Бессмертный огонь

Глава 3

Эми содрогнулась и вынырнула из глубин сна. Холод проникал сквозь кимоно, пальцы ног замерзли так, что болели. Она съежилась под одеялами и шумно выдохнула, почти ожидая увидеть облачко пара.

За тонкой ширмой, отделяющей ее спальное место от остальной комнаты, грохотали от сильного ветра окна. Бушует метель?.. Мышцы ломило; Эми проспала всего лишь несколько часов, не больше.

Зевая, она заставила себя оторвать изможденное тело от футона. Холод ударил по ней, словно поток студеной воды, но даже он не сумел развеять сонливость. Недолгий, неловкий поиск в шкафу разочаровал – запасных одеял там не оказалось. Обхватив себя руками, Эми сдвинула ширму и выглянула наружу.

Со стола исчезли остатки позднего ужина, потухшая жаровня не давала ни света, ни тепла. На другом конце комнаты, рядом с футоном Широ, теперь лежал еще один, и на обоих темнели фигуры.

Ёкаи явно могли преспокойно спать в такой мороз. За их футонами располагался шкаф побольше, где хранилось постельное белье. Наверняка там можно раздобыть и запасное одеяло. Пошатываясь от усталости, Эми шагнула вперед. В груди поселилась пустота, холод словно терзал ее изнутри.

Как только Эми пересекла комнату, ее хлестнул порыв ледяного ветра. Отпрянув на шаг, она развернулась к дверям. Сквозь брешь между створками виднелся окутанный ночью сад и летящий почти горизонтально на ветру снег.

«Почему они оставили дверь открытой?..» Эми нахмурилась и сдвинула ее обратно. В комнате сразу потеплело. Покачав головой, девушка замерла у изножья футона Широ. На его белых волосах мерцал падающий из окна свет. Не так давно, когда она разбудила кицунэ от кошмарного сна, он швырнул ее в стену и пришел в себя за мгновение до того, как чуть не вспорол ей горло. Пытаться проскользнуть между футонами ёкаев, наверное, было неразумно.

– Широ? – шепнула Эми. – Не спишь?

Тот не шелохнулся. Юмэй тоже. Он лежал на спине, отвернув голову. Темные волосы неряшливо прикрывали его лицо – что было совсем непохоже на обычно собранного ёкая. Насколько Эми замечала, Юмэй вообще редко спал, если кто-то оставался поблизости. Может, после передачи ее ки ему тоже надо было отдохнуть?

– Широ? – позвала Эми чуть громче.

Когда он опять не пошевелился, даже лисьим ухом не дернул, по ее спине пробежали мурашки. Он никогда не спал так крепко. И вообще, почему их не разбудил стук двери, которую она не так уж осторожно задвинула?

Сонливость пронзило вспышкой адреналина: Эми вдруг осознала, насколько маловероятно, что Широ и Юмэй легли спать с открытой дверью. Может, ее открыл ветер? Или… нечто иное?

Эми внимательно оглядела комнату, но никого не увидела. Прикусив щеку изнутри, она встала между футонами и присела на корточки.

– Широ, проснись!

Никакой реакции. Надеясь, что он не набросится на нее, Эми коснулась его плеча. Широ продолжал спать. Глаза его были закрыты, лицо расслаблено. Тревога Эми обернулась настоящим страхом.

– Широ! – Она потрясла его за плечо. Тщетно. Даже не пошевелился.

Может, это все ей снится? Это лишь кошмарный сон? Она потянулась к Юмэю.

– Юмэй, проснись! Пожалуйста! – Эми встряхнула его, но Тэнгу, как и Широ, остался неподвижен. В отчаянии она стукнула его по плечу ладонью. – Да что же с тобой такое?! Проснись!

Когда она повернулась, намереваясь выглянуть наружу, зачерпнуть снега и бросить его в лицо Широ, воздух над ним странно замерцал. Эми застыла и прищурилась.

Тень обрела форму. Маленькое тельце, тонкие конечности, спутанные черные волосы. На груди Широ сидела призрачная малышка. И ее пустой, бездонный взгляд вперился в Эми.

В ушах застучала кровь. Канашибари – ёкай, плетущий сны, который следил за Эми в купальнях. Вот, о чем она забыла предупредить Широ! А теперь это существо сидело на нем, и он не мог проснуться.

Эми бросилась к Юмэю. На его груди возникла вторая канашибари – такая же девочка со свалявшимися волосами в светлом кимоно – и подняла на Эми пустые черные глаза.

Малышка растянула губы в зловещей ухмылке и вскинула ручку. Эми оттолкнула ёкая, но ее собственные руки прошли сквозь прозрачное тело, ощутив лишь холод.

Девочка-ёкай потянулась к ее лицу, и маленькая, вполне осязаемая ледяная ладошка прижалась ко лбу. В голову Эми хлынула волна обжигающего льда, скрывая под собой все мысли, и на нее навалилась невозможная, беспощадная сонливость.

Не успев ни отреагировать, ни даже подумать о сопротивлении, Эми рухнула на бессознательного Юмэя и соскользнула во тьму.

Ноги Эми двигались, но она не знала, куда они ее несут.

Она брела расслабленно, без спешки, и ее взгляд лениво скользил по незнакомой округе. По обе стороны от нее вздымались стены, полные зеленой листвы лозы оплетали темный камень. Наверху, футах в двадцати, он переходил в стены уже из черного дерева, испещренного маленькими квадратными окошками.

Озадаченная, но странным образом спокойная, Эми шла по усыпанной гравием дорожке вглубь извилистого лабиринта. Тропу под ее ногами окутывали тени, закат окрашивал облака яркими оттенками оранжевого.

Эми завернула за угол и увидела широкие ступеньки. Запрокинув голову, оглядела высокую узкую постройку с заостренной черепичной крышей: дозорную башню на стене.

Преодолев лестницу, девушка предстала перед длинным, многоуровневым двором. Вокруг него располагались разномастные здания с крытыми деревянными переходами. А напротив Эми высилась главная башня из шести ярусов с изогнутыми темными крышами, большими окнами и балконом на самом верху.

Замок. Она бродила по землям древнего замка.

Эми зашагала вперед по двору, красные хакама шуршали вокруг ног. В тенях построек мелькали фигуры: тут и там собирались в толпы облаченные в традиционные одежды давно минувших дней люди, чье напряжение ощущалось с первого взгляда. Над головой, хрипло каркая, пролетела стая ворон и скрылась за внешней крепостной стеной.

Лишь теперь в голове Эми постепенно начали созревать вопросы. Где она? Что это за замок? Почему она здесь?

Эми поднялась по ступенькам и прошла в распахнутые двери замка. Комнату за ними, которая как будто тянулась во всю длину здания, устилали красивые татами. Пространство пересекалось открытыми перегородками из рисовой бумаги и столбами из лакированного дерева. Эми остановилась, сняла сандалии и оставила их у входа, как того требовали приличия.

Она бесшумно пересекла главный зал, а затем оказалась на лестнице, ведущей на следующий ярус. Комнаты стали меньше размером, но в них появилась обстановка – простая и в то же время потрясающая. Смутное беспокойство переросло в настоящую тревогу. Что-то не так. Эми не должна здесь быть. Здесь ей не место.

Она замерла, пораженная великолепием покоев, в которых очутилась следом. Каждая панель была расписана изображением гор и водопадов, ярко одетых господ. Под высоким потолком пересекались узкие лакированные балки и в каждом квадрате виднелись отдельные картины. Богатство и утонченность убранства подчеркивала и мерцающая позолота.

Затаив дыхание, Эми подобралась к раздвижным панелям, что вели к балкону. Шагнув на деревянный пол, положила руки на перила. Перед ней раскинулись земли замка – лабиринт соединенных между собой построек на трех уровнях (каждый обнесен собственной крепостной стеной), расположенных вокруг замка – самой высокой точки.

Оттуда открывался хороший обзор на бурную деятельность внизу. Мужчины и женщины спешили к постройкам и обратно, в бойницах мелькали тени – воины обходили границы. Стаи ворон перелетали с крыши на крышу, а по проходам двигались силуэты, непохожие на людей.

За стенами простиралось еще больше домов, все деревянные. На разъезженных дорогах тянули телеги крошечные фигурки лошадей и волов. Где же она очутилась?..

Ее размышления вдруг прервал громкий лязг и звук удара. Эми невольно отпрянула от перил и спряталась за створкой двери.

Через еще один из четырех обрамляющих ярус балконов в комнату влетела темная фигура. Огромные черные крылья мужчины блестели в свете заходящего солнца. Он был облачен в черное косодэ, хакама и легкий доспех – кожаные пластины, положенные внахлест, прикрывали его плечи и руки до локтя. Длинные черные волосы были стянуты на затылке в высокий хвост, который покачивался с каждым наполненным яростью шагом, из-за острых ушей торчало еще несколько перьев.

Следом, силясь не отстать, ринулась женщина с похожими крыльями. Ее волосы – чуть длиннее, чем у мужчины – были завязаны так же, а темные одежды и легкий доспех – лишь немногим женственнее.

– Господин! – с досадой воскликнула она. – Вы меня выслушаете?

Крылья взметнулись, когда мужчина рывком развернулся к женщине, и свет с балкона упал на его лицо.

Эми охнула. Юмэй! Иная одежда, прическа, но все то же лицо – как и светлые, серебристые глаза.

– Мне все равно, что ты скажешь! – прорычал он, и ярость звенела в каждом слове. – Если ценишь свою жизнь, убирайся.

Женщина – на ее поясе покачивались длинная катана и более короткий вакидзаши – упрямо скрестила руки на груди.

– Мы одержали победу. – Она вскинула голову. – Сие славное завоевание нескоро забудут, а имя Тэнгу – и страх пред ним – навеки останется в истории.

– Скудоумка, – выплюнул Юмэй.

– Разве? – парировала женщина. – Вы не желаете, чтобы мы наслаждались триумфом над спесивыми ками, разрушением их великого храма? Чтобы мы скрывали трофеи, сокровища, оружие и чары, которые ныне принадлежат нам?

– Сокровища Изанаги.

– Мы сокрушили его храм, его вассалов, его барьеры и защиты. К чему нам трепетать перед ним?

Юмэй отвернулся. Его крылья с резким хлопком развернулись, черные перья обернулись лентами силы. Женщина тоже расправила свои, обратив их в ленты теней.

– Я запрещал нападать на храм. – Голос Юмэя вдруг стал тихим – опасно тихим.

– Вы не оставили мне выбора. Я знала, вы не бросите нас там умирать, равно как и то, что вы одержите верх. – Женщина расправила плечи. – Вы забыли блеск победы, мой господин. Слишком долго вы только и делаете, что сидите в четырех стенах и наблюдаете, как времена года сменяют друг друга, позволяете другим дайтэнгу поступать так, как им заблагорассудится. Пора вам пробудиться. Им надлежит увидеть вашу мощь, вашу власть. Миру надлежит вновь лицезреть их!

Юмэй смотрел вперед, все так же стоя к дайтэнгу спиной.

– Ты слепая скудоумка. Я запретил тебе нападать на храм не потому, что победа была недосягаема, но потому, что сие обречет нас на гибель.

Женщина отшатнулась, раскрыв рот.

Юмэй повернулся к ней с застывшей на лице ледяной маской неумолимого гнева.

– Мы взяли верх лишь потому, что Изанаги не в этом мире. Однако теперь он низойдет, и за нашу победу – за мое вторжение в его драгоценный храм – он уничтожит и меня, и все, что мне принадлежит. Мои земли, войска. Моих военачальников.

– Мы… мы не позволим…

– Он уничтожит всё. Иначе прочие ёкаи получат знак, приглашение нападать и грабить ками и их слуг. – Юмэй оскалился. – Он погубит всех, кем я повелеваю, всех, кого оберегаю, потому что ты меня ослушалась!

Женщина-дайтэнгу отпрянула от его безжалостной ярости.

– Почему тогда вы ко мне примкнули? Почему не дали нам умереть?

– Было уже слишком поздно.

Тени сгустились, трепеща и танцуя, окутали Юмэя живым плащом. Он шагнул к женщине – медленно, плавно, словно хищник. Обхватив рукоять у ее бедра, Юмэй извлек из ножен короткий вакидзаши.

Женщина побелела.

– Мой господин?

Юмэй остался бесстрастным, беспощадным. Он протянул ей клинок рукоятью вперед.

– Тебе выбирать, Сабуро.

Она судорожно втянула воздух.

– Господин, вы не… вы бы не…

– Ты предала меня. Ты не заслуживаешь даже этого последнего шанса сохранить честь.

На лице женщины проступила решимость.

– Я не откажусь от своего решения. Я поступила так ради вас, чтобы ваши дайтэнгу – и вы сами – вспомнили о вашей власти.

Юмэй провернул вакидзаши так, что острие оказалось направлено в ее незащищенный живот. Взгляд женщины метнулся от лезвия к лицу Юмэя, ее челюсть дрогнула.

– Ты не оставила мне выбора.

– Юмэй…

Он полоснул клинком. На татами брызнуло алым, и Сабуро рухнула на пол, обхватив живот руками.

Эми зажала рот ладонями. Голова шла кругом. Юмэй стоял над поверженной женщиной, с вакидзаши в его руке капала кровь. А затем он занес клинок еще раз, и лезвие замерло над шеей Сабуро. Эми отвернулась, зажмурилась, отчаянно желая, чтобы этот кошмар подошел к концу.

Нет. Не кошмар. Воспоминание… воспоминание Юмэя.

Осознание принесло с собой образ канашибари на груди Тэнгу, протянутую ручку. Эми попала под чары ёкая, и теперь переживала прошлое Юмэя вместе с ним.

Раздавшийся стук вновь привлек ее внимание к происходящему в покоях. Юмэй уронил вакидзаши рядом с неподвижной дайтэнгу. Потом отошел в сторону, стянул броню с плеч и отшвырнул прочь. Остановившись у колонны, спиной к убитой, он обратил лицо к закату за открытыми дверями балкона. Прижал руку к колонне, склонил голову и обреченно поник.

– Что, Тэнгу, тебя погубила женщина?

Стоило этому голосу зазвучать, как у Эми перехватило дыхание.

Юмэй развернулся. В покои неспешно прошел гость. Изящное белое облачение с длинными рукавами, расшитыми по краям пламенем, трепетало с каждым его шагом. Длинные белые волосы были свободно перехвачены ниже шеи красным шнурком, над головой возвышались лисьи уши.

– Инари! – прорычал Юмэй.