Благостный четверг

21. Ай да четверг!

Королевская ночлежка сыграла роль ядра, от которого во все стороны пошла цепная реакция. Воспламенившись, Мак с ребятами зажгли весь Консервный Ряд. Что там энергия плутония в сравнении с их энергией! Только отъявленные ленивцы могли взяться за дело так рьяно и столько успеть. Совещания! Депеши! Планы! Контрпланы! Мак рисовал все новые и новые лотерейные билеты. То, что затевалось как скромное мошенничество, постепенно перерастало в демонстрацию народной любви к Доку. Билеты… Их покупали, продавали, меняли… Посланцы Консервного Ряда появлялись всюду: на станции Южно-тихоокеанской железной дороги, на станции автобусов дальнего следования… Констебль Джо Блейки таскал пачку билетов в нагрудном кармане мундира: нарушил правила стоянки – изволь купить билет, попытать счастья в лотерее.

Уайти I проник в чудесные, но чуждые пределы Галечных пляжей, Кармела и Сугорья, и успешно сбывал товар среди богатой публики. А его тезка, Уайти II, действовал проще: предлагал билеты всем проезжающим автомобилистам; первый, кто отказался – получил в стекло камнем; и весть об этом разнеслась по дорогам.

Мак с ребятами чувствовали, что делают праведное дело. Заветный выигрышный билет с именем Дока был, разумеется, спрятан: его положили в консервную банку и зарыли на пустыре. По молчаливому соглашению никто ни словом не обмолвился Доку о лотерее. Друзьям Дока ребята намекнули, что лотерея будет с подтасовкой в его пользу, а посторонним это знать незачем… Словом, налицо был прекрасный пример коллективного доброхотства и щедрости.

Впрочем, в обществе живет не только добрый волшебник, но и злой чертенок, и действуют они нередко разом. Если первый заставлял людей радоваться за Дока, то второй внушал злорадные чувства по отношению к Джозефу-Марии. Патрон себя умником считает, думали все. Живет здесь без году неделя, ходит разряженный, как павлин. Наживается, прохвост, на безответных «мокрых спинах»… Наверняка, Королевская ночлежка отошла к нему вместе с лавкой, а он про это забыл, а может, просто не знает. Как бы то ни было, если Док выиграет Ночлежку в лотерею, у Патрона не хватит смелости ее отспорить.

Приятно обжулить жулика, что там ни говори! Злой чертенок на этот раз выступал в роли правосудного судьи и потому был особенно в ударе. Люди покупали лотерейные билеты у Патрона с большим удовольствием, чем у других; любовались его довольной физиономией, заранее предвкушая, как она потом вытянется.

В другую пору ребята были бы рады подольше растянуть это удовольствие – продажу билетов, – но время!.. Время буквально наступало на пятки. Если Патрон получит налоговый счет до лотереи, тогда пиши пропало. До пятницы дело еще терпит, но в субботу надо обязательно его провернуть. Ребята бросили клич: в субботу в Королевской ночлежке будет вечеринка, приходите все, кто хочет, с припасами.

После обеда в Благостный четверг Мак заглянул к Доку.

– У нас с ребятами в субботу вечеринка намечается. Так что приглашаем. R. S. V. Р.

– Moi, je reponds oui.

– Чего-чего?

– Приду, обязательно.

Тут Мак вспомнил о возложенном на него поручении:

– Слушай, Док, такое дело. Можно, конечно, у тебя окольным путем выведать, но я лучше напрямик. Когда у тебя день рождения? Я что-то позабыл.

Док содрогнулся:

– Только не надо отмечать! Вы уже один раз отметили, помнишь, еще до войны, – мне до гроба хватит!

– Да не собираемся мы ничего отмечать, – успокоил Мак. – Просто с одним парнем поспорили, на доллар, когда у тебя день рождения. Ну?

– Четвертого июля, – Док назвал первую дату, какая пришла на ум.

– Так ведь это День независимости!

– А я и родился в День независимости, – с радостным облегчением подтвердил Док.

В тот же день, ближе к вечеру, Фауна и девочки наведались в Королевскую ночлежку (как вы помните, Мак пригласил их письмом – «на стаканчик винца, и для важного разговору»). Однако Сюзи с ними не было. С самого утра она казалась молчалива, а потом и вовсе отделилась от компании – пошла гулять на Сосновый мыс, бродила в окрестностях маяка, глядела в озерца, оставленные приливом, срывала скромные, робкие цветы, что растут под самым боком у океана. На сердце было смутно. Хотелось и смеяться и плакать: Док пригласил ее в греческий ресторанчик на пристани. Сюзи ощущала радостное волнение и вместе боязнь, доходящую до тошноты. Док пригласил через Фауну, а Фауна уговорила.

– Нет, нет! Ни за что не пойду, – кричала она Фауне в первом порыве.

– Пойдешь как миленькая, – отвечала Фауна. – Добром не захочешь –палкой погоню!

– Гони! Все равно не заставишь.

– Вон ты как! А я-то, дура, для нее стараюсь…

– Как я пойду? У меня и надеть-то ничего красивого нет.

– А у Дока, думаешь, есть? Если уж его не заботит, в чем он будет, так зачем тебе голову ломать?

– Конечно, ему-то что. У него, поди, суть не в наряде, а в душе. А у таких, как я, – в душе одна пустота, вот и приходится наряжаться. И потом, я не знаю, как себя с ним вести. Снова разозлюсь, наговорю гадостей. Не умею я быть душкой…

– Вот что, детка, – сказала Фауна. – Хочу я тебе дать один хороший совет. А если он не пойдет впрок, можно хоть сейчас звать Джо Блейки, выпроваживать тебя из Монтерея. А совет такой: никогда не начинай драку первая. Бей только тогда, когда тебя ударили. И не думай, что все только и мечтают, как бы тебя обидеть…

– Разве что старый костюм одеть? – заколебалась Сюзи. – Правда, он с пятном…

– Ничего, попросишь Джо Элеганта – выведет пятно и погладит. Скажешь, я велела.

Так вот и получилось, что бродила Сюзи в Благостный четверг около маяка…

По правде говоря, встреча в Королевской ночлежке была не так уж нужна: гости знали про лотерею. Фауна еще раньше сама купила десяток билетов и девочек заставила купить по одному.

Эдди позаимствовал с работы стаканы – на сей раз с разрешения Могучей Иды, которая была в числе гостей. Ида принесла с собой две бутылки виски «Сосновый каньон».

– Недорого купила; да не больно и жаль, – объяснила Ида.

На встрече царила церемонная серьезность. Агнесса и Мейбл сидели как паиньки, колени вместе. Под испепеляющим взглядом Фауны Бекки тоже свела колени – так поспешно, что виски у нее в руке расплескалось.

– Ну, будет дельце! – сказал Мак. – Представляю лицо Дока, когда он выиграет.

– Постойте, – сказала Могучая Ида. – А как же вы ему объясните выигрыш, если он и билета не покупал?

– Мы объявим, – важно отвечал Мак, – что билет на его имя приобрел неизвестный друг… Я только что видел Дока. Он обещал, что обязательно придет в субботу.

– Когда у него день рождения, узнал? – спросила Фауна.

– А как же. Четвертого июля.

Фауна выпустила воздух, как из шарика.

– Вот это да! Вот это я понимаю! Ну все, Док, плакала твоя вольная жизнь. Так уж тебе на роду написано… До чего же славно все сходится!

– Что сходится? – спросил Мак.

Глаза Фауны подернулись влагой.

– Тут такое дело… – голос ее от волнения звучал хрипло.

– Не хочется мне мешаться в вашу игру, но почему б нам заодно не отпраздновать и помолвку?

– Чью помолвку?

– Они, правда, еще не помолвлены. Но скоро будут.

– Да кто?

– Сюзи с Доком. У них по гороскопу так выходит.

– А если они не захотят?

– Захотят, – сказала Фауна. – Еще как захотят!

Все немного помолчали, потом Мак произнес тихо и торжественно:

– Я же вам говорил, что будет дело. Но это не просто дело, это знатное дело! У нас, почитай, с самой войны таких важных событий не было! А ты уверена, что Док не взбрыкнет?

– Ничего, как-нибудь с ним справлюсь. Только, чур, ему о нашей затее – молчок!.. Я однажды боксера тренировала– был один такой во втором полусреднем весе, по кличке Келли-поцелуйся-со-смертью, – вот с кем было трудно. Однако ничего, справилась… И Док у меня тоже будет в форме.

– А Сюзи? – спросил Эдди.

– А Сюзи уже в форме, хоть сейчас на ринг, – отвечала Фауна.

Расходились молча, но у каждого в груди горело пламя. Нет, никогда еще не бывало на свете такого дня, как этот Благостный четверг. И, между прочим, он еще не кончился!