Безмолвная ничья

Глава 2

Он говорит, что должен уйти, но она не хочет его отпускать… Не хочет чтобы уходил. А вдруг… он бросит её? Уйдёт и не вернётся! Нет, конечно же нет. Ведь это его дом. Но в груди очень больно и слёзы застилают глаза.

Она хватает его за рукав кожаной куртки и тянет на себя. Слабо, но настойчиво.

– Котёнок, ты что бегаешь за мной? Передумала? – он с улыбкой склоняет голову, заглядывая в её глаза.

Он такой красивый. Хочется прижаться к нему, приклеиться… Чтобы никто не смог оторвать. Даже страшный человек…

– Поедешь со мной? – повторяет и наклоняется ещё ниже, прямо к её губам.

Она закрывает глаза и целует его. Он не шевелится и даже не слышно его дыхания. Наверное, она уже надоела ему со своей лаской…

Он взрослый мужчина и у него, скорее всего, есть девушка, которую он любит. А она… Всего лишь головная боль. Котёнок, которого он нашёл на улице и пожалел, а теперь не может выбросить.

– Ну всё. Мне нужно идти… – он отстраняется от неё и просто уходит. В его глазах она видит какую-то грусть. Или это сочувствие?

Дверь за ним закрывается, а она, заплакав, садится на пол, но, вспомнив, что ему это не нравится, вскакивает и идёт к дивану. Нельзя сидеть на полу. Нельзя его расстраивать. Она должна быть послушной.

Время останавливается. Тишина давит на подсознание, а мысли путаются в голове. Девушка сидит на диване, поджав под себя ноги и смотрит в одну точку, ожидая его прихода.

Только бы пришёл! Только бы не забыл о ней!

Вчера он тоже уходил. Она ждала его у входной двери, лёжа на прохладном полу. А потом он пришёл… Слегка покачиваясь, Кирилл присел рядом и сказал, что скучал…

Страшный человек часто выпивал. А когда это случалось, становился очень агрессивным и зверски избивал её. В его глазах полыхал огонь, ярость. Первое время девушка пыталась понять, чем же она его так разгневала, но вскоре перестала. Она поняла – он такой сам по себе. Ему это нравилось…

А в глазах Кирилла не было ярости. Там была радость. Как будто он правда скучал по ней…

От него пахло духами. Ещё в детстве Кристина любила запах духов, которыми обильно поливала себя одна из воспитательниц детдома.

Только вот в этот раз ей не понравился этот запах. От Кирилла пахло женщиной и от этого стало больно. Наверное, он целовал её… Возможно, даже так, как сегодня её.

Притронулась к своим губам и зажмурилась, вспоминая эти восхитительные, чудесные ощущения. Он так сильно прижимал её к себе, что поначалу стало страшно и захотелось вырваться, но когда она почувствовала, что к её животу прижимается эта штука… Все опасения исчезли, а на их место пришло что-то непонятное… Она никогда не чувствовала ничего подобного. Внизу живота появилась какая-то боль, но она была не такая, как когда тебя бьют. Она была приятная и тягучая, как та конфета, которой он вчера угощал её.

Ей хотелось прижиматься к нему и тереться об эту штуку… Она знала, что у мужчин всё иначе. И даже видела страшного человека без одежды. Но к нему не было такого притяжения. Его «штука» была мерзкой… А у Кирилла она такая красивая и большая…

Девушка сглотнула. Между ног стало влажно и во рту сухо. Жарко. Слишком душно.

Спустя несколько часов послышался звук открываемого замка. Она вскочила и бросилась к двери, улыбаясь и смахивая непрошенные слёзы.

– Ты что у двери мнёшься? Чёрт, надо было тебе хоть телевизор включить, – Кирилл поставил бумажные пакеты на пол и набрал код на мигающем датчике сигнализации. Такой же был у страшного человека. Однажды, именно эта сволочная штукенция не дала ей сбежать и девушке досталось так, что не могла ходить даже на четвереньках.

– Бери этот маленький пакет и тащи его к дивану, а я возьму остальные.

– Ты великолепна, Котёнок, – он потягивает кофе из большой чашки, наблюдая за тем, как она меряет одежду.

Девушка же, просто в восторге. У неё никогда не было такой одежды. Да что там… Последние годы у неё вообще не было одежды. А тут сразу столько и вся такая красивая, как на тех вырезках из журналов, что она прятала под подушкой в детском доме.

Кристина становится перед зеркалом и замирает. На неё оттуда смотрит совсем другая девушка. Это же не она! Хотя, ещё не до конца сошедшие синяки и ссадины говорят о том, что всё-таки она.

Девушка вздрагивает, когда за спиной будто из-под земли появляется Кирилл. Её иногда пугает его тихая походка, но с каждым днём она всё больше привыкает к нему.

– Сейчас кое-что покажу. Стой и не двигайся.

Он аккуратно, очень нежно собирает её растрепавшиеся волосы в руку и скалывает их заколкой. Затем, подойдя к ней вплотную, смотрит в зеркало, возвышаясь над девушкой, словно большая скала.

– Смотри. Тебе нравится?

Она переводит взгляд с него на себя и замирает. Теперь это точно другая девушка. Красивая и почти-что ухоженная. Чёрное приталенное платьице струится шёлком до колен, а волосы так красиво лежат в импровизированной причёске. Теперь её лицо и шея открыты и это, оказывается, ей очень идёт.

– Ты красотка, Котёнок, – подтверждает он её догадки. – А теперь мы закажем много вкусностей и посмотрим какую-нибудь комедию. Согласна?

Конечно же, она согласна! Даже если сейчас он скажет, чтобы она всю ночь простояла на одной ноге, девушка выполнит его приказ. Она сделает всё, что он попросит. Всё!

Исподтишка Кристина наблюдает за смеющимся мужчиной. Снова хочется его поцеловать… Девушка вздыхает. Столько чувств, столько эмоций. Они словно разрывают её изнутри. Она не знает как себя вести рядом с ним, особенно теперь, когда она уже не собака, а привлекательная девушка в красивом платье.

Должна ли она измениться для него? Определённо… А как себя ведёт та женщина, которой он так сильно пропах вчера? Интересно, есть ли у Котёнка шанс стать такой же? И что для этого требуется?

Она подползает к нему ближе, испытывающе заглядывая в лицо Кирилла. Он обращает внимание на это движение и приподнимает свою руку, приглашая её в объятия.

Не мешкая, Котёнок прижимается к нему и, закрыв глаза, полностью отдаётся этому волшебному ощущению. Вот, значит, как оно… Быть кому-то нужной. Ведь она нужна ему? Иначе, он бы не стал её обнимать. Не стал бы так ласково поглаживать своими пальцами её руку. Ему тоже это нравится…

– Ты хочешь спать? – о, нет! Только не это! Она не хочет снова оставаться одной… Нет.

Отрицательно мотает головой.

– Фильм не нравится? – продолжает допытываться Кирилл.

Она не знает. Ведь она даже не смотрит этот фильм. Для неё сейчас есть более привлекательное зрелище.

– Почему так мало ела? – кивает на её почти нетронутый стейк.

Пожимает плечами.

– Нет, Котёнок, так не пойдёт. Ты должна поужинать, перед тем как лечь спать. Давай. Я жду, – выпускает её из рук и притягивает небольшой столик с едой к дивану.

Не желая расстраивать Кирилла, девушка съедает всё, на что он указывает, а затем, снова подлезает под его руку.

– Не устраивайся здесь. Иди в постель. Нам пора спать, – убивает на корню все её надежды побыть с ним ещё немного.

Она обречённо вздыхает, но поднимается с софы и покорно плетётся в комнату, где ей придётся спать одной… Снова. Внезапно в голову приходит сумасшедшая мысль и Кристина, тихонько посмеиваясь, «на цыпочках» бежит мимо своей спальни.

Она сводит меня с ума.

Своими неуверенными прикосновениями она поднимает во мне те чувства, что столько лет спали мертвецким сном где-то глубоко внутри. Блять, где я и где чувства! Просто невыносимо прикасаться к ней и знать, что продолжения не будет.

Упорно делаю вид, что смотрю этот грёбаный фильм про «не знаю что». А она и вид не делает. Просто смотрит на меня, не сводя глаз.

Чего ты хочешь от меня, Котёнок? Что мне сделать, чтобы ты наконец перестала так пялиться на меня?

Знаю. Забыться во сне, вот лучший выход на данный момент.

Заставляю мелкую дожевать свой ужин и отправляю в её спальню. До утра я буду спокоен, не опасаясь того, что всё-таки не сдержусь и наброшусь на неё со своим, превратившимся уже в хронический, стояком.

Каково же моё удивление, когда в своей постели я обнаруживаю Котёнка. Ах, ты ж, маленькая зараза! И что мне с тобой делать? Прогнать? Едва ли у меня повернётся на это язык…

– Маленький, непослушный Котёнок, – улыбаюсь, как идиот, хоть и понимаю, что этой ночью мне не уснуть.

Осознав всю тяжесть своей ситуации, стону как раненый зверь и откидываю одеяло. Постараюсь хотя бы… То, что открывается моему взору почти буквально взрывает мой и без того воспалённый яркими картинками мозг.

Твою же мать! Чем она думала, когда легла ко мне в кровать абсолютно голая?! Неужели совсем не осознаёт своей детской соображалкой, что это…

Это край! Финиш!

Я ведь не железный. Хотя раньше почему-то был уверен в обратном.

– Котёнок, у тебя совесть есть? – задаю вполне логичный в этой ситуации вопрос, но мелкая лишь подхватывается, открывая мне обзор на пышные грудки, и непонимающе взирает своими очаровательными глазками.

Ну да, действительно… Она ведь до сих пор, наверное, живёт в полной уверенности, что детишек приносит аист.

Ложусь рядом и, бесцеремонно притягивая к себе, укутываю в одеяло. Как только мелкая превращается в куколку, ошалело выглядывающую из импровизированного кокона, отодвигаюсь подальше, дабы, не приведи Господь, не передумать.

– Нам надо кое-что прояснить, Кристина.

Она напрягается от того, что я впервые назвал её по имени и, похоже, ей это не очень нравится. Я же продолжаю неоспоримым тоном:

– Я тебе привёз много одежды и ты должна её носить. На ночь можно одеть пижаму или хотя бы майку и трусики. Раз уж ты решила спать со мной, – как же сладко это звучит… Прокашливаюсь. – То пожалей меня, пожалуйста, я ведь мужчина, как ты сегодня успела заметить в ванной.

Поворачиваю голову к ней и натыкаюсь на растерянный взгляд этой маленькой Дюймовочки. Да даже этот мультяшный персонаж знал об отношениях между двумя взрослыми людьми больше, чем Котёнок.

– Так… Похоже, не с того начал. А с чего тогда? – как последний дебил общаюсь сам с собой. Мелкая всё так же наблюдает за моими жалкими попытками прочитать лекцию «зачем нужна одежда».

– Понимаешь, Котёнок, – продолжаю уже ласковее, чтобы не напугать её своим убогим воспитанием. – Мужчина и женщина… Когда они нравятся друг другу, у них появляется желание не только вместе проводить время, но и заниматься сексом. – замечаю, как её дыхание учащается, а глаза начинают поблёскивать неподдельным интересом. – Чёрт! Как же это сложно! – и на хрена я вообще ввязался в это?