Глава 2

21 июля 1796 года, Российская империя,

Гатчинский дворец

– Но вы не можете отвергать того, что добродетель и есть путь к спасению племени людского, – заявила Юля.

Вообще-то, она уже не Юлия. После крещения в православие стала Анной Федоровной[1]. Но я заметил, что новое имя ей не очень нравилось. Мое обращение как к Юлии было ей приятно.

– Добродетель – важное свойство. Спорить не стану. Но добродетель в отрыве от иных свойств человеческой натуры и развития общества и его морали в этот исторический момент просто красивый символ. На сто добродетельных людей найдется пара деятельных подлецов и отщепенцев, которые извратят и испортят любое благое начинание. В данный момент европейское общество просто не готово стать добродетельным. Должно пройти какое-то время, может, десятилетия, чтобы общество само выдвинуло добродетель или милосердие как непререкаемый постулат своего существования. Хотя я в это не верю. К тому же Руссо противопоставляет добродетель просвещению, что просто глупо.

– Вы такой материалист. Вам просто ближе философия Лейбница[2], признайтесь.

Привыкаю, что могу вести такие сложные беседы по-французски. Реально в шоке, что можно рассуждать о высоких материях на иностранном языке. Меня еще проверяют на знание популярных персон современности. Не могу же я признаться, что слышал только о Лейбнице – математике, но ни разу о философе. Может, однофамилец или родственник?

В таких беседах проводим уже третий день. Первые два дня самочувствие было скверным и к разговорам не располагало. На третий день стало легче, перестала болеть голова, и доктор Блок[3]разрешил беседы с женой, которая стала исполнять роль дневной сиделки. Несколько раз в день нас прерывали посетители, но в основном разговариваю только с ней. Юля, оказывается, весьма начитанная особа. Шпарит цитатами из философов, как пулемет. Но наиболее сильно ее увлекли Руссо и, конечно, Вольтер. Этот деятель – самая обсуждаемая и цитируемая персона среди грамотной публики. Наверное, революция во Франции – главная причина такого интереса. Сам я в философах не силен, но какое-то образование получил, плюс всегда много читал. Устраивать экзамен на знание предмета мне никто не собирается, поэтому пока выкручиваюсь. Мы скорее заново знакомимся с супругой. Насколько я понял, для нее мое нынешнее поведение сильно отличается от того, что было раньше. Можно списать изменения в поведении и манере речи на травму, но, похоже, одного человека я точно не смогу обмануть.

Наши беседы были полезны еще тем, что я не впал в тоску и меланхолию. Очень скучаю по дочкам, маме и вообще своей прошлой жизни. Днем тосковать не давала Юля, доктор Блок и посетители. Ближе к ночи накатывала такая усталость, что лучшего снотворного не придумать.

Кроме общения с Юлей, потихоньку привыкаю к этому миру. Отсутствие электричества, водопровода, телефона, интернета и много чего предстоит еще осознать. Плюс мой нынешний статус, жизнь во дворце, слуги, которые готовы исполнить любую твою прихоть. Я к этому не готов от слова совсем. Может, хорошо, что пока лежу и лечусь. Если убрать отсутствие электричества, то считай, нахожусь в сельской больнице, только в одноместной палате с шикарным ремонтом, на кровати, напоминающей ложе сказочной принцессы, в придачу личный доктор и пяток слуг, вместо измученной санитарки. А палата реально впечатляла. Даже предположить не могу, сколько стоила вся эта лепнина, расписанные библейскими сюжетами стены и позолоченная мебель. Высота потолков – метров пять, аж голова кружится с непривычки. Это даже не особняк, а самый настоящий дворец.

Я одет в какой-то непонятный наряд типа ночнушки с кружевами, или как эта хрень на груди называется. Необычный материал, скорее всего, шелк, впрочем, как и простыни. Швы на белье и наволочке явно ручные. Слуги меня протирают влажными полотенцами, зубы тоже помогают чистить. Вполне себе нормальная зубная щетка, только деревянная и мел вместо пасты. Юля в качестве сиделки и собеседницы проводит со мной большую часть времени. Она носит достаточно простые платья без пышных юбок, с закрытой грудью и длинными рукавами. Свои рыжие волосы повязывает лентой, из украшений только сережки. Если бы не ретроплатье, то обычная девушка из моего времени. Обсуждаем виновника этой самой простоты, в том числе в одежде. Руссо сильно повлиял не только на мировоззрение нынешних людей, образованных, конечно. Мода тоже изменилась под влиянием его идей. А может, мода изменилась вместе с отрубленной головой французской королевы, которая была большой любительницей всяких пышностей в одежде и прическах. Не знаток я таких деталей.

За последние пять дней произошло несколько событий. Началось все с консилиума врачей, где солировал немец с забавной фамилией Бек. Среди них был молодой немец с еще более смешной фамилией Руль. На самом деле фамилия его звучала Рюль, но я не упустил возможности поиздеваться. Хотя вряд ли кто-то понял, что меня развеселило. Естественно, ни одной русской фамилии среди этой публики не оказалось. Немцы очень плотно оккупировали русскую медицину. Одни Блоки, Рули и прочие Беки с Розенбергами. Но откровенными шарлатанами они не выглядели. Хуже мне не стало, а это уже плюс нынешней медицине или, наоборот, моему иммунитету. Ключицу также фиксировала тугая повязка, ногу перевязали, но шину решили не накладывать. Консилиум постановил, что я отделался сотрясением, ушибами ноги и трещиной в ключице. Голову побрили и удалили из раны все лишнее. Мое настойчивое желание промыть рану водкой вызвало удивление врачей. Моим лечащим врачом остался Блок Иван Леонтьевич. На самом деле очень грамотный доктор, зря я относился к нему скептически. Блок в качестве полкового хирурга много лет отслужил в действующей армии. И вообще, оказался человеком приятным и с чувством юмора. Его коллеги были более официальны и подчеркнуто почтительны.

После медиков меня посетила представительная делегация во главе с матерью реципиента и пятью девочками, его сестрами, младшую несла нянька. Отсутствовал старший брат Александр, находившийся в Санкт-Петербурге, и младший Николай, которому исполнилось всего несколько дней. Мать реципиента Мария Федоровна[4]произвела очень приятное впечатление как внешне, так и в человеческом плане. Чистое лицо без морщин, голубые глаза и ухоженные руки. Несмотря на множество детей, фигура у нее была не расплывшаяся. Видно, что она искренне переживает за здоровье сына, никакого пафоса, просто мать пришла в больницу к больному ребенку. Сестренки сначала стеснялись, но потом раскрепостились, и мы мило пообщались, самая младшая только уснула, и нянька унесла ее в кроватку. Мария Федоровна была одета в платье с пышной юбкой, сложная прическа дополняла немного официозный наряд. Возможно, она так постоянно ходит, кто знает. Девочки были одеты проще, в легкие платья пастельных цветов и забавные шляпки с цветами. После моего посещения у них была запланирована прогулка по саду и катание на пони. Главное, чтобы не свалились, как недавно мое тело.

В этой реальности меня тоже зовут Константин Романов, только отчество другое. Заодно узнал, что Ее Величество, которая присылала гонцов каждый день и справлялась о моем здоровье, – это моя бабушка. И она ни много ни мало императрица Екатерина II. Да, та самая София Фредерика, известная у нас как Екатерина II Великая. Мой нынешний отец – будущий император Павел I. Жалко, что я мало знал про себя нынешнего. Читал, что Константин был не очень адекватным человеком, вроде припадки у него случались.

С другой стороны, боевой офицер и генерал, принимал участие в итальянском походе Суворова и сделал для армии много полезного. Но деталей не помню, как ни напрягал память. Главное, что вспомнил сразу, – от него сбежала жена. Для того, вернее, нынешнего времени случай вопиющий.

Несколько раз забегал Павел. Мне понятны его переживания за сына и желание поделиться тем, что он считал крайне важным. Но для чего мне сейчас информация о каких-то маневрах, экзерцициях, преимуществе прусской формы над русской и подобная белиберда? В первое сегодняшнее посещение Павел обрадовал новостью, что войска несколько дней не будут палить из пушек. Я реально потерял дар речи. Он чего, под окнами своего дворца из пушек палит? Надеюсь, что дворец не обстреливает, уж очень странный у меня «родитель».

Главное, что удалось определиться со временем и своей личностью. Вариант не самый плохой, а вот время для России непростое. С другой стороны, трудно вспомнить, когда в России было спокойно. Хотя именно эти годы были относительно мирные, по сравнению с тем, что начнутся лет через семь. Европа сейчас гудела, как растревоженный улей. Французские революционеры, проредив ряды своего дворянства и друг друга, принялись за соседей. Естественно, они несли соседним народам исключительно идеи равенства и братства. Только европейские газеты писали, что грабили тоже основательно. Сейчас происходил процесс перераспределения материальных ценностей итальянских государств. Суворов как раз возглавлял итальянский поход против французов, но это было уже после смерти Екатерины. Пока Екатерина жива, а до похода еще года три.

Мы прерывали общение с Юлей только на процедуры, еду и походы в туалет. Кормили меня достаточно скромно. Разного рода кашки, супы и рыба. Доктор решил пока ограничиться легкой пищей. К тому же мутило меня периодически, и желания сильно наедаться не было. Еда была хоть и простой, но очень вкусной по сравнению с моим временем. Не могу понять, в чем отличие, может, нет пищевых добавок и все из натуральных продуктов.

Не хватает детальной информации по реципиенту. Чем занимается, учится или, может, служит? Обычно все Романовы были приписаны к гвардейским полкам. Спросить напрямую – значит, придется открыться или придумать легенду. Я склоняюсь к легенде. Решено – надо поговорить с Юлей. Если не она, то кто? Необходима какая-то точка опоры в этом мире. Ошибусь – значит, не судьба, пойду иными путями, более заковыристыми.

Юля тем временем перешла на события при дворе. Главный упор был на балы, которые начались после окончания поста. Долго описывала какое-то театральное представление с последующими танцами и вздыхала. Намек понял, девушке скучно. Не знаю, какой из Константина был танцор, но к клубам и прочим дискотекам я отношусь положительно. В прошлой жизни старались с женой дома не сидеть и при первой возможности куда-нибудь выбирались. Ни грамма не лукавя, пообещал Юле посетить бал, сразу после выздоровления. Наверное, опять сломал какой-то шаблон поведения Константина, уж очень удивленно она на меня посмотрела.

Подошло время процедур. После них был обед. После того как ушел слуга с подносом и грязной посудой, в комнату зашла Юля и взмахом руки отпустила дежурного лакея. Она не прониклась русским обычаем спать после приема пищи, в чем я ее полностью поддерживал. Не в Испании с Сицилией живем, там сиесту можно оправдать хотя бы климатом.

– Нам надо поговорить, – произнес я, когда супруга села в свое кресло.

– У меня тоже есть вопросы к вам, муж мой.

– Тогда начну первым. Я практически ничего не помню о своей прошедшей жизни и не узнаю никого из окружающих меня людей. – Решил не заниматься словоблудием и сразу рубанул сплеча.

М-да. Надо было все-таки сделать какую-то скидку на возраст и нынешний этикет. Юля точно была не готова к таким откровениям. Ее каре-зеленые глаза, конечно, не стали, как у героинь аниме, но изрядно округлились. Выглядело это забавно, но я задавил в зародыше желание рассмеяться. Не нужно портить момент, неизвестно, как Юля отреагирует, подумает еще, что издеваюсь.

– О, мне стало сразу заметно, что вы совсем другой. Но я никому об этом не говорила.

– Если у нас сегодня день откровений… То ответьте, я совсем другой – это лучше или хуже?

Ответ был очевиден, но надо было услышать мнение самой Юли.

– Вы нынешний нравитесь мне гораздо больше, – ответила супруга, с вызовом посмотрела мне в глаза и спросила: – А меня вы тоже не помните?

– Надеюсь, что больше не дам повода к разочарованию во мне новом, – улыбнулся и продолжил: – Вас я совершенно не помню.

– Каково это ничего не помнить? – Юля даже придвинулась ко мне поближе.

Кто же из девушек откажется от сопричастности к самой настоящей тайне. Надеюсь, что мой план не ошибка, и Юля не побежит рассказывать новость всему Петербургу. Девушка она совсем молодая и может поделиться с кем-нибудь по незнанию. С другой стороны, сразу догадалась, что я изменился, но никому не сказала. И мои слова о потере памяти восприняла без удивления, значит, что-то подозревала и ранее.

За окном послышалась барабанная дробь, гвардия Павла возвращалась с маневров. На самом деле, гвардией эти войска не были. В данный момент с маневров возвращался батальон пехоты. Знаю из истории, что гатчинские войска не являлись потешным войском. Выучка и дисциплина у них были чуть ли не лучше гвардейских частей. Загадка: почему Павел не смог опереться на верные войска во время заговора? Ладно, будем решать проблемы по мере их поступления. Пока у нас на повестке дня вербовка агента Юлианы-Генриетты.

Под нарастающую барабанную дробь и топанье сотен ног я кратко изложил наскоро слепленную легенду. Очнулся, почти ничего не помню, есть какие-то обрывки воспоминаний и эмоций. Добавил немного мистики, что после потери сознания моя душа долго блуждала в темноте. Зачем-то придумал рыцаря на белом коне, который разрубил тьму своим пылающим мечом. Еще наврал про то, что мой спаситель напутствовал меня словами: «Возвращайся и бейся с силами тьмы». Сам удивился, когда ляпнул подобную дичь. Посмотрел на публику. Публика в лице Юли была в состоянии экстаза.

– Это был архангел Михаил, – прошептала она. – Перед миропомазанием мы с отцом Серафимом много обсуждали Ветхий Завет. Значит, вас благословил покровитель православных воинов.

Сразу пожалел, что выдумал рыцаря. Не могу еще привыкнуть, что сейчас конец XVIII века, а не обезображенный цинизмом двадцать первый. Если уж в мое время многие верили снам, всякого рода знамениям и прочей чуши, то что говорить про время нынешнее. К тому же Юля – девушка явно романтического склада, мои слова упали на удобренную почву. Надо поворачивать разговор в мирное русло. Только как? Судя по затуманенному взору, мысли моей супруги были далеко или, скорее всего, высоко. Пора спускать ее с небес на землю и приводить в чувство, мне еще религиозной фанатички рядом не хватало.

Хотя вопросов у супруги было тысячи, решили к мистике пока не возвращаться. Попросил рассказать обо мне, чем вызвал небольшую заминку. Десяти секунд хватило, чтобы Юля собралась и начала рассказ. Я жадно впитывал информацию о нынешнем себе и ситуации при дворе. О наших отношениях она не произнесла ни слова, но ясно, что все очень сложно. Зато узнал, что я не просто приписан к какой-то армейской части, а целый шеф гренадерского полка, не путать с Лейб-гвардии гренадерским полком, его полковником была сама императрица. Еще бы разобраться, какие полномочия у шефа полка, насколько помню, это была номинальная должность.

А также постарался получить максимум информации о брате Александре, нашем ближайшем окружении, императрице, отце и персонах менее значительных. Жалко, что не было блокнота с ручкой, больше половины точно не запомню. Про дворцовые интриги она знала мало. С некоторой обидой сообщила, что Екатерина планирует забрать у нас Мраморный дворец, который подарила на свадьбу. И в первую очередь из-за поведения реципиента. Здесь Юля не выдержала и рассказала, почему императрица недовольна. Стрельба крысами[5]из пушки в черте города действительно очень странное поведение. Было еще много всякой дикости. Видно, что Юле не очень нравилось рассказывать про весь этот бред. На этом и закончили вечер откровений.

Неделя прошла очень интенсивно. Процедуры, беседы с женой, марширующие и стреляющие за окном гатчинцы, посещение матери и сестренок. Я уже начал ходить, опираясь левой рукой на массивную трость. Первое время большие трудности доставлял мой новый рост. В прежней жизни я был сантиметров на пятнадцать выше. Но сложнее всего было привыкнуть к отсутствию электричества и водопровода. Даже не знаю, как к этому вообще можно привыкнуть. А еще сильнее раздражало отсутствие ТВ и интернета. Подтираться можно тряпочками вместо бумаги, мыться в тазике, а вот как быть с ежедневным отсутствием новостей в стране и мире? Информационный голод терзал меня гораздо сильнее, чем желание принять душ. Я рвался почитать газеты или книги, но натолкнулся на полный запрет от Блока. Выручали сестренки[6], читавшие мне газету «Санкт-Петербургские ведомости», которая доставлялась для Павла. Поначалу было смешно слушать все эти речевые обороты, но для получения более детальной информации об окружающем мире очень хорошее подспорье. Юля не знала русского так хорошо, чтобы читать газеты, хотя говорила более-менее прилично с забавным акцентом. А сестренки такие смешные, очень серьезно отнеслись к моей просьбе, заходили ко мне, предварительно прислав лакея. Самые настоящие принцессы из сказки.

Выздоравливаю быстро, головные боли уже не беспокоят, только ключица доставляет постоянный дискомфорт, к которому я уже привык. А вот от душевных мук никуда не деться. Вчера хотелось самым натуральным образом выть от безысходности. Заставить себя не думать о потерянной семье не могу, да и не хочу. Понятно, что человек привыкает ко всему, но у меня получается плохо. С трудом удалось привести себя в чувство и найти скрепу, за которую буду держаться. Если меня занесло в чужое тело и иное время, то кому-то это было нужно. Обратно меня не перенесло, значит, буду жить и использовать те знания, которыми обладаю. Пусть я теоретик-гуманитарий, далекий от науки и техники, но принести максимальную пользу своей стране – моя обязанность. Только знание предстоящих исторических событий является уникальной информацией. Другой вопрос, с кем делиться этими знаниями?

Загрузка...