Блестящая партия

Эпилог

Дублин, Ирландия

— Какая она зеленая! Теперь я понимаю, почему ее назвали Изумрудным островом.

Джонни стоял на корабельном поручне между Джоном и Джорджиной.

Королевская яхта «Дорсет» вошла в Дублинский залив, и Расселлы причалили. Хотя было раннее утро, собралась огромная толпа, чтобы радостно приветствовать нового вице-короля и его семью.

Официально герцога и герцогиню Бедфорд приветствовал лорд-мэр и члены городского управления. Затем они сели в открытый экипаж и направились в замок в сопровождении почетного эскорта драгунов. На улицах толпились нетерпеливые зрители, любопытствовавшие взглянуть на нового вице-короля и его жену.

— Вот это река Лиффи, — сказала Джорджина Джонни.

— А это мост Макартни, — добавил Джон.

Люди были охвачены таким энтузиазмом, что готовы были выпрячь лошадей и сами потащить экипаж, но форейторы не дали им этого сделать. Джон с сыном махали руками, Джорджина посылала воздушные поцелуи толпе, и экипаж проследовал в Дублинский замок между рядами ирландских войск.

— А что будет дальше? — спросил Джонни. — Я хочу все это записать, чтобы у нас сохранились описания нашей жизни в Ирландии. Мне кажется, мы творим историю.

— Дальше граф Хардуик, уходящий в отставку вице-король, даст в нашу честь завтрак, — объяснил ему отец.

— Это хорошо. Я проголодался.

После церемонии принесения присяги пушки в Феникс-Парке салютовали Расселлам, и им ответил мушкетный залп, который дал эскадрон солдат.

Они успели только быстро пройти в богатые апартаменты, чтобы пригладить растрепавшиеся на ветру волосы и вымыть руки, как начался прием, где им предстояло встретиться с первыми жителями Дублина.

— А можно я сегодня не лягу спать и посмотрю иллюминацию? — спросил Джонни.

— Конечно, можно, если ты не уснешь до того, — ответила Джорджина.

Джон вышел из своей гардеробной, бросил взгляд на жену и замер как вкопанный.

— Джорджи, декольте этого платья совершенно неприлично. И уж конечно, это просто вызывающе — демонстрировать все ваши бриллианты.

Джорджина весело рассмеялась:

— Принимай меня такой, какая я есть, или иди к черту, старикашка!