Бизнес в стиле фанк навсегда. Капитализм в удовольствие

Вечное предприятие

Бюрократическая фирма мертва. Она слишком мала для эффективной работы и слишком велика для энергичных экспериментов. Как мы увидим в следующей главе, корпорации меняют свою структуру в соответствии с новыми правилами. Американский консультант и ученый Ричард Паскаль говорит об этом так: «Многим компаниям нужно изобрести себя заново. Новое изобретение – это не изменение того, что есть, а создание того, чего не было. Бабочка – это не просто та же гусеница или, скажем, усовершенствованная или улучшенная гусеница; это совершенно другое создание. Новое изобретение предполагает набор изменений именно такого масштаба».

В основе каждого нового изобретения лежит понимание того, что компании не должны быть вечными. В прошлом успех компании измерялся, помимо прочих факторов, их способностью выживать.

Многие люди проживают долгую, но скучную и непродуктивную жизнь, а другие умирают молодыми, успев, однако, наполнить свою жизнь достижениями и волнением. То же самое происходит и с компаниями. Раньше считалось, что постоянство – это хорошо. Это объясняет, почему компании строили такие большие головные офисы. Чем больше, тем лучше. Чем глубже фундамент и выше здание, тем лучше бизнес. В таком мире важен размер атриума: чем он просторнее, тем больше зависти вызывает он у окружающих.

Долговечность привлекательна, так как жизнь лучше, чем смерть. Это хороший, но не очень убедительный аргумент. Правда, до сих пор больше доверяют компаниям-долгожителям:

уж если им удалось выстоять, значит, они что-то делали правильно. Ари де Гиус в книге «Живая компания»[72] рассказывает о проведенном в Голландии сравнительном исследовании ожидаемой продолжительности жизни японской и европейской компании. Итог: средний срок существования компании, вне зависимости от страны, – двенадцать с половиной лет. «При этом средний ожидаемый срок жизни международной компании из рейтинга Fortune 500 или его аналога составляет от 40 до 50 лет», – говорит де Гиус, после чего замечает, что треть компаний из рейтинга Fortune 500, составленного в 1970-х, исчезла к 1983 году. Такой уровень «смертности», согласно де Гиусу, связан с тем, что менеджеры фокусируются на показателях прибыльности, а не на человеческом факторе, который и позволяет существовать компании. Решите эту проблему, и вы сможете искупаться в озере вечной молодости.[73]

Но что, если де Гиус не прав в своем мнении, что компания должна хотеть жить вечно? Величие быстротечно, тем более для корпораций. Основная цель компании, художника, атлета или фондового брокера не должна состоять в том, чтобы жить вечно, – напротив, она должна быть в том, чтобы в один миг произвести взрыв в своей отрасли. Странно, однако, что даже в отраслях с максимальными темпами роста и потрясающими историями успеха (в пример можно привести компании из Кремниевой долины или технопарки Хьюстона) крайне высок уровень корпоративной «смертности».

Это означает, что сами компании становятся одноразовыми – некими временными лагерями кочевников, которые то и дело снимаются с места в поисках новых людей и амбициозных проектов. На самом деле в других сферах деятельности такой подход уже широко распространен. Может быть, стоит послушаться совета cэра Пола Маккартни – «Live and let die» («Живи и дай умереть»)?

Одноразовая компания – далеко не новое изобретение. К примеру, в древности из южных областей Египта к устью Нила ходили корабли, перевозя золото, алмазы и рабов. Люди вкладывали свои капиталы в такие корабли, и, если те возвращались, делили с экипажем добычу. После путешествия «компания» распадалась.

История повторяется. Поэтому не удивляйтесь, если будущее окажется более благосклонным к несметным полчищам бабочек-однодневок, чем к трехсотлетней черепахе. Фирма будущего вне зависимости от того, сколько она просуществует, скорее ориентируется на энергетику, а не на вечность. Как говорит канадская рок-легенда Нил Янг, «лучше сгореть дотла, чем постепенно угаснуть».[74][75]