— Алло, — прозвучал голос поднявшего рацию Опали.
— Ну что Василий, — произнёс Виталий жёстко, продолжая смотреть по сторонам в поисках стрелка, — Рассчитывал уже меня услышать? Да?
— Ты о чём, я не понял? Мы же разобрались вроде, спокойно ответил Опаля.
— Да ты не коси под дурачка, Вася, - опять продолжил Виталий. — Кого ты тут та за мной? Щас они приползут к тебе обратно. Посмотришь на рожи, я их тут поломал маленько.
В ответ ничего не прозвучало. Виталий подумал что хоть одному-то он успел сломать лицо, и его слова с делом не разойдутся. Он опять нажал кнопку передачи и продолжил, оглядываясь вокруг:
— Ну чё ты молчишь? Уже приполз к тебе, что ли лох этот? Ты чё, где-то здесь рядом?
— Я не пойму, ты чё, гонишь, что ли, Виталя? Кто приполз? Кого пос…
Договорить Виталий ему не дал, нажав на передатчик и начав говорить опять, совсем забыв, что сам Опаля на передаче и его не слышит.
— Да ты не коси, я говорю, — резко произнёс Виталий, продолжая ходить возле гаражей и смотреть вокруг. — У меня с тобой базаров больше не будет. Ты ошибку сделал, Вася. Меня надо убивать на верочку, иначе убью я. Ты не знал об этом? Немного помолчав, Опаля удивлённо спросил:
— Зачем тебя на верочку убивать? За чё? Ты чё-то погоняешь походу, Виталя? У тебя случилось, что ли, что?
Виталий в этот момент зашел опять за гараж и, посмотрев на то место, куда падал стрелок, вдруг отчетливо вспомнил его лицо и понял, что он поразительно похож на того парня, который был на той аварии с «Круизёром». Как раз такой же точно парень был вместе с этим Антоном в «Марке», когда они подъехали. Только без усов и начисто побрит. Виталия сразу охватило мнение и он задумался.
— Ты где пропал? — прошипел из рации голос, — Тебя чё, ё…нуть кто-то хочет, я не понял? Давай подъеду, поговорим, обсудим это. Ты где?
— Я сам подъеду, — ещё немного помолчав, ответил Виталий — Давай в «Кристалле» встретимся, там и
поговорим.
— Ну подъезжай туда через пятнадцать минут, — ответил Опаля.
Виталий посмотрел на свою окровавленную руку и одежду. Хоть кровь уже не капала, выглядел он как серьёзно раненый человек. На светло-сером костюме кровавые потёки были сильно видны.
— Давай через полчаса, я не успею, — ответил Виталий, решив заехать домой и привести себя в порядок.
— Давай, до встречи, — ответил Опаля и отключился. Виталий сразу пошёл к машине, набрав по пути номер трубки Дона.
— Отбой пока, Олег, — сказал он, как только Дон ответил. — Через полчаса к «Кристаллу» подъезжайте, и ждите меня, пока я выйду. Куда бы я не поехал и на какой машине, за мной езжайте. Только на расстоянии.
— Понял, — коротко ответил Дон.
*
Антон с Вовой и Кириллом рассказывали во дворе коттеджа о случившемся Леониду и Андрею, лица которых были очень озабочены.
— Пи…дец, — сокрушённо произнёс Леонид, когда Антон закончил свой рассказ.
— Ты где был?! — набросился Андрей на Вову. — Почему не стрелял тоже?! Надо было добивать раз он сразу не попал!
— Да я далеко стоял. - оправдывался Вова, широко раскрыв глаза. - Мы ж сразу решили, Валера с Кириллом на той стороне. Мы с Антоном на другом выезде возле горбольницы.
Леонид продолжал смотреть на них с разгневанным лицом.
— Да они неудобно стояли, им вообще далеко было,— заступился за них Кирилл. — Мы ж договорились, одни стреляют и сваливают, смотрят в какую сторону он поедет, а другие остаются, смотрят за обстановкой.
— Пи…дец, — опять сокрушённо покачал головой Леонид. — Щас они Валерку пытать будут, и он на нас их выведет.
— Надо сваливать отсюда, — со страхом выпалил Андрей и начал быстро доставать из кармана ключи от машины. — Валить надо, Иваныч. Пока не поздно…
Леонид посмотрел на него и, мгновенно придя к решению, быстро и решительно заговорил, нервно жестикулируя руками:
— Так, Кирилл, обливай баню бензином. Вова, ты быстро езжай с Антоном по всем точкам, собирайте все бабки, сколько наторговали. Ханку оставшуюся не забирай, на самолёте улетим. Андрюха, сгоняй быстро к хозяину коттеджа, забери бабки залоговые. Скажи, что мы съезжаем. И ключи ему отдай.
— А машины? - спросил Андрей. - Может, на них лучше поедем?
— Они могут ментов купить на постах, чтоб нас там задержали, - впопыхах проговорил Леонид. - Здесь оставим, на стоянке пока, потом пришлём кого-нибудь за ними. Антон, ты с нами, или остаёшься?
Кирилл, уже взявший канистру, вдруг резко бросил её и свахватил пистолет. Услышав скрип тормозов подъехавшей машины, Вова тоже выхватил пистолет и с Кириллом, с напряжёнными лицами направили оружие на ворота. А подъехавшая машина хлопнула закрывающейся дверью, как будто кто-то вышел, и поехала дальше. Леонид с Андреем с перепуганными лицами сразу рванули за дом, пригнувшись, как будто по ним уже стреляли. Безоружный Антон, испуганно оглядываясь, последовал за ними.
Незапертая изнутри калитка ворот резко распахнулась и Кирилл, целившийся прямо в неё, не узнал залетевшего во двор Валеру, лицо которого было окровавленно и сильно деформированно, и выстрелил ему прямо в грудь. Валера сразу упал и застонал. Кирилл с Вовой, так и не узнав его даже по голосу, продолжали целиться в калитку, ожидая, что залетит ещё кто-то. Лица их были напряжены до предела, а глаза широко открыты. Во дворе сразу наступила тишина, прерываемая лишь похрипываниями раненого Валеры. Кирилл перевёл ствол на верх забора, ожидая, что оттуда кто-то появится, и водил по нему. Антон с Леонидом и Андреем спрятавшись за домом, тоже с напряженными лицами прислушивались к звукам. Андрей прислонил ухо к стене дома и слушал, что там творится внутри. Но ожидаемого топота ног не было слышно ни снаружи, ни внутри. Андрей тронул Антона и прошептал ему.
— Иди, глянь, что там…
Антон поднял топор, которым рубили дрова, и не ответив ничего, осторожно пошел. Вова оторвав перенапряжённый взгляд от калитки, ведя его на ещё шевелящегося Валеру, сразу признал его по одежде.
— Валера! негромко вскрикнул он и бросился к нему, крича на ходу Кириллу: — Это же Валера! Ты чё наделал?!
— Ё…аный врот. — простонал Кирилл, только сейчас переведя взгляд от верхушки забора к лежащему Валере. Он тоже кинулся к нему и произнёс, оправдываясь: — Бл…дь, я его не узнал. Думал, это из них кто-то… Вова поднял голову раненого и закричал.
— Иваныч, сюда, скорей! Валерке помощь нужна!
— Валера, Валер, ты как? — запричитал Кирилл, тоже присев к нему и помогая держать его голову. — Как ты, Валер?
— Я… через гаражи ушёл… — простонал Валера, видимо, думая, что его спрашивают об этом. — Через крышу…
— Ты там, на крышу залез? — удивился Вова и стал его подбадривать: — Молодец. Молодец, Валера. Мы думали, тебя там взяли. Молодец.
— Молодец, Валера, — повторил тоже Кирилл. — Держись, щас мы тебя в больничку отвезём. Я тебя не узнал просто…
Подбежали Андрей с Леонидом и Антоном и уставились на изуродованного Валеру, у которого прямо возле сердца было ещё и маленькое кровавое отверстие от пули.
— Надо в больничку его срочно, Иваныч, - огненно проговорил Антон. Леонид с Андреем, тяжело дыша, переводили, бешеный взгляд с Кирилла на Вову, явно спрашивая, кто это сделал.
— Я не узнал его, Иваныч, — проговорил Кирилл, отвечая на немой вопрос. — Вы посмотрите на него. Вы бы узнали? Он на такси походу приехал…
— Надо в больничку его срочно, Иваныч, - опять повторил Антон. Леонид отвёл разъяренный взгляд от Кирилла на Антона и произнес.
— И что мы там скажем? Что сами его стрельнули?
— Я его занесу в приёмный и сорвусь оттуда, — быстро проговорил Антон. — Они по любому его на стол
сразу положат.
— Времени нет, Иваныч, — проговорил Андрей. — Надо сваливать…
— Да погоди ты, — махнул на него рукой Леонид и спросил Вову: — Как он здесь оказался? Это они его так уделали? Сказал им что-нибудь?
— Да он у них и не был, — ответил за него Кирилл. — Пока этот тип за мной бежал, Валера на гаражи залез,
и по ним ушёл. Леонид недовольно посмотрел на него, давая понять, что не ему задавал вопрос. Он уже не хотел с ним разговаривать после таких провалов. Тот, на кого больше всего рассчитывали, и подвёл. По крайней мере, Леонид думал именно так. Себя, ответственным за всё это он, естественно не считал, и перекладывал всю вину на Кирилла. Он жёстко спросил у него, показывая на заплывшее лицо Валеры.
— А это тогда откуда?
— Да это он его за гаражами встретил чем-то тяжелым когда Валера за ним побежал. Я же рассказывал, — ответил Кирилл.
Леонид сразу задумался и, посмотрев на всех, сказал немного облегчённо:
— Ну, раз они его не поймали, значит, и нам спешки нет. Как они на нас теперь выйдут?
Все промолчали, но немного расслабились, что было понятно по их лицам. Антон немного приподнял Валеру и спросил:
— Ну чё, я повёз его тогда?
— Да всё уже, поздно, кажется, — кивнул на лежащего Андрей.
Все сразу уставились на изуродованное лицо с заплывшими глазами. Валера, уже с трудом делал попытки вдохнуть, хрипя и напрягаясь всем телом. Потом он сильно выгнулся и, перестав дышать, задрожал в судорогах.
— Валера! Валера! — стал трясти его Антон.
— Да пульс пощупай. Чё ты его дёргаешь? — прорычал Леонид.
Антон сразу схватил руку Валеры и, напряжённо прощупав запястье и не найдя пульса, опустил голову и грустно произнёс:
— Всё.
Леонид с Андреем разогнулись и молча смотрели на умершего. Кирилл не вставал, боясь посмотреть им в глаза. Вова с Антоном тоже, как и старшие, со злостью поглядывали на Кирилла, но молчали.
— Хорошо стреляешь, Кирилл, — со злостью процедил сквозь зубы Леонид и с осуждением посмотрел на Андрея, который сразу потупился. — Только когда не надо. А когда надо… — он сплюнул и. посмотрев на умершего Валеру, кивнул на него и резко спросил: — Почему он стрелял?! Почему не ты?! Щас бы не было всего этого, и работали бы дальше спокойно!
Он сам вызвался, Иваныч, — не поднимая головы, вновь стал оправдываться Кирилл. — Сказал, что вы сможет.
— Сможет, бл…дь, — язвительно сказал Андрей, стараясь перекласть вину на Валеру. Он уже чувствовал и себя виноватым за своего племянника и тоже старался не смотреть в глаза Леониду. — Вот и смог.
Все замолчали на какое-то время, думая каждый о своём. Потом Андрей спросил:
— Так чё, Иваныч, не поедем? Остаёмся?
— Да, — ответил Леонид. — Время теперь ещё терпит, дела все тогда уже закончим. Потом поедем, — он кивнул на сидящих у тела парней и сказал тоже язвительно, опять выразительно посмотрев на Андрея: — Раз наши спецназовцы не могут справиться с одним уголовником. Езжайте хороните его, раз на большее не способны.
Антон с Вовой, молча стали поднимать тело товарища.
— Только на двух машинах езжайте, по нашей схеме. А то остановят ещё с трупом в багажнике, напутствовал их Леонид.
*
Виталий сидел за столом в баре «Кристалл» напротив Опали и Сникерса. Они ехали в машине вдвоём, когда позвонил Виталий, и Сникерс тоже слышал всё то. что в горячке говорил Виталий положенцу. Он спросил серьёзно:
— Ты отвечаешь за свои слова, Виталя? Это Вася послал кого-то ё…нуть тебя? Обоснуй, если есть чем…
— Ты не так понял, — ответил Виталий. Он уже знал что ошибся в своих обвинениях, и теперь нужно было выкручиваться. — Вы оба не так поняли. Я сказал, что если решили чё-то сделать против меня, то лучше сразу убивать и наверочку. Иначе убью я.
— Да, мы слышали, — согласился Опаля. — Это понятно. Но ты там вроде чё-то говорил, что я за тобой послал кого-то. Кого?
— А чё, никого ещё не посылал? — спросил Виталий.
— Нет, конечно, — почти в один голос ответили Опаля и Сникерс.
— Ну, значит, если пошлёшь, обратно тебе их привезут, — холодно ответил Виталий. — Я думал, ты уже послал. За мной кто-то гнался.
— И с чего ты взял, что это я? — спросил Опаля.
— Слишком много мы встречаемся в последнее время на разборках, — ответил Виталий. — Кроме вас, я конкретно ни с кем не конфликтовал.
— А ты не задумывался, почему мы конфликтуем, Виталя? — вдруг, сменив тему, спросил положенец, и сам тут же ответил: — Потому что мы встречаемся не вот так, в кафешках где-нибудь, и не обсуждаем вместе наши дела и действия. А только когда коснётся чего-то серьёзного, тогда и начинаем разборки.
— Нам вместе держаться надо, — тоже добавил Сникерс, сразу поняв, куда клонит положенец. — Людей и так в городе мало, чтоб мы ещё между собой тут грызлись.
— Я против вас ничё не имею и не имел никогда, — тут же ответил Виталий.
— Я тебе не об этом, — возразил положенец. — Мы тоже против тебя лично ничё не имеем. Просто ещё раз
тебе говорю, чтобы в дальнейшем мы не встречались где-нибудь на разборках, нам надо встречаться вот так вот, за столом. Постоянно только. Нам надо согласовывать наши действия. Даже в таких вещах, как грев на лагеря. Ты же завезёшь чё-то куда-то и молчишь. А мы не знаем и тоже туда везём. Хотя где-то в другой зоне больше нуждаются.
— Да, Виталя, — поддержал Сникерс. — И вот таких вот вопросов между нами, как сегодня, тогда уже не будет. Зачем нам воевать? Нас и так мало… Нам общаться надо, а не орать друг другу в рацию, что тебя убивать надо, а не то ты убьёшь.
Виталий задумался. Он, конечно, понимал, что Опаля хочет объединить две группировки хотя бы формально. Чтобы остальные все знали, что с положенцем есть люди, способные расстрелять кого-то прямо в центре города и средь бела дня, если кто-то пойдёт против общака. Но вспомнив о том, что все наркоторговцы платят Опале и только он может помочь ему найти насильников Елены, он понял, что сейчас лучше наладить общение и связь с положением. Тем более было понятно, что те парни уже знают, над чьей женщиной они надругались, и хотят себя обезопасить, убив Виталия. Теперь ему нужно было поторапливаться с поисками, и он сказал:
— Ладно. Будем постоянно встречаться. Может так случиться, что мы можем помочь друг другу. Где-то я не могу того, что можете вы, или наоборот.
— Вот именно, — одобренно подтвердил положенец. — А вместе мы сила.
— Где-то у нас есть связи и возможности, где то у тебя, — обрадованно подтвердил Сникерс. — Темы так же могут быть совместные.
— Ну что, мы вместе? - спросил Опаля, протягивая руку. Виталий молча пожал поочерёдно руки обоим и сказал:
— У меня, кстати, сразу вопрос. По барыгам. Они ж все под вами?
— Ну, в принципе да, — ответил Опаля и осторожно спросил: — А чё по барыгам?
— Да мне тут одни уроды тачку разбили, — сказал Виталий. Говорить правду он и не собирался. В уголовном мире все по-разному относились к изнасилованным женщинам. Видимо, многих ещё держала тюрьма, где нет разницы, по беспределу кого-то привязали к батарее и трахнули или по «любви». Итог всегда один: опущенный угол.
— И чё, кто-то из барыг, что ли? Не цыгане? — сразу предположил Опаля.
— Нет, русские, — ответил Виталий. — Я узнал, что они ханку дают кому-то из барыг на продажу. Надо пообщаться с теми, кто ханкой торгует. Выяснить, чё это за типы.
— Поймать, что ли, их хочешь?
— Ну, — кивнул Виталий, глядя ему прямо в глаза. Опаля подумал несколько секунд и, переглянувшись со Сникерсом, набрал номер на трубке и сказал.
— Ладно, Волына тебя провезёт по точкам. Если с ним не найдёшь, кого ищешь, с Кольком тогда по ездишь.
Пошли громкие гудки вызова, и почти сразу раздался голос Волыны.
— Да-да…
— Ты где? — спросил Опаля.
— Я на станции,— раздался ответ Волыны.
— Щас к тебе подъедет Бондарь, съездишь с ним покажешь все точки, с которых вы получаете, — не терпящим возражений голосом сказал положенец. Волыну, видимо, такое поручение озадачило, и на несколько секунд он замолчал.
— Ты слышишь, нет? - спросил Опаля, нажав передатчик.
— А на х…я это? — спросил Волына всё же недовольным голосом.
— Ты вопросы не задавай, а делай, чё тебе говорят, — немного раздражённый непониманием ответил Опаля. — Покажешь ему все точки.
— Чтоб он знал, кого не трогать, что ли? — высказал предположение Волына.
— Много текста, Лёня, — уже рявкнул на него Опаля. — Делай, чё говорю. Щас он подъедет к тебе. — он отключил рацию и, повернувшись к Виталию, сказал: — Езжай, он тебе всё покажет. Только ты не сильно там с барыгами, а то они и так постоянно жалуются.
— Да не, я по тихой, — сразу ответил Виталий и, с надеждой во взгляде, поднялся на выход.
*
Опустив в раскопанную яму тело Валеры, парни paзогнулись и взялись за лопаты. Бросив первую землю в могилу, Антон выразительно посмотрел на Вову и не заметно кивнул на Кирилла. Вова понял его взгляд но молча продолжал закапывать могилу, поглядывая искоса на Кирилла. Антон тогда перешел брать землю чуть позади всех, и кидал её с расстояния. А когда Вова оглянулся на него, он замахнулся на Кирилла лопатой и вопросительно посмотрел на Вову. Кирилл не видел замаха и не обратил внимания, что со стороны Антона земля перестала лететь. Но Вова всё равно отрицательно качнул головой и продолжил засыпать могилу. Антон, недоумённо посмотрев на него, тоже продолжил кидать землю. А Кирилл, как будто чувствуя настроение друзей и свою вину перед Вовой, который дружил с Валерой с детства, посмотрел на него и сказал, опять оправдываясь:
— Если б он не был таким уверенным, не лежал бы сейчас здесь. Лучше бы я сам там стрелял, а он за рулём был.
Вова промолчал, продолжая закапывать. Кирилл передвинулся к нему поближе и сказал:
Ты ж сам понимаешь, я не специально. Реакция просто сработала так. Но он сам виноват, Вов. Так что не вини меня. Ладно?
Вова опять промолчал и, когда Кирилл отвернулся, он переглянулся с Антоном. Они оба были поражены тем, что Кирилл явно извинялся, чего от этого высокомерного и упрямого типа они не ожидали. Антон недоумённо пожал плечами и вернулся брать землю на прежнее место, продолжая поглядывать на Кирилла. Как только яма была засыпана, они утоптали её и посыпали золой от старого костра. А когда закончили, от виноватого и извиняющегося тона Кирилла не осталось и следа. Он опять начал смотреть высокомерно и, когда они вышли из леса к машине, он взял бутылку минеральной воды и совершенно равнодушно сказал, направляясь обратно к могиле:
— Пойду золу полью, как будто костёр тушили. Лопаты пока очистите. И мусор рассыпьте вокруг.
Парни опять недоумённо промолчали, смотря ему вслед и удивляясь его резкой перемене. Но, как только он скрылся в лесу; Антон сказал с упрёком:
— Я же говорил, глушить его надо было. Чё ты меня остановил?
— Потом, — отрезал Вова. — Чё мы сейчас Иванычу бы сказали? Надо момент ловить подходящий, чтоб они на нас не подумали.
*
— Ну всё, — сказал Волына, показав ему на окна квартиры на сахарухе. — Это последняя подача. Здесь общага, торгуют всем подряд: и мулькой, и герычем. Но ханка только вот в этой хате есть.
— Нормально, Лёня, — кивнул ему Виталий. — Я понял.
— Ты запомнил всё? — спросил Волына с улыбкой. Теперь знаешь, куда не надо соваться?
— Ну, конечно, — с такой же натянутой улыбкой сказал ему Виталий. Всю дорогу неприязнь Волыны чувствовалась прямо в воздухе, но обращать сейчac внимание на это не было смысла. — Ну ладно, тебя куда отвезти? А то мне пора уже…
— Ну езжай, куда тебе надо, — ответил Волына, открыв дверь. — Я пойду до Киселя дойду, хули тут идти-то…
— Давай, удачи.
— Давай, — попрощался Виталий и сразу тронулся как только дверь закрылась.
Он заехал за угол дома, где, как он заметил спрятались ездящие за ним Дон и Эдик. Остановившись возле них, он вышел из машины и сказал:
— Пошли. Здесь на сахарухе до хрена точек Начнем с вон той хаты, — показал он на общагу, от которой только что отъехал.
Когда он ещё говорил, Эдик с Доном уже с готовностью выходили с машины и сразу последовали за ним.
*
Подъехав к воротам, Вова с Антоном и Кириллом вытащили из багажника лопаты и зашли в калитку, открыв её своим ключом.
— Ну чё, похоронили? — спросил Леонид, встретив их во дворе.
— Ну, — в один голос ответили грустно Антон с Вовой. Кирилл промолчал, не смев поднять голову и посмотреть в глаза Леониду.
— Понятно, — холодно произнёс Леонид, злящийся и на похороненного Валеру за то, что он промахнулся. — Ладно, помянём потом. Вечером. Вова, щас езжайте с Антоном по всем точкам, собирайте все бабки и всё, что там наркоши притащили. Золото и всё остальное.
— А залоговое если оставили? — спросил Антон. Леонид внимательно посмотрел на него и спросил:
— Антон, мы щас здесь все дела закончим и сваливаем отсюда. Ты с нами поедешь или как?
— Не знаю, Иваныч, — покачал головой Антон. — У меня здесь мать, родные. А куда вы поедете?
— Пока домой в Новосибирск, дальше видно будет. — ответил Иваныч.
Антон посмотрел на всё ещё не поднимающего голову Кирилла и сам задумчиво опустил взгляд в землю.
— Ну, короче, сам думай, пока ездить будете, — сказал Леонид. — Если с нами поедешь, значит, забирай всё и ханку оставшуюся. Если остаёщься, залоговое и за оставшуюся ханку потом себе заберёшь, в счёт своей доли. Ну, смотря ещё сколько привезёте сёдня. Постарайтесь до ночи все точки объехать. Нет, так завтра разберёмся, щас спешки особой нет, раз Валера им не попался. Антон молча кивнул и вместе с Вовой опять вышел за ворота. Кирилл оглянулся на них и, когда калитка захлопнулась, поднял голову и сказал:
— Зачем сваливать, Иваныч? Давай ещё раз попробуем, я сам сделаю…
— Ты уже сделал, — недовольно перебил его Леонид и развернулся к дому. — Щас они уже наготове будут. Пошли. Надеюсь, хоть нас с дядькой твоим защитить сможешь, если что.
*
С наркоторговцами Виталий с Доном и Эдькой не церемонились. Они в наглую заваливались в квартиру и начинали избивать тех, кого называли барыгами. А уже потом начинали спрашивать, когда им уже рассказывали всё более, чем охотно, аж сбиваясь и заикаясь от торопливости. Нередко этим бизнесом занимались целыми семьями. Кто-то ради наживы, в таких квартирах был полный порядок и чувство достатка. А кто-то действительно по нужде. В тех квартирах или домах проживали как правило, большой семьёй, которую сложно было прокормить, работая на легальном предприятии. Там веяло нуждой. Но сейчас Виталию было не до сантиментов. Он хватал за шею главу семьи и, прижимая его к стене, выбивал нужную ему информацию о том, кто ему поставляет на продажу ханку. Эдька с Доном сдерживали в это время жену и бегающих, кричащих детей наркобарыги. Но попадались и квартиры, где торговали наркотой ради того, чтобы бесплатно колоться самим. Во всех трёх таких квартирах было много народу, нахлебников торгующего семейства, где и муж и жена сидели на игле. Попали и на одинокого барыгу, квартира которого автоматически становилась притоном. Оказалось, что Виталий его даже знал, так как учился с ним водной школе. Заяц, такое было прозвище этого барыги, никогда не пользовался авторитетом и даже не имел друзей. Но вломившись в его квартиру Виталий очень удивился, каким тот стал популярным, став торговать наркотой и начав пускать к себе сразу появившихся друзей. Но в избиение и допросе Зайца эти «друзья», естественно, не вмешивались. Получив по голове всего по одному разу от Дона с Эдькой, они забились все в одну комнату и со страхом слушали, не придут ли их добивать. Похожая ситуация была и во всех трёх общагах, точки торговли, были очень популярными в округе. Во всех квартирах или домах, где выяснялось, что торгуют наркотой со стороны, приходилось остановиться и устраевать засаду. Барыгу под стволом заставляли звонить поставщику и просить срочно везти ещё ханки и забрать деньги. Нужно было заманить поставщика. Трижды приезжали не сами поставщики, а их курьеры и когда их прижимали, оказывалось, что они торгуют или ханкой Мукима, который, как оказалось со слов пойманных поставщиков, уже начал торговать ещё и героином. Или сами ездят скупать наркотик по деревням. С одним из курьеров пришлось даже проехаться к коттеджу поставщика, уж очень описание личности поставлявшего наркотик парня походило на одного из пацанов с того «Круизёра», в котором везли Елену. Виталий не выдержал бы ожидания, да и курьер был настолько перепуган, что не смог бы нормальным голосом вызвать хозяина. Но, когда они приехали на место, это оказался сын цыганского наркоторговца, которого Виталий знал лично. Они даже не стали к нему заходить. Но неудачи не разочаровывали его. Они проехали только семь или восемь квартир, которые в народе назывались «подачами», и он думал, что с каждой проверенной хатой торгашей он становится всё ближе к своей цели. Ведь, рано или поздно, он наткнётся на ту подачу, где торгуют ханкой этого Антона и его друзей. А может быть, эта точка у них и не одна, и тогда он найдёт их ещё быстрее. Но следующая квартира оказалась не такой, как он ожидал. Здесь, как на цыганской сопке, ханкой торговала одинокая мать двоих маленьких Детей. Ей было лет тридцать, не больше. И была такой хрупкой, что ударить её или прижать за горло к стене рука не поднималась.
— Может, ты всё-таки сама скажешь? — спросил Виталий примирительно. — А то бить тебя как-то не неудобно.
— И что я вам должна сказать? — нагло заявляла хозяйка квартиры, качая на руках маленькую дочь. — Какой такой парень? Какая торговля? Какая ханка, Мы тут ничё подобного не держим и не торгуем, — Она повернулась к лицу дочки на руках и сказала: — Правда доча? Скажи, мы не знаем никакой ханки, и никто к нам не приезжает. — Она обратилась к парням и сказала уверенно, понимая, что ей ничего не сделают: — Так что идите отсюда, пока я пацанов Опалевских сюда не вызвала. Идите…
Она запнулась, поняв, что проговорилась. Виталий с усмешкой посмотрел на неё и сказал:
— Сама попалась, я тебя за язык не тянул.
— Куда я попалась? И что я попалась? — начала нагло отнекиваться она. — Ну, дружу я с ними. Ну и что? Это ещё ничё не значит. Понятно?
— Послушай, мы же не менты, — жёстко проговорил Виталий. — Нам не нужны никакие доказательства, торгуешь ты тут или нет. Если не скажешь, кто тебе привозит, у тебя здесь пожар случится. Куда ты тогда со своими детьми денешься? Думаешь, твой поставщик тебе квартиру предоставит?
— Только попробуйте сжечь! — закричала она. — Вас тогда самих сожгут пацаны. Вывезут на речку и сожгут. Поняли. Тихо, доча, тихо. Щас эти сволочи уедут, и я тебя спать уложу…
От её крика девочка на руках заплакала, и слова матери, сказанные грубым голосом её не успокаивали. Виталий повернулся к пацанам и потихоньку проговорил:
— Ну наглая, сука. Чё с ней делать? Не бить же её, в натуре. Неудобно…
— Да хули там неудобного?! — громко сказал Дон. — Я ей щас пи…ду наизнанку выверну, она быстро все расскажет. Чё? Делать?
Дон выжидающе посмотрел на Виталия, придвинувшись поближе к наркоторговке. Лицо его было решительным, и Виталий знал, что стоит ему дать добро и за Доном дело не станет. Но перед глазами сразу встает та рыжая кооператорша, которую они десять лет наад пытали в подвале. После того случая он даже дал себе слово, что женщин трогать не будет. Даже если они сами будут выпрашивать.
— Ну чё, делать её? — опять с готовностью тороторил Дон, ещё ближе подойдя к ней.
Виталий жестом остановил его, усиленно размышляя, как её разговорить. Она продолжала успокаивать плачущую дочь и вряд ли слышала, что её уже готовы были растерзать. В этот момент раздался звонок в дверь. У Виталия промелькнула в голове надежда, что это может приехать поставщик, и он кинулся к глазку. Но внешность стоявшего за дверью человека говорила сама за себя. Он отошёл от двери и сказал ей, кивнув на дверь:
— Иди вон, клиент за ханкой пришёл. Или ты ещё тут чем-то торгуешь? Чё-то он больше на мулькомана похож…
— Тебе надо, ты и открывай, я никого не жду, — огрызнулась торговка, ненадолго оторвавшись от дочери.
— Давай я открою, — сказал Эдик и подошёл к двери. — Мож, он чё знает… Щас поговорим с ним.
Он посмотрел на Виталия, который молча кивнул ему, и открыл дверь. Стоявший там наркоман растерялся, по внешности Эдьки можно было подумать что это мент. Но когда тот втащил его в квартиру и он наткнулся на Дона, который всегда брал для устрашения людей, он расслабился Видимо, подумал, что это такие же покупатели.
— О, а я сначала обосрался, думал менты — сказал он с улыбкой.
— Да мы сами за ханкой, - тут же сказал Виталий, покосившись на девушку. — Тебе много надо?
— Да мне пол грамма всего, бабак больше нет, — с улыбкой пожал плечами наркоша и, вытащив из кармана деньги, протянул хозяйке. — Насть, сделай.
Девушка со злостью посмотрела на него и опять отвернулась к дочери, которая только сейчас начала успокаиваться.
— Ну сделай, Насть, — язвительно произнёс Эдик. — Клиент же ждёт. Виталий посмотрел на неё с ухмылкой и спросил:
— Ну и как ты теперь будешь отмазываться? Дон, стоявший у окна кухни, где они все находились, посмотрел на улицу и сказал Виталию, кивая за окно.
— Вон, посмотри, подъехал тип какой-то. В этот подъезд походу идёт. Виталий выключил свет в кухне и подошёл к окну.
— Зачем ты выключил? Тебя чё, просил кто-то, что ли? — уже не так громко, чтобы ребёнок опять не заплакал, огрызнулась наркоторговка и пошла включать свет. Но пока она щёлкнула выключателем, Виталий успел увидеть идущего к подъезду человека. Двор хорошо освещался фонарями, но на человека свет падал сверху потому что он как раз проходил под фонарём. И лиио его оставалось в тени. Но всё же Виталий его разглядел скорее даже не глазами, а каким-то шестым чувством. Это был тот самый парень, на которого он подумал что это транзитчик, перегоняющий «Круизёр» куда-то. И шёл он именно в этот подъезд. Сомнений быть не могло. Виталий отскочил от окна как раз в тот момент, когда свет зажёгся. Сердце его колотилось от волнения.
— Чё такое? — спросил Эдька, по напрягшемуся лицу Виталия поняв, что что-то произошло. — Они, что ли?
— Пошли, — коротко ответил Виталий, решив встретить этого парня в подъезде. — Пошли скорее…
— Чё там? Менты, что ли? — обеспокоенно спросил их наркоман и последовал за ними, видимо, уже посчитав их друзьями.
— А ты пошёл на х…й! — рванув его за шиворот, негромко рявкнул на него идущий последним Дон. — Здесь сиди. Хозяйка квартиры, обрадовавшись их уходу, не стала перечить и молча пошла закрывать за ними дверь, предпочтя остаться с постоянным клиентом-наркоманом. Виталий, выхватив маузер и взведя курок, быстро сбежал вниз по лестнице, Дон и Эдик еле поспевали за ним. Когда внизу хлопнула дверь, они уже спустились. Но они производили такой шум при этом, что зашедшему в подъезд парню наверняка показалось, что это несётся целый отряд ОМОНа на его захват, потому что он так сильно рванулся назад, что врезался в уже закрывшуюся за ним дверь. На его беду, подъездная дверь при выходе открывалась на себя, и пока он это понял, Виталий настиг его первым. Он с ходу подпрыгнул и ещё раз впечатал его головой в дверь. Застонав, Вова, а это был именно он, сполз по двери на пол. Несколько раз грохочущая под удрами его тела дверь произвела много шума и привлекла внимание человека, ожидающего на улице в машине. Тот сразу сел в машину и стал резко трогаться. Услышав этот шум с улицы, Виталий сначала растерялся. Он рассчитывал поймать на точке только одного человека. По его мнению, рисковать на поставке наркоты вдвоём было неразумно. Но ему повезло, резко выскочив на улицу он увидел за рулём «Поджеро» того самого Антона, который продавал «Круизёр» Мукиму. Свет фонарей как раз падал на его озабоченное лицо. Он пытался выехать со стоянки во дворе и уже почти завершал манёвр.
— Возьмите этого, — крикнул Виталий Дону с Эдькой, которые уже догнали его. А сам выскочил наперерез вылетающему со двора джипу и выстрелил. Он целился мимо водителя, чтобы его просто остановить. Но пуля у того прошла настолько близко, что он подумал, будто его убивают без всяких предупредительных выстрелов. Он со страхом в глазах, что хорошо было видно в свете уличных фонарей, пригнулся и нажал на педаль газа. Машина, которую он объезжал при выезде, отлетела в сторону. Виталий побежал за ним, стреляя на ходу уже в самого водителя, теперь уже прекрасно зная, где он сидит. После десятого выстрела, когда затвор маузера уже не вернулся в боевое положение, «Поджерик» вильнул и въехал в кустарник, который шёл уже вдоль дороги. Виталий выдохнул, подумав, что успел подстрелить этого Антона последним патроном уже при выезде на дорогу. И он побежал к водительской двери, на ходу доставая с кармана патроны и заряжая маузер.
Дон с Эдькой поднимали с пола кряхтящего Вову, который, казалось, был без сил. Услышав во дворе стрельбу, Дон быстро проговорил:
— Подгони машину сюда, скорей. Надо загрузить его, пока кто-нибудь ментов не вызвал. Я здесь справлюсь. Эдька сразу выскочил на улицу и побежал за машиной которую они оставили в соседнем дворе. Дон обыскивал Вову, ища оружие. И, как только он нащупал у него за поясом пистолет и потянул его, Вова резко разогнулся и отбросил его на стену. Когда Дон ударился Вова резко кинулся к нему, стараясь одной рукой схватить за горло, а другой пытаясь выхватить пистолет. Но Олег тоже был не обделён здоровьем, хоть и не служил в войсках, и не тренировался, он много дрался на улицах и когда-то в детстве даже побеждал в драке своего тренированного друга Виталия, которого теперь слушал безоговорочно. Дон схватил его за обе руки и стал прижимать их к его же телу. Парни сильно пыхтели от напряжения, Вова, силясь перебороть не уступающего по силе Дона, даже зарычал. А потом начал бить его головой, стараясь попасть в лицо. Пытаясь уклониться, Дон ослабил хватку, и Вова, высвободив левую руку, выхватил пистолет.
По пути к машине Виталий успел вставить в пистолет только один патрон, слишком быстро он бежал. Подскочив к двери и сразу распахнув её, Виталий направил ствол на висевшего на руле Антона и второй рукой откинул его на сиденье. От движения тот не издал ни звука и повалился как мешок. Убил, сука, — пронеслось сразу в голове Виталия. — Ну и хрен с ним, туда ему и дорога.
Он был не очень доволен так как убил насильников не так, как хотел это сделать. Но сейчас было не до этого. Стрельба во дворе наверняка привлекла внимание жителей, и кто-то мог позвонить в милицию. Он быстро схватил руку Антона, второй рукой уже взявшись за дверь, чтобы закрыть её. Но, с удивлением обнаружив вполне здоровый пульс, он оглядел, и стал толкать раненого, водителя на пассажирское сиденье.
Приставив пистолет в упор к животу Дона Вова стал лихорадочно нажимать на спусковой крючок. Но оружие оказалось на предохранителе, и Дон, увидев это, отпустил Вову, схватил руку с пистолетом обеими руками и стал отводить её в сторону, пытаясь одновременно выхватить или хотя бы выбить пистолет. Но Вова стал с такой силой бить его свободной рукой, что Дону пришлось освободить одну руку и защищаться ею, пытаясь опять схватить наносящий удары кулак. Но Вова наносил удары так быстро, что сделать этого ему не удавалось. Ещё и Вова, всё-таки сняв оружие с предохранителя, стал выворачивать свою руку так, чтобы направить ствол в тело противника. Дон тоже зарычал от напряжения, потому что его стали уже одолевать. Но как только Вова стал продавливать его руку и, приближая пистолет уже к телу, сделал первый выстрел, лицо Дона исказилось от злости. Пожертвовав лицом и открыв его для ударов второй руки Вовы, он достал из кармана выкидной нож небольшого размера и стал лихорадочно тыкать его в живот противника, который сразу стал кричать и стрелять подряд, пока не кончились все патроны. Но все пули уходили мимо цели в стену. Наконец он стал оседать на пол, и Дон почувствовав его слабину и перестав его тыкать, бросил нож и выхватил пистолет, который, правда, был уже безопасен.
Виталий на джипе Антона подъехал обратно к подъезду одновременно с Эдькой, который сразу вышел из машины и кинулся в подъезд.
— В гараж его везите, я там буду, — быстро, сказал ему Виталий и сразу рванул со двора.
Придумывая на ходу легенду на случай попадания в милицию, он нёсся по улице к своему гаражу, который был, как теперь показалось, очень далеко. Парень не подавал признаков жизни, но Виталий знал, что он ещё жив. Он щупал его пульс и оглядывался по сторонам, постоянно посматривая в зеркало заднего вида. Хоть он вёз и не труп, мандраж бил сильно. И от только что пережитых эмоций, и оттого, что обгоняемые им машины хорошо освещали изрешеченный пулями зад машины и могли позвонить в милицию. Если вообще, сама милиция не ехала по случайности в этих машинах.
Эдик заскочил в подъезд, когда Дон уже выносил Вову на руках. Тот сильно стонал и держался за живот. Нож Дона был небольшим и с узким лезвием, а потому крови почти не было видно. И Эдик думал, что это парень до сих пор не отошёл от сильного удара Виталия. Тоже подхватив раненого, они быстро вынесли его и усадили на заднее сиденье «Целики», откуда бы он не выпрыгнул на ходу, даже если бы захотел. Прыгнув в машину, они стали быстро выезжать со двора, оглядываясь вокруг. Машина была тонирована, но когда они разворачивались для выезда, прямо перед собой одном из окон первого этажа увидели движение и по команде, оба закрыли лица. Свет фонаря попадал через лобовое стекло прямо на них выскочив на улицу, они убрали руки и Эдик возбужденно выпалил:
— Виталя сказал, в гараж к нему ехать. Куда это?
Показывай дорогу…
— Поехали на Пушкина, — быстро проговорил Дон, постоянно оглядываясь вокруг. — Щас прямо потом на лево первый поворот.
*
Виталий спускал в подвал еле дышащего Антона. Оказалось, что он попал в него не последним патроном. Не в первый раз стреляя по машине, он знал, что пистолетные пули могут застрять во втором или третьем ряде сидений, потеряв свою убойность ещё пробив мощную заднюю дверь джипа. Но, стараясь не попасть в голову, чтобы не убить его сразу, Виталий совсем забыл, что в его руках маузер. И в рубашке Антона в области поясницы было девять кровавых дырок. Все пули, выпущенные Виталием ему вслед, достигли своей цели. Просто тренированный, крепкий бывший десантник держался до последнего.
— Держись, держись, сука, — твердил Виталий, спуская его вниз по лестнице. — Не вздумай подохнуть. Ты мне щас ещё про остальных расскажешь. И кто в меня стрелял… Держись…
Дон с Эдькой подъехали к гаражу, и почти сразу Виталий услышал хлопание дверей и условный стук. Он опустил хрнпяшего Антона на пол подвала и поднялся на верх.
— Давай сюда его. быстрее, - сказал он Дон открывая ворота и протягивая Эдьке ключи. — А ты сразу “Поджерик” загони и закроешься изнутри.
— Он же нас там закроет тоже, в подвазе, — возразил Дон, вытаскивая Вову из машины и таща его вместе с Виталием в гараж.
— Потом выпустит нас, — ответил Виталий. — Мы щас с этими там побазарим. Эдя, а ты слушай сиди возле ворот, чтоб из соседей кто не подъехал. Только когда уже они спускали Вову в подвал, Виталий заметил. что тот совсем не сопротивляется и слабо стонет.
— Ни хера вы его уделали, Дон, — озабоченно произнёс он. — По башке, что ли, чем-то глушили? Вы ему кукушку там не выбили?
— Да по башке совсем не били… — только и успел сказать Дон, потому что в этот момент они спустили его уже на освещённое подвальной лампой место, и Виталий увидел весь изрезанный живот Вовы.
— Е…а-а-ать, — обескураженно произнёс Виталий, оборвав его на полуслове. — Ты чё наделал, Дон? — Ты чё. ох…ел, что ли?
— Да я… — только начал было оправдываться Дон. но Виталий, споткнувшись о лежащего на полу Антона и посмотрев на него, вскрикнул уже в отчаянии:
— Бл…дь, и этох сдох ещё, сука! Пи…дец! — он бросил Вову и кинулся к Антону, схватив его пальцами за шею в районе сонной артерии. Несколько секунд послушав, он поднялся с искажённым злобой лицом. — Ну точно, бл…дь! Ё…аный в рот, сука!
— Да ты не гони. Виталя, — проговорил Дон, испугавшись его злобного вида. Такого потока нецензурной брани он от старшего ещё ни разу не слышал со времён училища.
— Че я мог сделать? Он стрелял там в меня, не слышал, что ли?
— Как стрелял? — спросил Виталий. К выражению злости в его лице добавилось немного удивления, что тоже не делало его добрым. — У него чё, ствол с собой был?
— Да, вот он, — сказал Дон, опустив Bову на пол, и доставая ПМ. — Он меня чуть не убил там а ты на меня орешь…
Виталий немного удивлённо посмотрел на пистолет и, переведя взгляд на Вову, наклонился к нему что бы его обыскивать.
Чё-то тут не то, — задумчиво говорил он, шаря по карманам Вовы. — Вдвоём приехали, да ещё и со стволом.
— Думаешь, они не ханку ему привозили? — спросил Дон.
— Похоже на то, — произнёс Виталий и, сняв туфли раненого и прощупав носки, добавил: — Точно. Нет ничё.
?— Может, они за бабками просто приезжали? — предположил Дон.
?— Или за мной, — поправил Виталий, после покушения более склоняющийся к этой мысли. — Походу слух дошёл до них от тех, у кого мы уже побывали. — Он разорвал его и так порезанную на животе кровавую футболку и повернулся к Дону. — Крови мало. Чем ты его?
Дон молча достал свою выкидуху и открыл его. В это время сверху раздался грохот закрываемых ворот. Эдик уже загнал машину и закрывался.
?— Эдя! — крикнул Виталий, подняв голову кверху.
?— Да-да, Виталя, — ответил он по привычке, как будто они перекрикивались в соседних камерах тюрьмы
- Тащи аптечку сюда с машины, быстрей! И тряпку посмотри там какую-нибудь чистую, надо кровь остановить!
Эдик опять выскочил за ворота, а Дон снял с себя футболку И сказал с виноватым видом, пытаясь загладить свою вину:
— На вот, она чистая. Только седня надел. Виталий взял футболку Дона, немного испачканную и стал разрывать её на квадратные тряпки, чтобы закрыть живот. Вова очнулся, открыл глаза и простонал просящим голосом:
— В больницу мне надо… пожалуйста…
— Щас ты мне всё расскажешь сначала, кто в меня стрелял и где его найти… И последний где. А потом я отвезу тебя в больницу. Вова поднял глаза и, жалобно посмотрев на него, застонал и сморщил лицо от боли. Сверху раздался грохот закрываемых ворот и крик Эдьки:
— Держите аптечку, кидаю! Тряпки нету чистой, щас ещё в гараже посмотрю.
— Не надо тряпку, — ответил Виталий, встав и ловя аптечку, которую Эдик просунул под машину и кинул в люк. — Слушай там, чтоб не подъехали соседи ближайшие. Он вытряхнул аптечку прямо на пол и, схватив ампулы иода, начал отламывать наконечники и выплёскиватъ содержимое на окровавленный живот Вовы.
— А-а-а-а, — закричал раненый от боли и стал закрывать живот руками.
— Терпи хули делать, жёстко ответил ему Виталий, убирая его руки и продолжая поливать изрезанный живот. Он не очень разбирался в медицине и, посмотрев на разбросанные лекарства, спросил: — Олег, не знаешь, че еще ему можно? Может таблетки какие?
— Да х,..й знает, — пожал плечами Дон и, присев, стал рыться в куче лекарств.
— Вот бинты есть, можно забинтовать.
— В больницу… пожалуйста… - со стоном умолял Вова.
?— Убери лапы, — опять жестко произнёс Виталя — убирая его руки от живота и раскрывая упаковку бинта. — Можешь начинать пока рассказывать всё. Кто первый раз стрелял, и где он? И про второго тоже Вас же четверо было, когда вы мою девчонку… Виталий осёкся. Дон и Эдька до сих пор не знали, за что они ловят этих парней. Но Вова и сам всё понял и сразу замотал головой, что тоже причиняло ему боль
?— Это не мы её… Это Иваныч с Андреем… — морщась от боли, выдавил из себя он.
— Это тот второй и который в меня стрелял? — Спросил Виталий, бросив ему на живот более-менее чистый кусок доновской футболки и начав бинтовать.
— ?Нет, — морщась, простонал Вова. — Это старшие наши… Ты их не видел тогда… Они в «Марке» сидели…
?— Чё ты пи…дишь, сука?! — сделав сразу злобное лицо, рявкнул на него Виталий и схватил за горло. — Ты лично её в машине вёз, ещё с кем-то! Где он, тот второй?! И где тот,
который в меня стрелял?!
?— Мы… мы только привезли её… — с трудом дыша, сквозь боль выдавливал из себя Вова, со страхом смотря на разъярённого Виталия. — Иваныч сам в «Марке» ехал… Кроме них… никто не трогал её…
Виталий вдруг вспомнил, как из «Марка» тогда на аварии выглядывала какая-то большая голова. И как водитель «Круизёра» разговаривал тогда с этим человеком, а может быть и с двумя. Причём явно советовался с ними, если вообще не получал там прямое указание расплатиться. Он сразу отпустил горло раненого и оглянулся на стоявшего за спиной Дона, который мог догадаться о чем идет речь. Потом, посмотрев наверх, и крикнул:
— Эдя, выгони машину на секунду, выпусти Олега!
— Чё такое? - спросил Дон удивлённо.
— Подождите меня на улице… я щас… — посмотрел него Виталий таким взглядом, что Дон не посмел перечить. Наверху уже открывались ворота и Эдька сразу стал немного отъезжать на джипе, освобождая подвальный люк. Виталий смотрел на вылезающего наверх Дона, рвение Эдьки было ему понятно, тот накосячил в Находке, где жил, и ему нужна была защита Виталия. Поэтому он делал всё, не задавая лишних вопросов. Но Дон был этим и ценен, и Виталий уже в который раз мысленно поблагодарил судьбу, что она подкинула ему в детстве такого одногруппника в училище.
— Ворота только закройте снаружи, — сказал Виталий, когда Дон уже вылез в сам гараж. Потом он повернулся к закатывающему глаза Вове и жёстко сказал: — Рассказавай. Всё…
*
Зоткин сидел в кабинете Николаева, который занимался в угрозыске тяжкими преступлениями. Дело по убийству продавщицы при ограблении уже было передано в суд, со всеми показаниями Ромы с Юрой и Ларисой. Они все прошли свидетелями, и срок им не грозил. Андрей уже смирился со своей участью, и уже вошёл в свой обычный, тюремный образ жизни. Он шутил и смеялся, общаясь как с уголовным миром, так и с ментами. И, казалось, уже забыл о том, что лишил жизни невинных людей. Он сразу дал признательные показания в милиции, ещё сразу же пocлe задержания, но сам прекрасно понимал, что, несмотря на это, срок будет очень большой. Лет двадцать как минимум, так как новый уголовный кодекс уже вступил в силу и судить его будут по нему. И потому налаживал связи со всеми, кто мог пригодиться ему в тюремной жизни. Сейчас он разговаривал со старым знакомым, опытнейшим опером с огромным стажем, и намеревался попросить его устроить ему свидание с Ларисой, какие ему уже не раз устраивал Николаев ради успешного завершения уголовного дела. И в момент, когда Зоткин рассказывал старому оперу очередную байку из своей тюремной жизни, в кабинет зашёл заместитель начальника уголовного розыска. Это был Кореец, очень грамотный и опытный. Он до сих пор расследовал дело об убийстве своего земляка, корейского бизнесмена Кима. Корейская диаспора в городе была очень развита, они вели крупный бизнес и уже проходили во власть. Поэтому отыграться за своего директора крупной фирмы было для корейцев чем-то вроде дела чести, если у этого народа вообще нет законов кровной мести. И подполковник рыл землю носом уже несколько месяцев. А увидев в кабинете заключённого Зоткина, который, как он знал, общался с Бондарем и остальными криминальными авторитетами, он решил спросить и его:
— О, здорово, Андрей, — по-простому поприветствовал его кореец. — И ты здесь… Ну что, как сидится.
— Да нормально, — улыбнулся Зоткин, для которого тюрьма была уже не вторым, а первым и единственным домом в котором он только и чувствовал себя как рыба в воде.
— Да я и не сомневался, - пожал плечами кореец и вкрадчиво спросил: — Не знаешь, кто Кима заказал? Может там на тюрьме кто-то че-то говорит?
— Зачем мне тюрьма? - хитро улыбнулся Зоткин. — Я и так знаю…
Замнач сразу переглянулся с Николаевым и они вдвоём с интересом посмотрели на Зоткина. Первым заговорил Николаев:
— Ты поможешь нам, Андрей? — осторожно спросил он.
Зоткин повернулся к нему и, посмотрев ему в глаза, задумался. Его уголовное дело уже было передано в суд, поэтому козырей для того, чтобы менты пошли ему навстречу и устроили свидание с Ларисой, не было. А информацией по убийству корейского директора он не обладал и сказал это просто для того, чтобы поднять себе цену. Но сейчас он думал не о том, что запросить за ценную информацию помимо свидания. Он придумывал саму «ценную информацию», которую возможно было выдать за правду. Убийство корейца было выгодно в тот момент в основном только двум человекам, Банзаю и Шуне, враждовавшим и между собой. Они оба были в подозрении у милиции. И так как Банзай отказался помогать ему в тюрьме, то мысли Зоткина
больше склонялись к нему, потому что с Шуней он вообще не был даже знаком.
Менты же оценили его задумчивое молчание, по-своему решив, что его предложение о помощи неприемлемо для такого человека, как Зоткин, Николаев сказал:
— Я понимаю, что ты никогда не будешь свидетельствовать против кого-то ни в суде, ни на следствии
— Правильно понимаешь, дядь Коль, — кивнул Зоткин
— Ну а если просто нам скажешь, без протокола, чем мы тогда можем тебе помочь? Тебе нужно что ни будь?
Зоткин опять пристально посмотрел на него, всё ещё усиленно размышляя. Кореец, взглянув на Николаева подсел к Зоткину поближе и произнёс:
— Андрей, у меня тоже есть для тебя ценная информация. Если скажешь, кто заказчик, я тебе скажу, кто тебя сдал.
— А то я сам не знаю, — усмехнулся Зоткин. — Бондаревская шпана, испугались, бл…дь, сами к вам побежали. Там же, в деле, я всё прочитал давно, когда закрывал. Этого Юру дубака хотел увидеть на тюрьме, который показания давал, да его уволили, сука…
— Не всё знаешь, Андрей, — перебил его кореец, качая головой. — Тебя ещё кое-кто сдал…
Зоткин сразу убрал ухмылку с лица и серьёзно спросил:
— Кто? Лариса?
— Подожди, Андрей, — вмешался Николаев. — Ты всё узнаешь. И даже больше. Сначала скажи, кто убил Кима.
— Да кто убил, хрен с ним, — добавил кореец. — наркоши какие-то, сами подохнут. Заказал кто?
Зоткин опустил взгляд и задумчиво молчал.
- Андрей, нигде и никогда не всплывёт то, что ты сейчас нам скажешь. Мне очень важно знать, кто заказал, - продолжил убеждать кореец и,?Николаев, добавил: Нам важно. Поможешь, проси что хочешь, ну, кроме свободы, разумеется. Сам понимаешь…
Зоткин внимательно посмотрел на него и, переведя взгляд на Николаева, сказал:
— Мне Ларису надо увидеть. Срочно.
— Увидишь, — тут же кивнул замнач. — Завтра же и увидишь. Мы тебя опять на ИВС закажем, здесь и увидитесь.
Зоткин недоверчиво посмотрел на него, но Николаев
тут же подтвердил:
— Андрей, ты же меня знаешь. Мне что, это трудно что ли? Или вы не видились с ней ни разу у меня в кабинете?
Зоткин опять задумчиво посмотрел на обоих и сказал:
— Ко мне приезжали Банзай с Дрыговым и предлагали убить этого Кима. Бабки предлагали. Я отказался…
— Когда это было? — тут же перебил его кореец, привстав со стула от напряжения.
— Зимой, после Нового года. Точно не помню, перед моим арестом где-то. Николаев и замнач переглянулись.
— Ну, я ж говорил? — хлопнув себя по коленке, почти вскрикнул кореец и встал. — Ну ладно, мне ехать надо. Николай, сделай для него, что он просит. Вызови сюда завтра и его и Ларису.
— Я все сделаю, конечно, — кивнул головой Николаев
— Так а кто здал-то меня? остановил его Зоткин, — Лариса или нет?
*
Сидя в своей машине, Эдька сказал Дону:
— Может, сходим посмотрим, чё там? Чё-то уже долго сильно…
— Пойдём, — сразу согласился Дон, как будто и ждал этого предложения. Терпением он никогда не отличался, и сам, подойдя к гаражу, сразу открыл его ключом. — Виталя! Чё, скоро там? — спросил он, приоткрыв ворота.
В ответ не прозвучало ничего. Недоумённо посмотрев на Эдьку, Дон достал пистолет и, взяв его наизготовку, осторожно зашёл в гараж и заглянул под джип.
— Виталя! — позвал он уже с напряжением в голосе и стал прислушиваться.
Виталий сидел возле лежащего неподвижно Вовы и щупал пульс у него на шее. В окровавленных собственной кровью руках Вовы был такой же окровавленный листок на картонной подкладке и шариковая ручка. Так ничего и не нащупав на его шее, Виталий взял листок и медленно поднялся, складывая его.
— Виталя, всё нормально там? - раздался сверху уже сильно обеспокоенный голос Дона.
Оторвав взгляд от умершего, Виталий поднял голову кверху и сказал:
— Всё, Олег, открывай меня.
Наконец услышав глухой ответ из подвала, Дон облегченно выдохнул и, поднимаясь с пола, сказал Эдьке, тоже напряжённо ожидающему с оружием наготове.
— Всё, выгоняй машину.
Эдька сразу открыл ворота и, заведя джип, наполовину выехал из гаража. Вылезший из люка Виталий сразу махнул ему, чтобы он заезжал обратно, и встал возле полки с инструментом, задумчиво глядя в стену. Эдька сразу загнал машину обратно и сразу заглушил. Дон кинулся закрывать ворота.
— Чё такое, Виталь? — спросил Эдька, выйдя из джипа и подойдя к неподвижно стоявшему Виталию.
Ответа не последовало. Дон тоже подошёл и, переглянувшись с Эдькой, спросил у молча смотрящего в стену Виталия:
— Чё делать будем, братан?
— Щас поедем, — задумчиво произнёс Виталий, не отрываясь от стены.
Куда? Сказал он, — кто в тебя стрелял? – спросил Эдька.
— Они его сами грохнули, случайно, — отрешонно произнес Виталий
— Пиз…ит по ходу, — тут же выдвинул свою версию недоверчивый Дон.
— Так а куда поедем тогда? — спросил Эдька.
Виталий наконец оторвал взгляд от стены и, посмотрев на парней, перевёл взгляд на инструменты перед ним.
— Съездим в одно место, — сказал он, беря в руку старую бейсбольную биту и задумчиво глядя на неё сначала со стороны ручки. — Надо кое-кому… кое-куда… — он перевернул биту и, смотря на её толстый конец, добавил, — засунуть… кое-что…
*
Медленно подъехав к коттеджу с выключенными фарами, Виталий ещё раз посмотрел на нарисованную Вовой на кровавой бумаге схему расположения дома и на план самого коттеджа, светя маленьким фонариком под панелью.
— Вроде этот дом получается, — сказал он, оглядывая остальные дома. — Больше нигде таких ворот нет.
— Он там не помрёт в подвале, козёл этот? — спросил Эдик про оставленного в гараже Вову.
— Да помрёт и х…й с ним, — высказал своё мнение Дон. — Лишь бы не вырвался. А то начнёт там орать в гараже, кто-нибудь подъедет…
— Не вырвется, — уверенно произнёс Виталий. Ты его, в натуре, в больничку хочешь отвезти потом? — спросил Дон.
— Делать мне больше не хрен, — сказал Виталий со злостью, но Эдик почему-то усмехнулся. Виталий посмотрел на него и сказал, показав на план дома. — Залезь на забор с другой стороны, посмотри… Баня стоит во дворе? Эдя вышел из машины и исчез в темноте. Дон посмотрел ему вслед и сказал, достав свой выкидник и раскрыв его.
— Лезвие узкое, братан. Если он напи…дел, можем не успеть к нему, он может скоро крякнуть, кровь вся внутрь идёт.
— Знаю, — равнодушно к этому факту отреагировал Виталий, внимательно осматривая окрестности. — Щас этих поймаем, на месте разберемся. Не похоже, чтоб он врал. В машину запрыгнул Эдька и сказал сразу:
— Стоит баня, точно так, как нарисовано. И свет в ней горит.
— Чё, кто-то в бане, что ли, а кто-то в доме? — спросил Дон.
— Разберёмся, — сказал Виталий, отъезжая от коттеджа за рулём Эдькиной «Целики». — Сначала в баню идём, может, там их и накроем. Тёпленьких, чистеньких… Если их там нет, в дом идём через гараж. Там должно быть открыто, как этот Вова сказал… Он выехал на дорогу и, остановив машину возле другого дома, в котором свет не горел, они вышли и пешком пошли к коттеджу Иваныча. Виталий прихватил с собой взятую в гараже биту.
— Там точно собаки нет? — спросил Дон на ходу.
— Не должно быть, — сказал Виталий. — Перед смертью не врут.
— Не, нету собаки, — более уверенно сказал Эдик. — Она бы залаяла на меня, когда я на заборе там висел. Там грохоту было…
Виталий осуждающе посмотрел на него, оглянувшись на ходу.
— Да всё нормально, Виталя, — оправдался Эдя. — Никто не слышал. Это собака бы услышала. А чё ты говоришь. Что перед смертью? Он чё, помер там, что ли?
— Где перелазить лучше? — вместо ответа спросил Виталий.
— Вот тут лучше, где я смотрел, — показал Эдя на небольшой пень от дерева, по которому можно было залезть на высокий забор.
Виталий тут же подошёл к нему и, осмотревшись в последний раз, поправил маузер в кобуре и встал на пень. Парни как по команде тоже поправили пистолеты и осмотрелись. Немного постояв на пне, Виталий протянул биту Дону и потихоньку сказал:
— Олег на, подашь мне. И дай-ка мне тот, с которого в меня стреляли. На тебе маузер. Дон молча протянул ему ПМ с глушителем, который Виталий забрал у покойного, как рассказал Вова, неудачного киллера.
— Стрелять только в самом крайнем случае, — сказал Виталий, обмениваясь с ним оружием. — Но только по ногам или рукам. Живыми берём их… Если в доме будут, то вяжем их и в баню тащим. Если они в бане будут, то ещё лучше.
Он засунул пистолет в самодельную наплечную кобуру, которую когда-то ему подарили для маузера, и полез на забор, который был железным и глухо бренчал при каждом движении подтягивающегося и перелезающего Виталия. Парни сразу последовали за ним. Когда они спустились на землю, рвущийся в бой Виталий был уже возле бани и заглядывал в светящееся окно. Внутри никого не было. Кресла-качалки были сухими, как и пол возле бассейна. Да и дверь в парилку была открыта, и там не горел свет. Но освещение попадало туда через дверь, и Виталий увидел то приспособление для насилия, о котором ему поведал раненый Вова. Станок был в разобранном виде, и верхней, зажимающей доски с полукруглыми вырезами не было. Но принцип его действия и так был понятен. Виталий неотрывно смотрел на него, и ему сразу показалось, что он видит зажатую в нём Елену. В голове сразу помутнело. Когда Дон с Эдькой подошли к Виталию, он им сразу кивнул, чтобы следовали за ним, и сам решительно направился к гаражным воротам.
— Че ты там увидел? — заглянув в окно бани, удивлённо спросил Эдик. Изменения в поведении Виталия были видны сразу.
Виталий ничего не ответил. Он был уже у ворот и открывал их, всё же не забыв об осторожности, не смотря на злость, охватившую его после увиденного станка. Парни проскользнули в гараж, который был немного освещён светом, падающим из кухни через открытую дверь. Смотря себе под ноги, чтобы не наступить на что-нибудь и не создать шум, Виталий сразу направился к этой двери и вышел в кухню. Свет горел только здесь и в следующей далее гостиной, судя по плану дома на кровавой бумажке.
— Толку он наших бойцов, я смотрю, как с козла молока, — раздался с гостиной недовольный голос Иваныча. — Одно название только, спецназ. А на деле, спец нас. Точнее не нас, а Валерку. Виталий сразу поднял пистолет и осторожно начал пробираться к большой двери в гостиную, прислушиваясь к разговору.
— Да кончай ты на него гнать, Иваныч, — ответил Андрей, выбирая ханку. — Не он же промахнулся. А Валера…
— А с чего ты взял, что я про Кирилла? — спросил Леонид, тоже выбирая.
— Ну ты ж сам сказал, что спецназ. Только Кирилл у нас оттуда, — ответил Андрей.
— Ну я обобщил значит, — с негодованием ответил Леонид. — Валера тоже ещё, стрелок х…ев. Чему его в армии, бл…дь, учили? Только лопатой махать, что ли?
— Он сам сказал, что наверочку попадёт, — проговорил Кирилл. Услышав голос третьего, молодого человека, Виталий остановился и хотел снять туфли, чтобы легче было идти бесшумно. Но в этот момент туберкулёзник Эдик закашлялся. Хоть он усиленно закрывал рот рукой, пытаясь сделать это по тише, звуки всё равно были слышны сильно, и в гостиной их услышали, потому что сразу замолчали. Виталий резко кинулся туда, пока там не приготовились к обороне. Дон тут же последовал за ним, с широко открытыми от напряжения глазами и маузером наготове. Эдька тоже кинулся в гостиную, но он еще сильно кашлял и зачем-то до сих пор закрывал рот рукой, как будто до сих пор боялся, что его услышат.
Андрей и Леонид сидели в креслах и каждый своим шприцом выбирал себе дозу из маленькой железной кружечки, в которой белая эмаль была покрыта коричневым налётом. В этой позе и застал их Виталий. Но сидящий на диване Кирилл подскочил и резко вытащил из-за пояса пистолет. Виталий тут же выстрелил в него, и пуля попала Кириллу в пистолет как раз тогда, когда он поднял его уже до уровня груди. Пистолет так сильно врезался в грудь Кирилла, что он отлетел обратно на диван и отключился. Леонид с Андреем после бесшумного выстрела резко бросили шприцы и, подскочив и пригнувшись, кинулись к двери. Виталий тут же начал стрелять над их головами и кричать:
— Лежать! На пол, суки! Лежать, сказал! Закрывая голову руками, Леонид с Андреем рухнули на пол и сильно задрожали. Виталий встал над ними и посмотрел на их дрожащие тела.
— Хорошие вы парни, — сказал он и, взглянув на пистолет с отведённым затвором, отбросил его и добавил: — Вот только патроны у меня кончились. Он поднял биту и приготовился бить их. Эдик продолжал кашлять, закрывая рот. Дон, стоявший за спиной Виталия, вдруг увидел, как с дивана резко поднимается Кирилл и закричал, вскинув маузер.
— Ты чё, ссука!
Виталий обернулся на звук и увидел, как Дон безуспешно пытается нажать на спусковой крючок маузера, целясь в летящего на него Кирилла. Но тот подлетел к нему так быстро, что Дон не успел найти предохранитель и отлетел к дальней стене от сильного удара. Эдик сразу вскинул голову и начал стрелять, но он продолжал так сильно кашлять, что не смог поймать бросившегося к нему Кирилла в прицел и тоже отлетел от ударов Кирилла, ещё и пистолет его, отлетая в сторону, разбил стекло и выпал в окно. В этот момент сзади подскочил подоспевший Виталий и сильным ударом сломал об спину Кирилла биту. Глухо крякнув, Кирилл упал на Эдьку, а Виталий сразу кинулся к вскочившим, и бросившимся в дверь Андрею с Леонидом. Они одновременно пытались попасть в узкий для них проём двери. Виталий разогнался и с силой ударил Андрея ногой в голову. Тот сразу вырубился, а Виталий схватил Леонида и начал сильно бить его свободной рукой и коленом. Эдик выбырался из-под Кирилла, который быстро пришёл в себя и начал с ним бороться. Гораздо более мощный Кирилл быстро повалил его и стал бить рукой в челюсть. Подскочивший Дон схватил упавший рядом с ним маузер и закричал, целясь в Кирилла и смотря на бока маузера:
— Виталя, где тут предохранитель?!
Пока Виталий вырубал кричащего и сопротивляющегося Леонида, он успел подумать, что стрелять-то он Дона кое-как научил, но только с ТТ и пээма. А как пользоваться маузером он ему в спешке рассказать забыл. Но Дон не растерялся. Не найдя на привычном месте предохранитель, он схватил возле камина кочергу и с силой ударил сзади Кирилла. Удар пришёлся по шее и спине. Кирилл повалился с уже вырубленного Эдьки, и зарычал. Дон с удивлением посмотрел на погнутую кочергу и хотел ударить его раз, но Кирилл вскочил, и продолжая рычать, выбил у него кочергу и отбросил сильным толчком его самого. Дон ударился о стену затылком и упал. Он не вырубился, но сильно потерялся и, шатаясь, безуспешно пытался подняться. Маузер выпал из его руки и Кирилл кинулся к нему. Подбежавший Виталий еле успел его перехватить, и они повалились. Но быстро вскочили и начали драться. Кирилл был здоровее и наседал. Виталий хватал всё, что попадалось под руку, и кидал в него. Когда от его головы отлетела пепельница и несколько сильных ударов тоже не вырубили его и даже не повалили, очнулся Андрей и начал подниматься. Шатаясь, он перешагнул через лежащего Леонида и направился в дверь. Заметив это, Виталий бросил драться с Кириллом и кинулся за ним. Кирилл побежал следом, продолжая рычать от боли и злости. Но пока он догнал Виталия и кинулся на него, тот уже успел опять вырубить Андрея, вбив его голову в дверной косяк ударом ноги. Кирилл обхватил Виталия и они начали бороться. И когда Кирилл начал, было, уже одолевать Виталия, забираясь на него сверху, сзади подскочил шатающийся Дон и начал сильно бить Кирилла по затылку рукоятью маузера. Кирилл обмяк и со стоном повалился на пол, схватившись за голову. Дон громко спросил с выпученными глазами:
— Да где этот ё…аный предохранитель, Виталя?
— Сзади, Дон, — поднимаясь и тяжело дыша, сказал Виталий. — Не сбоку, а сзади. Вот здесь, — говорил он, беря из рук Дона маузер и снимая с предохранителя.
В этот момент Кирилл опять начал с рёвом подниматься, и Виталий сразу выстрелил ему в висок. Кирилл без звука рухнул на пол рядом с Андреем.
— Куда ж я ему в первый раз попал? — удивлённо спросил Виталий, тяжело дыша и оглядывая его целую грудь.
Эдик очнулся и снова начал кашлять. Пришли в себя и Леонид с Андреем, оба приоткрыв глаза и морщась от боли. Виталий посмотрел на них и взял возле стола отлетевшую туда кочергу.
— А вы тут, я смотрю, ширнуться хотели? — спросил он и разбил кочергой лежащие на столе наполненные шприцы. — А не будет вам сегодня дозы. Так что сейчас… ломки начнутся…
*
Рано утром Банзай ехал из своего загородного дома в город. Он, конечно, знал, что вместе с другими тоже находится под подозрением в организации убийства корейского бизнесмена. Причём под подозрением не только у милиции, но и у корейской диаспоры, жаждущей отыграться за своего человека. Но водителя вместе с «Круизёром» и охрану с собой не брал, наглядно показывая всем, что он ничего за собой не чувствует и ни в чём не учавствовал. Поэтому ехал за рулём сам, и даже не на тяжёлом «Круизёре», на котором можно было прорваться даже через преградившие дорогу машины. А на «Крауне», который, несмотря на свою массивность, был легковым автомобилем.
Дорога от его дома до города была самой безлюдной и, наверное, поэтому никому не приходило в голову
её заасфальтировать. Машины здесь почти никогда не шли сплошным потоком, а проезжали поодиночке с огромным интервалом, иногда по многу минут вообще не нарушая тишину окружающего дорогу леса. И пыль от проезжающих машин редко стояла здесь подолгу.
Информация о том, что Банзай заказывал Кима, по корейцам разошлась очень быстро. И человек, сидевший в лесу у дороги с биноклем в руках, увидел съехавшую с моста машину издалека, именно по вздымаемой ею пыли. Он поднял к глазам бинокль и, подрегулировав его, разглядел сидящего за рулём «Крауна» Банзая. Дорога впереди него была абсолютно чистая, и он ясно видел и номера машины, которую хорошо знал, л самого Серёгу Банзая, которого вряд ли можно было с кем-то спутать. Он подождал, пока «Краун» подъедет поближе, и поднял ко рту рацию.
— Едет на «Крауне», — коротко сказал он, нажав передатчик.
Банзай проехал его, ни о чём не подозревая. Но как только он стал подъезжать к последнему мостику через ручей, за которым уже начинался пляж и окраина города, из-за бугра выскочили люди в масках и с автоматами в руках. Они сразу начали стрелять, но пули, разрывая лобовое стекло, в Банзая не попали. Резко остановившись и нырнув под приборную панель, Сергей быстро включил заднюю скорость и надавил на газ. Машина быстро поехала назад, и автоматчики побежали за ним, продолжая стрелять на ходу. Банзай не поднимал головы, чтобы не попасть под пули, поэтому дорогу сзади не видел и ехал почти наугад. И «Краун» быстро съехал с дороги в кювет. Сергей сразу выскочил из него и, пригнувшись, побежал в лес. Но одна из пуль, градом летящих за ним через кустарник и деревья, попала ему в ногу, не успел он пробежать и десяти метров. Он сразу упал. Нагоняющие его люди подбегали, держа его на прицеле, опасаясь, что он достанет какое-нибудь оружие и начнёт отстреливаться. Но оружия никакого не было, и Банзай, приподнявшись при помощи рук, просто смотрел на них, стараясь узнать кого-нибудь под масками. Но сделать ему этого не дали. Первый же из подбежавших сразу выпустил ему прямо в лицо короткую очередь. Банзай сразу упал, откинув простреленную в нескольких местах голову.
*
Зоткин занимался сексом с Ларисой на столе в кабинете Николаева. Он сидел в кабинете в ожидании её приезда с самого раннего утра, как только его привезли этапом на ИВС. И он набросился на неё сразу же, как только их оставили на едине. Едва Николаев запер документы в сейфе и вышел, заперев их, Лариса не успела сказать даже пары слов, как уже лежала на столе. Андрей сильно возбудился в ожидании, и сейчас пыхтел как паровоз, не останавливаясь трахая её уже с полчаса. Брюки с неё он снял только с одной ноги, не вытерпев больше, и эта снятая штанина подметала пол под столом. Лариса лежала молча, смотря на дверь кабинета, и казалось, что Зоткин даже попал не туда, куда надо, а куда-то между ляжек. Наконец он сильно дёрнулся несколько раз и застонал.
— Тише, тише, Андрей, — уговаривала его Лариса, прислушиваясь к беспрерывному хождению в коридоре. Кабинет Николаева был почти сразу возле входа на этаж уголовного розыска, и все проходящие в остальные кабинеты на этаже проходили мимо. Лариса молчала всё то время, которое они занимались сексом. Точнее, занимался только голодный Зоткин, Лариса просто молча позволяла ему это делать, беспокоясь лишь о том, чтобы их не услышали. Некогда Андрей затих на ней, она сразу сказала то, что не успела сказать с самого начала:
— Андрей, у меня месячные. Надо стол вытереть быстренько. Вставай.
— А чё сразу не сказала? — вяло проговорил Зоткин, не поднимая головы. Он затратил много сил и сейчас тяжело дышал.
— А ты мне дал сразу сказать? — язвительно спросила Лариса. — Вставай. Зоткин тяжело поднялся с неё и, разогнувшись, равнодушно посмотрел на своё окровавленное хозяйство. В последний раз с Ларисой он встречался вот так ещё пару месяцев назад, когда закрывал дело. И сейчас его не волновали такие мелочи, как критические дни. Поэтому даже если бы Лариса сказала ему об этом, он вряд ли отказался бы от удовольствия. Но сейчас он озабоченно искал глазами что-нибудь, чем можно вытереться самому и Ларисе, а также стереть кровь со стола.
— На вот, — достала Лариса ему из сумочки салфетку, и стала вытираться сама. — Потом стол ею же протри, а то больше нет.
— Ты бабок принесла? — спросил Зоткин, беря салфетку и заглядывая в её открытую сумочку.
— Да, вот возьми, — протянула она ему уже запаянный целлофановый свёрток. — Это всё, больше денег нет.
— А ты Банзаю звонила ещё раз? — спросил он.
— Да сколько можно ему звонить, Андрей? — спросила она немного возмущённо. — Я ж тебе говорила, не нужен ты ему. С тех пор как тебя закрыли, он ни разу не спросил ничего и не передал. Ты как будто сам не знаешь…
— Понятно, — зло протянул Зоткин, натягивая штаны. — А Челюсти ты маляву отдавала?
— Да. Он вчера заехал, сказал что всё, с Виталей больше не работает.
— Отлично, — со злостью улыбнулся он. — Теперь Банзаю ещё вот эту маляву завези, пусть доброе дело сделает, в последний раз. Пока его не закрыли…
— Какое доброе дело сделает? — спросила Лариса.
— Бондаря хлопнет. Я Банзаю написал, что он тоже там был, когда в него стреляли. Щас он с ним разберётся.
— Зачем тебе это? — удивилась Лариса. — У тебя чё там, крышу подрывает? На Банзая всё злился-злился, что он тебя не греет, теперь малявы ему пишешь…
— А чё ты Бондаря жалеешь, я не понял?! — перебил её Зоткин, грозно смотря на неё. — Это он своих балбесов этих послал, чтоб они с повинной в легавую пошли.
— Виталя? — ещё больше удивилась Лариса. — Да ни в жизнь не поверю. Он их сам выгнал, когда узнал об этом.
— Херня всё это, — махнул рукой Андрей и, подозрительно посмотрев на неё, спросил. — Ты передашь маляву Банзаю? Или мне с кем-то другим передать?
— Да передам-передам, — немного раздраженно ответила Лариса и, услышав скрежет открываемого замка, быстрее дотёрла стол.
— Сейчас-сейчас, дядь Коль, — сказал Зоткин, когда дверь чуть приоткрылась. И как только Лариса дотёрла стол и убрала в сумку замаранные кровью салфетки, добавил. — Всё, мы готовы.
Зашедший Николаев выглядел очень обеспокоенным и торопливым. Он быстро выдвигал ящики стола и хлопал себя по карманам, как будто ища что-то, и как-то отрешённо проговорил:
— Вы всё? Тогда давайте расходиться быстрей. Мне ехать срочно надо. Банзая только что убили…
Зоткин с Ларисой переглянулись и обескураженно уставились на него.
*
Виталий сидел в не натопленной парилке бани, возле того самого станка, в котором насиловали Елену. Только теперь в колодки был зажат Леонид. Он был голым, как и стоявший позади него Андрей. Тела обоих были покрыты синяками и кровоподтёками. Но если более здоровый и крепкий Андрей хорошо держался на ногах и молчал, хоть и сильно дрожал от страха всем телом, то загнутый в собственном станке Леонид стонал и плакал всю ночь, что это Андрей был инициатором таких изнасилований понравившихся девушек, и в частности самой Елены.
— Это он всё, — плакал он. — Он предложил её… поймать…
Виталий молча смотрел на него сверху. Дон стоял в дверях, поигрывая маузером и с усмешкой смотря на происходящее. А Эдя перед рассветом уехал отгонять машину, чтобы она не привлекла внимания, и ещё не вернулся.
— Если бы не он, — всхлипывая, продолжал Леонид, — мы бы не тронули её… никогда…
— Да чё ты гонишь?! — наконец попытался оправдаться Андрей. — Чё ты на меня всё сваливаешь?! Ты всё это придумал! И станок этот, и пацанов научил девчонок… ловить…
— Чё-о?! — начал было кричать Леонид, но Виталий ударил глушителем пистолета по колодке и перебил его.
— Ну-ка хорош, бля, пока я вас не убил тут обоих! — рявкнул он и, немного успокоившись, полуобернулся к Андрею и спросил: — Ты выпил «Виагру», что я тебе дал?
— Д-д-д-д… д-да… — еле выговорил Андрей, опять начав заикаться и задрожав ещё больше.
Виталий обернулся к нему полностью, чтобы посмотреть, возымело ли действие это средство на человека при таком стрессе. Но увиденное его поразило. Огромный член Андрея торчал кверху, как маленький столбик у дороги. Виталий, впервые увидевший орудие преступления таких размеров, аж сморщился.
— Ох ё-о-о-о, — только и смог произнести он и, подняв взгляд на лицо трясущегося Андрея, опять глянул на его толстенный член, как будто желая убедиться, что ему не почудилось, и похлопал по спине Леонида. — Терпи, жирный. Будет больно, — с наигранным сожалением произнёс он и, поднявшись, стал выходить, бросив напоследок не оборачиваясь. — Приступай.
Дон вышел за дверь, выпуская Виталия, который остановился в дверях и обернулся на стоявшего в нерешительности Андрея.
— Ну и чё ты стоишь? — сказал он ему. — Давай-давай, засаживай своему другу. Лучше нет влагалища, чем очко товарища. Пару раз поменяетесь, тогда в живых оставлю. Вон смазкой смаж, чтоб легче было.
Андрей посмотрел на ягодицы своего друга и взялся трясущимися руками за тюбик со смазкой. Покрыв ею своё орудие преступления, он надавил на тюбик и, выдавив ещё смазки себе на пальцы, смазал анальное отверстие Леонида, который сразу перестал всхлипывать и сморщился в ожидании, как будто знал, что ему будет больно. Андрей опять взглянул со страхом на стоявшего в дверях Виталия и взялся трясущимися руками за ягодицы друга. Виталий включил направленную на них камеру и, выйдя за дверь, опять обернулся. Леонид, морщащийся всё больше и больше по мере впихивания в него огромного члена, стал кряхтеть и стонать, не выдерживая боли. А когда Андрей начал уже ритмичные движения, Виталий закрыл парилку.
— Чё там, началось? — с язвительной улыбкой спросил Дон. — Дай я посмотрю.
Он обошёл лежащего тут же Кирилла, которого перенесли сюда и, открыв дверь, улыбнулся ещё шире и произнёс.
— Давай-давай, не останавливайся.
Из парилки раздавалось стонущее кряхтение Леонида. Дон закрыл парилку и спросил:
— Мы чё, в натуре, их отпустим?
Виталий задумался, потом спросил:
— Сколько там у них бабок было? Ты посчитал?
— Одиннадцать шестьсот, — ответил Дон, доставая с кармана пачку долларов. — Пи…дят походу, где-то ещё есть.
— Ладно, — сказал Виталий и, взглянув на дверь парилки, за которой продолжались охания, добавил: — Тащи сюда вот ту канистру, которая возле входа стоит. Там бензин походу.
Понявший его намерения Дон, сразу выскочил за дверь, где столкнулся с пришедшим наконец Эдькой.
— Ты где был так долго? — спросил он его, беря канистру и нюхая её.
— Да я сюда уже не мог зайти целый час, — развёл руки Эдик. — На улице постоянно кто-то тусуется.
— Машину отогнал?
— Да. Чё, сжигать чё-то будем?
— Ну, — ответил Дон, поднимая канистру и неся её внутрь. — Спалим их вместе с баней.
Из бани прозвучали подряд два выстрела, и они сразу кинулись туда. Когда они зашли, Виталий выходил из парилки с маузером в руке. Во второй руке он держал в платке отстрелянные гильзы. Сунув их в карман, он забрал у Дона канистру и стал поливать бензином разбросанные рядом с телевизором видеокассеты. Потом отдал канистру Дону и сказал:
— Поливай тут всё. В парилке тоже. Только оставь, чтоб снаружи ещё облить.
Олег сразу принялся поливать полированные брёвна, из которых была сделана баня. Он поливал тем самым бензином, которым сами наркоторговцы и хотели сжечь баню вместе с уликами, с установленным в парилке станком для насилия. Почти всё здесь было сделано из дерева, кроме отделанного кафелем бассейна.
И сгореть должно было быстро. Виталий вышел во двор и сказал Эдьке, давая ему ключи от одного из джипов, стоявших во дворе:
— Заводи восьмидесятый и открывай ворота. Они тонированные, на них уедем. Разберём их потом.
Эдик сразу взял ключи и пошёл открывать ворота. Вышедший Дон стал обливать баню снаружи.
— Подожжёшь через минуту, как мы уедем, — сказал ему Виталий. — Уходи пешком, не вздумай бежать. Если чё, просто мимо проходил. Дай пушку.
— Ага, — кивнул Дон, отдавая оружие и продолжая поливать.
Виталий прошёл к новой машине Леонида и, заведя её, дал знак ожидающему сигнала Эдьке. Когда они выехали уже на другую улицу, сзади полыхнуло красное зарево.
ЭПИЛОГ
Загнав все машины по гаражам, Виталий с Эдькой подъехал к своему дому. Он хотел сообщить Елене, что люди, сломавшие жизнь и ей, и ему, поплатились за всё. Он надеялся, что после этого она всё же станет со временем прежней, и их отношения восстановятся. Ему не хотелось думать, что она всё же немного тронулась умом. Слишком привязался он к ней за то время, что были вместе. И никак не хотел думать, что они уже никогда не вернут прежних чувств, которые ей разбили догорающие наркоторговцы.
Зазвонила рация. Виталий поднял её и ответил усталым голосом:
— Да, говори.
— Виталя, Банзая завалили только что, — прозвучал из рации голос Опали, который уже считал Виталия своим. — Подъедь к станции часа в три . Сможешь? Надо обсудить кое-чё…
— Подъеду, — ответил Виталий, сильно удивившись.
— Ага, давай, до встречи, сказал Опаля и отключился
— Чё за Банзай? — спросил Эдька.
— Положенец бывший, перед Опалей был который, — ответил Виталий, стараясь не показывать своего облегчения. — Он Опалю поддерживал сильно, и финансово, и вообще. Для него это потеря сильная.
— А для нас, я вижу, не очень? — спросил Эдик, всё же заметивший его состояние.
Виталий посмотрел на него несколько секунд и ответил:
— Ну не всё же мне решать чужие проблемы. Должен был хоть кто-то решить и мою когда-нибудь. Надо же… Кто ж это мне такой добряк подкинул? Интер-е-есно…
— А чё, напряги с ним были какие-то?
— Да-а, — махнул рукой Виталий, не желая рассказывать об угрозе Зоткина. — Это старые дела ещё. Бля, щас в шестой отдел опять потянет Ламонов, опять на весь день.
Снова зазвонила рация, и Виталий с лёгкой улыбкой сказал, нажимая кнопку:
— Ну вот и день начался. Говори, кто там…
— Виталя, ну чё, меня сменит кто-нибудь, нет? Сколько мне ещё тут торчать? — раздался уставший голос Рустама, который до сих пор сидел в засаде в мукимовской сауне.
— Ой бля-а, я и забыл про него, он там всю ночь этого Антона ждёт, которого мы вчера ещё грохнули, — покачав головой, произнёс Виталий. Потом нажал передатчик и сказал: — Езжай домой, Руся. Не надо его ловить.
— Точно не надо? — переспросил Рустам.
— Да, хрен с ним, пусть живет ответил Виталий. Езжай домой, я позвоню потом. Ну все, давай тогда, я поехал спать. Виталий опустил отключившуюся рацию, опять покачав головой. Вчера ему, действительно, было не до Рустама. А во сколько этого Банзая убили? - спросил Эдик.
— Ты про алиби? - с усмешкой спросил его Виталий. Оно у нас, конечно, есть, но не самое удачное. Мы в это время барыг этих сжигали.
— Ну, значит, придумать надо че-нибудь, — ответил Эдька.
— Придумаем, - кивнул Виталий и, с улыбкой посмотрев на окна квартиры, добавил: Конечно придумаем. Ну ладно, езжай тоже поспи, после обеда словимся. Съездим к Опале. Может, сегодня решим и твою проблему с находкинскими.
— Давай-давай, конечно сразу ободрившись. Во сколько за тобой заехать? — ответил Эдька.
— В полтретьего ответил Виталий и стал выходить из машины. Ну все, давай.
Эдик сразу поехал. Виталий посмотрел на окна квартиры и вошел в подъезд. Первым делом он зашел в каморку под лестницей и, открыв ящик с картошкой, сложил туда все пистолеты наркоторговцев. Потом, постояв скинул пиджак и стал снимать кобуру, немного и подумав. Теперь он ему не нужен, и он надеялся, что понадобится оружие теперь не скоро. Правда, нужно было еще смазать все стреленое оружие для длительного, как он рассчитывал, хранения но это были уже мелочи. Закрыв ящик и каморку, спускаясь по лестнице, подбирая слова, Виталий хотел сразу рассказать обо всем Елене. Настроение было приподнятое, несмотря на усталость, кто-то избавил его от возможных проблем с бывшим положенцем, если сейчас еще и Елена встретит его нормально, то можно сказать, что все закончилось удачно. Он открыл квартиру и, разувшись, пошел сразу в спальню, увидел Елену уже привычно лежащую в постели и смотрящую в потолок.
— Ты опять не спала? потихоньку но с упреком спросил он. Она промолчала, лишь губы ее немного подрагивали, видно было, что еще недавно она снова плакала. Он потихоньку прилег рядом прямо в одежде и осторожно положил на нее руку. Она резко откинула ее и, отвернувшись к окну, начала всхлипывать.
— Перестань, Лен, пожалуйста, просящим голосом говорил. Ты ведешь себя так, как будто это я во всем виноват. Ты убиваешь меня этим. Она промолчала, но всхлипывать стала меньше. Они больше никогда никого не обидят, давай уже приходи в себя скорей, и надо жить дальше продолжал просить Виталий. Я прошу тебя. А то я и начинаю себя во всем винить. Она сразу перестала всхлипывать и замолчала, дыхание ее стало выравниваться, он осторожно положил на нее руку и, когда она никак не отреагировала, прижал её к себе. Наступило такое расслабление, что Виталий впервые за последние месяцы стал засыпать спокойно.