Билет в Ад, или по следам Валькирий (СИ)

Глава 5

— Откуда у тебя это? — задал вопрос Кондрик, показывая на браслет, одетый на мою руку.

— А что? — не удержалась я от вопроса на вопрос.

— Ответь, это важно.

— За несколько дней до того, как моя сестра должна была бросить вызов, я увидела его среди вещей сестры и одела его. Я не хотела насовсем его одевать! Всего лишь померить! А потом не смогла его снять, — отчего — то мне было важно объяснить Кондрику свой неприглядный поступок.

— А сестра ничего не сказала когда увидела его на тебе?

— Нет! Она, пожав плечами, сказала, что не помнит этот браслет. А раз не помнит, значит, я могу его носить…К чему эти вопросы Кондрик?

— Твой браслет, не совсем обычный браслет — это артефакт. Отличного качества. Я не знаю, куда смотрели ваши старшие, столько лет ты носишь это, кто- то определённо должен был заинтересоваться им.

— Кондрик, — я была в нетерпении, трясла рукой, на которой ненавистно висел браслет, — в чём суть этого артефакта?

— Этот браслет глушит твою магию, высасывая её и передавая тому, к кому он привязан. Но и это ещё не всё — он настроен на неудачи для носившего его существа.

— О Триединая! Как его снять? Ты знаешь? Откуда ты всё это знаешь?

— Я выучился на факультете артефакторики, мы проходили похожие артефакты. Слушай, а в вашем поселении у кого-нибудь ещё видела нечто похожее?

— Да! У… — я замерла от своих мыслей — как же так? У всех кротки были подобные браслеты… Конечно, отличались видом, но никогда они не снимались хозяйками этих браслетов. Неужели, вся наша жизнь построена на лжи? И кротки вовсе не никчёмные пустышки, а лишённые магии, как я?

— Это что получается, кто — то специально высасывает магию? Кому это нужно?

— Тому, кому это выгодно.

— Как его снять, Кондрик?

— Нужна капля крови создателя артефакта.

— Нет других вариантов?

— К сожалению, нет. На браслете нет застёжек, а при попытке снять, он словно уменьшается в размерах, не отпуская руку жертвы.

Резко открыв глаза, я проснулась. Вот снова. Когда я просто хотела поспать — приснилось. Повертевшись с боку на бок, не смогла уснуть, я решила пойти на кухню, пожую чего — нибудь!

Упс-с-с…кажется, я зашла не туда, развернувшись, пошла в обратную сторону. С удивлением обнаружила, что снова попала не туда. Дом, казалось, всего двухэтажный — а брожу в нём словно в лабиринте.

Проходя очередной коридор, увидела свечение из — за одной двери, подойдя к которой раскрыла её. Кана сидевшая за столом и колдовавшая над предметом, лежавшем на поверхности стола удивлённо подняла на меня свой взгляд.

— Доброй ночи, я, кажется, заблудилась. Шла на кухню и сама не поняла, как заплутала.

Хмыкнув, тётя Кана сказала:

— Посиди вон там на диванчике, только ничего не трогай, я сейчас закончу и поговорим.

Я вертелась, словно сидела на иголках, ведь рассматривая комнату, в которой оказалась я обнаружила много поразительных вещей, развешанных по стенам комнаты, а ещё стоял стеллаж с украшениями.

Не выдержав, подошла к стеллажу, заваленному женскими побрякушками — кольца, серьги, ожерелья, браслеты — всё было причудливой формы — фантазия у автора этих произведений явно на высоте.

— Нравится? — голос Каны прозвучал рядом с моим ухом.

Вздрогнув, я ответила:

— Да, очень!

— Однако без спросу прошу не прикасаться к ним. Эти украшения — вовсе не украшения — это артефакты.

— Артефакты…а есть такие браслеты, которые непросто блокируют магию, а словно высасывают её и направляют к создателю?

— Ого какие познания! Зачем тебе такое?!

— Так есть?

— Есть. Эти артефакты относятся к разделу артефакты — паразиты.

Кана ткнув пальцем в сторону нужных артефактов, показала, где находится подобное. Подойдя, я увидела практически один в один как из моего сна браслет.

— Знаешь, что будет, если оденешь его?

Я, кивнув в ответ, рассматривала мелкие детали — ощущение было фантастическим — потрогать наяву браслет из сна — это нечто!

— Брось каку! И пошли на кухню покушаем, я, кажется, тоже проголодалась!

Кана разговаривала со мной, как с несмышлёным ребёнком — как — то обидно…

Пока шли в кухню — встретили Шану. В этом доме хоть кто — то спит по ночам?

Сидя за кружкой кофе и кучей бутербродов Шана и Кана без умолку болтали, я же сидела тихо, слушая разговор богинь. До тех пор, пока Кана не выдала очередное:

— Всё — таки Саша настоящая дочь своей матери!

— А вы что сомневались? — мне было смешно от такого заявления Каны.

— Представляешь, Шана, она — показав в меня пальцем, Кана не обратила внимание на мой выпад в её сторону, продолжая рассказ, — прошла зачарованный коридор. Заходит такая в мою лабораторию, говорит, заблудилась.

На этих словах Шана смотрела на меня неверяще.

— Что? Я же не специально! — мне были непонятны их возгласы, как и косые взгляды, которыми меня одаривали.

— Я вот думаю, может её второй главной жрицей сделать от греха подальше, а?

— Тёти Богини! О чём Вы? Я вас не понимаю! — никогда не любила эти игры в интриги.

— Дело в том, — начала отвечать Кана — что коридор, который ведёт в мою лабораторию зачарован, все кто попал в него без моего приглашения, блуждают в нём до скончания своего века. А ты его прошла, проблуждав…сколько времени прошло с твоего выхода из спальни?

— Не знаю, наверно около часа.

— Всего час, — хмыкнула Шана, — рекордсменка.

— Зачем вообще зачаровывать коридоры в своём доме? — не понимала я их действия.

— Потому что в моей лаборатории находятся артефакты со всей вселенной и некоторые отнюдь не безобидны. В плохих руках эти артефакты являются оружием, поэтому я их коллекционирую у себя в лаборатории. Особенно опасные после уталения моего исследовательского интереса, я уничтожаю.

— Но в ваш мир и так никто не может попасть! Или может?

— Есть несколько способов обойти и нашу защиту. И о них я умолчу, а то мало ли проверить решишь.

— Расскажите мне о браслете.

— Давай так, — смотря мне в глаза, Кана продолжила, — ты рассказываешь, откуда вообще стало тебе известно о свойствах этого артефакта, а я расскажу о браслете.

Немного подумав я согласилась, может, богини знают, что происходит со мной?

— Дело в том, что этот браслет мне приснился, — начала рассказывать я и замолчала, собственная правда высказанная в словах стала выглядеть мифической.

— Ну, продолжай, — подбадривая Шана встала и подошла ко мне, — что за сон?

— Это так странно, но мне стали сниться сны настолько реалистичные, что просыпаясь, мне хочется снова пойти поспать, чтобы досмотреть этот сон.

— Как давно начались эти сны?

— Дня два, наверное… — вспоминая я погрузилась в себя — Да! Точно! Два дня назад, после сдачи экзамена Лолли, я, пообедав, уснула и мне приснился сон впервые.

— Сон повторяется?

— Нет, он словно…сериал…ну такой фильм, разделённый на серии, я просыпаюсь — он обрывается, засыпаю — начинается с новой серии, повторов не было!

— О чём этот сон?

— О жизни в поселении валькирий. Главная героиня — Роксоланна и её семья, и друг — Кондрик, который мне, кажется, станет её возлюбленным — они практически признались друг другу в чувствах.

— Ого! А ты в какой роли во сне?

— Я… в теле Роксолланы, но от меня не зависит продолжение сна! Что это? Ведь это не совсем сон? Я права?

— Права. Дело в том, что в тебе просыпается кровь предков и тебе нужно провести инициацию. И чем скорей, тем лучше, — высказалась Шана.

— В моём последнем сне Роксоллана не смогла пройти инициацию, у неё на руке оказался браслет, похожий на тот, с лаборатории. Кто — то не хотел, чтобы сестра Роксолланы стала стражем и подкинул ей глушилку магии. А Роксоллана по своей детской непосредственности решила примерить браслет, уверенная что это браслет её сестры.

— Действительно, твой сон не совсем сон. Это воспоминания, — слова Каны я разделяла полностью.

— Но как? И почему именно я?

— Знаешь, есть у меня одна мысль, только её нужно проверить. И пока не буду ничего говорить.

— Опять эти загадки! Как они мне надоели!

— Сейчас ты идёшь спать и смотришь продолжение своего сна, а мы с Шаной приготовим всё для твоей инициации и позовём Лолли.

Отступление:

В это время в имении Люциуфус тоже никто не спал, но не совсем по мирным причинам: впервые за долгое время Лолли и Абигор поссорились и никто не хотел идти мириться первым. Леди Лоллиана находилась в общей спальне с мужем и топила свою подушку слезами, а Абигор мерил шагами свой кабинет, ходя из угла в угол, и приняв для себя какое — то решение, открыл портал и ушёл в него.

Пятью часами ранее:

Лоллиана, открыв портал от богинь, перенеслась в имение, находящееся на Дафлеоне. И она совершенно неожидала увидеть мужа в столь раздражённом состоянии. Хотя понимала причину — она снова поставила блок, и муж перестал её чувствовать. Это не первый раз, когда они спорили о необходимости блоков.

Чувствуя вину за собой, Лолли подошла и обняла мужа, но он, расцепив её руки, отошёл в сторону.

— Скажи, я до сих пор не доказал тебе, что я на твоей стороне?

— О чём ты? — спросила Лолли, забывшая, что просила богинь закрыть доступ для Абигора в их обитель.

— О доверии, Лолли, о доверии.

— Я-я-я-я… — начала было говорить Лолли вспомнила, о своём поступке, но лучшая защита — это нападение, поэтому она продолжила, — Я хотела защитить свою дочь!

— От меня? Кстати, Саша — и моя дочь тоже, если ты забыла: я принял её в свой род. И ты подумала, что я сделаю, плохо своей дочери? — его слова говорились сухо и резко, причиняя Лолли боль, но уверенная в своих действиях Лолли уже не могла остановится.

— Ты в первую очередь демон, который потерял свою истинную, я не знала, как ты отнесёшься к истории истинности Ширвана.

— И поэтому ты закрыла от меня свои чувства, спрятала дочь у богинь и закрыла доступ посещений для меня? Кто я для тебя, Лолли? Я, переживая за вас, пытался пробить защиту к вам несколько часов в подряд, пока до меня не дошло, что вы не хотите видеть именно меня.

— Я-я-я…почему ты переворачиваешь всё таким способом, что во всём виновата я? — Лолли понесло явно не в сторону примирения, все её переживания за день смешались с непониманием её действий со стороны мужа и эмоции, найдя выход в перепалке, лились из неё бурным потоком, — Я пришла домой, хотела всё объяснить, но ты…ты… занят лишь своими чувствами и детскими обидами…

От слов Лолли Абигор дёрнулся и как — то затвердел, движения стали резкими и порывистыми:

— Детскими, значит… Хорошо, леди Лоллиана я вас понял. И бессмысленный разговор не намерен более продолжать, — отвернувшись от жены, Абигор зашагал в сторону кабинета, а Лолли осталась посреди гостиной, хватая ртом воздух и пытаясь, что — то сказать вслед ушедшему мужу, но так и не придумав ничего, плача убежала в спальню, где, упав на кровать, разрыдалась.

Сидя на постели, я замерла — вспомнила одну маленькую деталь, вот ведь… богини…действительно, мала я ещё для таких умных тётенек. Я вспомнила о том, что они мне так и ничего не рассказали, зато я выболтала им всё.

Покачала головой своим мыслям, впредь надо быть осмотрительнее, а этот случай я им всю жизнь буду вспоминать при удобном случае. Говорите, я настоящая дочь своей мамы? Да вы с моей Бабочкой знакомы не были! До меня начало доходить, почему мама бывает не сдержана в адрес богинь — интриганки ещё те.

Хмыкнув ещё раз, я погрузилась в сон.

— Чтоб я ещё раз так рисковала! Ты понимаешь чем это грозит для всех нас, если вскроется, что это мы были? — Сорбинэлла нервничая не могла усидеть на месте, постоянно вскакивая с табуретки.

— Я знаю! Но если мы узнаем, кто за этим стоит, представляешь, как изменится жизнь в общине?

— Я понимаю твоё желание добраться до истины, тем более что эта штука висит на тебе, но, подумать только — залезть в жилище к самой Кандруэлле! Она же всех сожрёт на завтрак!

— Если ты так боишься, скажешь, что не знала ни о чём! Я сама дальше разберусь!

— Тихо мелкая, тебя без меня поймают сразу. На, лови! — сестра бросила в мою сторону неизвестный предмет. На лету поймав острый камушек, с каплей крови на острие я неверяще уставилась на него:

— Сорбинэлла, я ещё не говорила, что люблю тебя?

— На здоровье, сестрёнка, всё для тебя, — кривляясь, Сорбинэлла сделала шутливый поклон.

Пальцем, собрав кровь с камня, я размазала его по ненавистному украшению, ожидая результат, мы обе уставились на браслет. Засветившись, браслет издал странный звук, похожий на стон, следом щелчок и соскользнув с моей руки, он звякнул об пол.

— Получилось… — прошептала я.

Было радостно и как-то свободно, с одной стороны, а с другой…мы с сестрой переглянувшись думали об одном и том же — Кандруэлла. Она является главной среди старейшин круга совета валькирий.

После разговора с Кондриком я рассказала всё Сорбинэлле и разработала совместно с сестрой план, как добыть кровь старейшин.

Задача была ясна, а вот воплощение…пришлось ухитриться, чтобы хоть каплю крови выдавить из потенциальных жертв, вернее, тех, кто мог создать подобный артефакт и не попасть под подозрение: кто — то спотыкался на ровном месте, а в это время я словно помогая тыкала вместо ушиба иголкой, кого — то случайно кусала собака…

Ни одна проба крови не подходила, осталась только глава старейшин и сегодня мы рискнули пойти к ней домой, поскольку старейшина редко бывала в других местах. Оставив спотыкашку, мы затаились за углом, прождав час, мы уже собрались уходить, как старейшина, выйдя из жилища, наткнулась на спотыкашку и со злости пнув стоящий камень проткнула себе кожу…так удачно для нас и не совсем удачно для неё.

Мы очень рисковали, но в итоге всё получилось. Я должна рассказать всё Кондрику, тем более что сегодня мы договаривались о встречи.

— Мелкая, ты о чём там размечталась? Или о ком? Лучше не светись так, а то догадаются и снова плетей получишь. Маму пожалей, она не заслужила стольких переживаний.

Очнувшись ото сна, увидела маму сидящую на краю кровати. Пока она не видит, что я проснулась, наблюдала за ней из — под опущенных ресниц. Она казалась вымученной: осунувшееся лицо, под глазами — синева — сто пудово плакала…

Зря она портит такие хорошие отношения с папой — Абигором…мне бы её счастье — все её прихоти выполняет и в глазки заглядывает…а мне достался ненормальный демон, которому истинность никуда не упёрлась, да и мне собственно тоже…я хочу, чтобы было по взаимности, хочу ухаживания, хочу почувствовать, что такое любовь…а не так: Опа ты истинная! Я его вижу впервые, а уже что — то должна.

— Ты уже не спишь.

Забывшись, я была рассекречена мамой.

— С добрым утром.

— С добрым, дочь.

— Как дела? Плакала? Поссорились с Абигором, да? — я задавала вопросы хотя уже наверняка знала ответы на них.

— Угу. Но это, ничего. Мне важнее услышать, почему ты мне не рассказала о снах?!

— А почему ты не рассказала о том, что я и ты валькирии? — мне уже не был важен ответ, но это был вопрос принципа: почему я должна что — то рассказывать, а у всех от меня секреты?

— Мне стыдно признать дочь, но сначала я не хотела тебе об этом говорить, потому что итак, на тебя много переживаний навалилось и мне хотелось оградить тебя от ненужных волнений, а потом…потом мне казалось это не совсем важным, тем более что быть валькирией не совсем круто, как считают, многие. Да есть, конечно, плюсы, но и минусов достаточно.

— Ма, я не люблю секреты и всякие тайны, касающиеся меня. И ты зная об этом постоянно что — то скрываешь от меня. А ещё ты обидела папу. А теперь сама страдаешь, ты себя в зеркало видела? Зомби на твоём фоне кажутся живее.

— Спасибо, дочь, за такой комплимент. Тебе не кажется, что с папой мы разберёмся сами? Это дела взрослых.

— Я не маленькая! Я совершеннолетняя! Не надо со мной разговаривать как с ребёнком! Я всё вижу и понимаю! — почему все считают меня несмышлёным ребёнком?! Но чего я не ожидала, так это быстрой капитуляции мамы:

— Дочь прости! Я перегнула палку. Ты права, во всём права. На земле я всегда решала вопросы, сама, чего это бы не касалось: работы, семьи или отношений с мужчинами, я всегда всё решала одна. Я до сих пор не могу привыкнуть, что у меня есть муж, который будет меня оберегать, что нужно советоваться с ним. И, кажется, Абигор ушёл… — расплакавшись, Лолли закрыла ладонями лицо, всхлипывая пытаясь дорассказать, — он дома не ночевал…ушёл навсегда…

Обняв маму, я гладила её волосы утешая:

— Ма, вы связаны нерушимой клятвой. И мне кажется, если бы он тебя не любил, он бы не пошёл на такой шаг. А вам нужно просто поговорить. Тебе нужно рассказать о своих тараканах и перестать быть сильной женщиной — скинь ты на него свои заботы! Если ему так хочется — пусть решает! А сильной ты ещё успеешь быть.

Мама, вытерев слёзы, смотрела на меня:

— Ты и правда выросла, дочь. Я забываю о том, что ты у меня уже такая взрослая и опекаю тебя чересчур. Но я исправлюсь, правда исправлюсь, обещаю. И с Абигором поговорю, выпрошу прощенье.

Окончательно успокоившись мама спросила:

— А что моя дочь решила по поводу своего истинного?

— К сожалению, умные советы можно давать только другим. Ничего я не решила.

Посмотрев друг на друга, мы рассмеялись, но не совсем из — за того, что нам было весело: наш смех был со вкусом горечи и осознания ошибок.

— Ну раз дочь дала мне совет, тогда и я дам тебе совет, позволишь?

— Угу, говори, — мне было действительно интересно, что она скажет.

— Не надо рубить сплеча. Ширван хороший. Не смотри на меня так, однажды он был моим личным охранником и я знаю, что говорю. Мы все совершаем ошибки и Ширван не исключение — он запутался, и его ценности сбились. Дай шанс узнать вам друг друга. Конечно, это нелёгкий путь, уж я — то это знаю. А попросить богинь разорвать вашу связь ты всегда успеешь.

— Хорошо, мам. Я попробую. Только не обещаю. Только если я пойму, что не смогу его полюбить попрошу тётенек богинь разорвать нашу связь. И мам, я хочу устроиться секретарём к папе в академию. Он оказался прав — сиденье в четырёх стенах на меня плохо влияет.

— Как ты назвала богинь? — хохотнула мама. Я тебе принесла подарок, в качестве извинений за свою твердолобость, — сказав, мама протянула мне свёрток.

Взяв его в руки, я спросила:

— Что это?

— Раскрой — увидишь. Я уверена, тебе понравится.

Раскрыв свёрток, я удивлённо смотрела на маму — это была книга.

— Сможешь прочитать, что написано на ней?

— Пособие для ведьм. Ритуалы и призывы, — прочитала я.

— Нужна капля твоей крови, держи, — протянула она складной ножичек, — капни на обложку.

Проделав все манипуляции, я сидела и смотрела, что будет дальше. Книга, засветившись, раскрылась сама, посмотрев на страницы, удивилась — там было пусто.

— Странная книга, — высказалась я.

— Эта книга в своё время помогла мне найти интересующую информацию, я уверена она ответит на твои вопросы лучше, чем это сделаю я.

— О у вас я смотрю, полная идиллия, — Кана вошла без стука, — а вот твой муж сегодня свирепствует. Сходила бы ты к нему, а то от академии скоро останутся одни руины.

Мама же смотрела на меня и явно не хотела уходить:

— Иди, обещаю, инициацию не начнём без вас. Пусть папа тоже придёт. Мне вы оба нужны.

— Спасибо, дочь, — поцеловав меня, мама открыла портал.

Дождавшись ухода мамы, я обратилась к богине:

— Ничего не хотите рассказать, тётенька богиня?!

— Пх-ха-а-ах, Саш, ты действительно характером с Лолли одной поле ягода.

— Не смешно. Я им всё рассказала, а я так и не услышала ответы.

— С такой книгой в руках ты получишь все ответы на нужные вопросы, — мастерски ушла от ответа Кана и развернувшись ушла из комнаты, оставляя меня наедине с собой, вернее, наедине с книгой.

— Ну давай попробуем поговорить, — сказала я вслух больше себе, чем книге. — Итак, чтобы такое узнать…О! Триединая богиня кто это?

Задав вопрос, я уставилась на книгу, которая, засветившись, начала шуршать листами, переворачивая их. Наконец остановившись на одной из страниц, снова засветилась и появился текст, который я начала читать:

— Триединая богиня — богиня жизни, смерти и посмертия, — я читала и не могла понять, как это так? Одна богиня отвечающая и за жизнь, и за смерть?

— Книга, почему одна богиня управляет и жизнью, и смертью? И почему в моих снах нет точного её имени, а только триединая?

Книга молчала. — Эй, книга, ты что спишь что — ли?

Засветившись, книга выдала ответ, прочитав который я была в шоке:

— У создателя вселенной родилось три дочери и впоследствии каждая из них стала богинями с разными направлениями: одна жизни, вторая — смерти и третья — посмертия — отвечала за перерождение душ. Однажды первая богиня влюбилась, но была предана возлюбленным. Она была в ярости узнав, что он предал её с сестрой и не с одной, а сразу с двумя. Этот любимчик женских сердец не мог определиться очень долго — кого он любит больше, поэтому создал артефакт, с помощью которого он смог троих сестёр заключить в одну телесную оболочку. С тех пор богиня стала одна и стала называть себя — триединой.

— Но ведь создатель вселенной мог разъединить своих дочерей! Почему он этого не сделал?

Книга засветившись, выдала ответ, который я прочитала: — Артефакт был утерян на долгие тысячи лет, но впоследствии был найден богиней вдохновения, которая с помощью артефакта создала новый народ — валькирий. Данный артефакт с того времени считается сердцем валькирий и народ поклоняется именно триединой богине, а не богине вдохновения.

— Как однако всё запутанно! — воскликнула я.

— Книга, — обратилась я к артефакту, — покажи изображение сердца валькирий! Посмотрев на картинку, которую выдала книга, увидела ничем не примечательный шейный кулон в виде искривлённого клыка животного. Единственное отличие от настоящего клыка было розоватое свечение, исходившее от него.

— Я его видела во сне! И его носила Кандиэлла, а не главная старейшина! Интересно почему?