Благословение проклятых дорог

Эпилог

Миг и вечность слились воедино, но и они растаяли во времени. Дыхание пламенной бесконечности остыло, а лава в венах медленно обратилась алой кровью.

Как мы только бельё не подпалили? – подумала вяло, растекаясь по большому мужскому телу волнами неги и сладкой усталости.

- Таша, - когда безумие чёрного пламени схлынуло, оставив истаивать на коже искры почти невыносимого счастья, бархатный голос скользнул по отяжелевшим векам. – Любимая…

Ласковые губы Хартада прижались к переносице, а после невесомыми поцелуями осыпали брови, виски, щёки… Я открыла сонные глаза и улыбнулась зеленоглазому принцу.

В комнате царил предрассветный полумрак, но родное лицо я видела отчётливо. Опираясь на локти, тарухан склонился надо мной и горячо прошептал:

- Родная, послушай меня сейчас.

- Ммм… - потянувшись, я обняла любимого за шею и потёрлась щекой о его руку.

- Чудо моё, умоляю, выслушай, - сглотнув, выдавил Хартад решительно, и я снова опустилась на подушки, вглядываясь в близкие, стремительно темнеющие глаза.

- Я. Люблю. Тебя, - выделяя голосом каждое слово сказал он, будто пытался не произнести – вложить в мою душу, чтобы каждое отпечаталось там навечно. – Когда проснёшься, помни: я всегда рядом. Верь мне, любимая! Я бы рад никогда не выпускать тебя из объятий, но сейчас это невозможно. Веришь?

- Верю, - кивнула, вторя вспышке радужного мерцания в глубине.

- Ты только верь, родная… - почти умоляюще прошептал Хартад, прижимая к себе крепко и почти исступлённо. – Верь мне!

Я пискнула в кольце его рук, но и на миг не попыталась отстранится, вдыхая запах его волос. Лишь удовлетворённо вздохнула, обвивая руками напряжённый торс и кончиками пальцев скользя по мышцам спины.

- А теперь спи, - бережно укладывая и укутывая пушистым одеялом, хрипло простонал он, глядя совсем уже чёрными от вновь наступающей на редуты разума страсти глазами, и в глубоком бархатном голосе послышались страдальческие нотки: – Если бы ты только знала, как не хочу тебя отпускать!

- Не отпускай, - полуживая от усталости, я поймала его ладонь подсунула себе под щёку, целуя уголком губ и закрывая глаза. - Никогда.

- Таша, - тяжёлый вздох и вторая ладонь осторожно погладила по волосам.

Зевнув, я уже сквозь сон улыбнулась:

- Увижу Унара, скажу, что он был прав.

- Духа Смерти? – мгновенно заледеневшим голосом выдохнул Хартад.

- Угу… Мы с ним, когда я умерла, - пальцы под щекой дрогнули, – познакомились.

- С духом Смерти? – недоверчивое и ещё более напряжённое.

- Ага. Мы с ним чай пили. Болтали, - зевнув, пробормотала я, еле-еле удерживаясь на кромке темноты царства Морфея. - Скучно ему…

- В каком смысле?

Уже проваливаясь в тёплую темноту, пахнущую ночным ветром и дымом костра, я прошептала:

- Жениться… хочет.

- На ком жениться и в чём он был прав?

Но я не ответила - уже спала, обеими руками обнимая ладонь зеленоглазого тарухана...

Солнышко припекало, с улицы доносился щебет птиц, приглушённый стёклами.

Улыбка на губах, радуга в ладонях и теплое ворчание крылатого чувства под рёбрами…

Проснувшись, я долго не открывала глаз. Казалось, подушка пахнет ночным ветром и дымом костра. Запах любимого будто перекочевал из грёзы в действительность и теперь волнующим обещанием счастья окутывал, волновал и манил.

Верила ли я в реальность сказочной ночи и всего сказанного Хартадом? И нет, и да. Для меня были и поцелуи, растворяющие в чёрном пламени, и лава по венам, и хриплые, полные исступлённой страсти стоны. Конечно, были! Иначе как объяснить радужную лёгкость в сердце?

А вот для самого Хартада… не знаю. Но даже если нет, уже не важно. Я поняла главное: не любить этого зеленоглазого тарухана не смогу. Пусть.

Время всё расставит по своим местам. Вот придут завтра ребята в деревню, и будет видно, то ли я в очередной раз сошла с ума, то ли магия этого мира творит чудеса не только наяву, но и во сне. В любом случае, не хочу любить никого, кроме своего принца! И не смогу уже. Прав был Унар.

Продолжение следует