Мы из Бреста. Бессмертный гарнизон

Глава 6. Назначение

Камеру хранения нашел быстро, ориентируясь по хвосту очереди. Став в конец быстро таявшей группы приезжих, дождался, когда пожилой служащий примет мой багаж. На привокзальной площади в ожидании транспорта толпились сошедшие с поезда. У начальника патруля, проверявшего у меня документы, узнал, как добраться быстрее, не ожидая общественного транспорта, до нужного мне места. Воспользовавшись его советом, скоро был уже у нужного мне здания.

Прибыв в Управление кадров округа, понял, что я зря лелеял надежду быть одним из первых. Таких, как я, было много. Тут были как молодые, только что окончившие училища, так и командиры, призванные из запаса. Получив пропуск, я нашел заветный кабинет, у которого стояла очередь порядка десяти человек. Двигалась она достаточно быстро, и уже где-то через час-полтора я стоял у обитой коричневым дерматином двери. Постучавшись, вошел внутрь.

В небольшой комнате, кроме стола с закрытой зеленым сукном столешницей и черным телефоном, нескольких стульев, сейфа в углу, большого шкафа, из мебели ничего не было. Рядом с входной дверью стояла вешалка, на которой висели командирская фуражка с малиновым околышем и противогазная сумка. На шум открываемой двери от окна ко мне повернулся майор, державший в руках папиросу. На груди у него блеснула медаль «ХХ лет РККА».

– Товарищ майор, лейтенант Седов для получения назначения к месту дальнейшего прохождения службы прибыл! – представился я.

– Майор Кравцов. Проходите, присаживайтесь. Вот на этот стул. Ничего, если я перекурю? А то все не успеваю, дел много. Предписание у вас с собой? Давайте, – ответил майор, указывая на стул, стоящий у стола, и продолжая курить в открытую форточку.

Достав из планшета предписание, сопроводительные и пакет с личным делом, передал их Кравцову.

– Так точно, – ответил я и продолжил: – Товарищ майор, мне приказано передать пакет с личным делом, а вторую сопроводительную просили вернуть в училище, там на конверте адрес.

– Не беспокойтесь, лейтенант, так и сделаем, – ответил Кравцов. Мельком убедившись в целостности пакета, он его вскрыл и расписался на пакете и в сопроводительных. После чего по телефону вызвал секретаря с книгой входящих документов. Присев за стол, майор стал быстро листать мое личное дело. Вскоре в кабинет зашла очень симпатичная светловолосая девушка в военной форме без головного убора с сержантскими треугольниками в петлицах. В руках у нее была толстая канцелярская книга.

– Вызывали, товарищ майор?

– Да, Наталья Ивановна. Тут лейтенант привез личное дело из училища. Зарегистрируйте, пожалуйста, его на меня, а сопроводительную направьте в Тамбов по указанному на конверте адресу.

Девушка быстро записала данные дела в свою книгу, дала расписаться в ней майору. Забрав у майора конверт с сопроводительными, спросила: «Это все? Документы сегодня же постараемся отправить. Разрешите идти?» Получив утвердительный кивок майора, она вышла из кабинета.

Заметив мой заинтересованный взгляд на девушку, майор, улыбнувшись, спросил: «Что, понравилась? Ты же не женат?» И, не дожидаясь ответа, продолжил: «Вот какие красавицы у нас служат. Так что все у тебя впереди. Найдешь себе здесь красавицу жену из белорусок, на всю жизнь…».

– Ладно, давайте к делу, – после небольшой паузы снова стал официальным майор. – Где хотели бы служить? Может быть, какие пожелания есть?

– Да нет. Куда Родина прикажет, туда и пойду.

– Замечательно… – задумчиво рассматривая «склейку» и еще какие-то документы у себя на столе, ответил Кравцов. – Тут вот какое дело, Владимир Николаевич. Ранее вас предполагалось назначить порученцем к начальнику штаба округа. Однако обстоятельства сложились так, что эта должность занята и в ближайшее время освобождена не будет. В округе идет формирование ряда новых частей, – продолжил Кравцов. – И у нас большой некомплект в командном составе, так что вакансий хватает. Давайте говорить начистоту. Учились вы хорошо. Аттестация отличная. Согласно характеристикам вас рекомендуется использовать на штабной работе. Но таких вакансий, несмотря на некомплект, у нас нет. Так как они первыми укомплектовываются наиболее опытными и послужившими на командных должностях командирами. Опыт командования подразделением у вас есть, правда маленький. Да и командовали курсантами, а это несколько другое, чем командовать личным составом линейных частей. Направлять вас во вновь формируемую часть, думаю, рано – опыта работы с людьми и техникой нет. А там все надо начинать с нуля. Так что я хочу вам предложить назначение в 6-ю Орловскую Краснознаменную стрелковую дивизию, а точнее, в ее 333-й стрелковый полк. Командный состав там опытный, грамотный. Подучитесь у знающих людей, наберетесь опыта. Ну, а дальше посмотрим. Как вы на это смотрите?

– Готов служить там, где надо.

– Значит, решено. Дивизия расквартирована в городе Бресте. Рядом с границей. Многие из ее командиров воевали в Финскую кампанию, участвовали в Освободительном походе. Так что о службе знают не понаслышке. Помогут на первых порах, дальше все зависит от вас. Возражения есть? – спросил Кравцов и, увидев мое отрицательное покачивание головой из стороны в сторону, продолжил: – Нет! Я так и думал. Сейчас пойдете к Наталье Ивановне. Это тут рядом – ее кабинет по коридору налево, через три двери по этой стороне. Отдадите ей вот эту записку, и она подготовит документы. Всего хорошего, счастливой службы, – пожав мне руку, попрощался Кравцов.

Найдя Наталью Ивановну и передав ей записку Кравцова, уточнил, когда можно прийти и забрать документы. Немного подумав, она сказала, что не раньше чем часа через три.

Что делать эти три часа в почти незнакомом городе? Сидеть и ждать в здании управления совсем не хотелось. Уж лучше на воздухе побыть. В своем времени мне несколько раз приходилось посещать Минск по делам службы. Так что с городом я знаком, вернее, знаю его таким, каким он станет после войны. Единственное место, которое точно есть сейчас, – это парк им. Горького. Туда я и направил свои бренные кости.

Штаб округа был расположен на улице Советская, дом 18. Рядом с ним в соседнем квартале раскинулся Александровский сад. Так что пришлось идти через сквер, мимо Дома Красной Армии, вниз с горки по улице Карла Маркса (весьма крутая, надо сказать, горка) и по мосту в парк. Заодно в Доме Красной Армии навестил буфет.

Выбрав место на лавочке в тени под старой липой, присел и задумался.

Еще вчера казалось, что жизнь просто так, за красивые глазки, закидала меня бонусами. Разве не так? Одно личное дело Седова чего стоило? Да и вообще, все как в сказке. А сегодня, похоже, судьба решила отыграться и уравновесить шансы. Почему? Потому, что за все хорошее принято платить. Хотя кто его знает, может, я и неправ.

Судьба начальника штаба Западного Особого военного округа генерала Климовских В. Е. мне хорошо известна – по решению трибунала расстрелян в июле 1941 г. Правда, не один, а с кучей «товарищей». Его брали не одного, а с порученцами и так далее. Кого-то из них подержали, да выпустили, а кого-то и к стеночке приставили. Так что очередной бонус я обрел – не попал в эту команду. Это с одной стороны. А вот с другой, как сказать…

В свое время пришлось полистать исследования по обороне Брестской крепости, которые шли вразрез с тем, что читал и смотрел в детстве…

В школе зачитывался Смирновым. Его «Героическая оборона» была одной из любимых книг. Как хотелось стать в один строй к майору Гаврилову, Матевосяну, комиссару Фомину и многим другим, помочь отстоять крепость и победить врага. Или хотя бы прикоснуться к развалинам крепости и увидеть, как все было. Кто из моего поколения не смотрел: «Бессмертный гарнизон», «Дочь командира», «Я – русский солдат»? Не было таких! А картины Петра Кривоногова, Николая Бута, Ивана Ахремчика, Евгения Грибова с Марком Малютиным, растиражированные по книгам, учебникам, маркам, значкам и открыткам. А разве могла оставить равнодушным картина «Знамя Победы» художника Николая Владимировича Колупаева? С детства сохранилась память о висевшем в рекреации нашей школы стенде с информацией о земляках – защитниках крепости. Более сотни тамбовчан, из состава зенитного дивизиона, под руководством майора Гаврилова сражались на Восточном редюите. Сколько лет прошло с тех пор, а память осталась. Кто это помнит, меня поймет.

С возрастом пыл немного угас, но не потух. Просто стал более взвешенно, критически относиться к написанному в книгах и мемуарах. Научился читать между строк. Слишком много там было недоговоренного, а порой и не совсем правдиво описанного. Списывалось это на секретность и идеологию. Даже у известных лиц, которым вроде и обманывать нельзя.

Настала «дерьмократическая» пора. Пошли всякие инсинуации на тему защиты крепости. Маститые авторы пера, заслуженные деятели бумажных наук взахлеб поливали грязью нашу историю. Туда же полилась грязь и с телеэкранов. Документальные сериалы «НТВ» и других каналов… Потом вроде бы остановились и сняли фильм «Брестская крепость». На просторах Интернета стали множиться сайты, обсуждавшие правду и вымысел защиты крепости. На полках книжных развалов появились серьезные, проработанные книги и статьи. Среди них своей взвешенной оценкой выделялись работы Ростислава Алиева.

И вот теперь мне все придется проверить на своей шкуре. Жаль, что все, когда-то прочитанное и просмотренное, не удалось захватить сюда с собой. Но, в принципе, жизнь покажет, что к чему. Да и в памяти кое-что осталось об ошибках обороны. Голова на плечах есть, попробуем их исправить или хоть повлиять на историю. Будем считать это еще одним бонусом от жизни. А там, бог не выдаст, свинья не съест. Поживем.

В указанное время Наталья Ивановна выдала мне пачку бумаг, главными из которых были выписка из приказа и предписание о явке в полк. Заодно она подсказала, как найти финансиста и получить литер на поезд. Поблагодарив за участие в своей судьбе, пошел искать «финика». Найдя и без проблем решив вопросы с проездными, двинулся на вокзал. Все, больше делать мне в Минске нечего. Время не ждет.

На вокзале выяснилось, что поезд на Брест будет только вечером. И спешить мне некуда. Другого транспорта все равно нет. Поэтому, взяв билет, уселся в зале ожидания вспоминать все известное о боях в крепости. План, составленный мной в Москве, в принципе подходил и для этого случая.

Из воспоминаний адмирала Исакова:

«…За две недели до войны я докладывал Сталину по разным текущим вопросам. Это были действительно текущие вопросы, и некоторые из них даже не были срочные. Я помню это свидание и абсолютно уверен, что Сталин был тогда совершенно убежден в том, что войны не будет, что немцы на нас не нападут. Он был абсолютно в этом убежден. Когда несколькими днями позднее я докладывал своему прямому начальнику о тех сведениях, которые свидетельствовали о совершенно очевидных симптомах подготовки немцев к войне и близком ее начале, и просил его доложить об этом Сталину, то мой прямой начальник сказал:

– Да говорили ему уже, говорили… Все это он знает. Все знает, думаешь, не знает? Знает. Все знает…

…Я несу тоже свою долю ответственности за то, что не перешагнул через это и не предпринял попытки лично доложить Сталину то, что я докладывал своему прямому начальнику. Но, чувствуя на себе бремя этой вины и не снимая ее с себя, должен сказать, что слова эти, что «Сталин все знает», были для меня в сочетании с тем авторитетом, которым пользовался тогда в моих глазах Сталин, убедительными…»

После обеда Поскребышев доложил Сталину о пакетах с пометкой «Воздух», поступивших на его имя в приемную ЦК. Распорядившись доставить их в Кремль, Сталин занялся текущими делами и просмотром документов, принесенных секретарем. Минут через десять с разрешения Сталина в кабинет вошли фельдъегерь и начальник личной охраны комиссар госбезопасности 3-го ранга Власик. Достав из портфеля семь больших пакетов, фельдъегерь передал их Сталину. После чего он вместе с Власиком вышел, оставив хозяина кабинета наедине с бумагами.

На сегодня было запланировано несколько заседаний и встреч. Но сейчас было немного времени, чтобы изучить присланное ему. Обычно Сталин в день читал по 400 страниц, считая это минимальной нормой. В пакетах же находилось значительно больше листов. Послание было написано чернильной ручкой и далеко не каллиграфическим почерком. Но читать, не сильно напрягая глаза, было можно. Текст письма заинтересовал руководителя страны Советов…

От автора…

Я не считаю для себя возможным писать, о чем думал или не подумал, читая письмо, один из Великих (не побоюсь употребить это слово) людей прошедшего века. Мысли у каждого человека индивидуальны, и в каждый момент своей жизни он думает по-своему. Осмысливает при этом имеющиеся у него знания и сведения. Автор же не Сталин, не Тимошенко, не Жуков и не один из тех, кто может принять решения на уровне страны и ее армии. Поэтому оставляет им их мысли, стремления и возможность принимать те или иные решения.

Его Герой выполнил одно из своих, возможно главное, предназначение – предупредил руководство государства о приближающейся войне и событиях, последующих за этим. Хотя еще в апреле 1941 г. Сталин не сомневался в том, что Германия нападет на СССР. Он знал о возможном германском нападении, знал о концентрации немецких войск на границе. Сведениям разведки вполне доверял. Не знал он того, что точная дата нападения все-таки определена Гитлером, и потому не мог до конца понять, до какой степени авантюризма может он дойти. Но, не зная и не понимая всего этого, Сталин, тем не менее, выдвигал на запад Красную Армию, принимал адекватные меры к противодействию возможной угрозе.

Во всяком случае, доступная сейчас информация говорит об этом.

Из Записки Наркома Внутренних Дел СССР Л. П. Берия И. В. Сталину, В. М. Молотову и Наркому Обороны С. К. Тимошенко о переброске германских войск к советской границе и нарушении воздушного пространства СССР, № 1196/Б от 21 апреля 1941 г., гриф «Совершенно секретно»:

«…Пограничными отрядами НКВД Украинской и Молдавской ССР дополнительно добыты следующие данные:

По советско-германской границе

20 мая с. г. в Бяло-Подляска… отмечено расположение штаба пехотной дивизии, 313-го и 314-го пехотных полков, личного полка маршала Геринга и штаба танкового соединения.

В районе Янов-Подляский, 33 км северо-западнее г. Бреста, сосредоточены понтоны и части для двадцати деревянных мостов…

31 мая на ст. Санок прибыл эшелон с танками…

20 мая с аэродрома Модлин в воздух поднималось до ста самолетов.

По советско-венгерской границе

В г. Брустура… располагались два венгерских пехотных полка и в районе Хуста – германские танковые и моторизованные части.

По советско-румынской границе…

В течение 21–24 мая из Бухареста к советско-румынской границе проследовали: через ст. Пашканы – 12 эшелонов германской пехоты с танками; через ст. Крайова – два эшелона с танками; на ст. Дормэнэшти прибыло три эшелона пехоты и на ст. Борщов два эшелона с тяжелыми танками и автомашинами.

На аэродроме в районе Бузеу… отмечено до 250 немецких самолетов…

Генеральный штаб Красной Армии информирован…»

Из Спецсообщения Разведуправления Генштаба Красной Армии о подготовке Румынии к войне, № 660586 от 5 июня 1941 г.:

«…Румынская армия приводится в боевую готовность.

С середины апреля румынское командование приступило к увеличению численного состава армии. Начавшийся 21 апреля призыв резервистов и офицеров запаса на сборы сейчас принял характер скрытой всеобщей мобилизации. Повестки о мобилизации в короткий срок были вручены непосредственно мобилизованным. Повестки вручались специально подготовленными командами. За отправкой мобилизованных установлено особое наблюдение со стороны полиции.

Общий состав румынских войск на 1 июня 1941 г. следующий:

Армий – 3

Армейских корпусов – 7

Пехотных дивизий – 20

Гвардейских дивизий – 1

Мотопехотных дивизий – 1

Кавалерийских дивизий – 4

Горнострелковых бригад – 4

Отдельных кавалерийских бригад – 2

Мотомеханизированных бригад – 1

Фортификационных бригад – 2

Из этого состава в Молдавии находится 9 пехотных дивизий, две кавалерийские дивизии, две горнострелковые бригады и, по непроверенным данным, в Пятра отмечается мотомеханизированная бригада.

К этой же группировке можно отнести добруджанскую группировку, состоящую из двух пехотных дивизий и одной кавалерийской бригады.

Таким образом, против СССР сосредоточено 11 пехотных дивизий, две кавалерийские дивизии, механизированная бригада, две горнострелковые бригады и одна отдельная кавалерийская бригада.

При использовании всех людских ресурсов и при немецком вооружении, румынская армия может быть доведена до 40 пехотных дивизий, общей численностью до 1800 тысяч человек.

За последние полгода румынское командование уделяло особое внимание авиационным, танковым и инженерным частям. Под руководством немецких офицеров при 1-м и 2-м танковых полках, а также и в авиационной школе в г. Текуче, офицерский состав румынской армии проходил и проходит усиленную подготовку. 380 офицеров, окончивших учебу, направлены в части, расположенные в Молдавии.

Отмечается наличие кавалерийского корпуса, тогда как ранее кавалерия в корпуса не сводилась.

Вооружение для румынской армии поступает с заводов Шкода и Германии.

Офицерам румынской армии в мае выданы топографические карты южной части СССР.

В Молдавии в настоящее время сокращены пассажирские поезда на 10 дней. По официальным сведениям, войска концентрируются в северной части Румынии.

В приграничной полосе с СССР отмечалось занятие окопов первой линии полевыми войсками.

Подтверждается эвакуация государственных учреждений из городов Молдавии, а также местного населения из приграничной зоны. Румынский государственный банк эвакуировал свои архивы из Бухареста в Предеал. Имеется распоряжение о постройке в городах и селах своими средствами каждой семьей траншеи или примитивного бомбоубежища к 15 июня.

Министерство спустило указание о досрочных экзаменах в школах с тем, чтобы здания подготовить под казармы и госпитали. Экзамены должны быть закончены к 10 июня. Отмечен призыв на сборы студентов последних курсов медицинских факультетов, а также студентов других специальностей.

Офицеры румынского генштаба настойчиво утверждают, что, по неофициальному заявлению Антонеску, война между Румынией и СССР должна скоро начаться…

Начальник Разведывательного управления

Генштаба Красной Армии

генерал-лейтенант Голиков»

ЦА МО РФ. Оп.7237. Д. 2. Лл. 117–119. Машинопись на типографском бланке, заверенная копия. Имеются пометки. Рассылка: Сталину, Молотову, Ворошилову, Тимошенко, Берия, Кузнецову, Жданову, Жукову, Маленкову. (Взято из сборника документов «1941 год», т. 2. Документ № 525.)

При наличии такой информации письмо Седова, может быть, станет маленьким камнем, способным обрушить лавину приведения войск в полную боевую готовность. А может, все будет наоборот. В любом случае еще древние римляне утверждали: «Praemonitus praemunitus!», то есть «Кто предупрежден, тот вооружен!». Вот и будем следовать древней мудрости.

Автор оставляет читателям право самим додумать и ответить на возникающие вопросы: Какое впечатление письмо произвело на Сталина? Поверил ли он ему или нет? Что будет сделано и какое решение примет Сталин? То, что письмо заинтересовало Сталина, не вызывает сомнения. Подтверждением этому может служить то, что в этот день Сталин никого в своем Кремлевском кабинете не принял.

Думается, что, прочитав письмо, Вождь советского народа даст указание постараться установить, откуда письмо пришло и кто его автор. Обязательно проверит информацию, изложенную в письме. Просто так, скоропалительно, без консультации со специалистами, он никакого решения принимать не будет. И это правильно.

А что тем временем делает наш герой? А он сидит в это время на железнодорожном вокзале г. Минска и ждет свой поезд в г. Брест. Чтобы попытаться немного подвинуть историю в нужное русло.

Из разговора, состоявшегося в здании штаба Западного ОВО:

– Разрешите, товарищ полковник?

– Заходи, Николай Григорьевич, присаживайся, – ответил хозяин кабинета, ставя стакан с чаем на столик. – Чаю хочешь? У меня вот тут сушки есть. Дочка позаботилась.

– Не откажусь. У вас чай всегда вкусный. Сегодня свободного времени совсем не было – прибывших много. Пока с ними прозанимался, пообедать не успел.

– Что, много прибыло? Это хорошо! Даже очень хорошо. Всех успел раскидать?

– В основном прибыла молодежь после училищ и курсов. Но есть и постарше. Из запаса. Командиров с опытом руководства подразделениями мало. Тех, кто имеет опыт боевых действий, практически нет. А так все пока идет по плану. Надеюсь, к 1 июля большую часть ваканта заполним.

– Понятно. Климовских на последнем совещании поднимал вопрос о некомплекте командных кадров. Так что готовься, со мной пойдешь к нему с отчетом и склейку свою возьмешь. Кстати, данные на сегодня в мою занеси, чтоб под рукой была. Что по вновь формируемым частям?

– Надо пойти, так схожу. Всегда готов, как пионер. В 17, 20, 13, 11-м мехкорпусах пока сложно. Командный состав частично прибыл. Остальные должны быть к концу месяца. Закончив с приграничными частями, сразу же займемся ими.

– Хорошо. Тут телеграмма пришла из Орловского военного округа. На посмотри, не прибывал к нам такой? А то они его хотят назад к себе получить. Фамилия знакомая, мы вроде его куда-то сюда в штаб отбирали.

– Был сегодня. Пару часов назад. Приехал раньше срока. Мы его в порученцы к Климовских планировали.

– Куда ты его дел?

– В 333-й стрелковый отправил. Парень понравился. Неплохой – спокойный, характеристики и аттестация отличные. Его личное дело я Наташе сдал на оформление и отправку в полк. Если надо, давайте вернем назад. Должность у нас найдем.

– Говоришь, парень неплохой? Тогда мы его точно не отдадим. Самим пригодится, но спешить не будем. Внеси в резерв на выдвижение. Если не опростоволосится в полку, к себе заберем. Дело у Наташи? Давай я его посмотрю, пусть она его принесет, – ответил хозяин кабинета.

Воспользовавшись телефоном начальника, майор Кравцов вызвал секретаря и попросил принести личное дело лейтенанта Седова.

– Сегодня же подготовишь ответ на телеграмму. Сообщишь, что он прибыл, куда назначен. Нечего с соседями ругаться, вдруг нам что потребуется от них.

Вскоре Наталья Ивановна принесла указанное дело. Хозяин кабинета быстро пролистал папку, иногда задерживаясь на некоторое время на той или иной странице для изучения нанесенных на них отметок.

– Может, зря мы его в полк отпустили? Как думаешь? По документам парень действительно хороший, нам бы пригодился. Может, надо было на кого заменить?

– Может, и надо. Я думаю, пусть в войсках себя покажет, а там посмотрим.

– Чего ты его так далеко засунул? У нас что, ничего поближе нет? Например, в сотой дивизии?

– Тут из шестой дивизии комиссар звонил. Просил подобрать командиров для укрепления дивизии, а то Тимошенко по итогам инспектирования округа во всех отношениях в худшую сторону выделил дивизию. Думаю, надо уважить и помочь в таком деле.

– Ладно, что сделано, то сделано. Ты его держи на примете. Знаешь, что еще сделай, позвони в полк и предупреди о Седове, пусть к нему присмотрятся. Если есть возможность, пусть нагрузят работой по штабной линии. Так парень и себя покажет, и опыта наберется, а мы при необходимости получим обученного специалиста.

Уже несколько часов я сидел на вокзале. Честно говоря, отвык от таких вот посиделок в ожидании отправления. То ли дело в мое время – сидишь с ноутом, лазишь в Интернете по разным сайтам, общаешься, читаешь. В общем, с чувством, с толком и с расстановкой проводишь время, а тут совершенно нечего делать. Книга, купленная в Тамбове, осталась лежать в чемодане. От нечего делать погулял вокруг привокзальной площади, наблюдая за мирной жизнью минчан. Был остановлен и проверен патрулем, посидел в сквере, почитал местную прессу. Как же медленно тянется время! Скорее бы уже в часть, к делу, а то прохлаждаюсь тут.

Наконец объявили посадку на поезд. Получив багаж, присоединился к большой группе отъезжающих, собравшихся на перроне. Вскоре подали поезд на посадку, и я вошел в свой вагон. Осталось переспать всего одну ночь – и я прибуду на место. Проводник при посадке предупредил, что на старой границе пограничники будут проводить проверку документов. Желательно их дождаться, чтобы не будили. Купе оказалось занято пожилой семейной парой из Москвы. Они ехали до Березы в отпуск к сыну и радовались скорой встрече с ним. Показывали фотографии, а мне было больно за них. Я прекрасно понимал, что, возможно, они в последний раз увидят его. Если не успеют вовремя уехать, то хлебнут полную чашу прелестей отступления и оккупации. Но говорить им об этом нельзя, не поймут. Стиснул зубы и при дальнейшем общении с соседями старался, чтобы переполнявшие меня эмоции не вырвались наружу.

Поезд шел по расписанию. Стучали колеса на стыках рельсов. На остановках к вагонам подходили жители и предлагали пассажирам свою снедь. За окном вступила в свои права короткая летняя ночь. После проверки документов пограничниками и проводов соседей я остался один. Думать ни о чем не хотелось. Раздевшись, прилег на понравившуюся полку, тем более проводник сказал, что до Бреста вряд ли кто подсядет. Уснул почти что сразу. Спал без сновидений, что называется с чистой совестью.