Безумный март в Питере

– Спасибо, Богдан, – неопределенно ответила я, специально так, чтоб мой ответ можно было одновременно принять и за согласие, и за вежливый отказ.

Богдан было собрался сказать что-то еще, но тут двери лифта открылись на нашем этаже, и я поспешила выйти из кабинки. И почти сразу же наткнулась на Лидию.

– Яна! Я как раз шла к вам! – проговорила она, поджав губы. – Почему вы еще не на рабочем месте?

– Наверное, потому что рабочий день еще не начался, – после того, как я узнала, что наша кадровичка – родная тетя Пашкиной бывшей, мое отношение к ней поменялось, и я перестала стараться ей понравиться. – Насколько я помню, он у нас с девяти, а сейчас – без четверти.

– Секретарь должна приходить на работу за десять-пятнадцать минут до прихода начальника, – строго проговорила Лидия.

– А что, Павел Сергеевич разве уже пришел? – я невинно захлопала глазами, прекрасно зная, что Пашки в кабинете еще нет, он остался парковать машину на стоянке.

– Это неважно. Павел Сергеевич обычно приходит за несколько минут до начала рабочего дня, и вам следует приходить в половине девятого.

– Павел Сергеевич ничего мне про это не говорил. А в моем трудовом договоре прописано – «с девяти до шести», – возразила я.

Лидия поджала губы еще больше, от чего они превратились в тоненькую ниточку.

«И что ты мне сделаешь? – мысленно развеселилась я. – Уволишь? Это вряд ли!»

– Тем не менее, я попрошу вас более ответственно отнестись к этой работе. Я понимаю, что для вас это временно, но это не дает вам повод пренебрегать своими обязанностями.

Мы тем временем подошли к приемной, и я стала рыться в сумочке, нащупывая ключи. Кольцо зацепилось за подкладку, и я никак не могла их вытащить.

– Кстати, передайте Павлу Сергеевичу, если я его не увижу, что сегодня я назначила собеседование одной претендентке, он хотел посмотреть лично, – заявила Лидия.

– Непременно передам, – ответила я, борясь с подкладкой и непослушными ключами.

– Доброе утро! – услышала я за спиной Пашкин голос.

– Доброе утро, Павел Сергеевич! Я как раз говорила вашей секретарше, что договорилась сегодня с одной соискательницей, судя по резюме, очень опытная и знающая. Вы сможете ее принять часов в одиннадцать?

– Здравствуйте, – бросила я Пашке через плечо – не слишком вежливо, но я как раз извлекла ключ и пыталась справиться с замком.

– Да, конечно, я переговорю с ней, – ответил Пашка.

Замок почему-то не проворачивался. Я в сердцах толкнула дверь, и она, к моему удивлению, открылась. «Странно, я что, забыла ее запереть? Или это Петр Васильевич уже пришел? Вроде бы он вчера говорил, что его сегодня в офисе не будет».

– Матерь божья! – услышала я Лидию и подняла глаза.

Мы втроем застыли в дверях, созерцая странную картину. По всему полу были разбросаны папки и отдельные бумаги, вытащенные кем-то из шкафа для документов. На столе тоже царил невероятный бардак.

– Что это? – вырвалось у меня.

Павел первым пришел в себя и кинулся к своему кабинету. Он тоже был не заперт, хотя, кажется, Павел вчера и не закрывал его на ключ. Оттуда раздались его ругательства.

Я робко последовала за ним. Там тоже повсюду валялись документы, и шкафы сияли пустотой. Но главное – монитор его компьютера был разбит, вокруг топорщились обрывки проводов, а блок питания и вовсе лежал на боку перед столом, и на нем явно виднелась вмятина, словно кто-то по нему топтался.

– Что это такое, черт вас всех подери? – взревел Павел, и я подумала, что еще ни разу не видела моего мужчину в таком гневе, обычно он был сдержан и редко повышал голос и почти никогда не позволял себе ругаться.

7.

Дальше начался форменный кавардак. Почему я, интересно, раньше считала, что офисная работа – это скучно? Чего-чего, а скукой в Пашкиной конторе и не пахло, напротив, столько впечатлений всего за три неполных дня, что я совершенно ошалела от всего происходящего.

На шум сбежался, кажется, весь штатный состав компании, но Пашка немедленно всех выгнал, кроме компьютерщиков и флегматичного бородатого мужика, Виталия Лосева, которого все между собой называли Лосем, и который, кажется, был начальником хозяйственной службы.

Пока компьютерщики – уже знакомый мне улыбчивый юноша Егор и крупный кавказец Расул, начальник отдела, возились с тем, что осталось от Пашкиного монитора и блока питания, сам Павел учинил Лосю допрос прямо в приемной.

– Уборщицы были с утра? Или они вечером приходят?

– По утрам обычно, – отвечал Виталий, ничуть не смущенный Пашкиным гневом. – Но они через день убирают в вашем кабинете, так что сегодня могли и не заходить сюда. Наверное. Только в туалетах и кухне прибрались, видимо.

– Что это за «наверное»? Иди и выясни все! – рявкнул Пашка. – И договорись, пусть придет кто-то, тут явно нужна уборка!

Я грустно созерцала пол – помимо папок с бумагами, злоумышленникам отчего-то не понравилась кадка с каким-то растением, а, может, ее просто случайно свернули. И теперь весь линолеум был засыпан землей и подвядшими листьями.

– Тут придется пол мыть, – вздохнула я.

Но Пашка меня не слушал. Он накинулся на Лидию.

– Лидия Анатольевна, найдите девочек в помощь Яне, из канцелярии или бухгалтерии, кто там не очень занят. Надо с документами разобраться! Я вас попрошу тоже помочь, Яна одна вряд ли это осилит. Расул, что там с компом? – переключился он на кавказца.

– Кирдык ему, Пал Сергеич, – отозвался кавказец по имени Расул. – Я его заберу к себе, может, удастся какие-то целые запчасти выковырять. Но вообще, новый надо ставить. И монитор тоже.

– Ну так ставь!

– Где же я его возьму?

– Где хочешь! Купи, найди, закажи, укради, но, чтобы к обеду все стояло подключенным и работало! Яна, почему телефон разрывается? Мне самому надо отвечать на звонки? – я тоже попала под раздачу.

Аккуратно перепрыгивая через разбросанные бумаги, я пробралась к столу. Мой компьютер, кажется, избежал скорбной участи. Да и стол в целом выглядел так, будто просто кто-то смахнул рукой лежащие сверху документы на пол и не стал дальше учинять разгром.

Пока я отвечала на телефонный звонок, Пашка раздавал указания Лидии и Расулу, а также вернувшемуся Лосю. Другие сотрудники толпились в коридоре, робко заглядывая в разоренную приемную, и тут же сваливали подальше от начальственного гнева.

– Так, я буду в переговорной. Расул, быстро оборудуй мне там ноутбук с подключением к интернету и нашим базам. Да мне все равно, какой. Чтоб стоял там через десять минут. Яна, меня ни с кем не соединять и никого ко мне не направлять. И приведите все это в порядок. У вас два часа! И сделайте мне кофе! – распорядился Павел и быстрым шагом ушел по коридору в сторону переговорной.

Кофемашина, к счастью, выжила. Пока я возилась с приготовлением кофе, Лидия перехватила командование и развила бурную деятельность. Под ее руководством я и еще две девушки из канцелярии стали собирать папки и пытаться хоть как-то ликвидировать царивший в приемной бардак. Пригнанная Лосем уборщица, ворча, собирала с пола землю и остатки несчастного растения, сам Лось в Пашкином кабинете ругался с компьютерщиками по поводу каких-то кабелей и инструментов. Прибавьте сюда постоянно трезвонящий телефон и осмелевших после ухода директора сотрудников, которые норовили пробраться в приемную и выяснить, что случилось.

Так что, когда на пороге где-то минут через сорок возник Павел и потребовал меня к себе, я очень обрадовалась, находиться в этом бедламе было невозможно.

В переговорной уже стоял ноутбук, и Пашка указал мне место за столом.

– Ян, садись за ноут. И переведи мне быстро вот эти три письма. Вот, тут я текст на русском накидал. Я ничего не успеваю. В приемной без тебя там справятся, – распорядился он и, взяв в руки пачку документов, стал кому-то звонить по телефону.

Я углубилась в работу, косясь на ругающегося с невидимым собеседником Павла, и пыталась осмыслить случившееся. Вопросов у меня было много, и когда Пашка закончил свой разговор, отложил бумаги и задумался, обхватив голову руками, рискнула его спросить.

– Паш, а почему ты полицию не вызвал? Это же явно подсудное дело. Кто-то проник в твой кабинет, а ты не пытаешься ничего выяснить…

– Только полиции мне тут не хватало. У меня контракты горят, работы по горло, а они парализуют весь офис.

– Ну, хорошо. Не полиция. Но у тебя же есть что-то вроде службы безопасности?

– Ян, ты думаешь, что у меня миллионная корпорация? Какая, к лешему, служба безопасности? Есть кое-какие связи, конечно. Но не дергать же их из-за мелкого хулиганства?

– Ничего себе, мелкое хулиганство! У тебя же комп разбили. Там наверняка полно всякой информации было.

– Да не было там особо ничего. У нас вся информация на общем сервере хранится, а с ним, слава богу, все в порядке, Расул проверил.

– Но документы же? В папках? Вдруг что-то важное пропало?

– Да нет в этих папках ничего ценного, обычная текучка. Все оригиналы хранятся или в бухгалтерии, или в канцелярии.

– Тогда с какой целью все разгромили? – поинтересовалась я.

– Да ни с какой! Нет в этом смысла. Как и во вчерашней краже договоров. Так, просто вредительство и нервотрепка. Как-будто кто-то специально пытается меня вывести из себя. Ну новый компьютер сейчас придется покупать, ну полдня коту под хвост.

– И ты не будешь пытаться узнать, кто это сделал? – удивилась я.

– Буду. Я уже говорил с охраной бизнес-центра. Посторонних на нашем этаже не было. Ни вчера вечером после того, как мы ушли. Ни сегодня утром. Все свои.

– А ключи? У кого были ключи? Замок же не сломан, значит, открывали дверь ключами.

– Насколько я знаю, они есть у тебя, у меня, у Петра и у хозяйственников есть комплект, они его уборщицам раздают. А там, у хозяйственников, вечно проходной двор. Кто угодно мог зайти и взять их. Как выяснилось. Вообще, конечно, все распустились, никакой дисциплины, – вздохнул Пашка. – Ну у нас как-то до сегодняшнего дня ничего такого не происходило…

– А видеокамеры? Я думала во всех конторах сейчас стоят видеокамеры.

– Да нет у меня на этаже никаких видеокамер, не стал я их ставить. Внизу, на первом есть, на входе. А тут нет. Да и зачем они мне?

– Вот за этим. Сейчас бы посмотрели и вычислили гада.

– Ну теперь, может, и поставлю. Вот, мне тут прислали списки тех, кто вчера задержался после шести. Или пришел с утра хотя бы за полчаса до начала. Практически весь офис. Ну разве что можно смело исключить Ингу и Петра Васильича. Вчера всем почему-то приперло задержаться и поработать сверхурочно. Как сговорились.

К нам заглянула Лидия.

– Павел Сергеевич, я совсем забыла и не успела отменить. Сегодня это, наверное, не ко времени совсем.

– Что еще?

– Так пришла эта, на собеседование. На должность секретарши. Передоговориться с ней на завтра?

– Да уж, вот сейчас прямо совсем не до этого, – расстроился Павел. – Ладно, чего там раз уже пришла, давай ее сюда…

– Мне уйти? – я поднялась с места.

– А что? Ты уже все перевела? Работай, давай, – пробурчал Павел. – Где-то у меня тут резюме ее было.

И он стал копаться в ворохе документов на столе.

Лидия скрылась и через полминуты вошла в сопровождении девицы, от странного вида которой я икнула.

Вошедшая выглядела так, будто пришла не устраиваться на работу, а приехала на какой-то фестиваль хиппующей молодежи. Свободные полотняные штаны с бахромой внизу, невнятного цвета балахон, множество самодельных браслетов и угрожающего размера украшение на шее, похожее на амулет шаманов дальнего севера для отпугивания злых духов. И огромные очки в толстой оправе, делающие ее похожей на черепаху из мультика.

Я спряталась за ноутбуком, чтобы не заржать. Одно радовало – я могла быть совершенно спокойна насчет Пашкиного морального облика. Даже Лидия выглядела намного сексуальнее этого чуда природы.

Пашка тоже слегка ошалел от явившейся нам красоты. Но быстро взял себя в руки.

– Добрый день… э-э-э-э… – он заглянул в лежащее перед ним резюме. – Бронислава Изяславовна?

О боже, я с трудом удерживалась, чтобы не свалиться под стол. Родители у нее, по ходу, тоже шибанутые. Это надо умудриться назвать так свою дочь.

Бронислава кивнула и уверенно уселась напротив Павла.

– У вас прекрасное резюме, – начал Павел.

– Я знаю! – заявила девица и поправила очки. – Так чем вы можете меня заинтересовать?

Пашка кашлянул.

– Ну, как бы… работой, – немного растерянно ответил он. – Вы же пришли на собеседование на вакансию секретарши?

– Я бы предпочла, чтобы меня называли секретарь. Секретарша – это пошло! – припечатала Павла девица. – Или лучше – помощник руководителя. Руководитель – это вы?

– Я, – не стал спорить Павел. – Меня зовут Павел Сергеевич, и я генеральный директор этой компании…

– Понятно, – перебила его девица с непроизносимым именем. – Так чем вы можете меня заинтересовать?

Создавалось полное ощущение, что это девица собеседовала Павла на должность своего начальника, а не наоборот. Павел, кажется, тоже не очень понимал, в чем дело. Видимо, поэтому он замешкался с ответом.

– Сразу хочу предупредить! – Бронислава взяла инициативу в свои руки. – Моя квалификация и образование не позволяют мне делать некоторые вещи, которые в нашем сексистском обществе почему-то принято возлагать на секретарей.

– Некоторые вещи? – переспросил Павел.

– Например, подносить кофе. Я не для этого осваивала язык и получала высшее образование. Между прочим, я закончила институт культуры и могла бы сделать научную карьеру. Я изучала наследие этрусков.

– Ну, как бы, этруски – это не совсем наш профиль, – заметил Павел.

– Естественно. Но я почти защитила диссертацию и имею несколько публикаций в очень авторитетных изданиях. Теперь вы понимаете, почему я не буду подносить вам кофе или чай? Для этого существует менее квалифицированный персонал. И вообще, если бы ваш помощник был мужчиной, вы бы заставляли его таскаться с подносом?

Судя по Пашкиному лицу, он никогда не задумывался о такой перспективе.

– Я не знаю, – честно ответил он.

– А я знаю! Не стали бы! А вот с женщиной так можно. Так вот, со мной такой номер не пройдет! Мои должностные обязанности мы пропишем отдельно. И еще…

Бронислава уставилась на меня с явным неодобрением. Я изо всех сил пыталась сохранить серьезное лицо и сделать вид, что погружена в работу.

– Вот вы, – наконец заявила она, обращаясь ко мне. – Могу я попросить вас встать?

– Я? – удивилась я и вопросительно посмотрела на Пашку.

– Да, вы. Будьте добры, встаньте, пожалуйста.

Пашка, кажется, впал в прострацию. Не дождавшись от него никакой реакции, я пожала плечами и встала.

– Пройдитесь немного. А теперь повернитесь, – командовала девица, будто бы я была манекенщицей.

Я послушно исполнила ее просьбу, гадая, что у нее на уме.

– Вот, я так и думала! Сразу вам говорю – даже не надейтесь, что я буду так одеваться. Никаких дресс-кодов я не приемлю. Это унижает личность. Посмотрите на ее одежду.

Павел уставился на мой новый костюм.

– Вы видите?

– Что именно? – Павел, по-моему, вообще потерял нить разговора. – Что не так?

– Эта юбка! Она обтягивает фигуру. И вызывает у мужчин похотливые мысли, – заявила Бронислава. – Я уже не говорю про каблуки. Все это крайне неудобно и вредно для здоровья. Нижние чакры… вы в курсе, что у каждого человека есть чакры, посредством которых он осуществляет энергетическую связь с землей и космосом?

– Да? – удивился Павел и снова внимательно посмотрел на меня, словно пытаясь найти у меня эти самые чакры.

– Ну, разумеется, – авторитетно пояснила Бронислава. – Это азы! Так вот – каблуки и подобная одежда блокируют чакры и вызывают закупорку энергии. Одежда должна быть свободной и натуральной. Потом – колготки. У меня аллергия на колготки.

Павел окончательно завис.

– Что? – переспросил он.

А я отошла к окну, отвернулась от них и затряслась от разбиравшего меня хохота.

– Прыщи на ногах появляются, – доверительно сообщила девица Павлу.

– Сочувствую, – пробормотал Пашка.

– Так что – никаких колготок надевать не буду, даже не надейтесь.

– Да, я, в общем-то, уже ни на что и не надеюсь, – признался Павел.

– Настоящая женщина просто обязана прятать свое тело, чтобы не вызывать у мужчин похоть, – продолжила Бронислава.

Я подумала, что с этой задачей она блестяще справляется. Что-что, а похоть она ни у кого вызовет. Разве что шок и оторопь.

– Вот вы явно ее вожделеете! – внезапно заявила Бронислава.

– Я? – поразился Павел.

– Что, скажете, нет? По вашему лицу сразу понятно, что ваше либидо не равнодушно к вашей сотруднице. И даже не пытайтесь со мной спорить. Ваш взгляд говорит сам за себя.

Пашка спорить не стал, а я зажала себе рот рукой, потому что еще немного, и смех просто вырвется наружу, и я испорчу всю красоту момента.

– Так вот! Со мной такого не будет! Я не допущу, чтобы вы меня вожделели!

– Уверяю вас, э-э-э… Бронислава… Изяславовна, что у меня и в мыслях такого не было, – заверил ее Пашка.

– Это потому, что я строго блюду свою честь! И мои чакры открыты для познания этого мира.

– Все понятно, – тем временем, Пашка пришел в себя и решил прекратить этот цирк. – Я уважаю вашу позицию и поэтому вынужден вам сообщить, что наша компания не настолько продвинута, и вряд ли мы сможем удовлетворить ваши требования и чем-то вас заинтересовать. Видите ли, я привык, что мне приносят кофе привлекательные девушки… в нормальной одежде… и колготках…

– Вы сексист? – возмутилась Бронислава.

– Увы, но, по-видимому, это так, – признался Павел.

– Жаль, что вы потратили мое время! – заявила Бронислава. – Вы же понимаете, что наше сотрудничество невозможно?

– Совершенно с вами согласен. Спасибо, Бронислава… э-э-э… Изяславовна, что уделили нам время и просветили нас по поводу чакр и связи с космосом.

– Подумайте над этим! Я могу дать вам почитать пару книг, которые помогут вам на пути просветления…

– Спасибо, не надо, – тут же отказался Павел.

– Как хотите, – Бронислава встала и посмотрела на меня. – А вам я хочу сделать подарок. Вот, держите.

И она достала из своей безразмерной торбы, которая болталась у нее на плече, какую-то ниточку из бисера.

– Что это? – спросила я, судорожно сглотнув.

– Это оберег, способствующий саморазвитию и осознанию себя частью нашей вселенной. Носите его, и никакие сексисты, – она презрительно взглянула на Павла, – даже не посмотрят в вашу сторону! Берите, берите! И подумайте о вашем гардеробе!

– Спасибо, – пробормотала я, с опаской принимая браслетик.

– Не за что! Да пребудет с вами дух очищения и благости!

С этими словами девица вышла из приемной.

Мы с Пашкой несколько секунд тупо смотрели ей вслед, потом перевели глаза друг на друга и совершенно неприлично заржали.

– Господи, я убью Лидию! – проговорил Пашка, отсмеявшись. – Что за чудо она мне подсунула?

– А вы, оказывается меня вожделеете, Павел Сергеевич, – подколола я его.

– К сожалению вынужден признать, что она права. Есть такое дело. Вожделею.

– Ну, ничего, теперь у меня есть оберег. От всяких сексистов, вроде тебя.

– Выкинь немедленно эту гадость!

В переговорную заглянула Лидия, и мы попытались придать нашим лицам серьезное выражение.

– Павел Сергеевич?

– Лидия Анатольевна, я вас попрошу, прежде чем посылать ко мне соискательниц, не могли бы вы отсеивать самых неадекватных?

– Что-то не так? Просто, сегодня в офисе такая обстановка, я не успела с ней предварительно пообщаться. Но у нее такое впечатляющее резюме, – пробормотала Лидия.

– По ней психушка плачет! – заявил Павел. – Я вас очень попрошу, на будущее… Это ни в какие ворота не лезет! Что там с моим кабинетом?

– Ребята работают. Приемная уже почти готова. Думаю, через полчаса можно будет туда перебираться.

– Вот и хорошо. Спасибо. И, пожалуйста, больше никаких странных секретарш. Ну вы бы с ней хоть пообщались предварительно?

– Но у нее образование, язык, опыт работы…

– К черту опыт работы! Мне только адептов просветления и связей с космосом тут не хватало. И так в компании бардак!

– Извините, Павел Сергеевич. Я все поняла, – и пристыженная Лидия вышла.

– Ян, сделай мне кофе, будь человеком. Если, конечно, это не унижает твое достоинство и не мешает твоим чакрам черпать энергию из вселенной.

– Теперь я уже даже не знаю, – пробормотала я. – А вдруг мои чакры не желают подавать вам кофе? У меня тоже, между прочим, высшее образование и знание языков имеется.

Павел хотел что-то ответить, но тут на столе завибрировал его мобильник.

– Да, слушаю, – проговорил он в трубку. – Что?!!! Как задержали? Что нашли? Но ведь документы все в порядке были. И сертификаты от санитарной службы. Вы проверяли? Все понятно! Я разберусь!

Он отложил телефон и устало посмотрел на меня.

– Машину на литовской таможне отправили на карантин, – пояснил он, глядя в пространство перед собой.

– Это плохо? – я не очень понимала, что это значит, но по лицу Павла было ясно, что новость эта не из числа хороших.

– Ян, срочно мне сюда Богдана! – Павел вышел из ступора и снова превратился в грозного генерального директора. Впрочем, я уже стала привыкать к его постоянным сменам образа. – Пусть захватит все документы по Голландии. И кофе мне принеси, я же просил!

– Слушаюсь, Павел Сергеевич! – и я со всех ног бросилась выполнять его распоряжения.

8.

Безумие и суета этого дня, так бодро начавшегося, все никак не желали заканчиваться. Ближе к обеду мы с Павлом вернулись в приемную, которую смогли наспех привести в приемлемый вид, и тут же окунулись в работу с новыми силами. Даже в ресторан не пошли – Пашка, оправдывая полученное звание сексиста, не сильно заморачиваясь, отправил меня в буфет за сэндвичами, а сам не вылезал из кабинета, где решал какие-то новые проблемы с Богданом, Завьяловым и Ингой Робертовной.

Себе в буфете я тоже зацепила какой-то бутерброд, который употребила без отрыва от производства. К счастью, сотрудники, вероятно, напуганные Пашкиным гневом, сегодня не слишком оккупировали приемную и не отвлекали меня от переводов и ответов на телефонные звонки и почту.

Около часа, правда, заглянул финдиректор с предложением отобедать.

– Извините, Роман Аркадьевич, – отмазалась я. – Совершенно нет времени. Вы же в курсе, что у нас происходит. Так что вот, перекус за компьютером, это все, на что я сегодня могу рассчитывать.

– Да, конечно, я понимаю. Кошмар какой-то! Не могу понять, кому понадобилось учинять такое безобразие?

– Никто не может понять. Неужели кто-то из сотрудников так ненавидит генерального директора? Может быть, он кого-то премии лишил или грозился уволить?

– Да что вы! Ничего такого, я бы знал. Яна, ну раз с обедом не сложилось, может быть, ужин? После работы?

Я изучающе посмотрела на финдиректора. Он что, всерьез вознамерился ко мне подкатить?

– Боюсь, с ужином сегодня не получится, – дипломатично ответила я. – У меня есть планы на сегодняшний вечер.

– Как жаль! – искренне расстроился Роман Аркадьевич. – Вы так сегодня прекрасно выглядите, этот костюм очень вам к лицу, Яна.

– Спасибо, – поблагодарила я финдиректора за комплимент.

– Тогда завтра?

Мне было даже его немного жалко. Он смотрел на меня такими преданными и восхищенными глазами, словно ему до этого в жизни не доводилось видеть ничего более прекрасного, чем я. И сильно смущался, потому что ухаживания за девушками явно не были его коньком. А потому я очень аккуратно подбирала слова для отказа. Не хотелось его обижать.

– Видите ли, Роман Аркадьевич… – начала я, но тут в приемную вошла Олеся.

– Добрый день! Здравствуйте, Роман Аркадьевич! Яна, Богдан у Павла Сергеевича?

– Привет. Да, они там уже второй час заседают, – пожаловалась я. – Уже три раза им кофе носила…

– Яна, я тогда пойду, подумайте, пожалуйста насчет завтра, – пробормотал финдиректор и быстро ретировался, и я почувствовала сильное облегчение и благодарность Олесе за то, что она прервала этот тягостный разговор.

– Олесь, хочешь кофе тебе сделаю? – я решила сделать ей приятное, несмотря на Пашкин запрет устраивать в приемной посиделки.

– Ой, спасибо! Хочу. Целый день верчусь, как белка в колесе. У нас проблемы с литовской таможней, эту машину вела я. И там все было в полном порядке. Откуда взялся этот санитарный контроль на нашу голову?

– А что, там могут быть серьезные проблемы? – поинтересовалась я, вставляя капсулу в кофемашину.

– Могут, конечно. Если начальство все не разрулит. Мы же цветы возим, а это скоропорт. В смысле, долго они не живут. Особенно срезка. А машина, как назло, сборная, там и горшки, и срезка, все в кучу.

– Ну, если Богдан с Павлом Сергеевичем там так долго что-то решают, может, не все потеряно? – предположила я.

– Очень на это надеюсь. Да, денек сегодня – не приведи господь! Как начался с ЧП, так и продолжился… Что, кстати, не выяснили, кому понадобилось устраивать разгром в приемной и у шефа в кабинете?

– Насколько я знаю, еще нет, – вздохнула я. – А что говорят сотрудники?

– Ох, что только не говорят. Версий полно, и ни одной здравой мысли. В основном валят на конкурентов. Типа, наша контора перешла кому-то сильно дорогу, и теперь из-за этого все несчастья. Кто-то даже на бандитские разборки намекает.

– А ты в курсе, что тут чужих не было. Это кто-то из сотрудников сделал. Причем тут конкуренты или бандиты?

– Так подкупить кого-нибудь могли, – пожала плечами Олеся. – А я вот думаю, что тут что-то другое.

– Что именно?

– Ну не работа и деньги, а что-то личное.

– Личное? – удивилась я. – Это как?

– Ну. Мало ли. Чего толку устраивать разгром, если ничего ценного не пропало и на бизнес никак не повлияло? А вот из ревности или мести – самое оно!

– Из ревности? Олесь, ты же говорила, что Павел Сергеевич – сухарь, думает только о своих перевозках, и романа у него на работе ни с кем нет?

– Ну, мало ли что я говорила. Я же могу и не знать! – она хихикнула и посмотрела на меня. – Ты, кстати, в курсе, что в бухгалтерии уже про вас с ним целый роман сочинили?

– Про нас с ним?

– Ну да, кто-то видел, как ты в машину его садишься. И вообще, откуда-то он же тебя выкопал. Там все уверены, что вы с Кольцовым любовники.

– И ты тоже так думаешь? – поинтересовалась я.

– Нет, наверное. Хотя… А что, он тебе нравится, Павел Сергеевич? Бывшей его интересовалась…

– Ты сама про нее мне рассказала. Я не выпытывала.

– А в машину ты к нему действительно садилась вчера?

Я подумала, что здесь вряд ли что-то удастся скрыть. С такой-то налаженной системой распространения информации. Может, и не надо скрывать? В конце концов, мы же с Пашкой ничего плохого не делаем. Эка невидаль – босс взял на работу свою любовницу. Во-первых, я тут временно и не собираюсь строить карьеру в его конторе. А во-вторых, мы же не на рабочем месте сексом занимаемся,

– Да, он меня вчера до метро подвозил, – аккуратно ответила я, все еще размышляя, надо ли посвящать Олесю в наши с Пашкой взаимоотношения или оставить все как есть, и пусть все думают, что хотят.

– И чего ты теряешься? – спросила Олеся. – Я же вижу, он тебе нравится. Ну а чего? Он, хоть и сухарь, но не старый и при бабле. Квартира, говорят, в центре имеется. Я сама не видела, но слухи ходят. Может, у тебя что и получится. Я смотрю, ты приоделась сегодня, расфуфырилась. На каблучках бегаешь. И правильно. Отличный прикид, кстати.

– Спасибо, – поблагодарила я. – Вчера тут в торговом центре прикупила. Правда, утром пришлось тут бардак разгребать, в новых шмотках. Даже испачкалась немного.

– Ничего не заметно! Здорово на тебе все сидит! И фигурка у тебя – ничего, – оценила Олеся. – А то вчера в том бесформенном пуловере ничего видно не было. А тут – просто красотка! Может Кольцов и клюнет на тебя. Ты поактивнее давай, я слышала, что его бывшая вчера тут ошивалась. Богдан ее вроде бы у лифтов видел.

– Да, была она тут вчера. Но пробыла у него недолго, – нехотя призналась я.

– Вот и давай, смелее. А то против Миланы Годесс, уж извини, Ян, но шансов у тебя нет.

Это было уже слишком. Я уже было открыла рот, чтобы вывалить все Олесе про нас с Павлом и заодно объяснить, у кого тут нет шансов, но нас прервали.

– Добрый день! – в приемную зашла девушка, кажется, из бухгалтерии, рассадника сплетен. – Яна? Меня зовут Таня, я из бухгалтерии. Олесь, ты уже рассказала про завтрашний день?

– Ой, забыла совсем! – Олеся хлопнула себя по лбу.

– А что не так с завтрашним днем? – удивилась я.

– Да я как раз за этим к тебе и зашла! – сказала Олеся – Ты скидываться будешь на подарки нашим мужикам?

– На какие подарки?

– Так двадцать третье февраля же завтра, – пояснила Таня из бухгалтерии. – У нас по этому поводу небольшой фуршет намечается, мы уже заказали подарочные наборы, ну и шампанское с фруктами. Вся женская часть офиса скинулась.

– Ну, если надо, то, конечно…

– Тогда с вас пятьсот рублей, – заявила Таня.

– Ну, пятьсот, так пятьсот, – не стала спорить я и полезла в сумку за деньгами.

– Отлично. Спасибо. Завтра в конце рабочего дня накроем в переговорной, – Таня доверительно приблизилась. – Только шефу не говори. Он не очень любит все это. Поэтому мы готовим сюрприз.

– А что, Павел Сергеевич запрещает такого рода мероприятия? – спросила я.

– Ну не то, чтобы запрещает, – влезла Олеся. – Просто не приветствует. Да и посещать их не очень любит. Но, может быть, завтра, сделает исключение, – и она подмигнула мне.

Таня это заметила и понимающе хмыкнула. А я подумала, что не стоит ничего им говорить, они уже и так все решили, так что пусть думают, что хотят. Может, слухи дойдут до этого финдиректора, и он перестанет меня клеить.

И тут из кабинета Павла вылетел Богдан.

– Олеся? Ты здесь? Быстро за мной. Надо срочно подготовить документы.

Вид у Богдана был потрепанный. Из-за приоткрытой двери до нас донесся грозный голос Пашки, который распекал теперь, кажется, оставшихся там Завьялова и Ингу.

Олеся немедленно сорвалась с места и побежала к себе, вслед за своим начальником. Таня с опаской покосилась на кабинет и тоже поспешила уйти.

– Яна! – услышала я голос Павла. – Я тебе на почту скинул документ, распечатай в двух экземплярах. И сделай нам еще кофе!

– Чтоб вы там все подавились уже этим кофе, из ушей уже скоро полезет, – пробормотала я себе под нос, кидаясь исполнять Пашкино распоряжение.

И еще я подумала, что возможно в словах этой сумасшедшей Брониславы и был смысл. Нет, ну а чего он со мной, как с официанткой? Натуральный сексист! Ничего, дома я ему устрою «сделай нам еще кофе», утром будет мне подавать его в постель, как миленький.

Я представила, как завтра Пашка в одних труселях притащит мне в кровать поднос с кофе, и мое настроение заметно улучшилось.

Видимо, проблема с таможней, на которой внезапно зависла какая-то машина, была достаточно серьезной. Офис мы покинули поздно, часов в семь. Я преданно ждала, пока Пашка заседал со своими сотрудниками, подносила ему кофе, распечатывала бумаги, в общем, пыталась быть хорошей секретаршей и хоть как-то облегчить своему любимому шефу жизнь.

В машине на обратном пути Павел первые минут десять напряженно молчал, а я терпеливо наблюдала за ним, ожидая, когда с ним случится очередная трансформация, и он перестанет быть генеральным директором и снова станет моим Пашкой. По опыту я уже знала, что для этого превращения требовалось некоторое время.

– Ты, кстати, дорогу-то запомнила? От нашего дома к офису? Сможешь повторить? – внезапно поинтересовался он.

– Смогу, наверное. А зачем?

– Да вот думаю, – Пашка отвлекся от дороги и посмотрел на меня. – Завтра тебе придется одной в офис ехать. Справишься?

– А куда ты, интересно, денешься? – спросила я.

– Я завтра с утра улетаю в Литву, билеты я уже заказал. У меня в Каунасе приятель есть, Артур, он же и мой партнер, мы у него несколько фур арендуем. У него есть выходы на их таможню и санитарную службу. Надо ехать решать вопросы…

– Ну вот, – расстроилась я. – Как же я тут одна, без тебя? Ты надолго?

– Нет, в субботу с утра уже вернусь. Или даже завтра в ночь, если успею все сделать и с билетами повезет.

– А что я буду в офисе делать, пока тебя не будет?

– Все то же самое. Телефон, почта, документы на подпись собирай.

– Эх, а без этого никак? Ехать прямо обязательно? Паш, у тебя что, совсем серьезные проблемы?

– Ехать обязательно! – отрезал Павел. – Проблема серьезная, но решаемая. Ничего, один день продержишься.

– Продержусь, конечно, кто ж спорит, – вздохнула я. – Кстати, там завтра у тебя в конторе корпоративчик намечается. Типа, день защитника отечества и все такое. С меня пятихатку содрали на подарки. Правда, попросили тебе не говорить…

– Да знаю я, – отмахнулся Павел. – Борюсь с ними, борюсь, но все без толку. Лишь бы от работы увильнуть. Но, может, это и к лучшему. Ты хоть развлечешься, пообщаешься с народом, повеселишься. А там и я утром приеду, и все выходные будем вместе.

– Не боишься, что я там выпью и меня понесет на приключения? Меня, между прочим, твой финдиректор снова сегодня обедать приглашал. И Богдан тоже утром комплименты отвешивал.

– Хочешь, чтобы я ревновал? – спросил Пашка, с интересом взглянув на меня.

– Дождешься от тебя, – буркнула я.

– Извини, ревность не по моей части, – вздохнул Пашка. – Но, если тебе так хочется… – он сделал дикие глаза и скорчил зверскую рожу. – Вернусь, если что узнаю, всех зарежу! – заявил он, изображая кавказский акцент.

– Неубедительно, – расхохоталась я. – Кстати, еды у нас в доме, как ты понимаешь, не прибавилось. Даже не представляю, как женщины, которые каждый день работают в офисе, еще и умудряются ходить по магазинам, а потом готовить семейные ужины. Может, опять в ресторан? Жрать охота, сил нет. Ты меня, кстати, вообще сегодня без обеда оставил. Да и сам ничего, кроме тех сэндвичей не ел.

– Нет у меня сил на ресторан, – вздохнул Пашка. – Давай лучше домой закажем что-нибудь очень вредное и очень вкусное. Пиццу или там роллы…

– Давай! – обрадовалась я. – У нас, кажется, вино еще осталось. Отличная идея, босс!

– А то! Сейчас приедем, нажремся пиццы до отвала и завалимся в кровать, фильм какой-нибудь посмотрим…

– Ага, фильм ему, размечтался! В кровати и без фильмов есть, чем заняться. Лучше я надену тот кружевной халатик, который тебе нравится…

– И я буду тебя вожделеть. Как метко заметила та шибанутая девица с идиотским именем. Я же знатный сексист, как мы выяснили.

– Ну, я надеюсь, что ты будешь меня не просто вожделеть, а делом докажешь свое гордое звание сексиста. Может, у нас чакры раскроются…

– И космическая энергия на нас снизойдет.

И мы с Павлом весело расхохотались.

Дома я сразу же побежала в ванную. Пока я принимала душ, Пашка заказал нам пиццу.

Приведя себя в порядок и напялив обещанный халатик, который почему-то очень нравился Пашке и неизменно оказывал на него нужный эффект, я вышла в коридор, и тут же раздался звонок в дверь.

– Ян, открой, это, наверное, уже пиццу привезли, – крикнул Пашка из кухни. – Деньги я на тумбочку в прихожей положил.

Я отодвинула задвижку и распахнула дверь. И тут же застыла в изумлении. Вот уж кого я не ожидала там увидеть, так это Пашкину бывшую. Впрочем, изумилась не только я. Для Миланы, судя по ее лицу, я тоже явилась сюрпризом, и вряд ли этот сюрприз ей понравился.

Несколько секунд мы молча пялились друг на друга.

– Ничего себе! – первой отреагировала Милана. – Это что еще за новости? Погоди, ты же Павлушина секретарша? Однако, быстро ты сориентировалась. Теперь я понимаю, почему Павел так меня вчера холодно принял.

И она решительно проникла в квартиру, грубо меня оттолкнув. Я не стала ничего отвечать, рассудив, что Пашка сам в состоянии разобраться с новой проблемой.

– Павлуша! – Милана, не снимая роскошной шубки, начала продвигаться в сторону кухни. – Я не ожидала от тебя такой прыти! Давно ты стал спать со своими секретутками? Раньше, я помню, у тебя была эта, Нина, старая грымза. Куда ты ее дел? Решил поменять на более молодую, чтобы решать свои потребности прямо на рабочем месте?

– Что ты здесь делаешь? – Пашка появился на пороге, его лицо было крайне напряжено.

– В гости зашла. Мы вчера так и не поговорили, ты был не в настроении. Теперь я понимаю, почему. Вот только, объясни мне, раз уж ты перешел на секретарш, то мог бы подобрать кого помоложе и покрасивее. У этой ни кожи, ни рожи!

– Заткнись! – рявкнул Пашка. – И проваливай отсюда! Я же тебе объяснил – нам больше не о чем говорить!

– Как это не о чем? Очень даже есть о чем! – самоуверенно заявила Милана, ничуть не смущенная Пашкиной реакцией. – Лучше выстави эту шалаву отсюда, а то, ишь, уже в халатик вырядилась, – Милана бросила взгляд в ванную, дверь в которую я оставила открытой. – Ух ты! Да она, похоже, уже поселилась здесь. Быстро как!

Я проследила за ее взглядом. Действительно ванная с моим водворением в Пашкиной квартире сильно поменялась. Спартанский ассортимент на полочках, представленный гелем для душа, шампунем и пеной для бритья, сейчас расширился в разы.

– Сейчас же извинись перед Яной и убирайся отсюда! – угрожающе произнес Павел.

– Ее зовут Яна? Как мило! Павлуша, я была лучшего мнения о твоем вкусе, тут же просто не на что смотреть!

– Пошла. Отсюда. Вон. – четко выделяя каждое слово, сказал Павел. – Или я тебя выставлю силой!

Я все еще стояла рядом с входной дверью, наблюдая за Пашкой и его бывшей возлюбленной. Надо сказать, не без удовольствия. Конечно, Милана несла много чего оскорбительного, и это было обидно, но я решила предоставить Пашке самому разобраться с ней. И похоже, он вполне справлялся с этой задачей.

Дверь все еще оставалась открытой, и пока Пашка пытался выставить Милану, в проеме показался курьер с коробками из-под пиццы. Увидев, что дверь открыта, он с опаской заглянул к нам.

– Добрый вечер! Пиццу заказывали? Это же пятнадцатая квартира?

– Заказывали, – согласилась я.

– А не надо со мной так грубо! – Милана с Павлом появление курьера проигнорировали, им явно было не до пиццы. – Я всего лишь зашла поговорить! Я не виновата, что ты поставил мой номер в черный список и не отвечаешь на мои звонки. И из офиса меня выгоняешь под предлогом занятости. Теперь я вижу, чем ты там занят. Трахаешь свою шлюшку, небось, и в кабинете, и дома. А ты! – она повернулась ко мне. – Тебе не стыдно было прыгать в койку к своему начальнику? Другим местом карьеру строить не пробовала?

Это было уже слишком. Я не самый терпеливый человек на свете, и мое нежелание вступать в конфликт было не безграничным. Отвечать ей я не стала. Что толку говорить? Просто я схватила первое, что подвернулось мне под руки, и с наслаждением опустила это прямо на голову орущей твари.

Первым подвернувшимся предметом оказалась коробка с пиццей, которую держал перед собой вошедший курьер. Результатом я осталась довольна. Горячие куски пиццы вывалились на Милану, оставляя на ее волосах и норковом мехе шубы следы соуса и расплавленного сыра.

– А-а-а-а! – завопила Милана. – Что ты себе позволяешь? Ты совсем охренела? Та же испортила мне шубу!

– К чертовой матери! Хватит! – Пашка быстро подошел к ней, взял за плечи и выставил ее за дверь, щелкнув замком.

– Это… вы извините, конечно… Но я не виноват, – пролепетал совершенно растерявшийся курьер, с ужасом глядя на Павла. – Я не делал этого… Я доставил ваш заказ в целости…

– Вы кто? – Пашка, кажется, только что вообще заметил его присутствие.

– Курьер я. Пиццу привез.

– Спасибо! – рявкнул Павел. – Очень вовремя!

– Так это… мне бы деньги…

– Да, конечно, – я взяла с тумбочки приготовленные Пашкой купюры и сунула их перетрусившему курьеру. – Спасибо, нам все понравилось.

– Я не виноват.

– Никто вас ни в чем не обвиняет, – заверила я несчастного парня и подтолкнула к двери. Тот не заставил себя упрашивать и с явным облегчением покинул наш дом.

– Паш, ты извини, но то, что она несла… Это уже совсем невозможно было слушать.

– Что ты-то извиняешься, – Пашка постепенно приходил в себя и теперь с некоторым удивлением разглядывал лежащие на полу остатки пиццы. – Это я должен извиниться за нее. Не думал, что она на такое способна. Пиццу только жалко. Придется новую заказывать.

– Ты только в другом месте ее закажи, – посоветовала я, опускаясь на колени, чтобы собрать следы своей атаки. – А то этот парень, если вдруг его снова к нам пошлют, может и не вынести такого стресса.

9.

Утром, проводив Пашку в аэропорт, я отправилась в офис на метро, о чем почти сразу же пожалела. Погода в Питере стояла самая отвратительная – промозглый ветер пробирал до костей. Обратно я решила добираться на такси, потому что совершенно продрогла. Пашкину машину я не стала брать по нескольким причинам. Во-первых, я еще не настолько хорошо знала город и рисковала заплутать в переулках. Во-вторых, все-таки намечался корпоратив с шампанским, а я очень не люблю присутствовать на таких мероприятиях будучи за рулем и вынужденно трезвой. Ну и в-третьих, незачем давать девицам из бухгалтерии новую пищу для сплетен.

Впрочем, как выяснилось, последний пункт можно было смело вычеркивать, потому что поздно уже было играть в разведчиков-нелегалов. Из рядов шпионов нас с Пашкой точно уволили бы за профнепригодность.

Неладное я заподозрила не сразу. Первый час я просто то и дело бегала к зеркалу, проверяя, все и в порядке с моей одеждой и макияжем, потому что почти все, кто заходил в приемную как-то странно на меня смотрели, а некоторые даже хихикали. Где-то спустя час я вышла в туалет и в коридоре столкнулась с финдиректором. Роман Аркадьевич, увидев меня, страшно смутился, спрятал глаза, пробормотал что-то невразумительное и шарахнувшись в сторону, рванул к себе с такой прытью, будто бы я была его кредитором, и он задолжал мне несколько миллионов, которые отдавать не планировал.

Все разъяснилось, когда ко мне зашла Олеся.

– Привет! – обрадовалась я ей, мне уже надоело чувствовать себя прокаженной, от которой все бегают. – Хочешь кофе?

– Привет. Хочу, – она помолчала, словно раздумывая, как себя со мной вести, но потом все же решилась. – Ян, вообще-то так нечестно. Могла бы мне сразу сказать…

– Что сказать? Ты о чем? – удивилась я.

– Ну, ладно, можешь больше не притворяться. Все уже в курсе, что ты – любовница Кольцова.

– Все в курсе? Даже так? – я стала лихорадочно размышлять, где мы с Пашкой так прокололись.

– Да, вы даже живете вместе. Инфа – сто процентов! – уверенно заявила Олеся.

– И откуда эта инфа? – поинтересовалась я.

– Все говорят, – Олеся пожала плечами. – Так, значит, это правда?

– А кто именно говорит?

– Да все! А что, это не так?

– Так, – призналась я. И даже почувствовала некоторое облегчение, постоянно врать и скрывать наши с Пашкой отношения мне было некомфортно.

– Ну и почему вы скрывали? – немного обиженно спросила Олеся.

– А зачем было это афишировать?

– Ладно, давай, рассказывай! – Олеся взяла чашку с готовым кофе и удобно устроилась на диванчике.

– Что тебе рассказывать?

– Все! Давно вы вместе? У вас все серьезно? Почему он притащил тебя к нам, да еще и под прикрытием?

– Олесь, да нечего особо рассказывать. Мы не так давно с ним встречаемся. Познакомились совсем недавно, Новый год встречали у общих знакомых, в Москве. Ну, и вот…

– И ты переехала к нему сюда, так сразу? – глаза Олеси блестели от любопытства.

– Ну, я не то, чтобы прямо уже переехала. Мы еще не решили, где именно и как будем жить. Просто я – переводчик, работаю в основном из дома, и мне все равно, в каком городе это делать. Вот я и перебралась пока в Питер. А в компании я, потому что Пашка, в смысле, Павел Сергеевич, попросил временно подменить его пропавшую секретаршу. Ну, пока ей замену не найдут. Я же английский знаю хорошо.

– А я тут столько тебе всего наговорила, – расстроилась Олеся. – Ну, про то, что ты не в его вкусе, и про бывшую. Неудобно получилось.

– Да ладно, нормально все. Просто мне казалось, что это – лишнее, чтобы все знали про нас с Павлом… Сергеевичем.

– У нас ничего невозможно скрыть! – похвасталась Олеся.

– И все-таки, очень интересно, откуда вдруг такая осведомленность?

Я стала перебирать в уме, что мы сделали с Пашкой такого, что все вдруг так однозначно прозрели. Ну уехали вчера вместе, но так и до этого мы так делали. Может, он просто меня подвозит до метро. А тут все уже просто уверены и даже не просто в том, что у нас роман, а в том, что мы вместе живем. Об этом же никто не знал, кроме нас с Пашкой.

И тут до меня дошло – Милана же. Которая вчера заявилась и застукала нас с поличным.

– Это Лидия? Она всем рассказала? – дошло до меня.

– Лидия Анатольевна? Кадровичка? – удивилась Олеся. – Не знаю, я ее сегодня не видела.

– Ах да, – я припомнила, что сегодня Лидии в офисе нет. Она еще накануне отпросилась у Пашки на сегодня, кажется, для посещения стоматолога. К тому же, представить себе Лидию, бегающую по сотрудникам и распускающую сплетни, у меня не очень выходило.

– Олесь, так кто тебе об этом сказал?

– Я от девчонок в финансовом отделе услышала. Они вроде как от бухгалтеров. Да все говорят!

– Очень интересно, – я задумалась. Выходит, что Милана тут с кем-то поддерживает контакт помимо Лидии.

– Ну и как Павел Сергеевич? – Олеся была не из тех, кто страдает от излишней тактичности. – Я вот даже не могу себе представить, какой он вне работы. Мне кажется, что он все время думает о бизнесе, даже в постели.

– Олесь, ну ты же не думаешь, что я буду обсуждать с тобой это?

– Да, прости, что-то я не подумала. А у вас все серьезно?

– Наверное, – протянула я.

– Вы поженитесь? Он сделал тебе предложение?

– Олесь, мы всего ничего с ним встречаемся, какое предложение? И давай не будем об этом, он все-таки генеральный директор, как-то не очень красиво получается. Ты мне лучше скажи, его бывшая, Милана, когда раньше здесь появлялась, она с кем-нибудь общалась?

– Бывшая? Ага, она все-таки неспроста здесь на днях ошивалась, – Олеся почуяла новую сенсацию. – Она что, хочет вернуть Кольцова?

– Не знаю. Все может быть. Так с кем она общалась?

– Да не с кем! Она вообще на нас как на шваль смотрела, вела себя как принцесса крови, которую случайно занесло в народ. Ну разве что, я как-то видела их с Ингой. Но не могу сказать, что они прям подружки.

– Значит, Инга, – пробормотала я.

– А что?

– Ничего, Олесь. Просто интересно, откуда все так быстро про нас узнали.

– Все тайное становится явным, – глубокомысленно изрекла Олеся. – Ладно, спасибо за кофе. Я попозже забегу, поболтаем! А то у меня работы по горло, сейчас Боня увидит, что меня нет, орать будет.

Она заговорщицки мне подмигнула и умчалась. А я подумала, что теперь дружить со мной даже в некотором роде престижно. Я же не просто временная секретарша, а любовница генерального, у меня теперь другой статус. Не очень правда, понятно, как себя вести в этом новом статусе. Мои познания об офисных реалиях, почерпнутые из дурацких сериалов, не очень мне могли помочь. Судя по этим сериалам – любовница главного начальника, скорее всего, должна была быть редкой стервой, и мне этот образ совершенно не подходил. Тут бы уместно смотрелась именно Милана или, на худой конец, Инга. Впрочем, деваться уже было некуда. Придется примеривать на себя это амплуа.