Беззаботное приключение в другом мире

Глава 18.3

Я бежал в ту сторону, где последний раз видели гоблинов, по крайней мере, если верить словам старосты. Своих питомцев я уже подхватил телекинезом и даже не реагировал на их протесты, сейчас было не время для таких глупостей. Конечно, я не буду виноват, если найду похищенных уже в самом плохом состоянии, но, признаться честно, зная о том, что с ними делали, я не смог бы не постараться спасти их. Не сделай я этого, как минимум считал бы себя придурком, которому совершенно похрену на людей, а как максимум мог списать это на себя, и тогда бы в игру вступила человеческая психология.

Нет уж, лучше я постараюсь спасти жертв, тем более среди них ребёнок. Подумав о том, что гоблины могут сейчас делать с девочкой, я неосознанно сжал кулаки и ещё немного ускорился. Почти бегом я мчался вперед, активировав дальновидение. Эту способность я тренировал катастрофически мало, да и использовал не часто, но имея стимул можно преодолеть пределы возможного. Я стал осматриваться, что было бы достаточно сложно сделать в обычном состоянии из-за мешающих деревьев, но благодаря дальновидению мои глаза стали очень острыми. Это даже позволяло видеть через предметы. Помимо этого улучшился слух и обоняние. Я шел на тонкую линию запаха грязи, кожи, пота и оргии. Слух улавливал крики, стоны, мольбы, ужасающий смех и топот. Глаза видели их. Это сыграло немаловажную роль, и вскоре я смог найти поселение гоблинов. Они говорили на всеобщем языке, но с использованием собственных слов. Так что понимал я только половину. А часть, я уверен, были просто непроходимыми. Непереводимыми ругательствами.

Обнаружив свою цель, я одним движением выдернул меч из ножен и тут же подхватил его телекинезом, заставив лететь рядом. Уже «отключив» дальновидение, я расплачивался жесточайшей головной болью и быстрой потерей сил. Нужно спешить, а иначе я просто-напросто останусь обессиленным, что определённо будет стоить мне жизни. Нет, надо расправиться с гоблинами как можно быстрее, не возиться и спасти девушек, если... Эту мысль я решил не додумывать до конца.

Успев уже запыхаться я оказался на поляне, где пристроили свое поселение гоблины. Впрочем, это нагромождение палаток и шатров было сложно назвать поселением. Скорее, поляна гоблинов. За горящими кострами сидели десятки диких и драли мясо, в некоторых случаях даже сырое. Некоторые дрались друг с другом, вопя и выкрикивая странные слова, заливая землю красноватой кровью. Некоторые не стесняясь чуть ли не на палатки испражнялись. М-да уж, дикие гоблины никогда не славились ни чистоплотностью, ни интеллектом, ни адекватностью. На то они и дикие. Чего уж ожидать от них проявлений чистоплотности и милосердия? Хотя, мне должно быть всё равно насколько тут чисто. Ведь вскоре всё это непотребство будет смыто кровью и очищающим всё пламенем.

Моё появление оказалось для гоблинов неожиданностью, от которой они, впрочем, достаточно быстро отошли, взвыли от ярости и бросились в атаку. Я же остановился в поисках того места, где могли бы содержаться пленные. Остановил свой взгляд на огромном шатре в центре поляны. Оскалившись, я не спеша пошёл вперёд. Теперь можно было и не бежать, а наоборот, методично расправиться с каждым из зелёных коротышек. Своих питомцев я отпустил на краю поляны и приказал им оставаться на месте. Мне показалось, что они всё поняли. Я направился дальше, на встречу толпе, которая с каждой секундой увеличивалась. Казалось, что они как в играх с земли Алекса, появляются буквально из воздуха, по крайней мере, я не мог представить себе откуда они берутся и почему их так много.

Через несколько секунд первые гоблины приблизились достаточно близко, и я, направив их сторону меч, принялся их кромсать. Клинок летал из стороны в сторону, кружился, взлетал и падал. Во все стороны летела ругань ещё живых и крики боли раненых, кровь убитых. Окропляя собой зелёную траву, окрашивая в цвет мяса еще живых и уже мертвых. Периодически кто-то из гоблинов лишался рук или ног и тут же предпринимал попытки сбежать, или хотя бы уползти, но я моментально замораживал их тела криокенезом. К сожалению, огонь был именно в данный момент опасен для меня и для девушек, которые находились где-то в лагере, а использовать лёд я не мог, так как он тратил слишком много сил. Поэтому-то мне и приходилось полагаться только на клинок и в крайнем случае просто замораживать их, а то не хотелось бы, чтобы эти дикие гады расползлись по всему лесу. Дикие – твари очень живучие, поэтому нужно рубить их под корень. Как сорняк вырвать, ничего сложного.

Поняв всю бессмысленность защиты от меча, который мог атаковать под любым углом, от которого его нельзя было заблокироваться построившись в круг или как-то еще защититься, на что им потребовалось под пятьдесят трупов, гоблины с уже полноценной, настоящей яростью, а не той, что они придавали себе сами, бросились на меня. Их не могло остановить ничего. Даже танк. Да, меч без остановок рубил по десять гоблинов в секунду, калеча и убивая их. Однако диких с каждой секундой становилось больше, они лезли из палаток и земли. Но теперь гоблины как будто даже не замечали боли, вбив себе в голову одну единственную цель — убить меня, даже ценой своей собственной жизни. Вот это было уже нехорошо, такими темпами они реально могли рано или поздно добраться до меня. Даже и потеряв в некотором количестве свое великое воинство. Нет, так дело не пойдёт, нужно использовать свой максимум, но рассчитать силы так, чтобы не отключиться раньше времени. Это не поможет ни мне, ни девушкам, ни деревне, ни гильдии.

Мне повезло, что сумку я ношу с собой постоянно. Потому что я решил пустить в ход еще два меча, которые и достал оттуда. Подвесил в воздух телекинезом и тоже направил в куче гоблинов. Это отнимало в разы больше сил и концентрации, от чего боль усилилась и я даже не смог держаться на ногах, свалившись на колени. Но это не помешало мне методично уничтожать диких. Кровь и плоть теперь летели во все стороны с невероятной силой. Внутренности заполняли собой поляну, сбивая палатки с креплений. На земле кое-где лежали ошметки плотной, зеленой кожи. Трава мялась и окрашивалась в красный.

Наконец, когда от толпы осталась небольшая горстка, в игру вступил шаман, который все это время наблюдал издали. Он сразу же поставил против меня возрожденных гоблинов. Правда, ему это не сильно помогло, да и мне не сильно помешало, потому что я сразу заметил его и направил все три меча туда. Один полетел прямо, второе летел по спирали, а третий, взмыв выше деревьев, рубанул сверху. И если шаману удалось увернуться от двух первых мечей, то третий он либо не заметил, либо не успел среагировать. Так или иначе, его голова покатилась по земле, а тело бессильно опрокинулось, добавляя еще порцию крови на поляну. Вообще, жидкости из него хлестало немало, все таки на шее находилась сонная артерия. Правда, все кончилось очень быстро. Поднятые его магией гоблины снова упали замертво. И я не пожалел сил, разведя огонь прямо на ткани, в которую шаман был закутан. Останься он жить, получился бы прекрасный самодвижущийся и самоорущий факел, его одежды были как будто пропитаны бензином или керосином.

Оставшаяся горстка гоблинов попыталась разбежаться подальше в лес. Среди них был и хокогоблин, размерами в несколько раз превосходивший своих собратьев. У него были такие же уродливые нос и уши, зеленая кожа, заостренные зубы. Мощная, плечистая фигура мужчины и короткопалые ладони, сжимавшие тупой топор. Только ревел он более низким голосом, потому что имел даже кадык, что говорила о длинных голосовых связках, что являлось причиной низкого тембра голоса. Он, похоже, и являлся вожаком, подчиняющимся только шаману. а шаман больше не было в это мире.

Надо ли говорить, что убежать далеко у них не вышло, и я с удовольствием наблюдал, как лишается жизни каждая из тварей. Удостоверившись что больше никого нет, я пошёл искать похищенных. Пока шёл по лагерю, искал взглядом спрятавшихся гоблинов, но либо я убил всех, либо те, кто поумнее, сообразил сбежать. Надеюсь все-таки на первый вариант, не хотелось бы, чтобы хоть один из них выжил и принес с собой горе кому-то ещё.

Приблизившись к шатру вожака, я приподнял полог, состоявший из шкуры, похожий на освежеванного человека, покрытого кое-где шерстью. Больше, если честно, походило на какого-то монстра. Я содрогнулся, представив себе существо, которое это носило.

Я шагнул внутрь шатра. Убранство было совсем убогое и вызывало дичайшее отвращение из-за своей грязи и вони, но зато я увидел главное. На куче шкур лежали несколько девушек. Из-за плотных шкур разных шкур, внутри было почти темно, поэтому я засветил слабый огонек над ладонью. Войдя, я подошёл поближе и стал их рассматривать. Невооруженным взглядом в темноте были видны следы насилия на совершенно голых телах девушек. Девочка была среди остальных, она спала. К сожалению, на ее теле проглядывались такие же следы, как на остальных девушках. Если не более жестокие.У меня от боли сжалось сердце, и я почувствовал глубокое удовольствие от смерти этих чудовищ. Иначе я этих диких гоблинов назвать не мог.

Но долго стоять и ничего не делать я не мог, скоро должен был прийти откат от использования сверхвозможностей и тогда мне и девушкам нужно быть в безопасности. Подойдя ближе к одной из них, я стал её будить, что стоило мне нескольких минут, прежде чем она открыла абсолютно пустые глаза и посмотрела на меня с тупым безразличием. Пришлось дать ей несколько слабых оплеух и прикрикнуть. То ли мой метод приведения в чувство сработал, то ли девушка сама поняла, что перед ней стоит не очередной мучитель, а такой же, как она, человек. В начале у неё в глазах я увидел признаки разума, а затем девушка зарыдала. Истерика накатывала на беднягу, била по израненной коже. Это было очень не вовремя, потому что времени оставалось все меньше. Пришлось опять прикрикнуть и сказать, что нам нужно поспешить. Через минуту она последовала моему приказу, и мы стали будить остальных и разбираться с их истерикой. Правда, мы достаточно быстро справились и взяв на руки девочку, мы направились в деревню. Девушки были ослаблены, но двигались быстро, желая оказаться в деревне. Когда мы только вышли из шатра, их ослепило солнечным светом. А потом они обернулись, чтобы бросить последний ненавистный взгля наа свое заточение. И тут же устроили звуковую атаку. Я невольно прижал девочку ближе к себе в попытке защитить и поднял несколько коряг в воздух. Как оказалось, они увидели полог, сделанный из кожи почти-человека.

Когда я проходил мимо одной из палаток, то услышал тихий плач. Это меня насторожило, и я заглянул внутрь. Лучше бы я этого не делал. Там кучей лежали дети гоблинов, от младенцев, до подростков. Те, что постарше, смотрели на меня со страхом и даже ужасом. Наверное правильным решением стало бы их убийство, ведь они вырастут и станут такими же как их родители, но.. Дети не платят за ошибки своих родителей. Не монстр же я, в самом деле. Женщин, детей и стариков не трогаю. Только во имя самозащиты. Я не могу, никак. Это выше моих сил. Может быть если бы они бросились на меня, то я сделал бы это, считая самозащитой, но не в данном случае. Не когда они просто лежат кучей и тихо боятся.

Сжав зубы, я использовал свою телепатию и внушил им, что если они будут нападать на людей, за исключением самозащиты, то я приду и убью их. Не жалея, всех. Дождавшись, пока они ответят кивком, я скрылся с их глаз. Телепатия позволяла мне общаться с живыми существами даже не зная языка, просто используя мыслеобразы. Девушки посмотрели на меня со странными выражениями на лицах и спросили что там. Я на секунду запнулся и сказал, что ничего. Не знаю, поверили они или нет, но больше задавать вопросов девушки не стали, и мы пошли дальше.

Когда мы проходили поле битвы, их глаза расширились. Я даже не знал, что люди так могут. Я был несказанно рад, что они выражают эмоции. Апатия была бы верным признаком того, что их сломали, повредили необратимо. Наверняка такое впечатление на них произвели куча трупов и литры крови на земле. Теперь они смотрели на меня с почтением. Я же только отметил этот факт и больше не обращая внимания, направился дальше. Время моё начало подходить к концу и нужно было поспешить, чтобы успеть попасть в деревню до отката.