Безрассудный рыцарь - читать бесплатно онлайн полную версию книги автора Трейси Лоррейн (ч. 2)

Быть привязанной к кресту было ближе всего к той свободе, которую я испытала в те выходные. Отпустить все и отдать себя кому-то другому.

Это пьянящее чувство.

То, что я более чем счастлива испытать снова и снова, когда дело касается до Тоби.

Меня осенило, что именно поэтому я позволила ему так публично заявить о себе раньше. Как только он приближается ко мне, все остальное исчезает. Как будто он высасывает из меня все страдания и горе, позволяя мне быть свободной, быть собой. И когда он прикасается ко мне, я горю так, как никогда раньше.

— Ну и выходные выдались, а? — Спрашивает Бри, ее голова явно движется в том же направлении. — Нам следует поехать еще раз. Прошло слишком много времени.

Я киваю, хотя не могу не чувствовать себя странно из-за выходных, наполненных безымянными, безликими парнями, когда прямо сейчас есть только один, который занимает все мои мысли.

— Ага, — рассеянно бормочу я. — Что ты оденешь? — Спрашиваю я, встряхивая голову от грязных воспоминаний о Тоби этим вечером.

Черт, у этого мальчика действительно есть талант.

***

— А вы двое прекрасно выглядите, — с улыбкой говорит мама, когда мы, наконец, появляемся.

Боль в ее глазах все еще заставляет меня сомневаться в этом, но вряд ли я могу спорить после того, что она сказала ранее.

— Я хотела «сексуально», — поддразнивает Бри, — но я приму «прекрасно».

Мама весело качает головой. — О, снова стать молодым и свободным.

Горе угрожает вонзить в меня свои когти из-за того, что она впервые во взрослой жизни одинока.

— Ты уверена, что это нормально? Мы все еще могли бы остаться…

— Я уверена, — уверенно говорит она еще до того, как я заканчиваю говорить. — Это, — говорит она, указывая на нас, стоящих перед нами, — это делает меня такой счастливой. Идите и развлекайтесь.

— У меня есть телефон, — говорю я ей. — Если тебе нужно что-нибудь…

— Мне ничего не нужно. — Она смотрит мне в глаза, побуждая меня возразить.

— Давай, Джо-Джо. Пора найти товарищей по играм, чтобы угостить нас выпивкой.

— Развлекайтесь и оставайтесь в безопасности. Я не буду ждать тебя дома до утра.

— Видишь ли, даже твоя мать думает, что тебе нужно снова поправиться и переспать, — шепчет Бри мне на ухо, заставляя меня расхохотаться.

— Я не уверена, что она именно это имела в виду.

— Конечно да. Давай найдем этих парней.

Как только мы выходим на улицу, Бри вытаскивает из сумочки маленькую бутылку водки.

— Спускайся в люк, Джо-Джо, — инструктирует она, сделав глоток.

— Я думала, ты предпочитаешь что-то легкое, — бормочу я, радостно забирая у нее бутылку.

— Да, внутри дома. Это все, игра, пока мы не вышли. — Она подмигивает, подпрыгивая к ожидающему нас Uber.

К тому времени, когда мы подъезжаем к месту, у меня хорошее настроение, а в животе полно беспорядочных бабочек.

— Посмотрите на себя, — кричит Бри, когда мы входим в главный бар. — Он тебя всячески сводит с ума, да? Я имею в виду, я понимаю. Я почти чувствовала, как хорошо это было раньше, но черт возьми.

— Можешь ли ты перестать напоминать мне, что ты смотрела нас как на живое порно? — Спрашиваю я, хотя уверена, что это бессмысленно.

— Когда у меня будет кто-то, кто дает мне это так хорошо, я отпущу это.

Я качаю головой, направляясь прямо к бару.

— Дамы, — кричит Иден. — Как дела?

Отвернувшись от менеджера, я позволила Бри поболтать с ней, а сама просматривала бар, отчаянно пытаясь найти его. Но я возвращаюсь с пустыми руками.

— Их здесь нет, — кричу я Бри в ухо, как только Иден исчезает.

— Он будет здесь, Джо-Джо. Не напрягайся. Выпей, а потом танцуй. Они найдут нас.

Водка согревает меня изнутри, а Бри берет меня за руку и ведет прямо на середину танцпола. Я позволяю ритму течь сквозь меня, поднимаю лицо к потолку и, наконец, просто отпускаю все.

Писк испуга срывается с моих губ, когда пара рук приземляется на мои бедра за мгновение до того, как твердое тело прижимается к моей спине.

Мне не нужно видеть улыбку Брианны, чтобы понять, кто это. Я чувствую это. Мое тело расслабляется, прижимаясь к нему, как будто оно было создано, чтобы выровняться с его, когда его запах окружает меня.

Положив голову ему на плечо, я поворачиваюсь так, что мои губы оказываются прямо под его ухом.

— Ты пришел, — кричу я, невнятность в моем голосе более чем очевидна.

— Ты думала, что я не приду? — Спрашивает он почти обиженно, когда его бедра начинают двигаться вместе с моими в такт музыке.

Я пожимаю плечами, не желая показаться уязвимой, потому что всерьез начинала думать, что они не покажутся.

— Кроме того, он был как собака с костью после того, как я предложил ему сделать второй раунд с твоей подругой.

Я не могу сдержать смех, когда Нико приветствует Бри, шлепая ее по заднице, хватая ее за горло и прижимаясь губами к ее губам.

— Он выглядит довольно отчаянным.

— Он всегда чертовски в отчаянии, — бормочет он, заставляя меня смеяться.

— Брак, заключенный на небесах, — бормочу я.

— Что? — Спрашивает Тоби, разворачивая меня лицом к себе.

— Я сказала, что это брак, заключенный на небесах.

— Забавно, — бормочет он, опуская голову так близко, что наши носы соприкасаются. — Я думал, ты говоришь о нас.

У меня перехватывает дыхание, когда Тоби захватывает мои губы, целуя так, словно не видел меня неделю, а не всего пару часов, когда его руки скользят с моей талии вниз по заднице, притягивая меня к своему телу.

Наш поцелуй продолжается и продолжается. Песни вокруг нас меняются, люди двигаются, даже врезаются в нас, но мы никогда не поднимаемся на воздух, слишком поглощенные друг другом. Мои руки блуждают по его телу, изучая изгибы и то, как напрягаются его мышцы, когда он двигается.

ТОБИ

Мы уходим отсюда, — кричит Нико мне в ухо. — Ты идешь или как?

— Это вопрос с подвохом? Черт, да, мы идем.

Я смотрю, как он ведет Брианну к выходу, твердо держа руки на ее бедрах.

— Что происходит? — Спрашивает Джоди, ее темные шоколадные глаза смотрят на меня, а на губах играет ленивая улыбка.

— Они уходят. Ты хочешь—

— Да, — с энтузиазмом говорит она. — Куда мы идем?

— Я отвезу тебя, куда ты захочешь, детка, — рычу я ей на ухо.

— Почему у меня такое чувство, что ты вот-вот предложишь забрать меня на небеса?

Глубокий смех раскатывается в моей груди от ее слов.

— Снова? — Язвительно замечаю я, приподнимая бровь и бесстыдно пробегая глазами по ее телу, когда воспоминания о том, каково это — погружаться в нее ранее, нападают на меня, заставляя мой член набухать. — Если ты будешь умолять, я мог бы делать это всю ночь напролет.

— Громкие слова для парня, который не тащит меня за дверь.

— Демон, — шиплю я ей на ухо, наслаждаясь дрожью, пронизывающей ее тело, когда я хватаю ее за шею и быстро целую. — Тогда пошли. Небеса не будут ждать так долго.

Ее смех наполняет воздух вокруг нас, когда мы спешим догнать остальных.

Воздух становится тяжелым, когда мы поднимаемся по лестнице из бара в подвале, и вскоре нас обдает брызгами дождя, который барабанит по тротуару.

— Боже мой, — восклицает Джоди, когда мы выходим, ливень намочил ее белую прозрачную блузку за секунды.

— Если бы я принес пальто, я бы предложил его тебе, — говорю я ей, давая понять, каким джентльменом я мог бы быть, если бы ситуация была другой.

— Быстро, залезайте. Мы едем ко мне домой, — кричит знакомый голос сквозь дождь, и когда я поднимаю голову, я нахожу Брианну и Нико на заднем сиденье Uber, на другой стороне дороги.

— Давай детка. — Я хватаю Джоди за руку, чтобы перебежать улицу, но она не двигается. — В чем дело? — Спрашиваю я, глядя на нее сверху вниз. Ее волосы уже намокли и прилипли к щекам, темный макияж оставляет дорожки на лице.

— Нет, — тихо говорит она, как будто разговаривает сама с собой и даже не подозревает, что я здесь. — Мы пойдем пешком, — вдруг кричит она, прежде чем дернуть меня за руку и потащить по улице.

Дождь не прекращается, но ее шаги не сбиваются.

— Ты с ума сошла? — Я кричу сквозь шум дождя.

— Да, вероятно. — Ее рука выскальзывает из моей, и она поворачивается ко мне лицом, широко раскинув руки. — Разве это не заставляет тебя чувствовать себя живым? — Спрашивает она с широкой искренней улыбкой на лице. Когда я смотрю на нее, что-то внутри меня расслабляется, и я не могу не улыбнуться ей в ответ.

Она права.

— Давай, — говорит она, стягивая с ног каблуки и снимая их. — Бри живет всего в нескольких улицах отсюда, — зовет она.

Покачав головой, с неизменной улыбкой, я бегу за ней. Ее маниакальный смех становится громче, когда я приближаюсь к ней.

В ту секунду, когда она оказывается на расстоянии вытянутой руки, я обхватываю ее за талию и поднимаю с ног.

Она визжит от восторга, когда я кружу ее.

— Тоби, — кричит она, пока я не останавливаюсь и не прижимаю ее к зданию рядом с нами.

Обе наши груди вздымаются, когда мы смотрим друг на друга.

Проливной дождь продолжается. Реки стекают по нашим лицам, когда вода хлещет по нашим телам.

— Ты что-то нечто, — бормочу я.

— Все, что угодно, лишь бы я не утонула. — Она втягивает воздух в ту секунду, когда заканчивает говорить, как будто сожалеет о том, что впустила какую-то реальность.

— Не сегодня, Демон, — шепчу я, захватывая ее рот и просовывая свой язык между ее губами.

Она может вспомнить все это завтра. Сегодня вечером мы забываем, отталкиваем реальность и просто наслаждаемся тем, что мы здесь нашли.

Я поднимаю ее с ног, обвивая ее ноги вокруг своей талии, пока наш поцелуй продолжается.

— Не могу насытиться тобой, детка, — шепчу я в ответ на ее поцелуй.

— Тоби, — стонет она, покачивая бедрами в поисках трения.

— Господи, Демон, — стону я ей в горло. — Ты бы позволила мне трахнуть тебя прямо здесь, не так ли?

— Ты сводишь меня с ума, — говорит она, когда я копирую ее движение, прижимаясь своей твердой длиной к ее влагалищу.

— Значит, до меня ты была полностью в здравом уме, да? — бормочу я, целуя и покусывая ее шею.

— То— о, дерьмо.

Ее голова откидывается назад, прислоняясь к грубой стене позади нее, когда я попадаю в идеальное место. Ее пальцы впиваются в мои плечи, пока я продолжаю.

— Черт, ты завораживаешь, — выдыхаю я, совершенно потерянный, наблюдая, как она разваливается передо мной.

— Тоби, — кричит она, и ее голос достаточно громкий, чтобы привлечь к нам внимание — не то чтобы я уверен, что кто-то скучал по нам. — О, черт, черт.

Она уже на грани, когда громкая сирена прорезает окружающий нас дождь.

Наши глаза встречаются на секунду, прежде чем мы оба громко смеемся.

Поставив ее на ноги, я хватаю ее за руку и тяну за собой, оба смеемся, когда мы покидаем место почти совершенного преступления.

— Тобиас, из-за тебя у меня будут проблемы, — выдавливает она сквозь тяжелое дыхание, замедляя ход перед зданием.

Сирена давно затихла, но мой кайф и адреналин, бурлящий в моих венах, остались.

Поднимаясь по лестнице к зданию, мой взгляд прикован к заднице Джоди, пока она роется в сумке в поисках ключей.

— Дерьмо, — рявкает она, когда они падают с ее замерзших пальцев прямо в лужу.

Подняв их, я обхватываю ее руками сзади и вставляю один из ключей в замок. Удача должна быть на моей стороне, потому что я делаю правильный выбор.

Сильная дрожь пронзает тело Джоди, когда мое тепло касается ее.

— Блять, ты замерзла.

— Я в порядке, почти не чувствую, — возражает она, но как только мы входим внутрь и захлопываем за собой дверь, становится ясно, что она лжет.

Ее зубы начинают стучать, ее тело дрожит еще до того, как мы добираемся до лестницы.

— Иди сюда, Демон, — говорю я, сбивая ее с ног и прижимая к своей груди.

— Ее квартира находится на четвертом этаже. Ты не можешь…

— Смотри на меня, детка. Так я тебя согрею.

— Теперь это звучит так, как будто я не могу спорить с этим.

К тому времени, когда Джоди останавливает меня возле квартиры Брианны, я уже не могу отрицать, что мои руки не болят — не то чтобы я собирался говорить ей об этом говорить.

— Вставь ключ в замок, Демон.

— Мы можем столкнуться с чем угодно.

— Я видел Нико в его худшем проявлении, и мы уже знаем, что Брианне все равно, если судить по «Ночи в Аиде».

Джоди смеется, давая мне понять, что я прав.

— Тогда давай сделаем это. Нам просто придется отбелить глаза позже.

Со смехом я распахиваю дверь и иду внутрь.

— Спасибо, блять, за это, — бормочу я, находя пустую гостиную, хотя вскоре становится ясно, что они не слишком далеко, потому что крики Брианны о Боге наполняют воздух вокруг нас.

— Детка, ты вся дрожишь, — говорю я, когда мурашки по ее телу только усиливаются.

— Может быть, целоваться под дождем было плохой идеей.

— У меня есть получше. Где ванная комната?

Джоди указывает на дверь в другом конце гостиной, и я направляюсь к ней.

Как только мы оказываемся внутри, я закрываю дверь ногой и опускаю ее задницу на стойку.

— Что ты делаешь? — Спрашивает она, когда я поворачиваюсь к ней спиной.

— Именно то, что я обещал. Согреваю тебя.

Наклонившись в душ, я включаю его, прежде чем отступить между ее бедрами.

— Руки вверх, детка, — требую я, быстро обхватив пальцами низ ее промокшей блузки и потянув ее вверх по телу. Остальная ее одежда быстро следует за ней, пока она не оказывается передо мной, совершенно голая.

— Господи, — выдыхаю я, теряясь в ее греховных изгибах, но в ту секунду, когда я вижу мурашки по ее коже, я вспоминаю, что мы должны были делать.

— Садись, — требую я, раскручивая ее и шлепая по заднице, чтобы она двигалась.

— Тебе лучше присоединиться ко мне, — предупреждает она, бросив на меня грозный взгляд через плечо.

— Ты вот-вот будешь голой, и вода будет течь по тебе. Я в деле, Демон.

Потянувшись за голову, я пытаюсь стянуть джемпер с тела, но этот ублюдок прилип ко мне, как клей.

Смех Джоди поражает меня, когда я пытаюсь вырваться из своей промокшей насквозь одежды, хотя ее веселье вскоре прекращается, когда я стягиваю свои боксеры с бедер, позволяя моему твердому члену высвободиться.

Она отступает, когда я иду к ней в душ, и на моих губах появляется улыбка.

— Слишком поздно бежать, Демон.

Ее глаза задерживаются на мне, прежде чем воздух сотрясает вздох шока, когда ее спина ударяется о холодную плитку.

— Теперь ты у меня, и я не отпущу тебя.

— Я не уверена, что это было — угроза или обещание, — дразнит она.

— Может, и то, и другое понемногу, — честно говорю я, тесня ее. — И, к несчастью для тебя, — бормочу я, прижимая предплечья к стене по обе стороны от ее головы, — слишком поздно что-то с этим делать.

Когда вокруг нас льется вода из душа, остальной мир перестает существовать, когда я прижимаюсь губами к ее и продолжаю с того места, на котором мы остановились — только на этот раз со значительно меньшим количеством одежды и гораздо большим шансом получить то, что нужно нам обоим.

— Тоби. — Мое имя срывается с ее губ, как вздох, когда я впиваюсь зубами в ее шею, прежде чем быстро успокоить укус языком. — О Боже. Мне нужно—

— Я точно знаю, что тебе нужно.

Я поднимаю ее с ног, и она быстро обхватывает меня ногами, имитируя нашу предыдущую позу.

— Я бы трахнул тебя прямо на улице на глазах у всех, надеюсь, ты это знаешь, — рычу я ей в ухо, пока мой член касается ее влагалища.

— Да, да, — скандирует она, покачивая бедрами вперед в надежде получить то, что ей нужно.

— И ты бы тоже позволила мне, не так ли? Мой грязный маленький демон.

— Да, — кричит она, когда я меняю наше положение, вводя в нее только кончик. Ее мышцы напрягаются, пытаясь затащить меня глубже. — Тоби, — хнычет она.

— Умоляй, — требую я, монстр внутри меня хочет услышать, как она произнесет эти слова.

— Пожалуйста, Тоби. Пожалуйста.

— Пожалуйста, что? — Спрашиваю я пугающе пустым голосом. Не то чтобы она замечала. Она слишком отчаянно нуждается в том, что я могу ей предложить.

— Трахни меня. Пожалуйста… да, — кричит она, когда я толкаюсь вперед, наполняя ее одним быстрым движением бедер.

Мои зубы скрипят, когда ее пылающие бархатные стены обхватывают меня, засасывая все глубже, как в прямом, так и в переносном смысле, в это извращенное состояние с ней.

Для нее я идеальный незнакомец, идеальное отвлечение. Она понятия не имеет, что на самом деле я ее худший кошмар.

Запустив пальцы в ее мокрые волосы, я запрокидываю ее голову назад, завладевая ее губами в жестоком поцелуе, который наполняет мой рот привкусом меди. Я понятия не имею, моя это кровь или ее, но мне также на самом деле все равно, поскольку я трахаю ее с полной отдачей, пока она не кричит о своем освобождении, и я не опустошаюсь глубоко внутри нее.

— Тебе уже хорошо и тепло, детка? — Спрашиваю я, выскальзывая из ее тела и протягивая руку за бутылочкой геля для душа, стоящей сбоку.

ДЖОДИ

Громкий стон срывается с моих губ, большие пальцы Тоби впиваются в напряжение, сковывающее мои плечи, пока он моет каждый дюйм моего тела.

Это самый ошеломляющий, но в то же время самый приятный момент в моей жизни.

Этот парень… слишком хорош, чтобы быть правдой.

Он трахается как дикарь, но от его сладости, его нежности у меня в груди образуется комок.

Это не может быть по-настоящему. Этого просто не может быть.

Я не настолько чертовски удачлива.

Я едва могу держаться на ногах к тому времени, как он заканчивает обрабатывать мою спину, и когда он разворачивает меня, я снова встречаю его взгляд, темный и голодный, и мой желудок сжимается, несмотря на усталость, овладевающую мной.

Отрывая от него взгляд, я осматриваю его тело, мой взгляд задерживается на шраме высоко на его груди, прежде чем опуститься ниже. Его рельефная грудь, рельефный пресс, этот V-образный вырез, который ведет к… Весь воздух вылетает из моих легких, когда я вижу его напрягшийся член.

У меня слюнки текут от желания еще раз попробовать его, и я протягиваю руку без каких-либо указаний от моего мозга. Но мне никогда не удается установить контакт.

Его пальцы сжимают мое запястье, останавливая меня.

Другой рукой он выключает душ, прежде чем меня вытаскивают. Через несколько секунд я уже обернута полотенцем и наблюдаю, как он оборачивает другое вокруг своей талии, его член упирается в него.

— Разве ты не хочешь…

Мои слова прерываются, когда его губы находят мою шею, целуя и покусывая влажную кожу.

— Больше, чем я могу выразить словами, Демон. Но я могу подождать.

— Но я—

— Пошли, — бормочет он, беря меня за плечи и уводя из ванной обратно в гостиную.

Он осторожно толкает меня на диван и хватает одеяло, висевшее на его спинке. И, поцеловав меня в голову, снова уходит.

— Куда ты идешь? — Спрашиваю я в панике.

— У Бри есть сушилка для белья? — Кричит он через плечо, и я, черт возьми, чуть не превращаюсь в лужу, когда он возвращается из ванной с нашей одеждой в руках, заботливо вытаскивая мою кожаную юбку и свой джемпер из кучи.

— Д-да, и то, и другое, — говорю я, переводя взгляд на машину на маленькой кухне.

Я с восторгом наблюдаю, как он выворачивает карманы и засовывает внутрь нашу одежду, прежде чем понять, как это работает.

Он продолжает возиться, пока не находит для нас обоих сидр — не его напиток, если судить по тому, как морщится его нос, — и возвращается с ними в одной руке и содержимым своего кармана в другой.

— Включи что-нибудь, — инструктирует он, передавая мне пульт. — Что-то подсказывает мне, что нам понадобится весь шум, который мы можем получить, чтобы заглушить их.

Я хихикаю, включаю телевизор и нахожу повторы «Переростков» на том канале, на который он уже настроен.

— Мне это нравится, — говорю я, забирая у него сидр из ревеня.

— Действительно? — Спрашивает он, выглядя чертовски скептически.

— Действительно. Доверься мне. — Я подношу бутылку к губам, когда что-то вспыхивает в его глазах, но вскоре исчезает, когда они падают на мои губы, когда я слизываю пару капель сладости.

— Я уже меняю свое мнение, — бормочет он.

— Ты даже не пробовал, идиот.

Поднося бутылку к его губам, я вижу, как напрягаются и растягиваются мышцы его шеи, когда он глотает.

Хм. Действительно вкусно.

— Могло быть и хуже, — признается он, делая еще глоток.

Я закатываю глаза, и улыбка, которую я получаю в ответ, ударила бы меня по заднице, если бы я уже не улыбалась.

— И что теперь? — Почти нервно спрашиваю я. Ненавижу, что звучу неуверенно. Обычно я не такая с парнями, но тогда я думаю, что эти парни не Тоби, и обычно они только на одну ночь. Сейчас у нас вторая ночь, и между нами все меняется.

Да, я все еще сижу здесь, практически ожидая, что он снова возьмет меня, но это еще не все.

От одного взгляда на него что-то успокаивается внутри меня. Его прикосновение способно сжечь меня до глубины души. А когда мы вместе, ничего другого в мире не существует. Это — он — именно то, что мне сейчас нужно.

— Сейчас, — рычит он, ставя свою бутылку рядом с моей и поворачиваясь ко мне с голодным и откровенно грязным взглядом в глазах, от которого мое сердце бешено колотится в груди.

Он поднимается и нависает надо мной, заставляя меня чувствовать себя крошечной мышкой, которую вот-вот поймает большой плохой охотник.

Схватив мои икры, он тянет меня вниз по дивану, мое полотенце едва держится, пока я двигаюсь, прежде чем упасть на меня.

— А теперь, — повторяет он, его нос — и, что более важно, его губы — всего в одном дыхании от моего. — Ничего.

Он опускается рядом со мной, втискивая свое большое тело между мной и спинкой дивана, и я издаю шокированный и разочарованный смешок.

— Детка, — вздыхает он. — Я знаю, что ты делаешь. И хотя я мог бы быть более чем счастлив услужить, я также знаю, что тебе нужно кое-что больше, чем секс.

— Это невозможно, — дуюсь я.

— Когда ты в последний раз нормально спала? — Спрашивает он, и все мое тело напрягается, пока я пытаюсь найти ответ. — Вот именно, — шепчет он, его дыхание на моей шее заставляет все мое тело дрожать. — Я мог бы провести всю ночь, делая с тобой миллион и одну вещь, заставляя тебя забыть свое проклятое имя, но я не буду.

— Почему? — Слово выходит нуждающимся, когда я пытаюсь сдержать свои мольбы о том, чтобы он сделал именно так, как он описал.

Я смотрю в его темно-синие глаза, ожидая его ответа. Его пальцы щекочут, когда он обхватывает рукой мою шею сзади, прижимаясь своим лбом к моему и удерживая нас вместе.

— Во-первых, потому что я хочу, чтобы завтра ты смогла ходить. У меня есть планы пригласить тебя на завтрак.

— О, — задыхаюсь я. Эта действительно для него не просто секс на одну ночь, не так ли?

Надежда по-дурацки начинает парить во мне, поскольку я думаю, что это может быть началом чего-то хорошего после всего того дерьма, которое было выброшено на меня в последнее время.

— И второе, тебе нужно поспать. — Его губы находят мои прежде, чем я успеваю возразить, и он целует меня так, что у меня поджимаются пальцы на ногах. Мои руки блуждают по его безумному телу под одеялом, которым он накрыл нас, и я бесстыдно стягиваю с него полотенце, чтобы дотянуться и схватить его за задницу. Его член жадно трется о мое бедро, но он никогда не добивается большего, пока его собственные руки блуждают, оставляя свои следы на моей коже.

***

Когда я начинаю просыпаться ото сна, до меня доносятся чьи-то близкие голоса.

Протягивая руку, я бездумно ищу Тоби, не открывая глаз. Моим последним воспоминанием о нашей ночи вместе было переплетение моих конечностей с его и его губы на моих.

Идеально.

— Что? — Задыхается знакомый голос. — Мы были не настолько громкими.

— Хочешь сказать это своей соседке, которая пришла стучать? Она думала, что тебя покалечили во сне, — грохочет низкий голос, от которого на моих губах расплывается широкая улыбка.

— Ну, она такая и есть. Шея у нее ничего, но ты бы видел ее си…

— Я в порядке, — говорит Тоби, и Бри визжит, как будто Нико действительно собирался показать, какой беспорядок он устроил с ее грудью.

— Братан, ты можешь критиковать сколько угодно, но не думай, что мы не слышали вас обоих в душе, — начинает Нико.

— Примерно на пятнадцать минут. Вы двое провозились всю гребаную ночь.

Мне не нужно оборачиваться, чтобы понять, что и у Бри, и у Нико, вероятно, на лицах появились чертовски самодовольные ухмылки.

— Ты мог бы сделать то же самое, чувак. У тебя не хватило выносливости?

В комнате воцаряется тишина.

— Да, или я мог бы дать ей поспать и дать хотя бы половину шанса справиться с тем дерьмом, которое происходит в ее жизни прямо сейчас, — говорит Тоби, игнорируя насмешку Нико.

Снова воцаряется тишина, когда я снова превращаюсь в лужицу перед этим невероятным парнем.

— Как много она тебе рассказала? — Спрашивает Бри.

— Достаточно, чтобы понять, что она тонет. Достаточно, чтобы знать, что я хочу помочь.

— Ой, — жалуется Нико.

— Почему ты не можешь быть таким же милым и заботливым, как твой лучший друг? — Огрызается Бри.

Один из парней — я полагаю, Нико — фыркает. — Ты не особо жаловалась на это прошлой ночью. Хорошие парни не трахаются так, как я, Сирена.

— Э… я видел Тоби за работой. Уверяю тебя, что так оно и есть.

— Что ты предлагаешь? — Нико хмыкает. — Хочешь перейти на другую сторону? Конечно, он может устроить хорошее шоу. Если ты действительно хочешь—

— Доброе утро, — вздыхаю я, обрывая всякую чушь, которую он собирался извергнуть дальше.

Заворачиваясь в одеяло, я сажусь и смотрю на всех них, пьющих кофе за барной стойкой. Я должна сделать двойной дубль, потому что это такое странно одомашненное зрелище.

Бри никогда, я имею в виду, никогда не занимается этим на следующее утро с парнями. Она из тех девушек, которые любят трахать и выбрасывать. Единственный парень, с которым у нее были повторы за последние несколько лет, — Брэд, и, по-видимому, это только потому, что у него волшебный член, инкрустированный бриллиантами, или что-то в этом роде. Это, конечно, не потому, что она видит себя в белом платье идущей навстречу ему в церкви. Я знаю это точно. Так что тот факт, что Нико все еще здесь, красноречиво говорит либо о его личности, либо о его способностях в постели. Судя по тому ограниченному времени, которое я провела с ним, я бы предположила последнее.

— Это очень… цивилизованно.

— Разве мы не всегда такие? — Спрашивает Бри, слезая с колен Нико и направляясь к кофемашине.

Я подхожу ближе, нисколько не испытывая ненависти к тому, что и Тоби, и Нико сидят там в одном нижнем белье. За прошедшие годы я, конечно, просыпалась и с худшими зрелищами.

— Иди сюда, — говорит Тоби, протягивая руку.

— Я просто собираюсь… — я указываю на ванную, более чем осознавая, что мне нужно освежиться, прежде чем подойти к нему слишком близко.

Я успеваю сделать два шага, прежде чем он протягивает руку и тащит меня к себе на колени.

Его взгляд ловит мой на мгновение, прежде чем наши губы сталкиваются. Я борюсь с ним, когда он пытается засунуть свой язык мне в рот, но проигрываю битву, когда ему удается просунуть руку под одеяло и ущипнуть меня за сосок.

Я задыхаюсь, мои губы раздвигаются и дают ему доступ, которого он жаждет, в то время как я внутренне съеживаюсь от состояния моего утреннего дыхания.

— Забавно, что ты думаешь, что мне не все равно, — бормочет он мне в губы, наконец позволяя мне глотнуть воздуха.

Я ерзаю рядом с ним, чувствуя, как его член растет подо мной.

— Иди. Если только ты не хочешь чего-то большего, чем поцелуй с добрым утром.

— Не позволяй нам останавливать тебя, — добавляет Нико. — Я готов к следующему раунду. Смотри, — говорит он, притягивая Бри к себе и засовывая ее руку под прилавок.

— Животное, — шипит она.

— Тебе чертовски нравится это, Сирена.

— Иисус. Я собираюсь пописать. Постарайся держать это в штанах, пока меня не будет, хорошо? — Говорю я Нико с ухмылкой.

— Я не могу давать такие обещания, Джо-Джо. — Он подмигивает, прежде чем я отворачиваюсь от них всех и бегу в ванную.

Как только я закрываю за собой дверь, я делаю глубокий вдох и пытаюсь привести голову в порядок.

Я понятия не имею, чего я ожидала этим утром. Я не позволяла себе думать об этом, растворяясь в Тоби. Но я почти уверена, что, если бы это было так, я бы не представила, как мы все сидим и играем в дом.

Сбросив одеяло, я писаю, прежде чем найти свою зубную щетку в шкафу Бри и приняться за привидение себя в порядок.

Меня пугает стук в дверь, но я быстро расслабляюсь, когда за ним следует женское: — Это всего лишь я.

Она впускает себя, даже глазом не моргнув, что я стою здесь совершенно голая.

— Принесла тебе джемпер Тоби, чтобы надеть, — говорит она с улыбкой.

Когда я впервые посмотрела на нее, от моего внимания не ускользнуло, что она счастливо ходит в рубашке Нико.

— Спасибо, — бормочу я, беря у нее его и надевая себе на голову.

Может быть, прошлой ночью он промок насквозь, но, когда я вдыхаю, я быстро понимаю, что он все еще пахнет им. Мне едва удается сдержать вздох удовлетворения.

— Итак… — начинает Бри, и я не могу сдержать улыбку, которая появляется на моих губах.

— Он мне очень нравится, — признаюсь я, и мое сердце трепещет в груди.

— Я знаю, я вижу это каждый раз, когда ты смотришь на него. Я почти уверена, что он тоже чувствует то же самое.

— Да? — Спрашиваю я, ненавидя свою уязвимость, но ничего не могу с собой поделать. Мне нужно, чтобы она подтвердила, что то, что я чувствую, не безумие. Я имею в виду, это полное сумасшествие, но… я вздыхаю.

— Ага. Его глаза становятся мягкими, когда он смотрит на тебя. Это чертовски мило.

Как бы мне ни хотелось услышать больше, я перевожу разговор на нее, пытаясь держать свое сердце в узде.

— А как насчет вас с Нико? Ты выглядишь уютно этим утром.

— Фу. — Она закатывает глаза и машет мне рукой. — Он отказался уходить.

Я немного отхожу назад. — Ты пыталась его заставить?

— Конечно. Я не делаю… этого. — Она указывает на то, что происходит по ту сторону двери.

— Ой, это мило. Он хотел провести с тобой больше времени.

— Нет. Он сказал мне, что не уйдет без Тоби, а Тоби отказался уходить, потому что обещал тебе завтрак. Здесь происходит только одна история любви, Джо-Джо, и она не моя.

Мои губы приоткрываются, чтобы возразить, но она предвидит это и упирается руками в бедра.

— Даже не думай об этом, — выплевывает она. — Я не хочу и не нуждаюсь в мужчине ни по какой другой причине, кроме его члена… ну, может быть, его языка. Так что хватит думать о двойных свиданиях и прочем дерьме. Не произойдет.

Я показываю ей язык. — Кайфоломщица.

— Что бы ни было. Подними свой зад и осчастливь этого мальчика, сидящего за моей стойкой. Он похож на грустного маленького щенка, который тоскует по тебе.

— Заткнись, он не такой.

Она приподнимает бровь.

— И пусть он пригласит тебя на завтрак, чтобы Нико покинул мою чертову квартиру.

— Ты же не это имеешь в виду. Прошлой ночью ты думала, что он был Богом.

— Это было прошлой ночью. Это сегодняшнее утро, и у меня есть дела.

— Ох?

Она свирепо смотрит на меня. — Ты заноза в моей заднице, Джоджо. Иди, кыш. — Она выпроваживает меня из ванной и садится мне на хвост, когда я заворачиваю за угол и Тоби не сводит с меня глаз.

— Видишь, — шепчет она. — Этот взгляд прямо здесь. Сражен, девочка. Я тебе говорю.

— Черт возьми, ты хорошо выглядишь в этом, Демон, — стонет Тоби, пожирая меня глазами.

— Хорошо, отлично. Мы можем сейчас пойти за едой, учитывая, что она отказывается позволить мне съесть ее? — Дуется Нико.

— Джо-Джо, иди одевайся, чтобы эта собака ушла из моей квартиры.

— Ты знаешь, что твоя киска будет скучать по мне, как только я уйду, — возражает он.

— У меня есть довольно приличный вибратор и парень на быстром наборе, который может добраться сюда чертовски быстро, если мне понадобится что-то более… аутентичное.

Лицо Нико ненадолго ожесточается при упоминании о том, что она встречается с кем-то еще, но он так быстро скрывает это, что я начинаю задаваться вопросом, не вообразила ли я это.

— Хорошо, но я надеюсь, что тебе понравится неуклюжий секс, потому что мы оба знаем, что это будет по сравнению с тем, что ты могла бы получить со мной.

Она подходит к нему, уперев руки в бедра и сузив глаза. Она как змея, готовая напасть, и я знаю, что все, что сейчас сорвется с ее губ, обязательно ужалит.

— На самом деле Брэд лучше тебя. По сравнению с этим ты выглядишь как болван с двумя насосами.

Боль мелькает на его лице так быстро, что если бы вы моргнули, то пропустили бы ее раньше, чем он запрокинул голову и рассмеялся.

— Ты такая дерьмовая лгунья, Сирена. Но неважно. Прошлой ночью я получил больше, чем мне было нужно. Брэд, — рычит он, — более чем желанный гость в моих «неряшливых секундах» (с англ. «sloppy seconds» — в групповом совокуплении время между партнёрами женщины).

Напряжения, возникающего между ними, когда они пристально смотрят друг на друга, достаточно, чтобы поджечь все помещение.

— Мне, наверное, стоит пойти и одеться, — говорю я, хватая со стойки то, что, как я предполагаю, является моим кофе, и быстро выпиваю половину.

— Или ты могла бы просто пойти в этом. У меня, конечно, нет никаких жалоб. — Костяшки пальцев Тоби скользят по задней поверхности моего бедра, прежде чем он хватает меня за задницу.

— Я бы так и сделала, но тогда все женщины начнут глазеть на твою голую грудь, — выпаливаю я, тут же жалея об этом, когда его глаза загораются от восторга.

— Я бы не заметил, — признается он, его глаза бегают по мне. — Я пристально смотрю только на одну женщину.

Бри давится от его слов, а я падаю в обморок. Жестко.

— Дай мне десять минут, и мы сможем убраться с твоих глаз долой, — говорю я, мчась к ее спальне.

Я не удивляюсь, когда она следует за мной.

— Видишь, я же говорила тебе, — радостно объявляет она, падая на свою кровать, которая представляет собой не что иное, как стопку скрученных простыней.

— Почему ты так сильно хочешь избавиться от Нико? Я думаю, вы двое…

— Не надо, — рявкает она, бросая в меня подушкой.

— Фу, мерзко. Не может быть, чтобы на нем не было хотя бы одной из твоих телесных жидкостей, — шиплю я, отбрасывая его обратно.

— О, как будто на моем диване нет ни одной твоей, — указывает она, изогнув бровь.

— На самом деле это не так. Мы не трахались на твоем диване.

Ее бровь морщится в замешательстве.

— Так, что же вы делали?

— Немного поговорили. Целовались. А потом уснули.

— Ха, — бормочет она. — Может быть, он не тот человек, за кого я его принимала, — размышляет она.

— Бри, этот парень отвел нас в чертов секс-клуб в первую ночь, когда мы встретились, и привязал меня к…

— Андреевский крест, — добавляет Бри, когда я пытаюсь придумать его название.

— Ага, это, — бормочу я, выдвигая ее нижний ящик, в котором лежат мои вещи.

До того, как Джо, а потом и папа умерли, я практически жила здесь с ней. Но мама во мне слишком нуждалась, и я снова провожу все больше и больше времени дома.

Я скучаю по этому. Свобода, бесконечные ночи. Даже сумасшедшие ночи.

Со вздохом я натягиваю трусики и леггинсы на ноги.

— Я не думаю, что нам нужно обсуждать способность этого парня делать работу правильно.

— Может и так… но не трахать тебя на диване, пока вы оба голые… У парня должно быть самообладание гребаного камня.

— Он был заботлив. Это было… мило.

— Странно, — говорит она в то же время, заставляя меня смеяться.

— Есть хорошие парни, Бри. То, что тебя привлекают придурки, не означает, что их не существует.

— Да, я уверена, что они есть. Но я бы предпочла, чтобы кто-то сломал мне постель, а не сердце.

Надевая бюстгальтер, я натягиваю через голову платье в цветочек и роюсь в ее гардеробе, надеясь, что оставила здесь какую-нибудь обувь. Черт его знает, я не могу надеть ее клоунские туфли.

— Бинго, — шиплю я, обнаружив пару ботинок, о существовании которых забыла.

Наверное, мне следует приложить некоторые усилия, чтобы сделать что-нибудь со своей прической и макияжем, но этого не произойдет, пока я не выпью еще кофе и еды. Собрав волосы в небрежный пучок, я поворачиваюсь к Бри, которая бездельничает в своей постели в полусне. Неудивительно, если она не спала всю ночь.

— Как я выгляжу? — Спрашиваю я, раскинув руки по бокам.

— Девочка, он бы все равно смотрел на тебя как дурачок, даже если бы ты была в мусорном мешке.

Я поднимаю брови.

— Ты выглядишь идеально. Теперь иди. Я хочу, чтобы эти вонючие мальчишки ушли из моей квартиры.

Я открываю рот, чтобы сказать ей, что они пахнут так, что от них текут слюнки, но быстро решаю этого не делать.

Она приняла решение, и его не изменить.

— Хорошо, пошли. Мне нужна еда, — объявляю я, подходя к одетому Тоби, сжимая его джемпер в моих руках. Он улыбается мне, берет его и натягивает через голову.

— Слава богу, блядь, женщина, которая согласна с чем-то, что я говорю, — рявкает Нико. — Спасибо за оргазмы, Сирена. — Он подмигивает Бри, которая появилась в дверях, теперь уже в своей собственной безразмерной толстовке, позволяя Нико забрать свою рубашку обратно.

Он подносит ткань к носу и вдыхает.

— Ты терлась об это своей киской?

— Господи Иисусе, — бормочет Тоби. Схватив меня за руку, он тащит меня к входной двери. — Спасибо, что позволила нам переночевать, Брианна. Извини за этого болвана. Не могу контролировать эту свинью, — бросает он через плечо, прежде чем распахнуть дверь и жестом велеть Нико убираться к черту.

— Уже скучаю по тебе, милые щечки. — Он посылает воздушный поцелуй Бри и направляется к лестнице.

— Он всегда такой?

— Придурок? Да, в значительной степени. Это часть его обаяния.

— Знаешь, я тебя слышу, — рявкает Нико в нескольких шагах от нас.

— Я более чем в курсе. Ты пойдешь с нами завтракать?

— Чтобы смотреть, как вы трахаете друг друга глазами? Нет, я в порядке, спасибо. Я просто поймаю тебя позже, хорошо?

— Конечно, мужик.

Тоби обнимает меня за плечи и притягивает к себе.

— Где же здесь хорошее место, где можно поесть? — Спрашивает он, пока Нико зависает снаружи, ожидая такси.

— Он слишком зол, для парня, который провел всю ночь в более чем желанной киске, — бормочу я, когда мы уходим.

Тоби громко смеется.

— Ты что-то нечто, ты знаешь это?

ТОБИ

— Привет, это я. — Раздается голос после мягкого стука в мою входную дверь. — Ты дома и одет? — Спрашивает она со смехом.

— Ага, берег чист, — отвечаю я, не отрывая глаз от телевизора.

— Братан, ты играешь без меня? — Стелла злится, когда появляется, видя, что я играю в Xbox.

— Ну, да. Я действительно хотел победить.

— Да пошел ты, я все еще учусь, — рявкает она, падая рядом со мной после того, как схватила второй контроллер.

— Ты хочешь, чтобы я остановился, не так ли?

— Что меня выдало? — Спрашивает она, размахивая контроллером перед моим лицом и ставя ноги на мой кофейный столик.

— Я думал, нам пора уходить, — говорю я, понимая, что просто теряю время перед тем, как отправиться к Галену — папе — на ужин.

— Да, но Себ только что вернулся.

— Хорошо, — вздыхаю я, заканчивая игру и переключая ее на двух игроков. Я могу сделать вид, что разозлился, но на самом деле мне очень нравится убивать людей с моей сестрой. И, по крайней мере, таким образом, мне не нужно беспокоиться о том, что кто-то на самом деле собирается стрелять в нее. Не то чтобы она не умела обращаться с пистолетом или ножом. Черт возьми, даже ее кулаки смертельны. Девушка — ходячее чертово оружие. Что-то, о чем, я уверен, Дэмиен не знал, когда Гален привел ее домой. Она одна из нас насквозь, и я чертовски горжусь этим.

— Готова?

— Я всегда, черт возьми, готова, — шипит она, когда я нажимаю кнопку воспроизведения.

Я ныряю направо, а она идет налево, прячась за стеной и ожидая, пока первый парень, которого она знает, выйдет из здания напротив.

— Да, — кричит она, когда попадает в него с первого выстрела.

— Приятно видеть, что ты учишься.

— Возможно, ты лучше меня с пистолетом на экране, но мы оба знаем, что я превзойду тебя на стрельбище в любой день, старший брат.

— Я думаю, это то, с чем мне нужно тебя познакомить, — говорю я между тем, как стреляю в нескольких наших врагов и ныряю за ящик.

— Ты в деле. Назови день и время. Я могла бы даже сделать это с завязанными глазами, чтобы помочь тебе. Мне бы не хотелось заставлять моего большого, плохого, пугающего брата плакать.

Я смеюсь, когда кто-то выпрыгивает из-за угла, чего она не ожидала, и одним выстрелом застреливает ее.

— Ты что-то говорила, сестренка?

— Удачный выстрел.

— Конечно конечно.

Мы все еще спорим двадцать минут спустя, когда Себ входит в мою квартиру и застает нас осыпающими друг друга оскорблениями.

— Ах, я вижу, вы снова сближаетесь, — бормочет он, опускаясь на другой конец моего углового дивана, наблюдая за нами с весельем, пляшущим в его глазах.

— Тебе нужно тренироваться в Xbox со своей девушкой, чувак. Для крутой задницы она довольно дерьмовая.

— Пфф, у нас есть более важные занятия в свободное время, чем игры.

— О, я не знаю, — бормочет Стелла. — Мы играем во множество игр. Помнишь ту ночь, когда мы играли в спрячь—

— Хватит, — рявкаю я, заканчивая игру и бросая свой контроллер на кофейный столик, не в силах сейчас слушать их сексуальные подвиги.

— Как прошла твоя ночь? Ты никогда не говорил, повезло ли тебе, — говорит Стелла, поворачиваясь ко мне лицом.

— Это было хорошо, — говорю я, вставая и направляясь на кухню за десертом, который обещал маме принести с собой на наш семейный ужин.

— Хорошо? Это действительно все, что ты мне дашь?

— В отличие от вас двоих, я не особо люблю целоваться и рассказывать.

— Скучно, — усмехается Стелла. — Значит, в эти выходные секс-клуба не будет?

— Иисус Христос. Себ, успокой свою женщину, — легкомысленно бормочу я.

— О да, потому что ее так легко контролировать. И ты полагаешь, что я тоже не хочу знать об этой загадочной девушке и твоем маленьком незаконном визите в Аид. Бро, это горячо. Не знал, что в тебе это есть.

— Это не так. Однако в ней это было.

— О, гори, братан, — рявкает Себ, протягивая мне руку, чтобы дать пять, в то время как Стелла бормочет о том, что мы жалкие похотливые мальчишки.

— Пожалуйста, позволь мне познакомиться с этой девушкой, чтобы я могла искренне извиниться за тебя, — говорит Стелла, когда мы втроем заходим в лифт.

— Серьезно? — Спрашиваю я, нажимая кнопку первого этажа. — Я не подпущу ее ни к одному из вас. Она думает, что я порядочный человек. Я хочу сохранить это как можно дольше.

— Тобес, — вздыхает Стелла. — Ты хороший человек.

— Я уверен, что есть много людей, у которых есть веские аргументы против этого. — Сама Джоди в недалеком будущем. Мой желудок скручивается при мысли о том, что я причиню ей боль, но я знаю, что не могу сейчас повернуть назад. Я слишком увлечен этим планом.

— Эх, да пошли они к черту. Не все могут быть правы все время

Она толкает меня локтем.

— Шутки в сторону, она вызывает улыбку на твоем лице. Так что, насколько я понимаю, ты можешь продолжать делать то, что делаешь.

— Она хорошо отвлекает.

Волна напряжения проходит по замкнутому пространству, когда лицо человека, от которого мне нужно отвлечься, мелькает в моем сознании.

— Я знаю, что ты не хочешь об этом говорить, — начинает Себ. — Но тебе не кажется, что, может быть, тебе стоит просто покончить с этим? Оставить все позади?

— Я так и сделаю. Но еще не время. Смерть — это слишком просто.

— Но это все равно морочит тебе голову, чувак. Я не уверен, что оно того стоит.

Звонит лифт, возвещая о нашем прибытии, и я делаю шаг вперед, более чем готовый оставить этот разговор позади.

— Это того стоит, — бросаю я через плечо. Это будет более чем ценно, поскольку я вырву его мир прямо из-под него, как он сделал это с нами.

Злобная улыбка искривляет мои губы, когда я иду к своей машине, хотя я не могу игнорировать болезненное скручивание моего живота, которого никогда не было, когда я думал о своей мести.

Проглотив все это, я передаю Стелле чизкейк и проскальзываю на водительское сиденье.

Направляюсь к Галену, а теперь и к маме чертовски странно. Видеть, как мама счастлива с другим мужчиной, несмотря на то, что ее настоящий муж чудовище худшего вида, странно, и к этому нужно время, чтобы привыкнуть. Как и тот факт, что этот человек также оказался моим биологическим отцом, и что, пока Джонас изменял моей маме с Джоди, моя мама тоже делала грязные дела.

Их отношения действительно были испорчены с самого начала. Жаль, что ни один из них ничего не сделал по этому поводу; у нас у всех была бы гораздо более легкая жизнь, если бы они это сделали.

Стелла и Себ, к счастью, уводят разговор от ядовитой крысы, запертой в нашем подвале во время короткого путешествия.

Как только мы въезжаем на подъездную дорожку Галена, он и мама появляются с широкими улыбками на лицах. Они выглядят как идеальные родители.

Мое сердце болит, когда я разглядываю их. Если бы все было по-другому, они могли бы прожить счастливую жизнь вместе, вместо того, чтобы жить в аду по отдельности.

Мои глаза цепляются за маму. Она выглядит лучше, чем за последние месяцы, и я знаю, что это не только потому, что ее лечение подошло к концу, и она получила новости, на которые надеялась. Это из-за него. Мужчина рядом с ней. Мой настоящий отец.

Каждый раз, когда я вижу его, я вижу в нем больше себя, и это немного успакаивает глубоко сидящее во мне беспокойство о том, что Джонас, возможно, достаточно отравил меня за эти годы, и что даже без его злой крови, текущей по моим венам, я мог бы быть его более молодой версией.

Проводить время с Галеном, видеть, как он ведет себя с мамой, Стеллой, даже то, как он открыл мне свою жизнь, как только узнал правду, дает мне надежду на будущее.

Это заставляет меня думать, что, может быть, когда я выброшу все это из своей системы, месть, в которой так отчаянно нуждаюсь, я смогу вернуться к своей прежней жизни, смогу вернуть себе титул хорошего парня и действительно подумать о своем будущем.

Это забавно, потому что раньше я ненавидел, когда все думали, что я лучше других. Это заставило меня почувствовать, что все они думали, что я слабее. Но теперь, когда этот темный монстр и потребность в мести растут с каждым днем, я жажду этой нормальности.

Нет ничего плохого в том, чтобы казаться милым. Наверное, я всегда был волком в овечьей шкуре. Потребовалось настоящее предательство, чтобы действительно вывести этого волка.

— Я так рада вас всех видеть, — говорит мама, как только мы выходим из машины.

Она притягивает Стеллу к себе, чтобы крепко обнять, а Гален пожимает Себу руку.

Улыбка расползается по моим губам, когда я вижу маму с дочерью. Если бы я знал, что она вообще существовала, что ее оторвали от мамы такой, какой она была, я бы поднял ад, чтобы вернуть ее скорее. Как только они воссоединились, стало совершенно очевидно, что не только Джонас наложил темные тени на ее глаза, но и ее потеря. Я смотрел, как они исчезают, когда потеря моей мамы, о которой я никогда не подозревал, возвращалась на место, когда ее дочь вернулась в ее жизнь.

— Мои малышы, — мягко говорит она, жестом приглашая меня присоединиться к ним.

Себ забирает чизкейк у Стеллы до того, как он оказывается раздавленным между нами, и я встаю рядом с мамой.

— Ты очень хорошо выглядишь, мама, — говорю я, крепко обнимая ее.

Она все еще носит шапку, в основном для того, чтобы согреть голову, а не скрывать под ней недостающие волосы, но ее глаза блестят, а кожа имеет цвет вместо той серой бледности, которую я так ненавидел видеть на ней.

— Я чувствую себя хорошо, детка. Гален так хорошо обо мне заботится. Я чувствую себя новой женщиной.

Я улыбаюсь ей, напоминая себе, почему мне нужно воплотить свой план. К черту, что этот монстр сделал со мной. Я могу справиться с годами жестокого обращения, которое я перенес. Я даже понимаю это, в какой-то степени. Я не был его ребенком, и он чувствовал необходимость мучить меня за это.

Но мама? Она была его женой. Ту, которую он обещал защищать, за которую он должен отдать свою жизнь.

Как он обращался с ней, как контролировал ее. Это то, чего я никогда ему не прощу. Как ему удалось вести совершенно отдельную жизнь вне нас. Как он мог так предать ее, когда у нее не было выбора, кроме как делать все, что он сказал? Все это время она могла быть с мужчиной, у которого действительно было ее сердце. С дочерью. Они могли бы поддержать ее, пока она боролась за свою жизнь, борясь с опухолью, которая слишком рано угрожала оторвать ее от меня.

Мои кулаки сжимаются от мыслей, зверь внутри меня снова поднимается на поверхность.

— Давай, пошли внутрь. Здесь холодно, — говорит Гален, исчезая внутри, за ним быстро следуют Себ, Стелла, а потом мы с мамой.

Она поворачивается ко мне, как только мы оказываемся на кухне, и смотрит на меня — я имею в виду, действительно смотрит на меня.

Мое сердце начинает биться чаще, когда я задаюсь вопросом, что именно она может видеть в моих глазах.

Может ли она видеть темноту? Потребность причинять боль?

Узнает ли она во мне его?

Мысль о том, что я хоть в чем-то похож на него, заставляет у меня скрутить живот, угрожая поднять вопрос о завтраке, который я поел с Джоди сегодня утром, прежде чем у меня не осталось другого выбора, кроме как доставить ее домой, чтобы она могла приготовиться к своей смене в кофейне.

— Милый, — вздыхает она, беря меня за щеки руками. — Ты выглядишь измученным.

Через ее плечо я не упускаю Себа, когда он фыркает от смеха.

— Ну, очевидно. У него есть девушка, — услужливо предлагает он.

И когда лицо мамы раскалывается надвое от улыбки, я клянусь Богом, я мог бы пустить пулю ему в гребаную голову.

— Не горячись, ничего серьезного.

— Да, не всем нужно жить вместе и жениться в восемнадцать, — отмечает Гален, втягивая в это Эмми и Тео, несмотря на то, что их здесь даже нет.

— Что? Мы не поженились, — возражает Стелла.

— Пока, — добавляет Себ, обнимая ее за плечи и целуя в макушку. Они действительно раздражающе милы, когда хотят ими быть.

— Я серьезно, мама. Я не собираюсь приводить домой девушку, чтобы познакомиться с тобой или что-то в этом роде.

Она продолжает изучать меня, ее материнский инстинкт ясно чувствует, что есть нечто большее.

— Тебе нужно отпустить это, Тоби, — шепчет она. — Все кончено.

— Я знаю, мама. У меня все под контролем. Поверь мне, ладно?

— Тоби, я…

— Так что на ужин? Пахнет потрясающе, — говорю я, выворачиваясь из ее объятий и шагая вглубь комнаты, где Гален ждет меня с пивом.

— Ты обещал мне жаркое на ужин, — замечает Стелла. — Лучше бы тебе не возвращаться к этому.

— Думаешь, мне хватит смелости? — спрашивает Гален.

— У тебя проблемы, детка, — бормочет Себ.

— Что? Я просто принимаю своего внутреннего британца и наверстываю все упущенные обеды.

Себ и Гален смеются над ней. Все это время, обеспокоенный взгляд мамы все еще прожигает меня.

***

Так… кроме таинственной девушки Тоби, у кого еще есть новости? — спрашивает Гален, когда мы все сидим с пустыми тарелками и более чем сытыми желудками.

Все оглядываются друг на друга.

— Нет? Значит, у всех спокойная и нормальная жизнь? — Спрашивает он с ухмылкой. — Этого не может быть. Кто что-то скрывает?

— Может, пришло время вернуться к нормальной жизни? — Мягко говорит мама. — Я думаю, что у нас всех было достаточно драмы.

— Аминь, — говорит Стелла, поднося к губам то, что осталось от ее бокала с вином.

Она, Себ и мама заводят разговор о школе, пока у Галена в кармане звонит телефон.

— Извините, — бормочет он, доставая его, чтобы прочитать, но никто не обращает на него внимания. Ну кроме меня.

— В чем дело? — Спрашиваю я, когда его брови хмурятся, на его лице явно выражена озабоченность.

— Э… — он колеблется, глядя на меня через стол.

В отличие от Стеллы и мамы, мы еще не так много времени проводили вместе. Он был занят работой, а я тратил все свое свободное время либо на пытки мужчины, либо на выслеживание женщины.

— С новым руководством «Волков» в Ловелле дела идут не очень гладко, — признается он.

— У Арчера проблемы? — Спрашиваю я.

— Похоже на то. Некоторые из правых рук Луиса Вульфа не впечатлены изменениями, которые он уже проводит.

— Дэмиен вмешивается? — Я знаю, что он помогал Арчеру и Крузу в захвате как банды Ловелла, так и МС, с которым мы делим нашу территорию.

— Он следит за ситуацией, — нерешительно говорит Гален.

— Звучит нехорошо, — встревает Себ, явно слушая.

— Я уверен, что Арчер и его ребята держат все под контролем. — Моя бровь поднимается, ставя под сомнение это утверждение. Если мы знаем об этом, то он явно не справляется с этим достаточно хорошо. — Просто будь готов, если ему понадобится подкрепление.

— А как насчет Жнецов? — Спрашиваю я, переводя взгляд с Галена на Себа, предполагая, что он может знать больше благодаря своей связи с Эмми.

— Тихо, — отвечает Себ.

— Ну, я думаю, это что-то.

— Беспокойство, — начинает Гален, — заключается в том, что Рэм и Луис работали вместе до того, как их сняли. У обоих достаточно преданных последователей, чтобы вызвать проблемы у Круза и Арчера. Только время покажет, насколько они были лояльны.

— Они оба были отморозками, — усмехаюсь я. — Конечно, они прозреют теперь, когда один мертв, а другой за решеткой.

— Время покажет.

ДЖОДИ

Все хорошо. Впервые за очень долгое время я действительно чувствую струйку надежды в своих венах, что все может измениться.

Мама поправляется. Темные тени все еще остаются в ее глазах, но, как она и обещала Брианне, она старается.

Она уже встала и оделась, когда я вернулась в воскресенье утром после завтрака с Тоби, требуя, чтобы я рассказала ей все о прошлой ночи. Очевидно, я этого не сделала — не уверена, что ей понравилось бы слушать мой рассказ о том, как Тоби трахал меня, прислонившись к плитке в ванной Бри. Но я дала ей достаточно, чтобы она знала, что мы отлично провели ночь, и ее улыбка чуть не осветила все ее лицо, когда я объяснила, что Тоби взял меня на завтрак.

Я не упоминала при ней ни о каком мальчике уже… много лет. Наверное, еще со школы. Но, несмотря на то, что я понятия не имела, действительно ли у нас с Тоби что-то будет, я чувствовала, что это была хорошая новость, в которой она, возможно, нуждалась.

Ее слова, которые последовали, задержались в моей памяти с тех пор. — Если он взял тебя поесть на следующее утро, значит, он заботлив.

Я улыбаюсь, бездумно готовя кофе для клиента.

Я не видела его с воскресенья. Я не ожидала, и он не давал обещаний о том, что нас ждет, но мы несколько раз переписывались. Всякий раз, когда я вижу, как его имя смотрит на меня с экрана, бабочки порхают у меня в животе и волнение наполняет мои вены. У меня не было головокружения из-за парня уже много лет, и, несмотря на то, что прошло всего несколько дней, я уже пристрастилась к нему, как к наркотикам.

Я могу только надеяться, что он переживает что-то подобное, и в следующий раз, когда мы будем вместе, это будет наэлектризовано. Прошло несколько дней. Я более чем готова снова провести с ним немного времени.

— Джоди, — говорит знакомый голос, когда я кружусь с кофе, который готовлю.

Подняв глаза, я вижу улыбающееся лицо, смотрящее на меня.

— Сара, — напеваю я, бросаясь ставить кофе моей клиентки на поднос, прежде чем я его пролью, и бегу вокруг стойки, обнимая ее за плечи. — Когда ты приехала домой?

— Сегодня утром, — говорит она мне на ухо, так же крепко прижимая меня к себе.

— Боже, я скучала по тебе, — вздыхаю я.

— Я тоже. Как хорошо быть дома, — говорит она, отпуская меня. — У тебя скоро перерыв?

Взглянув на часы, я вижу, что ей повезло. — Десять минут. Иди садись, я сделаю тебе кофе. Как обычно, да?

— Да, — говорит она, мягкая улыбка играет на ее губах, а глаза наполняются счастьем.

Я смотрю, как она подходит к одному из свободных диванов у окна, а меня окружает удовлетворенность.

Сара моя старая подруга. Мы познакомились в детском саду и были практически неразлучны, пока она не ушла после одиннадцатого класса, предпочитая учиться в местном колледже на профессиональных курсах, а я остался в шестом классе. Однако мы никогда не теряли связь.

С тех пор она переехала на другой конец города, чтобы жить со своим парнем, и сразу после похорон Джо они вдвоем уехали, чтобы провести шесть недель и каникулы в Австралии.

Мы часто разговаривали, и она даже пригрозила вернуться пораньше, когда я рассказала ей, что случилось с папой, но я не позволила ей испортить из-за этого поездку.

Она ничего не могла сделать, чтобы исправить ситуацию, и я предпочла бы знать, что она наслаждается собой, чем тонет в моих слезах.

Десять минут до моего перерыва тянутся, поскольку мое волнение от того, что я услышу обо всем, что они делали из первых рук, берет верх надо мной.

Когда Паула, наконец, приходит, чтобы сменить меня на перерыве, я более чем готова присоединиться к своей подруге.

Взяв сэндвич из холодильника, я подбегаю к ней с двумя чашками свежего кофе и падаю рядом с ней.

— Ты так хорошо выглядишь, — говорю я, глядя на ее бронзовый загар. — Я чертовски ревную.

Она улыбается мне, ее собственное волнение очевидно, но я не упускаю печали и беспокойства в ее чертах.

— Как дела? И я имею в виду, как действительно твои дела. Я знаю, что ты обманываешь меня в своих сообщениях. — Она изгибает бровь, и я стону.

— Все было тяжело, но я не хотела, чтобы ты беспокоилась обо мне, пока ты отдыхала.

— Неважно, где я, Джо-Джо. Я все равно буду волноваться.

— Я знаю. Но нам не нужно говорить о моей несчастной жизни. Расскажи мне все об Австралии.

Ее улыбка становится шире, ее возбуждение становится ощутимым, когда она говорит со скоростью миллион миль в час, рассказывая мне обо всем, с чем они с Джесси столкнулись во время своих путешествий.

— Джоди, — гремит позади меня низкий голос, пугая меня и заставляя понять, что я полностью потеряла счет времени, так как была поглощена рассказами Сары об идеальных золотых пляжах и теплых голубых морях.

Я оборачиваюсь, морщась от Мэтта, стоящего позади меня с руками на бедрах и свирепым выражением лица.

— Дерьмо. Извините, босс.

— Паула должна была уйти домой пятнадцать минут назад. — Гнев в его тоне заставляет мой желудок сжаться.

Я едва смотрю ему в глаза, быстро прощаюсь с Сарой и бегу за прилавок, горячо извиняясь перед Паулой, которая лишь мягко улыбается мне и говорит: — Это не проблема, милая. Я знаю, что она уезжала.

— Я тебе компенсирую, — говорю я, несмотря на ее аргумент, что в этом нет необходимости.

Взгляд Мэтта все еще прожигает мне спину, когда я принимаю следующий заказ и быстро возвращаюсь к рутине, пока не исчезает небольшая очередь.

У меня был выходной в понедельник, и я смогла отложить встречу с ним после эпизода с сексом на прилавке, но мы работали вместе последние два дня, и я ждала, когда он поднимет этот вопрос, притащит меня в его офис и заставить меня объясниться, прежде чем вышвырнуть мою задницу.

Я могу только надеяться, что причина, по которой он до сих пор этого не сделал, заключается в том, что камеры на самом деле не работают, и он понятия не имеет, что что-то случилось в субботу вечером после его отъезда. Другой вариант заключается в том, что у нас уже не хватает персонала, и он пока не может себе этого позволить.

Со вздохом я поворачиваюсь к нему лицом, проглатывая тревогу, что он мог бы стать свидетелем того, как меня, склонившуюся над прилавком, трахают именно там, где я сейчас стою.

Игнорируя требования своего мозга, мои щеки пылают ярко-красным цветом, когда я пытаюсь удержать его взгляд.

— Прости, я потеряла счет времени. Это больше не повторится.

— Я ожидал от тебя большего, Джоди, — говорит он, и в его тоне явно слышится разочарование.

— Я знаю, извини.

— Ты можешь закрыться сегодня вечером.

На этот раз горят не только мои щеки, когда моя кровь превращается в огонь.

— Д-да, конечно. Все, что тебе нужно.

Он делает шаг назад, но, клянусь Богом, его взгляд на мгновение останавливается на моих губах, прежде чем он оборачивается.

Боже мой, он смотрел запись.

Я кричу про себя, когда он исчезает через дверь, предназначенную только для персонала, в сторону своего кабинета.

— Это было напряженно, — говорит Сара, подходя к пустой стойке после того, как обеденный ажиотаж улегся. — Думаю, ему, возможно, нужно потрахаться.

— Сара, это мой босс, — выдыхаю я.

— Я знаю. Хотя он горячий. У него не должно быть проблем с привлечением женского внимания.

— Боже мой. Джесси плохо на тебя влияет, девочка.

Она краснеет и невинно хлопает глазами, глядя на меня.

Мы всегда были полярными противоположностями. Я думаю, это одна из причин, почему наша дружба продолжается. В то время как я всегда была счастлива проводить субботние вечера на вечеринках с Бри, которая старше меня и, безусловно, оказывает на меня плохое влияние, Сара всегда была более чем счастлива оставаться дома и смотреть телевизор.

Я всегда думала, что она найдет себе милого, разумного парня, с которым можно поселиться, переедет из города, заведет двух с половиной детей, белый забор и будет более чем счастлива.

Но потом она встретила Джесси, худшего парня из всех плохих парней, и безумно в него влюбилась. Ее невинность и запреты, казалось, вылетели прямо из окна, когда она начала кататься на заднем сиденье его мотоцикла и вообще встряхнула свою обычную жизнь.

Хотя все это могло быть шоком, я не могу отрицать, что он — лучшее, что с ней когда-либо случалось. Я никогда не видела, чтобы она так улыбалась с до того, как она с ним, и ее уверенность выше крыши. И хотя он может быть плохим парнем из поместья Ловелл, он также очень любит ее. Я могу понять, как она влюбилась так сильно и быстро.

— Пойдёшь сегодня с нами поужинать? — Спрашивает она с надеждой в глазах.

— С удовольствием. Однако я не освобожусь здесь до семи.

— Мы можем забрать тебя из дома в восемь?

— Звучит отлично. Обними Джесси за меня, — говорю я, когда замечаю здоровяка, слоняющегося у входной двери и ожидающего ее. — Он мог войти, ты же знаешь.

— Он пошел по делам, хотел, чтобы мы провели немного времени вдвоем.

— Справедливо. Увидимся позже, да?

— Не могу дождаться, — взволнованно говорит она. — Я так рада вернуться. Увидимся позже.

Она чуть не выпрыгивает из кофейни и прыгает ему в объятия.

Ревность угрожает взять верх, когда я наблюдаю невероятную связь между ними двумя. У них такие отношения, которых все жаждут, но большинство так и не находят. Я искренне верю, что они оба нашли друг в друге родственную душу. Я очень надеюсь, что жизнь никогда не встанет между ними, потому что я не уверена, что кто-то из них выживет.

Я не отрываю от них глаз, пока они не исчезают за углом, и тогда я вытаскиваю себя из собственных мыслей и возвращаюсь к работе, действительно не желая рисковать еще больше разозлить Мэтта сегодня.

Мысль о том, что он прямо сейчас сидит в своем кабинете и смотрит нашу маленькую секс-запись на ленте безопасности, пронзает меня, и я вздрагиваю.

Он не стал бы. Он порядочный парень.

Он бы этого не сделал.

Стал бы он?

***

Я перевешиваю табличку «закрыто» в ту секунду, когда уходит последний посетитель, и поворачиваю замок на входной двери, пообещав Мэтту, что буду хорошо себя вести, что я и делаю, и мои щеки снова горят.

Я смотрю, как он садится в черную машину, которая некоторое время ждала его впереди, хотя я не могла видеть, кто был за рулем.

Несмотря на то, что я работаю здесь уже почти два года, я все еще очень мало знаю о своем боссе. Он полная загадка, я знаю, что не хочу злить его по-настоящему. Определенно, в нем есть что-то немного пугающее, и я бы предпочла не быть свидетелем этого больше, чем я уже видела.

Выключив фоновую музыку, я работаю в тишине, просто слушая, как проливной дождь стучит по окнам, пока я пополняю все под прилавком, готовясь к утренней смене.

Я почти закончила, когда в дверь постучали.

Мое сердце подпрыгивает, и меня наполняет надежда, что это может быть Тоби.

Я вскакиваю, мои глаза прикованы к дверям, и легкий визг возбуждения срывается с моих губ, когда я вижу, как он прячется от дождя в дверном проеме.

Моя рука дрожит от адреналина, когда я поднимаю ее, чтобы снова открыть дверь.

— Эй, это хороший сюр— Он пробирается внутрь и заключает меня в свои объятия, его губы находят мои. Мое слово превращается в стон, когда он целует меня, как будто не видел меня много лет, а не несколько дней.

Дверь захлопывается за нами, когда он прижимает меня спиной к стойке, поднимая меня на нее, чтобы встать между моих бедер.

Мое сердце колотится, а кожа горит от потребности в нем, но я знаю, что не могу.

Пытаясь удержать голову, я прижимаю ладони к его груди и немного отталкиваю его назад, неохотно разрывая наши губы.

Его грудь вздымается, когда прерывистое дыхание срывается с полных приоткрытых губ, а его глаза темнеют от голода, когда он видит мою реакцию на его неожиданное появление.

— Черт, я скучал по тебе.

— М-мы не можем, — заикаюсь я, очень желая, чтобы мы могли.

Болезненный смех срывается с его губ, и его брови морщатся.

— Это была не та реакция, на которую я надеялся, — признается он.

— Мне жаль. Я тоже по тебе скучала, — застенчиво говорю я, отводя от него взгляд.

— Эй, — говорит он, беря мою челюсть в свою теплую ладонь и поворачивая меня обратно к себе. — Почему ты прячешься?

Я смотрю на него какое-то время, мое сердце колотится в груди.

Моя голова говорит мне держать рот на замке, скрывать свои уязвимые места внутри, опасаясь, что он воспользуется ими только для того, чтобы причинить мне боль.

Но мое сердце умоляет меня открыться, сказать ему, что я на самом деле чувствую.

Это битва, которая мне не очень нравится.

— Это, — говорю я, позволяя моему глупому сердцу взять на себя ответственность. — Мы, — выдыхаю я. — Я никогда… я никогда раньше не чувствовала ничего подобного.

На его лице появляется самая невероятная улыбка, и от этого мой пульс только ускоряется.

Его большой палец касается моей нижней губы, и мне приходится бороться с первой реакцией, чтобы всосать его в рот. Этот шаг определенно не поможет нам сдерживать себя.

— И я тоже. Я не мог выкинуть тебя из головы.

Он сокращает пространство между нами, готовый снова захватить мои губы. Но я не могу позволить ему. Если я это сделаю, я точно знаю, куда это приведет.

Ко мне без работы и возможной судимости.

Я быстро прижимаю пальцы к его губам, прежде чем он вступает в контакт.

— Дай мне закончить, и мы можем отправиться в путь.

В его груди раздается рычание. — Моя машина стоит прямо снаружи, — говорит он с ухмылкой.

Все у меня ниже пояса сжимается при мысли о том, что я позволю ему взять меня на заднем сиденье его машины. Но затем на меня обрушивается ведро реальности, мгновенно охлаждая мою кровь.

— Я не могу, — говорю я, — я встречаюсь с другом за ужином. — Мне почти больно это говорить, но я ни за что не брошу Сару после того, как она так долго отсутствовала. — Ты мог бы пойти со мной, — выпаливаю я, когда его лицо опускается, показывая разочарование.

— Хочешь, чтобы я познакомился с твоим другом? — спрашивает он, как будто это самое безумное предложение.

— Конечно, почему бы и нет? Она и ее парень только что вернулись после шестинедельного пребывания в Австралии. Она удивила меня, появившись здесь раньше. — Соскользнув с прилавка, я начала заканчивать прибираться, рассказывая Тоби о визите Сары и моем менее чем осторожном выговоре от Мэтта.

Когда я упоминаю, как он говорил со мной, Тоби напрягается.

— Вот засранец. Не похоже, чтобы ты стоил ему каких-то реальных денег.

Я пожимаю плечами. — Все нормально. Он был немного странным всю неделю. Я не могу отделаться от мысли, что это из-за того, что он видел… — Мои слова замолкают, и я бросаю взгляд на одну из камер в углу.

— Он бы наверняка что-нибудь сказал, верно?

— Я не знаю. У него постоянно появляется этот странный взгляд.

— Какой взгляд? — Тоби собственнически рычит.

— Я уверена, что это ничего особенного. Он просто чертовски напряжен. Я, наверное, слишком много придаю этому значения.

— Джоди, — говорит он, делая шаг ближе, когда меня пробирает дрожь от его доминирующего тона. — Если он что-то сделает, скажет что-нибудь, ты должна сказать мне.

— Мэтт безвреден. Я просто параноик.

— Может быть. Но я не допущу, чтобы кто-то проявлял к тебе неуважение.

— Это моя работа, Тоби. Ты вряд ли сможешь говорить с моим боссом о…

— Хочешь поспорить? — Спрашивает он, и что-то темное мелькает в его глазах. — Кто-то причинил тебе боль, Демон, и я сделаю все, что потребуется.

— Х-хорошо, — шепчу я, слегка напуганная и более чем немного возбужденная этой его стороной. — Мне просто нужно привести себя в порядок и пойти забрать свои вещи из шкафчика.

— Я могу это сделать. Укажи мне правильное направление.

ТОБИ

— Что такое? — Спрашиваю я, остановившись возле дома Джоди и заглушив двигатель.

— Я… ммм… — Она озабоченно теребит молнию на своем пальто. — Мне действительно жаль, но не мог бы ты подождать здесь?

Мой подбородок опускается, но я быстро скрываю шок. Не знаю, почему я ожидал, что смогу последовать за ней, но я это сделал.

— Просто моя мама будет дома и…

— Все в порядке, я могу подождать, — мягко говорю я, протягивая руку и беря ее за щеку. — Все что тебе нужно.

Я касаюсь ее губ сладким поцелуем, прежде чем отпустить, зная, что она не поблагодарит меня за то, что я заставил ее задержаться дольше, чем она уже есть.

Ей уже пришлось отправить сообщение своей подруге, чтобы сказать ей, что мы встретимся с ними там.

— Я буду через десять минут, максимум.

— Я буду здесь, Демон, — уверяю я ее.

Мои глаза не отрываются от нее, когда она бежит к входной двери и практически пролетает сквозь нее.

Всего десять секунд спустя в окне вспыхивает свет, и я замечаю выглядывающую темную фигуру — полагаю, ее маму, пытающуюся разглядеть парня, который ее ждет.

Мое сердце подскакивает к горлу, когда я думаю о том факте, что сижу здесь в изготовленном на заказ BMW.

Я понятия не имею, что может знать мама Джоди о ситуации с Джонасом. До этого момента я предполагал, что она понятия не имеет, как и ее дочь. Но по мере того, как тикают секунды, когда она стоит там и смотрит прямо на меня или, по крайней мере, на машину, я понимаю, насколько наивным это могло быть.

Джокер должен был знать, кем был его отец, во что он был вовлечен. В конце концов, Джонас заставил его делать свою грязную работу по преследованию Стеллы. Или он просто был так очарован человеком, который помог его создать, что сделал бы для него все что угодно? Зная Джонаса и его комплекс превосходства, это, безусловно, возможно. Не то, чтобы это сейчас имело большое значение. Не похоже, что я смогу спросить Джокера, как все это произошло на самом деле.

Однако женщина в том доме… Интересно, какие тайны она хранит.

Знает ли она, что она и ее дети составляли лишь половину жизни Джонаса, или она действительно верила в ту чушь, которую он нес, потому что его никогда не было рядом?

Я крепче сжимаю руль, пока костяшки пальцев не побелеют.

Чего бы я только не отдал, чтобы ворваться туда прямо сейчас и потребовать некоторые ответы, раскрыть некоторые истины. Но как бы мне этого ни хотелось, это не поможет в моих поисках. Рассказать его скорбящей семье правду не причинит ему достаточной боли.

Мои глаза все еще прикованы к темной фигуре в окне, когда мой телефон прорезает тишину, и у меня перехватывает дыхание, прежде чем я тянусь к нему.

— Да, — рявкаю я, ответив на звонок Нико.

— Вытащи свой член из Джоди. Нас вызвали.

— Ты издеваешься надо мной?

— Неа, к сожалению, здесь ни хрена нет. Босс хочет, чтобы мы были в Ловелле. Судя по всему, начинается чертовщина.

— И это наша гребаная проблема, почему?

— Просто выполняю приказ, чувак. А теперь пошевеливайся, ладно?

— Блядь, — рявкаю я. — Я буду через пятнадцать минут. Подожди меня, ладно?

— Конечно. Будь джентльменом и убедись, что она кончит, прежде чем ты уйдешь.

— Ник, я не— Раздается гудок, говорящий мне, что он прервал звонок после этого маленького совета. — Черт возьми, это было бы неплохо, — бормочу я себе под нос.

Джоди открывает дверь меньше чем через две секунды. Ее цветочные духи ударяют мне в нос, и у меня слюнки текут. На ней сапоги до колен на каблуках, которые подчеркивают ее подтянутые ноги. Ее пальто скрывает то, что на ней надето, но я знаю, что оно короткое. Достаточно короткое, чтобы свести меня с ума от желания и усилить мое разочарование из-за того факта, что мне придется отказаться от нашей ночи.

— Мне очень жаль, но я не могу пойти на ужин, — признаюсь я, прежде чем слишком потеряюсь в ней и вместо этого откажусь выполнять приказы босса.

— Перспектива встречи с друзьями настолько пугает, да? — Дразнит она.

— Меня вызвали на работу, — честно говорю я.

— О-о… хорошо?

Я выезжаю на дорогу с намерением подвезти ее до ресторана, прежде чем отправиться домой, чтобы встретиться с Нико.

— Что? — Спрашиваю я, когда ее внимание заставляет мое лицо гореть.

— Ничего, — говорит она, и когда я оглядываюсь, то вижу, что она хмурится.

Я поднимаю бровь, побуждая ее сказать больше.

— Я просто предположила, что у тебя нет работы.

— Это правда? — Спрашиваю я, мое сердце бешено колотится от подтверждения, в котором я нуждался, что она понятия не имеет, кто я такой и с кем я связан.

— Ты ездишь на заказном BMW, который, вероятно, стоит миллиард фунтов стерлингов.

— Ты думала, что мой папочка платит за все, а?

Она съеживается рядом со мной. — Прости, это было действительно осуждающе с моей стороны.

— Ты не совсем неправа. Папа купил мне эту машину. Но не потому, что я его драгоценный маленький принц или что-то в этом роде, уверяю тебя. — По правде говоря, он заказал это для меня после того, как обнаружил, что я не подчиняюсь его приказам, позволив моей тете увидеться с мамой, и он запер меня в нашем подвале дольше, чем я хочу признавать.

По какой-то ебанутой причине он, казалось, думал, что покупка мне этой возмутительно дорогой машины смягчит удар его наказания. Гребаная пизда.

— Вы с отцом не ладите? — Спрашивает она.

— Это сложно, — ворчу я.

— Я думаю, что это довольно стандартно для семей, не так ли?

— Из моего опыта, да. Хотя моя история особенно запутанная.

— Ой? — Говорит она, явно надеясь, что я дам ей что-то еще.

— Я бы не хотел испортить тебе ночь правдой. Может быть, однажды я поделюсь.

— Я здесь, если ты хочешь поговорить об этом, — предлагает она, сжимая мое бедро для поддержки.

Я смотрю на нее и улыбаюсь беспокойству на ее лице.

Если бы она только знала правду. Если бы она только знала, что ее семья была еще более испорченной, чем я уверен, она могла себе представить.

— А как насчет твоего отца? — Спрашиваю я, более чем любопытствуя о нем, видя, что он, кажется, не существует.

Она делает долгий вдох. — Не имею представления. Моя мама и отчим расстались после рождения моего брата. Она некоторое время встречалась с другим, и от него она забеременела. Это закончилось, и мама с папой снова сошлись, разобрались со своим дерьмом, и он воспитал меня как свою.

— Это было великодушно с его стороны, — выдавливаю я сквозь стиснутые зубы.

— Он был хорошим парнем.

Как, черт возьми, мне удается сдерживать свою реакцию на это заявление, я не знаю.

Мои пальцы начинают сводить судорогой на руле, я так крепко держу его, и я не могу не надеяться, что то, за что нас отправляют в Ловелл, связано с каким-нибудь гребаным насилием. Мне бы действительно не помешало прямо сейчас выплеснуть часть своего гнева на лицо какой-нибудь сучки.

— Вот тут хорошо. Я могу пройти оставшуюся часть пути, — говорит она, совершенно не обращая внимания на ярость, бушующую во мне, как буря.

Нуждаясь вытащить ее из машины, пока я не показал свою руку слишком рано, я в последнюю минуту сворачиваю в узкое пространство и убираю пальцы с руля.

— Тоби? — Спрашивает Джоди, ясно видя сквозь надетую мной маску. — Все в порядке?

Глубоко вздохнув, я пытаюсь обуздать ярость, которая вот-вот выльется из моего лица.

— Ага, — говорю я, выдавливая из себя улыбку и поворачиваясь, чтобы посмотреть на нее. — Меня просто раздражает, что я должен оставить тебя. Я надеялся провести ночь вместе.

— Что ты делаешь завтра вечером? — С надеждой спрашивает она.

Наклонившись над консолью, я обхватываю рукой ее шею сзади и притягиваю ближе.

— Я проведу с тобой всю ночь, — говорю я ей, касаясь губами ее губ, жаждая облегчения, которое она приносит мне от постоянной жгучей потребности мести, которая живет во мне. — Ты снова заканчиваешь в семь?

— Да, — подтверждает она, ее горячее дыхание касается моих губ, заставляя их покалывать от потребности заявить на нее права.

— Я заберу тебя. Собери сумку на ночь. Ты не пойдешь домой.

Мне не нужно смотреть, чтобы увидеть, что ее губы растянулись в улыбке.

— У меня выходной в пятницу.

— Тогда, может быть, у меня тоже будет выходной. Я уверен, что мы сможем найти занятие поинтереснее.

— Звучит как план, — соглашается она.

Я, наконец, сокращаю последний кусок пространства между нами, когда мой телефон начинает звонить через динамики, за три секунды до того, как он автоматически отвечает за меня, но я слишком погружен в наш поцелуй, чтобы говорить.

— Тобес, ты там?

— Угу, — бормочу я.

— Где ты, черт возьми? Мы ждем.

— Черт возьми, — стону я, отстраняясь от поцелуя Джоди.

— Я пойду, — быстро говорит она. — Увидимся завтра вечером, да?

— Не могу дождаться.

Не то чтобы я действительно ожидал, что он это сделает, но Тео не ждет, пока Джоди выйдет из машины, чтобы разобраться в ситуации.

— Ты грязный пес, Тобиас. У тебя есть девушка, о которой никто из нас не знает.

Смех Джоди разносится по воздуху, прежде чем она захлопывает дверь, оставляя меня с самодовольным голосом Тео.

— Она никто. Я уже возвращаюсь. Я буду через пять минут.

Я выворачиваю руль и выжимаю газ с того места, на которое заехал, заставляя какого-то водителя позади меня посигналить.

— Ты был в гребаной миле от меня, — рявкаю я, наконец, в состоянии изгнать часть гнева, который вызвал во мне разговор о Джонасе.

— Никто , с кем ты снова увидишься завтра вечером? И чье лицо ты нагло отсасывал, когда отвечал?

— Разве у тебя нет более насущной проблемы, которую нужно решить прямо сейчас? — Огрызаюсь я.

— Нет, просто жду тебя, чтобы мы могли пойти на вечеринку в стиле Ловелл.

— Подожди… Что?

— Босс отправляет нас на их гребаный склад.

— Какого хрена туда лезть?

— Чтобы помочь сохранить мир. Они ждут неприятностей.

— Отлично, — бормочу я, хотя не могу отрицать, что пламя, горящее в моем желудке, не становится все горячее и горячее с каждой минутой.

Быть в эпицентре войны Волков может быть именно тем, что мне нужно сегодня вечером.

— Я сейчас подъеду.

— Мы встретимся там внизу. Не нужно ничего менять.

Линия обрывается, когда я начинаю поворачивать к нашему зданию.

Как только я въезжаю в свое пространство, остальные, в том числе Стелла и Эмми, врываются в дверь.

— Где Калли? — спрашиваю я, зная, что Нико это заденет.

— Она не собирается идти на вечеринку в Ловелле. Я мог бы позволить ей сейчас тусоваться с вами, ублюдки, но это, блядь, слишком далеко зашло.

Стелла и Эмми закатывают глаза.

— Мы подберем ее по дороге, — объявляет Эмми, заставляя пульсировать вену на виске Нико.

— Садись, Мегера, — требует Тео, придерживая пассажирскую дверь открытой для жены.

— Господи, ты такой взбитый, — бормочет Нико, выглядя совершенно испуганным, когда Тео наклоняется и целует ее в губы.

— Оставь их в покое, придурок, — рявкает Стелла, хлопая его по затылку. — Они милые.

— Скорее, чертовски тошнотворные.

— Садись в чертову машину, Нико, — рычит Тео.

Со вздохом он, наконец, встает в очередь и распахивает заднюю дверь Тео.

Повернувшись на пятках, я выбираю машину Себа, надеясь, что с ним за рулем мне, возможно, повезет и мне не придется наблюдать, как он делает что-то неподобающее с моей сестрой. В конце концов, у них есть фетиш, когда дело доходит до автомобилей.

Алекс следует моему примеру и падает на сиденье с другой стороны от меня.

— Кто скрутил его трусики?

На моих губах играет ухмылка. Всю неделю он был как медведь с больной головой. Я чертовски уверен, что тоже знаю, почему.

— Он встретил девушку, которая не принимает его дерьмо, — радостно объявляю я, не чувствуя никакой вины после того, как он выдал меня Стелле насчет выходных в «Аиде».

ДЖОДИ

— Джоди, могу я поговорить с тобой в моем кабинете, пожалуйста? — Холодный, жесткий голос Мэтта гремит позади меня, когда я спускаюсь в комнату для персонала на свой обеденный перерыв — короткий, чтобы наверстать упущенное вчера время.

— Конечно. — Повернувшись, я одариваю его яркой улыбкой, пытаясь не обращать внимания на страх, который просачивается сквозь мои кости от его тона.

Я проскальзываю внутрь за ним, мое сердце колотится в груди. — Закрой дверь пожалуйста.

Щелчок защелки пронзает меня насквозь, когда я закрываю ее.

— Что происходит? — Спрашиваю я, сверкая взглядом на экран его компьютера, наполовину ожидая, что запись с камер наблюдения, где Тоби трахает меня, заполнит его в любой момент.

К счастью, — я думаю, — этого не происходит. Хотя слова, которые слетают с его губ, тоже не так уж хороши.

— Уже несколько недель были проблемы с ежедневным сбором, — говорит он, как будто я должна что-то об этом знать.

— Вот черт, правда? Как ты думаешь, кто-то воровал? — Спрашиваю я в искреннем ужасе. Я всегда считала, что у нас довольно сильная и надежная команда. Очевидно, я была неправа.

— Да. И у меня есть основания полагать, что это ты.

Мои глаза расширяются, и я делаю шаг назад, как будто он только что физически ударил меня.

— Что? — Кричу я. — Нет. Я бы никогда. Я—

— Не могла бы ты опустошить свою сумку для меня, Джоди? — Говорит он, его голос не допускает возражений, и я позволяю ей соскользнуть с моего плеча.

— Мэтт, ты сейчас не серьезно? — Спрашиваю я в полном недоумении.

Он смотрит на меня, и, наконец, я вижу, что его холодная маска сползает, а в его глазах прокрадывается чувство вины.

— Прости, Джоди. Я…

— Господи, — бормочу я, бросая свою сумку на его стол, более чем готовая все перевернуть и доказать, что я не беру деньги из кассы.

Я знаю, что моя жизнь может быть далеко не идеальной прямо сейчас, но я бы никогда так не поступила.

Содержимое моей сумки рассыпалось по старому потрескавшемуся столу, пара тампонов скатились и упали прямо на колени Мэтту. Что-то, что обычно развлекло бы меня, но сейчас я не чувствую ничего, кроме ледяного ужаса, растекающегося по моим венам.

— Видишь, — говорю я, указывая на совершенно ненужное количество дерьма, с которым, как я только что обнаружила, я разгуливаю повсюду.

Его взгляд скользит по нему, задерживаясь на старой упаковке презерватива, прежде чем он поднимает взгляд на меня. Он выдерживает мой взгляд, в то время как мое сердце продолжает бессмысленно биться, от чего у меня немного кружится голова.

Я нервно сглатываю, когда начинаю задаваться вопросом, не связано ли все это с секс-записью. Неужели он думает, что легче повесить на меня какую-нибудь чушь о краже, чем смущаться из-за этого?

— Внутренние карманы, — рявкает он.

— Мэтт, — вздыхаю я, — клянусь тебе, черт возьми. Я бы не ста—

Я открываю потайной карман на молнии сзади, которым, я почти уверена, никогда не пользовалась, и ахаю от шока.

Опасное рычание вырывается из груди Мэтта, прежде чем он вытягивает руку, выуживая из маленького кармана пачку банкнот.

— Я их туда не клала. Я понятия не имела, что они там были. — Он поднимает на меня взгляд, продолжая считать, и я клянусь, если бы взгляды могли убивать, то я бы сейчас была на глубине шести футов. — Это, должно быть, подстроено. Я никогда в жизни ничего не крала.

— Я думаю, тебе, наверное, пора уходить, Джоди.

— Мэтт, пожалуйста, — умоляю я, начиная чувствовать, как когти отчаяния обхватывают меня. — Мне нужна эта работа. Пожалуйста. Я этого не делала. Проверь записи с камер наблюдения, — выпаливаю я, не подумав. — Я никогда не брала ни пенни из кассы. Я, блядь, клянусь.

— Джоди, тебе нужно уйти, — сурово говорит он, отодвигая стул и встает, нависая надо мной, как будто его размеры заставят меня бежать.

— Я не боюсь тебя, потому что ты больше меня, — шиплю я, запихивая все свои вещи обратно в сумку.

— Это могло бы быть намного хуже, чем просто иметь дело со мной, — бормочет он. — Я более чем счастлив оставить тебя здесь и вызвать полицию для расследования. Однако я должен сказать, что доказательства довольно убедительны.

Я хочу топнуть ногой, как ребенок, и потребовать, чтобы он посмотрел все записи. Но зная, что он только найдет другие изобличающие доказательства того, что я на самом деле делала, я неохотно отказываюсь от этого.

— Ты совершаешь здесь ошибку, Мэтт, — предупреждаю я, высоко подняв голову и глядя ему прямо в глаза в течение пяти секунд.

Когда он не реагирует, я прохожу мимо него, пульсируя в каждом дюйме моего тела, но я отказываюсь съеживаться. Он считает меня виновной и явно не слушает ничего, что я хочу сказать. Я отказываюсь опускаться до попрошайничества больше, чем я уже сделала.

— Я приму это как ваше уведомление, вступающее в силу немедленно.

— В любом случае, я предназначен для большего, чем гребаная кофейня, — бормочу я в основном себе, уходя от него, отчаянно пытаясь взять себя в руки, когда врываюсь в дверь и выхожу в главный зал.

Дверь хлопает о стену, обращая все взгляды в мою сторону. Огромная ошибка.

Эмоции сжимают мне горло, и слезы обжигают докрасна, угрожая пролиться прежде, чем я успею сбежать.

— Джоди, — выдыхает Триша, — ты в порядке?

— П-прости, — выпаливаю я, прежде чем бежать к двери.

Меня мгновенно обдает ледяным воздухом и дождем, который, попадая мне в лицо, ощущается как крошечные ножички.

Обегая здание сбоку, прячась за одним из огромных мусорных баков кофейни, я прислоняюсь спиной к стене и выпускаю на свободу все, что я держала внутри в течение последних нескольких минут.

Всхлип срывается с моих губ, когда слезы наконец падают.

Гнев, досада, разочарованность — все это смешивается с горем, которое всегда бурлит прямо под поверхностью, и я полностью теряю контроль.

Мое тело дрожит, когда моя спина соскальзывает вниз по шершавой стене, пока я не оказываюсь кучей на насквозь мокрой земле.

Дождь продолжает хлестать по мне, холод угрожает промерзнуть до костей, но я почти ничего не чувствую и высвобождаю всю боль внутри себя.

Мои замерзшие пальцы цепляются за телефон, он сильно трясется в моей хватке, когда я подношу его к уху. Но как бы мне ни хотелось развалиться в одиночестве — это именно то, что я бы сделала в прошлом, — сейчас я этого не хочу. Я хочу, чтобы меня обняли теплые, сильные руки, и чтобы он сказал мне, что все будет хорошо. Что он мне верит, что он знает, что я не какая-нибудь скупая воровка, которая рискнет своей работой из-за нескольких сотен фунтов.

— Эй, разве ты не должна— Его глубокий голос омывает меня, и еще один отвратительный всхлип вырывается из глубины моего горла, обрывая конец его фразы. — Джоди?

— Я-я сожалею. Я просто… ты можешь…

— Где ты?

Сбивчиво вдыхая, я зажмуриваюсь и пытаюсь взять себя в руки.

— На работе. Н-но не на работе. Я сзади. Т-Тоби, я была…

— Я иду. Я иду прямо сейчас. Никуда, блядь, не уходи.

Я слышу, как он идет, и меня охватывает облегчение.

— Я в десяти минутах ходьбы, хорошо?

— Д-да. Я изв—

— Не надо, — рявкает он. — Не извиняйся, блядь, за то, что нуждаешься во мне.

Я задыхаюсь от его резкого тона, и с моих губ срывается еще один всхлип.

— Чёрт, прости, детка.

Я ничего не говорю, пока сижу там, вода просачивается сквозь всю мою одежду, капли дождя стекают с моего носа.

— Я сейчас буду. Все будет хорошо.

Он не прерывает вызов. Вместо этого он просто подключается к его машине, когда он запускает двигатель.

— Ты хочешь поговорить об этом? — Спрашивает он, его колеса крутятся, где бы он ни был. Школа, наверное.

Чувство вины овладевает мной, когда я понимаю, что только что вытащила его с занятий.

Я качаю головой в ответ на его вопрос, несмотря на то, что он меня не видит.

Однако он, должно быть, понял мой ответ, потому что не задает никаких вопросов. Вместо этого он начинает рассказывать мне вкратце о своем путешествии, давая мне знать, мимо каких магазинов и зданий он проезжает, на какие светофоры он прыгает, торопясь добраться до меня.

— Пожалуйста, не попадай в неприятности, — писчу я, в ужасе от того, что вот-вот услышу сирены, когда его остановят за превышение скорости.

Прежде чем я осознаю это, он говорит мне, что поворачивает на улицу, и всего через несколько секунд его машина с визгом останавливается прямо передо мной.

Дверь распахивается, и он выходит прежде, чем я успеваю даже попытаться поднять свою задницу с холодной земли.

Тот факт, что с меня капает вода, похоже, его не смущает, когда он обхватывает меня руками и прижимает мое тело к своему.

Мои рыдания снова вырываются на свободу, когда его запах наполняет мой нос, и его сила окружает меня.

Наверное, мне должно быть стыдно за то, что я плачу перед парнем, с которым встречаюсь всего пару недель, но это не так. Когда я убегала из кафе, мне больше никто не был нужен — ни мама, ни Бри, ни Сара. Это был всего лишь он, и это многое говорит мне о том, как быстро этот парень запал мне в душу.

— Ш-ш-ш, — успокаивает он меня на ухо, одной рукой держа меня за затылок, моя щека прижата к его груди, а другой успокаивающе гладит мою спину вверх и вниз. — Я держу тебя, все в порядке.

Я понятия не имею, как долго мы стоим там, заключенные в объятия, но этого достаточно, чтобы его одежда промокла насквозь, когда я, наконец, нахожу в себе силы отстраниться.

— Боже мой, Тоби, — выдыхаю я, когда наконец вижу его лицо без слез. — Что случилось? Ты в порядке?

— Я в порядке, детка, — уверяет он меня, но это неправда. Он не может быть в порядке. Его лицо…

— Дерьмо, — вздыхаю я, обхватывая его щеки, рассматривая каждый из его синяков и порезов. Один его глаз распух и имеет ужасный фиолетово-желтый цвет. Его бровь и губа разбиты, а на коже все еще есть запекшаяся кровь, как будто он даже не пытался ее отмыть. — Это не нормально, Тоби. Кто сделал это?

С его губ срывается мрачный смешок.

— Тебе не о ком беспокоиться, Демон. И поверь мне, сейчас они в гораздо худшем состоянии, чем я.

Отпустив его лицо, я поднимаю одну из его рук, осматривая сломанные суставы пальцев.

— Ты хоть что-нибудь из этого обработал?

Его губы приоткрываются, чтобы солгать, но я приподнимаю бровь, радуясь, что есть, о чем подумать, кроме собственной катастрофы в жизни.

— Может быть, я ждал, когда ты возьмешь меня в свои руки, — рычит он, посылая дрожь желания по моему позвоночнику. — Тебе нужно вернуться к работе? — Этот вопрос подобен ведру реальности, опрокинутому прямо мне на голову.

Свежие слезы наполняют мои глаза, когда я качаю головой.

— Тогда пойдем отсюда. Хочешь домой? — Спрашивает он, забота более чем очевидна в его тоне, когда он обнимает меня за плечо.

— Нет, — грустно отвечаю я, потерявшись в собственных мыслях, когда он закрывает передо мной дверь. Он несколько неуклюже движется вокруг передней части машины к водительскому сиденью, которое, должно быть, намокло после того, как он оставил дверь открытой. — Я просто… я хочу уйти, — шепчу я. — Я хочу просто уйти от всего на некоторое время. Это звучит безумно?

Он пристегивается и поворачивается ко мне. Состояние его красивого лица заставляет меня резко вдохнуть.

— Нет, Джоди. Это не звучит безумно. Это просто звучит как у кого-то, на кого в последнее время обрушилось слишком много всего, и кому нужно просто перевести дух.

Я киваю, на мгновение совершенно ошеломленная тем, что он точно понимает, что я сейчас чувствую.

Слезы, которые все еще текут по моим щекам, могут быть результатом потери работы, но на самом деле меня это не слишком беспокоит. Это просто работа. Недавние события научили меня тому, что жизнь слишком драгоценна, чтобы так опустошаться из-за чего-то подобного. Они больше связаны с моим душевным истощением после того, как мы узнали, что Джо был убит. С тех пор моя жизнь превратилась в одни большие американские горки, полные горя и страданий, и я не думаю, что они закончатся в ближайшее время, несмотря на мучительную боль, которая умоляет остановиться.

— У тебя есть что-нибудь на примете? — Спрашивает он так, как будто его действительно интересует мой ответ.

— Где угодно, только не здесь.

— Хочешь сначала пойти домой и взять кое-что?

Я в шоке поворачиваюсь к нему.

— Ты серьезно? — Спрашиваю я, поднимая руку, чтобы вытереть щеку.

— Да. А что, разве это не так?

Мой подбородок опускается, чтобы сказать ему, что я совершенно серьезно настроена уехать из города, но что-то меня останавливает.

— Это безумие, Тоби. Мы не можем просто сесть в твою машину и исчезнуть.

— Почему мы не можем? В моей жизни нет ничего, что не могло бы подождать несколько дней. Что-нибудь в твоей?

Я думаю о маме, которая, кажется, снова медленно приходит в себя, о Бри, Саре и Джесси. У меня нет работы. Я никому не нужна.

— Наверное, нет, — печально говорю я.

— Итак… не хочешь пойти и взять кое-что? Сказать маме, что мы уезжаем на несколько дней?

Я качаю головой, но не как «нет», а просто в полном недоумении.

— Почему ты такой…

— Какой? — подсказывает он, когда я замолкаю.

— Идеальный, — говорю я, и в моем тоне появляется легкая застенчивость.

— Поверь мне, Демон. Я совсем не такой, но приятно осознавать, что я тебя обманул, — легкомысленно говорит он.

Опустив козырек, я закрываю глаза и делаю вдох, прежде чем осмелиться посмотреть на себя в маленькое зеркало.

— Вот дерьмо, — выдыхаю я, когда наконец замечаю свои опухшие, покрасневшие глаза.

— Ты прекрасно выглядишь, — говорит Тоби рядом со мной.

— Слишком рано в наших отношениях, что бы это ни было, чтобы лгать мне, — язвительно замечаю я.

— А я и не собираюсь. Хотя, должен признать, я бы предпочел, чтобы эти дорожки слез на твоих щеках, были из-за того, что ты давилась моим членом.

— Господи, — выдыхаю я, черт возьми, почти задыхаясь от собственного дыхания.

Я просто замечаю, как Тоби пожимает плечами, когда смотрю на него. — Что? Ты хотела знать правду.

Игнорируя жар, который его слова вызывают во мне, я смахиваю темный макияж, залегший у меня под глазами, и сосредотачиваюсь на насущной проблеме.

— Я бы хотела пойти домой и взять кое-что, сказать маме, что я уйду на…

— Долгие выходные.

Мои глаза расширяются от его предложения.

— У тебя нет работы или…

Тоби протягивает руку и сжимает мое бедро.

— Я весь твой, детка.

Меня охватывает прилив возбуждения.

— Так чего же ты тогда ждешь? — Спрашиваю я с ухмылкой, и он быстро отвечает, нажимая ногой на педаль газа и отбрасывая меня на спинку сиденья.

ТОБИ

Я наблюдаю, как Джоди исчезает в своем доме, прежде чем откинуть голову назад и страдальчески вздохнуть.

Прошлая ночь и сегодняшнее утро были тяжелыми.

Так много для того, чтобы пойти на чертову вечеринку. Возможно, это было то, во что мы изначально попали, но это довольно быстро превратилось в чертову кровавую баню. Слишком быстро. Мы даже не дотянули до конца. Когда ситуация стала по-настоящему жестокой, мы сами набросились на Стеллу, Эмми и Келли, как дикая стая волков, и вытащили их оттуда к чертовой матери.

Этого было недостаточно, чтобы спасти кого-либо из нас от довольно жестоких побоев.

Девочки были единственными, кто покинул это место, не истекая кровью и не стоная от боли. Ну, на самом деле, это не совсем так — и Стелла, и Эмми щеголяли изрядно разбитыми костяшками пальцев с тех пор, как почувствовали необходимость окунуться в самую гущу событий и применить свои навыки на практике. Я до сих пор не уверен, были ли Себ и Тео в полном ужасе или полностью возбуждены, когда они оба настояли на своем, когда Ловелл превратился в гребаную зону боевых действий, полную коррумпированных, извращенных и жаждущих власти гангстеров.

Мои ребра горят от полученных ударов, а лицо чертовски болит, но всего этого было недостаточно, чтобы помешать мне сбежать из дома Стеллы и Себа в ту же секунду, как она позвонила. Мы все собрались там, где-то после рассвета, чтобы зализать свои раны и подвести итоги после того дерьмового шоу, в которое нас отправил босс. Как только взошло солнце, Тео и Нико отправились навестить этого человека лично. Судя по выражению их лиц, я бы сказал, что они, скорее всего, попытались бы устроить ему разнос — не то чтобы я уверен, что это действительно было бы эффективно в каком-либо смысле. Они могут быть наследниками семейного трона, но их слова сейчас не имеют большого веса в том, что касается босса и его заместителя.

Я вздрагиваю, когда засовываю руку в карман, мои разбитые костяшки пальцев цепляются за ткань, когда я хватаю телефон.

Найдя номер мамы Нико, я нажал кнопку вызова и приступил к осуществлению своего плана, который, к счастью, оказался таким простым, как я и надеялся. На самом деле нет ничего лучше, чем сделать свою жизнь по-настоящему испорченной, чтобы люди из кожи вон лезли, чтобы делать для вас приятные вещи.

К тому времени, когда Джоди выходит из дома с дорожной сумкой через плечо, все уже готово.

К счастью, дождь превратился в морось, поэтому со стоном я заставляю свое тело подняться с сиденья и обхожу машину, чтобы забрать у нее сумку.

Наша аудитория, состоящая из одной женщины, наблюдает за каждым движением из окна. Она была там почти с того момента, как Джоди проскользнула в дом. Я все еще терзаюсь из-за ее любопытства. Она просто пытается вычислить парня, который привлек внимание ее дочери, или она уже точно знает, какой я человек на самом деле?

— Я думаю, твоя мама, возможно, захочет встретиться со мной, — комментирую я, бросив ее сумку в багажник и проглотив боль, которая пронзает мои ребра. Я почти уверен, что ни один ублюдок их не сломал, но, черт возьми, они болят.

— Я думаю, она жаждет каких-то волнений в своей жизни, — печально говорит Джоди. — Но она даже не выходит из дома.

— Я могу доставить ей удовольствие, — говорю я в спешке, заключая ее в объятия и прижимаясь губами к ее губам.

— О боже мой, — потрясенно вскрикивает она, но в ту секунду, когда я провожу языком по ее нижней губе, все ее тело расслабляется для меня, и она позволяет мне опуститься ниже.

Смех вырывается из ее груди, а я сам кричу от боли, но я не унимаюсь, особенно когда бросаю взгляд в окно и замечаю, что Джоан не сводит с нас глаз. Но все равно я ничего не могу прочесть по ее лицу.

— Боже мой, ты сумасшедший, — выдыхает Джоди, когда я поднимаю ее обратно, но мне становится немного легче, когда я вижу ее улыбку после того, какой я нашел ее не так давно.

— Если они собираются смотреть, с таким же успехом можно устроить им шоу.

Вспышка раскаленного желания вспыхивает в ее глазах, и я могу только предположить, что ее мысли унесли ее прямиком в Аид и все ли люди за пределами комнаты в ту ночь наблюдали за нами.

— Ты плохой, — выдыхает она, не отрывая взгляда от моих губ.

— Ты даже не представляешь, детка. Готова убраться отсюда?

— Да, черт возьми.

— Лучше помаши своей маме, — смеюсь я.

Она поворачивается в моих объятиях и поднимает руку.

Ее мама машет в ответ, улыбка играет на ее губах, когда она смотрит на нас.

— Она выглядит счастливой.

— Может быть, тогда мне следует еще немного развратить ее дочь у нее на глазах, — предлагаю я.

— Нет нет. Думаю, этого было более чем достаточно. Пошли.

Со смехом я отпускаю ее и позволяю пройти к пассажирской стороне машины.

Некоторое время я стою точно на месте, не сводя глаз с Джоанны, прежде чем развернуться на пятках, перестроиться, прячась за машиной, и проскользнуть внутрь, готовясь провести выходные.

— Готова? — Спрашиваю я, вдохнув ее сладкий аромат. Она переоделась, пока была внутри, и теперь на ней уже не рабочая униформа, а пара леггинсов и толстовка большого размера. На ее лице теперь нет макияжа, который пятнал ее щеки, а влажные волосы безвольно свисают на плечи.

— Все будет хорошо, что бы это ни было.

Она кивает, подгибает ноги и обхватывает их руками, когда я съезжаю с обочины, GPS уже настроен, чтобы доставить нас к месту назначения.

— Меня уволили.

— Черт возьми, почему? — Проходит пауза, но я не даю ей возможности ответить. — Запись с камеры наблюдения? — Спрашиваю я.

Грустный смех срывается с ее губ. — На самом деле я думаю, что предпочла бы, чтобы это было именно так, — признается она. — Это глупо, меня даже не волнует эта работа. Я думаю, это была последняя капля, понимаешь?

Я киваю, понимая, что она чувствует. Уже несколько недель я был в одном шаге от того, чтобы разбиться на миллион осколков. Я просто жду последней вещи, которая заставит меня сорваться.

— Что случилось? — Спрашиваю я.

Она делает глубокий вдох, и ее губы приоткрываются, она готова объясниться, но в последнюю минуту ее плечи опускаются, и она качает головой.

— Я не хочу об этом говорить, — бормочет она, переводя взгляд на проходящие мимо здания за окном. — Я просто хочу, чтобы все это исчезло. Боль, потери, горе.

— Я знаю, детка, — говорю я, протягивая руку и переплетая свои пальцы с ее. — Нам предстоит небольшая поездка. Почему бы тебе не поспать? — Я предлагаю, потому что она не единственная, кто не хочет разговаривать.

Наблюдать за тем, как она ломается, оказалось тяжелее, чем я думал. Видя ее слезы, ее боль… Это каким-то образом умудряется пробраться под твердую стальную броню, в которую я закутался за последние несколько месяцев, и напоминает мне, что глубоко внутри, под всем этим, есть порядочный человек.

Странно вспоминать о том, кем я был раньше. Большую часть времени мне кажется, что он никогда не существовал на самом деле и является всего лишь плодом моего воображения. Воспоминание из прошлой жизни.

Она очень долго не смыкает глаз, пока я выезжаю из города, ритм негромкой музыки играет через динамики, заполняющий всю машину.

Никто из нас не произносит ни слова, оба слишком погружены в свои мысли. Это удобно, даже приятно. И это осознание пугает меня еще больше.

Мы, должно быть, едем около сорока пяти минут, прежде чем я оглядываюсь и обнаруживаю, что она наконец сдалась.

Нахмуренный лоб наконец-то разгладился, боль в глазах скрылась.

Я глубоко вздыхаю, сжимая руль крепче, а чувства к этой женщине продолжают бунтовать во мне.

Мои глаза находят костяшки пальцев. Кровь стекает по тыльной стороне моей руки из того места, где снова открылась одна из глубоких трещин, и я думаю о прошлой ночи, а затем о человеке, который стоит за всем этим.

Это все, что нужно, чтобы напомнить мне о причинах того, что я делаю.

Он вызвал это. Он заставляет меня делать все это.

Он должен заплатить.

***

Джоди даже не шелохнулась, когда я подъезжаю к домику, в котором мы собираемся остановиться. Я глушу двигатель, погружая нас в тишину, в то время как темнота окружает нас. Мягкие наружные огни хижины светятся вдалеке вместе с луной, отражающейся в озере за ее пределами. В какой-то момент нашего путешествия дождь прекратился, и облака разошлись, оставив нам ясное, усыпанное звездами небо. На самом деле я не мог бы желать большего, поскольку романтические каникулы продолжаются. Если бы кто-нибудь действительно мог назвать это чем угодно, то это было бы именно так.

Я вытягиваю ноги и вращаю плечами, все мое тело болит от потребности во сне после того, что мы пережили прошлой ночью.

— Джоди, — мягко говорю я, разбудив ее. — Мы на месте.

Она откидывается на спинку сиденья и подается вперед, несколько раз моргая, приходя в себя.

— Тоби, — выдыхает она, в ее голосе нет ничего, кроме благоговения, когда она смотрит на освещенную хижину перед нами. — Ч-что это… где ты… Вау, — наконец решается она.

— Ты сказала, что хочешь оставить все позади.

— Да, — шепчет она. — Где мы?

— У черта на куличках.

Она кивает, словно не может поверить, что проснулась здесь.

— Пойдем, я хочу показать тебе, что внутри.

Открывая дверь, я стискиваю зубы от боли, которая пронзает мое тело, в то время как она делает то же самое позади меня.

— Ты в порядке? — Спрашивает она, двигаясь быстрее меня и отмечая мои медленные движения.

— Слишком долго просидел в машине. Со мной все будет в порядке. — Когда она подходит ко мне, я обнимаю ее за плечи и веду к огромной круглой веранде.

— Пожалуйста, не говори мне, что это твой дом для отдыха или что-то в этом роде.

Я смеюсь. — Нет, это не так. Это родителей Нико.

— Иисус. Это как мечта.

— Это единственная в своем роде канадская бревенчатая хижина, построенная вручную.

— Значит, это определенно мечта. Я даже не могу представить, сколько стоит нечто подобное, — бормочет она, проводя кончиками пальцев по деревянным поручням, пока мы поднимаемся по ступенькам.

— Возможно, тебе лучше не думать об этом. Просто наслаждайся побегом.

— Это полное безумие, Тоби. Когда я сказала, что хочу уйти, я…

Остановившись перед дверью, я поворачиваюсь к ней, взяв ее щеки в свои руки.

— Ты нуждаешься в этом. Все, что тебе нужно сделать здесь, это расслабиться. Хорошо?

— Я этого не заслуживаю. Тебя.

— Позвольте мне судить об этом, — говорю я ей, целуя кончик ее носа.

— Серьезно? — Задыхается она, когда я прижимаю руку к биометрическому сканеру у двери. — Кто ты, черт возьми, такой, ребенок гребаного агента МИ-6 или что-то в этом роде?

— Если бы только. Насколько это было бы круто? — Шучу я, открывая дверь и заходя внутрь.

Тепло окружает нас, и я быстро закрываю нас, оставляя горькую зимнюю ночь позади.

— Вау, — выдыхает Джоди, шагая дальше в огромное жилое пространство открытой планировки. Здание представляет собой шестиугольник, построенный вокруг огромной центральной колонны, вокруг которой вьется винтовая лестница.

Я помню, как пришел сюда в первый раз с Нико и Эваном, когда он строился, и был совершенно очарован тем, как все это было собрано. Это действительно произведение искусства.

— Кто развел огонь? — Спрашивает она, останавливаясь перед горящим камином.

— Тут есть персонал.

Она оглядывается через плечо, выражение полного недоверия на ее лице.

— Ты живешь в совершенно другом мире, чем я.

— Деньги — это еще не все, детка. Это корень всего зла. — И я не сомневаюсь, что это главный фактор, побудивший Джонаса сделать многое из того, что он сделал.

— Так что же делает семья Нико, чтобы иметь такое место, как это?

— Его отец… второй человек в огромной компании.

— И я предполагаю, что твой отец тоже работает на них.

Я киваю, не желая больше говорить об этом ублюдке.

— Вы голодна? — Спрашиваю я.

Джоди качает головой, печаль снова застилает глаза.

— Тогда выпьем? В баре Эвана есть почти все напитки, которые только можно пожелать.

От этого ее лицо светится.

— Укажи путь к забвению.

Протягивая ей руку, я веду ее к алкоголю.

— Какой у тебя яд, Демон?

Ее глаза сканируют цветные бутылки.

— Текила. Там ведь есть лайм и соль, верно?

— Конечно. — Я смеюсь, открывая еще один шкаф.

Я быстро нарезаю лайм, пока Джоди наполняет два стакана очень щедрыми порциями.

— Оближи, — говорю я, протягивая ей руку. Ее глаза почти сразу темнеют, когда она следует приказам. Часть меня задается вопросом, не оттолкнет ли ее состояние моей руки, но она даже не дрогнула, чтобы сделать то, что ей сказали. Ее мгновенное подчинение заставляет мой член подергиваться.

Ее язык скользит по моей коже, и мне приходится заставить себя отстраниться, прежде чем я толкну ее на колени, чтобы лучше использовать ее рот.

Посыпав солью то место, которое лизнула Джоди, я хватаю ее за руку, чтобы вернуть услугу, и покрываю ее тыльную сторону.

— Готова стать дикой и безрассудной?

— Да, черт возьми, — соглашается она, хватая свой стакан.

Снова поднося ее руку к своему рту, я слизываю соленый след, вызывая рычание желания, рвущееся из ее горла, прежде чем залпом допить текилу, схватить дольку лайма и откусить ее.

Джоди следит за каждым моим движением, приоткрыв губы и вздымая грудь.

— Твоя очередь, Демон, — говорю я, поднимая руку.

— Д-да.

Она идет по моим стопам, пока не потянется за лаймом и не найдет его. Ее глаза метнулись ко мне, опускаясь к моему рту, где он ждал ее.

— Ты плохой, — рычит она.

Улыбка появляется на моих губах, когда я обхватываю ее рукой за талию и притягиваю к себе. Ее тело прижимается к моему, вызывая порыв воздуха, когда ее губы обхватывают лайм.

Я выпускаю его и выплевываю на стойку, прежде чем захватить ее рот

Подняв ее с пола, кряхтя от боли, я сажаю ее обратно на стойку.

Наш поцелуй углубляется, становясь все более неистовым из-за нашей потребности друг в друге.