Без компромиссов

Глава 4. Новая вводная

Генерал Верзилин к нашей всеобщей радости отправился в Новую Москву не один, а прихватив с собой ещё одиннадцать старших офицеров. Они сели в открытые тоннельные электроджипы, их было четыре. Водителями грузовиков и элетроджипов также были офицеры. Впереди колонны ехал тоннельный грузовик с двадцатью младшими офицерами охраны. Они тоже были чистыми людьми. За все восемь лет службы, это была наша самая большая удача. Мы даже уже и не мечтали, что сумеем заполучить для «допроса» сразу тридцать девять чистюль из шестнадцати подземных городов. Нас они не боялись. Как чистые, так и ловеки прекрасно знали, что среди мутов встречаются телепаты, а они очень приметные. Наши телепаты в принципе похожи на обычных людей, но они ниже ростом, чем все остальные муты и у них очень большие глаза, так что в Васильке и Маке трудно было заподозрить мощных телепатов.

Именно таким мутом с не слишком толстой, кремовой, матовой кожей был Профессор, который после преображения взял себе имя Ясень Гроза. Чуть выше среднего роста, коренастый и плотно сбитый, с почти мягкими роговыми щитками, довольно-таки красивый по словам ловеков, с огромными изумрудными глазами, он был персоной нон грата в городах чистых. Ещё бы, ведь Профессор был не только телепатом, но ещё и очень мощным гипнотизёром и его гипнотическая сила была столь велика, что под воздействием его взгляда пилоты штурмовиков и вертолётов в панике катапультировались. Поэтому даже ловеки наотрез отказывались иметь с ним дело. Вообще-то Ясень и сам признавался, что с их стороны было большой глупостью рассказать чистюлям и ловекам, что он и ему подобные муты телепаты. Тем самым муты первой волны сильно осложнили себе жизнь.

Таких же мутов, как я, обладающих способностью к «телепатическому вещанию», было намного больше. Взять хотя бы тех же копателей, они все поголовно были «говорунами». Просто у меня была самая мощная «телепатическая глотка», чем часто пользовались офицеры нашего батальона. Мощность же телепатов штука весьма относительная. Телепат должен точно знать, где находится интересующий его объект телепатического сканирования. В общем кого не вижу, того не читаю. Когда генерал засветился передо мной с телефонной трубкой в руках, я сразу навёл на него своих друзей и вдвоём они быстро расчихвостили его мозги. Едва забравшись в грузовик, Василёк с Маком сразу же принялись за работу и вскоре мы узнали, что жизнь в подземных городах не такая уж и приятная. Если у нас и у ловеков была в ходу полная анархия, как мы, так и они жили общинами и все вопросы решали сообща, то у чистых сложилась очень сложная иерархическая система, по сути их общество было кастовым.

На самом верху стояли учёные, хранители и военные, эдакий властный триумвират. До этого дня мы и знать не знали, что существуют хранители, те самые господа, в руках которых хранились ключи от всех «богатств» прошлой эпохи, а они и сейчас были немалыми. В предвоенные годы в России имелась такая организация, как «Росрезерв» и большая часть подземных складов находилась там, докуда враг так никогда и не дошел, оказалась в их руках. Когда пиндосы развязали Гнилую войну, эти склады практически не пострадали. Когда же они стали нас уничтожать, хранители прибрали к своим рукам ещё и все подземные военные заводы и принялись завозить туда всё то оборудование, которое только имелось в стране. Вот теперь мне стало понятно, откуда на «свет Божий» появлялись автоматы, пулемёты и патроны древнего образца. Оказывается кое-какая промышленность у чистых всё же имелась, но мы об этом ничего не знали.

Зато мы знали всегда, что почти сто лет назад, когда вконец проворовавшееся правительство и президент России легли под НАТО, в те годы, когда страна развалилась на части и образовалась Уральская Народная Республика, в которой верховодили откровенные бандиты и национал-коммунисты, решившие дать вооруженный отпор западу и начавшие изображать из себя грозную военную силу, готовясь к войне с применением термоядерного оружия с нашими врагами, «Росрезерв», генералитет, а вместе с ними МЧС наложили лапу как раз именно на всё, что было надежно укрыто под землёй. За все семь лет, что УНР бряцала несуществующим термоядерным мечом, она только и смогла сделать, что силой присоединить к себе Независимую Республику Поволжья и в Екатеринбурге, куда перевезли из Воткинска часть оборудования и последних специалистов, начались работы по строительству межконтинентальных ракет «Тополь».

Все знали, что рано или поздно НАТО нанесет удар по Уральской Республике и что он будет термоядерным. Границы тогда были полностью прозрачными, точнее не было никаких границ, и народ кочевал, куда мог и куда хотел. Ура-патриотов, возмущённых тем, что все области, лежащие западнее Волги, были без малого чуть ли не оккупированы натовскими войсками, что было названо защитой российской демократии, насчитывалось немало и все они собрались в УНР. А потом натовцы стремительно покинули Российскую Демократическую Республику и народ ринулся в антирадиационные убежища, которых было построено немало в том числе и в Поволжье. Имелись они и в Уральской Республике, но в гораздо меньшем количестве. У нас все силы и средства были брошены на создание ракетно-ядерного щита, а на самом деле просто разворованы и проданы Китаю и Индии. Пиндосы об этом прекрасно знали, но всё же нанесли по УНР мощнейший термоядерный удар. Вот потому-то эту войну мы и называем Гнилой. Она именно такой и была. Ничего более подлого и бесчеловечного на мой1 взгляд придумать уже нельзя.

Ракеты с термоядерными боеголовками поразили практически брошенные города и потому пиндосы очень сильно просчитались, так как мутами стало очень много людей, но не в этом дело и не о том сейчас речь. В результате почти тридцать пять миллионов человек, среди которых практически не было ни рабочих, ни крестьян, укрылись под землёй и стали заложниками хранителей, учёных и военных, причём военными были как раз не те офицеры и генералы, которые вместе с руководством «Росрезерва» и МЧС сделались хранителями. Каста военных сложилась из сотрудников спецслужб и полиции, то есть из всех тех держиморд, которые ради спасения своей собственной шкуры и своих семей были готовы уничтожить кого угодно. Предвоенная истерия, связанная с распадом России, длилась недолго. Люди за пределами Уральской Республики быстро поняли, что Запад их не примет, более того, русских стали депортировать на историческую родину чуть ли не отовсюду, а потому, собрав всю свою волю и силы в кулак, стали готовиться к тому, что на их головы вот-вот посыплется радиоактивный пепел и они вскоре умрут от лучевой болезни.

Подготовились же они, надо сказать, неплохо, но построили за эти семь лет под Валдайской, Среднерусской и Приволжской возвышенностями не капитальные подземные города, а как раз именно антирадиационные убежища, но такие, что в них можно было пережить и бомбардировки. Натовцы пытались этому помешать, говоря, что они не станут уничтожать Уральскую Республику ракетами с термоядерными боеголовками, но им, к счастью, не поверили. Рабочие, строившие эти убежища, а также члены их семей и весь обслуживающий персонал в итоге составил более половины населения убежищ, но после Гнилой войны, когда весь мир пришел в ужас, увидев, во что превратились благодаря мутагену люди, животные и растительность, причём с потрясающей воображение скоростью, а вместе с ними хозяева убежищ и складов и их сатрапы чуть ли не в одночасье стали невольными заложниками учёных.

Учёная братия не оплошала. Перед этим практически во всех странах Западной Европы и Северной Америки стремились избавиться от всех тех русских, кто не входил в число ворья, продававшего украденное в России направо и налево. Среди них было немало учёных, которым было разрешено не только продать своё имущество, но и купить всё то, что они захотят. Запад явно решил поставить над Россией эксперимент и посмотреть, смогут ли русские выжить после того, как страна, развалившаяся на части, будет биться в агонии ещё и после того, как термоядерные боеголовки взорвутся в Атомном треугольнике. В военном отношении Россия после распада уже не представляла из себя для Запада никакой угрозы. Устраивать тотальную термоядерную бомбардировку западу было не с руки, радиоактивные осадки могли достичь берегов Америки и Европы, а превратить в умерено радиоактивную пустыню Атомный треугольник они сочли возможным, тем более, что в нем собралось свыше пятидесяти миллионов человек и речь шла об очередном геноциде русского народа.

Учёные начали работу над созданием нового поколения медицинских препаратов, спасающих человека от радиации ещё задолго до начала Гнилой войны. Когда люди всей планеты увидели, как на теле Земли появился фиолетовый Атомный край, овоид, протянувшийся от Уфы на сотню километров дальше Омска с запада на восток и от Североуральска за Орск, до границы с Казахстаном и им было неизвестно с какой целью показано, во что превращается там всё живое, то все пришли в ужас и тут же стали требовать, чтобы мутанты были немедленно истреблены. Я думаю, что пиндосы специально создали генетическое ОМП, которой мы уже разработали и теперь хотим довести до полного совершенства. Повсюду, во всех научных лабораторий и на крохотных фармацевтических производствах, которые были спрятаны под землёй, началась работа. Чистюли-учёные сразу поняли, что за пределами образовавшегося Атомного края, который они называли Кругом, а он был отчётливо виден из космоса, трансмутации практически не происходят уже в двух, трёх километрах от его границ.

Тот фиолетовый мутаген, который образовался в атмосфере, не смотря на то, что его частички имели размер в полторы тысячи микрон, легко задерживала обычная ватно-марлевая повязка, не говоря уже об угольных фильтрах подземных убежищ. Поэтому все те люди, которые укрылись в них, не были им заражены. В этом плане им повезло даже больше, чем пингвинам Антарктиды. Зато русские ученые начали исследовать его намного раньше других и уже очень скоро нашли, как от него защититься, а чуть позднее нашли способ, как ему противостоять. Защитного костюма, пошитого из самой обычной хлопчатобумажной ткани, надетого поверх ОЗК, вполне хватало, а потому уже буквально через полгода в подземных и полуподземных убежищах началось производство антидота от мутагена, который очень быстро превратился в своего рода валюту. Не хочешь становиться мутантом? Меняй свои продукты на наш антидот.

Практически любая кислота, даже весьма слабая, дезактивировала мутаген, но не всё было так просто. Он имел способность к «самолечению» и потому те препараты, которые на что только не меняли чистые люди, нужно было применять каждые три дня, что, однако, как это выяснилось спустя годы, не давало стопроцентной гарантии. Так в зависимость к ученым попали с одной стороны хозяева жизни и их цепные псы вместе с простыми работягами, а с другой ловеки. Мы же в это время воевали, причем довольно успешно, с пиндосами. В ходе этой войны, которую они назвали Первой войной с мутантами погибли почти все дети в возрасте до десяти лет, успешно пережившие стремительный процесс трансмутации. В основном умерли от голода, так как не могли есть то, чем питались более взрослые муты – падалью, но никакого каннибализма среди мутов не было.

Хотя с тех дней прошло уже очень много времени, их гибель до сих пор является самой саднящей раной для мутов первого поколения, да и нас не обошла стороной их боль. Не смотря на то, что практически весь мир знал о том, что это именно пиндосы произвели ничем не спровоцированные пуски ракет по Уральской Республики, эти твари выкрутились. Более того, они объявили, что это руководство УНР подорвало в своих городах термоядерные заряды, чтобы создать таким образом мутаген и превратить своё население в хищных и безжалостных мутантов-людоедов. Пиндосы просчитались только в одном, они опоздали с началом бомбардировок. Если бы они принялись бомбить Атомный край сразу, то смогли бы уничтожить всех мутов, но за те сорок три дня мира после преображения, в нём изменилось буквально всё. Муты даже успели вернуться в покинутые города.

Как только пиндосы поняли, что за пределами Фиолетовой Зоны мутации не происходят, началась Первая война с мутантами. К тому времени нас насчитывалось двадцать три миллиона. Это были очень горестные дни, ведь почти шестьдесят процентов людей умерло в процессе трансмутации. Во всей остальной природе процент выживания был ещё меньше, а через сорок три дня на Атомный край посыпались ракеты. Правда, уже весьма скоро они закончились и пиндосам пришлось послать в бой свою стратегическую авиацию, но лётчики-муты с нею быстро покончили. Поднимая в воздух всё, что только можно, они шли в воздухе на таран и в самый последний момент катапультировались, а потому уже через три месяца пиндосы лишились всей своей дальней авиации и были вынуждены начать воевать с нами посылая в бой вертолёты и штурмовики, а также стрелять по нам из дальнобойных орудий и пускать ракеты среднего радиуса действия.

К этому времени они уже выяснили, что зона опасного, как они считали, заражения простирается на четыре тысячи километров, но это не так. Хотя в этой зоне выпало раз в десять больше мутагена, чем на всей остальной территории, что на Зараженной Территории, что в Новой Зеландии, где никто из мутов Атомного края никогда не был, риск внезапной трансмутации одинаковый. Тем не менее, определив границы Зараженной Территории, пиндосы и еэсэсовцы оккупировали территорию России к западу от тридцать восьмого меридиана от Двинской губы до Ельца, а от руин этого города Стена идет до бывшего Волгограда и дальше вниз по правому берегу Волги до Каспийского моря. Всех русских людей, живших к западу от этой границы, либо вытеснили на Зараженную Территорию, либо убили. Теперь эти земли принадлежат вместе со всем Северным Кавказом Европейскому Союзу, нашему непримиримому врагу.

Сделано это было нагло и бесцеремонно. Русских же при этом объявили главными виновниками взрывообразной трансмутации, приравняли к диким животным и решили уничтожить всех до единого. В живых пиндосы оставили только тех, кто своими действиями фактически сначала до предела ослабил страну, а в конечном итоге уничтожил её. Жаль, что все они давно уже передохли и лично я сторонник того, чтобы на внуках и правнуках предателей их род окончательно пресёкся. Главной задачей пиндосов и примкнувших к ним еэсэсовцев было всё же уничтожение мутов, а потому на ловеков и тем более чистых людей они пока что не обращали никакого внимания. За пределами же Атомного края никаких трансмутаций в то время не происходило и что характерно, мутировавшие животные и растения туда и носа не высовывали. Вот им-то досталось больше кого-либо. Муты что, они сразу же спрятались под землёй, как всякая землеройная мелочь.

Три с лишним года, а если уж быть точным до конца, то все пять, ловеки и чистые люди были предоставлены самим себе. Муты очень быстро поняли, что чистая пища ничем им не вредит и уже в первые же месяцы копатели стали рыть транспортные тоннели на восток и на запад, где ещё стояли целыми и невредимыми города, которые ловеки покинули практически сразу же после того, как пиндосы начали с нами войну. Прорыли наши предки их и к тем местам, где на поверхность высовывали нос чистые люди. По наводке ловеков, когда те поняли, что путём специальной обработки мутаген в продуктах питания можно дезактивировать с высокой степенью надежности. Поняв же это, чистые люди наладили обмен своих препаратов на зерно, овощи, фрукты и мясо. Так большие желтые таблетки заменили собой деньги. Ловеки первыми сообразили, что пиндосы, уничтожив нас, на этом не остановятся, а то, что они сразу же стали возводить стену, причём с самых первых дней это было циклопическое сооружение, их убеждало в этом самым наглядным образом.

Они, конечно, были в шоке, когда увидели первых жестких мутов, но, услышав человеческую речь и увидев в руках парламентёров пулемёты, согласились на переговоры. Наши предки к тому времени закапывались в землю всё глубже и глубже. Копателей, к счастью, у нас хватало для того, чтобы строить надёжные бомбоубежища. Наше предложение, строить надёжные убежища под холмами и тоннели в качестве самых безопасных дорог, их соединявшие, в обмен на поставки продовольствия, понравилось в первую очередь ловекам. Вскоре и чистые пошли на сотрудничество с нами, но весьма своеобразное, точнее они попросту заняли по отношению к нам совершенно грабительскую позицию и за имеющиеся у них в большом количестве дизель-генераторы, драли с нас даже не по семь, а по все семьдесят шкур. Хорошо, что с автомобилями у нас на первых порах особых проблем не было. Все они, за исключением большегрузных, были ещё в первые недели спрятаны под землю. Побеспокоились наши предки и о том, чтобы сохранить сельхозтехнику.

К тому времени, когда пиндосы поняли, что войну с мутами они проиграли, города и подземные деревни строились не только к западу, но и к востоку от Атомного края. Последнее предопределило неудачу Китая. Китайские танковые и мотопехотные дивизии были встречены на русской земле так, что это привело в ужас весь мир, что неудивительно, ведь муты к тому времени уже успели заматереть. Миллионы китайцев легли в землю Атомного края и превратились в удобрения для жалких остатков нашей флоры и фауны. Надо сказать, что наша флора хотя и имеет зелёный цвет благодаря хлорофиллу, всё же в своём подавляющем большинстве плотоядная, а многие растения так ещё и двигаются. Пиндосы нанесли ей просто колоссальный урон и природа Атомного края не восстановилась до сих пор, хотя уже прошло больше восьмидесяти лет. Профессор говорит, что только лет через двести, если мы не приложим к этому усилия, Атомный край снова станет зелёным, вот только отнюдь не безопасным.

С того момента, когда после того, как китаёсам в ходе двухлетней войны было нанесено сокрушительное поражение, не прошло и полугода, как пиндосы и еэсэсовцы возобновили войну, но уже на качественно новой основе и принялись методично, один за другим уничтожать все города на территории Новой России. Делалось это сначала с помощью одних только ракет, но потом они снова пустили в ход стратосферные бомбардировщики. К счастью это была уже вялотекущая война с довольно частыми паузами продолжительностью от пары недель до трёх-четырёх месяцев. Единственный город и единственный объект, который пиндосы так и не решились уничтожить, это Балаково и Балаковская атомная электростанция. Ценой титанических усилий людей, ловеков и мутов она работает и по сию пору, что приводит пиндосов в дикое бешенство. Только благодаря этой АЭС мы все не влачим жалкое существование.

Города чистых людей для нас закрыты и мы до сегодняшнего дня не знали о них практически ничего, ведь те двенадцать с половиной тысяч человек, которые живут в Балаково и его окрестностях, с ними практически не общаются. Они все муты и для чистюль давно уже отрезанный ломоть. Свыше семидесяти лет мы строили и расширяли для них подземные города, но даже это не сблизило их с нами. По сути они для нас точно такие же враги, как и жители внешнего мира, вот только те, становясь мутами, хотя бы начинают понимать, что именно сделали со всем миром пиндосы и во что его превратили. Не скажу, что я так уж недоволен своей жизнью, но мне всё же куда больше хотелось бы быть обычным человеком. Хотя бы потому, что тогда нас не ненавидели бы чистые люди и не считали нас уродами.

Теперь возврата к прежней жизни нет, всё изменится только тогда, когда все люди станут мутами. И вся природа изменится точно также, как изменились мы. Только тогда, когда на Земле закончится эта бесконечная Гнилая война, развязанная пиндосами не только против нас, но и всех остальных людей. Правда, добрая половина пиндосов, если не больше, а вместе с ними процентов тридцать еэсэсовцев и их ближайших сподвижников пойдут на удобрения. Всем же остальным придется узнать, что такое настоящий ад. Легко они не отделаются и пусть даже не мечтают о том, что кто-то из мутов станет их жалеть. Мы то уже знаем, как нужно выживать в изменившемся мире, а вот им придётся на первых порах не сладко, но это будет вполне закономерным итого, ведь благодаря им число людей на планете сократилось на два с лишним миллиарда человек и большую часть этих людей они попросту уморили голодом.

Зато теперь пиндосы добились своего. На Земле цветёт и пахнет золотой миллиард с его бриллиантовыми ста пятьюдесятью миллионами высших существ, а все остальные люди обслуживают их интересы. Вот такая на Земле получилась демократия со всеми её свободами и прелестями, но и в подземных городах дело обстояло не намного лучше. У нас в Атомном крае всё делится поровну и если кто-то имеет больше, то он и вкалывает дольше, но зато прожиточный минимум такой, что никто не скажет, будто он живёт впроголодь. Ловеки живут несколько иначе. Среди них есть бедные и богатые. Тут, уж, кому как повезло, но и у них всё по справедливости. Не хочешь вкалывать на плантациях, спрятанных под маскировочными сетями – становись старьёвщиком и отправляйся в руины, разбирать завалы и добывать металлы, железобетонные блоки и всё, что можно пустить в дело. Работа эта хотя и тяжелая, умереть с голода точно не даст.

Только теперь, по пути из военного городка в Новую Москву я узнал, что в подземных городах народ живёт весьма своеобразно. Там все люди разбиты на двенадцать классов и их жизнь расписана от а до я раз и навсегда. Раньше я как-то не придавал этому значения, зато теперь узнал, что на самом верху у чистюль стоят учёные, они все относятся к первому классу. Затем идут хранители, это второй общественный класс, состоящий из потомков того ворья, которое подгребло под себя последние не разворованные крохи. Третий класс это высший командный состав подземной армии. По уровню жизни три первых класса ничем не отличались друг от друга, но при этом жили порознь и чуть ли не враждовали друг с другом.

Учёный довольно быстро подчинили себе хозяев подземных складов и генералитет, но всей полнотой власти не обладали. Более того, президентом Новой России они сами сделали военного. За минувшие годы они достигли многого, но не сделали одного, так и не нашли панацеи, спасающей людей и ловеков от мутаций. Зато они постоянно говорили, что вот-вот наступит тот день, когда они смогут осчастливить всех и тогда у них появится самый главный козырь для переговоров с Западом. К счастью они понимали, что уничтожить мутов невозможно, а потому и нас также записали в свои козыри. Межконтинентальную ракету «Сатана» они тоже считали козырем, хотя это было не так. В любом случае они хотели только одного, прекращения войны и тут наши интересы были полностью противоположными, так как мы ни о чём, кроме полной и окончательной победы не думали.

У вы, но иного выбора у нас нет. Начавшийся процесс трансмутации биосферы необратим и его уже невозможно остановить. Единственное, что можно сделать, это взять его под контроль, к чему наши учёные уже подошли вплотную. Однако, позиция большей части генералов была всё же куда более жесткой. Они понимали, что если не будут обладать силой, способной нанести врагу существенный урон, то ни о каком мире не стоит даже и мечтать. Понимали они и то, что учёные явно лукавят, если не откровенно врут и потому относительно того, что ракета сможет полететь, у них имелись сомнения, хотя испытания ракетных двигателей прошли успешно. У ракетчиков были большие проблемы с ракетным топливом и они это знали. Куда большие надежды они возлагали на то, что копатели смогут прорыть тоннель в Западную Европу, желательно в Швейцарию, одно из пяти мест на Земле, где, отгородившись от всех, жили хозяева нового мира.

Хранители в свою очередь не доверяли ни военным, ни учёным. Они стремились только к одному, подгрести под себя каждую гайку, чтобы не потерять свою власть и это у них пока что получалось. Все трофеи, которые мы добывали в боях, и даже весь металлолом, который в виде осколков разлетался после взрывов ракет пиндосов, тут же оседали на их складах. Таковы были три правящих класса. Помимо них ближе к верхушке стояло ещё четыре класса: офицеры среднего звена – полковники, подполковники и весьма немногие штабные майоры, инженеры и техники, врачи и учителя. Эти четыре класса, а также все классы ниже них, были выключены из подземной политики. Они просто верой и правдой служили трём правящим классам, чтобы не утерять достигнутого общественного положения.

Ниже них по своему положению были младшие офицеры, предел мечтаний которых было звание майора и должность командира батальона, мало что дающая. Затем следовали квалифицированные рабочие, как я понял, старательные, покорные и никогда не задающие вопросов. Следующий класс – обслуживающий персонал, был последним из так называемых привилегированных классов подземного общества и к тому довольно многочисленным, так как ниже них находились неквалифицированные рабочие и так называемые иждивенцы, обитатели подземного дна, по сути не способные ни на что, кроме порождение на свет новых детей. Внутри каждого класса, кроме иждивенцев, имелась своя собственная полиция, полностью подчиняющаяся военным, которая, как я понял, держала всё подземное общество в кулаке так, что никто не смел даже пикнуть. Свободными были только три высших класса, а все остальные подчинялись им во всём.

Имелась у людей низших классов хоть какая-то возможность подняться наверх хотя бы на три, четыре класса я так и не понял, но зато теперь знал, что три высших класса практически герметичны и даже в жены себе молодой парень мог взять либо девушку, происходящую из его класса, либо из близкого по положению, но и на это смотрели косо. А ещё генерал Вершинин был весьма доволен тем, что в подземных городах никто не голодал, все были одеты и обуты, места хватало даже с избытком, вот только рабочих рук не хватало и он склонялся к мысли, что под землю нужно пускать больше ловеков, а не воздвигать на их пути непреодолимые барьеры. Тем более, что для их расселения места имелись, а перчатки и маски надёжно защищали чистых людей от мутагена, с чем можно вполне смириться, но против этого возражали практически все жители подземных городов. Они боялись заразиться и стать мутантами, хотя это была полнейшая ахинея и чушь, но с этим были вынуждены считаться даже генералы.

Генерал, узнав о том, что муты уже создали вакцину, защищающую людей и ловеков от внезапных мутаций, они время от времени происходили на поверхности среди ловеков, но ещё ни один из чистых не превратился в монстра, что они также считали своим козырем, тут же начал действовать. Он немедленно связался с министром обороны и несколькими крупными военными чинами и сначала мы должны были встретиться с ними. Больше всего генерала Верзилина интересовало только одно, сможем ли мы наглядно и убедительно доказать, что такая вакцина существует. Мак, пока мы ехали, постоянно транслировал всю ту информацию, которую извлекал из голов чистых Василёк, в Фиолетовый кратер, столицу Атомного края и потому наше руководство, подумав, попросило нас подготовиться к завершающей трансмутации, для чего отправило в путь нескольких специалистов, а также двоих телепатов из числа стариков. Мне же предстояло убедить министра обороны Новой России в том, что только они смогут извлечь всю информацию из пленных.

Обычно нам в этом отказывали, но на этот раз всё должно пойти по совсем другому сценарию. В жизни Василька и Мака должны были наступить огромные перемены. Им, наконец, предстояло расстаться друг с другом, причём без какой-либо хирургической операции. Профессор и его друзья, муты-учёные, ещё семь лет назад создали такой мутаген, который должен будет их довольно основательно видоизменить. Точно такая же трансмутация предстояла и мне. Как ни крути, но я ведь был полуфабрикатом и далеко не всё из того, что задумал Профессор, ему удалось воплотить во мне. То, что меня выходили, он и сам считал чудом, зато именно благодаря мне, точнее тем препаратам, которые были изготовлены из крови тогда всего ещё младенца ростом почти в полтора метра, спасло жизнь моим лучшим друзьям, но что самое главное, был создан такой мутаген, благодаря которому на свет стали появляться большие муты и муты-гиганты.

Да, мы были генетическими солдатами и нас породили на свет в первую очередь, как оружие против пиндосов. Мы знали это с самого раннего возраста и всегда были горды тем, что это именно на нас возлагались все надежды. Что же, ни о чём ином, как оправдать их, мы никогда не мечтали. Проф говорит, что после трансмутации мы трое станем очень похожи на людей с загорелыми телами и мягкой на ощупь кожей, которая скроет наши защитные роговые щитки. У нас будут даже настоящие волосы на голове, пусть несколько жесткие на вид и потолще конского. Вот только стричься нам, похоже, не придётся, так как вряд ли найдутся ножницы, способные их срезать.

Самые большие изменения ждали всё-таки Василька. Он станет парнем почти шестиметрового роста, точно таким же, как и те три девушки, с которыми наш друг познакомился во время отпуска в Фиолетовом кратере, а они нисколько не походили на самок горилл. Высокие, стройные и гибкие, они были к тому же ещё и красавицами, не говоря о том, что мечтали как можно скорее вступить в бой с пиндосами и еэсэсовцами. Мутов-гигантов родилось ещё не так уж и много, всего семь с половиной тысяч, но немедленно в строй могли встать не более трёхсот таких солдат, которым сам чёрт не страшен. Зато больших мутов уже набиралось целых пять дивизий, но я не думаю, что нам придётся громить армии врага. Профессор, а вместе с ним наш министр обороны и верховный главнокомандующий генерал Клён Ветер, думали об этом, но я предложил им сначала попытаться реализовать наш план, хитрый, очень коварный и куда более жестокий по отношению к врагу. Они с ним согласились.

Поэтому, чем ближе мы были к Новой Москве, тем большее волнение меня охватывало. Нам нужно было во что бы то ни стало сначала перехитрить чистых и сделать это с таким расчётом, чтобы впоследствии они не смогли поднять хай. У них имелась своя корысть в жизни, а мы думали только о том, как завершить преображение всей биосферы на планете. Другого выбора у нас не было по той причине, что пиндосы, уничтожив Уральскую Республику, таким образом поставили крест на всём, чем жили люди в России раньше. Не мы это начали, но только мы могли завершить с минимальными потерями для Человечества. Так что мы были настроены очень серьёзно.