ пищал от восторга. Кажется, я понял, откуда у пацана оказались всякие приспособы для тех ловушек: они тоже были в свиток запечатаны. Фе… Фи… Фуиндзюцу — во как!

После Узумаки, который отошёл от рубежа мишеней гоголем, остальные кидали сюрикены не так круто. По старинке, из подсумков доставали. Девчонки мазали. Только Ино ни разу в «молоко» не кинула, а один раз и рядом с центром попала. Она победно посмотрела на Сакуру, а потом на Саске. М-дя, так прикольно за этим наблюдать. Саске особо не отреагировал, стоял серьёзный и ковырялся в своём подсумке. Учитель явно его оставил «на сладкое» и вызвал к линии бросков последним. Мелкий Учиха разбежался, сделал кувырок и, прям как настоящий ниндзя, молниеносно и, главное, кучно в центры трёх мишеней побросал сюрикены, зажатые между пальцев. Ва-а-а! Крутяк! Саске — король! Мои восторги потонули в детском галдёже. Не одного меня впечатлило.

С одной стороны — взрослые ниндзя так умеют, я нечто похожее видел, как Кобо-сан проделывает, но вот от одиннадцатилетнего штыбзика такое совсем не ожидаешь. Несмотря ни на что, Наруто тоже прыгал со всеми и поздравлял своего друга, похоже, не огорчившись своему проигрышу.

Потом всех разбили на пары, я посмотрел на махач. Детки, конечно, не были столь впечатляющими, как двенадцать защитников даймё, схватки и тренировки которых я частенько наблюдал. Многие были гибкими, хорошо уклонялись, но их действия были без секретов что ли. Такими заученными. Это я ещё по прошлой жизни могу судить. Бывает тебе такой хитрый мяч зафигачат: не знаешь куда и бежать, то ли вправо, то ли влево. А бывает, что соперник бьёт со всей дури, но совершенно без уловок и обманных манёвров. Наруто так вообще пёрся напролом, но потом смог удивить меня и Кибу коварной и неожиданной подсечкой, вываляв товарища в пыли.

Саске тоже всех своих соперников и соперниц победил. Забавно было смотреть, как девчонки либо сразу сдавались, либо «падали в обморок», целясь прямо в руки Учиха. А этот сердцеед только хмурился и совал руки в карманы, поэтому некоторые «принцессы в беде» набивали себе шишки, брякнувшись о землю. Вот он — жестокий мир шиноби во всей красе! Гы-гы-гы!

Я отвлёкся, услышав за спиной шорох. На мою ветку примостилась Ино. Девочка не говорила со мной, а просто прислонилась к стволу спиной и вытянула руки, словно потягиваясь. Ага. И вот тут случился конкретный абздец.

Вот в ту минуту, когда он произошёл, я так чётко и ярко вспомнил, чем занималась Ино в аниме. Эта белобрысая могла вселяться в тела, перекидывая свою душу хоть в птичку, хоть в другого шиноби, хоть в меня! И моё тело вне зависимости от моих желаний спрыгнуло на землю.

Мамочки! Спасите, помогите, кота своровали!!!

Глава 18. Тора в водовороте дел

Так странно. Почему-то в этом состоянии «подвешенного сознания» жизнь стала такой ясной и чёткой. На меня, словно «отматывая назад», обрушились воспоминания, так, что на какое-то время я совсем отключился от того, что происходит снаружи, ярко переживая события прошлого. Вот то аниме, в мир которого попал: череда историй и эпизодов, имена и характеристики персонажей, которые я и не стремился запомнить. Фамилия Ино тут же вспомнилась — Яманака. Клан менталистов.

Чёрт!

Может быть, поэтому они и могут управлять телами, пока «хозяин» занят разгребанием памятных завалов? Мне казалось, что я иду по бурлящей реке: Пестрецов Григорий, он же Тора, спортсмен, активист, отличный друг и товарищ, великолепный домашний любимец и будущий крутейший шпион-ниннэко.

Пренеприятнейшее чувство — когда тобой играются, как куклой, ещё более отвратительно, когда ты не властен над своим телом, и оно где-то там движется вне зависимости от твоих желаний. Не знаю, что от меня хочет Ино: то ли потренироваться в своей технике, то ли нагадить ближним, то ли поприставать к Саске, но терпеть это и сдаваться без боя я не намерен! Не тот объект для экспериментов ты выбрала, девочка, я тебе не подопытная мышка, я — кот! А это звучит гордо!

«Не плыви по течению, не плыви против течения, старайся достичь берега»[3] — мне эта фраза из маминой психологический книжки очень понравилась, она точно про меня и для меня. И я шёл, упорно, уверенный, что когда дойду, то точно выкину из своего драгоценного тельца зарвавшуюся малявку.

Тонкий крик прозвучал как сигнал к моему пробуждению и возвращению к реальности.

Мои руки! Мои ноги! Мой хвост! Моё родное и любимое пушистое тело!

Сам бы себя расцеловал!

Видимо, субъективное время в подсознании, или куда там оттеснила меня Ино, течёт совсем по-другому. Обнаружил сам себя возле площадки спарринга, в шести метрах от того дерева, где я только что был. Саске и Наруто стояли друг напротив друга, но вместе с учителем и остальной ребятнёй, в которой я с большим удивлением для себя узнавал персонажей так ярко вспомнившегося аниме, обернулись на дикие визги.

А я чего? Я — ничего. Не виноватый я совсем. Просто дети какие-то слишком впечатлительные нынче пошли. Серёгину Машку, которая младше Ино будет, таким, мне кажется, и не напугать. А тут будущая куноичи, а чуть не обделалась прямо у меня в подсознании. Ну кот, ну чуть-чуть дьявольский, ну получеловек-полузверь, ну когти как у Фредди Крюггера, ну сказал я замогильным голосом личихи «Я сожру твою душу»[4], а орать-то так чего?

Девчонке ещё повезло, что она хорошо и удобно устроила своё тело, которое, как я вспомнил, остаётся без хозяина и валяется полутрупиком. А то бы сверзнулась с ветки и брякнулась об землю, не очень высоко, но шишку можно набить порядочную.

— Ино-химэ, что случилось? — спросил Ирука, первым подбежав к блондинке, покусившейся на святое. Та икала и пялилась на меня синими блюдцами.

— Я… Я… Я жука увидела страшного, — наконец разродилась она, соврав, не моргнув и круглым глазом. — Он мне на коленку сел.

— Фе-е-у-у, — дружно скривилась женская половина будущих наёмных убийц. Одноклассники собрались возле дуба, ожидая, пока Ино спустится.

Мальчик в чёрных круглых очочках и приметной светлой курточке с глубоким воротом, в котором я признал Абураме Шино, заинтересованно замотал головой. Может, этого мифического жука хочет найти? Тот ещё энтомолог. Ого! И откуда я это знаю?

— Ну и орать зачем было, как резаная? Не зря тебя свинкой зовут, ты визжала, как поросёнок, — едко заметила Сакура.

— Ой! Оно у тебя в волосах! — притворно вскрикнула Ино. Сакура заверещала и начала сбивать несуществующее насекомое с головы.

— Успокойся, я пошутила, — фыркнула Яманака. — Сама хороша, и вопишь громче моего.

— Так! Всем вернуться к занятию! — строго сказал спохватившийся Ирука-сенсей, разнимая сцепившихся девчонок.

Класс вернулся к зоне ринга, а Саске с Наруто снова встали друг напротив друга.

— Тора-сан, — отвлёк меня от махача тонкий девчачий голосок, и, покосившись, я увидел рядом Ино. Девочка выглядела виноватой и взволнованной. — Простите меня, Тора-сан, — она быстро поклонилась, а потом посмотрела на меня с выжиданием.

Типа я ей что-то сказать должен? Так-то мы квиты, она попробовала и отхватила, да ещё и извиниться подошла. Я девочек не обижаю — воспитание не позволяет. Я отвернулся, снова наблюдая драку друзей. Они бились азартно, но без агрессии, действительно — спарринг. Наруто показывал более хитрые финты, чем в драке с Кибой. В конечном итоге Саске всё-таки завалил Узумаки, показав условный смертельный удар в горло. Неплохо для детишек! И Наруто не такой слабак, как в аниме.

Я с интересом разглядывал класс. Шика-Олень — это — Нара Шикамару, он должен уметь управлять своей тенью. Интересно, уже может так или нет? Та же Ино, которая продолжала тихо сидеть рядом со мной, уже, похоже, вовсю пользует свою семейную технику. А у Саске уже пробудился шаринган или это ещё впереди? Пухлик-Мотылёк — это — Акимичи Чёджи, его клан может увеличивать свои объёмы, а сам парень примерно в этом возрасте должен уметь превращаться в большой шар, называя это «мясным танком»…

Так-то от того, что Ино решила со мной поэкспериментировать, вышла польза. Ладно. Я отходчивый и благородный ниндзя. К тому же Ино Серёге нравилась, не может же мой друг ошибаться в людях.

Я подошёл и поставил передние лапы на девчачьи ноги. Какие они все худенькие и костлявые!

— Тора-сан! — искреннее обрадовалась Ино, торопливо поглаживая меня по спине и почёсывая за ухом. — Вы меня простили? Я не хотела! Я не знала, что Вы всамделишный ниндзя. Вы очень сильный. А ещё красивый.

Короче подлизывалась ко мне девчонка, разливаясь соловьём. А потом ещё достала бенто — коробочку для обеда, сказала, что хотела Саске дать, но тот со своим пришёл, и скормила мне оттуда мясо и копчёного угря. Я и помидорку съел, что-то вдруг захотелось. К тому же мякоть была сочная и сладковатая. Ино сказала, что только-только осваивает хидзюцу по обмену сознанием и ничего плохого не замышляла, просто хотела попробовать. Она заметно смутилась и есть у меня подозрения, что Яманака заодно решила получить почесушек от Саске. Но добрый я, широка душа моя кошачья, простил девочку. Неплохая она вообще-то. И я настоящее ниндзюцу, так сказать, на своей шкуре испытал.

Эх… Родные хозяйские колени: мягко, удобно, свободно! Я с комфортом развалился на Шиджими. А та, в свою очередь, сидела на кресле гостиной Узумаки.

— Итак, приступим? — внушительно и многообещающе произнесла Кушина-сан и подозрительно ухмыльнулась.

Я почуял подвох. Вечер перестал быть томным. А ведь я так обрадовался, когда они вернулись. Не то, чтобы мне нечем было заняться: с пацанами было весело, и Куромару я навестил, правда, не тренировался, чуя слежку, но паштет из гусиной печени в руках хозяйки говорил о том, что обо мне не забывали, и только Шиджими знала все тайные места, чтобы довести меня до полнейшего обалдения почесушками.

— Это отчёт того АНБУ? — вежливо и явно для меня спросила Шиджими.

— Да, должность вынуждает, — кивнула Кушина-сан. — Обычно за Наруто присматривает один человек из спецподразделения, но сейчас, когда вы с Торой-чаном гостите у нас, а мы отлучились из селения, я приставила ещё одного шиноби, чтобы он присматривал за Торой-чаном. Выдал мне отчёт, и сказал, что я найду там кое-что занятное.

— Хотелось бы послушать, — немного нервно вплетаясь пальцами в мою шерсть, сказала хозяйка.

— Так. Так. Угум… Вот! Объект «кот» покинул территорию Академии ниндзя, куда его принёс Объект «сын». Украл около трёхсот грамм свинины из лавки почтенного Теучи-сана. Съел. В ходе наблюдения было выяснено, что Объект «кот» был здесь же вчера, и его представили как ниндзя-животное семьи Годайме по кличке «Бешеный тигр». Посетители успели окрестить «Бешеным Тигром Кровавой Хабанеро». Тут ещё приписочка, что это — со всем уважением ко мне, — хихикнула Кушина, лукаво поглядывая на меня и погрозив пальцем.

Я сделал рожу кирпичом. Ох, права была Фува-чан — нельзя людям показывать, что всё понимаешь, спросу с тебя меньше.

— Мы возместим ущерб Теучи-сану, — кивнула Шиджими.

— Далее Объект охотился на птиц. Случайно оказавшись при разговоре Сарутоби Хирузена и Умино Ируки. Ирука-сан — учитель Наруто, — пояснила Кушина. — Хм… Какой странный разговор… Так. Интересно…

— Что-то не так? — поинтересовалась моя хозяйка.

— Ирука был как-то связан с «Корнем», но мы не смогли доказать эту связь, — потёрла подбородок Кушина, неуловимо превратившись из простой женщины в военного лидера. Она порылась в записях. — Похоже, что мой АНБУ использовал клона, чтобы проследить за Ирукой до условленной встречи. Что-то странное затевается. Мне это совсем не нравится. Вот так «занятные вещи».

— Значит, Тора невольно помог с информацией? Мой ты умница, — похвалила меня Шиджими, почесав подбородок.

— Похоже на то, — согласилась Кушина. — Согласно отчёту, это Наруто настоял, что Тора является котом-ниндзя, ещё и принадлежит нашей семье. Извините его за это, Шиджими-сан. Но лучше уж так, чем рассказывать всем, что он — беззащитный питомец семьи даймё. Так люди поостерегутся обижать его. Слухи у нас могут разнестись со скоростью ветра. Да и кот-ниндзя, по сути, ничем не отличается от простого кота, таких много по селению ходит, это же не нинкен, исполняющий приказы, в самом деле.

— О, детям свойственно фантазировать, — улыбнулась моя хозяйка, ничем не выдавая себя. Эх, она тоже могла быть хорошей кошкой.

— К сожалению, из-за этого слуха… — Кушина-сан покусала губы. — Шиджими-сан, боюсь, что вам придётся оставить Тору в Конохе, а самой вернуться в Химачи, чтобы его не связали с вами. А Торе — некоторое время побыть питомцем нашей семьи. Простите, что прошу о таком, но сейчас нельзя что-то менять, раз уж так вышло. Это может вспугнуть злоумышленников, а мы только ухватились за ниточку.

А? Навострил я уши. Хочу! Хочу! Хочу!

Глава 19. Тора и трудовые блудни

А в кабинете Хокаге ничего так, уютненько. И стол большой, и ворох бумаг и свитков такой мягкий, как гнёздышко.

— Тора-чан, ты опять разлёгся на отчётах? — из-под меня начали вытягивать листок, и я, играясь, вяло потрогал лапой руку Кушины-сан.

Раз уж я теперь временно произведён в коты Годайме, то надо чуточку соответствовать. Вот уже неделю и соответствую: в часы приёма я тут сплю, как штык. Они как раз совпадают с отдыхом после тренировки.

Утром я сопровождаю Наруто в Академию. Ну как «сопровождаю» — он меня в рюкзаке катает, отрабатывает выносливость, ага. Слушаю первый урок, на нём обычно дают интересную теорию ниндзюцу или какие-то тактические и стратегические разбирают примеры, а потом у местных «шпаноби» всякие салки-прыгалки, физра и метания железа в деревяшки. Так что я убегаю на территории клана Инузука.

Пару часов на занятия по развитию чакры с Куромару. Потом я ем супер-еду из уже своей миски — мне рядом поставили, чтобы мелкий щен не переживал. Снова тренировка, но уже минут сорок — час. После неё я успеваю вернуться к концу обеда к детишкам.

Ино теперь мне таскает вкусняшек в своём запасном бэнто[5], которое раньше предназначалось для «Саске-куна», так что я с глубоким моральным удовлетворением объедаю Учиха.

Затем — прогулка по Конохе с изучением местности, достопримечательностей и знакомством с обитателями — и на «часы приёма Хокаге» — подавить свою «наглую полосатую морду» на бумажонках и послушать последние сплетни и донесения.

Исполнив долг кота Годайме, когда до заката солнца остаётся около часа, нахожу Наруто и его друзей, которые обычно после Академии зависают на детской или спорт площадке. До заката мы играем во что-то вроде «поймай кота» или «кто быстрее заберётся на дерево» или мне «мышку» на нитку привязывают и убегают, чтобы я догонял. Дети тренируются, и я тренируюсь, и Акамару тоже носится — обычно за мной, щен только из-за деревьев переживает, что забраться пока не может.

А потом Наруто несёт меня домой. Иногда эта привилегия достаётся Саске или Чёджи. Киба тащит своего псяку, а Шикамару — лень.

Дома мы ужинали, если было чем, обычно это случалось, если Кушина-сан уже вернулась с главнониндзяевской работы. Трижды за прошедшую неделю, и Наруто меня этим удивил, пацан сам кухарил, чтобы мамку накормить. Ещё он умел делать теневого клона — тот чаще всего отправлялся за продуктами.

Меня, по счастью, обошла чаша дегустации нехитрых блюд, приготовленных одиннадцатилетним мальчиком — в моём рационе было всё практически готовое: мясо, тофу или варёная курица. Нет, вру: однажды он сделал омлет, и ничего вроде бы было, съедобно. Я слопал кусочек.

После еды мелкий Узумаки частенько бегал на полигон — тренировался, я его сопровождал и гонял чакру, та слушалась меня всё лучше и лучше. Вот, что значит нужный учитель, правильное питание и полезные тренировки. За неделю с небольшим — и такой прогресс! Впрочем, он «просто так» и не случился бы — для этого и было накопление и нарабатывание опыта — так что всё не зря, и я собой до мурчания доволен.

Эх, я всего десятый день в Конохе, а столько событий произошло! Как на каникулах в спортивном лагере — каждый день да что-нибудь.

Мне «мозголомство» младшенькой Яманака, позволившее всё вспомнить из просмотренного аниме, очень помогло разобраться ху из ху вообще. Хотя, если на ту же Коноху посмотреть — показали-то в мультике самую вершину айсберга.

По самым скромным моим подсчётам в той же Академии ниндзя учится не меньше четырёхсот детишек. У них там шесть параллелей — учёбу начинают около шести лет и «выпускают» в двенадцать-тринадцать. В каждом классе примерно от двадцати до тридцати шести детей — класс Наруто самый многочисленный. Я специально побродил по местной школе, чтобы это выяснить. Кажись, у них что-то вроде нашего «гимназического» — если судить по тому, что в нём учатся клановые дети и, по разговорам учителей, плюс те ребята, у которых родители тоже ниндзя.

В параллели есть и простые классы — их ещё один-два к «гимназическому» — в зависимости от года. Демография — она везде «плавает». Так вот, получается, что «выпускается» человек пятьдесят — восемьдесят каждый год, а показывали всего-то про двенадцать детей и десяток взрослых.

Впрочем, это же мультик, с главными героями и их проблемами. Так подумать, то про каждого можно фильм снять. Но с другой стороны, Наруто вроде мир спас или спасёт в будущем. А может просто выдумки это, как знать? Кушина-сан вон — жива, здорова, Хокаге стала, а мелкий Узумаки и вовсе не джинчуурики, и друзья у него есть, и если и недолюбливает его кто-то, то это точно не «вся деревня».

Позавчера нашёл, кстати, клан Хьюга. Глаза у них голубые, не такие яркие, как у Наруто, но и не такие бесцветные, как в аниме нарисовали. И зрачок есть. Я на их территорию зашёл и увидел, как одноклассница Узумаки тренируется с пацаном. У того пацана лоб был чистый, ничем не повязанный и никаких крестиков зелёных на том не было, а звали его Неджи — услышал, как к нему девочка обращалась.

Сам Неджи, как и учителя в Академии, упорно называл эту девочку «Хьюга-химе» или просто «химе-сан» — «принцесса» типа, и я решил, что она всё-таки та самая Хината. Одноклассники почему-то, насколько я успел отследить тёрки и течения в «гимназическом» классе мелкого Узумаки, с ней почти не общались, и ни в одну из девчачьих «группировок» она не входила. Наруто, Саске и Ко с «химе-сан» тоже не общались. В принципе, понимаю — пацанам по одиннадцать лет, нафига им девчонки?! Тем более такие, что и слова не вымолвят, — не понятно, то ли эта Хината стесняется, то ли считает ниже своего достоинства общаться с другими. Тут всё не так просто, как в аниме.

— Тора-сан, — почёсывая меня за ухом, отвлекла меня Кушина. — Дай-ка мне тут кое-что…

Я продолжал изображать из себя пушистое пресс-папье, пока она ковырялась подо мной. Наконец, меня подвинули на середину стола и раздалось победное: «Ага! Вот оно!».

Неожиданно наше спокойствие нарушил настолько громкий хлопок, что я чуть не подпрыгнул. В кабинет, почти свернув дверь с петель, ворвалась светловолосая женщина. Причём, злая, как тысяча чертей. И я хренею, вот это буфера! Серьёзно, такими точно можно «на одну титьку положить, а второй — прихлопнуть» — меня-то уж точно.

— Цунаде-сама! — словно распорядитель-церемониймейстер объявила ещё одна женщина.

Точно! Это же принцесса клана Сенджу супер-медик всея Конохи и прочее.

— Цунаде-сама, успокойтесь! — снова повторила тётка, которая следовала за грудастой, в комнату вбежал ещё один знакомый персонаж. Я с любопытством уставился на поросёнка в красной жилетке и реальных бусах! А ведь думал, что очередные выдумки!

— Ой, чё будет, чё будет! — забавно заверещал свин.

— Как ты смеешь в чём-то подозревать моего учителя?! — с порога завопила Цунаде. — Хитрая лиса, тебе удалось всё вывернуть так, чтобы получить этот пост! А теперь ты продолжаешь добивать старика, да? Что за политику ты ведёшь?

У Кушины-сан опасно зашевелились её волосы.

— Шизуне-сан, — рявкнув не хуже Цунаде, обратилась моя временная хозяйка к брюнетке, которая пыталась остановить разбушевавшуюся Сенджу. — Закройте дверь с той стороны, у нас будет приватный разговор с химе-сан.

Та попятилась, и дверь вернулась на место, а я увидел ниндзя-колдунство: Кушина-сан очень-очень быстро сложила кучу мудр и коснулась стены. По той пробежала зеленоватая рябь с письменами.

Похоже, это было фуиндзюцу — я потихоньку тут в Конохе начинаю образовываться.

— Теперь нас никто не услышит, — спокойно сказала Кушина. — Присаживайся, онэ-сан, наш спектакль удался на славу.

Я чуть челюстью об стол не брякнул: ну и хитрые тётки! Похоже, что этот Сарутоби Хирузен действительно что-то нехорошее замышляет, раз в бой пошла такая «тяжёлая артиллерия».

Блин, я должен их потрогать!

— Кто тут у нас? — спросила Цунаде, когда я запрыгнул ей на колени. Свин на полу возмущённо запыхтел.

— Это — Тора-чан, — представила меня Кушина.

Я с интересом поставил лапы на внушительные холмы — мя-я-гонькие. Прия-я-ятненько. Ня-я-я… Кажется, я впал в нирвану. Можно заниматься этим вечно!

— Тора-чан, хватит мне титьки мять, — со смехом остановила меня она.

Я вздохнул и уткнулся мордой в глубокое декольте. Вот в такие моменты чётко осознаешь, насколько круто быть котом — будь я парнем семнадцати лет, была бы у меня такая возможность без того, чтобы схлопотать по ушам? А так ещё и гладят по спине и почёсывают, пока я млею.

— Кажется, ты покорила ещё одного мужчину, онэ-сан, — усмехнулась Кушина.

— Эй ты, мохнатый! — услышал я снизу. — Убери лапы от хозяйки!

— Вот ещё! — фыркнул я, искоса поглядывая на поросёнка в бусах. — Дай насладиться, Ниф-Ниф, — и потёрся щекой об упругую грудь, дразня свинтуса.

Почему-то думал, что в аниме эта свинья — «она» — девочка то есть. Но похоже, что ожерелье, как и мой бантик на ухо — не показатель пола.

— Я Тон-Тон, а не Ниф-Ниф! — возмущённо взвизгнул свин.

Размером я, если хвост вытянуть, был больше него, а на «дитёнка» он похож не был. Карликовый что ли?

— А я — Тора, а не «мохнатый», — парировал я.

Цунаде перестала меня гладить, и они с Кушиной начали обсуждать, как подловить Сарутоби. Насколько я понял из нити разговора, старик хотел править вечно и целенаправленно уничтожал «конкурентов». Только с Кушиной и кланом Учиха обломался, они вовремя просекли и пресекли, так сказать. Цунаде была в курсе всего, но её в Конохе уже пару лет как не было.

Насколько я понял, если судить по обращению, Кушина считала Сенджу кем-то вроде уважаемой старшей сестры, и держала всё время ту в курсе того, что происходит в Конохе. А не так давно Цунаде получила слёзное послание от Хирузена, в котором он чуть ли не защиты от преследований нынешней Хокаге просил. Решил, так сказать, прикрыться широким и мощным бюстом своей ученицы. А ведь в аниме Цунаде стала Пятой Хокаге.

Поговорили они в темпе, а потом Кушина сняла с кабинета защитный барьер, и Сенджу снова завопила.

— Не думай, что все будет так просто, я буду следить за тобой! И не смей даже приближаться к учителю!

— Я запомнил тебя, мохнатый! И не смей больше приближаться к хозяйке! — вставил и свой пятачок свин на прощание.

Я фыркнул.

— Я тоже тебя запомнил, Нуф-Нуф.

— Я Тон-Тон! — вопящего поросёнка подхватила Шизуне и потащила следом за «кипящей от гнева» Цунаде. Эх, им бы в театре играть.

Глава 20. Тора, дождь и погром

В общем, это — пипец!

Это просто — ар-р-р!

Это ужасный ужас! Кошмарный кошмар!

Это невыносимо! Я скоро взвою! Мя-я-я-я-ууууу!!! Они просто издеваются! Ну сколько можно?! Я такой вакханалии не помню!

Не было такого! Не было! Не было! Не было! Не было!

Теперь я что, из угла в угол должен ходить? Блин, и спросить-то некого. Хоть во дворец возвращайся!!! Вот как только?

Уже неделю идёт дождь. Да ладно бы дождь. Не сахарный. Неприятно, конечно, но не растаял бы, и под деревьями можно спрятаться в листве. Но это?! Это! Слов нет, как описать творящуюся за окном погоду! Льёт как из ведра? Это очень мягко сказано. Либо это очень большое ведро и его опрокидывает и опрокидывает! Придумал! Осадки восьмидесятого уровня!

На улицах целые потопы. Не ручейки, а бурлящие реки. И главное, переживаю только я! Остальные так спокойно к непогоде относятся, типа философски. Наруто на занятия с зонтом, в сапогах резиновых и в таком смешном оранжевом дождевике поверх рюкзака ходит, прямо «плащ-палатка» на тонких ножках. Вариация современной японской избушки для Бабы Яги.

А меня дома закрыли, потому что Кушина-сан обеспокоилась, что я утону где-нибудь в этом «сезоне карацую». Ещё и хитрую какую-то фуин-печать добавила к защите дома, на меня персонально реагирующую и за периметр не выпускающую. Чтобы я в окно не сиганул, или в дверь не прошмыгнул.

Ну что за несправедливость?! За что бедному пушистому мне такое?

Этот сезон дождей, как поделился со мной своими знаниями Наруто, «знаменует конец весны» и идёт чуть ли не до середины лета! Месяц, а то и полтора! Я через неделю с ума сойду, а что через месяц будет?!

Всё время грозы и ливень сплошной стеной. Пипец день рождения! Мне не так давно исполнился мой кошачий годик. Как раз, когда этот долбанный дождь начался. Шиджими ко мне приезжала, привезла всяких вкусняшек, почти весь день на руках носила, я её коленки обсиживал и мурлыкал до хрипоты. Соскучился немного. Эх, если бы я знал, что этот дождь только усилится, то лучше бы побегал. А то ещё радовался, что день рождения и приезд хозяйки совпал с дождиком — неохота стало мочиться, и я остался ждать Шиджими дома.

Видимо, я благополучно этот сезон пропустил в прошлый раз, и «вселился» аккурат, когда эта природная вакханалия уже прекратилась. Бывали, конечно, дождики, но в основном всё время было сухо и тепло. Потом только подмораживать чуть начало, но по ощущениям, ниже нуля не опустилась температура. Деревья краснели, желтели долго так. Невероятно длиннющая осень была, помню, пару месяцев — точно. У нас-то в городе, «золотая осень» так — одно название, хорошо, если недельку пожелтеет и солнышко разок выглянет, а обычно — чих-пых — и голые деревья, хмарь да слякоть противная. А потом сразу снег по колено и морозы.

Здесь же разок снежок и выпал, и то скорее — обычный иней. А так — трава зелёная, листья с некоторых деревьев опали, а с некоторых — нифига. Камелия, такие кусты большие, с цветами между розой и шиповником, цветёт вовсю под этим самым инеем — зима, блин. А потом быстренько снова всё «заколосилось». Слива, сакура, всякие тюльпаны, нарциссы, азалии — красота неописуемая! Ароматище! Вот я думал, что на курорт-то попал — юга сплошные! Ага. А оказалось, что вот оно вам. Всё и сразу. Все годовые осадки за один месяц. Хренакс из большого ведра да за шиворот!

Этак я всю форму свою непосильным трудом нажитую подрастеряю от безделья и праздности. За сегодняшний день от переживаний и от нечего делать сожрал всё, что оставили в мисках, и ещё в холодильнике пошарил и сосиски понадкусывал. В отместку. Вредность так и прёт.

Эх, а каково животным, которые вот так вот — всю жизнь дома сидят? Нет, нет, нет! Сил моих больше нету! Из-за этого дождя и в окно не посмотришь: всё эта непогода застила. Только шум стоит и стена воды.

Ну вот, а я только собирался к Учиха намылиться… Интересно, есть ли у них такие же коты, как я? В смысле такие же «почти-ниндзя». Себя, конечно же, я пока к профессионалам не отношу — ученик. В лучшем случае — перворазрядник, которому и до КМСа[6] ещё пахать и пахать.

За неимением ничего лучшего, я решил помедитировать и, кажется, уснул за этим занятием, потому что проснулся оттого, что кто-то протопал в прихожей.

С Наруто конкретно капало, образуя лужи в углублении, где обычно оставляют обувь. Он снял с себя свой оранжевый водолазный костюм, оставшись в одних зелёных семейниках в крупную ромашку. Впрочем, и их можно было выжимать. Похоже, Узумаки посеял зонт.

— Я отдал зонт Сакуре, у неё сломался, — пробурчал мелкий, словно почувствовав мой молчаливый вопрос. Я фыркнул. Джентльмен, блин. Сакура-то в трёх шагах от Академии живёт! Надо было проводить девочку и топать домой с зонтом! Эх, представляю. Вручил, наверное, и убёг, пока друзья не задразнили.

Эх, молодёжь, молодёжь… Я так, с этим дождём совсем себя старым буду чувствовать, мхом обрасту.

Наруто, оставляя мокрые следы, прочапал в ванную, я пошёл за ним. Но мыться не стал, просто мелкий пока пулькался, обычно рассказывал мне, что сегодня на занятиях проходили, да на Ируку иногда бурчал. Сейчас же я послушал бухтения про то, что парни после учёбы придумали попробовать пройти по воде по гигантской луже на заднем дворе Академии. Шикамару сразу отказался, а Саске взял и прошёл. Наруто, естественно, тоже вознамерился «побить рекорд». С первого раза, естественно, не получилось. Лужа оказалась с подвохом. И он туда по плечи нырнул. Видимо, до дождя какой-то класс делал ловушки или укрепления. Жалко, что я этого не видел, наверное, было очень весело.

— Чего фыркаешь, Тора? Смешно тебе? — чуть повеселел Узумаки, улыбнувшись. — А вот парни меня потом еле вытащили, там вязко на дне стало. После пришлось снова туда нырять — за сапогами. Хорошо, хоть вода не очень грязная была.

Я это так ярко представил, что чуть не катался от смеха. М-да…

Смешно мне было только до вечера: Узумаки расчихался, раскашлялся и весь разболелся. У него поднялась температура. Скулы прямо огнём пышут, жаркие. Я носом потрогал. Он лёг, кутаясь в одеяло, и застучал зубами. Я сразу вспомнил, что и вчера он шмыгал носом, а сегодня ещё и искупался в луже и протопал через пол-Конохи в промокшей одежде без зонта. Допрыгался!

Я заволновался. Кушина-сан приходит поздно вечером, а то и вообще — ночью. Из-за этих разверзнувшихся небесных хлябей у них ниндзи в МЧС-ников превратились. То там прорвёт какую-то плотину, то тут старушку в тазике унесёт течением по улице.

С каждым часом Наруто становилось хуже. Дышал так сипло, что мне страшно становилось. Слух-то у меня тонкий, никакого фонендоскопа не надо. И без медицинского образования понятно, что хреново, когда одиннадцатилетний ребенок хрипит и булькает вместо того, чтобы дышать, как положено. Жутко кашляет, не просыпается и словно в бреду мечется. Личико такое страдальческое, щёки, как помидорки, и весь потеет.

Я закрыт, позвать на помощь не могу. Сам ничего кроме молока с мёдом от кашля в жизни не принимал. Как лечить и чем помочь — не знаю. Пипец!

Единственное, что придумал, это лечь на него, как мой Васька делал. Из-за этого Наруто вроде спокойней стал, и дышать стал размеренней. Эх, может, тяжело ему? Такая туша в шесть с половиной кило на худенькую грудную клетку завалилась. Поправился я чуток на собачьих кормах и, кажется, немного больше стал. Это мне хозяйка сказала неделю назад, когда увидела. Может и правда. Вроде бы помню, что кошки лет до полутора растут. Но вес мой точен: Шиджими на весах специальных взвешивала, посадив меня в корзинку.

— Пить… — почти неслышно прошептал Наруто. Губы у него точно запеклись сухой корочкой.

Побежал я на кухню. Пьют они воду прямо из крана, да вот закавыка — вся сантехника на печатях замешана. Насколько я видел, на вот эту штуку подают чакру и… Ого! Вода полилась! У меня получилось! Чакру я сконцентрировал в лапе и нажал секретную кнопку! Так, надо тару набрать. Блин! Кушина-сан вчера все кружки подняла в шкафчик! Я что, в лапах должен воду Наруто принести?! Думай, думай! Блин… Из своей миски как-то стрёмно. Ребёнок больной, но не настолько же, чтобы из кошачьей миски пить, да и тяжёлая она, чтобы я не расплёскивал.

Я сконцентрировал чакру в животе и отправил её к задним лапам. На улице я такое проделывал — позволяет подпрыгнуть метра на два-три вверх. В доме как-то тесновато для таких тренировок, но у меня всё получилось, и я, можно сказать, взлетел на посудный шкаф.

А-а-а-а!!! Ёпрст!

Эм…

Эм…

Ну вот…

И кто этот косорукий идиот, который на свои сопли шкафы к стенам прикрепляет?!! Я чуть не убился. И посуда вдребезги. Надеюсь, это не какой-нибудь китайский фарфор династии Минь. О, одна кружка осталась целенькой!

Я осторожно схватил зубами за дужку.

Пи…лять! Да что ж такое-то?!

Эпичное, наверное, зрелище. Дужка осталась у меня в зубах, кружка отпала и разбилась. Как золотое яичко, ага.

Я вздохнул. Придётся из своей миски. Она железная.

Бардак в кухне знатный, так что лужа воды из миски, которую я опрокинул, уже погоды не сделает.

Теперь осталось наполнить её чистой водой. Папа мой — инженер. Он всегда говорил, что главное — правильно задачу поставить. У него любимая шутка была про мужика, который попросил джинна хер себе до земли сделать. Джинн ему ноги отрезал.

«А все почему? — назидательно говорил отец, поднимая палец вверх. — Всё потому, что техническое задание было неверно составлено!»

Короче, вместо того, чтобы поднимать миску в раковину, а потом ещё как-то оттуда её целой с водой спускать, я придумал, как спустить воду к миске. Логично же?

Черепки посуды побросал в раковину, дождался пока она наполнится. В миску быстро набралось! Хм. Интересно, а как теперь сделать, чтоб «горшочек не вари»? Ага. Кажется сюда. Что ни говори, приспичит, так во всём разберёшься.

С высоты стола, выбрав местечко посуше, я обозрел погром кухни. М-да, кажется, после того, как я напою Наруто, надо будет спрятаться, чтобы не видеть демона Кушины-сан.

Глава 21. Тора и взаимозачёт

В голове, соответствуя моменту, играет эта музычка из вестернов[7]. Когда два ковбоя стоят друг напротив друга на пустынной улице и должны стреляться. Мне только не хватает сапог, ремня на пузе, широкополой шляпы Чака Норриса и «кольта» в зубах. Или шпаги. Нет, «кольт» всё-таки лучше.

Маленькие свинячьи глазки моего противника сузились.

— Вот мы и встретились, Неуловимый Джо, — пафосно сказал я. Роль шерифа, защищающего город от бандита, мне явно идёт.

— Я — Тон-Тон! — заверещал поросёнок, испортив мне всё представление. Свин он и есть свин, ничего в колбасных обрезках не понимает. А у меня, может, нервы шалят, мне, может, отвлечься надо!

Кушина, наверное, всё-таки обладала материнским чутьём или чем-то этаким. Она вернулась домой вскоре после того, как я с грехом пополам напоил Наруто. Это, кстати, была целая эпопея. Потому что его комната, в которой мелкий залёг болеть, располагалась на втором этаже. Я искренне возненавидел лестницу и её восемнадцать ступенек. Самый прикол, что уже на последних двух я догадался, что раз не могу полноценно использовать лапы, то можно задействовать голову для того чтобы таскать эту миску. Лестница мне и помогла в водружении тары. Тренировался, блин, не зря. Чувствовал себя смесью индийской женщины и эквилибриста из труппы Куклачёва. Узумаки, кажется, подумал, что бредит. Но воду выпил. И не поморщился, что из кошачьей посудины, даже добавки попросил.

Только я мысленно повторил весь свой эпичный подъём и малодушно поколебался, а не притвориться ли мне просто котом без приставки «ниндзя», как пришла его мать. Я поблагодарил всех местных богов и заорал во всю глотку, чтобы Кушина-сан сразу пошла в комнату сына, а не на кухню. Хотелось ещё немного пожить. А из-за этого долбанного ограничения на выход я сбежать и пересидеть «бурю» по поводу учинённого погрома не смогу. Но не виноватый я в нём почти! Надо было кружку оставить.

Вот подумаешь, однажды у меня сработал какой-то странный кошачий инстинкт, и я специально лапой подтолкнул стоящий у края стола стакан. Просто когда предмет ближе пяти сантиметров от падения с высоты, ничего поделать с собой не могу — так и подмывает его сбросить и посмотреть «а что будет». Стакан разбился. Кушина-сан отругала и больше пустую посуду не оставляла. Нигде. Жадина-говядина.

А потом я узнал, что у неё есть призыв. Очень удобный, особенно в такую погоду. Красно-зелёная жаба выслушала поручение, выпрыгнула в окно и деловито поплыла по улицам Конохи, которая превратилась в филиал Венеции. Кушина-сан послала за Цунаде. Та прибыла буквально минут через десять. Оперативно. Следом, ещё через полчаса, в дом пришла Шизуне — та невзрачная брюнетка, которая везде сопровождает большегрудую принцессу Сенджу. Похоже, что она принесла лекарства, за которыми то ли бегала, то ли специально готовила. С Шизуне был поросёнок, которому я обрадовался, как родному. Посидишь взаперти неделю, что и поговорить не с кем, и свину будешь рад.

Тон-Тон подозрительно посмотрел на меня, забавно сморщив пятачок. И тут моё воображение разыгралось не на шутку. Что, я думаю, тоже является результатом скуки: между нами просвистел ветер, пронеслось перекати-поле, и в голове заиграла та самая музычка. Думаю, если бы свин побил копытом, то я с тем же успехом вообразил себя тореадором.

— Я — Тон-Тон! Нечего обзываться, — повторил он.

— Да знаю я. Это я так играл с тобой, — пояснил я возмущённому поросёнку. — Ты просто походишь на Неуловимого Джо.

— А кто это, Неуловимый Джо? — заинтересовался тот.

— Ну знаешь… Это такой ковбой, которого никто поймать не может.

— А почему поймать не может? — затупил Тон-Тон. Хотя, что я хочу от свиньи?

— Потому что Неуловимого Джо никто не ловит. Поэтому он и «Неуловимый», — я хихикнул. — Кстати, Тон, ты же везде с Цунаде-сан? Какие там новости по поводу Сарутоби и замыслов плохих парней?

Но допросить свина я не успел.

— Я поставлю чай… — Кушина спустилась на кухню, и после секундной паузы, прозвучавшей в моих ушах набатом, оттуда раздался крик. — Даттебанэ!!!

— Валим! — скомандовал я и ломанулся на второй этаж, пока меня не засекли.

Свин на команду отреагировал не хуже Акамару. Скрытое проникновение под кровать, и мы затихли возле старых свитков и моей миски, которую я сюда задвинул, скрывая улики. Грязных носков, к счастью, не оказалось. Носки тут практически и не носят, только «таби», которые разделяют большой палец, для обуви типа «скамеечек» гэта или сандалий «дзори», похожих на полулапти. Ниндзи с носками и таби не заморачиваются — ходят в ботинках на босу ногу. А в такую погоду… Ой! До меня только что дошло, почему они из-за дождя не кипешуют. Эти хитрюги, наверное, прямо по воде ходят, аки посуху. Наруто же рассказал, что Саске так умеет! Только детям и приходится в резиновых сапогах по колено чапать, а взрослые, наверное, кто по крышам, кто по воде.

— А… — что-то хотел спросить меня Тон-Тон, но я предупредительно прижал лапу к его пятачку.

— Тс-с…

В щель между полом и покрывалом на кровати было видно, что в комнату вошла Кушина-сан.

— Что-то случилось? Ты чего кричала? — спросила Цунаде, которая всё ещё возилась рядом с мелким.

— На кухне словно стадо слонов порезвилось, — пожаловалась та. — Вся посуда перебита. Вода на полу. Шкаф упал со стены. Не пойму, что случилось.

Ох, пожалуйста, давайте не будем играть в Агату Кристи и разгадывать это жуткое злодеяние!

— Может быть, Наруто что-то хотел и уронил? — услышал я голос Шизуне. Ну кто тебя просил, блин?! Там ребёнок больной в помощи нуждается, а она!

— Это что, ты сделал? — шёпотом спросил свин.

Я кивнул и поспешил оправдаться:

— Я вообще-то воды для Наруто принёс. А погром случайно получился, просто кружку пытался достать с полки, а она и свалилась.

— Не повезло, — философски протянул Тон-Тон. — Что ты там узнать хотел?

— Про старого обезьяна. Мне любопытно, что он замыслил.

— Так карацую, — сказал мой новый розовощёкий друг, как будто это всё объясняло.

— И? — не выдержал я, когда пояснений не последовало.

— Это период… М-м… Что-то вроде перемирия, когда все люди, даже не дружные между собой, вроде как откладывают разногласия и делают общую работу, — умно задвинул свин.

Похоже, в этом мире аниме — как в мультике про Маугли, когда во время засухи слон Хатхи протрубил великое перемирие. Только здесь идёт долбанный дождь. Блин, из-за этого вообще скука!

— Ну тогда расскажи мне чего-нибудь интересного, Тон-Тон, а то я загибаюсь, — взмолился я.

— Ты заболел? Разве кошки могут от людей заразиться? — удивился поросёнок, видимо решив, что мы с Наруто подхватили один вирус.

— Скучно мне. Заперли меня тут в четырёх стенах и не выпускают. А ты вообще давно у Цунаде-сан? Чего видел, где побывал? Потрындеть хочу «за жизнь». Чтобы от скуки смертной в это ваше карацую не сдохнуть.

— А-а… Ясно, — прихрюкнул Тон-Тон, наверное, это что-то вроде смеха было. Правда, своим хрюкосмехом он нас и выдал. Полог приподнялся и под кровать заглянула Шизуне.

— А, вот ты где, Тон-Тон-чан! И Тора-чан с тобой? — выдала нас глупая женщина с потрохами. — Вы, наверное, переживаете за Наруто?

— Наверное, спрятались, чтобы в курсе событий быть и не мешаться, такие умницы, — подала голос Цунаде. — С Наруто всё будет хорошо.

Мы вышли из-под кровати, и я запрыгнул на колени к Кушине-сан, которая сидела на стуле в углу. В качестве, так сказать, моральной поддержки. Потёрся об неё и помурлыкал, а она рассеянно гладила меня, явно о чём-то думая.

— Не загоняйся ты так, Кушина-чан, — заметила её состояние Цунаде.

— Когда я стала Хокаге, я думала, что продолжаю дело Минато, — тихо сказала Кушина-сан, продолжая почёсывать меня за ухом. — И чуть не потеряла сына. Совсем заработалась. А сегодня… Я только на минуту забежала домой, хотела кое-что в библиотеке посмотреть. А Тора-сан, — в мою шерстку запустили пальцы, как я люблю. — А Тора-сан так страшно закричал. Я думала… А тут… Я могла потерять Наруто. Вчера он хлюпал носом, но я подумала, что это просто лёгкий насморк.

— Всё хорошо, теперь он поправится. Не вини себя, Кушина-чан.

Меня перевернули на спину и почесали животик. Блин… Закайфовал реально. Это так приятно. А потом она взяла мою мордочку в ладони и серьёзно посмотрела на меня.

— Спасибо, что спас Наруто, Тора-чан, ты — очень хороший кот и настоящий друг.

— Гладь! — попросил я в ответ.

Ну, надеюсь, мне за это спасение простится тот погром. Взаимозачётом.

— Вот ведь устроился, пушистый, — с пола недовольно пробурчал Тон-Тон.

Ага. Я — как сыр в масле. И с мелким все нормально. Жизнь хороша!

Глава 22. Тора и Тон-Тон

— Слышь, Тон, а ты чего такой коропет? — спросил я у своего нового друга.

Наруто продолжал чахнуть уже второй день, и Цунаде с Шизуне приходили к нам постоянно — раз по пять-шесть в сутки, приносили лекарства, мерили температуру, даже капельницу мелкому Узумаки делали. А потом вообще оставили свина у нас, чтобы я не скучал и не таскать его туда и обратно.

— В смысле «коропет»? — подозрительно прищурился Тон-Тон.

— Такой коропет. Типа штыбзика. Вроде клопа. Крошка-лилипут который, — пояснил я.

— Ты кого лилипутом назвал, комок шерсти?! — тут же взвился он, осознав мою мысль.

Походу, я наступил свину на больную мозоль.

— Пусть я и комок шерсти, но побольше некоторых буду, — заметил я и тут же утешил: — Но для тебя это огромный плюс.

— Почему это? — как всегда забавно оторопел поросёнок.

Ну точно — свинячье «цундере»![8] Из-за этого феномена меня так и подмывает выводить его из себя.

— Потому что люди обожают свинину, — я важно растопырил усы и потрогал его бок лапкой. — А если бы ты был не таким маленьким и относительно миленьким, а большим и толстым хряком, то тебя давно бы уже съели. И меня бы угостили сочным мяском. Но я больше курицу люблю, если что. И помидорки… Такие, знаешь, «мясистые».

Глаза Тон-Тона округлились, кажется, он слегка позеленел.

— Да ладно, не ссыкуй так, ты уже вряд ли вырастешь. Тебе вообще сколько уже лет? — потёрся я боком об сидящего на попе другана, который вдобавок ещё и начал икать.

— Ик! Мне-ик! Уже четы-ик-ре!

— Пойдём, водички попьёшь. И чего ты так перепугался-то? Я же сказал, что ты декоративный, а не для жратвы. Никто тебя не съест… Если ты, конечно, не окажешься один на необитаемом острове с толпой шиноби. — Я снова глянул на Тон-Тона. — Да харе уже зеленеть! Не окажешься. Тебя Цунаде-сан любит очень, она не позволит тебя съесть. Ты у неё неприкосновенный… Эм… Запас. Только вообще на крайний случай…

— Ик! — ещё раз очень громко икнул поросёнок и задумчиво замер.

— Ну что? Отпустило? — спросил я, когда в течение минуты ничего не происходило.

— Да! Вот же вреднюга ты, Тора! — выдал он мне, задрав пятачок.

— Сам виноват! — беззлобно огрызнулся я, фыркнув. — Тебя просто спросили: ты такой и есть декоративный, или над тобой бесчеловечные эксперименты проводили, а ты что?

— Что? — снова удивлённо посмотрел поросёнок.

Я изобразил лапой фейспалм, хотя, скорее всего, этот свинтус подумает, что я захотел умыться.

— Будем считать, что ты декоративный, — подытожил я, чтобы больше не ругаться.

— Ну… Вообще-то, — потоптал копытцами Тон-Тон, неуверенно переступая с ноги на ногу. — Наверное, это было второе.

— Какое ещё «второе»? — отчего-то я представил котлету с пюре. Свиную, надо заметить.

— Экпе… Эксу… пременты, — выдавил он. — Бесчеловечные.

— Ого! — я обошёл его вокруг несколько раз, пытаясь разглядеть что-нибудь этакое. Швы, например. Может, его из нескольких поросят собрали, а я и не замечал раньше?

— А кто над тобой экспериментировал? Неужели сам великий змеиный саннин Орочимару?

Насчёт Орочимару у меня был пунктик. Очень уж хотелось самолично посмотреть на злого гения мира шиноби. Впрочем, «пунктиков» во время этого долбанного дождя собралось множество. Столько всего не сделано. Столько хотелось узнать. А осадки всё не прекращаются. Я весь сюжет аниме в памяти со скуки освежил и прикинул, кого бы хотел увидеть, потрогать. Жаль, что писать я не могу, а то бы настоящий список составил.

Впрочем, когда я над этим задумался, то оказалось, что читать по-местному тоже не получается. Вижу тупо иероглифы, которые мне ничего не говорят. Самый прикол про себя осознал, когда попытался разобраться, как же я понимаю, что говорят остальные. Оказывается, что у людей я понимаю не язык, а что-то вроде мыслей, которые они вкладывают в каждое слово. Примерно так же, как Сано меня понимает куском смысла, так и я — всех людей. Да и понимаю я их в полной мере только потому, что сам был человеком, очень разумен и у меня большой словарный запас. Я привык пропускать весомые объемы информации, да и со скуки ко всему прислушиваюсь и во всё вникаю.

До начала дождя к Кушине-сан в кабинет приходил какой-то мужик, немой, говорил знаками, и его вслух «переводил» другой, а я слышал и того, и того, и говорили они одно и то же почти. Различия были минимальные. Это всё наконец подтвердило мою теорию насчёт распознавания слов-мыслей.

У остальных животных, можно сказать, есть «свой мир», и, как выяснилось, большинство понимают хозяев на уровне «нельзя», «можно», «накажу», «хвалю», «еда», «иди ко мне», «я грущу», «я радуюсь». Мысли-разговоры людей их не особо интересуют, чтобы вникать дословно, что конкретно говорят. Разве что животные одиночки, которые постоянно с человеком и особо заняться нечем, пытаются наладить контакт. Ещё нинкены довольно хорошо хозяев понимают, впрочем, тут тоже — основной упор на распознание команд, а не просто на болтовню не по делу.

Вот с другими животными всё иначе — мы друг у друга можем учиться, «болтать» в прямом смысле этого слова.

— Эм… А кто это? Орочимару? — спросил меня Тон-Тон, сбив с мысли.

— Тьфу ты, нуты! Ты живёшь с Цунаде-сан и не знаешь про её команду? Великую тройку? Жабий отшельник Джирайя? Принцесса слизней Цунаде? Змеиный саннин Орочимару? Ничего тебе не говорит? — поинтересовался я. Глаза свина стали ещё круглей и больше, чем когда я про то, что свиней едят, сказал.

— Э-э-э…

— Угу-м, — я задумался. — А если вот так? Мужчина с длинными белыми волосами. Пялится на грудь Цунаде-сан. Призывает жаб. И черноволосый мужчина с длинными волосами. Жёлтые глаза. Жутковатый. Вызывает змей.

— А-а… Этих — знаю, — кивнул с умным видом Тон-Тон. — Их зовут «Джи-тян» и «Оро-чан», а не как ты сложно сказал.

— Ну и? Как они? — нетерпеливо поинтересовался я.

Свин словно нарочно медленно почесал задней лапой своё пузо, прихрюкивая от удовольствия.

— Люди как люди, — наконец, изрёк он. — Один пахнет огнём и маслом, другой — землёй и сыростью. Они редко видятся. А когда видятся, то уходят, а потом Цунаде-сан возвращается выпившая и часто меня тискает, лезет целоваться и дышит неприятным запахом, от которого кружится голова потом. Шизуне-тян на неё ворчит. Чаще всего она встречается с беловолосым. С тем, который «Оро-чан», Цунаде-сан виделась на моей памяти всего дважды. Они не ругались, как с тем, «Джи-тяном», просто что-то обсудили и разошлись.

— Так что за эксперименты тогда над тобой ставили и кто? — смекнув, что ничего толком не выясню у свина, я вернул его в первоначальную тему.

— Сама Цунаде-сан. Я подбежал к ней на ферме, и она сказала, что я ей нравлюсь. Она была выпившая. Потом… Кажется, был зелёный свет, который бывает, когда она лечит. А потом Шизуне что-то тоже со мной делала и ругалась. А потом они забрали меня с собой.

— И с тех пор ты такой мелкий, как и был? — уточнил я.

Он кивнул.

Похоже, что Цунаде-сан что-то ему сделала с ростом. Получилась карликовая свинья.

— Пойдём Наруто проведаем, — я подтянулся, заточив когти об прибитую доску возле лестницы.

С корой моей любимой «почти берёзы» не сравнится, но что поделать. Полторы недели дома. Когтями уже клацаю, когда по местному паркету иду.

— Ого, да ты реально тигр! — проследил за моими действиями свин.

— Нья-ха-ха! — я оскалился. — Маленький поросёночек. Сейчас большой и страшный тигр съест тебя! Мя!

— Ви-и-и! Я — Неуловимый Джо! — принял игру Тон-Тон и побежал, радостно повизгивая.

Я секунду протупил, слегка шокированный, а потом начал охоту на дикого кабана.

Мы сделали пару кругов по дому, снесли зонты в углу, чуть не уронили стол и забежали на второй этаж.

Наруто не спал и с интересом наблюдал за нашей гонкой-преследованием. Вплоть до того, что стал егозить на постели, словно сопереживая. Точно парень «застоялся» из-за болезни. Я запрыгнул на кровать и стал подкарауливать свина, который в силу физиологии не мог высоко задирать голову.

Этот «Неуловимый Джо» подозрительно прихрюкнул и начал поглядывать под кровать, видимо думая, что я там спрятался, и я прыгнул к нему на холку.

От дикого визга напугавшегося Тон-Тона у меня чуть уши трубочками не свернулись. Свин взбрыкнул и сделал чуть ли не тройное сальто в воздухе.

Короче, он в одну сторону, я — в другую. Наруто ржёт, даже закашлялся.

— Я чуть не описался со страху, — Тон-Тон осторожно выглянул из-под кровати, заходясь в своём «хрюкосмехе». Когда это услышал Наруто, он заржал ещё громче.

— Тора-чан! Ты настоящий тигр! — восхитился мной мелкий. — Тон-Тон, ты где? Выходи, малыш, напугал тебя этот злой большой кот? Иди, я почешу тебе пузико, иди.

Вот ведь свинтус! Вот где-то он людей «не понимает», а где-то — отлично врубается «хрю из хрю»! Сразу же покинул убежище, победно так на меня посмотрел и разлёгся у мелкого Узумаки кверху пузом. И копытом задёргал, и глазки свои поросячьи прижмурил от удовольствия. А Наруто, хихикая, чешет.

И чешет, и чешет!

Сколько можно?!

Ну хватит уже!

— Которые тут временные? Слезайте! Моя очередь! — я улёгся сверху, подставляя контуженые свиными визгами уши под умелые пальцы мелкого.

— Пушистый ревнивец, — хмыкнул Тон-Тон, и не думая покидать постель мальчишки, наоборот он поёрзал, лёг поудобнее и закрыл глаза, показывая, что будет спать.

Дождь уютно шуршал за окном, и я тоже развалился на тёплом, как печка, Наруто, непроизвольно включив мурлыкалку.

Вот кончится карацую, и я всё наверстаю… Обязательно…

Глава 23. Тора Всемогущий

Странное чувство. Словно чего-то не хватает. И понять не могу — чего именно. Вроде всё, как обычно: пахнет обителью Узумаки. От волос Наруто чую аромат травяного шампуня. Мелкий давно выздоровел и ходит в Академию. Ещё не выветрился запах Саске, тот вчера приходил в гости. Будничный букет чернил и бумаги, кожаной сумки, брошенной в углу, металла кунаев, которые оба пацана вместе чистили и оставили на столе.

Чакра моего соседа по подушке спокойна и еле-еле циркулирует по кейракукей: он спит. Кушину-сан я тоже чувствую — её комната через коридор, напротив этой. В доме точно никого, кроме нас троих, нет. Странно.

Во время этих бесконечных осадков я осознал одну свою особенность. Может, она вообще — кошачья, но обсудить это было не с кем. Десять часов на сон — норма. Тело устаёт, а вот разум — нет. Тушка моя дремлет, но я спокойно могу размышлять о чём-то, слушать, что говорят, анализировать запахи и ауру. Глубоко, как говорят «без задних ног», я дрыхну всего часа четыре. Поэтому и совмещал отдых с сонным бдением на столе у Хокаге: всё, что происходит, запоминаю — удобно.

Но всё-таки, чего же не хватает? Может, мыши где-то скребутся? Мой слух очень чувствительный, вплоть до того, что я могу разложить все звуки на составляющие и расслышать шёпот в общем людском гвалте. Не знаю, как именно я это делаю, но похоже на то, как фокусируется зрение: ближе — дальше. Хм… Точно! Что-то очень тихо. Нет этого фона — шуршания от льющихся на крыши, землю, листву деревьев капель. Неужели?!

Кошачьи боги услышали мои молитвы? Ва-а-а-а! Я соскользнул с подушки и запрыгнул на подоконник. Потрясающе чистое небо! Я уже забыл, как ночное светило-то и выглядит! Мне до сих пор интересно, она такая здоровая, потому что я маленький, или здесь луна вообще больше, чем в моём мире.

Не верится, что прошло почти полтора месяца, и сезон карацую, наконец, закончился! Я точно «застоялся», «засиделся» и «залежался»! Конечно, в меру возможностей я поддерживал форму и медитировал львиную долю времени, гонял чакру, учился направлять её к разным частям тела. Пока дома никого не было, я тренировался на включении и выключении кухонного крана. Теперь и кончиком хвоста могу сделать посыл, чтобы вода полилась. Но это получилось только буквально позавчера. Это был жирный плюс в этом добровольно-принудительном заточении, но всё равно сидеть сутками в одном помещении — не фонтан.

Хочу! Хочу! Хочу! Наулицунаулицунаулицу! На-у-ли-цу!

— Кушина-сан! Кушина-сан! Кушина-сан! Кушина-сан! Кушина-сан!

— Тора-чан? — она приоткрыла глаз и недовольно посмотрела на меня.

— Мя-я-я-я-я-я-я-я! — протяжно завыл я возле окна, показывая, что дождь кончился, от нетерпения расхаживая туда-сюда. Помурлыкал, намекая, что она мне сделает очень приятно, если выпустит.

— Что такое, малыш? — она села на кровати и потёрла лицо.

Очень похоже делает мелкий Узумаки. Яблочко от вишенки…

— На улицу! На улицу! Хочу! Хочу! — я слегка занервничал. Вдруг не поймёт?!

— О, ясно! Ливень кончился? — очень сообразительная женщина!

Кушина тут же сложила мудры и коснулась видимой фуин у изголовья. От печати по стенам пробежала знакомая зелёная волна. Опять же не отрывая зада от постели, она скрестила указательные пальцы, и рядом со мной появился её же заспанный клон, который раздвинул ставни.

— Беги, малыш! — напутствовали меня, и я выскользнул в ночь, раскрашенную разнообразными серыми красками. Здорово иметь такое зрение! В темноте я вижу дальше и отчетливей, чем на ярком солнце.

В нос ударил пьянящий запах свободы: влажность земли, омытые растения, свежесть озона. Воздух чистый и вкусный, как глоток родниковой воды. Охо-хо, я так поэтом стану! Меня колбасит!

Тара-ра-ра-та-та, вперёд, коты!

Счастье-то какое! Я снова застолбил свою территорию — то есть почти весь квартал вокруг дома Кушины-сан! Казалось бы, что за ерунда?! Но нет, это очень важно, оставить свои метки, чтобы всякие не бродили или пересекали границу моих владений только по делу. Ещё до карацую, за две недели, которые я пробыл в Скрытом Листе, я стал в авторитете среди мурлыкающего населения. Мой старый знакомец — черныш Суми, которого я однажды облагодетельствовал голубем, растрепал обо мне всем в Конохе. И начал к жилищу Узумаки, чтобы на меня посмотреть или на бой вызвать, стекаться разномастный народ. До драки ни разу не дошло. Я только готовился к ритуальному захвату, как когда-то Фува-чан меня учила, кейракукей «включал», как все мои противники тут же сбегали, поджав хвосты и уркая извинения.

Я сначала не врубался, в чём дело, что всем надо, а потом тот же Суми меня просветил, что я территорию не обозначил, как свою. И вообще не пометил. Вроде как в номер въехал, а за гостиницу не заплатил. Запаха «тут земля Торы-сана» нет — вот и непорядок. Причём, та площадка, где я тренировался с Наруто, считалась полностью моей, так как я там везде царапины оставил, а между пальцами тоже есть особые железы. И следы когтей — символичны.

Иногда инстинкты что-то такое мне подсказывали странное, но дворец даймё и так принадлежал мне, не было других животных, поэтому и что-то сбрызгивать пахучей железой из-под хвоста не было смысла, и со своей звериной половиной я договорился не страдать фигнёй. Но мой организм — штука хитрая и коварная! Оказывается, непонятные мне самому желания — тереться об ноги или некоторые вещи, которые выносились из особняка — были инстинктивными отметками принадлежащего мне. Нехило! Отметил Шиджими, Кушину и Цунаде как своих женщин, мелкого Узумаки — как личного мальчика, а Тон-Тона — в персональные свиньи продвинул!

В Конохе обоняние открыло целый мир «ароматного чата». Не обязательно было тыкаться мордой в какие-нибудь камушки или деревья, чтобы узнать, кто тут «мимокрокодил». Чем-то похоже на компьютерную игру, когда сбоку надписи высвечиваются, вроде «кот, который был здесь вчера вечером, болеет, у него проблемы с желудком» или «у кошки, которая потёрлась об этот столбик сорок минут назад, скоро родятся дети». Как бы особо пользы никакой от этого нет, но прикольно.

Таким образом, не отметившись, я был в Конохе «инкогнито», и со мной хотели познакомиться. Но для мурзиков это означало «узнать, кто из нас сильней». А для мурок: «желаешь ли ты спариться?»

К спариванию я был не готов. Категорично! Одна мысль о маленьких, слепых тёмненьких котятах приводила меня в ужас. С Фувой-чан никто из местных всё равно не сравнится. Может, и не в Фуве дело, но к пикантным предложениям ни тело, ни разум, ни душа у меня не лежали.

В конце концов, по признанию Суми, мои метки говорили о том, что случки и вязки меня не интересуют, и что я очень сильный и опасный. Поэтому сразу после освобождения из застенков я и оббегал весь периметр, чтобы всё возобновить, и меня лишний раз не беспокоили по глупым причинам. Потрындеть или подраться всегда рад, но чувствовать себя, как Саске среди одноклассниц, я не имел ни малейшего желания.

Теперь мне хотелось опробовать всё то, что я «намедитировал» за прошедшие сорок семь дней. Я зарубки делал!

Прыжок, разворот, удар левой, правой!

Подскок, кувырок, атака двумя!

С дерева! Всеми четырьмя!

М-дя… Макивара не жилец.

Это, конечно, не какие-нибудь «когти ветра», но чакра на самом деле творит чудеса. Я смог порвать обмотку. Это — сильно. Вот только я быстро выдохся. Это меня в режиме боя что, на пару минут только хватит? Негусто, конечно, но я собой очень горд! По сравнению с тем, что было, это — невероятно круто!

Надо будет ещё с Куромару завтра-сегодня поговорить. Может, он мне ещё что-то подскажет. Как увеличить объём своего резерва. У него-то её явно больше. Но, с другой стороны, если у меня чакры будет слишком много для простого животного, то по большому резерву могут засечь всякие «глазастики».

Получается, что при столкновении с кем-то серьёзным, мне выгодней бежать, чем драться. Драка — это на самый крайний случай. Я могу разогнаться до восьмидесяти километров в час, используя ниндзя-способности, но преодолеть максимум метров девятьсот. Это я ещё проверил до дождя. Возможно, что полтора месяца спустя это изменится в большую сторону. Ещё я хотел узнать, сколько вообще смогу продержаться в каком-то темпе. Если километров двадцать — двадцать пять в час скорость поддерживать. Это за сколько можно до дворца сгонять?! И хватит ли у меня сил на сто километров пути? Это надо обязательно проверить. К тому же, дорогу я запомнил.

Думаю, что Шиджими приедет, как только просохнут дороги, то есть уже через пару дней, максимум через неделю, так что мне надо спешно дорабатывать свою «атаку» — если это можно так назвать.

— Эй, впустите бедненького мокренького меня, а то так пить хочется, что я бы и перекусил бы чего-нибудь, а после спать в постельке лёг! — заскрёбся я в окно к Наруто. Этот наглец давил подушку. А солнце-то уже вставать начало! Хм.

Удивительно, но коготь по стеклу неожиданно быстро его разбудил. Давно я такого ошарашенного лица у мелкого не наблюдал.

— Тора! Ты что там? Ой, дождь кончился! Ну ты и грязный! Ты где бродил, что так запачкался? — затараторил он, открыв окно.

Где, где? Что на улице творится сейчас, сложно представить, что ли? Это я ещё практически на землю не ступал почти. И был просто сверхаккуратным, чтобы шёрстку не испачкать.

— Помой меня! И покорми! — потребовал я у зевающего парня.

— Тебе надо лапы помыть, а то мама ругаться будет, — понял мои хотелки по-своему Наруто. — А в Академию со мной пойдёшь? Ты давно там не был.

В этот момент прозвенел будильник.

Очередная жизненная дилемма, блин!

— КОНЕЦ ПЕРВОЙ ЧАСТИ —

© Copyright: Кицунэ Миято, февраль — апрель, 2015

Уважаемые читатели! Дружеский совет от Автора: те, кому очень понравился няшный и миленький Тора, спокойное и юмористическое повествование, и кто не готов к взрослениям и реалиям мира шиноби, советую на этом прочтение работы закончить и представить, что дальше всё будет также хорошо и весело. Начиная со второй части, рейтинг произведения повышается с G до R, добавляется предупреждение «насилие» и мелькнут такие жанры, как «даркфик» и «драма», а также с вами могут случиться: разрывы шаблонов, взрывы мозга, нервные расстройства и обвинения Автора в травмировании нежной детской психики. Не надо читать, если вы к этому не готовы, пожалуйста. Берегите свои и мои нервы!

И запомните: кто не рискует, тот не пьёт… успокоительного.

А если вы всё же рискнули, то стисните зубы, сожмите булки и читайте до конца. Всё будет хорошо. Когда-нибудь.