Бесконечный поцелуй тьмы

Глава 30

Новый мобильный Менчереса зазвонил. Прежде чем ответить, он пристально взглянул на цифры, показывавшие, что звонит Кости. Ему потребовалось несколько секунд, чтобы успокоиться, и в его голосе не осталось и тени эмоций, бушующих внутри.

— Да.

— Я только что говорил по телефону с Раджедефом, — начал Кости без предисловий. — Сказал ему, что не знаю, как с тобой связаться, и будь всё проклято, но он дал мне номер телефона, чтобы я передал его тебе. Он сказал, что тебе нужно с ним связаться «прежде, чем станет слишком поздно». Что, чёрт возьми, это значит?

Сила закипела в нем, ища кого-нибудь, кого бы можно убить. Но Менчерес хотел спустить свою смертоносную силу только на одного человека, а его здесь не было.

— Всего лишь дальнейшие угрозы по поводу убитого Инфорсера, — холодно ответил он. — Дай мне номер. А потом отправь его массовой рассылкой всем нашим людям и их собственности.

— Я сделаю это, но прекрати мне лгать, — бесцветным голосом произнёс Кости, перед тем как повторить номер. — Что Раджедеф предпринял? Позволь мне помочь тебе.

— Когда ты в прошлом году намекнул на возможность того, что у тебя проявилось больше моих сил, было ли среди них восприятие местоположения человека? — спросил Менчерес, игнорируя вопрос.

Кости на мгновение замолчал, а затем сказал:

— Нет.

— Тогда ты не можешь мне помочь, — вздохнул Менчерес. — Но ты можешь помочь нашим людям, если не будешь идти против Совета Хранителей. Отправь всем сообщение. Пусть отрицают, что знают, как найти меня. Отрекутся от меня, если потребуется. Это то, что я требую и от тебя.

На другом конце линии Кости сердито фыркнул.

— Теперь я знаю, какое разочарование испытывает моя жена, когда я пытаюсь держать её подальше от некоторых вещей ради её собственной безопасности.

— Я рад, что у тебя есть Кэт, — тихо произнёс Менчерес. — Вы думаете, что я поступил так в прошлом, чтобы её сила принадлежала нашей линии, но я видел, что ты полюбишь её. Это главная причина, по которой я вмешался.

— Почему мне кажется, что ты прощаешься со мной? — спросил Кости с напряжением в голосе.

Менчерес закрыл глаза, нуждаясь в нескольких мгновениях, прежде чем снова заговорить.

— Я очень горжусь тобой, — произнёс он, наконец. Затем повесил трубку, потому что Кости непременно попытался бы узнать, где он. Когда мобильный зазвонил снова и высветился тот же номер, он не ответил. Должен пройти час — достаточно времени, чтобы Кости успел разослать всем сообщение, в какой бы ярости он ни был. Затем Менчерес позвонит Раджу и выслушает все требования Хранителя Закона, чтобы освободить Киру — что Радж делать и не собирается.

Он не сомневался, что она у Раджедефа. Если бы любой другой Хранитель Закона схватил Киру, Менчересу нужно было бы связаться с Кости, не с Раджем. Вопрос только в том, был ли Радж достаточно умён, чтобы оставить Киру в живых.

Кости позвонил еще пять раз в течение двадцати минут. Менчерес проигнорировал все звонки. Ровно через 60 минут после разговора с Кости, Менчерес позвонил по номеру, который оставил Радж.

— Да, — ответил Радж после нескольких гудков. Он был зол.

— Это я, — произнёс Менчерес.

— Менкаура, я разочарован поведением твоего соправителя. Кажется, он солгал Хранителю, когда сказал, что никак не может найти тебя, — промурлыкал Радж, потеряв свой враждебный тон.

Менчерес почти улыбнулся.

— Кости несколько переусердствовал в попытке доставить твоё сообщение. Он разослал твой номер всем нашим людям и их собственности, призывая их отправить его всем знакомым, в надежде найти кого-то, кто сможет найти меня. Ты можешь потратить своё время на поиск среди этих тысяч того, кто меня нашёл, или мы можем поговорить.

Радж коротко рассмеялся.

— Умно. Это объясняет все последние жалобы и анонимные угрозы. Твои люди слишком преданны тебе. И теперь мне нужно сменить номер.

— У тебя есть то, что мне нужно, — сказал Менчерес, слишком беспокоясь о Кире, чтобы перекидываться шуточками с Раджем. — Я меня есть то, что ты хочешь. Либо мы обсудим обмен, либо я завершу нечто большее, чем просто звонок.

— Понятия не имею, о чём ты говоришь, — сказал Радж с наигранной невинностью.

— Нет необходимости притворяться, — ответил он резко. — Если бы я пошёл в Совет обвинять тебя в похищении Киры, они бы посадили меня под замок в мгновение ока, а ты слишком осторожен, чтобы признаться в чём-то по телефону, когда я могу записать это и воспроизвести им позже. Кроме меня у тебя слушателей нет, а моё терпение подходит к концу.

Прозвучал низкий свист.

— Звучит так, будто ты потерял своего новообращённого вампира, Менкаура. Я хотел бы тебе помочь, но не видел её с того вечера, как ты обратил её.

Радж по-прежнему не хотел рисковать на случай, если их разговор прослушивается — лично или же по электронному устройству. Сила Менчереса поднималась в нем бурлящими смертоносными волнами и отступала только перед страхом за Киру. Если Радж убил её…

— Ты знаешь, что мне недолго осталось, — сказал он ледяным тоном. — Но я могу уйти двумя способами. Первый — пойти прямо в Совет Хранителей, чтобы возложить на себя ответственность за всё, в чём меня обвиняют. Моим приговором станет смерть, а их правосудие будет быстрым. Или же я могу пойти к тебе и обменять себя на свободу Киры. Я хотел бы сделать это в ближайшие двадцать четыре часа. Так что же мне выбрать?

Радж молчал. Менчерес ждал до тех пор, пока его гнев и страх не заставили стены вокруг него сотрясаться. Радж для своей собственной выгоды утверждал, что Менчерес фатально влюблён в Киру, но никогда по-настоящему не верил в это. Радж мог уже догадаться, что она дорога ему, но могло ли незнание истинных чувств Менчереса означать, что Хранитель Закона и не думал оставлять Киру в живых ради шантажа? Что, если он убил её, чтобы сделать Менчереса опрометчивым и в дальнейшем настроить против него Совет?

Менчерес знал, что не надо было возвращаться в Чикаго, но она настаивала. Они бы могли найти доказательства причастности Раджа и другим путём. Если бы он не согласился на план Киры, она была бы с ним сейчас…

— Если бы ты захотел сдаться, я бы, как Хранитель Закона и единственный живой член семьи, мог бы посоветовать тебе прийти ко мне, — сказал Радж наконец. — Мне было бы неприятно, если бы ты умер окружённым врагами, когда я мог облегчить твою кончину.

Менчерес сжал кулаки, когда облегчение нахлынуло на него. Радж всё ещё был осторожен в выборе слов, но смысл их был понятен. Кира была всё ещё жива, и Радж предлагал обменять её на силу Менчереса — и его смерть. Радж даже не притворялся, что оставит Менчереса в живых.

— Тогда смерть, которую я искал прежде, я обменял бы на одного из моих людей. Скажи мне, если бы ты не смог захватить Киру, кого бы использовал против меня?

— Как Хранитель, я бы никогда не стал никого шантажировать, но, если бы я стал искать рычаги давления на тебя, Менкаура, это не было бы сложно. Ты никогда не испытывал недостатка в дорогих тебе людях, — произнёс Радж с жестоким удовлетворением.

— А ты никогда не позволял себе заботиться ни о чём, кроме власти. Даже с тысячами моих сожалений я бы не променял свою жизнь на твою, дядя, даже если бы это дало мне ещё четыре тысячи лет жизни.

— Я устал от этого разговора, — резко сказал Радж. — Мы увидимся завтра в полночь на крыше Банка Америки в Атланте. Приходи один и без оружия.

— Мне нужны доказательства, что я приду не напрасно, — возразил он. — Твоего слова не достаточно.

Радж усмехнулся.

— Если бы Кира была у меня, я бы не стал держать её где-нибудь поблизости от тебя. Своей огромной силой ты бы просто убил и меня, и любых охранников. Я беру на себя огромный риск, встречаясь с тобой наедине, чтобы привести в исполнение решение Совета, но утешаю себя осознанием того, что, если со мной что-то случится, позже будут приняты меры, дабы обеспечить тебе наказание.

Или, если ты не свяжешься с охранниками Киры в назначенное время, они её просто убьют, цинично подумал Менчерес. Он действительно так считал. Радж мог быть безжалостным и жестоким, но не глупым. Нет, Кира будет далеко от того места, где Менчерес встретится с Раджем. Единственной причиной, по которой Хранитель Закона не боялся, что Менчерес найдёт её ещё до встречи, было то, что его способность находить людей исчезла вместе с его видениями.

Я уже иду, казалось, шептал ему тёмный загробный мир Дуат.

Пока нет, ответил ему Менчерес.

— Надеюсь, ты найдёшь другой способ дать мне доказательства, которые я требую. Увидимся на крыше Башни завтра в полночь, — заявил он и повесил трубку.

Влад прошелся по комнате, заложив руки за спину, взгляд его был жёстким.

— Ты же в действительности не собираешься идти один, правда?

— К Раджу? — мрачно улыбнулся ему Менчерес. — О, да.

***

Кира слышала, как Радж говорил с Менчересом в одной из соседних комнат. Изображения пернатых змеев, войны, воинов, вырезанные на белом камне стен этого частично разрушенного храма, обеспечивали идеально жуткий фон для извращённых планов Хранителя Закона. Кира почти могла представить, что слышит крики жертвы, эхом проносящиеся по развалинам огромного, некогда величественного города майя.

Железные кандалы на запястьях и лодыжках были закреплены на стене позади Киры. Оковы оставляли на её коже ссадины, которые мгновенно заживали, и так повторялось каждый раз, когда он двигалась, однако не кандалы были причиной боли, жгущей её изнутри. Это был голод. Последний раз она питалась перед тем, как отправилась навестить сестру.

После того, как трое вампиров похитили её из дома Тины и привезли на самолёте сюда, в эти огромные развалины, Радж систематически пускал ей кровь через косые порезы, сделанные серебряным ножом. Не потому, что был жесток, как объяснил он с холодной улыбкой, а потому, что так она будет слишком слаба, чтобы освободиться. Радж даже имел наглость заявить, что у Киры нет причин бояться, что кто-либо из охранников унизит её, пока она будет беспомощна и прикована к стене. В конце концов, он был Хранителем Закона, а Хранители не потворствуют непочтительному отношению.

Кира не удивилась бы, если бы этот напыщенный болван действительно верил всему, что слетало с его языка, или если бы он просто считал её достаточно глупой, чтобы поверить ему. Она видела, какие взгляды бросали на неё некоторые из наёмников Раджа, и ни один из них почтительным не был. Кире не нужны были её инстинкты, чтобы понять: охранники Раджа просто ждут своего часа, когда хозяин даст им «добро». Она знала, что Радж не собирается оставлять её в живых и ему наплевать, если эти мерзкие люди немного развлекутся с ней, прежде чем убить, как приказано.

— У тебя есть повод для радости, — сказал Радж, влетая в комнату, где сидела Кира. — Менчерес согласился обменять себя на тебя. Он, должно быть, действительно устал от жизни. Или же намерен устроить мне ловушку, приведя с собой других Хранителей, однако всё, что они увидят — это то, что я приведу в исполнение приговор осуждённому.

— Ты так уверен, что всё продумал, — ровным голосом произнесла Кира, надеясь, что он оставит её, чтобы она не могла больше лицезреть, как он превозносит сам себя.

Радж прожёг её взглядом, его тёмные глаза зеленели. Длинные чёрные волосы были заплетены в косы, но каким-то образом это выглядело даже мужественно. Эти косы покачнулись, когда он подошёл к ней ближе.

— Ты ничтожно молода, чтобы понять, как долго я ждал, но теперь, наконец, настало время потребовать мою силу.

— То есть украсть силу Менчереса? — поправила она.

Он раздражённо развёл руки.

— Эта сила должна быть моей. Даже боги согласны. Почему же ещё Менчерес так страстно желал умереть? Почему же ещё его видения и способность находить людей исчезли? Если бы этого всего не было, я бы не смог действовать против него. Видишь? Сама судьба благоволит мне!

Самовлюблённый ублюдок, подумала Кира, но не распаляла и без того неустойчивый нрав Раджа, сказав это вслух.

Она знала, почему всё это произошло с Менчересом. Это не имело ничего общего с судьбой, протягивающей руку помощи жажде власти Раджа. Это веками подавляемые чувство вины, сожаление и горе нагнали Менчереса, преобразуя всё во тьму, и теперь он не мог видеть прошлое и думал, что не может побороть эту тьму. Если бы у Раджа была совесть, он бы знал, насколько сильны, могут быть внутренние демоны. Но, конечно, бесчестный Хранитель Закона слишком бесчувственен, чтобы что-нибудь об этом знать.

— И ты отпустишь меня, как только получишь от Менчереса то, что хочешь? — спросила она, едва удерживаясь от насмешки в вопросе.

Выражение лица Раджа не изменилось.

— Разумеется. Никто ведь не поверит в то, что ты расскажешь, а даже если и так, то у тебя не будет доказательств.

За исключением твоей новой силы, в мыслях добавила Кира. Только идиот мог поверить, что Радж не убьёт её, чтобы защитить эту свою тайну. Черт возьми, да она пари готова держать, что дни наёмников, охраняющих это место, тоже сочтены. Она догадывалась, что единственная причина, по которой Радж делает вид, что отпустит её — чтобы Кира не предупредила Менчереса, когда он потребует поговорить с ней, прежде чем отдать силу Раджу. Менчерес ничего не даст ему, пока не поймёт, что она жива. И Хранитель Закона должен понимать это.

— Так значит Менкаура взял тебя в любовницы, — сказал задумчиво Радж, его взгляд прошёлся по ней так, что она захотела помыться даже больше, чем крови. — Я чувствую на тебе его запах.

— Дай мне мыло и воду, и я это исправлю, — резко ответила она. Ей не нравился расчётливый блеск глаз Раджа, и он явно имел отношение к запаху Менчереса на ней. Чем раньше Радж оставит её в покое, тем лучше.

Вместо этого он подошёл ближе и остановился всего в нескольких дюймах от Киры.

— Когда я организовал слежку у дома твоей сестры, я думал, что это будет бесполезно. Я чувствовал, что Менкаура влечёт к тебе, и поэтому не ожидал, что он позволит тебе вернуться, опасаясь ловушки. Если бы его не заботило, куда ты пошла, захват тебя в заложники ничего бы мне не дал. Пока мои люди не услышали, как ты сказала своей сестре, что пришлось ускользнуть от Менкаура, чтобы увидеть её. Вот почему я знал, что ты будешь полезна мне живой.

Кира подавила дрожь, так как тревожный огонёк в глазах Раджа стал ярче.

— Так скажи мне, — почти прошептал он, — насколько сильно ты дорога Менкауру?

Последнее, что она сделает — скажет Раджу, что Менчерес любит её. Он ведь мог сделать с ней что-нибудь ужасное, чтобы досадить Менчересу, но она не могла делать вид, что ничего не значит для него. Это было бы слишком похоже на ложь. Хотя Радж и верил, что Менчерес желает умереть, раз согласился обменять себя на неё.

— Мы не смогли провести вместе много времени, но то, что провели, было довольно-таки многообещающим, — ответила она настолько уклончиво, насколько смогла.

В ней боролись гнев и голод. Она хотела стереть эту ухмылку с лица Раджа… и отдала бы что угодно за пакет крови прямо сейчас.

— Знаешь, как греки звали Менкаура? — спросил Радж с притворной небрежностью. — Эросом, как бога похоти. Как фараонов, нас обоих почитали богами. Я Хранитель Закона уже почти три тысячи лет, но прежде, чем я им стал, я проводил время в поисках удовольствий, как и Менкаура… я проводил свои ночи в таком море плоти, что никогда не смогу сосчитать всех женщин, которые у меня были.

В Кире всё сильнее разгорался гнев, но она старалась обуздать его, подняв эмоциональные щиты. Раджу было недостаточно подставить Менчереса и разрушить его жизнь. Теперь он пытался разрушить его отношения с ней, даже если и намеревался убить его, как только увидит.

— Рада за тебя. Я бы посоветовала тебе по мотивам твоих воспоминаний снять порнофильм под названием «Боги Сходят С Ума», — ответила она почти ровным голосом.

— Менкаура жил также почти две тысячи лет, пока не женился, — резко сказал Радж, как если бы Кира была слишком тупой, чтобы понять, что Радж был не единственным, кто купался «в море плоти».

Кира вздохнула для пущего эффекта.

— Это имеет смысл. Объясняет все то, что он вытворял в постели, нажаривая меня, да и с этой его силой — я говорю это буквально.

Радж одарил её презрительным взглядом.

— Там были не только женщины. Мужчины были тоже.

Она пожала плечами, насколько ей позволяли оковы.

— Значит, он экспериментировал во времена своей дикой вампирской молодости. Как и большинство людей. Помню, ещё в колледже мы с моей подругой после нескольких порций текилы…

— Ты слишком глупа, чтобы понять, что я тебе сказал? — перебил он.

Кира наградила его жёстким взглядом, выпустив, наконец, свой гнев.

— Я всё поняла. Поняла, что ты ненавидишь Менчереса настолько, что опустился до такого. Давай, можешь рассказать мне ещё, но меня это не волнует. Весь тот ад, который устраивал Менчерес тогда, более чем компенсировали девятьсот лет целибата, поэтому ты не настроишь меня против него своими маленькими грязными историями. Всё, чего ты добился — это то, что мне стало скучно.

Она видела, как приближается его кулак, но, будучи прикованной к стене, могла только сидеть и готовится к этому. Боль взорвала половину её лица, сопровождаемая треском шеи, который она и слышала, и почувствовала. Несколько мучительных секунд она ничего не видела. Затем боль утихла, зрение прояснилось, и Кира смогла увидеть, как Радж вытирает кровь со своей руки о её рубашку.

— Увидим, как тебе будет скучно, когда я заберу силу Менкауры и убью его, — решительно произнёс Радж. — Если ты думаешь, что он найдёт способ победить меня, ты глупа. Менкаура уже знает, что он мёртв. Если бы он этого не знал, то боролся бы со мной усерднее.

Он стремительно вышел из комнаты и отрывисто отдал приказ одному из стражей питаться прямо перед ней, не давая ей ничего. Кира сжала губы в тонкую линию, пытаясь подавить обжигающий голод. Перед ней стояла задача, которую нужно выполнить, а для этого нужна ясная голова.

И немного времени без постоянного наблюдения.