Битые короли

5

Ксения Речерская старательно меняла привычный ход собственной жизни.

Со дня убийства Саши Апро прошло много дней, и каждый день она стремилась использовать как можно плодотворнее для себя. Очутившись в руках Дончарова, быстро обнаружила, что тот не был заядлым игроком в карты, каким являлся Саша.

Юлий был фигурой закрытой. Слыл личностью темной, непредсказуемой и опасной. Как многие, ничем не брезговал при добывании денег. Но игра в карты чаще опустошала карманы, нежели пополняла их, а посему он прибегал к ней в те моменты, когда не считал деньги.

Так оказался за одним игровым столом с Апро, так поставил на кон Фаину Палия. Обмен девушками ему был интересен, прежде всего, как выигрыш. Сами девушки – как игрушки, какими можно побаловать себя.

Но, увидев, как закрутились события вокруг дамы бубен, заинтересовался ею.

Убийство Саши мгновенно превратило десятидневку в некий условный срок, теперь он мог удерживать даму бубен у себя практически неограниченный период. С другой стороны, с исчезновением Апро Речерская становилась сама себе хозяйкой.

Между тем Юлий склонялся к первому варианту. Никакая девушка не может обойтись без сильного покровителя. Тем более очень красивая. На такую девушку всегда найдется много желающих. Быть себе хозяйкой – это занятие не для каждой.

Фаину он использовал на полную катушку, из разряда любовницы перевел в разряд надежных подельников. Подкладывал под всякого предпринимателя, когда хотел вторгнуться, оседлать либо разрушить бизнес того. Игра в карты иногда предоставляла такую возможность. Найдя с помощью Палия слабину у противника, он затем сам вступал в дело. В результате за бесценок либо получал долю, либо отхватывал весь пирог. Все зависело от того, что хотел получить Юлий в том или ином случае и насколько пирог был ему по зубам. Так он пробивал себе дорогу в бизнесе.

Даму бубен можно было использовать так же, как Фаину, удваивая свои возможности. Желание девушки для него вообще мало что значило. Он представлял себе, что пределом желаний любой девушки были большие деньги, куча красивых тряпок и украшений. Все остальное было мужской частью жизни.

Однако Ксения, пережив Сашу и приобретя определенный жизненный опыт, смотрела на все иначе. Не хотела больше играть роль наживки или покорного участника чужой игры. Чтобы выпутаться из этих обстоятельств целой и невредимой, она имела только один козырь – это женское обаяние. И она полной мерой пустила его в ход. Очень быстро почувствовала, что Юлий попался на крючок. Женское чутье редко обманывает. Сначала он перестал отпускать ее от себя, потом приставил охранника, затем стал осыпать подарками.

Быстро выявив, какими методами Юлий достигал поставленных задач, Ксения легла под Дончарова, привязывая к себе.

Но ничто не длится вечно. Ковать железо нужно, пока оно горячо.

Вскоре с помощью Фаины Юлий выпотрошил Руслана Шедрина и решил оседлать бизнес Артура Латенина, владельца ресторана «Магия души».

Палия закрутилась около Артура.

А Речерская интуитивно почуяла, что в этой истории должна использовать момент для себя, чтоб вырваться из порочного круга идеальной невольницы.

В один из вечеров Юлий повез ее в «Магию души», предупредив, чтобы она была предельно вежлива с владельцем ресторана.

Ксения оделась изящно и даже вызывающе, чем вызвала молчаливый восторг и одобрение Дончарова, однако вслух он сказал, что не стоило сегодня быть такой красивой. Юлий не хотел, чтобы красота Ксении в этот вечер затмила Фаину, ведь перед той стояла ответственная задача и усложнять ей работу с Артуром Дончаров не желал.

Но у Ксении была своя цель, и ее цель не совпадала с желанием Юлия.

Фаина сразу же, как только увидела Речерскую в ресторане, поняла, что сегодня проигрывает ей. И это было отвратительно. Ее ревностный взгляд с неприязнью опалил Ксению с ног до головы. Ведь никакая женщина не любит проигрывать в красоте и не может терпеть, если за одним столом появляется неожиданная соперница, та, какой будут восхищаться больше, чем ею. Ощутила, что сегодня за столом будет именно так.

Стол был уже накрыт. Водка, вино, холодные и горячие закуски. Артур с Фаиной сидели на местах. Он был примерно одних лет с Юлием, но внешне отличался от него разительно. Широкий в плечах и узкий в бедрах. Волосы густые ярко-рыжие, голова большая, глаза на близком расстоянии. Все по отдельности не очень привлекательное, но, собранное воедино, было как будто к месту, как будто специально подбиралось природой.

Так бывает, когда смотришь на человека со стороны и думаешь: вот сотворит же природа такое нелепое создание, слепит же черт-те что из черт-те чего. Но стоит этому человеку зашевелиться, улыбнуться, заговорить – и куда сразу подевается первое впечатление. Вдруг увидишь и обаяние, и привлекательные манеры, и ум, чего теперь в наше время так недостает многим и многим. Нынче у многих жизненный принцип: деньги есть – ума не надо, но забывают о том, что встречают по одежке, а провожают по уму.

Латенин был неглупым человеком и хорошо знал, что на красавца не тянет, посему Фаине было непросто хомутать его. Он вообще был любвеобильным, в его постели перебывало множество девчат, но всегда, когда к нему подъезжали новенькие с намерением заарканить, он улавливал в этом некий тайный умысел – и ставил между собой и ними невидимую преграду, пробить какую удавалось редко кому. Но если удавалось, то никто не оставался внакладе. Впрочем, женить на себе ни у кого не хватало таланта. Он почти всем обещал жениться, но быстро остывал и давал поворот от ворот.

Потому можно представить, сколько сил и стараний пришлось приложить Палия, чтобы он подпустил ее к себе ближе, чем всех предыдущих и чтобы работники его ресторана встречали Фаину уже не как хорошую знакомую их хозяина, но как его единственную девушку. И чтобы сам Артур стал прислушиваться к ней и принимать некоторые ее предложения.

Ресторан был одним из лучших в городе, если не сказать самым лучшим. Круглые колонны посреди зала создавали величаво-торжественный вид. Дончаров не спеша выступил с Речерской из-за этих колонн, подвел ее к столу, усадил рядом с Фаиной, представил Артуру, затем полушутя показал на пустые рюмки:

– Пора бы уже наполнить.

Артур вежливо улыбнулся и подозвал официанта. Тот, как и хозяин, был рыжеволосым, и Ксения невольно сравнила цвет их волос. Оказалось, что голова у официанта была не такой яркой, как у Артура, чуть темнее, даже несколько смазана. Он быстро наполнил рюмки и бокалы и отошел. Но, пока он наполнял их, Латенин присматривался к Ксении.

Она ловила его взгляды на себе, но делала вид, что ничего не замечала. Крутила в руках бокал с соком, отпивала маленькими глотками.

Дончаров уселся на свой стул напротив Ксении, рядом с Артуром, и строго посмотрел на Фаину, призывая ее к активности. Да, в наряде она сегодня проигрывала Ксении, и от этого ее настроение явно упало, но она вполне могла сосредоточить внимание на себе умением говорить и свободно держаться в любой компании.

Палия поняла взгляд Юлия, быстро привела свое лицо в норму и засветилась улыбкой:

– У мужчин всегда вино на первом плане. Но разве это хорошо? – сказала чуть певуче.

– А что хорошо? – Латенин поднял глаза на нее, тоже оживил лицо, и в уголки губ прыгнули веселые морщинки. Разговаривал он слегка картавя. То ли плохо выговаривал букву «р», как обычно не выговаривают эту букву маленькие дети, то ли какую-то другую букву, сразу было и не понять.

– На первом плане всегда должна быть женщина, – Фаина сделала вид, что удивилась вопросу, мол, неужели непонятно?

– Тогда выпьем за первый план! – воскликнул Артур, взял со стола рюмку, поднял и посмотрел на обеих девушек сразу.

Дончаров охотно поддержал. После того как все выпили и немного закусили, Латенин коснулся вилкой мяса и отложил ее.

– Может, формально перейдем к делу? – спросил, поднимая глаза на Юлия.

И только теперь Речерская поняла, какую букву не выговаривал Артур. Даже не то чтобы не выговаривал – у него просто заменялась буква «ф» на букву «в». Ну надо же, усмехнулась про себя, еще одна ложка дегтя в его бочку с медом. Редко встречаются такие индивиды. Чаще природа создает все на контрасте. Привлекает красотой, притягивает легкостью и обаянием – либо отталкивает некрасивостью, отторгает холодностью и тяжестью. Здесь же она подшутила сама над собой, либо превзошла себя самое. Поди догадайся.

Человек не управляет природой, хотя стремится к этому. Глупо. Разрушить все можно быстро – создать быстро невозможно.

Дончаров, не дожидаясь, когда подойдет официант, сам взял графин и вновь наполнил рюмки:

– О деле всегда успеем поговорить. Я думаю, девушкам это не очень интересно, поэтому предлагаю повторить, чтобы потом хорошенько закусить, иначе девушки быстро опьянеют, и после этого с ними будет одна морока.

Речерскую и Палия не удивил такой странный тост, они обе знали, что задачей Юлия было прежде хорошенько накачать Артура, а уж потом приступить к переговорам.

Снова все выпили, но Ксения заметила, что Артур не допивал до конца, и она подумала, что он совсем не глуп. Дончаров же пил до дна. Впрочем, чтобы свалить с ног Юлия, надо было поставить перед ним целое ведро.

После выпили еще несколько раз, но Латенин по-прежнему держался хорошо. Она удивлялась и с интересом наблюдала за Артуром исподтишка. В какой-то момент к ней наклонилась Фаина:

– Ты знаешь, зачем ты здесь?

Речерская посмотрела на Палия с некоторым замешательством. Что означал ее вопрос? Никакой задачи Юлий перед нею не ставил, а проявлять инициативу самой было глупо, ибо Дончаров не любил в таких делах никакой самодеятельности. Она считала, что была здесь для того, чтобы создать положительный фон Юлию, так сказать, ореол добропорядочности, и не более того.

– Ты видишь, Артур поглядывает на тебя? Надо это использовать, – снова шепнула Фаина.

На этот раз Ксения никак не отреагировала. Фаину это несколько взвинтило, раздражение отдалось в кончиках пальцев, какими она забарабанила по столешнице, как бы говоря Речерской – хватит выкаблучиваться, вступай в игру. Но Ксения только обворожительно улыбалась и даже ухом не повела в ответ. Между тем заметила, как Латенин обратил внимание на нервное подергивание Палия и улыбкой сгладил ее поведение. После чего поймала взгляд Юлия – тот поднялся с места и протянул ей руку:

– Потанцуем?

Они прошли на площадку, где уже танцевали две пары. Дончаров закрутил в медленном танце.

– Фаина попросила меня помочь ей, – посмотрела ему в глаза Ксения. – Что я должна делать?

Юлий удивленно бросил взгляд в сторону стола, где продолжали сидеть Латенин и Палия.

– Ничего, – ответил негромко. – Свою роль пусть она ведет до конца. Что это она выкидывает коленца?

– Мне кажется, Артур уже пьян, – сказала Ксения, хотя знала, что это не так, и на самом деле хотела проверить, насколько пьян Дончаров. – Он, правда, старается держаться, но соображает плохо.

– Я не заметил этого, – отозвался Юлий, крепко за талию прижимая девушку к себе, вдыхая запах ее духов, потираясь щекой о ее лоб.

Речерская игриво заморгала глазами и сама повела его в танце, что было Юлием воспринято положительно. Ее голос прозвучал как тихое продолжение мелодии танца:

– Это потому что ты тоже выпил, а я трезвая.

– Ты чертовски мне нравишься. – Он коснулся губами ее уха.

– Ты мне тоже, – ответила она тем же тоном, хотя это было неправдой.

– Пришли-ка Фаину ко мне на пару слов, – вдруг прервал он танец, остановился и кивком головы показал в сторону стола, подталкивая Ксению в спину.

Она изящно прошла между столами, видя, как по ее фигуре заметались глаза полупьяных посетителей, они как будто намеревались взглядами раздеть ее догола. Подойдя к Фаине, наклонилась над ее затылком:

– Иди, он зовет тебя.

Фаина выдержала пару минут, дождалась, когда Речерская усядется на свое место, потом встала, нашла глазами Дончарова и двинулась в его сторону.

Артур в это время поедал глазами Ксению и даже порывался вскочить с места, чтобы подвинуть ей стул. Вроде даже не обратил внимания, как Фаина вышла из-за стола.

– Я хочу с тобой встретиться, – произнес Ксении, когда Палия миновала колонны.

Девушка чуть растерялась, услыхав его просьбу, изобразила на лице приятную улыбку. В общем-то, она ожидала подобного поворота, но не так сразу. Впрочем, ее игра должна когда-то начаться, а почему бы не здесь и не сейчас? Может быть, как раз его просьба вовремя и ей на руку. Но она сыграла роль:

– Мы уже встретились за этим столом.

– Да нет. – На нее смотрели совершенно трезвые глаза Латенина. – Ты засела у меня в голове.

И тут она заподозрила Артура в том, что тот тоже мог затевать некую свою игру с Дончаровым. И в этой игре собирался отвести ей какую-то роль. Как знать, что у него на уме? Но пусть даже если так, это мало что меняло. Пускай думает, что использует ее, а она станет употреблять его. Он вполне мог послужить ей трамплином для первого прыжка, чтобы вырваться из порочного круга и приготовиться к следующему прыжку.

– Все это неожиданно, – выдержав паузу, отозвалась, как бы раздумывая. – Если настаиваешь, я позвоню тебе.

– Я настаиваю.

– Все может быть гораздо хуже, чем ты представляешь себе.

– Я настаиваю, – повторил он, не взяв в толк, о чем предупреждала девушка предыдущей фразой.

– Будь осмотрительнее. Думай что делать, – сказала она, краем глаза наблюдая за Юлием и Палия и пригубив бокал с соком.

Латенин уверенно кашлянул, до него так и не дошло, что она предупреждала его не о конфликте с Дончаровым из-за нее, а о предполагаемом деле, по какому они здесь собрались. А в это время Юлий негромко, но с нажимом отчитывал Фаину:

– Ты что так плохо сегодня отрабатываешь задачу? Сидишь как мокрая курица! Даже мочало не жуешь! Зачем Ксению подгребаешь? Ты мне все карты путаешь! Давай заводи свой моторчик! Измотай Латенина в доску и гляди, чтобы больше пил! Мне он сегодня нужен как выжатый лимон! Это твоя задача! Только твоя!

– Разве она не в деле? – скукожилась и виновато опустила глаза Фаина. – Почему не использовать? Посмотри, как он на нее пялится!

Юлий повернул голову и посмотрел продолжительным взглядом в сторону Латенина и Ксении. О чем он подумал в этот миг, сказать было трудно, его лицо оставалось неизменным. Но неизменное лицо совсем не означало, что внутри у него тоже ничего не поменялось. Палия хорошо знала это и потому ждала.

– Я сам решу! – сказал он. – Твое дело – подготовить его!

Фаина выпрямилась, расправила плечи и подала вперед грудь, словно напоминая этим движением Юлию, как он любил целовать эту грудь. Но теперь она не хотела его поцелуев. Она видела, что с каждым днем этот бизнес все глубже и глубже засасывал ее, как болото, что из любовницы стать подельником Юлия не значило стать ему равной. Бред. Она бы с радостью сейчас хлопнула дверью и сбежала от него куда глядят глаза.

– Он сам напросился на эту встречу, – напомнила она. – Я обработала его по полной программе, не сомневайся.

– Если бы я в тебе сомневался, я бы давно тебя убил! – ровным голосом прогнал вдоль ее спины холодные мурашки Дончаров, засунув одну руку в карман пиджака.

Речерская заметила, что Юлий направился к их столу, и снова пригубила сок. Тот приблизился бодрым шагом, и голос его тоже прозвучал бодро. Сел рядом с Латениным, глянул на него сбоку:

– Что-то мы закисли, граждане, давайте повторим. И смените рюмки на стаканы. Чего мы, как в детском саду, игрушечными мерками балуемся. Не по-мужски это, в самом деле. Русская душа должна широко развернуться и запеть! Рюмка – мера для слабонервных. Наша мера – от бутылки до ведра. Как смотришь, Артур? Мужского полу мы или не мужского? Стыдно лакать языком, когда можно вливать ковшами!

Подошла Фаина с веселым выражением на лице. Недавняя хандра была полностью стерта с нее, все тело играло красотой, приковывая внимание.

Юлий удовлетворенно кивнул головой. Ну вот, совсем другое дело, говорили его глаза, красотка, красотка.

Латенин подхватился со стула, глянув на нее, но замер, смущенно заметался глазами то на нее, то на Ксению, теряясь в выборе. Выбрать было действительно трудно. Обе хороши, и у каждой своя изюминка. И ни у одной из них он не хотел упасть в глазах. Ни перед кем не мог ударить в грязь лицом. Не мог опозориться отказом Дончарову. Попался, как лещ на сковороду. Не хотел, чертовски не хотел напиваться до того, как пройдут переговоры. Чтобы голова была свежей и соображала хорошо. Другое дело, если пройдут удачно, тогда можно и расслабиться. Но, видно, никак не вывернуться, не выкрутиться.

И тут Фаина как будто помогла ему, проговорив:

– Ковшами так ковшами. Я тоже буду напополам с Артуром из его ковша. А кто сказал, что женщины слабый пол? Это мы еще посмотрим.

– Ну ковшей в ресторане нет, – откашлялся Латенин, разводя руками с видом сожаления, – а стаканы найдутся.

И, отыскав глазами официанта, распорядился:

– Принеси стаканы. Граненые. Всем.

Тот мигом обернулся со стаканами и расставил на столе. Замялся возле Артура, не зная, наполнять их либо отойти. Латенин взмахом руки отдал команду наливать. И когда официант, наполнив стаканы для мужчин водкой, перешел на другую сторону стола, чтобы обслужить женщин, и взял в руки бутылку вина, Артур закрутил головой:

– Э, нет! В стаканы только водку! Раз уж среди нас нет слабого пола, всем водку!

Сделал паузу, ожидая, что кто-нибудь возразит.

Но никто не возразил. На лицах девушек плавали беззаботные улыбки. Лицо Юлия было непроницаемым.

Официант мотнул головой и быстро заменил бутылку. Как только он отступил от стола, Фаина взяла полный стакан в руки и засмеялась:

– А теперь посмотрим, кто здесь кто! Кто здесь может, а кто не может. Ну что, мужчины, на спор или так проверим, чья возьмет? Я ручаюсь за своего парня!

Она подмигнула Артуру, подбадривая того.

– А ты? – повернулась к Ксении. – У тебя – отчаянный или сразу в кусты? Не уважаю тех, кто по кустам шарахается.

– Ты моего не тронь, – вступила в игру Речерская. – Ты знаешь, что для него этот стакан – тьфу, как дробина для слона! Это у твоего руки уже трясутся. Посмотри.

– Обижаешь! – возмутился Артур, с улыбкой на лице показывая руки.

– Этим девчатам палец в рот не клади, – протянул Юлий, удовлетворенный игрой девушек. – Ну что, не дадим сомневаться в нас? – спросил у Латенина, поднимая стакан перед собой. – Предлагаю выпить за этих двух очаровашек! За их красоту!

– Согласен, – вздохнул Артур, берясь за свой стакан и думая: «Вот чертовки, вынудили, и чего только из-за них не сделаешь. Ну да ладно, соберем мозги в кулак».

Дончаров выпил одним махом большими глотками, как будто просто вылил в раскрытое горло стакан водки.

Латенин пил медленно, маленькими глоточками, точно дегустировал, а дегустируя, смаковал, прикрывая глаза.

Девушки дождались, когда покажется дно стакана, и весело захлопали в ладоши. Потом пригубили из своих стаканов и отставили их.

Юлий закусил так же быстро, как выпил.

Артур жевал неторопливо, как бы наслаждаясь вкусом закуски, закатывая глаза и время от времени причмокивая. Делал все это копотливо он из двух соображений. Во-первых, чтобы растянуть время между тостами и выпивкой, а во-вторых, чтобы особо показать, какая хорошая кухня в его ресторане. Между тем как он ни старался тянуть время, но следующий тост не заставил себя долго ждать. И снова он не смог отказаться. А потом – череда восклицаний девушек и новых тостов. Он только успевал отслеживать, чтобы Юлий также не пропускал ни одной стопки.

Дончаров же, пьянея помаленьку, удивлялся про себя, что Латенин не менее крепок, чем он. Наконец в какой-то момент Юлий понял, что дальше водкой грузить Артура не стоит. Если тот свалится с ног – бесполезно будет что-либо обсуждать. А вот так, когда он раскис, но еще способен вести беседу, можно начинать обработку. Вот теперь Ксения была бы права, если бы снова сказала, что Артур пьян.

– Так какое у тебя дело ко мне? – спросил он, облокотившись на столешницу.

Артур несколько ожил лицом, шире раскрыл глаза:

– Фаина посоветовала обратиться к тебе, – ответил, пьяно растягивая слова.

– Фаина плохого не посоветует, – с неопределенным выражением на лице отозвался Юлий.

– Надеюсь. – В уголках глаз Латенина запрыгали морщинки.

– Тогда слушаю. – Дончаров смотрел бесхитростно, располагая к себе собеседника, зная наперед, о чем станет тот говорить. Хмель его движения делал плавными и неспешными. Мысли в голове растягивались, но не теряли стройного хода. Впрочем, глядя на Артура, думал: «Черт побери, я, кажется, недалеко ушел от него, тоже забалдел. Но все-таки меньше него. Конечно меньше. Его качает, а я еще ничего».

Артур улыбнулся, как сумел выпрямился на стуле, собрал себя в твердый комок, прекратив покачиваться, и перешел на деловой тон, меняя голос, словно напружинивая его. И даже в пьяном состоянии он показывал, что знал себе цену.

Юлию это не очень понравилось, мелькнула мысль, что надо было чуть больше подпоить.

– Я решил развивать свое дело дальше и открыть еще один ресторан, – заговорил Латенин. – У меня уже есть задел, и даже не просто задел, а сделана половина дела, но на остальную часть не хватает средств. Я уже поскреб по всем сусекам. Кредит в банке брать не хочу, не нравится мне процент банка. А Фаина сказала, что ты мог бы помочь беспроцентной ссудой. Но я прекрасно понимаю, что бесплатный сыр бывает только в мышеловке, что в случае твоего положительного решения будут оговариваться какие-то условия. Вот за этим я и обращаюсь к тебе. Сможешь ссудить мне немного средств?