Билет в газовую камеру

Глава 19 Крах фирмы «Маккензи Корпорейшн»

– Назад дороги нет, Ник, придется раскрутить это дело.

– Да уж. Ты думаешь, Лаззард что-то заподозрил?

– Не вопрос. В любом случае он повидает Спенсера. Это еще тот проныра.

Я сел за руль машины.

– Да, Эдди, мы должны как можно быстрее раскрутить это дело. Или нам не жить. Ты идешь в ФБР и все рассказываешь. Попроси своего друга сержанта сегодня ночью переправить Каца туда. Уж они от него не отстанут, а Лаззард останется ни с чем.

Эдди задумчиво почесал затылок.

– А чем займешься ты?

– Мне нужно отыскать Марди.

– Ага! И где ты ее будешь искать? Это же не грибы. Ты же не можешь везде совать свой нос. Ты уже пришел к определенному решению?

– Хороший вопрос! Я возьму в оборот Сару Спенсер. Уверен, похищение Марди – ее рук дело!

Я вкратце изложил Эдди факты, которые узнал относительно ее. В основном я исходил из слов Марди.

– Она в цейтноте, – заключил я. – Держу пари, вначале она сделала ставку на меня, но, догадавшись, что я решил отказаться от расследования, она похитила Марди, правильно рассудив, что я из кожи вылезу, но доберусь до Спенсера, полагая, что это именно он похитил ее.

Эдди изумленно слушал меня, но, когда я закончил, он покачал головой.

– Ну это вряд ли. Сара Спенсер никогда не стала бы заниматься подобными делами. Я видел ее. Это бесподобная красавица блондинка, но мозгов у нее не больше, чем у коровы, а моральные принципы хуже, чем у последней проститутки. Кроме того, она без ума от Спенсера. Что-то здесь не так. Очень уж смахивает на сказку.

Я пожал плечами.

– Но ты же не все знаешь. Во всяком случае, не помешает встретиться с этой дамой. Вдруг я что-то узнаю новенькое.

Эдди скривился, но ничего не сказал. Я видел, что он уверен в том, что я придерживаюсь неправильной версии, но я был слишком уверен в правоте Марди, чтобы выслушивать его доводы. Если Сара Спенсер действительно та женщина, которая звонила мне по телефону, ей придется многое рассказать мне. И уж мне потом решать, имеет ли она отношение к похищению Марди или же нет.

– Вперед! – я хлопнул Эдди по плечу. – Действуем по моему плану.

Эдди и ухом не повел.

– И какие же улики я должен выложить этим джентльменам?

– Выложи им всю информацию, которую мы узнали от Каца. Думаю, этого будет достаточно. Даже не заикайся о Блонди и Марди. Только о фирме «Маккензи Корпорейшн».

Эдди кивнул.

– А ты? Что я должен сказать о твоей персоне?

Я задумался.

– Да, ты прав. Не упоминай обо мне. Ведь эти парни сразу захотят допросить меня, а на подобную процедуру у меня нет времени.

– Что ж, забирай машину, – великодушно разрешил Эдди. – Я поеду на такси. Но будь осторожен, Ник. Учти, эти парни пойдут на крайние меры, и ты должен быть готов к подобному повороту событий.

– Не беспокойся. Я буду предельно осторожен. Когда ты удовлетворишь любопытство агентов ФБР, вернись в комнату прессы. Я буду искать тебя там.

Включив двигатель, я тронул машину с места. Эдди остался стоять, подняв в прощальном приветствии правую руку. Тогда я не знал, что не увижу своего друга несколько недель.

Спенсер жил в прекрасном доме в Парк-сайд. Я легко обнаружил его дом, остановил машину на противоположной стороне улицы и вышел на тротуар. Дом занимал площадь в несколько акров и был окружен деревьями и невысоким кустарником. Пересекая улицу, я отметил массивные ворота, закрывающие въезд. Я решил, что не буду извещать жильцов о своем визите. Лучше устроить сюрприз для этой дамы. Но в этот момент произошло нечто, донельзя удивившее меня. За моей спиной, где я оставил машину Эдди, раздался приглушенный звук автомобильного сигнала, словно кто-то мягко нажал на него. Я обернулся, одновременно сунув руку в карман, где лежал револьвер Каца. В темноте было видно лишь то, что кто-то сидит в машине Эдди.

Я вытащил револьвер и начал осторожно двигаться в обратном направлении, готовый к любым сюрпризам, на случай внезапного нападения.

– Ник! Все в порядке! Это я! – услышал я тихий знакомый голос. Вот это да! Марди! Она сидела, забившись в угол, и смотрела на меня большими испуганными глазами. Не веря своим глазам, я прислонился к дверце автомобиля.

– Марди!.. – пробормотал я.

– Это я. Садись же побыстрее, Ник. Нужно немедленно уезжать. – Неприкрытый страх в ее голосе заставил меня, даже не думая о ее чудесном появлении, торопливо сесть за руль. Она прижалась ко мне, и я почувствовал, как она дрожит.

– Что случилось, милая? Как ты сюда попала?.. – Обняв правой рукой, я прижал Марди к себе.

– Не надо разговаривать. Увези меня отсюда… – В ее голосе звучали панические нотки.

Включив двигатель, я отъехал от дома Спенсера, двигаясь на дозволенной скорости.

– Куда мы поедем, милая? – спросил я. – Твое слово, и я отвезу тебя хоть на край света.

– Я так боюсь, Ник! Нужно побыстрее уехать отсюда. Не говори ничего, только увеличь скорость.

Я нажал на сцепление, и машина рванулась вперед. Состояние, в котором находилась Марди, напрочь исключало какие-либо расспросы. Вскоре мы выехали из города. Страх Марди не проходил, она все еще дрожала, но я не смотрел на нее. Пусть она успокоится и без моей помощи. Миль через пятнадцать она перестала дрожать. Я тронул ее за руку, и она вцепилась в мою обеими руками.

– Дорогая, может быть, мы остановимся и поговорим? – предложил я. – Не могу же я гнать машину всю ночь.

– Не надо останавливаться, Ник. Мы должны уехать из этого города как можно дальше. – Она доверчиво прислонилась ко мне, и я обнял ее.

– Как скажешь, – согласился я.

Миля за милей улетали под колеса машины. Вскоре Марди потянуло в сон. Я слышал ее ровное дыхание. Когда я понял, что она крепко спит, то сразу сбросил скорость. Я понятия не имел, где мы находимся, и не мог остановиться на обочине. Но мне не хотелось ехать дальше, не поговорив с ней. Впереди миль на двести дорога шла через сплошные пески. Мы проехали маленький городок Плэттсвилл. За многие десятки миль впереди был лишь океан. Я взглянул на часы. Третий час ночи. Я проехал еще минут двадцать, пока не сообразил, что лучше всего было бы остановиться в Плэттсвилле. Очень хотелось пить и, что еще хуже, хотелось спать. Развернувшись, я быстро погнал машину в обратном направлении. Вскоре впереди замаячили огни Плэттсвилла. Я еще больше сбросил скорость и, подрулив к тротуару, остановился. Марди дернулась и открыла глаза.

– Все в порядке, дорогая, – быстро сказал я. – Я решил остановиться в этом городке.

Она выглянула из окна, повернулась ко мне и схватила за руку.

– Ник, милый! – Голос ее не дрожал, и я понял, что она снова в норме.

Я предложил ей сигарету и закурил сам.

– Мы проделали долгий путь. Больше не надо бояться.

Она покачала головой.

– Я больше не боюсь, Ник. Все это в прошлом… Я не хочу возвращаться. Обещай, что больше никогда не вернешься туда.

Я погладил ее по руке.

– Все в порядке, дорогая. Мы уехали от них. Не беспокойся. Сейчас этим делом занимается ФБР.

Она сжала мои руки.

– Это дело? – Ее голос вновь задрожал. – И ты замешан в этом?

– Успокойся. Я в стороне. Все взял на себя Эдди. Ни мое, ни твое имя там не будут упомянуты.

– Понимаю, – она глубоко вздохнула.

– Что произошло в мое отсутствие? – спросил я.

Глаза Марди расширились от удивления. Пришла очередь удивляться и мне.

– Когда я вернулся домой, тебя там не было. Где ты была?

Она вздрогнула.

– Ну, я испугалась и убежала…

– Чего ты испугалась, милая? Где ты была?

– Я не хочу об этом говорить, Ник. Может быть, поедем?

– Прости, милая, но это все очень серьезно. Когда я вернулся домой, я обнаружил, что ты исчезла, и там была убитая Блонди.

Я почувствовал, как она задрожала.

– Убитая? Ты имеешь в виду, что ее там кто-то убил?

Марди заплакала.

– О, Ник, она пришла предупредить меня. Она пришла и сказала, что они собираются приехать за мной. Я так испугалась, что убежала и оставила ее там. Она сказала, будто Кац собирается по приказу Спенсера убрать нас. Он считает, что мы слишком много знаем, и Кац уже направляется на виллу.

– Но Спенсер не знал, что мы живем в доме Кеннеди, – возразил я.

Она опустила голову.

– Он знает все, я тебе говорила, что он всегда знает все.

Я прижал ее к себе.

– Теперь тебе нечего опасаться. Когда феды прижмут этого парня и он расколется, Спенсеру придется туго. Послушай, милая, нам надо вернуться в город и подождать там, пока ликвидируют банду, потом мы сможем начать все сначала.

Она покачала головой.

– Сейчас я не способна думать. Скажи, Ник, эта женщина… что случилось? Ты вызвал полицию?

Я видел, что она не успокоится, пока я ей все не расскажу. Поэтому, пропуская массу деталей, я рассказал, как вернулся из города, как решил, что это она убита, как нашел Блонди и все такое. Она сидела, опустив голову, и плакала.

– Вот и все, милая. Не надо плакать. Возможно, она пришла не только чтобы предупредить тебя, но и поживиться чем-нибудь. Она была слишком грубой женщиной, не стоит жалеть ее.

Марди достала платок и высморкалась.

– Что заставило ее так поступить, Ник? Почему она рисковала жизнью ради меня?

Я включил мотор.

– Я лично никогда бы не подумал, что она способна на такое.

Машина медленно набирала скорость, когда одна мысль неожиданно потрясла меня.

– Когда ты узнала, что я собирался к Саре?

– Я решила попробовать… Я не знаю… Я просто не знала, где еще тебя можно найти. Я подумала, что если ты приедешь домой и не найдешь меня, то станешь искать у нее.

– Ты просто умница, – сказал я восхищенно.

Дальше мы ехали молча. Я давал Марди время прийти в себя после известия о смерти Блонди. Мы быстро миновали Плэттсвилл. И вскоре я свернул в сторону от главной дороги. Минут через пятнадцать мы доехали до небольшого деревенского отеля.

Парень за стойкой казался на три четверти мертвым, но оставшейся четверти хватило на то, чтобы проводить нас в спальню и принести мне выпить. Когда мы остались одни, я приложился прямо к горлышку. Марди устало опустилась на кровать. Я задумчиво смотрел на нее.

– Ты ложись и спи, а я позвоню Эдди и потом лягу тоже.

Она подняла голову.

– Хорошо, Ник, иди и позвони. Только вернись поскорее.

Я спустился вниз, чтобы позвонить Эдди. Он был на месте и не дал мне рта раскрыть.

– Ник, ты знаешь, такого у нас не бывало со времен большого пожара. Я явился в бюро и дал им работу. Сперва они думали, что я рехнулся, но, когда узнали, кто я, заинтересовались. Мы кинулись за Кацем, но сержант его так отделал, что он рта не мог раскрыть. Ему сделали укол, и джимены вывели его на улицу, чтобы посадить в свою машину. Они ни в чем не сомневались, но меня так не проведешь, я остался в полиции. Джименам и Кацу дойти до машины не удалось. Появились ребята и открыли огонь из автоматов. Каца разрезало пополам, одного джимена ухлопали на месте, а двое принялись отстреливаться. И стрельба поднялась, я тебе скажу! Только что артиллерии не было. Но длилось это все не более пяти минут. Феды чуть не рехнулись. Они устроили облаву одновременно на дом Спенсера, на «Маккензи» и пристань. Это была грандиозная чистка. Они взяли всех. Спенсера, Верзилу и еще целую банду всяких подонков. У них сейчас столько доказательств, что их хватит надолго, чтобы во всем этом разобраться. И я по уши увяз в этом деле.

– А как насчет меня? – спросил я.

– Ты тут ни при чем… как мы и договаривались. Послушай, братец, я страшно рад, что Каца укокошили. Иначе он свалил бы на тебя убийство Блонди.

Я замер. Я совсем забыл, что Кац мог бы пришить мне это дело. Да, хорошо, что его убили.

– О'кей, Мо, – сказал я. – Я иду спать. Послушай, я нашел Марди. И мы на время спрятались. Я почитаю газеты, а после суда мы вернемся. Я боюсь, что мою детку впутают в это дело.

– Хорошо, передай ей мой привет. Она умная девушка.

– Всего хорошего, дружище, – и я повесил трубку.

Я влетел в комнату. Марди сидела на постели и ждала меня. Я заметил какое-то странное выражение в ее глазах. Я ей ничего не сказал и начал раздеваться.

– Я разговаривал с Эдди, – сказал я, когда разделся. – Он сильно возбужден. Спенсер в тюрьме, и нам с тобой больше не о чем беспокоиться.

– И Лу Куртис тоже в тюрьме?

Я изумленно уставился на нее.

– Лу Куртис? А почему ты беспокоишься о нем? Эдди сказал, что все они в тюрьме.

– Но он прямо сказал, что Лу Куртис в тюрьме? – Голос ее звучал очень твердо.

Я присел на постели.

– Что заставляет тебя интересоваться им… больше, чем остальными?

Она странно посмотрела на меня и покачала головой.

– Мне просто захотелось узнать.

За этим что-то крылось, но я не хотел давить на нее.

– О Куртисе он не упоминал, но он сказал, что все в тюрьме.

Она вздохнула. Я почувствовал, что не смогу уснуть.

– Расскажи мне все, милая, – мягко попросил я.

Она посмотрела на меня испуганными глазами.

– Ник, ты любишь меня? Ты в самом деле любишь меня? Не только вчера и сегодня, но и завтра ты будешь любить меня?

Я обнял ее.

– Ты навсегда моя, Марди.

– И готов сделать для меня что-то такое, чтобы доказать свою любовь?

– Конечно! – кивнул я. – Но что ты имеешь в виду?

– Я хочу, чтобы мы уехали и никогда не возвращались в этот штат. Мы уедем далеко-далеко, начнем все сначала. Ты готов это сделать для меня?

– Ты хочешь никогда не возвращаться сюда?

– Да.

– Но, Марди, мы же должны на что-то жить. У меня здесь все связи. Я очень долго жил здесь. Меня здесь знают. Я увезу тебя отсюда до суда, но потом мы приедем сюда, чтобы зарабатывать на жизнь.

Она покачала головой.

– Деньги не имеют никакого значения. У меня есть все, что нам понадобится. – Она достала длинный конверт и протянула мне.

– Посмотри, вот это – тебе.

Я открыл конверт и удивился. Там лежали облигации. Двадцать тысяч долларовых облигаций. Я отложил конверт и уставился на Марди.

– Это мои облигации, – сказала она неприятным голосом. – Их хватит нам с тобой, чтобы уехать и начать все сначала.

– Но Марди, это слишком большая сумма для такой девушки, как ты. Где ты их взяла?

– В «Маккензи» Я собрала все, что мне давали за молчание. Спенсер…

– Я понимаю.

Она заплакала.

– О, Ник, скажи, что ты возьмешь эти деньги и уедешь со мной. Ну, пожалуйста…

Я сунул конверт под подушку.

– Может быть, мы отложим поездку до завтра? – предложил я. – Утро вечера мудренее, и мы все обсудим на свежую голову.

Я почувствовал, как напряглось ее тело.

– Нет, это надо сделать сейчас. Я не могу спать. Я должна знать. Это так важно для меня.

– Но почему, Марди? Почему ты хочешь скрыться?

– Но ты потеряешь меня, если вернешься назад, – зарыдала она. – Я не могу сказать тебе почему, но я чувствую, что это случится. Ты должен сказать сейчас же.

И поскольку хотел ей счастья, и потому, что знал, что она любит меня так же сильно, как и я ее, я дал ей слово.

– Ты действительно так сделаешь?

– Да. Мы возьмем машину и поедем на побережье. Мы снимем небольшой домик с садом около моря и будем вдвоем, только ты и я.

– А ты будешь счастлив?

– Конечно, я буду счастлив. Я найду, чем заняться.

Лежа в темноте, я неожиданно подумал, что это и в самом деле великолепная идея. Деньги у нас есть, будем иметь дом и будем принадлежать друг другу.