Охотник на вампиров. Бездна

Глава 4. Разговоры

Я смутно помню, как мы доехали до дома. Слишком многое свалилось на меня за последний час. Отец молчал, погруженный в свои мысли, и даже Дима, возможно, повинуясь шестому чувству, не трогал меня. Оксана ехала с Глебом в фургоне, и я был этому рад. Мне было бы неприятно находиться с ней рядом. Я знал, что это глупо, и я веду себя как ребенок, но ничего не мог с этим поделать.

Виктор не дал мне возможности отнести девочку в дом, но я не мог не заметить, как бережно он взял ее на руки – обычно он иначе обращался с вампирами. Я был ему за это благодарен.

Конечно, Виктор нес ее в катакомбы, больше некуда. Они будут держать девочку в камере, пока не решат, что пришла пора ее убить. У меня было немного времени, чтобы привести свои мысли в порядок и понять, что делать дальше. А я определенно собирался что-то делать. Эта уверенность пугала меня, и вместе с тем я дрожал от нетерпения. Одно я знал наверняка – я должен поговорить с ней наедине. Не представляю, что я надеялся услышать. Возможно, мне было вообще все равно, что именно она скажет, я просто хотел услышать, как звучит ее голос. Я знал, что вампиры завораживают жертв своими прекрасными голосами, и те послушно идут на их зов. Я никогда прежде не слышал голос вампира, мы старались избегать этого. Зачем подвергаться дополнительной опасности? Но сейчас мне отчаянно захотелось попасться в эту ловушку.

Я прошел в свою комнату. Мне следовало переодеться, вся моя футболка была испачкана в ее крови. Бурые пятна можно было различить даже на черной ткани. Я аккуратно стянул майку, стараясь не задеть лицо, и бросил ее в угол. Надевая чистую рубашку, я думал, насколько тяжелым было ранение девушки. Вампиры способны к регенерации, но только тогда, когда сыты. Впрочем, она только что убила двоих здоровых мужчин, этого ей должно хватить.

Вдруг я услышал звук мотора за окном. Приехали Ксюша и Данил. Должно быть, Оксана позвонила им еще из машины. Наверное, сейчас будет собрание, на котором решат, что делать с вампиром: убить ее немедленно или чуток подождать. Мне снова стало нехорошо. Что-то в последнее время мне часто становится дурно. Может, я заболел?

Я представил себе девушку в сыром подвале, и сердце защемило в груди. Должно быть, ей сейчас очень одиноко и страшно. Больше всего на свете мне захотелось спуститься туда, но это было бы глупо с моей стороны. Виктор и так не спускал с меня глаз, незачем вызывать еще большие подозрения. К тому же надо было послушать, о чем пойдет разговор, это могло пригодиться. Господи, неужели я действительно рассуждаю, как шпион в стане врага? Да что со мной, это же моя семья, мои друзья, а она – всего лишь вампир, который, безусловно, заслуживает смерти. Но, даже понимая это, я знал, что ничего не смогу с собой поделать. Я был по другую сторону баррикад вне зависимости от своего желания. Это было сильнее меня. И мне стоило сосредоточиться на том, чтобы никто об этом не догадался.

Кое-как все разместились вокруг стола на маленькой кухоньке Глеба, заставленной шкафами, в которых хозяин хранил посуду, продукты, травы и снадобья. В дальнем конце кухни была дверь, ведущая в подвал. За ней скрывались печально известные катакомбы; именно там сейчас находилась наша пленница.

Отец стоял, прислонившись к подоконнику, и был мрачнее тучи. Оксана и Ксения сидели за столом, напротив них расположился мой брат, Данил взгромоздился на тумбу рядом с Виктором. Глеб занял место в центре кухни, явно собираясь говорить. Я тихонько облокотился на стену у двери и приготовился внимательно слушать.

– Итак, что мы имеем? – начал Глеб. – Девчонка в подвале точно вампир. Думаю, мы все в этом уверены, – он бросил взгляд на Виктора. Отец еще больше нахмурился, но кивнул. Я снова что-то пропустил?

– Но, – продолжил Глеб, довольный реакцией отца, – она определено не тот вампир, которого мы ищем. И я могу объяснить, почему.

По комнате пролетел вздох. Не тот вампир? Я был удивлен не меньше остальных. Вначале эта весть меня обрадовала, но я тут же одернул себя. Неважно, тот она вампир или нет, они все равно ее убьют. Хороших вампиров не бывает, это мне объяснили еще в детстве. Все они достойны только одного – смерти. И это было плохо. В первую очередь – для меня самого, ведь какая-то часть меня уже точно знала: я сделаю все, чтобы не дать ей умереть.

– Объясни, – Оксана была взволнована не меньше моего, хотя причины для волнения у нас, само собой, были разные.

– Дело в том, что с Виктором не могли не заметить: она еще очень молодой вампир. Тот, кто помогает оборотням, умен и хитер. Поймать же девчонку не составило труда. И ко всему прочему она абсолютно не владеет магией, иначе бы воспользовалась ею против нас. Ведь она боролась за свою жизнь, а тут все средства хороши.

– Ты хочешь сказать, что где-то в городе гуляет еще один вампир? – Данил задал ключевой вопрос. А что, это было бы очень кстати. Это могло бы отвлечь их от девочки. Я старался не думать о ней, как о вампире.

– Нет, не думаю, – слова Глеба разрушили план, уже почти созревший в моей голове.

– Тогда я вообще ничего не понимаю. Если это не она, то кто? – Оксана выглядела растерянной.

– Мы считаем, что она вообще никак не связана с происходящим, – сказал Виктор. – Конечно, завтра вечером, когда она окончательно придет в себя, мы допросим ее. Но не думаю, что она скажет нам что-то новое, – говоря о допросе, Виктор посмотрел в мою сторону, будто пытаясь предугадать мою реакцию. Возможно ли, чтобы он догадывался о моих планах?

– Я не очень-то верю в допрос, – голос Глеба звучал скептически, – и предпочел бы убить ее прямо сейчас.

Волна ужаса на мгновение затопила мой разум.

– Будь терпеливее. Умрет она сегодня или завтра, какая разница? – слова отца вернули мне надежду, и неожиданно я почувствовал огромную всепоглощающую нежность к нему. Я никогда, даже в детстве, не любил его так сильно, как в этот момент.

– Действительно, она может знать много полезного, – Оксана была на нашей стороне, и у меня прибавилось уверенности, что девочка переживет эту ночь.

– Хм. Что ж, пусть так, – Глеб был вынужден согласиться, но я видел, что он недоволен. – В любом случае, она не самая большая наша проблема. Где-то в лесах все еще бродит стая голодных оборотней, а мы топчемся на месте. Если вы еще помните, мы не можем их выследить. Теперь мы точно знаем, что вампир здесь ни при чем. Может, у кого-нибудь есть другие идеи? – он был зол, и я мог его понять. Кто-то в его городе безнаказанно убивает людей, а он, охотник со стажем, ничего с этим не может поделать.

– Возможно, нам просто надо искать кого-то еще, – Данил снова вернулся к своей теории. – До сих пор мы предполагали, что тут замешан вампир, но это может быть кто угодно.

– Иди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что, – Глеб был не в восторге от слов Данила. – И как нам найти этого мистера икс?

– А почему бы нам не воспользоваться его же способом? – Данил выглядел возбужденным от своей неожиданной идеи. – Можно попытаться отследить его магически. Ведь маги чувствуют друг друга, особенно когда находятся на одной территории. Все, что нам надо – это другой маг или ведьма.

– Это не так-то просто, – произнесла Оксана задумчиво. Я почти видел, как она сканирует свою память в поисках подходящей кандидатуры.

– У кого есть другие варианты, пусть предлагает, – парировал Данил, пожав плечами.

На какое-то время на кухне повисла тишина. Все обдумывали его слова. Я тоже думал, но ничего умного и хоть сколько-нибудь полезного мне в голову не приходило. Возможно, вариант с магом не так уж плох. Только вот как заставить его нам помогать? Магов и ведьм почти невозможно контролировать. Мы всегда старались убивать их сразу, желательно еще до того, как они открывали рот; потом сделать это было сложнее. С чего бы вдруг какая-то ведьма стала нам помогать ловить себе подобную? Были еще светлые маги, но сейчас их уже почти не осталось. Издержки войны между темными и светлыми. Оставшиеся в живых так надежно спрятались, что их не могли найти даже свои.

– Я могла бы помочь. Наверное, – голос Ксюши был еле слышен, но все же все резко повернулись в ее сторону. О чем это она?

– Не может быть и речи. Я даже не хочу знать, о чем ты говоришь! – Оксана почти кричала.

Вдруг меня осенила догадка. Ксюша всегда мечтала быть охотником. Ее привлекала романтика, которая виделась ей в нашем деле. Правда, я никогда не мог понять, в чем для нее выражалась эта самая романтика. Но, несмотря на свое жгучее желание присоединиться к нашей касте, она совершенно не тренировалась. Почему? Насколько я знал Ксению, ее невозможно было остановить, если она что-то задумала. Так как же она собиралась осуществить свою мечту? Кажется, я начал понимать.

Года два назад, когда мы в очередной раз гостили у Глеба, она рассказала мне, что к ним в бар приезжала настоящая светлая колдунья. Помнится, Ксюша была от нее просто в восторге, только о ней и говорила. Тогда она обмолвилась, что Марина (так звали колдунью) показала ей пару трюков. Тогда я не придал этому особого значения, а сейчас подумал – что, если светлая этим не ограничилась? Ведь у нее было достаточно времени, чтобы объяснить Ксюше азы мастерства. Уезжая, она, вероятно, оставила несколько книг, по которым моя подруга могла самостоятельно учиться дальше. И в результате среди нас находился пусть еще неопытный, но все-таки белый маг.

Глеб улыбнулся своим мыслям и спросил:

– Неужели я правильно понял и ты, в самом деле, знаешь мастерство магии?

– И да, и нет, – Ксения казалась смущенной таким вниманием. Она изо всех сил старалась не замечать яростный взгляд матери. – Я только учусь, и у меня многое не получается, но, возможно, я могла бы попробовать…

– Нет, – тон Оксаны был категоричен. Она была готова на все, чтобы защитить свою дочь. Ей не было дела до того, что из-за ее упрямства может умереть пара-тройка людей. И я мог ее понять. Слишком многое было потеряно, чтобы жертвовать последним.

– Но это дало бы нам шанс, – Глеб, похоже, тоже не собирался так просто сдаваться. У него никогда не было семьи, и основным в его жизни была защита других людей, пусть даже ценой некоторых потерь.

Разгорелся нешуточный спор. И Глеб, и Оксана собирались драться насмерть. Мне не было до этого дела, и я решил прогуляться на свежем воздухе. Вряд ли что здесь произойдет еще что-нибудь важное. Главным для меня было то, что они не собираются убивать девочку сегодня, а значит, у меня было время попытаться понять, чего же я хочу.

Я вышел на улицу. Было часов шесть утра, и солнце начинало вставать из-за леса. Прохладный воздух остудил мой воспаленный мозг. Мне просто необходимо было разобраться в происходящем. И, прежде всего, в самом себе, в том, почему эта девочка вдруг стала так важна для меня. Я ведь совсем не знал ее. Я видел ее не больше минуты, и все же больше всего на свете мне хотелось защитить ее от людей на кухне, от самого себя, от всего мира. Странное, прежде неведомое мне чувство. Конечно, я всегда беспокоился за брата, но это было другое. Я никак не мог уловить эту разницу и пытался понять, что же на самом деле руководит моими мыслями и чувствами.

Неожиданно у меня за спиной кто-то открыл входную дверь. Похоже, не я один решил прогуляться с утра пораньше.

– Что ты об этом думаешь? – голос Ксении был грустен.

Что я мог ей сказать? Я никогда не был в восторге от ее желания присоединиться к нам, и она об этом прекрасно знала. Но разве можно останавливать человека на пути к мечте, даже если ты считаешь, что мечта неправильна и лишена смысла? Не думаю.

– Ты уже взрослая девочка. Тебе решать, – вот, пожалуй, и все, что я мог сказать по этому поводу.

– Угу, – кажется, она меня поняла. Мы с Ксюшей нечасто видимся, но знакомы так давно, что научились понимать друг друга почти без слов. – Какая она? Расскажи мне.

Я не сразу понял, о чем она спрашивает, и вопросительно посмотрел на нее.

– Вампирша. Какая она? – повторила свой вопрос Ксения.

Ах, вот оно что. Интересно, дело просто в праздном любопытстве, или она что-то знает о случившемся? На всякий случай я решил быть осторожнее.

– Вампир как вампир, ничего особенного, – я старался, чтобы мой голос звучал скучающе. И, кажется, у меня неплохо получилось.

– Иногда ты бываешь просто невыносим, Влад Климентьев! – она была явно недовольна моим ответом и так смешно сморщила нос, что я не мог не улыбнуться. И тут же получил счастливую улыбку в ответ. Кажется, я ступаю на скользкую почву. Можно подумать, мне мало проблем с освобождением вампира. Что? Похоже, пока я сомневался, кто-то внутри меня уже все решил и даже наметил план действий. Все же я не был до конца уверен, что хочу именно этого.

– Показать фокус? – конечно, Ксюша была рада похвастаться своим мастерством, и я не мог лишить ее такого шанса.

– Давай, – я приготовился увидеть исчезающие в рукаве монеты или что-то в этом духе. Вместо этого нас вдруг окружили сотни маленьких разноцветных огоньков. Они танцевали, складываясь то в красочный фейерверк, то в жанровые сценки. В любом случае, это было красиво. Я протянул руку и осторожно дотронулся до одного из них. Огонек был прохладным на ощупь, и мои пальцы в месте соприкосновения слегка покалывало.

– Тебе нравится? – робко спросила Ксения.

– Еще как. Никогда не видел ничего подобного.

Это была сущая правда.

Вдруг входная дверь распахнулась, и огоньки тут же осыпались на порог, превратившись в бесцветную пыль. Волшебство было грубо прервано. В дверях стояла Оксана и, готов поспорить, она была в бешенстве.

– Мы немедленно уезжаем, – она схватила Ксюшу за руку и поволокла к машине. Сзади семенил Данил, стараясь держаться как можно незаметнее. Машина почти сразу отъехала от дома. Ксения махала мне рукой с заднего сиденья, и я помахал в ответ. Да, у нее будет трудный день. Впрочем, мой день тоже не обещал стать легким.

Над кромкой леса почти полностью поднялся диск солнца. Я постоял еще какое-то время, прислушиваясь к шуму леса, а потом из дома вышел отец.

– Иди спать, Влад. Ты плохо выглядишь, – отец потрепал меня по плечу. По-моему, он не собирался обсуждать со мной случившееся сегодня ночью. Это было странно. Я еще мог понять, почему он никому ничего не сказал. Зачем выносить сор из избы? Но сейчас он просто делал вид, что ничего не было. Хотя чему я удивлялся, ему никогда не было дела до нас с Димой. Вот и теперь он, видимо, решил, что все позади, и постарался просто забыть о случившемся. О, как же ты ошибаешься, папа. Поверь, я еще сумею тебя удивить.

Улыбаясь этой мысли, я заснул, как только моя голова коснулась подушки.