Бессмертные карлики

ГЛАВА XXX. Дорога инков

В третий раз в жизни Ионас Фиэльд стоял оцепенелый и беспомощный.

Он находился в мертвом, окаменевшем мире. По-видимому, всякая жизнь погасла кругом него. И все же чьи-то глаза отовсюду следили за ним. Как некогда Раймонд Сен-Клэр, он лишился последнего спутника. Его верный друг и помощник исчез у него за спиною, и он даже не мог представить себе, каким образом это произошло.

Понемногу к нему вернулись спокойствие и хладнокровие, Многое может показаться неестественным и страшным для слабых мозгов. Но Фиэльд не принадлежал к той породе людей, которые могут уверовать в чудо.

Он встал на колени и пополз на четвереньках, осматривая каждый сантиметр земли.

И на этот раз он открыл нечто, что навело его на верный след. То был маленький кончик веревки, зажатый между двумя пластами лавы. Он тотчас узнал эту тонкую, но крепкую веревку. То был кончик лассо Паквая. Он схватил и потянул его. Камень медленно поднялся под сильною рукой и бесшумно повернулся на своей оси, обнаружив большое темное отверстие. Ни один современный тайник не мог быть придуман с большей хитростью.

Фиэльд не задумался ни на минуту. Он проскользнул туда с единственной мыслью найти во что бы то ни стало своих друзей. Потому что он знал, что другой конец длинного лассо был крепко обвязан вокруг стана Паквая.

Он очутился в трубкообразном коридоре. В некоторых местах он был так узок, что его широкие плечи, нагруженные вдобавок тяжелым ранцем, едва могли протискаться дальше. Но зато его глаза постепенно привыкали к темноте, и у него хватило времени на то, чтобы обдумать свое положение.

Он начал уже ориентироваться, и, когда внезапно открылся выход из коридора, его ноги нашли опору на ступеньках, которые хотя и были очень крутые, но не столько, чтобы он не мог по ним приступить к равномерному спуску вниз.

Он услышал наверху слабый стук, и кругом него сразу наступила непроницаемая тьма: по-видимому, камень автоматически повернулся на свое место.

Воздух был прохладный и влажный и звук текущей воды становился яснее. Он обвязал конец лассо вокруг своей руки, и, найдя выступ поудобнее, начал тянуть его к себе. Он поддавался легко и быстро. Значит, если Паквай даже и был сброшен вниз, то падение едва ли было так высоко, чтобы серьезно повредить ему.

Тут Фиэльд вспомнил о фонаре, вынул его из кармана и навел сильный рефлектор на дно шахты.

Зрелище, которое ему представилось, он никогда впоследствии не мог забыть.

На полу галереи, над рекой, текущею в нескольких метрах ниже нее, различил он распростертое тело Паквая. Вокруг него двигались, подобно клубку странных серых червей, несколько карликовых существ, которые были заняты тем, что связывали руки и ноги индейца. Его голова была покрыта платком. Даже на этом расстоянии Фиэльд почуял запах того же самого усыпляющего средства, которое он уже заметил, когда осматривал спальный мешок Инесы.

Фиэльд не был особенно удивлен. В дневнике профессора находилось подробное описание этих карликов Кономамаса. Но надо было иметь стальные нервы, чтобы стоять лицом к лицу перед этими существами, отвратительная дряхлость которых соединялась с юношеским проворством. Они были ростом не больше двух футов. Но годы стерли большинство черт, отличающих человеческую породу. Отвислая, высохшая и морщинистая кожа напоминала кожу слона. Они охотнее ползали, чем ходили, и напоминали тогда стволы самых старых деревьев в лесу. Тонкий слой слизи указывал на то, что они часто бывают в воде. Глаза были красные, слезящиеся, с почти фосфорическим блеском.

Несмотря на отвратительную и отталкивающую внешность этих карликов, Фиэльд все-таки впоследствии заметил, что их движения не лишены были некоторого достоинства — в этих движениях сказывалась благородная, древняя раса.

Их голоса приглушались до далекого свиста. По-видимому, они были привычны к темноте. Резкий свет фонаря Фиэльда заставил их мигать глазами и натыкаться друг на друга. Некоторые даже нырнули в воду. Но какая-то угроза, произнесенная, очевидно, одним из вождей, вернула их к берегу.

Фиэльд воспользовался их замешательством. Он прикрепил фонарь к своему поясу, крепко намотал на руку лассо, и, прежде, чем карлики могли помешать ему, он притянул к себе находившегося в полусознательном состоянии Паквая и окунул его в реку, чтобы освежить его.

Этот маневр оказался весьма целесообразным. Потому что, когда Фиэльд начал поднимать его на уступ, где он стоял сам, Паквай был уже в состоянии помогать себе руками и ногами. Через несколько минут оба друга стояли рядом на узком скалистом уступе. Но их положение было не такое уж блестящее. Обратный путь был закрыт, а искусственный или естественный тоннель, вел, очевидно, прямо в царство карликов, и судьба, ожидающая их там, была не из тех, к которым человеку свойственно стремиться с нетерпением.

Но все же они были пока господами положения,

Белый неподвижный глаз, устремленный так пристально на необыкновенных человечков внизу, начал причинять им мучительные страдания. Их красные глаза щурились и источали крупные слезы. Они сталкивались между собою со своеобразным фырканьем, бывшим у этих зловещих созданий, по-видимому, выражением гнева и брани.

Паквай быстро пришел в себя.

— Мы попали, кажется, в царство червей, — сказал он невозмутимо. — Ты ничего не имеешь против, если я закурю мою трубку.

— Я как раз хотел попросить тебя об этом, но на этот раз тебе придется удовольствоваться несколько иным табаком, чем тот, к которому ты привык.

Фиэльд отыскал в кармане небольшой кисет табаку и протянул его Пакваю.

— К счастью, я был подготовлен в искусстве выводить из усыпления. Сен-Клэр кое-где упоминает об этом. Это хороший виргинский табак. Но в нем есть примесь, изготовленная моим фармацевтом в Христиании, который понимает толк в таких делах. Пока ты будешь курить свою трубку, этим быстрым, как ртуть, крошкам не удастся усыпить нас… Посмотри-ка, они уже бегут!

Фиэльд засмеялся несколько принужденно.

— Это уж слишком напоминает мне сказку, — продолжал он. — Разве они не похожи на карликов Мелюзины или на маленьких троллей? Мне кажется, что я присутствую на детском утреннике в театре.

— Но это — опасные дети — пробормотал Паквай с омерзением. — Их руки похожи на щупальца спрута. Но что мы будем делать? По-видимому, нечего и думать о возвращении назад.

Фиэльд встал.

— Кури хорошенько твою трубку, Паквай. Возвращение обратно всегда лишено интереса. Гораздо лучше пойти вперед, чтобы посмотреть, как устроились в своем царстве эти малютки. Очень может быть, что они в конце концов победят нас. Они работают по старым известным методам средних веков. Медленно, но добросовестно. Поспешим, и нам, быть может, удастся встретить Инесу. Она, вероятно, недалеко. Смелая, мужественная девочка! Ее, наверное, протащили по туннелю. Может быть, она даже слышала наши голоса и крикнула, чтобы предостеречь нас.

Паквай кивнул головою и изо всех сил затянулся из своей трубки.

— Разве ты не видишь, друг, — сказал задумчиво Фиэльд, — куда все это ведет? Сомнений больше не может быть. Но никто впоследствии не скажет над нашими могилами, что мы были недостойны доверия, которое подарило нам юное, благородное существо, почти дитя. В наши дни таких осталось мало, Паквай. Порода этих женщин вымирает. Их заменили короткоостриженные развратные создания. Я думаю, что война упразднила полы. Мы вырождаемся день ото дня. Мы становимся умными и сухими. В один прекрасный вечер нашей жизни мы, вероятно, откроем, что становимся бессмертными от сплошной разумной скуки. Совсем как эти карлики, которых мы собираемся навестить.

Фиэльд рассмеялся. То был грустный смех. Затем он привел в порядок и укрепил ранец на своей спине и молча стал спускаться по немногим ступенькам, которые вели к каменистой дорожке, идущей вдоль реки.

— Прекрасно сработанная дорога, — тихо сказал он. — Они, наверное, прилежны и способны работать. Совсем как карлики мифологии.

— Заметил ли ты, что это характерная дорога инков? — спросил вдруг Паквай… — Она немногим отличается от той сети дорог, что находится на высотах Куско. Эта только лучше содержится.

— Ты, кажется, прав, Паквай. И небольшие мосты, перекинутые там и сям через реку, сильно напоминают мосты из канатов, о которых упоминает Гарчиласо. По-видимому, все указывает на то, что мы приближаемся к хорошо сохранившейся, древней цивилизации.

Но Фиэльду не пришлось на этот раз углубиться дальше в рассуждение о замечательном инженерном искусстве древних инков. Они ощутили вдруг жгучую волну воздуха, которая налетела на них и принудила остановиться, чтобы иметь возможность вдохнуть глоток воздуха. Тогда послышались глухие раскаты, то приближавшиеся, то отдалявшиеся, и земля начала колебаться под их ногами. Это продолжалось недолго. Гром замер вдали, и воздух снова стал свежим и прохладным. Но река внизу переменила свой цвет. Из зеленой и прозрачной она стала мутною и красноватою.

Оба спутника посмотрели друг на друга.

— Землетрясение, — сказал Паквай равнодушно.

Тут они вдруг услышали злобный рев впереди себя. Он сопровождался чисто кошачьим фырканьем. Вслед за этим послышался женский крик, но на этот раз почти торжествующий.

Фиэльд крупными прыжками поспешил вперед. Но ему пришлось сделать лишь несколько шагов. Прямо перед ним что-то плыло по темным волнам реки. Это что-то имело вид мешка, из которого выступало лишь смертельно бледное лицо, которое с отчаянными усилиями пыталось удержаться на уровне воды и ловило воздух.

Фиэльд бросил ранец, замотал конец лассо вокруг левой руки и нырнул в реку.

Несколько минут спустя странный сверток был вытащен на сушу.

Он содержал Инесу Сен-Клэр.